Страница:
– И кто он?
Милена выдержала драматическую паузу.
Маша терпеливо ждала.
А журналистка отправила в рот намазанную черной икрой тарталетку и небрежно закончила:
– Держись крепче и не падай. Лизка.
– Лиза? Убийца?! По-моему, это полный бред, – пожала плечами подруга.
– И по-моему полный, – легко согласилась Милена. – Но читателям, наверно, понравится.
– У Кассандры твоей, конечно, и доказательства есть, – усмехнулась Мария.
– Имеются, – лукаво кивнула журналистка. – Целую сагу мне поведала. Как Лизочке, где-то с месяц назад, котенка подарили. Какого-то элитного, естественно, с родословной и без шерсти совсем. А они ж, коты породистые, не то что обычные васьки. Характеры – сволочней не придумаешь. Вот и голый этот: нет бы проявить к ребенку снисходительность. За хвост себя таскать не давал, гладить – тоже не смей. А однажды вообще девчонку изодрал так, что врача вызывали. Ну, Лизочка и объявила (а Кася подслушала), что кот за этот свой сволочной поступок должен умереть. Все посмеялись, конечно. А папаня своему секретарю поручение дал – чтоб высокопородному новых хозяев подыскивал. Только не успели кота пристроить – через пару дней сдох. Без видимых на то причин. Так даже и в протоколе вскрытия написали…
– Сильно, – прокомментировала Маша.
– Ну, вот. А с неделю назад, Кася опять же подслушала, Лизонька со своей няней поссорилась. Та ее шапку, что ли, надеть заставляла – а девчонка отказывалась. Ну, раз сказала, что надо, два, три – дите не слушается. Тогда, ясное дело, просто натянула сама ей на голову, завязала и повела во двор. А Лизка психует, вырывается, кричит. Кася говорит, весь дом слышал, как она орала:
– Я тебя тоже убью! Вот увидишь!..
Милена помолчала. И слегка виновато закончила:
– Полная ерунда, конечно… Вот даже и не знаю: писать об этом – или меня на смех поднимут?..
– Бумага, конечно, все стерпит, – задумчиво произнесла Маша. – Но это какая-то очень сомнительная информация. Даже для бульварной газеты. Тем более, ты говоришь, у нее папашка, если что, с потрохами вас сожрет. Я б на твоем месте еще бы с кем-нибудь из их дома поговорила… В смысле, из обслуги.
А подруга, хотя только что хвасталась, что подход к любому найдет, вздохнула:
– Да как с ними поговоришь? Сидят за высоченным забором, везде видеокамеры, внутрь, естественно, не войти. Я, чтоб одну эту Касю изловить, весь день на улице проболталась. Замерзла дико…
Маша задумалась. Потом спросила:
– А у Кривцовых прислуга как работает? С проживанием?
– Кася сказала, что да. Они там все из Украины. Три месяца отпахали – потом домой на побывку едут.
– И охранники тоже из Украины?
– Нет, – неуверенно произнесла Милена. – Те, кажется, москвичи…
– Значит, скорее всего, дежурят сутки через двое. И сменяются утром. Вот и поймай кого-нибудь из них. Они, раз охранники, наверняка и поумнее, и знают побольше, чем эта Кася. Да и обаять ты любого мужика можешь.
– Что ж, это мысль… – кивнула подруга. И пожаловалась: – Только неохота! Опять в этот поселок тащиться, ждать неизвестно сколько…
– Ну, тогда про кота пиши, – пожала плечами Маша.
– Ладно, – вздохнула Милена. – Ты права. Засмеют меня с этим котом.
А Машу вдруг осенило, как подобраться к девчонке, которая интересовала ее все больше и больше. Она небрежно спросила у подруги:
– Слушай, вот объясни мне, ты ж в элите специалист. Убили у Кривцовых няню. Уже два дня прошло. А кто сейчас с Лизой сидит? Мама, наверно?
– Да разве матери до того? – фыркнула Милена. – У нее работа, светская жизнь. Агентство по персоналу дежурную няню прислало – на время, пока постоянную не подберут. Им, буржуям, детьми заниматься некогда.
– А что за агентство по персоналу? Какое-то постоянное?
– Ну да. Оно одно на всю Рублевку. Называется «Идеальная няня». Я туда даже съездить хочу – только легенду себе не могу придумать. А если правду сказать, что я журналистка, – сразу в шею погонят… – вздохнула Милена.
– Ну, и не парься, – пожала плечами Маша. – Толку от этого агентства? От охранников – куда больше узнать можно…
И, конечно, не стала признаваться подруге, что в голове у нее зародился план. Чрезвычайно дерзкий и, наверно, неосуществимый. Однако рискнуть все равно стоило.
Такие уникальные девчонки, как эта Лиза, не каждый день встречаются.
Олег когда-то работал опером, но давно уже сменил государственную службу на куда более денежное – и романтичное! – занятие. Ныне он владел детективным агентством «Сыщик. ру» и был, по мнению Маши, настоящим профессионалом. Как Арчи Гудвин. Умный, слегка циничный, с прекрасной спортивной фигурой и загадочным взглядом.
Маше казалось, что Олег ведет какую-то исключительно интересную, полную перестрелок и погонь жизнь. Хотя сам Пытов жаловался, что работа в детективном агентстве сплошная рутина. Основная масса заказов – выслеживать неверных супругов, искать давно потерянных родственников и даже сбежавших из дому собачек.
Маша познакомилась с Олегом на тренировке по каратэ.
И пусть черного пояса у детектива пока что не было, становиться с ним в спарринг побаивались даже опытные спортсмены. Хоть он и не силен в мао-гири и лоу-киках, спортивной злости сыщику не занимать. Да еще и очень хитро он дрался. Умело косил под новичка, а едва противник расслаблялся – вырубал того единственным сильным ударом.
И суждения у него были смелые, Маше нравились.
Например, Олег уверенно утверждал, что у любого – абсолютно любого! – человека обязательно существует хотя бы одна постыдная тайна. Свой скелет в шкафу. И вопрос лишь в том, насколько тщательно он спрятан.
Маша еще, помнится, в ответ на это заявление улыбнулась. Спросила кокетливо:
– А в моем шкафу скелет найти сможешь?
– Ты где работаешь? – заинтересовался Олег.
– Пока нигде. Окончила педагогический. Учусь в аспирантуре.
Сыщик внимательно взглянул на нее. Пожал плечами. Произнес:
– Ну, у тебя, может, и не найду. Слишком молода. И слишком… невинна… Я имею в виду скелеты серьезных людей. Директоров фирм, политиков, артистов…
– Ну, у них-то – тайн выше крыше! – усмехнулась Мария. – Сама знаю.
И больше к этому разговору они не возвращались.
Но сегодня вечером после тренировки девушка подкараулила Пытова у раздевалки и спросила:
– Олег… Ты можешь проверить для меня… одного человека?
– Проверить – на какой предмет? – спокойно спросил детектив.
– Ну, нельзя ли его на чем-то зацепить…
– Проверить всегда можно, – улыбнулся тот.
– А сколько это будет стоить? – забеспокоилась Маша.
– Для тебя – нисколько, – пожал плечами сыщик.
И достал блокнот:
– Фамилия, имя. Возраст. Прописка. Место работы…
Маша начала с последнего вопроса.
– Место работы – агентство по персоналу «Идеальная няня». Владелица и директор. Возраст – судя по фотографии, лет сорок пять. Зовут Позднякова Евгения Юрьевна. Где живет – не знаю. Наверно, в Москве.
– Хорошо, этого хватит, – кивнул Пытов.
– Но я совсем не уверена, что на нее что-то есть, – предупредила Маша. – Я эту Позднякову в глаза не видела, только интервью с ней читала в Интернете. И, судя по нему, она очень правильная тетка. Занудная такая… Законопослушная.
– Не волнуйтесь, девушка, – усмехнулся сыщик. – Практика подсказывает: чем более законопослушным выглядит человек, тем больше у него в загашнике постыдных поступков.
И мимолетно поинтересовался:
– А что ты с этой Поздняковой не поделила?
– Да говорю ж тебе: я вообще ее не знаю, – вздохнула Маша.
– Зачем тогда под нее копаешь?..
– Не скажу пока ничего, – покачала головой Мария. – Просто нужно – и все. Для дела одного.
Олег не стал ее больше пытать. Пожал плечами:
– Раз нужно, значит, поищем. Позвони завтра.
«Порше» у Милены, правда, не было. Но «Мини Купер» – был. Пусть пятилетка и куплен с рук, но выглядела машинка еще симпатично. Тем более что девушка ее холила, лелеяла и каждую неделю, в любую погоду, возила на мойку.
Вот и затаилась она в половине восьмого утра в квартале от особняка Кривцовых. А когда в три минуты девятого за спиной послышался шум чужого мотора, пулей вылетела из салона и растерянно уставилась на капот.
И автомобиль остановился. И вышел оттуда мужчина. Возраст – в районе полтинника, сам с брюшком, взгляд похотливый. По всем признакам, охранник.
Внимательно оглядел ее грудь, ноги, щедро открытые мини-юбкой, заглянул в глаза. И поинтересовался:
– Чего загораем?
– Да вот… – растерянно произнесла Милена. – Еду – а у меня подвеска стучит. Или кардан. Или глушитель. В общем, какой-то грохот из-под капота…
Интересно, как скоро он найдет гаечный ключ, который она предусмотрительно засунула между двигателем и воздушным фильтром?..
Однако охранник (или кем там мужик был) к ремонту приступать не спешил. Плотоядно оглядел Милену. Промурлыкал:
– Тебя как звать-то, красавица?
– Милена.
– А в наших краях чего потеряла?..
– Дорогу пыталась срезать… А то вся Рублевка стоит… Я нашла на карте, что здесь вроде объезд есть.
– Ну, это ты махнула. До объезда отсюда километров пять, и все лесом, – пожал плечами мужик. И неохотно велел: – Ладно, открывай капот. Сейчас посмотрим.
– А как он открывается? – растерялась Милена.
В глазах ее спасителя промелькнуло искреннее восхищение. Он пробормотал:
– Нет, ну, бабы! Кто вам только права дает?!
– А нас в автошколе открывать капот не учили, – улыбнулась она.
– Но сейчас-то ты на дороге, – хмыкнул тот.
– А что – на дороге мужчин нет?! – возмутилась Милена.
И через пару минут уже знала, что зовут ее спасителя Сашей и работает он (верно Машка предположила) охранником у Кривцовых, а сейчас только что сменился с дежурства и, вообще-то, ужасно устал и хочет спать, и совсем у него нет желания пачкать руки об ее «Мини Купер».
– Я вас отблагодарю, – поспешно заверила Милена. Облизнула губы и добавила: – Горячо…
…А когда злосчастный ключ был найден («Это слесари на сервисе, наверно, забыли, вот гады!» – возмущалась Милена), Саша, естественно, пригласил ее в ближайшее кафе. Для продолжения знакомства.
А потом и на убийство разговор перешел. Почти сам собой.
(«Это не в вашем поселке позавчера няню убили? А то смотрю, дома вроде знакомые по телику показывают». – «Ха, в поселке! Это вообще у нас случилось!» – «Да вы что? Расскажите, пожалуйста! Так интересно! Я просто обожаю убийства и всякие такие ужасы!»)
И, конечно, охранник взялся, не жалея ярких красок, повествовать.
И самым удивительным оказалось, что он тоже считал: в смерти няни запросто может быть виновна… малолетка Лиза.
Милена внутренне напряглась. А вслух недоверчиво произнесла:
– Да о чем вы говорите? Я вчера смотрела в «Патруле дежурном». Няню эту, по-моему, ножом убили? Как это могла девчонка сделать? Она, что ли, Геракл какой-то?
– Не Геракл – обычная сопля, – согласился Саша. – Тем более что няню, прежде чем убивать, по затылку шарахнули… Лизке, конечно, это не под силу. Но вот наблюдать за процессом она могла. Запросто. Знаешь, почему я так говорю?
– Не знаю. По телевизору про это не было, – покачала головой Милена.
– Еще бы, – хмыкнул Сашок. – Секретная информация! Но тебе, так и быть, скажу. У няни под рукой Лизину игрушку нашли. Ее котенка любимого. Плюшевого. Тишкой зовут. Весь кровью пропитался…
– Да ладно! – потрясенно произнесла Милена.
– Зуб даю! Его к вещдокам приобщили…
– Занятно… – протянула Милена. – А комната этой няни, ты говоришь, рядом с Лизиной?
– Да. Смежные. Сначала Лизина, а за ней – нянькина.
– А окна были закрыты?
– Ясное дело! – хмыкнул охранник. – У нас везде сплит-системы. К тому же это третий этаж.
– А Лиза ночами крепко спит?
– Няня жаловалась, что нет. Просыпалась по нескольку раз за ночь, плакала, что-то страшное ей снилось. Ей даже успокоительные прописывали.
– Значит, она могла что-то видеть. Или – слышать.
– Но паники не подняла. А утром совершенно спокойно вышла из комнаты и отправилась жаловаться Володину, ну, это наш старший, что няня ее не любит.
– А менты с Лизой не говорили? – заинтересовалась Милена.
– Да без толку с ней говорить! – пренебрежительно отмахнулся охранник. – Это ж ребенок! У меня вон у самого племянник такой же, как эта Лиза. Сплошные фантазии на уме. Вчера говорит мне: «Я в садике одну девочку убил. Юлю, которая меня обижала. И закопал ее на детской площадке, там, где деревянный домик заброшенный».
– Ужас!
– Обычное дело, – охранник уперся взглядом в безымянный палец ее правой руки без кольца и наставительно закончил: – Своих детей заведешь – сама убедишься.
– А сколько людей в ту ночь было в доме? – перевела разговор Милена.
– Папаша с мамашей, – начал перечислять Саша. – Двое горничных. Повариха. Трое охранников – это вместе со мной. И садовник с женой – но эти во флигеле, на краю участка живут.
– А кто-нибудь посторонний мог в дом попасть?
– Ни в жизнь. По периметру участка четыре видеокамеры. И ночью они все на запись включены. А днем мой сменщик на входе у мониторов сидит. Всех пасет. И тоже никого он не видел…
– А какие-нибудь поставщики продуктов не приходили?
– Этих дальше дежурки на входе не пускают.
– Ремонтники? Сантехники?..
– Тоже нет. Только вечером адвокат Кривцова приезжал, Нуриком зовут. Но он уехал где-то в одиннадцать. Настька еще жива была – они с нашей горничной в кухне болтали… Слушай, а чего ты так прицепилась к этому убийству?.. Ты, может, из милиции?..
– Я что, похожа на милиционера?.. – округлила глаза Милена.
И легонько коснулась своей ногой ноги охранника. Тот, не чинясь, опустил лапищу ей на плечо. Официантка стрельнула в них неодобрительным взглядом. А Милена хрипловато пробормотала: «Какой ты сильный… Сашенька…» И принялась лихорадочно обдумывать еще одну, тоже не самую простую задачу, как бы ей поизящней избавиться от словоохотливого бодигарда.
Ей не терпелось взяться за перо – материала для статьи у нее теперь имелось достаточно.
Однако частный детектив позвонил Маше на следующее же утро. Коротко рапортовал:
– Я нашел, что ты просила. Приезжай в офис.
И Марии сразу стало и радостно, и одновременно очень страшно.
Когда договаривалась о встрече, она представилась, естественно, просто мамашей, озабоченной поиском достойной няни. И заявила, что желает говорить не с менеджером – только с хозяйкой: «Мне рекомендовали Евгению Юрьевну лично, и я хочу, чтобы моим вопросом занималась непосредственно она». Просьбе секретарша не удивилась – безропотно записала Долинину на прием к начальнице.
…Маша решительно проследовала по мраморному холлу. С равнодушным, как и у всех вокруг, лицом вошла в лифт. Поднялась на пятый этаж… Ох, неплохо устроилось агентство «Идеальная няня»! Одна приемная – метров сорок, с видом на сосновый бор, с дубовым паркетом и кожаными креслами.
– Это вы к Евгении Юрьевне лично? – скептически оглядела ее секретарша.
Как ни старалась Маша себя состарить (волосы собрала в пучок, тонального крема наложила погуще), а, видно, все равно молодо выглядит. Мамашей, конечно, можно хоть в двадцать лет стать, но вот на богатую родительницу она явно не тянет. Хотя одеться попыталась солидно, в строгий брючный костюм. Сидел он неплохо, стоил, на взгляд самой девушки, недешево – но далеко не «Гуччи», конечно. И колец на пальцах не сверкало – бриллиантов у Маши попросту не было, а украшать себя для подобного визита бижутерией она сочла неуместным.
– Евгения Юрьевна пока занята. Примет вас минут через десять, – процедила секретутка. И протянула Маше несколько скрепленных степлером листков. – А вы пока что анкетку заполните.
Мария сердито плюхнулась в кожаное кресло. Какие еще анкеты? Ох, ничего себе! Почти сто вопросов! Возраст ребенка, его кулинарные предпочтения, склонности, любимые игры, состояние здоровья… И о жилье расспрашивают, будто покупать собираются: площадь квартиры/дома? Удаленность от ближайшей станции метро? Наличие/отсутствие у няни отдельной ванной комнаты? Ну, и про няню тоже куча вопросов. Предпочитаемое гражданство? Возраст? Семейное положение? Обязательно ли наличие загранпаспорта, прав? Требуется ли знание иностранных языков и каких? А про уровень зарплаты – вообще смех. Самый минимальный – 1500 долларов в месяц (при условии неполной занятости). А верхний предел – 10 000 и выше. Что ж она, Мария, раньше даже в расчет не брала подобную работу? Не диссертацию надо писать – а в няни податься для богатеньких детишек. А что – образование у нее подходящее, языки знает, права имеются, и гражданство, естественно, российское…
– Вам ручку дать? – прервала Машины размышления докучливая секретарша.
– Нет, спасибо, – покачала головой Долинина.
И швырнула листочки обратно на секретарскую стойку. Со значением произнесла:
– Я вам уже говорила: все свои требования я выскажу непосредственно Евгении Юрьевне.
– Что ж… – нахальная девица неожиданно растерялась. – Тогда проходите.
Не занята начальница, значит. А маринование в приемной – обычный прессинг.
Маша очень не любила, когда ее прессуют. Если на тренировке по каратэ кто-то пробовал – сразу наносила ответный удар.
Что ж. С ходу, с порога, и начнем.
Долинина уверенно приблизилась к начальственному столу. Хмуро взглянула на хозяйку кабинета. Без приглашения плюхнулась в кресло.
И тихо произнесла:
– Евгения Юрьевна, я по поводу вашего сына.
Признаться, она очень боялась, что Позднякова мгновенно вскипит. Выкрикнет: «А кто ты такая?.. И что тебе до него?!»
Однако она сразу побледнела:
– А что? Что с ним случилось?..
– Да случилось-то с ним уже давно, – со значением произнесла Мария. И выдала следующую, заранее заготовленную фразу: – Неужели он уже забыл ту девчонку? Не снится она ему, не преследует его в кошмарах?..
Хозяйка агентства закаменела лицом. Процедила:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Да все вы прекрасно понимаете, – пожала плечами Маша. – Те деньги, что вы заплатили, конечно, оказались ее семье немалым подспорьем. Но дочку-то все равно не вернешь.
…Про Кирилла Позднякова, восемнадцатилетнего сына Евгении Юрьевны, Маше рассказал частный детектив Олег.
Юный оболтус полгода назад на машине матери сбил школьницу. Насмерть. И с места происшествия скрылся. А с автомобиля (чтобы уж наверняка не нашли!) снял номера. Естественно, искали его недолго – свидетели имелись: кто-то запомнил марку машины, другой человек – несколько цифр номера. И на следующий же день парню предъявили обвинение в убийстве по неосторожности плюс отягчающие обстоятельства – оставление места ДТП и неоказание помощи потерпевшей. Улик против него оказалось достаточно: девочка, утверждали очевидцы, шла по пешеходному переходу и на зеленый свет. Парню грозило не только лишение прав, но и приличный срок. Однако вскоре уголовное дело начало рассыпаться буквально на глазах. Вдруг выяснилось, что машина – сбившая человека насмерть! – двигалась со скоростью всего-то двадцать два километра в час, о чем неумолимо свидетельствовали данные экспертизы. Да и новые свидетели появились – эти утверждали, что девчонка вовсе и не по переходу шла и вдобавок была нетрезвой (это четырнадцатилетняя-то отличница!). А двое маститых психиатров подписали заключение, что Кирилл уехал с места аварии, потому что имели место шок, состояние аффекта и парень просто не мог отдавать отчета в своих действиях. Да еще и родители жертвы выступили с просьбой о снисхождении к человеку, убившему их дочь…
В итоге Кирилл отделался всего-то штрафом.
И то, что его мать приложила все свои силы и связи, чтоб вытащить сына, дело естественное. Маша ее даже не осуждала. Натвори такое ее собственный ребенок – все равно б кинулась спасать. И очень чисто по-человечески неприятно – снова бередить раны несчастной женщины. Но… У нее свои цели.
…Хозяйка агентства тяжело откинулась на спинку кресла, отчаянно выдохнула:
– Ее родители, они что… Хотят подать новый иск?..
«Даже не спросила, кто я такая! И с какой стати к ней явилась!!» – возликовала про себя Мария.
И твердо произнесла:
– Да. Хотят. И у вас есть единственный шанс этого не допустить.
– Какой? – с готовностью откликнулась Позднякова.
– Выполнить то, о чем я вас попрошу.
Евгения Юрьевна ошалело посмотрела на нее – а потом вдруг истерически рассмеялась. И, захлебываясь в неестественном смехе, забормотала:
– Милая девушка! Вы что… меня шантажируете?.. Но с какой стати… с какой стати я должна вам верить?..
– Можете не верить, – пожала плечами Маша. – В таком случае я просто уйду. Но уже завтра уголовное дело против вашего сына будет возобновлено. Поверьте: у меня есть такие возможности.
– Да кто вы такая?..
– Считайте меня просто… человеком, которому небезразлична гибель ни в чем не повинной школьницы.
– Вам нужны деньги? – с легким презрением спросила Позднякова.
Маша усмехнулась:
– Нет. Мне нужна помощь совершенно иного рода. Можно сказать, по вашему профилю. Это ведь ваше агентство ищет сейчас для Кривцовых новую няню?
И может быть, Мария ошиблась, но по лицу женщины снова промелькнула тень страха.
– Я не понимаю… при чем здесь это… – забормотала она.
– Я хочу, чтобы Кривцовы выбрали на эту работу меня, – твердо произнесла Маша. – И мне не интересно, каким образом вы это сделаете. Ясно?
– Но…
– Никаких «но», – отрезала Долинина. – Или я устраиваюсь по официальному контракту к ним на работу – или уголовное дело в отношении вашего сына вновь откроют. Выбирайте.
Она почти праздновала победу.
Однако Евгения Юрьевна ответила ей презрительным взглядом. И ледяным тоном произнесла:
– Прочь.
У Маши все внутри оборвалось, однако она попыталась сохранить лицо. Процедила:
– Вы хорошо подумали?
– Мне с вами не о чем говорить, – отрезала Позднякова и вдавила кнопку интеркома. Приказала мгновенно откликнувшейся секретарше: – Проводите посетительницу.
План не сработал.
Но сдаваться Мария не собиралась.
Она вышла из офиса и немедленно позвонила Олегу Пытову.
Олег встретил ее весело:
– Ну, что, шантажистка? Обломали тебя?
– Ага, – вздохнула Мария. – Сначала-то Позднякова испугалась, просто позеленела вся… А потом, видно, отдышалась. Подумала, просчитала. Поняла: откуда у девчонки такие возможности – уголовные дела возобновлять?..
– Я б тоже тебя послал. Еще с порога, – кивнул Олег.
– А что мне делать? – растерянно произнесла Маша.
– Диссертацию свою писать, – хохотнул сыщик. – И не лезть туда, в чем не разбираешься.
– Но мне нужно!.. Мне действительно это нужно! – в отчаянии выкрикнула Маша.
– Что тебе нужно? – он пытливо взглянул на нее.
И Маша отчетливо поняла (впрочем, она и раньше об этом догадывалась): Олег не выносит, когда его используют втемную. И, если просить сыщика о помощи, надо раскрывать свои планы. Хотя бы частично…
И Маша пробормотала:
– Ты, конечно, слышал про Лизу Кривцову?
Сыщик кивнул.
– Так вот. Мне очень, просто до зарезу, надо устроиться к ней няней. И помочь мне может только эта вобла Позднякова.
– Интересный поворот карьеры… – усмехнулся сыщик.
Маша продолжила:
– Я сейчас все тебе объясню. Помнишь, нам тренер рассказывал, в чем наивысшее искусство бойца?
– Избежать драки?
– Не только. А еще сразу до боя понять: победишь ты соперника или проиграешь. – Она улыбнулась и доверительно добавила: – Я почему, например, с тобой никогда в спарринг не становлюсь? Потому что знаю: ты – сильней. Не по технике – у тебя внутренняя сила какая-то…
Милена выдержала драматическую паузу.
Маша терпеливо ждала.
А журналистка отправила в рот намазанную черной икрой тарталетку и небрежно закончила:
– Держись крепче и не падай. Лизка.
– Лиза? Убийца?! По-моему, это полный бред, – пожала плечами подруга.
– И по-моему полный, – легко согласилась Милена. – Но читателям, наверно, понравится.
– У Кассандры твоей, конечно, и доказательства есть, – усмехнулась Мария.
– Имеются, – лукаво кивнула журналистка. – Целую сагу мне поведала. Как Лизочке, где-то с месяц назад, котенка подарили. Какого-то элитного, естественно, с родословной и без шерсти совсем. А они ж, коты породистые, не то что обычные васьки. Характеры – сволочней не придумаешь. Вот и голый этот: нет бы проявить к ребенку снисходительность. За хвост себя таскать не давал, гладить – тоже не смей. А однажды вообще девчонку изодрал так, что врача вызывали. Ну, Лизочка и объявила (а Кася подслушала), что кот за этот свой сволочной поступок должен умереть. Все посмеялись, конечно. А папаня своему секретарю поручение дал – чтоб высокопородному новых хозяев подыскивал. Только не успели кота пристроить – через пару дней сдох. Без видимых на то причин. Так даже и в протоколе вскрытия написали…
– Сильно, – прокомментировала Маша.
– Ну, вот. А с неделю назад, Кася опять же подслушала, Лизонька со своей няней поссорилась. Та ее шапку, что ли, надеть заставляла – а девчонка отказывалась. Ну, раз сказала, что надо, два, три – дите не слушается. Тогда, ясное дело, просто натянула сама ей на голову, завязала и повела во двор. А Лизка психует, вырывается, кричит. Кася говорит, весь дом слышал, как она орала:
– Я тебя тоже убью! Вот увидишь!..
Милена помолчала. И слегка виновато закончила:
– Полная ерунда, конечно… Вот даже и не знаю: писать об этом – или меня на смех поднимут?..
– Бумага, конечно, все стерпит, – задумчиво произнесла Маша. – Но это какая-то очень сомнительная информация. Даже для бульварной газеты. Тем более, ты говоришь, у нее папашка, если что, с потрохами вас сожрет. Я б на твоем месте еще бы с кем-нибудь из их дома поговорила… В смысле, из обслуги.
А подруга, хотя только что хвасталась, что подход к любому найдет, вздохнула:
– Да как с ними поговоришь? Сидят за высоченным забором, везде видеокамеры, внутрь, естественно, не войти. Я, чтоб одну эту Касю изловить, весь день на улице проболталась. Замерзла дико…
Маша задумалась. Потом спросила:
– А у Кривцовых прислуга как работает? С проживанием?
– Кася сказала, что да. Они там все из Украины. Три месяца отпахали – потом домой на побывку едут.
– И охранники тоже из Украины?
– Нет, – неуверенно произнесла Милена. – Те, кажется, москвичи…
– Значит, скорее всего, дежурят сутки через двое. И сменяются утром. Вот и поймай кого-нибудь из них. Они, раз охранники, наверняка и поумнее, и знают побольше, чем эта Кася. Да и обаять ты любого мужика можешь.
– Что ж, это мысль… – кивнула подруга. И пожаловалась: – Только неохота! Опять в этот поселок тащиться, ждать неизвестно сколько…
– Ну, тогда про кота пиши, – пожала плечами Маша.
– Ладно, – вздохнула Милена. – Ты права. Засмеют меня с этим котом.
А Машу вдруг осенило, как подобраться к девчонке, которая интересовала ее все больше и больше. Она небрежно спросила у подруги:
– Слушай, вот объясни мне, ты ж в элите специалист. Убили у Кривцовых няню. Уже два дня прошло. А кто сейчас с Лизой сидит? Мама, наверно?
– Да разве матери до того? – фыркнула Милена. – У нее работа, светская жизнь. Агентство по персоналу дежурную няню прислало – на время, пока постоянную не подберут. Им, буржуям, детьми заниматься некогда.
– А что за агентство по персоналу? Какое-то постоянное?
– Ну да. Оно одно на всю Рублевку. Называется «Идеальная няня». Я туда даже съездить хочу – только легенду себе не могу придумать. А если правду сказать, что я журналистка, – сразу в шею погонят… – вздохнула Милена.
– Ну, и не парься, – пожала плечами Маша. – Толку от этого агентства? От охранников – куда больше узнать можно…
И, конечно, не стала признаваться подруге, что в голове у нее зародился план. Чрезвычайно дерзкий и, наверно, неосуществимый. Однако рискнуть все равно стоило.
Такие уникальные девчонки, как эта Лиза, не каждый день встречаются.
* * *
Олега Пытова Маша знала давно и даже была в него влюблена. Совсем немного. Как в обаятельных «ментов» из телевизора.Олег когда-то работал опером, но давно уже сменил государственную службу на куда более денежное – и романтичное! – занятие. Ныне он владел детективным агентством «Сыщик. ру» и был, по мнению Маши, настоящим профессионалом. Как Арчи Гудвин. Умный, слегка циничный, с прекрасной спортивной фигурой и загадочным взглядом.
Маше казалось, что Олег ведет какую-то исключительно интересную, полную перестрелок и погонь жизнь. Хотя сам Пытов жаловался, что работа в детективном агентстве сплошная рутина. Основная масса заказов – выслеживать неверных супругов, искать давно потерянных родственников и даже сбежавших из дому собачек.
Маша познакомилась с Олегом на тренировке по каратэ.
И пусть черного пояса у детектива пока что не было, становиться с ним в спарринг побаивались даже опытные спортсмены. Хоть он и не силен в мао-гири и лоу-киках, спортивной злости сыщику не занимать. Да еще и очень хитро он дрался. Умело косил под новичка, а едва противник расслаблялся – вырубал того единственным сильным ударом.
И суждения у него были смелые, Маше нравились.
Например, Олег уверенно утверждал, что у любого – абсолютно любого! – человека обязательно существует хотя бы одна постыдная тайна. Свой скелет в шкафу. И вопрос лишь в том, насколько тщательно он спрятан.
Маша еще, помнится, в ответ на это заявление улыбнулась. Спросила кокетливо:
– А в моем шкафу скелет найти сможешь?
– Ты где работаешь? – заинтересовался Олег.
– Пока нигде. Окончила педагогический. Учусь в аспирантуре.
Сыщик внимательно взглянул на нее. Пожал плечами. Произнес:
– Ну, у тебя, может, и не найду. Слишком молода. И слишком… невинна… Я имею в виду скелеты серьезных людей. Директоров фирм, политиков, артистов…
– Ну, у них-то – тайн выше крыше! – усмехнулась Мария. – Сама знаю.
И больше к этому разговору они не возвращались.
Но сегодня вечером после тренировки девушка подкараулила Пытова у раздевалки и спросила:
– Олег… Ты можешь проверить для меня… одного человека?
– Проверить – на какой предмет? – спокойно спросил детектив.
– Ну, нельзя ли его на чем-то зацепить…
– Проверить всегда можно, – улыбнулся тот.
– А сколько это будет стоить? – забеспокоилась Маша.
– Для тебя – нисколько, – пожал плечами сыщик.
И достал блокнот:
– Фамилия, имя. Возраст. Прописка. Место работы…
Маша начала с последнего вопроса.
– Место работы – агентство по персоналу «Идеальная няня». Владелица и директор. Возраст – судя по фотографии, лет сорок пять. Зовут Позднякова Евгения Юрьевна. Где живет – не знаю. Наверно, в Москве.
– Хорошо, этого хватит, – кивнул Пытов.
– Но я совсем не уверена, что на нее что-то есть, – предупредила Маша. – Я эту Позднякову в глаза не видела, только интервью с ней читала в Интернете. И, судя по нему, она очень правильная тетка. Занудная такая… Законопослушная.
– Не волнуйтесь, девушка, – усмехнулся сыщик. – Практика подсказывает: чем более законопослушным выглядит человек, тем больше у него в загашнике постыдных поступков.
И мимолетно поинтересовался:
– А что ты с этой Поздняковой не поделила?
– Да говорю ж тебе: я вообще ее не знаю, – вздохнула Маша.
– Зачем тогда под нее копаешь?..
– Не скажу пока ничего, – покачала головой Мария. – Просто нужно – и все. Для дела одного.
Олег не стал ее больше пытать. Пожал плечами:
– Раз нужно, значит, поищем. Позвони завтра.
* * *
…На этот раз Милена решила выступить в новой роли. Справедливо рассудила, что охранники – порода не только любвеобильная, но и тщеславная. И вряд ли бодигард Кривцова заинтересуется какой-то горничной – пусть и симпатичной. А вот если примерить амплуа, допустим, богатой и взбалмошной особы… Которая вдруг, до чего же некстати, проколола колесо у своего «Порше Кайена»…«Порше» у Милены, правда, не было. Но «Мини Купер» – был. Пусть пятилетка и куплен с рук, но выглядела машинка еще симпатично. Тем более что девушка ее холила, лелеяла и каждую неделю, в любую погоду, возила на мойку.
Вот и затаилась она в половине восьмого утра в квартале от особняка Кривцовых. А когда в три минуты девятого за спиной послышался шум чужого мотора, пулей вылетела из салона и растерянно уставилась на капот.
И автомобиль остановился. И вышел оттуда мужчина. Возраст – в районе полтинника, сам с брюшком, взгляд похотливый. По всем признакам, охранник.
Внимательно оглядел ее грудь, ноги, щедро открытые мини-юбкой, заглянул в глаза. И поинтересовался:
– Чего загораем?
– Да вот… – растерянно произнесла Милена. – Еду – а у меня подвеска стучит. Или кардан. Или глушитель. В общем, какой-то грохот из-под капота…
Интересно, как скоро он найдет гаечный ключ, который она предусмотрительно засунула между двигателем и воздушным фильтром?..
Однако охранник (или кем там мужик был) к ремонту приступать не спешил. Плотоядно оглядел Милену. Промурлыкал:
– Тебя как звать-то, красавица?
– Милена.
– А в наших краях чего потеряла?..
– Дорогу пыталась срезать… А то вся Рублевка стоит… Я нашла на карте, что здесь вроде объезд есть.
– Ну, это ты махнула. До объезда отсюда километров пять, и все лесом, – пожал плечами мужик. И неохотно велел: – Ладно, открывай капот. Сейчас посмотрим.
– А как он открывается? – растерялась Милена.
В глазах ее спасителя промелькнуло искреннее восхищение. Он пробормотал:
– Нет, ну, бабы! Кто вам только права дает?!
– А нас в автошколе открывать капот не учили, – улыбнулась она.
– Но сейчас-то ты на дороге, – хмыкнул тот.
– А что – на дороге мужчин нет?! – возмутилась Милена.
И через пару минут уже знала, что зовут ее спасителя Сашей и работает он (верно Машка предположила) охранником у Кривцовых, а сейчас только что сменился с дежурства и, вообще-то, ужасно устал и хочет спать, и совсем у него нет желания пачкать руки об ее «Мини Купер».
– Я вас отблагодарю, – поспешно заверила Милена. Облизнула губы и добавила: – Горячо…
…А когда злосчастный ключ был найден («Это слесари на сервисе, наверно, забыли, вот гады!» – возмущалась Милена), Саша, естественно, пригласил ее в ближайшее кафе. Для продолжения знакомства.
А потом и на убийство разговор перешел. Почти сам собой.
(«Это не в вашем поселке позавчера няню убили? А то смотрю, дома вроде знакомые по телику показывают». – «Ха, в поселке! Это вообще у нас случилось!» – «Да вы что? Расскажите, пожалуйста! Так интересно! Я просто обожаю убийства и всякие такие ужасы!»)
И, конечно, охранник взялся, не жалея ярких красок, повествовать.
И самым удивительным оказалось, что он тоже считал: в смерти няни запросто может быть виновна… малолетка Лиза.
Милена внутренне напряглась. А вслух недоверчиво произнесла:
– Да о чем вы говорите? Я вчера смотрела в «Патруле дежурном». Няню эту, по-моему, ножом убили? Как это могла девчонка сделать? Она, что ли, Геракл какой-то?
– Не Геракл – обычная сопля, – согласился Саша. – Тем более что няню, прежде чем убивать, по затылку шарахнули… Лизке, конечно, это не под силу. Но вот наблюдать за процессом она могла. Запросто. Знаешь, почему я так говорю?
– Не знаю. По телевизору про это не было, – покачала головой Милена.
– Еще бы, – хмыкнул Сашок. – Секретная информация! Но тебе, так и быть, скажу. У няни под рукой Лизину игрушку нашли. Ее котенка любимого. Плюшевого. Тишкой зовут. Весь кровью пропитался…
– Да ладно! – потрясенно произнесла Милена.
– Зуб даю! Его к вещдокам приобщили…
– Занятно… – протянула Милена. – А комната этой няни, ты говоришь, рядом с Лизиной?
– Да. Смежные. Сначала Лизина, а за ней – нянькина.
– А окна были закрыты?
– Ясное дело! – хмыкнул охранник. – У нас везде сплит-системы. К тому же это третий этаж.
– А Лиза ночами крепко спит?
– Няня жаловалась, что нет. Просыпалась по нескольку раз за ночь, плакала, что-то страшное ей снилось. Ей даже успокоительные прописывали.
– Значит, она могла что-то видеть. Или – слышать.
– Но паники не подняла. А утром совершенно спокойно вышла из комнаты и отправилась жаловаться Володину, ну, это наш старший, что няня ее не любит.
– А менты с Лизой не говорили? – заинтересовалась Милена.
– Да без толку с ней говорить! – пренебрежительно отмахнулся охранник. – Это ж ребенок! У меня вон у самого племянник такой же, как эта Лиза. Сплошные фантазии на уме. Вчера говорит мне: «Я в садике одну девочку убил. Юлю, которая меня обижала. И закопал ее на детской площадке, там, где деревянный домик заброшенный».
– Ужас!
– Обычное дело, – охранник уперся взглядом в безымянный палец ее правой руки без кольца и наставительно закончил: – Своих детей заведешь – сама убедишься.
– А сколько людей в ту ночь было в доме? – перевела разговор Милена.
– Папаша с мамашей, – начал перечислять Саша. – Двое горничных. Повариха. Трое охранников – это вместе со мной. И садовник с женой – но эти во флигеле, на краю участка живут.
– А кто-нибудь посторонний мог в дом попасть?
– Ни в жизнь. По периметру участка четыре видеокамеры. И ночью они все на запись включены. А днем мой сменщик на входе у мониторов сидит. Всех пасет. И тоже никого он не видел…
– А какие-нибудь поставщики продуктов не приходили?
– Этих дальше дежурки на входе не пускают.
– Ремонтники? Сантехники?..
– Тоже нет. Только вечером адвокат Кривцова приезжал, Нуриком зовут. Но он уехал где-то в одиннадцать. Настька еще жива была – они с нашей горничной в кухне болтали… Слушай, а чего ты так прицепилась к этому убийству?.. Ты, может, из милиции?..
– Я что, похожа на милиционера?.. – округлила глаза Милена.
И легонько коснулась своей ногой ноги охранника. Тот, не чинясь, опустил лапищу ей на плечо. Официантка стрельнула в них неодобрительным взглядом. А Милена хрипловато пробормотала: «Какой ты сильный… Сашенька…» И принялась лихорадочно обдумывать еще одну, тоже не самую простую задачу, как бы ей поизящней избавиться от словоохотливого бодигарда.
Ей не терпелось взяться за перо – материала для статьи у нее теперь имелось достаточно.
* * *
«Врет Олег. Ничего он не узнает. Просто невозможно вот так, за день, найти на человека компромат. Тем более на такого, как эта Евгения Юрьевна… Сушеная вобла она, сразу видно, даже по фоткам. Такая и дорогу-то на красный свет никогда не перебежит…»Однако частный детектив позвонил Маше на следующее же утро. Коротко рапортовал:
– Я нашел, что ты просила. Приезжай в офис.
И Марии сразу стало и радостно, и одновременно очень страшно.
* * *
Агентство «Идеальная няня» располагалось на Рублевке, поближе к богатым работодателям. Занимало офис в симпатичном бизнес-центре, выстроенном всего-то в десятке километров от особняка Кривцовых. Серьезные иномарки на парковке у входа, тонированные стекла окон, суровые охранники (Маше пришлось предъявить им паспорт).Когда договаривалась о встрече, она представилась, естественно, просто мамашей, озабоченной поиском достойной няни. И заявила, что желает говорить не с менеджером – только с хозяйкой: «Мне рекомендовали Евгению Юрьевну лично, и я хочу, чтобы моим вопросом занималась непосредственно она». Просьбе секретарша не удивилась – безропотно записала Долинину на прием к начальнице.
…Маша решительно проследовала по мраморному холлу. С равнодушным, как и у всех вокруг, лицом вошла в лифт. Поднялась на пятый этаж… Ох, неплохо устроилось агентство «Идеальная няня»! Одна приемная – метров сорок, с видом на сосновый бор, с дубовым паркетом и кожаными креслами.
– Это вы к Евгении Юрьевне лично? – скептически оглядела ее секретарша.
Как ни старалась Маша себя состарить (волосы собрала в пучок, тонального крема наложила погуще), а, видно, все равно молодо выглядит. Мамашей, конечно, можно хоть в двадцать лет стать, но вот на богатую родительницу она явно не тянет. Хотя одеться попыталась солидно, в строгий брючный костюм. Сидел он неплохо, стоил, на взгляд самой девушки, недешево – но далеко не «Гуччи», конечно. И колец на пальцах не сверкало – бриллиантов у Маши попросту не было, а украшать себя для подобного визита бижутерией она сочла неуместным.
– Евгения Юрьевна пока занята. Примет вас минут через десять, – процедила секретутка. И протянула Маше несколько скрепленных степлером листков. – А вы пока что анкетку заполните.
Мария сердито плюхнулась в кожаное кресло. Какие еще анкеты? Ох, ничего себе! Почти сто вопросов! Возраст ребенка, его кулинарные предпочтения, склонности, любимые игры, состояние здоровья… И о жилье расспрашивают, будто покупать собираются: площадь квартиры/дома? Удаленность от ближайшей станции метро? Наличие/отсутствие у няни отдельной ванной комнаты? Ну, и про няню тоже куча вопросов. Предпочитаемое гражданство? Возраст? Семейное положение? Обязательно ли наличие загранпаспорта, прав? Требуется ли знание иностранных языков и каких? А про уровень зарплаты – вообще смех. Самый минимальный – 1500 долларов в месяц (при условии неполной занятости). А верхний предел – 10 000 и выше. Что ж она, Мария, раньше даже в расчет не брала подобную работу? Не диссертацию надо писать – а в няни податься для богатеньких детишек. А что – образование у нее подходящее, языки знает, права имеются, и гражданство, естественно, российское…
– Вам ручку дать? – прервала Машины размышления докучливая секретарша.
– Нет, спасибо, – покачала головой Долинина.
И швырнула листочки обратно на секретарскую стойку. Со значением произнесла:
– Я вам уже говорила: все свои требования я выскажу непосредственно Евгении Юрьевне.
– Что ж… – нахальная девица неожиданно растерялась. – Тогда проходите.
Не занята начальница, значит. А маринование в приемной – обычный прессинг.
Маша очень не любила, когда ее прессуют. Если на тренировке по каратэ кто-то пробовал – сразу наносила ответный удар.
Что ж. С ходу, с порога, и начнем.
Долинина уверенно приблизилась к начальственному столу. Хмуро взглянула на хозяйку кабинета. Без приглашения плюхнулась в кресло.
И тихо произнесла:
– Евгения Юрьевна, я по поводу вашего сына.
Признаться, она очень боялась, что Позднякова мгновенно вскипит. Выкрикнет: «А кто ты такая?.. И что тебе до него?!»
Однако она сразу побледнела:
– А что? Что с ним случилось?..
– Да случилось-то с ним уже давно, – со значением произнесла Мария. И выдала следующую, заранее заготовленную фразу: – Неужели он уже забыл ту девчонку? Не снится она ему, не преследует его в кошмарах?..
Хозяйка агентства закаменела лицом. Процедила:
– Я не понимаю, о чем вы говорите.
– Да все вы прекрасно понимаете, – пожала плечами Маша. – Те деньги, что вы заплатили, конечно, оказались ее семье немалым подспорьем. Но дочку-то все равно не вернешь.
…Про Кирилла Позднякова, восемнадцатилетнего сына Евгении Юрьевны, Маше рассказал частный детектив Олег.
Юный оболтус полгода назад на машине матери сбил школьницу. Насмерть. И с места происшествия скрылся. А с автомобиля (чтобы уж наверняка не нашли!) снял номера. Естественно, искали его недолго – свидетели имелись: кто-то запомнил марку машины, другой человек – несколько цифр номера. И на следующий же день парню предъявили обвинение в убийстве по неосторожности плюс отягчающие обстоятельства – оставление места ДТП и неоказание помощи потерпевшей. Улик против него оказалось достаточно: девочка, утверждали очевидцы, шла по пешеходному переходу и на зеленый свет. Парню грозило не только лишение прав, но и приличный срок. Однако вскоре уголовное дело начало рассыпаться буквально на глазах. Вдруг выяснилось, что машина – сбившая человека насмерть! – двигалась со скоростью всего-то двадцать два километра в час, о чем неумолимо свидетельствовали данные экспертизы. Да и новые свидетели появились – эти утверждали, что девчонка вовсе и не по переходу шла и вдобавок была нетрезвой (это четырнадцатилетняя-то отличница!). А двое маститых психиатров подписали заключение, что Кирилл уехал с места аварии, потому что имели место шок, состояние аффекта и парень просто не мог отдавать отчета в своих действиях. Да еще и родители жертвы выступили с просьбой о снисхождении к человеку, убившему их дочь…
В итоге Кирилл отделался всего-то штрафом.
И то, что его мать приложила все свои силы и связи, чтоб вытащить сына, дело естественное. Маша ее даже не осуждала. Натвори такое ее собственный ребенок – все равно б кинулась спасать. И очень чисто по-человечески неприятно – снова бередить раны несчастной женщины. Но… У нее свои цели.
…Хозяйка агентства тяжело откинулась на спинку кресла, отчаянно выдохнула:
– Ее родители, они что… Хотят подать новый иск?..
«Даже не спросила, кто я такая! И с какой стати к ней явилась!!» – возликовала про себя Мария.
И твердо произнесла:
– Да. Хотят. И у вас есть единственный шанс этого не допустить.
– Какой? – с готовностью откликнулась Позднякова.
– Выполнить то, о чем я вас попрошу.
Евгения Юрьевна ошалело посмотрела на нее – а потом вдруг истерически рассмеялась. И, захлебываясь в неестественном смехе, забормотала:
– Милая девушка! Вы что… меня шантажируете?.. Но с какой стати… с какой стати я должна вам верить?..
– Можете не верить, – пожала плечами Маша. – В таком случае я просто уйду. Но уже завтра уголовное дело против вашего сына будет возобновлено. Поверьте: у меня есть такие возможности.
– Да кто вы такая?..
– Считайте меня просто… человеком, которому небезразлична гибель ни в чем не повинной школьницы.
– Вам нужны деньги? – с легким презрением спросила Позднякова.
Маша усмехнулась:
– Нет. Мне нужна помощь совершенно иного рода. Можно сказать, по вашему профилю. Это ведь ваше агентство ищет сейчас для Кривцовых новую няню?
И может быть, Мария ошиблась, но по лицу женщины снова промелькнула тень страха.
– Я не понимаю… при чем здесь это… – забормотала она.
– Я хочу, чтобы Кривцовы выбрали на эту работу меня, – твердо произнесла Маша. – И мне не интересно, каким образом вы это сделаете. Ясно?
– Но…
– Никаких «но», – отрезала Долинина. – Или я устраиваюсь по официальному контракту к ним на работу – или уголовное дело в отношении вашего сына вновь откроют. Выбирайте.
Она почти праздновала победу.
Однако Евгения Юрьевна ответила ей презрительным взглядом. И ледяным тоном произнесла:
– Прочь.
У Маши все внутри оборвалось, однако она попыталась сохранить лицо. Процедила:
– Вы хорошо подумали?
– Мне с вами не о чем говорить, – отрезала Позднякова и вдавила кнопку интеркома. Приказала мгновенно откликнувшейся секретарше: – Проводите посетительницу.
План не сработал.
Но сдаваться Мария не собиралась.
Она вышла из офиса и немедленно позвонила Олегу Пытову.
* * *
На этот раз пришлось раскошелиться, и в офис детектива Долинина принесла несколько бутылок хорошего красного вина (ничего крепче сыщик не пил, полагая, что водка и прочие коньяки туманят мозг), а также ассорти из французских сыров.Олег встретил ее весело:
– Ну, что, шантажистка? Обломали тебя?
– Ага, – вздохнула Мария. – Сначала-то Позднякова испугалась, просто позеленела вся… А потом, видно, отдышалась. Подумала, просчитала. Поняла: откуда у девчонки такие возможности – уголовные дела возобновлять?..
– Я б тоже тебя послал. Еще с порога, – кивнул Олег.
– А что мне делать? – растерянно произнесла Маша.
– Диссертацию свою писать, – хохотнул сыщик. – И не лезть туда, в чем не разбираешься.
– Но мне нужно!.. Мне действительно это нужно! – в отчаянии выкрикнула Маша.
– Что тебе нужно? – он пытливо взглянул на нее.
И Маша отчетливо поняла (впрочем, она и раньше об этом догадывалась): Олег не выносит, когда его используют втемную. И, если просить сыщика о помощи, надо раскрывать свои планы. Хотя бы частично…
И Маша пробормотала:
– Ты, конечно, слышал про Лизу Кривцову?
Сыщик кивнул.
– Так вот. Мне очень, просто до зарезу, надо устроиться к ней няней. И помочь мне может только эта вобла Позднякова.
– Интересный поворот карьеры… – усмехнулся сыщик.
Маша продолжила:
– Я сейчас все тебе объясню. Помнишь, нам тренер рассказывал, в чем наивысшее искусство бойца?
– Избежать драки?
– Не только. А еще сразу до боя понять: победишь ты соперника или проиграешь. – Она улыбнулась и доверительно добавила: – Я почему, например, с тобой никогда в спарринг не становлюсь? Потому что знаю: ты – сильней. Не по технике – у тебя внутренняя сила какая-то…