Страница:
Ален глянул на него, и тот едва не примерз к бревну, на котором сидел.
– Не твое дело. – Тон Пламенного не обещал ничего хорошего.
Другой на месте Росомахи побоялся бы снова раскрыть рот.
– Нет, мое, – резко ответил он. – Василиса – моя единокровная сестра. Дочь моего отца.
Во взгляде командора скользнула тень удивления.
– Тогда скажи своей сестре, – произнес Ален, глядя в пламя, – чтобы забыла обо мне и нашла себе другую игрушку.
Такого Росомаха не ожидал, поэтому не сразу нашелся что ответить. Тем временем маг поднялся на ноги.
– Спокойной ночи, Росомаха. Спи без кошмаров, – сказал он с легкой улыбкой, от которой стыла кровь в жилах.
Ален направился к реке. Росомаха смотрел на удаляющуюся спину приятеля. Что-то вспомнив, он бросился следом.
– Ален! – позвал он.
Волшебник лег на траву у реки и закинул руки за голову.
– Что? – отозвался он.
– Ты же без палатки. Пошли со мной, у меня места хватит и на пятерых.
– Неженки, – беззлобно проворчал Пламенный. – В палатках спать… Я здесь переночую.
– Замерзнешь, – предупредил Рома.
– Смотри, как бы самому не замерзнуть. А мне и здесь хорошо.
Ничего не говоря, Росомаха ушел и вернулся спустя несколько минут с походным одеялом в руках.
– Хотя бы не на голой земле, – почти попросил он.
Ален несколько мгновений глядел на друга, потом поднялся и взял у него из рук предложенное одеяло.
– Спасибо, Ромаха. – На этот раз улыбка была искренней. – Спокойной ночи.
Весь лагерь давно спал, но Ален не смыкал глаз. Он знал, что придут кошмары. И решил как можно дольше не давать им себя на растерзание.
До боли напрягая глаза, он пытался разглядеть звезды. Раньше он видел все до единой, даже те, которые астрономы могли разглядеть только в свои огромные телескопы. Теперь он видел лишь самые яркие и с трудом различал звездочки поменьше. Это часто приводило его в бешенство. Ален положил правую руку на Знак, потом сдвинул немного ниже и ближе к шее. Под ключицу, как раз туда, где заживала рана. И со всей силы надавил.
Тихий рык заменил стон. Боль заставила ярость улечься. Сейчас Ален ненавидел весь мир и себя в первую очередь. Больше всего на свете ему хотелось видеть! Но он не мог. Хороший целитель, даже не очень сильный, но достаточно искусный, мог исправить близорукость, тем более такую незначительную, как у Алена. Только ни один целитель империи не мог его вылечить. На него больше не действовала никакая целительная магия, кроме своей собственной и лишь в ограниченных пределах. Лечить себя он не мог.
Ален прикрыл глаза. От выпитого кружилась голова, и он знал, что поспать просто необходимо.
Трещали сверчки. Легкий ветерок едва заметно шелестел листвой. В траве копошился какой-то ночной зверек. В лесу пропела ночная птица. Спать хотелось неимоверно, и все-таки Ален боролся с собой.
Сверчки смолкли разом. В ночи ухнула сова. Ален замер, стараясь не шелохнуться. Приоткрыв глаза, осторожно огляделся. Инстинкт воина, не раз спасавший его жизнь, предупреждал об опасности. Маг прислушался. Из лагеря доносился только дружный пьяный храп. Мерное пение реки нарушил тихий всплеск. Это могла быть просто прыгнувшая рыба. Всплеск повторился, на этот раз ближе. Маг до предела напряг слух, инстинкт воина бил тревогу, зрачки окаймились желтым и вытянулись. Зверь вздрогнул от радостного предвкушения.
Приглушенное дыхание… Кто-то осторожно вылез на берег неподалеку от Алена. Новый всплеск подсказал, что противник не один.
Ален выскользнул из одеяла так тихо, что ни одна травинка не шелохнулась. Расширенные удлиненные зрачки сверкнули в темноте. В высокой траве затаился человек. Пламенный подобрался поближе, пытаясь рассмотреть незваного гостя. Вполне могло быть так, что кто-то из парней решил пошутить. А невинную кровь проливать не хотелось. Но когда волшебник разглядел человека, в его глазах полыхнул холодный огонь ярости.
Это был рыжий из банды Мародера. Оглянувшись, Пламенный приметил крысомордого, двух непутевых братцев и троицу незнакомых людей. В незнакомцах Ален определил самых опасных противников – это были бывшие солдаты. Не было только неправильного эльфа. Впрочем, никто не ручался, что эльф не прятался где-нибудь на дереве с взведенным арбалетом или натянутым луком в руках.
Ал неслышно убрался в сторону, желая пронаблюдать, что же эта компания собралась делать, а заодно выявить других противников, если таковые имеются.
Семеро осторожно пробирались к лагерю, разделившись и обходя его с разных сторон. Не обнаружив никакой охраны, компания была приятно удивлена. Собравшись чуть дальше самой крайней палатки, семерка тихо перешептывалась. Бдительного Алена, лежащего в тени палатки у них под носом, никто не замечал.
– Редкая халатность, – сказал первый незнакомец. – Не выставить на ночь часовых…
– Это мирная деревня, – свистящим шепотком возразил крысомордый. – Война сюда не докатилась.
– Но дикие звери… – пробормотал второй незнакомец.
– Какая разница, – перебил рыжий. – Как будем искать этого щенка? Он может быть в любой из палаток.
– Заглянем по очереди в каждую, – тихо предложил первый. – Найдем его и убьем.
– Нет, – прошипел крысомордый. – Велика опасность переполоха.
– Тогда как? – поинтересовался рыжий.
Крысомордый ненадолго умолк. По-видимому, он теперь был главным.
– Перебьем их всех, – решил наконец он.
– Их больше двадцати человек! – возразил третий незнакомец. – Как мы их перебьем?
– Молча, – зло процедил крысомордый. – Молча перережем глотки этим пьяным ублюдкам.
Повисла тишина. Ален оценивал настроение каждого. Третий явно был против, первый и второй держались нейтрально, братья выжидательно молчали, а у рыжего подрагивали кончики пальцев в предвкушении резни.
– Решено, – сказал рыжий. – Убьем их всех.
Первый и второй быстро кивнули, третий колебался, но не решился идти против своих.
– Вперед, – приказал крысомордый.
В это мгновение темная фигура возникла из тьмы, закрыв отблески догорающего костра. Луна осветила невысокую фигурку, превратив золотисто-рыжие волосы Алена в пепельные.
– Куда собрались, недоноски? – ядовито поинтересовался Ален. – Не меня ли ищете?
– Ты смотри… – протянул замерший было крысомордый. – На ловца и зверь бежит!
– Зверя ты еще не видел, крысеныш, – прошипел маг. И резко продолжил: – Я приказал вам держаться подальше от моего дома. Наказание за ослушание приказа Белого полусотника – смерть!
Третий попятился.
– Ты не сказал, что это будет Белый Грифон! – не отрывая взгляда от Алена, произнес он.
– Он лишен силы, – жестко сказал крысомордый. – Сейчас это всего лишь недавно раненный пацан! Нам нечего опасаться его огня.
– Это последний Грифон! Грифоны – мастера меча не меньше, чем мастера магии! А офицеры – магистры! – Третий продолжал пятиться. – Простите, командир! – в отчаянии крикнул он. – Я не хотел причинять вам зла!
Он развернулся, чтобы бежать.
– Стоять на месте! – бросил Ален ему в спину. – Побег карается смертной казнью без суда, следствия и права на помилование! А что касается тебя, крысеныш… – Ален перевел пылающий взгляд на нынешнего предводителя банды убийц, и Зверь внутри радостно взвился. – Ты приговорен к смерти! – Он сощурился. – А чтобы перебить кретинов, которые не знают, с какой стороны за меч браться, магия мне не потребуется.
Из ближней палатки высунулась всклокоченная голова Лисенка.
– Ален? – помаргивая светлыми ресницами, неуверенно спросил он. – Что здесь…
Тут в его поле зрения попали чужаки с обнаженными мечами. В руках мага серебром сияли его клинки. Лисенок быстро спрятался обратно.
– Сидеть в палатке! – приказал маг.
Одновременно с ним Лисенок громко вскрикнул, зовя своих.
– Не трогать мирных, – прорычал Ален.
– Мы убьем всех, – прошипел крысомордый. – Вперед!
Они напали все разом. Маг плавно скользнул между ними, ловко перерезав глотку одному из братьев. Зверь получил свободу. Зверь хотел крови. И он ее получал.
Он не торопился. В голове его звучала лира. Мелодия, когда-то перенятая от древних тамтамов и положенная самим Аленом на струны. Он негромко подпевал слышимой ему одному музыке, вторя сам себе звоном клинков. Там-та-та, та-та-там… Он танцевал. Это было завораживающее зрелище. Пугающее. Он танцевал со смертью.
Зверь упивался каждым движением, составляя единое целое с мечами. Он плавно скользил между клинками, наслаждаясь каждой каплей крови и запахом страха.
Из палаток высыпали проснувшиеся ребята. Они не вмешивались, с ужасом и восхищением глядя, как танцует Пламенный. Кто-то из них приметил, что у Алена закрыты глаза, а губы слегка шевелятся.
Второго из здоровенных братьев он убил как бы нехотя, одним касанием клинка вскрыв бедренную артерию. Тот продолжал сражаться, но вскоре упал, ослабев от потери крови. Зверь наслаждался, втягивая силу уходящей жизни.
Тяжелый двуручник рыжего не позволял к нему приблизиться. Мечи мага были слишком коротки. Поэтому Ален переключил внимание на ожесточенно сражающихся первого и второго незнакомцев. Смерть пригласила их на танец. Легко уйдя из-под клинка первого, он вспорол ему живот вместе с легким кожаным доспехом. Но прежде чем упасть, первый взмахнул дагой, и Ален не успел увернуться. Нож вспорол ему руку, от локтя до плеча, чиркнув по кости. Ален не заметил.
Левой рукой маг удерживал на расстоянии рыжего. Правая плела смертельный узор для второго незнакомца. Плавное движение – и юноша перекатился по земле под его ногами, уходя из-под удара рыжего. Не вставая, подрезал второму сухожилие под коленом. Плавный и неуловимый, он оказался совсем близко к уху упавшего на колени воина.
– В жертву Белому Грифону, – шепнул он. – За предательство чести и присяги.
Меч вонзился в позвоночник у основания шеи. Этот будет умирать еще пару часов.
Все свое внимание Ален сосредоточил на рыжем. Последний противник обливался потом от ужаса и тяжело дышал, но не отступал. Радость от предстоящего теплой волной захлестнула хищное сознание Зверя.
– Ты знаешь, что умрешь, – произнес Ален, лениво отбив очередной выпад, – почему дерешься? На что надеешься?
– На то, что ты сдохнешь. – Голос у рыжего предательски дрогнул, и издевательской угрозы не вышло.
Пламенный рассмеялся. Глаза сверкнули в темноте и снова закрылись. Сталь пела. Зверь не торопился.
В отчаянии рыжий попытался применить безотказный прием – «неотвратимый удар». Двуручник с невероятной скоростью летел к сердцу Алена… только юноши в том месте уже не было.
Рыжий замер, глаза его в ужасе расширились. Изо рта потекла кровь. Клинок, прошедший тело насквозь, торчал из груди.
– Скольких ты убил, рыжий подонок? – шепнул Ален. – Скольких сестер изнасиловал, скольких братьев прирезал, как свиней, скольких детей сжег в их домах?
Меч мага двинулся вверх, с отвратительным хрустом ломая кости. Нечеловеческий вой захлебнулся кровавым бульканьем. Через мгновение враг лежал у ног. Мертвый. Губы Зверя тронула легкая улыбка.
– А где же трусливый крысеныш?.. – задумчиво промолвил Ален, открыв глаза.
И в тот же миг стал белее полотна. Чуть в стороне от всех, крысомордый держал у горла Лисенка нож.
– Брось мечи, Грифон, – отчетливо произнес он в наступившей тишине. – Или мальчишка умрет.
– С чего ты взял, что мне есть до него дело? – безразлично поинтересовался Ален.
Лезвие прижалось к горлу Лисенка. Парнишка дернулся, алая струйка потекла из-под ножа. Ален бросил мечи на землю с такой скоростью, будто держал в руках гадюк. Он знал, что, если бы не сделал этого, Лисенок был бы уже мертв.
– Шотен! – крикнул крысомордый не смевшему пошевелиться третьему незнакомцу. – Возьми арбалет и пристрели этого наглого ублюдка!
– Я… не могу… – выдавил тот, кого назвали Шотеном. – Это же… мастер… герой…
Неприятное лицо крысомордого исказилось от ярости, в глазах Ален разглядел кровавое безумие. Он был готов прирезать Лисенка, а потом убить и испугавшегося солдата. Маг бросил свою мысль к врагу, чтобы остановить тому сердце в груди и выжечь мозг, но наткнулся на невидимую стену, не причинив вреда противнику. Заклятие будто ухнуло в пустоту. Каменное выражение лица волшебника не изменилась, хотя им овладела легкая паника.
– Хватит, Косс, – раздался из-за спины Алена спокойный, мелодичный голос.
Он обернулся. Неподалеку стоял эльф с перевязанной головой. Краешком сознания Ален удивился, почему не заметил его раньше.
– Хватит. Я предупреждал тебя, что добром это не кончится.
Он сделал несколько шагов вперед, и Ален увидел, что неявный полукровка прихрамывает.
– Это ты, предатель, – прошипел крысомордый. – Явился посмотреть? Нравится?
– Совсем наоборот, – покачал перебинтованной головой эльф. – Зря ты это затеял, Косс.
– Совершенно зря, – сквозь зубы подтвердил Ален, – крыс.
Беловолосый покосился на юношу, но ничего не сказал.
– Что ты теперь собираешься делать? – устало поинтересовался эльф. – Перережешь глотку мальчишке? А что потом? Ты не справишься с Белым командором.
– Убей его и докажи, что ты не предатель, – предложил Косс. – А потом можно перебить всех этих деревенских дурней.
Красивое лицо эльфа исказила печаль, он покачал головой:
– Нет, Косс. Это слишком далеко зашло. И ты только что подписал себе смертный приговор. Так же, как и Грант.
Никто не успел даже вздохнуть. Но Ален разглядел все более подробно, чем остальные.
Эльф выхватил небольшой компактный лук из-за спины, стрела была уже там, когда он задействовал вторую руку. Стрела сорвалась с тетивы и в следующее мгновение торчала между вечно бегающими неприятными глазами крысомордого. Тот упал, оставив наконец дрожащего Лисенка.
Зверь вдохнул запах смерти полной грудью и возликовал. Ален заставил его немного улечься. Музыка битвы в его голове стихла, оставив после себя легкую тень.
– Должен поблагодарить тебя, эльф. – Ален прижал кулак к сердцу. – Ты спас моего друга.
Эльф усмехнулся и повторил жест мага.
– Командир, вам не за что меня благодарить.
Ален прищурился:
– Как твое имя, офицер?
– Арэн, – улыбнулся недавний враг и неожиданный союзник. – Командор Арэн. Стрелок из легиона Штормов.
– Белый Волк! – воскликнул Ален, внезапно узнав эльфа. – Я второй раз в долгу перед тобой!
Они сжали друг другу локти. Эльф был на две головы выше хрупкого Алена, но они казались одинаковыми. Презрительная усмешка исчезла с лица лучника Арэна. Весь его облик преобразился. Если в первую встречу перед магом предстал просто убийца из банды Мародера, то сейчас это был один из отважнейших офицеров Сильены. Сотник лучших в империи лучников. Белый Волк.
И вдруг острой болю кольнуло сердце. «Белый Волк… – невыносимой тоской зазвенела струна в душе Алена. – Кто ты, эльф? О боги, кто же ты и почему мне так больно?» Но в голове вместо памяти был туман.
– Я перед тобой в долгу четырежды, сын Кошмара, – сказал Арэн, глядя на волшебника сверху вниз.
Сын Кошмара – Ален даже ухом не повел. Так его называли все стрелки. Вот только почему в зеленых глазах беловолосого такая же тоска, как в душе у Алена? Он сжал зубы, загнал свои чувства поглубже. Не до того сейчас.
Ален повернулся к своим и в два прыжка оказался рядом с дрожащим Лисенком. С размаху ударив его в лицо, маг рявкнул:
– Я сказал: сидеть в палатке! Еще раз ослушаешься моего приказа, я собственноручно прирежу тебя, понял, мальчишка?!
Выражение его лица была столь яростным, что упавший от удара Лисенок с ужасом попытался отползти прочь. Ален схватил ничего не понимающего мальчишку за шиворот, поднял, поставил на ноги и безжалостно встряхнул.
– Ты представляешь хоть, что с тобой могло случиться? Безответственный дурак! Я до смерти за тебя перепугался!
Не в силах ответить что-либо связное, Леня только трясся и хлопал своими густыми светлыми ресницами. Отпустив Лисенка, маг оглядел остальных.
– Самая беспомощная девчонка из моей полусотни, – с презрением процедил он, – отлупила бы до бесчувствия любого из вас, не особо напрягаясь. А вы, здоровенные лбы, от курицы самостоятельно не отобьетесь… – Тут Ален так обругал парней, что те попрятали глаза и покраснели до самых ушей.
– Командир, как всегда, строг! – Арэн хлопнул мага по плечу, желая прервать поток невообразимой ругани. – И внимателен.
Вдруг Лисенок пошатнулся и упал на землю, рядом с убитым крысомордым. Ален бросился к нему. Вынув нож из мертвой руки врага, он осмотрел его, лизнул лезвие и тут же сплюнул.
– Красный берилл, яд… – выдохнул он. – Нож отравлен! – Повернувшись к мнущимся без дела парням, крикнул: – Чистый нож мне, чистую тряпку и воды! Быстро!
Те бросились врассыпную. Через полминуты перед Аленом лежал десяток ножей, несколько чистых тряпиц и стоял котелок с водой. Арэн без слов опустился по другую сторону от Лисенка. Ален выбрал один из ножей, подкинул его в воздух так, что тот ярко блеснул в свете луны. Поймав нож, он протянул его эльфу. Лучник молча принял продезинфицированный и заточенный магией Алена инструмент и точным движением углубил и расширил небольшую рану на шее Лисенка. Ален коснулся рукой котелка, и вода в нем мгновенно вскипела. Достав из-за пояса крохотный мешочек, маг высыпал белый порошок в закипевшую воду. Туда же бросил самую чистую тряпку. Слегка остудив воду, вынул мокрую тряпку из котелка, отжал и осторожно промокнул ею рану Лисенка. Тот судорожно выгнулся и взвыл, но Арэн был настороже и крепко прижал мальчика к земле. Зажав коленями дергающуюся голову Лени, Ален промывал раствором рану.
Второй мешочек, извлеченный из-за широкого черного пояса, содержал золотистую пыль. Он сыпанул ее в рану и мгновенно раскалил нож, который держал в руках. Заставив Лисенка зажать в зубах одну из чистых тряпок, маг прижег рану. Лисенок истошно выл и вырывался, по лицу его текли слезы.
– Чистой воды, быстро! – потребовал Ален, схватив чудом оказавшийся среди тряпиц бинт. – И вина покрепче!
– Погоди. – Арэн остановил руку Алена.
В руках эльфа сверкнула иголка с тонкой шелковой нитью. Стрелок аккуратно и быстро зашил рану. После этого Пламенный перевязал горло Лисенка, стараясь не затягивать бинт. Мальчишка лежал на земле и глубоко дышал, весь взмокший и дрожащий.
Рядом с ними уже стоял котелок с чистой водой, кружка и две бутылки вина. Ален заставил Леню сесть и выпить полкружки воды. Потом снова прикрикнул на парней, чтобы те принесли побольше одеял и положили Лисенка у костра. Пока все бегали, выполняя его указания, Ален взял запечатанные бутылки, усмехнувшись, протянул одну эльфу. Ответив такой же усмешкой, стрелок принял бутылку и сбил ножом печать. Ален сорвал печать зубами. Оба сделали по солидному глотку.
– Недурно, – резюмировал Белый Волк.
– Пойло, – фыркнул Белый Грифон, сделав очередной большой глоток.
Его внимание привлек тихий всхлип. Шотен, третий солдат, так и стоял там, где его настиг приказ Алена, не смея сделать и шага.
Пламенный легко поднялся, и солдат затрясся от ужаса, когда тот подошел к нему.
– Отделение, звание, цель пребывания на моей территории. Доложить! – Ален рассматривал солдата.
– Мечник третьего ранга Шотен, нахожусь в отставке, на вашей территории, командир, случайно, виноват, больше не повторится! – отрапортовал солдат.
– Уже командор, – поправил его Ален.
– Простите, командор, виноват, больше не повторится, командор!
Ал схватил солдата за ворот, заставил опуститься на один уровень с собой, заглянул в перепуганные глаза.
– Сейчас ты исчезнешь, мечник, и если я еще раз узнаю – а я узнаю, – что ты занимаешься мародерством, разбоем или убийствами… Я найду тебя. И тогда тебе придется пожалеть, что сегодня ты остался в живых. Ты понял, мечник третьего ранга?
Солдат истово закивал.
– Пошел вон!
Солдат бросился прочь с такой скоростью, будто за ним гналась сотня личей. Ален с отвращением поглядел ему вслед и вернулся к лагерю.
– Ты ранен, – глядя на мага, сказал лучник.
– Это не моя кровь. – Даже не взглянув на него, Ален прошел к костру.
Парни быстро убрались с бревна, на которое собирался сесть маг. Он имел вид человека, который решал очень сложную задачу. Дубравские парни суетились около Лисенка, кто-то поставил на костер котелок с водой – сделать чай, кто-то просто делал вид, что занят, лишь бы не попадаться под горячую руку. Росомаха сидел около Лени, не отрывая от Алена настороженного взгляда. Стрелок подошел к юноше и терпеливо, как упрямому ребенку, повторил:
– Волшебник, ты ранен.
Безумно, безумно знакомо все это было эльфу, выло в груди тоской: «Вспомни!.. Вспомни!..», но он не мог понять, что он должен вспомнить.
Ален поглядел на Арэна со смесью удивления и раздражения:
– Я же сказал, это не моя кровь.
Стрелок вздохнул и резко выбросил руку вперед, воспользовавшись тем, что юноша пребывал в задумчивости. Ален взвился в воздух и выругался, когда длинные пальцы Арэна проникли в рану, причинив сильную боль.
– Ну хорошо! – раздраженно рыкнул он, рассматривая длинный глубокий порез. – Ранен. Поцарапался о чей-то нож.
– У тебя мышцы до кости рассечены. Это теперь называется просто царапиной? – Эльф выгнул совершенной формы бровь. Весь его облик, почти полностью эльфийский, за исключением некоторых деталей, выдающих толику чужой крови, наверняка покорил не одно девичье сердце. – Сядь и позволь мне зашить рану, – властно велел он.
Негромко проворчав что-то насчет «дурацких царапин», Ален устроился на бревне и чуть оттянул края пореза, из которого тут же хлынула кровь. Эльф тем временем раздобыл чистую тряпицу и так же властно повелел найти бинт. Никто не посмел перечить и задавать вопросы.
Арэн смыл кровь с руки Алена, и серебряная иголка в его руках с филигранной точностью начала штопать рану. Стежки приходилось делать глубокие и широкие, чтобы стянуть как следует мышцы и не позволить швам разорваться. Ален смотрел в сторону и даже бровью не повел, когда стрелок начал свое дело.
Дубравцы расселись вокруг костра, Росомаха пересел ближе к Алену. Ему не терпелось задать сотню вопросов, но он опасался заговорить с волшебником.
– Командор, – не очень уверенно обратился Данила, – ты что, боли вообще не чувствуешь?
– Почему же? – удивился тот. – Чувствую, и еще как! Наверное, гораздо сильнее, чем любой из вас.
– Но ты даже не дернешься! – вслух удивился Росомаха. – А ведь то, что делает уважаемый командор Арэн, очень больно!
– И что с того? – Маг приподнял левое плечо, выражая недоумение, при этом оставив правое недвижимым. – Если я начну дергаться, весь процесс будет гораздо утомительнее и болезненнее. К чему это?
Смущенные парни переглянулись и почли за лучшее промолчать. Ален приложился к бутылке и приказал:
– Трупы скинуть в реку.
Росомаха и еще несколько парней покрепче подскочили со своих мест как ужаленные и почти побежали к месту недавнего боя.
– Я был уверен, что ты действительно ничего не чувствуешь, T’tek Tor’mirroy, – прокомментировал лучник на своем языке, назвав Алена на эльфийский лад.
– Я могу собой гордиться, – на том же языке ответил Пламенный. – Я сумел ввести в заблуждение принца Дома Светлых.
Иголка в руках Арэна на мгновение замерла, прежде чем продолжить путь. Но когда игла вновь вонзилась в плоть Алена, он закатил глаза и зашипел, не разжимая зубов:
– К чему ты это сказал, T’tek Tor’mirroy?
Юноша усмехнулся уголками губ. Взгляд остался непроницаемым.
– Твои глаза выдают тебя, Areshinielite. А у T’tek Tor’mirroy есть глаза, чтобы видеть.
Эльф дернулся при звуке своего имени.
– Я никому не скажу, Светлячок, – прошептал маг, вольно переведя имя эльфа с древнейшего языка. – Не знаю, что у тебя за неприятности, но то, что известно мне, не уйдет за пределы моих мыслей. Кстати, – он позволил себе улыбнуться, – что значит T’tek Tor’mirroy? Я так и не смог понять точного перевода, ведь эти слова имеют слишком много значений.
– Сын Кошмара – он и за Гранью сын Кошмара! – фыркнул эльф и внутренне дернулся, на миг застыв. «Боги! Что же это?» – мелькнула мысль, а вслух он продолжил: – Буквально, mirroy – отражение первозданного ужаса, Tor – владеющий, несущий, T’tek – наследник.
– Спасибо, я понял.
Закончив зашивать рану, эльф перебинтовал руку мага. Ален встал. Он ничего не приказывал, но все разговоры немедленно стихли. После увиденного этой ночью его стали бояться. Только сейчас деревенские парни осознали, кто перед ними. Драка в корчме была не столь ярким показателем, ведь тогда он никого не убивал.
– Сегодня я вдоволь нагляделся на вашу беспомощность. Сборище слабаков, которые от курицы только толпой отобьются! – яростно начал Ален. – Вся ваша хваленая «банда» не отбилась бы и от одного из этих ребят. – Он указал зажатой в руках бутылкой в сторону недавнего поля битвы. – Я – магистр меча и магии. Я решил обучить вас, оболтусы. Учить же я вас намерен лишь мастерству меча. Обучение – дело добровольное. Но как только вы даете свое согласие на обучение, каждый из вас поступает в мое полновластное распоряжение. Это значит, что все мои приказы выполняются беспрекословно. Ослушание недопустимо. Но я клянусь сделать из вас, сопляки беспомощные, достойных мужчин. На размышление час. После этого каждый из вас подойдет ко мне и скажет, будет ли он обучаться или останется сопливой девчонкой.
– Не твое дело. – Тон Пламенного не обещал ничего хорошего.
Другой на месте Росомахи побоялся бы снова раскрыть рот.
– Нет, мое, – резко ответил он. – Василиса – моя единокровная сестра. Дочь моего отца.
Во взгляде командора скользнула тень удивления.
– Тогда скажи своей сестре, – произнес Ален, глядя в пламя, – чтобы забыла обо мне и нашла себе другую игрушку.
Такого Росомаха не ожидал, поэтому не сразу нашелся что ответить. Тем временем маг поднялся на ноги.
– Спокойной ночи, Росомаха. Спи без кошмаров, – сказал он с легкой улыбкой, от которой стыла кровь в жилах.
Ален направился к реке. Росомаха смотрел на удаляющуюся спину приятеля. Что-то вспомнив, он бросился следом.
– Ален! – позвал он.
Волшебник лег на траву у реки и закинул руки за голову.
– Что? – отозвался он.
– Ты же без палатки. Пошли со мной, у меня места хватит и на пятерых.
– Неженки, – беззлобно проворчал Пламенный. – В палатках спать… Я здесь переночую.
– Замерзнешь, – предупредил Рома.
– Смотри, как бы самому не замерзнуть. А мне и здесь хорошо.
Ничего не говоря, Росомаха ушел и вернулся спустя несколько минут с походным одеялом в руках.
– Хотя бы не на голой земле, – почти попросил он.
Ален несколько мгновений глядел на друга, потом поднялся и взял у него из рук предложенное одеяло.
– Спасибо, Ромаха. – На этот раз улыбка была искренней. – Спокойной ночи.
Весь лагерь давно спал, но Ален не смыкал глаз. Он знал, что придут кошмары. И решил как можно дольше не давать им себя на растерзание.
До боли напрягая глаза, он пытался разглядеть звезды. Раньше он видел все до единой, даже те, которые астрономы могли разглядеть только в свои огромные телескопы. Теперь он видел лишь самые яркие и с трудом различал звездочки поменьше. Это часто приводило его в бешенство. Ален положил правую руку на Знак, потом сдвинул немного ниже и ближе к шее. Под ключицу, как раз туда, где заживала рана. И со всей силы надавил.
Тихий рык заменил стон. Боль заставила ярость улечься. Сейчас Ален ненавидел весь мир и себя в первую очередь. Больше всего на свете ему хотелось видеть! Но он не мог. Хороший целитель, даже не очень сильный, но достаточно искусный, мог исправить близорукость, тем более такую незначительную, как у Алена. Только ни один целитель империи не мог его вылечить. На него больше не действовала никакая целительная магия, кроме своей собственной и лишь в ограниченных пределах. Лечить себя он не мог.
Ален прикрыл глаза. От выпитого кружилась голова, и он знал, что поспать просто необходимо.
Трещали сверчки. Легкий ветерок едва заметно шелестел листвой. В траве копошился какой-то ночной зверек. В лесу пропела ночная птица. Спать хотелось неимоверно, и все-таки Ален боролся с собой.
Сверчки смолкли разом. В ночи ухнула сова. Ален замер, стараясь не шелохнуться. Приоткрыв глаза, осторожно огляделся. Инстинкт воина, не раз спасавший его жизнь, предупреждал об опасности. Маг прислушался. Из лагеря доносился только дружный пьяный храп. Мерное пение реки нарушил тихий всплеск. Это могла быть просто прыгнувшая рыба. Всплеск повторился, на этот раз ближе. Маг до предела напряг слух, инстинкт воина бил тревогу, зрачки окаймились желтым и вытянулись. Зверь вздрогнул от радостного предвкушения.
Приглушенное дыхание… Кто-то осторожно вылез на берег неподалеку от Алена. Новый всплеск подсказал, что противник не один.
Ален выскользнул из одеяла так тихо, что ни одна травинка не шелохнулась. Расширенные удлиненные зрачки сверкнули в темноте. В высокой траве затаился человек. Пламенный подобрался поближе, пытаясь рассмотреть незваного гостя. Вполне могло быть так, что кто-то из парней решил пошутить. А невинную кровь проливать не хотелось. Но когда волшебник разглядел человека, в его глазах полыхнул холодный огонь ярости.
Это был рыжий из банды Мародера. Оглянувшись, Пламенный приметил крысомордого, двух непутевых братцев и троицу незнакомых людей. В незнакомцах Ален определил самых опасных противников – это были бывшие солдаты. Не было только неправильного эльфа. Впрочем, никто не ручался, что эльф не прятался где-нибудь на дереве с взведенным арбалетом или натянутым луком в руках.
Ал неслышно убрался в сторону, желая пронаблюдать, что же эта компания собралась делать, а заодно выявить других противников, если таковые имеются.
Семеро осторожно пробирались к лагерю, разделившись и обходя его с разных сторон. Не обнаружив никакой охраны, компания была приятно удивлена. Собравшись чуть дальше самой крайней палатки, семерка тихо перешептывалась. Бдительного Алена, лежащего в тени палатки у них под носом, никто не замечал.
– Редкая халатность, – сказал первый незнакомец. – Не выставить на ночь часовых…
– Это мирная деревня, – свистящим шепотком возразил крысомордый. – Война сюда не докатилась.
– Но дикие звери… – пробормотал второй незнакомец.
– Какая разница, – перебил рыжий. – Как будем искать этого щенка? Он может быть в любой из палаток.
– Заглянем по очереди в каждую, – тихо предложил первый. – Найдем его и убьем.
– Нет, – прошипел крысомордый. – Велика опасность переполоха.
– Тогда как? – поинтересовался рыжий.
Крысомордый ненадолго умолк. По-видимому, он теперь был главным.
– Перебьем их всех, – решил наконец он.
– Их больше двадцати человек! – возразил третий незнакомец. – Как мы их перебьем?
– Молча, – зло процедил крысомордый. – Молча перережем глотки этим пьяным ублюдкам.
Повисла тишина. Ален оценивал настроение каждого. Третий явно был против, первый и второй держались нейтрально, братья выжидательно молчали, а у рыжего подрагивали кончики пальцев в предвкушении резни.
– Решено, – сказал рыжий. – Убьем их всех.
Первый и второй быстро кивнули, третий колебался, но не решился идти против своих.
– Вперед, – приказал крысомордый.
В это мгновение темная фигура возникла из тьмы, закрыв отблески догорающего костра. Луна осветила невысокую фигурку, превратив золотисто-рыжие волосы Алена в пепельные.
– Куда собрались, недоноски? – ядовито поинтересовался Ален. – Не меня ли ищете?
– Ты смотри… – протянул замерший было крысомордый. – На ловца и зверь бежит!
– Зверя ты еще не видел, крысеныш, – прошипел маг. И резко продолжил: – Я приказал вам держаться подальше от моего дома. Наказание за ослушание приказа Белого полусотника – смерть!
Третий попятился.
– Ты не сказал, что это будет Белый Грифон! – не отрывая взгляда от Алена, произнес он.
– Он лишен силы, – жестко сказал крысомордый. – Сейчас это всего лишь недавно раненный пацан! Нам нечего опасаться его огня.
– Это последний Грифон! Грифоны – мастера меча не меньше, чем мастера магии! А офицеры – магистры! – Третий продолжал пятиться. – Простите, командир! – в отчаянии крикнул он. – Я не хотел причинять вам зла!
Он развернулся, чтобы бежать.
– Стоять на месте! – бросил Ален ему в спину. – Побег карается смертной казнью без суда, следствия и права на помилование! А что касается тебя, крысеныш… – Ален перевел пылающий взгляд на нынешнего предводителя банды убийц, и Зверь внутри радостно взвился. – Ты приговорен к смерти! – Он сощурился. – А чтобы перебить кретинов, которые не знают, с какой стороны за меч браться, магия мне не потребуется.
Из ближней палатки высунулась всклокоченная голова Лисенка.
– Ален? – помаргивая светлыми ресницами, неуверенно спросил он. – Что здесь…
Тут в его поле зрения попали чужаки с обнаженными мечами. В руках мага серебром сияли его клинки. Лисенок быстро спрятался обратно.
– Сидеть в палатке! – приказал маг.
Одновременно с ним Лисенок громко вскрикнул, зовя своих.
– Не трогать мирных, – прорычал Ален.
– Мы убьем всех, – прошипел крысомордый. – Вперед!
Они напали все разом. Маг плавно скользнул между ними, ловко перерезав глотку одному из братьев. Зверь получил свободу. Зверь хотел крови. И он ее получал.
Он не торопился. В голове его звучала лира. Мелодия, когда-то перенятая от древних тамтамов и положенная самим Аленом на струны. Он негромко подпевал слышимой ему одному музыке, вторя сам себе звоном клинков. Там-та-та, та-та-там… Он танцевал. Это было завораживающее зрелище. Пугающее. Он танцевал со смертью.
Зверь упивался каждым движением, составляя единое целое с мечами. Он плавно скользил между клинками, наслаждаясь каждой каплей крови и запахом страха.
Из палаток высыпали проснувшиеся ребята. Они не вмешивались, с ужасом и восхищением глядя, как танцует Пламенный. Кто-то из них приметил, что у Алена закрыты глаза, а губы слегка шевелятся.
Второго из здоровенных братьев он убил как бы нехотя, одним касанием клинка вскрыв бедренную артерию. Тот продолжал сражаться, но вскоре упал, ослабев от потери крови. Зверь наслаждался, втягивая силу уходящей жизни.
Тяжелый двуручник рыжего не позволял к нему приблизиться. Мечи мага были слишком коротки. Поэтому Ален переключил внимание на ожесточенно сражающихся первого и второго незнакомцев. Смерть пригласила их на танец. Легко уйдя из-под клинка первого, он вспорол ему живот вместе с легким кожаным доспехом. Но прежде чем упасть, первый взмахнул дагой, и Ален не успел увернуться. Нож вспорол ему руку, от локтя до плеча, чиркнув по кости. Ален не заметил.
Левой рукой маг удерживал на расстоянии рыжего. Правая плела смертельный узор для второго незнакомца. Плавное движение – и юноша перекатился по земле под его ногами, уходя из-под удара рыжего. Не вставая, подрезал второму сухожилие под коленом. Плавный и неуловимый, он оказался совсем близко к уху упавшего на колени воина.
– В жертву Белому Грифону, – шепнул он. – За предательство чести и присяги.
Меч вонзился в позвоночник у основания шеи. Этот будет умирать еще пару часов.
Все свое внимание Ален сосредоточил на рыжем. Последний противник обливался потом от ужаса и тяжело дышал, но не отступал. Радость от предстоящего теплой волной захлестнула хищное сознание Зверя.
– Ты знаешь, что умрешь, – произнес Ален, лениво отбив очередной выпад, – почему дерешься? На что надеешься?
– На то, что ты сдохнешь. – Голос у рыжего предательски дрогнул, и издевательской угрозы не вышло.
Пламенный рассмеялся. Глаза сверкнули в темноте и снова закрылись. Сталь пела. Зверь не торопился.
В отчаянии рыжий попытался применить безотказный прием – «неотвратимый удар». Двуручник с невероятной скоростью летел к сердцу Алена… только юноши в том месте уже не было.
Рыжий замер, глаза его в ужасе расширились. Изо рта потекла кровь. Клинок, прошедший тело насквозь, торчал из груди.
– Скольких ты убил, рыжий подонок? – шепнул Ален. – Скольких сестер изнасиловал, скольких братьев прирезал, как свиней, скольких детей сжег в их домах?
Меч мага двинулся вверх, с отвратительным хрустом ломая кости. Нечеловеческий вой захлебнулся кровавым бульканьем. Через мгновение враг лежал у ног. Мертвый. Губы Зверя тронула легкая улыбка.
– А где же трусливый крысеныш?.. – задумчиво промолвил Ален, открыв глаза.
И в тот же миг стал белее полотна. Чуть в стороне от всех, крысомордый держал у горла Лисенка нож.
– Брось мечи, Грифон, – отчетливо произнес он в наступившей тишине. – Или мальчишка умрет.
– С чего ты взял, что мне есть до него дело? – безразлично поинтересовался Ален.
Лезвие прижалось к горлу Лисенка. Парнишка дернулся, алая струйка потекла из-под ножа. Ален бросил мечи на землю с такой скоростью, будто держал в руках гадюк. Он знал, что, если бы не сделал этого, Лисенок был бы уже мертв.
– Шотен! – крикнул крысомордый не смевшему пошевелиться третьему незнакомцу. – Возьми арбалет и пристрели этого наглого ублюдка!
– Я… не могу… – выдавил тот, кого назвали Шотеном. – Это же… мастер… герой…
Неприятное лицо крысомордого исказилось от ярости, в глазах Ален разглядел кровавое безумие. Он был готов прирезать Лисенка, а потом убить и испугавшегося солдата. Маг бросил свою мысль к врагу, чтобы остановить тому сердце в груди и выжечь мозг, но наткнулся на невидимую стену, не причинив вреда противнику. Заклятие будто ухнуло в пустоту. Каменное выражение лица волшебника не изменилась, хотя им овладела легкая паника.
– Хватит, Косс, – раздался из-за спины Алена спокойный, мелодичный голос.
Он обернулся. Неподалеку стоял эльф с перевязанной головой. Краешком сознания Ален удивился, почему не заметил его раньше.
– Хватит. Я предупреждал тебя, что добром это не кончится.
Он сделал несколько шагов вперед, и Ален увидел, что неявный полукровка прихрамывает.
– Это ты, предатель, – прошипел крысомордый. – Явился посмотреть? Нравится?
– Совсем наоборот, – покачал перебинтованной головой эльф. – Зря ты это затеял, Косс.
– Совершенно зря, – сквозь зубы подтвердил Ален, – крыс.
Беловолосый покосился на юношу, но ничего не сказал.
– Что ты теперь собираешься делать? – устало поинтересовался эльф. – Перережешь глотку мальчишке? А что потом? Ты не справишься с Белым командором.
– Убей его и докажи, что ты не предатель, – предложил Косс. – А потом можно перебить всех этих деревенских дурней.
Красивое лицо эльфа исказила печаль, он покачал головой:
– Нет, Косс. Это слишком далеко зашло. И ты только что подписал себе смертный приговор. Так же, как и Грант.
Никто не успел даже вздохнуть. Но Ален разглядел все более подробно, чем остальные.
Эльф выхватил небольшой компактный лук из-за спины, стрела была уже там, когда он задействовал вторую руку. Стрела сорвалась с тетивы и в следующее мгновение торчала между вечно бегающими неприятными глазами крысомордого. Тот упал, оставив наконец дрожащего Лисенка.
Зверь вдохнул запах смерти полной грудью и возликовал. Ален заставил его немного улечься. Музыка битвы в его голове стихла, оставив после себя легкую тень.
– Должен поблагодарить тебя, эльф. – Ален прижал кулак к сердцу. – Ты спас моего друга.
Эльф усмехнулся и повторил жест мага.
– Командир, вам не за что меня благодарить.
Ален прищурился:
– Как твое имя, офицер?
– Арэн, – улыбнулся недавний враг и неожиданный союзник. – Командор Арэн. Стрелок из легиона Штормов.
– Белый Волк! – воскликнул Ален, внезапно узнав эльфа. – Я второй раз в долгу перед тобой!
Они сжали друг другу локти. Эльф был на две головы выше хрупкого Алена, но они казались одинаковыми. Презрительная усмешка исчезла с лица лучника Арэна. Весь его облик преобразился. Если в первую встречу перед магом предстал просто убийца из банды Мародера, то сейчас это был один из отважнейших офицеров Сильены. Сотник лучших в империи лучников. Белый Волк.
И вдруг острой болю кольнуло сердце. «Белый Волк… – невыносимой тоской зазвенела струна в душе Алена. – Кто ты, эльф? О боги, кто же ты и почему мне так больно?» Но в голове вместо памяти был туман.
– Я перед тобой в долгу четырежды, сын Кошмара, – сказал Арэн, глядя на волшебника сверху вниз.
Сын Кошмара – Ален даже ухом не повел. Так его называли все стрелки. Вот только почему в зеленых глазах беловолосого такая же тоска, как в душе у Алена? Он сжал зубы, загнал свои чувства поглубже. Не до того сейчас.
Ален повернулся к своим и в два прыжка оказался рядом с дрожащим Лисенком. С размаху ударив его в лицо, маг рявкнул:
– Я сказал: сидеть в палатке! Еще раз ослушаешься моего приказа, я собственноручно прирежу тебя, понял, мальчишка?!
Выражение его лица была столь яростным, что упавший от удара Лисенок с ужасом попытался отползти прочь. Ален схватил ничего не понимающего мальчишку за шиворот, поднял, поставил на ноги и безжалостно встряхнул.
– Ты представляешь хоть, что с тобой могло случиться? Безответственный дурак! Я до смерти за тебя перепугался!
Не в силах ответить что-либо связное, Леня только трясся и хлопал своими густыми светлыми ресницами. Отпустив Лисенка, маг оглядел остальных.
– Самая беспомощная девчонка из моей полусотни, – с презрением процедил он, – отлупила бы до бесчувствия любого из вас, не особо напрягаясь. А вы, здоровенные лбы, от курицы самостоятельно не отобьетесь… – Тут Ален так обругал парней, что те попрятали глаза и покраснели до самых ушей.
– Командир, как всегда, строг! – Арэн хлопнул мага по плечу, желая прервать поток невообразимой ругани. – И внимателен.
Вдруг Лисенок пошатнулся и упал на землю, рядом с убитым крысомордым. Ален бросился к нему. Вынув нож из мертвой руки врага, он осмотрел его, лизнул лезвие и тут же сплюнул.
– Красный берилл, яд… – выдохнул он. – Нож отравлен! – Повернувшись к мнущимся без дела парням, крикнул: – Чистый нож мне, чистую тряпку и воды! Быстро!
Те бросились врассыпную. Через полминуты перед Аленом лежал десяток ножей, несколько чистых тряпиц и стоял котелок с водой. Арэн без слов опустился по другую сторону от Лисенка. Ален выбрал один из ножей, подкинул его в воздух так, что тот ярко блеснул в свете луны. Поймав нож, он протянул его эльфу. Лучник молча принял продезинфицированный и заточенный магией Алена инструмент и точным движением углубил и расширил небольшую рану на шее Лисенка. Ален коснулся рукой котелка, и вода в нем мгновенно вскипела. Достав из-за пояса крохотный мешочек, маг высыпал белый порошок в закипевшую воду. Туда же бросил самую чистую тряпку. Слегка остудив воду, вынул мокрую тряпку из котелка, отжал и осторожно промокнул ею рану Лисенка. Тот судорожно выгнулся и взвыл, но Арэн был настороже и крепко прижал мальчика к земле. Зажав коленями дергающуюся голову Лени, Ален промывал раствором рану.
Второй мешочек, извлеченный из-за широкого черного пояса, содержал золотистую пыль. Он сыпанул ее в рану и мгновенно раскалил нож, который держал в руках. Заставив Лисенка зажать в зубах одну из чистых тряпок, маг прижег рану. Лисенок истошно выл и вырывался, по лицу его текли слезы.
– Чистой воды, быстро! – потребовал Ален, схватив чудом оказавшийся среди тряпиц бинт. – И вина покрепче!
– Погоди. – Арэн остановил руку Алена.
В руках эльфа сверкнула иголка с тонкой шелковой нитью. Стрелок аккуратно и быстро зашил рану. После этого Пламенный перевязал горло Лисенка, стараясь не затягивать бинт. Мальчишка лежал на земле и глубоко дышал, весь взмокший и дрожащий.
Рядом с ними уже стоял котелок с чистой водой, кружка и две бутылки вина. Ален заставил Леню сесть и выпить полкружки воды. Потом снова прикрикнул на парней, чтобы те принесли побольше одеял и положили Лисенка у костра. Пока все бегали, выполняя его указания, Ален взял запечатанные бутылки, усмехнувшись, протянул одну эльфу. Ответив такой же усмешкой, стрелок принял бутылку и сбил ножом печать. Ален сорвал печать зубами. Оба сделали по солидному глотку.
– Недурно, – резюмировал Белый Волк.
– Пойло, – фыркнул Белый Грифон, сделав очередной большой глоток.
Его внимание привлек тихий всхлип. Шотен, третий солдат, так и стоял там, где его настиг приказ Алена, не смея сделать и шага.
Пламенный легко поднялся, и солдат затрясся от ужаса, когда тот подошел к нему.
– Отделение, звание, цель пребывания на моей территории. Доложить! – Ален рассматривал солдата.
– Мечник третьего ранга Шотен, нахожусь в отставке, на вашей территории, командир, случайно, виноват, больше не повторится! – отрапортовал солдат.
– Уже командор, – поправил его Ален.
– Простите, командор, виноват, больше не повторится, командор!
Ал схватил солдата за ворот, заставил опуститься на один уровень с собой, заглянул в перепуганные глаза.
– Сейчас ты исчезнешь, мечник, и если я еще раз узнаю – а я узнаю, – что ты занимаешься мародерством, разбоем или убийствами… Я найду тебя. И тогда тебе придется пожалеть, что сегодня ты остался в живых. Ты понял, мечник третьего ранга?
Солдат истово закивал.
– Пошел вон!
Солдат бросился прочь с такой скоростью, будто за ним гналась сотня личей. Ален с отвращением поглядел ему вслед и вернулся к лагерю.
– Ты ранен, – глядя на мага, сказал лучник.
– Это не моя кровь. – Даже не взглянув на него, Ален прошел к костру.
Парни быстро убрались с бревна, на которое собирался сесть маг. Он имел вид человека, который решал очень сложную задачу. Дубравские парни суетились около Лисенка, кто-то поставил на костер котелок с водой – сделать чай, кто-то просто делал вид, что занят, лишь бы не попадаться под горячую руку. Росомаха сидел около Лени, не отрывая от Алена настороженного взгляда. Стрелок подошел к юноше и терпеливо, как упрямому ребенку, повторил:
– Волшебник, ты ранен.
Безумно, безумно знакомо все это было эльфу, выло в груди тоской: «Вспомни!.. Вспомни!..», но он не мог понять, что он должен вспомнить.
Ален поглядел на Арэна со смесью удивления и раздражения:
– Я же сказал, это не моя кровь.
Стрелок вздохнул и резко выбросил руку вперед, воспользовавшись тем, что юноша пребывал в задумчивости. Ален взвился в воздух и выругался, когда длинные пальцы Арэна проникли в рану, причинив сильную боль.
– Ну хорошо! – раздраженно рыкнул он, рассматривая длинный глубокий порез. – Ранен. Поцарапался о чей-то нож.
– У тебя мышцы до кости рассечены. Это теперь называется просто царапиной? – Эльф выгнул совершенной формы бровь. Весь его облик, почти полностью эльфийский, за исключением некоторых деталей, выдающих толику чужой крови, наверняка покорил не одно девичье сердце. – Сядь и позволь мне зашить рану, – властно велел он.
Негромко проворчав что-то насчет «дурацких царапин», Ален устроился на бревне и чуть оттянул края пореза, из которого тут же хлынула кровь. Эльф тем временем раздобыл чистую тряпицу и так же властно повелел найти бинт. Никто не посмел перечить и задавать вопросы.
Арэн смыл кровь с руки Алена, и серебряная иголка в его руках с филигранной точностью начала штопать рану. Стежки приходилось делать глубокие и широкие, чтобы стянуть как следует мышцы и не позволить швам разорваться. Ален смотрел в сторону и даже бровью не повел, когда стрелок начал свое дело.
Дубравцы расселись вокруг костра, Росомаха пересел ближе к Алену. Ему не терпелось задать сотню вопросов, но он опасался заговорить с волшебником.
– Командор, – не очень уверенно обратился Данила, – ты что, боли вообще не чувствуешь?
– Почему же? – удивился тот. – Чувствую, и еще как! Наверное, гораздо сильнее, чем любой из вас.
– Но ты даже не дернешься! – вслух удивился Росомаха. – А ведь то, что делает уважаемый командор Арэн, очень больно!
– И что с того? – Маг приподнял левое плечо, выражая недоумение, при этом оставив правое недвижимым. – Если я начну дергаться, весь процесс будет гораздо утомительнее и болезненнее. К чему это?
Смущенные парни переглянулись и почли за лучшее промолчать. Ален приложился к бутылке и приказал:
– Трупы скинуть в реку.
Росомаха и еще несколько парней покрепче подскочили со своих мест как ужаленные и почти побежали к месту недавнего боя.
– Я был уверен, что ты действительно ничего не чувствуешь, T’tek Tor’mirroy, – прокомментировал лучник на своем языке, назвав Алена на эльфийский лад.
– Я могу собой гордиться, – на том же языке ответил Пламенный. – Я сумел ввести в заблуждение принца Дома Светлых.
Иголка в руках Арэна на мгновение замерла, прежде чем продолжить путь. Но когда игла вновь вонзилась в плоть Алена, он закатил глаза и зашипел, не разжимая зубов:
– К чему ты это сказал, T’tek Tor’mirroy?
Юноша усмехнулся уголками губ. Взгляд остался непроницаемым.
– Твои глаза выдают тебя, Areshinielite. А у T’tek Tor’mirroy есть глаза, чтобы видеть.
Эльф дернулся при звуке своего имени.
– Я никому не скажу, Светлячок, – прошептал маг, вольно переведя имя эльфа с древнейшего языка. – Не знаю, что у тебя за неприятности, но то, что известно мне, не уйдет за пределы моих мыслей. Кстати, – он позволил себе улыбнуться, – что значит T’tek Tor’mirroy? Я так и не смог понять точного перевода, ведь эти слова имеют слишком много значений.
– Сын Кошмара – он и за Гранью сын Кошмара! – фыркнул эльф и внутренне дернулся, на миг застыв. «Боги! Что же это?» – мелькнула мысль, а вслух он продолжил: – Буквально, mirroy – отражение первозданного ужаса, Tor – владеющий, несущий, T’tek – наследник.
– Спасибо, я понял.
Закончив зашивать рану, эльф перебинтовал руку мага. Ален встал. Он ничего не приказывал, но все разговоры немедленно стихли. После увиденного этой ночью его стали бояться. Только сейчас деревенские парни осознали, кто перед ними. Драка в корчме была не столь ярким показателем, ведь тогда он никого не убивал.
– Сегодня я вдоволь нагляделся на вашу беспомощность. Сборище слабаков, которые от курицы только толпой отобьются! – яростно начал Ален. – Вся ваша хваленая «банда» не отбилась бы и от одного из этих ребят. – Он указал зажатой в руках бутылкой в сторону недавнего поля битвы. – Я – магистр меча и магии. Я решил обучить вас, оболтусы. Учить же я вас намерен лишь мастерству меча. Обучение – дело добровольное. Но как только вы даете свое согласие на обучение, каждый из вас поступает в мое полновластное распоряжение. Это значит, что все мои приказы выполняются беспрекословно. Ослушание недопустимо. Но я клянусь сделать из вас, сопляки беспомощные, достойных мужчин. На размышление час. После этого каждый из вас подойдет ко мне и скажет, будет ли он обучаться или останется сопливой девчонкой.