Тур вальса поры твоей школьной
И танец вернет тебя вспять
Какой был бы звон колокольный
Когда же Мари тебя ждать
 
 
Сменяется бал тишиною
И музыка так далека
Что стала почти неземною
Любилось бы легче влюбись я слегка
И боль моя в мире со мною
 
 
Укрыла овечьи стада
Зима в серебристую пряжу
Бьют зорю а я никогда
С изменчивым сердцем не слажу
И как я узнаю куда
 
 
Куда уплывут твои пряди
Барашков морских кружева
Куда уплывут твои пряди
И канет ладоней листва
Мой след хороня в листопаде
 
 
Бреду сам не зная куда
Со старою книгой над Сеной
А боль как речная вода
С ее бесконечною сменой
И дни мои словно года
 
    Перевод А. Гелескула

БЕЛЫЙ СНЕГ

 
О сколько ангелов над головой
Один одет как рядовой
В халате повара другой
И горний хор вокруг
Один как небо голубой
Весной ты будешь награжден с лихвой
Медалью солнца золотой
Медалью золотой
Ощипывает повар кур
Неодолимый
Снег и любимой
Нет меж моих простертых рук
 
    Перевод М. Яснова

СТИХИ, ПРОЧИТАННЫЕ НА СВАДЬБЕ АНДРЕ САЛЬМОНА [26]13 ИЮЛЯ 1909 Г

 
Увидев с утра многоцветные флаги я не был ничуть удивлен
И себе не сказал мол опять нищету драпируют богатством
Мол под ложным стыдом демократия язвы скрывает
Мол хотят чтоб свобода листве подражала
О свобода природы последняя в мире свобода
Мол пылают дома потому что уходят из них навсегда
Мол взволнованно машут нам руки что завтра вернутся к станкам
Мол повесили тех чья проиграна жизнь
Мол опять обновляется мир и Бастилия пала
Нет его обновляют лишь те кто в поэзию страстно влюблен
И Париж оживлен многоцветьем знамен ибо женится друг мой Андре Сальмон
Встретились мы в дрянном погребке
Оба юнцами были
Оба курили обноски носили рассвет поджидали
А как мы слова любили чью суть изменить предстояло
И как мы обмануты были бедные бедные дети не умевшие улыбаться
Стол и два стакана на нем вдруг привиделись нам лицом умирающего Орфея
Стаканы скатились стаканы разбились И мы научились смеяться
И тогда мы пошли разбрелись кто куда пилигримы сомненья изгнанья
По дорогам земли по глухим перепутьям сознанья
А потом я увидел его у реки где качалась Офелия
Нежно белея в кувшинках как сон
Гамлеты бледной безумной толпою его окружали и он
Флейтой озвучивал странное это веселие
После я видел как он с мужиком умиравшим сидел размышляя о благодати
Видел как он восхищался снегом подобным нагому женскому телу
Видел как делал он то и другое вспоминая слова что мы так любили
Слова изменившие детские лица и я говорю это все наделен
Памятью и Предвидением ибо сегодня женится друг мой Андре Сальмон
Будем же радоваться но вовсе не потому что наша дружба была изобильной рекой
И плодородьем прибрежных почв которые могут вскормить любого
Не потому что наши стаканы снова смотрят на нас подобно умирающему Орфею
Не потому что мы так повзрослели что можно принять одно за другое наши глаза и звезды
Не потому что знамен многоцветье плещется в окнах довольных граждан которые вот уже больше столетья гордятся каждой мелочью быта и готовы живот положить за нее
Не потому что мы научились плакать и не казаться смешными не потому что умеем смеяться
Не потому что мы пьем и курим как прежде когда мы были юнцами
Будем же радоваться потому что силой внушенной огню и поэтам
Любовью наполняющей светом
Все Вселенную испокон
Любовью приказано чтобы сегодня женился друг мой Андре Сальмон
 
    Перевод М. Яснова

ПРОЩАНИЕ

 
Я сорвал этот вереск лиловый
Осень кончилась значит в путь
На земле нам не встретиться снова
Запах времени вереск лиловый
Но я жду тебя Не забудь
 
    Перевод Э. Линецкой

МЕРЛИН И СТАРУХА [27]

 
Светило в этот день лоснилось точно брюхо
Роженицы к тому ж кровоточа слегка
Кровавый свет заря ты мать моя по духу
Как менструальный сток сочились облака
 
 
На перекрестке где зимой цветет лишь роза
Ветров но без шипов Мерлин все сторожил
Теченье бытия его метаморфозы
В которых гибнул мир и воскресая жил
 
 
Старуха на осле под мантией зеленой
Спускалась вдоль реки развалистой рысцой
Меж тем Мерлин среди равнины оголенной
Бил в грудь себя крича Гляди соперник мой
 
 
О ледяной двойник чьей долей я встревожен
Чью солнечную плоть знобит при свете дня
Я Памятью любим Смотри мы с ней похожи
И нежно-жалкий сын родится у меня
 
 
Тут крик его сломил гордыню катаклизмов
Светило на плясу задрыгало пупком
Внезапная весна любви и героизма
Апрельский юный день влекла почти силком
 
 
На запад путь петлял равниной захламленной
Чернели кости трав торчал судьбы скелет
Под хмарью пирамид над падалью зеленой
Ветра носили шерсть и предсказанья бед
 
 
Влюбленная спеша вела осла шажками
И ветер ей легко оглаживал наряд
Любовники сплелись безумными руками
В касанье их перстов таился страстный яд
 
 
Она пустилась в пляс под ритм существованья
Крича Я жду века но ты не звал робел
Меня твоих светил смущали волхвованья
Моргана слушала взобравшись на Гибел [28]
 
 
Как сладко танцевать К тому же вот потеха
Мираж дрожит поет а злобные ветра
Слышней чем хрип луны зашедшейся от смеха
И робких упырей пугает их игра
 
 
Я ткала пустоту сплетеньем белых жестов
Лемуры [29]мчались вскачь в неведомый кошмар
А я кружилась чтоб продлить свое блаженство
Которое всего итог искусных чар
 
 
Что доставалось мне от весен изможденных
Боярышник в цвету когда кругом галдят
Стервятники деля ягнят мертворожденных
И дышащих уже на ладан боженят
 
 
Ты жил а я меж тем кружилась да старела
Еще б немного и апрель на этот раз
В боярышнике б скрыл измученное тело
Старухи что вконец от боли извелась
 
 
И руки их неслись как голуби в полете
Как день в который ночь орлицей вонзена
И уходя Мерлин вскричал Пусть будет плотью
Сын Памяти моей что лишь Любви равна
 
 
Будь он суглинком будь подобьем человечьим
Он все равно мой сын бессмертия росток
Он глянет в небеса и пламенем увенчан
Отыщет путь на Рим и выйдет одинок
 
 
А та что ждет меня зовется Вивиана
Мне новая весна пророчит маету
Я в мать-и-мачехе и в стеблях майорана
Усну прилягу под боярышник в цвету
 
    Перевод Г. Русакова

БРОДЯЧИЕ АКРОБАТЫ

   Луи Дюмюру [30]

 
Вдоль по равнине мимо садов
Минуя кров постоялых дворов
 
 
По нищим селеньям с зари до заката
Идут бродячие акробаты
 
 
К ним детвора пристает на ходу
За ними она бредет как в бреду
 
 
И каждая ветка подносит плод им
За их работу политую потом
 
 
Обручи вертят гири несут
Бьют барабан созывая люд
 
 
Их мудрые звери мартышка с медведем
Обходят круг собирая медь им
 
    Перевод М. Яснова

БРОДЯЧИЕ АКРОБАТЫ

 
Мимо ворот постоялых дворов,
Мимо фруктовых садов
 
 
Идут акробаты дорогой своей
Через деревни, где нет церквей.
 
 
И детвора, сбежав со двора,
Их окружает уже с утра:
 
 
Покорно деревья им дарят плоды
В награду за их труды.
 
 
У них барабаны и обручи есть,
И коврик, и гири — всего не счесть,
 
 
Косолапый медведь, их испытанный друг,
Медяки собирая, обходит круг.
 
    Перевод М. Кудинова

КОМЕДИАНТЫ

 
Вдоль садов бредет их орда,
Удаляется в никуда,
 
 
Мимо серых харчевен, мимо
Деревень безлюдных гонима.
 
 
Впереди ватага ребят.
В смутных грезах взрослые спят.
 
 
Им достаточно лишь привета,
Чтобы вишни падали с веток.
 
 
У них золотом блещет все
Мандолины, бубны, серсо.
 
 
Подмигнул медведь обезьяне
Просят умники подаянья.
 
    Перевод П. Антокольского

НОЧНОЙ ВЕТЕР

 
Стволов скрещенных скрип раздался вдалеке
Мешая стон и хрип борей ревет в тоске
 
 
А эльфы у реки хохочут над обрывом
И вторят их рожки рыдающим порывам
 
 
О Аттис Аттис [31]бог прелестный и шальной
Злорадных эльфов рог пел над твоей сосной
 
 
Поверженной на склон ударом ветра-гота
Лес в бегство обращен о римская пехота
 
 
И сосны бросил он как копья на песке
Деревни впали в сон и грезят в столбняке
Подобно девственницам старцам и поэтам
И их не разбудить когда слетят к реке
Терзать их голубей орланы пред рассветом
 
    Перевод И. Кузнецовой

ЛЮЛЬ ДЕ ФАЛЬТЕНЕН [32]

   Луи де Гонзагу Фрику [33]

 
Сирены я искал ступени
В ваш грот дразнили вы моря
Пытали их коней терпенье
На крыльях ангельских паря
А я все слушал ваше пенье
 
 
О мозг мой бедный дрогнул ты
Побегом я машу опавшим
Чтоб не вдыхать мне теплоты
Которой крик мой душат ваши
Ужасные немые рты
 
 
Есть чудо там в стране иной
Что чары ваши с ним в сравненье
Из копий кровь передо мной
Течет признал я убиенье
Своей же гордости двойной
 
 
Гребцы поспешно прочь гребли
От губ видневшихся на гребнях
Меж тем принюхавшись вдали
Шли тысячи зверей волшебных
На кровь мою со всей земли
 
 
И каждый глаз звездой звериной
Лил свет на боль мою но я
Сравнился мудростью глубинной
С созвездьями О ночь моя
Лишь я твой звездный свет единый
 
 
Сирены в ненасытный грот
Скользя спускаюсь я Пленяли
Меня вы светом глаз Но вот
Вдали вы карлицами стали
Матросов хор вас не влечет
 
 
Я видел в ласковой и гордой
Наш лес теряющий листву
Полощет солнце морем горло
Матросы ждут чтоб наяву
Их мачта ветви вверх простерла
 
 
Здесь свод небесный для меня
Обрел медузы очертанья
Горю я словно головня
А руки факелы страданья
В них оправдание огня
 
 
О птицы вам дразнить моря
Я со вчерашним солнцем рядом
А кровь на копьях как заря
В гнезде Сирен вдали от стада
Ночного звездного зверья
 
    Перевод И. Кузнецовой

ЦЫГАНКА

 
Был наперед цыганке ведом
Двух наших жизней темный бор
Мы с ней простились и с тех пор
Надежда шла за нами следом
 
 
В медвежий пляс пускали мы
Свою любовь ручного зверя
У синей птицы крали перья
И нищим путали псалмы
 
 
И час расплаты неминуем
Но мы в надежде на любовь
Вполуобнимку вновь и вновь
Слова гадания толкуем
 
    Перевод А. Гелескула

ОТШЕЛЬНИК

   Феликсу Фенеону [34]

 
Проклятие скорбям и мученичеству
Вскричал близ черепа отшельник босоногий
Логомахических [35]соблазнов и тревоги
Внушаемой луной я не переживу
 
 
Все звезды от моих молитв бегут О дыры
Ноздрей Орбиты глаз Истлевшие черты
Я голоден Давно кричу до хрипоты
И вот для моего поста головка сыра
 
 
О Господи бичуй поднявшие подол
Над задом розовым бессовестные тучи
Уж вечер и цветы объемлет сон дремучий
И мыши в сумраке грызут волхвуя пол
 
 
Нам смертным столько игр дано любовь и мурра
Любовь игра в гусек я к ней всегда готов
А мурра беглый счет мелькающих перстов
Соделай Господи меня рабом Амура
 
 
Я Незнакомки жду чьи тонкие персты
На ноготках хранят отметки лжи и лени
Им нет числа но я томлюсь от вожделений
Жду рук протянутых ко мне из темноты
 
 
Чем провинился я что ты единорогом
Обрек меня прожить земную жизнь Господь
А между тем моя совсем безгрешна плоть
И я напрасно дань несу любви тревогам
 
 
Господь накинь накинь чтоб язв ослабить зной
На обнаженного Христа хитон нешвенный
В колодце звон часов потонет и бессменный
Туда же канет звон капели дождевой
 
 
Я в Гефсимании хотел увидеть страстно
Под олеандрами твой алый пот Христос
Я тридцать суток бдел увы гематидроз [36]
Должно быть выдумка я ждал его напрасно
 
 
Сердцебиению я с трепетом внимал
Струясь в артериях бежала кровь звончее
Они кораллы иль вернее казначеи
И скупости запас в аорте был не мал
 
 
Упала капля Пот Как светел каждый атом
Мне стала грешников смешна в аду возня
Потом я раскусил из носа у меня
Шла кровь А все цветы с их сильным ароматом
 
 
Над старым ангелом который не сошел
Лениво протянуть мне чашу поглумиться
Я захотел и вот снимаю власяницу
Куда ткачи вплели щетины жесткий шелк
 
 
Смеясь над странною утробою папессы
Над грудью без соска у праведниц иду
Быть может умереть за девственность в саду
Обетов слов и рук срывая с тайн завесы
 
 
Я ветрам вопреки невозмутимо тих
Встаю как лунный луч над зыбью моря страстной
Непразднуемых я молил святых напрасно
Никто не освятил опресноков моих
 
 
И я иду Бегу о ночь Лилит уйду ли
От воя твоего Я вижу глаз разрез
Трагический О ночь я вижу свод небес
Звездообразные усеяли пилюли
 
 
На звездной ниточке отбрасывая тень
Качается скелет невинной королевы
Полночные леса свои раскрыли зевы
Надежды все умрут когда угаснет день
 
 
И я иду бегу о день заря рыжуха
Закрыла пристальный как лалы алый взор
Сова овечий взгляд направленный в упор
И свиньи чей сосок похож на мочку уха
 
 
Вороны тильдами простертые скользят
Едва роняя тень над рожью золотистой
Вблизи местечек где все хижины нечисты
И совы мертвые распространяют смрад
 
 
Мои скитания Печалей нет печальней
И пальцев остовы ощерившие ель
С дороги сбился я запутав снов кудель
И ельник часто мне служил опочивальней
 
 
Но томным вечером я наконец вступил
Во град представший мне при звоне колокольном
И жало похоти вдруг сделалось безбольным
И я входя толпу зевак благословил
 
 
Над трюфлевидными я хохотал дворцами
О город синими прогалинами весь
Изрытый Все мои желанья тают здесь
Скуфьей прогнав мигрень я завладел сердцами
 
 
Да все они пришли покаяться в грехах
И Диамантою Луизой Зелотидой
Я в ризу святости с простой простясь хламидой
Отныне облачен Ты знаешь все монах
 
 
Воскликнули они Отшельник нелюдимый
Возлюбленный прости нам тяжкие грехи
Читай в сердцах покрой любимые грехи
И поцелуев мед несказанно сладимый
 
 
И отпускаю я пурпурные как гроздь
Грехи волшебницы блудницы поэтессы
И духа моего не искушают бесы
Когда любовников объятья вижу вновь
 
 
Мне ничего уже не надо только взоры
Усталых глаз закрыть забыть дрожащий сад
Где красные кусты смородины хрипят
И дышат лютостью святою пасифлоры
 
    Перевод Б. Лившица

ОСЕНЬ

 
Сквозь туман пробираются месят осеннюю грязь
Колченогий крестьянин и бык и не видно в тумане
Как деревни дрожат на ветру боязливо скривясь
И печальную песню тихонько мурлычет крестьянин
 
 
Стародавнюю песню о перстне о верной любви
О разлуке о сердце разбитом о черной измене
Осень осень ты лето убила и лето в крови
И маячат в осеннем тумане две серые тени
 
    Перевод Э. Линецкой

ОСЕНЬ

 
Плетется сквозь туман крестьянин колченогий
И вол медлительный бредет за ним вослед
В туман где ежится и стынет кров убогий
Крестьянин затянул вполголоса куплет
 
 
Все про любовь поет измены да наветы
Про бедный перстенек про боль сердечных ран
Ах осень осень вот и ты убила лето
Две тени серые плетутся сквозь туман
 
    Перевод М. Яснова

ПЕРЕСЕЛЕНЕЦ С ЛЕНДОР-РОУДА [37]

   Андре Бийи [38]

 
В витрине увидав последней моды крик
Вошел он с улицы к портному Поставщик
Двора лишь только что в порыве вдохновенном
Отрезал головы нарядным манекенам
 
 
Толпа людских теней смесь равнодушных лиц
Влачилась по земле любовью не согрета
Лишь руки к небесам к озерам горним света
Взмывали иногда как стая белых птиц
 
 
В Америку меня увозит завтра стимер [39]
Я никогда не возвращусь
Нажившись в прериях лирических чтоб мимо
Любимых мест тащить слепую тень как груз
 
 
Пусть возвращаются из Индии солдаты
На бирже распродав златых плевков слюну
Одетый щеголем я наконец усну
Под деревом где спят в ветвях арагуаты [40]
 
 
Примерив тщательно сюртук жилет штаны
(Невытребованный за смертью неким пэром
Заказ) он приобрел костюм за полцены
И облачась в него стал впрямь миллионером
 
 
А на улице годы
Проходили степенно
Глядя на манекены
Жертвы ветреной моды
 
 
Дни втиснутые в год тянулись вереницей
Кровавых пятниц и унылых похорон
Дождливые когда избитый дьяволицей
Любовник слезы льет на серый небосклон
 
 
Прибыв в осенний порт с листвой неверно-тусклой
Когда листвою рук там вечер шелестел
Он вынес чемодан на палубу и грустно
Присел
 
 
Дул океанский ветр и в каждом резком звуке
Угрозы слал ему играя в волосах
Переселенцы вдаль протягивали руки
И новой родины склонясь лобзали прах
 
 
Он всматривался в порт уже совсем безмолвный
И в горизонт где стыл над пароходом дым
Чуть видимый букет одолевая волны
Покрыл весь океан цветением своим
 
 
Ему хотелось бы в ином дельфиньем море
Как славу разыграть разросшийся букет
Но память ткала ткань и вскоре
Прожитой жизни горький след
 
 
Он в каждом узнавал узоре
Желая утопить как вшей
Ткачих пытающих нас и на смертном ложе [41]
Он обручил себя как дожи [42]
При выкриках сирен взыскующих мужей
 
 
Вздувайся же в ночи о море где акулы
До утренней зари завистливо глядят
На трупы дней что жрет вся свора звезд под гулы
Сшибающихся волн и всплеск последних клятв
 
    Перевод Б. Лившица

РОЗАМУНДА

   Андре Дерену [43]

 
Я долго ждал у двери за
Которой скрылась эта дама
Я шел за нею два часа
По набережным Амстердама
 
 
И поцелуи слал вослед
Но был безлюден белый свет
 
 
И пуст канал и не видал
Никто как эти поцелуи
Летели к той за кем с тоской
Я шел их тщетно посылая
 
 
Я Розамундой называл
Ту что цвела голландской розой
Запоминал как был он ал
Цвет губ ее и шел за грезой
И Розу Мира я искал
 
    Перевод М. Яснова

КОСТЕР

   Полю-Наполеону Руанару [44]

 
В благородный и чистый огонь
Что несу я повсюду меж вами
Я швырнул опаляя ладонь
Все Былое с его головами
Я тебе повинуюсь огонь
 
 
В небе звезды пустились в галоп
Возвещая земле обновленье
Им в ответ вскинув выпуклый лоб
Ржут кентавры в весеннем томленье
Вторят жалобам трав из чащоб
 
 
Прах голов я сгребу не спеша
Где же бог моей юности ранней
И любовь уж не так хороша
Пусть утроится жар возгораний
Обнажится пред солнцем душа
 
 
Вся равнина в цветах из огня
А сердца на ветвях как лимоны
У голов прославлявших меня
И у звезд что в крови как пионы
Лица женщин минувшего дня
 
 
Город лентой стянула река
Он сомкнулся как полы порфиры
И тебя словно чья-то рука
Держит власть амфионовой лиры [45]
Камни движущей издалека
 
* * *
 
В прекрасном пламени горю я не сгорая
Я вездесущ и верующих круг в костер швыряет вновь и вновь меня
А расчлененные тела пылают рядом
Ах уберите же скелеты от огня
Меня так много я неиссякаем и пищей пламени могу служить века
 
 
Крылом орлы от жара заслоняют мое лицо и солнце
О Память Сколько же родов пришло в упадок
Нет Тиндаридов [46]есть лишь жар горящих змей
И для меня он бесконечно сладок
Быть может змеи это просто шеи бессмертных непоющих лебедей
 
 
Мне жизнь моя явилась обновленной
Большие корабли снуют туда-сюда
И снова руки в Океан я окунаю
Вот пакетбот и жизнь явилась обновленной
О как безудержно высок ее огонь
Теперь ничто меня не связывает с теми
Кому страшны ожоги
 
* * *
 
Спускаясь с тех высот где мыслит свет
Где над вращеньем сфер есть горние сады
Огнем проносится лик будущего в маске
Подай нам знак о светлая подруга
 
 
Страшусь божественный увидеть маскарад
Когда вдали заголубеет Дезирад [47]
Над нашей атмосферой есть театр
Который червь Замир построил без гвоздей [48]
И снова солнце осветило закоулки
Морского города и камни площадей
Где спят под крышами усталые голубки
 
 
Вот стадо сфинксов тянется по склону
И вечный их пастух поет бредя к загону
 
 
А сверху у театра трещин нет Из прочного огня его стропила
Как пожираемые пустотой светила
 
 
А вот и представленье
В кресле сидя я вижу занавеса огненные кисти
Мои колени локти голова пяти лучей нелепое сцепленье
А языки огня на мне растут как листья
 
 
Актеры дивные светящиеся звери
И им послушен прирученный человек
Земля
О рваный Холст зашитый нитью рек
Ах лучше день и ночь у сфинксов в клетке
Искать ответ и ждать пока тебя сожрут
 
    Перевод И. Кузнецовой

РЕЙНСКИЕ СТИХИ

РЕЙНСКАЯ НОЧЬ

 
Как огонек дрожит вино в моем бокале
А лодочник поет что в час когда все спят
Он видел будто бы как в Рейне полоскали
Семь женщин волосы зеленые до пят
 
 
Вставайте же скорей танцуйте пойте хором
Чтоб песню заглушить про ведьминский обряд
Пусть окружат меня блондинки с ясным взором
С тугими косами уложенными в ряд
 
 
О Рейн ты опьянел дыханье лоз вбирая
Все золото ночей дрожит в реке хмельной
А голос все поет хрипя и замирая
Про чары фей нагих завороживших зной
И зазвенев как смех бокал разбился мой
 
    Перевод И. Кузнецовой

МАЙ

 
Красивый месяц май по Рейну плыл в челне
И дамы со скалы оглядывали дали
Красивы были вы но почему рыдали
Так горько ветви ив клонясь к речной волне
 
 
Цвели кругом сады и проплывали мимо
Вишневый цвет как снег кружил а лепестки
Мерцали как руки любимой ноготки
Дрожали лепестки как веки у любимой
 
 
Гурьбой унылою вдоль берега брели
Собака и медведь и с ними обезьяна
Вслед за медлительной повозкою цыгана
Влекомою ослом и вспыхивал нежданно
Военной флейты зов и угасал вдали
 
 
Красивый месяц май окрестные руины