Страница:
— Ну уж нет. Лучше сразиться с вами, чем отдать меганевр. Между прочим…
Иномирянин резко вскинул в воздух правую руку, и гном замолчал.
— Я не говорил, что нам нужны меганевры, — устало произнес Черный. — У Эльтдона срочное и чрезвычайно важное для судьбы всего мира дело на Срединном. Ты понял? Для всего мира!
— Тебя послушать, — отчаянно сказал гном, шагнув вперед, — так вы все только тем и занимаетесь, что вершите судьбы мира. Не дам меганевр!
— О Господи! — взорвался Черный. — Одну меганевру! Одну! Ты слышишь?
В это время над лесом мелькнула тень, и гигантская полосатая стрекоза приземлилась рядом с заставой. С ее спины спрыгнул гном и подбежал к старшому:
— Шоллин! Шоллин! Важное сообщение от Правителя!
— Что? — раздраженно посмотрел на несвоевременно явившегося гонца старшой.
— Срочное… — задыхался тот.
В руках гном держал свиток, только что выдернутый из-за пазухи. Шоллин взял его и начал читать. Прочтя, поднял на Черного потяжелевший взгляд, снова сплюнул в пыль и вполголоса выругался.
— Читай. — Он протянул сверток бессмертному, прошептал горько: — Взялся же ты на мою голову!
— Что там? — спросил у иномирянина Ренкр.
Тот посмотрел на своих спутников и медленно проговорил:
— Дэррин устроил на нас охоту. К этому кордону направлены войска, по всей стране нас ищут, так что… — Черный тяжело вздохнул и задумался. — Значит, так, — подытожил он. — Прежде всего ты, Эльтдон. Бери меганевру и лети на Срединный, здесь тебе делать нечего — становится слишком опасно. Ты, Шоллин, пристрой куда-нибудь этого гонца, — Черный кивнул на гнома, прилетевшего на гигантской стрекозе, — а сам скажи в случае чего, что так, мол, и так, не было никакого сообщения для тебя, и гонца тоже не было.
— Эй! Эй! Погодите! А может, — встрял гонец, — может… я полечу с эльфом? Меганевра двоих выдержит, а я и управлять ею помогу и заодно исчезну отсюда. А то ведь, если меня сыщут… — И он раздосадованно махнул рукой.
Эльтдон согласно кивнул:
— Не откажусь.
— Тогда, — скомандовал Черный, — быстро с вещами к насекомому, и чтоб духу вашего здесь не было.
— Да что происходит, почему такая спешка? — спросил Ренкр.
— Спешка, — обернулся к нему бессмертный, — потому, что, как мне думается, Дэррин начал на нас охоту с чьей-то подачи. Как думаешь, с чьей?
— Не дожидаясь ответа, бессмертный вслед за Эльтдоном и гонцом пошел к меганевре.
Поднялся сильный ветер, и крылья стрекозы дергались под его порывом то вверх, то вниз. Древовидные папоротники, стоявшие по краям дороги, стали раскачиваться, грозя вот-вот обрушиться. На верхушке одного из них Ренкр заметил сторожевое гнездо, из которого выглядывал растерянный гном. Два других торопливо спускались по веревочной лестнице вниз, опасаясь, как бы дерево не упало, погребая их под собой.
— Торопитесь! — кричал Эльтдону сквозь порывы ветра иномирянин. — Торопитесь, потому что началась опасная охота. Я постараюсь поменяться с ним местами, но пока что все мы — дичь. Он все-таки решился вмешаться, и, значит, либо твоя миссия, либо цель Ренкра очень опасна для него. Надеюсь, он еще не слишком силен, а даже если и так, мы все равно поборемся. Удачи тебе!
Меганевра поднялась вертикально вверх, а потом медленно полетела в сторону гор, с трудом преодолевая сопротивление ветра. Они проводили ее взглядом, а потом Черный обернулся к Шоллину и Ренкру. Ударили первые капли дождя. Здесь, в полосе лесов, дожди приходили внезапно, лили долго и обильно, так что угодивший под них вымокал до нитки. Но никто сейчас не торопился укрыться в неприметных шалашиках, стоявших у самой чащи. Чуть дальше, как показалось альву, он заметил и избушки, из труб которых медленно тянулся к небу густоватый серый дым.
— Вот что, Шоллин, — сказал бессмертный старшому граничников, вытирая со лба дождинки, — проводники не понадобятся, мы пойдем в одиночку — так проще и безопаснее. Прости за неудобства, которые мы тебе доставили, и за бардак, который устроили, но поверь, то, что происходит, касается и тебя.
— Слушай, Ищущий, может, дать тебе меганевр? — предложил ему Шоллин.
— Не нужно, — ответил Черный. — Дождь — они же не полетят. Молюсь, чтобы хоть Эльтдон успел улететь из зоны ливня. Мы — пешком.
— Хотя б дождь переждали.
— Нет у нас времени, так что всего тебе, не поминай лихом! — Иномирянин кивнул, и они вместе с Ренкром пошли по дороге, ведущей в Брарт-О-Дейн.
Она выглядела почти заброшенной, эта узкая, поросшая по краям колючим кустарником дорога с превратившейся во влажную грязь пылью. Сверху продолжал падать дождь, и очень скоро вся одежда вымокла и обвисла, прильнув к остывающему телу. Долго продолжаться это не могло; через некоторое время Черный заприметил подходящее дерево: оно накренилось, и корни образовали огромную пещеру, дно которой поросло зеленым мхом. Забравшись сюда, путники устроили привал. Перекусили и даже развели миниатюрный костерок, правда с большими мучениями, да и тот почти не грел, больше дымил.
После трапезы Черный извлек небольшую карту и развернул ее у себя на коленях:
— Смотри. Мы сейчас здесь, между границей и Котор-Моллом, чуть восточное последнего. Южнее Брарт-О-Дейн пересекает река Гхор. Мы через нее переправлялись, помнишь?
— Я помню, что рек на нашем пути было штук пять, и на всех — очень ненадежные мосты, — ответил Ренкр.
— Четыре, — поправил его Черный. — Гхор, Нирр, Хэммон-Руд и Ришшин. Так вот, в устье Гхора и расположен Рангхорн — тот самый портовый город, где я планировал сесть на корабль. Оттуда мы бы добрались до Воссона, что на Ришшине, а от него до Свакр-Рогга — два дня пути. Теперь я боюсь, что на море нас будет слишком легко уничтожить. Опять-таки добираться до Рангхорна тоже не день и не два, нас успеют обнаружить. Можно, правда, попытаться пройти весь Брарт-О-Дейн по суше, прячась от всех, но это малореально. Остаются еще горы или же все-таки морской вариант. Что скажешь?
Ренкр задумался. Что-то подсказывало ему: какой бы вариант сейчас они ни выбрали, это не будет иметь значения самое позднее через двое суток. Вообще, все происшедшее у заставы казалось каким-то скомканным, слишком быстрым, непонятным и — непонятым. Почему, например, Черный решил, что за Дэррином стоит Темный бог?
— Все очень просто, — ответил бессмертный, поворачиваясь так, чтобы тоненькая струйка пламени обсушила его спину. — Кто еще может быть заинтересован в нашей смерти? Нет, я, конечно, способен назвать добрую сотню моих личных недоброжелателей, но к тебе они не имеют никакого отношения. В послании же ясно сказано: бессмертный и альв. И потом, никто, кроме Темного бога, не может заставить Дэррина отдать такой приказ — ведь Повелителю прекрасно известно, против кого он решился выступить. Но почему все это затеяно? Ведь тогда, провожая Эльтдона, я погорячился, но теперь понимаю — об эльфе он не знает. Следовательно, именно твоя миссия взволновала этого доморощенного демиурга. Может статься, льдистые змеи играют для него большую роль, чем мы предположили вначале. Ну-ка, расскажи мне еще раз о котловане.
Ренкр рассказал, и Черный чуть не подпрыгнул:
— А ты уверен, что тот темный свет лился сверху вниз, а не наоборот?!
Парень неуверенно пожал плечами:
— Да там было не понять. Может, он на самом деле поднимался вверх…
Бессмертный прищелкнул пальцами, и тотчас с обмазанных землей корней на них обрушился водопад холодных капелек.
— Отлично, — воскликнул Черный, — кажется, я начинаю понимать. Видимо, льдистые змеи являются накопителями и передатчиками энергии (правда, не знаю точно какой). В Теплынь они уходят в котлован и отдают накопленную энергию Темному богу. Если ты закроешь осколком Камня отверстие, произойдет что-то необычное, что перекроет доступ Бога к энергии. Поэтому он стремится уничтожить тебя и, как это ни странно звучит, меня.
— Но почему он просто не пришел и не убил нас сам?
— Наверное, он не может долго находиться в этом мире, на такой переход уходит слишком много сил, иначе бы каждый шастал по мирам, как и когда ему вздумается.
— А как же он вообще связан с Нисом? Он же знал о местонахождении Свиллина, а где сейчас мы — точно не знает.
— О черт! — Иномирянин вскочил, стукнувшись головой о нависающие сверху корни. — Все, беседы закончили, уходим в… — задумался, — в горы.
— В чем дело? — удивленно спросил Ренкр, наблюдая, как его спутник спешно собирает вещи.
— В чем дело? — переспросил Черный. — Он скорее всего следит за миром через то, что создано его волей. Камешек-то у тебя. Выбросить мы его не можем — остается уйти в горы, там гномы Дэррина бессильны.
— Но там есть другие гномы…
— С ними и разговор у нас будет другой, — жестко отрезал бессмертный.
Они быстро собрали вещи и пошли на запад, оставляя за спиной гномью заставу и дерево, приютившее их.
Дождь кончился.
Где-то в сокрытой Книге Судеб вписаны наши с тобой имена.
Кто же ответит точно — где?
Нам не дано этого знать.
Где-то на прочных Ее листах рядом со мною стоит Число.
Или строка та еще пуста?
Если так, что же — мне повезло.
Только опять задрожал вещун, глядя устало в мою ладонь.
«Правду, мудрец! Я лжи не прощу!»
Но он молчит, усмиряя стон.
12
Улицы Свакр-Рогга кипели, как котелок, забытый над очагом неряшливой хозяйкой. Дэррин скривился, глядя на город из окна своей башни. Прошло уже достаточно времени, чтобы уцелевшие после того, что произошло с Воссоном, успели добраться до столицы и швырнуть в огонь смуты свою щепоть благовоний. Он еще тогда, завидев отсвет и шум взрыва, понял, что не поможет ни стража, ни указы — спасшиеся беженцы найдут способ пробраться в Свакр-Рогг, минуя все заслоны. Они и нашли. А теперь… Теперь — Создатель ведает что. Или — Темный бог?
Толстый гном с неопрятной бородой, которую он ненавидел, но носил, потому что так было принято, отошел от высокого стрельчатого окна и взял в руку тонкий, изящный бокал. Отхлебнул, поставил на место и снова направился к окну. Сегодня, похоже, Правитель еще долго не сможет от него оторваться — слишком уж угрожающе волнуется народ на улочках, слишком много собралось горожан у стен дворца-крепости, чтобы Дэррин мог позволить себе заниматься другими делами. Он желал видеть.
Сообщения о положении в городе, приносимые каждый час осведомителями, были неутешительны. Чего, впрочем, и следовало ожидать. Гномы требовали разъяснений. Ха! Да если они услышат правду, они ж все взбесятся! Притом что это уже ничего не изменит: они и так вот-вот взбесятся, а советники не могут придумать ни одного мало-мальски приемлемого объяснения катастрофы, произошедшей с Воссоном. В такой ситуации отсылать из города практически все войска — сумасшествие, но именно этим сейчас занимался Биммин.
Повелитель смотрел наружу, облокотившись о широкий мраморный подоконник, опершись правым плечом о выступ стенки. Все катилось в какую-то пропасть, быстрее и быстрее, а ведь началось с такого, казалось, неприметного события. Появление бессмертного с секирой Свиллина. Двойное поражение при попытке отобрать эту самую секиру. А теперь вот — появление Темного бога. Дэррин вздрогнул.
Он и Создателя-то никогда особо не почитал, что уж говорить о том существе, чья известность держалась только благодаря слухам. Правда, слухам достаточно страшным, но все же… Одно дело — сплетни и перешептывания, другое — уничтоженный город. И это уже результат, от которого никуда не деться. Так же как никуда не деться от взволнованных, испуганных толп в городе. Правитель посмотрел на сухие листья под окном: «Гляди-ка, ткарн уже заканчивается…»
В первый день Желтеня Дэррин сидел в своей любимой беседке, глядя, как листья на кустах постепенно изменяют свой цвет, словно их корни тянут из земли не воду, а… кровь. Зеленая листва краснела, медленно, незаметно, но краснела. Шла осень.
На посыпанной рыжими камешками дорожке зашуршали чьи-то шаги. Дэррин недовольно обернулся, чтобы посмотреть, кто и с какой стати осмелился нарушить его уединение. Признаться, он ожидал увидеть Биммина — Первый советник частенько позволял себе появляться без предупреждения, когда дела требовали безотлагательного вмешательства со стороны Правителя. Но на дорожке стоял не рыжий гном, а высокий бледный альв. «Откуда он здесь взялся?» — удивился Дэррин. Представителей иных рас не слишком жаловали в Брарт-О-Дейне, и о появлении каждого тут же становилось известно Правителю. А он что-то не слышал, чтобы в пределах страны находился какой-то альв. Не говоря уже о том, что проникнуть в парк постороннему было не так уж и просто. Даже совсем наоборот. Но Дэррин не собирался устраивать по этому поводу истерик. Просто излишне спокойно поинтересовался:
— Кто ты такой?
Альв с узким бледным лицом /словно гипсовая маска, снятая с умершего/ так же спокойно ответил:
— Я — Темный бог.
Правитель Брарт-О-Дейна скептически хмыкнул:
— Ну да, и чего же ты хочешь?
Он, разумеется, не раз встречался с сумасшедшими, но только чаще с сумасшедшими гномами — такая уж, знаете ли, специфика работы. Вот с сумасшедшими альвами — это что-то новенькое. Пришлось нажать на потайной рычажок, встроенный в поручень беседки специально на подобный непредвиденный случай. Бывало, что в парк все-таки проникали настырные посетители… правда, ненадолго. Следующим местом их пребывания становилась маленькая каменная комнатка с минимумом удобств. Зато для каждого — отдельная. Сумасшедших Дэррин не любил.
— Прежде всего я хочу, чтобы ты поверил в это, — холодно сказал альв. — Потом перейдем к дальнейшему.
Дэррин развел руками:
— Прости, дружище, не могу. Видишь ли, искусство проникать в мой парк — не самое, конечно, последнее, но нет в нем чего-то такого, божественного. Уж извини, если обидел.
— Глупец, — дернул плечом альв, — Бог не может обижаться на такого, как ты. Это же смешно.
— Ага, — подтвердил Дэррин. — Ну, предположим, что я поверил в то, что ты Темный бог. И что же дальше?
— А дальше начнется самое интересное, — вымолвил альв. — Ты прикажешь своим охранникам убраться, как только они примчатся сюда. Затем я отдам распоряжения, а ты займешься их выполнением. И не тянись за кинжалом — сегодня ты забыл его взять с собой.
Гном усмехнулся. Он никогда не забывал брать с собой кинжал. Иногда от этого могла зависеть его жизнь. Вот как сейчас, например.
Рука нащупала пустые ножны. Бред! Такого просто не могло произойти, ведь он точно помнит, как опускал в них кинжал.
Но поздно сожалеть по этому поводу, нужно что-нибудь придумать. Стражники появятся с минуты на минуту.
— Когда ты в последний раз пользовался рычагом? — поинтересовался альв так, словно речь шла о погоде на завтра.
Дэррин пожал плечами: какой смысл отрицать очевидное:
— Давно.
— Тогда неудивительно, что твои гномы запаздывают. Рычаг ведь мог и сломаться.
«Он слишком много знает, даже для сумасшедшего. Придется устроить проверку среди стражников. И все-таки, кто же он такой?»
Альв с лицом гипсовой маски снисходительно улыбнулся:
— Не стоит так волноваться по поводу моей осведомленности. Я же Бог. Но
— оставим эти неаргументированные утверждения. Хочешь, докажу тебе, что я тот, за кого себя выдаю?
Дэррин лихорадочно пытался понять, каким же образом этот сумасшедший будет доказывать. Потом кивнул. «Да что он, в сущности, может?..»
Альв усмехнулся, и если бы Правитель меньше растерялся от происходящего, он бы обратил внимание на эту улыбку и, несомненно, задумался о своем решении. Очень уж нехорошей была усмешка, крайне нехорошей.
— Договорились, — сказал сумасшедший. — Ты сам выбрал.
Потом он напрягся, даже немного пошевелил руками, отчего Дэррину сразу стало не по себе — а вдруг в рукавах этой рубахи у альва ножи? Затем в парке внезапно похолодало, так что гном даже вздрогнул и поплотнее запахнул куртку. Листья, лежащие на дорожке и газонах, внезапно зашевелились, потом взметнулись в небо и стали медленно опадать обратно.
— Взгляни, — сказал альв и указал куда-то в сторону.
Беседка была построена на холме, и отсюда можно было видеть кварталы города и часть полей, располагавшихся за городскими стенами. Поля простирались до самого горизонта. Именно оттуда, на стыке земли и неба, внезапно появился и начал расти гигантский огненный язык, протянувшийся к потемневшим облакам. Вздрогнула земля, и Дэррин услышал глухой протяжный стон, перешедший в настоящий крик.
— Что это? — пораженно прошептал он.
— Только что Воссон исчез. На его месте образовался глубокий котлован; почти все жители города погибли. Спаслись немногие, и скоро они появятся в Свакр-Рогге, так что ты сможешь убедиться в правоте моих слов. — Казалось, в голосе альва не было ничего, кроме холодного удовольствия.
Правитель испуганно посмотрел в лицо сумасшедшего /да нет, не сумасшедшего, присмотрись внимательнее. Не сумасшедшего, а Бога. Темного бога/ и понял, что все сказанное им — правда. До последнего слова. Он перевел взгляд на стражников, которые минуту назад еще бежали к беседке, а теперь стояли, испуганно глядя туда, где опадал зонтик пламени. Альв /Темный бог/ с интересом посмотрел на Дэррина, ожидая, что же тот теперь сделает. Повелитель… приказал гномам убираться прочь. Потом встретился глазами с Темным богом и потупился.
— Веришь? — В словах его собеседника не было и тени насмешки.
— Верю. — Голос почему-то вдруг стал необъяснимо хриплым, а в горле пересохло. — Но зачем…
— Именно для того, чтобы поверил. А теперь слушай и запоминай.
Дэррин слушал и запоминал, мысленно обещая себе, что когда-нибудь он отомстит за Воссон. Отомстит Богу? Да, отомстит Богу! А пока придется разослать на северный кордон гонцов с грамотой, в которой будут упоминаться имена Ищущего и альва по имени Ренкр. А пока Биммин займется тем, что войска, расквартированные в столице, покинут Свакр-Рогг и направятся туда же, вслед за гонцами, чтобы изловить означенных выше и привести в город, уже в кандалах. А пока… Дэррин поразмыслит над тем, что делать дальше.
Когда Темный бог встал со скамейки и ушел прочь, скрывшись среди ровных рядов деревьев, Правитель Брарт-О-Дейна подумал, что грядущая осень, пожалуй, будет еще хуже, чем прошедшее лето. И отправился во дворец-крепость, расшвыривая кровавые листья носками сапог.
Теперь, стоя у высокого окна башни и глядя на улицы Свакр-Рогга, Дэррин понимал, что долго ему так не продержаться. Нужно что-то предпринять, что-то, что избавило бы его от власти Темного бога. Увы, на сей раз рядом не было Свиллина, который мог бы предложить очередную секиру. А что оставалось? Подчиняться и ждать. Вот только ожидание (и промедление) было смерти подобно. Еще чуть-чуть, и взбудораженные гномы от испуга и непонимания «встанут на дыбы», а без войска… «Зацикливаюсь. Нужно думать о чем-нибудь другом. Проклятье, ну где же там Биммин, что ж он так долго?!»
В дверь постучали.
— Входи! — Дэррин развернулся спиной к окну, в нетерпении сложил на груди руки.
Биммин, придерживая одной рукой рукоять меча, кивнул Правителю и поправил длинные рыжие усы. При своем маленьком росте он ухитрялся выглядеть степенно и уверенно, с достоинством удерживая на плечах груз должности Первого советника. Правда, когда они с Дэррином не были в окружении придворных, всякая официальность исчезала — оба гнома были давними друзьями.
— Ну что? — спросил Правитель.
— Все готово. Войска покинут Свакр-Рогг в течение суток. — Рыжеволосый советник пересек комнату и сел в кресло, закидывая ногу за ногу: — А что ты намереваешься делать дальше?
— В каком смысле? — осторожно поинтересовался Дэррин.
— В том смысле, что твой Темный бог в следующий раз может потребовать чего-нибудь еще более сумасбродного. И что тогда?
— Еще более сумасбродного! — иронически хмыкнул Правитель. — Куда уж более… — Потом внезапно оттолкнулся от подоконника, подошел к Биммину и уселся на краешек стола: — У тебя есть идеи?
Советник медленно покачал головой:
— Прости. Ни одной стоящей.
— То-то и оно. Иначе бы…
Дверь распахнулась, словно от сквозняка, но только это был не сквозняк. Это был Темный бог.
— Все отменяется, — произнес он, стоя в дверном проеме и даже не потрудившись войти. — Возвращайте войска в столицу — наша дичь сама явится сюда. Пока — все. — Дверь захлопнулась.
— Создается впечатление, что он просто-таки ночует здесь, — заметил Биммин. — Ну, — советник поднялся из кресла, — пойду. Признаться, все эти перемещения войска… Ладно, ты ведь сам все знаешь. Ничего, что-нибудь придумается. Сходи в библиотеку, что ли. Может, там найдешь что-то интересненькое. Так сказать, отвечающее теме.
Дэррин кивнул:
— Хорошая мысль. Да только там вряд ли есть труды об уничтожении богов.
Биммин развел руками и удалился. Правитель подошел к окну, выглянул наружу, измеряя расстояние от своей комнаты до рыжей дорожки внизу.
Почему-то вспомнились драконы. «Интересно, а как это — летать?..»
Осень молчала, только легонько ворошила листья под окном. Кровавые листья.
Человек вышел из вагона метро и стал подниматься на поверхность по широкой грязной лестнице с несколькими площадками-пролетами. Миновав турникеты и прозрачные вращающиеся двери, он очутился в прокуренном подземном переходе. У стен выстроились лоточники, предлагавшие все, что угодно, но человек прошел мимо и уже собирался идти наверх, когда его внимание привлекла книжная раскладка: на деревянном столике, прижатые протянутой леской, лежали книги в цветастых твердых обложках. Фантастика, почти только одна фантастика. Он заинтересованно подошел, еще не собираясь ничего покупать, просто привлекла одна книжонка — то ли своим названием («Собственные миры»), то ли рисунком (высокая фигура силуэтом, в руках которой два мира: один в виде стандартного шарика голубого цвета, другой — черепаха с тремя китами на панцире, а уже на китах — выпуклая толстая пластина с миниатюрными деревьями, животными и людьми). В принципе, и название и иллюстрация были банальны. Но зато очень актуальны.
Продавец, худощавый паренек в тонкостеклянных очках, с надеждой посмотрел на подошедшего:
— Хорошая книга. Хит сезона.
— Читал? — спросил человек.
Паренек кивнул:
— Затягивает. И вообще, — он взмахнул в воздухе кистью руки, — такого еще не было. Просто отпад.
— А ты сам веришь в то, о чем там написано? — Человек рассеянно вертел в руке толстый том, словно не решался — покупать или не стоит.
Продавец опешил:
— Ну-у… Конечно, иногда затягивает, я же говорю, но… Я ж не ребенок, чтобы верить в Кинг-Конга или там в Дракулу. — Он растерянно пожал плечами, чувствуя, что что-то не так.
Покупателя, по крайней мере, он точно потерял, но лгать не имело смысла. Этот сразу распознал бы ложь /и наказал/ и ушел. А так… Кто его знает, нынче люди разные попадаются, глядишь, и купит.
— В том-то все и дело, — с полуулыбкой сказал человек. — Никто, иногда даже сам Создатель, не верит в то, что творит. И поэтому из мира уходят краски, а из Реальности — миры. Может, потому у братишки все и получилось, что он не отдал книгу в издательство. Он-то сам верил, а прочти рукопись другие — и их неверие пересилило бы его веру. А так… — И он рассмеялся, как будто произнес удачную шутку.
«Опять помешанный, — с тоской подумал паренек. — И ведь книгу не отдаст. Вот черт!»
— Так вы покупаете?
— Нет, не покупаю. Понимаешь, мне она ни к чему — миры, в которые не верят, долго не существуют. Держи. — Он, к удивлению продавца, вернул книгу и пошел дальше.
«Тихий помешанный, — подумал паренек. — И слава Богу, а то ведь… Ну и денек!»
Так хорошо было — сидеть в кресле, глядеть на проезжающие за окном машины и понимать, что ты чего-то достиг в этой жизни. Впрочем, «чего-то достиг» — не совсем подходящее выражение для того, кто стал Темным богом.
Человек с бледным узким лицом улыбнулся краешком рта, вспоминая продавца в переходе. Паренек, наверное, принял его за сумасшедшего. Все просто — даже тот, кто читает исключительно фантастику, не способен представить себе, что такое может произойти в реальной жизни. Да ладно, мог ли он сам вообразить, что после стольких лет бездарной, неудавшейся жизни Судьба повернется к нему лицом? Нет, не мог. Потому что с самого детства казалось, что единственный человек, который интересует Фортуну, — это брат, проклятый братец с его всепризнанной гениальностью. И на таком ярком фоне /бездарный/ неудачливый младший брат оставался не более чем серой расплывчатой кляксой, лишенной всякой устойчивой формы и сколько-нибудь стоящего содержимого. Да, родители делали вид, что любят обоих одинаково, но скажите, разве можно в это поверить? Вот он и не верил. Его не любили, его жалели, а это совсем разные вещи.
Иномирянин резко вскинул в воздух правую руку, и гном замолчал.
— Я не говорил, что нам нужны меганевры, — устало произнес Черный. — У Эльтдона срочное и чрезвычайно важное для судьбы всего мира дело на Срединном. Ты понял? Для всего мира!
— Тебя послушать, — отчаянно сказал гном, шагнув вперед, — так вы все только тем и занимаетесь, что вершите судьбы мира. Не дам меганевр!
— О Господи! — взорвался Черный. — Одну меганевру! Одну! Ты слышишь?
В это время над лесом мелькнула тень, и гигантская полосатая стрекоза приземлилась рядом с заставой. С ее спины спрыгнул гном и подбежал к старшому:
— Шоллин! Шоллин! Важное сообщение от Правителя!
— Что? — раздраженно посмотрел на несвоевременно явившегося гонца старшой.
— Срочное… — задыхался тот.
В руках гном держал свиток, только что выдернутый из-за пазухи. Шоллин взял его и начал читать. Прочтя, поднял на Черного потяжелевший взгляд, снова сплюнул в пыль и вполголоса выругался.
— Читай. — Он протянул сверток бессмертному, прошептал горько: — Взялся же ты на мою голову!
— Что там? — спросил у иномирянина Ренкр.
Тот посмотрел на своих спутников и медленно проговорил:
— Дэррин устроил на нас охоту. К этому кордону направлены войска, по всей стране нас ищут, так что… — Черный тяжело вздохнул и задумался. — Значит, так, — подытожил он. — Прежде всего ты, Эльтдон. Бери меганевру и лети на Срединный, здесь тебе делать нечего — становится слишком опасно. Ты, Шоллин, пристрой куда-нибудь этого гонца, — Черный кивнул на гнома, прилетевшего на гигантской стрекозе, — а сам скажи в случае чего, что так, мол, и так, не было никакого сообщения для тебя, и гонца тоже не было.
— Эй! Эй! Погодите! А может, — встрял гонец, — может… я полечу с эльфом? Меганевра двоих выдержит, а я и управлять ею помогу и заодно исчезну отсюда. А то ведь, если меня сыщут… — И он раздосадованно махнул рукой.
Эльтдон согласно кивнул:
— Не откажусь.
— Тогда, — скомандовал Черный, — быстро с вещами к насекомому, и чтоб духу вашего здесь не было.
— Да что происходит, почему такая спешка? — спросил Ренкр.
— Спешка, — обернулся к нему бессмертный, — потому, что, как мне думается, Дэррин начал на нас охоту с чьей-то подачи. Как думаешь, с чьей?
— Не дожидаясь ответа, бессмертный вслед за Эльтдоном и гонцом пошел к меганевре.
Поднялся сильный ветер, и крылья стрекозы дергались под его порывом то вверх, то вниз. Древовидные папоротники, стоявшие по краям дороги, стали раскачиваться, грозя вот-вот обрушиться. На верхушке одного из них Ренкр заметил сторожевое гнездо, из которого выглядывал растерянный гном. Два других торопливо спускались по веревочной лестнице вниз, опасаясь, как бы дерево не упало, погребая их под собой.
— Торопитесь! — кричал Эльтдону сквозь порывы ветра иномирянин. — Торопитесь, потому что началась опасная охота. Я постараюсь поменяться с ним местами, но пока что все мы — дичь. Он все-таки решился вмешаться, и, значит, либо твоя миссия, либо цель Ренкра очень опасна для него. Надеюсь, он еще не слишком силен, а даже если и так, мы все равно поборемся. Удачи тебе!
Меганевра поднялась вертикально вверх, а потом медленно полетела в сторону гор, с трудом преодолевая сопротивление ветра. Они проводили ее взглядом, а потом Черный обернулся к Шоллину и Ренкру. Ударили первые капли дождя. Здесь, в полосе лесов, дожди приходили внезапно, лили долго и обильно, так что угодивший под них вымокал до нитки. Но никто сейчас не торопился укрыться в неприметных шалашиках, стоявших у самой чащи. Чуть дальше, как показалось альву, он заметил и избушки, из труб которых медленно тянулся к небу густоватый серый дым.
— Вот что, Шоллин, — сказал бессмертный старшому граничников, вытирая со лба дождинки, — проводники не понадобятся, мы пойдем в одиночку — так проще и безопаснее. Прости за неудобства, которые мы тебе доставили, и за бардак, который устроили, но поверь, то, что происходит, касается и тебя.
— Слушай, Ищущий, может, дать тебе меганевр? — предложил ему Шоллин.
— Не нужно, — ответил Черный. — Дождь — они же не полетят. Молюсь, чтобы хоть Эльтдон успел улететь из зоны ливня. Мы — пешком.
— Хотя б дождь переждали.
— Нет у нас времени, так что всего тебе, не поминай лихом! — Иномирянин кивнул, и они вместе с Ренкром пошли по дороге, ведущей в Брарт-О-Дейн.
Она выглядела почти заброшенной, эта узкая, поросшая по краям колючим кустарником дорога с превратившейся во влажную грязь пылью. Сверху продолжал падать дождь, и очень скоро вся одежда вымокла и обвисла, прильнув к остывающему телу. Долго продолжаться это не могло; через некоторое время Черный заприметил подходящее дерево: оно накренилось, и корни образовали огромную пещеру, дно которой поросло зеленым мхом. Забравшись сюда, путники устроили привал. Перекусили и даже развели миниатюрный костерок, правда с большими мучениями, да и тот почти не грел, больше дымил.
После трапезы Черный извлек небольшую карту и развернул ее у себя на коленях:
— Смотри. Мы сейчас здесь, между границей и Котор-Моллом, чуть восточное последнего. Южнее Брарт-О-Дейн пересекает река Гхор. Мы через нее переправлялись, помнишь?
— Я помню, что рек на нашем пути было штук пять, и на всех — очень ненадежные мосты, — ответил Ренкр.
— Четыре, — поправил его Черный. — Гхор, Нирр, Хэммон-Руд и Ришшин. Так вот, в устье Гхора и расположен Рангхорн — тот самый портовый город, где я планировал сесть на корабль. Оттуда мы бы добрались до Воссона, что на Ришшине, а от него до Свакр-Рогга — два дня пути. Теперь я боюсь, что на море нас будет слишком легко уничтожить. Опять-таки добираться до Рангхорна тоже не день и не два, нас успеют обнаружить. Можно, правда, попытаться пройти весь Брарт-О-Дейн по суше, прячась от всех, но это малореально. Остаются еще горы или же все-таки морской вариант. Что скажешь?
Ренкр задумался. Что-то подсказывало ему: какой бы вариант сейчас они ни выбрали, это не будет иметь значения самое позднее через двое суток. Вообще, все происшедшее у заставы казалось каким-то скомканным, слишком быстрым, непонятным и — непонятым. Почему, например, Черный решил, что за Дэррином стоит Темный бог?
— Все очень просто, — ответил бессмертный, поворачиваясь так, чтобы тоненькая струйка пламени обсушила его спину. — Кто еще может быть заинтересован в нашей смерти? Нет, я, конечно, способен назвать добрую сотню моих личных недоброжелателей, но к тебе они не имеют никакого отношения. В послании же ясно сказано: бессмертный и альв. И потом, никто, кроме Темного бога, не может заставить Дэррина отдать такой приказ — ведь Повелителю прекрасно известно, против кого он решился выступить. Но почему все это затеяно? Ведь тогда, провожая Эльтдона, я погорячился, но теперь понимаю — об эльфе он не знает. Следовательно, именно твоя миссия взволновала этого доморощенного демиурга. Может статься, льдистые змеи играют для него большую роль, чем мы предположили вначале. Ну-ка, расскажи мне еще раз о котловане.
Ренкр рассказал, и Черный чуть не подпрыгнул:
— А ты уверен, что тот темный свет лился сверху вниз, а не наоборот?!
Парень неуверенно пожал плечами:
— Да там было не понять. Может, он на самом деле поднимался вверх…
Бессмертный прищелкнул пальцами, и тотчас с обмазанных землей корней на них обрушился водопад холодных капелек.
— Отлично, — воскликнул Черный, — кажется, я начинаю понимать. Видимо, льдистые змеи являются накопителями и передатчиками энергии (правда, не знаю точно какой). В Теплынь они уходят в котлован и отдают накопленную энергию Темному богу. Если ты закроешь осколком Камня отверстие, произойдет что-то необычное, что перекроет доступ Бога к энергии. Поэтому он стремится уничтожить тебя и, как это ни странно звучит, меня.
— Но почему он просто не пришел и не убил нас сам?
— Наверное, он не может долго находиться в этом мире, на такой переход уходит слишком много сил, иначе бы каждый шастал по мирам, как и когда ему вздумается.
— А как же он вообще связан с Нисом? Он же знал о местонахождении Свиллина, а где сейчас мы — точно не знает.
— О черт! — Иномирянин вскочил, стукнувшись головой о нависающие сверху корни. — Все, беседы закончили, уходим в… — задумался, — в горы.
— В чем дело? — удивленно спросил Ренкр, наблюдая, как его спутник спешно собирает вещи.
— В чем дело? — переспросил Черный. — Он скорее всего следит за миром через то, что создано его волей. Камешек-то у тебя. Выбросить мы его не можем — остается уйти в горы, там гномы Дэррина бессильны.
— Но там есть другие гномы…
— С ними и разговор у нас будет другой, — жестко отрезал бессмертный.
Они быстро собрали вещи и пошли на запад, оставляя за спиной гномью заставу и дерево, приютившее их.
Дождь кончился.
Где-то в сокрытой Книге Судеб вписаны наши с тобой имена.
Кто же ответит точно — где?
Нам не дано этого знать.
Где-то на прочных Ее листах рядом со мною стоит Число.
Или строка та еще пуста?
Если так, что же — мне повезло.
Только опять задрожал вещун, глядя устало в мою ладонь.
«Правду, мудрец! Я лжи не прощу!»
Но он молчит, усмиряя стон.
12
…Мир Мечты — это дьявольски опасная и непростая штука. Конечно же, мечтать надо.
Надо мечтать. Но далеко не всем и отнюдь не каждому. Есть люди, которым мечтать прямо-таки противопоказано. В особенности — о мирах.
А. и Б. Стругацкие
Улицы Свакр-Рогга кипели, как котелок, забытый над очагом неряшливой хозяйкой. Дэррин скривился, глядя на город из окна своей башни. Прошло уже достаточно времени, чтобы уцелевшие после того, что произошло с Воссоном, успели добраться до столицы и швырнуть в огонь смуты свою щепоть благовоний. Он еще тогда, завидев отсвет и шум взрыва, понял, что не поможет ни стража, ни указы — спасшиеся беженцы найдут способ пробраться в Свакр-Рогг, минуя все заслоны. Они и нашли. А теперь… Теперь — Создатель ведает что. Или — Темный бог?
Толстый гном с неопрятной бородой, которую он ненавидел, но носил, потому что так было принято, отошел от высокого стрельчатого окна и взял в руку тонкий, изящный бокал. Отхлебнул, поставил на место и снова направился к окну. Сегодня, похоже, Правитель еще долго не сможет от него оторваться — слишком уж угрожающе волнуется народ на улочках, слишком много собралось горожан у стен дворца-крепости, чтобы Дэррин мог позволить себе заниматься другими делами. Он желал видеть.
Сообщения о положении в городе, приносимые каждый час осведомителями, были неутешительны. Чего, впрочем, и следовало ожидать. Гномы требовали разъяснений. Ха! Да если они услышат правду, они ж все взбесятся! Притом что это уже ничего не изменит: они и так вот-вот взбесятся, а советники не могут придумать ни одного мало-мальски приемлемого объяснения катастрофы, произошедшей с Воссоном. В такой ситуации отсылать из города практически все войска — сумасшествие, но именно этим сейчас занимался Биммин.
Повелитель смотрел наружу, облокотившись о широкий мраморный подоконник, опершись правым плечом о выступ стенки. Все катилось в какую-то пропасть, быстрее и быстрее, а ведь началось с такого, казалось, неприметного события. Появление бессмертного с секирой Свиллина. Двойное поражение при попытке отобрать эту самую секиру. А теперь вот — появление Темного бога. Дэррин вздрогнул.
Он и Создателя-то никогда особо не почитал, что уж говорить о том существе, чья известность держалась только благодаря слухам. Правда, слухам достаточно страшным, но все же… Одно дело — сплетни и перешептывания, другое — уничтоженный город. И это уже результат, от которого никуда не деться. Так же как никуда не деться от взволнованных, испуганных толп в городе. Правитель посмотрел на сухие листья под окном: «Гляди-ка, ткарн уже заканчивается…»
всплеск памяти
Ткарн потихоньку заканчивался, лето отгорело, уступая место рыжей осени. Дурное это было лето, нехорошее. А завершилось оно и вовсе отвратительно.В первый день Желтеня Дэррин сидел в своей любимой беседке, глядя, как листья на кустах постепенно изменяют свой цвет, словно их корни тянут из земли не воду, а… кровь. Зеленая листва краснела, медленно, незаметно, но краснела. Шла осень.
На посыпанной рыжими камешками дорожке зашуршали чьи-то шаги. Дэррин недовольно обернулся, чтобы посмотреть, кто и с какой стати осмелился нарушить его уединение. Признаться, он ожидал увидеть Биммина — Первый советник частенько позволял себе появляться без предупреждения, когда дела требовали безотлагательного вмешательства со стороны Правителя. Но на дорожке стоял не рыжий гном, а высокий бледный альв. «Откуда он здесь взялся?» — удивился Дэррин. Представителей иных рас не слишком жаловали в Брарт-О-Дейне, и о появлении каждого тут же становилось известно Правителю. А он что-то не слышал, чтобы в пределах страны находился какой-то альв. Не говоря уже о том, что проникнуть в парк постороннему было не так уж и просто. Даже совсем наоборот. Но Дэррин не собирался устраивать по этому поводу истерик. Просто излишне спокойно поинтересовался:
— Кто ты такой?
Альв с узким бледным лицом /словно гипсовая маска, снятая с умершего/ так же спокойно ответил:
— Я — Темный бог.
Правитель Брарт-О-Дейна скептически хмыкнул:
— Ну да, и чего же ты хочешь?
Он, разумеется, не раз встречался с сумасшедшими, но только чаще с сумасшедшими гномами — такая уж, знаете ли, специфика работы. Вот с сумасшедшими альвами — это что-то новенькое. Пришлось нажать на потайной рычажок, встроенный в поручень беседки специально на подобный непредвиденный случай. Бывало, что в парк все-таки проникали настырные посетители… правда, ненадолго. Следующим местом их пребывания становилась маленькая каменная комнатка с минимумом удобств. Зато для каждого — отдельная. Сумасшедших Дэррин не любил.
— Прежде всего я хочу, чтобы ты поверил в это, — холодно сказал альв. — Потом перейдем к дальнейшему.
Дэррин развел руками:
— Прости, дружище, не могу. Видишь ли, искусство проникать в мой парк — не самое, конечно, последнее, но нет в нем чего-то такого, божественного. Уж извини, если обидел.
— Глупец, — дернул плечом альв, — Бог не может обижаться на такого, как ты. Это же смешно.
— Ага, — подтвердил Дэррин. — Ну, предположим, что я поверил в то, что ты Темный бог. И что же дальше?
— А дальше начнется самое интересное, — вымолвил альв. — Ты прикажешь своим охранникам убраться, как только они примчатся сюда. Затем я отдам распоряжения, а ты займешься их выполнением. И не тянись за кинжалом — сегодня ты забыл его взять с собой.
Гном усмехнулся. Он никогда не забывал брать с собой кинжал. Иногда от этого могла зависеть его жизнь. Вот как сейчас, например.
Рука нащупала пустые ножны. Бред! Такого просто не могло произойти, ведь он точно помнит, как опускал в них кинжал.
Но поздно сожалеть по этому поводу, нужно что-нибудь придумать. Стражники появятся с минуты на минуту.
— Когда ты в последний раз пользовался рычагом? — поинтересовался альв так, словно речь шла о погоде на завтра.
Дэррин пожал плечами: какой смысл отрицать очевидное:
— Давно.
— Тогда неудивительно, что твои гномы запаздывают. Рычаг ведь мог и сломаться.
«Он слишком много знает, даже для сумасшедшего. Придется устроить проверку среди стражников. И все-таки, кто же он такой?»
Альв с лицом гипсовой маски снисходительно улыбнулся:
— Не стоит так волноваться по поводу моей осведомленности. Я же Бог. Но
— оставим эти неаргументированные утверждения. Хочешь, докажу тебе, что я тот, за кого себя выдаю?
Дэррин лихорадочно пытался понять, каким же образом этот сумасшедший будет доказывать. Потом кивнул. «Да что он, в сущности, может?..»
Альв усмехнулся, и если бы Правитель меньше растерялся от происходящего, он бы обратил внимание на эту улыбку и, несомненно, задумался о своем решении. Очень уж нехорошей была усмешка, крайне нехорошей.
— Договорились, — сказал сумасшедший. — Ты сам выбрал.
Потом он напрягся, даже немного пошевелил руками, отчего Дэррину сразу стало не по себе — а вдруг в рукавах этой рубахи у альва ножи? Затем в парке внезапно похолодало, так что гном даже вздрогнул и поплотнее запахнул куртку. Листья, лежащие на дорожке и газонах, внезапно зашевелились, потом взметнулись в небо и стали медленно опадать обратно.
— Взгляни, — сказал альв и указал куда-то в сторону.
Беседка была построена на холме, и отсюда можно было видеть кварталы города и часть полей, располагавшихся за городскими стенами. Поля простирались до самого горизонта. Именно оттуда, на стыке земли и неба, внезапно появился и начал расти гигантский огненный язык, протянувшийся к потемневшим облакам. Вздрогнула земля, и Дэррин услышал глухой протяжный стон, перешедший в настоящий крик.
— Что это? — пораженно прошептал он.
— Только что Воссон исчез. На его месте образовался глубокий котлован; почти все жители города погибли. Спаслись немногие, и скоро они появятся в Свакр-Рогге, так что ты сможешь убедиться в правоте моих слов. — Казалось, в голосе альва не было ничего, кроме холодного удовольствия.
Правитель испуганно посмотрел в лицо сумасшедшего /да нет, не сумасшедшего, присмотрись внимательнее. Не сумасшедшего, а Бога. Темного бога/ и понял, что все сказанное им — правда. До последнего слова. Он перевел взгляд на стражников, которые минуту назад еще бежали к беседке, а теперь стояли, испуганно глядя туда, где опадал зонтик пламени. Альв /Темный бог/ с интересом посмотрел на Дэррина, ожидая, что же тот теперь сделает. Повелитель… приказал гномам убираться прочь. Потом встретился глазами с Темным богом и потупился.
— Веришь? — В словах его собеседника не было и тени насмешки.
— Верю. — Голос почему-то вдруг стал необъяснимо хриплым, а в горле пересохло. — Но зачем…
— Именно для того, чтобы поверил. А теперь слушай и запоминай.
Дэррин слушал и запоминал, мысленно обещая себе, что когда-нибудь он отомстит за Воссон. Отомстит Богу? Да, отомстит Богу! А пока придется разослать на северный кордон гонцов с грамотой, в которой будут упоминаться имена Ищущего и альва по имени Ренкр. А пока Биммин займется тем, что войска, расквартированные в столице, покинут Свакр-Рогг и направятся туда же, вслед за гонцами, чтобы изловить означенных выше и привести в город, уже в кандалах. А пока… Дэррин поразмыслит над тем, что делать дальше.
Когда Темный бог встал со скамейки и ушел прочь, скрывшись среди ровных рядов деревьев, Правитель Брарт-О-Дейна подумал, что грядущая осень, пожалуй, будет еще хуже, чем прошедшее лето. И отправился во дворец-крепость, расшвыривая кровавые листья носками сапог.
Теперь, стоя у высокого окна башни и глядя на улицы Свакр-Рогга, Дэррин понимал, что долго ему так не продержаться. Нужно что-то предпринять, что-то, что избавило бы его от власти Темного бога. Увы, на сей раз рядом не было Свиллина, который мог бы предложить очередную секиру. А что оставалось? Подчиняться и ждать. Вот только ожидание (и промедление) было смерти подобно. Еще чуть-чуть, и взбудораженные гномы от испуга и непонимания «встанут на дыбы», а без войска… «Зацикливаюсь. Нужно думать о чем-нибудь другом. Проклятье, ну где же там Биммин, что ж он так долго?!»
В дверь постучали.
— Входи! — Дэррин развернулся спиной к окну, в нетерпении сложил на груди руки.
Биммин, придерживая одной рукой рукоять меча, кивнул Правителю и поправил длинные рыжие усы. При своем маленьком росте он ухитрялся выглядеть степенно и уверенно, с достоинством удерживая на плечах груз должности Первого советника. Правда, когда они с Дэррином не были в окружении придворных, всякая официальность исчезала — оба гнома были давними друзьями.
— Ну что? — спросил Правитель.
— Все готово. Войска покинут Свакр-Рогг в течение суток. — Рыжеволосый советник пересек комнату и сел в кресло, закидывая ногу за ногу: — А что ты намереваешься делать дальше?
— В каком смысле? — осторожно поинтересовался Дэррин.
— В том смысле, что твой Темный бог в следующий раз может потребовать чего-нибудь еще более сумасбродного. И что тогда?
— Еще более сумасбродного! — иронически хмыкнул Правитель. — Куда уж более… — Потом внезапно оттолкнулся от подоконника, подошел к Биммину и уселся на краешек стола: — У тебя есть идеи?
Советник медленно покачал головой:
— Прости. Ни одной стоящей.
— То-то и оно. Иначе бы…
Дверь распахнулась, словно от сквозняка, но только это был не сквозняк. Это был Темный бог.
— Все отменяется, — произнес он, стоя в дверном проеме и даже не потрудившись войти. — Возвращайте войска в столицу — наша дичь сама явится сюда. Пока — все. — Дверь захлопнулась.
— Создается впечатление, что он просто-таки ночует здесь, — заметил Биммин. — Ну, — советник поднялся из кресла, — пойду. Признаться, все эти перемещения войска… Ладно, ты ведь сам все знаешь. Ничего, что-нибудь придумается. Сходи в библиотеку, что ли. Может, там найдешь что-то интересненькое. Так сказать, отвечающее теме.
Дэррин кивнул:
— Хорошая мысль. Да только там вряд ли есть труды об уничтожении богов.
Биммин развел руками и удалился. Правитель подошел к окну, выглянул наружу, измеряя расстояние от своей комнаты до рыжей дорожки внизу.
Почему-то вспомнились драконы. «Интересно, а как это — летать?..»
Осень молчала, только легонько ворошила листья под окном. Кровавые листья.
Человек вышел из вагона метро и стал подниматься на поверхность по широкой грязной лестнице с несколькими площадками-пролетами. Миновав турникеты и прозрачные вращающиеся двери, он очутился в прокуренном подземном переходе. У стен выстроились лоточники, предлагавшие все, что угодно, но человек прошел мимо и уже собирался идти наверх, когда его внимание привлекла книжная раскладка: на деревянном столике, прижатые протянутой леской, лежали книги в цветастых твердых обложках. Фантастика, почти только одна фантастика. Он заинтересованно подошел, еще не собираясь ничего покупать, просто привлекла одна книжонка — то ли своим названием («Собственные миры»), то ли рисунком (высокая фигура силуэтом, в руках которой два мира: один в виде стандартного шарика голубого цвета, другой — черепаха с тремя китами на панцире, а уже на китах — выпуклая толстая пластина с миниатюрными деревьями, животными и людьми). В принципе, и название и иллюстрация были банальны. Но зато очень актуальны.
Продавец, худощавый паренек в тонкостеклянных очках, с надеждой посмотрел на подошедшего:
— Хорошая книга. Хит сезона.
— Читал? — спросил человек.
Паренек кивнул:
— Затягивает. И вообще, — он взмахнул в воздухе кистью руки, — такого еще не было. Просто отпад.
— А ты сам веришь в то, о чем там написано? — Человек рассеянно вертел в руке толстый том, словно не решался — покупать или не стоит.
Продавец опешил:
— Ну-у… Конечно, иногда затягивает, я же говорю, но… Я ж не ребенок, чтобы верить в Кинг-Конга или там в Дракулу. — Он растерянно пожал плечами, чувствуя, что что-то не так.
Покупателя, по крайней мере, он точно потерял, но лгать не имело смысла. Этот сразу распознал бы ложь /и наказал/ и ушел. А так… Кто его знает, нынче люди разные попадаются, глядишь, и купит.
— В том-то все и дело, — с полуулыбкой сказал человек. — Никто, иногда даже сам Создатель, не верит в то, что творит. И поэтому из мира уходят краски, а из Реальности — миры. Может, потому у братишки все и получилось, что он не отдал книгу в издательство. Он-то сам верил, а прочти рукопись другие — и их неверие пересилило бы его веру. А так… — И он рассмеялся, как будто произнес удачную шутку.
«Опять помешанный, — с тоской подумал паренек. — И ведь книгу не отдаст. Вот черт!»
— Так вы покупаете?
— Нет, не покупаю. Понимаешь, мне она ни к чему — миры, в которые не верят, долго не существуют. Держи. — Он, к удивлению продавца, вернул книгу и пошел дальше.
«Тихий помешанный, — подумал паренек. — И слава Богу, а то ведь… Ну и денек!»
Так хорошо было — сидеть в кресле, глядеть на проезжающие за окном машины и понимать, что ты чего-то достиг в этой жизни. Впрочем, «чего-то достиг» — не совсем подходящее выражение для того, кто стал Темным богом.
Человек с бледным узким лицом улыбнулся краешком рта, вспоминая продавца в переходе. Паренек, наверное, принял его за сумасшедшего. Все просто — даже тот, кто читает исключительно фантастику, не способен представить себе, что такое может произойти в реальной жизни. Да ладно, мог ли он сам вообразить, что после стольких лет бездарной, неудавшейся жизни Судьба повернется к нему лицом? Нет, не мог. Потому что с самого детства казалось, что единственный человек, который интересует Фортуну, — это брат, проклятый братец с его всепризнанной гениальностью. И на таком ярком фоне /бездарный/ неудачливый младший брат оставался не более чем серой расплывчатой кляксой, лишенной всякой устойчивой формы и сколько-нибудь стоящего содержимого. Да, родители делали вид, что любят обоих одинаково, но скажите, разве можно в это поверить? Вот он и не верил. Его не любили, его жалели, а это совсем разные вещи.