Страница:
Наступательная сила румынских Королевских ВВС была сконцентрирована в Боевой авиационной группе (GAL), которая насчитывала в боевом состоянии 205 самолетов. Их целью было достичь превосходства в воздухе над Бессарабией и Северной Буковиной и затем поддерживать наступление румынской 4-й армии. Авиационная группа состояла из четырех бомбардировочных групп (1, 2, 4 и 5-я) и двух независимых бомбардировочных эскадрилий (82-й и 18-й), трех истребительных групп (5, 7 и 8-й), четырех эскадрилий наблюдателей (11, 12, 13 и 14-й), одной эскадрильи дальней разведки (1-я). 3-я и 4-я румынские армии имели своих собственных наблюдателей, легкие бомбардировщики и связные эскадрильи: 3-я и 5-я эскадрильи были определены к 3-й армии и четыре эскадрильи к 4-й. Одна эскадрилья наблюдателей (15-я) была прикреплена к бронетанковой дивизии. За пределами линии фронта территория Румынии была разделена между 2-м авиационным районом: две истребительные группы (3-я и 4-я) и одна эскадрилья связи (112-я) – и 3-м авиационным районом (6-я истребительная группа и 113-я эскадрилья связи). В Добрудже базировались две эскадрильи гидросамолетов (101-я и 102-я), одна эскадрилья наблюдателей (16-я) и одна истребительная эскадрилья (53-я). Силы люфтваффе в Румынии в целом насчитывали 420 самолетов.
2 июля войска 11-й немецкой и 3-й румынской армий нанесли удар по правофланговым соединениям 9-й армии в направлении на Бельцы. 4 июля прорыв был углублен до 40 км, 5 июля румынские войска заняли Черновцы. 9-я армия пыталась контрударом 2-го мехкорпуса совместно с 74-й стрелковой дивизией остановить и уничтожить вражескую группировку, наступавшую на Бельцы, но безуспешно.
Фронтовая разведсводка убеждала советское командование, что противник нанесет удар из района Стефанешти, где якобы сосредоточились главные силы противника в составе 10 дивизий и 900 танков. Но там находилось лишь пять пехотных дивизий и пять бригад с 60 танками. Исходя из этих данных наиболее сильная и глубоко эшелонированная группировка советских войск создана на Каменец-Подольском направлении в полосе 18-й армии (шесть стрелковых дивизий и механизированный корпус). А вот на правом фланге 9-й армии осталось лишь две стрелковые дивизии. Именно против них противник направил шесть пехотных дивизий и две кавалерийские бригады. В составе главной ударной группировки из района Ясс наступали две немецкие и две румынские дивизии, в стык между 30-й стрелковой и 95-й стрелковой дивизиями. В полосе обороны 176-й стрелковой дивизии атаковали две немецкие пехотные дивизии и две румынские кавбригады. На узких участках прорыва на фронт одного советского полка наступали две пехотные дивизии и кавбригада. Советская оборона на реке Прут была прорвана на глубину 8–10 км. Главный удар наносили 54-й и 30-й армейские корпуса в направлении Яссы – Бельцы, а второй удар –11-й немецкий и румынский кавалерийский корпуса из района Стефанешти на Могилев-Подольский. В дальнейшем обе группировки должны были действовать в общем направлении на Винницу для соединения с 17-й армией, наступавшей из района Львова. 3-я румынская армия, переданная в подчинение командующего 11-й армией, обеспечивала развертывание и фланги наступательных группировок.
Советской 9-й армии противостояла группа армий «Генерал Антонеску». Группа армий «Генерал Антонеску» против Южного фронта имела: немецких пехотных дивизий – 7, румынских пехотных дивизий – 9, румынских кавбригад – 2, румынских крепостных бригад – 1, румынских отдельных пехотных полков – 1, румынских отдельных моторизованных батальонов – 2, румынских батальонов морской пехоты – 3. Немецкая 11-я армия состояла из немецких 22, 50, 72, 76, 170, 198, 239-й пехотных дивизий; румынских частей: 1-й бронетанковой дивизии, 6-й и 8-й, 14-й пехотных дивизий, 5-й и 6-й кавбригад. Румынская 3-я армия состояла из одного Горного корпуса (1, 2, 4-я горные бригады, 8-я кавбригада, 7-я пехотная дивизия). Румынский кавкорпус (5-я, 6-я кавбригады) был выведен из состава 3-й румынской армии и переподчинен 11-й немецкой армии. Румынская 4-я армия состояла из: 5-го армейского корпуса (1-я гвардейская дивизия, 21-я пехотная дивизия); 3-го армейского корпуса (11-я и 15-я пехотные дивизии, 1-я пограничная дивизия); 11-го армейского корпуса (1-я и 2-я крепостные бригады, 17-й пехотный полк, 1-й и 2-й мотобатальоны). Румынский отдельный 2-й армейский корпус действовал в составе: 9-я и 10-я пехотные дивизии, 1-я группа морской пехоты (15, 16, 17-й батальоны)[45].
Советская 9-я армия имела 6 стрелковых дивизий, 1 горнострелковую дивизию, 2 моторизованные дивизии, 2 кавалерийские дивизии, 4 танковые дивизии, 2 мотоциклетных полка: 14-й стрелковый корпус (25-я и 51-я стрелковые дивизии), 35-й стрелковый корпус (95-я и 176-я стрелковые дивизии), 48-й стрелковый корпус (30-я горнострелковая и 74-я стрелковая дивизии), 2-й кавалерийский корпус (5-я и 9-я кавалерийские дивизии), 150-я стрелковая дивизия, 2-й механизированный корпус (11-я и 16-я танковые дивизии, 15-я моторизованная дивизия, 6-й мотоциклетный полк), 18-й механизированный корпус (44-я и 47-я танковые дивизии, 218-я моторизованная дивизия, 26-й мотоциклетный полк). Итого: по пехотным дивизиям соотношение сил было 1:3 в пользу противника, по кавалерийским дивизиям 2:1 в пользу РККА, по горным дивизиям 1,5:1 в пользу противника, по моторизованным дивизиям – советское преимущество, по танковым дивизиям – советское преимущество. Однако войска Южного фронта не были укомплектованы по штатной численности, в них остро не хватало средств связи, а механизированные корпуса фронта имели большой некомплект танков, автомашин и тракторов-тягачей. Наиболее сильный 2-й мехкорпус (генерал-лейтенант Ю.Ф. Новосельский) был укомплектован на 50 %, а 18-й (генерал-майор танковых войск П.В. Волоха) – на 27 %; при этом в его 47-й танковой дивизии вообще не было танков[46]. Бомбежки авиации противника нарушили работу железной дороги. Фронт испытывал серьезные трудности с подвозом снарядов, патронов, продовольствия…
5 июля командующий Южным фронтом, обеспокоенный первыми успехами врага в Молдавии, докладывал И.В. Сталину, С.К. Тимошенко и Т.К. Жукову, что фронт может вести боевые действия только «методом подвижной обороны, опираясь на УРы на Днестре». Завысив вдвое количество вражеских соединений, И.В. Тюленев докладывал в Москву, что против его войск действует не менее 40 пехотных, 13 танковых и моторизованных дивизий (в реальности против Южного фронта действовало только 20 пехотных дивизий). На следующий день И.В. Тюленев, без согласования со Ставкой, приказал отвести войска фронта за Днестр и занять там оборону по линии укрепрайонов. Войска фронта приступили к выполнению приказа на отступление, а противник вышел на рубеж Хотин – Тырново– Бельцы.
7 июля командующий войсками 9-й армии издал приказ на оборону рубежа по реке Днестр. Ссылаясь на отход 18-й армии, одесской группы войск (управление 14-го стрелкового корпуса, 25-я и 51-я стрелковые дивизии) за Днестр, генерал-полковник (произведен в очередное звание в начале июля 1914 г.) Черевиченко приказывает 9-й армии, «продолжая методом маневренной обороны сдерживать противника между реками Прут и Днестр и оказывая упорное сопротивление на промежуточных рубежах, с 10.07.41 г. перейти к прочной обороне р. Днестр, опираясь на Рыбницкий и Тираспольский укрепленные районы… В составе 95-й и 150-й стрелковых дивизий перейти к обороне реки Днестр на участке Гояны, Тирасполь, имея 95-ю стрелковую дивизию на фронте Гояны, (иск.) Ташлык и 150-ю стрелковую дивизию на фронте Ташлык, Тирасполь». 14-му стрелковому корпусу приказано «в ночь на 11.07.41 г. по переправам Чобручи, Глинное, Паланка, Беляевка, Аккерман, Овидиополь, Каролино-Бугаз отойти на восточный берег р. Днестр и, составив одесскую группу войск, перейти к обороне на участке (иск.) Тирасполь, ст. Каролино-Бугаз»[47].
Но 7 июля Ставка отменила «паникерские» приказы. Отвод войск был разрешен только для правого фланга примыкавшей к Юго-Западному фронту 18-й армии, открытого для действий врага (заняв оборону 17-м стрелковым корпусом по восточному берегу Днестра от 12-го УРа до Липкан). Ставка приказала И.В. Тюленеву передать в соседний Юго-Западный фронт один стрелковый корпус, два мехкорпуса и несколько дивизий. Южному фронту директивой Ставки от 7 июля предписывалось контрударом резервов отбросить противника за Прут, а затем использовать территорию Бессарабии в качестве исходного плацдарма для наступления.
Утром 8 июля наспех было организовано наступление 48-й стрелкового, 2-го механизированного и 2-го кавалерийского корпусов генералов Р.Я. Малиновского, Ю.В. Новосельского и П.А. Белова. Кровавые встречные бои продолжались три дня. Корпуса не смогли выполнить главной задачи – отбросить противника за Прут, но смогли задержать наступление немецко-румынских войск, что позволило 18-й армии отвести свои войска за Днестр и занять Могилев-Подольский укрепрайон. Передача соседнему, Юго-Западному фронту корпусов, дивизий и артбригады затрудняла выполнение контрудара. Выполняя указания Ставки, И.В. Тюленев усилил правое крыло фронта, перебросив туда 18-й механизированый корпус и развернув резервную 189-ю стрелковую дивизию. Начавшийся отвод войск еще более осложнил условия нанесения контрудара, ведь части 9-й армии уже начали отступление за Днестр[48].
После контрудара частей Южного фронта поредевшие части немецкой 11-й армии приостановили наступление на Винницу и переориентировались на более мелкие задачи в Молдавии. Командующий группой армий «Юг» приказал направить 54-й армейский корпус 11-й армии на помощь 4-й румынской армии, пытавшейся овладеть Кишиневом.
В то же время румынская броневая дивизия 8 июля прорвалась к Днестру, а 12 июля вошла в город Бельцы. Войска Южного фронта на направлении вражеских ударов в Молдавии к исходу 10 июля отошли на 60–80 км. В боях за этот район румынские потери составили 4 тыс. убитых, 12 тыс. раненых, 5,5 тыс. пленных и дезертиров. 5 июля И. Антонеску заявил, что румынские войска не прекратят борьбы, пока не достигнут своих «древних границ», хотя детализации этих границ еще не было. Генерал И. Тюленев вспоминал те дни: «Не имея конкретной, вытекающей из обстановки задачи, наши войска вынуждены были вести боевые действия на случайных рубежах. Характер этих действий был неопределенный, соотношение сил – невыгодное для нас. Бои носили разрозненный характер. Не было сплошного фронта обороны»[49].
И все же у Красной армии были и первые победы: 8 июля 150-я стрелковая дивизия контратаковала врага, «нанеся ему значительные потери, отбросила на западный берег, восстановив положение». На следующий день 95-я стрелковая дивизия, перейдя в контратаку, разбила 67-й немецкий пехотный полк и два дивизиона 63-го артиллерийского полка румын, захватив немалые трофеи для первого месяца войны (82 пленных, 20 орудий, 68 автомашин, 400 повозок и 600 лошадей).
8 июля было решено создать Приморскую группу войск. В ее задачу входило прикрывать восточный берег Прута, северный берег Дуная и побережье Черного моря вплоть до Николаева, увязывая свои действия с Черноморским флотом. Ставка и Г.К. Жуков решили, что в дальнейшем ее удастся развернуть в сильную армию. Начальником штаба Г.К. Жуков предложил назначить Г.Д. Шишенина, считая, что ему по плечу организовать надежное взаимодействие с флотом. На должность командующего кандидатуры не было, и он согласился с предложением Военного совета временно назначить командармом Н.Е. Чибисова, не освобождая его от командования Одесским военным округом. В состав Приморской группы вошли штаб, управления и отделы Одесского военного округа, 14-й стрелковый корпус, состоявший из 25-й Чапаевской, 51-й Перекопской и 150-й стрелковых дивизий, 79-го и 26-го погранотрядов НКВД, Дунайской военной флотилии, Одесской военно-морской базы, специальных частей и 69-го авиационного истребительного полка[50]. С этого момента – с момента создания Приморской группы войск – военные историки ведут отсчет первого этапа совместной с флотом Одесской оборонительной операции…
5 июля, спустя 13 дней после начала войны, в городах МССР наблюдались хаос, дезорганизация и паника, дополняемые бегством ряда руководителей. Среди партийных деятелей стали распространяться слухи о моральном падении некоторых высокопоставленных работников республики. С началом войны в молдавских советских институциях утвердилось недоверие к уроженцам правобережья Днестра, недавно проживавших «под румынской короной». Толпы мародеров организовали «самоснабжение» за счет государственных складов и магазинов. В решении бюро ЦК КП(б)М от 7 июля 1941 г. «О выполнении партийными и советскими организациями решений ЦК КП(б)М и СНК МССР по вопросам эвакуации» говорилось, что большая часть магазинов в городах и селах не работает, электросети и мостовые разбиты, государственная торговля практически прекратилась.
Республиканскими советскими и партийными органами был создан штаб по эвакуации во главе с заместителем председателя СНК МССР Ф. Ильинским. Основные автодороги из Кишинева к Днестру на Криулень и Бендеры были очищены от беженцев, для контроля за ходом эвакуации были созданы посты и переходы по регулированию движения. Бюро ЦК КП(б)М на своем заседании от 7 июля 1941 г. приняло решение запретить переход через Днестр всем лицам начиная с 8 июля 1941 г., без особого разрешения НКВД. И все же из Молдавии эвакуировалось 300 тыс. жителей, более 4 тыс. вагонов с оборудованием и продовольствием.
Руководство МССР создало десятки отрядов партизан и народной милиции, истребительных и фортификационных батальонов. В шести левобережных районах были созданы 13 подпольных парторганизаций и 8 партизанских отрядов, на правом берегу – 139 партизанских отрядов и несколько подпольных организаций, но деятельность их была практически парализована из-за быстрого продвижения немецко-румынских войск. 16 июля советскими войсками был оставлен Кишинев, 18 июля бои за Корнешть завершились отступлением советских частей, стратегические узлы Молдавии захвачены.
К этому времени в составе Южного фронта, который оборонялся в полосе 500 км, осталось 20 дивизий, большей частью обескровленных. Противник (на молдавском участке фронта) превосходил советские войска по личному составу. Однако большую часть его войск (67 %) составляли румынские войска, не имевшие боевого опыта. Паритет в авиации и в танках позволял советским соединениям отражать наступление. Однако основная часть советских самолетов была устаревших марок. Округ имел всего 60 танков КВ и Т-34 и 222 современных самолета[51]. Авиация Южного фронта наносила удары по переправам и скоплениям войск врага, провела несколько мощных налетов на нефтепромыслы в Плоешти для затруднения снабжения войск врага горючим, а авиация ЧФ бомбила Констанцу и базы речной румынской флотилии.
Потери войск Южного фронта в боях за Молдавию и Южную Бессарабию и Северную Буковину, по советским данным, составили 8,5 тыс. человек убитыми и около 10 тыс. – ранеными. В румынских сообщениях называется фантастическая цифра потерь советских войск – 80 тыс. пленных. Очевидно, пленные при советском отступлении были, но их количество не превышало 10 тыс. человек[52]. Общие потери румынских войск составили за июль 1941 г. около 23 тыс. человек, немецкие потери неизвестны. Общие потери румынской армии за 9 дней июня 1941-го составили до 8 тыс. человек, советские потери – неизвестны.
Румынские источники утверждают, что за время кампании в Молдавии румынская авиация сбила 242 самолета противника (83 – в воздушных боях, 108 – на земле, 51 – сбит зенитной артиллерией). Но подобные заявления не имеют ничего общего с правдой. Всего румынской и немецкой авиацией на аэродромах Южного фронта, а также в небе над Молдавией, Румынией, Южной Бессарабией и Северной Буковиной было уничтожено около 60 советских самолетов. Свои потери в авиации румынские источники явно занизили, указав 43 машины и 117 человек в экипажах. На этом участке румыны могли противопоставить 27 истребителей Не-112 из состава 51-й и 52-й эскадрилий, которые базировались в Галаце.
Первый период войны трудно назвать успешным для румынской авиации. Внезапности достигнуть не удалось практически нигде, а советские летчики нанесли агрессору ощутимый урон. Так, командир 4-го иап майор Орлов сбил над Гросуловом разведывательный Blenheim Mk. I 3-й румынской эскадрильи. Во время налета на аэродром Белград лейтенант А.И. Мокляк на И-16 тараном уничтожил двухмоторный бомбардировщик SM-79B. При налете на Измаил были сбиты четыре самолета: три – на счету летчиков 96-й ОАЭ, еще один – 463-й зенитной батареи старшего лейтенанта Г.М. Охоты. Потери румынских ВВС только 22 июня составили 11 машин, не считая тех самолетов, которые сели подбитыми на своей территории и надолго вышли из строя. 25 июня 9 бомбардировщиков из 78-й эскадрильи майора Бадербенкова, взлетев с Николаевского аэродрома, сбросили на Галац 70 бомб. 28 июня лейтенант М.С. Максимов из 96-й эскадрильи на И-153, отражая налет на Килию и Измаил, сбил два «Хенкеля». Авиация ЧФ действовала днем (СБ, ДБ-3, Пе-2) и ночью (МБР-2) группами от 3 до 9 машин. Максимальное количество самолетов, участвовавших в одном налете, составило 29. Потери были минимальные, и в основном от зенитного огня или по небоевым причинам. До конца июня потерь вообще не отмечено, а 8, 10, 15, 21 июля и 10 августа было сбито по одному СБ. 13 августа авиация флота потеряла Пе-2. Но в конце месяца потери резко возросли. 24 августа на базу не вернулись три СБ, а 27-го – еще шесть самолетов, после чего командование приняло решение прекратить систематические действия против судоходства в дельте Дуная. К тому же осложнилась ситуация под Одессой, и все наличные машины пришлось использовать против наступающих румынских частей[53].
Командующий войсками Одесского округа генерал Н.Е. Чибисов и командарм 9-й (бывший командующий Одесским округом) Я.Т. Черевиченко, боясь окружения своих формирований в Южной Бессарабии, приняли самостоятельное решение отходить из Южной Бессарабии на восточный днестровский берег. Уже 16 июля оставила границу 150-я стрелковая дивизия генерала И.И. Хоруна. Командующий Южным фронтом решение об оставлении Южной Бессарабии утвердил, рассчитывая вывести из бессарабского мешка свои левофланговые дивизии, которые удерживали границу (150, 51, 25, 95-я стрелковые дивизии).
Приморской группе предписывалось начать отход 18 июля и завершить 25 июля, 9-й армии ставилась задача завершить отход 21 июля и, опираясь на Рыбницкий и Тираспольский укрепрайоны, остановить на этом рубеже дальнейшее продвижение неприятеля. Решение перейти за старую линию обороны – «линию Сталина», за днестровские укрепрайоны, – значительно усиливало оборонительные возможности советских войск. Частям предстояло пройти с боями 100–130 км, под непрерывным огнем противника (части 4-й румынской армии, пограничная 35, 21 и 10-я пехотные дивизии и 7-я кавдивизия), с обозом, нагруженным ранеными, продвигаясь в бесконечных мелких стычках с наседавшим и с севера, и с запада противником.
21–22 июля 51-я стрелковая дивизия, отбиваясь от передовых полков румынской кавалерии, вела арьергардные бои у Сараты, Тарутина, Фараоновки, Нового Парижа, заняв к 23 июля оборонный рубеж Введенка – Копань для переправы основных сил через Днестр. Пехота выстреливала свои последние боеприпасы, артиллеристы дивизии в упор шрапнелью расстреливали наступающих румын. Игорь Ефремов (участник боев лета 1941-го, боец 9-й армии) вспоминал: «Отходили «ступеньками». Это так – один батальон обороняется, другой готовит позицию, а третий отходит. Два дня двигались нормально. Но затем, когда держал оборону 3-й батальон, его мощно атаковали танки, кавалерия, пехота и авиация. Батальон долго держался, но кончились боеприпасы, и его взяли в кольцо. Многие попали в плен… Отход от границы был ужасен: жара, пыль, самолеты сверху, танки с флангов, артобстрел, крики и стоны раненых, которых везли на повозках, а убитых хоронили кое-как – в воронках, не делая отметок на картах, где кто похоронен. Части покидали границу ночью, а с наступлением дня занимали оборону на промежуточных рубежах до следующей ночи… Теперь будем ночами идти, а днем лежать в обороне. Скоро станет неустойчивой связь дивизии со штабом армии, а потом и полков со штабом дивизии. Это будет называться «полуокружением». Давно нет газет, радио и хлеба. Скоро не станет и патронов»[54].
150-я стрелковая дивизия была вынуждена вести навязанные противником бои практически на марше в невыгодных для себя условиях, под бомбежками вражеской авиации, имея только 50 % личного состава. «Ежедневно у нас большие потери. Противник буквально висит на хвосте, а мы наносим ему урон совсем небольшой. Начинаем экономить патроны… Из двух рот делали одну, из двух взводов – один взвод. Отделения ликвидировались сами собой. Потери несли ежечасно, а противника достать было нечем: мы давно без полковой артиллерии и минометов, а пока они были – то без снарядов и мин. Все походные кухни были разбиты снарядами, а в уцелевших нечего варить», – вспоминал очевидец[55].
В войсках 9-й армии началось массовое дезертирство «запасников» (призванных в июне 1941 г. местных жителей – молдаван), что подрывало дисциплину. Отсутствие подвоза продуктов также разбалтывало солдат, которые переходили на самообеспечение. В бессарабских селах солдаты реквизировали яйца, хлеб, домашний скот… Выполняя приказ Сталина: ничего не оставлять врагу, солдаты уничтожали инфраструктуру района: взрывали мосты и дороги, сжигали поля пшеницы, убивали или угоняли скот.
На обеспечение и содержание переправ в нижнем течении Днестра были брошены шесть отдельных понтонномостовых, мостоинженерных, инженерных, саперных батальонов. Фашисты пытались разрушить переправы с воздуха, но их успешно прикрывал 69-й истребительный авиаполк.
К 22 июля 1941-го румынские войска захватили Измаил, Килию, Рени, Болград. К 25–26 июля немецко-румынские войска вышли к нижнему течению Днестра и к Днестровскому лиману, захватив Аккерман (Белгород-Днестровский) и Затоку, оказавшись в 40 км от Одессы. 26 июля румынское командование провозгласило окончание «кампании 33 дней» по так называемому «освобождению» Северной Буковины и Бессарабии.
18 июля 1941 г. появилась директива командования Южного фронта о создании Отдельной Приморской армии на базе Приморской группы войск.
Эта армия была сформирована на марше к 22 июля 1941 г. (временный командующий генерал-майор Н.Е. Чибисов, по совместительству замкомандующего округом). Н.С. Хрущев так характеризовал генерала Чибисова: «Это был солидный, толстый, уже в летах человек, бывший офицер царской армии. Он прошел школу Гражданской войны в Красной армии. Сталин знал его лично, знал еще по Царицыну и доверял ему»[56]. По воспоминаниям Н.И. Крылова, генерал Чибисов «запомнился как воплощение кипучей энергии, неистощимой работоспособности. Все, что он ни делал, он делал увлеченно и как-то весело. От одного общения с ним люди приободрялись и тоже веселели». Генерал Чибисов приказывал: «Внушить всем, что оборона по р. Днестр такая, через которую противник не должен пройти. Оборона временная, и мы должны выискивать момент для перехода в наступление…»[57]
18 июля появилась директива командующего войсками Южного фронта № 0019 на отвод войск левого крыла фронта. Она предполагала отход (к утру 21 июля) главных сил Приморской армии на восточный берег Днестра и сосредоточение одной дивизии в армейском резерве в районе Одессы. Дунайскую военную флотилию планировалось скрытно вывести в Одессу. Армия должна была опираться на центр и южный фас Тираспольского УР и аккерманские позиции, во взаимодействии с Черноморским флотом (ЧФ) не допустить прорыва противника в направлении Одессы, удерживая город при любых условиях[58].
Глава 3
2 июля войска 11-й немецкой и 3-й румынской армий нанесли удар по правофланговым соединениям 9-й армии в направлении на Бельцы. 4 июля прорыв был углублен до 40 км, 5 июля румынские войска заняли Черновцы. 9-я армия пыталась контрударом 2-го мехкорпуса совместно с 74-й стрелковой дивизией остановить и уничтожить вражескую группировку, наступавшую на Бельцы, но безуспешно.
Фронтовая разведсводка убеждала советское командование, что противник нанесет удар из района Стефанешти, где якобы сосредоточились главные силы противника в составе 10 дивизий и 900 танков. Но там находилось лишь пять пехотных дивизий и пять бригад с 60 танками. Исходя из этих данных наиболее сильная и глубоко эшелонированная группировка советских войск создана на Каменец-Подольском направлении в полосе 18-й армии (шесть стрелковых дивизий и механизированный корпус). А вот на правом фланге 9-й армии осталось лишь две стрелковые дивизии. Именно против них противник направил шесть пехотных дивизий и две кавалерийские бригады. В составе главной ударной группировки из района Ясс наступали две немецкие и две румынские дивизии, в стык между 30-й стрелковой и 95-й стрелковой дивизиями. В полосе обороны 176-й стрелковой дивизии атаковали две немецкие пехотные дивизии и две румынские кавбригады. На узких участках прорыва на фронт одного советского полка наступали две пехотные дивизии и кавбригада. Советская оборона на реке Прут была прорвана на глубину 8–10 км. Главный удар наносили 54-й и 30-й армейские корпуса в направлении Яссы – Бельцы, а второй удар –11-й немецкий и румынский кавалерийский корпуса из района Стефанешти на Могилев-Подольский. В дальнейшем обе группировки должны были действовать в общем направлении на Винницу для соединения с 17-й армией, наступавшей из района Львова. 3-я румынская армия, переданная в подчинение командующего 11-й армией, обеспечивала развертывание и фланги наступательных группировок.
Советской 9-й армии противостояла группа армий «Генерал Антонеску». Группа армий «Генерал Антонеску» против Южного фронта имела: немецких пехотных дивизий – 7, румынских пехотных дивизий – 9, румынских кавбригад – 2, румынских крепостных бригад – 1, румынских отдельных пехотных полков – 1, румынских отдельных моторизованных батальонов – 2, румынских батальонов морской пехоты – 3. Немецкая 11-я армия состояла из немецких 22, 50, 72, 76, 170, 198, 239-й пехотных дивизий; румынских частей: 1-й бронетанковой дивизии, 6-й и 8-й, 14-й пехотных дивизий, 5-й и 6-й кавбригад. Румынская 3-я армия состояла из одного Горного корпуса (1, 2, 4-я горные бригады, 8-я кавбригада, 7-я пехотная дивизия). Румынский кавкорпус (5-я, 6-я кавбригады) был выведен из состава 3-й румынской армии и переподчинен 11-й немецкой армии. Румынская 4-я армия состояла из: 5-го армейского корпуса (1-я гвардейская дивизия, 21-я пехотная дивизия); 3-го армейского корпуса (11-я и 15-я пехотные дивизии, 1-я пограничная дивизия); 11-го армейского корпуса (1-я и 2-я крепостные бригады, 17-й пехотный полк, 1-й и 2-й мотобатальоны). Румынский отдельный 2-й армейский корпус действовал в составе: 9-я и 10-я пехотные дивизии, 1-я группа морской пехоты (15, 16, 17-й батальоны)[45].
Советская 9-я армия имела 6 стрелковых дивизий, 1 горнострелковую дивизию, 2 моторизованные дивизии, 2 кавалерийские дивизии, 4 танковые дивизии, 2 мотоциклетных полка: 14-й стрелковый корпус (25-я и 51-я стрелковые дивизии), 35-й стрелковый корпус (95-я и 176-я стрелковые дивизии), 48-й стрелковый корпус (30-я горнострелковая и 74-я стрелковая дивизии), 2-й кавалерийский корпус (5-я и 9-я кавалерийские дивизии), 150-я стрелковая дивизия, 2-й механизированный корпус (11-я и 16-я танковые дивизии, 15-я моторизованная дивизия, 6-й мотоциклетный полк), 18-й механизированный корпус (44-я и 47-я танковые дивизии, 218-я моторизованная дивизия, 26-й мотоциклетный полк). Итого: по пехотным дивизиям соотношение сил было 1:3 в пользу противника, по кавалерийским дивизиям 2:1 в пользу РККА, по горным дивизиям 1,5:1 в пользу противника, по моторизованным дивизиям – советское преимущество, по танковым дивизиям – советское преимущество. Однако войска Южного фронта не были укомплектованы по штатной численности, в них остро не хватало средств связи, а механизированные корпуса фронта имели большой некомплект танков, автомашин и тракторов-тягачей. Наиболее сильный 2-й мехкорпус (генерал-лейтенант Ю.Ф. Новосельский) был укомплектован на 50 %, а 18-й (генерал-майор танковых войск П.В. Волоха) – на 27 %; при этом в его 47-й танковой дивизии вообще не было танков[46]. Бомбежки авиации противника нарушили работу железной дороги. Фронт испытывал серьезные трудности с подвозом снарядов, патронов, продовольствия…
5 июля командующий Южным фронтом, обеспокоенный первыми успехами врага в Молдавии, докладывал И.В. Сталину, С.К. Тимошенко и Т.К. Жукову, что фронт может вести боевые действия только «методом подвижной обороны, опираясь на УРы на Днестре». Завысив вдвое количество вражеских соединений, И.В. Тюленев докладывал в Москву, что против его войск действует не менее 40 пехотных, 13 танковых и моторизованных дивизий (в реальности против Южного фронта действовало только 20 пехотных дивизий). На следующий день И.В. Тюленев, без согласования со Ставкой, приказал отвести войска фронта за Днестр и занять там оборону по линии укрепрайонов. Войска фронта приступили к выполнению приказа на отступление, а противник вышел на рубеж Хотин – Тырново– Бельцы.
7 июля командующий войсками 9-й армии издал приказ на оборону рубежа по реке Днестр. Ссылаясь на отход 18-й армии, одесской группы войск (управление 14-го стрелкового корпуса, 25-я и 51-я стрелковые дивизии) за Днестр, генерал-полковник (произведен в очередное звание в начале июля 1914 г.) Черевиченко приказывает 9-й армии, «продолжая методом маневренной обороны сдерживать противника между реками Прут и Днестр и оказывая упорное сопротивление на промежуточных рубежах, с 10.07.41 г. перейти к прочной обороне р. Днестр, опираясь на Рыбницкий и Тираспольский укрепленные районы… В составе 95-й и 150-й стрелковых дивизий перейти к обороне реки Днестр на участке Гояны, Тирасполь, имея 95-ю стрелковую дивизию на фронте Гояны, (иск.) Ташлык и 150-ю стрелковую дивизию на фронте Ташлык, Тирасполь». 14-му стрелковому корпусу приказано «в ночь на 11.07.41 г. по переправам Чобручи, Глинное, Паланка, Беляевка, Аккерман, Овидиополь, Каролино-Бугаз отойти на восточный берег р. Днестр и, составив одесскую группу войск, перейти к обороне на участке (иск.) Тирасполь, ст. Каролино-Бугаз»[47].
Но 7 июля Ставка отменила «паникерские» приказы. Отвод войск был разрешен только для правого фланга примыкавшей к Юго-Западному фронту 18-й армии, открытого для действий врага (заняв оборону 17-м стрелковым корпусом по восточному берегу Днестра от 12-го УРа до Липкан). Ставка приказала И.В. Тюленеву передать в соседний Юго-Западный фронт один стрелковый корпус, два мехкорпуса и несколько дивизий. Южному фронту директивой Ставки от 7 июля предписывалось контрударом резервов отбросить противника за Прут, а затем использовать территорию Бессарабии в качестве исходного плацдарма для наступления.
Утром 8 июля наспех было организовано наступление 48-й стрелкового, 2-го механизированного и 2-го кавалерийского корпусов генералов Р.Я. Малиновского, Ю.В. Новосельского и П.А. Белова. Кровавые встречные бои продолжались три дня. Корпуса не смогли выполнить главной задачи – отбросить противника за Прут, но смогли задержать наступление немецко-румынских войск, что позволило 18-й армии отвести свои войска за Днестр и занять Могилев-Подольский укрепрайон. Передача соседнему, Юго-Западному фронту корпусов, дивизий и артбригады затрудняла выполнение контрудара. Выполняя указания Ставки, И.В. Тюленев усилил правое крыло фронта, перебросив туда 18-й механизированый корпус и развернув резервную 189-ю стрелковую дивизию. Начавшийся отвод войск еще более осложнил условия нанесения контрудара, ведь части 9-й армии уже начали отступление за Днестр[48].
После контрудара частей Южного фронта поредевшие части немецкой 11-й армии приостановили наступление на Винницу и переориентировались на более мелкие задачи в Молдавии. Командующий группой армий «Юг» приказал направить 54-й армейский корпус 11-й армии на помощь 4-й румынской армии, пытавшейся овладеть Кишиневом.
В то же время румынская броневая дивизия 8 июля прорвалась к Днестру, а 12 июля вошла в город Бельцы. Войска Южного фронта на направлении вражеских ударов в Молдавии к исходу 10 июля отошли на 60–80 км. В боях за этот район румынские потери составили 4 тыс. убитых, 12 тыс. раненых, 5,5 тыс. пленных и дезертиров. 5 июля И. Антонеску заявил, что румынские войска не прекратят борьбы, пока не достигнут своих «древних границ», хотя детализации этих границ еще не было. Генерал И. Тюленев вспоминал те дни: «Не имея конкретной, вытекающей из обстановки задачи, наши войска вынуждены были вести боевые действия на случайных рубежах. Характер этих действий был неопределенный, соотношение сил – невыгодное для нас. Бои носили разрозненный характер. Не было сплошного фронта обороны»[49].
И все же у Красной армии были и первые победы: 8 июля 150-я стрелковая дивизия контратаковала врага, «нанеся ему значительные потери, отбросила на западный берег, восстановив положение». На следующий день 95-я стрелковая дивизия, перейдя в контратаку, разбила 67-й немецкий пехотный полк и два дивизиона 63-го артиллерийского полка румын, захватив немалые трофеи для первого месяца войны (82 пленных, 20 орудий, 68 автомашин, 400 повозок и 600 лошадей).
8 июля было решено создать Приморскую группу войск. В ее задачу входило прикрывать восточный берег Прута, северный берег Дуная и побережье Черного моря вплоть до Николаева, увязывая свои действия с Черноморским флотом. Ставка и Г.К. Жуков решили, что в дальнейшем ее удастся развернуть в сильную армию. Начальником штаба Г.К. Жуков предложил назначить Г.Д. Шишенина, считая, что ему по плечу организовать надежное взаимодействие с флотом. На должность командующего кандидатуры не было, и он согласился с предложением Военного совета временно назначить командармом Н.Е. Чибисова, не освобождая его от командования Одесским военным округом. В состав Приморской группы вошли штаб, управления и отделы Одесского военного округа, 14-й стрелковый корпус, состоявший из 25-й Чапаевской, 51-й Перекопской и 150-й стрелковых дивизий, 79-го и 26-го погранотрядов НКВД, Дунайской военной флотилии, Одесской военно-морской базы, специальных частей и 69-го авиационного истребительного полка[50]. С этого момента – с момента создания Приморской группы войск – военные историки ведут отсчет первого этапа совместной с флотом Одесской оборонительной операции…
5 июля, спустя 13 дней после начала войны, в городах МССР наблюдались хаос, дезорганизация и паника, дополняемые бегством ряда руководителей. Среди партийных деятелей стали распространяться слухи о моральном падении некоторых высокопоставленных работников республики. С началом войны в молдавских советских институциях утвердилось недоверие к уроженцам правобережья Днестра, недавно проживавших «под румынской короной». Толпы мародеров организовали «самоснабжение» за счет государственных складов и магазинов. В решении бюро ЦК КП(б)М от 7 июля 1941 г. «О выполнении партийными и советскими организациями решений ЦК КП(б)М и СНК МССР по вопросам эвакуации» говорилось, что большая часть магазинов в городах и селах не работает, электросети и мостовые разбиты, государственная торговля практически прекратилась.
Республиканскими советскими и партийными органами был создан штаб по эвакуации во главе с заместителем председателя СНК МССР Ф. Ильинским. Основные автодороги из Кишинева к Днестру на Криулень и Бендеры были очищены от беженцев, для контроля за ходом эвакуации были созданы посты и переходы по регулированию движения. Бюро ЦК КП(б)М на своем заседании от 7 июля 1941 г. приняло решение запретить переход через Днестр всем лицам начиная с 8 июля 1941 г., без особого разрешения НКВД. И все же из Молдавии эвакуировалось 300 тыс. жителей, более 4 тыс. вагонов с оборудованием и продовольствием.
Руководство МССР создало десятки отрядов партизан и народной милиции, истребительных и фортификационных батальонов. В шести левобережных районах были созданы 13 подпольных парторганизаций и 8 партизанских отрядов, на правом берегу – 139 партизанских отрядов и несколько подпольных организаций, но деятельность их была практически парализована из-за быстрого продвижения немецко-румынских войск. 16 июля советскими войсками был оставлен Кишинев, 18 июля бои за Корнешть завершились отступлением советских частей, стратегические узлы Молдавии захвачены.
К этому времени в составе Южного фронта, который оборонялся в полосе 500 км, осталось 20 дивизий, большей частью обескровленных. Противник (на молдавском участке фронта) превосходил советские войска по личному составу. Однако большую часть его войск (67 %) составляли румынские войска, не имевшие боевого опыта. Паритет в авиации и в танках позволял советским соединениям отражать наступление. Однако основная часть советских самолетов была устаревших марок. Округ имел всего 60 танков КВ и Т-34 и 222 современных самолета[51]. Авиация Южного фронта наносила удары по переправам и скоплениям войск врага, провела несколько мощных налетов на нефтепромыслы в Плоешти для затруднения снабжения войск врага горючим, а авиация ЧФ бомбила Констанцу и базы речной румынской флотилии.
Потери войск Южного фронта в боях за Молдавию и Южную Бессарабию и Северную Буковину, по советским данным, составили 8,5 тыс. человек убитыми и около 10 тыс. – ранеными. В румынских сообщениях называется фантастическая цифра потерь советских войск – 80 тыс. пленных. Очевидно, пленные при советском отступлении были, но их количество не превышало 10 тыс. человек[52]. Общие потери румынских войск составили за июль 1941 г. около 23 тыс. человек, немецкие потери неизвестны. Общие потери румынской армии за 9 дней июня 1941-го составили до 8 тыс. человек, советские потери – неизвестны.
Румынские источники утверждают, что за время кампании в Молдавии румынская авиация сбила 242 самолета противника (83 – в воздушных боях, 108 – на земле, 51 – сбит зенитной артиллерией). Но подобные заявления не имеют ничего общего с правдой. Всего румынской и немецкой авиацией на аэродромах Южного фронта, а также в небе над Молдавией, Румынией, Южной Бессарабией и Северной Буковиной было уничтожено около 60 советских самолетов. Свои потери в авиации румынские источники явно занизили, указав 43 машины и 117 человек в экипажах. На этом участке румыны могли противопоставить 27 истребителей Не-112 из состава 51-й и 52-й эскадрилий, которые базировались в Галаце.
Первый период войны трудно назвать успешным для румынской авиации. Внезапности достигнуть не удалось практически нигде, а советские летчики нанесли агрессору ощутимый урон. Так, командир 4-го иап майор Орлов сбил над Гросуловом разведывательный Blenheim Mk. I 3-й румынской эскадрильи. Во время налета на аэродром Белград лейтенант А.И. Мокляк на И-16 тараном уничтожил двухмоторный бомбардировщик SM-79B. При налете на Измаил были сбиты четыре самолета: три – на счету летчиков 96-й ОАЭ, еще один – 463-й зенитной батареи старшего лейтенанта Г.М. Охоты. Потери румынских ВВС только 22 июня составили 11 машин, не считая тех самолетов, которые сели подбитыми на своей территории и надолго вышли из строя. 25 июня 9 бомбардировщиков из 78-й эскадрильи майора Бадербенкова, взлетев с Николаевского аэродрома, сбросили на Галац 70 бомб. 28 июня лейтенант М.С. Максимов из 96-й эскадрильи на И-153, отражая налет на Килию и Измаил, сбил два «Хенкеля». Авиация ЧФ действовала днем (СБ, ДБ-3, Пе-2) и ночью (МБР-2) группами от 3 до 9 машин. Максимальное количество самолетов, участвовавших в одном налете, составило 29. Потери были минимальные, и в основном от зенитного огня или по небоевым причинам. До конца июня потерь вообще не отмечено, а 8, 10, 15, 21 июля и 10 августа было сбито по одному СБ. 13 августа авиация флота потеряла Пе-2. Но в конце месяца потери резко возросли. 24 августа на базу не вернулись три СБ, а 27-го – еще шесть самолетов, после чего командование приняло решение прекратить систематические действия против судоходства в дельте Дуная. К тому же осложнилась ситуация под Одессой, и все наличные машины пришлось использовать против наступающих румынских частей[53].
Командующий войсками Одесского округа генерал Н.Е. Чибисов и командарм 9-й (бывший командующий Одесским округом) Я.Т. Черевиченко, боясь окружения своих формирований в Южной Бессарабии, приняли самостоятельное решение отходить из Южной Бессарабии на восточный днестровский берег. Уже 16 июля оставила границу 150-я стрелковая дивизия генерала И.И. Хоруна. Командующий Южным фронтом решение об оставлении Южной Бессарабии утвердил, рассчитывая вывести из бессарабского мешка свои левофланговые дивизии, которые удерживали границу (150, 51, 25, 95-я стрелковые дивизии).
Приморской группе предписывалось начать отход 18 июля и завершить 25 июля, 9-й армии ставилась задача завершить отход 21 июля и, опираясь на Рыбницкий и Тираспольский укрепрайоны, остановить на этом рубеже дальнейшее продвижение неприятеля. Решение перейти за старую линию обороны – «линию Сталина», за днестровские укрепрайоны, – значительно усиливало оборонительные возможности советских войск. Частям предстояло пройти с боями 100–130 км, под непрерывным огнем противника (части 4-й румынской армии, пограничная 35, 21 и 10-я пехотные дивизии и 7-я кавдивизия), с обозом, нагруженным ранеными, продвигаясь в бесконечных мелких стычках с наседавшим и с севера, и с запада противником.
21–22 июля 51-я стрелковая дивизия, отбиваясь от передовых полков румынской кавалерии, вела арьергардные бои у Сараты, Тарутина, Фараоновки, Нового Парижа, заняв к 23 июля оборонный рубеж Введенка – Копань для переправы основных сил через Днестр. Пехота выстреливала свои последние боеприпасы, артиллеристы дивизии в упор шрапнелью расстреливали наступающих румын. Игорь Ефремов (участник боев лета 1941-го, боец 9-й армии) вспоминал: «Отходили «ступеньками». Это так – один батальон обороняется, другой готовит позицию, а третий отходит. Два дня двигались нормально. Но затем, когда держал оборону 3-й батальон, его мощно атаковали танки, кавалерия, пехота и авиация. Батальон долго держался, но кончились боеприпасы, и его взяли в кольцо. Многие попали в плен… Отход от границы был ужасен: жара, пыль, самолеты сверху, танки с флангов, артобстрел, крики и стоны раненых, которых везли на повозках, а убитых хоронили кое-как – в воронках, не делая отметок на картах, где кто похоронен. Части покидали границу ночью, а с наступлением дня занимали оборону на промежуточных рубежах до следующей ночи… Теперь будем ночами идти, а днем лежать в обороне. Скоро станет неустойчивой связь дивизии со штабом армии, а потом и полков со штабом дивизии. Это будет называться «полуокружением». Давно нет газет, радио и хлеба. Скоро не станет и патронов»[54].
150-я стрелковая дивизия была вынуждена вести навязанные противником бои практически на марше в невыгодных для себя условиях, под бомбежками вражеской авиации, имея только 50 % личного состава. «Ежедневно у нас большие потери. Противник буквально висит на хвосте, а мы наносим ему урон совсем небольшой. Начинаем экономить патроны… Из двух рот делали одну, из двух взводов – один взвод. Отделения ликвидировались сами собой. Потери несли ежечасно, а противника достать было нечем: мы давно без полковой артиллерии и минометов, а пока они были – то без снарядов и мин. Все походные кухни были разбиты снарядами, а в уцелевших нечего варить», – вспоминал очевидец[55].
В войсках 9-й армии началось массовое дезертирство «запасников» (призванных в июне 1941 г. местных жителей – молдаван), что подрывало дисциплину. Отсутствие подвоза продуктов также разбалтывало солдат, которые переходили на самообеспечение. В бессарабских селах солдаты реквизировали яйца, хлеб, домашний скот… Выполняя приказ Сталина: ничего не оставлять врагу, солдаты уничтожали инфраструктуру района: взрывали мосты и дороги, сжигали поля пшеницы, убивали или угоняли скот.
На обеспечение и содержание переправ в нижнем течении Днестра были брошены шесть отдельных понтонномостовых, мостоинженерных, инженерных, саперных батальонов. Фашисты пытались разрушить переправы с воздуха, но их успешно прикрывал 69-й истребительный авиаполк.
К 22 июля 1941-го румынские войска захватили Измаил, Килию, Рени, Болград. К 25–26 июля немецко-румынские войска вышли к нижнему течению Днестра и к Днестровскому лиману, захватив Аккерман (Белгород-Днестровский) и Затоку, оказавшись в 40 км от Одессы. 26 июля румынское командование провозгласило окончание «кампании 33 дней» по так называемому «освобождению» Северной Буковины и Бессарабии.
18 июля 1941 г. появилась директива командования Южного фронта о создании Отдельной Приморской армии на базе Приморской группы войск.
Эта армия была сформирована на марше к 22 июля 1941 г. (временный командующий генерал-майор Н.Е. Чибисов, по совместительству замкомандующего округом). Н.С. Хрущев так характеризовал генерала Чибисова: «Это был солидный, толстый, уже в летах человек, бывший офицер царской армии. Он прошел школу Гражданской войны в Красной армии. Сталин знал его лично, знал еще по Царицыну и доверял ему»[56]. По воспоминаниям Н.И. Крылова, генерал Чибисов «запомнился как воплощение кипучей энергии, неистощимой работоспособности. Все, что он ни делал, он делал увлеченно и как-то весело. От одного общения с ним люди приободрялись и тоже веселели». Генерал Чибисов приказывал: «Внушить всем, что оборона по р. Днестр такая, через которую противник не должен пройти. Оборона временная, и мы должны выискивать момент для перехода в наступление…»[57]
18 июля появилась директива командующего войсками Южного фронта № 0019 на отвод войск левого крыла фронта. Она предполагала отход (к утру 21 июля) главных сил Приморской армии на восточный берег Днестра и сосредоточение одной дивизии в армейском резерве в районе Одессы. Дунайскую военную флотилию планировалось скрытно вывести в Одессу. Армия должна была опираться на центр и южный фас Тираспольского УР и аккерманские позиции, во взаимодействии с Черноморским флотом (ЧФ) не допустить прорыва противника в направлении Одессы, удерживая город при любых условиях[58].
Глава 3
ПРОРЫВ. БОИ ПОД ОДЕССОЙ (23 июля – 7 августа)
До середины июля 1941 г. причерноморский фланг Восточного фронта практически не интересовал германское командование. Германский стратегический план рассматривал юг Украины лишь как вспомогательное направление, и даже угроза румынским нефтепромыслам со стороны советских войск в Причерноморье представлялась Гитлеру не слишком серьезной. Немецкое командование считало, что Украину можно будет легко покорить после захвата Москвы или просто путем окружения всех правобережных частей Красной армии ударом с севера вдоль Днепра или Дона. Украина должна была упасть к ногам завоевателей, как спелое яблоко. Но в ходе «похода на Москву» и сражения под Смоленском планы Гитлера изменились…