Страница:
– Легка на помине… – буркнул я себе под нос.
– Шурик, ты чего в такую рань вскочил? Я в семь встала, тебя уже след простыл.
Тут она права, в такую рань даже ее жизнерадостный голос не вызывал приятных эмоций. Мы с сестрой полные противоположности. Я под два метра, она – мелкая шмакодявка, едва достает мне до середины груди. Правда, ей всего четырнадцать, но меня она уже не догонит. Я – брюнет, у нее светлые волосы. И, поверьте, все анекдоты про тупых блондинок – это чушь. Глупый человек так хитро пакостить не может. Я вообще подозреваю, что дезу про блондинок пустили сами белобрысые, чтобы легче отводить подозрения. Я твердо усвоил, что связываться с сестрой выходит себе дороже. Моя детская мечта – чтобы у меня был брат. Потому что его можно взять за шкирку и без затей поколотить. С Юлей этот номер не проходит. Всегда за все ее проделки доставалось мне. Но хуже всего было то, что она жаворонок, а я сова. Встать в шесть утра и начать тормошить брата-лежебоку – любимое занятие. Холодная вода, зубная паста, горящая бумага – я испытал все. На все попытки решить дело с помощью вышестоящих инстанций получал мамино: «Ты старше. Разбирайтесь сами».
– Три часа под тачкой загорал. – Врать бесполезно. Обдурить сестренку не получалось ни разу. Глядя, как она набирает воздух для гневной отповеди, устало добавил: – Маме только не говори. С деньгами совсем хреново.
Если она проговорится, что гипс снят раньше срока, – будет худо.
Юля медленно выдохнула и даже немного сгорбилась. У меня гордая сестренка, и ее очень расстраивает, что она в семье на положении нахлебницы. Мама зарабатывает, я деньги приношу иногда, а она – балласт. Это она так считает, дурочка упертая. Сколько на эту тему говорили – толку ноль. Дал же бог сестренку.
– Хорошо. Саш… ты только аккуратней.
У самой голос тихий. Надо срочно что-то делать, она может полдня заниматься самоедством и самокопанием. Быстро прикидываю финансы. Большую часть маме отдам, но Георгич за карбюратор накинул, на подарок должно хватить.
– Отставить слезы, с рукой все в порядке. Тянет немного, но ничего особенного. – Достаю из кармана три деревянных шарика. Она же вчера и притащила, когда узнала, что я гипс снял. – Видишь, твоими игрушками разминаю. Не беспокойся.
– Это не игрушки, от них мышцы быстрей…
– Я помню. Не обижайся, и правда помогает.
Специально для нее начинаю перебирать шары пальцами. Главное – дать сестре почувствовать свою полезность, тогда успокоится.
– Кстати, у меня для тебя сюрприз. Завтра покажу.
– Какой, какой, какой?
Слава богу, отвлеклась. Мне иногда самому интересно, сколько в ней наигранного, а сколько настоящего. Ведь и вправду чуть не прыгает от любопытства.
– Завтра, – повторил я, добавив в голос строгих ноток.
А с Юльки все как с гуся вода, только язык показала:
– Бякушка. Ладно, я побежала.
Сестренка умотала по своим делам, а я остался сидеть на раскладном стульчике. Солнце светило прямо в глаза, заставляя сонно щуриться. Утро оказалось не таким уж и плохим, даже боль постепенно уходила. Может, и вправду шарики помогают?
Через полчаса я смог встать и помыть руки под умывальником. Намылив руки до самых локтей, тщательно смыл грязь и вытер о полотенце. Не сказать, что холодная вода и хозяйственное мыло сильно помогли, скорей так, для очистки совести. Больше на полотенце осталось. Уже привык, что меня постоянно сопровождает запах масла и бензина. Да и руки, будь ты хоть трижды аккуратен, все равно постоянно в ссадинах и синяках.
В университете на это тоже перестали обращать внимание, хотя сперва пытались подтрунивать. Когда шутки перешли определенную границу, главный юморист получил затрещину, и все успокоились. Единоборствами я не занимаюсь, но драки не боюсь и могу за себя постоять. Рост позволяет. Мать только недавно перестала ворчать, что на мне одежда горит. Зато, вытянувшись, молодой организм начал раздаваться вширь. Теперь футболки трещат в плечах.
Я запер гараж и потихоньку двинул домой. Переоденусь, помоюсь, и надо Сереге позвонить. Слово – не воробей, пообещал подарок – надо выполнять.
Дома никого не было, мама уже ушла на работу. Деньги положил в сервант и, быстро приняв душ, заскочил на кухню. Организм настоятельно советовал подкрепиться, урчание желудка напоминало рев несмазанного двигателя. Ура! На столе, под крышкой от кастрюли, меня ждал завтрак. И сверху еще полотенце, чтобы тепло не уходило, – горячий. Вкуснятина, живем!
Еду я смел в один присест, только за ушами трещало. Юля говорит, что чувство насыщения приходит постепенно. Китайцы потому и едят палочками – растягивают удовольствие и дают время желудку. Знаток белобрысый. Видал я тех китайцев: по массе к русским – три к одному. Не, пусть они хоть палочками едят, хоть вилкой борщ хлебают, а я буду есть, пока не наемся.
Звонок мобильного раздался, когда я полез в кастрюлю за второй порцией. Звонил Серега. Утро сюрпризов, только хотел его набирать.
– Здорово, Черный, ты уже в городе? – У него фамилия – Чернявский, и прозвище с детства прилипло.
– Ну дык. Вчера вернулся. Второе место. – Голос друга звенел от гордости.
Хотя ему было чем гордиться: меньше чем за год вышел на призовые места. Очень хорошая заявка, даже я это понимаю. Рукопашником он оказался, что называется, от бога.
– Поздравляю! Проставляться будешь?
– Потому и звоню. После тренировки заскочу, и вперед! Соберем наших, посидим.
Сергей жил в собственной квартире, и наша компания часто собиралась под его крышей. С попустительства хозяина небольшая жилплощадь становилась объектом варварских набегов. Дебошей мы не устраивали, но время пролетало весело и быстро.
– С ночевкой?
– Да не вопрос, ты же меня знаешь. Алька подруг с фитнеса дернет. Культурно посидим.
– Кстати, насчет фитнеса. Серый, мне с тренером поговорить надо. Хочу сестре абонемент подарить, она тут загорелась.
– Растет девка, скоро кобелей гонять начнешь, – раздался в трубке добродушный хохот Сергея.
– Слышь, ты, кобель, я тебе ухи-то пооткручиваю и язык заодно.
– Ладно, ладно, я перед тренировкой заскочу. Сергеич про тебя часто вспоминает. Заодно и перетрете.
– Спасибо, Черный. До вечера!
– Ну дык. Бывай.
Удачно получилось. Серега вовремя вернулся, так что в клуб вместе поедем. У русбоевцев еще и фитнес-центр хороший, Юлька давно облизывается. Может, скидку по старой памяти организуют. Так и скажу: «Чемпиона я привел? Я! Гони, Сергеич, скидку».
Отрезав себе пару кусков хлеба, плюхнул на тарелку добавку и утащил в комнату. Ткнув пальцем ноги в системный блок, запустил компьютер. Машинка старенькая, игрушки новые не тянет, но нам с сестрой хватает. Ей – социальные сети, мне – форумы. Винт поделили по справедливости, примерно пополам. Словами не передать, чего мне это стоило. И ведь не скажу, что мне нужна ровно половина. Скорей вопрос принципа. Дай Юльке волю, и к компьютеру будешь подходить только по праздникам. Пока система грузилась, накидал матери записку: «Ночую у Черного. Скучаю, люблю. Сын». Стикер прилепил на холодильник, заодно прочел мамин насчет завтрака. Наша традиция – весь холодильник в записках, семейная хроника.
Быстренько пролистал автомобильный форум, написал пару советов по отечественным «ладушкам». Практики по ним у меня хватало, не то что по иномаркам. Знакомый из Германии наконец прислал скан техпаспорта и эксплуатационную документацию по «Фольксвагену». Пока принтер выплевывал листок за листком, я как раз добил завтрак. После еды надо полежать.
Заодно полистаю, чего там германцы придумали. Машины у них надежные, но без руководства туда лезть бессмысленно. Починить несложно – все модульное, сложно без дорогого оборудования определить, что сломалось. На СТО да, там техники разной хватает. Снимут показания бортового компьютера, загонят на стенд, прогонят тесты, найдут и починят. Только потом счет выставят – хоть стой, хоть падай. Только кажется мне, сложность там надуманная, и если врубиться, можно и без стенда обойтись. А это уже совсем другие деньги. Подхватив пачку распечаток, плюхнулся на кровать и весь ушел в работу. Сложные термины уже не вызывали проблем. Текст читался ровно, без пропусков и затруднений. Приятно, не зря горбатился.
Зачитавшись, я не заметил, как пролетело время. В принципе я уже догадался, что могло там барахлить, когда телефон вырвал меня из внутренностей немецкого автомобиля. Звонил Сергей. До тренировки оставался час, и надо было торопиться. Игорь Сергеевич – нормальный мужик, но со своими требованиями. Например, в зал пускает только в спортивной одежде и чистой обуви. Или сиди в раздевалке, жди конца тренировки. И разговор он тогда по-другому ведет.
Опоздания – вообще отдельная тема. Год назад Серега на этом чуть не погорел. Это он уже потом рассказал, когда в русбоевских порядках разобрался. Тренируют там хорошо, но законы своеобразные, на деньги не слишком завязанные. Могут поставить новичка в жесткий спарринг со старожилом – проверить бойцовый дух. Причем бой на силу воли, пока не упадешь. Не выдержал и сбежал – до свидания, никто жалеть не будет. Так что футболку, штаны и кеды я захватил.
Вниз спустился пешком, шесть этажей еще не повод пользоваться лифтом. Серегина «девятка» ждала через дорогу. Машинка подержанная, но фору может дать любой новой иномарке. Вместе вылизывали. Когда я еще только начинал с тачками возиться, Серый отдал ее на растерзание. Перебрали полностью. Движок, ходовая, салон – разобрали до кузова и собрали заново. Так что Черный – молодчина, машину любит и менять не собирается.
На заднее плюхнулся, сумку рядом поставил. Впереди Алька сидит, к Сереге жмется. Светится вся, скучала. М-да, попал Черный, тут все серьезно.
– Аль, отлипни от героя, дай поздороваться.
Перегнувшись через сиденье, хлопнул по подставленной руке. Чмокнул Алену в щечку и быстро спрятался за сиденье. Черный для Альки ревнивца корчит, она от этого балдеет. Мне подыграть не сложно, зато всем весело. Так что минут на пять мы обеспечены разговорами о рогоносцах и любовниках-смертниках. Это точно, от Черного надо не в шкаф, а в сейф прятаться. Едем, хохочем. Сказал Алене, что хочу сестренку на аэробику отправить, она по тренерам полный расклад дала. Как я понял, у Сергеича одни из лучших работают, но удовольствие дорогое. Если скидку по старой дружбе не сделают, ловить мне там нечего. Даже взгрустнулось чуток. Потом Сергей начал про свои подвиги рассказывать. Второе место ему по праву досталось, а мог и первое взять. Противника недооценил.
– Ну дык, Сань, ты представляешь, выходит – сопля соплей. По виду – килограмм на пятнадцать легче. Я вообще думал, что его ошибочно на ринг выпустили. Так у этой козявки такой удар правой. Блин, не всякая лошадь так лягает. А я-то на расслабоне, весь из себя мачо. Ох, как он мне зарядил. Не, я там попрыгал чуток в тумане и лег. После боя думал, Сергеич меня на британский флаг порвет. Хорошо, в финале сошлись, а то выбил бы он меня в отборочном, как пить дать. Чистый фарт.
На всякий случай к клубу подъехали заранее, минут за пятнадцать. После такого проигрыша Черный легко мог угодить в черный список. Такой вот каламбур. Сергей шутил несколько наигранно, и было видно, что он боится потерять уважение тренера.
– Ладно, шутки в сторону, давай в раздевалку.
– Веди, Сусанин, я уже забыл, где тут что. – Подхватив сумку, я зашагал следом.
Сзади пиликнула сигнализация. Серега прав. Район, конечно, тихий, только так все равно спокойней. Тем более я там подшаманил. Теперь его «девятку» проще разобрать и по частям унести, и то каждая вторая орать будет.
Здание клуба – старинный двухэтажный красавец с большим подвалом. Двери устроены по принципу гермокабинки – открываются в разные стороны. Девчонки зимой жаловались, что их каждый посетитель промораживает. Хоть в валенках занимайся. Первый этаж – аэробика, гимнастика, танец живота. Вполне логично: посетителям приятней смотреть на танцующих красавиц, чем на дерущихся мужиков.
Русбоевцы занимались на втором. Своими падениями они девушкам не мешали, у тех все равно постоянно музыка играет. Мужская и женская раздевалки располагались в подвале. Там же оборудовали небольшую сауну, что называется, для своих. Не знаю, откуда у бывшего военного такие хоромы, – чужими деньгами не интересуюсь. Но с криминалом Сергеич точно не связан, братву принципиально не тренирует. Черный говорил, из клуба за всякие стрелки-разборки вылетают со свистом и травмами.
Шли быстро, но пока со всеми поздоровались – время пролетело. До начала осталось минут пять, и раздевалка была уже почти пустая.
– А я-то думаю, где же мой чемпион?! – раздался в пустом помещении голос тренера.
Серьезный мужик, такое количество яда в голосе даже сестренка не потянет. В ответ Черный буркнул что-то под нос и тихонько прошмыгнул внутрь.
– Давай-давай, сегодня у тебя черный день. – Каламбур-то у меня, похоже, не первой свежести.
Хлопнув Сергея по спине, тренер повернулся ко мне:
– А тут у нас кто? А, Санек! Здорово, как рука?
– Здравствуйте. Тянет еще немного.
Стоит пожаловаться заранее, а то с него станется выставить меня в спарринг. В обмен на абонемент для Юльки. Есть у меня подозрения на эту тему, давно удочки закидывает.
– Ну-ну. Размяться пришел или по делу?
– По делу.
– Тогда после тренировки.
Игорь Сергеевич вышел из раздевалки.
Быстро переодевшись, мы поспешили в зал. До тренировки оставалось всего ничего. Этаж не впечатлял. Прямо скажу, не самый богатый и оборудованный спортзал Москвы. Явно не элитное помещение, по мне так на первом поинтересней будет. Девчонки там фигуристые занимаются и двигаются здорово. В то же время все смотрится чисто и органично – ничего лишнего. Разговаривал как-то на эту тему с Сергеем, очень меня его смех впечатлил. Черный сказал, что с учителем готовы заниматься даже в подворотне.
Игорь Сергеевич не производил впечатления сенсея из восточных боевиков. Седой, коротко стриженный мужчина чуть за сорок. В спортивном костюме его фигура выглядит даже слегка мешковатой. Разве что плавность движений чуть бросается в глаза, а так – ничего особенного. Но это до тех пор, пока не увидишь его на татами. Черный говорит – зрелище незабываемое.
И все же стиль чувствуется и здесь. Не такой, как у девушек, но он есть. Вдоль стены развешен десяток боксерских груш. Тренировка еще не началась, а их уже разобрали и колотят. Это новички, без разогрева, лишь бы кулаками помахать.
На противоположной стороне уже натянут брезент. Цепляясь пальцами за складки, двое парней подтягиваются и наперегонки лезут к потолку. Упражнение сродни лазанью по канатам, только брезент ухватить сложней. Вся нагрузка идет на пальцы. Смотрится жутковато, но эффект серьезный. Лично видел, как Серега монеты в трубочку сворачивает.
Тем временем парни уже заканчивали гонку. Побеждающий почти дотянулся до металлических креплений, когда левая рука разжалась, и он ухнул вниз. На маты приземлился грамотно, погасив инерцию перекатом. Падать русов учат в первую очередь. Поднялся и как ни в чем не бывало полез снова. Второй уже давно висит на креплениях и спокойно подтягивается. Позер, блин.
Вдоль стоек с холодным оружием собралась элита новичковой группы. Эти скоро уйдут вперед. Групп у Сергеича хватает, перерос товарищей – шагай дальше. Умельцы разогревают мышцы и тянут шпагат. Серега хлопнул меня по спине и убежал здороваться. Вон уже вовсю руками-ногами машет.
Я сел у входа. Тут стоит пара длинных скамеек, высоких и не слишком удобных. Русбоевцы вообще не жалуют посторонних зевак. И на легкие подставы они мастера – фишка школы. На татами угодить – раз плюнуть.
Тем временем из тренерской появилась фигура Игоря Сергеевича. Негромкий голос разнесся по всему залу, легко перекрывая любые разговоры:
– Падаваны, в строй!
Двухчасовая тренировка пролетела быстро. Наблюдать было интересно, дружеская атмосфера здоровой конкуренции меня впечатлила. Я начал понимать, откуда у Черного такие изменения в характере. За последний год парень стал спокойней, превратился в уверенного в себе молодого человека. Куда-то пропала подростковая борзость и резкость. Я думал, это влияние Альки, но, похоже, большой вклад внесли русбоевцы.
Под конец тренировки начались спарринги. Развлечением дня стала молотилка, в главной роли – Серега Черный. Противник ему достался впечатляющий. Встреть я такого в темном переулке, постарался бы перейти на другую сторону или притвориться мертвым. Горилла за центнер весом, и кулаки размером с мою голову. Первый раунд Серега продержался на уровне. Настучали ему порядочно, но до обещанного судного дня такой бой явно не дотягивал.
Следующий спарринг опять Черный. Противник уже другой – худенький парнишка, подвижный как ртуть. Двигается в рваном ритме, и удары весьма непредсказуемы. Мой друг держится достойно. Похоже, не первый раз его встречает и уже привык к этой манере. На мой непрофессиональный взгляд, если первый бой свели в ничью, то на этот раз победа явно досталась Черному.
Третий бой – опять Серега в главной роли. Теперь становится понятно его волнение, я бы тоже слегка беспокоился о таком наказании. Четвертый. Пятый. Похоже, тренер решил прогнать через парня всю секцию.
В шестом бою Серега, что называется, поплыл. Прямой удар ногой в голову – это серьезно. Остаток времени он только защищался – отводил и блокировал удары. Противник наседал изо всех сил, пытаясь его дожать. Загнал в угол и, фактически забыв про защиту, не переставая бил ногами по разным уровням. Сергей отыгрался на последних секундах. Подсек опорную ногу, да еще успел пробить добивающий, пока парень падал. Чистая победа. Седьмой бой был последним. Сил у Черного хватало только на то, чтобы не опускать руки и подниматься после падений. Удар гонга прозвучал вместе с голосом тренера – конец тренировки. Русы обступили героя и чуть ли не на руках потащили в раздевалку.
– Ну как тебе? – Игорь Сергеевич смотрел в окно.
Офисный стол и пара кресел – вот и вся обстановка тренерской. На столе лежит ноутбук. Стены голые. Никаких благодарностей, кубков или наградных листов. Хвастаться здесь не любят.
– Понравилось. Даже то, как с Черным работали.
– Сергей – молодчина. Самоуверенный, но это пройдет, – ухмыльнулся он. – Выбьем. К нему хорошо относятся, потому и через молотилку спокойно прошел. Если клуб не принимает, то парни работают жестче. Ты сам-то зачем пришел? К нам еще не надумал?
– Сестре хочу абонемент подарить, – открестился я. – Только цена кусается.
– Скидка нужна? Ну давай прикинем. – Тренер встал и походил по комнате. – Треть суммы потянешь?
– Вполне. – Сумма на грани, но в принципе по карману.
– Все деньги уйдут тренеру, меньше взять не могу, извини. Но у меня одно условие. Как рука заживет, будешь должен мне молотилку. Хочу на тебя посмотреть. Тот случай в парке не дает мне покоя. Тебя должны были за минуту скрутить. – Тренер побарабанил пальцами по столу.
Должны, не должны – я пожал плечами. По-моему, мужики слегка перебрали. Пока не появился Сергеич с товарищем, особых сложностей не было. Те трое были, конечно, здоровые, но давно забывшие все свои навыки армейцы, да еще и с нарушенной алкоголем координацией. В чем подвиг? А по поводу условия – молотилка так молотилка. Парни тут вроде нормальные, не покалечат. Рано или поздно через нее каждый русбоевец проходит.
– Пойдет.
– Вот и ладушки. Черному привет передавай, хорошо отработал. Прощен.
– Спасибо, Игорь Сергеевич.
– Бывай.
Разговором я был откровенно доволен. И Юльке радость, и цена устроила. Деньги я отдал сразу, взамен получив клубную карту для сестры. Спускался, прыгая через две ступеньки. Чуть не угробился, ей-богу. Время позднее, пока я тренера ждал, парни давно переоделись. Заскочил в раздевалку – дверь закрыта, значит, русбоевцы разошлись, и Алька утащила Черного к машине. Логично, раздевалка не самое лучшее место для ожидания. Хоть и чисто, но кондиционер не предусмотрен – запах пота такой, что пробивает любой насморк.
И вот тут меня снова накрыло.
Я шел к выходу, когда девичий визг буквально заложил уши. Кричали у входа в здание. Причем кричали так громко, что даже хваленая европейская звукоизоляция пасовала. Казалось, стены вибрируют. Желудок скрутило в тугой узел. С непонятной мне кристальной четкостью я понял, что там кого-то убивают. Убивают страшно, потому что крик полон смертельного ужаса. И уже на бегу – последний проблеск: Алькин голос.
Я выключился. Мыслей не было. Тело двигалось в странном, непривычном ритме. Поворот коридора срезал, пробежав по стене, за четыре шага умудрившись набрать невероятную скорость. Лестничный пролет просто не заметил, следующая вспышка сознания уже в тамбуре. Первую дверь я продавил, почти не теряя скорости. Вторая открывалась на улицу, и ее распахнуло ударом.
Кувыркнувшись через голову, тело замерло. Взгляд рыскал по сторонам. Мыслей все еще нет, сознание погасло. Работают инстинкты, в висках тягуче бухает. Правая рука горит огнем, похоже, снова перелом. Плевать. Подсознание отметило снижение боевой эффективности и продолжило обшаривать местность. Обоняние, слух, зрение – словно мозаика, картина складывается из кусочков. Набирать скорость я начал еще до того, как осознал, что враг обнаружен. Мысли просто не успевали за телом.
Тощий парень в медицинском халате стоял метрах в двадцати от здания. Лица не видно, стоит спиной. Не вижу, но чувствую – улыбается, получает огромное наслаждение. Перед ним на коленях стоит Черный. Дергается, будто в припадке, но упасть не может. Тощий ласково придерживает друга за подбородок и, не отрываясь, смотрит в глаза. Следующая вспышка – из глаз Сергея сочится кровь.
Всего в двух шагах на тощего бросается Алька. Маленький зверек храбро рвется защищать свою любовь. Сознание беспристрастно отмечает, как она царапает воздух, пробиваясь к Черному. На пути у девушки постоянно возникает какая-то пленка. Словно тощего защищает мыльный пузырь, по прочности не уступающий стали. Потом удар.
Разогнавшееся тело врезается в пленку. Такое чувство, будто я воткнулся в кирпичную стену. В очень горячую кирпичную стену. Плечо будто облили расплавленным свинцом.
Меня отшвыривает в «девятку», и девяносто килограммов сминают переднюю дверь, как тесто. Единственный успех – тощий отвлекся от Черного. Едва пальцы этого долбаного хирурга отпускают подбородок, как Серега валится на землю и прекращает дергаться. Радости почти не ощущаю. Удар немного ошеломил и сбил настрой на бой. Чувствую, что тело и мозг работают с предельными нагрузками.
– «Все для фронта», – мелькает непонятный девиз, и сознание опять гаснет.
Едва Худой вытягивает руки в мою сторону, как тело врубает автопилот. Чувства вопят об опасности. Скачок в сторону и кувырок. Над правым плечом проносится что-то невидимое, но вполне ощутимое. Заряд попадает в многострадальную машину и складывает ее пополам, как банкноту. Отмечаю новые возможности противника и выбираю траекторию так, чтобы Алька не попала под удар. У девчонки шок, она продолжает рваться к Черному.
Мое тело уклоняется от невидимой гадости, набирая дистанцию для разгона. Если Худого не удастся отманить, то придется бросаться снова. Чувствую, третьего шанса он не даст. Не факт, что удастся пробиться, но Черного я этой твари не отдам. Десять шагов, пятнадцать, еще немного. Давай, хирург, шевели задницей, за мной! Я интересней, гляди, какая игрушка. Разворачивается в Алькину сторону. Тварь! Тварь! Тварь! Ярость буквально взорвала изнутри. Пальцы раскрошили асфальт, толчком добавляя ускорения. Обратный отсчет. Двадцать шагов. В висках бухает барабаном, такое чувство, что голова сейчас лопнет. Пятнадцать. Легкие горят от непомерной нагрузки, тело будто пылает. На десятом шагу пузырь Худого начал часто вспыхивать, будто кто-то долбит в него молотком. Кажется, я начал двигаться слишком быстро, раньше пульсации не было видно. Здравствуй, тварь!
Пузырь лопается словно воздушный шарик, наполненный светом. Вспышкой Альку сбивает с ног и отбрасывает в сторону. Меня будто прошивает электричеством. Дернуло через все тело, но, чтобы остановить, этого мало. Я снес его защиту. Проломил. Зверь внутри меня взревел от боли, ярости и удовольствия. Худого я буквально втоптал в землю, опрокинув на спину и прижав к асфальту.
Живучий, гнида. Раскрытая ладонь опустилась на мое лицо. Боль адская, словно с лица сдирают кожу. А может, так и есть, из-под ладони брызнула кровь. Только я не Черный, сейчас мне плевать. Отбив руку в сторону, я начал наносить удары. Даже если сердце не выдержит, я утащу тебя с собой. Кости черепа крошатся под кулаками, его рожа превратилась в кровавую маску. Я заставил себя остановиться, только когда он прекратил хрипеть и затих. Оглядываюсь по сторонам, выхватывая мозаичные куски из картинки: Черный, Алька, я верхом на трупе. Со второго этажа клуба на нас смотрит Игорь Сергеевич с дымящимся пистолетом в руке. Понял. Это его выстрелы помогли мне продавить пленку Худого.
– Держись, Санек, я сейчас! – кричит Сергеич.
Я только кивнул. И потерял сознание.
Игорь Сергеевич летел вниз по лестнице. Левая рука прижимала мобильный телефон к уху, в правой болталась аптечка. Мысли тренера неслись галопом. Сказалась размеренная жизнь. Последние десять лет он отошел от дел, и сознание со скрипом перестраивалось на боевые действия. Черт, но Сашка! Не бывает таких совпадений. Не может быть, потому что не может быть никогда! Двое за день. Не бывает, но случилось. Точно, это сверхи, в этом нет никаких сомнений. Черт, и выстрелы прогремели на весь район. Времени в обрез, с минуты на минуту появится патруль, а это лишние проблемы.
– Шурик, ты чего в такую рань вскочил? Я в семь встала, тебя уже след простыл.
Тут она права, в такую рань даже ее жизнерадостный голос не вызывал приятных эмоций. Мы с сестрой полные противоположности. Я под два метра, она – мелкая шмакодявка, едва достает мне до середины груди. Правда, ей всего четырнадцать, но меня она уже не догонит. Я – брюнет, у нее светлые волосы. И, поверьте, все анекдоты про тупых блондинок – это чушь. Глупый человек так хитро пакостить не может. Я вообще подозреваю, что дезу про блондинок пустили сами белобрысые, чтобы легче отводить подозрения. Я твердо усвоил, что связываться с сестрой выходит себе дороже. Моя детская мечта – чтобы у меня был брат. Потому что его можно взять за шкирку и без затей поколотить. С Юлей этот номер не проходит. Всегда за все ее проделки доставалось мне. Но хуже всего было то, что она жаворонок, а я сова. Встать в шесть утра и начать тормошить брата-лежебоку – любимое занятие. Холодная вода, зубная паста, горящая бумага – я испытал все. На все попытки решить дело с помощью вышестоящих инстанций получал мамино: «Ты старше. Разбирайтесь сами».
– Три часа под тачкой загорал. – Врать бесполезно. Обдурить сестренку не получалось ни разу. Глядя, как она набирает воздух для гневной отповеди, устало добавил: – Маме только не говори. С деньгами совсем хреново.
Если она проговорится, что гипс снят раньше срока, – будет худо.
Юля медленно выдохнула и даже немного сгорбилась. У меня гордая сестренка, и ее очень расстраивает, что она в семье на положении нахлебницы. Мама зарабатывает, я деньги приношу иногда, а она – балласт. Это она так считает, дурочка упертая. Сколько на эту тему говорили – толку ноль. Дал же бог сестренку.
– Хорошо. Саш… ты только аккуратней.
У самой голос тихий. Надо срочно что-то делать, она может полдня заниматься самоедством и самокопанием. Быстро прикидываю финансы. Большую часть маме отдам, но Георгич за карбюратор накинул, на подарок должно хватить.
– Отставить слезы, с рукой все в порядке. Тянет немного, но ничего особенного. – Достаю из кармана три деревянных шарика. Она же вчера и притащила, когда узнала, что я гипс снял. – Видишь, твоими игрушками разминаю. Не беспокойся.
– Это не игрушки, от них мышцы быстрей…
– Я помню. Не обижайся, и правда помогает.
Специально для нее начинаю перебирать шары пальцами. Главное – дать сестре почувствовать свою полезность, тогда успокоится.
– Кстати, у меня для тебя сюрприз. Завтра покажу.
– Какой, какой, какой?
Слава богу, отвлеклась. Мне иногда самому интересно, сколько в ней наигранного, а сколько настоящего. Ведь и вправду чуть не прыгает от любопытства.
– Завтра, – повторил я, добавив в голос строгих ноток.
А с Юльки все как с гуся вода, только язык показала:
– Бякушка. Ладно, я побежала.
Сестренка умотала по своим делам, а я остался сидеть на раскладном стульчике. Солнце светило прямо в глаза, заставляя сонно щуриться. Утро оказалось не таким уж и плохим, даже боль постепенно уходила. Может, и вправду шарики помогают?
Через полчаса я смог встать и помыть руки под умывальником. Намылив руки до самых локтей, тщательно смыл грязь и вытер о полотенце. Не сказать, что холодная вода и хозяйственное мыло сильно помогли, скорей так, для очистки совести. Больше на полотенце осталось. Уже привык, что меня постоянно сопровождает запах масла и бензина. Да и руки, будь ты хоть трижды аккуратен, все равно постоянно в ссадинах и синяках.
В университете на это тоже перестали обращать внимание, хотя сперва пытались подтрунивать. Когда шутки перешли определенную границу, главный юморист получил затрещину, и все успокоились. Единоборствами я не занимаюсь, но драки не боюсь и могу за себя постоять. Рост позволяет. Мать только недавно перестала ворчать, что на мне одежда горит. Зато, вытянувшись, молодой организм начал раздаваться вширь. Теперь футболки трещат в плечах.
Я запер гараж и потихоньку двинул домой. Переоденусь, помоюсь, и надо Сереге позвонить. Слово – не воробей, пообещал подарок – надо выполнять.
Дома никого не было, мама уже ушла на работу. Деньги положил в сервант и, быстро приняв душ, заскочил на кухню. Организм настоятельно советовал подкрепиться, урчание желудка напоминало рев несмазанного двигателя. Ура! На столе, под крышкой от кастрюли, меня ждал завтрак. И сверху еще полотенце, чтобы тепло не уходило, – горячий. Вкуснятина, живем!
Еду я смел в один присест, только за ушами трещало. Юля говорит, что чувство насыщения приходит постепенно. Китайцы потому и едят палочками – растягивают удовольствие и дают время желудку. Знаток белобрысый. Видал я тех китайцев: по массе к русским – три к одному. Не, пусть они хоть палочками едят, хоть вилкой борщ хлебают, а я буду есть, пока не наемся.
Звонок мобильного раздался, когда я полез в кастрюлю за второй порцией. Звонил Серега. Утро сюрпризов, только хотел его набирать.
– Здорово, Черный, ты уже в городе? – У него фамилия – Чернявский, и прозвище с детства прилипло.
– Ну дык. Вчера вернулся. Второе место. – Голос друга звенел от гордости.
Хотя ему было чем гордиться: меньше чем за год вышел на призовые места. Очень хорошая заявка, даже я это понимаю. Рукопашником он оказался, что называется, от бога.
– Поздравляю! Проставляться будешь?
– Потому и звоню. После тренировки заскочу, и вперед! Соберем наших, посидим.
Сергей жил в собственной квартире, и наша компания часто собиралась под его крышей. С попустительства хозяина небольшая жилплощадь становилась объектом варварских набегов. Дебошей мы не устраивали, но время пролетало весело и быстро.
– С ночевкой?
– Да не вопрос, ты же меня знаешь. Алька подруг с фитнеса дернет. Культурно посидим.
– Кстати, насчет фитнеса. Серый, мне с тренером поговорить надо. Хочу сестре абонемент подарить, она тут загорелась.
– Растет девка, скоро кобелей гонять начнешь, – раздался в трубке добродушный хохот Сергея.
– Слышь, ты, кобель, я тебе ухи-то пооткручиваю и язык заодно.
– Ладно, ладно, я перед тренировкой заскочу. Сергеич про тебя часто вспоминает. Заодно и перетрете.
– Спасибо, Черный. До вечера!
– Ну дык. Бывай.
Удачно получилось. Серега вовремя вернулся, так что в клуб вместе поедем. У русбоевцев еще и фитнес-центр хороший, Юлька давно облизывается. Может, скидку по старой памяти организуют. Так и скажу: «Чемпиона я привел? Я! Гони, Сергеич, скидку».
Отрезав себе пару кусков хлеба, плюхнул на тарелку добавку и утащил в комнату. Ткнув пальцем ноги в системный блок, запустил компьютер. Машинка старенькая, игрушки новые не тянет, но нам с сестрой хватает. Ей – социальные сети, мне – форумы. Винт поделили по справедливости, примерно пополам. Словами не передать, чего мне это стоило. И ведь не скажу, что мне нужна ровно половина. Скорей вопрос принципа. Дай Юльке волю, и к компьютеру будешь подходить только по праздникам. Пока система грузилась, накидал матери записку: «Ночую у Черного. Скучаю, люблю. Сын». Стикер прилепил на холодильник, заодно прочел мамин насчет завтрака. Наша традиция – весь холодильник в записках, семейная хроника.
Быстренько пролистал автомобильный форум, написал пару советов по отечественным «ладушкам». Практики по ним у меня хватало, не то что по иномаркам. Знакомый из Германии наконец прислал скан техпаспорта и эксплуатационную документацию по «Фольксвагену». Пока принтер выплевывал листок за листком, я как раз добил завтрак. После еды надо полежать.
Заодно полистаю, чего там германцы придумали. Машины у них надежные, но без руководства туда лезть бессмысленно. Починить несложно – все модульное, сложно без дорогого оборудования определить, что сломалось. На СТО да, там техники разной хватает. Снимут показания бортового компьютера, загонят на стенд, прогонят тесты, найдут и починят. Только потом счет выставят – хоть стой, хоть падай. Только кажется мне, сложность там надуманная, и если врубиться, можно и без стенда обойтись. А это уже совсем другие деньги. Подхватив пачку распечаток, плюхнулся на кровать и весь ушел в работу. Сложные термины уже не вызывали проблем. Текст читался ровно, без пропусков и затруднений. Приятно, не зря горбатился.
Зачитавшись, я не заметил, как пролетело время. В принципе я уже догадался, что могло там барахлить, когда телефон вырвал меня из внутренностей немецкого автомобиля. Звонил Сергей. До тренировки оставался час, и надо было торопиться. Игорь Сергеевич – нормальный мужик, но со своими требованиями. Например, в зал пускает только в спортивной одежде и чистой обуви. Или сиди в раздевалке, жди конца тренировки. И разговор он тогда по-другому ведет.
Опоздания – вообще отдельная тема. Год назад Серега на этом чуть не погорел. Это он уже потом рассказал, когда в русбоевских порядках разобрался. Тренируют там хорошо, но законы своеобразные, на деньги не слишком завязанные. Могут поставить новичка в жесткий спарринг со старожилом – проверить бойцовый дух. Причем бой на силу воли, пока не упадешь. Не выдержал и сбежал – до свидания, никто жалеть не будет. Так что футболку, штаны и кеды я захватил.
Вниз спустился пешком, шесть этажей еще не повод пользоваться лифтом. Серегина «девятка» ждала через дорогу. Машинка подержанная, но фору может дать любой новой иномарке. Вместе вылизывали. Когда я еще только начинал с тачками возиться, Серый отдал ее на растерзание. Перебрали полностью. Движок, ходовая, салон – разобрали до кузова и собрали заново. Так что Черный – молодчина, машину любит и менять не собирается.
На заднее плюхнулся, сумку рядом поставил. Впереди Алька сидит, к Сереге жмется. Светится вся, скучала. М-да, попал Черный, тут все серьезно.
– Аль, отлипни от героя, дай поздороваться.
Перегнувшись через сиденье, хлопнул по подставленной руке. Чмокнул Алену в щечку и быстро спрятался за сиденье. Черный для Альки ревнивца корчит, она от этого балдеет. Мне подыграть не сложно, зато всем весело. Так что минут на пять мы обеспечены разговорами о рогоносцах и любовниках-смертниках. Это точно, от Черного надо не в шкаф, а в сейф прятаться. Едем, хохочем. Сказал Алене, что хочу сестренку на аэробику отправить, она по тренерам полный расклад дала. Как я понял, у Сергеича одни из лучших работают, но удовольствие дорогое. Если скидку по старой дружбе не сделают, ловить мне там нечего. Даже взгрустнулось чуток. Потом Сергей начал про свои подвиги рассказывать. Второе место ему по праву досталось, а мог и первое взять. Противника недооценил.
– Ну дык, Сань, ты представляешь, выходит – сопля соплей. По виду – килограмм на пятнадцать легче. Я вообще думал, что его ошибочно на ринг выпустили. Так у этой козявки такой удар правой. Блин, не всякая лошадь так лягает. А я-то на расслабоне, весь из себя мачо. Ох, как он мне зарядил. Не, я там попрыгал чуток в тумане и лег. После боя думал, Сергеич меня на британский флаг порвет. Хорошо, в финале сошлись, а то выбил бы он меня в отборочном, как пить дать. Чистый фарт.
На всякий случай к клубу подъехали заранее, минут за пятнадцать. После такого проигрыша Черный легко мог угодить в черный список. Такой вот каламбур. Сергей шутил несколько наигранно, и было видно, что он боится потерять уважение тренера.
– Ладно, шутки в сторону, давай в раздевалку.
– Веди, Сусанин, я уже забыл, где тут что. – Подхватив сумку, я зашагал следом.
Сзади пиликнула сигнализация. Серега прав. Район, конечно, тихий, только так все равно спокойней. Тем более я там подшаманил. Теперь его «девятку» проще разобрать и по частям унести, и то каждая вторая орать будет.
Здание клуба – старинный двухэтажный красавец с большим подвалом. Двери устроены по принципу гермокабинки – открываются в разные стороны. Девчонки зимой жаловались, что их каждый посетитель промораживает. Хоть в валенках занимайся. Первый этаж – аэробика, гимнастика, танец живота. Вполне логично: посетителям приятней смотреть на танцующих красавиц, чем на дерущихся мужиков.
Русбоевцы занимались на втором. Своими падениями они девушкам не мешали, у тех все равно постоянно музыка играет. Мужская и женская раздевалки располагались в подвале. Там же оборудовали небольшую сауну, что называется, для своих. Не знаю, откуда у бывшего военного такие хоромы, – чужими деньгами не интересуюсь. Но с криминалом Сергеич точно не связан, братву принципиально не тренирует. Черный говорил, из клуба за всякие стрелки-разборки вылетают со свистом и травмами.
Шли быстро, но пока со всеми поздоровались – время пролетело. До начала осталось минут пять, и раздевалка была уже почти пустая.
– А я-то думаю, где же мой чемпион?! – раздался в пустом помещении голос тренера.
Серьезный мужик, такое количество яда в голосе даже сестренка не потянет. В ответ Черный буркнул что-то под нос и тихонько прошмыгнул внутрь.
– Давай-давай, сегодня у тебя черный день. – Каламбур-то у меня, похоже, не первой свежести.
Хлопнув Сергея по спине, тренер повернулся ко мне:
– А тут у нас кто? А, Санек! Здорово, как рука?
– Здравствуйте. Тянет еще немного.
Стоит пожаловаться заранее, а то с него станется выставить меня в спарринг. В обмен на абонемент для Юльки. Есть у меня подозрения на эту тему, давно удочки закидывает.
– Ну-ну. Размяться пришел или по делу?
– По делу.
– Тогда после тренировки.
Игорь Сергеевич вышел из раздевалки.
Быстро переодевшись, мы поспешили в зал. До тренировки оставалось всего ничего. Этаж не впечатлял. Прямо скажу, не самый богатый и оборудованный спортзал Москвы. Явно не элитное помещение, по мне так на первом поинтересней будет. Девчонки там фигуристые занимаются и двигаются здорово. В то же время все смотрится чисто и органично – ничего лишнего. Разговаривал как-то на эту тему с Сергеем, очень меня его смех впечатлил. Черный сказал, что с учителем готовы заниматься даже в подворотне.
Игорь Сергеевич не производил впечатления сенсея из восточных боевиков. Седой, коротко стриженный мужчина чуть за сорок. В спортивном костюме его фигура выглядит даже слегка мешковатой. Разве что плавность движений чуть бросается в глаза, а так – ничего особенного. Но это до тех пор, пока не увидишь его на татами. Черный говорит – зрелище незабываемое.
И все же стиль чувствуется и здесь. Не такой, как у девушек, но он есть. Вдоль стены развешен десяток боксерских груш. Тренировка еще не началась, а их уже разобрали и колотят. Это новички, без разогрева, лишь бы кулаками помахать.
На противоположной стороне уже натянут брезент. Цепляясь пальцами за складки, двое парней подтягиваются и наперегонки лезут к потолку. Упражнение сродни лазанью по канатам, только брезент ухватить сложней. Вся нагрузка идет на пальцы. Смотрится жутковато, но эффект серьезный. Лично видел, как Серега монеты в трубочку сворачивает.
Тем временем парни уже заканчивали гонку. Побеждающий почти дотянулся до металлических креплений, когда левая рука разжалась, и он ухнул вниз. На маты приземлился грамотно, погасив инерцию перекатом. Падать русов учат в первую очередь. Поднялся и как ни в чем не бывало полез снова. Второй уже давно висит на креплениях и спокойно подтягивается. Позер, блин.
Вдоль стоек с холодным оружием собралась элита новичковой группы. Эти скоро уйдут вперед. Групп у Сергеича хватает, перерос товарищей – шагай дальше. Умельцы разогревают мышцы и тянут шпагат. Серега хлопнул меня по спине и убежал здороваться. Вон уже вовсю руками-ногами машет.
Я сел у входа. Тут стоит пара длинных скамеек, высоких и не слишком удобных. Русбоевцы вообще не жалуют посторонних зевак. И на легкие подставы они мастера – фишка школы. На татами угодить – раз плюнуть.
Тем временем из тренерской появилась фигура Игоря Сергеевича. Негромкий голос разнесся по всему залу, легко перекрывая любые разговоры:
– Падаваны, в строй!
Двухчасовая тренировка пролетела быстро. Наблюдать было интересно, дружеская атмосфера здоровой конкуренции меня впечатлила. Я начал понимать, откуда у Черного такие изменения в характере. За последний год парень стал спокойней, превратился в уверенного в себе молодого человека. Куда-то пропала подростковая борзость и резкость. Я думал, это влияние Альки, но, похоже, большой вклад внесли русбоевцы.
Под конец тренировки начались спарринги. Развлечением дня стала молотилка, в главной роли – Серега Черный. Противник ему достался впечатляющий. Встреть я такого в темном переулке, постарался бы перейти на другую сторону или притвориться мертвым. Горилла за центнер весом, и кулаки размером с мою голову. Первый раунд Серега продержался на уровне. Настучали ему порядочно, но до обещанного судного дня такой бой явно не дотягивал.
Следующий спарринг опять Черный. Противник уже другой – худенький парнишка, подвижный как ртуть. Двигается в рваном ритме, и удары весьма непредсказуемы. Мой друг держится достойно. Похоже, не первый раз его встречает и уже привык к этой манере. На мой непрофессиональный взгляд, если первый бой свели в ничью, то на этот раз победа явно досталась Черному.
Третий бой – опять Серега в главной роли. Теперь становится понятно его волнение, я бы тоже слегка беспокоился о таком наказании. Четвертый. Пятый. Похоже, тренер решил прогнать через парня всю секцию.
В шестом бою Серега, что называется, поплыл. Прямой удар ногой в голову – это серьезно. Остаток времени он только защищался – отводил и блокировал удары. Противник наседал изо всех сил, пытаясь его дожать. Загнал в угол и, фактически забыв про защиту, не переставая бил ногами по разным уровням. Сергей отыгрался на последних секундах. Подсек опорную ногу, да еще успел пробить добивающий, пока парень падал. Чистая победа. Седьмой бой был последним. Сил у Черного хватало только на то, чтобы не опускать руки и подниматься после падений. Удар гонга прозвучал вместе с голосом тренера – конец тренировки. Русы обступили героя и чуть ли не на руках потащили в раздевалку.
– Ну как тебе? – Игорь Сергеевич смотрел в окно.
Офисный стол и пара кресел – вот и вся обстановка тренерской. На столе лежит ноутбук. Стены голые. Никаких благодарностей, кубков или наградных листов. Хвастаться здесь не любят.
– Понравилось. Даже то, как с Черным работали.
– Сергей – молодчина. Самоуверенный, но это пройдет, – ухмыльнулся он. – Выбьем. К нему хорошо относятся, потому и через молотилку спокойно прошел. Если клуб не принимает, то парни работают жестче. Ты сам-то зачем пришел? К нам еще не надумал?
– Сестре хочу абонемент подарить, – открестился я. – Только цена кусается.
– Скидка нужна? Ну давай прикинем. – Тренер встал и походил по комнате. – Треть суммы потянешь?
– Вполне. – Сумма на грани, но в принципе по карману.
– Все деньги уйдут тренеру, меньше взять не могу, извини. Но у меня одно условие. Как рука заживет, будешь должен мне молотилку. Хочу на тебя посмотреть. Тот случай в парке не дает мне покоя. Тебя должны были за минуту скрутить. – Тренер побарабанил пальцами по столу.
Должны, не должны – я пожал плечами. По-моему, мужики слегка перебрали. Пока не появился Сергеич с товарищем, особых сложностей не было. Те трое были, конечно, здоровые, но давно забывшие все свои навыки армейцы, да еще и с нарушенной алкоголем координацией. В чем подвиг? А по поводу условия – молотилка так молотилка. Парни тут вроде нормальные, не покалечат. Рано или поздно через нее каждый русбоевец проходит.
– Пойдет.
– Вот и ладушки. Черному привет передавай, хорошо отработал. Прощен.
– Спасибо, Игорь Сергеевич.
– Бывай.
Разговором я был откровенно доволен. И Юльке радость, и цена устроила. Деньги я отдал сразу, взамен получив клубную карту для сестры. Спускался, прыгая через две ступеньки. Чуть не угробился, ей-богу. Время позднее, пока я тренера ждал, парни давно переоделись. Заскочил в раздевалку – дверь закрыта, значит, русбоевцы разошлись, и Алька утащила Черного к машине. Логично, раздевалка не самое лучшее место для ожидания. Хоть и чисто, но кондиционер не предусмотрен – запах пота такой, что пробивает любой насморк.
И вот тут меня снова накрыло.
Я шел к выходу, когда девичий визг буквально заложил уши. Кричали у входа в здание. Причем кричали так громко, что даже хваленая европейская звукоизоляция пасовала. Казалось, стены вибрируют. Желудок скрутило в тугой узел. С непонятной мне кристальной четкостью я понял, что там кого-то убивают. Убивают страшно, потому что крик полон смертельного ужаса. И уже на бегу – последний проблеск: Алькин голос.
Я выключился. Мыслей не было. Тело двигалось в странном, непривычном ритме. Поворот коридора срезал, пробежав по стене, за четыре шага умудрившись набрать невероятную скорость. Лестничный пролет просто не заметил, следующая вспышка сознания уже в тамбуре. Первую дверь я продавил, почти не теряя скорости. Вторая открывалась на улицу, и ее распахнуло ударом.
Кувыркнувшись через голову, тело замерло. Взгляд рыскал по сторонам. Мыслей все еще нет, сознание погасло. Работают инстинкты, в висках тягуче бухает. Правая рука горит огнем, похоже, снова перелом. Плевать. Подсознание отметило снижение боевой эффективности и продолжило обшаривать местность. Обоняние, слух, зрение – словно мозаика, картина складывается из кусочков. Набирать скорость я начал еще до того, как осознал, что враг обнаружен. Мысли просто не успевали за телом.
Тощий парень в медицинском халате стоял метрах в двадцати от здания. Лица не видно, стоит спиной. Не вижу, но чувствую – улыбается, получает огромное наслаждение. Перед ним на коленях стоит Черный. Дергается, будто в припадке, но упасть не может. Тощий ласково придерживает друга за подбородок и, не отрываясь, смотрит в глаза. Следующая вспышка – из глаз Сергея сочится кровь.
Всего в двух шагах на тощего бросается Алька. Маленький зверек храбро рвется защищать свою любовь. Сознание беспристрастно отмечает, как она царапает воздух, пробиваясь к Черному. На пути у девушки постоянно возникает какая-то пленка. Словно тощего защищает мыльный пузырь, по прочности не уступающий стали. Потом удар.
Разогнавшееся тело врезается в пленку. Такое чувство, будто я воткнулся в кирпичную стену. В очень горячую кирпичную стену. Плечо будто облили расплавленным свинцом.
Меня отшвыривает в «девятку», и девяносто килограммов сминают переднюю дверь, как тесто. Единственный успех – тощий отвлекся от Черного. Едва пальцы этого долбаного хирурга отпускают подбородок, как Серега валится на землю и прекращает дергаться. Радости почти не ощущаю. Удар немного ошеломил и сбил настрой на бой. Чувствую, что тело и мозг работают с предельными нагрузками.
– «Все для фронта», – мелькает непонятный девиз, и сознание опять гаснет.
Едва Худой вытягивает руки в мою сторону, как тело врубает автопилот. Чувства вопят об опасности. Скачок в сторону и кувырок. Над правым плечом проносится что-то невидимое, но вполне ощутимое. Заряд попадает в многострадальную машину и складывает ее пополам, как банкноту. Отмечаю новые возможности противника и выбираю траекторию так, чтобы Алька не попала под удар. У девчонки шок, она продолжает рваться к Черному.
Мое тело уклоняется от невидимой гадости, набирая дистанцию для разгона. Если Худого не удастся отманить, то придется бросаться снова. Чувствую, третьего шанса он не даст. Не факт, что удастся пробиться, но Черного я этой твари не отдам. Десять шагов, пятнадцать, еще немного. Давай, хирург, шевели задницей, за мной! Я интересней, гляди, какая игрушка. Разворачивается в Алькину сторону. Тварь! Тварь! Тварь! Ярость буквально взорвала изнутри. Пальцы раскрошили асфальт, толчком добавляя ускорения. Обратный отсчет. Двадцать шагов. В висках бухает барабаном, такое чувство, что голова сейчас лопнет. Пятнадцать. Легкие горят от непомерной нагрузки, тело будто пылает. На десятом шагу пузырь Худого начал часто вспыхивать, будто кто-то долбит в него молотком. Кажется, я начал двигаться слишком быстро, раньше пульсации не было видно. Здравствуй, тварь!
Пузырь лопается словно воздушный шарик, наполненный светом. Вспышкой Альку сбивает с ног и отбрасывает в сторону. Меня будто прошивает электричеством. Дернуло через все тело, но, чтобы остановить, этого мало. Я снес его защиту. Проломил. Зверь внутри меня взревел от боли, ярости и удовольствия. Худого я буквально втоптал в землю, опрокинув на спину и прижав к асфальту.
Живучий, гнида. Раскрытая ладонь опустилась на мое лицо. Боль адская, словно с лица сдирают кожу. А может, так и есть, из-под ладони брызнула кровь. Только я не Черный, сейчас мне плевать. Отбив руку в сторону, я начал наносить удары. Даже если сердце не выдержит, я утащу тебя с собой. Кости черепа крошатся под кулаками, его рожа превратилась в кровавую маску. Я заставил себя остановиться, только когда он прекратил хрипеть и затих. Оглядываюсь по сторонам, выхватывая мозаичные куски из картинки: Черный, Алька, я верхом на трупе. Со второго этажа клуба на нас смотрит Игорь Сергеевич с дымящимся пистолетом в руке. Понял. Это его выстрелы помогли мне продавить пленку Худого.
– Держись, Санек, я сейчас! – кричит Сергеич.
Я только кивнул. И потерял сознание.
Игорь Сергеевич летел вниз по лестнице. Левая рука прижимала мобильный телефон к уху, в правой болталась аптечка. Мысли тренера неслись галопом. Сказалась размеренная жизнь. Последние десять лет он отошел от дел, и сознание со скрипом перестраивалось на боевые действия. Черт, но Сашка! Не бывает таких совпадений. Не может быть, потому что не может быть никогда! Двое за день. Не бывает, но случилось. Точно, это сверхи, в этом нет никаких сомнений. Черт, и выстрелы прогремели на весь район. Времени в обрез, с минуты на минуту появится патруль, а это лишние проблемы.