Астор Бьюла. Миг страсти

   Наступила тишина. Их взгляды встретились. Мистер Стивенсон потер лоб.
   – Я знаю, что Чарли носит пистолет, – сказал он. – Это положено ему по должности, поскольку он мой водитель и одновременно телохранитель. Но его совершенно не касается ни то, как вы будете называть меня, ни то, какие отношения у нас будут складываться в дальнейшем.
   Дженни судорожно сглотнула.
   – Понятно. – Собрав всю свою смелость, она решила попробовать. – Питер… – И остановилась в ожидании, но ничего не произошло. Здорово! – Питер, – вновь повторила она. Опять ничего страшного не случилось. – Питер!
   Он поднял руки.
   – Отлично. Кажется, вы свыклись с моим именем. А теперь давайте чего-нибудь выпьем и посмотрим, что у нас на ужин. После, с вашего разрешения, я бы хотел повесить некоторые ваши картины.
   – Зачем?
   – Хочу, чтобы завтра Чарли увидел их. Ну, чтобы вы услышали его мнение.
   Страх, порожденный неуверенностью в себе, обуял Дженни. Похоже, все ее чувства и волнения отразились у нее на лице, поскольку ее босс выставил вперед руку, как бы приостанавливая ее протест.
   – Подождите, – произнес он. – Не стоит этого бояться. Чем больше различных отзывов вы услышите, тем скорее вы привыкните к этому. И не важно, будут они приятными или нет.
   Дженни начала пятиться назад.
   – Я не хочу больше слышать ничьего мнения… Питер. Я не готова. Тем более слышать мнение Чарли. Мои работы могут не понравиться ему, и он просто пристрелит меня.
   – Ну, что вы, Дженни! – с воодушевлением произнес Питер. – Вы же в действительности так не думаете, правда? Ведь Чарли безобиден, как плюшевый медвежонок. Он не сможет сделать вам ничего плохого.
   Питер приблизился к Дженни. Ее сердце яростно забилось. Он был так близко, что девушка могла разглядеть длину его ресниц. Как он был красив! У нее стали подгибаться колени, а в горле пересохло. Казалось, Питер не замечал ее волнения. Он медленно облокотился на стол и показал в сторону ее картин.
   – Дженни, пожалуй, этого количества картин достаточно для целой выставки.
   Сердце доморощенной художницы ушло в пятки. Она отступила еще на шаг, проскользнула мимо Питера и быстро стала прятать оставшиеся картины в коробку.
   – Нет-нет. Ни в коем случае! Никаких выставок. К тому же количество не гарантирует качество. Мне было довольно тяжело показать их вам, а вы говорите о какой-то там выставке. Мне становится плохо от одной только мысли об этом. А другим может стать еще хуже при виде моих работ.
 
   Прошло два дня. Питер не мог объяснить даже самому себе, почему он так настаивал на выставке Дженни.
   – Вот это да, босс! Отличный удар, – сказал Чарли. Он часто сопровождал Питера в гольф-клуб и прекрасно знал, как играет его босс.
   – Спасибо, – ответил Питер, наблюдая сквозь солнечные очки за траекторией полета мяча. Потом он отдал Чарли свою клюшку и направился к дорожке.
   – Здорово, босс, что вы решили отдохнуть некоторое время. Вы даже стали играть лучше. – Чарли был искренне рад за него.
   – Спасибо, – снова повторил Питер. Он не спеша направился по дорожке к следующей лунке, но вдруг остановился и понял, что без конца думает о Дженни. Ему было интересно, чем она занималась в то время, пока он размахивал здесь клюшкой. В последнее несколько дней Питера преследовало ощущение, что Дженни избегает его. Наверное, ему не следовало так сближаться с ней. По сути дела, он должен был бы радоваться, что сама девушка старается поддерживать исключительно деловые отношения, но этого ему было уже недостаточно.
   Питер не верил, что двое могут жить в одном доме и почти не встречаться. Даже в таком большом доме, как его.
   – Вы в порядке, босс?
   Еще мгновение Питер соображал, что произошло. Чарли шел рядом с ним, но выражение его лица выдавало беспокойство. Телохранитель ждал ответа.
   – Да, я в порядке, спасибо.
   – И это все, что вы можете сказать? Спасибо?
   – А в чем дело?
   – Просто за последний час, вы отвечаете на все мои вопросы только «спасибо». Вы опять думаете о ней?
   Питер почувствовал, как к щекам приливает кровь. Он постарался совладать с собой и принял безучастное выражение лица.
   – О ком, Чарли? – спросил он, прикидываясь, что ничего не понимает.
   Парень сначала уставился на своего подопечного, а потом усмехнулся:
   – Ну, как хотите. Дело хозяйское.
   Питер взглянул на шофера-телохранителя.
   – Нет, Чарли, я не думаю о ней.
   – Как скажете, босс, – простодушно хмыкнул тот.
   Питер посмотрел направо, туда, где его взгляд мог отдохнуть после напряженной игры. Он окинул взглядом статные пальмы, ласковые воды залива, теплый песок пляжа и повернулся к Чарли.
   – Ты же знаешь, что она художница?
   – Да, – кивнул Чарли. – Как ее картины? Питер замотал головой.
   – Ужасные!
   – Это плохо.
   – Скажу честно, я довольно глупо себя вел, пытаясь уговорить ее устроить выставку.
   Несколько минут они шли молча, глядя только вперед.
   – Зачем? – прорезал тишину голос Чарли.
   – Не знаю, – попытался отговориться Питер. – Наверное, черт за язык потянул.
   – Это ж когда вас черт за язык потянул?
   – Да и еще я попросил ее называть меня по имени. Но ничего общего с кроватью это не имеет.
   Чарли не смог сдержать своего удивления. Он насупился и уставился вдаль. Долго тянулись эти напряженные минуты. Питер прекрасно знал, что именно так все и будет. И догадывался, о чем думает Чарли. Ведь этот парень был рядом с ним уже десять лет, поддерживал его после смерти родителей, был готов своим телом закрыть босса от пули. И вот теперь, что он получил взамен? Какая-то девчонка, которая всего-то несколько дней как работала в доме, уже получила право называть босса по имени. Одно дело, когда никто из служащих компании Стивенсона не имеет такой привилегии. И совсем другое, когда у одного она есть. Питер знал, что нарушил это железное правило.
   Некоторое время спустя Чарли заговорил.
   – Должно быть, и впрямь, черт за язык потянул.
   Питер старался смотреть в другую сторону.
   – Похоже, именно так, – выговорил он через некоторое время. – Я принял твою точку зрения. Может быть, Чарли, я был не прав. Но я сам буду расхлебывать кашу, которую заварил. И уверен, что мисс Гоулсон заставит меня платить за это доверие. Поверь мне.
   Чарли посмотрел на босса. Его взгляд был тяжелым и проницательным. Очевидно, он пытался отключиться от своих эмоций.
   – Да? Она вам нравится? Вы готовы принять то, что я говорил вам? Мисс Гоулсон не такая, как те, прошлые. Она не похожа и на мисс Нельсон, которая была слишком уж пристрастна к вашим деньгам.
   Не было смысла отрицать это. К тому же, Питеру хотелось с кем-то поговорить.
   – Ладно. Верю тебе, – вздыхая, произнес он. – Ты был прав. И… мне она нравится. Я сказал это. Ты счастлив?
   Чарли засмеялся.
   – Да. А вы? – Питер нахмурился.
   – Нет. Она избегает меня с тех самых пор, как я заговорил про выставку. Черт, я не видел ее уже два дня. И даже когда мы ужинали вместе в последний раз, атмосфера была напряженной.
   – Что ж, этого следовало ожидать. Наверняка то, что происходит между вами и Дженни, объясняет, почему вы дали миссис Санчес и уборщице выходной на целую неделю. Вы хотите быть с мисс Дженни наедине.
   Питер почувствовал, что краснеет.
   – Может быть и так, – выдавил он из себя. Чарли в ответ лишь усмехнулся, что совершенно точно значило: да, конечно.
   После этого оба шли молча. Но к тому времени, как они добрели до следующей лунки, Питер принял решение. Чарли подал мистеру Стивенсону клюшку.
   – Спасибо, – сказал он.
   – Пожалуйста, – ответил Чарли.
   Питер Стивенсон поймал взгляд своего телохранителя. Все вернулось на круги своя. Чарли смотрел на Питера, как на босса, пряча обиду. Тот вздохнул. Разрешать Чарли обращаться к нему по имени было сейчас нелепо, да и позорно. Он подошел к мячу и начал целиться.
   – Я знаю, что нужно сделать, – сказал он перед ударом.
   – С мячом?
   – Нет, с Дженни.
   – Да? Что же?
   Перед тем, как ответить, Питер проследил за кривой, которую описал в воздухе мяч.
   – Чертовски хороший удар, босс!
   – Благодарю, – буркнул Питер, поворачиваясь к Чарли. – Я буду играть по ее же правилам. Буду держать дистанцию и отправлюсь по делам. Потом посмотрим, что получится.
   Чарли кивнул.
   – Таким образом, вы хотите дать ей возможность сделать следующий шаг?
   На этот раз кивать настала очередь Питера.
   – Именно. Я дам ей возможность поохотиться за мной.
   – До тех пор, пока вы ее не поймаете, или как?
   Питер усмехнулся.
   – Будоражит кровь, правда?
   – Наверное, – пожимая массивными плечами, ответил Чарли. – Надеюсь, вы умеете быстро бегать, босс.

7

   Зазвонил телефон. Дженни, рисовавшая на террасе, быстро вытерла руки о кусок фланели и потянулась к аппарату, который стоял на подоконнике неподалеку от нее.
   – Владение мистера Стивенсона. С вами говорит Дженни Гоулсон, экономка мистера Стивенсона. Здравствуйте.
   – Здравствуйте, мисс Дженни. Вас беспокоит охранник. Меня зовут Джордж Лифер. Я в курсе того, что у мистера Стивенсона новая экономка. Очень рад с вами познакомиться. Вы не могли бы мне сказать, ожидает ли посетителей миссис Стивенсон?
   Миссис Стивенсон? Дженни похолодела. Питер женат! Нет, такого не может быть. Дженни быстро прокрутила в памяти все факты из жизни своего босса. Благодаря болтовне Чарли, она знала многое. Питер был единственным ребенком в семье. Не женат. Родители погибли.
   – Кто? – переспросила Дженни Лифера после долгой паузы. – Я боюсь, что не знаю никакой миссис Стивенсон. Кто ее спрашивает?
   – Видите ли, я именно так и думал. Нет никакой миссис Стивенсон. Но, разве я могу знать такие подробности? Я ведь только сегодня вышел на работу после недельного отпуска. А вы знаете, как быстро меняется все вокруг. Конечно, это меня не касается. Но тем не менее какая-то пожилая пара настаивает, что миссис Стивенсон – их дочь, и что она пригласила их погостить. Кажется, они не врут, но никогда нельзя сказать наверняка.
   Неожиданно Дженни поняла, зачем богатые люди ограждают свои владения и нанимают телохранителей. Это просто ужасно, когда каждый норовит сунуть нос в твою жизнь.
   – Да, Лифер. Всегда лучше все тщательно проверять, – ответила Дженни охраннику.
   – Подождите минутку, мэм. Старик подзывает меня, похоже, хочет что-то сказать. Я подойду к нему. – Наверное, Джордж Лифер открыл дверь своей будки, поскольку теперь Дженни могла слышать на заднем фоне странные звуки и обрывок фразы охранника. – Простите, сэр? Что вы сказали? Гоулсон? Да, много людей носят такую фамилию…
   Услышав это, Дженни нахмурилась. Гоулсон, задумалась она. Это же ее фамилия. Тогда все ясно! Холодный пот выступил у нее на лбу. Она ведь была миссис Стивенсон для своих родителей, которые, Боже праведный, все же приехали навестить ее, поскольку ей самой пришло в голову пригласить их в гости. Дженни как-то сразу ослабела. Оперевшись на стол, она снова поднесла к уху трубку.
   – Джордж! Алло? Вы слышите меня? – кричала Дженни, пытаясь привлечь внимание охранника.
   – Да-да, – вскоре ответил он. – Вы что-то говорили?
   – Да, Джордж. Впустите этих людей. Я знаю их. Все в порядке.
   – Подождите. Я плохо вас слышу. – Через некоторое время связь наладилась. – Вот так-то лучше, – радостно проговорил Лифер. – Что вы мне сказали?
   Дженни положила руку на сердце. Оно так сильно билось, что было готово в любую секунду выпрыгнуть из груди. Боже, что она будет делать теперь?
   – Я сказала, что знаю этих людей. Впустите их, – повторила Дженни.
   – Правда? Но они не числятся в сегодняшнем списке гостей. Не знаю, объяснил ли вам кто-нибудь здешние правила, но если вы ждете гостей, то обязательно должны сообщить об этом и…
   – …И назвать их имена, – закончила Дженни. – Да, я все это знаю. Но, видите ли, даже зная, что они должны приехать, я не могла сообщить вам точной даты. – Девушка потерла лоб. Могло ли быть еще хуже, подумала она. Джордж, вы, конечно, будете смеяться, но вот вся правда. Эти люди – мои родители, и они думают… что я миссис Стивенсон.
   Лифер молчал, что было не удивительно. Дженни снова заговорила.
   – Это длинная история. Просто впустите их и объясните, как добраться до виллы, хорошо?
   Охранник все еще молча сопел в трубку. Очевидно, он почувствовал, что дело не чисто.
   – Ну, я не знаю, – наконец-то вымолвил он. – Все это очень странно.
   – Понимаю. Не каждый день такое случается. – Похоже, правда не действовала, и Дженни решила импровизировать. – На самом деле у мистера Стивенсона сегодня день рождения. А эти люди были приглашены для развлекательного шоу. Ну, вы знаете, в них выступают клоуны, звери…
   – Эти люди одеты совсем не как клоуны. Скорее, как самые обыкновенные туристы. Но вы же сказали, что они ваши родители.
   Черт бы тебя побрал, Джордж, подумала про себя Дженни.
   – Да, это всего лишь часть представления. Эти люди должны выглядеть, как обыкновенные туристы, и играть роль моих родителей. – Дженни уже становилось плохо от этой лжи. – Ради Бога, впустите их. Пожалуйста! Я прослежу, чтобы вам достался кусок праздничного пирога и хорошая новогодняя надбавка, ладно? – Повисла долгая тишина.
   – Но ведь Рождество было в прошлом месяце.
   – Да, точно! – Дженни опять потерла лоб. Она пыталась сообразить, сколько времени нужно для того, чтобы сыграть партию в гольф. Очень вероятно, что мистер Стивенсон и Чарли вернутся в тот самый момент, когда к дому подъедут ее родители. Успеет ли она выпроводить их в отель? Нет, так не пойдет, подумала Дженни. Ее родители считали, что она замужем за мистером Стивенсоном. Почему же она не может оставить их переночевать в одной из… пяти спален? Или же в домике для гостей?
   – Алло? – раздалось в трубке.
   Дженни подпрыгнула от неожиданности, но потом вспомнила, что еще не закончила говорить по телефону.
   – Послушайте, Лифер. Я вам расскажу сейчас всю правду. Эти люди действительно мои родители. Сегодня не день рождения мистера Стивенсона. И нет никакого пирога. И…
   – …И никакой надбавки, так?
   – Так. Простите.
   – Ничего страшного. Просто объясните мне одну вещь. Почему они думают, что вы миссис Стивенсон?
   – Потому что… я им так сказала, Джордж. Я просто хотела, чтобы они гордились мной. Понимаете? Но я поступила очень плохо, солгав им, ведь так?
   – Да нет. Ну, может быть, и да. Но я сделал еще хуже. Мои родители думают, что их сын – детектив полиции в главном департаменте Калифорнии.
   – Тогда вы понимаете, как я себя сейчас чувствую, правда?
   – Да. Думаю, что так. Давайте я помогу вам? – После этого Дженни услышала, как охранник громко и гордо произнес: – Да, миссис Стивенсон. Я сейчас же впущу ваших родителей. Они подъедут к дому через несколько минут.
   Несмотря на передрягу, в которую она попала, Дженни улыбнулась.
   – Алло, Джордж, спасибо! Вы – хороший человек.
   – Спасибо вам на добром слове. Берегите себя, мэм. И удачи вам… Ой!
   Услышав это, Дженни почувствовала, что все у нее перевернулось внутри.
   – Что случилось, Джордж?
   – Мэм, скажите, а у мистера Стивенсона по-прежнему есть золотой ягуар и громила-телохранитель по имени Чарли?
   Дженни попыталась проглотить комок, который встал у нее в горле.
   – Да, – с трудом ответила она.
   – Тогда догадайтесь, кто только что поехал прямо вслед за вашими родителями.
   Дженни с трудом дышала.
   – Кошмар!
   – Почти, – ответил охранник. – Но тем не менее удачи!
   – Спасибо, – пробормотала Дженни и положила трубку. Она не могла сдвинуться с места. Страх просто парализовал ее. Мне конец, подумала девушка. И, чуть расслабившись, посмотрела вокруг себя, размышляя, когда ей лучше начинать собирать сумки. Сейчас или потом?
   – Как мне кажется…
   Дженни подскочила от страха и схватилась за сердце. Это был Рей.
   – …есть две возможности, – продолжал он. – Ты слушаешь меня, Дженни?!
   – Да, – ответила она, уставившись на микрофон, как будто это и было телесное воплощение Рея. – Но я не понимаю, почему я это делаю.
   – Потому что у тебя нет другого выхода.
   – Ты что, еще и телефонные звонки прослушиваешь?
   – Совершенно верно. Теперь, как мне кажется, у тебя есть следующие варианты. Первый: сказать правду, собраться и уйти. Второй: притворяться и ждать.
   – О! Огромное спасибо. Как будто я без тебя этого не знала. Твоя информация крайне полезна.
   – Во всяком случае, я тебе высказал свою точку зрения, – словно защищаясь, обиженно сказал Рей. – Я могу быть полезен… если захочу.
   Дженни подняла голову и прищурилась, наблюдая за камерой слежения, находившейся под потолком.
   – Как ты можешь быть полезен? И с какой стати ты вдруг будешь мне помогать? Подожди-ка, тебя перепрограммировали что ли?
   – Может быть. Ну ладно, да. И теперь ты мне нравишься.
   – Не ври, – простонала Дженни.
   – Правда, правда. Теперь моя программа утверждает, что ты мне нравишься. В моих интересах помочь тебе, поскольку ты нравишься мистеру Стивенсону. И это не зависит ни от какой программы.
   – Правда? – легкая дрожь пробежала по телу Дженни. Потом она вспомнила, что Питер был создателем Рея. Она подозревала, что босс питает к ней теплые чувства, но все же ей было крайне приятно услышать эту весть от кого-то другого. Даже если это был и зануда Рей.
   – Да, правда. И это очень заметно, потому что он, как и я, вообще не любит никого. За исключением Чарли. Что еще раз показывает, насколько странным стал вкус мистера Стивенсона. И все же, давай откинем все личное и остановимся на том, что я лучше всех смогу тебе помочь, просто потому, что я ориентируюсь в ситуации.
   Это было именно так.
   Дженни еще не успела договориться о плане действий со своим новым помощником, как раздался звонок в дверь… громкий и зловещий. Казалось, что звук эхом раскатился по всему дому, прямо как в фильмах Хичкока. Дженни окаменела от ужаса.
 
   – Дорогой, ты уже дома! Как я соскучилась! Как гольф? О, Боже мой, кого я вижу? Мама, папа! Вы так хорошо выглядите. Проходите, проходите все. Дорогой, ты представил себя и Чарли моим родителям? Я так взволнована. О, подождите. Я все поняла. Ах ты, шутник! Мне удалось раскусить тебя. Это ты все подстроил, правда? Ты выслал билеты моим родителям, чтобы сделать мне сюрприз. Ведь так?
   – Ах, вот кто они такие. Я совершенно точно не…
   – О, милый не будь таким скромным. Вы с Чарли поехали в аэропорт, чтобы забрать их, угадала? Вот, где вы пропадали весь день, да?
   – Нет. Я играл в гольф. Что здесь происходит?
   – Дорогой, давай сначала устроим маму и папу, а потом поговорим обо всем. Как ты думаешь, в какую спальню мы можем их поселить? Или в домике для гостей им будет лучше?
   – Могу я предложить?
   Мама Дженни подпрыгнула от неожиданности.
   – Кто это сказал?
   – Не волнуйся, мама. Это электронный дворецкий. Что-то вроде говорящего робота. Его изобрел Питер. Видишь, какой умный у меня муж!
   – Муж? Какой муж?
   – О, Питер, какой ты смешной. Давайте я отвечу Рею, – обращаясь ко всем, сказала Дженни. – Рей, что ты хотел сказать?
   – Я хотел предложить спальню в западном крыле, миссис Стивенсон…
   – Нет, никакой…
   – Не сейчас, Питер. Это уже не смешно. Папа, мама, правда, он милый? Как вы хорошо выглядите! Как здорово увидеть вас! Вы привезли ребят?
   – Нет. Они остались дома. Тетя Синди осталась присмотреть за ними. Сейчас экзамены в школе, помнишь? А где этот Рей?
   – Он нигде, папа. И в то же время как бы везде. Это гениальная система внутренней связи. Правда, Рей?
   – Да, миссис Стивенсон.
   – Ладно, черт бы вас побрал, в последний раз…
   – Может быть, мистер Стивенсон, – вклинился Рей, – вы хотите поговорить с миссис Стивенсон наедине? Я буду очень рад, не без помощи Чарли, показать мистеру и миссис Гоулсон их комнату. Чарли, ты не будешь против?
   – Рей, ты что, совсем из ума выжил?
   – Нет, Чарли. А ты? Наверное, опять развлекался, делая себе трепанацию черепа, а?
   – Что ты сказал? Маленький…
   – Все, хватит! – Похоже, Питер достаточно всего услышал. Он резко схватил Дженни за руку, холодно улыбнувшись. – Могу я с тобой поговорить наедине? Миссис Стивенсон, не так ли?
   – Конечно, дорогой, – пролепетала Дженни. – Но мне так не хочется быть невежливой по отношению к родителям.
   – Я уверен, что Чарли и Рей смогут помочь им и покажут комнату. Как ты думаешь? – произнес Питер сквозь стиснутые зубы, что ясно давало понять, в каком он был настроении.
   Дженни, зажатая мертвой хваткой, смотрела на него широко раскрытыми глазами.
   – Конечно, дорогой. Как скажешь, – проговорила она. – Чарли, будь добр, проводи моих маму с отцом.
   Питер наблюдал за тем, как Чарли отдал ей честь.
   – Все, что прикажете… миссис Стивенсон. – Телохранитель посмотрел на Питера и пожал плечами, показывая, что сам ничего не понимает. После чего повернулся к пожилой паре, которая все это время ошарашенно оглядывалась вокруг себя. – Прошу за мной, мистер и миссис Гоулсон. В Западное крыло.
   – А ты большой парень, Чарли! – сказал отец Дженни, направляясь вслед за ним.
   Как только вся компания проследовала через холл, к спальням для гостей, Питер все внимание перенес на Дженни.
   Она невесело улыбнулась.
   – Я постараюсь все объяснить.
   – Как ни странно я об этом догадывался.
   – Короче, это мои родители, и они думают, что мы женаты.
   Питер резко отпустил ее руку, как будто мисс Гоулсон была заражена страшным вирусом, который мог мгновенно передаться ему самому.
   – Это ничего не объясняет, Дженни. Попробуй еще раз. Но начни с того момента, почему даже Рей называет тебя миссис Стивенсон.
   – И Чарли тоже, – добавила она. Против этого Питер ничего не мог сказать.
   – Да, я слышал. Но сейчас к делу. Ты думаешь, что ты миссис Стивенсон, потому что…
   – Потому что мои родители так думают, – пробормотала она.
   – Понятно, – ответил Питер, хотя ничего ему не было понятно. Он скрестил руки на груди. – Ладно, а почему они думают, что ты миссис Стивенсон?
   – Потому что я им сказала об этом. – Питер кивнул.
   – Хорошо. А ты им это сказала, потому что…
   – Потому что моего отца уволили с работы. – Хмурясь, босс внимательно посмотрел на Дженни.
   – Что ж, мне очень жаль. Но как это связано с женитьбой? Понимаешь, Дженни, я не улавливаю никакой логики в твоих отрывочных объяснениях. Ты должна помочь мне.
   – Что ж, – произнесла Дженни, убирая за ухо прядь вьющихся волос, – вы будете смеяться.
   – Разве?
   – Совершенно точно. Но я должна признаться, что вы могли избежать всего этого, уехав в Лондон, собственно, как и собирались.
   Питер попытался понять сказанное.
   – Значит, во всем этом моя вина? – Дженни кивнула.
   – В какой-то степени. Поскольку, если бы вы уехали, то мне не пришлось бы объяснять моим родителям, что моя история была выдумкой. Однако вы не уехали, и сейчас я должна рассказать им всю правду, чем очень их расстрою. Понимаете? – Дженни пристально посмотрела на него, ожидая чего-то. Только Питер не мог понять, чего же она ждала. – И не просите меня рассказывать о деньгах, потому что мы окончательно запутаемся, – пробормотала Дженни.
   У Питера начала болеть голова. Он потер виски и лоб.
   – А наше правительство, случаем, о тебе не знает? Отдел, разрабатывающий технологии психологических войн мог бы тобою очень заинтересоваться. Ты была бы настоящей находкой для них.
   Дженни хлопнула его по руке.
   – Хватит шутить. Я же серьезно. Что мы будем делать?
   Удивление Питера росло вместе с возмущением.
   – Мы? Ты хочешь знать, что мы будем делать со всем этим?
   Дженни от волнения начала грызть ноготь большого пальца. Отвечая на вопрос Питера, она яростно закивала головой.
   Это сразило его наповал. Как она могла выглядеть столь восхитительно даже в такой ситуации?! Не говоря уже об остальном, что заставляло его танцевать, как щенка-марионетку, которого за ниточки дергала какая-то там Дженни. Все же Питер старался сохранять свое недовольное выражение лица.
   – Не знаю. Я до сих пор не понимаю, что здесь происходит.
   В конце концов она отпустила палец, который так долго терзала, и глубоко вздохнула, готовясь к длинной речи.
   – Ладно. Вот в чем дело. Моего отца некоторое время назад уволили с работы. Родители мне ничего не говорили. Сейчас они могут потерять дом. Им нужны деньги. Они очень гордые и не хотят просто так принимать помощь. Благодаря вам, у меня на счету вдруг оказались огромные деньги, отпущенные на расходы по дому… Но я их постепенно верну из своего жалования. Конечно, если вы и дальше мне будете платить. Вот так, я просто хотела помочь родителям. Но могла их уговорить взять деньги лишь на том условии, что, сбежав из Миннесоты, вышла за вас замуж. С тех пор я для моих родителей замужняя дама и популярная художница, чья выставка скоро откроется здесь, в Калифорнии. И у нас есть свободные деньги, которые я сочла нужным отдать им. А потом я так обрадовалась всему, что пригласила их навестить нас. Но, клянусь, что не верила в их приезд.
   Питер смотрел на Дженни не сводя глаз. Часто люди так глядят на обломки, оставшиеся после автокатастрофы. Это ужасно, но завораживает так, что никто не может глаз отвезти.
   – Хорошо хотя бы то, – продолжала Дженни, – что они не привезли с собой моих сестер и братьев. – Девушка улыбнулась. Для Питера эта улыбка была как благословение. – Тем не менее, не волнуйтесь, мои родители не задержаться надолго. Им нужно возвращаться к детям. И тетя Синди… Она действительно добрая душа, но бедняга должна принимать лекарства, от которых ее постоянно мутит. Поэтому тетя их не пьет, когда находится с другими людьми.