Вторая половина этой истории показывает, что настоящего веселья, не вызванного искусственными раздражителями, можно достичь только успешным трудом. Повторение необдуманного применения оружия, как в Деве, необходимо для роста сознания Геракла. Ранее он узнал ценность женщины, теперь в полной мере познал ценность друга, хотя и вновь за счет убийства. В первом подвиге у него еще не было многих чувств, чтобы объективно оценить потерю своего друга-человека. Убийства тех, кого ценишь, неизбежно ведут к появлению отвращения к применению оружия, и дальше Геракл не применяет грубую силу, чтобы поймать вепря. Он расставляет ловушку и предоставляет зверю самому попасться в нее. Когда животное оказалось в западне, Геракл воспользовался ситуацией, избежав таким образом тяжелейшей погони и не потратив сил больше, чем было нужно. Теперь он стремится достичь цели гибко, с наименьшим насилием. Впрочем, чуть ранее стрельба из божественного оружия «по пьянке» и после всего толкание ногами связанного вепря указывают на все еще «деревянного», неотесанного Геракла, по-прежнему далекого от божественного образа. В Весах, на полпути к Олимпу, Геракл разрывается на части. Тут имеется расхождение, разрыв между увиденной целью и достигнутой; он стоит между конкретным и абстрактным, пытаясь их соотнести. Он колеблется между этими двумя мирами, чтобы достичь понимания, которое включает и высшее и низшее, хорошее и плохое, возвышенное и незначительное. Позади Геракл должен оставить беззаботное веселье, недоступное царям, а впереди его ждут бессонные ночи бесконечного напряжения и неустанной борьбы, непрерывный контроль за подчиненными, по отношению к которым требуется постоянное «помыкание», что греки очень точно изобразили в виде «транспортировки» связанного вепря.
Обретенное знание часто несет с собой разочарование. Заглядывая в свое сердце, Геракл видит там мрачные тени и осадок опасных страстей. Он познает те методы, благодаря которым люди добиваются успеха, а перед этим – те уловки, которыми они избегают угрызений совести. Он рискованно пробует недоступные бутоны беззаботного веселья, которые при первом же искушении прихватываются крепким морозом, когда он сам уходит от раскаяния погружением в свою работу. Он должен задуматься о долгом предстоящем пути наверх с его отдельными достижениями и многочисленными неудачами, о своем вмешательстве в судьбы смертных и бессмертных на этом пути. Наваждения, которые так часто приковывают человека к земле, в Геракле теперь значительно ослабевают – с подъемом на гору. Он уже сознает после выпивки с Фолом, что превышения даже его малой власти могут привести к катастрофе. Геракл начинает прозревать во многих вещах. На пути к власти он умышленно и неумышленно причиняет страдания, и тут кроется глубокая правда жизни. Невозможно получить власть без ущерба для других, если ты ее не наследуешь, а борешься за нее.
Возможно, Геракл вовсе не хочет принимать участие в агрессивной борьбе и оружием прокладывать себе путь к вершинам власти и престижа в его мире. Но существуют люди и боги. Окружающий мир по-прежнему предъявляет к нему свои требования: людям надо помогать, богам нужно служить. Однако у него есть высшая цель, основывающаяся на оценке смысла своего существования. Служить людям он не хочет, он хочет ими править. На самом деле такому немыслимому, непредсказуемому существу, как человек, служить очень трудно. Сообщите человеку истину, которая, будучи принята, изменила бы весь привычный ход его жизни, и он обязательно обзовет вас радикалом, желающим разрушить все построенное до этого. Попытайтесь доказать ему, что все ему известное – всемирная иллюзия и массовое заблуждение, осознаваемое немногими, и он будет упрямо настаивать на том, что если это было бы так, об этом знали бы все. С другой стороны, проявите безразличие к его судьбе, и он обвинит вас в равнодушии к его страданиям, в бесчеловечности. Тот, кто решается служить человечеству, должен быть готов к непониманию, неправильному истолкованию поступков и к извращению всего сказанного до прямо противоположного. Через это прошел Коперник, через это прошли очень многие, в том числе Нострадамус. Впрочем, последний приберег человечеству сюрприз, отложив его «на потом» и ограничившись своей прижизненной славой.
Вернемся, однако, к Гераклу, который определенно, несмотря на все обнаруживающиеся на его пути неприятности и сложности, упрямо хочет выбиться из среды людей. Прорывающийся к власти и попутно «вкушающий» все худшее на этом пути, он вдохновляется мыслью, что на Олимпе все будет совсем по-другому – так, как он мечтает. В Весах Геракл вновь, как и в предыдущем случае, воздушном (в Близнецах), учится различать и видеть две стороны. В Близнецах он разглядел два пути движения к цели (искать самому или спросить Нерея, бороться с Антеем по его правилам или ввести свои, пройти мимо Прометея или помочь ему), из которых только один вел к успеху; увидел две стороны хитреца Бусириса, из которых одна была напускной. Но самый очевидный и ответственный выбор был в конце, когда герой выбирал из двух путей к молодильным яблокам: биться со стоглавым драконом Ладоном или попросить Атланта, которого дракон не тронет, принести яблоки. Теперь в Весах Геракл узнает два вида веселья: неразумное, не «заработанное», которое ведет к трагедии, и заслуженное, которое является следствием достижения цели. Так продолжается развитие умения различать, но также появляется способность отличать развлечение от дела, разрушительный досуг от созидательной работы. Фигура Геракла, толкающего вепря, служит символическим изображением души, направляющей непослушное тело. Ведь и свое тело, еще не отошедшее от веселья и трагедии, Геракл направил на непростую охоту, вверх по склону горы. Он столкнулся с двойным испытанием – соблазнами веселья и испытанием тяжелой работой, которая после губительных развлечений дается гораздо сложнее. Последовательное решение противоположных задач делает человека более опытным и высоко организованным.
Фемида, богиня справедливости и правосудия, в данном подвиге могла требовать от героя осознания следующего: помыслы и их последствия напрямую зависимы. Фемида-правосудие наказала Геракла за то, что он взял чужое (бочонок) довольно жестоко – смертью друзей. Фемида-справедливость вознаградила Геракла за труд на охоте желаемым результатом. Герой узнал, что на одной чаше весов – залог, на другой – результат, и неминуемо весы придут в равновесие. Если заложены легкомыслие и ошибка, в результате получишь наказание, а если заложен терпеливый и осмысленный труд – получишь заслуженную награду. Таким образом, со знаком Весов и седьмым подвигом точно связана справедливая греческая Фемида. Напомню, Фемида была второй супругой Зевса, матерью Гор (дочери Зевса и Фемиды: Дике – «справедливость», Эвномия – «благозако-ние», Эйрена – «мир», которых в Афинах звали по-другому: Ауксо – божество роста, Тало – цветения, Карпо – зрелого плода) и Мойр (греческие богини судьбы: Лахесис – назначает человеку жребий еще до рождения, Клото – прядет нить его судьбы, Атропос – приближает неизбежное будущее). Это подтверждает решение возникшего в предыдущем подвиге вопроса, где нужно было разобраться, кого отождествляли греки с созвездием Девы – Фемиду или Деметру. Там я пришел к выводу, что подвиг связан все-таки с Деметрой. Здесь же Фемида подходит полностью, даже ее дочери Мойры и Горы оказались уместны, как ответственные за связь между поступками человека и неизбежными последствиями. До конца не исключено, что соседние созвездия Весы и Дева когда-то вместе являлись именно Фемидой, держащей весы, но если же греки рассматривали их независимо друг от друга – то это были Дева-Деметра и Весы-Фемида.
Геракл понял, что ему не следует злоупотреблять развлечениями, коих должно быть гораздо меньше, чем усилий для достижения цели. Есть подходящая к месту поговорка: «Делу – время, потехе – час». Можно сказать, боги научили Геракла горьким опытом не тонуть в развлечениях (а бочка вина на двоих – это уже неуемное развлечение) и большую часть своего времени отдавать работе. Также он осознал великую ценность друзей.
Мораль подвига: не всегда получаешь то, что хочешь, но всегда получаешь то, что заслужил.
Весы уравновешивают две половины пути к божественному царству. Первые полпути (от Овна, первого подвига, до Девы, шестого подвига) были отмечены познанием мира и чрезмерным расходованием сил: коней Диомеда пришлось ловить дважды, за священным быком долго гоняться, идти извилистым путем к молодильным яблокам, многократно пытаться подобраться к златорогой лани, безрезультатно стрелять во льва и искупать свою вину перед амазонками. Вторые полпути будут отмечены не меньшими усилиями, но излишний и потому напрасный физический труд Геракл начнет компенсировать умственным напряжением, сокращая свои усилия и время для достижения целей. Таким образом, соблюдается принцип равновесия между примитивной, но крайне тяжелой физической работой, и сложной, но выматывающей только мозг умственной работой, открывающей путь к секретам управления людьми и, как следствие, к власти.
ПОДВИГ ВОСЬМОЙ: умерщвление девятиглавой лернейской гидры.
Девятиглавая змея, дочь дракона Тифона и Ехидны (Эхидны), обитала близ города Лерна (восточная часть Пелопоннеса), в Лер-нейском болоте, откуда выползала, чтобы пожирать домашнюю скотину и травить посевы своим ядовитым дыханием. Среди ее голов одна была бессмертной. Получив от Эврисфея задание убить это чудовище, Геракл направился к болоту, взяв с собой Иолая, сына Ификла. Отвратительный запах заражал всю атмосферу на протяжении многих миль вокруг логова гидры. На болоте передвигаться по зыбкой почве было опасно, и несколько раз Геракл и Иолай едва успевали отступить, чтобы не быть затянутыми трясиной. Как удалось выяснить Гераклу, гидра скрывалась в пещере, где царила вечная темень. Днем и ночью Геракл со своим помощником наведывался к опасному месту, выжидая, когда чудовище появится, но оно так и оставалоь в своем зловонном логове, войти в которое означало верную смерть из-за удушливых испарений. Тогда Геракл попросил Иолая развести огонь, промочил наконечник своей стрелы в древесной смоле, поджег его и послал стрелу прямо в зияющий проем пещеры, где таилось чудовище. Лишь после этого гидра с девятью огнедышащими головами появилась, в ярости хлеща по болотной грязи огромным хвостом. Это чудище возвысилось над Гераклом и бросилось на него, пытаясь обвиться хвостом вокруг его ног. Герой отступил в сторону и нанес быстрый удар мечом Гермеса, так что одна из голов отлетела. Но стоило ей упасть в болото, как на ее месте выросла другая. Снова и снова Геракл нападал на гидру, но после каждого отсечения голова восстанавливалась. Растерянный Геракл быстро понял, что скорее он сам выбьется из сил, чем сможет таким образом победить гидру. Тогда он начал использовать горящие головни, подаваемые Иолаем, – прижигать ими обезглавленные шеи (по другой версии мифа – их прижигал Иолай), и только тогда рост новых голов прекратился. Тут еще Гера подослала рака, чтобы тот укусил Геракла за ногу, но герой быстро раздавил его ногой. Отрубив восемь голов гидры, Геракл срубил и девятую, последнюю, но эта голова была бессмертной и сразу приросла обратно. Геракл снова срубил ее, но прижигание шеи вновь не помогло – голова вернулась на место. Тогда Геракл отрубил бессмертную голову еще раз и закопал ее в землю, придавив сверху большой скальной глыбой. Затем разрубил тело гидры и смочил свои стрелы ее ядовитой кровью. После этого вернулся к царю, который, однако, не засчитал подвиг из-за того, что Геракл воспользовался помощью Иолая.
Итак, Гераклу было приказано найти девятиглавую гидру, которая жила в зловонном болоте. У мифического чудовища есть внешняя и внутренняя составляющие. Внешняя выражается в том, что гидра – это символ многочисленных препятствий и противников идущего к Олимпу Геракла. Внутренняя – это то, что гидра живет в пещерах ума, процветает в затхлости и грязи неосвещенных умственных пещер, в потаенных уголках неочищенной души и в незакаленных сторонах характера. То есть олицетворяет все внутренние человеческие слабости. Глубоко засевший в подземных областях подсознательного, изредка вырывающийся наружу в безумной ярости, этот зверь присутствует постоянно в каждом из нас. Его существование не так-то просто обнаружить. Проходит долгое время, прежде чем человек осознает, что питает и поддерживает в себе столь гнусное образование. Нужно выпустить огненные стрелы божественного устремления, чтобы в их свете присутствие чудовища обнаружилось.
Геракл выполнил задание, но Эврисфей не засчитал его, потому что Геракл воспользовался помощью Иолая. Похоже, смысл подвига заключался в том, чтобы изжить гидру самостоятельно. Тем более что задача была поставлена не простому человеку, а претенденту на звание бога! Геракл сам должен был выдавить гниль из своего сознания, своей души и опустить в холодную воду свой раскаленный характер для его закалки, потому что с чьей-либо помощью это способны сделать и многие смертные. Желающий получить власть над людьми должен находить изъяны в своих помыслах и деяниях самостоятельно. Борьба с таким живучим врагом, как собственные «нездоровые» мысли и желания, длительна и тяжела. Зачастую, когда низкое желание или мысль преодолевается, их место занимают другие, такие же или подобные. Гераклу необходимо умение распознать существование гидры, и он имел это умение после подвига в Близнецах. Ему нужно было терпение, чтобы найти ее логово, и терпение у него было после охоты в Раке. Ему требовалась воля, чтобы не усомниться в победе, когда головы начали вырастать вновь, и воля была после Тельца. Ему потребовалась идея и желание претворить ее в жизнь, чтобы одолеть гидру, а умом он был одарен еще в Овне, разумом в Тельце, возможностью выбора в Близнецах, интуицией в Раке, способностью менять тактику во Льве, чувством долга в Деве и способностью целиком отдавать себя делу в Весах. В Скорпионе он, убив гидру, получил новое умение: последовательно находить решения в сложных критических ситуациях.
Геракл призвал в помощники более яркий свет, чем свет его ума, – стрелы дальновидного Аполлона. Он старается поднять свою проблему в более высокое измерение, а не барахтаться до бесконечности в трясине подсознательного. Он познает новую грань своего ума – аналитическую. Он старается разглядеть свою дилемму в свете накопленных до него знаний, и она представляется ему уже под новым углом зрения. Гидра была обнаружена. Восемь голов, которые Геракл попытался отрубить своим мечом-умом сразу, одну за другой, для этого приема оказались неуязвимы. Если каждая голова – это отдельная проблема (то есть всего восемь порочных желаний, порывов души или мыслей), то понятно, почему Геракл не смог сразу решить все проблемы скопом. Справился с одним пороком или недоброжелателем, однако появляется другой, такой же, на его же месте. Проблемы можно было решить только по очереди, одну за другой – но основательно. И такой подход приносит положительный результат: герой со временем одолевает чудовище, «прижигая» отдельные «проблемы», то есть разрешая их окончательно; девятая, бессмертная, голова была закопана под скалой. Это означает, что в человеческом сознании некая концентрированная энергия, неискоренимая первопричина, которая вызывает проблемы, все же остается и после их решения. Чтобы она не вырвалась на свободу, ее требуется локализовать. Простой победы над проблемой недостаточно, нужно найти ее корни и предотвратить возникновение той же проблемы вновь, не допустить ее возрождения. Иначе во все стороны полезут новые головы. Созвездие Скорпиона очень напоминает паукообразное, с которым древние связали этот «рисунок» из звезд. Урок, извлеченный Гераклом в Скорпионе, таков: на пути к царству богов много препятствий, но главную опасность представляют собственные нечистые помыслы и многочисленные недоброжелатели. Малейшая оплошность – и не получилось, неверный подход к решению проблемы – и голова гидры вырастает вновь. Символом знака является скорпион, жалящий самого себя с целью исцелиться. Кусать себя нужно осторожно: изгонять дьявола из себя сложнее, чем из других, но претендующий на божественный статус должен уметь это делать. Главный твой враг на пути к любой цели – ты сам. Так же, как и язык твой – враг твой. Не будь у Геракла языка, он не позвал бы на помощь друга, и тогда подвиг был бы засчитан. Предыдущий водяной знак (Рак) выделил Геракла из толпы, наделил его интуицией и терпением, а в Скорпионе, следующем водяном знаке, он продолжил работать над развитием этих качеств и приобрел последовательность и умение доводить дело до конца.
Мораль подвига: любое множество проблем решается последовательно, даже если эти проблемы внутри тебя.
Во второй четверке знаков – огненном Льве, земляной Деве, воздушных Весах и водяном Скорпионе – Геракл побывал в сложных ситуациях и пережил многое. Он продолжил развитие, начатое в предыдущих четырех знаках. Лев, Дева, Весы и Скорпион – это знаки кризиса и огромных усилий. Геракл обнаруживает свои мужские качества и применяет их во Льве, узнает об отношении к женщине и неуместном применении силы в Деве, резко бросается из одной крайности в другую в Весах и подвергается дисциплинирующему воздействию целенаправленного искоренения недостатков собственной души, характера и ума в Скорпионе.
ПОДВИГ ДЕВЯТЫЙ: изгнание стимфалийских птиц.
Самое распространенное описание стимфалийских птиц такое: птицы с медными клювами и когтями, метающие перья-стрелы из бронзы. Геракл получил задание избавить жителей города Стимфала от опасного соседства смертоносных болотных птиц. Найдя эти болота, Геракл наткнулся на нескольких птиц, которые без раздумий налетели на него. Только доспехи из шкуры немейского льва защитили Геракла от их стрел, когтей и клювов. Одних птиц, подлетавших слишком близко, он бил дубинкой, более далеких поражал стрелами. Наконец эти птицы улетели и спрятались в непролазной чаще большой рощи посреди трясин. Несколько убитых хищниц дались слишком непросто, и Геракл представил, в какую ситуацию он попадет, если на него набросятся многочисленные стаи таких же. Бороться с птицами можно было бесконечно. Геракл стоял перед болотом и думал, как же ему выполнить задание, чтобы избавить округу от страшного бедствия.
На помощь герою пришла Афина, давшая ему два больших медных тимпана (полученных ею от Гефеста), которые при ударе издавали невероятно пронзительный звук, такой резкий и звенящий, что, казалось, он мог разбудить даже мертвого. В сумерки, когда лес кишел прилетевшими спать в гнезда бесчисленными птицами, Геракл вернулся и ударил в эти инструменты, потом еще раз и еще. Последовали звон и дребезжание, громкие и невыносимые, и птицы, не способные заткнуть уши, все враз проснулись и взлетели, дико хлопая металлическими крыльями и крича от ужаса. Геракл, попеременно пользуясь инструментами и луком Аполлона, начал сбивать хищниц одну за другой стрелами, не слишком увлекаясь стрельбой и не забывая поддерживать шум барабанами, чтобы птицы не могли укрыться в чаще. Огромная туча птиц в беспорядочной спешке полетела прочь, чтобы никогда больше не вернуться. Подвиг был засчитан.
Во Льве, втором огненном знаке, Геракл продолжил работу, начатую в предыдущем огненном знаке – Овне, а в Стрельце, последнем знаке, чьей стихией считается огонь, он завершил работу, продолженную во Льве. В Стрельце он демонстрирует полный контроль над мыслью. В Овне была частичная неудача с кобылицами, во Льве он нашел способ убить неуязвимого для стрел льва, теперь же достиг совершенного владения мыслью – он научился использовать ее, чтобы контролировать развитие событий от начала до самого победного конца и, в данном конкретном случае, – быть полным хозяином на поле боя. Первое столкновение с птицами было разведкой, на основе которой Геракл выстроил свою победоносную тактику. Его ум стал гибким, как примененный тактический прием, мысль – быстрой, как летящая стрела, точной, как меткое попадание, а результат мысли – верным, как изгнание оставшихся в живых птиц.
Во всех трех огненных знаках Геракл бьется с кровожадными противниками, истребляющими род людской, и во всех трех случаях есть созвездия, символизирующие других врагов человечества – жутких чудовищ. Похоже, чтобы быть царем или богом, обязательно нужно бороться с врагами народа, которым хочешь править. И в Стрельце Геракл приходит к пониманию этого правила, важного для будущего «бога людей». Гераклу пришлось выманить птиц из приболотных деревьев на открытый воздух, где он мог справляться с ними, пользуясь их замешательством из-за шума. В предыдущем шаге он также выманивал гидру из ее логова на болоте, хотя то был знак воды. И там и тут – болото, и там и тут врага нужно было выгнать из убежища. Есть важная связь с предыдущим огненным знаком, в котором герой выгонял льва из пещеры. Стрелец продолжает развитие умственных способностей Геракла в процессе борьбы, проходящее через все огненные знаки зодиака; обнаруживается также продолжение предыдущего подвига, совершенного в Скорпионе. Там было много голов, а тут уже несметное количество птиц (в первый раз были многочисленные табуны кобылиц, за которыми Геракл гонялся дольше всего), к которым теперь нужен более изощренный подход – их стрелами не перебить, их надо всех изгнать, поскольку это единственная возможность избавить людей от хищниц. Интересно, что если в Овне Геракл не получил никакой награды за эпизод с кобылицами (даже подвиг не был засчитан), то во Льве, помимо засчитанного задания, он самостоятельно добыл шкуру немейского льва в качестве доспехов, а в Стрельце ему уже предоставляет музыкальное «оружие» сама богиня Афина. В Стрельце Геракл завершил развитие одной из необходимых ему божественных сторон. Теперь он отчаянно храбр, фантастически силен духом, умеет биться до победного конца и знает, что его главное оружие хранится у него в голове. Бездумные схватки приводят только к поражениям (первая попытка усмирить кобылиц), а упорство (вновь пойманные кобылицы), поиск пути к победе (задушенный – поскольку неуязвимый для оружия – лев) и нестандартные решения (напуганные птицы) все вместе ведут к победе над любым, даже самым серьезным, противником.
Мораль подвига: побеждают не числом, а умением.
Смысл всех усилий героя, приложенных в трех знаках огня, заключается в его развитии на выбранном им самим исключительно сложном пути. Несмотря на то, что он с самого начала был полубогом, своего рода «принцем» в глазах олимпийских «королей», ему следует доказать свою состоятельность во всех четырех стихиях: огне, земле, воздухе и воде.
ПОДВИГ ДЕСЯТЫЙ: победа над трехглавым псом Цербером.
Цербер (Кербер) – чудовищный страж ворот и пространства аида (ада). Этот пес был третьим порождением Тифона и Ехидны после немейского льва и лернейской гидры. Его шея была усеяна головами змей, а венчал трехглавое тело змееподобный хвост с головой дракона на конце. Цербер охранял подземелье и ворота, через которые был только один путь – в аид, и только для умерших. Правил в аиде олимпийский бог Аид (Плутон), владыка царства мертвых, брат Зевса. Получив задачу, Геракл начал спуск в аид, который как пространство в недрах земли представляет собой огромную подземную полость, по которой протекают несколько рек: Лета, Стикс, Пирифлегетон, Ахеронт и Кокит. Что интересно, у греков рай находился не на небесах – обитель блаженных была частью аида, хотя известны еще Острова блаженных (Элизий) на западном краю земли, где души праведников гуляли по Елисейским полям. Тут же, в аиде, находилось что-то вроде чистилища, где чинили суд над вновь прибывшими мертвыми, а также собственно ад, куда заключали грешников. Ад состоял из Эреба и Тартара: второй считался нижней областью царства мертвых, он был окружен медными стенами и огненной рекой Пирифлегетоном. По ядовитой реке Стикс, которую должны были пересечь души всех усопших, плавал в лодке мрачный старец в рубище с накинутым на голову капюшоном – перевозчик душ Харон, которому нужно было заплатить обол, чтобы он перевез на ту сторону (греки по погребальному обряду для этого клали монету покойнику под язык).
Геракл получил следующее задание от Эврисфея: победить стража преисподней Цербера и вывести его из аида. В Лаконии у мыса Тэнар Геракл через мрачную пропасть под храмом Посейдона спустился в темноту подземного царства. Не встретив Цербера у входа в подземное царство, все ниже и ниже спускался Геракл в этот мир, встречая души умерших и в том числе призрак кошмарной горгоны Медузы. Воздух становился все более душным, а темнота сгущалась. Крутой спуск продолжался долго, но наконец герой пришел к реке Стикс. Одного сурового взгляда на перевозчика душ хватило, чтобы тот перевез Геракла бесплатно. Попав к Аиду, Геракл спросил разрешения увести Цербера на поверхность, в мир живых. Аид позволил сделать это только в случае, если Геракл голыми руками одолеет пса, и герой отправился искать стражника подземелья. Когда Геракл увидел кошмарного трехглавого пса, услышал его грозный лай, он был потрясен. Злобно рыча, пес прыгнул на пришельца. Схватив Цербера за среднее горло, Геракл держал его мертвой хваткой. В бешенстве пес яростно бился, вцепился в Геракла хвостом с пастью на конце, но понемногу сдавал. Наконец его сила иссякла, и Геракл победил и связал его. Доставив пса на привязи на поверхность к Эврисфею через дыру на мысе Тэнар, Геракл закончил подвиг, а трехглавый пес после этого был возвращен на место: Эврисфей пришел в ужас от внешнего вида пса и попросил скорее вернуть его в аид, засчитав подвиг.
Обретенное знание часто несет с собой разочарование. Заглядывая в свое сердце, Геракл видит там мрачные тени и осадок опасных страстей. Он познает те методы, благодаря которым люди добиваются успеха, а перед этим – те уловки, которыми они избегают угрызений совести. Он рискованно пробует недоступные бутоны беззаботного веселья, которые при первом же искушении прихватываются крепким морозом, когда он сам уходит от раскаяния погружением в свою работу. Он должен задуматься о долгом предстоящем пути наверх с его отдельными достижениями и многочисленными неудачами, о своем вмешательстве в судьбы смертных и бессмертных на этом пути. Наваждения, которые так часто приковывают человека к земле, в Геракле теперь значительно ослабевают – с подъемом на гору. Он уже сознает после выпивки с Фолом, что превышения даже его малой власти могут привести к катастрофе. Геракл начинает прозревать во многих вещах. На пути к власти он умышленно и неумышленно причиняет страдания, и тут кроется глубокая правда жизни. Невозможно получить власть без ущерба для других, если ты ее не наследуешь, а борешься за нее.
Возможно, Геракл вовсе не хочет принимать участие в агрессивной борьбе и оружием прокладывать себе путь к вершинам власти и престижа в его мире. Но существуют люди и боги. Окружающий мир по-прежнему предъявляет к нему свои требования: людям надо помогать, богам нужно служить. Однако у него есть высшая цель, основывающаяся на оценке смысла своего существования. Служить людям он не хочет, он хочет ими править. На самом деле такому немыслимому, непредсказуемому существу, как человек, служить очень трудно. Сообщите человеку истину, которая, будучи принята, изменила бы весь привычный ход его жизни, и он обязательно обзовет вас радикалом, желающим разрушить все построенное до этого. Попытайтесь доказать ему, что все ему известное – всемирная иллюзия и массовое заблуждение, осознаваемое немногими, и он будет упрямо настаивать на том, что если это было бы так, об этом знали бы все. С другой стороны, проявите безразличие к его судьбе, и он обвинит вас в равнодушии к его страданиям, в бесчеловечности. Тот, кто решается служить человечеству, должен быть готов к непониманию, неправильному истолкованию поступков и к извращению всего сказанного до прямо противоположного. Через это прошел Коперник, через это прошли очень многие, в том числе Нострадамус. Впрочем, последний приберег человечеству сюрприз, отложив его «на потом» и ограничившись своей прижизненной славой.
Вернемся, однако, к Гераклу, который определенно, несмотря на все обнаруживающиеся на его пути неприятности и сложности, упрямо хочет выбиться из среды людей. Прорывающийся к власти и попутно «вкушающий» все худшее на этом пути, он вдохновляется мыслью, что на Олимпе все будет совсем по-другому – так, как он мечтает. В Весах Геракл вновь, как и в предыдущем случае, воздушном (в Близнецах), учится различать и видеть две стороны. В Близнецах он разглядел два пути движения к цели (искать самому или спросить Нерея, бороться с Антеем по его правилам или ввести свои, пройти мимо Прометея или помочь ему), из которых только один вел к успеху; увидел две стороны хитреца Бусириса, из которых одна была напускной. Но самый очевидный и ответственный выбор был в конце, когда герой выбирал из двух путей к молодильным яблокам: биться со стоглавым драконом Ладоном или попросить Атланта, которого дракон не тронет, принести яблоки. Теперь в Весах Геракл узнает два вида веселья: неразумное, не «заработанное», которое ведет к трагедии, и заслуженное, которое является следствием достижения цели. Так продолжается развитие умения различать, но также появляется способность отличать развлечение от дела, разрушительный досуг от созидательной работы. Фигура Геракла, толкающего вепря, служит символическим изображением души, направляющей непослушное тело. Ведь и свое тело, еще не отошедшее от веселья и трагедии, Геракл направил на непростую охоту, вверх по склону горы. Он столкнулся с двойным испытанием – соблазнами веселья и испытанием тяжелой работой, которая после губительных развлечений дается гораздо сложнее. Последовательное решение противоположных задач делает человека более опытным и высоко организованным.
Фемида, богиня справедливости и правосудия, в данном подвиге могла требовать от героя осознания следующего: помыслы и их последствия напрямую зависимы. Фемида-правосудие наказала Геракла за то, что он взял чужое (бочонок) довольно жестоко – смертью друзей. Фемида-справедливость вознаградила Геракла за труд на охоте желаемым результатом. Герой узнал, что на одной чаше весов – залог, на другой – результат, и неминуемо весы придут в равновесие. Если заложены легкомыслие и ошибка, в результате получишь наказание, а если заложен терпеливый и осмысленный труд – получишь заслуженную награду. Таким образом, со знаком Весов и седьмым подвигом точно связана справедливая греческая Фемида. Напомню, Фемида была второй супругой Зевса, матерью Гор (дочери Зевса и Фемиды: Дике – «справедливость», Эвномия – «благозако-ние», Эйрена – «мир», которых в Афинах звали по-другому: Ауксо – божество роста, Тало – цветения, Карпо – зрелого плода) и Мойр (греческие богини судьбы: Лахесис – назначает человеку жребий еще до рождения, Клото – прядет нить его судьбы, Атропос – приближает неизбежное будущее). Это подтверждает решение возникшего в предыдущем подвиге вопроса, где нужно было разобраться, кого отождествляли греки с созвездием Девы – Фемиду или Деметру. Там я пришел к выводу, что подвиг связан все-таки с Деметрой. Здесь же Фемида подходит полностью, даже ее дочери Мойры и Горы оказались уместны, как ответственные за связь между поступками человека и неизбежными последствиями. До конца не исключено, что соседние созвездия Весы и Дева когда-то вместе являлись именно Фемидой, держащей весы, но если же греки рассматривали их независимо друг от друга – то это были Дева-Деметра и Весы-Фемида.
Геракл понял, что ему не следует злоупотреблять развлечениями, коих должно быть гораздо меньше, чем усилий для достижения цели. Есть подходящая к месту поговорка: «Делу – время, потехе – час». Можно сказать, боги научили Геракла горьким опытом не тонуть в развлечениях (а бочка вина на двоих – это уже неуемное развлечение) и большую часть своего времени отдавать работе. Также он осознал великую ценность друзей.
Мораль подвига: не всегда получаешь то, что хочешь, но всегда получаешь то, что заслужил.
Весы уравновешивают две половины пути к божественному царству. Первые полпути (от Овна, первого подвига, до Девы, шестого подвига) были отмечены познанием мира и чрезмерным расходованием сил: коней Диомеда пришлось ловить дважды, за священным быком долго гоняться, идти извилистым путем к молодильным яблокам, многократно пытаться подобраться к златорогой лани, безрезультатно стрелять во льва и искупать свою вину перед амазонками. Вторые полпути будут отмечены не меньшими усилиями, но излишний и потому напрасный физический труд Геракл начнет компенсировать умственным напряжением, сокращая свои усилия и время для достижения целей. Таким образом, соблюдается принцип равновесия между примитивной, но крайне тяжелой физической работой, и сложной, но выматывающей только мозг умственной работой, открывающей путь к секретам управления людьми и, как следствие, к власти.
ПОДВИГ ВОСЬМОЙ: умерщвление девятиглавой лернейской гидры.
Девятиглавая змея, дочь дракона Тифона и Ехидны (Эхидны), обитала близ города Лерна (восточная часть Пелопоннеса), в Лер-нейском болоте, откуда выползала, чтобы пожирать домашнюю скотину и травить посевы своим ядовитым дыханием. Среди ее голов одна была бессмертной. Получив от Эврисфея задание убить это чудовище, Геракл направился к болоту, взяв с собой Иолая, сына Ификла. Отвратительный запах заражал всю атмосферу на протяжении многих миль вокруг логова гидры. На болоте передвигаться по зыбкой почве было опасно, и несколько раз Геракл и Иолай едва успевали отступить, чтобы не быть затянутыми трясиной. Как удалось выяснить Гераклу, гидра скрывалась в пещере, где царила вечная темень. Днем и ночью Геракл со своим помощником наведывался к опасному месту, выжидая, когда чудовище появится, но оно так и оставалоь в своем зловонном логове, войти в которое означало верную смерть из-за удушливых испарений. Тогда Геракл попросил Иолая развести огонь, промочил наконечник своей стрелы в древесной смоле, поджег его и послал стрелу прямо в зияющий проем пещеры, где таилось чудовище. Лишь после этого гидра с девятью огнедышащими головами появилась, в ярости хлеща по болотной грязи огромным хвостом. Это чудище возвысилось над Гераклом и бросилось на него, пытаясь обвиться хвостом вокруг его ног. Герой отступил в сторону и нанес быстрый удар мечом Гермеса, так что одна из голов отлетела. Но стоило ей упасть в болото, как на ее месте выросла другая. Снова и снова Геракл нападал на гидру, но после каждого отсечения голова восстанавливалась. Растерянный Геракл быстро понял, что скорее он сам выбьется из сил, чем сможет таким образом победить гидру. Тогда он начал использовать горящие головни, подаваемые Иолаем, – прижигать ими обезглавленные шеи (по другой версии мифа – их прижигал Иолай), и только тогда рост новых голов прекратился. Тут еще Гера подослала рака, чтобы тот укусил Геракла за ногу, но герой быстро раздавил его ногой. Отрубив восемь голов гидры, Геракл срубил и девятую, последнюю, но эта голова была бессмертной и сразу приросла обратно. Геракл снова срубил ее, но прижигание шеи вновь не помогло – голова вернулась на место. Тогда Геракл отрубил бессмертную голову еще раз и закопал ее в землю, придавив сверху большой скальной глыбой. Затем разрубил тело гидры и смочил свои стрелы ее ядовитой кровью. После этого вернулся к царю, который, однако, не засчитал подвиг из-за того, что Геракл воспользовался помощью Иолая.
Итак, Гераклу было приказано найти девятиглавую гидру, которая жила в зловонном болоте. У мифического чудовища есть внешняя и внутренняя составляющие. Внешняя выражается в том, что гидра – это символ многочисленных препятствий и противников идущего к Олимпу Геракла. Внутренняя – это то, что гидра живет в пещерах ума, процветает в затхлости и грязи неосвещенных умственных пещер, в потаенных уголках неочищенной души и в незакаленных сторонах характера. То есть олицетворяет все внутренние человеческие слабости. Глубоко засевший в подземных областях подсознательного, изредка вырывающийся наружу в безумной ярости, этот зверь присутствует постоянно в каждом из нас. Его существование не так-то просто обнаружить. Проходит долгое время, прежде чем человек осознает, что питает и поддерживает в себе столь гнусное образование. Нужно выпустить огненные стрелы божественного устремления, чтобы в их свете присутствие чудовища обнаружилось.
Геракл выполнил задание, но Эврисфей не засчитал его, потому что Геракл воспользовался помощью Иолая. Похоже, смысл подвига заключался в том, чтобы изжить гидру самостоятельно. Тем более что задача была поставлена не простому человеку, а претенденту на звание бога! Геракл сам должен был выдавить гниль из своего сознания, своей души и опустить в холодную воду свой раскаленный характер для его закалки, потому что с чьей-либо помощью это способны сделать и многие смертные. Желающий получить власть над людьми должен находить изъяны в своих помыслах и деяниях самостоятельно. Борьба с таким живучим врагом, как собственные «нездоровые» мысли и желания, длительна и тяжела. Зачастую, когда низкое желание или мысль преодолевается, их место занимают другие, такие же или подобные. Гераклу необходимо умение распознать существование гидры, и он имел это умение после подвига в Близнецах. Ему нужно было терпение, чтобы найти ее логово, и терпение у него было после охоты в Раке. Ему требовалась воля, чтобы не усомниться в победе, когда головы начали вырастать вновь, и воля была после Тельца. Ему потребовалась идея и желание претворить ее в жизнь, чтобы одолеть гидру, а умом он был одарен еще в Овне, разумом в Тельце, возможностью выбора в Близнецах, интуицией в Раке, способностью менять тактику во Льве, чувством долга в Деве и способностью целиком отдавать себя делу в Весах. В Скорпионе он, убив гидру, получил новое умение: последовательно находить решения в сложных критических ситуациях.
Геракл призвал в помощники более яркий свет, чем свет его ума, – стрелы дальновидного Аполлона. Он старается поднять свою проблему в более высокое измерение, а не барахтаться до бесконечности в трясине подсознательного. Он познает новую грань своего ума – аналитическую. Он старается разглядеть свою дилемму в свете накопленных до него знаний, и она представляется ему уже под новым углом зрения. Гидра была обнаружена. Восемь голов, которые Геракл попытался отрубить своим мечом-умом сразу, одну за другой, для этого приема оказались неуязвимы. Если каждая голова – это отдельная проблема (то есть всего восемь порочных желаний, порывов души или мыслей), то понятно, почему Геракл не смог сразу решить все проблемы скопом. Справился с одним пороком или недоброжелателем, однако появляется другой, такой же, на его же месте. Проблемы можно было решить только по очереди, одну за другой – но основательно. И такой подход приносит положительный результат: герой со временем одолевает чудовище, «прижигая» отдельные «проблемы», то есть разрешая их окончательно; девятая, бессмертная, голова была закопана под скалой. Это означает, что в человеческом сознании некая концентрированная энергия, неискоренимая первопричина, которая вызывает проблемы, все же остается и после их решения. Чтобы она не вырвалась на свободу, ее требуется локализовать. Простой победы над проблемой недостаточно, нужно найти ее корни и предотвратить возникновение той же проблемы вновь, не допустить ее возрождения. Иначе во все стороны полезут новые головы. Созвездие Скорпиона очень напоминает паукообразное, с которым древние связали этот «рисунок» из звезд. Урок, извлеченный Гераклом в Скорпионе, таков: на пути к царству богов много препятствий, но главную опасность представляют собственные нечистые помыслы и многочисленные недоброжелатели. Малейшая оплошность – и не получилось, неверный подход к решению проблемы – и голова гидры вырастает вновь. Символом знака является скорпион, жалящий самого себя с целью исцелиться. Кусать себя нужно осторожно: изгонять дьявола из себя сложнее, чем из других, но претендующий на божественный статус должен уметь это делать. Главный твой враг на пути к любой цели – ты сам. Так же, как и язык твой – враг твой. Не будь у Геракла языка, он не позвал бы на помощь друга, и тогда подвиг был бы засчитан. Предыдущий водяной знак (Рак) выделил Геракла из толпы, наделил его интуицией и терпением, а в Скорпионе, следующем водяном знаке, он продолжил работать над развитием этих качеств и приобрел последовательность и умение доводить дело до конца.
Мораль подвига: любое множество проблем решается последовательно, даже если эти проблемы внутри тебя.
Во второй четверке знаков – огненном Льве, земляной Деве, воздушных Весах и водяном Скорпионе – Геракл побывал в сложных ситуациях и пережил многое. Он продолжил развитие, начатое в предыдущих четырех знаках. Лев, Дева, Весы и Скорпион – это знаки кризиса и огромных усилий. Геракл обнаруживает свои мужские качества и применяет их во Льве, узнает об отношении к женщине и неуместном применении силы в Деве, резко бросается из одной крайности в другую в Весах и подвергается дисциплинирующему воздействию целенаправленного искоренения недостатков собственной души, характера и ума в Скорпионе.
ПОДВИГ ДЕВЯТЫЙ: изгнание стимфалийских птиц.
Самое распространенное описание стимфалийских птиц такое: птицы с медными клювами и когтями, метающие перья-стрелы из бронзы. Геракл получил задание избавить жителей города Стимфала от опасного соседства смертоносных болотных птиц. Найдя эти болота, Геракл наткнулся на нескольких птиц, которые без раздумий налетели на него. Только доспехи из шкуры немейского льва защитили Геракла от их стрел, когтей и клювов. Одних птиц, подлетавших слишком близко, он бил дубинкой, более далеких поражал стрелами. Наконец эти птицы улетели и спрятались в непролазной чаще большой рощи посреди трясин. Несколько убитых хищниц дались слишком непросто, и Геракл представил, в какую ситуацию он попадет, если на него набросятся многочисленные стаи таких же. Бороться с птицами можно было бесконечно. Геракл стоял перед болотом и думал, как же ему выполнить задание, чтобы избавить округу от страшного бедствия.
На помощь герою пришла Афина, давшая ему два больших медных тимпана (полученных ею от Гефеста), которые при ударе издавали невероятно пронзительный звук, такой резкий и звенящий, что, казалось, он мог разбудить даже мертвого. В сумерки, когда лес кишел прилетевшими спать в гнезда бесчисленными птицами, Геракл вернулся и ударил в эти инструменты, потом еще раз и еще. Последовали звон и дребезжание, громкие и невыносимые, и птицы, не способные заткнуть уши, все враз проснулись и взлетели, дико хлопая металлическими крыльями и крича от ужаса. Геракл, попеременно пользуясь инструментами и луком Аполлона, начал сбивать хищниц одну за другой стрелами, не слишком увлекаясь стрельбой и не забывая поддерживать шум барабанами, чтобы птицы не могли укрыться в чаще. Огромная туча птиц в беспорядочной спешке полетела прочь, чтобы никогда больше не вернуться. Подвиг был засчитан.
Во Льве, втором огненном знаке, Геракл продолжил работу, начатую в предыдущем огненном знаке – Овне, а в Стрельце, последнем знаке, чьей стихией считается огонь, он завершил работу, продолженную во Льве. В Стрельце он демонстрирует полный контроль над мыслью. В Овне была частичная неудача с кобылицами, во Льве он нашел способ убить неуязвимого для стрел льва, теперь же достиг совершенного владения мыслью – он научился использовать ее, чтобы контролировать развитие событий от начала до самого победного конца и, в данном конкретном случае, – быть полным хозяином на поле боя. Первое столкновение с птицами было разведкой, на основе которой Геракл выстроил свою победоносную тактику. Его ум стал гибким, как примененный тактический прием, мысль – быстрой, как летящая стрела, точной, как меткое попадание, а результат мысли – верным, как изгнание оставшихся в живых птиц.
Во всех трех огненных знаках Геракл бьется с кровожадными противниками, истребляющими род людской, и во всех трех случаях есть созвездия, символизирующие других врагов человечества – жутких чудовищ. Похоже, чтобы быть царем или богом, обязательно нужно бороться с врагами народа, которым хочешь править. И в Стрельце Геракл приходит к пониманию этого правила, важного для будущего «бога людей». Гераклу пришлось выманить птиц из приболотных деревьев на открытый воздух, где он мог справляться с ними, пользуясь их замешательством из-за шума. В предыдущем шаге он также выманивал гидру из ее логова на болоте, хотя то был знак воды. И там и тут – болото, и там и тут врага нужно было выгнать из убежища. Есть важная связь с предыдущим огненным знаком, в котором герой выгонял льва из пещеры. Стрелец продолжает развитие умственных способностей Геракла в процессе борьбы, проходящее через все огненные знаки зодиака; обнаруживается также продолжение предыдущего подвига, совершенного в Скорпионе. Там было много голов, а тут уже несметное количество птиц (в первый раз были многочисленные табуны кобылиц, за которыми Геракл гонялся дольше всего), к которым теперь нужен более изощренный подход – их стрелами не перебить, их надо всех изгнать, поскольку это единственная возможность избавить людей от хищниц. Интересно, что если в Овне Геракл не получил никакой награды за эпизод с кобылицами (даже подвиг не был засчитан), то во Льве, помимо засчитанного задания, он самостоятельно добыл шкуру немейского льва в качестве доспехов, а в Стрельце ему уже предоставляет музыкальное «оружие» сама богиня Афина. В Стрельце Геракл завершил развитие одной из необходимых ему божественных сторон. Теперь он отчаянно храбр, фантастически силен духом, умеет биться до победного конца и знает, что его главное оружие хранится у него в голове. Бездумные схватки приводят только к поражениям (первая попытка усмирить кобылиц), а упорство (вновь пойманные кобылицы), поиск пути к победе (задушенный – поскольку неуязвимый для оружия – лев) и нестандартные решения (напуганные птицы) все вместе ведут к победе над любым, даже самым серьезным, противником.
Мораль подвига: побеждают не числом, а умением.
Смысл всех усилий героя, приложенных в трех знаках огня, заключается в его развитии на выбранном им самим исключительно сложном пути. Несмотря на то, что он с самого начала был полубогом, своего рода «принцем» в глазах олимпийских «королей», ему следует доказать свою состоятельность во всех четырех стихиях: огне, земле, воздухе и воде.
ПОДВИГ ДЕСЯТЫЙ: победа над трехглавым псом Цербером.
Цербер (Кербер) – чудовищный страж ворот и пространства аида (ада). Этот пес был третьим порождением Тифона и Ехидны после немейского льва и лернейской гидры. Его шея была усеяна головами змей, а венчал трехглавое тело змееподобный хвост с головой дракона на конце. Цербер охранял подземелье и ворота, через которые был только один путь – в аид, и только для умерших. Правил в аиде олимпийский бог Аид (Плутон), владыка царства мертвых, брат Зевса. Получив задачу, Геракл начал спуск в аид, который как пространство в недрах земли представляет собой огромную подземную полость, по которой протекают несколько рек: Лета, Стикс, Пирифлегетон, Ахеронт и Кокит. Что интересно, у греков рай находился не на небесах – обитель блаженных была частью аида, хотя известны еще Острова блаженных (Элизий) на западном краю земли, где души праведников гуляли по Елисейским полям. Тут же, в аиде, находилось что-то вроде чистилища, где чинили суд над вновь прибывшими мертвыми, а также собственно ад, куда заключали грешников. Ад состоял из Эреба и Тартара: второй считался нижней областью царства мертвых, он был окружен медными стенами и огненной рекой Пирифлегетоном. По ядовитой реке Стикс, которую должны были пересечь души всех усопших, плавал в лодке мрачный старец в рубище с накинутым на голову капюшоном – перевозчик душ Харон, которому нужно было заплатить обол, чтобы он перевез на ту сторону (греки по погребальному обряду для этого клали монету покойнику под язык).
Геракл получил следующее задание от Эврисфея: победить стража преисподней Цербера и вывести его из аида. В Лаконии у мыса Тэнар Геракл через мрачную пропасть под храмом Посейдона спустился в темноту подземного царства. Не встретив Цербера у входа в подземное царство, все ниже и ниже спускался Геракл в этот мир, встречая души умерших и в том числе призрак кошмарной горгоны Медузы. Воздух становился все более душным, а темнота сгущалась. Крутой спуск продолжался долго, но наконец герой пришел к реке Стикс. Одного сурового взгляда на перевозчика душ хватило, чтобы тот перевез Геракла бесплатно. Попав к Аиду, Геракл спросил разрешения увести Цербера на поверхность, в мир живых. Аид позволил сделать это только в случае, если Геракл голыми руками одолеет пса, и герой отправился искать стражника подземелья. Когда Геракл увидел кошмарного трехглавого пса, услышал его грозный лай, он был потрясен. Злобно рыча, пес прыгнул на пришельца. Схватив Цербера за среднее горло, Геракл держал его мертвой хваткой. В бешенстве пес яростно бился, вцепился в Геракла хвостом с пастью на конце, но понемногу сдавал. Наконец его сила иссякла, и Геракл победил и связал его. Доставив пса на привязи на поверхность к Эврисфею через дыру на мысе Тэнар, Геракл закончил подвиг, а трехглавый пес после этого был возвращен на место: Эврисфей пришел в ужас от внешнего вида пса и попросил скорее вернуть его в аид, засчитав подвиг.