Страница:
— Увы, нет. Пожалуй, люблю. — Лицо Тии стало еще более унылым, и Модести с трудом подавила желание рассказать ей о маленькой хитрости, придуманной ею и леди Колдекотт. — Я просто теряюсь в догадках! Как он мог предлагать мне стать его любовницей, а уже через пару дней решиться на брак? Разрыв помолвки вызовет разговоры, даже скандал. Зачем ему понадобилось ставить меня в условия, где у меня не будет выбора? Это его месть? Месть за мой отказ лечь с ним в постель?
Модести пришлось закашляться, чтобы не расхохотаться в голос.
— Это самая нелепое из всех твоих предположений! Во-первых, настоящий джентльмен не пойдет на подобную низость. А во-вторых, это просто глупо. Тебе не кажется, что жениться из мести — абсурд?
— Конечно, абсурд. — Тия покачала головой. — А что тогда? Что касается «настоящего джентльмена», то здесь я готова с тобой поспорить. Ну разве это честно: объявить о свадьбе всему Лондону, прежде чем спросить мое мнение? Это так подло!
— Возможно, мистер Блэкберн боялся, что ты ответишь отказом, поэтому не дал тебе ни минуты на раздумья? — предположила Модести, снова опустив глаза. — Ведь ты бы точно отказалась, я-то знаю. Как бы ни глупы были твои мотивы, ты бы сочла их единственно верными. Возможно, твой жених действовал вполне обдуманно, поступив так?
— Ты оправдываешь его? — возмутилась Тия. Она смотрела на тетушку не веря своим ушам. — Оправдываешь его подлость?
— Подлость? Ну и ну! Скорее, предусмотрительность. Не сообщив тебе о своих планах заранее, он спас тебя от самой себя, дорогая.
— Я вижу, каждый мнит себя великим стратегом, когда речь идет о моей судьбе, — хмыкнула Тия. — Почему все считают, что разбираются в моей жизни лучше меня?
Модести засмеялась.
— Прекрати себя мучить. Только подумай: в субботу состоится твоя свадьба. Ты станешь женой одного из самых достойных джентльменов Лондона. Нам предстоит столько хлопот на этой неделе: заказать платье у лучшей портнихи, подписать кучу приглашений, принять сотню гостей, что придут тебя поздравить. — Она заметила, как в глазах Тии блеснул интерес. — Ну разве не приятная суета нас ожидает? Ты выходишь замуж, дорогая!
Несмотря на недоверие к Патрику и страх перед предстоящей церемонией, Тии начал передаваться энтузиазм Модести. В самом деле, она станет женой интересного, красивого и сильного мужчины, ради которого едва не поступилась своими принципами, согласившись на любовную связь. А если вспомнить запретные ласки, которые он дарил ей по дороге домой, у будущего брака, пожалуй, есть немало достоинств.
Проснувшись поутру, она обнаружила, что едва ли не весь Лондон прочел утреннюю заметку в «Таймс», потому что все желали нанести ей официальный визит. Гости начали прибывать очень рано, и теперь самая роскошная гостиная была заполнена людьми. Ее поздравляли, ею восхищались, ей пели дифирамбы, и от этого Тии казалось, что она все еще спит. Первыми прибыли родственники — чета Гарретт, лорд Хазлетт и его сын Джон. Судя по всему, их вполне устраивал предстоящий брак Тии, и ее это порадовало. Наконец она перестанет быть позором семьи и обелит свою репутацию, став женой достойного человека. Сообразив это, Тия решила покориться судьбе и даже начала получать удовольствие от визитов благородных гостей.
То, что общество наконец простило ее, стало ясно, когда приехала леди Джерси, нынешняя фаворитка принца Уэльского.
— Тия, моя дорогая Тия! — пропела она, присаживаясь рядом с ней. — Я так рада за тебя! Сегодняшняя заметка в «Таймс» потрясла всех. Поговаривают, что лорд Блэкберн собирается забрать тебя в свою дикую Америку. Какая жалость! И какой поспешный брак! У тебя даже не будет возможности насладиться приятными предсвадебными хлопотами. Зато это так романтично, правда?
Тия кивала, смущенно поглядывая на Элизабет, которая прибыла в гости одной из первых. Подруга радовалась за нее, и Тии отчего-то стало неловко. Вокруг сновали нарядные матроны с юными дочерьми, которым еще совсем недавно запрещали даже приближаться к «той самой мисс Гарретт». Теперь все они расточали медоточивые улыбки в ее адрес и завистливо округляли глаза. Даже друзья Патрика, лорд Эмбри и лорд Пакстон, прибыли выказать свое уважение. Судя по зеленоватому оттенку лица Найджела, а также по измученному виду Адама, было ясно, что приятели крепко выпили накануне, отмечая предстоящее событие. Тия от всей души надеялась, что ее жениха мучает ужасное похмелье.
Тиллман сновал среди гостей, разнося закуски и кофе с присущим ему чопорным видом. Судя по всему, дворецкому нравилась эта суета и он был доволен своей новой ролью. Бедняга истосковался по светскому обществу, подумала Тия.
Она пила кофе и разглядывала гостей. Легкое изумление происходящим читалось на ее лице. Неужели все эти люди пришли только ради нее? Разумеется, она понимала, что причина их восторгов — не столько ее будущий брак, сколько человек, который станет ее мужем. Еще бы, она выходит замуж за сына одной из самых богатых и родовитых светских львиц!
Сама леди Колдекотт прибыла чуть позже. Она вплыла в комнату, улыбаясь знакомым, точно монаршая особа — своим подданным. Юбки платья синим покрывалом обвили ее ноги, когда она опустилась в кресло напротив Тии. Миледи явно чувствовала себя как рыба в воде среди всей этой суеты.
— Милое дитя! — воскликнула она, ласково глядя на Тию. — Надеюсь, эти гости не слишком тебя утомили?
— Отнюдь, — улыбнулась Тия. — Я не привыкла, чтобы мной так откровенно восхищались. Оказывается, это даже приятно.
— Еще бы они не восхищались тобой! — Леди Колдекотт хитро подмигнула Тии. — Тогда им пришлось бы иметь дело со мной.
— О, теперь я понимаю, откуда в Патрике эта самоуверенность. Он явно унаследовал ее от вас, миледи.
— Приятно это слышать. — Леди Колдекотт одарила Тию улыбкой. — Вы с Модести еще не обсуждали, какой модистке заказать платье?
Между леди Колдекотт, Тией и Лиз завязался разговор об известных портнихах и модных тенденциях сезона.
— Господь не дал мне дочери, — вздохнула Эллис. — В твоем лице я обрету ее, милая. Позволь мне заняться выбором и оплатой твоего свадебного наряда. Я настаиваю на этом.
Тия была так очарована происходящим, что согласилась не раздумывая. Леди Колдекотт кивнули и поднялась.
— Тогда мне пора. Нужно столько всего сделать! Удачного тебе дня, милая.
Поток посетителей начал редеть, и Тия расслабилась. Когда ушли последние гости, в комнату ворвалась Эдвина. В руках у нее была свежая газета, которую она швырнула сестре.
— Это правда? — Ее синие глаза метали молнии. — Ты выходишь замуж за Патрика Блэкберна?
Модести и Элизабет обменялись недовольными взглядами. Тия, не понимая странного возмущения Эдвины, пожала плечами:
— Это так. Свадьба состоится в субботу.
Эдвина набрала в легкие побольше воздуха и завопила:
— Как это получилось?! — Ее красивое личико обезобразил гнев. — Мне достается жалкий Херст, а тебе — великолепный, богатый и влиятельный Блэкберн! Это нечестно!
— Хватит, Эдвина! — резко прикрикнула Модести. — Никто не заставлял тебя выходить за Альфреда. Тия была первой, кто отговаривал тебя от брака с этим проходимцем. Ты должна радоваться, что она выходит замуж за достойного человека.
Эдвина скривилась и порывисто взмахнула руками.
— Я очень рада за нее! — Ее тон заставлял усомниться в правдивости этих слов. — Просто это нечестно. Я всегда желала стать женой такого джентльмена, как Патрик Блэкберн. К тому же у Тии за плечами гадкая история, а у меня имеется красота, которой она не обладает, и безупречная репутация в придачу!
Слова сестры ранили Тию, и очарование утра померкло. Сестра вела себя отвратительно, но ее обвинения имели под собой основу. Она действительно не смогла устроиться в жизни по вине Тии.
Однако Лиз смотрела на ситуацию иначе. Она никогда не любила Эдвину, справедливо считая девчонку испорченной, бессердечной и самовлюбленной, поэтому не могла позволить ей оскорблять подругу.
— Возможно, ты действительно хороша собой, — вкрадчиво проговорила она. — Но что касается репутации, я бы не назвала ее столь уж безупречной.
Эдвина отшатнулась и уставилась на Элизабет:
— Что ты говоришь? Да как ты смеешь возводить на меня напраслину?!
— На твоем месте я бы не стала так трясти своими шкафами — из одного из них может вывалиться солидный скелет, — хмыкнула Лиз. — В обществе ты ведешь себя так, словно готова наставить мужу рога с любым, кто побогаче и посимпатичнее. Взять хотя бы лорда Пеннингтона.
— Какая наглость! — Эдвина чуть не задохнулась от злости. — Тия, меня оскорбляют в твоем доме! Неужели ты позволишь этой гадкой персоне так вести себя с твоей сестрой?
Тия готова была защищать младшую сестру от любых невзгод, но в словах подруги была правда. Тия закрывала глаза на недостатки Эдвины, поскольку любила ее и знала, что виновата перед ней, однако сейчас она колебалась, не зная, чью сторону принять.
— Думаю, — заметила она, — тебе действительно стоит вести себя посдержаннее, если ты не хочешь, чтобы о тебе болтали. Ты часто уверяла меня, что способна сама принимать решения и заботиться о себе. Так докажи, что можешь быть благоразумной. А если тебе нравится бросать вызов свету, будь готова к тому, что тебя осудят.
Рот Эдвины исказила гримаса. Она смотрела на Тию, не зная, что ответить. Модести, сидевшая на софе в глубине гостиной, отвернулась к окну, чтобы скрыть довольную усмешку.
— Я горжусь тобой, Тия, — ласково произнесла Лиз. — Я думала, ты всегда будешь покорно сносить мерзкое поведение своей сестрицы.
Эдвина ахнула. Некоторое время она переводила взгляд с одной женщины на другую, надеясь обрести поддержку, а затем закричала:
— Что ж, если мне не рады в этом доме, я уйду! Невелика честь знаться с вами! — С этими словами она вылетела из гостиной, громко хлопнув дверью.
Тия приподнялась, чтобы догнать сестру, но Модести остановила ее:
— Не стоит! Все сказанное было правдой. Возможно, твою сестру пора немного проучить. Эдвина привыкла вести себя так, как ей нравится. Она даже не задумывается над тем, что ее злые слова могут кого-то ранить. Пусть поразмыслит над своим поведением.
— Может, ты и права, — принужденно улыбнулась Тия. — Но мне трудно отказывать ей. В конце концов, она так юна.
— Она давно не ребенок, — сердито оборвала ее Элизабет. — Твоя опека только портит ее. Для ее же блага тебе надо быть построже. — Она поднялась, чтобы поцеловать подругу. — Думай и о себе, дорогая. Скоро твоя свадьба, вот и займись приготовлениями. Надеюсь, церемония будет роскошной.
Она ушла. Модести и Тия остались вдвоем.
— Великолепное утро получилось, — засмеялась Модести. — С приятным штрихом в виде визита Эдвины. Ужас, как я устала!
— Можешь мне поверить, я устала не меньше твоего.
Появился Тиллман. В руках он держал поднос с письмами.
— Это пришло с утренней почтой, — доложил он. — Хотите просмотреть сейчас или позднее?
Женщины принялись за чтение. По большей части это были поздравления от тех, кто уже уехал за город на зиму, а потому не мог лично поздравить невесту. Тия с улыбкой перебирала письма. Развернув одно из них, она прочитала текст и ахнула.
— В чем дело? — забеспокоилась Модести.
Тия, в глазах которой плескался ужас, протянула записку тетушке.
Глава 11
Модести пришлось закашляться, чтобы не расхохотаться в голос.
— Это самая нелепое из всех твоих предположений! Во-первых, настоящий джентльмен не пойдет на подобную низость. А во-вторых, это просто глупо. Тебе не кажется, что жениться из мести — абсурд?
— Конечно, абсурд. — Тия покачала головой. — А что тогда? Что касается «настоящего джентльмена», то здесь я готова с тобой поспорить. Ну разве это честно: объявить о свадьбе всему Лондону, прежде чем спросить мое мнение? Это так подло!
— Возможно, мистер Блэкберн боялся, что ты ответишь отказом, поэтому не дал тебе ни минуты на раздумья? — предположила Модести, снова опустив глаза. — Ведь ты бы точно отказалась, я-то знаю. Как бы ни глупы были твои мотивы, ты бы сочла их единственно верными. Возможно, твой жених действовал вполне обдуманно, поступив так?
— Ты оправдываешь его? — возмутилась Тия. Она смотрела на тетушку не веря своим ушам. — Оправдываешь его подлость?
— Подлость? Ну и ну! Скорее, предусмотрительность. Не сообщив тебе о своих планах заранее, он спас тебя от самой себя, дорогая.
— Я вижу, каждый мнит себя великим стратегом, когда речь идет о моей судьбе, — хмыкнула Тия. — Почему все считают, что разбираются в моей жизни лучше меня?
Модести засмеялась.
— Прекрати себя мучить. Только подумай: в субботу состоится твоя свадьба. Ты станешь женой одного из самых достойных джентльменов Лондона. Нам предстоит столько хлопот на этой неделе: заказать платье у лучшей портнихи, подписать кучу приглашений, принять сотню гостей, что придут тебя поздравить. — Она заметила, как в глазах Тии блеснул интерес. — Ну разве не приятная суета нас ожидает? Ты выходишь замуж, дорогая!
Несмотря на недоверие к Патрику и страх перед предстоящей церемонией, Тии начал передаваться энтузиазм Модести. В самом деле, она станет женой интересного, красивого и сильного мужчины, ради которого едва не поступилась своими принципами, согласившись на любовную связь. А если вспомнить запретные ласки, которые он дарил ей по дороге домой, у будущего брака, пожалуй, есть немало достоинств.
Проснувшись поутру, она обнаружила, что едва ли не весь Лондон прочел утреннюю заметку в «Таймс», потому что все желали нанести ей официальный визит. Гости начали прибывать очень рано, и теперь самая роскошная гостиная была заполнена людьми. Ее поздравляли, ею восхищались, ей пели дифирамбы, и от этого Тии казалось, что она все еще спит. Первыми прибыли родственники — чета Гарретт, лорд Хазлетт и его сын Джон. Судя по всему, их вполне устраивал предстоящий брак Тии, и ее это порадовало. Наконец она перестанет быть позором семьи и обелит свою репутацию, став женой достойного человека. Сообразив это, Тия решила покориться судьбе и даже начала получать удовольствие от визитов благородных гостей.
То, что общество наконец простило ее, стало ясно, когда приехала леди Джерси, нынешняя фаворитка принца Уэльского.
— Тия, моя дорогая Тия! — пропела она, присаживаясь рядом с ней. — Я так рада за тебя! Сегодняшняя заметка в «Таймс» потрясла всех. Поговаривают, что лорд Блэкберн собирается забрать тебя в свою дикую Америку. Какая жалость! И какой поспешный брак! У тебя даже не будет возможности насладиться приятными предсвадебными хлопотами. Зато это так романтично, правда?
Тия кивала, смущенно поглядывая на Элизабет, которая прибыла в гости одной из первых. Подруга радовалась за нее, и Тии отчего-то стало неловко. Вокруг сновали нарядные матроны с юными дочерьми, которым еще совсем недавно запрещали даже приближаться к «той самой мисс Гарретт». Теперь все они расточали медоточивые улыбки в ее адрес и завистливо округляли глаза. Даже друзья Патрика, лорд Эмбри и лорд Пакстон, прибыли выказать свое уважение. Судя по зеленоватому оттенку лица Найджела, а также по измученному виду Адама, было ясно, что приятели крепко выпили накануне, отмечая предстоящее событие. Тия от всей души надеялась, что ее жениха мучает ужасное похмелье.
Тиллман сновал среди гостей, разнося закуски и кофе с присущим ему чопорным видом. Судя по всему, дворецкому нравилась эта суета и он был доволен своей новой ролью. Бедняга истосковался по светскому обществу, подумала Тия.
Она пила кофе и разглядывала гостей. Легкое изумление происходящим читалось на ее лице. Неужели все эти люди пришли только ради нее? Разумеется, она понимала, что причина их восторгов — не столько ее будущий брак, сколько человек, который станет ее мужем. Еще бы, она выходит замуж за сына одной из самых богатых и родовитых светских львиц!
Сама леди Колдекотт прибыла чуть позже. Она вплыла в комнату, улыбаясь знакомым, точно монаршая особа — своим подданным. Юбки платья синим покрывалом обвили ее ноги, когда она опустилась в кресло напротив Тии. Миледи явно чувствовала себя как рыба в воде среди всей этой суеты.
— Милое дитя! — воскликнула она, ласково глядя на Тию. — Надеюсь, эти гости не слишком тебя утомили?
— Отнюдь, — улыбнулась Тия. — Я не привыкла, чтобы мной так откровенно восхищались. Оказывается, это даже приятно.
— Еще бы они не восхищались тобой! — Леди Колдекотт хитро подмигнула Тии. — Тогда им пришлось бы иметь дело со мной.
— О, теперь я понимаю, откуда в Патрике эта самоуверенность. Он явно унаследовал ее от вас, миледи.
— Приятно это слышать. — Леди Колдекотт одарила Тию улыбкой. — Вы с Модести еще не обсуждали, какой модистке заказать платье?
Между леди Колдекотт, Тией и Лиз завязался разговор об известных портнихах и модных тенденциях сезона.
— Господь не дал мне дочери, — вздохнула Эллис. — В твоем лице я обрету ее, милая. Позволь мне заняться выбором и оплатой твоего свадебного наряда. Я настаиваю на этом.
Тия была так очарована происходящим, что согласилась не раздумывая. Леди Колдекотт кивнули и поднялась.
— Тогда мне пора. Нужно столько всего сделать! Удачного тебе дня, милая.
Поток посетителей начал редеть, и Тия расслабилась. Когда ушли последние гости, в комнату ворвалась Эдвина. В руках у нее была свежая газета, которую она швырнула сестре.
— Это правда? — Ее синие глаза метали молнии. — Ты выходишь замуж за Патрика Блэкберна?
Модести и Элизабет обменялись недовольными взглядами. Тия, не понимая странного возмущения Эдвины, пожала плечами:
— Это так. Свадьба состоится в субботу.
Эдвина набрала в легкие побольше воздуха и завопила:
— Как это получилось?! — Ее красивое личико обезобразил гнев. — Мне достается жалкий Херст, а тебе — великолепный, богатый и влиятельный Блэкберн! Это нечестно!
— Хватит, Эдвина! — резко прикрикнула Модести. — Никто не заставлял тебя выходить за Альфреда. Тия была первой, кто отговаривал тебя от брака с этим проходимцем. Ты должна радоваться, что она выходит замуж за достойного человека.
Эдвина скривилась и порывисто взмахнула руками.
— Я очень рада за нее! — Ее тон заставлял усомниться в правдивости этих слов. — Просто это нечестно. Я всегда желала стать женой такого джентльмена, как Патрик Блэкберн. К тому же у Тии за плечами гадкая история, а у меня имеется красота, которой она не обладает, и безупречная репутация в придачу!
Слова сестры ранили Тию, и очарование утра померкло. Сестра вела себя отвратительно, но ее обвинения имели под собой основу. Она действительно не смогла устроиться в жизни по вине Тии.
Однако Лиз смотрела на ситуацию иначе. Она никогда не любила Эдвину, справедливо считая девчонку испорченной, бессердечной и самовлюбленной, поэтому не могла позволить ей оскорблять подругу.
— Возможно, ты действительно хороша собой, — вкрадчиво проговорила она. — Но что касается репутации, я бы не назвала ее столь уж безупречной.
Эдвина отшатнулась и уставилась на Элизабет:
— Что ты говоришь? Да как ты смеешь возводить на меня напраслину?!
— На твоем месте я бы не стала так трясти своими шкафами — из одного из них может вывалиться солидный скелет, — хмыкнула Лиз. — В обществе ты ведешь себя так, словно готова наставить мужу рога с любым, кто побогаче и посимпатичнее. Взять хотя бы лорда Пеннингтона.
— Какая наглость! — Эдвина чуть не задохнулась от злости. — Тия, меня оскорбляют в твоем доме! Неужели ты позволишь этой гадкой персоне так вести себя с твоей сестрой?
Тия готова была защищать младшую сестру от любых невзгод, но в словах подруги была правда. Тия закрывала глаза на недостатки Эдвины, поскольку любила ее и знала, что виновата перед ней, однако сейчас она колебалась, не зная, чью сторону принять.
— Думаю, — заметила она, — тебе действительно стоит вести себя посдержаннее, если ты не хочешь, чтобы о тебе болтали. Ты часто уверяла меня, что способна сама принимать решения и заботиться о себе. Так докажи, что можешь быть благоразумной. А если тебе нравится бросать вызов свету, будь готова к тому, что тебя осудят.
Рот Эдвины исказила гримаса. Она смотрела на Тию, не зная, что ответить. Модести, сидевшая на софе в глубине гостиной, отвернулась к окну, чтобы скрыть довольную усмешку.
— Я горжусь тобой, Тия, — ласково произнесла Лиз. — Я думала, ты всегда будешь покорно сносить мерзкое поведение своей сестрицы.
Эдвина ахнула. Некоторое время она переводила взгляд с одной женщины на другую, надеясь обрести поддержку, а затем закричала:
— Что ж, если мне не рады в этом доме, я уйду! Невелика честь знаться с вами! — С этими словами она вылетела из гостиной, громко хлопнув дверью.
Тия приподнялась, чтобы догнать сестру, но Модести остановила ее:
— Не стоит! Все сказанное было правдой. Возможно, твою сестру пора немного проучить. Эдвина привыкла вести себя так, как ей нравится. Она даже не задумывается над тем, что ее злые слова могут кого-то ранить. Пусть поразмыслит над своим поведением.
— Может, ты и права, — принужденно улыбнулась Тия. — Но мне трудно отказывать ей. В конце концов, она так юна.
— Она давно не ребенок, — сердито оборвала ее Элизабет. — Твоя опека только портит ее. Для ее же блага тебе надо быть построже. — Она поднялась, чтобы поцеловать подругу. — Думай и о себе, дорогая. Скоро твоя свадьба, вот и займись приготовлениями. Надеюсь, церемония будет роскошной.
Она ушла. Модести и Тия остались вдвоем.
— Великолепное утро получилось, — засмеялась Модести. — С приятным штрихом в виде визита Эдвины. Ужас, как я устала!
— Можешь мне поверить, я устала не меньше твоего.
Появился Тиллман. В руках он держал поднос с письмами.
— Это пришло с утренней почтой, — доложил он. — Хотите просмотреть сейчас или позднее?
Женщины принялись за чтение. По большей части это были поздравления от тех, кто уже уехал за город на зиму, а потому не мог лично поздравить невесту. Тия с улыбкой перебирала письма. Развернув одно из них, она прочитала текст и ахнула.
— В чем дело? — забеспокоилась Модести.
Тия, в глазах которой плескался ужас, протянула записку тетушке.
Я знаю, что вы сделали, и располагаю доказательствами вашей вины. Если вы заинтересованы в моем молчании, вы будете точно следовать моим указаниям. Никому не показывайте это письмо. Если вас посетит мысль сообщить обо мне властям, вы первая пожалеете об этом.
Ровно в двенадцать у входа в Гайд-парк вас будет ожидать пустой наемный экипаж. Извозчик ничего не знает. Оставьте на заднем сиденье девять тысяч фунтов мелкими купюрами. Не пытайтесь проследить за экипажем, это может обойтись вам слишком дорого.
Глава 11
Всю дорогу до дома леди Колдекотт предавалась приятным раздумьям относительно предстоящей свадьбы сына. Прежде чем вернуться к себе, она заехала к самой лучшей модистке Лондона, чтобы заказать свадебное платье для мисс Гарретт. Портнихе пришлось отложить несколько заказов, чтобы успеть сшить наряд к субботе. Невеста сына должна блистать на церемонии, как алмаз в дорогой оправе, решила леди Колдекотт.
Затем Эллис нанесла визиты самым богатым и знатным светским леди, чтобы заручиться их поддержкой в будущую субботу. Покончив с этими хлопотами, леди Колдекотт вздохнула с облегчением.
Дома она приказала принести себе чай и расположилась в будуаре, готовясь провести приятный день, планируя разные мелочи для предстоящего события. Она решила сама организовать церемонию и устроить пышный прием в своем доме. Подобные мероприятия были ее коньком, и даже чета Гарретт согласилась с ее решением.
Слуга, принесший чайные принадлежности, оставил на столе поднос с карточками .и записками, полученными этим утром. Эллис задумчиво просмотрела послания, размышляя о том, насколько удачная хитрость пришла ей и Модести в голову. Наконец Патрик обзаведется семьей и подарит ей внуков. Эллис гордилась интригой, которую они сплели.
Откусив от воздушного бисквита, леди Колдекотт снова принялась за чтение. В самом низу лежало письмо, запечатанное сургучом. Сломав печать, Эллис достала лист плотной бумаги.
Письма у меня. Я провел немало приятных минут, изучая их содержание. Если хотите получить их обратно, наденьте в субботу фамильный жемчуг Колдекоттов. Так я пойму, что мы договорились. Если же на вашей шее будут сиять рубины или изумруды, это будет означать отказ. В этом случае я… впрочем, не советую вам испытывать судьбу.
Леди Колдекотт перечитала письмо как минимум дюжину раз, прежде чем оно выпало из ее дрожащих пальцев. Неловко нагнувшись, она подняла его с ковра. Ее первым импульсом было известить Патрика о том, что шантажист объявился снова. Но сыну предстояло жениться в эту субботу, поэтому мать не захотела его беспокоить. У Патрика и без того сейчас немало забот. К примеру, объяснение с будущей женой. Эллис и Модести придумали отличный план, но для Патрика он мог обернуться неприятным разговором, и мать искренне сочувствовала сыну. Нельзя добавлять к его проблемам свои, решила она. Для исповеди еще будет время после свадьбы.
Она наденет жемчужное ожерелье — тем более что оно великолепно дополнит наряд, в котором она собирается предстать перед гостями в субботу.
В будуар неслышно вошел лорд Колдекотт. Костюм для верховой езды очень шел ему, небрежно наброшенный серый сюртук подчеркивал ширину плеч. Глаза смотрели на жену внимательно и ласково, и Эллис в очередной раз почувствовала, как под его взглядом по телу прошла сладкая дрожь. То, что она оказалась способна влюбиться в таком возрасте, когда на многое смотришь скептически и недоверчиво, не переставало ее удивлять. Самое странное, что муж отвечал ей полной взаимностью, по крайней мере был нежен и заботлив и предупреждал все ее желания.
В присутствии Генри Эллис всегда чувствовала себя уютно и безопасно, и потому его неожиданный визит ее даже обрадовал. Она положила письмо шантажиста на поднос, постаравшись незаметно подсунуть его под другие бумаги. Она потом поразмыслит над ловушкой, в которой оказалась.
— Здравствуй, дорогая, — пропел лорд Колдекотт, наклоняясь для поцелуя. — Сегодня ты диво как хороша. И кажешься весьма довольной собой, хочу заметить. — Он улыбнулся и присел возле жены.
Эллис налила в фарфоровую чашечку чаю и протянула мужу.
— Кажется, ваша с Модести забавная затея принесла свои плоды, — заметил лорд Коддекотт. — Вот уж не думал, что все обернется именно так — где бы я сегодня ни появлялся, везде говорили только о предстоящем событии. Настоящая сенсация! — Он улыбнулся. — Я тоже приложил к этому руку — всячески расхваливал будущую церемонию, хотя понятия не имею, какой она будет.
— Спасибо, милый. Ты всегда стоишь на страже моих интересов, — с благодарностью вернула улыбку его жена.
— О да. Я готов холить и лелеять тебя всю жизнь. — Барон взял руку жены в свою. — И разве можно тебе отказать хоть в чем-то, даже если речь идет о союзе твоего сына с не самой подходящей женщиной? Я люблю тебя, дорогая Эллис.
Леди Колдекотт тронули эти слова.
— Ты так добр ко мне, — прошептала она, склонив голову к мужу на плечо.
— Что за глупости! Это ты оказала мне честь, выйдя за меня замуж.
Они продолжали пить чай, когда приехал Патрик. Войдя в комнату, он вежливо поинтересовался здоровьем матери и отчима.
— Спасибо, Патрик, — улыбнулась Эллис. — Как видишь, мы пребываем в отличном настроении. То, что ты станешь наконец семейным человеком, очень нас радует.
Лорд Колдекотт усмехнулся.
— Думаю, тебе не терпится обсудить с матерью кое-какие детали, — предположил он. — Не стану вам мешать.
— Ты просто струсил перед возможным гневом твоего пасынка, — пробурчала Эллис, откусывая от бисквита.
— Это разумная осторожность, только и всего, — не остался в долгу лорд Колдекотт, исчезая за дверью.
Оставшись наедине с сыном, Эллис обнаружила, что Патрик стоит возле шкафа с книгами и делает вид, что внимательно изучает их Похоже, он ждал, когда мать сама начнет трудный разговор.
— Ты сердишься, милый? — с невинной улыбкой спросила она.
— С чего бы это? — усмехнулся Патрик, оценив ее улыбку. — Ты помогла мне. Благодаря тебе я стану мужем самой желанной женщины на свете. Кроме того, это доставит удовольствие тебе, а мне до сих пор редко удавалось порадовать свою мать.
Леди Колдекотт пристально посмотрела на сына. По его мрачному лицу нельзя было понять, шутит он или говорит серьезно. Возможно, он действительно доволен тем, как сложились обстоятельства?
— Я вижу, ты принял предстоящую свадьбу с легким сердцем. Это бальзам для материнского сердца, — осторожно проговорила она.
— Благодари Бога, что ваша с Модести затея не провалилась, — хмыкнул Патрик. — Каково бы тебе было, если бы я немедленно опроверг твои слова? Или если бы это сделала Тия?
— Расчет оказался верен. Я знала, что ваше потрясение будет слишком велико, чтобы протестовать. А утро оказалось мудренее вечера. Кстати, между вами с Тией что-то происходит, это видно невооруженным глазом. Думаю, я не ошибусь, если назову это взаимным притяжением?
Патрик ухмыльнулся, лицо его просветлело.
— Все правильно. Должен отдать тебе должное — план великолепный. Я бы и сам не сумел придумать лучше. Но в другой раз постарайся обойтись без подобных сюрпризов. Судьба может посмеяться и над тобой, дорогая мама. Что, если в следующий раз в капкан загонят тебя?
— Прости, что не предупредила тебя заранее. Но все так удачно складывалось, что я решила не упускать шанса. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Патрик. Прости, если играла не по твоим правилам.
— На этот раз прощаю. Более того, я признателен тебе, несмотря на то что был пешкой в твоей игре. — Глаза Патрика сузились, и взгляд стал колючим. — Но хочу предупредить: впредь не пытайся лезть в мою жизнь. Даже если тебе покажется, что ты действуешь мне на благо, хорошенько подумай, прежде чем предпринимать что-либо, идущее вразрез с моими желаниями.
— Разумеется, нет! — торопливо воскликнула леди Колдекотт, всплеснув руками. — Больше никогда! — Ее глаза искрились от смеха.
— Оставь этот невинный тон для своего мужа. Меня не проведешь! — Патрик не выдержал и рассмеялся. — Лучше сразу предупреди меня, если задумала новую хитрость. Надеюсь, вы с Модести не продумывали мой будущий медовый месяц?
— Ни в косм случае! — чересчур быстро ответила Эллис. — Хотя нас посещали некоторые идеи на этот счет…
А в это время Модести прилагала все усилия, чтобы отговорить Тию от того, что считала ее ошибкой. Ее подопечная не хотела рассказывать Патрику о загадочной записке, полученной утром. Тия хотела отправиться в Гайд-парк, чтобы оставить деньги на сиденье экипажа. Она мрачно качала головой, слушая тетушку, на лице ее застыло решительное выражение.
— Нет и нет! Я не стану втягивать в это Патрика! Я сама влипла в эту историю, а потому мне из нее и выбираться. Если бы я не потащилась в тот особняк одна, все было бы в порядке. — Она недовольно взглянула на Модести: — Неужели ты не понимаешь этого, тетя?
— Отчего же? Очень даже понимаю, — фыркнула Модести. — Ты относишься к тому типу людей, которые готовы винить себя во всех грехах, когда-либо совершенных родом человеческим. С чего ты взяла, что в записке идет речь о Херсте и его смерти? Его имя нигде не упомянуто. Кстати, ты не забыла, что это не ты его убила? Так в чем твоя вина? Может, дело вовсе не в Херсте? И кто, как ты думаешь, написал записку?
— Наверняка тот, кто спрятал тело.
— Тогда чем именно тебя шантажируют? Что ужасного случится, если тело Альфреда обнаружат? Вроде больше тебя шантажировать и нечем. — Заметив, что Тия заколебалась, Модести продолжила с нажимом: — Если тебе угрожают тем, что тело найдется, так это просто нелепо. Как это связано с тобой? Когда власти официально зафиксируют убийство, будет даже лучше — пусть не для Эдвины, но в конечном итоге все равно для нее. Когда-нибудь долгое отсутствие Альфреда станет подозрительным. Несправедливо, что твоя сестра ничего не знает о смерти мужа.
Тия помолчала.
— Но ведь в записке сказано «доказательства». Что, если этот человек действительно располагает чем-то, что указывает на мою связь со смертью Альфреда?
— Ты только себя послушай! Не ты же убила Херста! Не ты скрыла его тело. Зачем ты идешь на поводу у шантажиста? Ты просто перепугалась и тем самым можешь сыграть ему на руку. Стоит один раз заплатить за несуществующие доказательства, как начнется целая череда — бесконечная череда! — требований. Тебе известно это не хуже меня. Ты чиста перед законом, чего тебе опасаться?
В словах Модести был смысл. Кроме того, все проблемы начались именно с того, что Тия решила действовать одна, на свой страх и риск. Не совершит ли она такую же ошибку и теперь, скрыв от будущего мужа послание шантажиста? Возможно, некто уже успел убедиться, что Тия Гарретт старается разрешить любую проблему в одиночку, не прибегая ни к чьей помощи. Что, если шантажист ждет от нее именно такого поведения, а она, поступив в соответствии с его ожиданиями, попадет в мышеловку?
Тия шагала по комнате, сжав кулаки. Ее подбородок был вызывающе вздернут, лоб нахмурен. Тии не нравилось, когда ею манипулировали. Именно поэтому она никогда не вела себя так, как от нее ждали. Патрику удалось обвести ее вокруг пальца и принудить к браку, так неужели она позволит еще какому-то незнакомцу использовать ее в своих целях?
— Ладно, ты победила, — вздохнула Тия. — Я просто забуду про эту записку и никуда не поеду.
— Наконец-то ты поступаешь мудро. — Модести вздохнула с облегчением.
Тию продолжали мучить сомнения, но решение было принято, поэтому она промолчала.
Утренние посетители утомили женщин, и они разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть. Визит Патрика стал для обеих неожиданностью.
Сначала вошел он сам, а уж затем появился Тиллман, недовольно поджавший губы, — ему не понравилось, что гость опередил его, лишив возможности объявить о своем приезде.
— К вам мистер Блэкберн, — сухо произнес дворецкий, блеснул лысиной и исчез за дверью.
Патрик поприветствовал женщин и обменялся парой вежливых фраз с Модести. — Тия тотчас уставилась в пол, смущенная теми мыслями, которые зароились в ее голове. К примеру, она подумала, что сегодня Патрик еще более красив, чем всегда. К тому же он вел себя так, словно был уверен, что Тия рада его визиту. Он подошел к ней и сел рядом с уверенностью, какая больше подошла бы победителю, вошедшему в завоеванный город. От волнения у Тии затряслись колени, и ей с трудом удалось выдавить из себя вежливую улыбку.
Патрик поцеловал ей руку.
— Надеюсь, ты хорошо спала этой ночью?
— Конечно, — несколько удивилась она. — Почему я должна была спать плохо?
— Говорят, после объявления о помолвке юные леди бывают так взволнованы, что проводят бессонную ночь, — улыбнулся Патрик.
Тия попробовала освободить руку, которую он держал в своей, но без успеха. Она удивленно взглянула на него и в ответ получила лучезарную улыбку. Ей даже стало не по себе от его прекрасного настроения. Сердце забилось чаще, но Тия списала это на возмущение. Все-таки он ужасный нахал, этот Патрик Блэкберн! Она снова попыталась убрать руку, и опять без результата.
Зачем он так в нее вцепился? Что за странная потребность в физическом контакте? Если он пытается тем самым напомнить ей о вчерашних ласках, то ничего этим не добьется!
Немедленно в памяти всплыли воспоминания о поцелуях (ведь она совсем не противилась, отвечая на них), о ладони, скользящей по бедру, и Тия закусила губу, чтобы не выдать своих эмоций. Она еще раз потянула руку, хотя больше всего в этот момент хотела повторения вчерашнего опыта.
Разозлившись на себя, она постаралась говорить как можно язвительнее:
— Смею напомнить, что я уже не так юна, как те, кто волнуется перед свадьбой. Кроме того, я уже однажды была помолвлена, и вы не первый, кто сделал мне предложение.
— Если ты хочешь напомнить мне о своем возрасте, я не стану спорить. Что же касается твоей помолвки десять лет назад, — тут он неожиданно поднес ее руку к губам и чуть прикусил кончики пальцев, — то могу сказать наверняка, что наша свадьба — куда более волнующее событие для тебя, чем возможность выйти за Хоули Рэндалла. — Патрик осторожно поцеловал каждый пальчик. Присутствие Модести его вовсе не смущало. — Разве его ласки возбуждали тебя так, как мои?
Затем Эллис нанесла визиты самым богатым и знатным светским леди, чтобы заручиться их поддержкой в будущую субботу. Покончив с этими хлопотами, леди Колдекотт вздохнула с облегчением.
Дома она приказала принести себе чай и расположилась в будуаре, готовясь провести приятный день, планируя разные мелочи для предстоящего события. Она решила сама организовать церемонию и устроить пышный прием в своем доме. Подобные мероприятия были ее коньком, и даже чета Гарретт согласилась с ее решением.
Слуга, принесший чайные принадлежности, оставил на столе поднос с карточками .и записками, полученными этим утром. Эллис задумчиво просмотрела послания, размышляя о том, насколько удачная хитрость пришла ей и Модести в голову. Наконец Патрик обзаведется семьей и подарит ей внуков. Эллис гордилась интригой, которую они сплели.
Откусив от воздушного бисквита, леди Колдекотт снова принялась за чтение. В самом низу лежало письмо, запечатанное сургучом. Сломав печать, Эллис достала лист плотной бумаги.
Письма у меня. Я провел немало приятных минут, изучая их содержание. Если хотите получить их обратно, наденьте в субботу фамильный жемчуг Колдекоттов. Так я пойму, что мы договорились. Если же на вашей шее будут сиять рубины или изумруды, это будет означать отказ. В этом случае я… впрочем, не советую вам испытывать судьбу.
Леди Колдекотт перечитала письмо как минимум дюжину раз, прежде чем оно выпало из ее дрожащих пальцев. Неловко нагнувшись, она подняла его с ковра. Ее первым импульсом было известить Патрика о том, что шантажист объявился снова. Но сыну предстояло жениться в эту субботу, поэтому мать не захотела его беспокоить. У Патрика и без того сейчас немало забот. К примеру, объяснение с будущей женой. Эллис и Модести придумали отличный план, но для Патрика он мог обернуться неприятным разговором, и мать искренне сочувствовала сыну. Нельзя добавлять к его проблемам свои, решила она. Для исповеди еще будет время после свадьбы.
Она наденет жемчужное ожерелье — тем более что оно великолепно дополнит наряд, в котором она собирается предстать перед гостями в субботу.
В будуар неслышно вошел лорд Колдекотт. Костюм для верховой езды очень шел ему, небрежно наброшенный серый сюртук подчеркивал ширину плеч. Глаза смотрели на жену внимательно и ласково, и Эллис в очередной раз почувствовала, как под его взглядом по телу прошла сладкая дрожь. То, что она оказалась способна влюбиться в таком возрасте, когда на многое смотришь скептически и недоверчиво, не переставало ее удивлять. Самое странное, что муж отвечал ей полной взаимностью, по крайней мере был нежен и заботлив и предупреждал все ее желания.
В присутствии Генри Эллис всегда чувствовала себя уютно и безопасно, и потому его неожиданный визит ее даже обрадовал. Она положила письмо шантажиста на поднос, постаравшись незаметно подсунуть его под другие бумаги. Она потом поразмыслит над ловушкой, в которой оказалась.
— Здравствуй, дорогая, — пропел лорд Колдекотт, наклоняясь для поцелуя. — Сегодня ты диво как хороша. И кажешься весьма довольной собой, хочу заметить. — Он улыбнулся и присел возле жены.
Эллис налила в фарфоровую чашечку чаю и протянула мужу.
— Кажется, ваша с Модести забавная затея принесла свои плоды, — заметил лорд Коддекотт. — Вот уж не думал, что все обернется именно так — где бы я сегодня ни появлялся, везде говорили только о предстоящем событии. Настоящая сенсация! — Он улыбнулся. — Я тоже приложил к этому руку — всячески расхваливал будущую церемонию, хотя понятия не имею, какой она будет.
— Спасибо, милый. Ты всегда стоишь на страже моих интересов, — с благодарностью вернула улыбку его жена.
— О да. Я готов холить и лелеять тебя всю жизнь. — Барон взял руку жены в свою. — И разве можно тебе отказать хоть в чем-то, даже если речь идет о союзе твоего сына с не самой подходящей женщиной? Я люблю тебя, дорогая Эллис.
Леди Колдекотт тронули эти слова.
— Ты так добр ко мне, — прошептала она, склонив голову к мужу на плечо.
— Что за глупости! Это ты оказала мне честь, выйдя за меня замуж.
Они продолжали пить чай, когда приехал Патрик. Войдя в комнату, он вежливо поинтересовался здоровьем матери и отчима.
— Спасибо, Патрик, — улыбнулась Эллис. — Как видишь, мы пребываем в отличном настроении. То, что ты станешь наконец семейным человеком, очень нас радует.
Лорд Колдекотт усмехнулся.
— Думаю, тебе не терпится обсудить с матерью кое-какие детали, — предположил он. — Не стану вам мешать.
— Ты просто струсил перед возможным гневом твоего пасынка, — пробурчала Эллис, откусывая от бисквита.
— Это разумная осторожность, только и всего, — не остался в долгу лорд Колдекотт, исчезая за дверью.
Оставшись наедине с сыном, Эллис обнаружила, что Патрик стоит возле шкафа с книгами и делает вид, что внимательно изучает их Похоже, он ждал, когда мать сама начнет трудный разговор.
— Ты сердишься, милый? — с невинной улыбкой спросила она.
— С чего бы это? — усмехнулся Патрик, оценив ее улыбку. — Ты помогла мне. Благодаря тебе я стану мужем самой желанной женщины на свете. Кроме того, это доставит удовольствие тебе, а мне до сих пор редко удавалось порадовать свою мать.
Леди Колдекотт пристально посмотрела на сына. По его мрачному лицу нельзя было понять, шутит он или говорит серьезно. Возможно, он действительно доволен тем, как сложились обстоятельства?
— Я вижу, ты принял предстоящую свадьбу с легким сердцем. Это бальзам для материнского сердца, — осторожно проговорила она.
— Благодари Бога, что ваша с Модести затея не провалилась, — хмыкнул Патрик. — Каково бы тебе было, если бы я немедленно опроверг твои слова? Или если бы это сделала Тия?
— Расчет оказался верен. Я знала, что ваше потрясение будет слишком велико, чтобы протестовать. А утро оказалось мудренее вечера. Кстати, между вами с Тией что-то происходит, это видно невооруженным глазом. Думаю, я не ошибусь, если назову это взаимным притяжением?
Патрик ухмыльнулся, лицо его просветлело.
— Все правильно. Должен отдать тебе должное — план великолепный. Я бы и сам не сумел придумать лучше. Но в другой раз постарайся обойтись без подобных сюрпризов. Судьба может посмеяться и над тобой, дорогая мама. Что, если в следующий раз в капкан загонят тебя?
— Прости, что не предупредила тебя заранее. Но все так удачно складывалось, что я решила не упускать шанса. Я хочу, чтобы ты был счастлив, Патрик. Прости, если играла не по твоим правилам.
— На этот раз прощаю. Более того, я признателен тебе, несмотря на то что был пешкой в твоей игре. — Глаза Патрика сузились, и взгляд стал колючим. — Но хочу предупредить: впредь не пытайся лезть в мою жизнь. Даже если тебе покажется, что ты действуешь мне на благо, хорошенько подумай, прежде чем предпринимать что-либо, идущее вразрез с моими желаниями.
— Разумеется, нет! — торопливо воскликнула леди Колдекотт, всплеснув руками. — Больше никогда! — Ее глаза искрились от смеха.
— Оставь этот невинный тон для своего мужа. Меня не проведешь! — Патрик не выдержал и рассмеялся. — Лучше сразу предупреди меня, если задумала новую хитрость. Надеюсь, вы с Модести не продумывали мой будущий медовый месяц?
— Ни в косм случае! — чересчур быстро ответила Эллис. — Хотя нас посещали некоторые идеи на этот счет…
А в это время Модести прилагала все усилия, чтобы отговорить Тию от того, что считала ее ошибкой. Ее подопечная не хотела рассказывать Патрику о загадочной записке, полученной утром. Тия хотела отправиться в Гайд-парк, чтобы оставить деньги на сиденье экипажа. Она мрачно качала головой, слушая тетушку, на лице ее застыло решительное выражение.
— Нет и нет! Я не стану втягивать в это Патрика! Я сама влипла в эту историю, а потому мне из нее и выбираться. Если бы я не потащилась в тот особняк одна, все было бы в порядке. — Она недовольно взглянула на Модести: — Неужели ты не понимаешь этого, тетя?
— Отчего же? Очень даже понимаю, — фыркнула Модести. — Ты относишься к тому типу людей, которые готовы винить себя во всех грехах, когда-либо совершенных родом человеческим. С чего ты взяла, что в записке идет речь о Херсте и его смерти? Его имя нигде не упомянуто. Кстати, ты не забыла, что это не ты его убила? Так в чем твоя вина? Может, дело вовсе не в Херсте? И кто, как ты думаешь, написал записку?
— Наверняка тот, кто спрятал тело.
— Тогда чем именно тебя шантажируют? Что ужасного случится, если тело Альфреда обнаружат? Вроде больше тебя шантажировать и нечем. — Заметив, что Тия заколебалась, Модести продолжила с нажимом: — Если тебе угрожают тем, что тело найдется, так это просто нелепо. Как это связано с тобой? Когда власти официально зафиксируют убийство, будет даже лучше — пусть не для Эдвины, но в конечном итоге все равно для нее. Когда-нибудь долгое отсутствие Альфреда станет подозрительным. Несправедливо, что твоя сестра ничего не знает о смерти мужа.
Тия помолчала.
— Но ведь в записке сказано «доказательства». Что, если этот человек действительно располагает чем-то, что указывает на мою связь со смертью Альфреда?
— Ты только себя послушай! Не ты же убила Херста! Не ты скрыла его тело. Зачем ты идешь на поводу у шантажиста? Ты просто перепугалась и тем самым можешь сыграть ему на руку. Стоит один раз заплатить за несуществующие доказательства, как начнется целая череда — бесконечная череда! — требований. Тебе известно это не хуже меня. Ты чиста перед законом, чего тебе опасаться?
В словах Модести был смысл. Кроме того, все проблемы начались именно с того, что Тия решила действовать одна, на свой страх и риск. Не совершит ли она такую же ошибку и теперь, скрыв от будущего мужа послание шантажиста? Возможно, некто уже успел убедиться, что Тия Гарретт старается разрешить любую проблему в одиночку, не прибегая ни к чьей помощи. Что, если шантажист ждет от нее именно такого поведения, а она, поступив в соответствии с его ожиданиями, попадет в мышеловку?
Тия шагала по комнате, сжав кулаки. Ее подбородок был вызывающе вздернут, лоб нахмурен. Тии не нравилось, когда ею манипулировали. Именно поэтому она никогда не вела себя так, как от нее ждали. Патрику удалось обвести ее вокруг пальца и принудить к браку, так неужели она позволит еще какому-то незнакомцу использовать ее в своих целях?
— Ладно, ты победила, — вздохнула Тия. — Я просто забуду про эту записку и никуда не поеду.
— Наконец-то ты поступаешь мудро. — Модести вздохнула с облегчением.
Тию продолжали мучить сомнения, но решение было принято, поэтому она промолчала.
Утренние посетители утомили женщин, и они разошлись по комнатам, чтобы отдохнуть. Визит Патрика стал для обеих неожиданностью.
Сначала вошел он сам, а уж затем появился Тиллман, недовольно поджавший губы, — ему не понравилось, что гость опередил его, лишив возможности объявить о своем приезде.
— К вам мистер Блэкберн, — сухо произнес дворецкий, блеснул лысиной и исчез за дверью.
Патрик поприветствовал женщин и обменялся парой вежливых фраз с Модести. — Тия тотчас уставилась в пол, смущенная теми мыслями, которые зароились в ее голове. К примеру, она подумала, что сегодня Патрик еще более красив, чем всегда. К тому же он вел себя так, словно был уверен, что Тия рада его визиту. Он подошел к ней и сел рядом с уверенностью, какая больше подошла бы победителю, вошедшему в завоеванный город. От волнения у Тии затряслись колени, и ей с трудом удалось выдавить из себя вежливую улыбку.
Патрик поцеловал ей руку.
— Надеюсь, ты хорошо спала этой ночью?
— Конечно, — несколько удивилась она. — Почему я должна была спать плохо?
— Говорят, после объявления о помолвке юные леди бывают так взволнованы, что проводят бессонную ночь, — улыбнулся Патрик.
Тия попробовала освободить руку, которую он держал в своей, но без успеха. Она удивленно взглянула на него и в ответ получила лучезарную улыбку. Ей даже стало не по себе от его прекрасного настроения. Сердце забилось чаще, но Тия списала это на возмущение. Все-таки он ужасный нахал, этот Патрик Блэкберн! Она снова попыталась убрать руку, и опять без результата.
Зачем он так в нее вцепился? Что за странная потребность в физическом контакте? Если он пытается тем самым напомнить ей о вчерашних ласках, то ничего этим не добьется!
Немедленно в памяти всплыли воспоминания о поцелуях (ведь она совсем не противилась, отвечая на них), о ладони, скользящей по бедру, и Тия закусила губу, чтобы не выдать своих эмоций. Она еще раз потянула руку, хотя больше всего в этот момент хотела повторения вчерашнего опыта.
Разозлившись на себя, она постаралась говорить как можно язвительнее:
— Смею напомнить, что я уже не так юна, как те, кто волнуется перед свадьбой. Кроме того, я уже однажды была помолвлена, и вы не первый, кто сделал мне предложение.
— Если ты хочешь напомнить мне о своем возрасте, я не стану спорить. Что же касается твоей помолвки десять лет назад, — тут он неожиданно поднес ее руку к губам и чуть прикусил кончики пальцев, — то могу сказать наверняка, что наша свадьба — куда более волнующее событие для тебя, чем возможность выйти за Хоули Рэндалла. — Патрик осторожно поцеловал каждый пальчик. Присутствие Модести его вовсе не смущало. — Разве его ласки возбуждали тебя так, как мои?