Белогоров Александр. Большая книга ужасов – 45 (сборник)

   Мальчик, стараясь не поворачиваться к собаке спиной, стал пятиться назад, пытаясь успокоить животное ласковыми словами. Но уговоры на пса не подействовали: Коля ему явно не нравился, и он не собирался этого скрывать. Мальчику подумалось, что пес, конечно, довольно велик, но, если он не бешеный и ему нечего здесь охранять, вряд ли станет нападать в одиночку. Не успел он испытать некоторое облегчение от этой успокоительной мысли, как из кустов с рычанием выбежала еще одна собака, а за ней еще и еще…
   Встреча со стаей бродячих голодных собак была уже действительно опасной. Мальчик слышал о жутких случаях, когда уличные псы, объединившись в стаи, калечили или даже загрызали насмерть одиноких прохожих. Правда, в их городе настолько серьезных происшествий вроде бы не случалось, и все ограничивалось укусами, однако чем черт не шутит. Особенно если учесть, как ему «везет» в последнее время. Поэтому Коля, попятившись еще несколько шагов и удостоверившись, что стая не собирается упускать потенциальную добычу, развернулся и со всех ног бросился наутек. Мальчик знал, что убежать от собак очень непросто, но не зря же он занимался легкой атлетикой!
   Коля бежал, не оглядываясь, и бешеный лай за его спиной давал понять, что преследователи не отстают. Только бы не упасть! Только бы не споткнуться! Парк не так уж велик. Еще немного, и он добежит до улиц, до людей. И тогда уж собаки не посмеют сунуться за ним. А если посмеют – им же хуже. Первый же полицейский пристрелит их, как… как собак!
   Утешая себя этими мыслями, Коля едва не натолкнулся на группу молодых людей, собравшихся в заброшенной части парка то ли для того, чтобы попить пива, то ли просто пообщаться в тихом месте.
   – Помогите! За мной гонятся… Собаки! – задыхаясь, произнес он. Коля остановился, обернулся назад и обнаружил, что никаких собак за его спиной нет. Более того, он не слышал ни лая, ни рычания, ни каких-либо других «хищных» звуков.
   – Слыхал, собаки! – хриплым голосом произнес один из компании и почему-то заржал. Двое других рассмеялись следом за ним. Впрочем, смехом этот пьяный гогот было назвать трудно.
   Теперь, убедившись, что собаки ему не угрожают, мальчик смог рассмотреть людей, у которых просил помощи. И увиденное его не обрадовало. Кто опаснее, они или бродячие псы, кто является меньшим из двух зол, было, как говорится, делом вкуса. Бритые головы, дебильные лица с нехорошими ухмылками, татуированные руки, бутылки с алкоголем – все это неизбежно наводило на мысль даже не о простой уличной шпане, а о настоящих уголовниках.
   Коля попытался дать стрекача, ибо встреченные им гопники хотя и выглядели довольно накачанными, неизбежно уступили бы ему в беге на любую дистанцию, но это намерение ему осуществить не удалось. Самый здоровый из шайки успел ухватить мальчика за воротник.
   – Куда?! Ты сам к нам пришел! – издевательски проговорил он, присовокупив к сказанному грубое ругательство, и почему-то снова заржал.
   – Уже поздно… Собаки ушли… Мне, наверное, пора… – запинаясь, лепетал испуганный Коля.
   – А куда тебе спешить? – поинтересовался самый маленький из встреченной компании и смачно сплюнул. На его лице красовался большой шрам, придававший ему совсем уж зловещее выражение.
   – Домой! – почти прошептал мальчик. Он хотел говорить уверенно и спокойно, но голос не слушался и выдавал его состояние.
   – Слышь, пацан! Мы тебя спасли? Спасли! – вступил в разговор третий негодяй. – Значит, надо платить!
   – А ты как думал!
   – А то!
   Уголовники подошли вплотную, обступив мальчика со всех сторон. Тот и рад был бы откупиться от них, но, кроме испорченной формы, у него не было с собой ничего, даже мобильника. Обычно он носил в кармане какую-нибудь мелочь, но, сменив утром куртку на более теплую, он забыл переложить в нее деньги.
   – У меня ничего нет! – отчаянно воскликнул он.
   – Щас проверим! – грубые руки прошлись по карманам. – Слышь, в натуре ничего нет!
   – Ну, снимай куртку! – предводитель вытащил невесть откуда длинный нож и принялся им небрежно поигрывать, словно это была авторучка, ложка или еще какой-нибудь столь же невинный предмет. – И ботинки.
   – И портки! – заржал грабитель, выглядевший самым пьяным из всех.
   Коля как зачарованный глядя на блестящее лезвие, чуть не плача от страха и унижения, принялся расстегивать кнопки. Он мечтал теперь не о том, чтобы сбежать, а о том, чтобы дело кончилось только грабежом, без более серьезных последствий. Гопники, особенно двое из них, выглядели явно неадекватно, и ожидать от них можно было чего угодно. Дрожащие пальцы слушались плохо, и дело шло медленно.
   – Шевелись…! – он получил сильный тычок под ребро, от которого перехватило дыхание, а перед глазами заплясали блестящие мушки.
   Где-то вдалеке послышался собачий лай. Мальчик вдруг подумал, как было бы здорово, если бы невесть куда запропастившиеся бродячие псы сцепились с уголовниками, и обе стороны нанесли друг другу как можно больше вреда. Впрочем, на сей раз лаяла одна собака, причем тембр ее голоса показался ужасно знакомым.
   – Джек! – радостно выкрикнул Коля.
   В тот же миг верный пес буквально вылетел из-за кустов и с разбегу набросился на одного из грабителей, сбив его с ног и явно намереваясь вцепиться в глотку. Двое из его товарищей трусливо попятились, однако предводитель, сохранив присутствие духа, взмахнул ножом и… В последний момент Коля успел повиснуть на руке с оружием и отвести удар.
   – Щенок! – прорычал главарь, стряхивая мальчишку с руки и вновь занося оружие. – Ну, что встали…! – добавил он, обращаясь уже к подельникам.
   – Джек, домой! – закричал мальчик. Он понял, что пока бандиты в замешательстве, есть шанс покинуть поле неравного боя невредимыми.
   Псу очень не хотелось отпускать негодяя, однако он был послушной собакой, поэтому скатился с удерживаемого им преступника. Это случилось очень вовремя, потому что нож главаря опустился туда, где еще недавно была спина собаки, но вместо нее слегка полоснул грабителя, только что освободившегося от хватки Джека. Тот взвыл дурным голосом, а Коля и Джек уже со всех ног бежали прочь. Грабители предпочли не гнаться за ними, решив, что связываться с такой собакой – себе дороже, и ограничились угрозами и проклятиями вслед.
   Когда парк остался позади и мальчик с собакой выбежали на прилегающую к нему улицу, где только что зажглись фонари, Коля очень захотел поблагодарить своего спасителя. Однако Джек, глядя на мальчика печальными глазами, отбежал в сторону и следовал за ним на почтительном расстоянии.
   – Джек с тобой! – радостно воскликнули отец и мать, едва Коля с собакой появились на пороге. – Не знаю, что с ним случилось. В первый раз такое вижу. Взял и куда-то помчался, – пояснил папа.
   – Выбежал, едва я открыла дверь, – добавила мама. – Он что, тебя разыскивал?
   – Да. На меня хулиганы напали, – ответил Коля и вкратце пересказал случившееся, опуская неприятные и пугающие подробности.
   – И Джек тебя услышал? С такого расстояния? – удивился отец после того, как они с женой убедились, что с сыном все в порядке, и решили, что в полицию звонить уже поздно.
   – Не знаю, – развел руками Коля. О том, что он и не думал звать Джека, мальчик предпочел не упоминать.
   – Да, звонила Маргарита Александровна, – вспомнила мама, когда волнения немного улеглись. – Твой телефон нашли.
   – Где?
   – В школьном туалете. Только кто-то его разбил вдребезги.
   – Вот те раз! – растерянно проговорил мальчик. – А мне еще форму испортили…
   Вечер они провели, всей семьей пытаясь найти объяснение и феноменальному чутью Джека, и личности и действиям тайного Колиного недоброжелателя, но так и не смогли прийти ни к каким разумным выводам. Уже засыпая, мальчик еще раз вспомнил слышанное проклятие о врагах, и никак не мог вспомнить, что же говорилось об испытаниях третьего дня. Не то чтобы он поверил услышанному у камня, то ли наяву, то ли в бессознательном состоянии, но ему вдруг стало казаться, что эти совпадения произошли не просто так…

День третий

   Новый день начался для Коли с холодного душа. В буквальном смысле. Мальчик после плохо проведенной ночи, сопровождавшейся дурными снами, проснулся весь в поту и отправился в душ. Но едва он встал под струи освежающей влаги, подача горячей воды ни с того ни с сего прекратилась. Пришлось смывать мыльную пену ледяной водой, стуча зубами от холода. Коля не раз думал о том, что хорошо бы начинать закаливание, и даже один раз пробовал это делать (впрочем, тогда его энтузиазма хватило лишь на неделю), но переходить к ледяной воде следовало постепенно. Сейчас же он был явно не готов к подобному испытанию.
   Хорошенько растеревшись полотенцем и мимоходом отметив, что пятно на ноге не только не исчезло, но как будто даже сделалось больше и темнее и теперь по форме скорее напоминало тройку, мальчик тут же направился на кухню. После холодного душа очень хотелось согреться горячей пищей или чаем. Он крикнул папе, отправившемуся в ванную следом за ним, что теплую воду отключили, и налил себе горячего чая.
   – Что это за шутки про воду? – поинтересовался отец, выходя из ванной комнаты несколько минут спустя.
   – Какие шутки? – не понял Коля, уже успевший немного согреться и теперь приступивший к нормальному завтраку.
   – Что воды нет?
   – А что, есть? – неподдельно изумился мальчик. – Только что не было.
   – Сам посмотри, – ответил папа, внимательно глядя на сына, в последнее время казавшегося ему каким-то странным. – Или ее только для тебя отключали?
   – Наверное… – невесело усмехнулся Коля, подумавший вдруг о том, что вот уже несколько дней многие неприятные вещи как будто действительно случаются исключительно ради того, чтобы досадить ему. Он прошел в ванную, убедился, что вода течет совершенно нормальная, и внезапно вспомнил, что в пророчестве, или скорее проклятии, что-то говорилось про «холодную пучину вод». От этой мысли мальчик вздрогнул не хуже, чем от ледяного душа. Получалось так, что пророчество исполняется: сначала природа, потом враги, а теперь вот вода… Но, с другой стороны, холодный душ был таким пустяком на фоне всего остального, что можно было и потерпеть. Вот только финальную часть пророчества сложно было истолковать в благоприятном смысле и понадеяться на то, что дело ограничится мелкой неприятностью.
   Разругав себя за то, что поддается панике, опираясь на какие-то фантазии или галлюцинации, мальчик быстро собрался, чтобы отправиться в школу. Отец вновь решил выгулять Джека, который вроде бы захандрил, и Коля даже ощутил нечто вроде ревности. На вчерашнем семейном совете он был поставлен перед выбором: купить в первую очередь новую спортивную форму или новый телефон; обе покупки одновременно нанесли бы слишком большой удар по семейному бюджету. И Коля без колебаний выбрал первое. Все-таки форма нужна для дела, а телефон, по сути, безделушка. Но сейчас ему вдруг сразу захотелось сделать несколько звонков, и он почувствовал нарастающую обиду на вчерашнего злоумышленника. Никому об этом не рассказывая, мальчик задумал устроить своему врагу ловушку, оставив вещи якобы без присмотра, но на деле наблюдая за ними.
   От размышлений Колю оторвала водяная бомбочка, сброшенная с одного из балконов Мишкиного дома, мимо которого он как раз проходил, и угодившая прямо в него. Бомбочка, по счастью, оказалась небольшой, но вылившаяся из нее на мальчика вода, особенно учитывая довольно морозное утро, доставила немало неприятных ощущений. И очень рассердила Колю, которого неприятности последних дней успели так вывести из себя, что каждая новая, пусть и незначительная, вызывала сильные чувства гнева и обиды и желание то ли немедленно расправиться с обидчиком, то ли разреветься. Последнее он ни за что бы себе не простил. Конечно, в свое время он и сам несколько раз баловался с подобными снарядами, но несмотря на все искушение никогда не кидал их в прохожих.
   Подняв голову и громко высказав все, что думает о бомбометателе, мальчик понял, что поймать злоумышленника не получится. Не бегать же, в самом деле, по всем квартирам девятиэтажки, спрашивая, не их ли обитатели кидаются! Так что пришлось, наскоро обтеревшись носовым платком, продолжить путь с испорченным настроением. Уже возле школы его нагнал Миша.
   – Ты чего опять как в воду опущенный? – поинтересовался он, оценив состояние друга.
   – Какой-то идиот из твоего дома водой облил, – пояснил Коля, едва удержавшись от того, чтобы обругать товарища, по незнанию попавшего в самую точку. – Не знаешь, кто бы это мог быть?
   – Наверное, кто-то из малышни, ее у нас хватает, – почесав затылок, ответил Миша. – Взрослые не стали бы, а нашего возраста, считай, и нет никого. Иначе выходит, что я бросил.
   Но расстроенный Коля даже не улыбнулся шутке. Сегодня он надеялся опять появиться в классе первым, чтобы попытаться поймать злого шутника с поличным, но, как назло, помимо него с Мишей сегодня среди одноклассников нашлось еще несколько ранних пташек, и затею пришлось отложить до завтра.
   Занятия в этот день, к Колиной радости, проходили без неприятных сюрпризов, и ему стало казаться, что череда нелепых случайностей осталась позади и жизнь входит в нормальную колею. Но это приятное заблуждение вскоре развеялось.
   Зайдя в школьный туалет, Коля собрался вымыть руки. Кран, очевидно, закрученный кем-то из старшеклассников по принципу «сила есть – ума не надо», поддавался чрезвычайно туго. Мальчик, также не считавший себя слабаком, приналег на заевший вентиль… И ему в лицо ударила тугая струя холодной воды. Коля умудрился сорвать резьбу, и теперь вода, нашедшая путь наружу, хлестала по всему помещению с неожиданной силой и напором. Все попытки исправить ситуацию и водрузить непослушный вентиль на место успехом не увенчались. Струя в ответ била только сильнее, причем как будто задалась целью облить именно Колю; мальчику казалось, что на его долю воды пришлось значительно больше, чем на стены. Делать нечего – пришлось звать подмогу.
   Когда школьный мастер, уяснив, в чем дело, перекрыл в нужном месте воду, туалетное помещение представляло собой нечто вроде маленького прудика. Виновник же случившегося выглядел так, словно он в этом самом прудике искупался. На нем не осталось ни единой сухой нитки, он промок насквозь. Ни домой, ни на занятия отпускать его в таком виде было нельзя, так что мальчик, за неимением лучшего места, сидел в школьном медицинском кабинете, закутанный в какую-то простыню, в то время как сушилась его одежда. Разумеется, такая ситуация дала повод для множества шуток, и Коле стало казаться, что за последние пару дней он превратился в какого-то клоуна, классное посмешище. Не добавляло хорошего настроения и то, что на него накричал директор, огорченный состоянием недавно отремонтированного помещения. Тут волей-неволей вспомнишь пророчество о том, что удач тебе больше не ведать.
   Обсушившись и даже успев на последний урок, Коля отправился с мамой в поход по магазинам за новой формой. Как ни странно, на сей раз все прошло гладко: и обувь, и одежда нашлись нужного размера и по нормальной цене. Так что мальчик, воспрянув духом, отправился на тренировку. Перед ответственными соревнованиями они проходили ежедневно. Мама же поспешила на работу, с которой отпросилась всего на пару часов.
   Дорога к стадиону из района, где они ходили по магазину, была неблизкой, но Коля решил пройтись пешком. Он считал, что без прогулок с Джеком мало двигается, а форму, как-никак, поддерживать нужно. Особенно если учесть сорванные тренировки. Быстрым же спортивным шагом он успевал на стадион с большим запасом.
   Когда мальчик переходил через мост, ему показалось, что в неглубокой, но довольно быстрой речке, рассекавшей город на две неравные части, что-то блестит. Солнечный свет, проходя сквозь толщу воды, выхватывал очертания какого-то странно изогнутого и, как казалось, металлического предмета. Из любопытства Коля перегнулся через перила и стал всматриваться в воду. И в этот момент тяжелая чугунная решетка, вроде бы прочно закрепленная в бетонных столбиках, легко подалась вперед, как будто была сделана из бумаги, и полетела вниз, увлекая за собой любопытного мальчика. Коля, не сумев вовремя разжать руки и удержать равновесие, рухнул в ледяную речную воду вместе с ней.
   От холода у него перехватило дыхание, а одежда, разом набухшая в воде, сделалась тяжелой, как рыцарские доспехи. Погрузившись с головой и хлебнув воды, Коля запаниковал и отчаянно забил руками и ногами, стремясь вынырнуть на поверхность и глотнуть воздуха. В принципе, глубина речки здесь едва ли превышала его рост, но он умудрился за что-то зацепиться, и это что-то удерживало его под водой. Сильное течение же волокло его вперед, не позволяя высвободиться.
   Поняв, что еще чуть-чуть, и он просто захлебнется, если раньше не потеряет сознания от холода, мальчик попытался взять себя в руки и действовать хладнокровно. Это оказалось не так-то просто: удерживать дыхание было все труднее, а легкие, казалось, вот-вот разорвутся. Если не выдержать и вдохнуть – это конец. Изловчившись и преодолевая сопротивление течения, Коля повернулся и обнаружил, что его сумка, висевшая через плечо, оказалось зажатой между упавшей решеткой и невесть как оказавшимся в речке совершенно новеньким металлическим прутом, изогнутым в виде буквы «З» или тройки. Подергав за сумку и убедившись, что ее так просто не высвободить, Коля попытался от нее избавиться, но и это оказалось делом непростым. Никак не получалось высвободить руку. Мальчику подумалось, что в этот момент он готов был бы лишиться руки, сделаться инвалидом, лишь бы выбраться на поверхность.
   Задерживать дыхание становилось нестерпимо трудно и больно. Коля, отчаянно хотевший жить и подумавший о том, как тяжело будет его родителям, если он утонет, держался до последнего, но в какой-то момент сопротивляться уже стало невозможным. В легкие хлынула вода, и мальчик почувствовал, что теряет сознание. Мысленно попрощавшись со всеми, кто был ему дорог, он прекратил борьбу.
   И в ту же секунду чьи-то очень сильные руки подхватили его и стали тащить на поверхность. Ремешок злосчастной сумки был просто оборван, и голова мальчика наконец показалась из воды. Коля судорожно пытался вдохнуть и отплевывался, чувствуя, что его несут, а потом переворачивают и бьют по спине. Он слышал голос, казавшийся очень знакомым, а когда пришел в себя, то увидел, что его спасителем оказался не кто иной, как Иван Аркадьевич, также предпочитавший добираться до стадиона пешком и издалека увидевший момент падения.
   – Вот такая тренировочка! С душем! – выдохнул мужчина, у которого тоже зуб на зуб не попадал. Он был удивлен не меньше своего подопечного.
   К месту происшествия уже подъехали «Скорая помощь» и полиция. Врачам, к счастью, требовалось только согреть пострадавших и помочь мальчику избавиться от остатков воды в дыхательных путях. А вот у стражей порядка явно копились вопросы к тем, кто по долгу службы отвечал за состояние городских мостов. Сюда же подоспели и местные репортеры. Но, к счастью, пробиться ни к потерпевшему, ни к его спасителю, которым, естественно, сейчас было не до них, так и не смогли.
   Когда Коля подъехал к дому на машине «Скорой помощи», родители испытали настоящий шок. Который только усилился, когда они узнали, какой смертельной опасности только что избежал их сын. Колю немедленно напоили горячим чаем с малиной, куда папа добавил немного чего-то более крепкого и хорошо согревающего, и отправили в почти столь же горячую ванну. И только там мальчик, наконец, почувствовал, что ему стало по-настоящему тепло.
   В пенной ванне он так расслабился, что начал задремывать. И в этот момент пенные хлопья на поверхности воды вдруг стали сами собой складываться в некое подобие снеговика, которого как будто лепил невидимый скульптор. Еще чуть-чуть, и мальчик понял, что это никакой не снеговик, а фигура вроде той, которую всего три дня назад он видел в парке. Он попытался разрушить это пенное наваждение, но, как и в тот раз, не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни даже губами, чтобы позвать на помощь. Не получалось даже закрыть глаза, не желавшие видеть это кошмарное существо, становившееся, несмотря на малые размеры и нелепый материал, совершенно реальным. А на месте, где должны были находиться глаза, мыло сгустилось таким образом, что превратилось в две темные сияющие точки. Купальщику стало казаться, что на него действительно уставились два недобрых глаза, от пронзительного взора которых никуда не укрыться. Вместо приятного фруктового запаха пены откуда-то потянуло дымом.
   Выросшая из воды фигура, однако, на первый взгляд не собиралась причинять Коле никакого вреда. Она просто гипнотизировала мальчика, и он в мельчайших деталях вспоминал все произошедшее с ним в воскресенье, а в ушах звенели слова страшного пророчества. Пенная фигура, разумеется, ничего не говорила, но, когда окончились воспоминания, прямо в мозгу мальчика отпечатались новые слова, как будто присочиненные в дополнение к предыдущим:

 
До дня седьмого, может быть,
Не суждено тебе дожить,
Но знай, что мертвый иль живой
В тот день окажешься со мной!
Соседняя могила ждет, —
Проклятие тебя найдет!
 

   Едва стихотворное пророчество окончилось, в ушах мальчика зазвучал мерзкий хохот, который с равной вероятностью мог быть высоким мужским или низким женским, но никак не мог принадлежать нормальному человеку. И в ту же секунду Коля почувствовал, как его тело медленно скользит по дну ванной, а торчащая над водой голова опускается все ниже и ниже. Мальчик напрягал всю силу воли, чтобы суметь пошевелиться, но тело отказывалось ему служить. Под гипнотическим взглядом пенной фигуры он ощущал, что не принадлежит сам себе, а находится в чьей-то безраздельной власти.
   Коля опускался в воду очень медленно. Сначала она дошла до подбородка, затем до линии губ, потом полностью скрыла под собой рот и уже стала подбираться к носу… Сейчас мальчику было даже страшнее, чем в реке. Там, по крайней мере, все происходило быстро, а здесь он ощущал себя приговоренным к постепенной и мучительной казни. Еще несколько миллиметров, и он не сможет дышать. Коля пытался вдохнуть как можно больше воздуха, словно забыв о народной мудрости, гласящей, что перед смертью не надышишься.
   Пена, скопившаяся возле головы мальчика, собралась между тем в небольшую горку. Она поднималась все выше и выше, а голова опускалась все ниже и ниже, и в какой-то момент горка перекрыла обзор, прервав контакт с глазами страшной фигуры. И только тогда Коля очнулся, как ошпаренный вскочил на ноги и буквально выпрыгнул из ванны, будто ее бортик был перекладиной, которую требовалось преодолеть на тренировке.
   Инстинктивно обернувшись назад, мальчик увидел, что никакой фигуры в ванной больше нет, да и пены-то осталось совсем немного. А за стеной ванной комнаты тем временем бесновался Джек. Похоже, пес пытался своим телом проломить дверь, чтобы ворваться внутрь. Встревоженные голоса родителей допытывались, все ли в порядке. У Коли, которого буквально колотило, уже не от холода, а от нервного напряжения, едва хватило сил, чтобы выдавить из себя неискренние слова о том, что все нормально (ах, если бы это было правдой!) и он сейчас выйдет.
   Уже лежа в постели и немного успокоившись, мальчик попытался придумать случившемуся в ванной комнате какое-нибудь рациональное объяснение. Ну конечно: он просто задремал, разомлев в теплой пенной водичке, едва не ушел под воду с головой, проснулся от этого, а во сне увидел кошмар. Коля почти убедил себя в этой версии, но в глубине души понимал, что все не так просто. В нее не укладывались как другие неприятности, так и различные мелкие детали вроде запаха дыма в ванной комнате. Папа еще сказал, что надо разбираться с вентиляцией, а значит, запах был реален.
   Самым ужасным было то, что от опасности, как теперь выяснялось, мальчик был не застрахован нигде, даже в собственном доме. Засыпая, Коля твердо решил, что на следующий день ни за что не станет иметь дело с огнем. Ведь, если верить пророчеству, пришел черед пострадать от него.

День четвертый

   Когда на следующее утро Коля проснулся, было уже совсем светло. В первую минуту он решил, что проспал и не услышал будильника, удивившись только, что его не разбудили родители. И только с некоторым запозданием вспомнил, что мама с папой вчера говорили о том, что ему после всех неприятных приключений надо дать отдых. Папа, помнится, вообще назвал его «тридцать три несчастья». Откуда это выражение, Коля не знал, но смысл его был очевиден. Действительно, несчастья к себе он в последнее время словно притягивал.
   Как ни странно, вчерашнее ледяное купание никак не отразилось на здоровье. Размышляя о том, как распорядиться неожиданно предоставившейся на целый день свободой, мальчик поймал себя на странной мысли, что хотел бы сейчас оказаться в школе вместе со всеми. Дома в будний день, не будучи больным, он ощущал себя как-то по-дурацки, неловко, словно какой-нибудь обманщик.
   Поняв, что он очень голоден, Коля направился на кухню, где нашел записку от мамы с подробной инструкцией, что и как следует разогревать. Мальчик прочитал ее с некоторой досадой, считая, что он уже не маленький, чтобы его так опекать. Хотя папа, к примеру, очень часто умудрялся или сжечь пищу, или, напротив, не выдержав ожидания, съесть ее почти сырой несмотря на все инструкции. Джек, находившийся как раз на кухне, к большому Колиному огорчению, покинул ее, как только там появился хозяин.