Браун Картер. Труп не может больше ждать

   – У нас нет выбора, Мевис, – коротко сказал Рафаэль. – Придется доставить тело этому Милройду. Но для чего оно ему понадобилось, ума не приложу.
   – Может быть, он коллекционер, – сказала я, присваивая идею Джонни.
   – Кто это коллекционирует трупы? – Рафаэль непонимающе уставился на меня.
   – Почему бы и нет? – холодно возразила я. – Многие что-нибудь коллекционируют. Я однажды познакомилась с парнем, который коллекционировал куколок.
   – Все мужчины это делают, – нетерпеливо сказал он, – Я сам начал с того, что соблазнил служанку на гасиенде моего отца, когда мне было 13 лет.
   – Я имею в виду игрушечных куколок! – прикрикнула я на него.
   – Буэно! – Рафаэль сурово усмехнулся, – Тогда я заключу с ним договор. За два цента я продам ему твой труп, это ему ничего не будет стоить.
   – Очень смешно, – сказала я, – Ты меня убьешь?
   – Я уже близок к этому, чикита, – сказал он шелковым голосом. – Я думаю, нам пора. Прошло уже более полу часа, отпущенного нам сеньорой Вторм.
   И опять в машине, и опять у пляжей. Жизнь, как сказала одна проститутка, снимая чулки в очередной раз, становится однообразной.
   Дом Алекса Милройда мы, безусловно, нашли. Этот дом нельзя было не заметить, даже глядя в противоположную сторону. Это было четырехэтажное здание на одной стороне скалы, возвышающееся над океаном. Мне стало не по себе при одном взгляде на него.
   Рафаэль повел машину медленнее. Такая езда вполне соответствовала в настоящий момент моим чувствам. В конце концов мы остановились у шести ступенек, которые вели в большой внутренний дворик. Дом сверкал огнями, и внутри слышалась музыка – холодные звуки джаза в горячую ночь.
   – Что ты хочешь сделать? – спросила я.
   – То, что нам было сказано, – с трудом ответил Рафаэль. – Я уже устал от всего этого. Выходи!
   Я послушно вышла из машины и стояла, глядя, как Рафаэль открыл багажник и вытащил оттуда Джорджа. Затем он прошел во дворик с Джорджем на руках, я шла сзади.
   – Давай бросим его здесь и убежим, – прошептала я.
   – Ты считаешь меня трусом, Мевис? – важно сказал он. Затем усадил Джорджа на одну из скамей и с облегчением выпрямился, – Буэно! Мевис, ты права, я трус! – Он схватил меня за локоть. – Бежим!
   Внезапно дворик ожил, и нас окружили четыре типа, все они были вооружены и держали в руках пистолеты. Это напоминало сцену из какого-то вестерна, когда герой входит в салун и убивает негодяя. Но только Рафаэль вовсе не был таким героем. Он даже не пытался им выглядеть, хотя бы для моего облегчения.
   Из дома во дворик вышел еще один мужчина. Он был высок и худ, на нем была шелковая рубашка с черной монограммой "А" на кармане и темные брюки. Ему были около сорока, у него были черные курчавые волосы и пронзительный взгляд. Он едва взглянул на меня, и у меня появилось чувство, что надо спросить у него, что с моими ресницами, не потекла ли тушь. Но тут он перевел взгляд на Рафаэля.
   – В чем дело? – спросил он. – Вы не в числе приглашенных.
   – Я доставил вам посылку, сеньор, – ледяным голосом ответил Рафаэль. – Вас зовут Алекс Милройд?
   – Да, – мужчина слегка кивнул, – Какую посылку?
   – Она на скамье. – Рафаэль кивнул в сторону трупа. – Мне было ведено доставить это сюда.
   Один из типов наклонился совсем близко к Джорджу, затем внезапно отпрянул.
   – Он мертв! – сказал он испуганно, – Что это за дьявольские шутки!
   Милройд медленно осмотрел труп, затем вновь взглянул на Рафаэля.
   – Джонатан Вторм, – сказал он очень спокойно. – Расскажите, что произошло.
   – Вдова поручила мне доставить вам тело, – упрямо сказал Рафаэль. – Я это выполнил.
   – Это не все, – так же упрямо сказал Милройд. – Я хочу знать остальное.
   – Простите, – сказал Рафаэль. – У меня был такой тяжелый день! Я могу вам предложить обратиться за подробностями к сеньоре Вторм. Гасто пауго, сеньор!
   Рафаэль повернулся и даже умудрился сделать один шаг, прежде чем дула двух пистолетов уперлись ему в живот.
   – Отведите их в дом, – резко сказал Милройд. Нас увели в гостиную и силой усадили в кресла.
   – Расскажите мне все, – сказал Милройд. Рафаэль пожал плечами и промолчал.
   – Ну, хорошо, – Милройд взглянул на меня, – Что вы скажете?
   – Я ничего не знаю, – нервно сказала я. – Я просто поехала прокатиться на машине.
   Милройд, не торопясь, закурил сигарету, затем неприятно улыбнулся.
   – Вы упрямы, – сказал он, – Полицейские прямо-таки в вас влюбятся.
   – Полицейские? – отозвалась я.
   – Конечно, – сказал он, – Я собираюсь передать вас троих в руки полиции. Я умоляюще взглянула на Рафаэля, и он кашлянул.
   – Это было ошибкой, – сказал он, – Я имею в виду Вторма. Мы хотели избавиться от его трупа и решили оставить его в его же доме. Но там мы встретили сеньору Вторм, которая попросила нас доставить тело сюда.
   – Вы всегда безотказно делаете то, что просит эта женщина? – лениво спросил Милройд.
   – Если она держит в руках мою фотографию с трупом в руках и угрожает отослать ее в полицию, если я не выполню ее поручение, – сказал Рафаэль, – я всегда делаю то, о чем меня просит женщина.
   Из дворика послышались шаги, и через несколько секунд в комнату вошел еще один мужчина. Я только раз взглянула на его большие очки и бороду и быстро закрыла глаза. Но когда я вновь их открыла, он никуда не исчез.
   – Как поживают ваши чулки? – Он приятно мне улыбнулся. – Я вижу, ваш друг все еще с вами, хотя "ригор мортис" уже прошел.
   – Вы хотите сказать, что с самого начала знали, что он мертв? – обвиняюще спросила я.
   – Моя дорогая девочка! – Он вежливо улыбнулся. – Может быть, я и близорук, но не слеп.
   – Почему же вы тогда этого не сказали?
   – Я решил, что так будет безопаснее, – сказал он. – В конце концов, я был один, а вас двое отчаявшихся убийц, насколько я тогда понял. Лучше быть сто раз трусом, чем один раз трупом.
   – Они попытались подсунуть его вдове, – сказал ему Милройд, – но ей пришла мысль получше. Она велела им отвезти его сюда.
   – Я не знал, что ты занялся бальзамированием, Алекс, – сказал очкарик, – Это выгодно?
   – По крайней мере, заработок постоянный, – весело сказал Милройд. – Где он умер?
   Оба выжидательно посмотрели на Рафаэля, но тот не произнес ни слова. Милройд сделал шаг вперед, и его кулак полетел прямо Рафаэлю в лицо. Рафаэль вместе со стулом быстро откинулся назад, затем медленно покачал головой. Его лицо оставалось таким же бесстрастным.
   Очкарик печально качнул головой.
   – Я не люблю насилия, Алекс, – спокойно сказал он. Затем он обратился к Рафаэлю. – Лучше скажите ему все.
   Рафаэль продолжал молчать. На сей раз его ударил очкарик, и даже еще сильнее, чем Милройд.
   – Конечно, иногда насилие просто необходимо, – раздраженно сказал он, – Будете отвечать, друг мой?
   Рафаэль что-то коротко сказал по-испански, по-моему, совсем не имеющее отношение к делу. Очкарик взглянул на меня.
   – Вы же не хотите, чтобы вашего друга изуродовали?
   – Оставьте его в покое! – разозлилась я.
   – Буду только рад, – сказал он. – Как только вы ответите на вопросы.
   Я совершенно не понимала, зачем Рафаэль дает себя избивать, поэтому сказала:
   – Видите ли, Рафаэль является телохранителем…
   – Великолепного Артуро Сантерроса, – прервал меня очкарик. – Это мы знаем.
   – Все это произошло в их доме прошлой ночью. Рафаэль подумал, что Вторм – заговорщик, вот он и застрелил его. Он не знал, что это Вторм, до сегодняшнего вечера.
   Милройд и очкарик недоумевающе уставились друг на друга и долгое время молчали.
   – Благодарю вас, – сказал наконец очкарик. – Я должен сказать, что вы умнее, чем ваш друг Вега. Но, насколько мне известно, от телохранителя не требуется особого ума!
   – Пер диос! – сдавленным от злости голосом сказал Рафаэль. – Мне следует прострелить вашу жирную голову и посмотреть, что оттуда выпадет!
   – Мне надо испугаться? – Очкарик ухмыльнулся. – Не думаю, что когда-нибудь вам представится такая возможность.
   Милройд нетерпеливо прервал его.
   – Давай прекратим болтовню! – сказал он. – Что нам с этим делать, Бен?
   – Я считаю, что труп нужно вернуть на место преступления, – сказал очкарик. – Это ведь было бы справедливо?
   На лице Милройда появилась усмешка.
   – Ты хочешь сказать, что его надо доставить обратно в дом Артуро Великолепного?
   – Точно. – Очкарик кивнул.
   – Я думаю, что это прекрасная мысль! – с энтузиазмом воскликнул Милройд, – И я даже знаю людей, которые этим займутся!
   Рафаэль медленно повернул голову и посмотрел на меня. Какую-то секунду я вид ела, как из-под его темных очков выбивается пламя.
   – Не беспокойся, Рафаэль, – торопливо проговорила я. – В такой ситуации, как эта, мы снижаем оплату!

Глава 5

   Дом на Биверли-Хиллз, который снимал Артуро, был очень приятным, но в то время я не смогла оценить его по достоинству. Мы медленно вышли из машины, и я старалась не смотреть в сторону багажника, потому что знала, что Джордж опять лежит там, и эта мысль угнетала меня.
   Милройд высунул голову из "кадиллака", который следовал за нами неотступно до самого дома, и сказал:
   – Мы сейчас едем обратно, Вега, но не вздумайте попытаться вновь избавиться от этого тела сегодня ночью. Мои люди наблюдают за домом, и вам не удастся проехать по улице и десяти ярдов. Этот труп принадлежит Артуро, и мы хотим, чтобы он получил его!
   Затем "кадиллак" развернулся, оставив нас с Рафаэлем на крыльце.
   – Ну что ж, – нервно сказала я, – если ты не возражаешь, Рафаэль, я просто сяду в такси и поеду домой.
   – Ну, конечно, Мевис, – слащаво сказал он. – Мне только хочется, чтобы ты сначала кое-что сделала.
   – Прости, – я покачала головой, – Но я сейчас вовсе не склонна к сантиментам, амиго.
   – И я тоже, – заторопился он. – Я просто хотел, чтобы ты встретилась с Артуро и объяснила ему, почему мы вернулись назад с трупом. Скажи ему о твоей великолепной идее подкинуть труп вдове, и что из этого вышло.
   – Любой может ошибиться, – рассудительно сказала я. – Я надеюсь, с этим ты не будешь спорить?
   – Я согласен, чикита, – сказал он. – И уверен, что не каждый может так изумительно ошибаться, как ты! Твои ошибки просто гениальны, не менее!
   – Ну, – сказала я, – грубить вовсе не обязательно. Ты тоже сегодня особого ума не проявил!
   – Согласен, – сказал он, – Но меня наказали за мои ошибки, а тебя – нет! Так что придется об этом позаботиться мне. Пойдем!
   – Только посмей дотронуться до меня! Дальше я сказать ничего не успела, потому что он схватил меня за локоть, и я полетела через комнату и приземлилась на софе.
   – Ах! – сказал мягкий голос. – Но это очаровательно!
   Какая изумительная девочка! Ты не сказал, что приедешь не один, Рафаэль, и причем в такой прекрасной компании. У тебя хороший вкус!
   Я бросила с софы взгляд и решила, что здесь, должно быть, какая-то ошибка. Этот человек просто не мог быть Артуро Ослепительным, или Баснословным, или как там его еще звали. Он был не более пяти футов и двух дюймов ростом, и я могу поклясться, что при этом он еще носил сапоги на высоченных каблуках! Его темные волосы свисали на лоб, закрывая один глаз, что было утешительно, ибо второй глаз был мутным и кроваво-красным, как у какого-нибудь завсегдатая кабака, который очнулся в канаве через несколько дней после того, как прошел дождь. На нем была шелковая рубашка с жемчужными пуговицами, заправленная в туго обтягивающие черные брюки, уходящие в отполированные до блеска сапоги. К сапогам были приделаны огромные серебряные шпоры, так что при ходьбе раздавалось динг-динг-динг. На кончике его носа сидело огромное родимое пятно, которое вроде бы дрожало, когда он глядел на меня.
   – Баснословный? – слабым голосом спросила я.
   – Кто же еще? – вежливо сказал мне Рафаэль. – О Ослепительный! Позволь мне представить тебе Мевис Зейдлиц.
   – Я восхищен. – Артуро присел на диван рядом со мной. – Американские женщины так прекрасны! Я уже многих встречал, когда приехал сюда, но вы – самая прекрасная из всех, Мевис. Я буду вечно признателен Вега за то, что он привел вас сюда. – Он взглянул на Рафаэля и махнул ему рукой.
   – Идите! – резко сказал он.
   – Попробуй только! – сказала я Рафаэлю. Артуро приветливо мне улыбнулся, показывая в улыбке зубы, что было ошибкой, на которую кому-нибудь следовало ему указать.
   – Время – деньги, как говорят у вас в Америке, о прекраснейшая! – сказал он. Он опять посмотрел на Рафаэля. – Иди, толстяк, – холодно сказал он, – прежде чем я не послал телеграмму отцу, что ты – контрреволюционер!
   Рафаэль молча поклонился и вышел из комнаты, твердой рукой закрыв за собой дверь. Артуро взглянул на меня, вновь улыбнулся, придвигаясь ко мне по дивану все ближе и ближе.
   – Чего Ты хочешь, о моя сверкающая любовью? – мягко спросил он. – Бриллиантовое кольцо, может, просто денег? Только скажи, и все будет твое.., утром.
   Я сглотнула.
   – У меня был тяжелый день, – нервно сказала я. – Я хочу чашечку кофе, но только сейчас.
   – Ага! – Он закатился смехом и хлопнул меня по бедру, затем позабыл убрать руку. – Чудесно! – Внезапно он перестал смеяться и посмотрел на свои золотые часы, – Но уже поздно, и совсем нет времени. Раздевайся!
   – Что? – Я уставилась на него.
   – Платье, белье. Раздевайся!
   – Только через мой труп! – негодующе воскликнула я, злобно посмотрев на него.
   – Ага! – Он уставился на меня. – Ты хочешь устроить из этого игру, да? Ты увидишь, что Артуро – великолепный игрок!
   Внезапно он протянул руку, схватил меня за воротник блузки и разорвал ее до самой талии.
   Он сам был виноват. Я хотела обговорить с ним это положение, как разумная леди. Но момент был упущен. И тут я совершенно вышла из себя. Морской сержант, который научил меня джиу-джитсу, говорил: "Всегда оставайся хладнокровной, когда применяешь на ком-нибудь прием, иначе можно сломать человеку все, что угодно, и хорошо, если не все". Я думаю, что он был прав. Как я уже сказала, я здорово разозлилась, а потому стала действовать, даже не подумав. Я сунула ему два распрямленных пальца прямо в глаза и ударила ребром ладони по шее так, чтобы он перестал орать. Я вывернула ему ногу, согнув ее до самой шеи, схватила его правую кисть и затем побежала через комнату, волоча его за собой. Я внезапно остановилась и стала вертеться, все еще держа Артуро за кисть. Он несколько раз проехался по полу задним местом, но потом набрал скорость и медленно поднялся в воздух. Я вертела его все быстрее и быстрее, пока он не приподнялся фута на три от пола, затем внезапно отпустила его кисть. С секунду он ничем не отличался от пушечного ядра. Затем он шлепнулся о стенку, и от удара с нее упало несколько картин. Я смотрела, как он медленно соскальзывает на пол. Он лежал неподвижно, и я решила, что все это стоит нового автомобиля, даже с бриллиантовым кольцом в придачу.
   Дверь внезапно открылась, и в комнату ворвался Рафаэль. Он осторожно взглянул на меня, и я обрадовалась, что, несмотря на жару, надела под блузку лифчик. Затем, он посмотрел на Артуро, и его нижняя челюсть отвисла.
   – Педро миа! – прошептал он, – Теперь у нас уже два трупа!
   – Мне кажется, он дышит, – сказала я. – А ты-то! Тоже мне герой! Оставил меня наедине с этим.., бешеным Адонисом!
   – Я ждал снаружи, – ответил он свистящим шепотом. – Я был уверен, что ты с ним справишься, чикита.
   Но если бы ты закричала, чикита…
   – Ты бы включил радио на полную мощность! – продолжала я с горечью, – Не хочу знать больше и тебя, и твоих друзей – ни живых, ни мертвых, Рафаэль Вега!
   Все кончено! Я уже хотела было уйти, когда холод напомнил мне о разорванной блузке. Шествовать по городу в лифчике хорошая реклама нижнего белья, но мне как-то не хотелось его рекламировать. Затем мне в голову пришла великолепная мысль. Я стащила с себя разорванную блузку и, наклонившись над Артуро, сняла с него рубашку. Это был честный обмен: я надела его рубашку, а на него положила свою блузку, чтобы он не простудился и не замерз. Честно говоря, моя блузка выглядела на мне немногим лучше, чем на Артуро, но зато его рубашка выглядела так, как никогда бы не выглядела на нем, так что мы были квиты.
   Рафаэль все еще стоял с отвисшей челюстью и глядел на меня. Я твердо на него посмотрела.
   – Адье, герой!
   Затем я неспеша промаршировала через холл и вышла на улицу.
   – Мевис! – крикнул он мне вслед. – Подожди! Я…
   – Совсем как в театральном диалоге, – тоже крикнула я ему, – Там ужасно ругали бразильцев и говорили, что они все дураки. По-моему, они ошибались: от Испании до Бразилии всего один шаг!
   – Чикита! – разозлился он. – Что мне сейчас делать?
   – Открой свой собственный театр, – посоветовала я ему. – Представление "Артуро и его тетя" будет иметь огромный успех!
   Я успела дойти только до крыльца. Голубая волна нахлынула на меня и увлекла обратно в холл. Затем эта волна превратилась в четырех здоровенных полицейских в форме и одного типа в сером костюме. У типа было такое лицо, что его без разговоров сделали бы вождем любого индейского племени.
   – Не торопись, – остановил меня тип. – Где тело? Я глубоко вздохнула и взглянула на свою грудь: алая рубашка обтягивала меня вполне достаточно.
   – Если вы не видите тела, вам надо носить очки! – холодно сказала я.
   – Прекратите ваши шуточки! – заорал он. – Вы прекрасно знаете, о чем я говорю. Где труп? Где он?
   – Труп? – слабо сказала я, – Вы что, потеряли его?
   – А-ах! – сказал он с отвращением, затем схватил меня за руку и отвел обратно в гостиную, четверо полицейских в форме составляли наш почетный эскорт.
   Когда мы вошли в комнату, Рафаэль непонимающе уставился на нас, и вождь индейского племени несколько секунд тоже подозрительно смотрел на него. Затем он сказал:
   – Я лейтенант Фрай из полицейского управления.
   Где тело?
   – Нет говорить по-английски, – быстро сказал Рафаэль, что было очень на него похоже. Ничего оригинальнее он придумать не мог.
   – Лейтенант, – сказал один из полицейских, указывая на Артуро, распростертого на полу, – Вот он!
   – А! Я же говорил! – Голос лейтенанта прозвучал победоносно. Он посмотрел на меня, – Кого вы хотели обмануть, сестричка? – Он взглянул на Артуро поближе и поморщился. – Господи, Боже мой! Чего только не носит современная молодежь!
   – Он не труп! – сказала я, – Он дышит. Лейтенант Фрай наклонился и несколько секунд молча смотрел на Артуро. Затем он вновь выпрямился. На лице его застыла недовольная гримаса.
   – Он жив! – Голос лейтенанта звучал так, словно его хорошенько надули, – Да и странно было бы, если бы он был мертвым: не в такой блузке, разрисованной впереди цветами! – Он повернулся к четырем полицейским. – Обыщите весь дом! – приказал он, – Где-то здесь спрятан труп. Найдите его!
   Полицейские молниеносно исчезли, а Фрай повернулся и накинулся на нас с Рафаэлем.
   – Рассказывайте, что у вас здесь происходит? – потребовал он. Рафаэль открыл рот, собираясь что-то ответить, но лейтенант опередил его.
   – И не вздумай прикидываться, что ты не знаешь языка, – сказал он. – Любой мужчина, который умудрился подцепить такую курочку, как эта, – тут он указал пальцем на меня, – должен знать английский в совершенстве! Рафаэль быстро объяснил, кто он такой и что делает здесь Артуро. Он деликатно указал на тот факт, что Артуро – сын президента и находится здесь, выполняя дипломатическую миссию. Он даже боялся думать о реакции государственного департамента Америки на такое вторжение в их дом и нарушение законов частной собственности и неприкосновенности.
   – Дипломатическая миссия, да? Фрай посмотрел на меня и нахмурился.
   – Я думаю, эта миссия стоит сейчас передо мной. Как вас зовут?
   – Мевис Зейдлиц, – сказала я. Я увидела в его глазах так хорошо знакомый мне блеск и быстро добавила:
   – Не вздумайте только приставать. Я уже шла домой, когда вы появились.
   – Где труп? – Он опять взялся за свое.
   – Я абсолютно не понимаю, о чем вы говорите, – сказала я.
   – Лейтенант, – вежливо спросил Рафаэль, – с чего вы взяли, что в нашем доме должен быть труп?
   – Мы знаем, – сказал Фрай. – Нам сообщили.
   – Кто?
   – Не ваше дело! – неопределенно ответил лейтенант.
   – Вы хотите сказать, что это был анонимный звонок? – насмешливо спросил Рафаэль. – В моей стране иногда звонят в полицию: докладывают о пожаре и об убийствах, когда нет никакого огня и никаких трупов.
   – Заткнитесь! – отрезал Фрай.
   Рафаэль пожал плечами и замолчал, что, на мой взгляд, было его первым разумным поступком за сегодняшний вечер.
   Прошло пять минут, и полицейские вернулись в комнату, причем по их лицам можно было сразу же сделать вывод, что они ничего не нашли. Они доложили об этом лейтенанту, и по выражению его лица так же незамедлительно можно было сказать, что им не следует и мечтать о повышении ближайшие десять – пятнадцать лет.
   – Ну хорошо, – сказал он, болезненно сглотнув слюну. – Может быть, этот звонок действительно ничего не значил. Пошли отсюда!
   Он направился к двери, полицейские потащились за ним следом. Мы довели их до самого крыльца, где Фрай внезапно остановился и посмотрел на машину Рафаэля. Сердце мое подпрыгнуло и упало немного ниже границы лифчика.
   – Подождите-ка минутку, – мягко сказал лейтенант, – Мы еще не осмотрели эту машину. Чья она?
   – Вы имеете в виду эту машину? – промямлил Рафаэль после затянувшейся паузы.
   – Вы видите здесь какую-нибудь другую машину? – Голос Фрая был ледяным.
   – Я думаю, она моя, – пробормотал Рафаэль.
   – Обыскать! – приказал Фрай своим полицейским, и они облепили машину, как будто надеялись, что там лежит живая Венера Милосская.
   Мое сердце опускалось все ниже и ниже. Наконец один из полицейских открыл багажник, и я уже ждала, что он заорет: "Эврика!", но этого не произошло. Полицейский захлопнул крышку багажника и сказал:
   – Здесь ничего нет, лейтенант.
   Остальные тоже добавили, что ничего не нашли, и на этом все кончилось. Они забрались в свою машину и уехали в полицейское управление.
   Рафаэль взглянул на меня, и я ответила ему таким же взглядом. Затем мы одновременно бросились к автомобилю, и он открыл багажник. Полицейский не шутил – Джорджа не было!
   – Санта Мария! – воскликнул Рафаэль. – Чудо!
   – Не верю! – твердо ответила я. – Трупы не исчезают просто так.
   – Этот исчез, – заключил он.
   Я должна была признать, что тут он прав.
   – Что ж, – сказала я. – Труп исчез – я тоже исчезаю. Домой!
   – Я подвезу тебя, – сказал он.
   – А что будет с Артуро? – спросила я. – Разве ты не его телохранитель?
   – Я чувствую, что эти веселые дни кончились, Мевис, – печально сказал он. – Сейчас мне не хочется думать ни об Артуро, ни о том, что будет, когда он очнется. Пойдем, я отвезу тебя домой.
   Все-таки это было здорово – опять очутиться в своей квартире! В гостиной горел свет, но я не помнила, что зажигала его. Правда, я вообще забывчивая по природе и даже не знаю, когда надо драться, когда убегать, а когда попросту сдаваться. Все, что мне сейчас было нужно, это хороший горячий душ, а затем хороший и крепкий сон. А утром я уже позабуду, кто такой Рафаэль Вега и был ли с ним этот исчезающий труп.
   Я прошла в спальню, разделась, накинула на себя халат и прошла в ванную. Включив свет и повесив халат на крючок, я распахнула стеклянную дверцу душа… И тогда я закричала!
   Да и какая бы девушка не закричала? Я хотела принять горячий освежающий душ, а вместо этого увидела мужчину, сидящего в моем душе, как будто он принадлежал ему по праву, со скальпом, съехавшим на один бок, в то время как остальная часть головы была абсолютно лысой.
   Я посмотрела на него еще раз и опять заорала. Это был Джордж! Парик его съехал на одну сторону, и похоже было, что он поставил себе целью преследовать меня.
   Ванная была слишком мала для нас двоих. Одному из нас следовало уйти, и это сделала я. Я попятилась из ванной, не попытавшись захватить с собой халат. Я отступила назад всего шага на три и внезапно почувствовала, что в мою спину уперся чей-то палец. Я вновь заорала… Потом резко повернулась – передо мной, засунув руки в карманы, с глупой ухмылкой на физиономии, словно эта квартира принадлежит ему, стоял битник Терри, или как там его звали.
   – Куколка! – он с восхищением посмотрел на меня. – Тебя-то мне и недоставало!

Глава 6

   Когда девушка вся в смущении и на ней ничего нет, двух рук недостаточно. Да и в любом случае было слишком поздно для честной девичьей скромности. Я просто уставилась на него и спросила:
   – Какого черта вам здесь нужно?
   – Я ждал тебя, цыпочка! – спокойно ответил он. – Ты мне, цыпочка, до одури понравилась, и я прошвырнулся к тебе по-быстрому!
   – Это были вы! – трагическим голосом сказала я.
   – Это был я, он, она, ты, они и мы, – сказал он. – Это была чушь собачья! Повеселимся, цыпленочек!
   – Это вы забрали труп из багажника? – спросила я, не обращая внимания на его речь, потому что я совершенно ничего не поняла. – Но зачем вам понадобилось тащить его сюда?
   – В голубом ритме, – сказал он. – Для такого цыпленочка, как ты, можно поразмахнуться, вот я и раздобыл покойничка, чтобы не было неприятностей. Кумекаешь?
   – Хотелось бы! – Я совершенно дико на него посмотрела. – Хотелось бы мне накормить сначала вас, а сверху бросить этот труп!