Брэдли Марион. Чёрный Триллиум (Триллиум - 1)

   Она так и заявила Имму - вся в слезах, сотрясаясь от рыданий (Великая Волшебница между тем сладко похрапывала в кресле), однако ее спутница трезво рассудила:
   - Ну что ты заладила? Подумаешь, чудовище! Не всякое же страшилище похоже на скритеков. Не у всех же такие кровожадные глаза, огромные клыки и когти! Это название еще ни о чем не говорит. Пока ты его своими глазами не увидишь, и печалиться не о чем. Вот встретишь, тогда другое дело.
   Эта речь немного успокоила Анигель. Пора было приниматься за дело. Пока хозяйка мирно почивала, они привели в порядок дом, потом, заглянув в набитую припасами кладовую, набрали продуктов и приготовили замечательный обед. Насытившись, устроились у горящего камина отдохнуть и сами не заметили, как заснули.
   Утром Великая Волшебница исчезла.
   Все вокруг оставалось прежним. Анигель и Имму проснулись почти одновременно и в первые мгновения, спросонья, удивленно таращили глаза на окружающее. Все тот же ухоженный дворик, ровно подстриженная трава, Черный Триллиум в окружении низкорослых фруктовых деревьев... Та же лестница с тщательно выметенными плитами, широкими ступенями, а внизу маленький причал, где они вчера ступили на землю.
   Они обнаружили, что лежат в своих походных спальных мешках, прикрытые огромными листьями брудока - дерева, которое оддлинги называют "другом путешествующих". В дороге оно может укрыть человека своими широкими мясистыми листьями, накормить сладкими плодами. Если бы не развалины Нота, проглядывающие в прогалинах, можно было подумать, что какая-то неведомая сила перенесла их в самую чащу.
   Анигель невольно вскрикнула, на мгновение ей показалось, что вчерашняя встреча с Белой Дамой - только сон, но затем, откинув со спальника зеленое покрывало, она обнаружила у изголовья лист волшебного цветка, на котором был изображен маршрут ее будущего путешествия. Имму тоже его заметила.
   - Смотри, смотри! Белая Дама оставила нам подарок.
   Анигель проворно выползла из мешка и добралась до берега лагуны. Там, среди зарослей тростника и чашечек золотых лилий, покачивалась на мелкой ряби небольшая устойчивая лодка. Она совсем не походила ни на суденышки уйзгу из пучков камыша, ни на объемистые посудины ниссомов, выдолбленные из стволов гигантского дерева кала, каких немало крутилось возле Цитадели.
   Еще одна необычная деталь привлекла внимание женщин: кроме обычных весел, которые были уложены на дне лодки, на носу возвышалось какое-то странное приспособление, через которое были пропущены постромки. Кожаные вожжи с одной стороны были привязаны к передней банке, с другой - через два кольца, укрепленные на самом форштевне, убегали в мутную воду.
   - Тебе не кажется... - начала Анигель, разглядывая лодку, и тут же отчаянно вскрикнула. Совсем рядом от берега из воды высунулись две усатые, большеглазые, с огромными клыками морды. Они враждебно зашипели.
   - Риморики! - воскликнула Имму - О, Господи!
   - Но... где же уйзгу? - Принцесса с недоумением взглянула на воспитательницу.
   - Кажется, Белая Дама решила, что мы вполне годимся для роли кормчих.
   Анигель прикрыла ладонью рот.
   - Ты считаешь, что справимся?
   - Нет, принцесса Анигель, - торжественно объявила Имму. - Эти звери работают не за страх, а за совесть, и только с теми, с кем подружились. А подружиться они могут лишь с теми, кто отведает священный напиток митон.
   Анигель вздрогнула, потом, спустившись к самой кромке воды, обратилась к риморикам:
   - Белая Дама прислала вас, чтобы помочь нам? В ответ оба зверя злобно зашипели, потом принялись нетерпеливо нырять и бить когтистыми лапами по воде... Анигель закрыла глаза.
   - Имму, а можно не пить этот митон?
   - Нет, дитя мое, - мягко ответила женщина. - Тебе его подарили уйзгу... Теперь ты знаешь, с какой целью.
   Имму оставила девушку наедине со своими думами, а сама поднялась в домик, собрала вещи, запас продуктов. Вернувшись, она уложила все в лодку, потом, вздохнув, достала тыквенный сосуд и протянула его принцессе.
   Анигель взяла его, руки у нее дрожали. Страшно побледнев, она откупорила бутылочку и подняла так, что риморики могли видеть ее.
   - Мне надо выпить, правда? - спросила она зверей. Те замерли, прекратили шипеть - только их носы и большущие черные глаза виднелись на поверхности.
   Одной рукой Анигель сжала свой амулет, другой поднесла бутылочку к губам. Глотнула...
   Взгляни-ка, брат, как человеческая женщина боится нас.
   Еще больше она боится митона и все-таки выпила. Человек! Ты нас слышишь? Хочешь быть нашим другом?
   - Да, - прошептала Анигель.
   Тогда смочи два пальца в напитке, приблизь их к воде и соверши с нами священный обряд.
   Принцесса подоткнула подол платья, ступила в воду, прошла несколько шагов, пока вода не покрыла ее колени, потом обмакнула два пальца в митон и протянула руку над самой поверхностью.
   Два огромных пятнистых, темно-зеленых зверя подплыли к ней, открыли пасти и высунули длинные языки, концы которых представляли острые твердые наконечники, с легкостью, должно быть, пронзавшие рыб. Казалось, Анигель наблюдала за собой со стороны, хотя и являлась главным действующим лицом в этом удивительном спектакле. Стоило ей смазать языки этих водяных существ волшебным зельем, как, к ее удивлению, их морды уже не показались ей такими враждебными. Да, ничего страшного в них не было!..
   Принцесса медленно закрыла бутылку и подвесила ее к поясу, где уже был прикреплен лист чудесного цветка. Когда она выпрямилась, у нее закружилась голова. Все вокруг как бы ожило, пришло в движение, затрепетало. Краски окружающего стали ярче, открыли внутреннюю сущность предметов - она проникла взором в самую гущу зарослей тростника. Казалось, все преграды сняты: глядя на воду, она могла, прозревать, что творится на дне, всматриваясь в деревья, видела тайное движение соков в стволах. Сознание наполнилось запахами, о которых она прежде и не слыхивала, звуками, о существовании которых и не подозревала. От прихлынувших ощущений страшно разболелась голова. Тут же она почувствовала, что стала прозрачной для окружающих, а мысли ее как бы обрели плоть...
   Митон изменил тебя? Митон может сначала напугать тебя, обременить множеством незнакомых, тягостных впечатлений, но это пройдет. Скоро ты почувствуешь себя храброй и сильной. Как мы...
   - Да... Мне уже лучше.
   Вот и хорошо. Это значит, что мы можем и с людьми подружиться. Ты дашь нам капельку своего разума, а ми поделимся с тобой отвагой и силой.
   - Вы назвали меня разумной. Я никогда прежде не думала так о себе. Но я постараюсь быть такой, если вы поделитесь со мной храбростью. Без нее мне никогда не овладеть предназначенным для меня талисманом.
   Белая Дама приказала нам помогать тебе. Мы исполним все, что в наших силах.
   - У вас есть имена?
   Ты их не сможешь выговорить. Называй нас друзьями.
   - Что... Что нам теперь следует делать?
   - Делать, делать, делать!..
   Анигель изумленно глянула на римориков - те, казалось, лукаво усмехались, - потом сообразила, что это голос Имму, которая продолжала ворчать:
   - И они называют тебя разумным существом... Шутят, наверное... Тассалейский лес в трех сотнях лиг отсюда, когда-то мы доберемся туда. Пора в дорогу, глупая девчонка! Садись в лодку, бери вожжи - и вперед.
   Казалось, риморики прекрасно знают маршрут - после того как они вместе с Анигель изучили волшебную карту, им не надо было указывать направление или подгонять... Со всей возможной скоростью они мчали лодку вниз по Нотару - не таясь, по самой стремнине. В этих краях пока о лаборнокцах не слыхали... На всем протяжении реки нигде не было ни следа, ни слуха о пребывании Кадии, риморики тоже ничего не знали о ней. Когда суденышко добралось до места, где Нотар впадал в куда более широкий Верхний Мутар, Анигель предупредила зверей, чтобы теперь они держались поближе к берегу и соблюдали осторожность. Предостережение было кстати - на пути до Тревисты им встретилось шесть лаборнокских патрульных лодок, обшаривающих окрестности. Враги их не заметили, хотя один из баркасов прошел всего в двух десятках элсов от них.
   На ночевку они останавливались в самом безопасном месте - здесь риморикам не надо было подсказывать. На мелководье Анигель выпрягала животных, и до берега добирались на веслах. Риморики тем временем ловили рыбу и прочую речную живность. Имму, когда случалась возможность, разводила огонь и готовила горячую пищу. Утром, прежде чем запрячь зверей, Анигель глотала митон и давала лизать его риморикам.
   На четвертое утро принцесса неожиданно проснулась в глубокой безмолвной тьме перед рассветом. Был тот редкий час, когда ночные животные уже затихли, а дневные еще не проснулись. Плотный туман прикрыл их островок в окрестностях Тревисты, где они разбили лагерь. В тишине звучно падали капли воды с перевернутой лодки, служившей им убежищем.
   Последние ночи ей ничего не снилось. Анигель лежала и вслушивалась в капель и мягкое посапывание Имму. В руке девушка сжимала амулет... Удивительно, страшная засуха и испепеляющий все живое огонь больше не досаждали ей по ночам. С того самого дня, когда они уснули на полу в домике, где жила Великая Волшебница, а утром обнаружили себя на берегу лагуны, в джунглях. Странно, что она не заметила этого прежде.
   Неужели я насовсем излечилась от трусости, подумала она. Нет, этого не может быть. Себя-то не обманешь, она до сих пор живет со страхом в душе боится, что может попасть в руки лаборнокцев, а это неизбежная гибель; боится пропасть в Тассалейском лесу; боится туземцев, обитающих там... Но больше всего ее страшило это неведомое Трехголовое Чудовище.
   Но если ночные кошмары больше не мучают ее, это что-нибудь да значит. Что же именно? Она подумывала спросить об этом Имму, но та так сладко спала, что было жалко будить ее.
   И Анигель незаметно тоже погрузилась в сон.
   На Нижнем Мутаре движение судов было очень оживленным. Вверх и вниз направлялись корабли с войсками и припасами. Казалось, лаборнокцы привели в движение весь попавший в их руки рувендианский флот, но ради чего, Анигель и Имму так и не могли догадаться. Однажды им едва удалось избежать столкновения с вражеской ладьей. Анигель тогда судорожно вцепилась в амулет и взмолилась, чтобы сила, заключенная в Триллиуме, сделала их невидимыми, однако на этот раз ничего не получилось. Женщины едва не ударились в панику, но риморики резко изменили курс и успели укрыть лодку в ветвях плывущего вниз по течению вырванного с корнем дерева. Лаборнокские солдаты так ничего и не смогли разглядеть против солнца.
   У Тревисты, где сливались оба Мутара, они повернули вверх по течению и двинулись в сторону Цитадели. Здесь, посоветовавшись с римориками, они выбирали самые глухие протоки, чтобы держаться как можно дальше от основного фарватера. Им, если честно сказать, поразительно везло, и было в подобной удаче что-то неестественное. Может, сверхъестественное? К тому времени риморики заметно подустали - ведь они же ни разу не сменили их, как это делали уйзгу. И все равно животные еще были способны поддерживать высокую скорость. Защитниками они тоже оказались неплохими, даже огромные хищные рыбы, живущие в омутах, в Черных Топях, не посмели напасть на утлую лодчонку.
   Первая серьезная беда случилась в нескольких лигах от Цитадели, днем, когда они остановились на отдых. Это опасное место было решено преодолеть ночью, под покровом тумана, который обычно сгущался на реке ближе к рассвету. К своему ужасу, Анигель обнаружила, что митона в тыквенной бутылке осталось на самом донышке. Каким-то образом выскочила пробка, и драгоценный напиток почти весь вылился.
   - Какой ужас! - воскликнула принцесса, - Надо же такому случиться! И где? Вблизи Цитадели... Где лаборнокцы рыщут по всем закоулкам. Без митона риморики вмиг потеряют силы. Вспомни, что случилось, когда я забыла дать им волшебный напиток. Помнишь, как они оскалили зубы и зашипели? Что же делать? Без римориков мы никогда не доберемся до Тассалейского леса.
   - Что теперь горевать! Придется самим изготовить митон.
   - Но как? - раздраженно спросила Анигель, и, когда до нее дошло, что имела в виду Имму, глаза принцессы расширились, - Но это невозможно! простонала она. - Ни я, ни тем более они не способны сотворить его.
   - Я могу взять у вас кровь, - невозмутимо заявила Имму. - Это, в общем-то, даже не больно - так, легкий укол. Но ты должна посоветоваться со своими дружками. Видала, какие у них клыки - они одним махом разорвут меня на части, подступись я к ним с ножом.
   После некоторого колебания принцесса решилась поговорить с римориками. Имму тем временем отправилась побродить по острову и скоро вернулась с охапкой каких-то листьев. Она выдавила из них сок, затем осторожно вскрыла вену у запястья Анигель. Принцесса не издала ни звука. Потом Имму начала капать лиственный сок на рану, где тот смешивался с кровью, на глазах разжижался и стекал в свернутый особым образом листок, сорванный с дерева дрого.
   Когда тыквенная бутылочка оказалась наполненной, Имму промыла рану чистой водой и, намазав порез жеваными лепестками каких-то голубеньких цветов, забинтовала запястье.
   - Готово. Теперь нужна кровь римориков, но как ты их уговоришь, я себе представить не могу.
   - Я спрошу, - робко ответила Анигель.
   Животные ответили:
   Подготовь лист дрого.
   Принцесса исполнила их указание, потом перебралась на корму лодки, нос которой был вытащен на берег. Один из римориков подплыл к самому борту и, чуть завалившись на бок, выставил передний плавник. Из него капала кровь густая, темно-вишневого цвета - видно, звери цапнули по очереди друг друга. Анигель подставила лист и набрала столько крови, сколько, по мнению Имму, было нужно. Затем к корме подплыл второй риморик, а первый принялся рыскать по протоке. Скоро он вернулся - в зубах у него был вырванный с корнем стебель с красными мелкими цветами.
   Выдави из клубеньков сок и смешай с нашей кровью. Когда жидкость немного постоит, смешай все вместе. Болотный народец обычно процеживает сок, но можно обойтись и без этого.
   - Спасибо, друзья, - поблагодарила Анигель.
   Когда все было готово, у нее будто гора упала с плеч. Принцесса первой попробовала сладко-соленый дурманящий напиток, но теперь она уже не испытывала никаких болезненных ощущений, и то обострение чувств, которое случалось с ней всякий раз, когда она пригубливала священное зелье, уже казалось не только вполне обычным делом, но даже в чем-то и приятным. Без этой процедуры она уже чувствовала сонливость, какую-то досаду.
   Много позже, когда путешественницы оставили далеко позади скалу, на которой возвышалась Цитадель, на самой границе Зеленых Топей, Анигель решила добиться, наконец, от Имму ответа на давно мучивший ее вопрос. Воспитательница утверждала, что тот, кто отведает этого приворотного зелья, становится не тем, кем был раньше. Как бы меняет душу... Имму успокоила принцессу:
   - Успокойся, ты все та же самая, какая родилась и какую я люблю. Что в тебе может измениться? Разве что повзрослела, поумнела, и теперь не такая сладкоежка и неженка. Привыкла спать на чем угодно. Ага, вот еще что - ты теперь матерый речной волк и запросто обращаешься с тягловыми животными. Посчитают ли твои соплеменники, что ты уже не прежняя Анигель, этого я не знаю.
   Принцесса сказала:
   - С тех пор как мы оставили Нот, меня больше не преследуют ночные кошмары. Как ты считаешь, Имму, это говорит о том, что я стала совсем храбрая?
   - Кто тебя знает... - проворчала Имму.
   Впервые за долгое путешествие той ночью на землю и воду не лег туман. В тот момент они проплывали мимо густо поросшего лесом островка, расположенного к северу от Великого тракта. В небе ласково сияли Три Луны.
   - Взглянула бы на себя со стороны, принцесса, как лихо ты управляешься с этими клыкастыми зверями. Просто заправский шкипер... Или опытный наездник, усмиряющий, волумниала. Да, сколько минуло с тех пор, когда ты танцевала на балах... Вечность!
   - И все равно, Имму, я до сих пор испытываю чувство страха.
   - Конечно, а кто его не испытывает? Я сама трясусь, как листок в сезон дождей. Если ты не будешь придерживать своих дружков, мы, того гляди, врежемся в какой-нибудь топляк. Потом только птички будут распевать над нашими белыми косточками.
   Анигель чуть натянула ослабшие вожжи, потом извиняющимся тоном сказала:
   - Они же отлично видят в темноте. Впереди пока все спокойно. Я... я чувствую это.
   - Дай-то Бог!
   - Как ты считаешь, мои сестры уже отыскали свои талисманы?
   - Все может быть.
   - Все-таки Белая Дама - крутая женщина. Зачем надо было разлучать нас? Мы всю жизнь были рядом. Нам было бы куда легче, если бы мы втроем отправились на поиски этих таинственных предметов. Трехголовое Чудовище! Что бы это такое могло быть?
   - Зачем тебе кто-то еще, когда у тебя есть верные слуги, - Имму положила голову на банку, ее острые ушки повисли, в голосе послышалась усталость.
   Верные слуги, усмехнулась девушка. Конечно, местные жители здорово помогли ей, но что бы она делала без Имму? Шагу бы не смогла ступить... А ведь Анигель ни разу не подумала о том, как трудно приходится Имму, ведь она далеко не молода. Вон задремала, ушки болтаются, как лопухи... Все заботы, всю черновую работу ее старая нянька берет на себя. Анигель давно следовало бы подумать об этом и не докучать Имму своими жалобами... Что это риморики расшалились - ну-ка, пригните головы, смирите норов.
   Интересно, что там в потемках блеснуло? Может, подплыть поближе? Нет, ничего опасного - просто, рыба выпрыгнула из воды.
   Ну-ка, обратилась она к животным, подыщите место, где можно отдохнуть в безопасности.
   Хорошо, друг, в один голос ответили риморики.
   Лодка замедлила ход, пошла зигзагом ближе к берегу.
   Они пристали в маленькой бухточке. Анигель развернула спальные мешки, взяла Имму на руки и перенесла на берег. Уложила спать. Та что-то недовольно забормотала во сне.
   - Спи, - приказала ей принцесса, - Сейчас самое время вздремнуть.
   ГЛАВА 19
   Их принимали как почетных гостей, но это было все, и Кадия с горечью сознавала: это все, чего она могла добиться. На второй день после их появления в деревне ниссомов принцесса сделала еще одну попытку последнюю! - договориться с оддлингами о помощи в борьбе с захватчиками. Прежде всего, подобный союз нужен им самим, уверяла она, того и гляди лаборнокцы войдут в глубь Гиблых Топей.
   Они беседовали в парадном зале, там, где был совершен обряд омовения. Сначала речь шла о всяких пустяках - о видах на сезон дождей, о количестве дичи и рыбы, удачливости охотников, о способах хранения пищевых продуктов. Потом Кадия решила, что наступил подходящий момент, и, сдерживая нетерпение, обратилась к Первой в Доме.
   - Госпожа, - она старалась говорить спокойно, неторопливо, - позвольте обратить ваше внимание, что все эти хозяйственные заботы, как бы важны они ни были, могут оказаться бесполезными, если враги организуют военные экспедиции по Верхнему и Нижнему Мутару, а также проникнут другими речными путями в самое сердце нашей страны. У них нет ничего общего с рувендианами. Я бы хотела поведать, как они поступили с пленными.
   Принцесса, не в силах справиться с нахлынувшей яростью, сцепила руки и обстоятельно рассказала старейшинам, как поступили лаборнокцы с ее родителями и цветом рувендианского рыцарства.
   - Они никого не пощадили... - глухо сказала она, - а ведь мы одной крови, одного племени. Мы честно сражались... На что может рассчитывать Народ, если они вас за людей не считают. Не надо тешить себя понапрасну если враги доберутся до вашей деревни, они здесь камня на камне не оставят. Пока болота надежно прикрывают все подходы к селениям ниссомов в Золотых Топях, но ведь это только вопрос времени. Всякие природные трудности, в конце концов, преодолимы, тем более, что у захватчиков имеются такие средства разрушения, придуманные их колдуном, против которых не сможет устоять и сама Белая Дама. Марш лаборнокцев по Рувенде вполне подтверждает мою мысль. Так что нам нет смысла возлагать какие-то особые надежды на магию и сверхъестественные силы. Только меч против меча, копье против копья - вот единственный способ сохранить вашу независимость и жизни. Но об этом следует позаботиться задолго до того, как прозвучит рог, возвещающий о начале сражения.
   На нашей стороне прекрасное знание местности. Это - наша земля, и в этом наше преимущество! Но оно может растаять, как дым, если мы проявим нерешительность, потеряем время. Враги вошли в союз со скритеками по-видимому, они одного поля ягоды. Этот союз - смертельная угроза для всего Народа. Я бы не хотела сейчас развивать эту тему, но, надеюсь, всем ясно, к чему может привести такой союз? Вот что я хочу сказать напоследок: если ваши обычаи запрещают вам вмешиваться в чужие дела, то подумайте хотя бы о собственном выживании. Закрыть глаза на существующую опасность - это плохая политика.
   Первая в Доме долго хранила молчание, и в эти минуты в сердце Кадии вспыхнула надежда. Возможно, ей удалось в чем-то убедить собеседницу. Действительно, оставленный в Тревисте гарнизон, явное оживление скритеков таили смертельную угрозу для всех оддлингов, и если сейчас не подняться, не взять в руки оружие, потом может оказаться поздно. В первые месяцы после вторжения у всех народов, населявших Рувенду, еще был шанс одержать победу...
   Наконец Первая ответила, и голос ее, звучащий сухо, бесстрастно, убил всякую надежду.
   - Королевская дочь, это верно, что ваши люди и наш народ проживали бок о бок в течение многих лет. Проживали мирно, я бы сказала, дружно... Между нами никогда не случались подобные ужасные сцены, о которых ты нам поведала. Понятно и похвально, что ты ищешь поддержку везде, где только можно, чтобы отомстить своим врагам. Действительно, мы были друзьями, но ты ошибаешься, если считаешь, что мы являлись вассалами королей Рувенды. Куда более древние узы связывают нас с Белой Дамой, что обитает в Ноте. Мы служим ей уже которое столетие. Вполне возможно, что у нее уже есть план действий... Хочу заверить, что мы разделяем твои опасения и принимаем кое-какие меры предосторожности. Еще до того, как ваше племя рувендиан пришло в Гиблые Топи, здесь разразилась такая война...
   Она замолчала, взгляд ее словно остекленел - Первая в Доме долго смотрела куда-то за спину Кадии. Чтo она там увидела? Принцессу даже чуть передернуло - ей стало стыдно за свою горячность, глупость. Она по существу ничего не знала. Оказывается, здесь когда-то тоже шла война. Кто и с кем сражался? Может, в этом сокрыта тайна Исчезнувших?
   - Какая тогда замечательная жизнь была здесь! Стоит только послушать наши легенды... Как ты считаешь, каким образом наша страна докатилась до того состояния, в котором пребывает ныне? Мы разобщены, распались на отдельные племена, путешествовать по нашим дорогам - все равно, что играть со смертью, а во многие области Гиблых Топей вообще хода нет. Та война была не нами развязана, мы ее дети, и когда те, кто сражался, сгинули, мы обнаружили, что находимся в странном мире. Нам пришлось потратить много усилий, чтобы сделать его пригодным для жизни. Потом ниссомы дали клятву, что больше никогда не будут участвовать в истреблениях народов. Пусть это свершается без нас.
   Мы обязаны жизнями Белой Даме из Нота, с ее помощью нам удалось восстановить мир. Если на нас нападут, мы будем защищаться, но первыми никогда не поднимем оружие. Отправляйся в Нот, королевская дочь, там ты найдешь ответы на свои вопросы.
   С этим Кадия волей-неволей вынуждена была согласиться.
   Отдохнув, принцесса и охотник вновь отправились в путь, и чем дальше они забирались в болота, тем удивительней и опаснее становилась окружающая местность. Скоро на глазах изменились растения, позеленела и начала покрываться странными пузырями вода. Повсюду еще виднелись заросли тростника, чьи метелки по-прежнему ослепительно блистали на солнце. Уже на другой день в топях начали попадаться небольшие острова - холмы, поросшие лесом, которые выступали из гнилой, обильно рождающей пену воды.
   Проплывая мимо островов, Кадия не могла скрыть своего удивления подобных деревьев она никогда не видывала. Да и ползучие растения, которых здесь было видимо-невидимо, поражали своим необычным видом. Стебли у них были по большей части золотисто-белые, по всей длине располагались отвратительные ярко-алые узкие щели, напоминающие незаживающие раны. Из них постоянно что-то капало. Зловоние вокруг стояло невыносимое...
   Короткий посвист Джегана насторожил девушку. Она едва успела вцепиться в оба борта, как охотник могучим гребком резко бросил лодку в сторону. Потом в другую... После он быстро погнал плоскодонку подальше от встававшего по правую руку островка. Там творилось что-то невероятное... С ближайших к воде деревьев начала густо осыпаться листва. Джеган бросил весло, схватил короткое копье, которым обзавелся в деревне, и принялся вращать его над головой. Опадающие листья плавно снижались на них, но благодаря предусмотрительности Джегана, отогнавшего лодку, только один широкий, с бахромой по краям, листок спикировал на Кадию, но и его охотник ловко отбил копьем.
   Принцесса во все глаза следила за упавшим в воду существом. Бахромчатая шерстка оказалась подобием ножек, быстро-быстро задвигавшихся в воде и погнавших эту мерзкую тварь к ближайшей суше, где она начала ловко взбираться по стволу, потом по ветке, где и замерла, изображая из себя невинный листок.