Чандлер Бертрам. В альтернативную вселенную

   Вы, без сомнения, слышали о Фергюсе и о его безумном изобретении, которое он испытывал на Венцеслаусе, луне Каринфии. Так вот, мне кажется, я знаю, что нам надо делать. Но прежде нужно теоретически проработать мою идею, а для этого мне необходима помощь инженеров системы Мансхенна и вообще тех, кто когда-либо занимался математическими выкладками.
   - Что же именно из себя представляет ваша идея?
   - Лишь следующее, сэр. Повторить полностью те условия, в которых мы были, когда, по выражению командира Суинтона, провалились в расщелину, но с одной разницей.
   - Какой же?
   - Система Мансхенна должна быть запущена в обратном направлении.
   - Это невозможно, - равнодушно сказал Кэлхаун.
   - Это возможно, командир, но с учетом значительных изменений, которые нужно будет сделать.
   - Мы можем попробовать, - сказал Суинтон.
   - Да, - согласился Гримс, - можем. Здесь самое главное - не совершать каких-либо действий, не изучив подробнейшим образом теорию. Не нужно говорить, что обратная процессия времени может состарить нас на несколько лет за пару секунд. Другая перспектива не из приятных - нас может закинуть в отдаленное будущее, которое может оказаться чрезвычайно негостеприимным. Будущее, в котором погаснет последнее из наших солнц, а все живое умрет. Или будущее, в котором наш мир будет покорен одной из нечеловеческих цивилизаций - Схаара, например, или Даршаны. Конечно, мы с ними поддерживаем дипломатические отношения, но они нас недолюбливают точно так же, как и мы их.
   - Мистер Рэнфрю в свое время получил ученую степень Магистра Многомерной Физики, - сказала Соня.
   - А я, командир Веррил, в свое время получил диплом Магистра Астронавтики. И я не раз наблюдал, что происходит, когда система Мансхенна выходит из-под контроля. Я сам попадал в подобные аварии и проникся уважением к этой штуке.
   - Но нам нельзя терять времени, - сказал Рэнфрю.
   - Почему вы так думаете, лейтенант? Что такое время в этой преисподней? Да, есть, конечно, биологическое время, но что касается воды, воздуха, пищи - наш корабль находится на полном самообеспечении. Жаль, конечно, что наши биотехнологи не посадили "сигаретное дерево" в нашем "саду", но во всем остальном мы не будем испытывать недостатка и мы можем попробовать заняться - ну, скажем, пивоварением.
   - Значит, я могу начать теоретические расчеты?
   - Конечно.
   Рэнфрю стал рассуждать сам с собой:
   - Начнем с того, что все три исполнительных офицера квалифицированные навигаторы. Почему бы в то время, как двое находятся на вахте, третьему не заняться расчетами...
   - Есть веская причина, почему он того не будет делать, - заметил Суинтон.
   - В самом деле? Ах да, я же забыл, что вы, хоть и являетесь офицером запаса, на самом деле гражданский человек. Так почему же нет? Может, вы боитесь, что ваше вознаграждение будет недостаточным за такую работу, или еще что-нибудь в этом роде?
   Суинтон вспыхнул, но спокойно ответил:
   - Пока мы служим на корабле Военного Флота, мы не можем являться гражданскими людьми. И я считаю, что офицер должен быть бдительным и всегда готовым к тревоге, а не погружаться в бездонные расчеты на бортовом компьютере.
   - Но ведь мы в абсолютной пустоте, - прорычал Рэнфрю.
   - Да, но...
   - Но мы упали в расщелину, - подвел итог Гримс. - А это, как известно, случается лишь с ненужными вещами.
   12
   "Искатель", крохотная скорлупка жизни и света, завис в абсолютном Ничто. Электронный радиоприемник был совершенно бесполезен. Мэйхью, офицер пси-радиосвязи, проводил в своей кабине долгие часы в ожидании хоть какого-либо сигнала. Он даже прибегал к помощи наркотиков, чтобы хоть как-то увеличить чувствительность своего мозга, но ни разу не прозвучал в нем ни один, даже самый слабый сигнал.
   Тем временем работа понемногу продвигалась. Компьютеры работали день и ночь, сутками выполняя по специальным программам необходимые вычисления, которых требовалось огромное количество. Офицеры уже не удивлялись, когда, проработав с десяток часов, компьютер высвечивал на экране надпись "Требуются дополнительные данные", и все приходилось начинать сначала.
   Гримс, хоть и против воли, старался держаться в стороне от работ. Но он знал, что может вмешаться в любой момент, если в этом будет необходимость. Соня тоже не вмешивалась в расчеты, и он был ей благодарен, что она частенько составляла ему компанию.
   Гримсу приходилось больше заниматься административной работой. В экипаже начинались трения характеров. Стала проявляться скрытая враждебность между членами различных подразделений и служб. Гримс хорошо понимал, что даже если и не произойдет ничего на этой почве, то останутся другие заботы.
   Их можно было сравнить с пассажирами, потерпевшими кораблекрушение на далекой неизведанной планете. Их было тридцать: восемь офицеров Патрульной Службы и двадцать два офицера Приграничного Военно-Космического Флота. Из тридцати было восемь женщин. В то время, как они летели, продвигались вперед и были заняты своими делами, проблема взаимоотношений полов не возникала. До тех пор пока руки и головы будут заняты математическими расчетами и переделкой системы Мансхенна, эта проблема перед ними не будет стоять. Но если им не удастся попытка выбраться отсюда и корабль будет обречен на вечное пребывание в Абсолютной Пустоте, тогда следует быть готовым к любым неприятностям. В конце концов это же не летающий монастырь!
   - Мы должны будем столкнуться с этой проблемой, - обеспокоенно говорил Гримс, когда они с Соней вдвоем осторожно пробовали экспериментальную партию изготовленного Тодхантером пива.
   Она ответила:
   - Я всегда была готова к этому, Джон. Подобная диспропорция мужчин и женщин никогда не доводила до добра. Конечно, можно быть уверенными в одной или двух девушках - как лейтенант Пэтси Кент из моей службы. Но даже если она не доведет дела до многомужества, нельзя гарантировать, что ее ухажеры не передерутся.
   - Мы можем предпринять какие-нибудь шаги, чтобы не доводить дело до ссор. Это ведь одна из обязанностей командира. Похоже, нам придется придумать действующую систему полиандрии, чтобы это всех устраивало.
   - Но не включая в эту систему меня, - резко сказала она. - Многие считают, что я далеко отошла от норм морали, но у меня своя собственная мораль, которая меня устраивает. Если на этом корабле цивилизации суждено опуститься до уровня первобытною существа, то я буду принадлежать лишь одному мужчине - вождю племени или старейшине.
   Гримс с уважением взглянул на нее. Она сидела свободно и изящно в глубоком кресле, форменные шорты обнажали ее длинные стройные ноги, а под тщательно застегнутой облегающей рубашкой угадывалась красивая грудь.
   "Старейшине племени, - подумал он, - вовсе не обязательно быть таким старым. В конце концов, я ведь тоже не слишком стар".
   А вслух Гримс сказал:
   - Жена старейшины - это, конечно, почетная роль, но если я буду вождем своего племени, то вождем вашего будете, без сомнения, вы.
   - Вы мне льстите, Джон.
   - В любом случае, это лишь одни разговоры. Мажет, мои ребята сумеют договориться обо всем с вашим мистером Рэнфрю.
   - Вряд ли - из-за девушек.
   Он пробормотал, обращаясь скорее к самому себе:
   - Надеюсь, что это не единственная причина ваших слов... насчет вождя племени...
   Она засмеялась и осторожно спросила:
   - А вы действительно думаете, что единственная?
   - Но я ведь знаю, что было причиной вашего участия в экспедиции. В вашей жизни существовали только два человека, и вы потеряли обоих. Но вы надеялись снова обрести то, что потеряли.
   - И может, уже обрела. Мы уже достаточно долго находимся вместе внутри этой летающей консервной банки. Я наблюдала за вами, Джон, и я знаю, как к вам относятся подчиненные. Я видела, как вы реагируете на неожиданность или опасность. Все уважают вас, включая моих собственных людей. И включая меня.
   - Одного уважения недостаточно, - с грустью ответил он.
   - Но это поможет нам, особенно, если кроме уважения испытываешь к человеку и другие чувства. И еще, если вы взглянете на меня как на женщину, а не как на офицера Патрульной Службы Федерации.
   - Все это довольно неожиданно, - сказал он, улыбнувшись.
   - Неужели? Ну хорошо. Я не думаю, что мы слишком осложним себе жизнь. Мы ведь можем никогда не вернуться - ни в нашу Вселенную, ни в какую-нибудь другую. Мы все можем умереть, если один из наших ребят выкинет какой-нибудь забавный номер. Ладно, не будем о грустном. Представьте себе лишь, что мы вечно будем висеть в пустоте на полном самообеспечении внутри нашего корабля. Вы ведь знаете о случаях, когда находились старые ракетные корабли с потомками тех, которые считались погибшими еще несколько столетий назад.
   Кто знает, какая нас ждет судьба? Вы - вождь вашего племени, а я моего. Будем считать, что у нас заключен политический союз.
   - Как это романтично, - сказал он.
   - Мы слишком стары для подобной романтики, Джон.
   - Ничего подобного!
   Он потянулся к ней, а она на сделала попытки уклониться.
   Он потянулся к ней, поцеловал ее и удивился сам этому давно забытому ощущению. Целовать женские губы, ощущать их теплоту и ответное стремление - как давно это было с ним в последний раз! Слишком давно, подумал он. Как давно в последний раз он чувствовал прилив страсти под громкий стук двух сердец! И как давно прикасался к женской гладкой коже, ощущая руками ее тепло! Слишком давно...
   - Слишком давно, - тихо сказала она, и они снова слились в долгом поцелуе.
   А за каютой был корабль, а за кораблем... не было Ничего.
   В каюте было тепло и ярко, настолько ярко, что свет казался нестерпимым. И он стал медленно-медленно гаснуть, до приятного полумрака. В каюте было тепло и уютно, и ими овладело чувство спокойствия и безопасности, какой бы ни была она в их положении.
   Гримс вспомнил слова медиума, не дававшие ему покоя:
   - В ночи и пустоте вы ищите и найдете...
   И он, и Соня - они искали и нашли.
   Они искали и нашли - но было ли это то, что они искали? Она искала любовника, а он? Приключений? Знаний?
   Все самые драгоценные знания были сейчас в его руках. Он знал, что это чувство исчезнет - но исчезнет для того, чтобы появиться снова.
   Соня что-то тихо проговорила.
   - Что, дорогая?
   Она повторила:
   - Джон, теперь ты, как честный человек...
   - Конечно, - ответил он. - Теперь налогоплательщики Федерации, наверное, разорятся на свадебных подарках.
   Она ущипнула его за ухо, и между ними началась борьба, которая могла закончиться только одним.
   Они уже довольно далеко продвинулись в этом занятии, когда вдруг резко прозвучала сирена. Гримс вскочил и, на ходу застегивая брюки, бросился к контрольной рубке.
   "Что за чертовщина?" - думал он на бегу.
   Сирена продолжала вызванивать букву "А" - как и в тот момент, когда был замечен корабль в Альтернативной Вселенной.
   13
   Гримс, чья каюта была недалеко от контрольной рубки, оказался там через несколько секунд. Там уже были третий помощник Ларсен и младший лейтенант Патрульной Службы Пэтси Кент. Ларсен покраснел и торопливо сказал:
   - Мисс Кент был необходим компьютер, сер, для расчетов...
   - Меня это не интересует. Почему тревога?
   Ларсен повернулся к абсолютно черному экрану индикатора близости масс.
   - Я... я не знаю, сэр, но там что-то есть. Что-то прямо по курсу...
   Гримс уставился в экран, и действительно обнаружил тускло светящуюся точку ближе к краю. Он набрал на клавиатуре код определения расстояния. На экране высветилась надпись: двенадцать с половиной тысяч миль. Похоже, им действительно установили неплохой прибор.
   Это могла быть планета, астероид, а может, и потухшее солнце. А может, еще один корабль? Двенадцать с половиной тысяч миль... а их начальная скорость, перед тем как они сюда проникли, была семь миль в секунду. Но как они могли измерить скорость там, где нет - по крайней мере, не было - Ничего? Было еще достаточно времени, чтобы рассчитать скорость сближения.
   В рубке уже толпились остальные офицеры: Суинтон, второй помощник Джонс, Рэнфрю. И Соня.
   "Черт возьми, зачем я здесь нахожусь?" - подумал Гримс, почувствовав ее слабый тревожащий аромат. И сам себе ответил: "Не стоит об этом, командор. Ты ведь уже не розовощекий юнец, впавший в душевное расстройство, когда долг службы мешал твоим сердечным делам..."
   - Ваши приказания, сэр? - вежливо, но нетерпеливо спросил Суинтон. Пятно на экране уже заметно увеличилось.
   - Лазерные пушки и ракетные снаряды готовы?
   - Да, сэр.
   - Отлично. Мистер Джонс, рассчитайте скорость сближения и точное время контакта с объектом. Мистер Рэнфрю, попытайтесь использовать систему Карлотти по ее прямому назначению и установить радиосвязь. Мистер Ларсен, быстренько отправляйтесь к мистеру Мэйхью и разбудите его. Скажите ему, что обнаружен какой-то объект - корабль или планета - и я хочу знать, есть или был там кто-нибудь живой?
   И затем, обращаясь к Суинтону:
   - Я должен выйти на несколько секунд. Если что нибудь случится, постарайтесь меня разыскать.
   Гримс спустился в расположенную под его каютой ванную комнату и торопливо стал приводить себя в порядок. Если им предстояло встретиться с внеземной цивилизацией, то он хотел выглядеть так, как должен выглядеть лидер представителей человеческой расы при встрече с Неизвестным.
   Вернувшись в рубку, он выслушал доклад офицеров. Их корабль приближался к объекту со скоростью двенадцать миль в секунду. (А может, это объект приближался к ним с этой скоростью, а они стояли на месте?) Радары показывали, что это не очень большая металлическая конструкция. Радиосвязь установить не удалось. Ни обычную, ни пси-связь.
   Значит, это был мертвый корабль, попавший сюда из своей Вселенной? И его экипаж или потомки экипажа погибли сотни лет назад, не в состоянии поддерживать свою жизнь в замкнутом пространстве? Или это была обманчивая тишина, за которой скрывались воинственные существа, поджидавшие, пока их корабль подберется поближе, чтобы открыть по нему огонь?
   Командор подошел к телефону и набрал номер Мэйхью.
   - Мистер Мэйхью, мы сближаемся с объектом. Слышите ли вы что-нибудь?
   - Нет, сэр.
   - Похоже, это корабль. Можно ли предположить, что капитан отдал приказ сохранить абсолютную тишину?
   - Любой мозг излучает сигналы, сэр. Лишь натренированные телепаты могут поддерживать устойчивую связь, но при этом мы обязательно слышим обрывки бессмысленных фраз, слов, математических формул...
   - Значит, вы считаете, что на борту нет ничего живого?
   - Я в этом уверен, сэр.
   - Надеюсь, вы правы.
   Он обратился к Суинтону:
   - Займитесь управлением, командир. Сбросьте скорость и остановите корабль в одной миле от объекта.
   - Есть, сэр.
   Суинтон, усевшись в кресло старшего пилота, четко и уверенно стал отдавать приказания.
   Гримс внимательно наблюдал за своим первым помощником, чья молодость явно не вязалась с ответственностью положения, которое он занимал. Послышался вой раскручивающихся гироскопов. Все поспешили занять места в креслах прежде, чем начнется торможение. Включились реактивные двигатели. Сидя в трясущемся кресле, Гримс испытывал странное чувство, не видя в иллюминаторе звезд. Двигатели прекратили свою работу. Теперь объект приближался со стороны кормы. Еще несколько коротких корректирующих толчков - и все замерло.
   Суинтон доложил:
   - Объект на траверзе, сэр. Скорость погашена. Дистанция - 1,05 мили.
   Гримс повернул кресло к иллюминатору. Там не было Ничего.
   Абсолютно ничего.
   За несколько секунд поисковый прожектор отыскал объект.
   Это был корабль, но не такой, какие привыкли видеть все сидящие в рубке. Длинный, вытянутый корпус был, казалось, разделен вдоль на две части. С одной стороны было что-то похожее на скопление контрольных приборов. Гримс, замонополизировав единственный мощный бинокль, внимательно изучал это странное сооружение. Он разглядел что-то вроде оперения и двух пропеллеров, как у самолета, как будто корабль был предназначен также для полетов в атмосфере. Но хвост был слишком маленьким, а пропеллер слишком грубо сделанным, чтобы летать в атмосфере.
   И еще там были два высоких шеста, торчавших как мачты из плоской поверхности с обоих концов корабля. Зачем? Перемещаться в пустоте при помощи парусов? Это было непонятно. Между мачтами виднелись какие-то структуры, больше похожие на жилые постройки с балкончиками. А прямо посреди этих окрашенных в белый цвет построек была еще одна мачта. Но слишком уж она толстая и короткая. Она тоже была покрашена в белый цвет, но с черным верхом и голубым рисунком на боку. Изучив рисунок, Гримс пришел к выводу, что это изображен какой-то крюк или якорь. Он передал место у бинокля Соне. После того, как она достаточно долго исследовала это странное явление, он спросил:
   - Ну, командир Веррил, что вы по этому поводу думаете?
   - Это мог бы быть космический корабль, но... с такими отверстиями... его трудно назвать герметичным.
   - Да, но все отверстия расположены с одной стороны! С той, где находятся все эти надстройки... как будто одна половина - корабль, а другая - что-то еще.
   - В конце концов, сэр, - вступил в разговор Суинтон, - не обязательно ведь кораблю быть с обеих сторон симметричным. Пока он находится вне атмосферы, он может быть любой, какой угодно формы.
   - Тут вы правы, Суинтон. Но если эта штука предназначена лишь для космических перелетов, зачем нужны эти пропеллеры? С точки зрения аэродинамики она вряд ли сможет летать в атмосфере, но тем не менее она явно предназначена для полетов.
   - Так уж для полетов? - усомнилась Соня. - Такие тяжеловесные грубые пропеллеры...
   - И потом, где их планета? - спросил Суинтон.
   - Если уж на то пошло, давайте спросим себя, где наша планета? ответил Гримс. - Кто знает, какие странные обстоятельства могли когда-то закинуть сюда эту штуковину? Но если серьезно, то наша планета, пожалуй, далековато отсюда...
   - Вы уверены? - спросил Рэнфрю. - Что означает слово "расстояние" там, где мы находимся?
   - Что ж, может, наша Земля действительно где-то совсем рядом.
   - Что вы хотите сказать, Джон?
   - Пока еще сам не знаю... Это слишком фантастично. - Он повернулся к старшему лейтенанту: - Вы остаетесь здесь за главного, Суинтон. Мы должны рассмотреть корабль поближе.
   14
   Вчетвером они столпились в тесной камере, предназначенной для выхода в открытый космос: Гримс, Соня, Джонс и доктор Тодхантер. Вскоре к ним присоединились Кэлхаун и Мак-Генри, увешанные таким количеством молотков, плоскогубцев, всевозможных инструментов и приборов, что это не позволило бы им сдвинуться с места в любом, самом маленьком гравитационном поле. Все они, естественно, были с реактивными ранцами для перемещения в пространстве и, по настоянию Сони, с оружием. Гримс нес свой любимый старинный револьвер, остальные - легкие лазерные пистолеты. В довершение всего, хирург прихватил несколько электронных видео и фотокамер.
   Когда все надели шлемы и люк корабля был задраен, Гримс по радиотелефону приказал Суинтону откачать из камеры воздух. Стрелка манометра поползла вниз и наконец остановилась на нуле. Затем открылся выходной люк.
   Странный корабль висел прямо напротив них. На фоне абсолютной черноты яркий луч прожектора выделял каждую деталь. Он был раскрашен ослепительно яркими красками. Красные, розовые, желтые детали, белая надстройка - все это, казалось, светилось и переливалось на черном фоне пустоты.
   Эта конструкция выглядела вызывающе и не к месту. Хотя, с точки зрения каких-нибудь местных обитателей - если только они здесь были "Искатель" выглядел, наверное, не лучше. Об этом думал Гримс, опасливо пролезая сквозь люк наружу. Оттолкнувшись от корабля, он включил ненадолго свой ракетный двигатель и спокойно преодолел расстояние в одну милю, разделявшее корабли. Подлетев вплотную, он развернулся, погасил скорость и мягко ударился о корпус, тут же примагнитившись к нему ботинками. Ярко-красная поверхность оказалась стальной. "Скорее всего, - подумал он, - те, кто изготовил этот корабль, не были знакомы с алюминием или пластиковыми материалами". Вслед за ним попадали на поверхность остальные члены экипажа.
   Хождение по изогнутой поверхности требовало некоторой сноровки. Один неверный шаг или слишком сильный толчок - и вот уже кто-нибудь зависал, не в силах дотянуться магнитными ботинками до гладкого корпуса.
   С трудом они продвигались к широкой красной полосе на борту. Возле нее Тодхантер вдруг опустился на магнитные наколенники и стал что-то разглядывать. Все окружили его.
   - Как странно, - сказал он. - Это похоже на какие-то наросты живого организма. Теперь, они, естественно, мертвы.
   - Это именно то, что я и думал, - ответил Гримс.
   - Что именно, сэр?
   - Если мы когда-нибудь вернемся в Порт-Форлон, зайдите ко мне, доктор. Я вам дам почитать кое-какую литературу из моей библиотеки. Я припоминаю одну статью молодого талантливого журналиста с планеты Лорн Аргус. Он как раз писал об этом, а статья называлась "От первобытного каноэ - к межзвездному кораблю".
   - Не понимаю, сэр.
   - Я тоже не многое понимаю. Но эти, как вы их назвали, "наросты" провели здесь долгую жизнь.
   Вдоль красной полосы они вплотную подошли к одному из концов корабля. Через острый гребень, который разделял корпус надвое, полоса переваливала на другую сторону. Весь корпус за полосой был закрашен черной краской. Возле гребня, над полосой, виднелся странный знак, выведенный синим: круг, разделенный линией пополам, с одной стороны которого была буква "L", с другой "R". Вдоль гребня виднелась небольшая синяя полоса, разделенная, как шкала линейки, поперечными штрихами. Возле каждого стояли буквенные отметки: "TF", "T", "S", "W", "WNA"...
   - Так значит, это один из кораблей нашего мира, - сказала Соня. Конечно, это могут быть какие-то знаки внеземной цивилизации, но я так не думаю.
   - Вы совершенно правы, - ответил Гримс. - Буквы "L" и "R" означают "Регистр Ллойда", остальные - осадку судна в различных водах в разное время года. Это земной морской корабль.
   - Но что это значит? И откуда вы это знаете?
   - Я знаю, потому что увлекался историей земного мореплавания. Я должен был определить это с первого взгляда, но... нелепость ситуации сбила меня с толку. Но, может быть, наше присутствие здесь настолько же нелепо. У нас больше шансов выжить, даже если мы никогда отсюда не выберемся.
   Затем Гримс направился к краю корпуса, туда, где виднелись белые поручни. Держась за ограждение, он перелетел через край и встал на палубе так, как когда-то здесь ходили люди. Перед ним оказалась палубная надстройка с деревянными дверями, обрамленными желтой латунной полосой. Свет прожектора отбрасывал здесь резкие тени. Гримс включил лампу у себя на шлеме.
   Ходить по деревянной палубе было невозможно, и Гримс, прицелившись, оттолкнулся от поручней и, пролетев несколько метров, вцепился в ручку. Там оказался коридор, по обеим сторонам которого были открытые и закрытые двери. Гримс подождал, пока подойдут остальные, и, держась за поручни, направился к первой полуоткрытой двери. Она легко распахнулась.
   Внутри каюты находился комод, два легких стула и две койки у стены, одна на другой. Свет фонарика ярко отражался от металлических деталей и тускло поблескивал на полированном дереве.
   Гримс застыл перед верхней полкой. Над ней, запутавшиеся в белых простынях, висели два тела - мужское и женское. Командор не впервые встречался со смертью, но никогда еще люди не казались ему такими беззащитными перед ее лицом. Тела, похожие на мумий, за столетия пребывания в этом пустом пространстве высохли, хоть и не до степени обтянутых кожей скелетов.
   В наушниках прозвучал голос Тодхантера:
   - Разрешите их заснять, сэр?
   - Конечно, доктор. Они тоже не будут возражать.
   "Сколько же времени прошло, - думал Гримс, - с тех пор, как вы думали и возражали... Но что же с вами произошло? Погибли вы от резкого холода или в тот момент, когда воздух одним хлопком вырвался из каюты?"
   Повернувшись, он увидел за шлемом скафандра бледное лицо Сони.
   "Как мы должны быть благодарны за то, что мы живы! - подумал он. Как нам повезло, все-таки..." А вслух сказал:
   - Мы немного выясним, роясь по другим каютам.
   - Где же тогда? - глухо спросил Кэлхаун.
   - В контрольной рубке. Раньше на таких кораблях ее называли рулевой.
   Отталкиваясь руками от поручней, все двинулись вслед за ним вдоль трапов и коридоров. Время от времени им встречались такие же тела, как и в первой каюте. Наконец, пройдя через большой зал, где свет фонариков ярко играл в хрустальной люстре, они снова выбрались на палубу. С обоих сторон корабля здесь висели спасательные шлюпки. Огни "Искателя" походили отсюда на большую звезду, окруженную туманностями на темном небе.
   При помощи поручней и перил они добрались до капитанского мостика. В центре рулевой рубки, перед широкими окнами, рядом с большим морским компасом на подставке, находился штурвал. Держась за его отполированные ручки, перед ним стоял вахтенный матрос, одетый по всей форме: бескозырка, широкий воротник, черные короткие ботинки. На его лице застыло выражение напряженного внимания, а глаза были устремлены на компас, стрелка которого за половину тысячелетия не сдвинулась и на градус.
   Напротив штурвала находилась дверь в другое помещение, в котором еще два человека в белых формах склонились над столом. Для Гримса не представляло труда определить их звания.
   - Прошу прощения, капитан, - пробормотал он и осторожно отодвинул в сторону высокое худое тело бородатого человека с четырьмя золотыми нашивками на рукаве. Затем он взглянул на расстеленную на столе карту: