Чапек Карел. Белая болезнь

   Барон Крюг. Нет.
   Гален. Боже, как это трудно! Так что же вы вообще можете мне предложить?
   Барон Крюг. Только деньги.
   Гален. Но ведь вы знаете, что я все равно не сумею применить их к делу… (Кладет шприц на стол.) Нет, это было бы бесполезно… да, совершенно бесполезно…
   Барон Крюг. Так вы не будете лечить меня?
   Гален. Мне очень жаль, но… Можете одеться, барон.
   Барон Крюг. Значит — конец… О господи боже, боже милосердный!
   Гален. Вы еще придете ко мне, голубчик!
   Барон Крюг (одеваясь за перегородкой) . Я должен прийти еще раз?
   Гален. Да. И ознакомьтесь там с таксой за врачебное освидетельствование.
   Барон Крюг (выходит, застегиваясь). Слушайте, доктор, мне кажется, что вы совсем не так наивны.
   Гален. Когда хорошенько поразмыслите над этим, придете! (Распахивает дверь.) Следующий!
   Занавес

КАРТИНА ПЯТАЯ

   Кабинет Маршала.
   Адъютант (входит). Барон Крюг.
   Маршал (пишет, сидя за столом). Пусть войдет.
   Адъютант впускает барона Крюга и исчезает.
   Садитесь, дорогой барон. Я сейчас кончу. (Кладет перо.) Итак, докладывайте, мой друг. Да вы садитесь, дорогой Крюг. Я пригласил вас, чтобы вы лично доложили, как у нас дела.
   Барон Крюг. Мы сделали все, что могли, ваше превосходительство. Мы подсчитали все наши возможности…
   Маршал. Каков итог?
   Барон Крюг. Я еще не удовлетворен им. Восемьдесят тяжелых танков в сутки…
   Маршал. Вместо требуемых шестидесяти пяти?
   Барон Крюг. Да. Кроме того, семьсот истребителей и сто двадцать бомбардировщиков ежедневно. Выпуск этих видов вооружения надо значительно увеличить. Ведь мы будем производить их не только для себя…
   Маршал. Разумеется… Дальше.
   Барон Крюг. С боеприпасами все в порядке. Мы можем давать на тридцать процентов больше, чем требует главный штаб.
   Маршал. А газ «Ц»?
   Барон Крюг. В любом количестве. Вчера у нас был с ним несчастный случай: в одном из цехов лопнул баллон…
   Маршал. Есть жертвы?
   Барон Крюг. Погибли все. Сорок работниц и четверо рабочих. Смерть мгновенная.
   Маршал. Прискорбно… но сам по себе результат замечательный. Поздравляю вас, милый Крюг.
   Барон Крюг. Благодарю вас, ваше превосходительство.
   Маршал. Итак, с этим все в порядке.
   Барон Крюг. Да, ваше превосходительство.
   Маршал. Я знал, что могу положиться на вас… Кстати, как поживает ваш племянник?
   Барон Крюг. Спасибо, ваше превосходительство, он здоров.
   Маршал. Я часто слышу о нем от своей дочери. Мне кажется, мой друг, что мы с вами вскоре породнимся.
   Барон Крюг (встает). Это было бы для меня великой честью, ваше превосходительство.
   Маршал (встает). А для меня подлинной радостью, Крюг. Уже потому, что, не будь вас, я не был бы тем, кем стал теперь. Такие вещи не забываются, мой друг.
   Барон Крюг. Я выполнял свой долг, наше превосходительство. Я делал это для государства. И в интересах… моего промышленного концерна.
   Маршал (подходит к нему). Вы помните, Крюг, мы обменялись рукопожатиями, перед тем как я со своими солдатами выступил против правительства?
   Барон Крюг. Такие дни не забываются, господин Маршал!
   Маршал. Так вот, протянем друг другу руки и сегодня… перед новым, еще более славным походом. (Протягивает обе руки.)
   Барон Крюг (отшатывается). Я… не могу подать вам руки, ваше превосходительство!
   Маршал. Почему?
   Барон Крюг. Ваше превосходительство….. у меня… белая болезнь.
   Маршал (отшатывается). Боже мой! Крюг, вы были у Сигелиуса?
   Барон Крюг. Был.
   Маршал. Ну и?..
   Барон Крюг. Он послал меня к доктору Галену. Там я был тоже…
   Маршал. Что сказал Гален?
   Барон Крюг. Что может вылечить меня в две недели.
   Маршал. Слава богу! Вы не представляете себе, как я рад… Итак, вы снова будете здоровы.
   Барон Крюг. Если соглашусь на его условие.
   Маршал. Соглашайтесь, Крюг. Приказываю вам согласиться. Вы слишком нужны нам, барон Крюг; вас надо спасти во что бы то ни стало… Что это за условие?
   Барон Крюг. Всего лишь прекращение военного производства на моих заводах.
   Маршал. Ах, вот как? Стало быть, этот Гален в самом деле безумец?
   Барон Крюг. Может быть. С точки зрения вашего превосходительства — безусловно.
   Маршал. А с вашей точки зрения лет?
   Барон Крюг. Простите, господин маршал, но я смотрю на это уже иначе…
   Маршал. О том, чтобы ваши заводы прекратили выпуск военной продукции, не может быть и речи, Крюг.
   Барон Крюг. Технически это вполне возможно, ваше превосходительство.
   Маршал. Но политически нет. Вы должны уговорить Галена, чтобы он не настаивал на этом требовании.
   Барон Крюг. Его единственное требование — это… мир.
   Маршал. Ребячество! Нельзя же позволить какому-то утописту диктовать нам условия. Слушайте, Крюг, вы говорите, что он может вылечить вас за две недели? Что ж, приостановим военное производство па этот срок… Это очень нежелательно, но что поделаешь! Мы сделали бы из этого жест миролюбия… объявили бы, что делаем еще одну попытку мирного разрешения международных противоречий… Для вас я бы пошел на это, Крюг. А как только вы поправитесь…
   Барон Крюг. Благодарю вас, ваше превосходительство, но это было бы нечестной игрой.
   Маршал. На войне, дружище, все средства хороши.
   Барон Крюг. Знаю, ваше превосходительство. Но Гален не так глуп, он затянет лечение.
   Маршал. Это правда, и вы будете у него в руках… Тогда скажите, Крюг, что вы сами предлагаете?
   Барон Крюг. Ваше превосходительство! Сегодня ночью я был готов принять условие Галена.
   Маршал. Крюг, это безумие!
   Барон Крюг. Да, страх доводит до безумия, ваше превосходительство.
   Маршал. Вы так боитесь?
   Барон Крюг бессильно пожимает плечами.
   (Садится за стол.) Да, тогда положение тяжелое.
   Барон Крюг. Если бы вы знали. Маршал, какое это отвратительное чувство, когда в тебя проникает страх… когда он охватывает тебя всего до кончиков пальцев… Фу! Мне все кажется, что я уже вою за колючей проволокой… О господи, помогите же мне кто-нибудь! Неужели никто не сжалится надо мной!
   Маршал. Я люблю вас, Крюг. Я люблю тебя, как родного брата, друг мой. Что мне с тобой делать?
   Барон Крюг. Согласитесь на мир, ваше превосходительство… Согласитесь! Спасите меня, спасите нас всех! (Становится на колени.) Маршал, спасите меня!
   Маршал (встает). Встаньте, барон Крюг.
   Барон Крюг (поднимается). Слушаю, ваше превосходительство.
   Маршал. Барон Крюг, предлагаю вам увеличить выпуск военной продукции. Я не удовлетворен приведенными вами цифрами. Больше, больше оружия! Понятно?
   Барон Крюг. Слушаю, ваше превосходительство.
   Маршал. Уверен, что вы до конца выполните свой долг.
   Барон Крюг. Да, ваше превосходительство.
   Маршал. В знак этого дайте мне руку. (Подходит к Крюгу.)
   Барон Крюг. Нет, Маршал, нет! У меня белая болезнь.
   Маршал. Я не боюсь, Крюг. Как только я поддамся страху, я перестану быть военачальником. Вашу руку, барон Крюг!
   Барон Крюг (колеблясь, подает ему руку). Слушаю, Маршал. (Шатаясь, выходит.)
   Маршал звонит.
   Адъютант (появляется в дверях). Что прикажете, ваше превосходительство?
   Маршал. Разыщите мне доктора Галена.
   Занавес

КАРТИНА ШЕСТАЯ

   Тот же кабинет Маршала.
   Адъютант (в дверях). Доктор Гален.
   Маршал (пишет). Введите.
   Адъютант вводит Галена. Оба останавливаются в дверях.
   (Продолжает писать. После паузы.) Доктор Гален?
   Доктор Гален (робко). Так точно, господин профессор…
   Адъютант (тихо подсказывает) . …ваше превосходительство.
   Доктор Гален. …то есть ваше превосходительство.
   Маршал. Подойдите ближе.
   Доктор Гален. Пожалуйста, госпо… ваше превосходительство! (Делает шаг к столу.)
   Маршал (кладет перо и с минуту разглядывает Галена). Я хотел поздравить вас, доктор Гален, с успехами в лечении белой болезни. Я получил доклады от своих учреждений… о ваших достижениях. (Берет в руки толстую папку.) Это все проверенные материалы, доктор. Ваша работа замечательна.
   Доктор Гален (смущен и тронут). Покорно благодарю, ваше превосходительство!
   Маршал. Я тут подготовил проект. Хочу преобразовать лечебницу Святого духа в государственный институт по борьбе с белой болезнью. Вы займете пост главного врача этого института, доктор Гален.
   Доктор Гален. Но я… Это невозможно, сударь… у меня такое множество пациентов, ваше превосходительство… Право, не могу.
   Маршал. Считайте это моим приказом, доктор Гален.
   Доктор Гален. Я бы с величайшей радостью, ваше превосходительство… Но — не умею руководить… У меня нет ни опыта, ни склонностей…
   Маршал. Тогда поговорим иначе. (Взгляд па адъютанта, тот исчезает.) Вы отказались лечить барона Крюга, так?
   Доктор Гален. Нет, простите. Я согласен… Но только на определенных условиях.
   Маршал. Знаю. Так вот, вы будете лечить барона без всяких условий, доктор Гален.
   Доктор Гален. Мне очень жаль, сударь… ваше превосходительство… но, право, это невозможно. Я… я вынужден настаивать на моем условии.
   Маршал. Доктор, есть средства… заставить людей выполнять распоряжения.
   Доктор Гален. Вы можете арестовать меня, но…
   Маршал. Хорошо же. (Протягивает руку к звонку.)
   Доктор Гален. Послушайте, сударь. Не делайте этого! У меня столько пациентов… Вы их погубите, приказав арестовать меня.
   Маршал (снимает руку со звонка). Это были бы но первые мертвецы на моем пути… Но вы еще передумаете. (Встает и подходит к Галену.) Слушайте, вы — безумец или… или герой?
   Доктор Гален (отступает). Нет, что вы… Во всяком случае, не герой. Но я был на войне… служил полковым врачом… и видел, сколько там гибнет народу… столько здоровых людей.
   Маршал. Я тоже был на войне, доктор. Но я там видел, как люди сражаются за славу нации. И я привел их домой победителями.
   Доктор Гален. Вот в том-то и дело. А мне больше доводилось видеть тех, кого вы уже не привели домой. Вот в чем разница, ваше превосходительство.
   Маршал. Где вы служили?
   Доктор Гален (вытягивается). Младший врач тридцать шестого пехотного полка, господин Маршал.
   Маршал. Бравый полк. Отличия имеете?
   Доктор Гален. Золотой крест с мечами, господин Маршал.
   Маршал. Молодец! (Подает руку.)
   Доктор Гален. Спасибо, господин Маршал.
   Маршал. Ладно. А теперь идите и явитесь к барону Крюгу.
   Доктор Гален. Прошу арестовать меня за невыполнение приказа.
   Маршал пожимает плечами и звонит.
   Адъютант появляется в дверях.
   Маршал. Арестовать доктора Галена.
   Адъютант. Слушаюсь, ваше превосходительство. (Подходит к Галену.)
   Доктор Гален. Ваше превосходительство, не делайте этого!
   Маршал. Почему?
   Доктор Гален. Я могу еще понадобиться… может быть, даже вам самому.
   Маршал. Мне — нет. (Адъютанту.) Ничего, можете идти.
   Адъютант уходит.
   Сядьте, Гален. (Садится рядом.) Как вам растолковать это, упрямец вы этакий? Видите ли, я лично очень дорожу бароном Крюгом. Это замечательный человек и мой единственный друг. Вы себе не представляете, как одиноко живется диктатору. Говорю вам просто, по-человечески: доктор, спасите Крюга! Я уже давно… никого не просил.
   Доктор Гален. Господи, это такое трудное дело… Я бы с удовольствием… Послушайте, у меня тоже есть к вам просьба.
   Маршал. Это не ответ.
   Доктор Гален. Простите, ваше превосходительство, одну минутку. Вы — государственный деятель с такой громадной властью… Я говорю это не для того, чтобы вам льстить… К сожалению, это правда. Что, если бы вы предложили человечеству вечный мир? Господи, как бы все обрадовались! Ведь весь мир боится вас, все вооружаются только из-за вас. А если вы скажете, что хотите мира, на всем земном шаре наступит спокойствие, не правда ли?
   Маршал. Речь шла о бароне Крюге, доктор.
   Доктор Гален. Да, вот именно. Вы можете спасти его… Его и всех больных белой болезнью. Скажите только, что вы решили обеспечить человечеству мир… что заключите договор о вечном мире со всеми народами. И все будет спасено. Вы только подумайте, ваше превосходительство, все зависит только от вас. Прошу вас, спасите, ради бога, несчастных, страдающих белой болезнью. А что касается барона, то мне было так неприятно ему отказывать… Пожалуйста, хоть ради него…
   Маршал. Барон Крюг не может принять ваши условия.
   Доктор Гален. Но вы можете принять их, сударь… Вы все можете.
   Маршал. Не могу. Неужели надо объяснять вам это, как малому ребенку? Вы думаете, что война или мир зависят от моего желания? Я должен делать то, что в интересах моей нации. Если моему народу суждено воевать, мой долг — подготовить его к этому.
   Доктор Гален. Но дело в том, что, если бы не вы, ваш народ не пошел бы ни на какую завоевательную войну.
   Маршал. Да, не пошел бы. Не мог, бы. Он не был бы так хорошо подготовлен, как сейчас. Не сознавал бы своей силы… и своих шансов на успех. Сегодня он, слава богу, сознает их. И я осуществляю его чаяния…
   Доктор Гален. …которые вы сами внушили ему.
   Маршал. Да, я внушал ему волю к жизни. Вы верите, что мир лучше войны. А я верю, что победоносная война лучше мира. Я не вправе лишить мой народ победы.
   Доктор Гален. И множества смертей, да?
   Маршал. Да, и смертей. Только кровь павших в бою делает клочок земли родиной. Только война превращает людей в нацию, а мужчин в героев.
   Доктор Гален. И в мертвецов. Их мне на войне попадалось гораздо больше.
   Маршал. Таково ваше ремесло, доктор. А мне при моем ремесле больше приходилось видеть героев.
   Доктор Гален. Да, из тех, что не были на передовой, ваше превосходительство. Мы, сидевшие в окопах, не очень-то храбрились.
   Маршал. За что вы получили золотой крест?
   Доктор Гален. За… всего лишь за то, что перевязал нескольких раненых.
   Маршал. Так. И это было в бою, в окопах. Разве это не доблесть?
   Доктор Гален. Извините, нет. Я просто, как врач… Надо же было кому-нибудь…
   Маршал. Слушайте, ну скажите же мне, по какому нраву вы добиваетесь мира? Это что, ваша миссия?
   Доктор Гален. Простите, не понимаю…
   Маршал (тихо). Ну… миссия, предначертанная вам свыше.
   Доктор Гален. Нет, совсем не то. Просто я, как обыкновенный человек, чувствую, что…
   Маршал. Тогда вы не должны этого делать, доктор. В таких делах нужно веление свыше… высшая воля, которая ведет нас.
   Доктор Гален. Чья воля?
   Маршал. Божья. Я был избран богом, а иначе не мог бы вести людей.
   Доктор Гален. И поэтому вы должны воевать?
   Маршал. Да. Во имя нации…
   Доктор Гален. …сыны которой падут в боях?
   Маршал. И завоюют победу. Во имя нации…
   Доктор Гален. …отцы и матери которой погибнут от белой болезни.
   Маршал (встает). Старшее поколение меня не интересует, доктор. Из него уже не выйдут солдаты… Не знаю, почему я еще не приказал арестовать вас.
   Доктор Гален (встает). Прикажите, ваше превосходительство.
   Маршал. Вы вылечите барона Крюга. Он нужен отечеству.
   Доктор Гален. Пускай тогда господин барон придет ко мне…
   Маршал. И согласится на ваши немыслимые условия?
   Доктор Гален. Да, ваше превосходительство: пусть согласится на мои немыслимые условия.
   Маршал. Вы продолжаете настаивать? Тогда, разумеется, не остается ничего иного… (Подходит к столу.)
   Звонит телефон. Маршал берет трубку.
   Да, это я… Что? Да, слышу… И уже… Когда это произошло? Да. Спасибо. (Вешает трубку. Хрипло.) Можете идти. Слава богу… барон Крюг пять минут тому назад застрелился.
   Занавес

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
МАРШАЛ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

   Во дворце Маршала.
   Маршал. Итак, в общих чертах…
   Министр пропаганды. Всюду ширится антивоенная пропаганда. Особенно в английской печати. Англичане всегда боялись болезней… Правительство Англии получило петиции с миллионами подписей…
   Маршал. Отлично. Этим они сами себя внутренне ослабляют. Дальше.
   Министр пропаганды. На сей раз, к сожалению, и правящие круги некоторых стран выступили за мир. Даже один монарх…
   Маршал. Знаю.
   Министр пропаганды. У его величества маниакальный страх перед белой болезнью. Захворала его тетя. Есть сведения, что он намерен обратиться к правительствам всех стран с предложением созвать конференцию о вечном мире.
   Маршал. Это никуда не годится. Надо принять контрмеры.
   Министр пропаганды. Дело зашло слишком далеко. Мировая общественность резко настроена против войны. Людей обуял страх перед белой болезнью, ваше превосходительство. Они уже не хотят политики, а только лекарства, только спасения от белой болезни. Получены сведения, что и у нас есть малодушные… прямо сказать антивоенные настроения. Дескать, здоровье дороже победных лавров.
   Маршал. Трусы! И это сейчас, когда мы так хорошо подготовлены! Столь благоприятная обстановка бывает раз в столетие. Слушайте, можете вы мне поручиться за то, что эти настроения будут у нас ликвидированы?
   Министр пропаганды. На длительный срок — не могу, ваше превосходительство. Молодежь полна энтузиазма и пойдет за вами в огонь и в воду. Но среди пожилых людей растут уныние и страх.
   Маршал. Мне больше нужны молодые.
   Министр пропаганды. Безусловно, но старшее поколение экономически сильнее. Пожилые все еще занимают ведущие позиции и высшие посты. В случае войны это может вызвать известные неполадки. Крайне необходимо успокоить общественное мнение…
   Маршал. Чем?
   Министр пропаганды. Заставить этого доктора дать нам свое лекарство.
   Маршал. Безнадежное дело, даже если вы вздернете его на дыбу. Я знаю этого человека.
   Министр пропаганды. У нас есть испытанные средства воздействия, ваше превосходительство.
   Маршал. Которые обычно кончаются смертью испытуемого? Нет, благодарю вас, В данном случае не подходит. Это произвело бы плохое впечатление.
   Министр пропаганды. Тогда не остается ничего иного, кроме как временно… уступить призыву к миру.
   Маршал. И упустить благоприятную ситуацию? Исключено!
   Министр пропаганды. Либо нанести удар прежде, чем организуется фронт мира. А это значит…
   Маршал. Нанести удар сейчас. И по самому слабому месту. Что касается поводов для вооруженного выступления…
   Министр пропаганды. Поводы у нас подготовлены давно: интриги против нашего государства, систематические провокации и так далее. В нужный момент произойдет покушение на одного из наших второстепенных политических деятелей. Потом будет достаточно провести широкие аресты и дать сигнал газетам. Организуем стихийные демонстрации, участимте которых будут требовать войны… За патриотический подъем я ручаюсь… пока еще не поздно.
   Маршал. Благодарю. Я знал, что могу положиться на вас… Наконец-то! О боже, наконец-то я поведу свою нацию к славе!
   Занавес

КАРТИНА ВТОРАЯ

   До поднятия занавеса слышны военные марши, рожки горнистов и барабаны, потом все покрывает восторженный рев толпы. Занавес поднимается. Кабинет Маршала. Открыта дверь на балкон, с которого Маршал выступает перед толпой. В кабинете Дочь Маршала и Крюг-младший в военной форме.
   Маршал (к толпе). В момент, когда наши сероброкрылые самолеты уже сеют смерть над городами наших заклятых врагов…
   Восторженный рев толпы.
   …я хочу вынести на суд народа этот мой самый решительный шаг.
   Крики: «Да здравствует Маршал!», «Слава Маршалу!»
   Да, я начал войну и начал ее, не объявляя. Я поступил так для того, чтобы сохранить тысячи жизней наших сыновей, которые в эту минуту выигрывают свою первую битву, громя еще не успевшего опомниться противника. Теперь я прошу вас одобрить такую тактику.
   Неистовый крик: «Да, да! Одобряем! Да здравствует Маршал!»
   Дальше. Я начал войну, не вступая предварительно в унизительные для нас переговоры с этим маленьким, ничтожным государством, которое воображает, что может безнаказанно провоцировать и оскорблять нашу великую нацию…
   Возмущенные крики толпы.
   …и руками наемных бандитов подрывать наш порядок и безопасность!
   Рев толпы: «Смерть им!», «Предатели!», «На виселицу!»
   Тише! Криком мы не устраним зла. Был только один путь: послать карательную экспедицию и расправится с этим обнаглевшим ничтожным государством, которое упорно угрожало нашему мирному благоденствию, стереть с лица земли этот жалкий и неполноценный народ, у которого нет никакого права на существование, истребить всех, кто бы ни встал на его защиту… Пусть теперь другие державы раскроют свои карты! Я заявляю: мы не боимся никого!
   Общий крик: «Не боимся! Да здравствует Маршал! Да здравствует война!»
   Я знал, что вы поддержите меня. Защищать вашу честь я послал в бой мою великолепную армию. От вашего имени я заявляю всему миру: «Мы не хотим войны, но мы победим! Победим, ибо такова воля божия!.. Победим (бьет себя в грудь) , потому что с нами справедливость!.. С нами справедливость!.. (Слабее.) Справедливость…
   Общий крик: «С нами справедливость! Да здравствует война! Слава Маршалу!»
   (Шатаясь, входит с балкона в комнату, бьет себя в грудь.) С нами справедливость!.. С нами справедливость!.. С нами… Я…
   Крюг (подбегая). Вам нехорошо, ваше превосходительство?
   Дочь. Что с тобой?
   Маршал. Оставьте меня… Уйдите. (Бьет себя в грудь.) С нами справедливость… Что это?! (Расстегивает мундир, ощупывает себе грудь.) С нами справедливость. (Рвет на себе рубашку.) Взгляните сюда!
   Крюг. Покажите!
   Крюг и Дочь наклоняются к груди Маршала.
   Маршал. Я ничего не чувствую. Грудь как мрамор…
   Дочь (с усилием.) . Нет, папа… там ничего нет. Ты не смотри.
   Маршал. Пусти!.. (Хватается за грудь.) Ничего не чувствую, ровно ничего…
   Дочь. Папочка, это пустяки… вот увидишь.
   На улице нарастает ров: «Маршал! Маршал! Маршал!»
   Маршал. Я знаю, что это такое… Иди, детка, иди. Оставь меня.
   Снаружи крики: «Маршал!», «Хотим видеть Маршала!»
   Я иду. (Выпрямившись и подняв руку для приветствия, выходит на балкон.)
   Неудержимый рев: «Да здравствует Маршал! Слава Маршалу! Слава войне!»
   Дочь разражается рыданиями.
   Крюг. Не надо, дорогая, не надо.
   Дочь. Павел… ведь папа…
   Крюг. Я знаю, но сейчас вы не должны плакать. (Подходит к телефону, лихорадочно перелистывает справочник, набирает помер.) Алло! Профессор Сигелиус?.. Говорит Крюг. Немедленно приезжайте сюда, во дворец Маршала. Да, к Маршалу лично… Да, белое пятно. (Кладет трубку.) Аннета, прошу вас, не плачьте!
   Снаружи крики: «Да здравствует Маршал!», «Да здравствует война!», «Да здравствует армия!», «Слава Маршалу!»
   Маршал (возвращается с балкона). Все-таки они любят меня… Это великий день. Ну, ну, не плачь, маленькая.
   Крюг. Ваше превосходительство, я позволил себе вызвать профессора Сигелиуса…
   Маршал. Ладно, Павел. Для того чтобы я болел по всем правилам науки, да? (Машет рукой.) А что, не было еще сводки о действиях нашей авиации?
   С улицы доносятся песни и звуки военных оркестров.
   Слышите, как они ликуют. Наконец-то я сделал из них настоящую нацию! (Ощупывает грудь под мундиром.) Странно… кожа холодна, как мрамор. Словно это не мое тело…
   Снаружи крики: «Маршал», «Маршал!», «Маршал!»
   Иду, иду. (Шатаясь, направляется к балкону.)
   Крюг. Разрешите, ваше превосходительство. (Выбегает на балкон, делает толпе знак замолчать.) Его превосходительство Маршал благодарит вас. Он только что сел за работу.
   Возгласы: «Да здравствует Маршал!», «Да здравствует война!», «Слава Маршалу!»
   Маршал. Достойный молодой человек… Я так любил старого Крюга. (Садится.) Бедный барон Крюг… бедняга…
   Крюг (вернувшись с балкона). Помогите мне, пожалуйста, Аннета. (Показывает на окна. Оба спускают тяжелые шторы и зажигают настольную лампу.)
   Наступает полумрак и тишина; только с улицы глухо доносятся песни и марши.
   Маршал. Так. Вот теперь по крайней мере все как у больного.
   Дочь (садится у его ног). Ты не будешь болеть, папа. Придут величайшие врачи мира и вылечат тебя. А пока приляг.
   Маршал. Нет, нет, я не имею права болеть, Я должен воевать, детка. Увидишь, я и думать не стану о болезни. Вот только сейчас здесь, с вами, отдохну немножко. Это шум так подействовал на меня… Больному человеку легче, когда он забьется в угол и держит кого-нибудь за руку. Но это пройдет, вот увидите. Я должен воевать! Скорей бы пришли первые сводки… Слышите, как поют на улице? Это звучит словно с другого берега.
   Крюг. Если пение беспокоит ваше превосходительство…
   Маршал. Нет, нет, не мешайте им. Теперь всюду реют флаги… Мне надо было бы проехать по городу… показаться народу… сказать всем, что с нами справедливость… с нами… (Бьет себя в грудь.)
   Дочь. Не надо, отец, ты не должен сейчас думать об этом.
   Маршал. Да, доченька… не должен. Но погоди, я еще поеду во главе войска как победитель… Ты не видела, как я вернулся со своими солдатами с прошлой войны. Ты тогда была крошкой… Но теперь ты увидишь… Погоди, ты еще порадуешься! Павел, война — прекрасная вещь! Для нас, мужчин, это величайшее… наступление на правом фланге! Обхват! Бросить туда десять армейских корпусов!
   Адъютант (в дверях). Надворный советник профессор Сигелиус прибыл. Провести его сюда?