Страница:
Я ему: "Что это такое?"
Е.: "А вот такое -- чтоб не было Центра".
Я тоже против старого Центра, но я требую, чтобы было государство, то есть нечто с властными функциями. Исчерпал всю свою аргументацию. Никто из руководства республик, даже Назарбаев, активно не поддерживал. А спорили мы в основном с Ельциным".
Присутствовавшие Кудрявцев (академик) и Яковлев (его советник по праву) -- предложили вставить слово "конфедеративный".
Е.: "Ну и что! Где конфедерация, там и федерация, и опять к Центру!.. Не пойдет".
Кудрявцев: "Но это же демократическое образование!"
Е.: "Ну, раз демократия, тогда можно..."
М. С.: "Давайте и назовем: "конфедеративное демократическое государство"..."
Посудачили и согласились, на это ушло почти 4 часа -- все время до обеда.
Андрей откомментировал поведение Ельцина так: это, знаете, как большой Ванька на деревне. "Ну, Вань, ну, давай, это же тебе ничего, тебе же на пользу..." -- "А я не хочу, не хочу, и все, мне это не подходит!" -- "Ну, Вань, подумай, все тебя просим, смотри, вон, люди глядят, ждут, от тебя зависит!" -- "А я не хочу". -- "Да ты подумай, ну проспишься, сам пожалеешь, что не соглашался. Ну, перебрал немного... Завтра-то все яснее будет". -"Ладно. Согласен. Только смотрите у меня!"...
М. С.: "Дальше речь пошла о властных структурах, о президенте. Я им говорю: он должен избираться народом. В ответ все, как один: как же так? Ведь в каждом из наших государств будет президент, зачем еще? Ведь тогда двоевластие... Я им: "Не двоевластие, а четкое разделение полномочий и полное распоряжение делегированными правами и обязанностями". Они: "Ладно, только пусть президента назначают (или выбирают) парламенты суверенных государств". Я им: "Нет... Быть куклой, свадебным генералом или чтобы каждый ноги обтирал о президента -- на это нельзя идти. И дело не во мне. Кто бы ни был, раз договариваемся о государстве-- субъекте международных отношений, с едиными Вооруженными Силами, с согласованной внешней политикой, с общим рынком, финансовой системой и т. д., -- должен быть полномочный и властный глава государства, который имеет мандат народа".
Уломал в конце концов: избирается президент гражданами суверенных государств -- членов Союза, а гражданство тройное ("автономий", бывших союзных республик и общесоюзное)... Чтобы человек на всем пространстве чувствовал себя одинаково полноправным -- одно для всех "союзное" гражданство. Выборы -- "по закону", т. е. суверенные государства могут их проводить по-разному, возможно, через выборщиков. Но все равно -- мандат от самих граждан, а не от парламентов или каких-нибудь других властей.
Ельцин бросил реплику: это хорошо -- через выборщиков, как в Америке! М. С. на это заметил: не знает, что ли, что в США президент ого-го!
Потом в этом же духе (пошло-поехало): каким должен быть общий парламент. Ельцин настаивал, чтоб однопалатный -- из делегаций от парламентов государств. Я круто выступил против. Ибо это опять превратило бы президента в марионетку. Ельцин сопротивлялся, но я его "купил": говорю -тогда так ведь, Борис, получится: от Туркменистана 50 депутатов и от России -- 50!!
-- Что?! -- взревел Ельцин.
-- Ну, а как же, раз ты за такой парламент, тогда так... И знаете, -М. С. смеется, -- при всех я это сказал, при Ниязове (будущий президент Туркменистана -- "Туркмен-баши"). И быстро договорились: другая палата избирается всеми гражданами.
С положением о Министерстве внешних сношений, МВД, Министерстве обороны и о единых Вооруженных Силах справились без скандалов. Но уткнулись в бюджет -- в запрос М. С. о 30 миллиардах на квартал до конца года. Тут опять Ельцин начал ваньку валять: "Не дам включить печатный станок -- и все. И так деньги ничего не стоят..." Вызвали Геращенко и других финансовых экспертов. Один за одним Ельцину разъясняли, что государство, какое-никакое, ни дня не может существовать без денег. А денег в Госбанке нет. Ведь что-то от государственных органов остается: армия остается, Академия наук остается... Зарплату люди должны получать, а студенты -- стипендию...
-- Не дам, и все!.. -- реагировал Ельцин.
Препирались два часа... В том числе уговаривали не разгонять (15 ноября -- срок) Министерство финансов, потому что некому будет даже распределять деньги, если их дадут.
-- Ну ладно! До первого декабря пусть еще поживут! -облагодетельствовал Ельцин.
Финал: никто не захотел участвовать в пресс-конференции -- вы, мол, Михаил Сергеевич, и скажите все, о чем договорились. Нет уж, возражал Горбачев, давайте вместе, если действительно договорились...
Пошли все к выходу, но никакой уверенности, что они завернут к толпе журналистов. Однако Андрей выстроил журналистскую бригаду так, что увильнуть было некуда. Удалось "раствориться" только одному -- Муталибову. Остальные вынуждены были сказать, что "Союз будет".
Впрочем, на другой день Ельцин заявил, что не удовлетворен Ново-Огаревом: "Пришлось пойти на большие компромиссы, чем следовало бы".
Журналу "Цайт" перед своей поездкой в ФРГ сказал: я все проблемы практически могу решить без Горбачева!
М. С. мне "жаловался" на этот счет по телефону позавчера вечером, уже после интервью "Штерну". Я успокаивал. Поговорили о "падении нравов в политике". С перестройкой М. С. начал поднимать этическую планку в политической деятельности (честность, доверие, правда, о чем договорились -свято и т. д.). А теперь все снова вразнос, но уже под прикрытием демократии, плюрализма и гласности. И зараза эта пошла в международные отношения, где М. С. создал атмосферу доверия и верности слову. А теперь и Буш, и Миттеран, и Коль "под давлением real politik" изменяют своим заверениям в поддержке его политики, быстро переориентируются на новые "реальные" центры власти -- Россию, Украину, даже Узбекистан...
Проверкой в этом отношении будет поведение Коля с Ельциным, который едет в Германию 21 ноября.
С Нелей ездили в Марьину Рощу. Ходили по едва узнаваемым улицам моего детства. Купили французский батон в конце 6-го проезда, где я родился. Постояли между гаражей на откосе к "Виндавской ж.-д.", по которой когда-то ездил в Павшино на дачу, а после войны на лыжах --в Опалиху. Постоял возле лужайки, где раньше был дом, с которым связано все: с первых сознательных лет до ухода на войну, а потом несколько лет и после. Прошли мимо клуба "Корешка" (завод вторичного алюминия, страшно тогда дымивший). Взамен его -блочное административное здание... Тот был барак, но отражал эпоху, в том числе первый мой пионерский отряд, когда еще мы, не больше дюжины, ходили "за линию" к филиалу завода с горном и барабаном, в синей форме, и люди останавливались, смотрели с любопытством. Прошли мимо больницы, где родилась Аня... Мимо 10-й школы -- она одиноко стоит среди новых зданий, внутри разрушена, но двери на замках: кто-то прибирает к рукам. Мимо 1-й Опытной им. Горького -- в Вадковском переулке... Там строительное управление чего-то, а в угловом здании, где учились с 1-го по 7-й классы, -- турецкое посольство. Мимо 2-го автобусного парка -- архитектуры начала 30-х годов, мимо дома Тамары Красовской, подруги Ленки Мойсюк--красавицы из 7-го класса (видел ее в последний раз в сентябре 1941 года у Красных Ворот в форме медсестры). По улице Октябрьской, мимо дома, где в 1933--1934 годах был "закрытый распределитель" -- от того же "Корешка", мимо ЦДКА --с библиотекой, где меня обхамила библиотекарша в 1938 году. Запомнил на всю жизнь! Мимо гостиницы ЦДКА, где останавливались красные командиры -- элита нашей тогда "кадровой" армии. (И Неля, еще девчонка, со своим отцом.) По Екатерининскому саду -- к машине.
Человеческая память. Исчезает ли она со смертью? Или куда-то улетучивается, наполняя "ноосферу", и, как в компьютерную память, закладывается навечно? Неля понимает и сопереживает эту мою память.
19 ноября
Вчера был на ланче у Брейтвейтов в британском посольстве. Все разговоры -- о нас: что-то будет после Госсовета 14 ноября? Россия -- Ельцин -Украина... Долги -- "шерпы": они семеро как раз здесь сейчас...
Предвидел ли М. С., что так получится с КПСС? Когда он понял, что с ней ему не по пути?..
Но -- держится посол со мной, хотя это едва заметно, уже иначе: я теперь не представляю сверхдержаву и всемирно авторитетного Горбачева.
Сегодня -- посол Блех... Перед визитом в Германию Ельцина... Много я ему сказал... И, между прочим, конфиденциально, сославшись на М. С., следующее: для вашего канцлера это будет проверкой верности его дружбе с Горбачевым, его собственным заявлениям о поддержке политики Горбачева и целостности Союза... Не в том дело, что сам М. С. поддерживает в принципе политику Ельцина, не видит ей альтернативы и честно спасал его в казусе с Чечней! О Хонеккере. Ельцин готов его запродать за марки или что-то в этом роде... Но, если его вам выдаст М. С., его осудят даже самые отъявленные антикоммунисты, хотя Хонеккера у нас никогда никто не любил.
М. С. подписал распоряжение о назначении меня "специальным помощником по международным вопросам" -- это в компенсацию за мой отказ стать государственным советником.
Сегодня эпопея с назначением Шеварднадзе министром, а Панкина -- послом в Лондон. Звонит М. С.: соедини срочно с Мейджором (я подумал, чтоб надавить на "семерку шерпов" в Москве)... Мейджора никак не найдут... Звонит: дай мне твоего Брейтвейта... Отвечают: он обедает--святое дело для англичанина! М. С. матерится. Наконец находят Мейджора. Оказывается, речь идет об агремане (тут же!) для Панкина. Тот обещает, вопреки всем дипломатическим канонам, сделать немедленно. Только вот поговорю, мол, с королевой. Через час позвонил мне Брейтвейт и сообщил: Ее Величество согласна!
Все это происходило в присутствии Шеварднадзе и Панкина, в кабинете М. С. Панкину он предложил должность госсоветника по международным вопросам при себе, члена Политического Консультативного Комитета. Тот, с каменным лицом и своей выдвинутой челюстью, попросил вернуть его на посольскую работу.
М. С. в его присутствии в трубку очень хвалил его Мейджору: мой друг, замечательный человек, так много успевший за три месяца.
В чем же дело? На Госсовете, когда утверждали Министерство внешних сношений, договорились о Шеварднадзе... Не думаю, что инициатива принадлежала Ельцину (его Козырев -- мальчишка рядом с Э. А., а с Панкиным тот мог бы и на равных). Это скорее всего нужно было республикам: чтоб у их министерств был патрон -- фигура, а не "случайно выскочивший вверх"... Горбачеву это нужно тем более: раз Э. А. соглашается -- это сигнал, что союзные структуры жизнеспособны и у "согласованной" общей внешней политики есть будущее. Перед Западом сейчас -- очень кстати...
21 ноября
Всего три месяца с момента вызволения из "Зари". Но как же давно это было!
М. С. после вчерашнего очередного неудачного выступления в Верховном Совете по бюджету, над чем сегодня откровенно издеваются "НГ", "Российская газета", уехал в Иркутск.
Сегодня положил на сберкнижку (как же не люблю это делать -предпочитаю заначку дома) 12 000, что копились многие годы.
Но поговорим о Горбачеве.
Вот с легкостью расстался с Панкиным: "реаль политик!" Вернул Э. А., который до самого последнего дня давал в прессе унижающие Горбачева оценки и, конечно, -- возвышающие его самого. В свое время он отпихнул Яковлева (ради Лигачева и Рыжкова) -- "реаль политик". Из-за нее он держался за Лигачева до последнего -- из страха потерять одну из казавшихся незыблемой опор -- КПСС. Между тем, если б он не тянул с 6-й статьей Конституции и сразу после ее отмены ушел с генсекства, партия бы, естественно, раскололась, но была бы сохранена наиболее умная и прогрессивная ее часть -для него самого, для перестройки. А так он не только всю ее потерял, но и сделал своим лютым врагом.
Вот Коль тоже делает "реаль политик" с Ельциным. Но этика, которую М. С. ввел в мировую политику, -- это тоже реальность. Без нее не было бы доверия, а без доверия ничего бы не было, в том числе и объединения Германии. Пока не заметно, чтоб до канцлера это дошло -- через Блеха или по собственному разумению. Посмотрим -- позвонит ли он Горбачеву. Буш это делал. Если нет -- скурвился.
И дело не в том, что надо вертеться по обстановке, такая планида политика, дело в том, что взгляд чуть подальше -- это тоже умение учитывать реальность.
Я не верю, что Союз в том виде, в каком его хочет вот сейчас М. С., жизнеспособен. И, наверное, завтра не состоится парафирование. Не говоря уже о том, что Кравчук вчера еще во всеуслышание заявил, что никогда не подпишет никакого Союзного договора. А народ наш уже пустил хохму: 1 ушанка (треух) + 5 тюбетеек новый Союз. Смешно, а правда... Но в дальнейшем, в дальнейшем... пойдем ведь по европейскому пути -- по пути Общего рынка.
Однако возможен и вариант вхождения мусульманских республик в мусульманский мир. Но тогда в Казахстане -- война. Казаки уже готовятся. И на Украине -- война: Крым... Нельзя его отдать: это позор для национального самосознания России, а оно -- единственная "идейная" опора российской политики. Иначе народ не выдержит экономической реформы.
Но вернемся к Горбачеву. По навязанной ему логике (М. С. это осознал и поэтому взял Э. А.) надо быстро и заметно смещаться во внешнюю сферу... -превращаться в Вайцзеккера, в Коссигу, даже в "испанского короля" -- с армией (очень сокращенной и профессиональной), хотя он мало пригоден, чтоб пользоваться почтением у офицерства -- не по-человечески, а в кастовом отношении... И еще дальше -- в фигуру из бывших: Жискар, Шмидт, Киссинджер, Вэнс, Тэтчер... Хотя у нас это не принято, но пусть он проложит дорожку. Римский клуб ему предлагает почетное членство, даже пост почетного председателя. Почему бы нет?!
Если поездка в Иркутск (на военные заводы и в гарнизон) -- шаг в направлении армии, то это правильный ход... Но надо быстрее, надо не допустить, чтоб Ельцин взял русскую армию в свои руки. М. С. пусть станет ее патроном, включая казачество... Он оттуда ведь, хотя и "инородец".
А мне при этом что? Я обещал быть с ним до конца. Он мне это предложил, когда я дважды намекал о пенсии. В связи с Форосом (и моим телевизионным интервью -- из-за Р.М.) кошка пробежала, холодок было появился, но вроде исчез... Сопротивлялся очень Ревенко, чтоб назначать меня "специальным помощником по международным вопросам", но все-таки М. С. пошел на это... И -- дослужу. А что, собственно, остается-то?
Но вот в субботу приходит ко мне Саша Беликов -- из редакции "Красной площади", создаваемой (уже в течение года) президентской газеты. Наконец она начинает вроде выходить, хотя средств и спонсоров нет. Предлагает, чтоб я открыл No 1 либо статьей о Горбачеве, либо дал интервью. Думаю, откажусь...
Не боюсь апологетики: он заслужил, как фигура историческая для XX века... Но на фоне навала психолого-фрейдистских (например, в "Культуре" проф. Белкина) публикаций и просто желто-красной портретист-ской литературы о нем я буду выглядеть как прислуживающий чиновник, если не скажу всего или почти всего того, что знаю и думаю о нем.
Нет уж! Вот уйду на пенсию, тогда посмотрим...
Ладно. А вчера я забыл отметить два выдающихся события. Тамара "по случаю" достала 35 кг капусты на засолку и с помощью Николая Николаевича довезла до дома. А Лена, подруга Гени, привезла нам квашеной капусты, свеклы, моркови, варенья и пр. из своего "имения" на Украине.
Покончила с собой на днях Юлия Друнина. Значит, на кого-то шок нашей жизни действует так, что предпочитают хлопнуть дверью. Или крах всей прошлой социалистической духовности? Может быть, и не "соц.", ведь и в 30-е годы, и в войне, и после -- в 80-е -- были же и просто жизнь, были страсти, боренья, помыслы, был "образ жизни". Все рухнуло. А взамен совсем ничего, даже полок, наполненных товарами.
Поэтому и Горбачев сейчас в глазах народа -- потеря всякой надежды.
23 ноября
Вчера, пока М. С. в Сибири и Кыргызстане, готовил его интервью для агентства Киодо Цюсин, платформу для разговора с Яничеком (бывшим генсеком Социнтерна), приветствие к 70-летию Дубчека, материал для встречи с испанскими парламентариями и к встрече с Вилаети (Иран) -- обычная служба. И в общем в дни его отсутствия -- не погулял, как рассчитывал и ждал...
На телевидении Горбачева подают саркастически... Поведение его изображают как судороги, чтоб удержаться на посту... Это особенно так выглядело на фоне Ельцина в Германии, где Коль обнимался с ним так же, как совсем недавно с Горбачевым.
24 ноября
Ждал вызова от М. С. Не последовало до полпервого... Будет ли завтра Госсовет с парафированием (Союзного договора), что перед всем миром ангажировал М. С., -- неизвестно. И что он будет делать, если сорвется: еще раз заявлять, что уйдет?!
Сейчас, в 11 вечера, "Вести" передали интервью М. С. во Внуково. Прилетел вчера из Кыргызстана. Оценки визита Ельцина в Германию: считает нормальным... И не надо, мол, противопоставлять Россию -- крупнейшее государство (!) -- обычно он называл ее и других республиками, -цементирующее эту огромную (помолчал) организацию (вместо слова "Союз"!). И опять: не надо противопоставлять. Есть общие интересы и общая политика, -- а не 12 и 8 "внешних политик" (это я ему "подбросил", взяв из какой-то газеты)... И он то и дело апеллирует к этому "образу". Грустный, усталый, в этой своей пирожком шапке, с печальными глазами.
Послать бы ему всех!
Видно, мало чего привез он из Сибири и Киргизии. Завтра посмотрим.
25 ноября Как и следовало ожидать, парафирование Союзного договора в Н.-Огареве не состоялось. Что выдано Горбачевым журналистам по ТВ, известно. Он хоть и срывался -- делал хорошую мину при очень плохой игре. Мне он только что -- уже домой -- по телефону сказал: "Было тяжелее, чем 14-го, изнурительная борьба, я их высек, я ушел от них..."
Я: "Но у вас по ТВ мелькнула было фраза, что они ощущают необходимость кончать маневрировать... Страна больше не может терпеть..."
М. С.: "Это я хотел бы, чтоб они это наконец ощутили".
Я: "А кто главный [саботажник]?"
М. С.: "Главный он и есть" (т. е. Ельцин. -- А. Ч.).
Перед ТВ Горбачев пытался представить коллективное коммюнике о передаче проекта в Верховные Советы республик как форму парафирования... Но это даже по терминологии (смыслу слова) не одно и то же.
Уверен, что парламенты завалят проект, в лучшем случае отложат на "неопределенное время".
Горбачев перед выбором: осуществлять угрозу ("уйду!") или еще тянуть (на посмешище всем). Это не просто поражение, хуже: это очередное унижение по самому главному вопросу, на котором еще остается знак его власти, -- о государственности.
26 ноября
Подробности Н.-Огарева.
Закоперщиком срыва был Ельцин. Принес кучу замечаний по проекту Союзного договора.
М. С. ему говорит: как же так, мы же прошлый раз все согласовали? Это наш с тобой проект был.
Е.: "Мало ли что... Время идет. В группах, в комитетах ВС обсуждали, говорят, такой проект не пройдет... Главный вопрос опять: не государство, а просто Союз... Или "конфедеративный Союз".
М. С. бросился опять доказывать. Его поддержал только казах, "вице" у Назарбаева, доктор, юрист, который и применил метафору из Маяковского "облако в штанах". Остальные стали жаться... Кроме Акаева, которому было неловко возражать: ведь М. С. только что был у него "в гостях".
Горбачев окончательно завелся. И спустя почти 3 часа сказал им: как хотите, я ухожу. Оставайтесь здесь без меня и решайте. Как решите, так и будет...
И ушел в свой кабинет.
Спустя час к нему явилась "депутация": Ельцин и Шушкевич.
Е., воротя физиономию, чуть не отплевываясь (слова Грачева), произносит: "Вот пришли на поклон к князю, к хану..."
М. С.: "Брось, царь Борис, давай по делу..."
Вернулся к ним... И договорились о совместном заявлении, которое М. С. перед журналистами приравнял к парафированию.
Потом, на сверхзакрытом заседании, речь шла о том, как Ельцин будет осуществлять свою экономическую программу. Коллеги из республик уговаривали его: полегче, мол, ставишь нас в ужасное положение. Он им: мы и так опоздали, 16 декабря ввожу свободные цены.
М. С. реагировал вяло, только предупреждал о социальном взрыве.
Явлинский в докладе после реверансов насчет смелости Ельцина сказал: самый главный вопрос, что вы все будете делать после февраля, когда народ выйдет на улицы. До февраля идет инерционное "развитие" гибнущей старой системы. Но этого хватит только до конца февраля -- потом крах. Вы готовы к этому, вы думаете об этом? Ответа ни от кого не последовало.
А вечером М. С., собрав помощников и советников поставил задачу: думать, что будем делать!
Вчера я долго разговаривал с Яковлевым, он вернулся из США... Пришел, сидели часа два друг против друга. Все перебрали... И главный наш вывод: нет альтернативы самостоятельному прорывному ходу России. Горбачевские усилия спасти Союз -- безнадежные судороги.
И в общем-то все бы ничего, если б не Украина, не Крым, который невозможно отдать.
27 ноября
Встреча М. С. с японскими бизнесменами. Деловой разговор... Они знают о нашей промышленности больше, чем мы сами. Но собираются с нами "работать".
М. С. для мира все-таки остается лидером... И надо "сместиться" ему в своей президентской роли именно в эту сторону. Заняться мировыми и "духовно"-этичес-кими делами современности. А на "свое" посматривать отстраненно и время от времени предупреждать "об опасностях".
В этом духе я и провел совещание со своими консультантами: сказал речь, обменялись идеями, договорились, что они составят проект имиджа Горбачева с таким "смещением".
Красноречивый и не очень ясный, бурный Ермонский, деловой и осторожный Гусенков, активный и много знающий Палажченко, натужный Ковалев (сын), спокойный и скептичный Вебер, умничающий, наукообразный, самоуверенный, но, кажется, в самом деле "подготовленный" Кувалдин.
28 ноября
М. С. сегодня встречался с Эрнстом Неизвестным. Приглашение -- "моя работа"... По закону парности -- в No 10 "Вопросов философии" его статья...
Вместе с Эрнстом к Горбачеву пришли Ю. Карякин, А. Грачев, В. Игнатенко и я.
М. С. открылся до предела, будто в братском застолье. И политически кое-что сказал впервые... Назвал себя диссидентом с 1953 года. Эрнст с Юркой ввалились ко мне за 3 часа до встречи, и он был у меня интереснее, чем у М. С. Посмотрим, как отзовется эта встреча, которую зафиксировали десятки корреспондентов и ТВ-операторов. Говорят, Эрнст по выходе от М. С. был "с достоинством сдержан", без эйфории (сам я не слышал). Хотя даже для меня самораскрытие М. С. показалось необычным... А для "постороннего"? Ведь перед ним -- "человек века", перевернувший мир!
М. С.: "Если ты (мне) напишешь обращение к парламентам, может, что получится..."
Спровоцировал с Андреем "реплику" в адрес Белого дома по поводу обещания США дипломатически признать Украину после референдума 1 декабря... МИД вновь оказался несостоятельным. (Э.А. + Петровский.)
29 ноября
День замечателен во многих отношениях. Утром я дал интервью "News week" -- к обзорной статье к концу года -- главным образом о мотивах действий М. С. с марта 1985 года по настоящее время... Об его "идейной" эволюции... Бил по мифам и примитивам, которые мне Фрэд Коллман подкидывал. Хотя он умный и осведомленный.
ВС СССР завалил чрезвычайный бюджет на конец года, и Госбанк закрыл все платежи: армии, чиновникам, нам, грешным. Остаемся без зарплаты.
Отправил М. С. "разработку" с рекомендацией -- сменить свою роль в сторону международную, представлять свой мировой престиж внутри и тем держаться, не уповая ни на Союзный договор, ни на решения Съезда, его избравшего и подтверждавшего избрание после путча, ни на Конституцию СССР!
Написал ему проект обращения к парламентариям -- чтоб ратифицировали Союзный договор, хотя сам не верю в это... Слова, однако, подобрал!
Эрнсту сказал, что разочарован его интервью: от него ждали поддержки М. С. "в этой ситуации", он нуждается в этом. Ответил: "Что ты, Толя, я не проститутка, я благодарен тебе, что ты меня с ним свел, а ему за то, что он был так открыт и искренен". Вот так-то!
Ельцин перевел в свою "юрисдикцию" и взял на свой кошт МВС (бывш. МИД). Петровский мне жаловался. Я ему "возразил": у вас теперь есть Шеварднадзе, пусть он и "скажет" Ельцину!
То же, кажется, грозит и Минобороны...
А что делать? У России есть пока чем платить, а у М. С. нет ничего!
"Известия" сделали втык помощникам, зачем они от имени президента "обидели" Буша, который хочет дипломатически признать Украину. Риторический вопрос задает газета: "Кто это из помощников подсказал такое?" Подсказал Грачев, а я поддержал и сочинил сам текст.
Совести уже у Голембиовского нет.
1 декабря 1991 года
Зимой "не пахнет"... Все теперь не так. Вчера рассчитывал иметь спокойный на работе день. С утра занялся переделкой Обращения М. С. к парламентариям (о ратификации Союзного договора) взамен того, что дал ему в пятницу.
Но сообщили -- едет, чтобы встретиться с Ельциным. Они просидели 4 часа (с ними Бурбулис и Гайдар). Речь вели о том, что, мол, нельзя же оставлять Центр без средств к существованию. До чего-то договорились...
Но еще в 18 часов в Ореховой комнате сидели эксперты и формулировали "документ".
Из МИДа (извиняюсь -- МВС) позвонили: Буш хочет говорить с М. С. по телефону в 16.00. Я сообщаю об этом Горбачеву. Он: "Да зачем это?! Меня не будет... (подумал)... Пусть соединяют туда, где я окажусь".
Вот такая реакция: с одной стороны, сработал щелчок (наше с Грачевым сообщение ТАСС о намерении признать Украину), с другой -- он был зол, обиделся... И ему неприятно было общаться с Бушем.
Ровно в 16.00 (никуда он не смог уехать) начался разговор. И М. С. в своей обычной "доброжелательной и открытой" манере стал "приветствовать" Джорджа... ("дорогой" и пр.). Тот похвалил его за сделанное в отношениях между Азербайджаном и Арменией (решение Госсовета) и перешел к Украине. Долго объяснял в известном духе... М. С. в свою очередь внушал ему концепцию: "независимость же есть отделение", а отделение -- это "Югославия в квадрате, в 10-й степени"! Буш был очень осторожен, дважды заверял, что он не будет делать ничего, что поставило бы Майкла и Центр в неловкое положение. Однажды даже произнес: "Это помешало бы процессу воссоединения Союза".
Е.: "А вот такое -- чтоб не было Центра".
Я тоже против старого Центра, но я требую, чтобы было государство, то есть нечто с властными функциями. Исчерпал всю свою аргументацию. Никто из руководства республик, даже Назарбаев, активно не поддерживал. А спорили мы в основном с Ельциным".
Присутствовавшие Кудрявцев (академик) и Яковлев (его советник по праву) -- предложили вставить слово "конфедеративный".
Е.: "Ну и что! Где конфедерация, там и федерация, и опять к Центру!.. Не пойдет".
Кудрявцев: "Но это же демократическое образование!"
Е.: "Ну, раз демократия, тогда можно..."
М. С.: "Давайте и назовем: "конфедеративное демократическое государство"..."
Посудачили и согласились, на это ушло почти 4 часа -- все время до обеда.
Андрей откомментировал поведение Ельцина так: это, знаете, как большой Ванька на деревне. "Ну, Вань, ну, давай, это же тебе ничего, тебе же на пользу..." -- "А я не хочу, не хочу, и все, мне это не подходит!" -- "Ну, Вань, подумай, все тебя просим, смотри, вон, люди глядят, ждут, от тебя зависит!" -- "А я не хочу". -- "Да ты подумай, ну проспишься, сам пожалеешь, что не соглашался. Ну, перебрал немного... Завтра-то все яснее будет". -"Ладно. Согласен. Только смотрите у меня!"...
М. С.: "Дальше речь пошла о властных структурах, о президенте. Я им говорю: он должен избираться народом. В ответ все, как один: как же так? Ведь в каждом из наших государств будет президент, зачем еще? Ведь тогда двоевластие... Я им: "Не двоевластие, а четкое разделение полномочий и полное распоряжение делегированными правами и обязанностями". Они: "Ладно, только пусть президента назначают (или выбирают) парламенты суверенных государств". Я им: "Нет... Быть куклой, свадебным генералом или чтобы каждый ноги обтирал о президента -- на это нельзя идти. И дело не во мне. Кто бы ни был, раз договариваемся о государстве-- субъекте международных отношений, с едиными Вооруженными Силами, с согласованной внешней политикой, с общим рынком, финансовой системой и т. д., -- должен быть полномочный и властный глава государства, который имеет мандат народа".
Уломал в конце концов: избирается президент гражданами суверенных государств -- членов Союза, а гражданство тройное ("автономий", бывших союзных республик и общесоюзное)... Чтобы человек на всем пространстве чувствовал себя одинаково полноправным -- одно для всех "союзное" гражданство. Выборы -- "по закону", т. е. суверенные государства могут их проводить по-разному, возможно, через выборщиков. Но все равно -- мандат от самих граждан, а не от парламентов или каких-нибудь других властей.
Ельцин бросил реплику: это хорошо -- через выборщиков, как в Америке! М. С. на это заметил: не знает, что ли, что в США президент ого-го!
Потом в этом же духе (пошло-поехало): каким должен быть общий парламент. Ельцин настаивал, чтоб однопалатный -- из делегаций от парламентов государств. Я круто выступил против. Ибо это опять превратило бы президента в марионетку. Ельцин сопротивлялся, но я его "купил": говорю -тогда так ведь, Борис, получится: от Туркменистана 50 депутатов и от России -- 50!!
-- Что?! -- взревел Ельцин.
-- Ну, а как же, раз ты за такой парламент, тогда так... И знаете, -М. С. смеется, -- при всех я это сказал, при Ниязове (будущий президент Туркменистана -- "Туркмен-баши"). И быстро договорились: другая палата избирается всеми гражданами.
С положением о Министерстве внешних сношений, МВД, Министерстве обороны и о единых Вооруженных Силах справились без скандалов. Но уткнулись в бюджет -- в запрос М. С. о 30 миллиардах на квартал до конца года. Тут опять Ельцин начал ваньку валять: "Не дам включить печатный станок -- и все. И так деньги ничего не стоят..." Вызвали Геращенко и других финансовых экспертов. Один за одним Ельцину разъясняли, что государство, какое-никакое, ни дня не может существовать без денег. А денег в Госбанке нет. Ведь что-то от государственных органов остается: армия остается, Академия наук остается... Зарплату люди должны получать, а студенты -- стипендию...
-- Не дам, и все!.. -- реагировал Ельцин.
Препирались два часа... В том числе уговаривали не разгонять (15 ноября -- срок) Министерство финансов, потому что некому будет даже распределять деньги, если их дадут.
-- Ну ладно! До первого декабря пусть еще поживут! -облагодетельствовал Ельцин.
Финал: никто не захотел участвовать в пресс-конференции -- вы, мол, Михаил Сергеевич, и скажите все, о чем договорились. Нет уж, возражал Горбачев, давайте вместе, если действительно договорились...
Пошли все к выходу, но никакой уверенности, что они завернут к толпе журналистов. Однако Андрей выстроил журналистскую бригаду так, что увильнуть было некуда. Удалось "раствориться" только одному -- Муталибову. Остальные вынуждены были сказать, что "Союз будет".
Впрочем, на другой день Ельцин заявил, что не удовлетворен Ново-Огаревом: "Пришлось пойти на большие компромиссы, чем следовало бы".
Журналу "Цайт" перед своей поездкой в ФРГ сказал: я все проблемы практически могу решить без Горбачева!
М. С. мне "жаловался" на этот счет по телефону позавчера вечером, уже после интервью "Штерну". Я успокаивал. Поговорили о "падении нравов в политике". С перестройкой М. С. начал поднимать этическую планку в политической деятельности (честность, доверие, правда, о чем договорились -свято и т. д.). А теперь все снова вразнос, но уже под прикрытием демократии, плюрализма и гласности. И зараза эта пошла в международные отношения, где М. С. создал атмосферу доверия и верности слову. А теперь и Буш, и Миттеран, и Коль "под давлением real politik" изменяют своим заверениям в поддержке его политики, быстро переориентируются на новые "реальные" центры власти -- Россию, Украину, даже Узбекистан...
Проверкой в этом отношении будет поведение Коля с Ельциным, который едет в Германию 21 ноября.
С Нелей ездили в Марьину Рощу. Ходили по едва узнаваемым улицам моего детства. Купили французский батон в конце 6-го проезда, где я родился. Постояли между гаражей на откосе к "Виндавской ж.-д.", по которой когда-то ездил в Павшино на дачу, а после войны на лыжах --в Опалиху. Постоял возле лужайки, где раньше был дом, с которым связано все: с первых сознательных лет до ухода на войну, а потом несколько лет и после. Прошли мимо клуба "Корешка" (завод вторичного алюминия, страшно тогда дымивший). Взамен его -блочное административное здание... Тот был барак, но отражал эпоху, в том числе первый мой пионерский отряд, когда еще мы, не больше дюжины, ходили "за линию" к филиалу завода с горном и барабаном, в синей форме, и люди останавливались, смотрели с любопытством. Прошли мимо больницы, где родилась Аня... Мимо 10-й школы -- она одиноко стоит среди новых зданий, внутри разрушена, но двери на замках: кто-то прибирает к рукам. Мимо 1-й Опытной им. Горького -- в Вадковском переулке... Там строительное управление чего-то, а в угловом здании, где учились с 1-го по 7-й классы, -- турецкое посольство. Мимо 2-го автобусного парка -- архитектуры начала 30-х годов, мимо дома Тамары Красовской, подруги Ленки Мойсюк--красавицы из 7-го класса (видел ее в последний раз в сентябре 1941 года у Красных Ворот в форме медсестры). По улице Октябрьской, мимо дома, где в 1933--1934 годах был "закрытый распределитель" -- от того же "Корешка", мимо ЦДКА --с библиотекой, где меня обхамила библиотекарша в 1938 году. Запомнил на всю жизнь! Мимо гостиницы ЦДКА, где останавливались красные командиры -- элита нашей тогда "кадровой" армии. (И Неля, еще девчонка, со своим отцом.) По Екатерининскому саду -- к машине.
Человеческая память. Исчезает ли она со смертью? Или куда-то улетучивается, наполняя "ноосферу", и, как в компьютерную память, закладывается навечно? Неля понимает и сопереживает эту мою память.
19 ноября
Вчера был на ланче у Брейтвейтов в британском посольстве. Все разговоры -- о нас: что-то будет после Госсовета 14 ноября? Россия -- Ельцин -Украина... Долги -- "шерпы": они семеро как раз здесь сейчас...
Предвидел ли М. С., что так получится с КПСС? Когда он понял, что с ней ему не по пути?..
Но -- держится посол со мной, хотя это едва заметно, уже иначе: я теперь не представляю сверхдержаву и всемирно авторитетного Горбачева.
Сегодня -- посол Блех... Перед визитом в Германию Ельцина... Много я ему сказал... И, между прочим, конфиденциально, сославшись на М. С., следующее: для вашего канцлера это будет проверкой верности его дружбе с Горбачевым, его собственным заявлениям о поддержке политики Горбачева и целостности Союза... Не в том дело, что сам М. С. поддерживает в принципе политику Ельцина, не видит ей альтернативы и честно спасал его в казусе с Чечней! О Хонеккере. Ельцин готов его запродать за марки или что-то в этом роде... Но, если его вам выдаст М. С., его осудят даже самые отъявленные антикоммунисты, хотя Хонеккера у нас никогда никто не любил.
М. С. подписал распоряжение о назначении меня "специальным помощником по международным вопросам" -- это в компенсацию за мой отказ стать государственным советником.
Сегодня эпопея с назначением Шеварднадзе министром, а Панкина -- послом в Лондон. Звонит М. С.: соедини срочно с Мейджором (я подумал, чтоб надавить на "семерку шерпов" в Москве)... Мейджора никак не найдут... Звонит: дай мне твоего Брейтвейта... Отвечают: он обедает--святое дело для англичанина! М. С. матерится. Наконец находят Мейджора. Оказывается, речь идет об агремане (тут же!) для Панкина. Тот обещает, вопреки всем дипломатическим канонам, сделать немедленно. Только вот поговорю, мол, с королевой. Через час позвонил мне Брейтвейт и сообщил: Ее Величество согласна!
Все это происходило в присутствии Шеварднадзе и Панкина, в кабинете М. С. Панкину он предложил должность госсоветника по международным вопросам при себе, члена Политического Консультативного Комитета. Тот, с каменным лицом и своей выдвинутой челюстью, попросил вернуть его на посольскую работу.
М. С. в его присутствии в трубку очень хвалил его Мейджору: мой друг, замечательный человек, так много успевший за три месяца.
В чем же дело? На Госсовете, когда утверждали Министерство внешних сношений, договорились о Шеварднадзе... Не думаю, что инициатива принадлежала Ельцину (его Козырев -- мальчишка рядом с Э. А., а с Панкиным тот мог бы и на равных). Это скорее всего нужно было республикам: чтоб у их министерств был патрон -- фигура, а не "случайно выскочивший вверх"... Горбачеву это нужно тем более: раз Э. А. соглашается -- это сигнал, что союзные структуры жизнеспособны и у "согласованной" общей внешней политики есть будущее. Перед Западом сейчас -- очень кстати...
21 ноября
Всего три месяца с момента вызволения из "Зари". Но как же давно это было!
М. С. после вчерашнего очередного неудачного выступления в Верховном Совете по бюджету, над чем сегодня откровенно издеваются "НГ", "Российская газета", уехал в Иркутск.
Сегодня положил на сберкнижку (как же не люблю это делать -предпочитаю заначку дома) 12 000, что копились многие годы.
Но поговорим о Горбачеве.
Вот с легкостью расстался с Панкиным: "реаль политик!" Вернул Э. А., который до самого последнего дня давал в прессе унижающие Горбачева оценки и, конечно, -- возвышающие его самого. В свое время он отпихнул Яковлева (ради Лигачева и Рыжкова) -- "реаль политик". Из-за нее он держался за Лигачева до последнего -- из страха потерять одну из казавшихся незыблемой опор -- КПСС. Между тем, если б он не тянул с 6-й статьей Конституции и сразу после ее отмены ушел с генсекства, партия бы, естественно, раскололась, но была бы сохранена наиболее умная и прогрессивная ее часть -для него самого, для перестройки. А так он не только всю ее потерял, но и сделал своим лютым врагом.
Вот Коль тоже делает "реаль политик" с Ельциным. Но этика, которую М. С. ввел в мировую политику, -- это тоже реальность. Без нее не было бы доверия, а без доверия ничего бы не было, в том числе и объединения Германии. Пока не заметно, чтоб до канцлера это дошло -- через Блеха или по собственному разумению. Посмотрим -- позвонит ли он Горбачеву. Буш это делал. Если нет -- скурвился.
И дело не в том, что надо вертеться по обстановке, такая планида политика, дело в том, что взгляд чуть подальше -- это тоже умение учитывать реальность.
Я не верю, что Союз в том виде, в каком его хочет вот сейчас М. С., жизнеспособен. И, наверное, завтра не состоится парафирование. Не говоря уже о том, что Кравчук вчера еще во всеуслышание заявил, что никогда не подпишет никакого Союзного договора. А народ наш уже пустил хохму: 1 ушанка (треух) + 5 тюбетеек новый Союз. Смешно, а правда... Но в дальнейшем, в дальнейшем... пойдем ведь по европейскому пути -- по пути Общего рынка.
Однако возможен и вариант вхождения мусульманских республик в мусульманский мир. Но тогда в Казахстане -- война. Казаки уже готовятся. И на Украине -- война: Крым... Нельзя его отдать: это позор для национального самосознания России, а оно -- единственная "идейная" опора российской политики. Иначе народ не выдержит экономической реформы.
Но вернемся к Горбачеву. По навязанной ему логике (М. С. это осознал и поэтому взял Э. А.) надо быстро и заметно смещаться во внешнюю сферу... -превращаться в Вайцзеккера, в Коссигу, даже в "испанского короля" -- с армией (очень сокращенной и профессиональной), хотя он мало пригоден, чтоб пользоваться почтением у офицерства -- не по-человечески, а в кастовом отношении... И еще дальше -- в фигуру из бывших: Жискар, Шмидт, Киссинджер, Вэнс, Тэтчер... Хотя у нас это не принято, но пусть он проложит дорожку. Римский клуб ему предлагает почетное членство, даже пост почетного председателя. Почему бы нет?!
Если поездка в Иркутск (на военные заводы и в гарнизон) -- шаг в направлении армии, то это правильный ход... Но надо быстрее, надо не допустить, чтоб Ельцин взял русскую армию в свои руки. М. С. пусть станет ее патроном, включая казачество... Он оттуда ведь, хотя и "инородец".
А мне при этом что? Я обещал быть с ним до конца. Он мне это предложил, когда я дважды намекал о пенсии. В связи с Форосом (и моим телевизионным интервью -- из-за Р.М.) кошка пробежала, холодок было появился, но вроде исчез... Сопротивлялся очень Ревенко, чтоб назначать меня "специальным помощником по международным вопросам", но все-таки М. С. пошел на это... И -- дослужу. А что, собственно, остается-то?
Но вот в субботу приходит ко мне Саша Беликов -- из редакции "Красной площади", создаваемой (уже в течение года) президентской газеты. Наконец она начинает вроде выходить, хотя средств и спонсоров нет. Предлагает, чтоб я открыл No 1 либо статьей о Горбачеве, либо дал интервью. Думаю, откажусь...
Не боюсь апологетики: он заслужил, как фигура историческая для XX века... Но на фоне навала психолого-фрейдистских (например, в "Культуре" проф. Белкина) публикаций и просто желто-красной портретист-ской литературы о нем я буду выглядеть как прислуживающий чиновник, если не скажу всего или почти всего того, что знаю и думаю о нем.
Нет уж! Вот уйду на пенсию, тогда посмотрим...
Ладно. А вчера я забыл отметить два выдающихся события. Тамара "по случаю" достала 35 кг капусты на засолку и с помощью Николая Николаевича довезла до дома. А Лена, подруга Гени, привезла нам квашеной капусты, свеклы, моркови, варенья и пр. из своего "имения" на Украине.
Покончила с собой на днях Юлия Друнина. Значит, на кого-то шок нашей жизни действует так, что предпочитают хлопнуть дверью. Или крах всей прошлой социалистической духовности? Может быть, и не "соц.", ведь и в 30-е годы, и в войне, и после -- в 80-е -- были же и просто жизнь, были страсти, боренья, помыслы, был "образ жизни". Все рухнуло. А взамен совсем ничего, даже полок, наполненных товарами.
Поэтому и Горбачев сейчас в глазах народа -- потеря всякой надежды.
23 ноября
Вчера, пока М. С. в Сибири и Кыргызстане, готовил его интервью для агентства Киодо Цюсин, платформу для разговора с Яничеком (бывшим генсеком Социнтерна), приветствие к 70-летию Дубчека, материал для встречи с испанскими парламентариями и к встрече с Вилаети (Иран) -- обычная служба. И в общем в дни его отсутствия -- не погулял, как рассчитывал и ждал...
На телевидении Горбачева подают саркастически... Поведение его изображают как судороги, чтоб удержаться на посту... Это особенно так выглядело на фоне Ельцина в Германии, где Коль обнимался с ним так же, как совсем недавно с Горбачевым.
24 ноября
Ждал вызова от М. С. Не последовало до полпервого... Будет ли завтра Госсовет с парафированием (Союзного договора), что перед всем миром ангажировал М. С., -- неизвестно. И что он будет делать, если сорвется: еще раз заявлять, что уйдет?!
Сейчас, в 11 вечера, "Вести" передали интервью М. С. во Внуково. Прилетел вчера из Кыргызстана. Оценки визита Ельцина в Германию: считает нормальным... И не надо, мол, противопоставлять Россию -- крупнейшее государство (!) -- обычно он называл ее и других республиками, -цементирующее эту огромную (помолчал) организацию (вместо слова "Союз"!). И опять: не надо противопоставлять. Есть общие интересы и общая политика, -- а не 12 и 8 "внешних политик" (это я ему "подбросил", взяв из какой-то газеты)... И он то и дело апеллирует к этому "образу". Грустный, усталый, в этой своей пирожком шапке, с печальными глазами.
Послать бы ему всех!
Видно, мало чего привез он из Сибири и Киргизии. Завтра посмотрим.
25 ноября Как и следовало ожидать, парафирование Союзного договора в Н.-Огареве не состоялось. Что выдано Горбачевым журналистам по ТВ, известно. Он хоть и срывался -- делал хорошую мину при очень плохой игре. Мне он только что -- уже домой -- по телефону сказал: "Было тяжелее, чем 14-го, изнурительная борьба, я их высек, я ушел от них..."
Я: "Но у вас по ТВ мелькнула было фраза, что они ощущают необходимость кончать маневрировать... Страна больше не может терпеть..."
М. С.: "Это я хотел бы, чтоб они это наконец ощутили".
Я: "А кто главный [саботажник]?"
М. С.: "Главный он и есть" (т. е. Ельцин. -- А. Ч.).
Перед ТВ Горбачев пытался представить коллективное коммюнике о передаче проекта в Верховные Советы республик как форму парафирования... Но это даже по терминологии (смыслу слова) не одно и то же.
Уверен, что парламенты завалят проект, в лучшем случае отложат на "неопределенное время".
Горбачев перед выбором: осуществлять угрозу ("уйду!") или еще тянуть (на посмешище всем). Это не просто поражение, хуже: это очередное унижение по самому главному вопросу, на котором еще остается знак его власти, -- о государственности.
26 ноября
Подробности Н.-Огарева.
Закоперщиком срыва был Ельцин. Принес кучу замечаний по проекту Союзного договора.
М. С. ему говорит: как же так, мы же прошлый раз все согласовали? Это наш с тобой проект был.
Е.: "Мало ли что... Время идет. В группах, в комитетах ВС обсуждали, говорят, такой проект не пройдет... Главный вопрос опять: не государство, а просто Союз... Или "конфедеративный Союз".
М. С. бросился опять доказывать. Его поддержал только казах, "вице" у Назарбаева, доктор, юрист, который и применил метафору из Маяковского "облако в штанах". Остальные стали жаться... Кроме Акаева, которому было неловко возражать: ведь М. С. только что был у него "в гостях".
Горбачев окончательно завелся. И спустя почти 3 часа сказал им: как хотите, я ухожу. Оставайтесь здесь без меня и решайте. Как решите, так и будет...
И ушел в свой кабинет.
Спустя час к нему явилась "депутация": Ельцин и Шушкевич.
Е., воротя физиономию, чуть не отплевываясь (слова Грачева), произносит: "Вот пришли на поклон к князю, к хану..."
М. С.: "Брось, царь Борис, давай по делу..."
Вернулся к ним... И договорились о совместном заявлении, которое М. С. перед журналистами приравнял к парафированию.
Потом, на сверхзакрытом заседании, речь шла о том, как Ельцин будет осуществлять свою экономическую программу. Коллеги из республик уговаривали его: полегче, мол, ставишь нас в ужасное положение. Он им: мы и так опоздали, 16 декабря ввожу свободные цены.
М. С. реагировал вяло, только предупреждал о социальном взрыве.
Явлинский в докладе после реверансов насчет смелости Ельцина сказал: самый главный вопрос, что вы все будете делать после февраля, когда народ выйдет на улицы. До февраля идет инерционное "развитие" гибнущей старой системы. Но этого хватит только до конца февраля -- потом крах. Вы готовы к этому, вы думаете об этом? Ответа ни от кого не последовало.
А вечером М. С., собрав помощников и советников поставил задачу: думать, что будем делать!
Вчера я долго разговаривал с Яковлевым, он вернулся из США... Пришел, сидели часа два друг против друга. Все перебрали... И главный наш вывод: нет альтернативы самостоятельному прорывному ходу России. Горбачевские усилия спасти Союз -- безнадежные судороги.
И в общем-то все бы ничего, если б не Украина, не Крым, который невозможно отдать.
27 ноября
Встреча М. С. с японскими бизнесменами. Деловой разговор... Они знают о нашей промышленности больше, чем мы сами. Но собираются с нами "работать".
М. С. для мира все-таки остается лидером... И надо "сместиться" ему в своей президентской роли именно в эту сторону. Заняться мировыми и "духовно"-этичес-кими делами современности. А на "свое" посматривать отстраненно и время от времени предупреждать "об опасностях".
В этом духе я и провел совещание со своими консультантами: сказал речь, обменялись идеями, договорились, что они составят проект имиджа Горбачева с таким "смещением".
Красноречивый и не очень ясный, бурный Ермонский, деловой и осторожный Гусенков, активный и много знающий Палажченко, натужный Ковалев (сын), спокойный и скептичный Вебер, умничающий, наукообразный, самоуверенный, но, кажется, в самом деле "подготовленный" Кувалдин.
28 ноября
М. С. сегодня встречался с Эрнстом Неизвестным. Приглашение -- "моя работа"... По закону парности -- в No 10 "Вопросов философии" его статья...
Вместе с Эрнстом к Горбачеву пришли Ю. Карякин, А. Грачев, В. Игнатенко и я.
М. С. открылся до предела, будто в братском застолье. И политически кое-что сказал впервые... Назвал себя диссидентом с 1953 года. Эрнст с Юркой ввалились ко мне за 3 часа до встречи, и он был у меня интереснее, чем у М. С. Посмотрим, как отзовется эта встреча, которую зафиксировали десятки корреспондентов и ТВ-операторов. Говорят, Эрнст по выходе от М. С. был "с достоинством сдержан", без эйфории (сам я не слышал). Хотя даже для меня самораскрытие М. С. показалось необычным... А для "постороннего"? Ведь перед ним -- "человек века", перевернувший мир!
М. С.: "Если ты (мне) напишешь обращение к парламентам, может, что получится..."
Спровоцировал с Андреем "реплику" в адрес Белого дома по поводу обещания США дипломатически признать Украину после референдума 1 декабря... МИД вновь оказался несостоятельным. (Э.А. + Петровский.)
29 ноября
День замечателен во многих отношениях. Утром я дал интервью "News week" -- к обзорной статье к концу года -- главным образом о мотивах действий М. С. с марта 1985 года по настоящее время... Об его "идейной" эволюции... Бил по мифам и примитивам, которые мне Фрэд Коллман подкидывал. Хотя он умный и осведомленный.
ВС СССР завалил чрезвычайный бюджет на конец года, и Госбанк закрыл все платежи: армии, чиновникам, нам, грешным. Остаемся без зарплаты.
Отправил М. С. "разработку" с рекомендацией -- сменить свою роль в сторону международную, представлять свой мировой престиж внутри и тем держаться, не уповая ни на Союзный договор, ни на решения Съезда, его избравшего и подтверждавшего избрание после путча, ни на Конституцию СССР!
Написал ему проект обращения к парламентариям -- чтоб ратифицировали Союзный договор, хотя сам не верю в это... Слова, однако, подобрал!
Эрнсту сказал, что разочарован его интервью: от него ждали поддержки М. С. "в этой ситуации", он нуждается в этом. Ответил: "Что ты, Толя, я не проститутка, я благодарен тебе, что ты меня с ним свел, а ему за то, что он был так открыт и искренен". Вот так-то!
Ельцин перевел в свою "юрисдикцию" и взял на свой кошт МВС (бывш. МИД). Петровский мне жаловался. Я ему "возразил": у вас теперь есть Шеварднадзе, пусть он и "скажет" Ельцину!
То же, кажется, грозит и Минобороны...
А что делать? У России есть пока чем платить, а у М. С. нет ничего!
"Известия" сделали втык помощникам, зачем они от имени президента "обидели" Буша, который хочет дипломатически признать Украину. Риторический вопрос задает газета: "Кто это из помощников подсказал такое?" Подсказал Грачев, а я поддержал и сочинил сам текст.
Совести уже у Голембиовского нет.
1 декабря 1991 года
Зимой "не пахнет"... Все теперь не так. Вчера рассчитывал иметь спокойный на работе день. С утра занялся переделкой Обращения М. С. к парламентариям (о ратификации Союзного договора) взамен того, что дал ему в пятницу.
Но сообщили -- едет, чтобы встретиться с Ельциным. Они просидели 4 часа (с ними Бурбулис и Гайдар). Речь вели о том, что, мол, нельзя же оставлять Центр без средств к существованию. До чего-то договорились...
Но еще в 18 часов в Ореховой комнате сидели эксперты и формулировали "документ".
Из МИДа (извиняюсь -- МВС) позвонили: Буш хочет говорить с М. С. по телефону в 16.00. Я сообщаю об этом Горбачеву. Он: "Да зачем это?! Меня не будет... (подумал)... Пусть соединяют туда, где я окажусь".
Вот такая реакция: с одной стороны, сработал щелчок (наше с Грачевым сообщение ТАСС о намерении признать Украину), с другой -- он был зол, обиделся... И ему неприятно было общаться с Бушем.
Ровно в 16.00 (никуда он не смог уехать) начался разговор. И М. С. в своей обычной "доброжелательной и открытой" манере стал "приветствовать" Джорджа... ("дорогой" и пр.). Тот похвалил его за сделанное в отношениях между Азербайджаном и Арменией (решение Госсовета) и перешел к Украине. Долго объяснял в известном духе... М. С. в свою очередь внушал ему концепцию: "независимость же есть отделение", а отделение -- это "Югославия в квадрате, в 10-й степени"! Буш был очень осторожен, дважды заверял, что он не будет делать ничего, что поставило бы Майкла и Центр в неловкое положение. Однажды даже произнес: "Это помешало бы процессу воссоединения Союза".