Это была спальня. Огромная кровать выглядела необыкновенно удобной, покрытая одеялами и пледами, с небрежно разбросанными декоративными подушками. С обеих сторон располагались ночные столики с лампами, в ногах стоял большой деревянный сундук, справа – высокий гардероб из сосны, а возле открытого окна располагался туалетный столик. Шейла подошла к окну и выглянула наружу.
Перед ней раскинулся бескрайний замок: скопление стен, башен, дворов и строений. Возле дальней стены виднелся обрыв, а за ним – широкая равнина. Черные горы на горизонте громоздились в небе подобно грозовым облакам.
Шейла решительно задернула толстую бархатную занавеску. В комнате потемнело. Она захлопнула дверь и обнаружила, что та снабжена старинным замком, запиравшимся при помощи огромного ключа. Шейла поворачивала ключ, пока не услышала щелчок, затем подбежала к кровати, отдернула покрывало и скользнула в постель. Простыни нагрелись от солнца. Шейла решительно выкинула из головы все тревожные мысли и с облегчением вздохнула, наслаждаясь комфортом.
Она ещё раз оглядела комнату. Боже мой, что за чудное место, чтобы провести субботний вечер. Она абсолютно голая – и никакого, черт бы его побрал, партнера!
Шейла натянула покрывало на голову.
Западное крыло
Дом номер 164 на 64-й улице, Ист-сайт
Замок. Королевская столовая
Перед ней раскинулся бескрайний замок: скопление стен, башен, дворов и строений. Возле дальней стены виднелся обрыв, а за ним – широкая равнина. Черные горы на горизонте громоздились в небе подобно грозовым облакам.
Шейла решительно задернула толстую бархатную занавеску. В комнате потемнело. Она захлопнула дверь и обнаружила, что та снабжена старинным замком, запиравшимся при помощи огромного ключа. Шейла поворачивала ключ, пока не услышала щелчок, затем подбежала к кровати, отдернула покрывало и скользнула в постель. Простыни нагрелись от солнца. Шейла решительно выкинула из головы все тревожные мысли и с облегчением вздохнула, наслаждаясь комфортом.
Она ещё раз оглядела комнату. Боже мой, что за чудное место, чтобы провести субботний вечер. Она абсолютно голая – и никакого, черт бы его побрал, партнера!
Шейла натянула покрывало на голову.
Западное крыло
Джин, Линда и Снеголап приближались к двери в комнату Джина.
– Я считаю, нам нужно систематично все обследовать и найти их портал, – продолжил Джин свою мысль. – Выяснить, откуда они приходят.
– Выследить их, – добавил Снеголап.
– Именно так. Мы проследим за парочкой этих существ. Со временем они вернутся в свой мир, а мы, как минимум, узнаем… о черт! Должно быть, горничная заперла мою дверь. А у меня нет ключа.
– Хочешь, сотворю? – предложила Линда.
– Да, конечно.
В руке у девушки возник массивный резной ключ.
– Этот?
– Сейчас выясним.
Джин вставил огромный ключ в замочную скважину и повернул его. Замок щелкнул и открылся.
– В любом случае, мы должны установить за ними пристальное наблюдение, – продолжил он, толкнув дверь плечом и входя в комнату.
И застыл на пороге, увидев обнаженную женщину. Незнакомка отпрянула от двери и поспешно нырнула в кровать.
Линда налетела на Джина, заметила незнакомую женщину в его кровати и оторопела.
– О, простите… – пробормотала она, бросаясь к выходу.
Женщина выглядывала из-под одеяла, её глаза от изумления были круглыми, как монеты в полдоллара. Джин пару секунд тоже таращил глаза, но потом опомнился и крикнул через плечо:
– Линда, эй, подожди…
Но тут в комнату вошел Снеголап, и женщина, тихонько вскрикнув, скрылась под одеялом.
– Не бойтесь. Он не тронет вас, – сказал Джин.
– Твоя новая подружка, а, Джин? – поинтересовался Снеголап.
– Никогда её раньше не видел. Э-э-э, мисс?
Из-под груды покрывал послышался испуганный возглас. Джин рассмеялся.
– Знаете, это прямо комическая сценка. Не бойтесь. Он не тронет вас. Снеголап, будь так добр, покинь комнату. Думаю, я могу сам разобраться с этим.
– Кстати, я все равно собирался поискать себе пристанище по вкусу. Черт меня побери, если я знаю, как привыкнуть спать на этой пружинистой штуке, которая так нравится вам, людям. Увидимся позже.
Снеголап исчез.
– Э, мисс? Или миссис, или как вас там. Вы можете вылезти из-под одеяла.
– Но я абсолютно раздета!
– Да, я это понял. Э, я имею в виду, что вы можете выглянуть, если хотите.
– О боже мой! О боже мой!
– Ну же, спокойней, смотрите на вещи проще.
У неё оказались рыжие волосы и зеленые глаза. Очень недурна!
– Он ушел, – сказал Джин.
– Что… это было? – еле слышно выговорила Шейла, расширив от изумления глаза.
– Я не знаю, как по-настоящему именуются соплеменники Снеголапа, но, очевидно, они гуманоиды, разумные и, возможно, происходят скорее от медведей, а не от антропоидов, как мы.
– А?
– Медведи. Белые медведи.
– Ох… Он не слишком-то похож на медведя.
– Не слишком. Выглядит раз в десять свирепее.
– О боже мой!
– Я – Джин Ферраро.
– Что? Э-э, а я – Шейла Янковски.
– Привет, Шейла. Вам нужна какая-нибудь одежда?
– Да. Да, пожалуйста!
Джин подошел к гардеробу, открыл его и покопался внутри.
– Вот туника, которая мне немного маловата. Это просто кусок материи. Линда потом сотворит вам что-нибудь поудобнее. А сейчас я зайду в туалет, так что вы можете не смущаться. – Он кинул одежду на кровать.
Когда Джин вышел из ванной, непрошеная гостья уже успела одеться и стояла возле окна, глядя робко и опасливо.
– Прошу прощения, я разворошила вашу кровать, – сказала она. – И воспользовалась вашей комнатой. Но, понимаете, я не знала…
– Ничего страшного, – ответил Джин.
– Я услышала шум за дверью, – пояснила Шейла. – И побежала к ней, хотела задвинуть засов. Я… я не знала…
– Забудьте об этом. Вы, вероятно, растеряны, правда? И, по всей видимости, не можете понять, что это за место, и что вы тут делаете, и почему, черт побери, я переоделся в какого-то древнего воина?
– Ну, ваша одежда выглядит… интригующе.
Джин постучал костяшками пальцев по кожаной кирасе, прикрывавшей его грудь.
– Не самая хорошая защита против удара меча, – пояснил он. – Но кольчуга гораздо тяжелее, а броня – отвратительна. Я предпочитаю сохранять способность свободно передвигаться.
– Вам часто приходилось пускать это в ход? – спросила она, указывая на широкий меч.
– Он несколько раз спасал мне жизнь.
– Понимаю… – Она не понимала ничего. Совсем ничего.
Джин усмехнулся.
– Добро пожаловать в замок Опасный.
– Я считаю, нам нужно систематично все обследовать и найти их портал, – продолжил Джин свою мысль. – Выяснить, откуда они приходят.
– Выследить их, – добавил Снеголап.
– Именно так. Мы проследим за парочкой этих существ. Со временем они вернутся в свой мир, а мы, как минимум, узнаем… о черт! Должно быть, горничная заперла мою дверь. А у меня нет ключа.
– Хочешь, сотворю? – предложила Линда.
– Да, конечно.
В руке у девушки возник массивный резной ключ.
– Этот?
– Сейчас выясним.
Джин вставил огромный ключ в замочную скважину и повернул его. Замок щелкнул и открылся.
– В любом случае, мы должны установить за ними пристальное наблюдение, – продолжил он, толкнув дверь плечом и входя в комнату.
И застыл на пороге, увидев обнаженную женщину. Незнакомка отпрянула от двери и поспешно нырнула в кровать.
Линда налетела на Джина, заметила незнакомую женщину в его кровати и оторопела.
– О, простите… – пробормотала она, бросаясь к выходу.
Женщина выглядывала из-под одеяла, её глаза от изумления были круглыми, как монеты в полдоллара. Джин пару секунд тоже таращил глаза, но потом опомнился и крикнул через плечо:
– Линда, эй, подожди…
Но тут в комнату вошел Снеголап, и женщина, тихонько вскрикнув, скрылась под одеялом.
– Не бойтесь. Он не тронет вас, – сказал Джин.
– Твоя новая подружка, а, Джин? – поинтересовался Снеголап.
– Никогда её раньше не видел. Э-э-э, мисс?
Из-под груды покрывал послышался испуганный возглас. Джин рассмеялся.
– Знаете, это прямо комическая сценка. Не бойтесь. Он не тронет вас. Снеголап, будь так добр, покинь комнату. Думаю, я могу сам разобраться с этим.
– Кстати, я все равно собирался поискать себе пристанище по вкусу. Черт меня побери, если я знаю, как привыкнуть спать на этой пружинистой штуке, которая так нравится вам, людям. Увидимся позже.
Снеголап исчез.
– Э, мисс? Или миссис, или как вас там. Вы можете вылезти из-под одеяла.
– Но я абсолютно раздета!
– Да, я это понял. Э, я имею в виду, что вы можете выглянуть, если хотите.
– О боже мой! О боже мой!
– Ну же, спокойней, смотрите на вещи проще.
У неё оказались рыжие волосы и зеленые глаза. Очень недурна!
– Он ушел, – сказал Джин.
– Что… это было? – еле слышно выговорила Шейла, расширив от изумления глаза.
– Я не знаю, как по-настоящему именуются соплеменники Снеголапа, но, очевидно, они гуманоиды, разумные и, возможно, происходят скорее от медведей, а не от антропоидов, как мы.
– А?
– Медведи. Белые медведи.
– Ох… Он не слишком-то похож на медведя.
– Не слишком. Выглядит раз в десять свирепее.
– О боже мой!
– Я – Джин Ферраро.
– Что? Э-э, а я – Шейла Янковски.
– Привет, Шейла. Вам нужна какая-нибудь одежда?
– Да. Да, пожалуйста!
Джин подошел к гардеробу, открыл его и покопался внутри.
– Вот туника, которая мне немного маловата. Это просто кусок материи. Линда потом сотворит вам что-нибудь поудобнее. А сейчас я зайду в туалет, так что вы можете не смущаться. – Он кинул одежду на кровать.
Когда Джин вышел из ванной, непрошеная гостья уже успела одеться и стояла возле окна, глядя робко и опасливо.
– Прошу прощения, я разворошила вашу кровать, – сказала она. – И воспользовалась вашей комнатой. Но, понимаете, я не знала…
– Ничего страшного, – ответил Джин.
– Я услышала шум за дверью, – пояснила Шейла. – И побежала к ней, хотела задвинуть засов. Я… я не знала…
– Забудьте об этом. Вы, вероятно, растеряны, правда? И, по всей видимости, не можете понять, что это за место, и что вы тут делаете, и почему, черт побери, я переоделся в какого-то древнего воина?
– Ну, ваша одежда выглядит… интригующе.
Джин постучал костяшками пальцев по кожаной кирасе, прикрывавшей его грудь.
– Не самая хорошая защита против удара меча, – пояснил он. – Но кольчуга гораздо тяжелее, а броня – отвратительна. Я предпочитаю сохранять способность свободно передвигаться.
– Вам часто приходилось пускать это в ход? – спросила она, указывая на широкий меч.
– Он несколько раз спасал мне жизнь.
– Понимаю… – Она не понимала ничего. Совсем ничего.
Джин усмехнулся.
– Добро пожаловать в замок Опасный.
Дом номер 164 на 64-й улице, Ист-сайт
Чтобы получить звук, ему пришлось купить цветной телевизор в качестве заменителя компьютерного монитора. На телевизоре было написано, что он сделан в Америке, хотя большая часть деталей была промаркирована какими-то иероглифами. Да, многое изменилось здесь за время его отсутствия.
Отсоединив заднюю панель, он отвернул несколько шурупов. Настройки, которые пришлось произвести, были минимальными, но необходимыми. Он развернул телевизор и откинулся на спинку стула.
Теперь пора приступать к главному. Он начал произносить заклинание тихим, монотонным голосом, затем перешел к напевной декламации, которая сопровождалась соответствующими жестами. На экране стали появляться неясные образы. Он продолжал декламацию до тех пор, пока экран не погас снова.
– Проклятье!
Его пальцы пробежали по клавиатуре компьютера и набрали несколько комбинаций. На экране возникла таблица номеров, с которой он и сверился.
– Скорее ля-бемоль, а не ля-бекар, – пробормотал он, затем вытащил небольшой диск, по периметру которого было проделано несколько дырочек, поднес вещицу к губам и дунул. Раздался музыкальный звук.
– Это гораздо лучше. – Он промурлыкал несколько нот в одном ключе с той, которую издал необычный музыкальный инструмент. – Да.
Он вновь начал заклинание, на сей раз слегка изменив тональность. Экран вернулся к жизни вспышкой смутных образов, пока ещё слабо различимых, но сопровождавшихся невнятными звуками. Постепенно картина прояснилась.
Перед ним была огромная постель. На белоснежных простынях наполовину сидел, наполовину лежал мужчина, склонившись к женщине, чьи ноги покоились на высокой спинке кровати. Мужчина был одет в королевскую мантию, женщина – в платье горничной и наколку. Мужчина уткнулся ей в шею, словно возился с завязками её лифа.
– Димз? Прости, что беспокою тебя…
– Что?! – Мужчина резко сел. Женщина завизжала, подскочила и исчезла из пределов видимости.
– Кто зовет?
– Здесь, Димз, слева.
Мужчина сперва чуть воровато и смущенно огляделся по сторонам, затем задрал голову и уставился прямо в экран.
– Кармин! Какого черта?.. – Он вздохнул и наморщил лоб, опустив голову. – Ох, я было подумал… нельзя же вот так заявляться.
– Прости, Димз. Я понимаю, что это не очень подходящий момент для общения.
– Черт с ним, с моментом. Подумаешь, поразвлекался с горничной. – Он хихикнул. – Я просто почувствовал изрядное облегчение, обнаружив, что это ты, а не… – Димз таинственно огляделся вокруг, затем прошептал: – А не Та-Которую-Следует-Любить-И-Почитать. – Он лукаво подмигнул и добавил: – Если ты понимаешь, кого я имею в виду.
– Как, кстати, она… Фламиния?
Димз выглядел раздосадованным.
– С прискорбием должен сообщить, здорова как лошадь. Отслеживает каждое мое движение, прячет выпивку, наложила лапу на мои финансы и жалуется, что я не уделяю ей достаточно внимания.
– Сочувствую, Димз.
– Не стоит, братец. Во всем остальном жизнь – неплохая штука.
– Как дела в волшебном Альбионе?
– Все по-прежнему. Северные варвары угрожают, вельможи возмущаются высокими налогами, крестьяне кудахчут по поводу разорительных податей, королевская казна почти опустела, выплаты по кредитам выкачивают золото из страны, как дерьмо через канализационную трубу. – Он широко улыбнулся. – Ничего нового. А как дела у тебя? Кстати, ты где?
– В Нью-Йорке.
Сообщение, похоже, произвело сильное впечатление.
– Значит, ты все-таки нашел портал?
– С трудом. После шести месяцев попыток.
– Что ж, поздравляю. Ну и как там? Что с глобальной войной?
– С которой? За последнее столетие их было две.
– А, ладно. Я забыл, кто с кем воевал. На самом деле меня никогда особенно не заботил этот мир.
– В последние годы он лишился изрядной доли своего очарования, – заметил Кармин.
– Жаль. Ты всегда любил это место, не так ли? – Не дожидаясь ответа, Димз продолжил: – А Трент все ещё там?
– Да, я нашел его.
– Ну, это… хорошо, полагаю. Столько лет ни единой весточки.
– Он, кажется, абсолютно не заинтересован в поддержании семейных связей.
– Думаю, более чем, – заметил Димз, неодобрительно покачав головой. – Упрямый придурок, вот он кто. И всегда им был.
Изображение Димза начало колыхаться. Кармин проделал несколько торопливых пассов, регулируя настройку.
– Что случилось? Ты отключаешься?
– Нет, – ответил Кармин. – Если ты помнишь, Искусство в этом мире неустойчиво. Я все ещё пытаюсь исправлять дефекты кое-какими новыми методами. Ситуацию осложняет то, что потенциал энергии между разными вселенными все время сдвигается. Я по-прежнему разбираюсь с этой путаницей.
– А, да, припоминаю, кажется, именно по этой причине я не люблю Нью-Йорк и его окрестности. Совсем нет волшебства.
– Но ты никогда всерьез не занимался Искусством, не так ли, Димз?
– О да, всякие фокусы-покусы меня, признаться, не интересуют, – заметил тот, покачав головой. – Да и не нужно мне все это. Прекрасно обхожусь без этого вашего волшебства.
– И все же иногда даже ты к нему прибегаешь.
– Иногда, – согласился Димз. – Я не исключение, – он почесал живот и вздохнул.
– Ты толстеешь, старший братец.
Димз рассмеялся:
– Скажи мне что-нибудь новенькое, младшенький. Я ем слишком много, а пью ещё больше. Почти не занимаюсь Искусством, зато порокам предаюсь постоянно, – и вновь от души расхохотался, продемонстрировав крупные белые зубы. Отсмеявшись, он спросил: – Ну, в чем дело, Карми?
– Что-то происходит в замке, я толком не понимаю, что именно, но подозреваю постороннее вмешательство. И понятия не имею, кто это развлекается подобным образом.
– Какого рода вмешательство?
– Некоторые заклинания, запиравшие наиболее опасные порталы, полностью перестали действовать. Возможно, они ослабли и попросту выдохлись. Или кто-то просто уничтожил их.
– И ты подозреваешь… кого?
– В первую очередь Трента. Это одна из причин, по которой я здесь. Я пытался обнаружить присутствие магической активности в этом мире. Однако если даже Трент приложил к происходящему свою руку, то хорошо потрудился, заметая следы.
Димз кивнул.
– А меня ты тоже подозреваешь?
– Братец, ты последний в списке подозреваемых. Всем известно, что ты мог получить трон, но отказался от него. С чего вдруг именно сейчас тебе потребовалось строить козни, чтобы отнять трон у меня?
– Не вижу причин, – спокойно сказал Димз.
– Вот и я тоже.
После небольшой паузы Димз спросил:
– Тогда зачем ты вышел со мной на связь?
– Я надеялся, что у тебя есть какие-либо идеи. Вдруг ты что-то слышал.
– От кого?
– Например, от Ферн. Ты видел её в последнее время?
– Я не видел Ферн боги знают сколько веков.
Кармин кивнул.
– И Трент ни разу не связывался с тобой за все это время?
– Я сказал бы тебе об этом, хотя бы из вежливости, – ответил Димз.
– Просто хотел удостовериться. Трент твердит, что хочет лишь одного: чтобы его оставили в покое, и у меня пока нет оснований не доверять ему. Но в то же время я должен убедиться.
– Могу заверить тебя, что я не вступал в союз с нашим маленьким братишкой Трентом.
– Я и не говорил этого. Сказал только, что мне нужна твоя помощь.
– Сделаю все, что смогу.
– Спасибо. Ферн всегда любила Альбион. Не мог бы ты поразведать, нет ли её у тебя?
– С удовольствием, хотя сомневаюсь, что найду её тут.
– Тем не менее, если найдешь, пожалуйста, передай, что я хотел бы её видеть.
– Сделаю, – пообещал Димз. – Что-нибудь ещё?
– Достаточно ли ты владеешь Искусством, чтобы попытаться связаться с Трентом из своего мира?
– Сомневаюсь.
– Тогда как насчет короткого путешествия домой?
– Не то чтобы с восторгом, но поеду, если ты настаиваешь.
– Тогда, пожалуйста, наведайся ко мне в гости. А когда попадешь в замок, воспользуйся Универсальным Проектором, чтобы связаться с Трентом и поговорить. Потом поделишься впечатлениями. Понимаешь, мне требуется ещё одна точка зрения, свежий взгляд.
– Отлично. Надеюсь, я вспомню заклинание, запускающее это старое отцовское изобретение. Я не пользовался им годами.
– Иди в библиотеку, Проектор там. Осмирик, новый библиотекарь, тебе поможет.
– Честно говоря, я не прочь вернуться в Опасный. Мне давно пора сменить обстановку. – Димз потеребил черную бороду. – А если Трент поймет, что это ты науськал меня? Я имею в виду, вызвать его, после стольких лет…
– Возможно. Думаю, он, скорее всего, заподозрит, что я приложил к этому руку. На самом деле ты можешь рассказать ему правду. Я хочу, чтобы сейчас все было честно и открыто.
– Как скажешь. Ты подозреваешь всех? А как насчет Доркас?
– Вряд ли.
– Что ж, тогда, так или иначе, остаются Ферн, Трент и я – а ты говоришь, что я вне подозрений.
– Ферн и Трент. Да. Они могут действовать сообща. Это не так уж невероятно. Оба всегда держались обособленно, но неплохо ладили друг с другом. Трент – единственный из нас, кто был достаточно близок с Ферн.
– В общем, есть три варианта: или это Ферн, или Трент, или оба вместе.
– Или кто-то ещё, абсолютно чужой.
Димз поморщился.
– Кто?
– Посторонняя сила или чей-нибудь агент.
Димз с задумчивым видом закусил губу.
– Хм, полагаю, это не исключено. Замок Опасный никогда не испытывал недостатка во врагах.
– Верно.
– Но послушай, в чем смысл? Чего этот неизвестный враг хочет добиться, открывая опасные порталы и впуская интервентов?
– Неизвестный мог заключить с ними некое соглашение. Они захватывают ему замок и получают щедрое вознаграждение.
– Интересно, чем он будет расплачиваться? – кисло заметил Димз. – Ну да, миров аж сто сорок тысяч, но халявных денег нет ни на одном из них. Включая тот, где ты сейчас находишься.
Кармин усмехнулся.
– Помнишь, сколько времени мы потратили в детстве, добывая золото в Гиперборее?
– И не получили в результате ни пенни.
– Ну почему же? Как сейчас помню, мы настолько разбогатели, что смогли купить очень маленький парусник, – возразил Кармин. – Десятифутовый шлюп, если не ошибаюсь. Он наверняка до сих пор пылится в какой-нибудь кладовой замка. Пару раз я даже плавал на этом шлюпе – по озеру Асмодей, ну, знаешь, что в Хелве? А ещё я помню, как ты купил алмедийский ятаган с серебряной рукояткой – на то месторождение, которое разработал.
Димз хмыкнул.
– Ничего не помню. Это было слишком давно.
– Точно.
– А скажи мне вот что, Карми. Трент столько лет просидел в тупиковом мире, изолированный от всех, – что он мог там сотворить? – Димз вдруг нахмурился. – Кстати, мне сейчас пришла в голову мысль, что и ты теперь изолирован в тупиковом мире. Как, черт возьми, ты собираешься возвращаться оттуда?
– Приложу все силы, чтобы открыть портал с этой стороны и создать более или менее постоянную связь с замком. Из квартиры на Манхэттене.
– По-моему, изначально портал там и находился…
– Да. Местоположение не вполне точное, но ты правильно определил примерные координаты. Что же касается твоего первого вопроса, Трент говорит, что не имел возможности ничего сделать, но я подозреваю, что он развивает новый вид магии в этом мире. Он мог найти способ восстановить портал, использовать его, а затем снова пустить в свободное плаванье, а потом опять вызвать, и там далее. Тогда все эти годы у Трента был доступ в замок Опасный.
– Но почему он выжидал все это время, вместо того чтобы действовать?
– Возможно, помогал Мелидии. Впрочем, сомневаюсь, поскольку Мелидия сама была чародейкой высшего уровня, но ей могла потребоваться помощь на межвселенском уровне.
– Интересное предположение.
– Просто домыслы. Трент, если ты помнишь, умеет ждать. Или он только недавно усовершенствовал свою технику.
Димз с задумчивым видом скрестил руки на груди.
– У тебя действительно не слишком много зацепок…
– Совсем немного. Вот почему я надеюсь на твою помощь. Когда ты вернешься из замка, пожалуйста, свяжись со мной, – я хочу знать, что происходило в мое отсутствие. Попроси Тайрина, капитана стражи, доложиться тебе. Скажи, что ты – мой представитель.
– Если он мне поверит. – Димз прищурился.
– Поверит. Перед отъездом я сказал, чтобы он тебя ждал.
– Я собирался спросить, почему ты не можешь связаться с Тайрином сам, но теперь понял: ты просто хочешь удостовериться, что я действительно был в замке. – Глаза Димза блеснули. – Ты всегда планируешь все заранее.
– Это так же необходимо в жизни, как и в шахматах.
– Карми, я всегда считался с твоим мастерством шахматиста. Как ты обыграл Мелидию – этот кошмар в образе женщины! – мне никогда не понять.
– Везение помогло. Ну и, конечно, правильный образ жизни, предусмотрительность, трехразовое питание и так далее.
Усмехнувшись, Димз добавил:
– И разумеется, регулярные тренировки.
– Когда ты сможешь отправиться в Опасный?
Димз пожал плечами.
– Хоть сейчас. Меня ничто не держит.
– Отлично. Свяжись со мной, скажем, через два дня.
– Ладно. Что-нибудь ещё?
– Позже. Рад был снова увидеться, брат.
– Я тоже, старина. А теперь, если не возражаешь… – Димз встал и обеими руками потянулся к экрану. Изображение дернулось, и угол изменился, а лицо Димза придвинулось ближе. – Больше никаких зеркал над кроватями. Сегодня же велю все снять. Во дворце есть множество других зеркал. Я и так каждой тени пугаюсь…
– Прими мои извинения.
– Ты также.
Димз вынес зеркало на балкон.
– До свидания, Кармин. – Пару секунд он подержал зеркало на вытянутых руках, а затем отпустил.
Падая, зеркало медленно вращалось и каждый раз отражало Димза, стоящего у ограждения, высоко на внешней стене дворца. Тот смотрел вниз, улыбался и махал рукой. Потом изображение потускнело и скользнуло к краю зеркала, приближавшегося к земле. На мгновение показался вид зеленых окрестностей Альбиона, после чего экран потемнел.
Отсоединив заднюю панель, он отвернул несколько шурупов. Настройки, которые пришлось произвести, были минимальными, но необходимыми. Он развернул телевизор и откинулся на спинку стула.
Теперь пора приступать к главному. Он начал произносить заклинание тихим, монотонным голосом, затем перешел к напевной декламации, которая сопровождалась соответствующими жестами. На экране стали появляться неясные образы. Он продолжал декламацию до тех пор, пока экран не погас снова.
– Проклятье!
Его пальцы пробежали по клавиатуре компьютера и набрали несколько комбинаций. На экране возникла таблица номеров, с которой он и сверился.
– Скорее ля-бемоль, а не ля-бекар, – пробормотал он, затем вытащил небольшой диск, по периметру которого было проделано несколько дырочек, поднес вещицу к губам и дунул. Раздался музыкальный звук.
– Это гораздо лучше. – Он промурлыкал несколько нот в одном ключе с той, которую издал необычный музыкальный инструмент. – Да.
Он вновь начал заклинание, на сей раз слегка изменив тональность. Экран вернулся к жизни вспышкой смутных образов, пока ещё слабо различимых, но сопровождавшихся невнятными звуками. Постепенно картина прояснилась.
Перед ним была огромная постель. На белоснежных простынях наполовину сидел, наполовину лежал мужчина, склонившись к женщине, чьи ноги покоились на высокой спинке кровати. Мужчина был одет в королевскую мантию, женщина – в платье горничной и наколку. Мужчина уткнулся ей в шею, словно возился с завязками её лифа.
– Димз? Прости, что беспокою тебя…
– Что?! – Мужчина резко сел. Женщина завизжала, подскочила и исчезла из пределов видимости.
– Кто зовет?
– Здесь, Димз, слева.
Мужчина сперва чуть воровато и смущенно огляделся по сторонам, затем задрал голову и уставился прямо в экран.
– Кармин! Какого черта?.. – Он вздохнул и наморщил лоб, опустив голову. – Ох, я было подумал… нельзя же вот так заявляться.
– Прости, Димз. Я понимаю, что это не очень подходящий момент для общения.
– Черт с ним, с моментом. Подумаешь, поразвлекался с горничной. – Он хихикнул. – Я просто почувствовал изрядное облегчение, обнаружив, что это ты, а не… – Димз таинственно огляделся вокруг, затем прошептал: – А не Та-Которую-Следует-Любить-И-Почитать. – Он лукаво подмигнул и добавил: – Если ты понимаешь, кого я имею в виду.
– Как, кстати, она… Фламиния?
Димз выглядел раздосадованным.
– С прискорбием должен сообщить, здорова как лошадь. Отслеживает каждое мое движение, прячет выпивку, наложила лапу на мои финансы и жалуется, что я не уделяю ей достаточно внимания.
– Сочувствую, Димз.
– Не стоит, братец. Во всем остальном жизнь – неплохая штука.
– Как дела в волшебном Альбионе?
– Все по-прежнему. Северные варвары угрожают, вельможи возмущаются высокими налогами, крестьяне кудахчут по поводу разорительных податей, королевская казна почти опустела, выплаты по кредитам выкачивают золото из страны, как дерьмо через канализационную трубу. – Он широко улыбнулся. – Ничего нового. А как дела у тебя? Кстати, ты где?
– В Нью-Йорке.
Сообщение, похоже, произвело сильное впечатление.
– Значит, ты все-таки нашел портал?
– С трудом. После шести месяцев попыток.
– Что ж, поздравляю. Ну и как там? Что с глобальной войной?
– С которой? За последнее столетие их было две.
– А, ладно. Я забыл, кто с кем воевал. На самом деле меня никогда особенно не заботил этот мир.
– В последние годы он лишился изрядной доли своего очарования, – заметил Кармин.
– Жаль. Ты всегда любил это место, не так ли? – Не дожидаясь ответа, Димз продолжил: – А Трент все ещё там?
– Да, я нашел его.
– Ну, это… хорошо, полагаю. Столько лет ни единой весточки.
– Он, кажется, абсолютно не заинтересован в поддержании семейных связей.
– Думаю, более чем, – заметил Димз, неодобрительно покачав головой. – Упрямый придурок, вот он кто. И всегда им был.
Изображение Димза начало колыхаться. Кармин проделал несколько торопливых пассов, регулируя настройку.
– Что случилось? Ты отключаешься?
– Нет, – ответил Кармин. – Если ты помнишь, Искусство в этом мире неустойчиво. Я все ещё пытаюсь исправлять дефекты кое-какими новыми методами. Ситуацию осложняет то, что потенциал энергии между разными вселенными все время сдвигается. Я по-прежнему разбираюсь с этой путаницей.
– А, да, припоминаю, кажется, именно по этой причине я не люблю Нью-Йорк и его окрестности. Совсем нет волшебства.
– Но ты никогда всерьез не занимался Искусством, не так ли, Димз?
– О да, всякие фокусы-покусы меня, признаться, не интересуют, – заметил тот, покачав головой. – Да и не нужно мне все это. Прекрасно обхожусь без этого вашего волшебства.
– И все же иногда даже ты к нему прибегаешь.
– Иногда, – согласился Димз. – Я не исключение, – он почесал живот и вздохнул.
– Ты толстеешь, старший братец.
Димз рассмеялся:
– Скажи мне что-нибудь новенькое, младшенький. Я ем слишком много, а пью ещё больше. Почти не занимаюсь Искусством, зато порокам предаюсь постоянно, – и вновь от души расхохотался, продемонстрировав крупные белые зубы. Отсмеявшись, он спросил: – Ну, в чем дело, Карми?
– Что-то происходит в замке, я толком не понимаю, что именно, но подозреваю постороннее вмешательство. И понятия не имею, кто это развлекается подобным образом.
– Какого рода вмешательство?
– Некоторые заклинания, запиравшие наиболее опасные порталы, полностью перестали действовать. Возможно, они ослабли и попросту выдохлись. Или кто-то просто уничтожил их.
– И ты подозреваешь… кого?
– В первую очередь Трента. Это одна из причин, по которой я здесь. Я пытался обнаружить присутствие магической активности в этом мире. Однако если даже Трент приложил к происходящему свою руку, то хорошо потрудился, заметая следы.
Димз кивнул.
– А меня ты тоже подозреваешь?
– Братец, ты последний в списке подозреваемых. Всем известно, что ты мог получить трон, но отказался от него. С чего вдруг именно сейчас тебе потребовалось строить козни, чтобы отнять трон у меня?
– Не вижу причин, – спокойно сказал Димз.
– Вот и я тоже.
После небольшой паузы Димз спросил:
– Тогда зачем ты вышел со мной на связь?
– Я надеялся, что у тебя есть какие-либо идеи. Вдруг ты что-то слышал.
– От кого?
– Например, от Ферн. Ты видел её в последнее время?
– Я не видел Ферн боги знают сколько веков.
Кармин кивнул.
– И Трент ни разу не связывался с тобой за все это время?
– Я сказал бы тебе об этом, хотя бы из вежливости, – ответил Димз.
– Просто хотел удостовериться. Трент твердит, что хочет лишь одного: чтобы его оставили в покое, и у меня пока нет оснований не доверять ему. Но в то же время я должен убедиться.
– Могу заверить тебя, что я не вступал в союз с нашим маленьким братишкой Трентом.
– Я и не говорил этого. Сказал только, что мне нужна твоя помощь.
– Сделаю все, что смогу.
– Спасибо. Ферн всегда любила Альбион. Не мог бы ты поразведать, нет ли её у тебя?
– С удовольствием, хотя сомневаюсь, что найду её тут.
– Тем не менее, если найдешь, пожалуйста, передай, что я хотел бы её видеть.
– Сделаю, – пообещал Димз. – Что-нибудь ещё?
– Достаточно ли ты владеешь Искусством, чтобы попытаться связаться с Трентом из своего мира?
– Сомневаюсь.
– Тогда как насчет короткого путешествия домой?
– Не то чтобы с восторгом, но поеду, если ты настаиваешь.
– Тогда, пожалуйста, наведайся ко мне в гости. А когда попадешь в замок, воспользуйся Универсальным Проектором, чтобы связаться с Трентом и поговорить. Потом поделишься впечатлениями. Понимаешь, мне требуется ещё одна точка зрения, свежий взгляд.
– Отлично. Надеюсь, я вспомню заклинание, запускающее это старое отцовское изобретение. Я не пользовался им годами.
– Иди в библиотеку, Проектор там. Осмирик, новый библиотекарь, тебе поможет.
– Честно говоря, я не прочь вернуться в Опасный. Мне давно пора сменить обстановку. – Димз потеребил черную бороду. – А если Трент поймет, что это ты науськал меня? Я имею в виду, вызвать его, после стольких лет…
– Возможно. Думаю, он, скорее всего, заподозрит, что я приложил к этому руку. На самом деле ты можешь рассказать ему правду. Я хочу, чтобы сейчас все было честно и открыто.
– Как скажешь. Ты подозреваешь всех? А как насчет Доркас?
– Вряд ли.
– Что ж, тогда, так или иначе, остаются Ферн, Трент и я – а ты говоришь, что я вне подозрений.
– Ферн и Трент. Да. Они могут действовать сообща. Это не так уж невероятно. Оба всегда держались обособленно, но неплохо ладили друг с другом. Трент – единственный из нас, кто был достаточно близок с Ферн.
– В общем, есть три варианта: или это Ферн, или Трент, или оба вместе.
– Или кто-то ещё, абсолютно чужой.
Димз поморщился.
– Кто?
– Посторонняя сила или чей-нибудь агент.
Димз с задумчивым видом закусил губу.
– Хм, полагаю, это не исключено. Замок Опасный никогда не испытывал недостатка во врагах.
– Верно.
– Но послушай, в чем смысл? Чего этот неизвестный враг хочет добиться, открывая опасные порталы и впуская интервентов?
– Неизвестный мог заключить с ними некое соглашение. Они захватывают ему замок и получают щедрое вознаграждение.
– Интересно, чем он будет расплачиваться? – кисло заметил Димз. – Ну да, миров аж сто сорок тысяч, но халявных денег нет ни на одном из них. Включая тот, где ты сейчас находишься.
Кармин усмехнулся.
– Помнишь, сколько времени мы потратили в детстве, добывая золото в Гиперборее?
– И не получили в результате ни пенни.
– Ну почему же? Как сейчас помню, мы настолько разбогатели, что смогли купить очень маленький парусник, – возразил Кармин. – Десятифутовый шлюп, если не ошибаюсь. Он наверняка до сих пор пылится в какой-нибудь кладовой замка. Пару раз я даже плавал на этом шлюпе – по озеру Асмодей, ну, знаешь, что в Хелве? А ещё я помню, как ты купил алмедийский ятаган с серебряной рукояткой – на то месторождение, которое разработал.
Димз хмыкнул.
– Ничего не помню. Это было слишком давно.
– Точно.
– А скажи мне вот что, Карми. Трент столько лет просидел в тупиковом мире, изолированный от всех, – что он мог там сотворить? – Димз вдруг нахмурился. – Кстати, мне сейчас пришла в голову мысль, что и ты теперь изолирован в тупиковом мире. Как, черт возьми, ты собираешься возвращаться оттуда?
– Приложу все силы, чтобы открыть портал с этой стороны и создать более или менее постоянную связь с замком. Из квартиры на Манхэттене.
– По-моему, изначально портал там и находился…
– Да. Местоположение не вполне точное, но ты правильно определил примерные координаты. Что же касается твоего первого вопроса, Трент говорит, что не имел возможности ничего сделать, но я подозреваю, что он развивает новый вид магии в этом мире. Он мог найти способ восстановить портал, использовать его, а затем снова пустить в свободное плаванье, а потом опять вызвать, и там далее. Тогда все эти годы у Трента был доступ в замок Опасный.
– Но почему он выжидал все это время, вместо того чтобы действовать?
– Возможно, помогал Мелидии. Впрочем, сомневаюсь, поскольку Мелидия сама была чародейкой высшего уровня, но ей могла потребоваться помощь на межвселенском уровне.
– Интересное предположение.
– Просто домыслы. Трент, если ты помнишь, умеет ждать. Или он только недавно усовершенствовал свою технику.
Димз с задумчивым видом скрестил руки на груди.
– У тебя действительно не слишком много зацепок…
– Совсем немного. Вот почему я надеюсь на твою помощь. Когда ты вернешься из замка, пожалуйста, свяжись со мной, – я хочу знать, что происходило в мое отсутствие. Попроси Тайрина, капитана стражи, доложиться тебе. Скажи, что ты – мой представитель.
– Если он мне поверит. – Димз прищурился.
– Поверит. Перед отъездом я сказал, чтобы он тебя ждал.
– Я собирался спросить, почему ты не можешь связаться с Тайрином сам, но теперь понял: ты просто хочешь удостовериться, что я действительно был в замке. – Глаза Димза блеснули. – Ты всегда планируешь все заранее.
– Это так же необходимо в жизни, как и в шахматах.
– Карми, я всегда считался с твоим мастерством шахматиста. Как ты обыграл Мелидию – этот кошмар в образе женщины! – мне никогда не понять.
– Везение помогло. Ну и, конечно, правильный образ жизни, предусмотрительность, трехразовое питание и так далее.
Усмехнувшись, Димз добавил:
– И разумеется, регулярные тренировки.
– Когда ты сможешь отправиться в Опасный?
Димз пожал плечами.
– Хоть сейчас. Меня ничто не держит.
– Отлично. Свяжись со мной, скажем, через два дня.
– Ладно. Что-нибудь ещё?
– Позже. Рад был снова увидеться, брат.
– Я тоже, старина. А теперь, если не возражаешь… – Димз встал и обеими руками потянулся к экрану. Изображение дернулось, и угол изменился, а лицо Димза придвинулось ближе. – Больше никаких зеркал над кроватями. Сегодня же велю все снять. Во дворце есть множество других зеркал. Я и так каждой тени пугаюсь…
– Прими мои извинения.
– Ты также.
Димз вынес зеркало на балкон.
– До свидания, Кармин. – Пару секунд он подержал зеркало на вытянутых руках, а затем отпустил.
Падая, зеркало медленно вращалось и каждый раз отражало Димза, стоящего у ограждения, высоко на внешней стене дворца. Тот смотрел вниз, улыбался и махал рукой. Потом изображение потускнело и скользнуло к краю зеркала, приближавшегося к земле. На мгновение показался вид зеленых окрестностей Альбиона, после чего экран потемнел.
Замок. Королевская столовая
Шейла отпила ещё глоток кофе. Сейчас она чувствовала себя немного лучше. Здесь были люди, которые находились в одинаковом с ней положении, – потерянные и чужие в безумном месте, не понимающие, как и почему здесь очутились. Неплохо бы поговорить с ними и выяснить побольше о том, что за чертовщина тут происходит. Все услышанное ею не содержало ни малейшего смысла, но, по крайней мере, все признавали, что здесь его действительно не найти. С этим она могла смириться. Нет, отнюдь не с отсутствием смысла, но с тем фактом, что никого, казалось, это не волновало.
Да, она чувствовала себя чуть-чуть лучше ещё и потому, что теперь у неё была подходящая одежда. Шейла отвергла обычный псевдосредневековый костюм, в каких щеголяли все вокруг, предпочтя джинсы, блузку и пару кроссовок. Ей было сказано, что в замке лучше передвигаться побыстрее, и она твердо решила следовать этому совету.
Обеденный зал был почти полон. Похоже, здесь что-то праздновали, и накрытый замковыми слугами стол ломился под тяжестью живописных и замысловатых блюд.
Все уделяли кушаньям самое пристальное внимание, и Шейла последовала общему примеру.
– Кто-нибудь знает, по какому поводу пирушка? – спросил Джин.
– Что-то наподобие нашего зимнего солнцестояния, я думаю, – сказал мсье Дюквиз.
– Наверняка в большинстве миров имеются зимнее солнцестояние, равноденствие и тому подобное, – заметил Джин.
– В моем мире нет, – прорычало существо, которое называли Снеголапом (казалось, он рычал все время). – Хотя, конечно, я не узнал бы равноденствие, даже если бы оно подошло и пнуло меня в задницу.
Шейла не представляла, каким образом она понимает это создание с белоснежным мехом и белыми когтями. На самом деле манерой говорить он походил на дядю Уолта, маминого брата. Тот тоже очень часто рычал.
Вскоре она обнаружила, что, несмотря на грозный вид, мохнатое существо весьма дружелюбно. Ей только не удавалось заставить себя взглянуть в его свирепые желтые глаза. Шейла положила себе кусок молочного поросенка, затем зачерпнула на пробу из нескольких блюд, стоявших сбоку. Все было приготовлено просто превосходно.
– Снеголап, в твоем мире обязано быть равноденствие, – настаивал Джин.
– Откуда ты-то знаешь? – огрызнулся Снеголап. – Ты ж никогда там не был.
– Ну солнце у вас есть?
– Конечно.
– Значит, есть равноденствие и солнцестояние. Я говорю о том, что… ну, на самом деле это соотношение между солнцем и планетой, которая вращается вокруг него. Понимаешь, когда ось вращения планеты слегка наклоняется в отношении орбиты, что случается…
– Что такое планета?
– Э… планета… это мир. Понимаешь, большая круглая куча земли, которая вертится вокруг.
– Вертится вокруг чего?
– Поворачивается. Вращается.
– Где?
Джин моргнул.
– Что значит «где»? В космосе, конечно. Смотри, когда планета поворачивается вокруг своей оси…
– Что такое космос?
Джин отхлебнул пива из своей кружки.
– Ладно, забудь.
– Как скажешь, дружище, – вежливо отозвался Снеголап.
Мсье Дюквиз счел нужным вступить в разговор:
– Снеголап, в твоем мире есть теплое и холодное время года?
– А как же.
– Солнце чуть ниже в холодное время?
– Гораздо ниже.
– Так вот, когда солнце ниже всего в холодное время, а дни очень короткие – это зимнее солнцестояние. Когда солнце в самой высокой точке неба в теплое время года – это летнее солнцестояние. Равноденствие располагается между весной и осенью, когда день и ночь почти одинаковой длины.
– А, ну конечно, это всем известно! Спасибо!
Все посмотрели на Джина. Он пожал плечами.
– Ладно, я ведь не Айзек Азимов.
Мужчина, которого звали Такстоном, спросил:
– Кто сегодня играет в теннис?
Другой, постарше, назвавшийся Кливом Далтоном, ворчливо отозвался:
– Такс, старина, ты каждый чертов день спрашиваешь об этом, но я не припомню, чтобы кто-либо согласился. Где, черт возьми, ты видел здесь корты?
– За порталом, который чуть пониже зала справа. Хотя подозреваю, что это на самом деле не настоящие корты. Я имею в виду, что там есть сетки и тому подобное, но они, кажется…
Из коридора донеслись громкий крик и топот. Перепуганный слуга ворвался через главный вход, пробежал мимо стола и закричал:
– Они идут! Спасайтесь!
Промчался к двери на кухню, рывком распахнул её и исчез.
Все на мгновение застыли. Затем Джин спокойно произнес:
– Должно быть, синерожие.
Словно в ответ на его замечание, трое синекожих ввалились в столовую, размахивая мечами.
– Всем оставаться на местах! – скомандовал тот, что был посредине. – Теперь вы находитесь под властью его императорского величества высокого проконсула Борджакшана Величайшего и обязаны подчиняться его воле, желаниям, капризам!
– Эй, синерожий!
Слегка опешив, пришелец обшаривал глазами стол, пока не обнаружил говорившего.
– Кто осмелился бросить вызов власти проконсула?
Снеголап встал во весь рост.
– Я, кто же ещё, – невозмутимо ответил он.
Синекожий выглядел слегка растерянным.
– Любое сопротивление будет жестоко подавлено.
– Неужели? И что же ты собираешься сделать? Помочиться на меня?
Синекожий злорадно ухмыльнулся.
– За свою дерзость ты будешь немедленно предан смерти.
С воплем, от которого кровь застывала в жилах, Снеголап словно превратился в оживший смерч. Одним прыжком он оказался на столе и ринулся вперед, его огромные когтистые лапы прокладывали дорогу между супницами и тарелками с изысканными блюдами, пока он не затормозил весьма ловко около резной вазы в центре стола. В какой-то момент он почти взлетел, оттолкнувшись пальцами задних лап, когти лап передних скребли по воздуху, раскрытая пасть сверкала острыми зубами, блестящие клыки выглядели достаточно большими, чтобы называться бивнями. Пламя дьявольской ярости зажглось в его желтых глазах.
Да, она чувствовала себя чуть-чуть лучше ещё и потому, что теперь у неё была подходящая одежда. Шейла отвергла обычный псевдосредневековый костюм, в каких щеголяли все вокруг, предпочтя джинсы, блузку и пару кроссовок. Ей было сказано, что в замке лучше передвигаться побыстрее, и она твердо решила следовать этому совету.
Обеденный зал был почти полон. Похоже, здесь что-то праздновали, и накрытый замковыми слугами стол ломился под тяжестью живописных и замысловатых блюд.
Все уделяли кушаньям самое пристальное внимание, и Шейла последовала общему примеру.
– Кто-нибудь знает, по какому поводу пирушка? – спросил Джин.
– Что-то наподобие нашего зимнего солнцестояния, я думаю, – сказал мсье Дюквиз.
– Наверняка в большинстве миров имеются зимнее солнцестояние, равноденствие и тому подобное, – заметил Джин.
– В моем мире нет, – прорычало существо, которое называли Снеголапом (казалось, он рычал все время). – Хотя, конечно, я не узнал бы равноденствие, даже если бы оно подошло и пнуло меня в задницу.
Шейла не представляла, каким образом она понимает это создание с белоснежным мехом и белыми когтями. На самом деле манерой говорить он походил на дядю Уолта, маминого брата. Тот тоже очень часто рычал.
Вскоре она обнаружила, что, несмотря на грозный вид, мохнатое существо весьма дружелюбно. Ей только не удавалось заставить себя взглянуть в его свирепые желтые глаза. Шейла положила себе кусок молочного поросенка, затем зачерпнула на пробу из нескольких блюд, стоявших сбоку. Все было приготовлено просто превосходно.
– Снеголап, в твоем мире обязано быть равноденствие, – настаивал Джин.
– Откуда ты-то знаешь? – огрызнулся Снеголап. – Ты ж никогда там не был.
– Ну солнце у вас есть?
– Конечно.
– Значит, есть равноденствие и солнцестояние. Я говорю о том, что… ну, на самом деле это соотношение между солнцем и планетой, которая вращается вокруг него. Понимаешь, когда ось вращения планеты слегка наклоняется в отношении орбиты, что случается…
– Что такое планета?
– Э… планета… это мир. Понимаешь, большая круглая куча земли, которая вертится вокруг.
– Вертится вокруг чего?
– Поворачивается. Вращается.
– Где?
Джин моргнул.
– Что значит «где»? В космосе, конечно. Смотри, когда планета поворачивается вокруг своей оси…
– Что такое космос?
Джин отхлебнул пива из своей кружки.
– Ладно, забудь.
– Как скажешь, дружище, – вежливо отозвался Снеголап.
Мсье Дюквиз счел нужным вступить в разговор:
– Снеголап, в твоем мире есть теплое и холодное время года?
– А как же.
– Солнце чуть ниже в холодное время?
– Гораздо ниже.
– Так вот, когда солнце ниже всего в холодное время, а дни очень короткие – это зимнее солнцестояние. Когда солнце в самой высокой точке неба в теплое время года – это летнее солнцестояние. Равноденствие располагается между весной и осенью, когда день и ночь почти одинаковой длины.
– А, ну конечно, это всем известно! Спасибо!
Все посмотрели на Джина. Он пожал плечами.
– Ладно, я ведь не Айзек Азимов.
Мужчина, которого звали Такстоном, спросил:
– Кто сегодня играет в теннис?
Другой, постарше, назвавшийся Кливом Далтоном, ворчливо отозвался:
– Такс, старина, ты каждый чертов день спрашиваешь об этом, но я не припомню, чтобы кто-либо согласился. Где, черт возьми, ты видел здесь корты?
– За порталом, который чуть пониже зала справа. Хотя подозреваю, что это на самом деле не настоящие корты. Я имею в виду, что там есть сетки и тому подобное, но они, кажется…
Из коридора донеслись громкий крик и топот. Перепуганный слуга ворвался через главный вход, пробежал мимо стола и закричал:
– Они идут! Спасайтесь!
Промчался к двери на кухню, рывком распахнул её и исчез.
Все на мгновение застыли. Затем Джин спокойно произнес:
– Должно быть, синерожие.
Словно в ответ на его замечание, трое синекожих ввалились в столовую, размахивая мечами.
– Всем оставаться на местах! – скомандовал тот, что был посредине. – Теперь вы находитесь под властью его императорского величества высокого проконсула Борджакшана Величайшего и обязаны подчиняться его воле, желаниям, капризам!
– Эй, синерожий!
Слегка опешив, пришелец обшаривал глазами стол, пока не обнаружил говорившего.
– Кто осмелился бросить вызов власти проконсула?
Снеголап встал во весь рост.
– Я, кто же ещё, – невозмутимо ответил он.
Синекожий выглядел слегка растерянным.
– Любое сопротивление будет жестоко подавлено.
– Неужели? И что же ты собираешься сделать? Помочиться на меня?
Синекожий злорадно ухмыльнулся.
– За свою дерзость ты будешь немедленно предан смерти.
С воплем, от которого кровь застывала в жилах, Снеголап словно превратился в оживший смерч. Одним прыжком он оказался на столе и ринулся вперед, его огромные когтистые лапы прокладывали дорогу между супницами и тарелками с изысканными блюдами, пока он не затормозил весьма ловко около резной вазы в центре стола. В какой-то момент он почти взлетел, оттолкнувшись пальцами задних лап, когти лап передних скребли по воздуху, раскрытая пасть сверкала острыми зубами, блестящие клыки выглядели достаточно большими, чтобы называться бивнями. Пламя дьявольской ярости зажглось в его желтых глазах.