Жерар де Вилье
Путч в Уагадугу
Глава 1
Первая капля дождя расплылась на плече Малко, когда он вышел на трап новенького ДС-10. Через какую-то долю секунды хлынул настоящий тропический ливень, в несколько мгновений насквозь промочив его рубашку. Когда он спустился по стальным ступенькам, его уже можно было выжимать. Целые потоки низвергались с угрожающе низкого свинцового неба, теплая сероватая пелена окутала все вокруг. Капли воды, коснувшись раскаленного бетона, тотчас превращались в пар, и аэродром походил на огромную сауну. Малко предупреждали, что в июне в Уагадугу,[1] живописной столице одной из самых бедных стран мира, начинается сезон дождей, но такого потопа он не ожидал... Смешавшись с толпой пассажиров, он предпринял забег на спринтерскую дистанцию до маленького обшарпанного здания аэровокзала.
Самолет, прибывший чартерным рейсом из Франции, тоже выплеснул волну пассажиров. Две группы столкнулись в дверях, образовав немыслимую сутолоку. Вновь прибывшие обливались потом в тяжелой, липкой жаре помещения. К стойке выстроилась длинная очередь, однако солдаты, осуществлявшие полицейский контроль, продолжали изучать каждый паспорт с маниакальной тщательностью и придирчивостью, из расчета по десять минут на документ. К их чести надо заметить, что они не проявляли при этом ни малейшей агрессивности — вольтийцы вообще славились своей приветливостью. При таком темпе, прикинул Малко, придется наблюдать из аэровокзала закат солнца...
Над головами промокших пассажиров от стены к стене было натянуто огромное полотнище с надписью: «Родина или смерть. Мы победим». Кого — не уточнялось. По всей вероятности, Монстра, рожденного от союза Империализма с Колониализмом. Малко обернулся, разглядывая прибывших, и без труда отыскал в толпе физиономии Криса Джонса и Милтона Брабека. Двое телохранителей из ЦРУ отрастили волосы, вырядились в рубашки в цветочек, были обвешаны фотоаппаратами, рюкзаками и дорожными сумками и держали в руках почти настоящие канадские паспорта. Всем этим снабдил их оперативный отдел Фирмы.[2] Они прибыли чартерным рейсом. Было, конечно, мало хорошего в том, что Малко и его «няньки» прилетели в один день, но после Революции самолеты из Европы осуществляли рейсы в Уагадугу лишь два раза в неделю, а время поджимало.
Стоявший впереди весь взмокший швейцарец получил наконец свой паспорт, и Малко занял его место. Он путешествовал под своим именем как коммерческий агент фирмы «Мерседес» — это была известная в Африке марка. Чернокожий солдат явно устал. Он едва взглянул на паспорт, шлепнул куда попало несколько печатей и вернул документ владельцу. Чемоданы прибыли уже давно. Малко нашел свой и вышел из аэровокзала. Перед зданием толпились встречающие. Он тут же заметил молоденького негра, который размахивал картонкой с его именем. Он отмахнулся от назойливых таксистов, прошел, не останавливаясь, мимо офиса Баджета и, пробившись сквозь толпу, оказался перед конторкой, расположенной чуть в стороне.
— Сюда, патрон! — объявил его юный провожатый.
Толстый человек с круглым бледным лицом, затянутый в сомнительной чистоты рубашку, пуговицы которой грозили отлететь под напором брюшка, поднялся ему навстречу, протягивая липкую ладонь для рукопожатия.
— Добро пожаловать в Верхнюю Вольту, мистер Линге! — воскликнул он. — Я Жорж Валло, представитель Вольтийской компании проката машин.
Маленькие рыбьи глазки глядели на Малко с бесконечным подобострастием, а лицо сочилось крупными каплями пота, словно он постоянно чего-то боялся. Малко подумалось, что этот «человек ЦРУ» — не самый блестящий из тех, что ему встречались. Валло рассеянно провел рукой по блестящим от жира черным волосам и указал Малко на большой желтый «датсун», такой помятый, словно он выдержал гонки со столкновениями.
— Вот ваша машина. Бой поедет с вами, чтобы показать дорогу. Вы остановитесь в «Силманде», не так ли?
— Точно, — кивнул Малко. — Здесь все время так льет?
Дождь понемногу слабел. Жорж Валло не успел ответить. На площадь перед аэровокзалом на бешеной скорости влетел «Р-16» и остановился с отчаянным скрежетом тормозов. Из него выскочили несколько человек: высокий, обритый наголо негр, мулат в красном берете с «Калашниковым» наперевес и двое мужчин средиземноморского типа.
Все четверо вихрем ворвались в толпу и тут же окружили одного из пассажиров, прилетевшего вместе с Малко, — хорошо одетого высокого негра в роговых очках и с тонкими усиками. После короткого, но бурного объяснения приезжего схватили, поволокли к машине и швырнули на заднее сиденье. Бритый негр нырнул в машину следом, остальные тоже сели, и «Р-16» сорвался с места. Все это заняло меньше минуты, и никто не вмешался — даже охранявшие аэропорт вооруженные солдаты. Чемодан похищенного так и остался на земле, люди с опаской обходили его, словно ядовитую змею.
Малко вопросительно посмотрел на Жоржа Валло. Черты его словно осели от жары, уголки рта опустились вниз двумя глубокими складками.
— Кто это был? — спросил Малко.
Толстяк быстро огляделся и наклонился к нему над своей конторкой.
— Это видная фигура, Жозеф Кулибали, бывший министр, противник нынешнего режима. Но ему разрешили вернуться в страну.
Интересно... Жизнь на площади снова кипела, тогда как багаж Жозефа Кулибали так и стоял на том же самом месте; никому не было до него дела.
— А те? — снова спросил Малко.
— Тот, что в красном берете, мулат, — Жорж понизил голос, — это Бангаре, близкий друг Санкары, нынешнего президента страны. Опасный негодяй. Пользуется неограниченной властью и держит население в страхе. Что-то вроде местного тонтон-макута. Привез с собой какого-то подонка из Южной Африки — того, бритого. Настоящий убийца. Двое других — алжирцы, его подручные. Тощего зовут Али-Шило, а второго — Моханд.
— Какие же конкретно функции они выполняют?
— Политическая полиция для всяких грязных делишек. Во время последнего путча именно они ликвидировали большинство генералов.
— Ну, а тот, кого они увезли?
— Санкара не хотел сажать его в тюрьму после того как сам заявил, что он может вернуться. Зачем ему лишний шум? Теперь они увезут его в надежное место, и все будет шито-крыто.
— А они его не убьют? — спросил Малко с сомнением в голосе.
Его собеседник возмущенно затряс головой.
— Что вы! Здесь убивают очень редко, это мирная страна... Ну ладно, увидимся позже в «Силманде», у меня там офис. Вот ваш контракт на прокат машины, там кое-что есть для вас.
Снова липкое рукопожатие. Когда Малко сел за руль «датсуна», чемодан похищенного по-прежнему стоял посреди площади, словно обломок кораблекрушения.
В помятом «датсуне» оказался кондиционер — неслыханная роскошь для этой страны. Босоногий бой уселся рядом с Малко, алчными глазами уставившись на его «Сейко».
— Направо, патрон, — сказал он.
Они ехали по широким незаасфальтированным улицам типичного африканского квартала. Малко замедлил ход, застряв среди бесчисленных мопедов, тарахтевших на все лады. Ему казалось, будто он снова в Сайгоне, как и десять лет назад... Еще сто метров — и он резко затормозил. Два легких мотоцикла, причудливо переплетясь, торчали посреди дороги. Их владельцы, сидя на обочине, ожесточенно спорили, кто виноват... Уагадугу походил на провинциальный африканский городок, погруженный в дремоту от жары и скуки. Аэропорт находился за окраинными районами. Дождь перестал, но небо было по-прежнему низким и хмурым.
Навстречу промчался военный в форме, на мопеде, с «Калашниковым» на плече: кроме жандармерии и резиденции президента, в городе не было казарм, и солдаты ночевали дома. Только для отрядов особого назначения, обеспечивавших охрану Товарища-Президента Санкары, ранее капитана вольтийской армии, предусматривались специальные помещения.
Они выехали на широкую, прямую, как стрела, дорогу. Слева время от времени попадались чахлые рощицы. На светофоре у перекрестка шоссе и дороги поуже загорелся красный сигнал, и Малко затормозил. Бой хитро подмигнул ему.
— Красный свет есть, пулишья[3] нету. Езжай, патрон!
Однако сознание гражданского долга заставило Малко остановиться. Бой нервно потянул его за рукав.
— У-у-у, патрон! Езжай скорей!
— Почему? — удивился Малко.
— У-у-у! — испуганно повторил негр тонким голосом. — Здесь опасно, патрон, очень опасно, всюду воры. Нападают на всех, кто проедет.
На светофоре по-прежнему горел красный свет. Малко собрался было последовать совету боя, как вдруг увидел на узкой дороге машину с открытыми дверцами. Это был черный «Р-16». Бой снова дернул его за рукав.
— Зеленый, патрон, зеленый!
Но Малко уже не слушал. Горло у него сжалось при виде страшного зрелища. Жозеф Кулибали, негр, похищенный из аэропорта, стоял на коленях посреди небольшой полянки. Четверо похитителей с остервенением избивали его кулаками, ногами и прикладами автоматов. Он был весь в крови и то и дело падал лицом в пыль, но всякий раз кто-нибудь из палачей поднимал его за шиворот. Малко слышал глухие звуки ударов и хруст костей. Все четверо были так увлечены своим делом, что даже не заметили остановившуюся машину, наполовину скрытую за большим деревом.
Внезапно бритый негр отделился от группы и направился к «Р-16». Тут же вернувшись с канистрой, он выплеснул ее содержимое на безжизненное тело. Несчастный зашевелился, тяжело встал на четвереньки, затем поднялся на ноги, утирая кровь и прозрачную жидкость, заливавшие глаза. Затравленно оглядевшись, он походкой автомата направился в сторону шоссе. Как ни странно, четверо палачей не пытались ему помешать. Малко уже успел хорошо разглядеть их. У мулата был приплюснутый нос, глаза навыкате, большой рыбий рот и очень светлая кожа. Южноафриканский убийца со своим бритым черепом и словно топором вырубленными чертами лица, черный, как вакса, казался воплощением звериной жестокости.
У одного из арабов, того, которого Жорж Валло назвал Али-Шило, было узкое, худое лицо с перебитым носом и курчавые волосы. Второй, более плотный и коренастый, с прямыми волосами и правильными чертами, походил скорее на португальца. Кулибали прошел несколько метров. Малко, окаменев от ужаса, увидел, как южноафриканец подобрал валявшуюся рядом старую автомобильную шину. Одним прыжком он нагнал свою жертву, поднял шину и надел ее на несчастного, прижав его руки к телу. Затем отступил назад и достал из кармана зажигалку.
Малко распахнул дверцу «датсуна», собираясь выскочить наружу, но не успел. Бой бросился на него и обхватил обеими руками, крича умоляющим голосом:
— Нет, патрон, не ходи, они и сам убьют!
Мальчишка оказался на удивление крепким, а страх удесятерил его силу. Малко не мог шевельнуться. Между тем высокий негр скомкал газету и поднес к ней зажигалку. Протянув руку вперед, он направился к Жозефу Кулибали, который тщетно пытался освободиться от резинового обруча. Едва пламя коснулось его, раздался глухой звук, будто включили газовую горелку, и человек запылал, как факел. Огонь мгновенно охватил его с ног до головы.
Живой факел с душераздирающим воплем бросился бежать, не разбирая дороги. Он натыкался на деревья, падал, поднимался, снова падал, катался по земле, пытаясь потушить пламя. От его истошных криков у Малко мороз пошел по коже. Бой сдавленно всхлипывал, вцепившись в него и не выпуская из машины.
— Пулишья, — сказал Малко, — позови пулишья...
Ветер донес до машины отвратительный запах горелого мяса. Человек терся о дерево, пытаясь одновременно потушить огонь и избавиться от шины, которая не давала ему двигать руками. Это ему не удалось. Он сделал еще несколько шагов и упал на колени, уже почти задохнувшийся. Потом начал медленно клониться вперед. Волосы на его голове догорали. Ничто больше не могло его спасти. Малко вспомнились вьетнамские бонзы, опрокинувшие четверть века назад режим Дьема, предавая себя огню... Мулат в красном берете и двое арабов уже сели в машину. Бритый негр не спеша подошел к своей жертве. Малко отчетливо видел его грубое, ничего не выражающее лицо. Он остановился, и взгляд его упал на «датсун». Негр обернулся к своим и что-то крикнул. Тут бой впал в настоящую истерику и принялся трясти Малко, отчаянно крича:
— Смываемся, патрон! Смываемся!..
Однако в «Р-16» никто даже не шевельнулся. Убийца подошел к лежавшему ничком обугленному телу, которое еще судорожно вздрагивало. Он достал из-за пояса тонкий стальной стержень длиной сантиметров в сорок и покачал им над своей жертвой, словно ища, куда лучше ударить. Наконец он всадил острие в позвоночник прямо под затылком.
Малко увидел, как напряглись мышцы его правой руки, сжались от усилия челюсти, и стержень вошел в спину умирающего сантиметров на десять, проткнув спинной мозг.
Тело Жозефа Кулибали дернулось, выгнулось дугой, затем обмякло и рухнуло на землю. Убийца вытащил стержень, вытер его о свои джинсы и засунул за пояс, спрятав под штаниной. После этого он все так же не спеша направился к машине. Взревел двигатель, и «Р-16» скрылся за деревьями.
Малко стряхнул с себя оцепенение, в которое повергла его эта чудовищная сцена. Машинально он нажал на газ и поехал дальше. Рядом с ним серый от страха бой дробно стучал зубами.
Вскоре он увидел справа внушительное здание «Силманде». Выкрашенный в цвет охры отель походил на огромный термитник, возвышающийся над плотиной № 3, одним из искусственных озер, окружающих Уагадугу. Едва он затормозил под навесом стоянки, как бой пулей выскочил из машины и умчался, словно за ним гнался сам дьявол. Пока рассыльный нес к лифту его чемоданы, Малко повторял про себя слова резидента ЦРУ в Вене: «Ваша миссия в Уагадугу пройдет без сучка без задоринки. Вот увидите, это на редкость мирные люди».
В ноздрях у него еще стоял запах горелого человеческого мяса.
Самолет, прибывший чартерным рейсом из Франции, тоже выплеснул волну пассажиров. Две группы столкнулись в дверях, образовав немыслимую сутолоку. Вновь прибывшие обливались потом в тяжелой, липкой жаре помещения. К стойке выстроилась длинная очередь, однако солдаты, осуществлявшие полицейский контроль, продолжали изучать каждый паспорт с маниакальной тщательностью и придирчивостью, из расчета по десять минут на документ. К их чести надо заметить, что они не проявляли при этом ни малейшей агрессивности — вольтийцы вообще славились своей приветливостью. При таком темпе, прикинул Малко, придется наблюдать из аэровокзала закат солнца...
Над головами промокших пассажиров от стены к стене было натянуто огромное полотнище с надписью: «Родина или смерть. Мы победим». Кого — не уточнялось. По всей вероятности, Монстра, рожденного от союза Империализма с Колониализмом. Малко обернулся, разглядывая прибывших, и без труда отыскал в толпе физиономии Криса Джонса и Милтона Брабека. Двое телохранителей из ЦРУ отрастили волосы, вырядились в рубашки в цветочек, были обвешаны фотоаппаратами, рюкзаками и дорожными сумками и держали в руках почти настоящие канадские паспорта. Всем этим снабдил их оперативный отдел Фирмы.[2] Они прибыли чартерным рейсом. Было, конечно, мало хорошего в том, что Малко и его «няньки» прилетели в один день, но после Революции самолеты из Европы осуществляли рейсы в Уагадугу лишь два раза в неделю, а время поджимало.
Стоявший впереди весь взмокший швейцарец получил наконец свой паспорт, и Малко занял его место. Он путешествовал под своим именем как коммерческий агент фирмы «Мерседес» — это была известная в Африке марка. Чернокожий солдат явно устал. Он едва взглянул на паспорт, шлепнул куда попало несколько печатей и вернул документ владельцу. Чемоданы прибыли уже давно. Малко нашел свой и вышел из аэровокзала. Перед зданием толпились встречающие. Он тут же заметил молоденького негра, который размахивал картонкой с его именем. Он отмахнулся от назойливых таксистов, прошел, не останавливаясь, мимо офиса Баджета и, пробившись сквозь толпу, оказался перед конторкой, расположенной чуть в стороне.
— Сюда, патрон! — объявил его юный провожатый.
Толстый человек с круглым бледным лицом, затянутый в сомнительной чистоты рубашку, пуговицы которой грозили отлететь под напором брюшка, поднялся ему навстречу, протягивая липкую ладонь для рукопожатия.
— Добро пожаловать в Верхнюю Вольту, мистер Линге! — воскликнул он. — Я Жорж Валло, представитель Вольтийской компании проката машин.
Маленькие рыбьи глазки глядели на Малко с бесконечным подобострастием, а лицо сочилось крупными каплями пота, словно он постоянно чего-то боялся. Малко подумалось, что этот «человек ЦРУ» — не самый блестящий из тех, что ему встречались. Валло рассеянно провел рукой по блестящим от жира черным волосам и указал Малко на большой желтый «датсун», такой помятый, словно он выдержал гонки со столкновениями.
— Вот ваша машина. Бой поедет с вами, чтобы показать дорогу. Вы остановитесь в «Силманде», не так ли?
— Точно, — кивнул Малко. — Здесь все время так льет?
Дождь понемногу слабел. Жорж Валло не успел ответить. На площадь перед аэровокзалом на бешеной скорости влетел «Р-16» и остановился с отчаянным скрежетом тормозов. Из него выскочили несколько человек: высокий, обритый наголо негр, мулат в красном берете с «Калашниковым» наперевес и двое мужчин средиземноморского типа.
Все четверо вихрем ворвались в толпу и тут же окружили одного из пассажиров, прилетевшего вместе с Малко, — хорошо одетого высокого негра в роговых очках и с тонкими усиками. После короткого, но бурного объяснения приезжего схватили, поволокли к машине и швырнули на заднее сиденье. Бритый негр нырнул в машину следом, остальные тоже сели, и «Р-16» сорвался с места. Все это заняло меньше минуты, и никто не вмешался — даже охранявшие аэропорт вооруженные солдаты. Чемодан похищенного так и остался на земле, люди с опаской обходили его, словно ядовитую змею.
Малко вопросительно посмотрел на Жоржа Валло. Черты его словно осели от жары, уголки рта опустились вниз двумя глубокими складками.
— Кто это был? — спросил Малко.
Толстяк быстро огляделся и наклонился к нему над своей конторкой.
— Это видная фигура, Жозеф Кулибали, бывший министр, противник нынешнего режима. Но ему разрешили вернуться в страну.
Интересно... Жизнь на площади снова кипела, тогда как багаж Жозефа Кулибали так и стоял на том же самом месте; никому не было до него дела.
— А те? — снова спросил Малко.
— Тот, что в красном берете, мулат, — Жорж понизил голос, — это Бангаре, близкий друг Санкары, нынешнего президента страны. Опасный негодяй. Пользуется неограниченной властью и держит население в страхе. Что-то вроде местного тонтон-макута. Привез с собой какого-то подонка из Южной Африки — того, бритого. Настоящий убийца. Двое других — алжирцы, его подручные. Тощего зовут Али-Шило, а второго — Моханд.
— Какие же конкретно функции они выполняют?
— Политическая полиция для всяких грязных делишек. Во время последнего путча именно они ликвидировали большинство генералов.
— Ну, а тот, кого они увезли?
— Санкара не хотел сажать его в тюрьму после того как сам заявил, что он может вернуться. Зачем ему лишний шум? Теперь они увезут его в надежное место, и все будет шито-крыто.
— А они его не убьют? — спросил Малко с сомнением в голосе.
Его собеседник возмущенно затряс головой.
— Что вы! Здесь убивают очень редко, это мирная страна... Ну ладно, увидимся позже в «Силманде», у меня там офис. Вот ваш контракт на прокат машины, там кое-что есть для вас.
Снова липкое рукопожатие. Когда Малко сел за руль «датсуна», чемодан похищенного по-прежнему стоял посреди площади, словно обломок кораблекрушения.
В помятом «датсуне» оказался кондиционер — неслыханная роскошь для этой страны. Босоногий бой уселся рядом с Малко, алчными глазами уставившись на его «Сейко».
— Направо, патрон, — сказал он.
Они ехали по широким незаасфальтированным улицам типичного африканского квартала. Малко замедлил ход, застряв среди бесчисленных мопедов, тарахтевших на все лады. Ему казалось, будто он снова в Сайгоне, как и десять лет назад... Еще сто метров — и он резко затормозил. Два легких мотоцикла, причудливо переплетясь, торчали посреди дороги. Их владельцы, сидя на обочине, ожесточенно спорили, кто виноват... Уагадугу походил на провинциальный африканский городок, погруженный в дремоту от жары и скуки. Аэропорт находился за окраинными районами. Дождь перестал, но небо было по-прежнему низким и хмурым.
Навстречу промчался военный в форме, на мопеде, с «Калашниковым» на плече: кроме жандармерии и резиденции президента, в городе не было казарм, и солдаты ночевали дома. Только для отрядов особого назначения, обеспечивавших охрану Товарища-Президента Санкары, ранее капитана вольтийской армии, предусматривались специальные помещения.
Они выехали на широкую, прямую, как стрела, дорогу. Слева время от времени попадались чахлые рощицы. На светофоре у перекрестка шоссе и дороги поуже загорелся красный сигнал, и Малко затормозил. Бой хитро подмигнул ему.
— Красный свет есть, пулишья[3] нету. Езжай, патрон!
Однако сознание гражданского долга заставило Малко остановиться. Бой нервно потянул его за рукав.
— У-у-у, патрон! Езжай скорей!
— Почему? — удивился Малко.
— У-у-у! — испуганно повторил негр тонким голосом. — Здесь опасно, патрон, очень опасно, всюду воры. Нападают на всех, кто проедет.
На светофоре по-прежнему горел красный свет. Малко собрался было последовать совету боя, как вдруг увидел на узкой дороге машину с открытыми дверцами. Это был черный «Р-16». Бой снова дернул его за рукав.
— Зеленый, патрон, зеленый!
Но Малко уже не слушал. Горло у него сжалось при виде страшного зрелища. Жозеф Кулибали, негр, похищенный из аэропорта, стоял на коленях посреди небольшой полянки. Четверо похитителей с остервенением избивали его кулаками, ногами и прикладами автоматов. Он был весь в крови и то и дело падал лицом в пыль, но всякий раз кто-нибудь из палачей поднимал его за шиворот. Малко слышал глухие звуки ударов и хруст костей. Все четверо были так увлечены своим делом, что даже не заметили остановившуюся машину, наполовину скрытую за большим деревом.
Внезапно бритый негр отделился от группы и направился к «Р-16». Тут же вернувшись с канистрой, он выплеснул ее содержимое на безжизненное тело. Несчастный зашевелился, тяжело встал на четвереньки, затем поднялся на ноги, утирая кровь и прозрачную жидкость, заливавшие глаза. Затравленно оглядевшись, он походкой автомата направился в сторону шоссе. Как ни странно, четверо палачей не пытались ему помешать. Малко уже успел хорошо разглядеть их. У мулата был приплюснутый нос, глаза навыкате, большой рыбий рот и очень светлая кожа. Южноафриканский убийца со своим бритым черепом и словно топором вырубленными чертами лица, черный, как вакса, казался воплощением звериной жестокости.
У одного из арабов, того, которого Жорж Валло назвал Али-Шило, было узкое, худое лицо с перебитым носом и курчавые волосы. Второй, более плотный и коренастый, с прямыми волосами и правильными чертами, походил скорее на португальца. Кулибали прошел несколько метров. Малко, окаменев от ужаса, увидел, как южноафриканец подобрал валявшуюся рядом старую автомобильную шину. Одним прыжком он нагнал свою жертву, поднял шину и надел ее на несчастного, прижав его руки к телу. Затем отступил назад и достал из кармана зажигалку.
Малко распахнул дверцу «датсуна», собираясь выскочить наружу, но не успел. Бой бросился на него и обхватил обеими руками, крича умоляющим голосом:
— Нет, патрон, не ходи, они и сам убьют!
Мальчишка оказался на удивление крепким, а страх удесятерил его силу. Малко не мог шевельнуться. Между тем высокий негр скомкал газету и поднес к ней зажигалку. Протянув руку вперед, он направился к Жозефу Кулибали, который тщетно пытался освободиться от резинового обруча. Едва пламя коснулось его, раздался глухой звук, будто включили газовую горелку, и человек запылал, как факел. Огонь мгновенно охватил его с ног до головы.
Живой факел с душераздирающим воплем бросился бежать, не разбирая дороги. Он натыкался на деревья, падал, поднимался, снова падал, катался по земле, пытаясь потушить пламя. От его истошных криков у Малко мороз пошел по коже. Бой сдавленно всхлипывал, вцепившись в него и не выпуская из машины.
— Пулишья, — сказал Малко, — позови пулишья...
Ветер донес до машины отвратительный запах горелого мяса. Человек терся о дерево, пытаясь одновременно потушить огонь и избавиться от шины, которая не давала ему двигать руками. Это ему не удалось. Он сделал еще несколько шагов и упал на колени, уже почти задохнувшийся. Потом начал медленно клониться вперед. Волосы на его голове догорали. Ничто больше не могло его спасти. Малко вспомнились вьетнамские бонзы, опрокинувшие четверть века назад режим Дьема, предавая себя огню... Мулат в красном берете и двое арабов уже сели в машину. Бритый негр не спеша подошел к своей жертве. Малко отчетливо видел его грубое, ничего не выражающее лицо. Он остановился, и взгляд его упал на «датсун». Негр обернулся к своим и что-то крикнул. Тут бой впал в настоящую истерику и принялся трясти Малко, отчаянно крича:
— Смываемся, патрон! Смываемся!..
Однако в «Р-16» никто даже не шевельнулся. Убийца подошел к лежавшему ничком обугленному телу, которое еще судорожно вздрагивало. Он достал из-за пояса тонкий стальной стержень длиной сантиметров в сорок и покачал им над своей жертвой, словно ища, куда лучше ударить. Наконец он всадил острие в позвоночник прямо под затылком.
Малко увидел, как напряглись мышцы его правой руки, сжались от усилия челюсти, и стержень вошел в спину умирающего сантиметров на десять, проткнув спинной мозг.
Тело Жозефа Кулибали дернулось, выгнулось дугой, затем обмякло и рухнуло на землю. Убийца вытащил стержень, вытер его о свои джинсы и засунул за пояс, спрятав под штаниной. После этого он все так же не спеша направился к машине. Взревел двигатель, и «Р-16» скрылся за деревьями.
Малко стряхнул с себя оцепенение, в которое повергла его эта чудовищная сцена. Машинально он нажал на газ и поехал дальше. Рядом с ним серый от страха бой дробно стучал зубами.
Вскоре он увидел справа внушительное здание «Силманде». Выкрашенный в цвет охры отель походил на огромный термитник, возвышающийся над плотиной № 3, одним из искусственных озер, окружающих Уагадугу. Едва он затормозил под навесом стоянки, как бой пулей выскочил из машины и умчался, словно за ним гнался сам дьявол. Пока рассыльный нес к лифту его чемоданы, Малко повторял про себя слова резидента ЦРУ в Вене: «Ваша миссия в Уагадугу пройдет без сучка без задоринки. Вот увидите, это на редкость мирные люди».
В ноздрях у него еще стоял запах горелого человеческого мяса.
Глава 2
Теплый душ не изгладил из памяти Малко ужас пережитого. Лежа на кровати, он пытался прогнать запечатлевшуюся в мозгу страшную картину, но стоило закрыть глаза — и ему снова виделся стальной стержень, вонзающийся в спинной мозг распростертого на земле человека.
С самого приезда в отель ему не давала покоя мысль о том, как отразится это варварское убийство на его задании. Конечно, это могло быть просто одно из «злоупотреблений» кровавого режима, каких немало насчитывается в Африке.
Четверо убийц, по всей видимости, не обратили на него внимания. Однако само их существование представляло серьезную угрозу. Очевидно, режим капитана Санкары не столь безоружен, как полагали в ЦРУ.
Значит, могли возникнуть проблемы... Малко встал и, чтобы отвлечься, подошел к окну, выходившему на большой пустой бассейн. Впрочем, весь отель, утопающий в пышной тропической растительности, был практически пуст. После Августовской революции 1983 года бизнесмены не валили валом в Верхнюю Вольту.
За плотиной № 3 Малко мог видеть весь Уагадугу — то есть ничего особенно впечатляющего. Несколько современных зданий на фоне зелени почти сливались с окружающей саванной. Этот невысокий город с длинными проспектами, тянущимися между рядами экзотических деревьев, походил на парк... Малко запер дверь на ключ, накинул цепочку и взял красную пластиковую папку с документами на прокат «датсуна». Ему пришлось вынуть все се содержимое, прежде чем он нашел сложенную вчетверо бумажку. Это был план жилой части города к юго-востоку от авеню Убритенга, большой магистрали, тянувшейся от плотины № 3 до площади Объединенных Наций в самом центре города. Начерченная на плане трапеция заключала президентский дворец, комплекс телевидения и радиовещания и главное — Совет Содружества, где поселился капитан Санкара после своего удавшегося путча. Это был обширный парк, где располагалось полдюжины вилл, предназначенных для высоких гостей из различных африканских стран. Именно здесь Санкара устроил свою ставку под защитой отборных войск и нескольких имеющихся в его распоряжении бронетранспортеров.
Тот, кому удастся захватить этот периметр, возьмет в свои руки город и всю страну.
Малко склонился над картой. Семь черных линий перечеркивали пути, ведущие к Совету Содружества. Две — на бульваре Республики: в том месте, где он ответвляется от авеню Убритенга, и напротив здания Радио и Телевидения; еще одна — на 506-й улице, две на проспекте Генерала де Голля и главное — на маленьком авеню 352, в нескольких метрах от северного входа в Совет Содружества. И последняя — напротив президентского дворца. Это была запретная зона, внутри которой запрещалось всякое движение: вход и въезд был только по пропускам.
Карандашная пометка от руки уточняла: «Очень важно: запрещается ходить перед главным входом в Совет Содружества на бульваре Республики даже при наличии пропуска; солдаты стреляют без предупреждения...». У каждой черной черты Малко тоже увидел пометки тем же почерком. «Кордон на бульваре Республики со стороны авеню Убритенга: четыре человека с ручным пулеметом и „Калашниковыми“. Сменяются каждые шесть часов. Рация».
«Четыре бразильских бронетранспортера „Каскабел“ напротив Совета Содружества. Солдаты редко бывают в машинах из-за жары».
План был составлен детально. Тщательная, кропотливая работа, необходимая для диверсионной акции. Малко подвел итог: около сорока человек, семь пулеметов плюс бронетранспортеры. Если застать их врасплох, то можно справиться. Он сложил бумажку и спрятал ее в пустой тюбик от крема для бритья, у которого отвинчивалось дно. Толстяк Жорж Валло потрудился на славу. Но многое еще предстояло уточнить.
ЦРУ согласилось на операцию по восстановлению контроля над Верхней Вольтой скрепя сердце; к тому же резидент в Уагадугу, Эдди Кокс, проявил чрезмерную щепетильность, требуя, чтобы свержение режима совершилось бескровно. Задание Малко формулировалось несколько туманно: скоординировать разрозненные элементы государственного переворота и при благоприятных обстоятельствах дать толчок акции. Наверняка все бы так и осталось благим намерением, если бы не настойчивость бывшего вольтийского офицера, полковника Уэдраенго, бежавшего после революции в Берег Слоновой Кости[4] и уверявшего, что у него много сторонников в армии и что они смогут одним щелчком свалить марксистский режим капитана Санкары. В Англии долго колебались, прежде чем дать зеленый свет при одном условии: антисанкаровский путч должен быть осуществлен только силами самих вольтийцев; исключение составляли Малко и его телохранители. В случае провала всегда можно было заявить, что речь шла о внутреннем заговоре.
Затем пришлось долго убеждать генерального директора ЦРУ. Отдел Африки представил досье, в котором убедительно доказывалось, что окончательный переход Верхней Вольты в марксистский лагерь грозит создать опасную ситуацию, исходя из теории «домино». Эта бедная страна, насчитывающая семь миллионов жителей, граничила с шестью государствами: Нигером, Мали, Берегом Слоновой Кости, Бенином, Того и Ганой. Она могла стать идеальной базой для подрывных действий.
И ЦРУ немедленно развило бурную деятельность. Оперативный отдел разработал план операции; правда, некоторые детали предстояло уточнить на месте. В частности, Малко должен был получить от агентов ЦРУ, внедрившихся в «Корпус мира»,[5] отчет о настроениях вольтийцев. И главное, непреложное требование: не попасться. Чтобы марксисты не смогли впоследствии оповестить мир о том, что переворот состоялся с помощью «американских наймитов». В Лэнгли готовы были даже выдать ампулы с цианидом Крису Джонсу и Милтону Брабеку, добровольцам и единственным американским гражданам в этой африканской заварушке.
Зазвонил телефон. Малко услышал заискивающий голос Жоржа Валло.
— Я хотел спросить, довольны ли вы машиной, мистер Линге... Я внизу, в холле.
— Сейчас спущусь, — сказал Малко.
Едва он вышел из лифта, как толстяк устремился к нему с широкой улыбкой на потном лице и спросил полушепотом:
— Ну как?
— Превосходно, — ответил Малко. — Как вы его достали?
Жорж Валло приосанился.
— Я сам его составил на основании информации, почерпнутой из разных источников. Действителен на неделю.
У него была физиономия типичного предателя из голливудских фильмов — бледное лицо, какая-то двусмысленная улыбка и неизменные капли пота... Малко собрался было рассказать ему о зверском убийстве, свидетелем которого он невольно стал, но тут к ним подошел директор отеля, высокий немец со стриженными ежиком волосами.
— Добро пожаловать в Уагадугу, мистер Линге! — воскликнул он. — Советую вам быть осторожнее по вечерам — комендантский час, знаете ли... Они убили уже человек двадцать. После половины первого ночи палят по всему, что движется. Даже врачи боятся выходить по ночам к больным...
— Учту, — пообещал Малко.
Жорж Валло между тем скрылся — его позвали в офис в подвальном помещении. Воспользовавшись этим, Малко отправился в ресторан подкрепиться. Ожидая, пока соблаговолит появиться официант, он перебирал в уме этапы своего задания.
Во-первых, подготовка путча. Во-вторых, получить последний отчет о настроениях вольтийцев, составленный агентами ЦРУ, внедрившимися в «Корпус мира». Этот контакт предполагает известный риск... Затем собрать максимум информации об армии и вооружении Санкары. Первый шаг в этом направлении уже сделан Жоржем Валло. Еще предстоял контакт с резидентом ЦРУ в Уагадугу для согласования различных элементов операции. Резидент обеспечит также по своим радиоканалам связь с мятежным полковником.
Надо было подумать и о материальной базе. План полковника Уэдраенго был прост: тайно вернуться в Верхнюю Вольту, связаться с группой офицеров и солдат — противников марксистского режима капитана Санкары, которые находились на военной базе в По, километрах в ста пятидесяти от Уагадугу, двинуться на столицу и, захватив тамошние войска врасплох, свергнуть Товарища-Президента Санкару.
Однако в первую очередь необходим был транспорт. В этой нищей стране Баджет еще не выдавал, как везде, напрокат грузовики. Еще одна головная боль для Малко... Наконец, когда все проблемы будут решены, именно ему предстояло обеспечить въезд в страну полковника Уэдраенго. Вот тогда и начнется настоящая работа. Приезд полковника был запланирован на следующую субботу. У Малко было пять дней, чтобы все подготовить.
Крису Джонсу и Милтону Брабеку предстояло подключиться на этой последней фазе. В их задачу входило обеспечить Малко и полковнику Уэдраенго надежную и действенную защиту.
В тишине пустого ресторана Малко вновь припомнилась чудовищная сцена убийства. Она бросала зловещую тень на весь их план — ведь именно Малко отвечал за безопасность операции. А между тем их план базировался на гипотезе отсутствия в Верхней Вольте контрразведки... То, что он видел, говорило скорее об обратном. Сделав над собой усилие, он заказал цыпленка под соусом пилли-пилли. В конце концов, завтра будет новый день...
В «датсуне», который с утра стоял на солнцепеке на стоянке отеля «Силманде», можно было бы зажарить цыпленка. Двенадцать часов сна восстановили силы Малко, но не изгладили из его памяти картины вчерашнего убийства. Он вышел в пекло, вновь увидев над собой низко нависшие облака.
Портье передал ему приглашение на обед к концессионеру фирмы «Мерседес», тоже «человеку ЦРУ», некоему господину Ролле. Итак, все шло, как и было задумано.
От раскаленного асфальта поднимался жар, и Малко, весь в поту, решил ехать с опущенными стеклами и включенным кондиционером. До обеда у него еще были дела.
Обочину авеню Убритенга вдоль больницы заполнили лотки уличных торговцев, предлагавших все — от коньяка «Перье» до жареного на вертеле мяса. Больница абсолютно ничем не обеспечивала больных. Проезжая, Малко увидел два кордона на улицах, выходящих на проспект, — в полном соответствии с полученным от Жоржа Валло планом. Это был единственный зримый признак свершившейся революции, если не считать новой эмблемы государства — скрещенные мотыга и «Калашников» на красном фоне. Малко свернул налево и выехал на проспект Независимости — самую широкую улицу Уагадугу. В конце его виднелся пустующий президентский дворец, бело-розовый, похожий на большой особняк. Несколько солдат изнывали от жары вокруг бронемашины.
От пыли и жары в городе просто невозможно было дышать. Малко спустился по величественному проспекту мимо министерств и правительственных зданий и затормозил перед отелем «Индепенденс». Справа и слева от входа тянулись выходящие на проспект торговые ряды. Натянутое над дверью полотнище торжественно возвещало, что «отель открыт».
Что, впрочем, не было совершенно очевидно... После двадцати четырех лет беспорочной службы «Индепенденс» больше походил на развалину, чем на роскошную гостиницу. Малко пересек холл и вышел в сад с бассейном. На табличке у бассейна значилось «Семинар Корпуса мира». И действительно, сад буквально кишел крепкими, загорелыми юношами и девушками, отдыхавшими в тени деревьев и вокруг бассейна. Малко принялся не спеша прохаживаться между щебечущими группами, так чтобы его можно было заметить.
С самого приезда в отель ему не давала покоя мысль о том, как отразится это варварское убийство на его задании. Конечно, это могло быть просто одно из «злоупотреблений» кровавого режима, каких немало насчитывается в Африке.
Четверо убийц, по всей видимости, не обратили на него внимания. Однако само их существование представляло серьезную угрозу. Очевидно, режим капитана Санкары не столь безоружен, как полагали в ЦРУ.
Значит, могли возникнуть проблемы... Малко встал и, чтобы отвлечься, подошел к окну, выходившему на большой пустой бассейн. Впрочем, весь отель, утопающий в пышной тропической растительности, был практически пуст. После Августовской революции 1983 года бизнесмены не валили валом в Верхнюю Вольту.
За плотиной № 3 Малко мог видеть весь Уагадугу — то есть ничего особенно впечатляющего. Несколько современных зданий на фоне зелени почти сливались с окружающей саванной. Этот невысокий город с длинными проспектами, тянущимися между рядами экзотических деревьев, походил на парк... Малко запер дверь на ключ, накинул цепочку и взял красную пластиковую папку с документами на прокат «датсуна». Ему пришлось вынуть все се содержимое, прежде чем он нашел сложенную вчетверо бумажку. Это был план жилой части города к юго-востоку от авеню Убритенга, большой магистрали, тянувшейся от плотины № 3 до площади Объединенных Наций в самом центре города. Начерченная на плане трапеция заключала президентский дворец, комплекс телевидения и радиовещания и главное — Совет Содружества, где поселился капитан Санкара после своего удавшегося путча. Это был обширный парк, где располагалось полдюжины вилл, предназначенных для высоких гостей из различных африканских стран. Именно здесь Санкара устроил свою ставку под защитой отборных войск и нескольких имеющихся в его распоряжении бронетранспортеров.
Тот, кому удастся захватить этот периметр, возьмет в свои руки город и всю страну.
Малко склонился над картой. Семь черных линий перечеркивали пути, ведущие к Совету Содружества. Две — на бульваре Республики: в том месте, где он ответвляется от авеню Убритенга, и напротив здания Радио и Телевидения; еще одна — на 506-й улице, две на проспекте Генерала де Голля и главное — на маленьком авеню 352, в нескольких метрах от северного входа в Совет Содружества. И последняя — напротив президентского дворца. Это была запретная зона, внутри которой запрещалось всякое движение: вход и въезд был только по пропускам.
Карандашная пометка от руки уточняла: «Очень важно: запрещается ходить перед главным входом в Совет Содружества на бульваре Республики даже при наличии пропуска; солдаты стреляют без предупреждения...». У каждой черной черты Малко тоже увидел пометки тем же почерком. «Кордон на бульваре Республики со стороны авеню Убритенга: четыре человека с ручным пулеметом и „Калашниковыми“. Сменяются каждые шесть часов. Рация».
«Четыре бразильских бронетранспортера „Каскабел“ напротив Совета Содружества. Солдаты редко бывают в машинах из-за жары».
План был составлен детально. Тщательная, кропотливая работа, необходимая для диверсионной акции. Малко подвел итог: около сорока человек, семь пулеметов плюс бронетранспортеры. Если застать их врасплох, то можно справиться. Он сложил бумажку и спрятал ее в пустой тюбик от крема для бритья, у которого отвинчивалось дно. Толстяк Жорж Валло потрудился на славу. Но многое еще предстояло уточнить.
ЦРУ согласилось на операцию по восстановлению контроля над Верхней Вольтой скрепя сердце; к тому же резидент в Уагадугу, Эдди Кокс, проявил чрезмерную щепетильность, требуя, чтобы свержение режима совершилось бескровно. Задание Малко формулировалось несколько туманно: скоординировать разрозненные элементы государственного переворота и при благоприятных обстоятельствах дать толчок акции. Наверняка все бы так и осталось благим намерением, если бы не настойчивость бывшего вольтийского офицера, полковника Уэдраенго, бежавшего после революции в Берег Слоновой Кости[4] и уверявшего, что у него много сторонников в армии и что они смогут одним щелчком свалить марксистский режим капитана Санкары. В Англии долго колебались, прежде чем дать зеленый свет при одном условии: антисанкаровский путч должен быть осуществлен только силами самих вольтийцев; исключение составляли Малко и его телохранители. В случае провала всегда можно было заявить, что речь шла о внутреннем заговоре.
Затем пришлось долго убеждать генерального директора ЦРУ. Отдел Африки представил досье, в котором убедительно доказывалось, что окончательный переход Верхней Вольты в марксистский лагерь грозит создать опасную ситуацию, исходя из теории «домино». Эта бедная страна, насчитывающая семь миллионов жителей, граничила с шестью государствами: Нигером, Мали, Берегом Слоновой Кости, Бенином, Того и Ганой. Она могла стать идеальной базой для подрывных действий.
И ЦРУ немедленно развило бурную деятельность. Оперативный отдел разработал план операции; правда, некоторые детали предстояло уточнить на месте. В частности, Малко должен был получить от агентов ЦРУ, внедрившихся в «Корпус мира»,[5] отчет о настроениях вольтийцев. И главное, непреложное требование: не попасться. Чтобы марксисты не смогли впоследствии оповестить мир о том, что переворот состоялся с помощью «американских наймитов». В Лэнгли готовы были даже выдать ампулы с цианидом Крису Джонсу и Милтону Брабеку, добровольцам и единственным американским гражданам в этой африканской заварушке.
Зазвонил телефон. Малко услышал заискивающий голос Жоржа Валло.
— Я хотел спросить, довольны ли вы машиной, мистер Линге... Я внизу, в холле.
— Сейчас спущусь, — сказал Малко.
Едва он вышел из лифта, как толстяк устремился к нему с широкой улыбкой на потном лице и спросил полушепотом:
— Ну как?
— Превосходно, — ответил Малко. — Как вы его достали?
Жорж Валло приосанился.
— Я сам его составил на основании информации, почерпнутой из разных источников. Действителен на неделю.
У него была физиономия типичного предателя из голливудских фильмов — бледное лицо, какая-то двусмысленная улыбка и неизменные капли пота... Малко собрался было рассказать ему о зверском убийстве, свидетелем которого он невольно стал, но тут к ним подошел директор отеля, высокий немец со стриженными ежиком волосами.
— Добро пожаловать в Уагадугу, мистер Линге! — воскликнул он. — Советую вам быть осторожнее по вечерам — комендантский час, знаете ли... Они убили уже человек двадцать. После половины первого ночи палят по всему, что движется. Даже врачи боятся выходить по ночам к больным...
— Учту, — пообещал Малко.
Жорж Валло между тем скрылся — его позвали в офис в подвальном помещении. Воспользовавшись этим, Малко отправился в ресторан подкрепиться. Ожидая, пока соблаговолит появиться официант, он перебирал в уме этапы своего задания.
Во-первых, подготовка путча. Во-вторых, получить последний отчет о настроениях вольтийцев, составленный агентами ЦРУ, внедрившимися в «Корпус мира». Этот контакт предполагает известный риск... Затем собрать максимум информации об армии и вооружении Санкары. Первый шаг в этом направлении уже сделан Жоржем Валло. Еще предстоял контакт с резидентом ЦРУ в Уагадугу для согласования различных элементов операции. Резидент обеспечит также по своим радиоканалам связь с мятежным полковником.
Надо было подумать и о материальной базе. План полковника Уэдраенго был прост: тайно вернуться в Верхнюю Вольту, связаться с группой офицеров и солдат — противников марксистского режима капитана Санкары, которые находились на военной базе в По, километрах в ста пятидесяти от Уагадугу, двинуться на столицу и, захватив тамошние войска врасплох, свергнуть Товарища-Президента Санкару.
Однако в первую очередь необходим был транспорт. В этой нищей стране Баджет еще не выдавал, как везде, напрокат грузовики. Еще одна головная боль для Малко... Наконец, когда все проблемы будут решены, именно ему предстояло обеспечить въезд в страну полковника Уэдраенго. Вот тогда и начнется настоящая работа. Приезд полковника был запланирован на следующую субботу. У Малко было пять дней, чтобы все подготовить.
Крису Джонсу и Милтону Брабеку предстояло подключиться на этой последней фазе. В их задачу входило обеспечить Малко и полковнику Уэдраенго надежную и действенную защиту.
В тишине пустого ресторана Малко вновь припомнилась чудовищная сцена убийства. Она бросала зловещую тень на весь их план — ведь именно Малко отвечал за безопасность операции. А между тем их план базировался на гипотезе отсутствия в Верхней Вольте контрразведки... То, что он видел, говорило скорее об обратном. Сделав над собой усилие, он заказал цыпленка под соусом пилли-пилли. В конце концов, завтра будет новый день...
В «датсуне», который с утра стоял на солнцепеке на стоянке отеля «Силманде», можно было бы зажарить цыпленка. Двенадцать часов сна восстановили силы Малко, но не изгладили из его памяти картины вчерашнего убийства. Он вышел в пекло, вновь увидев над собой низко нависшие облака.
Портье передал ему приглашение на обед к концессионеру фирмы «Мерседес», тоже «человеку ЦРУ», некоему господину Ролле. Итак, все шло, как и было задумано.
От раскаленного асфальта поднимался жар, и Малко, весь в поту, решил ехать с опущенными стеклами и включенным кондиционером. До обеда у него еще были дела.
Обочину авеню Убритенга вдоль больницы заполнили лотки уличных торговцев, предлагавших все — от коньяка «Перье» до жареного на вертеле мяса. Больница абсолютно ничем не обеспечивала больных. Проезжая, Малко увидел два кордона на улицах, выходящих на проспект, — в полном соответствии с полученным от Жоржа Валло планом. Это был единственный зримый признак свершившейся революции, если не считать новой эмблемы государства — скрещенные мотыга и «Калашников» на красном фоне. Малко свернул налево и выехал на проспект Независимости — самую широкую улицу Уагадугу. В конце его виднелся пустующий президентский дворец, бело-розовый, похожий на большой особняк. Несколько солдат изнывали от жары вокруг бронемашины.
От пыли и жары в городе просто невозможно было дышать. Малко спустился по величественному проспекту мимо министерств и правительственных зданий и затормозил перед отелем «Индепенденс». Справа и слева от входа тянулись выходящие на проспект торговые ряды. Натянутое над дверью полотнище торжественно возвещало, что «отель открыт».
Что, впрочем, не было совершенно очевидно... После двадцати четырех лет беспорочной службы «Индепенденс» больше походил на развалину, чем на роскошную гостиницу. Малко пересек холл и вышел в сад с бассейном. На табличке у бассейна значилось «Семинар Корпуса мира». И действительно, сад буквально кишел крепкими, загорелыми юношами и девушками, отдыхавшими в тени деревьев и вокруг бассейна. Малко принялся не спеша прохаживаться между щебечущими группами, так чтобы его можно было заметить.