— Нет, нормальная одежда. Хлопчатобумажная. И синие джинсы.
— С бахромой или без? Джейсон секунду молча смотрел на телефон: ни разу за двенадцать лет он не слышал, чтобы Паркер шутила. Стало быть, это в первый раз? С другой стороны, разве у нее есть чувство юмора?
— Без бахромы. Обычные. Стиля «кантри», но не слишком дорогие.
— Понятно, — бесстрастно подтвердила Паркер. И если у нее и возникло какое-то любопытство по поводу всего этого, она никак его не выказала.
— А теперь позвоните Чарльзу и скажите, чтобы он ехал сюда и захватил для этого мальчика какие-нибудь хорошие продукты.
В разговоре возникла пауза, что было весьма необычайно для Паркер, поскольку она всегда мгновенно с ним соглашалась.
— Боюсь, я не знаю, где найти Чарльза, так как он собирался поехать за новым оборудованием. — Учитывая то обстоятельство, что личный повар Джейсона был в такой же степени снобом, в какой и гением, это осложняло дело. — Макс пытался встать на ноги, цепляясь за грязную скатерть, лежавшую на старом столе. Если бы он стянул ее, то ему на голову свалились бы три цветочных горшка.
— Выполняйте! — рявкнул Джейсон, швырнул телефонную трубку и кинулся к Максу. Который раз — пятый или шестой за один час — этот ребенок покушался на самоубийство?
— Ладно, парень, — проговорил Джейсон, разжимая маленькие пальчики, чтобы высвободить скатерть. — Давай посмотрим, что у нас есть для ленча. Ленч без сахара, без соли, без масла, вообще без вкуса.
На это Макс снова чмокнул Джейсона мокрым ртом в небритую щеку, и Джейсон испытал вовсе не неприятное ощущение.
Глава 6
Глава 7
— С бахромой или без? Джейсон секунду молча смотрел на телефон: ни разу за двенадцать лет он не слышал, чтобы Паркер шутила. Стало быть, это в первый раз? С другой стороны, разве у нее есть чувство юмора?
— Без бахромы. Обычные. Стиля «кантри», но не слишком дорогие.
— Понятно, — бесстрастно подтвердила Паркер. И если у нее и возникло какое-то любопытство по поводу всего этого, она никак его не выказала.
— А теперь позвоните Чарльзу и скажите, чтобы он ехал сюда и захватил для этого мальчика какие-нибудь хорошие продукты.
В разговоре возникла пауза, что было весьма необычайно для Паркер, поскольку она всегда мгновенно с ним соглашалась.
— Боюсь, я не знаю, где найти Чарльза, так как он собирался поехать за новым оборудованием. — Учитывая то обстоятельство, что личный повар Джейсона был в такой же степени снобом, в какой и гением, это осложняло дело. — Макс пытался встать на ноги, цепляясь за грязную скатерть, лежавшую на старом столе. Если бы он стянул ее, то ему на голову свалились бы три цветочных горшка.
— Выполняйте! — рявкнул Джейсон, швырнул телефонную трубку и кинулся к Максу. Который раз — пятый или шестой за один час — этот ребенок покушался на самоубийство?
— Ладно, парень, — проговорил Джейсон, разжимая маленькие пальчики, чтобы высвободить скатерть. — Давай посмотрим, что у нас есть для ленча. Ленч без сахара, без соли, без масла, вообще без вкуса.
На это Макс снова чмокнул Джейсона мокрым ртом в небритую щеку, и Джейсон испытал вовсе не неприятное ощущение.
Глава 6
— Вас приняли на работу? — спросил Джейсон, как только Эйми переступила порог дома.
— Нет, — мрачно отозвалась она и бросилась к Максу. — Я сейчас лопну от молока.
К великому смущению Джейсона, она устало опустилась на потертую софу, расстегнула платье, потом бюстгальтер и стала кормить Макса, тут же принявшегося нетерпеливо сосать грудь.
— Как насчет обеда?
— О! — отозвалась Эйми и мягко шлепнула Макса по губам, заставив его ненадолго выпустить грудь, прежде чем он прильнул к ней снова? — Зубы… — сказала она. — Знаете, до того, как он родился, я представляла себе кормление грудью очень романтичным. Думала, что это будет что-то приятное и приносящее наслаждение. Это так и есть, но при этом…
— Больно? — спросил Джейсон, и когда она ответила ему улыбкой, он улыбнулся тоже.
— Я думаю, я догадалась бы о том, что вы «голубой», даже если бы Дэвид ничего не сказал мне об этом. Вы очень восприимчивы и хотя выглядите сильным и бесчувственным, в действительности немного мягкотелы, не так ли?
— Меня никогда так не называли, — возразил Джейсон, взглянув в треснувшее зеркало, висевшее справа от него. Неужели он на самом деле выглядит сильным и бесчувственным?
— Так что же здесь вытворял Макс, пока меня не было?
При этих ее словах Джейсон улыбнулся и, почувствовав прилив энергии, принялся рассказывать смешную историю о том, как он провел эти часы с Максом.
— Я думаю подарить ему к Рожеству набор ножей или что-нибудь другое, чем он легко смог бы себя поранить. Ведь он только что так усердно норовил поранить себе лицо и раскроить череп. Думаю, что так я облегчу ему жизнь.
— Добавьте к ножам веревки, — рассмеялась Эйми. — Иначе как он сможет повеситься?
— Ах да, веревки. По-моему, стоит его также сводить на бумажную фабрику. Посажу его посередине и дам наесться бумаги до отвала.
Эйми дала Максу другую грудь, и когда она это делала, Джейсон приподнял ее руку и подложил под нее подушку, чтобы ей было удобно поддерживать голову ребенка.
— Не забудьте про выдвижные ящики, которые он сможет открывать и закрывать, пока не прищемит себе пальцы.
Теперь от души рассмеялись оба, и Джейсон вдруг понял, что впервые за долгие годы какая-то женщина искренне смеялась его шуткам.
— Что вы скажете насчет пиццы? — внезапно спросил Джейсон. — Огромной, в которую можно напихать чего угодно. И большой бутылки кока-коллы с чесночным хлебом?
— Я не уверена, что мне это можно, — из-за молока, — неуверенно возразила Эйми. — Не уверена, что детям полезно молоко, настоянное на чесноке.
— По-моему, это озадачило бы итальянцев, — заметил Джейсон.
— Наверное, — подхватила Эйми и улыбнулась ему. — Пицца так пицца. Но только при условии, что я оплачу свою порцию.
Не подумав, Джейсон выпалил:
— Вы слишком бедны, чтобы за что-то платить, — и тут же пришел в ужас от того, что сказал.
— Совершенно верно, — добродушно согласилась Эйми. — Может быть, после обеда мы сможем вообразить себе мое будущее. Может быть, у вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?
— Ни малейших, — улыбаясь, ответил Джейсон. — Вы всегда можете выйти замуж за какого-нибудь симпатичного молодого доктора и никогда больше не работать.
— Доктора? А, вы имеете в виду Дэвида. Он меня не интересует.
— Он сходит по вам с ума, — ответил Джейсон.
— Вы смеетесь! Дэвид влюблен во всех женщин этого городка, поэтому-то он так и популярен. Кроме того, я вовсе не золотоискательница и не желаю жить за счет какого-то мужчины. Я хочу что-то делать, но не слишком уверена в том, что смогу. Если бы только у меня был какой-нибудь талант, например, петь или играть на пианино.
— Мне кажется, вы наделены талантом быть матерью.
Эйми склонила голову набок.
— Вы очень милы, вы знаете об этом? Могу я позвонить по вашему телефону, чтобы прислали пиццу?
— Разумеется, — улыбаясь, согласился Джейсон.
Макс заснул на софе, они зажгли свечи и разговаривали. Джейсон расспрашивал ее о жизни с Билли. Запротестовавшая было Эйми в конце концов разговорилась, и Джейсон быстро понял, что уже давно испытывает голод по живой беседе.
Слушая ее, он увидел городского пьянчужку в ином свете. Билли Томпкинс был посмешищем всего города после того, как стал пить с четырнадцати лет. Он разбивал автомобили, как только они попадали к нему в руки. Его родители заложили дом, чтобы то и дело вызволять сына из тюрьмы под залог. Но Эйми увидела в этом человеке что-то такое, чего не видел никто другой.
Джейсон заказал огромную пиццу, и пока Эйми рассказывала, она сама не заметила как съела три четверти этого кулинарного шедевра. Джейсон давным-давно забыл о том периоде своей жизни, когда пицца была для него редким лакомством.
Как только с блюда исчез последний ломтик сыра, Эйми широко зевнула, и хотя было только девять часов вечера, Джейсон сказал ей, чтобы она ложилась спать. Встав из-за стола, она склонилась над Максом, чтобы взять его на руки, но Джейсон отвел ее руки и, не разбудив его, поднял с софы.
— Вы прирожденный отец, — сонно проговорила Эйми, направляясь в свою спальню.
Улыбаясь этому признанию Эйми, Джейсон уложил Макса в видавший виды старый манеж, служивший ему кроватью, и тихо вышел из комнаты. Как ни странно, его тоже сильно клонило ко сну. Обычно он не ложился раньше часа или двух ночи, но защита ребенка то от одной опасности, то от другой его по-настоящему вымотала.
Он прошел в отведенную ему спальню, стянул брюки, рухнул в постель в рубашке и нижнем белье и заснул мертвым сном. Разбудил его громкий крик Макса. Вскочив с кровати, Джейсон побежал на кухню, и увидел там сидевшего на своем сиденье Макса и кормившую его Эйми. Оба они были полностью одеты, несмотря на то что за окном было еще темно.
— Который час? — спросил Джейсон, протирая глаза.
— Около половины седьмого. Макс этим утром спал долго.
— Почему он кричал?
— По привычке, я думаю. Он любит кричать. Может быть, вы все-таки оденетесь? Джейсон глянул на свои голые ноги.
— Да, разумеется. — Затем посмотрел на красное лицо Эйми, которая прикрыла свои груди руками и отвернулась. Неужели его вид смутил ее больше, как если бы она увидела его в плавках на пляже? Улыбнувшись ей, Джейсон почувствовал в некотором роде удовольствие от того, что она привлекала его. Дэвид, подумал он, Дэвид влюблен в Эйми.
— Этим утром в дверь постучали, и сейчас перед домом стоит автомобиль, — сообщила она, кивнув в сторону лежащей на кухонном столе свернутой в трубку газеты.
Не обращая внимания на ее просьбу одеться, Джейсон снял с газеты резиновое кольцо и обнаружил сложенную записку, в которой оказались ключи. Это было написанное на машинке сообщение о том, что его одежда находится в багажнике машины и что обо всем другом уже позаботились.
— Звучит прямо как шпионское послание, — пробормотал про себя Джейсон и посмотрел на Эйми: слышала ли Эйми его слова.
Но Эйми ничего не слышала — лицо ее выражало такое волнение, что он поначалу подумал, что что-то неладно с Максом. Но малыш счастливо размазывал по своему уху овсяную кашу. Джейсон снова взглянул на Эйми.
Как в пантомиме, Эйми безмолвно указывала на оставленную им на столе развернутую газету. На развороте рекламировался громадный зал в детском магазине, расположенном в городе, в десяти километрах от Абернети. Владелец объединил детские комнаты с мебелью и постельными принадлежностями и продавал за двести пятьдесят долларов каждый комплект. Эйми указывала на фотографии кровати, качалки, раскладного стола на большую тележку, полную игрушечных ковбоев и лошадей. При этом она издавала какой-то звук, похожий на сдавленный стон.
Может быть, в Джейсона вселился бес, но он не мог не поддразнить Эйми.
— В доме есть еще овсянка, или Макс уже все съел? — Он взял газету и развернул ее. — Похоже, цена на золото понизилась. Может быть, мне надо прикупить немного? — Джейсон держал газету так, чтобы громадная реклама была прямо перед глазами Эйми.
Та наконец вновь обрела дар речи;
— Разве я могу себе это позволить? Разве могу? Как вы думаете? Может быть, позвонить Дэвиду и занять у него деньги. О нет, мы должны быть там к открытию магазина, в девять часов. Как мне туда попасть? Может быть. Дэвид…
Джейсон сложил газету и теперь позвякивал перед нею ключами от машины.
— Мы поедем к Дэвиду, — торопливо заговорила она. — За бензин я заплачу вам позднее. Посмотрите, что там, внизу. Включена ли в комплект одежда? Вот — «Все для ребенка». О Боже, ведь у Макса нет ни одной вещи, которую до него не носил бы кто-то другой. Могу я воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить Дэвиду?
— Деньги я вам одолжу, — заметил Джейсон, жалея, что не включил одежду в распоряжения, отданные секретарше.
— Нет. Долг Дэвиду я смогу отработать, а вам-то ведь ничего не нужно.
Джейсон нахмурился, и она не совсем поняла, почему. Разве лучше будет, если она займет деньги у Дэвида? Ведь в конечном счете идея-то состоит в том, чтобы Дэвиду и Эйми соединиться. Подумав об этом, Джейсон удивился, почему Дэвид не пришел вчера вечером.
— Пойдемте, посмотрим на мою машину, — предложил Джейсон. — А потом скажите мне, сколько заплатить вам за то, чтобы вы ее привели в порядок. — Пристроив Макса у себя на плече, она быстро вышла, а вернувшись через десять минут, сердито объявила:
— Сто долларов. Как вы могли развести такое свинство?
Единственное, чем смог ответить ей Джейсон, это кривой ухмылкой. Уж не перестаралась ли Паркер с автомобилем?
— И еще сто пятьдесят за стирку одежды, которая лежит в багажнике. Право, мистер Уилдинг, не думала я, что вы такой неряха.
— Что верно, то верно. Я… — начал было Джейсон, чувствуя себя маленьким мальчиком, провинившимся перед матерью.
— Ну, а теперь все-таки наденьте что-нибудь и позавтракайте. Я хочу быть в магазине, когда он откроется. Ведь там будет выставлено на продажу только восемь комплектов. Знаете, я готова держать пари, что тут дело в разводе. Иначе почему бы ему сбывать эту мебель, а не дать своей жене заработать на ней деньги? Совести нет у людей. А там могут быть и дети. Так что же вы стоите, рассматривая меня? Идите одевайтесь. Время не ждет.
Поглядывавшая с недоверием на рекламу удивительного магазина, Эйми занялась завтраком, а Джейсон ушел к себе, принял душ и вернулся в грязном, измятом костюме. Как Паркер догадалась набить багажник грязной одеждой, которой теперь придется заняться Эйми?
Когда он вошел в кухню за своей тарелкой овсянки, Эйми сидела с видом кошки, съевшей хозяйскую сметану. Она была чем-то возбуждена, но чем?
— Я воспользовалась вашим телефоном, — сладким голоском сказала она. — Надеюсь, что это было правильно.
— Разумеется, — ответил Джейсон, глядя на свою овсянку. — Не утерпели позвонить Дэвиду? — Эти слова вырвались у Джейсона прежде, чем он сообразил, что произносит их вслух.
— Нет-нет! Всего лишь нескольким приятельницам. Но я в ужасе от того, что два разговора были междугородные. Я расплачусь с вами… как-нибудь…
— У меня есть еще квартира, — сказал Джейсон, и они оба рассмеялись, когда Эйми застонала при мысли, что ее нужно убирать.
Эйми настояла на том, чтобы выйти из дому в половине восьмого. Открыв дверцу машины, Джейсон ужаснулся. Что, черт возьми, с ней сделали? Внутри был толстый слой грязи, проникшей в каждую щель. Он засомневался, будут ли опускаться стекла, так как все пространство между ними и дверцами было забито грязью. Чтобы все это вычистить, придется снимать дверцы. В багажнике лежала груда одежды, также побывавшей вместе с машиной в какой-то грязевой ванне. Эйми, уже осмотревшая машину раньше, была к этому подготовлена: она застелила сиденье старым одеялом и уселась в машину с Максом на коленях.
— Что бы вы мне ни говорили, — мягко сказала она, когда дверца захлопнулась, — но ваш любовник отомстил вам, загнав автомобиль вместе с одеждой в какой-то грязный пруд, да?
— Похоже на то, — пробормотал Джейсон, думая о том, что придется сделать выговор секретарше. Сказав ей о том, что машина должна быть грязной, он имел в виду, скажем, жестянки из-под содовой воды или мешочки от картофельных чипсов.
— Странно, что двигатель не забит грязью, — заметила Эйми, когда машина завелась с полоборота.
Выведя машину на улицу, Джейсон вопросительно посмотрел на Эйми.
— Это он забил машину грязью, разве нет?
— Может быть, мы не будем говорить о моих личных делах? — взорвался Джейсон: он уже не мог больше слышать о своем «любовнике».
Ничего не ответив, Эйми приумолкла, и Джейсон тут же пожалел о своей несдержанности.
— Надеюсь, в магазине найдутся сиденья для машины, — сказал он, бросив взгляд на Эйми. Та ответила ему улыбкой.
— У вас есть с собой наличные деньги? У меня нет…
— Много, — ответил Джейсон, радуясь тому, что неловкость миновала. — Так какой же работой вы пробовали заниматься, кроме уборки? — спросил он Эйми, крепко сжимавшую сидевшего у нее на коленях Макса. Если бы их остановила полиция, их задержали бы, так как на Максе не было ремня безопасности. Джейсон боялся подумать о том, что было бы с Максом, случись авария. Поддавшись внезапному порыву, он потянулся к нему и сжал его ручонку, за что был вознагражден зубастой улыбкой.
Эйми этого, кажется, не заметила, продолжая рассказывать Джейсону о работах, которые она перепробовала и куда ее нанимали, но которые она по тем или иным причинам теряла.
— Дважды я уходила, потому что хозяин… ну…
— Гонялся за вами вокруг стола?
— Вот именно. А работу найти здесь очень трудно.
Джейсон увидел впереди магазин. И удивился: под вывеской «Детские товары» толпилось десятков пять женщин с детскими колясками, ожидавших его открытия.
— О Боже! — воскликнула Эйми. — Я позвонила всего семерым приятельницам. Наверное, они позвали своих подруг, а те своих, и… о нет… вот подъезжают еще машины, и все явно в «Детские товары», потому что другие магазины открываются только в десять.
— Вы позвонили всем этим людям? — спросил Джейсон.
— Я побоялась, что они не заметят этой рекламы и могут пропустить распродажу. Знаете, странно то, что здесь больше народа, чем всегда. А что же все другие, видевшие утреннюю газету? Может быть, им известно, что это просто рекламный трюк и что это нереально. Может быть, владелец сделал все раньше и продавать уже нечего. Может быть…
Прежде чем она успела начать одну из своих фантазий, Джейсон вышел из машины и открыл перед ней дверцу.
— Выходите. Давайте обойдем магазин сзади и посмотрим, не удастся ли нам попасть внутрь на несколько минут раньше.
— Вы находите, что это достаточно честно? Стоявший спиной к Эйми Джейсон закатил глаза.
— Вероятно нет, но это же ради Макса, не так ли? — ответил он, забирая от нее ребенка. — Кроме того, ждать здесь слишком холодно, а магазин откроется только через полчаса.
Эйми наградила его ослепительной улыбкой.
— Вы умеете устраивать дела, не так ли? Джейсон отвернулся, Макс удобно устроился у него на руках, и Джейсон не мог удержаться от улыбки: Эйми ухитрилась вызвать у него такое ощущение, будто он стал выше, по меньшей мере, фута на четыре. После того как он постучал в заднюю дверь и она открылась, Джейсон, к своему удивлению, увидел одного из администраторов своей нью-йоркской конторы, который был в сером рабочем комбинезоне и с метлой в руках.
— Вы хотите увидеть товар раньше? — спросил тот на каком-то ломаном языке, словно и не был выпускником Гарвардской школы бизнеса.
Раздосадованный Джейсон смог только кивнуть. Ему не нравилось, когда его служащие делали то, чего он не санкционировал. Даже когда Эйми на мгновение коснулась его руки и слегка пожала ее, Джейсон не успокоился.
Когда они прошли через складское помещение и вошли в торговый зал, Джейсон еще больше расстроился, потому что там находились двое из его вице-президентов, оба в комбинезонах, передвигавшие детскую мебель.
— Вы первый наш покупатель, и поэтому можете выбрать все вам нужное, — прозвучал женский голос, и, обернувшись, они увидели стоявшую позади них привлекательную женщину. Это была, разумеется, секретарша Джейсона, только одетая не в свой обычный костюм от «Шанель», а в купленный, как он был уверен, в заурядном универмаге, ее длинные рыжие волосы были собраны в пучок на макушке. В волосы были воткнуты три желтых карандаша. Даже при всем этом мисс Паркер не удавалось скрыть свой рост в пять футов и десять дюймов, а выглядела она как вылитая топ-модель.
Паркер даже глазом не моргнула, когда Джейсон и Эйми не сказали в ответ ни слова.
— Какой бы цвет вы хотели? — как ни в чем не бывало спросила она. — Синий? Розовый? Зеленый? Желтый? Может быть, пожелаете взглянуть на единственный авторский комплект известного дизайнера?
— О-о! — Эйми издала звук, шедший, казалось, из самого сердца, и словно в трансе последовала за Паркер.
А та на ходу изливала поток слов:
— Это распродажа в связи с закрытием дела. Они не были в употреблении. Надеюсь, вы не станете возражать против того, что эти товары произведены в прошлом году?
— Нет, — каким-то неестественно тонким голосом отозвалась Эйми. — Не так ли, мистер Уилдинг?
Она не стала ждать ответа Джейсона, потому что перед ней уже была комната-образец, и даже Джейсону пришлось признать, что его секретарша превзошла саму себя. Он уловил запах обойного клея, а это значило, что она работала всю ночь, чтобы к утру все было готово, и, должен был признать Джейсон, комната получилась сказочной. Наметанным глазом коммерсанта он видел, что она была само совершенство. Должно быть, Паркер закупила все это в Нью-Йорке и доставила в Абернети его реактивным самолетом.
Это была комната для маленького мальчика, оклеенная обоями в сине-белую полоску, с бордюром, на котором были изображены парусные лодки в бушующем море. Кроватка была с опускающимися боковыми сетками, в углу комнаты лежал полный набор персонажей из «Винни-Пуха». Постельное белье было вышито крошечными животными и растениями. Джейсон почему-то подумал, что они очень понравятся Максу. Чтобы проверить эту теорию, он положил Макса на кровать, и тот сначала замер в неподвижности, а потом принялся копаться среди игрушек, пока не засунул себе в рот голову лошадки.
Остальная часть комнаты была обставлена мебелью такого же высокого качества. Там были качалка, раскладной столик, автомобильное сиденье, высокий стул, ящик для игрушек, который можно было украсить изображениями индейцев, а в другом углу высилась стопка белых коробок.
— В них дополнительное белье и самая необходимая одежда, — объяснила Паркер, проследив за взглядом Джейсона. — Несколько носильных вещей, но я не знала точных размеров… — Она замолчала.
— Все это стоит больше, чем я могу заплатить, — сказала Эйми, и в голосе ее прозвучали слезы.
— Двести пятьдесят долларов за все, — быстро назвала цену Паркер.
Эйми прищурилась, взглянув на женщину.
— Не краденые ли это вещи? И не распродажа ли это краденого? — внезапно спросила Эйми.
— Я могу себе представить, что в некотором смысле они — да, краденые, — быстро вмешался Джейсон. — Если бы эти вещи все еще принадлежали владельцу магазина, ему пришлось бы уплатить налог с суммы, которой они стоят. Но если он продает их себе в убыток, он может заплатить налог с суммы, оплаченной покупателем, которая очень мала. Я прав? — спросил он Паркер.
— Абсолютно, — подтвердила та и повернулась к Эйми. — Может быть, вам не нравится эта комната. У нас есть другие.
— Нет, она превосходна, — возразила Эйми, но едва она хотела сказать что-то еще, вновь заговорил Джейсон.
— Мы ее берем. Доставьте сегодня же. — С этими словами он взглянул на двух своих администраторов, налегавших на метлы и наблюдавших за этой сценой с самодовольными полуулыбками. Не позднее завтрашнего дня все его служащие будут знать о происходящем. — И я думаю, что вам следует прислать кого-нибудь, чтобы наклеить обои.
И тут у Эйми вырвалось восклицание, похожее на короткий визг, выдавшее ее опасение, что Джейсон вынудит эту женщину отказаться от сделки.
— Разумеется, сэр, — ответила Паркер без намека на улыбку и повернулась к лежавшему на кровати Максу. Теперь он лежал на спине и пытался пинками скинуть боковины кровати, и звук от его ударов отдавался по всему магазину. — Какой красивый ребенок! — проговорила она и протянула руки, словно желая взять Макса.
Ребенок испустил вопль, от которого закачалась кровать. Эйми мгновенно оказалась рядом и протянула руки к Максу.
— Извините, — пробормотала она. — Он не очень-то жалует чужих. — При этих словах Макс прыгнул на руки Джейсону.
Джейсон не взглянул на своих двух вице-президентов, так как знал, что они убеждены в том, что Макс его сын. Как иначе можно было объяснить, что Джейсон не был «чужим» для этого ребенка?
— Я расплачусь, а вы пока посмотрите остальное. — С этими словами Джейсон последовал за Паркер к ближайшей кассе. — А карандаши — это уже чересчур, — раздраженно заметил он, когда они оказались недосягаемы для слуха Эйми.
— Да, сэр, — согласилась она и извлекла их из своих волос.
— А что делают здесь эти двое?
— Вам пришлось купить этот магазин, чтобы осуществить ваш план. Я же не обладаю полномочиями для переговоров о сделке на такую значительную сумму.
— Сколько может стоить такой магазинчик, как этот?
— Его владелец сказал, что его зовут Гарри Грин и что остальное вы поймете.
Джейсон на мгновение поднял глаза к потолку. В университете он отбил у Гарри девушку за день до их помолвки.
— Вам удалось заплатить за него меньше миллиона?
— С большим трудом. Сэр, что нам делать с людьми, ожидающими на улице? Реклама была напечатана только в номере газеты, доставленном вам, но каким-то образом…
— Это подруги Эйми. — Джейсон на мгновение задержал взгляд на Максе, пытавшемся стянуть со стола телефон, а потом увидел Эйми, нежно поглаживавшую детскую мебель. — Предоставьте им те же условия. Продайте все в убыток. Проследите, чтобы все было раскуплено по цене, которую они смогут заплатить. Можете нарушить комплектацию, чтобы каждая из женщин могла купить то, что ей нужно.
Когда он оглянулся, Паркер пристально смотрела на него, раскрыв рот.
— И отошлите эту парочку в Нью-Йорк сразу после того, как они поклеят обои.
— Да, сэр, — тихо ответила Паркер, глядя на него так, словно никогда раньше его не видела.
Джейсон оторвал ручонку Макса от занавески, свешивавшейся с колыбели.
— И еще, Паркер, добавьте каких-нибудь игрушек, перед тем как все отправить. Впрочем, нет, — изменил решение Джейсон. — Не добавляйте ничего. Игрушки я куплю сам.
— Да, сэр, — спокойно ответила Паркер.
— Чарльз приехал?
— Он приехал вместе со мной. Остановился в доме вашего брата, как и все мы. — Паркер выглядела так, будто ее вот-вот хватит удар.
— А теперь закройте рот и ступайте открыть дверь другим покупателям, — распорядился Джейсон, вновь отрывая от занавески ручонки Макса, и направился к Эйми.
— Нет, — мрачно отозвалась она и бросилась к Максу. — Я сейчас лопну от молока.
К великому смущению Джейсона, она устало опустилась на потертую софу, расстегнула платье, потом бюстгальтер и стала кормить Макса, тут же принявшегося нетерпеливо сосать грудь.
— Как насчет обеда?
— О! — отозвалась Эйми и мягко шлепнула Макса по губам, заставив его ненадолго выпустить грудь, прежде чем он прильнул к ней снова? — Зубы… — сказала она. — Знаете, до того, как он родился, я представляла себе кормление грудью очень романтичным. Думала, что это будет что-то приятное и приносящее наслаждение. Это так и есть, но при этом…
— Больно? — спросил Джейсон, и когда она ответила ему улыбкой, он улыбнулся тоже.
— Я думаю, я догадалась бы о том, что вы «голубой», даже если бы Дэвид ничего не сказал мне об этом. Вы очень восприимчивы и хотя выглядите сильным и бесчувственным, в действительности немного мягкотелы, не так ли?
— Меня никогда так не называли, — возразил Джейсон, взглянув в треснувшее зеркало, висевшее справа от него. Неужели он на самом деле выглядит сильным и бесчувственным?
— Так что же здесь вытворял Макс, пока меня не было?
При этих ее словах Джейсон улыбнулся и, почувствовав прилив энергии, принялся рассказывать смешную историю о том, как он провел эти часы с Максом.
— Я думаю подарить ему к Рожеству набор ножей или что-нибудь другое, чем он легко смог бы себя поранить. Ведь он только что так усердно норовил поранить себе лицо и раскроить череп. Думаю, что так я облегчу ему жизнь.
— Добавьте к ножам веревки, — рассмеялась Эйми. — Иначе как он сможет повеситься?
— Ах да, веревки. По-моему, стоит его также сводить на бумажную фабрику. Посажу его посередине и дам наесться бумаги до отвала.
Эйми дала Максу другую грудь, и когда она это делала, Джейсон приподнял ее руку и подложил под нее подушку, чтобы ей было удобно поддерживать голову ребенка.
— Не забудьте про выдвижные ящики, которые он сможет открывать и закрывать, пока не прищемит себе пальцы.
Теперь от души рассмеялись оба, и Джейсон вдруг понял, что впервые за долгие годы какая-то женщина искренне смеялась его шуткам.
— Что вы скажете насчет пиццы? — внезапно спросил Джейсон. — Огромной, в которую можно напихать чего угодно. И большой бутылки кока-коллы с чесночным хлебом?
— Я не уверена, что мне это можно, — из-за молока, — неуверенно возразила Эйми. — Не уверена, что детям полезно молоко, настоянное на чесноке.
— По-моему, это озадачило бы итальянцев, — заметил Джейсон.
— Наверное, — подхватила Эйми и улыбнулась ему. — Пицца так пицца. Но только при условии, что я оплачу свою порцию.
Не подумав, Джейсон выпалил:
— Вы слишком бедны, чтобы за что-то платить, — и тут же пришел в ужас от того, что сказал.
— Совершенно верно, — добродушно согласилась Эйми. — Может быть, после обеда мы сможем вообразить себе мое будущее. Может быть, у вас есть какие-нибудь идеи на этот счет?
— Ни малейших, — улыбаясь, ответил Джейсон. — Вы всегда можете выйти замуж за какого-нибудь симпатичного молодого доктора и никогда больше не работать.
— Доктора? А, вы имеете в виду Дэвида. Он меня не интересует.
— Он сходит по вам с ума, — ответил Джейсон.
— Вы смеетесь! Дэвид влюблен во всех женщин этого городка, поэтому-то он так и популярен. Кроме того, я вовсе не золотоискательница и не желаю жить за счет какого-то мужчины. Я хочу что-то делать, но не слишком уверена в том, что смогу. Если бы только у меня был какой-нибудь талант, например, петь или играть на пианино.
— Мне кажется, вы наделены талантом быть матерью.
Эйми склонила голову набок.
— Вы очень милы, вы знаете об этом? Могу я позвонить по вашему телефону, чтобы прислали пиццу?
— Разумеется, — улыбаясь, согласился Джейсон.
Макс заснул на софе, они зажгли свечи и разговаривали. Джейсон расспрашивал ее о жизни с Билли. Запротестовавшая было Эйми в конце концов разговорилась, и Джейсон быстро понял, что уже давно испытывает голод по живой беседе.
Слушая ее, он увидел городского пьянчужку в ином свете. Билли Томпкинс был посмешищем всего города после того, как стал пить с четырнадцати лет. Он разбивал автомобили, как только они попадали к нему в руки. Его родители заложили дом, чтобы то и дело вызволять сына из тюрьмы под залог. Но Эйми увидела в этом человеке что-то такое, чего не видел никто другой.
Джейсон заказал огромную пиццу, и пока Эйми рассказывала, она сама не заметила как съела три четверти этого кулинарного шедевра. Джейсон давным-давно забыл о том периоде своей жизни, когда пицца была для него редким лакомством.
Как только с блюда исчез последний ломтик сыра, Эйми широко зевнула, и хотя было только девять часов вечера, Джейсон сказал ей, чтобы она ложилась спать. Встав из-за стола, она склонилась над Максом, чтобы взять его на руки, но Джейсон отвел ее руки и, не разбудив его, поднял с софы.
— Вы прирожденный отец, — сонно проговорила Эйми, направляясь в свою спальню.
Улыбаясь этому признанию Эйми, Джейсон уложил Макса в видавший виды старый манеж, служивший ему кроватью, и тихо вышел из комнаты. Как ни странно, его тоже сильно клонило ко сну. Обычно он не ложился раньше часа или двух ночи, но защита ребенка то от одной опасности, то от другой его по-настоящему вымотала.
Он прошел в отведенную ему спальню, стянул брюки, рухнул в постель в рубашке и нижнем белье и заснул мертвым сном. Разбудил его громкий крик Макса. Вскочив с кровати, Джейсон побежал на кухню, и увидел там сидевшего на своем сиденье Макса и кормившую его Эйми. Оба они были полностью одеты, несмотря на то что за окном было еще темно.
— Который час? — спросил Джейсон, протирая глаза.
— Около половины седьмого. Макс этим утром спал долго.
— Почему он кричал?
— По привычке, я думаю. Он любит кричать. Может быть, вы все-таки оденетесь? Джейсон глянул на свои голые ноги.
— Да, разумеется. — Затем посмотрел на красное лицо Эйми, которая прикрыла свои груди руками и отвернулась. Неужели его вид смутил ее больше, как если бы она увидела его в плавках на пляже? Улыбнувшись ей, Джейсон почувствовал в некотором роде удовольствие от того, что она привлекала его. Дэвид, подумал он, Дэвид влюблен в Эйми.
— Этим утром в дверь постучали, и сейчас перед домом стоит автомобиль, — сообщила она, кивнув в сторону лежащей на кухонном столе свернутой в трубку газеты.
Не обращая внимания на ее просьбу одеться, Джейсон снял с газеты резиновое кольцо и обнаружил сложенную записку, в которой оказались ключи. Это было написанное на машинке сообщение о том, что его одежда находится в багажнике машины и что обо всем другом уже позаботились.
— Звучит прямо как шпионское послание, — пробормотал про себя Джейсон и посмотрел на Эйми: слышала ли Эйми его слова.
Но Эйми ничего не слышала — лицо ее выражало такое волнение, что он поначалу подумал, что что-то неладно с Максом. Но малыш счастливо размазывал по своему уху овсяную кашу. Джейсон снова взглянул на Эйми.
Как в пантомиме, Эйми безмолвно указывала на оставленную им на столе развернутую газету. На развороте рекламировался громадный зал в детском магазине, расположенном в городе, в десяти километрах от Абернети. Владелец объединил детские комнаты с мебелью и постельными принадлежностями и продавал за двести пятьдесят долларов каждый комплект. Эйми указывала на фотографии кровати, качалки, раскладного стола на большую тележку, полную игрушечных ковбоев и лошадей. При этом она издавала какой-то звук, похожий на сдавленный стон.
Может быть, в Джейсона вселился бес, но он не мог не поддразнить Эйми.
— В доме есть еще овсянка, или Макс уже все съел? — Он взял газету и развернул ее. — Похоже, цена на золото понизилась. Может быть, мне надо прикупить немного? — Джейсон держал газету так, чтобы громадная реклама была прямо перед глазами Эйми.
Та наконец вновь обрела дар речи;
— Разве я могу себе это позволить? Разве могу? Как вы думаете? Может быть, позвонить Дэвиду и занять у него деньги. О нет, мы должны быть там к открытию магазина, в девять часов. Как мне туда попасть? Может быть. Дэвид…
Джейсон сложил газету и теперь позвякивал перед нею ключами от машины.
— Мы поедем к Дэвиду, — торопливо заговорила она. — За бензин я заплачу вам позднее. Посмотрите, что там, внизу. Включена ли в комплект одежда? Вот — «Все для ребенка». О Боже, ведь у Макса нет ни одной вещи, которую до него не носил бы кто-то другой. Могу я воспользоваться вашим телефоном, чтобы позвонить Дэвиду?
— Деньги я вам одолжу, — заметил Джейсон, жалея, что не включил одежду в распоряжения, отданные секретарше.
— Нет. Долг Дэвиду я смогу отработать, а вам-то ведь ничего не нужно.
Джейсон нахмурился, и она не совсем поняла, почему. Разве лучше будет, если она займет деньги у Дэвида? Ведь в конечном счете идея-то состоит в том, чтобы Дэвиду и Эйми соединиться. Подумав об этом, Джейсон удивился, почему Дэвид не пришел вчера вечером.
— Пойдемте, посмотрим на мою машину, — предложил Джейсон. — А потом скажите мне, сколько заплатить вам за то, чтобы вы ее привели в порядок. — Пристроив Макса у себя на плече, она быстро вышла, а вернувшись через десять минут, сердито объявила:
— Сто долларов. Как вы могли развести такое свинство?
Единственное, чем смог ответить ей Джейсон, это кривой ухмылкой. Уж не перестаралась ли Паркер с автомобилем?
— И еще сто пятьдесят за стирку одежды, которая лежит в багажнике. Право, мистер Уилдинг, не думала я, что вы такой неряха.
— Что верно, то верно. Я… — начал было Джейсон, чувствуя себя маленьким мальчиком, провинившимся перед матерью.
— Ну, а теперь все-таки наденьте что-нибудь и позавтракайте. Я хочу быть в магазине, когда он откроется. Ведь там будет выставлено на продажу только восемь комплектов. Знаете, я готова держать пари, что тут дело в разводе. Иначе почему бы ему сбывать эту мебель, а не дать своей жене заработать на ней деньги? Совести нет у людей. А там могут быть и дети. Так что же вы стоите, рассматривая меня? Идите одевайтесь. Время не ждет.
Поглядывавшая с недоверием на рекламу удивительного магазина, Эйми занялась завтраком, а Джейсон ушел к себе, принял душ и вернулся в грязном, измятом костюме. Как Паркер догадалась набить багажник грязной одеждой, которой теперь придется заняться Эйми?
Когда он вошел в кухню за своей тарелкой овсянки, Эйми сидела с видом кошки, съевшей хозяйскую сметану. Она была чем-то возбуждена, но чем?
— Я воспользовалась вашим телефоном, — сладким голоском сказала она. — Надеюсь, что это было правильно.
— Разумеется, — ответил Джейсон, глядя на свою овсянку. — Не утерпели позвонить Дэвиду? — Эти слова вырвались у Джейсона прежде, чем он сообразил, что произносит их вслух.
— Нет-нет! Всего лишь нескольким приятельницам. Но я в ужасе от того, что два разговора были междугородные. Я расплачусь с вами… как-нибудь…
— У меня есть еще квартира, — сказал Джейсон, и они оба рассмеялись, когда Эйми застонала при мысли, что ее нужно убирать.
Эйми настояла на том, чтобы выйти из дому в половине восьмого. Открыв дверцу машины, Джейсон ужаснулся. Что, черт возьми, с ней сделали? Внутри был толстый слой грязи, проникшей в каждую щель. Он засомневался, будут ли опускаться стекла, так как все пространство между ними и дверцами было забито грязью. Чтобы все это вычистить, придется снимать дверцы. В багажнике лежала груда одежды, также побывавшей вместе с машиной в какой-то грязевой ванне. Эйми, уже осмотревшая машину раньше, была к этому подготовлена: она застелила сиденье старым одеялом и уселась в машину с Максом на коленях.
— Что бы вы мне ни говорили, — мягко сказала она, когда дверца захлопнулась, — но ваш любовник отомстил вам, загнав автомобиль вместе с одеждой в какой-то грязный пруд, да?
— Похоже на то, — пробормотал Джейсон, думая о том, что придется сделать выговор секретарше. Сказав ей о том, что машина должна быть грязной, он имел в виду, скажем, жестянки из-под содовой воды или мешочки от картофельных чипсов.
— Странно, что двигатель не забит грязью, — заметила Эйми, когда машина завелась с полоборота.
Выведя машину на улицу, Джейсон вопросительно посмотрел на Эйми.
— Это он забил машину грязью, разве нет?
— Может быть, мы не будем говорить о моих личных делах? — взорвался Джейсон: он уже не мог больше слышать о своем «любовнике».
Ничего не ответив, Эйми приумолкла, и Джейсон тут же пожалел о своей несдержанности.
— Надеюсь, в магазине найдутся сиденья для машины, — сказал он, бросив взгляд на Эйми. Та ответила ему улыбкой.
— У вас есть с собой наличные деньги? У меня нет…
— Много, — ответил Джейсон, радуясь тому, что неловкость миновала. — Так какой же работой вы пробовали заниматься, кроме уборки? — спросил он Эйми, крепко сжимавшую сидевшего у нее на коленях Макса. Если бы их остановила полиция, их задержали бы, так как на Максе не было ремня безопасности. Джейсон боялся подумать о том, что было бы с Максом, случись авария. Поддавшись внезапному порыву, он потянулся к нему и сжал его ручонку, за что был вознагражден зубастой улыбкой.
Эйми этого, кажется, не заметила, продолжая рассказывать Джейсону о работах, которые она перепробовала и куда ее нанимали, но которые она по тем или иным причинам теряла.
— Дважды я уходила, потому что хозяин… ну…
— Гонялся за вами вокруг стола?
— Вот именно. А работу найти здесь очень трудно.
Джейсон увидел впереди магазин. И удивился: под вывеской «Детские товары» толпилось десятков пять женщин с детскими колясками, ожидавших его открытия.
— О Боже! — воскликнула Эйми. — Я позвонила всего семерым приятельницам. Наверное, они позвали своих подруг, а те своих, и… о нет… вот подъезжают еще машины, и все явно в «Детские товары», потому что другие магазины открываются только в десять.
— Вы позвонили всем этим людям? — спросил Джейсон.
— Я побоялась, что они не заметят этой рекламы и могут пропустить распродажу. Знаете, странно то, что здесь больше народа, чем всегда. А что же все другие, видевшие утреннюю газету? Может быть, им известно, что это просто рекламный трюк и что это нереально. Может быть, владелец сделал все раньше и продавать уже нечего. Может быть…
Прежде чем она успела начать одну из своих фантазий, Джейсон вышел из машины и открыл перед ней дверцу.
— Выходите. Давайте обойдем магазин сзади и посмотрим, не удастся ли нам попасть внутрь на несколько минут раньше.
— Вы находите, что это достаточно честно? Стоявший спиной к Эйми Джейсон закатил глаза.
— Вероятно нет, но это же ради Макса, не так ли? — ответил он, забирая от нее ребенка. — Кроме того, ждать здесь слишком холодно, а магазин откроется только через полчаса.
Эйми наградила его ослепительной улыбкой.
— Вы умеете устраивать дела, не так ли? Джейсон отвернулся, Макс удобно устроился у него на руках, и Джейсон не мог удержаться от улыбки: Эйми ухитрилась вызвать у него такое ощущение, будто он стал выше, по меньшей мере, фута на четыре. После того как он постучал в заднюю дверь и она открылась, Джейсон, к своему удивлению, увидел одного из администраторов своей нью-йоркской конторы, который был в сером рабочем комбинезоне и с метлой в руках.
— Вы хотите увидеть товар раньше? — спросил тот на каком-то ломаном языке, словно и не был выпускником Гарвардской школы бизнеса.
Раздосадованный Джейсон смог только кивнуть. Ему не нравилось, когда его служащие делали то, чего он не санкционировал. Даже когда Эйми на мгновение коснулась его руки и слегка пожала ее, Джейсон не успокоился.
Когда они прошли через складское помещение и вошли в торговый зал, Джейсон еще больше расстроился, потому что там находились двое из его вице-президентов, оба в комбинезонах, передвигавшие детскую мебель.
— Вы первый наш покупатель, и поэтому можете выбрать все вам нужное, — прозвучал женский голос, и, обернувшись, они увидели стоявшую позади них привлекательную женщину. Это была, разумеется, секретарша Джейсона, только одетая не в свой обычный костюм от «Шанель», а в купленный, как он был уверен, в заурядном универмаге, ее длинные рыжие волосы были собраны в пучок на макушке. В волосы были воткнуты три желтых карандаша. Даже при всем этом мисс Паркер не удавалось скрыть свой рост в пять футов и десять дюймов, а выглядела она как вылитая топ-модель.
Паркер даже глазом не моргнула, когда Джейсон и Эйми не сказали в ответ ни слова.
— Какой бы цвет вы хотели? — как ни в чем не бывало спросила она. — Синий? Розовый? Зеленый? Желтый? Может быть, пожелаете взглянуть на единственный авторский комплект известного дизайнера?
— О-о! — Эйми издала звук, шедший, казалось, из самого сердца, и словно в трансе последовала за Паркер.
А та на ходу изливала поток слов:
— Это распродажа в связи с закрытием дела. Они не были в употреблении. Надеюсь, вы не станете возражать против того, что эти товары произведены в прошлом году?
— Нет, — каким-то неестественно тонким голосом отозвалась Эйми. — Не так ли, мистер Уилдинг?
Она не стала ждать ответа Джейсона, потому что перед ней уже была комната-образец, и даже Джейсону пришлось признать, что его секретарша превзошла саму себя. Он уловил запах обойного клея, а это значило, что она работала всю ночь, чтобы к утру все было готово, и, должен был признать Джейсон, комната получилась сказочной. Наметанным глазом коммерсанта он видел, что она была само совершенство. Должно быть, Паркер закупила все это в Нью-Йорке и доставила в Абернети его реактивным самолетом.
Это была комната для маленького мальчика, оклеенная обоями в сине-белую полоску, с бордюром, на котором были изображены парусные лодки в бушующем море. Кроватка была с опускающимися боковыми сетками, в углу комнаты лежал полный набор персонажей из «Винни-Пуха». Постельное белье было вышито крошечными животными и растениями. Джейсон почему-то подумал, что они очень понравятся Максу. Чтобы проверить эту теорию, он положил Макса на кровать, и тот сначала замер в неподвижности, а потом принялся копаться среди игрушек, пока не засунул себе в рот голову лошадки.
Остальная часть комнаты была обставлена мебелью такого же высокого качества. Там были качалка, раскладной столик, автомобильное сиденье, высокий стул, ящик для игрушек, который можно было украсить изображениями индейцев, а в другом углу высилась стопка белых коробок.
— В них дополнительное белье и самая необходимая одежда, — объяснила Паркер, проследив за взглядом Джейсона. — Несколько носильных вещей, но я не знала точных размеров… — Она замолчала.
— Все это стоит больше, чем я могу заплатить, — сказала Эйми, и в голосе ее прозвучали слезы.
— Двести пятьдесят долларов за все, — быстро назвала цену Паркер.
Эйми прищурилась, взглянув на женщину.
— Не краденые ли это вещи? И не распродажа ли это краденого? — внезапно спросила Эйми.
— Я могу себе представить, что в некотором смысле они — да, краденые, — быстро вмешался Джейсон. — Если бы эти вещи все еще принадлежали владельцу магазина, ему пришлось бы уплатить налог с суммы, которой они стоят. Но если он продает их себе в убыток, он может заплатить налог с суммы, оплаченной покупателем, которая очень мала. Я прав? — спросил он Паркер.
— Абсолютно, — подтвердила та и повернулась к Эйми. — Может быть, вам не нравится эта комната. У нас есть другие.
— Нет, она превосходна, — возразила Эйми, но едва она хотела сказать что-то еще, вновь заговорил Джейсон.
— Мы ее берем. Доставьте сегодня же. — С этими словами он взглянул на двух своих администраторов, налегавших на метлы и наблюдавших за этой сценой с самодовольными полуулыбками. Не позднее завтрашнего дня все его служащие будут знать о происходящем. — И я думаю, что вам следует прислать кого-нибудь, чтобы наклеить обои.
И тут у Эйми вырвалось восклицание, похожее на короткий визг, выдавшее ее опасение, что Джейсон вынудит эту женщину отказаться от сделки.
— Разумеется, сэр, — ответила Паркер без намека на улыбку и повернулась к лежавшему на кровати Максу. Теперь он лежал на спине и пытался пинками скинуть боковины кровати, и звук от его ударов отдавался по всему магазину. — Какой красивый ребенок! — проговорила она и протянула руки, словно желая взять Макса.
Ребенок испустил вопль, от которого закачалась кровать. Эйми мгновенно оказалась рядом и протянула руки к Максу.
— Извините, — пробормотала она. — Он не очень-то жалует чужих. — При этих словах Макс прыгнул на руки Джейсону.
Джейсон не взглянул на своих двух вице-президентов, так как знал, что они убеждены в том, что Макс его сын. Как иначе можно было объяснить, что Джейсон не был «чужим» для этого ребенка?
— Я расплачусь, а вы пока посмотрите остальное. — С этими словами Джейсон последовал за Паркер к ближайшей кассе. — А карандаши — это уже чересчур, — раздраженно заметил он, когда они оказались недосягаемы для слуха Эйми.
— Да, сэр, — согласилась она и извлекла их из своих волос.
— А что делают здесь эти двое?
— Вам пришлось купить этот магазин, чтобы осуществить ваш план. Я же не обладаю полномочиями для переговоров о сделке на такую значительную сумму.
— Сколько может стоить такой магазинчик, как этот?
— Его владелец сказал, что его зовут Гарри Грин и что остальное вы поймете.
Джейсон на мгновение поднял глаза к потолку. В университете он отбил у Гарри девушку за день до их помолвки.
— Вам удалось заплатить за него меньше миллиона?
— С большим трудом. Сэр, что нам делать с людьми, ожидающими на улице? Реклама была напечатана только в номере газеты, доставленном вам, но каким-то образом…
— Это подруги Эйми. — Джейсон на мгновение задержал взгляд на Максе, пытавшемся стянуть со стола телефон, а потом увидел Эйми, нежно поглаживавшую детскую мебель. — Предоставьте им те же условия. Продайте все в убыток. Проследите, чтобы все было раскуплено по цене, которую они смогут заплатить. Можете нарушить комплектацию, чтобы каждая из женщин могла купить то, что ей нужно.
Когда он оглянулся, Паркер пристально смотрела на него, раскрыв рот.
— И отошлите эту парочку в Нью-Йорк сразу после того, как они поклеят обои.
— Да, сэр, — тихо ответила Паркер, глядя на него так, словно никогда раньше его не видела.
Джейсон оторвал ручонку Макса от занавески, свешивавшейся с колыбели.
— И еще, Паркер, добавьте каких-нибудь игрушек, перед тем как все отправить. Впрочем, нет, — изменил решение Джейсон. — Не добавляйте ничего. Игрушки я куплю сам.
— Да, сэр, — спокойно ответила Паркер.
— Чарльз приехал?
— Он приехал вместе со мной. Остановился в доме вашего брата, как и все мы. — Паркер выглядела так, будто ее вот-вот хватит удар.
— А теперь закройте рот и ступайте открыть дверь другим покупателям, — распорядился Джейсон, вновь отрывая от занавески ручонки Макса, и направился к Эйми.
Глава 7
Джейсон переживал чувство, которого он давно не испытывал, — ревность.
— Разве это не чудесно? — говорила Эйми, задыхаясь от волнения. — Разве это не самая великолепная комната из всех, которые вы когда-нибудь видели? Никогда не думала, что полюблю Систему поиска и информации, но теперь, когда благодаря ей Макс получает все эти прекрасные вещи… Вы так не думаете, мистер Уилдинг? Разве вам не кажется, что эта комната прекрасна?
— Да, — сердито согласился Джейсон, твердя себе, что лучше было сделать анонимный подарок, чем выставлять себя напоказ публике. Но гораздо больше ему хотелось, чтобы Эйми смотрела на него вот такими сверкающими глазами. Он глубоко вздохнул. — Комната отличная. И выглядит превосходно. Как вы думаете, одежда подойдет?
— Разве это не чудесно? — говорила Эйми, задыхаясь от волнения. — Разве это не самая великолепная комната из всех, которые вы когда-нибудь видели? Никогда не думала, что полюблю Систему поиска и информации, но теперь, когда благодаря ей Макс получает все эти прекрасные вещи… Вы так не думаете, мистер Уилдинг? Разве вам не кажется, что эта комната прекрасна?
— Да, — сердито согласился Джейсон, твердя себе, что лучше было сделать анонимный подарок, чем выставлять себя напоказ публике. Но гораздо больше ему хотелось, чтобы Эйми смотрела на него вот такими сверкающими глазами. Он глубоко вздохнул. — Комната отличная. И выглядит превосходно. Как вы думаете, одежда подойдет?