Страница:
«Женщин-военнослужащих, осужденных за совершенные преступления, в штрафные части не направлять. Тех из них, которые за совершенные ими преступления осуждены военными трибуналами с применением примечания 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР, направлять в части действующей армии.
Женщин-военнослужащих за преступления в порядке, указанном в приказе НКО № 0413, в штрафные части также не направлять, ограничиваясь строгими дисциплинарными взысканиями, а при невозможности разрешить дело в дисциплинарном порядке – предавать суду военного трибунала».
В приказах и директивах наркома обороны и его заместителей были четко определены виды проступков, за которые военнослужащие и другие лица могли быть направлены в штрафные формирования, а также круг лиц, имевших право отправлять провинившихся и осужденных в штрафные части.
По воспоминаниям участников войны, воевавших в составе штрафных формирований, их структура отличалась от той, которая была утверждена приказами Наркомата обороны. Так, А.В. Пыльцын в книге «Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина» приводит следующий состав 8-го отдельного штрафного батальона: командир батальона, два общих заместителя командира батальона, начальник штаба и заместитель командира по политической части, помощник командира по снабжению, четыре помощника начальника штаба; три роты было по 200 и более бойцов. Генерал-майор Ф.А. Киселев, бывший начальник штаба 8-го отдельного штрафного батальона, писал, что в его состав входили: командир, штаб, три стрелковые роты, рота автоматчиков, пулеметная и минометная роты, рота противотанковых ружей, комендантский, хозяйственный, медико-санитарный взводы, взвод связи, начальники артиллерийского, вещевого, продовольственного снабжения, финансового довольствия.
По данным А. Мороза, в августе 1942 г. на Сталинградском (с 28 сентября 1942 г. – Донском) фронте началось формирование 1-го и 2-го штрафных батальонов. Однако из-за того, что не удалось укомплектовать 2-й штрафной батальон постоянным составом, он приказом № 09/0125 командующего войсками Донского фронта генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского от 30 сентября был расформирован, а его командный и политический состав (33 человека) направлен на формирование 1-го штрафного батальона. Распоряжением №орг/2/78950 Главного организационно-штатного управления Главного упраформа Красной Армии от 25 ноября 1942 г. была установлена единая нумерация штрафных батальонов. 1-й отдельный штрафной батальон Донского фронта получил номер 8. Постоянный состав батальона включал командира, военного комиссара, начальника штаба, заместителя командира (по строевой части), командиров штаба и политработников, командиров и политруков трех стрелковых рот и роты противотанковых ружей, командиров взводов, несколько интендантов, военврача и военфельдшера, 6 сержантов и красноармейцев (писарь-каптенармус, санинструктор, 4 санитара-носильщика), взвод снабжения и комендантский взвод. На 15 августа в 1-м отдельном штрафном батальоне числилось 95 человек постоянного состава, из них 29 сверх штата до особого распоряжения.
В Положениях о штрафных батальонах и ротах отмечалось, что постоянный состав (командиры, военные комиссары, политруки и др.) назначался на должность приказом по войскам фронта и армии из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Всему постоянному составу сроки выслуги в званиях по сравнению с командным, политическим и начальствующим составом строевых частей действующей армии сокращаются наполовину, а каждый месяц службы в штрафных формированиях засчитывается при назначении пенсии за шесть месяцев.
1) старшие, средние командиры, соответствующие политработники всех родов войск, младшие командиры и рядовые бойцы, нарушившие дисциплину по трусости или неустойчивости, – приказ № 227 от 28 июля 1942 г.;
2) старший, средний командный, начальствующий и политический состав, младшие командиры и рядовые бойцы, осужденные военными трибуналами (действующей армии и тыловых) с применением отсрочки исполнения приговора (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР), – приказы № 298 от 28 сентября, № 323 от 16 октября 1942 г., № 004/0073/006/23 от 26 января 1944 г.;
3) офицеры из военных округов, Дальневосточного, Забайкальского и Закавказского фронтов, действующих флотов и флотилий, осужденные военными трибуналами с лишением воинского звания, – приказы № 0244 от 6 августа 1944 г., № 0935 от 28 декабря 1944 г. (по ВМФ);
4) офицеры из военных округов, Дальневосточного, Забайкальского и Закавказского фронтов, действующих флотов и флотилий, осужденные военными трибуналами без лишения воинских званий, но за тяжкие преступления (убийство, разбазаривание военного имущества, злостное хулиганство и др.), – приказы № 0244 от 6 августа 1944 г., № 0935 от 28 декабря 1944 г. (по ВМФ);
5) лица сержантского и рядового состава за самовольную отлучку – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
6) лица сержантского и рядового состава за дезертирство – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, а также властью начальников гарнизонов, пользующихся правами не ниже командира полка, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
7) лица сержантского и рядового состава за неисполнение приказания – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
8) лица сержантского и рядового состава за разбазаривание и кражу военного имущества – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
9) лица сержантского и рядового состава за нарушение уставных правил караульной службы – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
10) бывшие военнослужащие, которые в свое время без сопротивления сдались противнику в плен, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
11) бывшие военнослужащие, которые в свое время дезертировали из Красной Армии и остались на жительство на территории, временно оккупированной немцами, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
12) бывшие военнослужащие, которые в свое время, оказавшись окруженными в месте своего жительства, остались дома, не стремясь выходить с частями Красной Армии, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
13) советские граждане, сотрудничавшие с оккупантами, – директива НКВД/НКГБ СССР № 494/94 от 11 ноября 1943 г.;
14) личный состав танковых частей и соединений, уличенный в саботаже или во вредительстве, – директива № 156595 от 10 августа 1942 г.;
15) летчики-истребители, уклоняющиеся от боя с воздушным противником, – приказ № 0685 от 9 сентября 1942 г.;
16) летчики, стрелки-бомбардиры, техники и механики, уличенные в саботаже, проявлении элементов шкурничества, – Положение о штрафных эскадрильях, утвержденное 6 сентября 1942 г. командующим 8-й воздушной армией;
17) военнослужащие, виновные в небрежном отношении к вверенной им боевой технике, – приказ от 10 сентября 1942 г.;
18) лица, проявившие бездеятельность и преступно-бюрократическое отношение к созданию материально-бытовых условий военнослужащих, – приказ № 0931 от 4 декабря 1942 г.;
19) лица начальствующего состава, виновные в перебоях в питании бойцов или недодаче продуктов бойцам, – постановление ГКО № 3425 от 24 мая и приказ № 0374 от 31 мая 1943 г.;
20) лица, допускавшие беспечность и бесконтрольность, в результате чего в тылу гибли военнослужащие, – приказ, май 1944 г.;
21) военнослужащие, не выполнившие приказ или отказавшиеся от выполнения поставленной боевой задачи, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
22) военнослужащие, оставившие противнику выгодные позиции, не принявшие меры к восстановлению положения, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
23) военнослужащие, представлявшие ложные доклады, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
24) военнослужащие, занимающиеся критиканством, пытавшиеся оклеветать своих начальников и допустившие разложение дисциплины в своем подразделении, – приказ № 47 от 30 января 1943 г.;
25) лица, осужденные по суду за симуляцию болезни и членовредительство, – приказ № 0882 от 12 ноября 1942 г.;
26) женщины-военнослужащие, осужденные за совершенные преступления;
27) работники особых отделов за «извращения и преступные ошибки» в следственной работе – приказ № 0089 от 31 мая 1943 г.;
28) воинская часть, потерявшая Боевое Знамя, – приказ № 0380 от 23 ноября 1944 г.
В штрафные роты следовало направлять рядовых бойцов и младших командиров, а в штрафные батальоны – средних и старших командиров и соответствующих политработников. Однако в 1942 г. в 7-й отдельной армии (командующий – генерал-лейтенант С.Г. Трофименко) была создана отдельная штрафная рота для старшего и среднего начсостава.
В. Кулешов в статье «Штрафбатя» пишет, что к штатному стрелковому оружию штрафных формирований относились: у переменного состава – винтовки Мосина обр. 1891/30 г., у постоянного состава – пистолеты-пулеметы Шпагина и Дегтярева, пистолеты ТТ, револьверы системы «Наган». Кроме того, штрафники самостоятельно вооружались трофейным автоматическим оружием (пистолетами-пулеметами МР-40, пулеметами MG-34 и MG-42) и даже ротными минометами. Это позволяло создавать внештатные пулеметные и минометные расчеты, куда назначали наиболее надежных бойцов. Для выполнения конкретных задач в оперативное подчинение командира подразделения штрафников могли переходить артиллерийские, минометные и даже танковые подразделения. А. Мороз в статье «Искупление кровью» отмечает, что в 8-м отдельном штрафном батальоне в апреле-ноябре 1943 г. на вооружении состоял легкий танк Т-60, который штрафники обнаружили подбитым под Севском, отремонтировали и использовали для ведения разведки.
В краткой сводке обобщенного боевого опыта оперативного отдела штаба 8-й гвардейской армии о боевых действиях армии в Берлинской операции от 10 мая 1945 г. отмечалось, что подразделения, проводившие разведку боем, в том числе и штрафные, проходили специальную тренировку. Для этой цели штрафные роты были выведены на восточный берег р. Одер.
Публикации последнего времени позволяют ответить не только на вопрос, как формировались штрафные части и подразделения, но и сколько их было в годы Великой Отечественной войны. По данным труда «Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование», к концу 1942 г. в Красной Армии насчитывалось 24 993 штрафника. В 1943 г. их количество возросло до 177 694 человек, в 1944 г. – уменьшилось до 143 457, а в 1945 г. – до 81 766 человек. Всего же в годы Великой Отечественной войны в штрафные роты и батальоны было направлено 427 910 человек.
К началу войны в Вооруженных силах СССР насчитывалось 4 826 907 человек. Кроме того, в формированиях других ведомств, состоявших на довольствии в Наркомате обороны, находилось 74 945 человек. За четыре года войны было мобилизовано (за вычетом повторно призванных) еще 29 574 900 человек, в том числе 805 264 человека, находившихся на «Больших учебных сборах». Таким образом, в ходе войны было призвано 34 476 752 человека. Ежегодно находилось в строю (состояло по списку) 10,5-11,5 млн человек, половина из которых (5,25-5,75 млн) проходила службу в войсках действующей армии. Следовательно, штрафники составляли: по отношению к общему числу призванных – 1,2 %; по отношению к находившимся в строю ежегодно – 4–3,7 %; а по отношению к служившим в действующей армии – 8,1–7,4 %.
Если судить по данным, включенным в Перечень № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот, отрядов) действующей армии, составленный Генеральным штабом в начале 60-х годов XX века, то во время Великой Отечественной войны было сформировано 65 отдельных штрафных батальонов и 1028 отдельных штрафных рот; всего 1093 штрафные части. При этом одна и та же штрафная часть упоминается дважды и даже трижды в этом Перечне. Например, в нем числятся 1-я отдельная штрафная рота 57-й армии (1942 г.), 60-я отдельная штрафная рота (1942–1943 гг.), 128-я отдельная штрафная рота 5-й армии (1943–1945 гг.). Это одна и та же войсковая часть: 1-й отдельной штрафной роте 57-й армии вскоре после укомплектования был присвоен Центром № 60. При выводе 57-й армии в резерв Ставки ВГК на базе ее полевого управления в начале февраля 1943 г. на Северо-Западном фронте была сформирована новая, 68-я армия, в состав которой вошла 60-я отдельная штрафная рота. После расформирования 68-й армии в начале ноября 1943 г. постоянный состав 60-й отдельной штрафной роты был переведен во Ржев, в 5-ю армию, где она получила другой номер – 128-й.
А. Мороз, изучив фонды штрафных частей, хранящиеся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации, считает, что в годы войны было сформировано 38 отдельных штрафных батальонов и 516 отдельных штрафных рот.
В приказе № 227 требовалось использовать штрафные батальоны и роты на наиболее трудных участках фронтов и армий. Приказ и Положения о штрафных формированиях не определяли конкретно, какие задачи они должны были решать. Все, как показывают опыт их применения и воспоминания участников войны, зависело от обстановки, сложившейся на том или ином участке фронта, и задач, которые решали соединения и объединения. В оценке того, как использовали штрафные формирования в годы войны, существуют различные точки зрения.
Штрафные части в целом стойко и отважно действовали как в обороне, так и в наступлении. В оборонительном бою одна из штрафных рот 51-й армии, приданная 91-й стрелковой дивизии, в конце августа 1942 г. отразила атаку противника, поддерживаемую десятью танками. 29 августа, будучи отрезанной от своих войск, штрафная рота с боями вышла из окружения.
В ходе битвы на Курской дуге 12 июля 1943 г., в три часа дня,
«до батальона гренадеров и роты автоматчиков 680-го мотополка СС при поддержке 18 танков, в том числе нескольких «тигров», атаковали подразделения 290-го гвардейского стрелкового полка в направлении хутора Веселый. В ходе почти двухчасового боя противнику удалось взять в полукольцо 1-й и 3-й стрелковые батальоны и 108-ю штрафную роту. Но, потеряв шесть танков, из них один Т-VI, они отошли к лесу северо-западнее хутора Ключи».
К июлю 1943 г. (к началу Курской битвы) 8-й отдельный штрафной батальон занял оборону в районе Поныри, Малоархангельское на участке 7-й Литовской стрелковой дивизии, где и принял свое первое боевое крещение. В упорных боях штрафной батальон отстоял свои позиции, прорвал вражескую оборону и перешел в наступление на Тросну.
Во время подготовки к Рогачевско-Жлобинской операции (21–26 февраля 1944 г.) 8-й отдельный штрафной батальон в ночь на 18 февраля был поднят по тревоге и выдвинут к линии фронта. Батальон, усиленный группой саперов и взводом огнеметчиков, был включен в состав 3-й армии генерал-лейтенанта А.В. Горбатова. На батальон возлагалась задача в ночь на 19 февраля незаметно для противника перейти линию фронта и, избегая боевого соприкосновения с ним, смелым броском выйти ему в тыл, дойти до западной окраины Рогачева и во взаимодействии с лыжным батальоном захватить город и удерживать его до подхода основных сил 3-й армии. В случае неудачи с захватом Рогачева или отмены этого задания батальону предстояло действовать в тактической глубине противника (до 20 км), нарушать вражеские коммуникации, связь, взрывать мосты, громить штабы.
Батальону удалось незаметно для противника выйти к первой траншее и захватить ее. После этого подразделения батальона открыли огонь по врагу, захватили деревню Мадора и к рассвету 20 февраля подошли с северо-запада к Рогачеву, перерезав развилку шоссе на Бобруйск и Жлобин. По пути следования личный состав батальона уничтожал технику противника, поджигал продовольственные склады и склады боеприпасов, уничтожал подходящие резервы и перерезал линии связи. После этого батальон соединился с перешедшими в наступление частями 3-й армии.
В «Описании боевых действий 3-й армии в Рогачевской операции в период с 21 по 25 февраля 1944 г.» отмечалось:
«Опыт применения специально выделенных отрядов для действия в тылу противника во время наступления чрезвычайно поучителен… Отряд в составе 8 офицерского штрафного батальона и лыжбата 120 Гв. сд имел задачу проникнуть через передний край противника и совершить налет на Рогачев, где взорвать мост через р. Днепр и удерживать этот пункт до подхода своих частей. Хотя задача по захвату Рогачева и не была выполнена, однако наличие в тылу у противника наших боевых подразделений до некоторой степени сковало работу по подвозу, эвакуации и подброске резервов и, в общем, содействовало успеху операции».
В годы Великой Отечественной войны штрафные подразделения, вопреки утверждениям некоторых авторов, широко привлекались для ведения разведки. Эта практика была узаконена, если так можно выразиться, директивой № 12393, подписанной 17 июня 1943 г. начальником Генштаба Маршалом Советского Союза А. М. Василевским. В директиве говорилось:
«Разъясняется, что штрафников легко проверить не только во время серьезных фронтовых операций, но и через выполнение боевых разведывательных задач, на которые и необходимо прежде всего привлекать штрафные подразделения».
Как известно, разведывательные сведения добываются: боевыми действиями войск, наблюдением, подслушиванием, фотографированием, перехватом работы и пеленгованием радиосредств, поисками, налетами, засадами, разведкой боем, опросом местных жителей, допросом пленных и перебежчиков, изучением захваченных у противника документов (техники, вооружения) и другими способами. Наиболее часто штрафные формирования применялись для захвата «языка» и ведения разведки боем, которая предполагает добывание разведывательных сведений о противнике боевыми действиями (наступлением). При подготовке наступления разведка боем проводилась в целях уточнения начертания переднего края, системы огня и выявления отвода войск противника с первой позиции в глубину обороны. В обороне разведка боем проводилась в целях выявления группировки и степени готовности противника к переходу в наступление. Для проведения разведки боем назначались усиленные стрелковые, мотострелковые, танковые батальоны и роты, в состав которых включались разведывательные дозоры и группы разведчиков для захвата пленных, документов, образцов вооружения и снаряжения. Об эффективности этого способа войсковой разведки могу судить по собственному опыту, так как командовал разведывательной ротой и был начальником разведки полка. До XIX века этот способ именовался «силовой разведкой».
В 8-й воздушной армии успешно проявила себя ночная легкобомбардировочная эскадрилья на самолетах У-2, первым командиром которой был старший лейтенант И.М. Семертей. Летчики этой эскадрильи, как и другие эскадрильи 272-й авиационной дивизии, летали ночью и в сложных метеоусловиях. За ночь они успевали совершить 5–6 боевых вылетов со стандартной бомбовой нагрузкой в 200–230 кг. Летчик-штрафник красноармеец М. Шарипов, в действительности имевший звание батальонного комиссара, за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец (старший политрук) К. Волков – 75.
В приказах по 8-й воздушной армии приводится немало примеров тому, как мужественно и самоотверженно действовали летчики-штрафники. Приведем несколько примеров:
«Сержант Песигин Василий Алексеевич за время пребывания в штрафной эскадрилье с 15 ноября 1942 г. по 15 января 1943 г. произвел 95 боевых вылетов с общим налетом 153 часа 41 минута, из них на защиту города Сталинграда 45 боевых вылетов со средней бомбовой нагрузкой 200–230 кг… Летает смело и уверенно в сложных условиях, не имея случаев потери ориентировки и вынужденных посадок. Для поражения цели, несмотря на ураганный огонь противника, заходил по 2–3 раза. Выполнял специальные задания командования по связи и перевозке грузов частям Красной Армии в Сталинград. Сбросил на территории противника 200000 листовок…».
«Пилот сержант Смирнов Георгий Кузьмич при выполнении боевого задания на самолете У-2 днем 15 февраля 1943 г. был подбит над целью, получил осколочные ранения в руку и ногу, несмотря на боль, посадил поврежденный самолет под миномето-пулеметным огнем у линии фронта, после чего эвакуировал его в тыл».
«28 февраля 1943 г. сержант Котенко Борис Борисович при штурмовке высоты 101 попал под сильный заградительный зенитный огонь. Несмотря на то что были перебиты тяги и пробиты бензобаки, бомбы положил точно в цель, после чего посадил самолет на линии фронта и под пулеметным огнем лично эвакуировал его на 20 км в тыл».
«При выполнении боевого задания 28 марта 1943 г. днем на самолете У-2 пилот старшина Казарянц Владимир Егишевич, будучи обстрелянным зенитно-пулеметным огнем, получил ранение в ногу и, истекая кровью, привел самолет на свой аэродром».
«Старший техник-лейтенант Седлик Мечислав Дариусович, работая оружейником, обеспечил 210 самолето-вылетов с хорошей подготовкой вооружения».
«Старший техник-лейтенант Ноготков Василий Николаевич, осужденный военным трибуналом 35-го района аэродромного базирования сроком на 5 лет, работая механиком, обеспечил 129 боевых вылетов при образцовом содержании материальной части».
Разумеется, использование штрафных подразделений на самых сложных участках фронта приводило к большим потерям. Войска 57-й армии (командующий – генерал-майор Ф.И. Толбухин) с 6 августа 1942 г. в составе Юго-Восточного (с 30 сентября – Сталинградского) фронта вели тяжелые оборонительные бои с противником, пытавшимся прорваться к Сталинграду с юга. 9 октября 1-я отдельная штрафная рота, находившаяся в распоряжении командира 15-й гвардейской стрелковой дивизии этой армии, в ходе наступления на высоту 146,0 потеряла трех человек: командира взвода лейтенанта Н. Харина, командира отделения сержанта В.С. Федякина, красноармейца Я.Т. Таночка.
Штрафная штурмовая эскадрилья 8-й воздушной армии под командованием капитана П. Забавских с 1 октября по 31 декабря 1942 г. потеряла трех летчиков. С боевого задания не вернулись старшина И.И. Елисеев и капитан П.И. Гращенко, а сержант И.Я. Ковалев был сбит внезапной атакой Ме-109 при перегоне самолетов в новый район базирования.
В начале января 1943 г. 57-я армия в составе ударной группировки Донского фронта (командующий – генерал-лейтенант, с 15 января – генерал-полковник К.К. Рокоссовский) участвовала в окружении, блокировании и разгроме вражеских войск под Сталинградом. В составе армии находились 60-я (бывшая 1-я) и 61-я (бывшая 2-я) отдельные штрафные роты. На южном секторе кольца окружения, где действовали войска 57-й и 64-й армий, противник в первый день удерживал оборону по северо-восточному берегу балки Караватка и по юго-западному берегу р. Червленая. Однако в ночь на 11 января сопротивление врага и здесь было сломлено. В ходе штурмовых атак погибли командиры взводов 60-й отдельной штрафной роты лейтенанты А.Н. Шипунов, П.А. Жук, А.Г. Безуглович, погибли и получили ранения 122 штрафника. Особенно тяжелые бои были с 23 по 30 января, когда потери роты составили 139 человек ранеными и погибшими.
Женщин-военнослужащих за преступления в порядке, указанном в приказе НКО № 0413, в штрафные части также не направлять, ограничиваясь строгими дисциплинарными взысканиями, а при невозможности разрешить дело в дисциплинарном порядке – предавать суду военного трибунала».
В приказах и директивах наркома обороны и его заместителей были четко определены виды проступков, за которые военнослужащие и другие лица могли быть направлены в штрафные формирования, а также круг лиц, имевших право отправлять провинившихся и осужденных в штрафные части.
Организационно-штатная структура штрафных батальонов и рот
В публикациях, посвященных штрафным формированиям, содержатся различные данные об организационно-штатной структуре этих частей. Например, И.В. Кузьмичев в статье «Штрафники» пишет, что штатная структура отдельного штрафного батальона включала: командира; управление (заместитель командира, заместитель командира по политической части, интендант, писарь); штаб (начальник штаба, заместитель начальника штаба, помощник начальника штаба, начальник медицинской части, начальник связи, два писаря); три роты, в каждой по три взвода. Штрафная рота состояла из командира, управления (заместитель командира, заместитель командира по политической части, писарь, санинструктор, старшина), трех взводов.По воспоминаниям участников войны, воевавших в составе штрафных формирований, их структура отличалась от той, которая была утверждена приказами Наркомата обороны. Так, А.В. Пыльцын в книге «Правда о штрафбатах. Как офицерский штрафбат дошел до Берлина» приводит следующий состав 8-го отдельного штрафного батальона: командир батальона, два общих заместителя командира батальона, начальник штаба и заместитель командира по политической части, помощник командира по снабжению, четыре помощника начальника штаба; три роты было по 200 и более бойцов. Генерал-майор Ф.А. Киселев, бывший начальник штаба 8-го отдельного штрафного батальона, писал, что в его состав входили: командир, штаб, три стрелковые роты, рота автоматчиков, пулеметная и минометная роты, рота противотанковых ружей, комендантский, хозяйственный, медико-санитарный взводы, взвод связи, начальники артиллерийского, вещевого, продовольственного снабжения, финансового довольствия.
По данным А. Мороза, в августе 1942 г. на Сталинградском (с 28 сентября 1942 г. – Донском) фронте началось формирование 1-го и 2-го штрафных батальонов. Однако из-за того, что не удалось укомплектовать 2-й штрафной батальон постоянным составом, он приказом № 09/0125 командующего войсками Донского фронта генерал-лейтенанта К.К. Рокоссовского от 30 сентября был расформирован, а его командный и политический состав (33 человека) направлен на формирование 1-го штрафного батальона. Распоряжением №орг/2/78950 Главного организационно-штатного управления Главного упраформа Красной Армии от 25 ноября 1942 г. была установлена единая нумерация штрафных батальонов. 1-й отдельный штрафной батальон Донского фронта получил номер 8. Постоянный состав батальона включал командира, военного комиссара, начальника штаба, заместителя командира (по строевой части), командиров штаба и политработников, командиров и политруков трех стрелковых рот и роты противотанковых ружей, командиров взводов, несколько интендантов, военврача и военфельдшера, 6 сержантов и красноармейцев (писарь-каптенармус, санинструктор, 4 санитара-носильщика), взвод снабжения и комендантский взвод. На 15 августа в 1-м отдельном штрафном батальоне числилось 95 человек постоянного состава, из них 29 сверх штата до особого распоряжения.
В Положениях о штрафных батальонах и ротах отмечалось, что постоянный состав (командиры, военные комиссары, политруки и др.) назначался на должность приказом по войскам фронта и армии из числа волевых и наиболее отличившихся в боях командиров и политработников. Всему постоянному составу сроки выслуги в званиях по сравнению с командным, политическим и начальствующим составом строевых частей действующей армии сокращаются наполовину, а каждый месяц службы в штрафных формированиях засчитывается при назначении пенсии за шесть месяцев.
Переменный состав штрафных формирований
В приказах и директивах наркома обороны СССР, наркома ВМФ, заместителей наркома обороны, наркомов внутренних дел, государственной безопасности было определено, по нашему подсчету, 28 категорий военнослужащих и гражданских лиц, которые за определенные проступки и преступления могли быть направлены в штрафные батальоны и роты. К ним относятся:1) старшие, средние командиры, соответствующие политработники всех родов войск, младшие командиры и рядовые бойцы, нарушившие дисциплину по трусости или неустойчивости, – приказ № 227 от 28 июля 1942 г.;
2) старший, средний командный, начальствующий и политический состав, младшие командиры и рядовые бойцы, осужденные военными трибуналами (действующей армии и тыловых) с применением отсрочки исполнения приговора (примечание 2 к ст. 28 Уголовного кодекса РСФСР), – приказы № 298 от 28 сентября, № 323 от 16 октября 1942 г., № 004/0073/006/23 от 26 января 1944 г.;
3) офицеры из военных округов, Дальневосточного, Забайкальского и Закавказского фронтов, действующих флотов и флотилий, осужденные военными трибуналами с лишением воинского звания, – приказы № 0244 от 6 августа 1944 г., № 0935 от 28 декабря 1944 г. (по ВМФ);
4) офицеры из военных округов, Дальневосточного, Забайкальского и Закавказского фронтов, действующих флотов и флотилий, осужденные военными трибуналами без лишения воинских званий, но за тяжкие преступления (убийство, разбазаривание военного имущества, злостное хулиганство и др.), – приказы № 0244 от 6 августа 1944 г., № 0935 от 28 декабря 1944 г. (по ВМФ);
5) лица сержантского и рядового состава за самовольную отлучку – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
6) лица сержантского и рядового состава за дезертирство – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, а также властью начальников гарнизонов, пользующихся правами не ниже командира полка, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
7) лица сержантского и рядового состава за неисполнение приказания – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
8) лица сержантского и рядового состава за разбазаривание и кражу военного имущества – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
9) лица сержантского и рядового состава за нарушение уставных правил караульной службы – без суда властью командиров полков (отдельных частей) действующей армии и командиров дивизий (отдельных бригад) и им равных в военных округах и недействующих фронтах в случаях, когда обычные меры дисциплинарного воздействия за эти проступки являлись недостаточными, – приказ № 413 от 21 августа 1943 г.;
10) бывшие военнослужащие, которые в свое время без сопротивления сдались противнику в плен, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
11) бывшие военнослужащие, которые в свое время дезертировали из Красной Армии и остались на жительство на территории, временно оккупированной немцами, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
12) бывшие военнослужащие, которые в свое время, оказавшись окруженными в месте своего жительства, остались дома, не стремясь выходить с частями Красной Армии, – без суда после быстрой проверки – директива № 97 от 10 марта 1943 г.;
13) советские граждане, сотрудничавшие с оккупантами, – директива НКВД/НКГБ СССР № 494/94 от 11 ноября 1943 г.;
14) личный состав танковых частей и соединений, уличенный в саботаже или во вредительстве, – директива № 156595 от 10 августа 1942 г.;
15) летчики-истребители, уклоняющиеся от боя с воздушным противником, – приказ № 0685 от 9 сентября 1942 г.;
16) летчики, стрелки-бомбардиры, техники и механики, уличенные в саботаже, проявлении элементов шкурничества, – Положение о штрафных эскадрильях, утвержденное 6 сентября 1942 г. командующим 8-й воздушной армией;
17) военнослужащие, виновные в небрежном отношении к вверенной им боевой технике, – приказ от 10 сентября 1942 г.;
18) лица, проявившие бездеятельность и преступно-бюрократическое отношение к созданию материально-бытовых условий военнослужащих, – приказ № 0931 от 4 декабря 1942 г.;
19) лица начальствующего состава, виновные в перебоях в питании бойцов или недодаче продуктов бойцам, – постановление ГКО № 3425 от 24 мая и приказ № 0374 от 31 мая 1943 г.;
20) лица, допускавшие беспечность и бесконтрольность, в результате чего в тылу гибли военнослужащие, – приказ, май 1944 г.;
21) военнослужащие, не выполнившие приказ или отказавшиеся от выполнения поставленной боевой задачи, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
22) военнослужащие, оставившие противнику выгодные позиции, не принявшие меры к восстановлению положения, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
23) военнослужащие, представлявшие ложные доклады, – приказ № 0112 от 29 апреля 1944 г.;
24) военнослужащие, занимающиеся критиканством, пытавшиеся оклеветать своих начальников и допустившие разложение дисциплины в своем подразделении, – приказ № 47 от 30 января 1943 г.;
25) лица, осужденные по суду за симуляцию болезни и членовредительство, – приказ № 0882 от 12 ноября 1942 г.;
26) женщины-военнослужащие, осужденные за совершенные преступления;
27) работники особых отделов за «извращения и преступные ошибки» в следственной работе – приказ № 0089 от 31 мая 1943 г.;
28) воинская часть, потерявшая Боевое Знамя, – приказ № 0380 от 23 ноября 1944 г.
В штрафные роты следовало направлять рядовых бойцов и младших командиров, а в штрафные батальоны – средних и старших командиров и соответствующих политработников. Однако в 1942 г. в 7-й отдельной армии (командующий – генерал-лейтенант С.Г. Трофименко) была создана отдельная штрафная рота для старшего и среднего начсостава.
Техническое обеспечение штрафных частей
В литературе приводятся различные сведения об оснащении штрафных батальонов и рот оружием и боевой техникой. По данным С. Глезерова, штрафники были вооружены лишь легким стрелковым оружием и гранатами, являясь «легкими» стрелковыми подразделениями.В. Кулешов в статье «Штрафбатя» пишет, что к штатному стрелковому оружию штрафных формирований относились: у переменного состава – винтовки Мосина обр. 1891/30 г., у постоянного состава – пистолеты-пулеметы Шпагина и Дегтярева, пистолеты ТТ, револьверы системы «Наган». Кроме того, штрафники самостоятельно вооружались трофейным автоматическим оружием (пистолетами-пулеметами МР-40, пулеметами MG-34 и MG-42) и даже ротными минометами. Это позволяло создавать внештатные пулеметные и минометные расчеты, куда назначали наиболее надежных бойцов. Для выполнения конкретных задач в оперативное подчинение командира подразделения штрафников могли переходить артиллерийские, минометные и даже танковые подразделения. А. Мороз в статье «Искупление кровью» отмечает, что в 8-м отдельном штрафном батальоне в апреле-ноябре 1943 г. на вооружении состоял легкий танк Т-60, который штрафники обнаружили подбитым под Севском, отремонтировали и использовали для ведения разведки.
Вещевое снабжение
В соответствии с Положениями о штрафных батальонах и ротах переменный состав (старший, средний, младший комсостав) перед направлением в штрафные части подлежал разжалованию в рядовые, а награды у него отбирались. Штрафники прибывали для прохождения службы в своем обмундировании. Но у этого правила были, как всегда, исключения.Обучение и подготовка штрафников
Штрафные формирования, комплектовавшиеся в основном из числа военнослужащих различных воинских специальностей, при наличии времени проходили доподготовку, чтобы они были способны решать поставленные перед ними задачи.В краткой сводке обобщенного боевого опыта оперативного отдела штаба 8-й гвардейской армии о боевых действиях армии в Берлинской операции от 10 мая 1945 г. отмечалось, что подразделения, проводившие разведку боем, в том числе и штрафные, проходили специальную тренировку. Для этой цели штрафные роты были выведены на восточный берег р. Одер.
Публикации последнего времени позволяют ответить не только на вопрос, как формировались штрафные части и подразделения, но и сколько их было в годы Великой Отечественной войны. По данным труда «Россия и СССР в войнах XX века: Статистическое исследование», к концу 1942 г. в Красной Армии насчитывалось 24 993 штрафника. В 1943 г. их количество возросло до 177 694 человек, в 1944 г. – уменьшилось до 143 457, а в 1945 г. – до 81 766 человек. Всего же в годы Великой Отечественной войны в штрафные роты и батальоны было направлено 427 910 человек.
К началу войны в Вооруженных силах СССР насчитывалось 4 826 907 человек. Кроме того, в формированиях других ведомств, состоявших на довольствии в Наркомате обороны, находилось 74 945 человек. За четыре года войны было мобилизовано (за вычетом повторно призванных) еще 29 574 900 человек, в том числе 805 264 человека, находившихся на «Больших учебных сборах». Таким образом, в ходе войны было призвано 34 476 752 человека. Ежегодно находилось в строю (состояло по списку) 10,5-11,5 млн человек, половина из которых (5,25-5,75 млн) проходила службу в войсках действующей армии. Следовательно, штрафники составляли: по отношению к общему числу призванных – 1,2 %; по отношению к находившимся в строю ежегодно – 4–3,7 %; а по отношению к служившим в действующей армии – 8,1–7,4 %.
Если судить по данным, включенным в Перечень № 33 стрелковых частей и подразделений (отдельных батальонов, рот, отрядов) действующей армии, составленный Генеральным штабом в начале 60-х годов XX века, то во время Великой Отечественной войны было сформировано 65 отдельных штрафных батальонов и 1028 отдельных штрафных рот; всего 1093 штрафные части. При этом одна и та же штрафная часть упоминается дважды и даже трижды в этом Перечне. Например, в нем числятся 1-я отдельная штрафная рота 57-й армии (1942 г.), 60-я отдельная штрафная рота (1942–1943 гг.), 128-я отдельная штрафная рота 5-й армии (1943–1945 гг.). Это одна и та же войсковая часть: 1-й отдельной штрафной роте 57-й армии вскоре после укомплектования был присвоен Центром № 60. При выводе 57-й армии в резерв Ставки ВГК на базе ее полевого управления в начале февраля 1943 г. на Северо-Западном фронте была сформирована новая, 68-я армия, в состав которой вошла 60-я отдельная штрафная рота. После расформирования 68-й армии в начале ноября 1943 г. постоянный состав 60-й отдельной штрафной роты был переведен во Ржев, в 5-ю армию, где она получила другой номер – 128-й.
А. Мороз, изучив фонды штрафных частей, хранящиеся в Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации, считает, что в годы войны было сформировано 38 отдельных штрафных батальонов и 516 отдельных штрафных рот.
В приказе № 227 требовалось использовать штрафные батальоны и роты на наиболее трудных участках фронтов и армий. Приказ и Положения о штрафных формированиях не определяли конкретно, какие задачи они должны были решать. Все, как показывают опыт их применения и воспоминания участников войны, зависело от обстановки, сложившейся на том или ином участке фронта, и задач, которые решали соединения и объединения. В оценке того, как использовали штрафные формирования в годы войны, существуют различные точки зрения.
Штрафные части в целом стойко и отважно действовали как в обороне, так и в наступлении. В оборонительном бою одна из штрафных рот 51-й армии, приданная 91-й стрелковой дивизии, в конце августа 1942 г. отразила атаку противника, поддерживаемую десятью танками. 29 августа, будучи отрезанной от своих войск, штрафная рота с боями вышла из окружения.
В ходе битвы на Курской дуге 12 июля 1943 г., в три часа дня,
«до батальона гренадеров и роты автоматчиков 680-го мотополка СС при поддержке 18 танков, в том числе нескольких «тигров», атаковали подразделения 290-го гвардейского стрелкового полка в направлении хутора Веселый. В ходе почти двухчасового боя противнику удалось взять в полукольцо 1-й и 3-й стрелковые батальоны и 108-ю штрафную роту. Но, потеряв шесть танков, из них один Т-VI, они отошли к лесу северо-западнее хутора Ключи».
К июлю 1943 г. (к началу Курской битвы) 8-й отдельный штрафной батальон занял оборону в районе Поныри, Малоархангельское на участке 7-й Литовской стрелковой дивизии, где и принял свое первое боевое крещение. В упорных боях штрафной батальон отстоял свои позиции, прорвал вражескую оборону и перешел в наступление на Тросну.
Во время подготовки к Рогачевско-Жлобинской операции (21–26 февраля 1944 г.) 8-й отдельный штрафной батальон в ночь на 18 февраля был поднят по тревоге и выдвинут к линии фронта. Батальон, усиленный группой саперов и взводом огнеметчиков, был включен в состав 3-й армии генерал-лейтенанта А.В. Горбатова. На батальон возлагалась задача в ночь на 19 февраля незаметно для противника перейти линию фронта и, избегая боевого соприкосновения с ним, смелым броском выйти ему в тыл, дойти до западной окраины Рогачева и во взаимодействии с лыжным батальоном захватить город и удерживать его до подхода основных сил 3-й армии. В случае неудачи с захватом Рогачева или отмены этого задания батальону предстояло действовать в тактической глубине противника (до 20 км), нарушать вражеские коммуникации, связь, взрывать мосты, громить штабы.
Батальону удалось незаметно для противника выйти к первой траншее и захватить ее. После этого подразделения батальона открыли огонь по врагу, захватили деревню Мадора и к рассвету 20 февраля подошли с северо-запада к Рогачеву, перерезав развилку шоссе на Бобруйск и Жлобин. По пути следования личный состав батальона уничтожал технику противника, поджигал продовольственные склады и склады боеприпасов, уничтожал подходящие резервы и перерезал линии связи. После этого батальон соединился с перешедшими в наступление частями 3-й армии.
В «Описании боевых действий 3-й армии в Рогачевской операции в период с 21 по 25 февраля 1944 г.» отмечалось:
«Опыт применения специально выделенных отрядов для действия в тылу противника во время наступления чрезвычайно поучителен… Отряд в составе 8 офицерского штрафного батальона и лыжбата 120 Гв. сд имел задачу проникнуть через передний край противника и совершить налет на Рогачев, где взорвать мост через р. Днепр и удерживать этот пункт до подхода своих частей. Хотя задача по захвату Рогачева и не была выполнена, однако наличие в тылу у противника наших боевых подразделений до некоторой степени сковало работу по подвозу, эвакуации и подброске резервов и, в общем, содействовало успеху операции».
В годы Великой Отечественной войны штрафные подразделения, вопреки утверждениям некоторых авторов, широко привлекались для ведения разведки. Эта практика была узаконена, если так можно выразиться, директивой № 12393, подписанной 17 июня 1943 г. начальником Генштаба Маршалом Советского Союза А. М. Василевским. В директиве говорилось:
«Разъясняется, что штрафников легко проверить не только во время серьезных фронтовых операций, но и через выполнение боевых разведывательных задач, на которые и необходимо прежде всего привлекать штрафные подразделения».
Как известно, разведывательные сведения добываются: боевыми действиями войск, наблюдением, подслушиванием, фотографированием, перехватом работы и пеленгованием радиосредств, поисками, налетами, засадами, разведкой боем, опросом местных жителей, допросом пленных и перебежчиков, изучением захваченных у противника документов (техники, вооружения) и другими способами. Наиболее часто штрафные формирования применялись для захвата «языка» и ведения разведки боем, которая предполагает добывание разведывательных сведений о противнике боевыми действиями (наступлением). При подготовке наступления разведка боем проводилась в целях уточнения начертания переднего края, системы огня и выявления отвода войск противника с первой позиции в глубину обороны. В обороне разведка боем проводилась в целях выявления группировки и степени готовности противника к переходу в наступление. Для проведения разведки боем назначались усиленные стрелковые, мотострелковые, танковые батальоны и роты, в состав которых включались разведывательные дозоры и группы разведчиков для захвата пленных, документов, образцов вооружения и снаряжения. Об эффективности этого способа войсковой разведки могу судить по собственному опыту, так как командовал разведывательной ротой и был начальником разведки полка. До XIX века этот способ именовался «силовой разведкой».
В 8-й воздушной армии успешно проявила себя ночная легкобомбардировочная эскадрилья на самолетах У-2, первым командиром которой был старший лейтенант И.М. Семертей. Летчики этой эскадрильи, как и другие эскадрильи 272-й авиационной дивизии, летали ночью и в сложных метеоусловиях. За ночь они успевали совершить 5–6 боевых вылетов со стандартной бомбовой нагрузкой в 200–230 кг. Летчик-штрафник красноармеец М. Шарипов, в действительности имевший звание батальонного комиссара, за месяц произвел 94 боевых вылета, а красноармеец (старший политрук) К. Волков – 75.
В приказах по 8-й воздушной армии приводится немало примеров тому, как мужественно и самоотверженно действовали летчики-штрафники. Приведем несколько примеров:
«Сержант Песигин Василий Алексеевич за время пребывания в штрафной эскадрилье с 15 ноября 1942 г. по 15 января 1943 г. произвел 95 боевых вылетов с общим налетом 153 часа 41 минута, из них на защиту города Сталинграда 45 боевых вылетов со средней бомбовой нагрузкой 200–230 кг… Летает смело и уверенно в сложных условиях, не имея случаев потери ориентировки и вынужденных посадок. Для поражения цели, несмотря на ураганный огонь противника, заходил по 2–3 раза. Выполнял специальные задания командования по связи и перевозке грузов частям Красной Армии в Сталинград. Сбросил на территории противника 200000 листовок…».
«Пилот сержант Смирнов Георгий Кузьмич при выполнении боевого задания на самолете У-2 днем 15 февраля 1943 г. был подбит над целью, получил осколочные ранения в руку и ногу, несмотря на боль, посадил поврежденный самолет под миномето-пулеметным огнем у линии фронта, после чего эвакуировал его в тыл».
«28 февраля 1943 г. сержант Котенко Борис Борисович при штурмовке высоты 101 попал под сильный заградительный зенитный огонь. Несмотря на то что были перебиты тяги и пробиты бензобаки, бомбы положил точно в цель, после чего посадил самолет на линии фронта и под пулеметным огнем лично эвакуировал его на 20 км в тыл».
«При выполнении боевого задания 28 марта 1943 г. днем на самолете У-2 пилот старшина Казарянц Владимир Егишевич, будучи обстрелянным зенитно-пулеметным огнем, получил ранение в ногу и, истекая кровью, привел самолет на свой аэродром».
«Старший техник-лейтенант Седлик Мечислав Дариусович, работая оружейником, обеспечил 210 самолето-вылетов с хорошей подготовкой вооружения».
«Старший техник-лейтенант Ноготков Василий Николаевич, осужденный военным трибуналом 35-го района аэродромного базирования сроком на 5 лет, работая механиком, обеспечил 129 боевых вылетов при образцовом содержании материальной части».
Разумеется, использование штрафных подразделений на самых сложных участках фронта приводило к большим потерям. Войска 57-й армии (командующий – генерал-майор Ф.И. Толбухин) с 6 августа 1942 г. в составе Юго-Восточного (с 30 сентября – Сталинградского) фронта вели тяжелые оборонительные бои с противником, пытавшимся прорваться к Сталинграду с юга. 9 октября 1-я отдельная штрафная рота, находившаяся в распоряжении командира 15-й гвардейской стрелковой дивизии этой армии, в ходе наступления на высоту 146,0 потеряла трех человек: командира взвода лейтенанта Н. Харина, командира отделения сержанта В.С. Федякина, красноармейца Я.Т. Таночка.
Штрафная штурмовая эскадрилья 8-й воздушной армии под командованием капитана П. Забавских с 1 октября по 31 декабря 1942 г. потеряла трех летчиков. С боевого задания не вернулись старшина И.И. Елисеев и капитан П.И. Гращенко, а сержант И.Я. Ковалев был сбит внезапной атакой Ме-109 при перегоне самолетов в новый район базирования.
В начале января 1943 г. 57-я армия в составе ударной группировки Донского фронта (командующий – генерал-лейтенант, с 15 января – генерал-полковник К.К. Рокоссовский) участвовала в окружении, блокировании и разгроме вражеских войск под Сталинградом. В составе армии находились 60-я (бывшая 1-я) и 61-я (бывшая 2-я) отдельные штрафные роты. На южном секторе кольца окружения, где действовали войска 57-й и 64-й армий, противник в первый день удерживал оборону по северо-восточному берегу балки Караватка и по юго-западному берегу р. Червленая. Однако в ночь на 11 января сопротивление врага и здесь было сломлено. В ходе штурмовых атак погибли командиры взводов 60-й отдельной штрафной роты лейтенанты А.Н. Шипунов, П.А. Жук, А.Г. Безуглович, погибли и получили ранения 122 штрафника. Особенно тяжелые бои были с 23 по 30 января, когда потери роты составили 139 человек ранеными и погибшими.