САФРЫГИНА (открывает глаза). Вам отказано. Вы нарушаете первое правило – «запрещается пользоваться сетью в ситуациях, не соответствующих критическим фазам».
   КИРИЧЕНКО. Я настаиваю. Ситуация приравнивается к пятой критической фазе.
   САФРЫГИНА. Ваша оценка неверна. Мы будем вынуждены поставить вопрос о вашей компетентности.
   КИРИЧЕНКО. Я отвечаю за все последствия.
   САФРЫГИНА. Мы не можем дать вам разрешение, это противоречит первому правилу.
   КИРИЧЕНКО. Я имею право пользоваться сетью в ситуации, отвечающей критической фазе. Если моя оценка неверна, я перестаю контролировать вверенную мне территорию.
   САФРЫГИНА. Иными словами вы отвечаете за все возможные последствия?
   КИРИЧЕНКО. Да.
   САФРЫГИНА. В таком случае, мы разрешаем доступ.
   КИРИЧЕНКО. Благодарю вас.
   Прищепа, Кузьмин, Сафрыгина встают и садятся на свои кровати.
   ПРИЩЕПА. Вы можете говорить.
   На стене зажигается экран, на котором среди многих светящихся точек, выделяется одна движущаяся.
   КИРИЧЕНКО. Сегодня 16 мая 2000 года. Ровно через тридцать лет в зоне видимости стратегического наблюдения появится астероид ХХ-7687 класса «С». Сорок лет уйдет на подготовку системы отвода, еще двадцать лет на создание автономного паруса. Астероид получит ускорение по касательной и его орбита изменится, зонд пройдет на два градуса левее. Столкновение наступит 8 июля 2091 года. Вверенная мне территория прекратит свое существование.
   ПРИЩЕПА. Нам известно это.
   КИРИЧЕНКО. Почему вы не придаете этому оценку критической фазы?
   КУЗЬМИН. Явление считается закономерным и не влияет на ход общего процесса.
   КИРИЧЕНКО. Вверенная мне территория имеет статус «гуманитарной зоны».
   КУЗЬМИН. Ход общего процесса не претерпит изменений из-за прекращения существования вверенной вам территории. Советуем вернуться к исполнению своих обязанностей.
   КИРИЧЕНКО. Я заявляю протест, территория, имеющая статус «гуманитарной зоны» вправе рассчитывать на вмешательство извне.
   ПРИЩЕПА. Мы снимаем с вверенной вам территории статус «гуманитарной зоны».
   Кириченко встает, подходит к экрану и смотрит на несущийся астероид.
   ПРИЩЕПА. Мы отстраняем вас от контроля за вверенной вам территорией. Вы получаете пенсионное содержание и уход по усмотрению, Совет благодарит вас за службу.
   В течении часа будет подобрана кандидатура на ваш пост, мы готовы выслушать ваши рекомендации.
   Кириченко молча смотрит на экран.
   КУЗЬМИН. В таком случае мы прерываем связь.
   КИРИЧЕНКО (поворачивается). Мной был предусмотрен такой момент. Перед началом связи проведена общая детонация территории.
   ПРИЩЕПА. Вы совершили преступление против общего процесса.
   КИРИЧЕНКО. Да.
   КУЗЬМИН. Вы будете уничтожены.
   КИРИЧЕНКО. Я знаю.
   ПРИЩЕПА. Почему вы сделали это?
   КИРИЧЕНКО. Я ухожу от ответа.
   ПРИЩЕПА. Мы вынуждены констатировать пятую критическую фазу.
   КУЗЬМИН. Мы закрываем связь и переходим на уровень вашей территории.
   КИРИЧЕНКО. Благодарю вас.
   Кириченко подходит к столу, садится.
   КИРИЧЕНКО. Эх, Лева, Лева, знал бы ты как мне тошно… Ничего не хочется, ничего не надо… А тут еще вот это… И помочь-то мне некому, одна как ложка в стакане…
   Со своих кроватей встают Прищепа, Кузьмин и Сафрыгина. Подходят к столу и садятся.
   КУЗЬМИН. Душно как у вас… (берет в руки стакан) Это зачем?
   КИРИЧЕНКО. Стакан. Из него пьют воду.
   ПРИЩЕПА. Я хочу попробовать…
   Кириченко наливает в стакан воду. Прищепа берет стакан, щурясь заглядывает в него.
   ПРИЩЕПА. У… сколько всего… Метаколонии в стадии биоценоза… Миры живущие пять секунд… (делает глоток) …И все-таки, зачем вы это сделали?
   КИРИЧЕНКО. Боюсь, я не смогу объяснить…
   ПРИЩЕПА. Привязались к своей территории, так?
   КИРИЧЕНКО (внимательно посмотрев на Прищепу). Да… Вам это знакомо?
   ПРИЩЕПА. Угу… (опять смотрит в стакан) Давно…. Я занимал такую же должность как и вы, жидкая территория второго уровня… Триста тысяч служебных часов…
   САФРЫГИНА. А потом повышение и переход на должность старшего куратора, знак отличия…
   ПРИЩЕПА (прерывая ее). Помолчи пожалуйста….Так вот, к середине срока я стал замечать, что начинаю привязываться… Ко всему жидкому…Удивительное состояние – полужидкое кажется неразвитым, твердое – уродливым… (делает глоток) …На липоллоид похоже, только не взвешенный…(показывает на графин) Я потом с собой немного возьму?
   КИРИЧЕНКО. Да-да конечно… А что было потом?
   ПРИЩЕПА. Потом… Потом была смена циклов, мне повезло я посетил тот мир в его минуты Перехода… Внутренняя температура ядра резко повысилась, интенсивность испарения тоже… Взрыв… Мне понадобилась известная доля выдержки… для составления отчета…
   КУЗЬМИН. Признанного лучшим и снискавшим одобрение Совета…
   Некоторое время сидят молча.
   ПРИЩЕПА. Вы, знаете как вас уничтожат?
   КИРИЧЕНКО. Не имею четкого представления.
   ПРИЩЕПА. Вас развеют над вверенной вам территорией.
   КУЗЬМИН. Я ознакомлю вас с инструкцией по уничтожению.
   КИРИЧЕНКО. Благодарю, не надо…
   ПРИЩЕПА. Пожалуй приступим… Доложите видимость ХХ – 7687…
   САФРЫГИНА. Видимость четкая.
   На экране загорается звездное небо с движущимся астероидом.
   КУЗЬМИН. Скоростные характеристики с момента начала наблюдения не изменились.
   ПРИЩЕПА. Существует ли угроза общему процессу в случае уничтожения и появления остаточных явлений?
   САФРЫГИНА. Нет.
   ПРИЩЕПА. Дайте крупный план.
   На экране астероид увеличивается до размеров футбольного мяча. Прищепа хлопает в ладоши, экран заливает яркой вспышкой, идут помехи, затем опять видно неподвижное звездное небо.
   ПРИЩЕПА. Делов-то… Снимайте детонацию…
   КИРИЧЕНКО. В этом нет необходимости…
   ПРИЩЕПА. Не понимаю… (делает глоток из стакана)
   КИРИЧЕНКО. Детонации не было…
   Прищепа с трудом делает глоток, кивает на Кузьмина. Кузьмин встает, закрывает руками уши, некоторое время стоит неподвижно. Потом растерянно поворачивается к Прищепе.
   КУЗЬМИН. Действительно…
   ПРИЩЕПА (вздыхает). Понятно…
   САФРЫГИНА (неуверенно). Так все равно уничтожать надо… Использование служебного положения…
   ПРИЩЕПА. Вы сделали то, что хотели?… (Кириченко кивает) …Хоть покажите ради чего, все это… Заодно и проститесь…
   Все поворачиваются к экрану. Звездное небо на экране исчезает, вместо него появляется дверная ручка из алюминия.
   КИРИЧЕНКО (тихим ровным голосом). Иркутская область. 1970 год. Дверная ручка. Ваня Плотников лизнул ее при морозе в –35. На поверхности зафиксирован фрагмент кожного покрова языка. Обычай лизания ручки в зимний период распространен среди детей 4–7 лет и является повсеместным на вверенной мне территории…
   На экране появляется деревянная дощечка, в которую вбито множество кривых и ржавых гвоздей.
   КИРИЧЕНКО. Ташкент. 1971 год. Солдат – существо лишенное всего, но способное на многое. Рядовой Зимин в свободное от службы время изготовил художественный объект под названием «Еж», так же как и «Янтарная комната» произведение считается бесследно исчезнувшим…
   На экране появляется билет в кино.
   КИРИЧЕНКО. Архангельск. Олег Дмитриевич Ратников. Зиму 1972 года проходил в летней панаме, весной попал в областную больницу. Впоследствии, ввиду тихого, незлобивого поведения отпущен под присмотр родителей. Любимое занятие походы в кино на дневные детские сеансы, за что и получил свое прозвище – «Тележопа»… До своей смерти в 1986 году считался городской достопримечательностью…
   На экране появляется фотоаппарат «Зенит».
   КИРИЧЕНКО. Минск. 1973 год. Фоторепортер Виктор Тихонов, проявляя снимки новогоднего вечера в редакции, увидел на свежей фотографии своего отца, умершего семь лет назад. Отец накрыв ладонью стакан, укоризненно смотрел в объектив. Виктор бросил пить, ушел из газеты и принял католичество…
   На экране появляется вечерний берег реки, сосны, слышатся голоса.
   КИРИЧЕНКО. Одно из мест… (некоторое время смотрит на экран) …Я готова…
   Кириченко подходит к своей кровати и ложится на нее. Прищепа, Кузьмин и Сафрыгина обступают кровать, берут за разные концы простынь и подбрасывают вверх, простынь накрывает лежащую, они проделываю это несколько раз. В это время играет «Mutter» Rammstein, на экране появляется безликие серые коробки домов, раскисшие мартовские дворы, ветки мокрой вербы, солнце сверкающее на спицах коляски, трехколесные велосипеды стоящие в коридоре коммунальной квартиры. Экран гаснет, на сцене полная темнота.
 
   Занавес.