* * *
   Лимончики прибыли на следующий день и сразу же навели в деревне порядок: обошли все дома и арестовали тех, кто попался им под руку.
   Одним из первых был арестован мастер Виноградинка. Сапожник захватил с собой шило, чтобы почёсывать на досуге затылок, и, ворча, последовал за полицейскими. Но Лимончики отобрали у него шило.
   – Ты не имеешь права брать с собой в тюрьму оружие! – сказали они мастеру Виноградинке.
   – А чем же мне чесать затылок?
   – Когда захочешь почесаться, скажи кому-нибудь из начальства. Уж мы тебе почешем голову!
   И Лимончик пощекотал сапожнику затылок своей острой саблей.
   Арестовали и профессора Грушу.
   Тот попросил разрешения захватить с собой скрипку и свечку.
   – А зачем тебе свечка?
   – Жена говорит, что в подземелье замка очень темно, а мне надо разучить новые ноты.
   Словом, были арестованы все жители деревни.
   Остались на свободе только синьор Горошек, потому что он был адвокат, и Лук Порей, потому что его попросту не нашли.
   А Лук Порей вовсе и не прятался: он преспокойно сидел у себя на балконе. Усы его были натянуты вместо верёвок, и на них сушилось белье. Увидев простыни, рубашки и чулки, Лимончики прошли мимо, не заметив хозяина, завешенного бельём.
   Кум Тыква шёл за Лимончиками, по своему обыкновению глубоко вздыхая.
   – Чего это ты так часто вздыхаешь? – сурово спросил его офицер.
   – Как же мне не вздыхать! Весь век свой я работал и только вздохи копил. Каждый день по вздоху… Сейчас у меня их набралось несколько тысяч. Нужно же их как-нибудь в дело пустить!
   Из женщин арестовали только одну куму Тыквочку, а так как идти в тюрьму она отказалась, полицейские сшибли её с ног и докатили до самых ворот замка. Ведь она была такая кругленькая!
   Но как ни хитры были Лимончики, а всё-таки им не удалось арестовать Чиполлино, хоть всё это время он сидел на заборе вместе с одной девочкой, которую звали Редиской, и задорно поглядывал на полицейских.
   Проходя мимо, Лимончики даже спросили у него и Редиски, не видели ли они где-нибудь поблизости опасного мятежника по имени Чиполлино.
   – Видели, видели! – закричали в ответ оба. – Он только что залез под треуголку вашему офицеру!
   И, хохоча во всё горло, ребята удрали прочь.
   В тот же день Чиполлино и Редиска отправились к замку на разведку. Чиполлино решил во что бы то ни стало освободить пленников, и Редиска, разумеется, обещала помогать ему во всём.




ГЛАВА СЕДЬМАЯ,



В которой Вишенка не обращает внимания на объявление синьора Петрушки
   Замок графинь Вишен стоял на вершине холма. Его окружал огромный парк. У ворот парка висело объявление, на одной стороне которого было написано: «Вход воспрещён», а на другой: «Выход воспрещён».
   Лицевая сторона объявления была предназначена для деревенских ребят, чтоб отбить у них охоту перелезать через железную ограду. А другая – оборотная – сторона была предостережением для Вишенки, чтоб ему не вздумалось как-нибудь выйти из парка и отправиться в деревню к ребятам.
   Вишенка гулял по парку один-одинёшенек. Он осторожно ходил по ровным дорожкам, всё время думая о том, как бы не наступить ненароком на клумбу и не растоптать грядки. Его наставник, синьор Петрушка, развесил по всему парку объявления, в которых было указано, что Вишенке разрешается и что ему запрещается. Так, у бассейна с золотыми рыбками висела надпись:
“Запрещается Вишенке окунать руки в воду!”
   Было тут и другое объявление:
“Запрещается разговаривать с рыбами!”
   В самой середине цветущей клумбы красовалась надпись:
“Запрещается трогать цветы! Нарушитель будет оставлен без сладкого”.
   Было здесь даже такое предостережение:
“Тот, кто помнёт траву, должен будет написать две тысячи раз слова: "Я – неблаговоспитанный мальчик”.
   Все эти надписи придумал синьор Петрушка, домашний учитель и воспитатель Вишенки.
   Мальчик попросил как-то у своих высокородных тёток разрешения ходить в деревенскую школу вместе с теми ребятами, которые так весело пробегали мимо замка, размахивая ранцами, словно флагами. Но синьора графиня Старшая пришла в ужас:
   – Как может граф Вишня сидеть на одной парте с каким-нибудь простым крестьянином! Это немыслимо!
   Синьора графиня Младшая подтвердила:
   – Вишни никогда не сидели на жёсткой школьной скамье! Этого не было и никогда не будет!
   В конце концов Вишенке наняли домашнего учителя, синьора Петрушку, который обладал удивительным свойством выскакивать неизвестно откуда и всегда некстати. Например, если Вишенка, готовя уроки, обратит внимание на муху, которая забралась в чернильницу, чтобы тоже поучиться писать, – сейчас же, откуда ни возьмись, появится синьор Петрушка. Он развернёт свой огромный платок с красными и синими клетками, громко высморкается и начнёт отчитывать бедного Вишенку:
   – Несдобровать тем мальчикам, которые отрываются от своих занятий и смотрят на мух! С этого начинаются все несчастья. За одной мухой – другая, за ней – третья, четвёртая, пятая… Потом эти мальчики пялят глаза на пауков, кошек, на всех прочих животных и, конечно, забывают готовить уроки. Но ведь тот, кто не учит уроков, не может стать благонравным мальчиком. Неблагонравному мальчику не бывать благонадёжным человеком. А неблагонадёжные люди рано или поздно попадают в тюрьму. Итак, Вишенка, если ты не хочешь окончить свои дни в тюрьме, не смотри больше на мух!
   А если Вишенка возьмёт после уроков альбом, чтобы порисовать немножко, – глядь, синьор Петрушка опять тут как тут. Он медленно разворачивает клетчатый платок и снова заводит своё:
   – Несдобровать тем мальчикам, которые теряют время на бумагомарание! Кем они станут, когда вырастут? В лучшем случае – малярами, теми грязными, плохо одетыми бедняками, которые по целым дням малюют узоры на стенах, а потом попадают в тюрьму, как того и заслуживают! Вишенка, разве ты хочешь угодить в тюрьму? Подумай, Вишенка!
   Боясь тюрьмы, Вишенка прямо не знал, за что ему приняться.
   К счастью, иной раз синьору Петрушке случалось немного поспать или посидеть в своё удовольствие за бутылочкой виноградной водки. В эти редкие минуты Вишенка был свободен. Однако синьор Петрушка и тут ухитрялся напомнить Вишенке о себе: повсюду были развешаны его поучительные надписи. Это давало ему возможность подремать лишний часок. Отдыхая под тенистым деревом, он был уверен, что его воспитанник не теряет времени даром и, гуляя по парку, усваивает полезные наставления.
   Но когда Вишенка проходил мимо этих объявлений, он обычно снимал очки. Таким образом, он не видел того, что было написано на дощечках, и мог спокойно думать о чём хотел.
   Итак, Вишенка гулял по парку, предаваясь своим мыслям. Как вдруг он услышал, что кто-то зовёт его тоненьким голоском:
   – Синьор Вишенка! Синьор Вишенка!
   Вишенка обернулся и увидел за оградой мальчика примерно одних с ним лет, бедно одетого, с весёлым и смышлёным лицом. За мальчиком шла девочка лет десяти. Волосы у неё были заплетены в косичку, которая была похожа на хвостик редиски.
   Вишенка вежливо поклонился и сказал:
   – Здравствуйте, синьоры! Я не имею чести знать вас, но знакомство с вами будет мне весьма приятно.
   – Так почему же вы не подойдёте поближе?
   – К сожалению, не могу: тут у нас вывешено объявление о том, что мне запрещено разговаривать с детьми из деревни.
   – Да мы и есть дети из деревни, а ведь вы с нами уже разговариваете!
   – А, в таком случае я сейчас к вам подойду!
   Вишенка был очень благовоспитанный и застенчивый мальчик, но в решительные минуты умел действовать смело, без оглядки. Он двинулся напрямик по траве, позабыв, что топтать её запрещается, и подошёл к самой решётке ограды.
   – Меня зовут Редиска, – представилась девочка. – А вот это Чиполлино.
   – Очень приятно, синьорина. Весьма рад, синьор Чиполлино. Я о вас уже слышал.
   – От кого же это?
   – От кавалера Помидора.
   – Ну, так, наверно, он ничего хорошего обо мне не сказал.
   – Конечно, нет. Но именно потому я и подумал, что вы, должно быть, замечательный мальчик. И вижу, что не ошибся.
   Чиполлино улыбнулся:
   – Ну и чудесно! Так почему же мы так церемонимся и говорим на «вы», словно старые придворные? Давай на «ты»!
   Вишенка сразу вспомнил надпись на дверях кухни, которая гласила: «Никому не говорить „ты“!» Это объявление учитель вывесил после того, как застал однажды Вишенку и Земляничку за дружеской беседой. Тем не менее Вишенка решил нарушить теперь и это правило. Он весело ответил:
   – Согласен. Будем на «ты».
   Редиска была ужасно довольна:
   – А что я тебе говорила, Чиполлино? Видишь, Вишенка очень славный мальчик!
   – Благодарю вас, синьорина, – сказал Вишенка с поклоном. Но тут же, покраснев, добавил просто: Спасибо, Редисочка!
   Все трое весело засмеялись. Сначала Вишенка улыбался лишь уголком рта, не забывая наставлений синьора Петрушки, который не раз говорил, что благовоспитанным мальчикам смеяться вслух не подобает. Но потом, услышав, как громко хохочут Чиполлино и Редиска, он тоже начал смеяться от всего сердца.
   Такого звонкого и весёлого хохота никогда ещё не слыхивали в замке.
   Обе благородные графини в эту минуту сидели на веранде и пили чай.
   Синьора графиня Старшая услышала взрывы смеха и промолвила:
   – Я слышу какой-то странный шум!
   Синьора графиня Младшая кивнула головой:
   – Я тоже слышу какие-то звуки. Должно быть, это дождь.
   – Осмелюсь заметить вам, сестрица, что никакого дождя нет, – поучительно изрекла синьора графиня Старшая.
   – Нет, так будет! – решительно возразила синьора графиня Младшая и посмотрела на небо, чтобы найти там подтверждение своим словам.
   Однако небо было таким чистым, словно его подмели и обмыли пять минут назад. На нём не виднелось ни одного облачка.
   – Я думаю, что это шумит фонтан, – снова начала синьора графиня Старшая.
   – Наш фонтан не может шуметь. Вам же известно, что в нём нет воды.
   – Очевидно, садовник его починил.
   Помидор тоже услышал странный шум и взволновался.
   «В подземелье замка, – подумал он, – сидит много арестованных. Надо быть настороже, а то как бы чего не вышло!»
   Он решил обойти парк и вдруг позади замка, там, где проходила дорога на деревню, наткнулся на всех троих ребят, которые весело болтали между собой.
   Если бы разверзлось небо и оттуда на землю посыпались ангелы, кавалер Помидор не был бы так поражён.
   Вишенка топчет траву! Вишенка по-приятельски беседует с двумя оборванцами!.. Да мало того: в одном из этих двух оборванцев синьор Помидор сразу же узнал мальчишку, который заставил его недавно проливать горькие слезы!
   Кавалер Помидор пришёл в бешенство. Лицо его так запылало, что если бы поблизости оказались пожарные, они бы немедленно подняли тревогу.
   – Синьор граф! – завопил Помидор не своим голосом.
   Вишенка обернулся, побледнел и прижался к решётке.
   – Друзья мои, – прошептал он, – бегите, пока Помидор ещё далеко. Мне-то он ничего не посмеет сделать, а вам несдобровать! До свидания!
   Чиполлино и Редиска помчались со всех ног, но долго ещё слышали за собой неистовые крики кавалера.
   – На этот раз, – со вздохом сказала Редиска, – наш поход не удался!
   Но Чиполлино только улыбнулся:
   – А по-моему, сегодня очень удачный день. У нас появился новый друг, а это уже немало!
   Оставшись один, этот новый друг, то есть Вишенка, ждал неминуемой головомойки, самого сурового возмездия от синьора Помидора, от синьора Петрушки, от синьоры графини Старшей, от синьоры графини Младшей, от барона Апельсина и герцога Мандарина.
   Оба знатных родственника давно уже поняли, что всякий, кто изводит Вишенку, доставляет этим удовольствие его тёткам графиням, и не упускали случая кольнуть беззащитного мальчика. Ко всему этому он давно уже привык.
   Но на этот раз у Вишенки стоял комок в горле, и он с трудом сдерживал слёзы. Его ничуть не пугали все эти крики, укоры, угрозы. Какое дело было ему до пронзительных визгов обеих графинь, до скучных нравоучений синьора Петрушки и беззубых насмешек герцога Мандарина! И всё-таки он чувствовал себя очень несчастным. В первый раз в жизни он нашёл друзей, впервые вдоволь наговорился и посмеялся от всего сердца – и вот теперь он снова один…
   С той минуты, как Чиполлино и Редиска сбежали вниз с холма, они пропали для него навсегда. Увидит ли он их когда-нибудь? Чего бы только Вишенка не отдал, чтобы опять быть вместе с ребятами там, на свободе, где нет объявлений и запрещений, где можно бегать по траве и рвать цветы!
   В первый раз в жизни Вишенка ощутил в сердце ту странную нестерпимую боль, которая называется страданием. Это было слишком много для него, и Вишенка почувствовал, что не может вынести такой муки.
   Он бросился на землю и отчаянно зарыдал.
   Кавалер Помидор поднял его, сунул под мышку, словно узелок, и пошёл по аллее в замок.




ГЛАВА ВОСЬМАЯ,



Как прогнали из замка доктора Кашнапа
   Вишенка проплакал целый вечер. Герцог Мандарин только и делал, что поддразнивал его.
   – Наш юный граф весь изойдёт слезами, – говорил он. – От Вишенки разве только косточка останется!
   У барона Апельсина, как это бывает у некоторых очень толстых людей, ещё сохранилось немного добродушия. Чтобы утешить Вишенку, он предложил ему кусочек своего торта. Правда, очень маленький кусочек, всего одну крошку. Но, принимая во внимание прожорливость барона, следует оценить его щедрость. Зато обе графини не только не пытались утешить Вишенку, а даже издевались над его слезами.
   – Наш племянник может заменить собой испорченный фонтан в парке! – говорила синьора графиня Старшая.
   – Фонтан слез! – смеялась синьора графиня Младшая.
   – Завтра, – пригрозил лишенке синьор петрушка, – я заставлю тебя написать три тысячи раз: «Я не должен плакать за столом, ибо я мешаю пищеварению взрослых».
   Когда наконец стало ясно, что Вишенка не собирается перестать плакать, его отправили в постель.
   Земляничка пыталась, как умела, успокоить бедного мальчика, но ничто не помогало. Девушка так огорчилась, что и сама стала плакать вместе с ним.
   – Сейчас же перестань реветь, негодная девчонка, – пригрозила синьора графиня Старшая, – не то я тебя выгоню!
   От горя Вишенка даже заболел. У него начался такой озноб, что под ним тряслась кровать, а от его кашля дрожали в окнах стекла.
   В бреду он всё время звал:
   – Чиполлино! Чиполлино! Редиска! Редиска!
   Синьор Помидор заявил, что ребёнок, видимо, заболел оттого, что его до смерти напугал опасный преступник, который бродит в окрестностях замка.
   – Завтра же я прикажу его арестовать, – сказал он, чтобы успокоить больного.
   – О нет, нет, пожалуйста не надо! – всхлипывал Вишенка. – Арестуйте лучше меня, бросьте меня в самое тёмное и глубокое подземелье, но не трогайте Чиполлино. Чиполлино такой хороший мальчик. Чиполлино – мой единственный, мой настоящий Друг!
   Синьор Петрушка испуганно высморкался:
   – Ребёнок бредит. Очень тяжёлый случай!..
   Послали за самыми знаменитыми врачами.
   Сначала пришёл доктор синьор Мухомор и прописал микстуру из сушёных мух. Но микстура ничуть не помогла. Тогда явился доктор Черёмуха II заявил, что сушёные мухи очень опасны при заболеваниях такого рода и что гораздо полезнее было бы обернуть больного в простыню, пропитанную соком японской черёмухи.
   Дюжину простынь перепачкали соком черёмухи, но Вишенке лучше не стало.
   – По-моему, – предложил доктор Артишок, – нужно обложить его сырыми артишоками!
   – С колючками? – испуганно спросила Земляничка.
   – Обязательно, иначе лекарство не принесёт пользы.
   Стали лечить Вишенку сырыми артишоками прямо с грядки: бедный мальчик кричал и подскакивал от уколов, словно с него сдирали кожу.
   – Видите, видите? – говорил, потирая руки, доктор Артишок. – У юного графа сильная реакция. Продолжайте лечение!
   – Всё это вздор и чепуха! – воскликнул известный профессор, синьор Салато-Шпинато. – Какой это осел прописал артишоки? Попробуйте лечить его свежим салатом.
   Земляничка потихоньку послала за доктором Каштаном, который жил в лесу под большим каштаном. Его называли доктором бедняков, потому что он прописывал больным очень мало лекарств и платил за лекарства из собственного кармана.
   Когда доктор Каштан подошёл к воротам замка, слуги не хотели его впустить, потому что он прибыл не в карете, а пешком.
   – Доктор без кареты – наверняка шарлатан и проходимец, – сказали слуги и собирались уже захлопнуть дверь перед носом у доктора, когда появился синьор Петрушка.
   Петрушка, как вы помните, всегда выскакивал неизвестно откуда. Но на этот раз он подвернулся кстати и приказал впустить врача. Доктор Каштан внимательно осмотрел больного, велел показать язык, пощупал пульс, тихо задал Вишенке несколько вопросов, а потом вымыл руки и сказал очень печально и серьёзно:

 
Ничего не болит у больного:
Пульс в порядке, и сердце здорово,
Не больна у него селезёнка…
Одиночество губит ребёнка!

 
   – На что вы намекаете? – грубо оборвал его Помидор.
   – Я не намекаю, а говорю правду. Этот мальчик ничем не болен – у него просто меланхолия.
   – Что это за болезнь? – спросила синьора графиня Старшая.
   Она очень любила лечиться, и стоило ей услышать название какой-нибудь новой, неизвестной болезни, как она сейчас же находила её у себя. Ведь графиня была так богата, что расходы на докторов и лекарства её ничуть не пугали.
   – Это не болезнь, синьора графиня, – это тоска, печаль. Ребёнку нужна компания, нужны товарищи. Почему вы не пошлёте его играть с другими детьми?
   Ох, лучше бы уж он не говорил этого! На бедного доктора со всех сторон посыпался град упрёков и оскорблений.
   – Немедленно убирайтесь вон, – приказал синьор Помидор, – не то я велю слугам вытолкать вас в шею!
   – Стыдитесь! – добавила синьора графиня Младшая. – Стыдитесь, что так гнусно злоупотребили нашим гостеприимством и доверчивостью! Вы обманом проникли в наш дом. Если б я только захотела, я могла бы подать на вас в суд за самовольное и насильственное вторжение в частные владения. Не правда ли, синьор адвокат?
   И она повернулась к синьору Горошку, который всегда оказывался поблизости, когда требовалась его помощь.
   – Разумеется, синьора графиня! Это тягчайшее уголовное преступление!
   И адвокат сейчас же пометил в своей записной книжке: “За консультацию графиням Вишням по делу о насильственном вторжении доктора Каштана в частные владения – десять тысяч лир”.




ГЛАВА ДЕВЯТАЯ,



Мышиный главнокомандующий вынужден дать сигнал к отступлению
   Вы, конечно, хотите знать, что поделывают арестованные, то есть кум Тыква, профессор Груша, мастер Виноградинка, кума Тыквочка и другие жители деревни, которых кавалер Помидор приказал арестовать и бросить в подземелье замка.
   К счастью, профессор Груша захватил с собой огарок свечи, зная, что в подземельях бывает очень темно и полным-полно мышей. Чтобы отогнать мышей, профессор начал играть на скрипке: мыши не любят серьёзной музыки. Услышав пронзительные звуки скрипки, они пустились наутёк, проклиная противный инструмент, голос которого так напоминал им кошачье мяуканье.
   Однако в конце концов музыка вывела из себя не только мышей, но и мастера Виноградинку. Профессор Груша был особой меланхолического темперамента и всегда играл только грустные мелодии, от которых хотелось плакать.
   Поэтому все арестованные попросили скрипача прекратить игру.
   Но едва только наступила тишина, мыши, как вы сами понимаете, сейчас же пошли в атаку. Двигались они тремя колоннами. Главнокомандующий – генерал Мышь-Долгохвост руководил наступлением:
   – Первая колонна заходит слева и прежде всего должна захватить свечку. Но горе тому, кто посмеет её съесть! Я – ваш генерал, и мне надлежит первому вонзить в неё зубы. Вторая колонна зайдёт справа и бросится на скрипку. Эта скрипка сделана из половинки сочной груши и, должно быть, превосходна на вкус. Третья колонна ударит в лоб и должна истребить врага.
   Командиры колонн объяснили задачу рядовым мышам. Генерал Мышь-Долгохвост выехал в танке. Собственно говоря, это был не танк, а глиняный черепок, привязанный к хвостам десяти здоровенных мышей.
   Трубачи протрубили атаку, и в несколько минут битва была окончена. Однако сожрать скрипку мышам не удалось, так как профессор поднял её высоко над головой. Но свеча исчезла, как будто её ветром сдуло, и наши друзья остались в темноте.
   Исчезла и ещё одна вещь, но вы узнаете потом, какая именно.
   Кум Тыква был безутешен:
   – Ох, и все это из-за меня!
   – Почему из-за тебя? – буркнул мастер Виноградинка.
   – Кабы я не вбил себе в голову, что мне нужно иметь свой домик, с нами не стряслась бы эта беда!
   – Да успокойтесь, пожалуйста! – воскликнула кума Тыквочка. – Ведь не вы же посадили нас в тюрьму!
   – Я уже старик, зачем мне дом?.. – продолжал сокрушаться кум Тыква. – Я мог бы ночевать под скамейкой в парке – там я бы никому не помешал. Друзья, пожалуйста, позовите тюремщиков и скажите им, что я подарю домик кавалеру Помидору и укажу место, где мы его спрятали.
   – Ты не скажешь им ни одного словечка! – рассердился мастер Виноградинка.
   Профессор Груша печально пощипал струны своей скрипки и прошептал:
   – Если ты откроешь тюремщикам, где спрятан твой домик, ты впутаешь в это дело и кума Чернику и…
   – Ш-ш-ш! – зашипела кума Тыквочка. – Не называйте имён: здесь и у стен есть уши!
   Все притихли и стали испуганно озираться по сторонам, но без свечки было так темно, что они никак не могли увидеть, есть ли у стен уши.
   А уши у стен и в самом деле были. Вернее, одно ухо: круглая дырка, от которой шла труба – нечто вроде секретного телефона, передававшего всё, что говорилось в подземелье, прямёхонько в комнату кавалера Помидора. К счастью, в эту минуту синьор Помидор не подслушивал, потому что суетился у постели больного Вишенки.
   В наступившей тишине снова послышались протяжные звуки трубы: мыши готовились повторить атаку. Они были полны решимости захватить скрипку профессора Груши.
   Чтобы напугать их, профессор приготовился дать концерт: он приложил скрипку к подбородку, вдохновенно взмахнул смычком, и все затаили дыхание.
   Ожидание длилось довольно долго; в конце концов арестованные перевели дух, а инструмент так и не издал ни звука.
   – Что, не получается? – осведомился мастер Виноградинка.
   – Ах, мыши отъели у меня половину смычка! – воскликнул Груша со слезами в голосе.
   Действительно, смычок был весь обглодан, так что от него осталось всего несколько сантиметров. Без смычка играть, конечно, нельзя было, а мыши уже перешли в наступление, испуская грозные, воинственные клики.
   – Ох, и все это из-за меня! – вздыхал кум Тыква.
   – Перестань вздыхать и помоги нам, – сказал мастер Виноградинка. – Если уж ты так хорошо умеешь вздыхать и стонать, то, наверно, умеешь и мяукать.
   – Мяукать? – обиделся кум Тыква. – Удивляюсь я тебе: кажется, серьёзный ты человек, а в такую минуту шутки шутишь!
   Мастер Виноградинка не стал ему и отвечать, а так мастерски замяукал, что армия мышей остановилась.
   – Мя-а-у! Мяу! – тянул сапожник.
   – Мяу! Мяу! – жалобно вторил ему профессор. не переставая оплакивать бесславную гибель своего смычка.
   – Клянусь памятью моего покойного деда, Мыша Третьего, короля всех погребов и кладовых, что они привели сюда кота! – воскликнул генерал Мышь-Долгохвост, разом затормозив свой танк.
   – Генерал, нас предали! – завопил один из командиров колонн, подбежав к нему. – Моя колонна столкнулась с целой дивизией чердачных котов и кошек, вооружённых до зубов!
   На самом-то деле его войска не встретили ни одного кота – они только очень испугались. А у страха, как известно, глаза велики.
   Генерал Мышь-Долгохвост потёр лапкой свой хвост. Когда он бывал озабочен, то всегда тёр лапкой хвост, и от частого трения эта часть его тела так пострадала, что мыши-солдаты втихомолку называли своего командира генералом Бесхвостым.
   – Памятью моего покойного предка, Мыша-Долгохвоста Первого, императора всех амбаров, клянусь, что предатели поплатятся за своё коварство! А сейчас дайте сигнал к отступлению.
   Командиры не заставили его повторять приказание. Трубы заиграли отбой, и вся армия немедленно удалилась во главе с генералом Бесхвостым, который немилосердно нахлёстывал мышей, тащивших его танк.
   Таким образом наши друзья мужественно отразили нападение противника. Поздравляя друг друга с одержанной победой, они вдруг услышали, что кто-то зовёт тоненьким голоском:
   – Кум Тыква! Кум Тыква!
   – Это вы зовёте меня, профессор?
   – Нет, – сказал Груша, – не я.
   – А мне послышалось, что меня кто-то кличет.
   – Кума Тыквочка, а кума Тыквочка! – снова раздался тот же голосок. Тыквочка обернулась к мастеру Виноградинке:
   – Мастер Виноградинка, это вы так пищите?