Джейкс Брайан. Белые лисы

   — Послушайте, сударыня, поставьте меня, пожалуйста. А вы не смейтесь, а лучше помогите! Да-да!
   Крегга прошествовала к фургону, который стоял прямо возле двери, швырнула Флориана на сиденье и толкнула тележку так, что та покатилась через газон. Заяц пронзительно верещал:
   — Это несправедливо! Я напишу в хрониках о вашем поведении, да-да! Помогите! Помоги-иии-тееее!
   Его жалобы остались без ответа, потому что Крегга была готова обрушить карающую длань на других помощников.
   — Если у вас осталась хоть крупица здравого смысла, вы оставите меня в покое. Я дойду до аббатства сама. И скажите Тернолиста если она хочет дожить до следующего лета, пусть не подходит ко мне со своими бульонами и отварами. Мне нужно пару дней отлежаться и нормально поесть, и все будет в порядке.
   Командор прошмыгнул мимо, увлекая за собой Грома.
   — Бежим, бежим. Позднецвет, Дипплер и твоя Песенка заняли комнату Крегги, так что лучше вытащить их оттуда, пока она не выставила их сама!
   Малыш Шалопай давно проснулся и вел себя точно так же, как раньше. Он сидел за обеденным столом между Блинни и Флорианом.
   — Где еда? Я есть хочу!
   Заяц спас от прожорливого мышонка сбой салат и яблочный пирог, на которые тот уже нацелил жадные лапки.
   — Но-но, не трогай! Мне нужно дополнительное питание, чтобы восстановить пошатнувшееся здоровье, так что лапы прочь! По-моему, я тут видел напиток из буковых орешков? Дай мне его, милая крошка! Люблю услужливых кротят!
   — Мне тоже нужно побольше есть. Я убежал от всех этих плохих зверей! Я дрался с ними! Я дрался с господином Палкобоем…
   Крегга поднялась по лестнице к своей комнате и распахнула незапертую дверь.
   — Кто здесь? Я же чувствую, что кто-то здесь есть. Гром неожиданно дрожащим голосом ответил:
   — Только я и Командор, но я не понимаю, что происходит.
   Крегга опустилась в свое любимое кресло, а Гром продолжал:
   — Прошлой ночью мы привели сюда Песенку, Дипплера и Позднецвета. Ты, наверное, слышала, что их ранили. Но сейчас их тут нет, а Командор говорит, что со стены исчез меч Мартина Воителя.
   Минуту барсучиха подумала, потом ответила:
   — Хмм. Звучит странно, но давайте не будем никого тревожить. Они должны быть где-то в аббатстве.
   Однако Гром не удовлетворился подобным ответом:
   — А если их тут нет?
   От небольшого сквозняка дверь за их спинами начала потихоньку закрываться. Командор показал на нее:
   — На двери что-то нацарапано!
   — Свежие царапины, как будто кто-то быстро пытался что-то нацарапать острым предметом. Только три буквы. ИИГ!
   Командор открыл дверь:
   — Я спущусь вниз, посмотрю, может, они за столом вместе со всеми или пошли в сад. А вы попытайтесь расшифровать эти буквы.
   Крегга встала с кресла:
   — Подождите!
   Подойдя к двери, она начала водить лапой по царапинам.
   — ИИГ! Мне кажется, что мечом Мартина их нацарапал тот, кто последним выходил из комнаты. ИИГ.
   Гром кивнул:
   — Наверняка это Позднецвет решил что-то доказать после того, как отец на него вчера накричал. А другие сбежали с ним за компанию. Лучше нам поскорее пуститься на поиски, Командор, и вернуть их в аббатство, прежде чем с Песенкой и ее друзьями случилась беда. Я понял, что означают эти буквы: Идем Искать Гобелен!
   Командор уставился на буквы:
   — Ну конечно, они взяли меч Мартина Воителя и пошли искать гобелен. Только настоящие воины, закаленные в битвах, могли бы попытать счастья в такой авантюре. А малыши… Хотел бы я, чтоб мои выдры были тут, мы бы мигом вернули беглецов. Но все племя ушло на север, вниз по реке.
   Гром снял с пояса пращу.
   — Наверняка они попали в беду. Пошли! Бом! Бом! Бом!
   Командор потащил Грома вниз по лестнице.
   — Враг у ворот!

ГЛАВА 15

   К полудню Моккану стало намного лучше. Хорошенько выспавшись и поев, он уселся, а потом притворился для крыс, которые подошли, ожидая его приказаний, что пытается встать, но не может. С гримасой боли хитрец откинулся назад и подозвал Билу:
   — Помоги мне подняться и пройти к реке. Я заставлю свои лапы снова служить мне.
   Билу помог Белолису встать, и тот тяжело навалился на него.
   — Так лучше. Давай попробуем пройтись до реки.
   Крыса молча повиновалась, она вела своего подопечного вдоль берега, возле самой кромки воды. Вскоре лагерь скрылся из виду, и их уже никто не видел.
   Из-за старой сломанной ивы за ними наблюдал землеройка Фенно. Злой, голодный и невыспавшийся, он бродил по Лесу Цветущих Мхов до тех пор, пока окончательно не заблудился. Сейчас он прижался к дереву, стараясь слиться с ним, не зная, что делать. Он видел, как лапа, которая лежала на плече Билу, внезапно переместилась на его шею и сдавила ее. Моккан говорил спокойно, мягко, медленно выдавливая жизнь из своей жертвы:
   — Что ты теперь скажешь моей сестрице Вэннане, а, крыса? Я тебе дам последний урок — никогда не пытайся перехитрить Белолиса!
   Билу колотил лапами воздух, потом затих. Моккан зашвырнул его тело в реку, и течение уволокло труп на дно. Белолис усмехнулся:
   — Никогда не учился плавать? Типичная водяная крыса — совершенно бесполезно их чему-нибудь учить!
   Фенно от ужаса боялся дышать. Наконец Белолис ушел. Землеройка-предатель выбрался из своего убежища и опустился на колени возле самой воды, чтобы напиться. Он жадно глотал воду, как вдруг на его шею опустилась чья-то тяжелая лапа, и он с головой ушел под воду. Фенно попробовал было встать, но понял, что не может этого сделать, и беспомощно колотил лапами по воде. Дышать было нечем. В глазах у него потемнело, но прежде, чем он потерял сознание, его вытащили из воды и швырнули на берег, возле той самой ивы, где он прятался в первый раз. Через секунду Фенно понял, что смотрит на Белолиса.
   — Где остальные землеройки?
   Фенно потряс головой и откашлялся, на песок хлынула вода.
   — Гаархх! Не знаю. Кхаарх! Правда, не знаю!
   Моккан отнюдь не ласково прижал топором землеройку к земле.
   — Я знаю, что ты говоришь правду, только дурак лжет Белолису. А теперь слушай мой следующий вопрос и запомни — твоя жизнь зависит от ответа. Ты умеешь грести и сможешь провести лодку по реке?
   Не осмеливаясь кивнуть из-за опасной близости топора, Фенно только прошептал.
   — Да, умею.
   Когти Моккана впились в шею землеройки. Белолис поднял Фенно в воздух и поставил на ноги.
   — Отлично! У меня есть для тебя работа!
   Двенадцать оставшихся крыс с удивлением наблюдали за возвращением в лагерь полностью выздоровевшего Моккана, который тащил за собой насмерть перепуганную землеройку. Белолис кивнул одной крысе:
   — Наставь-ка свое копье на эту землеройку и, если ему вздумается удрать, выпусти из него кишки! Остальные, складывайте оружие в лодки, только одну оставьте пустой. Ну, землеройка, какая лодка самая лучшая?
   Фенно подошел и без колебаний положил лапу на одну из лодок:
   — Вот, шеф. Это бывшая лодка Лог-а-Лога, капитана землероек.
   Белолис осмотрел лодку и довольно кивнул:
   — Я возьму ее. А вы, крысы, разбейте и затопите остальные.
   Мечи, копья и кинжалы принялись кромсать борта и днища лодок. Моккан набросил на шею Фенно петлю и завязал веревку так, чтобы тот не мог развязать ее. Белолис зашвырнул дрожащую и перепуганную землеройку в выбранную лодку. Там он привязал его к скамье на корме и, улыбнувшись, пояснил:
   — Если лодка затонет, то ты пойдешь на дно вместе с ней. Так, крысы, собирайтесь, грузите на лодку гобелен, и отправляемся! Королева Сильф будет рада нас видеть, когда мы привезем ей сокровище Рэдволла.
   Позднецвет шел первым, ведя друзей к тому месту, где ему послышался шум.
   На ходу Дипплер бормотал себе под нос:
   — Звук такой, словно стая голодных дятлов наконец устроила себе пир.
   Песенка взмахнула своей палкой с зеленым камнем на конце:
   — Вряд ли, Дипп. Потише, Позднецвет, мы же не хотим влезть во что-то такое, из чего потом не сможем выбраться.
   Позднецвет прошел еще немного и сказал:
   — Все стихло! Слушайте, по-моему, это река!
   Они вышли к широкой заводи, которую образовала река, и затаились на берегу в кустах. Первым заметил остатки лодок Дипплер. Со сдавленным криком он кинулся к одной из них:
   — Волны и глубины! Да это же моя старая лодка! Я сам сидел в ней с веслом. Какому болвану понадобилось разбивать хорошую лодку?
   Песенка, которая прошла к самой реке, позвала друзей:
   — Идите скорее и посмотрите!
   Позднецвет и Дипплер примчались как раз вовремя, еще минута — и они бы уже не увидели, как вдали исчезает уцелевшая лодка.
   — Белолис и какие-то другие звери. А один привязан на корме. Спорю на что угодно, гобелен именно там!
   Дипплер взобрался на вершину сосны. Прикрывая глаза от солнца одной лапой, он следил за уплывающей лодкой до тех пор, пока та не исчезла из виду. Спустившись, он раздраженно топнул:
   — Мы упустили момент! Угадайте, кто был привязан на корме? Я бы узнал этого негодяя везде! Это Фенно!
   — Тот, кто убил Лог-а-Лога? Дипплер взмахнул рапирой:
   — Он самый!
   Позднецвет рассудительно сказал:
   — Но сейчас, друзья, мы ничего не можем сделать. Они разбили все остальные лодки, так что нам нечего и думать о погоне. Кроме того, неизвестно, куда они направляются.
   Песенка вытащила пергамент отца Батти:
   — А вот тут ты не прав! Могу поспорить, направляются они именно на остров на затерянном озере. И мы можем отправиться за ними. Я знаю, как туда добраться. Вот послушай.

 
Найдешь меня, где свет дневной
Встает за красною стеной,
Дороги нету ни одной -
Ты попросту иди за мной.
 

   Дипплер пожал плечами и сел подле Позднецвета.
   — Я опять ничего не понимаю, Песенка. Придется тебе объяснить.
   Песенка снова начала читать, объясняя каждую строчку:
   — «За красною стеной» — значит позади аббатства, откуда мы и пришли. Мы шли на восток через Лес Цветущих Мхов, а солнце встает на востоке, значит, мы нашли ту самую реку. Конечно, дороги по воде нам нет, но зато понятно, что Фенно с Белолисом поплывут по реке. Видите?
   Позднецвет взмахом лапы показал на обломки лодок:
   — Конечно видим! Но мы-то как можем плыть? Белолис не дурак, он разбил все лодки, чтобы его никто не мог преследовать.
   Песенка с надеждой посмотрела на Дипплера:
   — Дипп, неужели никак нельзя соорудить одну нормальную лодку из всех этих обломков? Ты ведь знаешь, как строят лодки.
   Землеройка только головой покачал:
   — Единственное, на что годны эти щепки, так это на костер. Чтобы сделать лодку, понадобится много дней, а то и недель. К тому же надо найти подходящее бревно и подтащить его к воде.
   Песенка с удивлением посмотрела на поникших друзей:
   — Вы что, готовы так все бросить? Ну нет, это не для меня! Я вполне могу пойти вдоль берега реки, куда бы она ни вела. — Песенка вскочила и решительно пошла вдоль берега. — Я не позволю им от меня уйти! Нет уж!
   Через секунду белочки уже не было видно. Позднецвет и Дипплер переглянулись и побежали за ней.
   — Подожди нас! Подожди!
   Гельтор стоял перед Рэдволльским аббатством на таком расстоянии, чтобы ни стрелы, ни камни, выпущенные из пращи, до него не долетали. Командор взобрался на зубцы стены над привратницкой и крикнул в сторону фигуры, которая выглядела вопиюще неуместной в мирной, залитой солнцем долине.
   Гельтору пришлось приложить обе лапы рупором к пасти, чтобы его слышали.
   — Кровь за кровь! Тот, кого вы зовете Громом, убил Белолиса. Отдайте его нам, и после этого поговорим.
   Командор от удивления чуть не упал вниз. Впрочем, тут же оправился и, подмигнув Грому, объявил:
   — Хо-хо! Слыхал, приятель? Хотят пообщаться с тобой!
   Глаза Грома блеснули, он взял короткое копье друга и тоже вспрыгнул на зубец стены.
   — Это ты хотел со мной говорить? Стой на месте, я спущусь, и мы поговорим один на один!
   Спрыгнув с зубцов, он побежал к лестнице, где его остановил брат Мелиот:
   — Я знаю, воину трудно не ответить на вызов, но только глупец спешит попасться в ловушку. Тебя изрешетят стрелами, как только ты выйдешь за ворота. Пусть Командор ведет переговоры.
   Рузвел Регуб хлопнул Грома по плечу:
   — Он прав, друг. Командор крикнул Гельтору:
   — Нет, приятель, извини, но старина Гром нужен нам здесь, в Рэдволле. Он сможет сразить других Белолисов, которые решат сунуться сюда. Что еще?
   Гельтор взмахнул лапой, словно стирая аббатство с лица земли:
   — Тогда вы все должны умереть!
   Как только Гельтор опустил лапу, возникла пауза, и в тишине послышался какой-то гудящий звук. Командор соскочил с парапета:
   — Ложитесь! Скорее ложитесь! Это лучники!
   В воздухе, как злобные осы, зажужжали стрелы. Большая их часть перелетела через стену и воткнулась в газон. Гельтор взмахнул топором:
   — Мы объявляем вам войну. Ваше аббатство окружено, мы останемся здесь до тех пор, пока не перебьем вас всех или пока вы не сдадитесь!
   Командор снова появился на стене, держа в лапе стрелу. На него было страшно смотреть, те, кто его знал, видели, что он разозлился не на шутку. Выдра перекусила стрелу и разломала ее на мелкие кусочки.
   — Отлично, лисы, вы хотите войну — вы ее получите! Рэдволльцы — создания мирные, пока на них не нападут. Можете начинать рыть себе могилы, потому что мы для вас их рыть не будем!
   Баргл расставил землероек по постам на стенах и вслед за Командором и остальными спустился вниз. Рим-роза и Эллайо ждали их.
   — Они говорили что-нибудь о нашей дочери и ее друзьях? — взволнованно спросила мама Песенки.
   Гром улыбнулся, успокаивая ее:
   — Нет, конечно, моя красавица. Они даже не знают, что Песенка с приятелями ушли из аббатства, иначе эти мерзавцы использовали бы их, чтобы заставить нас выйти, верно, Командор?
   — Точно, приятель. У наших малышей хватит мозгов, чтобы не попасть в плен. Они знают, что делают.
   Рузвел сидел опустив голову на лапы. Эллайо подошла и села рядышком.
   — Нечего теперь убиваться, Рузвел Регуб, сейчас ты для своего сына ничего не можешь сделать. Так или иначе, мы окружены и выйти отсюда не можем.
   Рузвел протер глаза лапой:
   — Это из-за меня Позднецвет ушел. Как вы думаете, он когда-нибудь простит мои слова?
   Эллайо крепко сжала лапу белки:
   — Конечно простит. Позднецвет — хороший малыш, как наша Песенка. Он совсем не такой упрямый и вспыльчивый, как отец. Но в ближайшее время нам нужны именно такие упрямые и вспыльчивые воины, как ты.
   Впервые с той ночи, когда произошла битва, Рузвел улыбнулся. Он встал и почтительно поклонился старой белке:
   — Спасибо за ваши добрые слова. Когда надо будет сражаться и твердо стоять, не отступая ни на шаг, я буду упрямо стоять, и никто не сдвинет меня с места, потому что я именно такой упрямец, как вы сказали.
   Опасаясь новой атаки лучников, Командор приказал всем, кроме часовых, укрыться в аббатстве. Флориан решил, что нечего терять время зря: если рэдволльцы действительно хотят защищаться, им нужно научиться обращаться с оружием. Ничего не зная об оружии, Флориан тем не менее ухитрился сделать вид, что готов научить всех и всему. Он построил рэдволльцев и своих артистов, вооруженных всевозможной кухонной утварью вроде половников, швабр и канделябров, в Большом зале и принялся просвещать их в той манере, которая, по его мнению, присуща всем полководцам:
   — Войско, стройся! Посмотрим, смогу ли я привести вас в должный вид! Да-да. Постройтесь рядами. Быстро, быстро!
   Брат Мелиот и крот Рылокоп попытались улизнуть, Но заяц решительно пресек эту попытку:
   — Эй, вы, двое! Куда это вы отправились? Сейчас же вернитесь в строй!
   Мелиот опустил мухобойку, которую держал на плече, и промолвил:
   — Простите, но, если вы собираетесь сегодня обедать, придется нас отпустить. Мы дежурим на кухне.
   Заслышав о еде, Флориан мигом преобразился:
   — Ну конечно, идите! Не можем же мы оставить войска без продовольствия! Да-да.
   Сестра Тернолиста и крот Гурмант дружно опустили на пол сковородку и швабру.
   — Извините, но нам необходимо присмотреть за ранеными.
   Флориан раздраженно вздохнул:
   — У вас тоже уважительная причина, можете идти. Так, Шалопай, я сказал — построиться в четыре ряда, а не в пять. Иди-ка сюда, вперед, чтобы я мог тебя видеть.
   Старательно отсалютовав, мышонок, печатая шаг, вышел вперед. На боку у него болтался длинный половник, который бил его по лапам при каждом шаге и задевал всех, мимо кого Шалопай проходил, так что через несколько секунд в зале воцарился настоящий хаос.
   — Ай-ай-ай! Полегче!
   — Ох! Осторожнее! Смотри, куда идешь!
   — Ааа! Моя лапа! Пшел вон отсюда!
   Флориан схватил половник и попытался отобрать его у мышонка, но не тут-то было! Шалопай гордился своим оружием и не собирался расставаться с ним без боя. Пока он сражался с зайцем, Флориан отдавал приказы:
   — Постройтесь в ряды! Стойте прямо, держите оружие! Не толкайте друг друга в спину! Куда, во имя всех лесов и лугов, идет эта троица?
   — Хурр! Мы собираемся накрывать на стол к обеду-
   — Ну, успокойся, маленький разбойник! Отдай мне этот половник, пока ты никого не зашиб до смерти!
   — Отдайте, господин Флориан! Он мой!
   — Ты уймешься или нет? Вот запру тебя в шкаф!
   — Как вы можете так кричать на невинного малыша, господин Флориан, да еще после всего того, что ему пришлось пережить? Как вам не стыдно?
   — Дорогая Дисум, не вмешивайтесь, а то я запру вас в шкафу вместе с этим озорником! Стойте, стойте! Куда это вы все отправились?
   — Я дежурю по спальне. Кровати сами собой не заправятся, знаете ли!
   — А я мою посуду. Брату Мелиоту нужны чистые сковородки и кастрюли!
   — Надо принести напитки из кладовой.
   — Хочу проверить лампы и свечи — скоро вечер.
   Рэдволльцы уходили. Флориан все еще пытался отобрать половник у Шалопая, который никак не желал расставаться с полюбившимся ему оружием. Мышонок плюхнулся на пол и теперь отбивался всеми четырьмя лапами, но заяц все-таки добился своего.
   — Ааааа! Противный старый кролик отобрал мое оружие! Аааа!
   Дисум подхватила его на лапы и принялась успокаивать, одновременно ругая Флориана:
   — Не плачь, мое солнышко, я вижу, что этот отвратительный жестокий кролик отобрал твой половник! Ничего-ничего, пусть теперь сам несет его на кухню!
   — Сударыня! Может, я и жестокий и отвратительный! Но я — заяц, а никакой не кролик!!!
   — Да что вы? А здравого смысла у вас как у новорожденного кролика! Вы даже с половником обращаться не умеете!
   Флориан уселся на пол, глядя в опустевший зал.
   — Фууу! Похоже, только половник со мной и остался!
   Восточный ветер гнал по небу тучи, и заходящее солнце окрашивало их в красноватый цвет. Командор, при-
   гнувшись, вел рэдволльцев по стене. Вскоре они встретили Баргла.
   — Добрый вечер. Привел остальных землероек и рэдволльцев на подмогу. Что тут происходит?
   Баргл окинул взглядом равнину:
   — Да ничего особенного. Постреляли еще немного, чтобы мы не высовывались, а так все тихо. А зачем ты привел сюда целую толпу?
   Командор улыбнулся землеройке. У Баргла в эту минуту громко забурчало в животе.
   — Прости, что не поставил тут походной кухни, но как-то не представляю, что можно готовить, когда тебе на голову сыплются стрелы. Но не волнуйся, приятель, тебя и твоих землероек ждет отличный обед — луковый суп, пироги с грибами, сладкий сидр и сливовый пудинг.
   Баргл усмехнулся и затянул ремень еще на одну дырочку:
   — Мне послышалось или ты и впрямь сказал про пудинг?
   Командор подмигнул:
   — Да, и с подливкой из аронника. Баргл крепко сжал лапу выдры:
   — Пудинг, подливка и пироги! Больше ни слова, Командор, а то захлебнусь слюной, не успев сесть за стол!
   На место каждой ушедшей землеройки встал кто-то из аббатства. Командор обошел все посты на стене, подбадривая и объясняя. Особое внимание он уделил отцу Батти, который стоял посреди северной стены:
   — Вы уверены, что сможете бодрствовать всю ночь, отец? И не заснете, сэр?
   Отец Батти похлопал выдру по плечу:
   — Не волнуйся, Командор, можешь спокойно меня здесь оставить. Сегодня совсем не хочется спать, не могу представить, как бы я сидел в привратницкой без Орехового Крылышка. Он так храпел, что меня поневоле тянуло в сон. Эх, всего только день прошел, а мне уже его не хватает!
   Командор посмотрел куда-то вдаль и признался:
   — И мне тоже. Нам всем его недостает.
   Его отвлек Флориан, который махал с зубцов над южной калиткой. Командор поспешил туда.
   — Прижмите-ка уши, господин Флориан, а то их вам отстрелят!
   Заяц присел и показал на стену:
   — Что-то там странное происходит. Мерзкие твари бегают туда-сюда, собирают всякий мусор, кусочки, щепки…
   Командор встревоженно переспросил:
   — Щепки?
   — Ну не знаю, ветки, сучки, всякое дерево. Должно быть, совсем спятили. Складывают весь этот мусор прямо перед воротами — для чего им это, никак не пойму!
   Флориан оглянулся, но Командор уже умчался к маленькой калитке посреди южной стены.
   Гром и Рузвел уже были там. Оба воина совершали свой обычный обход, Командор подошел к ним и шепотом спросил:
   — Что они делают?
   Гром посмотрел на калитку и ответил:
   — Мы с Рузвелом проходили мимо и почуяли запах масла и смолы, потом услышали, как крысы подклады вают под дверь сухие ветки и кору. А ты как думаешь, что это значит, Командор?
   Командор мрачно кивнул:
   — Они хотят все это поджечь и пробраться сюда! Гром, беги к винным погребам, прямо за дверью увидишь большие луки и колчаны со стрелами. Принеси их поскорее. Рузвел, найди Кротоначальника и других кротов, тащите ведра и набирайте воду из пруда. Если эти мерзавцы решили поиграть с огнем, мы им поможем!

ГЛАВА 16

   Опустилась ночь. Дипплер сидел у реки, опустив лапы в воду. Позднецвет подошел и слегка потянул его за ухо: — Пошли, Дипплер, не можем же мы здесь оставаться.
   Землеройка чуть пошевелила пальцами:
   — А почему бы и нет? Им тоже надо когда-нибудь отдыхать, к тому же по такой быстрой реке они не могут плыть ночью, это слишком опасно.
   К ним подошла Песенка:
   — Он прав, Позднецвет. Наверное, лучше найти какое-нибудь местечко, чтобы поесть и поспать до рассвета.
   Они прошли еще немного и в конце концов нашли уютное местечко. Песенка снимала рюкзак, когда послышался голос Позднецвета:
   — Песенка, иди сюда, посмотри. Как ты думаешь, что это? По-моему, похоже на костер.
   Он уцепился за ветки ивы и указывал на что-то вниз по течению. Песенка вгляделась в темноту:
   — Да, точно, костер. Дипп сказал, что они тоже остановятся на ночлег, так что, может, это они и есть. Пойдем посмотрим. Только надо вооружиться.
   Вскоре неразлучная троица уже пробиралась по лесу, держа наготове оружие. Они шли очень осторожно, стараясь не наступать на сухие ветки, которые могли хрустнуть под лапой и выдать их присутствие. Сквозь листву уже пробивался мягкий свет, однако самого пламени не было видно. Песенка покрепче сжала свою палку и прошептала:
   — Это они?
   Внезапно перед ними выросла странная фигура и зашептала:
   — Да, да, это мы, а может, и нет. Это мы собственными персонами, а никак не они, если только «они» не означает нас, а если мы — это они, значит, вы нашли нас. Да!
   Троих друзей как ветром сдуло. Первым вернулся Позднецвет. Угрожая мечом, он прижал таинственного зверя к дереву, но между ними встал Дипп:
   — Оставь его, приятель. Это водяная мышь. Они дружелюбные создания.
   Землеройка вытянула лапы и дотронулась до носа, приветствуя незнакомца. Тот улыбнулся, таким же странным жестом приветствовал друзей и снова заговорил:
   — Да, да, да, а ты — из отряда землероек, я это понял, как только тебя увидел. Твое племя то и дело плавает то вверх, то вниз по реке. Только сейчас что-то землероек на реке не видать, — должно быть, река нынче слишком бурная. Да, да, да, так оно и есть! Слабы они, чтобы справиться с таким потоком!
   Дипплер выставил подбородок вперед и агрессивно заявил:
   — Ты вообще понимаешь, что говоришь? Это мы-то, землеройки, слабы?! Да мы, если хочешь знать, все реки облазили, нет ни одной, по которой бы мы не плавали!
   Усмехнувшись, собеседник Дипплера повернулся:
   — Ну да, не стану с тобой спорить, что спорить с такой симпатичной землеройкой! Да, да, да, давай забудем, что я сказал. Отгадай-ка лучше загадку: если в утке есть яйцо, а утка плывет по реке, это яйцо под водой или над ней? Никто не знает, никто не может отгадать…
   Во время всей этой бессмысленной болтовни глаза незнакомца были устремлены на оружие Песенки, белочка чувствовала себя неловко, поэтому, спрятав свой моргенштерн за спину, она прервала водяную мышь:
   — Простите, но, может, мы познакомимся? Я — Песенка, это — Позднецвет и землеройка Дипплер. Мы пытаемся найти место для ночевки, да и поужинать тоже было бы неплохо. И нам вовсе ни к чему стоять тут и тратить время на бессмысленную болтовню, уж простите мою откровенность.
   Подпрыгнув к Песенке, водяной зверек пожал ей лапу, приговаривая:
   — Да, да, да, конечно, я тебя прощаю. Меня зовут Бурбл, и я понимаю юмор. Так, значит, вам нужно только поесть и поспать? Ну так идите за мной, я познакомлю вас с моей матерью и покажу, как у нас встречают гостей! Гостеприимство у нас в крови, это так же верно, как и то, что про лук говорят «сто одежек без застежек»!