В лицо Мэлори бросилась кровь.
– Я болела, – повторила она. – Скоро вы убедитесь в том, что я знаю свою работу и на меня можно положиться.
– Посмотрим. – Режиссер повернулся к камере, установленной на кране. – Сцену, в которой вы заняты, будут снимать завтра утром. В пять утра вы должны быть у гримера. А сейчас найдите Гоша Абрамса и выясните, где вас разместили.
– Это я уже сделала. И даже поселилась.
Режиссер вновь повернулся к ней, и на его ангельском лице появилась злобная ухмылка.
– Надеюсь, вам будет удобно. Если бы мы знали точную дату вашего появления, мы предоставили бы вам апартаменты, более достойные того, кто привык жить во дворцах, но увы…
– Мне и вправду будет удобно, как вы и хотели. Мне приходилось жить и в худших условиях, – застенчиво улыбнулась Мэлори.
На лице режиссера отразилось разочарование.
– Возможно, к концу дня вы станете думать иначе. К четырем часам здесь становится жарче, чем в аду.
– Ну, я же не буду все время торчать в вагончике. В свободное время я хотела бы понаблюдать за тем, как вы работаете.
– Я?
– Вы выдающийся мастер, – бесхитростно сказала она. – Ваш фильм «Засекреченные» – это потрясающе.
Глаза Питера Хендела сузились и впились в ее лицо.
– С каких пор актрис интересует работа режиссера?
– Мне очень нравится процесс киносъемок, – пояснила она. – Хороших ролей мало, да и достаются они крайне редко. Я не исключение, даже в том случае, если зритель вновь примет меня. Так что если я не смогу работать перед камерой, попробую делать это позади нее.
– Этот номер у вас не пройдет, – проговорил режиссер с непроницаемым лицом.
– Какой номер?
– Вы пытаетесь меня умаслить, но у вас из этого ничего не выйдет. И не таких видали.
– Я говорю правду. Но, конечно, одними только словами мне вас не убедить.
– Вот это верно, – кивнул рыжий херувим. – Вам вообще не удастся меня убедить, мисс Тэйн. Я знаю, вас считают женщиной-вамп, но и я не прост. Возвращайтесь лучше к Уайту. Там ваши таланты оценят по достоинству.
– Их оценят и здесь. Просто для этого понадобятся время и упорный труд.
Он ухмыльнулся улыбкой падшего ангела и сделал знак оператору крана.
– Солнышко, вы не имеете ни малейшего понятия о том, что такое упорный труд. Но я почту за честь показать вам, что это такое.
С этими словами Хендел засмеялся, и кран вознес его в небеса.
Мэлори тяжело вздохнула.
– Ну как, получилось?
Вздрогнув от неожиданности, Мэлори обернулась. Позади нее стоял Кери.
– Не очень. Чувствую, нам предстоят жаркие схватки.
– Может быть, тогда поужинаем? Тебе понадобятся силы, а я знаю все лучшие рестораны в Марасефе.
– Звучит очень заманчиво. – Она заставила себя отвернуться от крана, на верхушке которого сидел Хендел, и попыталась выкинуть режиссера из головы. – Дай мне полчаса, чтобы принять душ и переодеться. – Подумав, она добавила:
– Не мог бы ты, пока я буду в душе, заказать для меня телефонный разговор с Нью-Йорком? Я обещала Джеймсу позвонить сразу же, как приеду в Марасеф. Не хочется, чтобы он снова читал мне нотации за то, что я не звоню.
– С удовольствием. – Кери галантно взял ее под локоть. – В конце концов, моя работа заключается именно в том, чтобы усыпать твой путь розами, и, если ты не позволяешь мне делать это другими способами, хотя бы закажу разговор с Нью-Йорком.
– Хендел всегда стремится к совершенству.
– Это я успел заметить, но других актеров он так не мучает, – мрачно сказал Кери. – А тебя за последние четыре дня буквально замордовал. Ты сейчас выглядишь хуже, чем когда приехала в Кандрахан.
– Со мной все в порядке. – Мэлори прислонилась спиной к стене кафе и прикрыла глаза. На ногах у нее были туфли на высоченной шпильке, и ступни невыносимо ныли. Ей хотелось сесть, но она боялась помять платье и дать Хенделу еще один повод поработать своим острым, как вилка, языком. – Просто немного устала.
– Ты опять похудела. Я слышал, как костюмерша сетовала, что ей постоянно приходится ушивать твое платье. – Взгляд Кери скользнул по стройной фигуре Мэлори. Ее обнаженные руки и плечи казались бледными и хрупкими, а груди заманчиво проступали под полупрозрачным черным гипюром, расшитым золотом. – Сэбин будет рвать и метать.
– Сэбина здесь нет. – Услышав, что Питер Хендел сердито выкрикивает ее имя, Мэлори открыла глаза и оттолкнулась от стены. – Опять по мою душу.
– Мэлори, позволь мне поговорить с этим недомерком.
– Только попробуй! – Дрожащей рукой она откинула назад темные волосы. – Когда он убедится в том, что я не собираюсь отлынивать от работы, то перестанет так себя вести. Он слишком хороший профессионал, чтобы бросать на ветер деньги, выделенные на картину.
Пропустив мимо ушей приглушенные ругательства Кери, она, лавируя между столами, пошла по направлению к подиуму для оркестра, где происходила съемка. У нее было гораздо больше оснований ругаться. Хендел, может, и гений режиссуры, но превращается в настоящую сволочь, изобретая все новые способы мучить ее. Господи, до чего же она устала! Мэлори по-прежнему плохо засыпала по ночам, но теперь у нее не было ни снотворного, ни уютных объятий Сэбина.
При воспоминании о днях, проведенных в Кандрахане, ее сердце закололо, и она постаралась думать о другом. В эти дни и без того хватает проблем, так зачем еще больше изводить себя, оглядываясь назад!
– О, мисс Тэйн! – Хендел в притворном удивлении расширил глаза, всматриваясь в ее лицо. – Вы что-то неважно выглядите. Может быть, наш темп работы чересчур интенсивен для вас?
– Ничуть, – твердо ответила Мэлори.
– Значит, вы готовы начать?
– Да.
– Прекрасно. – По губам Хендел а скользнула улыбка, не обещающая ничего хорошего. – Когда будете петь, постарайтесь, пожалуйста, не походить на Мэрилин Монро и обойтись без придыханий. В сороковые годы певцы делали упор на свой голос и музыку.
– Я постараюсь.
Несколько мгновений Хендел смотрел на нее, а затем отвернулся и пожал плечами:
– Мы все будем вам крайне признательны. Эта сцена идет наперекосяк с самого первого дубля.
Невыносимо сварливым тоном он трижды прерывал ее во время песни «Я увижу тебя» и дважды во время следовавшего затем диалога с Брайаном О'Нилом – исполнителем главной роли. Он играл летчика, с которым у Мэлори по сценарию был роман.
– Нет огня, нет страсти, – говорил Хендел, глядя на нее пустыми глазами. – Вообще ничего нет. Для того чтобы мужчина забыл любимую, которая ждет его дома, и закрутил с вами роман, ему нужны очень веские основания. А Рене – такая, какой вы играете ее, это же пустое место!
– Я попробую еще раз, – ответила Мэлори.
– Черта с два, – раздался из дальнего угла кафе голос Сэбина.
Мэлори на мгновение закрыла глаза. Нет, только не сейчас! Он не мог выбрать для своего появления более неподходящий момент. Женщина открыла глаза, но не обратила внимания ни на самого Сэбина, ни на его слова. Она даже не посмотрела в его сторону.
– Простите. Я попробую еще раз. Я постараюсь, чтобы теперь получилось как надо.
– Нет. – Сэбин уже шел через съемочную площадку, приближаясь к ним. В светлом костюме от Джордже Армани, он выглядел чрезвычайно презентабельно, но совершенно не вписывался в эту обстановку. – Кончайте свои придирки, Хендел.
– Кто там еще, черт побери… – начал режиссер, но умолк, увидев лицо Мэлори. – А, новый владелец «Глобал»! Должен вам сообщать, что в моем контракте имеется пункт, который защищает меня от вмешательства чиновников кинокомпании в творческий процесс.
– Уходи, Сэбин, – проговорила сквозь зубы Мэлори.
– Чтобы позволить тебе вконец свихнуться? – агрессивно спросил Сэбин. – Кери должен был позвонить мне сразу же после того, как увидел все это.
– С какой стати Кери должен докладывать тебе о моих делах! – Она обернулась к Сэбину. – Убирайся к черту со съемочной площадки! Я буду повторять эту сцену до тех пор, пока режиссер не скажет, что доволен. Это моя работа. – Глаза женщины сверкали. – Я сделаю это во что бы то ни стало!
Несколько секунд Сэбин не сводил с нее глаз. На его лице сменяли друг друга самые противоречивые чувства. Наконец он развернулся на каблуках и направился в тот угол, где его ждал Кери.
Мэлори снова повернулась к Хенделу.
– С какого места мне начать?
На круглой физиономии режиссера появилось задумчивое выражение.
– Что вы сказали?
– С чего мне начать? С песни?
Удивление исчезло с лица Хендела, и он покачал головой и отвернулся:
– Не надо. Будем считать, снято.
– Нет! Я хочу переделать. Эти кадры стоят компании денег.
По губам Хендела скользнула едва уловимая улыбка.
– Не будьте столь педантичны, мисс Тэйн. Я считаю, что третий дубль вполне удался. Перерыв! – махнул он рукой, обращаясь к съемочной группе.
Третий дубль был отснят в одиннадцать утра. Сейчас часы показывали восемь вечера.
Мэлори изумленно наблюдала, как Хендел с важным видом встал со своего режиссерского стула и покатился к выходу. Если бы она не была до такой степени измучена, то наверняка взорвалась бы от ярости.
Но нет, сейчас у нее было больше оснований для радости. Пусть ее ждет еще немало стычек с режиссером, Мэлори знала, что главное сражение состоялось только что и она его выиграла.
– А теперь мне будет позволено сказать? – послышался голос позади нее, и, обернувшись, в метре от себя Мэлори увидела Сэбина.
– Если ты собираешься со мной ругаться, то нет. На сегодня с меня хватит сражений.
– Так мне Кери и сказал. – Сэбин смотрел на нее с непроницаемым лицом. – Я не собираюсь с тобой ругаться.
– И нотаций читать не будешь? – недоверчиво спросила она.
– Это бесполезно. Ты все равно не станешь слушать. – Сэбин взял ее под локоть. – Пойдем лучше в твой вагончик и…
– Мне нужно принять душ и переодеться, – быстро сказала женщина. – Почему бы вам с Кери не подождать меня здесь, в кафе? Я приду через час.
Сэбин заметно напрягся.
– Ты пытаешься от меня отделаться. В его словах прозвучала боль, и Мэлори ощутила укол раскаяния.
– Нет, просто я хотела избежать… – Она беспомощно вздохнула. – О черт! Пошли.
Вслед за этим она повернулась и направилась к выходу из кафе.
– Я видел лифты побольше, чем это жилище.
– Ты сгущаешь краски.
– Здесь даже нет кондиционера.
– А вот это верно. – Они только что вошли в трейлер, но Мэлори чувствовала, что шея ее уже покрылась потом. – Здесь жарче, чем снаружи. Может, ты все-таки подождешь меня на улице?
– Я останусь здесь. – Он повернул Мэлори спиной к себе и принялся расстегивать ее черное платье. – Отправляйся в душ, а я тем временем закажу столик в лучшем ресторане на побережье, где хорошо кормят и по крайней мере прохладно.
– Звучит божественно.
– Это всего лишь признаки цивилизации. – Его губы сжались. – Без которых ты обходилась на протяжении последних пяти дней. Ты, видимо, не захочешь провести эту ночь со мной в гостинице?
Направляясь в душевую кабинку, она покачала головой:
– Никаких поблажек.
– Я так и думал. Почему ты хромаешь?
Женщина приподняла подол платья и продемонстрировала невообразимо высокие каблуки.
– Боже правый!
Не спрашивая разрешения, он поднял ее на руки и уложил на топчан.
– Судя по всему, эти туфли верхолаза тоже придумал Хендел?
Он расстегнул застежки туфель, снял их и принялся массировать пальцы и подъем ее левой ноги.
– Нет, костюмер. – Мэлори закрыла глаза и блаженно вздохнула. Движения его сильных и ласковых пальцев заставляли ее почувствовать себя на седьмом небе. – И они вовсе не похожи на туфли верхолаза. Такие каблуки были в моде в сороковые годы, а костюмы в кино должны точно соответствовать исторической эпохе. Они для меня вполне удобны, если только не ходить в них слишком долго.
– Например, двенадцать часов кряду.
– Хендел умеет орать. Он и не то может заставить делать.
– Не засыпай. Тебе еще предстоит поужинать.
– Я не сплю. Мне кажется, я сейчас начну мурлыкать. Ты знаешь, говорят, что, массируя определенные участки стопы, можно снять любую боль в теле.
– Да? Интересно. – Он принялся массировать ее правую ногу. – Так, массаж окончен. Теперь пора засунуть тебя под холодный душ.
– Что за ужасы ты говоришь! – Мэлори неохотно открыла глаза и встретилась с пристальным взглядом Сэбина. На секунду в его лице промелькнуло что-то детское, доверчивое, но в следующий момент оно стало непроницаемым.
Мужчина порывисто встал и заботливо помог Мэлори встать.
– Начни с теплого душа, чтобы расслабились мышцы, а потом постой под холодным. Не вылезай из душа как минимум минут пятнадцать.
Мэлори не стала говорить Сэбину, что водонагреватель не работает, так что о теплом душе остается только мечтать.
– Что ты хочешь надеть? – спросил он.
– Еще не знаю. Решу позже.
Сэбин окинул взглядом ее глаза, окаймленные темными кругами, бледную кожу и лукаво улыбнулся:
– Я сам подберу для тебя платье. Думаю, найти твой гардероб в этом раскаленном ящике не составит труда.
– Ты очень добр, – помявшись, сказала Мэлори. – Я боялась, что ты будешь на меня злиться.
– За что? Ты поступила совершенно правильно. Я бы тоже взорвался от бешенства, если бы ты вперлась в зал заседаний во время совета директоров и заявила, что я слишком устал и должен отправиться домой.
– Даже если бы это было правдой?
– Это моя работа, – процитировал он ее собственные слова. – Нельзя бросать работу, пока она не сделана.
– Правильно.
– Поэтому теперь я всего лишь хочу убедиться в том, что «работа» идет гладко. Но мне бы не хотелось, чтобы между нами вновь происходили подобные стычки.
– С сегодняшнего дня дела на съемочной площадке пойдут по-другому. Все будет иначе.
– Я думаю, ты права. Теперь Хендел будет тебя уважать. – В глазах Сэбина заиграли озорные искорки. – И я тоже.
Мэлори почувствовала, что по всему ее телу разливается тепло, в ответ на эти слова, прозвучавшие для нее совершенно неожиданно. Лицо женщины осветилось ослепительной улыбкой, и она поспешила в душевую.
– Я буду готова через минуту! – крикнула она уже оттуда.
– Не торопись. – Сэбин взял телефонную трубку и принялся набирать номер. – Четверть часа, не меньше.
Глава 7
– Я болела, – повторила она. – Скоро вы убедитесь в том, что я знаю свою работу и на меня можно положиться.
– Посмотрим. – Режиссер повернулся к камере, установленной на кране. – Сцену, в которой вы заняты, будут снимать завтра утром. В пять утра вы должны быть у гримера. А сейчас найдите Гоша Абрамса и выясните, где вас разместили.
– Это я уже сделала. И даже поселилась.
Режиссер вновь повернулся к ней, и на его ангельском лице появилась злобная ухмылка.
– Надеюсь, вам будет удобно. Если бы мы знали точную дату вашего появления, мы предоставили бы вам апартаменты, более достойные того, кто привык жить во дворцах, но увы…
– Мне и вправду будет удобно, как вы и хотели. Мне приходилось жить и в худших условиях, – застенчиво улыбнулась Мэлори.
На лице режиссера отразилось разочарование.
– Возможно, к концу дня вы станете думать иначе. К четырем часам здесь становится жарче, чем в аду.
– Ну, я же не буду все время торчать в вагончике. В свободное время я хотела бы понаблюдать за тем, как вы работаете.
– Я?
– Вы выдающийся мастер, – бесхитростно сказала она. – Ваш фильм «Засекреченные» – это потрясающе.
Глаза Питера Хендела сузились и впились в ее лицо.
– С каких пор актрис интересует работа режиссера?
– Мне очень нравится процесс киносъемок, – пояснила она. – Хороших ролей мало, да и достаются они крайне редко. Я не исключение, даже в том случае, если зритель вновь примет меня. Так что если я не смогу работать перед камерой, попробую делать это позади нее.
– Этот номер у вас не пройдет, – проговорил режиссер с непроницаемым лицом.
– Какой номер?
– Вы пытаетесь меня умаслить, но у вас из этого ничего не выйдет. И не таких видали.
– Я говорю правду. Но, конечно, одними только словами мне вас не убедить.
– Вот это верно, – кивнул рыжий херувим. – Вам вообще не удастся меня убедить, мисс Тэйн. Я знаю, вас считают женщиной-вамп, но и я не прост. Возвращайтесь лучше к Уайту. Там ваши таланты оценят по достоинству.
– Их оценят и здесь. Просто для этого понадобятся время и упорный труд.
Он ухмыльнулся улыбкой падшего ангела и сделал знак оператору крана.
– Солнышко, вы не имеете ни малейшего понятия о том, что такое упорный труд. Но я почту за честь показать вам, что это такое.
С этими словами Хендел засмеялся, и кран вознес его в небеса.
Мэлори тяжело вздохнула.
– Ну как, получилось?
Вздрогнув от неожиданности, Мэлори обернулась. Позади нее стоял Кери.
– Не очень. Чувствую, нам предстоят жаркие схватки.
– Может быть, тогда поужинаем? Тебе понадобятся силы, а я знаю все лучшие рестораны в Марасефе.
– Звучит очень заманчиво. – Она заставила себя отвернуться от крана, на верхушке которого сидел Хендел, и попыталась выкинуть режиссера из головы. – Дай мне полчаса, чтобы принять душ и переодеться. – Подумав, она добавила:
– Не мог бы ты, пока я буду в душе, заказать для меня телефонный разговор с Нью-Йорком? Я обещала Джеймсу позвонить сразу же, как приеду в Марасеф. Не хочется, чтобы он снова читал мне нотации за то, что я не звоню.
– С удовольствием. – Кери галантно взял ее под локоть. – В конце концов, моя работа заключается именно в том, чтобы усыпать твой путь розами, и, если ты не позволяешь мне делать это другими способами, хотя бы закажу разговор с Нью-Йорком.
* * *
– Ты измучена. – Кери обеспокоенно смотрел на Мэлори. – Ты работала над этой проклятой сценой десять часов кряду.– Хендел всегда стремится к совершенству.
– Это я успел заметить, но других актеров он так не мучает, – мрачно сказал Кери. – А тебя за последние четыре дня буквально замордовал. Ты сейчас выглядишь хуже, чем когда приехала в Кандрахан.
– Со мной все в порядке. – Мэлори прислонилась спиной к стене кафе и прикрыла глаза. На ногах у нее были туфли на высоченной шпильке, и ступни невыносимо ныли. Ей хотелось сесть, но она боялась помять платье и дать Хенделу еще один повод поработать своим острым, как вилка, языком. – Просто немного устала.
– Ты опять похудела. Я слышал, как костюмерша сетовала, что ей постоянно приходится ушивать твое платье. – Взгляд Кери скользнул по стройной фигуре Мэлори. Ее обнаженные руки и плечи казались бледными и хрупкими, а груди заманчиво проступали под полупрозрачным черным гипюром, расшитым золотом. – Сэбин будет рвать и метать.
– Сэбина здесь нет. – Услышав, что Питер Хендел сердито выкрикивает ее имя, Мэлори открыла глаза и оттолкнулась от стены. – Опять по мою душу.
– Мэлори, позволь мне поговорить с этим недомерком.
– Только попробуй! – Дрожащей рукой она откинула назад темные волосы. – Когда он убедится в том, что я не собираюсь отлынивать от работы, то перестанет так себя вести. Он слишком хороший профессионал, чтобы бросать на ветер деньги, выделенные на картину.
Пропустив мимо ушей приглушенные ругательства Кери, она, лавируя между столами, пошла по направлению к подиуму для оркестра, где происходила съемка. У нее было гораздо больше оснований ругаться. Хендел, может, и гений режиссуры, но превращается в настоящую сволочь, изобретая все новые способы мучить ее. Господи, до чего же она устала! Мэлори по-прежнему плохо засыпала по ночам, но теперь у нее не было ни снотворного, ни уютных объятий Сэбина.
При воспоминании о днях, проведенных в Кандрахане, ее сердце закололо, и она постаралась думать о другом. В эти дни и без того хватает проблем, так зачем еще больше изводить себя, оглядываясь назад!
– О, мисс Тэйн! – Хендел в притворном удивлении расширил глаза, всматриваясь в ее лицо. – Вы что-то неважно выглядите. Может быть, наш темп работы чересчур интенсивен для вас?
– Ничуть, – твердо ответила Мэлори.
– Значит, вы готовы начать?
– Да.
– Прекрасно. – По губам Хендел а скользнула улыбка, не обещающая ничего хорошего. – Когда будете петь, постарайтесь, пожалуйста, не походить на Мэрилин Монро и обойтись без придыханий. В сороковые годы певцы делали упор на свой голос и музыку.
– Я постараюсь.
Несколько мгновений Хендел смотрел на нее, а затем отвернулся и пожал плечами:
– Мы все будем вам крайне признательны. Эта сцена идет наперекосяк с самого первого дубля.
Невыносимо сварливым тоном он трижды прерывал ее во время песни «Я увижу тебя» и дважды во время следовавшего затем диалога с Брайаном О'Нилом – исполнителем главной роли. Он играл летчика, с которым у Мэлори по сценарию был роман.
– Нет огня, нет страсти, – говорил Хендел, глядя на нее пустыми глазами. – Вообще ничего нет. Для того чтобы мужчина забыл любимую, которая ждет его дома, и закрутил с вами роман, ему нужны очень веские основания. А Рене – такая, какой вы играете ее, это же пустое место!
– Я попробую еще раз, – ответила Мэлори.
– Черта с два, – раздался из дальнего угла кафе голос Сэбина.
Мэлори на мгновение закрыла глаза. Нет, только не сейчас! Он не мог выбрать для своего появления более неподходящий момент. Женщина открыла глаза, но не обратила внимания ни на самого Сэбина, ни на его слова. Она даже не посмотрела в его сторону.
– Простите. Я попробую еще раз. Я постараюсь, чтобы теперь получилось как надо.
– Нет. – Сэбин уже шел через съемочную площадку, приближаясь к ним. В светлом костюме от Джордже Армани, он выглядел чрезвычайно презентабельно, но совершенно не вписывался в эту обстановку. – Кончайте свои придирки, Хендел.
– Кто там еще, черт побери… – начал режиссер, но умолк, увидев лицо Мэлори. – А, новый владелец «Глобал»! Должен вам сообщать, что в моем контракте имеется пункт, который защищает меня от вмешательства чиновников кинокомпании в творческий процесс.
– Уходи, Сэбин, – проговорила сквозь зубы Мэлори.
– Чтобы позволить тебе вконец свихнуться? – агрессивно спросил Сэбин. – Кери должен был позвонить мне сразу же после того, как увидел все это.
– С какой стати Кери должен докладывать тебе о моих делах! – Она обернулась к Сэбину. – Убирайся к черту со съемочной площадки! Я буду повторять эту сцену до тех пор, пока режиссер не скажет, что доволен. Это моя работа. – Глаза женщины сверкали. – Я сделаю это во что бы то ни стало!
Несколько секунд Сэбин не сводил с нее глаз. На его лице сменяли друг друга самые противоречивые чувства. Наконец он развернулся на каблуках и направился в тот угол, где его ждал Кери.
Мэлори снова повернулась к Хенделу.
– С какого места мне начать?
На круглой физиономии режиссера появилось задумчивое выражение.
– Что вы сказали?
– С чего мне начать? С песни?
Удивление исчезло с лица Хендела, и он покачал головой и отвернулся:
– Не надо. Будем считать, снято.
– Нет! Я хочу переделать. Эти кадры стоят компании денег.
По губам Хендела скользнула едва уловимая улыбка.
– Не будьте столь педантичны, мисс Тэйн. Я считаю, что третий дубль вполне удался. Перерыв! – махнул он рукой, обращаясь к съемочной группе.
Третий дубль был отснят в одиннадцать утра. Сейчас часы показывали восемь вечера.
Мэлори изумленно наблюдала, как Хендел с важным видом встал со своего режиссерского стула и покатился к выходу. Если бы она не была до такой степени измучена, то наверняка взорвалась бы от ярости.
Но нет, сейчас у нее было больше оснований для радости. Пусть ее ждет еще немало стычек с режиссером, Мэлори знала, что главное сражение состоялось только что и она его выиграла.
– А теперь мне будет позволено сказать? – послышался голос позади нее, и, обернувшись, в метре от себя Мэлори увидела Сэбина.
– Если ты собираешься со мной ругаться, то нет. На сегодня с меня хватит сражений.
– Так мне Кери и сказал. – Сэбин смотрел на нее с непроницаемым лицом. – Я не собираюсь с тобой ругаться.
– И нотаций читать не будешь? – недоверчиво спросила она.
– Это бесполезно. Ты все равно не станешь слушать. – Сэбин взял ее под локоть. – Пойдем лучше в твой вагончик и…
– Мне нужно принять душ и переодеться, – быстро сказала женщина. – Почему бы вам с Кери не подождать меня здесь, в кафе? Я приду через час.
Сэбин заметно напрягся.
– Ты пытаешься от меня отделаться. В его словах прозвучала боль, и Мэлори ощутила укол раскаяния.
– Нет, просто я хотела избежать… – Она беспомощно вздохнула. – О черт! Пошли.
Вслед за этим она повернулась и направилась к выходу из кафе.
* * *
С бесстрастным выражением лица Сэбин оглядывал убранство крошечного вагончика.– Я видел лифты побольше, чем это жилище.
– Ты сгущаешь краски.
– Здесь даже нет кондиционера.
– А вот это верно. – Они только что вошли в трейлер, но Мэлори чувствовала, что шея ее уже покрылась потом. – Здесь жарче, чем снаружи. Может, ты все-таки подождешь меня на улице?
– Я останусь здесь. – Он повернул Мэлори спиной к себе и принялся расстегивать ее черное платье. – Отправляйся в душ, а я тем временем закажу столик в лучшем ресторане на побережье, где хорошо кормят и по крайней мере прохладно.
– Звучит божественно.
– Это всего лишь признаки цивилизации. – Его губы сжались. – Без которых ты обходилась на протяжении последних пяти дней. Ты, видимо, не захочешь провести эту ночь со мной в гостинице?
Направляясь в душевую кабинку, она покачала головой:
– Никаких поблажек.
– Я так и думал. Почему ты хромаешь?
Женщина приподняла подол платья и продемонстрировала невообразимо высокие каблуки.
– Боже правый!
Не спрашивая разрешения, он поднял ее на руки и уложил на топчан.
– Судя по всему, эти туфли верхолаза тоже придумал Хендел?
Он расстегнул застежки туфель, снял их и принялся массировать пальцы и подъем ее левой ноги.
– Нет, костюмер. – Мэлори закрыла глаза и блаженно вздохнула. Движения его сильных и ласковых пальцев заставляли ее почувствовать себя на седьмом небе. – И они вовсе не похожи на туфли верхолаза. Такие каблуки были в моде в сороковые годы, а костюмы в кино должны точно соответствовать исторической эпохе. Они для меня вполне удобны, если только не ходить в них слишком долго.
– Например, двенадцать часов кряду.
– Хендел умеет орать. Он и не то может заставить делать.
– Не засыпай. Тебе еще предстоит поужинать.
– Я не сплю. Мне кажется, я сейчас начну мурлыкать. Ты знаешь, говорят, что, массируя определенные участки стопы, можно снять любую боль в теле.
– Да? Интересно. – Он принялся массировать ее правую ногу. – Так, массаж окончен. Теперь пора засунуть тебя под холодный душ.
– Что за ужасы ты говоришь! – Мэлори неохотно открыла глаза и встретилась с пристальным взглядом Сэбина. На секунду в его лице промелькнуло что-то детское, доверчивое, но в следующий момент оно стало непроницаемым.
Мужчина порывисто встал и заботливо помог Мэлори встать.
– Начни с теплого душа, чтобы расслабились мышцы, а потом постой под холодным. Не вылезай из душа как минимум минут пятнадцать.
Мэлори не стала говорить Сэбину, что водонагреватель не работает, так что о теплом душе остается только мечтать.
– Что ты хочешь надеть? – спросил он.
– Еще не знаю. Решу позже.
Сэбин окинул взглядом ее глаза, окаймленные темными кругами, бледную кожу и лукаво улыбнулся:
– Я сам подберу для тебя платье. Думаю, найти твой гардероб в этом раскаленном ящике не составит труда.
– Ты очень добр, – помявшись, сказала Мэлори. – Я боялась, что ты будешь на меня злиться.
– За что? Ты поступила совершенно правильно. Я бы тоже взорвался от бешенства, если бы ты вперлась в зал заседаний во время совета директоров и заявила, что я слишком устал и должен отправиться домой.
– Даже если бы это было правдой?
– Это моя работа, – процитировал он ее собственные слова. – Нельзя бросать работу, пока она не сделана.
– Правильно.
– Поэтому теперь я всего лишь хочу убедиться в том, что «работа» идет гладко. Но мне бы не хотелось, чтобы между нами вновь происходили подобные стычки.
– С сегодняшнего дня дела на съемочной площадке пойдут по-другому. Все будет иначе.
– Я думаю, ты права. Теперь Хендел будет тебя уважать. – В глазах Сэбина заиграли озорные искорки. – И я тоже.
Мэлори почувствовала, что по всему ее телу разливается тепло, в ответ на эти слова, прозвучавшие для нее совершенно неожиданно. Лицо женщины осветилось ослепительной улыбкой, и она поспешила в душевую.
– Я буду готова через минуту! – крикнула она уже оттуда.
– Не торопись. – Сэбин взял телефонную трубку и принялся набирать номер. – Четверть часа, не меньше.
Глава 7
Ужин оказался крайне приятным и расслабляющим занятием. Воздух был кондиционирован, лобстеры – пальчики оближешь, Сэбин вел себя компанейски и покладисто. Когда они вернулись к трейлеру, он отпер дверь и протянул ей ключ.
– Я с удовольствием разделил бы с тобой твое ложе, утыканное гвоздями, но тогда вряд ли кто-то из нас сумеет уснуть. Если я окажусь поверх тебя, назавтра вся твоя спина окажется исколотой пружинами.
Мэлори захихикала, как школьница.
– Тебе просто слишком дорога твоя гостиница с кондиционерами, чтобы ты согласился разделить со мной мое жесткое ложе.
Сэбин посерьезнел:
– После пяти дней без тебя?
Встретившись с ним взглядом, Мэлори резко выдохнула. Она внезапно представила себе руки Сэбина на своих бедрах, и то, как он со стоном входит в нее.
– Я… привыкла к тому, что в меня что-то впивается. Я прилежная ученица.
Сэбин порывисто шагнул к ней, но затем остановился.
– Нет, я не хочу, чтобы ты была прилежной. – Он коснулся кончиком указательного пальца ее щеки. – Мне хочется, чтобы ты оставалась задиристой и непокорной. – Палец Сэбина опустился ниже и ощутил, как бьется жилка в ложбинке на ее шее. – Кроме того, ты сейчас чересчур поглощена войной с Хенделом, чтобы уделить мне достаточно внимания. Разберись сначала со своими проблемами. – Он легонько поцеловал ее в нос. – А я буду поблизости.
Удивленно наморщив лоб, Мэлори наблюдала за тем, как мужчина повернулся и пошел прочь. Ее озадачивало поведение Сэбина с того самого момента, как она дала ему отпор в кафе. Она знала, что он умеет быть добрым, но поскольку долготерпение не входило в число его сильных сторон, полагала, что сейчас он примет ее приглашение.
Скорчив рожицу, она открыла дверь вагончика. Кери сказал, что у нее усталый вид, а Хендел назвал ее вялой. Женщина, к которой применимы подобные определения, вряд ли способна пробудить желание в мужчине. Так что, вполне возможно, Сэбин просто не хотел ее и пытался найти предлог, чтобы провести ночь одному.
Оставалось надеяться на то, что он сдержит свое обещание и, когда она будет в лучшей форме, окажется где-то поблизости. Самоотверженность в работе это, конечно, хорошо, но сейчас, поднимаясь по ступенькам крыльца и закрывая за собой дверь вагончика, Мэлори чувствовала себя невыносимо одинокой.
Через два дня в вагончике Мэлори чудесным образом появилась электрическая плитка.
А еще через день, вернувшись со съемочной площадки, она обнаружила, что в окно трейлера врезан кондиционер.
К концу недели продавленный топчан уступил место новому дивану, который, раскладываясь, превращался в удобную кровать.
Хендел не подавал вида, что все эти волшебные явления происходят по его воле, а Мэлори тактично старалась об этом не упоминать.
– Глоток роскоши, – сказал Кери, устроившись на диване, вытянув ноги и откинув голову на спинку. – А я уже почти было привык к твоей жесткой лежанке с торчащими в разные стороны пружинами.
– А я – нет, – проговорила Мэлори, выходя из душевой, где она переодевалась к ужину. – Тебе не пришлось на них спать.
– Верно. Тебе бы, кстати, тоже. – Он взглянул ей в глаза. – Если бы Сэбин узнал об этом с самого начала, он бы…
– Кстати, я не видела его в последнее время, – перебила собеседника Мэлори. – Он случайно не уехал из Седихана?
– Нет, – покачал головой Кери. – Он проводит встречи с правящими шейхами страны. Я вижу его почти ежедневно. Сказать ему, что ты о нем спрашивала? – с улыбкой поинтересовался он.
– Не надо, – быстро ответила женщина. – Я просто не могу понять, почему… Просто он сказал, что все время будет поблизости.
Лицо Кери стало серьезным.
– Я уже говорил тебе, что Сэбин не может сидеть сложа руки, когда что-то идет не по его сценарию. Он очень заботится о тебе, но понимает, что может позволить тебе сражаться самостоятельно, только держась в отдалении.
Мэлори захлестнула волна благодарности и облегчения.
– Ты вправду так думаешь?
Кери кивнул и с восточной витиеватостью заявил:
– Теперь, когда ты победила своего дракона, Сэбин постучится в твою дверь.
Неожиданно в дверь вагончика постучали. Кери хихикнул:
– Помяни черта, и он тут как тут. Клянусь тебе, – он прижал руки к груди, – я ничего не подстроил.
Сердце Мэлори судорожно забилось в груди. Неужели и впрямь Сэбин?
Вскочив с дивана, она в три прыжка добежала до двери и распахнула ее.
На траве возле крыльца стоял Джеймс Делаж. Несмотря на костюм от «Братьев Брукс» и галстук, здесь, под жарким азиатским солнцем, он выглядел таким же свежим и лощеным, как во время их последней встречи в Нью-Йорке.
Не веря своим глазам, Мэлори изумленно заморгала, уставившись на нежданного гостя.
– Джеймс?
– Все тот же самый, – улыбнулся он. – Неужели, преодолев столь долгий путь, я не заслужил дружеского поцелуя?
Мэлори слетела с крыльца и бросилась в объятия друга.
– Господи, Джеймс, но как ты здесь оказался?
Крепко прижимая к себе женщину, Делаж поцеловал ее в щеку.
– Ты знаешь, мы с Гердой не очень одобряли твое решение отправиться в эту Богом забытую дыру. Мы очень волновались за тебя.
– И ты отправился за тридевять земель только для того, чтобы проверить, все ли со мной в порядке?
– Шутишь? Ты сама знаешь, что я не могу позволить себе такое путешествие, если за ним не стоят большие деньги. Просто компания «Седихан ойл» предложила мне кое-какую работу, вот я и уцепился за эту возможность. – Он снова легонько поцеловал ее, но теперь уже в губы. – Я решил убить сразу двух зайцев: во-первых, успокоить Герду, а во-вторых, выйти наконец-то на стезю международного права.
– Ну и правильно сделал. Я страшно рада. – Мэлори еще раз обняла адвоката. – Герда с тобой? Он покачал головой:
– «Седихан ойл» не оплатила путешествие моей дражайшей половины, проявив изрядную скупость.
– Неужели? – послышался голос Кери, который приблизился к двери и теперь стоял на пороге. – Мы не раз имели с ними дело и убедились в том, что они чрезвычайно щедры по отношению к тем, кого нанимают. Особенно если речь идет о длительном и дальнем путешествии.
Мэлори почувствовала, как напряглось тело Джеймса. Он посмотрел на Кери поверх ее головы.
– Кто вы такой, черт побери?
– Кери Литцке, – ответил тот, с любопытством наблюдая замешательство адвоката.
– Кери выступает в качестве связующего звена между «Глобал синема» и «Уайт энтерпрайзез», – пояснила Мэлори. – А это Джеймс Делаж, – представила она Кери адвоката.
– Очень приятно, – равнодушным тоном проговорил Кери. – Насколько я понимаю, вы с Мэлори хорошие друзья?
– Да, – серьезно ответил Джеймс. – Очень хорошие.
Мэлори освободилась от его объятий.
– Мы как раз собирались на ужин. Поедешь с нами?
Холодный взгляд Джеймса был по-прежнему прикован к лицу Кери.
– С удовольствием, – ответил он.
– Прекрасно. – Кери спустился с крыльца и закрыл дверь. – «Уайт энтерпрайзез» активно сотрудничает с «Седихан ойл». Может быть, я смогу переговорить с ними и договориться о приезде вашей жены.
– Не надо, – быстро ответил Делаж и, поймав на себе удивленный взгляд Мэлори, улыбнулся:
– Я пробуду здесь недолго и не хочу начинать работу с новым клиентом, отягощая его просьбами личного характера.
– Как вам будет угодно, – пожал плечами Кери.
Мэлори взяла мужчин под руки и затараторила:
– Рассказывай, что происходит в Нью-Йорке, Джеймс. Мне кажется, что я не была там уже лет десять.
– С чего начинать?
– С Герды, конечно.
– Она покрасила волосы в красный цвет. – Делаж скорчил выразительную гримасу. – Носит зеленые контактные линзы и напоминает нечто среднее между панком и рокером.
Мэлори рассмеялась.
– Кроме того, она учится бренчать на гитаре, – добавил Джеймс. – Слышала бы ты эту «музыку»!
Джеймс не умолкал всю дорогу до Марасефа, во время ужина и на обратном пути. Он, казалось, полностью преодолел свое первоначальное замешательство, был очарователен с Мэлори и вежлив с Кери.
Возле вагончика адвокат пылко простился с Мэлори, обещав позвонить в течение ближайших дней. Затем почтительно кивнул Кери и направился к стоявшей поодаль синей машине, которую взял напрокат.
Кери, слегка наморщив лоб, смотрел ему вслед.
– По описаниям Сэбина я представлял его другим.
– Каким именно?
– Даже не знаю. Наверное, постарше и… основательнее, что ли. Может быть, похожим на Грегори Пека в «Убить пересмешника». – Он скривился. – Ему явно не понравилось, что я находился в твоем вагончике.
– Они с Гердой защищают меня, как наседки. – Мэлори отперла дверь трейлера. – Жаль, что она не смогла приехать с ним.
– Да, обидно, что «Седихан ойл» не сделала ему такого подарка. – Он по-отечески прикоснулся губами ко лбу женщины. – Спокойной ночи, Мэлори. Выспись хорошенько.
– Непременно, – улыбнулась она, полуобернувшись. – Особенно теперь, на новом диване.
– Мы закончили снимать в кафе, но боюсь, что придется переснимать отдельные эпизоды. Я освобожусь окончательно через несколько дней. Почти все сцены с моим участием уже отсняты.
Сэбин внимательно вглядывался в ее лицо.
– Ты в порядке? Кери говорит, что Хендел тебя вконец загонял.
– Работая с Хенделом, нельзя рассчитывать на спокойную жизнь, но адской гонкой я бы это тоже не назвала. – Она помолчала, глядя на него. – А как ты?
Непроницаемое лицо Сэбина осветилось одной из его нечастых улыбок.
– Сгораю от нетерпения. – Его взгляд пробежал по фигуре Мэлори. – Я говорил тебе, что мне нравится это платье? Оно откровенно сексуальное и в то же время романтичное. Как ты сама. – Он оглядел съемочную площадку, которая быстро пустела. – Побудь здесь, пока я схожу за корзинкой для пикника.
– Но мне нужно переодеться.
– Не переодевайся. Сделай мне приятное, ладно? – Он прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев, и Мэлори ощутила в своем теле знакомый ответный трепет. – Я все обдумал, и мне хочется, чтобы все было замечательно.
– Я с удовольствием разделил бы с тобой твое ложе, утыканное гвоздями, но тогда вряд ли кто-то из нас сумеет уснуть. Если я окажусь поверх тебя, назавтра вся твоя спина окажется исколотой пружинами.
Мэлори захихикала, как школьница.
– Тебе просто слишком дорога твоя гостиница с кондиционерами, чтобы ты согласился разделить со мной мое жесткое ложе.
Сэбин посерьезнел:
– После пяти дней без тебя?
Встретившись с ним взглядом, Мэлори резко выдохнула. Она внезапно представила себе руки Сэбина на своих бедрах, и то, как он со стоном входит в нее.
– Я… привыкла к тому, что в меня что-то впивается. Я прилежная ученица.
Сэбин порывисто шагнул к ней, но затем остановился.
– Нет, я не хочу, чтобы ты была прилежной. – Он коснулся кончиком указательного пальца ее щеки. – Мне хочется, чтобы ты оставалась задиристой и непокорной. – Палец Сэбина опустился ниже и ощутил, как бьется жилка в ложбинке на ее шее. – Кроме того, ты сейчас чересчур поглощена войной с Хенделом, чтобы уделить мне достаточно внимания. Разберись сначала со своими проблемами. – Он легонько поцеловал ее в нос. – А я буду поблизости.
Удивленно наморщив лоб, Мэлори наблюдала за тем, как мужчина повернулся и пошел прочь. Ее озадачивало поведение Сэбина с того самого момента, как она дала ему отпор в кафе. Она знала, что он умеет быть добрым, но поскольку долготерпение не входило в число его сильных сторон, полагала, что сейчас он примет ее приглашение.
Скорчив рожицу, она открыла дверь вагончика. Кери сказал, что у нее усталый вид, а Хендел назвал ее вялой. Женщина, к которой применимы подобные определения, вряд ли способна пробудить желание в мужчине. Так что, вполне возможно, Сэбин просто не хотел ее и пытался найти предлог, чтобы провести ночь одному.
Оставалось надеяться на то, что он сдержит свое обещание и, когда она будет в лучшей форме, окажется где-то поблизости. Самоотверженность в работе это, конечно, хорошо, но сейчас, поднимаясь по ступенькам крыльца и закрывая за собой дверь вагончика, Мэлори чувствовала себя невыносимо одинокой.
* * *
Следующий съемочный день подтвердил, что худшее и впрямь осталось позади. Хендел заставлял Мэлори работать до седьмого пота, и манеры его были далеко не аристократическими, но теперь в его голосе лишь изредка проскальзывал тот едкий сарказм, от которого раньше ей не было житья.Через два дня в вагончике Мэлори чудесным образом появилась электрическая плитка.
А еще через день, вернувшись со съемочной площадки, она обнаружила, что в окно трейлера врезан кондиционер.
К концу недели продавленный топчан уступил место новому дивану, который, раскладываясь, превращался в удобную кровать.
Хендел не подавал вида, что все эти волшебные явления происходят по его воле, а Мэлори тактично старалась об этом не упоминать.
– Глоток роскоши, – сказал Кери, устроившись на диване, вытянув ноги и откинув голову на спинку. – А я уже почти было привык к твоей жесткой лежанке с торчащими в разные стороны пружинами.
– А я – нет, – проговорила Мэлори, выходя из душевой, где она переодевалась к ужину. – Тебе не пришлось на них спать.
– Верно. Тебе бы, кстати, тоже. – Он взглянул ей в глаза. – Если бы Сэбин узнал об этом с самого начала, он бы…
– Кстати, я не видела его в последнее время, – перебила собеседника Мэлори. – Он случайно не уехал из Седихана?
– Нет, – покачал головой Кери. – Он проводит встречи с правящими шейхами страны. Я вижу его почти ежедневно. Сказать ему, что ты о нем спрашивала? – с улыбкой поинтересовался он.
– Не надо, – быстро ответила женщина. – Я просто не могу понять, почему… Просто он сказал, что все время будет поблизости.
Лицо Кери стало серьезным.
– Я уже говорил тебе, что Сэбин не может сидеть сложа руки, когда что-то идет не по его сценарию. Он очень заботится о тебе, но понимает, что может позволить тебе сражаться самостоятельно, только держась в отдалении.
Мэлори захлестнула волна благодарности и облегчения.
– Ты вправду так думаешь?
Кери кивнул и с восточной витиеватостью заявил:
– Теперь, когда ты победила своего дракона, Сэбин постучится в твою дверь.
Неожиданно в дверь вагончика постучали. Кери хихикнул:
– Помяни черта, и он тут как тут. Клянусь тебе, – он прижал руки к груди, – я ничего не подстроил.
Сердце Мэлори судорожно забилось в груди. Неужели и впрямь Сэбин?
Вскочив с дивана, она в три прыжка добежала до двери и распахнула ее.
На траве возле крыльца стоял Джеймс Делаж. Несмотря на костюм от «Братьев Брукс» и галстук, здесь, под жарким азиатским солнцем, он выглядел таким же свежим и лощеным, как во время их последней встречи в Нью-Йорке.
Не веря своим глазам, Мэлори изумленно заморгала, уставившись на нежданного гостя.
– Джеймс?
– Все тот же самый, – улыбнулся он. – Неужели, преодолев столь долгий путь, я не заслужил дружеского поцелуя?
Мэлори слетела с крыльца и бросилась в объятия друга.
– Господи, Джеймс, но как ты здесь оказался?
Крепко прижимая к себе женщину, Делаж поцеловал ее в щеку.
– Ты знаешь, мы с Гердой не очень одобряли твое решение отправиться в эту Богом забытую дыру. Мы очень волновались за тебя.
– И ты отправился за тридевять земель только для того, чтобы проверить, все ли со мной в порядке?
– Шутишь? Ты сама знаешь, что я не могу позволить себе такое путешествие, если за ним не стоят большие деньги. Просто компания «Седихан ойл» предложила мне кое-какую работу, вот я и уцепился за эту возможность. – Он снова легонько поцеловал ее, но теперь уже в губы. – Я решил убить сразу двух зайцев: во-первых, успокоить Герду, а во-вторых, выйти наконец-то на стезю международного права.
– Ну и правильно сделал. Я страшно рада. – Мэлори еще раз обняла адвоката. – Герда с тобой? Он покачал головой:
– «Седихан ойл» не оплатила путешествие моей дражайшей половины, проявив изрядную скупость.
– Неужели? – послышался голос Кери, который приблизился к двери и теперь стоял на пороге. – Мы не раз имели с ними дело и убедились в том, что они чрезвычайно щедры по отношению к тем, кого нанимают. Особенно если речь идет о длительном и дальнем путешествии.
Мэлори почувствовала, как напряглось тело Джеймса. Он посмотрел на Кери поверх ее головы.
– Кто вы такой, черт побери?
– Кери Литцке, – ответил тот, с любопытством наблюдая замешательство адвоката.
– Кери выступает в качестве связующего звена между «Глобал синема» и «Уайт энтерпрайзез», – пояснила Мэлори. – А это Джеймс Делаж, – представила она Кери адвоката.
– Очень приятно, – равнодушным тоном проговорил Кери. – Насколько я понимаю, вы с Мэлори хорошие друзья?
– Да, – серьезно ответил Джеймс. – Очень хорошие.
Мэлори освободилась от его объятий.
– Мы как раз собирались на ужин. Поедешь с нами?
Холодный взгляд Джеймса был по-прежнему прикован к лицу Кери.
– С удовольствием, – ответил он.
– Прекрасно. – Кери спустился с крыльца и закрыл дверь. – «Уайт энтерпрайзез» активно сотрудничает с «Седихан ойл». Может быть, я смогу переговорить с ними и договориться о приезде вашей жены.
– Не надо, – быстро ответил Делаж и, поймав на себе удивленный взгляд Мэлори, улыбнулся:
– Я пробуду здесь недолго и не хочу начинать работу с новым клиентом, отягощая его просьбами личного характера.
– Как вам будет угодно, – пожал плечами Кери.
Мэлори взяла мужчин под руки и затараторила:
– Рассказывай, что происходит в Нью-Йорке, Джеймс. Мне кажется, что я не была там уже лет десять.
– С чего начинать?
– С Герды, конечно.
– Она покрасила волосы в красный цвет. – Делаж скорчил выразительную гримасу. – Носит зеленые контактные линзы и напоминает нечто среднее между панком и рокером.
Мэлори рассмеялась.
– Кроме того, она учится бренчать на гитаре, – добавил Джеймс. – Слышала бы ты эту «музыку»!
Джеймс не умолкал всю дорогу до Марасефа, во время ужина и на обратном пути. Он, казалось, полностью преодолел свое первоначальное замешательство, был очарователен с Мэлори и вежлив с Кери.
Возле вагончика адвокат пылко простился с Мэлори, обещав позвонить в течение ближайших дней. Затем почтительно кивнул Кери и направился к стоявшей поодаль синей машине, которую взял напрокат.
Кери, слегка наморщив лоб, смотрел ему вслед.
– По описаниям Сэбина я представлял его другим.
– Каким именно?
– Даже не знаю. Наверное, постарше и… основательнее, что ли. Может быть, похожим на Грегори Пека в «Убить пересмешника». – Он скривился. – Ему явно не понравилось, что я находился в твоем вагончике.
– Они с Гердой защищают меня, как наседки. – Мэлори отперла дверь трейлера. – Жаль, что она не смогла приехать с ним.
– Да, обидно, что «Седихан ойл» не сделала ему такого подарка. – Он по-отечески прикоснулся губами ко лбу женщины. – Спокойной ночи, Мэлори. Выспись хорошенько.
– Непременно, – улыбнулась она, полуобернувшись. – Особенно теперь, на новом диване.
* * *
Мэлори почувствовала присутствие Сэбина сразу же, как только он появился на съемочной площадке. Он устроился на стуле в дальнем углу кафе и с неподдельным интересом наблюдал за процессом съемок. Закончив свою сцену, Мэлори подошла к нему. Сэбин встал, – Ты окончательно освободилась? – спросил он. Женщина кивнула:– Мы закончили снимать в кафе, но боюсь, что придется переснимать отдельные эпизоды. Я освобожусь окончательно через несколько дней. Почти все сцены с моим участием уже отсняты.
Сэбин внимательно вглядывался в ее лицо.
– Ты в порядке? Кери говорит, что Хендел тебя вконец загонял.
– Работая с Хенделом, нельзя рассчитывать на спокойную жизнь, но адской гонкой я бы это тоже не назвала. – Она помолчала, глядя на него. – А как ты?
Непроницаемое лицо Сэбина осветилось одной из его нечастых улыбок.
– Сгораю от нетерпения. – Его взгляд пробежал по фигуре Мэлори. – Я говорил тебе, что мне нравится это платье? Оно откровенно сексуальное и в то же время романтичное. Как ты сама. – Он оглядел съемочную площадку, которая быстро пустела. – Побудь здесь, пока я схожу за корзинкой для пикника.
– Но мне нужно переодеться.
– Не переодевайся. Сделай мне приятное, ладно? – Он прикоснулся к ее щеке кончиками пальцев, и Мэлори ощутила в своем теле знакомый ответный трепет. – Я все обдумал, и мне хочется, чтобы все было замечательно.