Страница:
В это время лошади для кавалерии снаряжались весьма своеобразно, на них были недоуздок, хомут и крестовик, сбруя оставалась практически такой же, как и у лошадей, запряженных в повозку. Для управления лошадью использовали ременную уздечку с украшениями. Искусно отделанный хомут охватывал шею лошади посредине. На него навешивали плоды гранатового дерева и кисточки. Интересно, что первые конники ездили без седел.
Странно, что для кавалерийских лошадей использовали такую же упряжь, как и в колесницах, например хомут, вовсе не нужный всаднику. Возможно, так происходило потому, что, желая перемещаться по земле, там, где колесницы не проходили, воины отпрягали лошадей от повозки и садились на них верхом. Вероятно, так поступали и для того, чтобы преследовать убегавшего врага по неровной местности.
Примечательны и ранние изображения посадки всадника – колени подняты вровень со спиной лошади, тесно прижаты к бокам лошади, бедра, ноги и ступни обнажены. Ясно, что верховая езда и седлание коня еще не вошли в обиход и еще не выработана правильная и естественная посадка. Рассмотренная кавалерия и представляет самых первых конных воинов.
Сказанное подтверждается тем фактом, что всадник, использовавший в качестве основного оружия лук, сопровождался помощником на лошади, не имевшим доспехов и одетым лишь в шлем и тунику. Он должен был удерживать лошадь стрелка во время стрельбы из лука[11].
Все это подтверждает высказанное нами предположение, что лошадей в то время, возможно, распрягал из колесницы ехавший на одной из них солдат. В обязанности колесничего входило управление лошадьми, на одной он и ехал, направлял же и управлял обеими. Скорее всего, искусство верховой езды находилось в младенческом возрасте, и мы постарались представить его особенности. Стрелок, одетый в расшитую тунику и остроконечный шлем, кроме своего лука, носил также меч и щит, однако нам не известны изображения применения этого оружия.
В следующий период конница претерпела множественные изменения. Прежде всего, появились два ее вида: одна состояла из лучников, другая из копейщиков, соответственно изменились и приемы верховой езды. В качестве седла стали использовать квадратную подушку или покрышку, по форме близкую к современному седлу. Она обычно крепилась с помощью одной подпруги, иногда применялся грудной ремень и подхвостник. Богатый орнамент покрывал оголовье уздечки и кожаный нагрудник.
На поздних скульптурах обозначены явные улучшения в сиденьях для возничих, седла стали более точными и изящными, во многом улучшилось и управление лошадьми, так что помощники больше не видны, хотя они и контролировали передвижение. Копейщики держат поводья в левой руке, а копье в правой, в то время как конный лучник смело бросает свои поводья и выпускает стрелы. Очевидно, что лошадей приучали стоять спокойно или продолжать движение без направляющей силы уздечки.
Иногда изображался хомут, иногда он отсутствует, похоже что он начинал использоваться, как мы уже предполагали. Хотя лошадей в ряде случаев выпрягали из колесниц, первоначально хомут оставляли по привычке. Если украшали, то делали это весьма пышно.
Изменилась и одежда всадника. Они облачались в туники, украшенные бахромой, широкий пояс охватывал талию, иногда у них был короткий меч. На всаднике были плотно прилегавшие штаны и обувь на шнурках. Завершалось одеяние остроконечным шлемом.
Руки от локтей ничем не прикрывались.
Позже, в правление Синаххериба, в 705–680 годах до н. э., конников Ассирии одели в кольчугу[12], покрывавшую все тело, кожаные штаны и сапоги выше колен и защитный шлем. Такое одеяние носили как лучники, так и копейщики.
Лучники использовали луки длиной примерно четыре фута (1,2 м), они стреляли стрелами примерно длиной в три фута (0,9 м), которые носили в колчане на спине. Иногда у копейщика имелся лук, свисавший с плеча как дополнительное оружие, на тот случай, если копье сломается.
В правление Асархаддона (680–669 до н. э.) лошади стали защищаться большой попоной, прикрывавшей заднюю часть лошади, ее грудь и спину. Она делалась из толстого войлока и хорошо защищала от стрел и камней.
Геродот пишет, что царь Мидии Киаксар первым построил «азиатов в колонны, разделив их на копейщиков, лучников и кавалерию».
Царь Киаксар умер в 585 году до н. э., процарствовав (с 625 г. до н. э.) 40 лет. Но, судя по изображениям, различные виды войск появились в ассирийской армии примерно за сто лет до него, в царствование Синахериба, если только не раньше. На скульптурных рельефах его времени представлены изображения кавалеристов в походе, их сопровождают подразделения пехоты. Те схватки, в которых только конница сражается с врагом, выглядят как длинный ряд копейщиков, двигающихся двойной линией. Иногда они делятся на отдельные группы, тогда лучники перемещаются вместе, тоже группами, каждая из них отличается собственной формой. Показаны также копьеносцы, они одеты и вооружены точно так же.
Персидская конница
Глава 2. Греческая конница
Афинская и фессалийская конница
Странно, что для кавалерийских лошадей использовали такую же упряжь, как и в колесницах, например хомут, вовсе не нужный всаднику. Возможно, так происходило потому, что, желая перемещаться по земле, там, где колесницы не проходили, воины отпрягали лошадей от повозки и садились на них верхом. Вероятно, так поступали и для того, чтобы преследовать убегавшего врага по неровной местности.
Примечательны и ранние изображения посадки всадника – колени подняты вровень со спиной лошади, тесно прижаты к бокам лошади, бедра, ноги и ступни обнажены. Ясно, что верховая езда и седлание коня еще не вошли в обиход и еще не выработана правильная и естественная посадка. Рассмотренная кавалерия и представляет самых первых конных воинов.
Сказанное подтверждается тем фактом, что всадник, использовавший в качестве основного оружия лук, сопровождался помощником на лошади, не имевшим доспехов и одетым лишь в шлем и тунику. Он должен был удерживать лошадь стрелка во время стрельбы из лука[11].
Все это подтверждает высказанное нами предположение, что лошадей в то время, возможно, распрягал из колесницы ехавший на одной из них солдат. В обязанности колесничего входило управление лошадьми, на одной он и ехал, направлял же и управлял обеими. Скорее всего, искусство верховой езды находилось в младенческом возрасте, и мы постарались представить его особенности. Стрелок, одетый в расшитую тунику и остроконечный шлем, кроме своего лука, носил также меч и щит, однако нам не известны изображения применения этого оружия.
В следующий период конница претерпела множественные изменения. Прежде всего, появились два ее вида: одна состояла из лучников, другая из копейщиков, соответственно изменились и приемы верховой езды. В качестве седла стали использовать квадратную подушку или покрышку, по форме близкую к современному седлу. Она обычно крепилась с помощью одной подпруги, иногда применялся грудной ремень и подхвостник. Богатый орнамент покрывал оголовье уздечки и кожаный нагрудник.
На поздних скульптурах обозначены явные улучшения в сиденьях для возничих, седла стали более точными и изящными, во многом улучшилось и управление лошадьми, так что помощники больше не видны, хотя они и контролировали передвижение. Копейщики держат поводья в левой руке, а копье в правой, в то время как конный лучник смело бросает свои поводья и выпускает стрелы. Очевидно, что лошадей приучали стоять спокойно или продолжать движение без направляющей силы уздечки.
Иногда изображался хомут, иногда он отсутствует, похоже что он начинал использоваться, как мы уже предполагали. Хотя лошадей в ряде случаев выпрягали из колесниц, первоначально хомут оставляли по привычке. Если украшали, то делали это весьма пышно.
Изменилась и одежда всадника. Они облачались в туники, украшенные бахромой, широкий пояс охватывал талию, иногда у них был короткий меч. На всаднике были плотно прилегавшие штаны и обувь на шнурках. Завершалось одеяние остроконечным шлемом.
Руки от локтей ничем не прикрывались.
Позже, в правление Синаххериба, в 705–680 годах до н. э., конников Ассирии одели в кольчугу[12], покрывавшую все тело, кожаные штаны и сапоги выше колен и защитный шлем. Такое одеяние носили как лучники, так и копейщики.
Лучники использовали луки длиной примерно четыре фута (1,2 м), они стреляли стрелами примерно длиной в три фута (0,9 м), которые носили в колчане на спине. Иногда у копейщика имелся лук, свисавший с плеча как дополнительное оружие, на тот случай, если копье сломается.
В правление Асархаддона (680–669 до н. э.) лошади стали защищаться большой попоной, прикрывавшей заднюю часть лошади, ее грудь и спину. Она делалась из толстого войлока и хорошо защищала от стрел и камней.
Геродот пишет, что царь Мидии Киаксар первым построил «азиатов в колонны, разделив их на копейщиков, лучников и кавалерию».
Царь Киаксар умер в 585 году до н. э., процарствовав (с 625 г. до н. э.) 40 лет. Но, судя по изображениям, различные виды войск появились в ассирийской армии примерно за сто лет до него, в царствование Синахериба, если только не раньше. На скульптурных рельефах его времени представлены изображения кавалеристов в походе, их сопровождают подразделения пехоты. Те схватки, в которых только конница сражается с врагом, выглядят как длинный ряд копейщиков, двигающихся двойной линией. Иногда они делятся на отдельные группы, тогда лучники перемещаются вместе, тоже группами, каждая из них отличается собственной формой. Показаны также копьеносцы, они одеты и вооружены точно так же.
Персидская конница
По мнению Ксенофонта, персидскую кавалерию учредил Кир II Великий, проведший глубокое преобразование своей армии. Он хотел получить военную силу, способную не только быстро сокрушить врага, но и преследовать его при отступлении, для чего и организовал конные войска.
Первоначально он использовал подвижную конницу не столько для атаки, сколько для рассеяния построения противника и отрезания пути к отступлению после того, как пехота сокрушит основную массу вражеских войск. Для этого Кир защитил людей и лошадей нагрудными доспехами, мечами, а также копьями, которые они могли метать или применить в ближнем бою. У его людей не было ни луков, ни дротиков для поражения противника на расстоянии, то есть фактически они представляли собой тяжеловооруженную армию из уланов, обученных сражаться врукопашную. Из них были составлены эскад роны по сто всадников по фронту и восемь в глубину.
Во время битвы при Сардах Кир поостерегся выпустить своих конников против лидийских кавалеристов Креза, весьма искусных в использовании длинного копья и управлявших своими лошадьми с необычайной сноровкой. Для усиления он собрал всех верблюдов, которые находились в его армии для перевозки провизии и грузов, посадив на них воинов в обмундировании кавалерии.
Затем Кир построил их на первой линии, велев пехоте следовать за ними. Только что организованная кавалерия расположилась за пехотой, продемонстрировав, что он еще не решался полностью полагаться на всадников. Благодаря данному построению лошади лидийской кавалерии возбудились от вида и запаха верблюдов, начав крутиться и беспокойно разбегаться. Лидийцам пришлось спешиться и, хотя они храбро врубились в ряды пехоты Кира, после тяжелой борьбы потерпели пора жение.
В своем описании сражения Ксенофонт отдает должное персидской коннице, но приведенное выше описание, которое точно следует за текстом Геродота, выглядит более достоверным.
После Кира конница превратилась в значимую составляющую персидской армии. Она была тяжеловооруженной – как люди, так и лошади были защищены железными и бронзовыми доспехами и так нагружены, что с трудом смогли поспевать за более легковооруженными всадниками.
По примеру ассирийцев персы спутывали своих лошадей по ночам. Такая пагубная привычка делала их беспомощными в случае внезапного нападения, требуя сооружения укреплений вокруг лагеря.
Когда Ксеркс в 480 году вторгся в Грецию, он имел в своей армии 80 тысяч кавалеристов, не считая верблюдов и колесниц. Среди них оказались и 8 тысяч саргатов, представителей кочевого народа персидского происхождения, вооруженных только арканом и кинжалами. Они обычно сражались, бросая с расстояния аркан, а запутав врага, тащили его на себя и тотчас убивали кинжалом.
Мидийская конница имела чешуйчатые доспехи с нарукавниками. У мидян были небольшие щиты, изготовленные из ивняка, короткие копья, длинные луки и стрелы, короткий меч размещался над правым бедром. Точно так же были вооружены конники из Элама.
Кавалерия, набранная из каспиев, носила короткие накидки из козлиных шкур, имела луки и кривые мечи. Одетые в кожаные одеяния ливийцы использовали копья, закаленные в огне, и передвигались на колесницах. Арабы с длинными луками на правом плече и в стянутых поясом одеждах ездили на верблюдах и располагались позади и в стороне от остальной конницы, чтобы не пугать лошадей.
В той войне конница использовалась, как и в более поздние времена: в сражении у горы Киферони, затем в битве при Платеях (479 г. до н. э.), перед сражением персидскую кавалерию разбивали на эскадроны. Военачальник Масистий в золотых доспехах возглавлял передний отряд.
Когда он упал, его воины, пытаясь вернуть тело, подбадривая друг друга, бросили лошадей вперед, и произошла острая рукопашная схватка.
Осознав преимущества сражения небольшими отрядами, командование персидской кавалерии весьма эффективно использовало их метательное оружие, чтобы изнурять и утомлять врагов.
Накануне битвы при Платеях Мардоний отправил конных лучников, чтобы те напали на армию греков. Они ехали верхом, пуская стрелы и бросая копья, однако вовсе не стремились переходить к ближнему бою.
Действия персидской кавалерии породили сильное беспокойство среди греков, побудив их переменить позицию, и, скорее всего, и стали причиной начала битвы при Платеях 26 сентября 479 года до н. э.
Примерно сто лет спустя, когда Ксенофонт служил в Персии под руководством Кира Младшего, колесницы с лезвиями-косами продолжали использоваться, равно как и тяжелая и легкая кавалерия. Командующие или нижестоящие военачальники использовали как колесницы, так и верховых лошадей.
Сам Кир Младший ехал на колеснице, а когда ему сообщали, что враг приближается, он тотчас соскакивал, надевал доспехи и, взобравшись на лошадь, брал в руку копье, а затем отдавал своему войску приказ строиться в боевой порядок.
В распоряжении Кира Младшего было 600 всадников, выполнявших обязанности телохранителей, все имели латы, включая защиту ног, и шлемы, лошади также имели защиту на голове и груди. В руках у всадников были мечи.
Во время битвы при Кунаксе в 401 году до н. э. вместе с этими 600 вооруженными конниками он выступил против 6 тысяч воинов, расположившихся перед царем Артаксерксом, обратил их в бегство и лично убил их командующего Артагерза. Очевидно, что сражение происходило как рукопашный бой.
Тисаферн, командовавший в этом сражении конницей Артаксеркса, попытался пробиться вместе со своими конниками через греческих пелтастов. Те разомкнули свои ряды и, окружив всадников, рубили их мечами и забросали копьями. Сказанное свидетельствует о храбрости конников в рукопашном бою.
После гибели Кира Младшего, как пишет Ксенофонт, 10 тысяч греков, в составе которых не было конницы, несли урон от персидских всадников. Держась на безопасном расстоянии, пер сидские стрелки, лучники и другие бросали свое метательное оружие в тяжеловооруженных греков. Если же те нападали на них, то персы быстро отступали, стреляя назад, оборачиваясь во время движения.
Ксенофонт сформировал небольшой конный отряд из вьючных лошадей. Конников обеспечили кожаными нагрудниками, они оказались необычайно полезными во время отступления[13].
В войне между Дарием III и Александром Великим персы сохраняли военные колесницы, хотя похоже, что они во многом утратили свою эффективность благодаря искусству ведения боя воинами Александра. Конница была многочисленной, состояла из тяжеловооруженных всадников, сражавшихся мечами и копьями, и легкой конницы, применявшей луки со стрелами и дротики, успех последней во многом определялся неожиданностью нападения, чтобы она смогла нанести удар противнику метательным оружием.
Первоначально он использовал подвижную конницу не столько для атаки, сколько для рассеяния построения противника и отрезания пути к отступлению после того, как пехота сокрушит основную массу вражеских войск. Для этого Кир защитил людей и лошадей нагрудными доспехами, мечами, а также копьями, которые они могли метать или применить в ближнем бою. У его людей не было ни луков, ни дротиков для поражения противника на расстоянии, то есть фактически они представляли собой тяжеловооруженную армию из уланов, обученных сражаться врукопашную. Из них были составлены эскад роны по сто всадников по фронту и восемь в глубину.
Во время битвы при Сардах Кир поостерегся выпустить своих конников против лидийских кавалеристов Креза, весьма искусных в использовании длинного копья и управлявших своими лошадьми с необычайной сноровкой. Для усиления он собрал всех верблюдов, которые находились в его армии для перевозки провизии и грузов, посадив на них воинов в обмундировании кавалерии.
Затем Кир построил их на первой линии, велев пехоте следовать за ними. Только что организованная кавалерия расположилась за пехотой, продемонстрировав, что он еще не решался полностью полагаться на всадников. Благодаря данному построению лошади лидийской кавалерии возбудились от вида и запаха верблюдов, начав крутиться и беспокойно разбегаться. Лидийцам пришлось спешиться и, хотя они храбро врубились в ряды пехоты Кира, после тяжелой борьбы потерпели пора жение.
В своем описании сражения Ксенофонт отдает должное персидской коннице, но приведенное выше описание, которое точно следует за текстом Геродота, выглядит более достоверным.
После Кира конница превратилась в значимую составляющую персидской армии. Она была тяжеловооруженной – как люди, так и лошади были защищены железными и бронзовыми доспехами и так нагружены, что с трудом смогли поспевать за более легковооруженными всадниками.
По примеру ассирийцев персы спутывали своих лошадей по ночам. Такая пагубная привычка делала их беспомощными в случае внезапного нападения, требуя сооружения укреплений вокруг лагеря.
Когда Ксеркс в 480 году вторгся в Грецию, он имел в своей армии 80 тысяч кавалеристов, не считая верблюдов и колесниц. Среди них оказались и 8 тысяч саргатов, представителей кочевого народа персидского происхождения, вооруженных только арканом и кинжалами. Они обычно сражались, бросая с расстояния аркан, а запутав врага, тащили его на себя и тотчас убивали кинжалом.
Мидийская конница имела чешуйчатые доспехи с нарукавниками. У мидян были небольшие щиты, изготовленные из ивняка, короткие копья, длинные луки и стрелы, короткий меч размещался над правым бедром. Точно так же были вооружены конники из Элама.
Кавалерия, набранная из каспиев, носила короткие накидки из козлиных шкур, имела луки и кривые мечи. Одетые в кожаные одеяния ливийцы использовали копья, закаленные в огне, и передвигались на колесницах. Арабы с длинными луками на правом плече и в стянутых поясом одеждах ездили на верблюдах и располагались позади и в стороне от остальной конницы, чтобы не пугать лошадей.
В той войне конница использовалась, как и в более поздние времена: в сражении у горы Киферони, затем в битве при Платеях (479 г. до н. э.), перед сражением персидскую кавалерию разбивали на эскадроны. Военачальник Масистий в золотых доспехах возглавлял передний отряд.
Когда он упал, его воины, пытаясь вернуть тело, подбадривая друг друга, бросили лошадей вперед, и произошла острая рукопашная схватка.
Осознав преимущества сражения небольшими отрядами, командование персидской кавалерии весьма эффективно использовало их метательное оружие, чтобы изнурять и утомлять врагов.
Накануне битвы при Платеях Мардоний отправил конных лучников, чтобы те напали на армию греков. Они ехали верхом, пуская стрелы и бросая копья, однако вовсе не стремились переходить к ближнему бою.
Действия персидской кавалерии породили сильное беспокойство среди греков, побудив их переменить позицию, и, скорее всего, и стали причиной начала битвы при Платеях 26 сентября 479 года до н. э.
Примерно сто лет спустя, когда Ксенофонт служил в Персии под руководством Кира Младшего, колесницы с лезвиями-косами продолжали использоваться, равно как и тяжелая и легкая кавалерия. Командующие или нижестоящие военачальники использовали как колесницы, так и верховых лошадей.
Сам Кир Младший ехал на колеснице, а когда ему сообщали, что враг приближается, он тотчас соскакивал, надевал доспехи и, взобравшись на лошадь, брал в руку копье, а затем отдавал своему войску приказ строиться в боевой порядок.
В распоряжении Кира Младшего было 600 всадников, выполнявших обязанности телохранителей, все имели латы, включая защиту ног, и шлемы, лошади также имели защиту на голове и груди. В руках у всадников были мечи.
Во время битвы при Кунаксе в 401 году до н. э. вместе с этими 600 вооруженными конниками он выступил против 6 тысяч воинов, расположившихся перед царем Артаксерксом, обратил их в бегство и лично убил их командующего Артагерза. Очевидно, что сражение происходило как рукопашный бой.
Тисаферн, командовавший в этом сражении конницей Артаксеркса, попытался пробиться вместе со своими конниками через греческих пелтастов. Те разомкнули свои ряды и, окружив всадников, рубили их мечами и забросали копьями. Сказанное свидетельствует о храбрости конников в рукопашном бою.
После гибели Кира Младшего, как пишет Ксенофонт, 10 тысяч греков, в составе которых не было конницы, несли урон от персидских всадников. Держась на безопасном расстоянии, пер сидские стрелки, лучники и другие бросали свое метательное оружие в тяжеловооруженных греков. Если же те нападали на них, то персы быстро отступали, стреляя назад, оборачиваясь во время движения.
Ксенофонт сформировал небольшой конный отряд из вьючных лошадей. Конников обеспечили кожаными нагрудниками, они оказались необычайно полезными во время отступления[13].
В войне между Дарием III и Александром Великим персы сохраняли военные колесницы, хотя похоже, что они во многом утратили свою эффективность благодаря искусству ведения боя воинами Александра. Конница была многочисленной, состояла из тяжеловооруженных всадников, сражавшихся мечами и копьями, и легкой конницы, применявшей луки со стрелами и дротики, успех последней во многом определялся неожиданностью нападения, чтобы она смогла нанести удар противнику метательным оружием.
Глава 2. Греческая конница
Афинская и фессалийская конница
Греки были далеко не первым народом, использовавшим на войне конницу. Нехватка пастбищ и гористый характер страны, общая неприспособленность к использованию лошадей привели к тому, что сила греческой армии определялась действиями пехоты. В течение длительного периода конница у греков использовалась весьма ограниченно, не так, как это было в ранний период у скифов, персов и ассирийцев.
Самой ранней из упоминаемых в литературе войн с участием Греции была война семерых вождей против Фив в 1225 году до н. э., но она явно носит мифический характер, поскольку в ее описаниях нет практически никакой информации. Как бы то ни было, конница в тот период еще не использовалась.
Следующей по времени войной, о которой имеются исторические источники, стала осада Трои, происходившая сорок лет спустя, в 1194–1184 годах. Гомер приводит весьма полное и детальное описание этой войны, подробно рассказывая о вооружении и тактике ведения военных действий в то время. Он откровенно говорит о том, что, хотя греческие вожди использовали боевые колесницы, как и их противники, настоящая конница как военная сила не была известна обеим сражающимся армиям.
Наиболее правдоподобно предположение, что изобретение военной колесницы принадлежит жителям Малой Азии или Египта[14], от которых его унаследовали греки, подражавшие им. Геродот выразительно пишет о том, что греки научились у ливийцев запрягать в повозку четырех лошадей.
Без сомнения, первыми в Греции кавалерию начали использовать фессалийцы, возможно, задолго до того, как она получила широкое распространение в этой стране. Фессалийские равнины с множеством пастбищ, мягкий климат и плодородная земля необычайно подходили для выращивания лошадей, поэтому в этой провинции они оказались более многочисленными и выносливыми, чем в большинстве других. Вергилий пишет о том, что лапифы (лапиты), жившие в Фессалии, первыми сели на лошадей, стали использовать узду и поводья, тренировать лошадь на круге и обучать вооруженного всадника пришпоривать ее.
Естественно, что и другие народы обратились к примеру фессалийцев, чтобы обеспечить свои армии во время войны такой же конницей. Мы знаем, что, когда Писистратиды свергли правительство Афин и изгнали Алкемеонидов, последние воспользовались помощью лакедемонян, отправивших большую армию через море, чтобы напасть на Афины.
Услышав о готовившемся вторжении, Писистратиды обратились за поддержкой к фессалийцам и получили тысячу всадников. Полагаясь в основном на эти войска, афинские тираны очистили Фалерскую равнину от местных жителей, приспособив ее для действий конницы. И когда лакедемоняне высадились, против них бросили фессалийских наемников.
Фессалийцы атаковали храбро, убили многих спартанцев, включая и их предводителя царя Анхимолия, заставив уцелевших спасаться на своих кораблях. Так закончилась первая экспедиция. Во время второй попытки, произошедшей некоторое время спустя, удача оказалась на стороне лакедемонян, они нанесли поражение фессалийской коннице, потерявшей около сорока человек убитыми, после чего, упав духом, она тотчас вернулась в Фессалию. С того времени фессалийская и фракийская конница постоянно принимает участие в войнах в Греции вплоть до времени Александра, который из уроженцев Фессалии и Фракии набирал, наверное, самые лучшие кавалерийские части своей армии.
Плутарх утверждает, ссылаясь на Филостефана, что первым организатором кавалерии в Спарте стал Ликург, что он сформировал из них подразделения по пятьдесят человек, строившиеся четырехугольниками. Другое его утверждение, что Деметрий Фалерский[15] заявлял, что кавалерия Ликурга не имела военного применения, ибо в то время Спарта пребывала в состоянии мира, представляется сомнительным. Сказанное подтверждает свидетельство Ксенофонта в его «Трактате об управлении Лакедемонией», где он утверждает, что Ликург разделил армию на кавалерию и тяжеловооруженную пехоту, создав по шесть отрядов в каждом из видов войска.
Спустя 60 лет после Ликурга, в 743 году, во время Первой мессенской войны, конница уже использовалась. Как отмечает Павсаний, и у спартанцев и у мессенцев было по пятьсот всадников и легковооруженные воины.
Во время одной из битв тяжеловооруженные фаланги обеих сторон оказались разделены ручьем и не могли начать бой, не нарушив строй, отчего сражение вели только конница и легковооруженные войска.
В другом сражении, как он говорит, кавалерия с обеих сторон оставалась весьма малочисленной и не совершила ничего примечательного. Павсаний добавляет, что в это время жители Пелопоннеса еще не были искусными наездниками, что, вероятно, обуславливает тот факт, что в заключительной битве у подножия горы Итома (Ифома) никакой конницы с обеих сторон не было вовсе.
У древних греков верховая езда не пользовалась популярностью, поэтому они практически не уделяли внимания своей кавалерии, и эти войска практически отсутствовали в армиях греческих государств. Состоятельные граждане, которые были обязаны служить в качестве конных воинов, обычно предпочитали заменять себя наемниками, а сами шли в тяжелую пехоту.
Основной своей силой греческие государства считали фаланги тяжеловооруженной пехоты (гоплитов), и, хотя они нередко терпели поражение из-за недостатка конницы, все же в течение длительного времени не ликвидировали этот пробел. Греки пытались обеспечить необходимую помощь фаланге с помощью легковооруженной пехоты, использовались дротики, пращи, луки и стрелы. Хотя количество лучников никогда не было значительным, в сражении они всегда оказывались полезными.
Появившиеся наконец небольшие подразделения кавалерии не приносили почти никакой пользы. Всадники не были собственниками лошадей, на которых ездили, и поэтому вполне можно утверждать, что плохо ими управляли и недостаточно умело использовали свое оружие, находясь на чужих лошадях.
Следовательно, когда греки выпускали свою кавалерию на поле сражения, она обычно уступала противнику как в количестве, так и в дисциплине, ее нельзя было разделить на два фланга, соответственно ее размещали на одном фланге или спереди, готовой к действиям. Чаще же ее оставляли в тылу в качестве резерва. Подобную методику греки использовали начиная со Второй мессенской войны и вплоть до вторжения персов при Ксерксе. Фессалийцы остались единственным народом, который использовал конницу, и только у них служба в кавалерии пользовалась предпочтением перед пехотой.
В решающей битве при Марафоне (13 сентября 490 г. до н. э.), определившей судьбу первого вторжения персов, Афины имели 10 тысяч тяжеловооруженных пехотинцев. Их союзники платейцы, числом в тысячу, были вооружены сходным образом. Таким образом, у греков не было ни кавалерии, ни лучников. В распоряжении же персов находилось много конных воинов и лучников.
Мильтиад постарался как можно лучше защитить свое войско от персидской конницы, понимая ее значение в бою. За счет ослабления центра он вытянул боевую линию в длину так, что фланги ее оказались прикрытыми поросшими лесом и кустарником склонами холмов, где вражеской коннице, обычно действовавшей на флангах, было не развернуться. Кроме того, Мильтиад приказал преодолеть расстояние в 100–150 метров, с которого персы начали осыпать греков градом стрел из луков, камней из пращей, бегом, а не медленным шагом. Это было сделано, чтобы ошеломить врага, а также чтобы успеть нанести удар прежде, чем развернется кавалерия персов. Когда греческие фланги начали сходиться (в центре персы и мидяне сумели даже прорвать строй фаланги), персы не выдержали и бросились отступать к своим кораблям.
Как уже отмечалось, Мильтиад защитил свои фланги, растянув фалангу и использовав характер местности. Быстрая атака его пехоты не позволила персидской коннице соответствующим образом действовать.
Скорее всего, в битве при Фермопилах греки также не использовали кавалерию, однако у Ксеркса имелось 80 тысяч всадников, а также 20 тысяч ливийцев и арабов, применявших колесницы и верблюдов. Геродот пишет о том, что греки предпочли ожидать захватчика в Фермопильском проходе, заранее рассчитав, что варвары «не смогут воспользоваться ни своей численностью, ни кавалерией».
После возвращения Ксеркса в Персию, когда греки прошли через Истм (Коринфский перешеек), чтобы атаковать Мардония (командующего персидскими силами, оставленными Ксерксом в Греции), не встречаются упоминания о каком-либо использовании кавалерии в греческой армии. Персы же не только располагали многочисленной собственной конницей, но и их союзники фиванцы обзавелись кавалерией, оказавшейся весьма результативной. Она сослужила свою роль как в стычках до битвы при Платеях, так и в ходе отступления персидской армии.
Трудно объяснить, по какой именно причине в составе греческой армии не было конницы, в то время как те из греческих полисов, кто присоединился к персам и сражался в составе их войска, выставили конные отряды, причем воинов весьма искусных в обращении со своими лошадьми и оружием. Наверное, сказанное следует объяснить особой убежденностью греков в силе тяжеловооруженной пехоты, и поэтому для решающих битв, как, например, при Фермопилах, применялась только тяжеловооруженная пехота.
Возможно и другое объяснение, основанное на том факте, что греки, бывшие в союзе с персами Мардония, выставляя свою кавалерию, понимали, что персидская конница настолько многочисленнее и искуснее, что небольшой отряд всадников, который могли выдвинуть противостоящие персам греки, не смог бы реально противодействовать им. В этом случае грекам пришлось бы сражаться с персидской конницей в одинаковых условиях, то есть благоприятных для действий конницы, на ровных просторах, что при разнице в численности и опыте было бы выгодно только персам.
Сосредотачивая свои усилия на формировании и оснащении мощной пехоты, греки понимали, что станут располагать армией, не обремененной всадниками и способной действовать везде. Сражаясь в гористой, пересеченной местности, они смогут нейтрализовать преимущества персидской армии в силе их прекрасной конницы. Практика вполне подтверждает эту догадку. Мардоний ушел из Аттики, потому что она не подходила для его кавалерии, и переместился в Фивы, где местность позволяла использовать его конницу. Сказанное говорит о том значении, которое он ей придавал.
Греки переместились из Элевсина к подножию горы Киферон и построились здесь, стремясь не выходить на равнину. Мардоний отправил свою кавалерию под предводительством Масистия, чтобы он напал на мегарцев, которые единственные из греков, численностью в 3 тысячи человек, удерживали передовой форпост на равнине. Вскоре мегарцы получили подкрепление в виде большого количества греческой пехоты.
Геродот говорит, что персы атаковали греков эскадронами и нанесли им большие потери. Во время боестолкновения был убит Масистий, и сражение развернулось вокруг его тела. Атаковавшую кавалерию жестко встречала тяжеловооруженная пехота. Контратаковав конницу, она отбросила ее и отбила тело мертвого военачальника персов. Ничто не отражает лучше великолепные качества греческой пехоты, чем то, что позволило им отразить натиск лучшей конницы своего времени.
Персидская кавалерия действовала весьма энергично и напористо, что полностью соответствовало задачам этого рода войск и приводило к эффективному результату. Грекам в это время были направлены большие пополнения, а также запасы продовольствия через проходы от Киферона к Платеям.
Ночью Мардоний направил часть своей конницы в обход к этим проходам, надеясь нанести удар по вражеским коммуникациям. Выбравшись на равнину, всадники натолкнулись на конвой в пятьсот вьючных животных, перевозивших провизию из Пелопоннеса в распоряжение греческой армии. Персы тотчас напали и захватили конвой, убив или пленив сопровождающих, а также и большое количество животных, после чего увели оставшихся в свое расположение. Возможно, перед нами одно из первых подтверждений использования кавалерии, организованной таким образом, что она смогла действовать в тылу врага.
Конные лучники персидской армии сильно беспокоили греков. Они изматывали их тем, что на полном скаку пускали стрелы и метали дротики, избегая ближнего боя. Эта конница отсекла греков от реки Азоп, так что они стали испытывать серьезную нехватку воды. Воины, посланные в Пелопоннес за продовольствием, также были отрезаны кавалерией и не смогли достичь лагеря. В течение некоторого времени они оставались в весьма сложном положении и наконец решили переправиться на остров на реке Азоп, где надеялись найти защиту от атак кавалерии. Чтобы избежать столкновения с вражеской конницей, греки совершили марш ночью. Эти события завершились битвой при Платеях, закончившейся убедительной победой греков.
Самой ранней из упоминаемых в литературе войн с участием Греции была война семерых вождей против Фив в 1225 году до н. э., но она явно носит мифический характер, поскольку в ее описаниях нет практически никакой информации. Как бы то ни было, конница в тот период еще не использовалась.
Следующей по времени войной, о которой имеются исторические источники, стала осада Трои, происходившая сорок лет спустя, в 1194–1184 годах. Гомер приводит весьма полное и детальное описание этой войны, подробно рассказывая о вооружении и тактике ведения военных действий в то время. Он откровенно говорит о том, что, хотя греческие вожди использовали боевые колесницы, как и их противники, настоящая конница как военная сила не была известна обеим сражающимся армиям.
Наиболее правдоподобно предположение, что изобретение военной колесницы принадлежит жителям Малой Азии или Египта[14], от которых его унаследовали греки, подражавшие им. Геродот выразительно пишет о том, что греки научились у ливийцев запрягать в повозку четырех лошадей.
Без сомнения, первыми в Греции кавалерию начали использовать фессалийцы, возможно, задолго до того, как она получила широкое распространение в этой стране. Фессалийские равнины с множеством пастбищ, мягкий климат и плодородная земля необычайно подходили для выращивания лошадей, поэтому в этой провинции они оказались более многочисленными и выносливыми, чем в большинстве других. Вергилий пишет о том, что лапифы (лапиты), жившие в Фессалии, первыми сели на лошадей, стали использовать узду и поводья, тренировать лошадь на круге и обучать вооруженного всадника пришпоривать ее.
Естественно, что и другие народы обратились к примеру фессалийцев, чтобы обеспечить свои армии во время войны такой же конницей. Мы знаем, что, когда Писистратиды свергли правительство Афин и изгнали Алкемеонидов, последние воспользовались помощью лакедемонян, отправивших большую армию через море, чтобы напасть на Афины.
Услышав о готовившемся вторжении, Писистратиды обратились за поддержкой к фессалийцам и получили тысячу всадников. Полагаясь в основном на эти войска, афинские тираны очистили Фалерскую равнину от местных жителей, приспособив ее для действий конницы. И когда лакедемоняне высадились, против них бросили фессалийских наемников.
Фессалийцы атаковали храбро, убили многих спартанцев, включая и их предводителя царя Анхимолия, заставив уцелевших спасаться на своих кораблях. Так закончилась первая экспедиция. Во время второй попытки, произошедшей некоторое время спустя, удача оказалась на стороне лакедемонян, они нанесли поражение фессалийской коннице, потерявшей около сорока человек убитыми, после чего, упав духом, она тотчас вернулась в Фессалию. С того времени фессалийская и фракийская конница постоянно принимает участие в войнах в Греции вплоть до времени Александра, который из уроженцев Фессалии и Фракии набирал, наверное, самые лучшие кавалерийские части своей армии.
Плутарх утверждает, ссылаясь на Филостефана, что первым организатором кавалерии в Спарте стал Ликург, что он сформировал из них подразделения по пятьдесят человек, строившиеся четырехугольниками. Другое его утверждение, что Деметрий Фалерский[15] заявлял, что кавалерия Ликурга не имела военного применения, ибо в то время Спарта пребывала в состоянии мира, представляется сомнительным. Сказанное подтверждает свидетельство Ксенофонта в его «Трактате об управлении Лакедемонией», где он утверждает, что Ликург разделил армию на кавалерию и тяжеловооруженную пехоту, создав по шесть отрядов в каждом из видов войска.
Спустя 60 лет после Ликурга, в 743 году, во время Первой мессенской войны, конница уже использовалась. Как отмечает Павсаний, и у спартанцев и у мессенцев было по пятьсот всадников и легковооруженные воины.
Во время одной из битв тяжеловооруженные фаланги обеих сторон оказались разделены ручьем и не могли начать бой, не нарушив строй, отчего сражение вели только конница и легковооруженные войска.
В другом сражении, как он говорит, кавалерия с обеих сторон оставалась весьма малочисленной и не совершила ничего примечательного. Павсаний добавляет, что в это время жители Пелопоннеса еще не были искусными наездниками, что, вероятно, обуславливает тот факт, что в заключительной битве у подножия горы Итома (Ифома) никакой конницы с обеих сторон не было вовсе.
У древних греков верховая езда не пользовалась популярностью, поэтому они практически не уделяли внимания своей кавалерии, и эти войска практически отсутствовали в армиях греческих государств. Состоятельные граждане, которые были обязаны служить в качестве конных воинов, обычно предпочитали заменять себя наемниками, а сами шли в тяжелую пехоту.
Основной своей силой греческие государства считали фаланги тяжеловооруженной пехоты (гоплитов), и, хотя они нередко терпели поражение из-за недостатка конницы, все же в течение длительного времени не ликвидировали этот пробел. Греки пытались обеспечить необходимую помощь фаланге с помощью легковооруженной пехоты, использовались дротики, пращи, луки и стрелы. Хотя количество лучников никогда не было значительным, в сражении они всегда оказывались полезными.
Появившиеся наконец небольшие подразделения кавалерии не приносили почти никакой пользы. Всадники не были собственниками лошадей, на которых ездили, и поэтому вполне можно утверждать, что плохо ими управляли и недостаточно умело использовали свое оружие, находясь на чужих лошадях.
Следовательно, когда греки выпускали свою кавалерию на поле сражения, она обычно уступала противнику как в количестве, так и в дисциплине, ее нельзя было разделить на два фланга, соответственно ее размещали на одном фланге или спереди, готовой к действиям. Чаще же ее оставляли в тылу в качестве резерва. Подобную методику греки использовали начиная со Второй мессенской войны и вплоть до вторжения персов при Ксерксе. Фессалийцы остались единственным народом, который использовал конницу, и только у них служба в кавалерии пользовалась предпочтением перед пехотой.
В решающей битве при Марафоне (13 сентября 490 г. до н. э.), определившей судьбу первого вторжения персов, Афины имели 10 тысяч тяжеловооруженных пехотинцев. Их союзники платейцы, числом в тысячу, были вооружены сходным образом. Таким образом, у греков не было ни кавалерии, ни лучников. В распоряжении же персов находилось много конных воинов и лучников.
Мильтиад постарался как можно лучше защитить свое войско от персидской конницы, понимая ее значение в бою. За счет ослабления центра он вытянул боевую линию в длину так, что фланги ее оказались прикрытыми поросшими лесом и кустарником склонами холмов, где вражеской коннице, обычно действовавшей на флангах, было не развернуться. Кроме того, Мильтиад приказал преодолеть расстояние в 100–150 метров, с которого персы начали осыпать греков градом стрел из луков, камней из пращей, бегом, а не медленным шагом. Это было сделано, чтобы ошеломить врага, а также чтобы успеть нанести удар прежде, чем развернется кавалерия персов. Когда греческие фланги начали сходиться (в центре персы и мидяне сумели даже прорвать строй фаланги), персы не выдержали и бросились отступать к своим кораблям.
Как уже отмечалось, Мильтиад защитил свои фланги, растянув фалангу и использовав характер местности. Быстрая атака его пехоты не позволила персидской коннице соответствующим образом действовать.
Скорее всего, в битве при Фермопилах греки также не использовали кавалерию, однако у Ксеркса имелось 80 тысяч всадников, а также 20 тысяч ливийцев и арабов, применявших колесницы и верблюдов. Геродот пишет о том, что греки предпочли ожидать захватчика в Фермопильском проходе, заранее рассчитав, что варвары «не смогут воспользоваться ни своей численностью, ни кавалерией».
После возвращения Ксеркса в Персию, когда греки прошли через Истм (Коринфский перешеек), чтобы атаковать Мардония (командующего персидскими силами, оставленными Ксерксом в Греции), не встречаются упоминания о каком-либо использовании кавалерии в греческой армии. Персы же не только располагали многочисленной собственной конницей, но и их союзники фиванцы обзавелись кавалерией, оказавшейся весьма результативной. Она сослужила свою роль как в стычках до битвы при Платеях, так и в ходе отступления персидской армии.
Трудно объяснить, по какой именно причине в составе греческой армии не было конницы, в то время как те из греческих полисов, кто присоединился к персам и сражался в составе их войска, выставили конные отряды, причем воинов весьма искусных в обращении со своими лошадьми и оружием. Наверное, сказанное следует объяснить особой убежденностью греков в силе тяжеловооруженной пехоты, и поэтому для решающих битв, как, например, при Фермопилах, применялась только тяжеловооруженная пехота.
Возможно и другое объяснение, основанное на том факте, что греки, бывшие в союзе с персами Мардония, выставляя свою кавалерию, понимали, что персидская конница настолько многочисленнее и искуснее, что небольшой отряд всадников, который могли выдвинуть противостоящие персам греки, не смог бы реально противодействовать им. В этом случае грекам пришлось бы сражаться с персидской конницей в одинаковых условиях, то есть благоприятных для действий конницы, на ровных просторах, что при разнице в численности и опыте было бы выгодно только персам.
Сосредотачивая свои усилия на формировании и оснащении мощной пехоты, греки понимали, что станут располагать армией, не обремененной всадниками и способной действовать везде. Сражаясь в гористой, пересеченной местности, они смогут нейтрализовать преимущества персидской армии в силе их прекрасной конницы. Практика вполне подтверждает эту догадку. Мардоний ушел из Аттики, потому что она не подходила для его кавалерии, и переместился в Фивы, где местность позволяла использовать его конницу. Сказанное говорит о том значении, которое он ей придавал.
Греки переместились из Элевсина к подножию горы Киферон и построились здесь, стремясь не выходить на равнину. Мардоний отправил свою кавалерию под предводительством Масистия, чтобы он напал на мегарцев, которые единственные из греков, численностью в 3 тысячи человек, удерживали передовой форпост на равнине. Вскоре мегарцы получили подкрепление в виде большого количества греческой пехоты.
Геродот говорит, что персы атаковали греков эскадронами и нанесли им большие потери. Во время боестолкновения был убит Масистий, и сражение развернулось вокруг его тела. Атаковавшую кавалерию жестко встречала тяжеловооруженная пехота. Контратаковав конницу, она отбросила ее и отбила тело мертвого военачальника персов. Ничто не отражает лучше великолепные качества греческой пехоты, чем то, что позволило им отразить натиск лучшей конницы своего времени.
Персидская кавалерия действовала весьма энергично и напористо, что полностью соответствовало задачам этого рода войск и приводило к эффективному результату. Грекам в это время были направлены большие пополнения, а также запасы продовольствия через проходы от Киферона к Платеям.
Ночью Мардоний направил часть своей конницы в обход к этим проходам, надеясь нанести удар по вражеским коммуникациям. Выбравшись на равнину, всадники натолкнулись на конвой в пятьсот вьючных животных, перевозивших провизию из Пелопоннеса в распоряжение греческой армии. Персы тотчас напали и захватили конвой, убив или пленив сопровождающих, а также и большое количество животных, после чего увели оставшихся в свое расположение. Возможно, перед нами одно из первых подтверждений использования кавалерии, организованной таким образом, что она смогла действовать в тылу врага.
Конные лучники персидской армии сильно беспокоили греков. Они изматывали их тем, что на полном скаку пускали стрелы и метали дротики, избегая ближнего боя. Эта конница отсекла греков от реки Азоп, так что они стали испытывать серьезную нехватку воды. Воины, посланные в Пелопоннес за продовольствием, также были отрезаны кавалерией и не смогли достичь лагеря. В течение некоторого времени они оставались в весьма сложном положении и наконец решили переправиться на остров на реке Азоп, где надеялись найти защиту от атак кавалерии. Чтобы избежать столкновения с вражеской конницей, греки совершили марш ночью. Эти события завершились битвой при Платеях, закончившейся убедительной победой греков.