Страница:
— И о чем там говорилось? — напряженно спросил Антонио.
Касс показалось, что его голос дрогнул от страха. Впервые за долгое время. Однако он все еще умудрялся сохранять спокойствие и невозмутимость. Именно то, что ей больше всего сейчас нужно, — спокойствие и рассудительность. Но Касс видела, что под этой маской прячется страх.
— Пойдем со мной!
Они поднялись на второй этаж. И Касс не удивилась тому, что на сей раз все осталось неизменным: экран заполняла зловещая надпись: «ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я». Антонио подошел к столу, не спуская глаз с экрана.
— Я ничего не понимаю, — бубнила Касс, зябко обхватив себя за плечи. — Я не могу этого понять! Я не желаю это понимать!
«Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую…»
Антонио обернулся к ней и протянул руку. Касс в ужасе отшатнулась.
— Нет! — воскликнула она, отчаянно тряся головой.
— Хочет ли она этим сказать, что завладела рассудком и телом твоей сестры или что она хочет стать тебе сестрой? — вполголоса произнес он. — Боюсь, это слишком серьезная разница.
«Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую!»
И зачем только она вытрясла из Трейси это признание? Касс казалось, будто она летит вниз с обрыва и не может остановиться. Комната поплыла у нее перед глазами.
— Почему? — наконец прошептала она, не в силах больше отрицать очевидное.
Антонио взял ее за руку.
— Если она в какой-то степени управляет рассудком Трейси, то у нас остается надежда достучаться до нее и изгнать из ее мыслей Изабель.
— Надежда? У нас есть надежда? — Касс смотрела на него не отрываясь. — Да ведь она заставила кого-то убить электрика! Она заставила твою бабушку убить твоего деда! Она заставила Кэтрин выманить Эдуардо под колеса машины!
— Да, она полна гнева, — невозмутимо подтвердил Антонио. — Но даже гнев может поддаваться доводам разума или погаснуть совсем.
— Поддаваться? Погаснуть? Ты что, собрался играть с ней в вопросы и ответы? Антонио, это же призрак! Она давно мертва! И до сих пор не может этого простить! Я понятия не имею, как с ней общаться! Скорее всего, она не успокоится, пока не сживет со свету нас всех до единого! — Касс не сразу сообразила, что говорит невнятно оттого, что у нее стучат зубы.
— Тебе не следует постоянно думать о худшем, — резко возразил Антонио. — Нам нужно сохранять силу духа. До сих пор она вселялась только в тех, у кого не хватало силы противостоять ее ярости. Кассандра, не поддавайся панике и не впадай в истерику!
В его голосе Касс ясно слышала предупреждение. Какой кошмар! Значит ли это, что Трейси оказалась слабой?
— Из Трейси вышла превосходная мишень, верно?
— На данный момент нам следует запереть Трейси у нее в комнате, а если понадобится, то и связать, — заявил Антонио без обиняков.
В душе у Касс все восставало против такого решения, и все же она уступила:
— Пожалуй, ты прав. По-твоему, это она убила электрика?
— Даже если это сделала Трейси, в тот момент это была не она, — уверенно сказал Антонио.
Касс отшатнулась. Значит, это правда, и он готов обвинить в убийстве ее сестру!
— А почему это не может быть Грегори? — взорвалась она. — Ведь он явно что-то скрывает!
— Так вот что у тебя на уме? — На этот раз выдержка изменила и Антонио.
— Я сама не знаю, что у меня на уме!
— По-твоему, это мой брат сперва шляется неизвестно где, а потом появляется весь в крови? — сердито напомнил он.
Оба замерли, осененные жуткой догадкой. Вот оно, началось! Они уже ссорятся, они уже поддаются внушению Изабель!
— Скорее! — Антонио опомнился первым, схватил Касс за руку и бегом потащил через весь дом на задний двор. Дети играли там как ни в чем не бывало под присмотром Альфонсо.
Они переглянулись и поняли друг друга без слов. Наверх, в спальню!
Трейси снова пропала.
Темнота, окутавшая рассудок, постепенно редела.
И так же медленно, неохотно, словно старый проржавевший механизм, начинал работать его мозг.
Сначала это была острая, убийственная боль, потом наступила растерянность. Где он? Что с ним? И только после этого он кое-что понял. Он чуть не умер, но все-таки остался жив.
Грегори окончательно пришел в себя, но лежал совершенно неподвижно, скованный приступами боли, растекавшейся от правого плеча по всему телу. Никогда в жизни ему не было так больно! Кроме плеча, болели еще колено и голова. Он лежал навзничь па раскаленных острых скалах.
И все же он был жив. Грегори заставил себя открыть глаза и чуть не ослеп от яркого солнца.
Память восстановилась, и он вспомнил тяжелый грузовик оттеснивший его с дороги на самый край обрыва. Неужели он действительно увидел в кабине Изабель? Нет, ему наверняка почудилось!
Грегори едва не задохнулся от ужаса и боли. Кого он дурачит? Ведь она давно приговорила его к смерти. С самого детства она не давала ему прохода и играла, как кошка с мышью, делая игру все более серьезной, пока ставкой не стала его собственная жизнь. Грегори понятия не имел, каким образом призрак мог крутить руль грузовика, но и не сомневался, что именно она столкнула его с обрыва. И ей почти удалось выиграть.
Скрипя зубами от натуги, обливаясь потом, он заставил себя усесться и едва не потерял сознание от боли. Нет, ему нельзя снова впадать в беспамятство! А вдруг она вернется?
Немного отдышавшись и ощупав больное плечо, Грегори решил, что заработал вывих, который можно запросто вправить. Но при одной мысли о том, чтобы звать кого-то на помощь, его снова охватил ужас. Грегори оглянулся. Слава Богу, никого.
Неподалеку он увидел деревце чуть выше его ростом и заковылял туда, кривясь и охая от боли в плече и колене. Кое-как изготовился, стиснул зубы и налег плечом на ствол. В плече что-то хрустнуло, и боль почти прошла.
Привалившись к дереву и обливаясь потом, Грегори долго не мог унять тошноту и нервную дрожь.
Наконец ему стало немного легче, и он осмотрелся. Стены ущелья выглядели не очень крутыми, и при желании Грегори мог бы взобраться обратно на утес, но этот путь отнял бы у него весь остаток дня — даже будь он в форме. Внезапно он вспомнил о близких, оставшихся в «Каса де суэньос», и вздрогнул от предчувствия беды. Изабель почти расправилась с ним — поверила ли она, что он умер? И что она припасла для тех, кто остался в поместье? От одной мысли об этом ему сделалось дурно.
А потом Грегори увидел велосипед.
Он валялся примерно в десяти ярдах и на первый взгляд казался не очень искореженным. Подстегивая себя воспоминанием о детях, безмятежно игравших на полу в библиотеке, и об угрожающей ухмылке Изабель, Грегори заковылял в ту сторону. Затылок ломило так, что темнело в глазах. Он поднял руку, пощупал слипшиеся от крови волосы и приказал себе не думать о том, что с ним случилось.
Ему повезло: велосипед чудом остался цел, только немного погнулись спицы на переднем колесе. Грегори воспрянул духом.
Теперь нужно вернуться на дорогу. Глянув на солнце, Грегори прикинул, что провалялся без памяти несколько часов. Плохой признак, как говорят врачи. У него наверняка сотрясение мозга.
Ему предстояло сделать выбор. Либо вернуться в поместье, причем на велосипеде это займет вдвое меньше времени, либо добраться до города.
Его шатало от слабости, каждый шаг отзывался болью в колене, и что-то текло по шее вниз — наверное, кровь из раны на голове. Дорога до Педрасы круто поднималась в гору. Он не выдержит этот путь. Впрочем, неизвестно, выдержит ли он путь до дома. Но по крайней мере он идет под гору.
Грегори не хотел возвращаться.
Но и умирать среди этих скал он тоже не хотел.
Все еще держась за руки, Касс и Антонио бегом спустились в холл. Касс вырвала руку и метнулась к распахнутой двери. Где же Трейси?!
И в эту минуту она увидела на крыльце Селию. Она еле передвигала ноги: в косо сидевших очках, истерзанная, растрепанная, истекавшая кровью. Касс с криком кинулась ей навстречу. При виде ее Селия разрыдалась.
— Что с тобой? — восклицала Касс, обняв Селию что было сил. — Что случилось?
— Позвольте мне помочь вам, Селия, — сказал Антонио и обнял ее за талию, чтобы отвести в дом.
— Боже милостивый, мисс де Уоренн, вы и представить себе не можете, что со мной стряслось! — И Селия залилась слезами.
— Пойдем скорее! Тебе надо прилечь! — воскликнула Касс, с ужасом понимая, что сейчас услышит, и не желая этого слышать.
Все тело Селии было в синяках, а на виске зияла рана, покрытая коркой засохшей крови.
— В этом доме завелся сам дьявол! — причитала Селия. — Это нечистая сила, и она хотела меня убить!
Касс удостоверилась, что парадная дверь надежно заперта.
— Уж как мы увидали в окно вашу сестру, — продолжала Селия, — Алиса возьми да и выскочи из дома! Ну и я за ней, а как же еще! И тут началась самая жуть! Сперва она вроде как отвечала на мои крики, и мы бежали все дальше и дальше от дома. А потом я увидела эту женщину. Мисс де Уоренн, я в ту же секунду поняла, что она не из нашего мира! — Селия умолкла, чтобы перевести дух. Ее била крупная дрожь.
Касс в растерянности переглянулась с Антонио и тотчас догадалась, о чем он подумал. Ведь он сам нашел Алису — совсем рядом с домом. Значит, Селию кто-то нарочно выманил подальше в горы.
— Она улыбалась, но от этой улыбки меня жуть взяла! — Селия снова разрыдалась. — И я побежала от нее что было духу. Ох, мисс де Уоренн, она так и лопалась от злобы!
Касс молча обняла пожилую женщину за плечи.
— Я — бежать, а она за мной! Я споткнулась и полетела кубарем с обрыва. Голову разбила, локоть, чуть вовсе дух из меня не вышибло! А она давай меня звать. Шепчет да шепчет мое имя. Вроде бы и тихо так шептала, а я все равно слышала. Ох, не знаю! Может, в голове у меня совсем помутилось да я все это выдумала? Только уж очень ее шепот походил на настоящий!
— Знаю, — прошептала Касс, стараясь утешить ее, — я знаю!
— И ничего мне не оставалось, как спрятаться, — продолжала Селия, не обращая внимания на ее слова, — в той же самой яме, куда свалилась. Оказалось, что это не яма, а ущелье. А утром она ушла. — Селия без сил обмякла в кресле, спрятав в ладонях лицо. Она все еще дрожала.
— Ее зовут Изабель. И мы про нее знаем, — говорила Касс, гладя Селию по плечу. — Она решила отомстить нашему роду, и роду де ла Барка тоже. — Касс не давало покоя то, что Изабель не потребовалась помощь Трейси, чтобы выманить Селию в горы. Она воспользовалась слабостью старой служаки — ее искренней любовью к Алисе. Судя по мрачному виду Антонио, его посетила та же догадка.
Но оказалось, что Селия еще не закончила свой рассказ.
— Это не все! Когда я пришла в себя, то увидела, что лежу рядом с мертвой женщиной!
— Что? — обомлела Касс.
— Я лежала рядом с трупом! Он совсем старый, сухой — один скелет да лохмотья! — И Селия опять залилась слезами.
— О Господи! — Касс снова прижала Селию к груди.
— Но если от трупа остался один скелет, а от одежды — лохмотья, то как вы догадались, что это женщина? — спросил Антонио.
Касс поразил его напряженный голос. Ну да, конечно! Он надеялся — или боялся, — что Селия наткнулась на тело его жены!
— Украшения. На ней было такое красивое кольцо с бриллиантом и обручальное кольцо! Антонио застыл, утратив дар речи.
— Антонио! — окликнула его Касс. — Маргарита носила такие кольца?
Он поднял на нее пустой рассеянный взгляд. Касс без слов угадала ответ. Да. От того, что это могло означать, ей чуть не сделалось дурно.
— Селия, ты запомнила, в какой стороне это ущелье? Ты могла бы его найти?
— Там есть сухое речное русло, — Селия махнула рукой на север, — в километре отсюда. Я все шла и шла по нему и вышла аккурат за гаражи.
Касс видела, что Антонио обливается потом. До сумерек оставалось не меньше трех часов. — Алиса! — вдруг всполошилась Селия. — Что с ней?
— Она цела и невредима. Антонио нашел ее почти сразу, возле дома. — Слава тебе Господи! — с облегчением вздохнула Селия, — Стало быть, не оставил он нас своей милостью!
Дети! Касс переглянулась с Антонио. Он тоже подумал о них. Касс поспешила к задней двери. Дети сидели рядом с Альфонсо на каменной скамье и оживленно болтали.
— Эй, братцы! — как можно безмятежнее окликнула их Касс. — Пора домой! — И тут же обернулась к Антонио: — Послушай, мы могли бы успеть пройтись по этому руслу до того места, где Селия видела… — Касс умолкла на полуслове — в холл вышла Трейси, на ходу жуя сандвич.
Касс остолбенела.
«Теперь твоей сестрой буду я!»
Она почувствовала, как возле нее напряженно замер Антонио.
Трейси наконец заметила их и остановилась.
Касс с бешено бьющимся сердцем разглядывала сестру. Джинсы, майка и рубашка с длинными рукавами — Трейси оделась так, чтобы скрыть жуткие порезы на руках и ногах. Волосы теперь были чистыми, а то, что она не причесала их, вполне могло сойти за проявление очаровательной небрежности. Хотя ее лицо сильно осунулось, взгляд синих глаз оставался спокойным и ясным. Ничего особенного. И все же что-то в облике Трейси было не то.
Касс снова посмотрела сестре в глаза. Между прочим, у Изабель тоже были синие глаза, но немного другого оттенка. Вроде бы чуть-чуть бледнее, хотя каким-то чудом казались намного ярче.
Бледнее и ярче, и полны угрозы;
— Привет! — Касс все еще не могла справиться с сердцебиением.
— Привет, — отозвалась Трейси. Она посмотрела на Антонио и поднесла сандвич ко рту.
Она выглядела совершенно нормальной. Касс переглянулась с Антонио и снова уставилась на сестру, с неловкой улыбкой заметив:
— И как я не подумала, что ты проголодалась?
— Я чуть не умерла от голода, — призналась Трейси с едва заметной улыбкой и снова набросилась на сандвич.
— Как ты себя чувствуешь? — Касс с содроганием обнаружила, что машинально скрестила пальцы.
— Ужасно устала. Но мне уже лучше.
— Тебе нужно как следует отдохнуть! — сказала Касс с некоторым облегчением.
— Да, пожалуй. — Трейси подошла совсем близко. — А что это вы на меня так уставились?
— Прости. — Касс коснулась сестры рукой, желая удостовериться, что перед ней живая настоящая Трейси из плоти и крови, хотя измученная и худая. — Ты не хочешь поболтать?
— Я собиралась прилечь. Представляешь, я чуть не хлопнулась в обморок от слабости. Никогда в жизни так не уставала. — И она добавила, улыбаясь Антонио: — Может, позднее мы и правда поболтаем!
— С удовольствием, — кивнул он.
Трейси переводила сосредоточенный взгляд с него на Касс и обратно, как будто чувствовала, что произошло между ними за время ее отсутствия. Касс внутренне сжалась под этим взглядом. Хотя она была уверена, что ничем не выдала себя, чувство вины перед сестрой породило своего рода паранойю. Наконец Трейси одарила их улыбкой и направилась к лестнице.
Касс с Антонио так и стояли рядом, затаив дыхание и следя за каждым ее шагом. На третьей или четвертой ступеньке Трейси задержалась и обернулась, и на этот раз ее лицо показалось неподвижным и загадочным.
Только теперь Касс сообразила, что стоит, тесно прижимаясь к Антонио. Она попыталась ободрить Трейси улыбкой, но это получилось не очень удачно, потому что в тот же миг Касс не удержалась и отпрянула в сторону.
Трейси в ответ едва заметно улыбнулась, поднялась еще выше и скрылась из глаз.
— Она в порядке. — Касс с облегчением повисла на плече у Антонио. — Она в полном порядке!
— Кассандра, — Антонио осторожно высвободился, — я хочу обыскать речное русло. Ты останешься и присмотришь за остальными.
— Антонио, я иду с тобой! — Касс встревожилась. — Здесь обойдутся без меня, и с Трейси все в порядке! Нужно только успеть вернуться до темноты!
Антонио ничего не ответил. Он пошел к выходу, ни разу не обернувшись. Касс последовала за ним.
— Давай сочинять рассказы? Мне нравится их писать. На будущий год нам в школе всем зададут написать по своей книжке, — щебетала Алиса. — Их даже издают!
— А если я напишу рассказ по-испански и переведу его для тебя? — предложил Эдуардо.
Дети сидели в библиотеке, пока Альфонсо готовил им обед. Селия спала на диване, укрывшись пледом.
— Я бы хотела выучить испанский! — просияла Алиса. — В школе мы учим французский, но ведь теперь мы друзья, и я хочу выучить испанский!
— Я мог бы тебя учить! — оживился Эдуардо.
В дверях появился Альфонсо и позвал: — Дети, обедать!
— Ух, как я проголодался! — воскликнул Эдуардо. — А ты?
— Я тоже. — Алиса улыбнулась. Она по-прежнему мечтала как можно скорее убраться из этого дома, но по крайней мере теперь у нее был друг. Боковым зрением она заметила, какое-то движение. Сердце замерло у нее в груди. Девочка обернулась и увидела, что на пороге стоит ее мать.
Алиса застыла в нерешительности. Первым порывом было подбежать к Трейси, но она тут же вспомнила, что случилось, когда мать показалась в окне и выманила ее наружу.
— Мамочка! — смущенно пролепетала она.
— Привет, детка! — улыбнулась Трейси.
Алиса ошалело хлопала ресницами. Перед ней действительно стояла ее мать — не призрак.
— Как вы себя чувствуете, сеньора? — вежливо поинтересовался Альфонсо.
— Трейси! — Оказывается, Селия уже проснулась.
Однако Трейси не обращала ни на кого внимания. Она продолжала улыбаться, не отрывая взгляда от Алисы. Девочка терялась все больше и больше. В чем дело? Ведь ее мама выглядит вполне здоровой! Или это не так? Алиса напряженно разглядывала Трейси, по-прежнему производившую впечатление самой сногсшибательной женщины в мире.
— Мамочка, тебе лучше?
— Да, я в полном порядке. Пойдем со мной, Алиса. Пойдем!
Алиса готова была подчиниться, но ноги словно приросли к полу. Краем глаза она заметила, как Эдуардо медленно поднимается со своего места.
— Алиса, пойдем со мной! — повторила Трейси.
— Что… что вы задумали? — испуганно прошептала Селия.
Но Трейси даже не взглянула в ее сторону.
— Сеньора, Селия хотела бы знать, что вы задумали, — вежливо повторил Эдуардо, словно Трейси требовался переводчик.
Трейси развернулась и вперила в Эдуардо немигающий взгляд. Ее глаза странно сверкнули. — Я желаю побеседовать со своей дочерью!
— Сеньора! Вот обед! Прошу! — Недостаток английских слов Альфонсо пытался искупить теплой улыбкой. — С детьми!
— Я не хочу обедать, — отрезала Трейси.
— Трейси! — Селия вскочила, не в силах усидеть па месте. — Что с тобой?
А у Алисы вдруг захватило дух. Ее мама говорила так странно! У нее было такое странное лицо. И странные глаза. И даже улыбалась она как-то странно…
— Алиса, пойдем! — Трейси не собиралась отвечать на вопросы Селии. Она снова улыбнулась.
Но Алиса не могла заставить себя двинуться с места. С ее мамой что-то случилось. Что-то ужасное. Алиса не на шутку испугалась.
— Ты что, не слышишь? — спросила Трейси.
— Может, нам лучше побыть здесь? — умоляюще прошептала Аниса.
Эдуардо, стукнув костылями, встал рядом, и на сердце у Алисы потеплело от благодарности.
— Что-то ты бледная, Трейси! — Селия попыталась отвлечь ее от девочки, прикрывая свой страх жалкой улыбкой. — Не хочешь перекусить?
Трейси глянула на Селию с таким видом, словно только что обнаружила ее присутствие. И снова уставилась на дочь:
— Алиса! Здесь скоро начнутся жуткие вещи! Пойдем со мной!
— Трейси! — Селия набралась духу и выступила вперед.
Алиса пугалась все сильнее. Почему мама ведет себя так необычно? Девочка вспомнила тот страшный призрак, что приходил к ней во сне и гонялся за ней ночью. И что за жуткие вещи должны произойти?
— Я не хочу никуда идти, — сдавленно прошептала Алиса.
Альфонсо встал перед Трейси с полной тарелкой. — Суп, сеньора!
— Не мешай! — рявкнула Трейси и со всего размаху ударила его по лицу.
Алисе было так страшно, что она не смогла даже закричать, когда старик выронил тарелку и рухнул на пол, глухо стукнувшись головой о паркет. Зато закричала Селия.
— Альфонсо! — охнул Эдуардо.
Алисе тоже захотелось подбежать к старому слуге: он лежал неподвижно, не открывая глаз, как будто мертвый. Но первой возле него оказалась Селия.
Алиса обомлела: а что, если мама действительно убила его?!
— Альфонсо! — Эдуардо тоже неловко склонился над ним на костылях.
Алиса вдруг услышала стремительные шаги матери и испуганно скривилась, когда та схватила ее за руку.
— Я же велела тебе пойти со мной! Как ты смела ослушаться?
Алиса хотела извиниться, но не могла, потому что расплакалась от ужаса и страха за Альфонсо — доброго, заботливого старика, не сделавшего никому зла.
— Не трогайте ее! — прошептал Эдуарде.
— Ты… пойдешь… со мной, — пыхтела Трейси, волоча девочку за собой.
— Трейси! Отпусти ее! Пожалуйста! — вскричала Селия.
Алиса упиралась. Она не желала никуда идти, и все же шаг за шагом приближалась к двери.
— Ну пожалуйста! — всхлипывала девочка. — Отпусти меня! — Она вдруг почувствовала, что промочила штанишки.
— Ты что, оглохла? — рявкнула Трейси и встряхнула ее так, что у девочки лязгнули зубы.
Алиса кивнула, с ужасом глядя на искаженное яростью лицо матери. Где тетя Касс? Хоть бы она скорее вернулась!
— Отпустите ее! — кричал Эдуардо, шагая следом. — Сеньора!
Но Трейси еще крепче вцепилась в руку дочери и мигом выволокла ее в коридор.
— Нет! — Малышка пыталась вырваться, но где ей была тягаться со взрослой женщиной. — Эдуардо! Селия! — Она обернулась и увидела их бледные испуганные лица. — Не бросайте меня! Пожалуйста! Не бросайте!
Но Селия остолбенела, будто заколдованная. Только Эдуардо поспешил следом, путаясь в костылях.
Трейси тащила Алису куда-то вниз. Ее лицо окончательно превратилось в скованную напряжением маску, а глаза полыхали бешенством. Наконец они оказались перед дверью. Перед Алисой распахнулся темный зияющий провал. Ее с силой толкнули в спину.
Казалось, она целую вечность летела кубарем по крутым, скользким ступенькам, визжа от страха и боли, пока не приземлилась на полу.
— Мамочка! — слабо прохныкала она.
Ей никто не ответил.
Алиса скорчилась, не смея двинуться с места, и позвала снова:
— Мамочка!
Но вместо ответа где-то наверху с грохотом захлопнулась дверь. Лязгнул засов.
— Мамочка! Не бросай меня здесь! — из последних сил взмолилась Алиса.
Глава 23
Касс показалось, что его голос дрогнул от страха. Впервые за долгое время. Однако он все еще умудрялся сохранять спокойствие и невозмутимость. Именно то, что ей больше всего сейчас нужно, — спокойствие и рассудительность. Но Касс видела, что под этой маской прячется страх.
— Пойдем со мной!
Они поднялись на второй этаж. И Касс не удивилась тому, что на сей раз все осталось неизменным: экран заполняла зловещая надпись: «ТЕПЕРЬ ТВОЕЙ СЕСТРОЙ БУДУ Я». Антонио подошел к столу, не спуская глаз с экрана.
— Я ничего не понимаю, — бубнила Касс, зябко обхватив себя за плечи. — Я не могу этого понять! Я не желаю это понимать!
«Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую…»
Антонио обернулся к ней и протянул руку. Касс в ужасе отшатнулась.
— Нет! — воскликнула она, отчаянно тряся головой.
— Хочет ли она этим сказать, что завладела рассудком и телом твоей сестры или что она хочет стать тебе сестрой? — вполголоса произнес он. — Боюсь, это слишком серьезная разница.
«Я как будто раздвоилась… моя левая рука не могла остановить правую!»
И зачем только она вытрясла из Трейси это признание? Касс казалось, будто она летит вниз с обрыва и не может остановиться. Комната поплыла у нее перед глазами.
— Почему? — наконец прошептала она, не в силах больше отрицать очевидное.
Антонио взял ее за руку.
— Если она в какой-то степени управляет рассудком Трейси, то у нас остается надежда достучаться до нее и изгнать из ее мыслей Изабель.
— Надежда? У нас есть надежда? — Касс смотрела на него не отрываясь. — Да ведь она заставила кого-то убить электрика! Она заставила твою бабушку убить твоего деда! Она заставила Кэтрин выманить Эдуардо под колеса машины!
— Да, она полна гнева, — невозмутимо подтвердил Антонио. — Но даже гнев может поддаваться доводам разума или погаснуть совсем.
— Поддаваться? Погаснуть? Ты что, собрался играть с ней в вопросы и ответы? Антонио, это же призрак! Она давно мертва! И до сих пор не может этого простить! Я понятия не имею, как с ней общаться! Скорее всего, она не успокоится, пока не сживет со свету нас всех до единого! — Касс не сразу сообразила, что говорит невнятно оттого, что у нее стучат зубы.
— Тебе не следует постоянно думать о худшем, — резко возразил Антонио. — Нам нужно сохранять силу духа. До сих пор она вселялась только в тех, у кого не хватало силы противостоять ее ярости. Кассандра, не поддавайся панике и не впадай в истерику!
В его голосе Касс ясно слышала предупреждение. Какой кошмар! Значит ли это, что Трейси оказалась слабой?
— Из Трейси вышла превосходная мишень, верно?
— На данный момент нам следует запереть Трейси у нее в комнате, а если понадобится, то и связать, — заявил Антонио без обиняков.
В душе у Касс все восставало против такого решения, и все же она уступила:
— Пожалуй, ты прав. По-твоему, это она убила электрика?
— Даже если это сделала Трейси, в тот момент это была не она, — уверенно сказал Антонио.
Касс отшатнулась. Значит, это правда, и он готов обвинить в убийстве ее сестру!
— А почему это не может быть Грегори? — взорвалась она. — Ведь он явно что-то скрывает!
— Так вот что у тебя на уме? — На этот раз выдержка изменила и Антонио.
— Я сама не знаю, что у меня на уме!
— По-твоему, это мой брат сперва шляется неизвестно где, а потом появляется весь в крови? — сердито напомнил он.
Оба замерли, осененные жуткой догадкой. Вот оно, началось! Они уже ссорятся, они уже поддаются внушению Изабель!
— Скорее! — Антонио опомнился первым, схватил Касс за руку и бегом потащил через весь дом на задний двор. Дети играли там как ни в чем не бывало под присмотром Альфонсо.
Они переглянулись и поняли друг друга без слов. Наверх, в спальню!
Трейси снова пропала.
Темнота, окутавшая рассудок, постепенно редела.
И так же медленно, неохотно, словно старый проржавевший механизм, начинал работать его мозг.
Сначала это была острая, убийственная боль, потом наступила растерянность. Где он? Что с ним? И только после этого он кое-что понял. Он чуть не умер, но все-таки остался жив.
Грегори окончательно пришел в себя, но лежал совершенно неподвижно, скованный приступами боли, растекавшейся от правого плеча по всему телу. Никогда в жизни ему не было так больно! Кроме плеча, болели еще колено и голова. Он лежал навзничь па раскаленных острых скалах.
И все же он был жив. Грегори заставил себя открыть глаза и чуть не ослеп от яркого солнца.
Память восстановилась, и он вспомнил тяжелый грузовик оттеснивший его с дороги на самый край обрыва. Неужели он действительно увидел в кабине Изабель? Нет, ему наверняка почудилось!
Грегори едва не задохнулся от ужаса и боли. Кого он дурачит? Ведь она давно приговорила его к смерти. С самого детства она не давала ему прохода и играла, как кошка с мышью, делая игру все более серьезной, пока ставкой не стала его собственная жизнь. Грегори понятия не имел, каким образом призрак мог крутить руль грузовика, но и не сомневался, что именно она столкнула его с обрыва. И ей почти удалось выиграть.
Скрипя зубами от натуги, обливаясь потом, он заставил себя усесться и едва не потерял сознание от боли. Нет, ему нельзя снова впадать в беспамятство! А вдруг она вернется?
Немного отдышавшись и ощупав больное плечо, Грегори решил, что заработал вывих, который можно запросто вправить. Но при одной мысли о том, чтобы звать кого-то на помощь, его снова охватил ужас. Грегори оглянулся. Слава Богу, никого.
Неподалеку он увидел деревце чуть выше его ростом и заковылял туда, кривясь и охая от боли в плече и колене. Кое-как изготовился, стиснул зубы и налег плечом на ствол. В плече что-то хрустнуло, и боль почти прошла.
Привалившись к дереву и обливаясь потом, Грегори долго не мог унять тошноту и нервную дрожь.
Наконец ему стало немного легче, и он осмотрелся. Стены ущелья выглядели не очень крутыми, и при желании Грегори мог бы взобраться обратно на утес, но этот путь отнял бы у него весь остаток дня — даже будь он в форме. Внезапно он вспомнил о близких, оставшихся в «Каса де суэньос», и вздрогнул от предчувствия беды. Изабель почти расправилась с ним — поверила ли она, что он умер? И что она припасла для тех, кто остался в поместье? От одной мысли об этом ему сделалось дурно.
А потом Грегори увидел велосипед.
Он валялся примерно в десяти ярдах и на первый взгляд казался не очень искореженным. Подстегивая себя воспоминанием о детях, безмятежно игравших на полу в библиотеке, и об угрожающей ухмылке Изабель, Грегори заковылял в ту сторону. Затылок ломило так, что темнело в глазах. Он поднял руку, пощупал слипшиеся от крови волосы и приказал себе не думать о том, что с ним случилось.
Ему повезло: велосипед чудом остался цел, только немного погнулись спицы на переднем колесе. Грегори воспрянул духом.
Теперь нужно вернуться на дорогу. Глянув на солнце, Грегори прикинул, что провалялся без памяти несколько часов. Плохой признак, как говорят врачи. У него наверняка сотрясение мозга.
Ему предстояло сделать выбор. Либо вернуться в поместье, причем на велосипеде это займет вдвое меньше времени, либо добраться до города.
Его шатало от слабости, каждый шаг отзывался болью в колене, и что-то текло по шее вниз — наверное, кровь из раны на голове. Дорога до Педрасы круто поднималась в гору. Он не выдержит этот путь. Впрочем, неизвестно, выдержит ли он путь до дома. Но по крайней мере он идет под гору.
Грегори не хотел возвращаться.
Но и умирать среди этих скал он тоже не хотел.
Все еще держась за руки, Касс и Антонио бегом спустились в холл. Касс вырвала руку и метнулась к распахнутой двери. Где же Трейси?!
И в эту минуту она увидела на крыльце Селию. Она еле передвигала ноги: в косо сидевших очках, истерзанная, растрепанная, истекавшая кровью. Касс с криком кинулась ей навстречу. При виде ее Селия разрыдалась.
— Что с тобой? — восклицала Касс, обняв Селию что было сил. — Что случилось?
— Позвольте мне помочь вам, Селия, — сказал Антонио и обнял ее за талию, чтобы отвести в дом.
— Боже милостивый, мисс де Уоренн, вы и представить себе не можете, что со мной стряслось! — И Селия залилась слезами.
— Пойдем скорее! Тебе надо прилечь! — воскликнула Касс, с ужасом понимая, что сейчас услышит, и не желая этого слышать.
Все тело Селии было в синяках, а на виске зияла рана, покрытая коркой засохшей крови.
— В этом доме завелся сам дьявол! — причитала Селия. — Это нечистая сила, и она хотела меня убить!
Касс удостоверилась, что парадная дверь надежно заперта.
— Уж как мы увидали в окно вашу сестру, — продолжала Селия, — Алиса возьми да и выскочи из дома! Ну и я за ней, а как же еще! И тут началась самая жуть! Сперва она вроде как отвечала на мои крики, и мы бежали все дальше и дальше от дома. А потом я увидела эту женщину. Мисс де Уоренн, я в ту же секунду поняла, что она не из нашего мира! — Селия умолкла, чтобы перевести дух. Ее била крупная дрожь.
Касс в растерянности переглянулась с Антонио и тотчас догадалась, о чем он подумал. Ведь он сам нашел Алису — совсем рядом с домом. Значит, Селию кто-то нарочно выманил подальше в горы.
— Она улыбалась, но от этой улыбки меня жуть взяла! — Селия снова разрыдалась. — И я побежала от нее что было духу. Ох, мисс де Уоренн, она так и лопалась от злобы!
Касс молча обняла пожилую женщину за плечи.
— Я — бежать, а она за мной! Я споткнулась и полетела кубарем с обрыва. Голову разбила, локоть, чуть вовсе дух из меня не вышибло! А она давай меня звать. Шепчет да шепчет мое имя. Вроде бы и тихо так шептала, а я все равно слышала. Ох, не знаю! Может, в голове у меня совсем помутилось да я все это выдумала? Только уж очень ее шепот походил на настоящий!
— Знаю, — прошептала Касс, стараясь утешить ее, — я знаю!
— И ничего мне не оставалось, как спрятаться, — продолжала Селия, не обращая внимания на ее слова, — в той же самой яме, куда свалилась. Оказалось, что это не яма, а ущелье. А утром она ушла. — Селия без сил обмякла в кресле, спрятав в ладонях лицо. Она все еще дрожала.
— Ее зовут Изабель. И мы про нее знаем, — говорила Касс, гладя Селию по плечу. — Она решила отомстить нашему роду, и роду де ла Барка тоже. — Касс не давало покоя то, что Изабель не потребовалась помощь Трейси, чтобы выманить Селию в горы. Она воспользовалась слабостью старой служаки — ее искренней любовью к Алисе. Судя по мрачному виду Антонио, его посетила та же догадка.
Но оказалось, что Селия еще не закончила свой рассказ.
— Это не все! Когда я пришла в себя, то увидела, что лежу рядом с мертвой женщиной!
— Что? — обомлела Касс.
— Я лежала рядом с трупом! Он совсем старый, сухой — один скелет да лохмотья! — И Селия опять залилась слезами.
— О Господи! — Касс снова прижала Селию к груди.
— Но если от трупа остался один скелет, а от одежды — лохмотья, то как вы догадались, что это женщина? — спросил Антонио.
Касс поразил его напряженный голос. Ну да, конечно! Он надеялся — или боялся, — что Селия наткнулась на тело его жены!
— Украшения. На ней было такое красивое кольцо с бриллиантом и обручальное кольцо! Антонио застыл, утратив дар речи.
— Антонио! — окликнула его Касс. — Маргарита носила такие кольца?
Он поднял на нее пустой рассеянный взгляд. Касс без слов угадала ответ. Да. От того, что это могло означать, ей чуть не сделалось дурно.
— Селия, ты запомнила, в какой стороне это ущелье? Ты могла бы его найти?
— Там есть сухое речное русло, — Селия махнула рукой на север, — в километре отсюда. Я все шла и шла по нему и вышла аккурат за гаражи.
Касс видела, что Антонио обливается потом. До сумерек оставалось не меньше трех часов. — Алиса! — вдруг всполошилась Селия. — Что с ней?
— Она цела и невредима. Антонио нашел ее почти сразу, возле дома. — Слава тебе Господи! — с облегчением вздохнула Селия, — Стало быть, не оставил он нас своей милостью!
Дети! Касс переглянулась с Антонио. Он тоже подумал о них. Касс поспешила к задней двери. Дети сидели рядом с Альфонсо на каменной скамье и оживленно болтали.
— Эй, братцы! — как можно безмятежнее окликнула их Касс. — Пора домой! — И тут же обернулась к Антонио: — Послушай, мы могли бы успеть пройтись по этому руслу до того места, где Селия видела… — Касс умолкла на полуслове — в холл вышла Трейси, на ходу жуя сандвич.
Касс остолбенела.
«Теперь твоей сестрой буду я!»
Она почувствовала, как возле нее напряженно замер Антонио.
Трейси наконец заметила их и остановилась.
Касс с бешено бьющимся сердцем разглядывала сестру. Джинсы, майка и рубашка с длинными рукавами — Трейси оделась так, чтобы скрыть жуткие порезы на руках и ногах. Волосы теперь были чистыми, а то, что она не причесала их, вполне могло сойти за проявление очаровательной небрежности. Хотя ее лицо сильно осунулось, взгляд синих глаз оставался спокойным и ясным. Ничего особенного. И все же что-то в облике Трейси было не то.
Касс снова посмотрела сестре в глаза. Между прочим, у Изабель тоже были синие глаза, но немного другого оттенка. Вроде бы чуть-чуть бледнее, хотя каким-то чудом казались намного ярче.
Бледнее и ярче, и полны угрозы;
— Привет! — Касс все еще не могла справиться с сердцебиением.
— Привет, — отозвалась Трейси. Она посмотрела на Антонио и поднесла сандвич ко рту.
Она выглядела совершенно нормальной. Касс переглянулась с Антонио и снова уставилась на сестру, с неловкой улыбкой заметив:
— И как я не подумала, что ты проголодалась?
— Я чуть не умерла от голода, — призналась Трейси с едва заметной улыбкой и снова набросилась на сандвич.
— Как ты себя чувствуешь? — Касс с содроганием обнаружила, что машинально скрестила пальцы.
— Ужасно устала. Но мне уже лучше.
— Тебе нужно как следует отдохнуть! — сказала Касс с некоторым облегчением.
— Да, пожалуй. — Трейси подошла совсем близко. — А что это вы на меня так уставились?
— Прости. — Касс коснулась сестры рукой, желая удостовериться, что перед ней живая настоящая Трейси из плоти и крови, хотя измученная и худая. — Ты не хочешь поболтать?
— Я собиралась прилечь. Представляешь, я чуть не хлопнулась в обморок от слабости. Никогда в жизни так не уставала. — И она добавила, улыбаясь Антонио: — Может, позднее мы и правда поболтаем!
— С удовольствием, — кивнул он.
Трейси переводила сосредоточенный взгляд с него на Касс и обратно, как будто чувствовала, что произошло между ними за время ее отсутствия. Касс внутренне сжалась под этим взглядом. Хотя она была уверена, что ничем не выдала себя, чувство вины перед сестрой породило своего рода паранойю. Наконец Трейси одарила их улыбкой и направилась к лестнице.
Касс с Антонио так и стояли рядом, затаив дыхание и следя за каждым ее шагом. На третьей или четвертой ступеньке Трейси задержалась и обернулась, и на этот раз ее лицо показалось неподвижным и загадочным.
Только теперь Касс сообразила, что стоит, тесно прижимаясь к Антонио. Она попыталась ободрить Трейси улыбкой, но это получилось не очень удачно, потому что в тот же миг Касс не удержалась и отпрянула в сторону.
Трейси в ответ едва заметно улыбнулась, поднялась еще выше и скрылась из глаз.
— Она в порядке. — Касс с облегчением повисла на плече у Антонио. — Она в полном порядке!
— Кассандра, — Антонио осторожно высвободился, — я хочу обыскать речное русло. Ты останешься и присмотришь за остальными.
— Антонио, я иду с тобой! — Касс встревожилась. — Здесь обойдутся без меня, и с Трейси все в порядке! Нужно только успеть вернуться до темноты!
Антонио ничего не ответил. Он пошел к выходу, ни разу не обернувшись. Касс последовала за ним.
— Давай сочинять рассказы? Мне нравится их писать. На будущий год нам в школе всем зададут написать по своей книжке, — щебетала Алиса. — Их даже издают!
— А если я напишу рассказ по-испански и переведу его для тебя? — предложил Эдуардо.
Дети сидели в библиотеке, пока Альфонсо готовил им обед. Селия спала на диване, укрывшись пледом.
— Я бы хотела выучить испанский! — просияла Алиса. — В школе мы учим французский, но ведь теперь мы друзья, и я хочу выучить испанский!
— Я мог бы тебя учить! — оживился Эдуардо.
В дверях появился Альфонсо и позвал: — Дети, обедать!
— Ух, как я проголодался! — воскликнул Эдуардо. — А ты?
— Я тоже. — Алиса улыбнулась. Она по-прежнему мечтала как можно скорее убраться из этого дома, но по крайней мере теперь у нее был друг. Боковым зрением она заметила, какое-то движение. Сердце замерло у нее в груди. Девочка обернулась и увидела, что на пороге стоит ее мать.
Алиса застыла в нерешительности. Первым порывом было подбежать к Трейси, но она тут же вспомнила, что случилось, когда мать показалась в окне и выманила ее наружу.
— Мамочка! — смущенно пролепетала она.
— Привет, детка! — улыбнулась Трейси.
Алиса ошалело хлопала ресницами. Перед ней действительно стояла ее мать — не призрак.
— Как вы себя чувствуете, сеньора? — вежливо поинтересовался Альфонсо.
— Трейси! — Оказывается, Селия уже проснулась.
Однако Трейси не обращала ни на кого внимания. Она продолжала улыбаться, не отрывая взгляда от Алисы. Девочка терялась все больше и больше. В чем дело? Ведь ее мама выглядит вполне здоровой! Или это не так? Алиса напряженно разглядывала Трейси, по-прежнему производившую впечатление самой сногсшибательной женщины в мире.
— Мамочка, тебе лучше?
— Да, я в полном порядке. Пойдем со мной, Алиса. Пойдем!
Алиса готова была подчиниться, но ноги словно приросли к полу. Краем глаза она заметила, как Эдуардо медленно поднимается со своего места.
— Алиса, пойдем со мной! — повторила Трейси.
— Что… что вы задумали? — испуганно прошептала Селия.
Но Трейси даже не взглянула в ее сторону.
— Сеньора, Селия хотела бы знать, что вы задумали, — вежливо повторил Эдуардо, словно Трейси требовался переводчик.
Трейси развернулась и вперила в Эдуардо немигающий взгляд. Ее глаза странно сверкнули. — Я желаю побеседовать со своей дочерью!
— Сеньора! Вот обед! Прошу! — Недостаток английских слов Альфонсо пытался искупить теплой улыбкой. — С детьми!
— Я не хочу обедать, — отрезала Трейси.
— Трейси! — Селия вскочила, не в силах усидеть па месте. — Что с тобой?
А у Алисы вдруг захватило дух. Ее мама говорила так странно! У нее было такое странное лицо. И странные глаза. И даже улыбалась она как-то странно…
— Алиса, пойдем! — Трейси не собиралась отвечать на вопросы Селии. Она снова улыбнулась.
Но Алиса не могла заставить себя двинуться с места. С ее мамой что-то случилось. Что-то ужасное. Алиса не на шутку испугалась.
— Ты что, не слышишь? — спросила Трейси.
— Может, нам лучше побыть здесь? — умоляюще прошептала Аниса.
Эдуардо, стукнув костылями, встал рядом, и на сердце у Алисы потеплело от благодарности.
— Что-то ты бледная, Трейси! — Селия попыталась отвлечь ее от девочки, прикрывая свой страх жалкой улыбкой. — Не хочешь перекусить?
Трейси глянула на Селию с таким видом, словно только что обнаружила ее присутствие. И снова уставилась на дочь:
— Алиса! Здесь скоро начнутся жуткие вещи! Пойдем со мной!
— Трейси! — Селия набралась духу и выступила вперед.
Алиса пугалась все сильнее. Почему мама ведет себя так необычно? Девочка вспомнила тот страшный призрак, что приходил к ней во сне и гонялся за ней ночью. И что за жуткие вещи должны произойти?
— Я не хочу никуда идти, — сдавленно прошептала Алиса.
Альфонсо встал перед Трейси с полной тарелкой. — Суп, сеньора!
— Не мешай! — рявкнула Трейси и со всего размаху ударила его по лицу.
Алисе было так страшно, что она не смогла даже закричать, когда старик выронил тарелку и рухнул на пол, глухо стукнувшись головой о паркет. Зато закричала Селия.
— Альфонсо! — охнул Эдуардо.
Алисе тоже захотелось подбежать к старому слуге: он лежал неподвижно, не открывая глаз, как будто мертвый. Но первой возле него оказалась Селия.
Алиса обомлела: а что, если мама действительно убила его?!
— Альфонсо! — Эдуардо тоже неловко склонился над ним на костылях.
Алиса вдруг услышала стремительные шаги матери и испуганно скривилась, когда та схватила ее за руку.
— Я же велела тебе пойти со мной! Как ты смела ослушаться?
Алиса хотела извиниться, но не могла, потому что расплакалась от ужаса и страха за Альфонсо — доброго, заботливого старика, не сделавшего никому зла.
— Не трогайте ее! — прошептал Эдуарде.
— Ты… пойдешь… со мной, — пыхтела Трейси, волоча девочку за собой.
— Трейси! Отпусти ее! Пожалуйста! — вскричала Селия.
Алиса упиралась. Она не желала никуда идти, и все же шаг за шагом приближалась к двери.
— Ну пожалуйста! — всхлипывала девочка. — Отпусти меня! — Она вдруг почувствовала, что промочила штанишки.
— Ты что, оглохла? — рявкнула Трейси и встряхнула ее так, что у девочки лязгнули зубы.
Алиса кивнула, с ужасом глядя на искаженное яростью лицо матери. Где тетя Касс? Хоть бы она скорее вернулась!
— Отпустите ее! — кричал Эдуардо, шагая следом. — Сеньора!
Но Трейси еще крепче вцепилась в руку дочери и мигом выволокла ее в коридор.
— Нет! — Малышка пыталась вырваться, но где ей была тягаться со взрослой женщиной. — Эдуардо! Селия! — Она обернулась и увидела их бледные испуганные лица. — Не бросайте меня! Пожалуйста! Не бросайте!
Но Селия остолбенела, будто заколдованная. Только Эдуардо поспешил следом, путаясь в костылях.
Трейси тащила Алису куда-то вниз. Ее лицо окончательно превратилось в скованную напряжением маску, а глаза полыхали бешенством. Наконец они оказались перед дверью. Перед Алисой распахнулся темный зияющий провал. Ее с силой толкнули в спину.
Казалось, она целую вечность летела кубарем по крутым, скользким ступенькам, визжа от страха и боли, пока не приземлилась на полу.
— Мамочка! — слабо прохныкала она.
Ей никто не ответил.
Алиса скорчилась, не смея двинуться с места, и позвала снова:
— Мамочка!
Но вместо ответа где-то наверху с грохотом захлопнулась дверь. Лязгнул засов.
— Мамочка! Не бросай меня здесь! — из последних сил взмолилась Алиса.
Глава 23
День четвертый. 21.00
Касс уже в который раз смотрела на часы. Почти восемь.
— Мы не успеем найти это место! — крикнула она Антонио, упрямо шагавшему вперед. — Пора возвращаться!
Над горами быстро сгущались сумерки. Еще минут сорок — и станет совсем темно. Пора возвращаться. Касс содрогнулась, но не от холода. Грядущая ночь не сулила ничего хорошего. Изабель по-прежнему бродила где-то поблизости, и опасно было надолго оставлять детей одних.
Антонио внезапно вскрикнул. Касс встрепенулась: он поспешно спустился по ту сторону холма и скрылся из виду.
Она побежала следом. Одного взгляда с вершины холма было достаточно, чтобы понять, в чем дело.
Касс замерла от неожиданности, а Антонио медленно опустился на колени.
Господи! Неужели они все же нашли Маргариту — через столько лет?
Касс не знала, что и подумать. Она одновременно и надеялась на это, и боялась.
Касс попыталась убедить себя, что волнуется напрасно. Их жизни переплелись только из-за вмешательства Изабель. У них нет и не может быть общего будущего. К тому же Касс не желала больше рисковать и влюбляться, а потом страдать. Слава Богу, ей есть кому посвятить свою жизнь. Отныне забота о сестре и племяннице займет все ее время.
— Кассандра! — хрипло окликнул Антонио.
Волей-неволей ей пришлось спуститься. Кости так долго пролежали под солнцем, что совершенно очистились от плоти.
Антонио сидел совершенно неподвижно. Касс подошла сзади и встала на колени рядом с ним. Ее взгляд приковали ветхие лохмотья, когда-то выкрашенные в розовый цвет, и кольцо со сверкавшим бриллиантом.
Антонио выпрямился. По его лицу было ясно, что он нашел то, что искал. Касс тоже встала.
— Нам нужно возвращаться. — Антонио стал подниматься на холм.
Касс догнала его не сразу и сама не заметила, как взяла за руку, желая утешить.
— Мне ужасно жаль.
— Мне тоже. — Он оглянулся на нее, высвободил руку и пошел дальше.
Касс опешила. Что за чертовщина? Неужели Антонио все еще не разлюбил свою жену? И откуда эта дикая ревность, вспыхнувшая в ней самой?
Щеки коснулось легкое, едва заметное дуновение. А вместе с ним приторный аромат… фиалки!
Касс с бешено бившимся сердцем помчалась вперед, не разбирая дороги, как будто надеялась убежать от Изабель. Антонио уже успел взобраться на холм. Касс присоединилась к нему и огляделась. Никого. Неужели ей почудилось?
А запах? Она снова и снова принюхивалась, зажмурив глаза.
Все, хватит! Иначе она окончательно сойдет с ума от страха!
Антонио успел уйти далеко вперед, и ей снова пришлось припустить бегом. При виде его застывшего лица Касс не выдержала:
— Ты в порядке?
— Нет.
От пульсировавшей в висках острой боли впору было кричать. Касс двигалась вприпрыжку, чтобы видеть его лицо.
— Ты не виноват, что так вышло!
Он развернулся и глянул на нее с такой яростью, что у Касс душа ушла в пятки.
Касс уже в который раз смотрела на часы. Почти восемь.
— Мы не успеем найти это место! — крикнула она Антонио, упрямо шагавшему вперед. — Пора возвращаться!
Над горами быстро сгущались сумерки. Еще минут сорок — и станет совсем темно. Пора возвращаться. Касс содрогнулась, но не от холода. Грядущая ночь не сулила ничего хорошего. Изабель по-прежнему бродила где-то поблизости, и опасно было надолго оставлять детей одних.
Антонио внезапно вскрикнул. Касс встрепенулась: он поспешно спустился по ту сторону холма и скрылся из виду.
Она побежала следом. Одного взгляда с вершины холма было достаточно, чтобы понять, в чем дело.
Касс замерла от неожиданности, а Антонио медленно опустился на колени.
Господи! Неужели они все же нашли Маргариту — через столько лет?
Касс не знала, что и подумать. Она одновременно и надеялась на это, и боялась.
Касс попыталась убедить себя, что волнуется напрасно. Их жизни переплелись только из-за вмешательства Изабель. У них нет и не может быть общего будущего. К тому же Касс не желала больше рисковать и влюбляться, а потом страдать. Слава Богу, ей есть кому посвятить свою жизнь. Отныне забота о сестре и племяннице займет все ее время.
— Кассандра! — хрипло окликнул Антонио.
Волей-неволей ей пришлось спуститься. Кости так долго пролежали под солнцем, что совершенно очистились от плоти.
Антонио сидел совершенно неподвижно. Касс подошла сзади и встала на колени рядом с ним. Ее взгляд приковали ветхие лохмотья, когда-то выкрашенные в розовый цвет, и кольцо со сверкавшим бриллиантом.
Антонио выпрямился. По его лицу было ясно, что он нашел то, что искал. Касс тоже встала.
— Нам нужно возвращаться. — Антонио стал подниматься на холм.
Касс догнала его не сразу и сама не заметила, как взяла за руку, желая утешить.
— Мне ужасно жаль.
— Мне тоже. — Он оглянулся на нее, высвободил руку и пошел дальше.
Касс опешила. Что за чертовщина? Неужели Антонио все еще не разлюбил свою жену? И откуда эта дикая ревность, вспыхнувшая в ней самой?
Щеки коснулось легкое, едва заметное дуновение. А вместе с ним приторный аромат… фиалки!
Касс с бешено бившимся сердцем помчалась вперед, не разбирая дороги, как будто надеялась убежать от Изабель. Антонио уже успел взобраться на холм. Касс присоединилась к нему и огляделась. Никого. Неужели ей почудилось?
А запах? Она снова и снова принюхивалась, зажмурив глаза.
Все, хватит! Иначе она окончательно сойдет с ума от страха!
Антонио успел уйти далеко вперед, и ей снова пришлось припустить бегом. При виде его застывшего лица Касс не выдержала:
— Ты в порядке?
— Нет.
От пульсировавшей в висках острой боли впору было кричать. Касс двигалась вприпрыжку, чтобы видеть его лицо.
— Ты не виноват, что так вышло!
Он развернулся и глянул на нее с такой яростью, что у Касс душа ушла в пятки.