Эдриан Маршалл. Имя, которое помню

   – Это не он, – вмешался Джейсон, – мой грех. И вообще, я до сих пор не понимаю, как ты под машиной очутилась. Сколько вожу – никогда со мной не было, чтобы люди с неба падали…
   – А я и не падала, – ответила девушка, пытаясь открыть дверцу. – Я фиалочки поправляла, а вы меня не заметили…
   – Фиалочки, – передразнил ее Ральф и открыл дверцу машины. – Где вы их нашли-то, свои фиалочки?
   – На окраине. Я их в парке насобирала. – Девушка пристроила больную голову на мягкой спинке сиденья и недовольно покосилась на Ральфа. – Из-за вас – половина трудов даром. И еще башка трещит, как с похмелья…
   – Как с похмелья? – усмехнулся Ральф. – Нет, это не про вашу голову… Поехали, Джейсон.

4

   Как и предполагал Ральф, миленькое личико Джемми Фарстон, прождавшей его без малого два часа, выражало, мягко говоря, недовольство по поводу его поведения. Ральф, как мог, постарался смягчить краски и коротко рассказал Джемми о дорожном происшествии, умолчав при этом о стаканчиках виски, пропущенных в «Рафферти».
   Но Джемми не так-то просто было обвести вокруг пальца. Она немедленно учуяла аромат, исходящий от Ральфа, но, слава богу, не стала устраивать сцен и только взором, исполненным праведного гнева, посмотрела на своего молодого человека. То, что Ральф привез с собой эту странную девочку в комбинезоне, тоже не очень-то пришлось ей по душе, но Джемми Фарстон, надо отдать ей должное, обладала способностью к состраданию, а потому отнеслась к гостье с сочувствием.
   Однако очень скоро это маленькое, гордое и странное существо стало центром внимания всех, кто собрался в доме, включая Лесли, подъехавшего, чтобы посмотреть на очередную картину, пополнившую коллекцию Ральфова отца, и доктора Фрэнсиса Эштона, прибывшего, чтобы осмотреть пациентку.
   Для осмотра Элизабет (она тут же сообщила, что лучше будет просто Лиз, «без важничанья») Дулитт – так звали эту юную особу, имя которой вызвало у Ральфа какие-то смутные воспоминания, – была отведена гостевая комната, располагавшаяся на втором этаже. Уговаривать Лиз подняться туда с доктором Эштоном пришлось довольно долго. В конце концов Ральф, не выдержав, повел упиравшуюся девушку за руку, при этом Лиз строила такие гримасы, что умудрилась рассмешить даже всегда серьезную миссис Пабл.
   Лиз наконец смирилась со своей участью, и все, успокоившись, расселись в гостиной, чтобы уже во второй раз выслушать рассказ Ральфа о том, как это «чудо» оказалось в его доме. Однако не прошло и нескольких минут, как дом огласился воплями Лиз, а еще через несколько секунд она сама выскочила из гостевой комнаты и с ревом спустилась по ступенькам в гостиную. Со ступенек она умудрилась свалиться и повредить себе ногу.
   – Ну что я вам сделала! Зачем вы ко мне этого доктора подослали? – рыдая, причитала она, глядя на Ральфа, который подскочил, чтобы помочь ей подняться. – Он же меня на опыты отдаст!
   – На какие опыты? – обреченно простонал Ральф, но слезы мешали Лиз нормально говорить, поэтому вместо слов получалось одно бульканье. – Да перестаньте же вы реветь!
   – Он засунет мою голову в какую-то машинку, и ее будут светить! – всхлипывая, объяснила Лиз.
   – Бедняжка даже не знает, что такое рентген, – сочувственно покачала головой Джемми.
   Лесли кивнул ей в ответ, давясь от смеха.
   Не до смеха было только Ральфу, который увидел выражение лица доктора Эштона, спускавшегося по ступенькам.
   Завидев его, Лиз подпрыгнула как ужаленная и отскочила от перил. Больная нога, по всей видимости, дала о себе знать, поэтому девушка скорчилась от боли, но отступать не собиралась. Доковыляв до накрытого стола, она вооружилась вилкой и, направив ее на приближавшегося доктора, заголосила:
   – Не подходите ко мне! Я знаю, что вы хотите со мной сделать! Вы будете экскременитировать со мной в этих своих ларборанториях!
   – Милая, да что вы? – окончательно растерялся доктор Эштон. – Какие эксперименты? Я всего лишь хотел проверить, нет ли у вас внутренних повреждений… Но, судя по вашему поведению, они все-таки есть… Во всяком случае, психика ваша травмирована серьезно…
   – А-а! – завопила Лиз, обведя собравшихся испуганным взглядом. – Нет, вы слышали?! Он хочет меня в психушку сдать!
   – Да я же этого не говорил…
   – Мистер Ральф, вы – человек хороший, но я отсюдова пойду, – взмолилась Лиз, глядя на Ральфа жалобным взглядом. – По мне так лучше сдохнуть под забором от этих болячек, чем быть подопытной крысой…
   – Лиз, я клянусь вам, доктор Эштон ничего такого не хотел. Он же врач, он единственно для вас старается. Между прочим, он и меня лечит. Как видите, никаких экспериментов на мне не ставили…
   Довод показался Лиз убедительным, поэтому вилку она опустила.
   – Ладно, пес с ним, с вашим ремгеном, – печально произнесла она. – Все равно моя жизнь не стоит и ломаного цента… Кто обо мне вспомнит? Тетка моя, что ли? Да ей на все чихать, кроме денег. Вы ей заплатите, так она только рада будет, что от меня избавилась. Братишку вот только жалко, совсем он у меня сирота останется…
   Глаза Лиз наполнились слезами. Это душераздирающее зрелище не тронуло только Лесли, который все то время, что наблюдал за Лиз, едва сдерживался, чтобы не расхохотаться и не вызвать очередной приступ гнева у этой сумасшедшей девчонки.
   – Лиз, честное слово, – принялся оправдываться Ральф, которого ужасно задело то, что всех их эта наивная девушка считает редкостными чудовищами, – мы вам плохого не хотим. Я чувствую себя виноватым, понимаете? Поэтому и пытаюсь вам помочь. Если вы перестанете сопротивляться, вам же будет лучше. Впрочем, – добавил он, заметив, что в глазах Лиз промелькнуло что-то, похожее на доверие, – если вы не верите нам, то можете уходить. Я никого никогда не задерживал силой.
   – Это уж точно… – еле слышно пробормотала Джемми.
   Лиз вздохнула и вяло кивнула головой, что, по всей видимости, свидетельствовало о ее покорности.
   – Присядьте за стол, – предложил ей Ральф. – Сейчас вы спокойно поужинаете, а я поговорю с доктором Эштоном и решу, что нам делать дальше. – Вы согласны?
   Лиз снова кивнула.
   – Вот и прекрасно. Пойдемте в мой кабинет, Фрэнсис… Мы скоро вернемся, – добавил он, обращаясь к гостям.
   Когда Ральф и доктор Эштон удалились, Лиз присела за стол и оглядела гостей виноватым взглядом. Ей явно было стыдно за то, что она сделала.
   Джемми попыталась замять неловкую паузу и спросила у Лиз, где та живет.
   – У тетки на ферме, – коротко ответила Лиз. – Но я там уже не живу. Я сбежала.
   – Сбежали? – удивленно вскинулась на нее Джемми. – Но почему?
   – Колотила меня ведьма старая, вот почему. И деньги все отбирала, что я зарабатывала. Я думала, она хоть на братишку их тратить будет, так нет, карга себе хахаля завела и на мои денежки его поила. А ей ведь уже седьмой десяток скоро стукнет, поседела вся – она моей матери старше лет на тридцать. Папашин брат на ней женился, когда ей уже пятьдесят стукнуло. Тетка-то богатая была, а он все ее деньги промотал и сам сгинул…
   – Какая печальная история, – едва сдерживая улыбку, отозвался Лесли. – И что же, у тебя больше никого нет?
   – Никогошеньки, – кивнула Лиз. – Папаша с мамашей померли давно. Папашу в пьяной драке прибили, а мамашу докторишки ваши залечили до смерти.
   – А чем она болела? – поинтересовалась Джемми.
   – У нее это самое… язва была. Проводная.
   – Может, прободная? – уточнил Лесли.
   – Может, и прободная, – кивнула Лиз. – Только язвы-то никакой и не было, когда мать к докторишкам поехала. Она вообще к ним приехала зуб лечить. А они у нее язву откопали, прописали какие-то страшные пилюли и диету. Так вот от этих пилюль и диеты она и загнулась, – печально вздохнула Лиз.
   – Какой ужас, – покачала головой Джемми.
   – Мистер Ральф, как я понимаю, присоединится к ужину позже, – вмешалась миссис Пабл. – Поэтому я подам все сейчас, пока горячее. Да и девочка, наверное, голодна… – добавила она.
   Лиз отрицательно покачала головой, но блеск, появившийся в ее глазах при слове «ужин», не укрылся от проницательной миссис Пабл.
   – Поешьте, Лиз, – мягко предложила она. —
   Я уверена, вам станет намного лучше.
   Лиз послушно кивнула, и, когда принесли еду, она набросилась на нее с жадностью собачонки, которую заперли в доме на несколько дней, забыв насыпать в миску корма.
   Джемми не могла проглотить и кусочка, наблюдая за Лиз, которая смела вначале салат, потом два куска мясного рулета, за которым последовало две порции овощного рагу и семь «фирменных» пирожков миссис Пабл, которые вечно критиковал Ральф.
   – Вот что называют волчьим аппетитом, – прокомментировал Лесли, которого это зрелище тоже впечатлило, но не столько, чтобы он не смог поесть.
   – Вкуснотища… – улыбнулась Лиз, откинувшись на спинку стула. – Спасибочки вам большущее… Вот это я понимаю – настоящая еда, а не то, чем нас тетка кормила.
   – А что вы ели у своей тети? – поинтересовалась миссис Пабл, довольная тем, что гостья изъявила такой восторг по поводу ее стряпни.
   – Бобы, – коротко ответила Лиз.
   – И все? – опешила миссис Пабл.
   – Ну да. Брали тушеные бобы, заворачивали их в пресные лепешки и ели. Да, забыла… На Рождество тетка давала нам по куску яблочного пирога. Только от него потом в животе весь день шкворчало. Да и подгорал он у нее каждый раз… Но все равно было вкусно. Хотя, конечно, по сравнению с вашими пирожками, ее пирог – настоящее дерьмо.
   – Спасибо, – улыбнулась миссис Пабл.
   Ральф и доктор Эштон вскоре вернулись и присоединились к ужину.
   – Ну как, тебе уже лучше? – поинтересовался Ральф у Лиз.
   – Спасибочки большущее. А то я думала, ноги протяну. Три дня не ела… – произнесла Лиз и осеклась. Собравшиеся окинули ее таким взглядом, что ей стало неловко. – Да ничего, – поспешила добавить она, – я и не такие голодовки выдерживала. Как-то раз тетка меня в подвал запихнула, так я там целую неделю только на воде сидела…
   – О господи… – прошептала Джемми. – Никогда не думала, что такое бывает. А я ворчала на свою тетю, думая, что она слишком строго меня наказывает, лишая на день прогулки…
   – Лучше уж в подвале неделю без еды, чем битой быть… – глубокомысленно изрекла Лиз. – Ну, вообще-то, засиделась я у вас, пора и честь знать.
   Она поднялась из-за стола и, отодвинув стул, поковыляла к двери.
   За столом воцарилось молчание. Все ждали, что скажет Ральф. Миссис Пабл выразительно покосилась на хозяина, и в ее взгляде явственно читалось, что она окончательно потеряет к Ральфу уважение, если тот выгонит из дома эту бедную девочку.
   – Лиз, куда же вы пойдете? – осторожно спросил ее Ральф. – Я поговорил с доктором. Вы еще не вполне здоровы…
   – Ничего, на улице оклемаюсь, – обернулась к нему Лиз. – Нынче тепло, заночую где-нибудь. А завтра снова поеду в парк, фиалочек насобираю…
   – Не думаю, что это хорошая идея, – нахмурился Ральф. – Во всяком случае, я буду чувствовать себя виноватым, если вы уйдете из моего дома, окончательно не поправившись.
   – Нам, кажется, нужен был садовник… – напомнила миссис Пабл.
   – Лиз, а вы умеете ухаживать за цветами?
   Опечаленное личико Лиз мгновенно просияло.
   – Да я у тетки все грядки обихаживала. И капусту, и зелень, и бобы. И даже в кукурузном поле…
   – За цветами… – остановил ее Ральф.
   – Я научусь… – пробормотала Лиз и тяжело сглотнула. – Будут ваши цветочки так обихожены, как вам и не снилось…
   – Хорошо, – сдался Ральф, покосившись на миссис Пабл так, словно она была хозяйкой в доме, а он всего лишь подчинялся ее воле. – С цветами разберемся потом. А сейчас тебе нужно немного подлечиться. Только, уж пожалуйста, больше не прыгай на доктора Эштона с вилкой…
   Эллис с разбега упала на огромную кровать, застеленную свежим бельем, от которого приятно пахло какими-то цветами. Хоть она и не девочка с фермы, о житье в таком доме никогда и мечтать не осмеливалась. О таком ужине, надо сказать, тоже. Чтобы произвести впечатление на Ральфа, она и в самом деле почти полностью голодала три дня, поэтому ей даже не пришлось стараться, чтобы съесть все то, что наготовила миссис Пабл.
   Что ей принесет эта «новая жизнь»? Вроде бы все прошло гладко, никто и не заподозрил подвоха. Никто, правда, не предупреждал ее, что у Ральфа есть девушка, но эта мышка Джемми не такая уж серьезная соперница… Хотя, чисто по– человечески, Эллис было ее жаль.
   А Ральф?
   Эллис представляла его совершенно по-другому. Ей казалось, что он окажется либо деловым молодым человеком, либо одним из тех мужчин, которые часто мелькают на страницах светской хроники. Но он не был ни тем, ни другим. В свои тридцать с хвостиком он уже похож на старика. Ворчливый, серьезный… А этот замученный взгляд, как будто его всю жизнь заставляли делать то, чего он не хочет…
   Что ж, это даже ей на руку. Такой скучающий тип еще скорее увлечется Лиз Дулитт – забавно, что никому до сих пор не пришло в голову сравнить ее с известным персонажем…
   Трэвор думал, что Эллис сможет попасть в дом к Ральфу, дай бог, через месяц, а это удалось ей всего за один день…
   Головокружительный успех, усмехнулась про себя Эллис. А впереди – очередная вереница вранья, на котором строится вся ее жизнь… Впрочем, если этот Трэвор заплатит ей столько, сколько обещал, она сможет завязать с аферами и начать новую жизнь. Найти работу, взять кредит, купить машину и поселиться где-нибудь на окраине, в тихом уютном районе, где будет много аллей, засаженных деревьями с густой и пышной кроной… Потом она перевезет к себе отца, который к этому времени будет бегать, как ребенок…
   Мечты, мечты… – вздохнула Эллис. Все это будет, если только она справится с заданием. И если Трэвор ее не подставит. Столько всяких «если»…
   Надо позвонить Конни и узнать, как ухаживать за садом. А еще надо связаться с Трэвором, отчитаться перед ним и попробовать выяснить, кто же все-таки он такой… А еще… Эллис не успела подумать о том, что надо сделать еще, потому что погрузилась в глубокий сон.

5

   Встреча с Трэвором состоялась уже через два дня, когда Эллис, точнее, Лиз Дулитт, под предлогом покупки книги о садовых растениях улизнула из роскошного особняка Ральфа.
   Ральф возился с чем-то у себя в кабинете, поэтому даже не заметил ухода Лиз, а вот миссис Пабл настойчиво предложила девушке воспользоваться услугами Джейсона. Спорить с домработницей было сложно, но Лиз все-таки убедила ее, что пешая прогулка и свежий воздух – лучшее лекарство, поэтому миссис Пабл отпустила девушку, предварительно снабдив ее своим сотовым телефоном, увидев который Лиз, естественно, округлила глаза и сказала, что совершенно не знает, как им пользоваться. Миссис Пабл пришлось долго объяснять девушке, что делать с этой «кнопочной штуковиной».
   Поймав такси, Эллис доехала до дома и переоделась. Не нужно, чтобы Лиз и Трэвора видели вместе. Слава богу, в этот раз они с Энджи решили обойтись без линз и парика. Правда, при этом собственные волосы Эллис были немного подстрижены и перекрашены из каштанового в русый цвет, что делало ее значительно моложе.
   Эллис сняла заколку, распустила волосы и расчесалась. Натянув светло-голубые брюки и вязаную кофточку цвета морской волны, она с удовлетворением поглядела на себя в зеркало. На нее смотрело свежее улыбающееся личико молоденькой девушки, которой даже Ральф Витборо дал не больше восемнадцати.