– Что вы себе позволяете?! – послышался крик ведущего, несколько бравых молодцов в камуфляже тащили его прочь.
А навстречу уже вели Татьяну. Женщина шла царственной походкой, поглядывала на солдат спецназа свысока – видали, мол, на что ради меня мужики готовы. Рядом с ней несколько бойцов везли широкие раскладные медицинские койки на колесах.
– Пусть кроватки моя баба подвезет! – громогласно объявил Мокрый. – Солдат нам не надо.
– Это есть разумно! – одобрил Крылатый. – Солдаты, стоять!
По команде с пульта жалюзи медленно поползли вверх. Солдаты отошли на несколько шагов, а Татьяна закатила койки в помещение бутика. Вову и профессора Крамского погрузили на них. Молодой человек активно при этом сопротивлялся, и его пришлось стукнуть рукоятью парализатора по голове, после чего Борзо и лемониец выкатили «кроватки» и с силой толкнули их в сторону бойцов спецназа.
– Все это так неправильно, – проговорила Диана, глядя, как историка обступает бригада медиков, а раненому Вове защелкивают наручники на запястьях.
– Жизнь вообще несправедливая штука, – поделился Мокрый. – Ничего, посидит немного, подумает о ней, а потом ему скостят срок за примерное поведение, или выйдет по амнистии, что тоже иногда случается, если, конечно, фарт счастливый придет. – Он обхватил Татьяну за талию и попытался оторвать от пола. Попытки успехом не увенчались: – Не пойму, детка, то ли ты отожралась, то ли я устал.
– Ты устал, милый, – женщина потрепала бандита по жесткому седому бобрику. – Как же я соскучилась по твоим сильным объятиям!
– Еще бы не устал. Бегаем тут, понимаешь, стреляем ушастых роботов. Хреновины тяжелые таскаем. – Мокрый хотел пнуть один из контейнеров, но лемониец остановил его возмущенным окриком. – Совсем, видишь, Танюха, нервы оставили в канализационных тоннелях. Уже железяку пнуть нельзя. Сразу в крик. А этот… – он кивнул на Носа, – вообще психом оказался. Взял автомат и давай всех шмалять. Вовку моего приложил. Вот Вовку и пришлось списать в запас… Жалко парня. Я же ему как отец. То есть… я хотел сказать, он мне как сын. Ну ты поняла.
Диана тяжело вздохнула.
– Как ты, девочка? – поинтересовалась у нее Татьяна.
– Лучше, чем вы.
– Ничего, мне уже хорошо. Я теперь при таком крутом мужике, что буду в порядке даже на Сицилии. Так, Мокренький?
– Так, так… Только я не Мокренький, а Мокрый. От слова «мокруха», а не оттого, что как-то раз случайно в штаны напрудил. Пусть Сицилия тебя больше не беспокоит, крошка. Ты теперь со мной. Но аппетиты поумерь, поумерь, я сказал, – бандит повысил голос. – Не то выгоню взашей.
– Глупенький мой, ну что ты так раскричался, – Татьяна схватила ладонь Мокрого и припала к ней губами, – конечно, поумерю. Я теперь от тебя ни на шаг.
– То-то же, – откликнулся довольный бандит. – Видал, Крылатый, – обернулся он к лемонийцу, – как меня бабы любят. А тебя ваши самки козлиные так могут приласкать?!
– Наши самка – не твой дело, – бросил тот. – Наши самка – настоящий солдат. Сражаться до последнего и все погибать.
– Все погибли? – поразился Нос.
– Да нет, ты, наверное, что-то не так понял, – успокоил его Мокрый. – Ты что только что сказал, Крылатый?
– Я сказать, что все наши самка погибать в борьба. Большая часть в война. Остальные в подпольный работа. Последний раз я видел лемонийский самка двадцать лет назад. Это был старый, очень плохой калека. Дом для престарелый на Глоце. – Глаза лемонийца затуманились. – Она много говорить со мной. Сказать, что я последний надежда мой народ.
– Началось, – выдавил Мокрый, – слушай, ты, ну к чему опять весь этот дешевый пафос? Я есть последний надежда то, я есть последний надежда се… Хватит уже, может быть. Так бы и сказал. Нашел себе бабу, а она оказалась слишком старой. Вот и вся любовь.
– Глупый уголовник, – лемониец презрительно выплевывал слова, – что ты понимать в настоящий любовь. Любовь к свой народ. Любовь к свой планета, для который готов сделать все, что угодно.
– Хватит, – попросил Мокрый, – тошнит. Лучше узнай, в чем там дело. А то требования свои мы давно выдвинули, а они и не чешутся.
– Борзо, посмотри, что там, – скомандовал лемониец.
Рангун осторожно выглянул из-за угла. За те пятнадцать минут, что прошли после обмена людьми между спецназовцами и грабителями, ситуация не изменилась. Боевая машина десанта по-прежнему перекрывала проход, солдаты не торопились убраться из Манежа.
– Все как было! – сообщил Борзо. – Даже прибавилось солдат, по-моему.
Крылатый возмущенно ткнул Мокрого в неприкрытый взрывчаткой бок и выкрикнул:
– Ты есть плохо вести переговоры! Сейчас мы уже должны лететь в космос!
– Убери лапы от моего мужика! – возмутилась Татьяна. – Он меня выручил, я теперь за ним в огонь и в воду. Он знает, что делает!
– Знаю, – подтвердил Мокрый. – И, что делаю, знаю. И просто так знаю. Знаю, и все тут!
– Ты немедленно высовываться в окно! Требовать освобождать проход! Мы не мочь ждать долго-долго!
– Хорошо, – согласился бандит. – Шугану сейчас легавых…
Он выглянул в коридор и продемонстрировал солдатам топийную гранату:
– Эй, служивые, если через минуту танк с дороги не уберете, я ее в вас кину. Ясно излагаю?
– Понял вас, бандит Мокрый, – отозвался из динамика генерал Вареник. – Не надо волноваться. Мы уже отводим бронетехнику.
Двигатель БМД чихнул и завелся. В воздухе запахло озоном – даже боевые машины, которые использовались для охраны объектов в центре Москвы, работали на экологически чистом водородном топливе.
– Солдат убирать пока не надо, – сказал Мокрый. – Пусть они заложниками послужат. Мне одному взрываться не мазево. Уберете солдат – мы за себя не отвечаем.
Он обернулся к Крылатому:
– А если эти собаки застрелят меня? Я ж тогда и кнопку нажать не успею… Я, правда, и так бы ее нажимать не стал – было бы счастье взрываться, пусть и за компанию с целой толпой легавых…
– О, глупый уголовник! – заверещал лемониец. – Зачем ты говорить вслух такой вещь. Нас слушать на всех канал связи. Я есть думать обо все! Если тебя убивать, сигнал от сердца и от мозга переставать поступать на датчик – и заряд взрываться… Так сконструирован взрывательный пояс. Это знать все спецслужба, каждый грамотный солдат. А ты есть тупой уголовный сволочь!
– Базар фильтруй, рогатый! – нахмурился бандит. – Что-то мне все меньше нравятся твои идейки. А если сердце у меня ненадолго остановится? От сильных чувств, скажем? Тут вот женщина моя рядом, она знает, какой я нежный и необузданный…
– При чем тут это?! Ты вознамерен заниматься сейчас непотребный дела?! Датчик есть интеллектуальный оборудование. Он все понимать. Когда ты умирать по-настоящий, а когда просто поддаться плотский чувство. И парализатор не мочь тебя остановить. Я настроить пояс так, что при парализация он тоже взрываться.
– А вояки это знают?
– Должен знать. Они перестраховщик, все до один.
– И все равно мне это как-то не по душе…
– Все есть очень хорошо и правильно сделан. Если я захотеть взорвать заряд, я делать очень просто – прожигать дырка в твой голова, и мы все умирать.
– Да это вообще беспредел какой-то! – выкрикнул Мокрый. – Давай лучше на Носа навесим этот пояс смертника. Или на Борзо.
– Нет, датчик уже подключиться и настроиться на тебя.
– А вдруг датчик твой умный ошибется? Ты меня пристрелишь, а вы не взорветесь. И мне обидно, умер за просто так, да и вам тоже…
– Меньше болтать! Борзо, заводить мотор! Мы двигаться к катер!
Рангун запустил двигатель бывшего «крота», и превратившийся в грузовичок буровой аппарат мелко задрожал, готовый тронуться в путь.
– Никто не отставать! Все держаться один боевой группа! Власти Земля коварен! – сообщил Крылатый. – Кто отстать – я не виноват, выручать не стать! Вперед!
Закрывающие главный вход жалюзи поплыли вверх. Крылатый проворно взобрался на контейнеры и, оглядывая окрестности, отдавал команды. Мокрый и Татьяна, держа под руки профессора Кольцова, двинулись перед грузовичком, Диана и Нос – позади. Борзо управлял машиной.
Таргариец, осторожно трогая разбитый рангуном нос, горячо зашептал девушке:
– Снегурка, как думаешь, а они меня не грохнут? Точнее, вы меня не грохнете? Я ведь реально вахлака упорол. Парня твоего подстрелил. Ему теперь на астероиды прямая дорога. Это ведь все сказки, что ему волю вернут, когда мы профессора отпустим. Всем нам одна дорога – на астероиды. Если поймают.
Девушка пожала плечами.
– Мне в общем-то без разницы. Я бы сама отсюда сбежала. Что-то у меня предчувствие плохое.
– Так, может, вместе? На счет три?
Диана поглядела на таргарийца с иронией.
– Тебя Борзо слишком сильно стукнул?! Куда мы побежим? Нас же сразу повяжут.
– Эх, а я бы свалил… Мне и денег никаких не надо. В карманах тысяч двадцать лежит – хватило бы на безбедную жизнь. А тут… Тут не знаешь, чего дальше ждать.
– Хватит болтать! – заорал сверху Крылатый. – Ты мешать мне слушать переговоры противник, ушастый сволочь!
Грузовичок медленно катился по коридору. Грабители не слишком уютно чувствовали себя под прицелом десятков стволов. Спецназовцы буравили их угрожающими взглядами, но пока сидели тихо.
Крылатый похлопывал когтистой лапой по кожуху лучевого автомата.
– Кто начнет двигаться без команда, стреляю без предупреждение! И помнить – на Мокрый заряд в два тонна тротиловый эквивалент! Все здесь взрываться в пух и прах!
* * *
В гараже, где был припаркован грузовой катер, вооруженных спецназовцев оказалось еще больше, чем в коридоре. В московском метрополитене в час пик не бывает такой давки.
– Эй, милицейский! – закричал Крылатый. – Почему ты не отвести свой человек?
– Бандит Мокрый, ситуация под контролем, – зазвучал из-под потолка голос генерала Вареника.
– Я не есть тот, кому ты говорить! Я есть другой! Я есть главный в этот группа!
– Вот правильно он сказал, – уточнил Мокрый громко, – а я так, рядовой исполнитель, – и добавил на всякий случай: – Меня заставили.
– Вас не тронут, – пообещал генерал. – Можете грузиться в свой катер!
– Вы хорошо помнить, у нас бомба, две тонна тротиловый эквивалент? Взрываться и через воздушный катер, и разнести всех в мелкий кусочки!
– Мы понимаем. Не волнуйтесь!
– Мы не есть волноваться! – заверещал лемониец. – Вы должен волноваться. Если вы сбить катер над город – мы падать в густонаселенный район и там взрываться! Помнить об этом! Вы должны заботиться о жизнь и безопасность ваш граждан. Не надо устраивать национальный трагедия!
– Да помним мы все, помним… – раздраженно ответил генерал.
Мокрый обернулся к Татьяне. Заговорил тихо:
– Что-то не понимаю я, на что наш козлик рассчитывает. Пусть мы даже сядем в катер и взлетим. Куда после денемся? Над городом нас, положим, не собьют, а как отлетим подальше – пиндык. Или ракету пустят, или с орбиты, с боевого спутника, шмальнут по нам.
– Он умный, – сказала Татьяна. – Я чувствую. А ты, если не веришь в успех, зачем меня вытащил? Лучше уж на Сицилии греться, чем вместе с вами на воздух взлететь!
– А я думал, ты меня любишь, – обиделся бандит.
– Конечно, люблю. – ответила Татьяна и уточнила: – Но не до смерти же.
– Это можно устроить, – пообещал Мокрый и погрозил женщине пистолетом.
– Ты неправильно меня понял, Мокренький… – Татьяна осеклась, сообразив, что снова ляпнула что-то не то.
– Я вот тебе сейчас покажу Мокренького! – вскричал бандит.
Выяснение отношений прервал Крылатый.
– Прекратить глупый ссора! – визгливо завопил он. Затем спрыгнул с контейнеров, подбежал к задраенному люку катера, но открывать его не стал – только принюхался.
– Что, ментовским духом пахнет? – пошутил Нос. Он заметно нервничал и суетился. После происшествия в Манеже ему все время казалось, что подельники затаили на него злобу. И в любой момент могут сделать ему что-нибудь нехорошее. К примеру, после взлета открыть люк и сбросить вниз. Тем более дело уже сделано, и он вроде бы совсем не нужен. Оружия Носу не доверили, и он шарил взглядом окрест, стараясь найти хоть какое-нибудь средство защиты – забытую кем-то отвертку, на худой конец – ржавый гвоздь.
– Да, здесь был много мент. Но я надеяться, они убрать все «жучки». Это есть так, генерал Пельмень?
– Так, – скрипнув зубами, ответил Вареник. – Вы можете проверить.
– Мы непременно проверять. Борзо, вперед!
Рангун бросил руль «крота», достал из рюкзака специализированный прибор для обнаружения электронного оборудования и нырнул внутрь грузового катера. Копался он не меньше десяти минут – грабители успели десять раз покрыться холодным потом, стоять под дулами снайперских винтовок не очень-то уютно…
В голове Мокрого чередой проносились страшные предположения. Вдруг власти решат не выпускать их из Манежа? Что, если все солдаты на самом деле – андроиды, которыми решили пожертвовать? Генерал ведь разговаривал с ними откуда-то с командного пункта… А профессор Кольцов – не слишком надежная зашита. Может быть, его ценность для науки вовсе не настолько велика, как он говорит… Может, этот Кольцов вообще сбежал из сумасшедшего дома и выдает себя за профессора. С виду форменный псих. С этими профессорами всегда так. Большинство из них ни за что не отличишь от натуральных шизиков.
Наконец Борзо высунул лохматую голову в люк, и Мокрый с облегчением вздохнул.
– Все чисто. Даже подозрительно как-то.
– Ты смотреть камеры наблюдения?
– Смотрел. Менты пошуровали в катере и ушли – закладок не ставили.
– Они не ожидать, что мы окажемся находчивый и доберемся сюда, – Крылатый поднял вверх когтистый палец. – Их ждет еще один сюрприз! Хватать контейнер, нести в катер!
Кряхтя, бандиты носили тяжелые ящики. Понукаемый окриками лемонийца профессор Кольцов старался вместе со всеми.
– Зря парились, – заявил он, когда последний ящик занял место в грузовом отсеке. – Надо было заставить солдат работать. Так всегда террористы делают.
– Ты есть умный задней мыслью, – отозвался Крылатый.
«Точно, шизик», – решил Мокрый.
* * *
Створки крыши ангара гостеприимно раздвинулись. Вверху синело утреннее небо.
– Как хорошо! – выдохнула Диана. – Я думала, мы никогда не выберемся из этих ужасных подземелий… И не увидим неба! Впрочем, может быть, мы видим его в последний раз?
– Не каркай, – отозвалась Татьяна и задумалась: – Интересно, на том свете небо синее?!
– Сейчас дам по губам! – пообещал Мокрый. – Обеим!
Борзо стартовал, как только все заняли места в грузовике. Катер трясся – недостаточно прогретый двигатель давал плохую тягу.
Рация ожила сразу после взлета – навязчивый, как гнус, генерал Вареник нипочем не желал оставить грабителей в покое.
– В сторону Кремля не поворачивайте! Если полетите к стене, катер будет сразу же сбит!
– А ты нам не указывай! – вальяжно развалившись в кресле, отозвался Мокрый. – Захотим, к тебе домой полетим.
– У нас есть другой маршрут, – ответил Крылатый. – Помнить, генерал Пельмень, мы над густонаселенный город с большой-большой бомба! Лететь низко, взрывать много человек! Не стрелять по нам!
– Пока над городом, да, не буду, – кровожадно пробасил генерал. – Потом ничего не могу обещать. Скажите, – голос его сделался проникновенным, – вы верите в загробную жизнь.
– Я верю, – откликнулась Татьяна.
– Напрасно! – прогрохотал мстительный Вареник. – Для таких, как вы, мерзавцев, загробной жизни не существует. Вас просто не станет. От вас останется один пепел. Думаете, можно ограбить крупнейший банк Галактики и запросто уйти? Как бы не так! Я только что отдал приказ живыми вас не брать!
Но порадоваться ему бандиты не дали. Борзо с раздражением ударил могучим кулаком по рации. Динамик захрюкал нечто невразумительное. Теперь невозможно было разобрать ни слова, хотя генерал Вареник продолжал вещать, уверенный, что вгоняет грабителей все в больший ужас и отчаяние.
– Хорошо хрюкает, – заметил Нос. – У нас в «Артеке» ферма была своя. Свиноматки точь-в-точь похрюкивали, как этот самый Пельмень.
Мокрый хохотнул:
– Вот бы все менты хрюкали. Славно было бы. Общаешься, к примеру, с человеком. Если он нормально говорит, значит, не мент. А если хрю да хрю, все ясно, мусор. Куда летим-то?
– Ты не есть волноваться. У меня все под контроль, – Крылатый затряс рогатой головой, – все продумано до мелочь.
– Ну-ну…
Борзо вел катер над самыми крышами домов, пока не добрался до Сокольников. Там он отвел штурвал, и грузовичок пошел на посадку. Перед шатром из гофрированного металла, на котором красовалась сияющая разноцветными огнями голографическая надпись: «Выставочно-развлекательный центр», толпилось несколько тысяч человек.
– Это что еще за публика?! – удивился Мокрый. – И зачем мы сюда прилетели?
– Они будут наш заложник. Офицер лемонийский спецназ давно продумал пути отход. Москвичи и глупый гости столица пригласили на халявный раздача «Жигулевский» пиво. Всё оплачено, все рад. Ждут открытие центр. А центр принадлежит мне. Теперь понимать?
Мокрый затряс головой.
– Что-то я не улавливаю тонкий ход твоих толстых мыслей.
– Это есть так же легко, как найти шерсть на рангуний морда. Сейчас ты все увидеть сам.
В крыше выставочного павильона открылся люк, и катер, влетев внутрь, опустился на посадочную площадку.
Когда глаза Дианы привыкли к полутьме, она не смогла сдержать восхищенного вздоха:
– Вот это да!
– Это как… – поразился Мокрый. – Откуда такая роскошь?!
Под металлическим шатром стояла самая настоящая межзвездная яхта «ВАЗ-2932». Теперь стало ясно, на что рассчитывал Крылатый: собственный космический корабль – единственный путь к спасению…
– Как ты ее сюда доставил? – поразилась Татьяна.
– Никак. Экспонат, – Борзо показал зубы. – Так что все полностью законно. Вылезайте. А то скоро тут толпа спецназа будет.
Снаружи уже слышался гул катеров и команды из мощных армейских мегафонов. Гражданские лица тем временем с криком разбегались, в панике покидая площадь.
– Быстро! Быстро! – лемониец подхватил контейнер. С другой стороны за него взялся Борзо. Они шустро втащили металлический ящик в яхту. Понукать остальных не пришлось. Умирать или идти в тюрьму никому не хотелось. Погрузка заняла не больше десяти минут.
Внутри яхта выглядела еще лучше, чем снаружи: роскошная кожаная мебель, богатая отделка салонов – сразу видно, изделие для толстосумов, только что сошедшее со стапелей. Стоил такой корабль явно не один миллион рублей…
– Но нас ведь собьют, когда мы стартуем! – сказал Мокрый.
– Не все есть так просто, – ответил Лемониец, покрутил ручку настройки рации. – Генерал Пельмень, ты меня слушать? Генерал Пельмень, ты слушать меня?
– Слышу тебя, козел недорезанный, – на этот раз Вареник не стал церемониться, добавив еще множество нецензурных выражений. Видно, нервы у генерала совсем сдали.
– Внутри шатер установлен взрывчатка – десять тонн тротиловый эквивалент. Он взрывать несколько квартал вокруг и весь радостный москвич, соблазнившийся на бесплатный пиво. И солдат тоже. Бомба имеет обратный связь с яхта и со мной лично – как только наш корабль взрываться или со мной происходить что-то плохое, бомба сработать. Поэтому прежде, чем мы уйти в квантовый прыжок, не стрелять по нам. Ты есть понял или ты слишком глуп, и для тебя повторить два раз?
– Я тебя понял, козел, – по тону генерала стало слышно, что бешенство его перешло в неконтролируемую фазу. – А теперь ты меня послушай. Я тебя достану где бы ты ни был. Я оторву тебе твою черную рогатую башку и засуну в…
– До новый встреча! – выкрикнул лемониец и отключил рацию. – Поехали! – скомандовал он.
Борзо активировал главный двигатель, и яхта в вихрях белого пламени врезалась в крышу. Куски гофрированного металла полетели в толпу.
* * *
Генерал Вареник стоял поодаль от выставочно-развлекательного центра. Он проводил яхту с преступниками налитыми кровью глазами, ударил портативный передатчик об асфальт и принялся топтать обломки каблуками, по-медвежьи рыча сквозь плотно сжатые зубы. На этот раз его переиграли. И кто? Банда недоносков, один из которых – лохматая обезьяна, а другой и вовсе – стрекозел.
– Нервы? – послышался спокойный голос.
Вареник резко обернулся. Какой-то человек в черном костюме незаметно подошел к нему со спины.
– Ты кто такой?! – прорычал генерал.
– Полегче. Я твое успокоительное и снотворное, – сообщил незнакомец, приблизился к Варенику и вкрадчиво произнес: – Мы благодарны вам за ваши действия. Но все идет согласно заранее согласованному на самом верху плану.
– Плану? Какому плану?! – удивился Вареник.
– Вам этого знать не надо, – холодно заявил незнакомец, демонстрируя ошарашенному генералу пластиковый жетон. При виде жетона глаза Вареника едва не вылезли из орбит.
– Тогда… Тогда, конечно… – Генерал Вареник сошел с жалобно хрустящих обломков портативного передатчика как раз в тот момент, когда межзвездная яхта с грабителями Кремля на борту ушла в квантовый прыжок и временно оказалась в зоне недосягаемости для федеральных служб и галактической полиции.
Глава пятая
В ДАЛЬНЕМ КОСМОСЕ
Яхта ушла в квантовый скачок, а пассажиры этого даже не заметили. Новейшие ускорители, мощные преобразователи, современные интеграторы и безупречные квантователи делали все для комфорта путешественников, находящихся на борту межзвездного судна. Впрочем, им было не до того, чтобы наслаждаться роскошью убранства яхты или мягкостью ее хода. Они внимательно следили друг за другом.
Мокрый буравил взглядом Борзо. Мохнатые челюсти рангуна были плотно сжаты, маленькие глазки кроваво поблескивали. После взлета поведение подручного Крылатого резко изменилось. Он не расставался с автоматом и вел себя агрессивно.
Лемониец, напротив, сделался спокоен и взял на себя управление кораблем, заняв подчеркнуто небрежную позицию – сел спиной к салону. Но и его не стоило сбрасывать со счетов – Крылатый не один раз продемонстрировал, что обладает огромной физической силой и способен в считаные секунды свернуть шею любому противнику.
«Хорошо, что оружие при мне», – пальцы Мокрого то и дело скользили вдоль пояса, ощупывая рукоять пистолета. Бандиту было тревожно. Единственное, что его радовало, так это то, что Крылатый наконец снял с него злополучный «пояс смертника». Пока взрывчатка оставалась на теле, Мокрому было очень не по себе.
Нос еще при взлете почувствовал себя не в своей тарелке. И сейчас маленький таргариец вжался в роскошное кожаное кресло, словно надеялся, что там его не заметят, когда начнется пальба.
Профессор Кольцов ерзал, сидя на диване рядом с Дианой. Он ждал неминуемой расправы и боялся даже слово сказать – как знать, вдруг опасные похитители сразу начнут стрелять, едва вспомнят о присутствии на борту теперь уже бесполезного заложника?
На служебных мониторах яхты бежали колонки цифр, в иллюминаторах царил мрак: подпространство – довольно странное место, звезд здесь нет, а нелинейность данного состояния материи невооруженным глазом увидеть нельзя…
Мокрый начал потихоньку пододвигать кресло к дивану. Толчок, еще толчок… Рангун и лемониец если и заметили его маневры, то никак на них не отреагировали. Бандиту только это и нужно было. Оказавшись рядом с Дианой и профессором, Мокрый тихо проговорил:
– Снегурка, ты со мной? Запахло паленым.
– Паленым? – переспросила девушка.
– Как бы не пошмаляли нас эти беспредельщики. Вот я о чем.
Диана подумала, что и Мокрый вполне может ее застрелить – лишь бы не брать в долю. До сих пор она была нужна, а теперь стала обузой. Человеком, с которым придется делить куш. Вон как матерый бандит легко избавился от Вовы, едва только возникла такая возможность. Хорошо, что у нее есть пистолет. А несчастному профессору и Носу и защитить себя нечем.
– Как все сложно, – пробормотала девушка.
– Никаких сложность не есть, – громко объявил Крылатый. Оказалось, он прекрасно слышал разговор. – Я не хотеть вас обманывать, хоть вы и уголовный сволочь. Но я не буду сдавать мой соратник, который вы стать, помогая мне в осуществлении мой великий план. Я высадить вас на далекий безлюдный планета – и каждый оставаться жив, если вас не съест дикий зверь. И добычу оставлять вам. Золото, звонкий монета, деньги, все, что вы хотеть. У меня нет повод убивать вас. Это совсем лишний.
– Красиво излагаешь… – проворчал Мокрый. – Только не верю я тебе, козлик, ни на целковый…
– За козлика ответишь! – пробасил рангун. – Не провоцируй, плесень! Мне с самого первого дня очень хочется тебя пристрелить. Но я сдерживаюсь. Пока сдерживаюсь.
– Злой ты, как… – бандит замялся, – обезьяна. Беспредельщик беспонтовый. Тебе лишь бы пулю кому пустить между глаз.
– Он не есть беспредельщик, – вступился за рангуна Крылатый. – Он казнить враг. Борзо тоже есть офицер тайный рангуний организация. Мы вместе делать большой и важный дело, который будут помнить в века!
– Ну да, братва только о нашем скоке, наверное, сейчас и перетирает. Это точно. Только веры у меня к вам, ребятки, нету. Зачем вам с нами делиться? Проще всю капусту и рыжину хапнуть. Что скажешь на это, Крылатый?
– Мы взять контейнеры. Больше нам ничего не требоваться. В качестве акта доверия я даже оставить тебе оружие.
– Это правда, – бандит потрогал рукоять пистолета за поясом.