Страница:
Сапожник находился здесь же. Ходил по комнате, зажигая свечи. Заметил, что очнулся, подошел, поднес к лицу масляный светильник. Пока он буравил меня черными зрачками, я тоже имел возможность рассмотреть его во всех подробностях. В шевелюре разбойника засеребрилась седина, в углах рта и на лбу наметились морщины. Теперь он уже не выглядел на тридцать лет. Я бы дал ему все сорок пять.
— Не знаю, как ты выбрался из пещеры, — сказал постаревший Фантон, — но мне пришлось начинать все заново. И это меня здорово раздражает.
— Радостная весть, — проговорил я едва слышно…
— Что? — он склонился ко мне. — Что ты там бормочешь?! Впрочем, это неважно. Приступим. — Фантон медленно закатал рукава рубашки, взял со стола длинный кривой нож. — Я расскажу тебе, что буду делать, мой ловкий друг, умело притворявшийся хромым. Хочу послушать, как ты будешь умолять меня о пощаде. Для начала я собираюсь вырезать тебе часть печени. Из нее можно получить весьма полезный секрет. Потом сниму кожу с ладоней. Вырву ногти. Они нужны мне для ритуалов. Затем надпочечники. За ними кадык — адамово яблоко. Дальше ты, к сожалению, перестанешь что-либо чувствовать. Потому что умрешь. Знаешь, для чего используют адамово яблоко? Впрочем, куда тебе. Как ты вообще решился придти сюда? Не понимаю…
— Соскучился, — прошептал я.
На сей раз он меня услышал.
— Хватит разговоров, — Сапожник поднял нож, решительно приблизился ко мне. Распорол рубашку и провел холодным лезвием по телу. Но пока не резал, а только наблюдал за мной. Глаза его расширялись и сужались, расширялись и сужались. Как у кота. Он явно получал удовольствие от происходящего…
Свод обрушился внезапно. Мне показалось, что в дом угодил метеорит. Крышу разнесло вдребезги. Что-то врезалось в Фантона и утащило его в неизвестном направлении. Я услышал затихающий вопль Сапожника, и он пропал для меня навсегда. Крест за моей спиной разнесло в щепки. Я ударился об пол коленями, откинулся назад, и в следующее мгновение на меня рухнули обломки кровли.
В этот миг я решил, что умираю. Все мое тело пронзала жгучая боль, я не мог дышать, и сердце не желало стучать о сломанные ребра. Но вдруг в темноте проглянул лучик, затем света стало больше. И я увидел, как во сне, лицо своего спасителя. Он торопился, освобождая мое пострадавшее тело от камней и досок. И я, наконец, поверил в его реальность.
— Ты вовремя, — прохрипел я, лежа на спине. Спаситель куда-то пропал. А на меня смотрело темное звездное небо и белая луна.
— Я знал, что сам ты не справишься…
Должен сказать, я редко ошибаюсь в людях. Мне казалось, что Дастор Фендальго — человек иного склада. Такие не помышляют о мести, а радуются, что остались в живых. Но я в нем ошибся. Странно, что он вообще меня нашел. Да еще так вовремя.
— Как ты… сюда… добрался? — спросил я. Процесс извлечения слов из моего покалеченного организма доставлял мне тяжкие страдания.
— У меня много денег. Большие возможности. — Дастор спешил, ему, как будто, хотелось выговориться. — Ты знаешь, кто это был?! Настоящий темный отступник. Бывший маг Гильдии. Церковь преследовала его триста лет. Представляешь, как долго? Он высасывал жизнь из других людей. Жизнь одного человека — три года жизни для него. То, что нам удалось выбраться, это просто чудо. Если бы не твои магические умения…
— Нет… умений, — прошептал я, — я просто… использую предметы…
От стен вдруг отделились две смутные фигуры в белых балахонах. И я сразу понял, кто это. Инквизиторы.
— Я был вынужден, — заговорил Фендальго еще быстрее, — меня заставили. На меня давили. Они хотели, чтобы ты вывел их на колдуна. Он был скрыт слепой пеленой. Так они сказали, и я просто не мог им возразить… я…
Одна из фигур подняла руку в повелительном жесте, и Дастор замолчал, сник.
Я смотрел на инквизиторов обреченно. Конечно, они искали не меня, а Фантона Сапожника — темного отступника и убийцу, но о моей практике использования запрещенных предметов им точно было известно. К тому же, грудь и живот у меня затвердели каменной кожей, а в одежде было спрятано несколько магических вещиц. Я буквально чувствовал, как пронзают меня их жгучие взгляды.
Проклятый предатель Дастор Фендальго. И ради таких жалких людишек я рискую собственной шкурой, спасая их от жестоких разбойников!
Инквизиторы надвинулись, схватили меня за плечи и взвились вверх. У меня перехватило дух — отчасти от боли, отчасти от ужаса…
— Прости меня, — кричал снизу Дастор, — я не виноват!
Хорошо, когда предателей посещают угрызения совести. Жаль только, что в какие бы времена это не происходило, раскаяние всегда приходит к ним слишком поздно.
Уже через месяц, когда я начал самостоятельно ходить, меня посвятили в сан младшего священника. Отцы церкви прочили мне блестящую карьеру. И не ошиблись. Оказалось, инквизиторам не возбраняется использовать магические предметы и умения, если только это служит делу справедливости и укрепления истинной веры. Теперь меня по праву называли «истребителем грешников». А поскольку моя левая нога так никогда и не зажила до конца, кое-кто за глаза звал меня «хромым».
Фантон Сапожник томится в тюремной башне Гильдии магов среди множества других колдунов-отступников и темных еретиков. Он никогда не выйдет на свободу и никогда не увидит солнца, так же, как заживо похороненные им люди.
Не секрет, что большинство книг сегодня находится в свободном доступе. Закономерно, авторы несут серьезные убытки. Ведь их гонорар напрямую зависит от размера тиража. Поддержать на добровольной основе автора, чьи книги вам понравились — дело достойное. Следуя современному поветрию,Андрей Егоров тоже завел web-кошелек, куда всякий желающий может перечислить деньги. Номера счетов:
— Не знаю, как ты выбрался из пещеры, — сказал постаревший Фантон, — но мне пришлось начинать все заново. И это меня здорово раздражает.
— Радостная весть, — проговорил я едва слышно…
— Что? — он склонился ко мне. — Что ты там бормочешь?! Впрочем, это неважно. Приступим. — Фантон медленно закатал рукава рубашки, взял со стола длинный кривой нож. — Я расскажу тебе, что буду делать, мой ловкий друг, умело притворявшийся хромым. Хочу послушать, как ты будешь умолять меня о пощаде. Для начала я собираюсь вырезать тебе часть печени. Из нее можно получить весьма полезный секрет. Потом сниму кожу с ладоней. Вырву ногти. Они нужны мне для ритуалов. Затем надпочечники. За ними кадык — адамово яблоко. Дальше ты, к сожалению, перестанешь что-либо чувствовать. Потому что умрешь. Знаешь, для чего используют адамово яблоко? Впрочем, куда тебе. Как ты вообще решился придти сюда? Не понимаю…
— Соскучился, — прошептал я.
На сей раз он меня услышал.
— Хватит разговоров, — Сапожник поднял нож, решительно приблизился ко мне. Распорол рубашку и провел холодным лезвием по телу. Но пока не резал, а только наблюдал за мной. Глаза его расширялись и сужались, расширялись и сужались. Как у кота. Он явно получал удовольствие от происходящего…
Свод обрушился внезапно. Мне показалось, что в дом угодил метеорит. Крышу разнесло вдребезги. Что-то врезалось в Фантона и утащило его в неизвестном направлении. Я услышал затихающий вопль Сапожника, и он пропал для меня навсегда. Крест за моей спиной разнесло в щепки. Я ударился об пол коленями, откинулся назад, и в следующее мгновение на меня рухнули обломки кровли.
В этот миг я решил, что умираю. Все мое тело пронзала жгучая боль, я не мог дышать, и сердце не желало стучать о сломанные ребра. Но вдруг в темноте проглянул лучик, затем света стало больше. И я увидел, как во сне, лицо своего спасителя. Он торопился, освобождая мое пострадавшее тело от камней и досок. И я, наконец, поверил в его реальность.
— Ты вовремя, — прохрипел я, лежа на спине. Спаситель куда-то пропал. А на меня смотрело темное звездное небо и белая луна.
— Я знал, что сам ты не справишься…
Должен сказать, я редко ошибаюсь в людях. Мне казалось, что Дастор Фендальго — человек иного склада. Такие не помышляют о мести, а радуются, что остались в живых. Но я в нем ошибся. Странно, что он вообще меня нашел. Да еще так вовремя.
— Как ты… сюда… добрался? — спросил я. Процесс извлечения слов из моего покалеченного организма доставлял мне тяжкие страдания.
— У меня много денег. Большие возможности. — Дастор спешил, ему, как будто, хотелось выговориться. — Ты знаешь, кто это был?! Настоящий темный отступник. Бывший маг Гильдии. Церковь преследовала его триста лет. Представляешь, как долго? Он высасывал жизнь из других людей. Жизнь одного человека — три года жизни для него. То, что нам удалось выбраться, это просто чудо. Если бы не твои магические умения…
— Нет… умений, — прошептал я, — я просто… использую предметы…
От стен вдруг отделились две смутные фигуры в белых балахонах. И я сразу понял, кто это. Инквизиторы.
— Я был вынужден, — заговорил Фендальго еще быстрее, — меня заставили. На меня давили. Они хотели, чтобы ты вывел их на колдуна. Он был скрыт слепой пеленой. Так они сказали, и я просто не мог им возразить… я…
Одна из фигур подняла руку в повелительном жесте, и Дастор замолчал, сник.
Я смотрел на инквизиторов обреченно. Конечно, они искали не меня, а Фантона Сапожника — темного отступника и убийцу, но о моей практике использования запрещенных предметов им точно было известно. К тому же, грудь и живот у меня затвердели каменной кожей, а в одежде было спрятано несколько магических вещиц. Я буквально чувствовал, как пронзают меня их жгучие взгляды.
Проклятый предатель Дастор Фендальго. И ради таких жалких людишек я рискую собственной шкурой, спасая их от жестоких разбойников!
Инквизиторы надвинулись, схватили меня за плечи и взвились вверх. У меня перехватило дух — отчасти от боли, отчасти от ужаса…
— Прости меня, — кричал снизу Дастор, — я не виноват!
Хорошо, когда предателей посещают угрызения совести. Жаль только, что в какие бы времена это не происходило, раскаяние всегда приходит к ним слишком поздно.
Уже через месяц, когда я начал самостоятельно ходить, меня посвятили в сан младшего священника. Отцы церкви прочили мне блестящую карьеру. И не ошиблись. Оказалось, инквизиторам не возбраняется использовать магические предметы и умения, если только это служит делу справедливости и укрепления истинной веры. Теперь меня по праву называли «истребителем грешников». А поскольку моя левая нога так никогда и не зажила до конца, кое-кто за глаза звал меня «хромым».
Фантон Сапожник томится в тюремной башне Гильдии магов среди множества других колдунов-отступников и темных еретиков. Он никогда не выйдет на свободу и никогда не увидит солнца, так же, как заживо похороненные им люди.