- Вот это уже по большому счёту! - Хаустов восторженно хлопнул по столу кулаком.- Пусть это нам в копеечку влетит, зато качество здорово повысим!
Он снова записал что-то в календаре и продолжал:
- У меня вообще-то тоже есть одна задумка. Не знаю, как вы посмотрите... Дело такое. Мы ведь эти пальто разных цветов выпускаем, так?
- Так,- кивнул завпроизводством.- Красные, кажется, потом, вроде бы чёрные и ещё такие бледно-голубые... Ну, как куры второй категории.
- Вроде бы это называется "песочные",- вставил главный модельер.
- Песочные так песочные,- сказал директор.- Лишь бы не рассыпались. Это сейчас наша главная задача. А может ли такое вот песочное или, например, голубое пальто долго служить, если на нём каждое пятнышко заметно? Чуть где не там сел или прислонился - и пожалуйста, тащи в химчистку. А химчистка, как известно, долголетию вещи не способствует, тем более что ещё неизвестно, отойдёт пятно или до самой пенсии останется, когда уже и ходить-то в этом песочном пальто некуда будет. Вот я и говорю: зачем нашей трудящейся женщине такие непрактичные цвета? Не знаю, как вы, а я считаю, что не нужны они ей, а значит, и нам. Оставим в производстве чёрный, на нём никакие пятна не заметны: хоть научную работу пиши, хоть в трактор лезь. Ну, можно к нему тёмно-серый добавить и, скажем, чернильный. А остальные снимем. Тут и экономия получится, и качество выиграет.
- Выиграет,- согласился завпроизводством.
- А у тебя, Ваня, я смотрю, есть хозяйственная жилка! - с уважением заметил главный модельер.- Сразу такое предложение дельное выдвинул. Я бы, пожалуй, не догадался.
- Это потому, что я тут свежий человек,- скромно потупился Хаустов.- Со стороны всегда виднее... Ну, ладно, в общем, я думаю, главное мы ухватили. Вы пока идите, внедряйте, а детали потом доработаем. А теперь совещание считаю закрытым. Физкульт-привет!
Чистая правда
Время мчалось, словно пьяница к открытию магазина. Наступил конец квартала. Однажды Иван Дмитриевич пришёл с работы хмурый и неприветливый.
- Па-па...- протянул к нему ручки сын.
- Подожди,- отстранился Хаустов.- После поиграем. Не до тебя сейчас.
- Да-да...- обиженно залепетал наследник и повернулся к Мефистофелю.
- Зачем ребёнка обижаешь? - укоризненно сказал чёрт.- Я смотрю, тебе швейная фабрика стала дороже семьи...
- Какое там дороже! - огрызнулся Иван Дмитриевич.- Я вообще жалею, что связался с этим делом! Такая морока с этой фабрикой! На собраниях все, кому не лень, критикуют. В клубе частушки о нашей новой продукции распевают...
- Я же тебя предупреждал: не лезь в большие начальники,- покачал головой Мефистофель.- Послушался бы меня, стал бы завотделом в НИИ - не знал бы сейчас никаких хлопот. Так нет, власти ему показалось мало!
- Ну, так если меня выдвинули директором, что ж теперь делать? Попросили, я не мог отказать.
- Ты думаешь, мне не предлагали руководящих должностей там, у нас? - возразил чёрт.- Только меня на них калачом не заманишь! Нет уж, мой стакан невелик, но я пью из своего стакана...
- Да ладно тебе, со стаканами! - раздражённо сказал Хаустов.- Я, если хочешь знать, вообще больше не пью! Никогда! Все звонят, чего-то требуют: то сводки, то обязательства, теперь вот новое дело - отчёт надо готовить!
- Какой ещё отчёт?
- Такой! По итогам квартала. А о чём там писать, понятия не имею. Заместитель всё болеет, главный модельер, правда, здоров, но уж лучше бы он тоже заболел. Одна надежда на тебя.
- Эх, Ваня,- вздохнул Мефистофель.- Я же знал, что рано или поздно ты опять придёшь ко мне. Как говаривал старик Клеант: "Желающего судьба ведёт, нежелающего тащит". Ну, да ладно, я незлопамятный. Бери бумагу, садись, пиши. Помогу не ради тебя, а ради твоего сына.Он обернулся к Хаустову-младшему и засюсюкал: Гули-гули-гули... Скажи: де-да...
- Де-да...- повторил малыш и заулыбался.- Де-да...
Мефистофель растроганно высморкался.
- Сейчас, мой хороший. Сейчас деда с тобой поиграет. Я только папке твоему помогу, а то он без деда никуда... Ну, ты там готов, директор?
- Готов,- откликнулся из-за письменного стола Иван Дмитриевич.- Чего писать-то?
- Ну, сначала, как водится, про выполнение плана. Вы план-то хоть выполнили?
- Не знаю,- пожал плечами Хаустов-старший.- Я слышал, что нет.
- Тогда постараемся без этого. Главное так доклад построить, чтобы показать, что ты там, на фабрике, без дела не сидишь.
- Это что, липу сочинить? - боязливо спросил Иван Дмитриевич.
- Почему липу? Всё будет чистой правдой. Надо только уметь её подать. Вот, скажем, сколько изделий ваша фабрика выпустила в прошлом году со Знаком качества?
- Это я точно знаю,- оживился Хаустов.- Ни одного.
- Отлично. Значит, пиши: "В истёкшем квартале вверенной мне фабрикой выпущено изделий со Знаком качества в 4,7 раза больше, чем за соответствующий период прошлого года..."
- Так в этом году у нас, по-моему, ещё хуже дело обстоит! Какой там Знак качества!
- Чудак ты, право! В первом квартале прошлого года вы выпустили ноль высококачественных изделий. Ноль умножить на 4,7 - всё равно будет ноль. Так что по существу то же самое, зато по форме гораздо приятней... Дальше. Записывай: "Число зарубежных стран, закупающих продукцию фабрики, за отчётный период удвоилось... или нет, утроилось..."
- Каких ещё стран? - испугался Хаустов.- Чего они на нашей фабрике закупать будут?
- Какая разница? Ассортимент можешь не указывать. Теперь самое время о производительности труда сказать... Кстати, ты не в курсе, у вас какой-нибудь участок когда-либо выполнял норму, ну, скажем, процентов на триста?
- Никогда,- твердо заявил директор.
- Ну, тогда пиши так: "Количество участков и бригад, выполняющих норму на триста и более процентов, выросло в 1,9 раза".
- Вообще-то с производительностью у меня на фабрике, кажется, неважно,- задумчиво потёр лоб Иван Дмитриевич.Мне кто-то говорил, что по производительности мы план только на восемьдесят процентов выполнили...
- Тогда можно указать, что по сравнению с плановыми показателями производительность труда выросла в 0,8 раза,- посоветовал Мефистофель.- Теперь пора поговорить об экономии материалов. Ну, к примеру, так: "В данном квартале из сэкономленных материалов сшито в 3,4 раза больше дублёнок, чем за весь прошлый год..."
- Что за дублёнки? Откуда? У нас же сырья для них нет.
- Нет? Тогда запиши: "К сожалению, ещё более расширить производство дублёнок не удалось ввиду отсутствия качественного сырья".
- Может, хватит цифр? - занервничал Хаустов.- У меня от них в глазах рябит.
- Можно и без цифр,- согласился бес.- Ты мне вот что скажи: у вас там кто-нибудь случаи пьянства фиксирует?
- Да кто их там будет фиксировать,- махнул рукой Хаустов.
- Значит, можно вставить такой пункт: "Путём создания соответствующего психологического климата нам удалось добиться того, что в нынешнем квартале на фабрике не было зафиксировано ни одного случая появления на работе в нетрезвом виде. Имеется также целый ряд других достижений..."
- Каких других?
- Ну, придумай сам что-нибудь в таком же духе. А мне пора Серёжку купать. В общем, действуй, я потом проверю...
Он поощрительно похлопал Ивана Дмитриевича по плечу, посадил на плечи довольного малыша и, бодро распевая: "Солдаты, в путь, в путь, в путь", строевым шагом направился в ванную.
К подвигу готовы!
В кабинете у Хаустова шло очередное совещание. Присутствовало всё руководство фабрики во главе с директором и выздоровевшим наконец заместителем.
- Поздравляю вас, товарищи подчинённые! - с достоинством сказал Иван Дмитриевич, поднимаясь из-за стола.- По итогам квартала нашей с вами фабрике присуждено первое место в районе по нашей отрасли!
Участники совещания нестройно загудели.
- Кто бы мог подумать! - прочувствованно произнёс заместитель.- На моей памяти такого ещё никогда не случалось.
- Отчётность у вас плохо была поставлена,наставительно заметил Хаустов.- А мне это дело удалось наладить. Не без труда, конечно... Немало сил пришлось положить, но результат, как видите, налицо.
Красный от гордости, он сел медленно и величественно, словно утомлённое солнце.
- Ну, ты титан! - покачал головой завпроизводством.
- Поздравляю, Ваня! - крикнул главный модельер.- Это дело надо обмыть!
- Погодите радоваться,- неожиданно помрачнев, возразил директор.- Меня вчера в райисполком вызывали, к новому начальству. Вроде бы для знакомства...
- Ну, познакомились? - не выдержал вратарь.
- Познакомились. Одинцов его фамилия. Вежливый такой. "Я, говорит, видел в магазинах продукцию вашей фабрики. Скажите, пожалуйста, почему ваши женские пальто так похожи на мужские?"
- Ну, а ты ему что?
- Я отвечаю: дескать, вы, наверное, как раз мужские и видели, мы недавно освоили их производство. А он тогда спрашивает: "В таком случае почему же они так на женские похожи? Не можете ли вы мне объяснить, в чём между ними разница? Как покупателю ваше женское пальто от мужского отличить?"
Я говорю: "Отличить очень просто. Мужские пальто направо застегиваются, женские - налево".
А он опять свою линию гнёт: "Но их же никто не покупает, ни мужские, ни женские. Чем вы это можете объяснить?"
Тут я ему намекнул: дескать, я на фабрике человек новый, не успел ещё разобраться, что к чему. Я вообще-то до последнего времени в футбол играл за местную команду, да и сейчас ещё не бросил. Может, слыхали, Хаустов моя фамилия..."
- Ну?..- разом поднялись с места главный модельер и завпроизводством.- А он тебе что на это?!
- Он? А он мне отвечает: "Футбол тут ни при чём. Играйте на здоровье, я не против. Но только если продукцию вашей фабрики и дальше никто покупать не будет, мы вынуждены будем принять меры".
Завпроизводством и модельер так же дружно опустились на место, при этом один из них присвистнул, а другой почесал в затылке.
В кабинете воцарилась тишина.
- М-да, положеньице...- вздохнул через некоторое время заместитель директора.- Ума не приложу, как их заставить покупать наши пальто...
- Может, ценные подарки среди покупателей разыгрывать? - робко предложил вратарь.- На футболе так иногда делали...
- А где ты средства на это возьмёшь? - возразил капитан футбольной команды.- Тогда уж лучше юбилейного покупателя награждать. Скажем, каждого стотысячного.
- Вы романтик, молодой человек,- снова вздохнул заместитель.- Неужели вы всерьёз рассчитываете найти для наших пальто сто тысяч покупателей?
- А что, если на рукавах у этих пальто такие круглые штуки нашивать с картинкой? - не унимался главный модельер.- Как их там?.. Эйм... эйнблемы? И надпись: "Ну, погоди!" Сразу интерес у покупателей подымется.
- Этим сейчас никого не заманишь! - отмахнулся директор.- Надо что-нибудь другое придумать. Я тут советовался с одним знающим товарищем, и он мне вот какую идею подал. У нас на фабрике триста человек, так? Если каждый наш работник купит одно пальто, то это уже целых триста штук будет, а? Триста - это уже цифра! А ведь у каждого ещё жена есть, родители, дети взрослые...
- Сомневаюсь, чтоб кто-нибудь из работников фабрики захотел купить хотя бы одно пальто,- поджал губы заместитель.- Если только обязать их по общественной линии...
- Обязать нельзя,- возразил Хаустов.- Жаловаться начнут... Убедить надо. В крайнем случае личным примером.
- Этого ещё не хватало! - возмутился главный модельер.- Да я это пальто ни за какие деньги не надену!
- Я тоже пас,- вставил завпроизводством.- У меня жена в положении, ей пугаться нельзя.
- Значит, пальто вы купить не можете? - разозлился директор.- А персональные надбавки за выслугу лет получать можете? В козла целыми днями резаться можете?! В общем, если пальто не купите, так и знайте - в подсобники обоих переведу!
Одноклубники обиженно притихли.
- Сколько лет главным модельером работаю, никогда никаких неприятностей не было,- проворчал вратарь.
- Говорю же тебе, начальство в районе новое,огрызнулся Хаустов.- Что я могу сделать, если оно футболом не увлекается?! Наши уже многие пострадали. Тольку Груздева, опорного защитника, из художественных руководителей оркестра выперли. Володька Берестевич, который столовой заведовал, сейчас там помощник истопника. В кооперативном институте комиссия работает по проверке соответствия... Хотите, чтоб и до нас добрались?!
- Ладно,- сдался главный модельер.- Когда покупать-то надо?
- Завтра у нас суббота? - наморщил лоб Иван Дмитриевич.- Суббота. Значит, утром встречаемся возле универмага. Вместе и выберем по вкусу. А потом прямо в пальто на тренировку пойдём.
- Как, пешком? - удивился завпроизводством.
- Пешком,- подтвердил директор.- Через весь центр, мимо райисполкома. Пусть все видят, что руководители швейной фабрики предпочитают носить продукцию собственного производства! А через пару дней, вот увидите, за нами и другие потянутся. При соответствующей пропагандистской работе, конечно.
- А вы сами...- вкрадчиво спросил заместитель,- сами вы тоже это пальто наденете?
- Для общего дела себя не пощажу,- просто ответил Хаустов.- Ну товарищи, рабочий день окончен. Можно расходиться. До встречи в универмаге!
Трое в чёрном
В отделе готового платья народу было немного. Хаустов ещё издали увидел главного модельера своей фабрики. Возле него переминался с ноги на ногу заведующий производством.
- А заместитель мой не пришёл ещё? - поинтересовался Иван Дмитриевич.
- Опять заболел,- виновато развёл руками вратарь.Он мне вчера вечером звонил...
- Ах, заболел? - хмуро переспросил директор.- Ну, ладно, пусть только поправится! Я ему такое лекарство пропишу, что до самой смерти болеть не будет. Ну, а вы себе пальто ещё не выбрали?
- Я думаю вот это взять, фиолетовое,завпроизводством брезгливо дотронулся пальцем до рукава.
- А я - тёмно-синее,- со вздохом произнёс главный модельер.
- Тоже мне, специалисты! - сердито буркнул Хаустов.Вы же на женские показываете! Вы что, не знаете, что мужские пальто у нас только чёрные выпускаются?.. Девушка,- обернулся он к продавщице,- подберите нам, пожалуйста, пальто. Три штуки, самых нарядных...
- Зайдите лучше на следующей неделе,- посоветовала продавщица.- Сейчас ничего хорошего нет.
- Как нет? А вот эти?
- Ну, что вы! - доверительно сказала продавщица.Зачем вам эти балахоны? Вам же не девяносто лет!
- Много вы понимаете! - оборвал её Хаустов, снимая с плечиков одно из изделий своей фабрики.- Если хотите знать, очень красивое пальто. Сейчас вся Европа в таких ходит... И как раз мой размер. Беру!
- Как хотите,- пожала плечами продавщица.- Платите в кассу сто сорок три рубля.
- Мне тоже нравится,- застенчиво произнёс вратарь.Я давно мечтал такое купить.
- Прекрасная вещица! - согласился капитан команды.Выпишите мне тоже.
Они облачились в обновки и гуськом вышли из магазина, а недоумевающая продавщица ещё долго глядела им вслед, а потом вздохнула и задумчиво пробормотала:
- Ничего не понимаю... Может, мне лучше на продовольственные товары перейти?
А в это время Хаустов с подчинёнными, слегка путаясь в длинных полах и стараясь ни на кого не смотреть, торжественно двигались по главной улице. Прохожие останавливались и с любопытством разглядывали их.
- Батюшки-светы! - перекрестилась какая-то старуха.Никак похороны?
- Полно тебе! - махнул рукой мужичок в картузе.Какие похороны? Не видишь, иностранцы это! Они там все так ходят. Ну-ка, внучек, скажи им что-нибудь по-английски. Скажи, не бойся.
Вперед выступил веснушчатый парнишка лет двенадцати и бойко поинтересовался:
- Ду ю спик инглиш?
Хаустов с приятелями зябко повели плечами и промолчали. Вратарь на всякий случай вынул из кармана чёрные очки и водрузил их на нос.
- Это ты зачем? - шёпотом поинтересовался Иван Дмитриевич.
- Чтобы не узнали,- так же тихо ответил тот.- Мы сейчас мимо моего дома проходить будем.
- Я тоже тут живу недалеко,- забеспокоился капитан. Он поднял воротник пальто, втянул голову в плечи и принялся припадать на правую ногу.
- И никакие это не иностранцы! - разочарованно произнёс парнишка.
- Ты, может, спросил неправильно? - осведомился обладатель картуза.
- Чего там неправильно? Всё правильно... Дядь,обратился он к Ивану Дмитриевичу.- Правда, ведь вы не иностранцы?
Хаустов промолчал и ускорил шаг.
- А чего же он тогда не отвечает? - усомнился дед.
- Да это сектанты, наверно,- предположил внук.- Им ни с кем нельзя разговаривать. Нам про них учительница рассказывала.
- Так вот они какие,- покачала головой пожилая женщина с бидоном.- Вишь, как чудно одеваются...
- Да это же Ваня Хаустов! - неожиданно закричал кто-то.- То-то, я смотрю, лицо знакомое! Что, Вань, случилось чего? Может, помочь надо?
- Не приставай к человеку! - одёрнул его мужчина в шляпе.- Не до тебя ему сейчас. Видишь, он в трауре...
- Хаустов!.. Ваня Хаустов!.. Лучший бомбардир!..загалдели вокруг.- Что это с ним?
- Несчастье у него,- авторитетно заявил парень в расстёгнутой куртке.- Жена от него ушла.
- Не ушла, а ногу сломала,- поправил бородач с приплюснутым носом.
- Ничего подобного,- возразил мужчина в шляпе.Просто их команда в низшую лигу вылетела... за финансовые злоупотребления... У них тренер сбежал вместе с деньгами...
Через некоторое время за руководителями швейной фабрики двигалась уже довольно плотная толпа. На центральной площади дорогу процессии преградил милиционер.
- Что за демонстрация, граждане? - откозыряв, поинтересовался он.
- Никакая не демонстрация,- пожал плечами Иван Дмитриевич.- Просто идём по своим делам...
- А почему в таком виде? - нахмурился постовой.
- В каком ещё виде?
- Одеты вызывающе,- пояснил милиционер.- Попрошу предъявить документы...
- Пожалуйста,- хмыкнул Хаустов и, кое-как засучив длиннющий рукав, попытался приподнять полу у пальто, чтобы влезть в задний карман брюк. Но пола выскользнула у него из рук и с тяжёлым водопадным шумом вернулась на прежнее место.- Пожалуйста...- сказал Иван Дмитриевич менее уверенно и попробовал повторить операцию, но снова не смог совладать со своей несгибаемой продукцией.- Пожа...тихо произнёс он в третий раз и хотел было начать всё сначала, но милиционер жестом остановил его.
- Поня-атно! - многозначительно протянул он и снова взял под козырёк.- Пройдёмте со мной, граждане! Там разберёмся...
Удар! Ещё удар!
Через две недели лучшему бомбардиру сезона был нанесён новый удар, причем отнюдь не футбольного свойства. Утром завпроизводством принёс в кабинет Хаустова номер районной газеты, в котором на видном месте красовался фельетон о работе вверенной Ивану Дмитриевичу фабрики. Фельетон был написан в виде заявления некоего гражданина в городское бюро по трудоустройству. Хаустов взял газету и, насупившись, прочёл:
- "В связи с повышением культурного уровня населения прошу трудоустроить меня на новое место работы, так как оставаться на фабрике верхней одежды я больше не могу. Конечно, я ничего не могу сказать, вахтёры там целый день играют в проходной в домино и никогда не смотрят, чего несёшь, особенно если на себя наденешь. Но что от этого толку, если продукция, изготовленная на фабрике, такого низкого качества, что совершенно не пользуется спросом у населения. Я, как правило, выношу готовые вещи вместе с ярлыками, так что никакого обмана с моей стороны быть не может. И всё равно никто не хочет покупать, даже несмотря на значительную скидку в цене, которую я обычно делаю из гуманных побуждений. Не помогают даже мои заверения, что данную вещь мне достали по знакомству на базе экспортных товаров, но вот размер, к сожалению, не подошёл. Все стали с образованием, и никто такое барахло носить больше не хочет.
Не подумайте только, что я не предпринимал никаких мер. Я неоднократно поднимал вопрос о повышении качества продукции на производственных совещаниях, несколько раз писал в стенгазету, а один раз даже в главк, правда анонимно. Однако все мои сигналы остались гласом вопиющего в пустыне. За последние три года нам с напарником только один раз довелось вынести с фабрики приличное пальто, да и то в нём был завпроизводством, который как раз в этот день отмечал у себя в кабинете получение премии за перевыполнение плана. Я, правда, не выдержал и на следующий день поинтересовался у него, какой цех выпускает у нас такое пальто, и попросил перевести меня туда работать. Но он ответил на мою просьбу отрицательно, мотивировав это тем, что посылать людей на работу в Финляндию он не уполномочен.
Из всего вышеизложенного становится ясным, что продолжать трудиться на фабрике, руководство которой не дорожит добрым именем своего коллектива, честью своей фабричной марки, я больше не могу. Отчаявшись добиться успеха в борьбе за повышение качества продукции, прошу перевести меня на предприятие, где вопросам качества уделяется должное внимание, на предприятие, продукцию которого мне не стыдно было бы пропагандировать.
Примечание редакции.
Публикуя этот материал, редакция надеется, что руководители фабрики верхней одежды объяснят читателям газеты, почему продукцию фабрики столь единодушно отказываются носить жители нашего района?"
- Это что ж такое? - дочитав до конца, спросил Хаустов.
- Это? По-моему, фельетон,- пожал плечами завпроизводством.
- Сам вижу, что фельетон! - Иван Дмитриевич скомкал газету и бросил её в корзину.- Черт побери! Неприятность за неприятностью! То в милиции объяснительную записку писал, теперь вот это... А ты, брат, тоже хорош! Как же это случилось, что тебя с фабрики вынесли, а ты даже не почувствовал?
- Так там же сказано, Вань,- потупился собеседник.Премию мы в тот день обмывали. И как они там, в редакции, об этом пронюхали, понять не могу!
- Ну, ладно, ладно! - оборвал Хаустов.- Вахтёрам на всякий случай по выговору объявим за утерю бдительности. Домино отберём. А тебе пока замечание делаю на первый случай. Но только гляди, чтоб больше этого не было! Всю фабрику срамишь!
- Ну, какой разговор, Вань! Разве я не понимаю! Да меня теперь скорей с футбольного поля унесут, чем из кабинета! Ты вот лучше скажи, что мы редакции отвечать будем? Насчёт того, что наши пальто не покупают...
- Не покупают, говоришь? - грозно сверкнул очами директор.- Ну, это мы ещё поглядим! Я им покажу, кто такой лучший бомбардир сезона Иван Хаустов! Да чтоб мне с трёх метров в ворота пустые не попасть, если через полгода в наших пальто не будет ходить весь город! Машину мне! Если меня будут спрашивать - я у шефа.
- У какого шефа? - растерянно спросил завпроизводством.
- У такого! - хмыкнул директор.- Тебе знать не обязательно. Ну, ни пуха ни пера!
- К черту! - буркнул подчинённый.
- Уже еду,- кивнул Хаустов и, выйдя из кабинета, помчался к своему покровителю.
Последняя акция Мефистофеля
Битва за внедрение в жизнь новой моды разгоралась. Сначала Хаустов, по совету Мефистофеля, попытался сделать её участниками работников швейной фабрики, издав негласный циркуляр о переходе всех сотрудников на новую форму одежды. Главный модельер, завпроизводством и сам директор, надев пальто, ходили по цехам, рассказывали о достоинствах выпускаемой фабрикой продукции, хвалили фасон и расцветку. Потом всем желающим предоставлялась возможность капнуть на новое директорское пальто машинным маслом, вытереть о подол руки и даже почистить полой ботинки. Пальто безропотно и совершенно бесследно сносило все унижения, гордо сохраняя изначальный грязно-чёрный цвет. В заключение администрация извещала, что каждому, кто приобретёт в магазине такое пальто, будет повышен разряд, а портрет героя будет помещён на доску Почета.
Однако это начинание не принесло ожидаемого эффекта, ибо сметливые сотрудники стали объединяться в группы по пятнадцать - двадцать человек и покупать пальто в складчину.
Жёны швейников оказались ещё менее податливыми. Даже неприхотливая Маргарита, выслушав просьбу Хаустова, наотрез отказалась носить сверхпрочное изделие швейной фабрики. Спрятавшись за пишущей машинкой, она кротко сказала, что если её увидят в этом пальто члены учёного совета, то ей ни за что не утвердят докторскую диссертацию...
Нужно было искать другие пути. К счастью, приближалось открытие футбольного сезона. Мефистофель организовал из болельщиков "Шпульки" клуб любителей футбола. Заседания клуба проходили под трибунами городского стадиона. Здесь можно было поговорить о перспективах любимой команды, встретиться с известными игроками, съесть порцию сосисок... Чтобы члены клуба могли всюду узнавать друг друга, для них была введена специальная форма: длинные пальто грязно-чёрного цвета. Каждый болельщик "Шпульки" считал теперь вопросом чести купить такое пальто. Дело сдвинулось с мёртвой точки.
К тому же стараниями рогатого патрона Ивана Дмитриевича в вечерней газете было помещено интервью с членом-корреспондентом Парижской академии мод. Маститый специалист рассказывал о последней парижской моде: удлинённых и утяжелённых пальто чернильного, тёмно-синего и чёрного цвета с грубыми складками и неровными рукавами. Модницы бросились в магазины.
Кривая реализации продукции полезла вверх, но зато в городе резко вырос процент травматизма. В больницу то и дело стали доставлять мужчин и женщин с искривлением позвоночника, вывихом бедра и переломом ключицы. Участились случаи, когда даже совершенно здоровые люди, упав на улице, не могли самостоятельно подняться, и приходилось сначала снимать с них пальто, долго переворачивая пострадавших с боку на бок. В торговле снова наметился спад.
В это время забили тревогу работники загсов. Оказалось, что в районе значительно увеличилось число разводов. Люди, прожившие душа в душу двадцать лет, увидев друг друга в новых пальто, проникались такой взаимной антипатией, что бросали семью или начинали пить горькую.
Кривая реализации опустилась до нуля и остановилась.
И тогда Хаустов снова пришёл к Мефистофелю.
- Фима,- твёрдо сказал он, глядя своему шефу в глаза,- другого выхода нет. Ты должен сам купить пальто.
- Я? - вскричал Мефистофель.- Ни за что!!
- Фима,- настаивал Иван Дмитриевич,- если ты мне друг, ты сделаешь это. Я дам тебе денег...
- Мне не нужны деньги! - рассвирепел чёрт.- Я борец за идею! Я сам могу дать тебе из своих личных сбережений! Покупай хоть десяток своих дурацких балахонов, но на моё достоинство покушаться не смей!
- От того, что я куплю, ничего не изменится,- устало возразил Хаустов.- Ты должен купить, понимаешь? Я всё обдумал. Ты наденешь это пальто и обойдёшь в нём всех своих знакомых. Я знаю, у тебя их много. Они тебя послушают. Даже если ты несколько тысяч продашь - и то уже будет неплохо...
- Никогда...- торжественно проговорил чёрт, поднимаясь со стула,- никогда Мефистофель не наденет пальто, изготовленное на твоей фабрике! Никогда не станет он посмешищем! Опомнись, Хаустов!
- Ну, вот что! - тоже поднялся Иван Дмитриевич.Некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать. Даю тебе три дня сроку. Если ты за это время не примешь моего предложения, то я расторгну наш договор! И душу мою ты не получишь! Я всё сказал. Решай сам! - И, хлопнув дверью, он вышел из комнаты.
Мефистофель тяжело опустился на стул и закрыл глаза. Почва уходила у него из-под копыт. Рушилось дело, которому он отдал почти три года жизни! И всё из-за этого самонадеянного идиота! Как он уговаривал его не садиться в директорское кресло! Так нет, не послушался! А теперь ему, Мефистофелю, расхлебывать заваренную этим недотёпой кашу... Сколько он возился с этим отставным профессором, сколько сил положил, чтобы удовлетворить все его желания, да и потратился тоже изрядно. И вот теперь, если Хаустов расторгнет договор, всё пропадет зря... Но, с другой стороны, появиться в аду, перед знакомыми, и тем более перед начальством, в таком скоморошеском, карикатурном виде было никак невозможно. Мефистофель один за другим перебирал и отбрасывал различные варианты, но придумать ничего не мог. Оставалось одно, последнее средство.
Чёрт встал, на цыпочках подошёл к кроватке, где спал Хаустов-младший, и долго смотрел на него с растроганной улыбкой.
- Прости меня, внучек,- наконец прошептал он.- Я не могу поступить иначе. Твой отец сам во всём виноват... Как я в нём ошибся!..
Он заботливо поправил на мальчике одеяло, потом снова подошёл к столу, достал чистый лист бумаги, ещё раз тяжело вздохнул и пробормотал:
- "Феци квод потуи"... "Я сделал всё, что мог". Кто может, пусть сделает лучше.
Он надел очки, вынул из кармана ручку и чётким каллиграфическим почерком вывел в правом верхнем углу листа:
"В Комитет народного контроля
от гражданина М.
ЗАЯВЛЕНИЕ..."
Эпилог
Прошло десять лет. Хаустов, после того как его освободили с работы на фабрике, с головой ушёл в учёбу. Увлёкшись кооперацией, он с отличием окончил институт, защитил кандидатскую диссертацию. Теперь он заведует кафедрой в кооперативном институте. Студенты любят его за блестящее знание предмета и за добрый нрав. Особенно благожелательно он по старой памяти относится к спортсменам, хотя на экзаменах не делает им никаких скидок.
По вечерам в квартире Хаустовых подолгу не гаснет свет. Иван Дмитриевич пишет новый учебник по бухгалтерскому учёту, а Маргарита, уложив сына, занимается домашним хозяйством. Она решила не защищать докторскую, принеся свою научную карьеру в жертву семье. Вместо этого она окончила курсы кройки и шитья и в часы досуга любит посидеть за машинкой, выкраивая трусики Хаустову-младшему.
Мефистофель, которому так и не удалось заполучить душу Ивана Дмитриевича, боясь насмешек коллег и неприятностей по службе, решил больше не возвращаться в ад. Он порвал со своим тёмным прошлым и устроился работать тренером по воспитательной работе футбольной команды "Шпулька". Дисциплина и моральный климат в команде резко улучшились, за последние годы там не было ни одного сколько-нибудь серьёзного нарушения. Во многом благодаря этому "Шпулька" три раза подряд становилась чемпионом области. Мефистофеля много раз сманивали в другие команды, обещали ему всяческие блага, но он остается верен своим убеждениям и не изменяет "Шпульке". Особенно тщательно он следит за тем, чтобы футболисты не пользовались в быту никакими незаслуженными привилегиями. Впрочем, для города, где произошли описанные события, это давно уже не характерно. Футболистов здесь по-прежнему любят, но спрашивают с них как с простых смертных.
Ну вот, кажется, и всё... Да, мы забыли упомянуть, что Хаустов-младший уже второй год занимается в детской спортивной школе, на футбольном отделении. Он мечтает стать центральным нападающим в команде, в которой воспитательной работой руководит его дедушка.
Что же касается Маргариты, то она давно и безуспешно пытается достать необычайно модное, красивое пальто производства местной швейной фабрики...
Он снова записал что-то в календаре и продолжал:
- У меня вообще-то тоже есть одна задумка. Не знаю, как вы посмотрите... Дело такое. Мы ведь эти пальто разных цветов выпускаем, так?
- Так,- кивнул завпроизводством.- Красные, кажется, потом, вроде бы чёрные и ещё такие бледно-голубые... Ну, как куры второй категории.
- Вроде бы это называется "песочные",- вставил главный модельер.
- Песочные так песочные,- сказал директор.- Лишь бы не рассыпались. Это сейчас наша главная задача. А может ли такое вот песочное или, например, голубое пальто долго служить, если на нём каждое пятнышко заметно? Чуть где не там сел или прислонился - и пожалуйста, тащи в химчистку. А химчистка, как известно, долголетию вещи не способствует, тем более что ещё неизвестно, отойдёт пятно или до самой пенсии останется, когда уже и ходить-то в этом песочном пальто некуда будет. Вот я и говорю: зачем нашей трудящейся женщине такие непрактичные цвета? Не знаю, как вы, а я считаю, что не нужны они ей, а значит, и нам. Оставим в производстве чёрный, на нём никакие пятна не заметны: хоть научную работу пиши, хоть в трактор лезь. Ну, можно к нему тёмно-серый добавить и, скажем, чернильный. А остальные снимем. Тут и экономия получится, и качество выиграет.
- Выиграет,- согласился завпроизводством.
- А у тебя, Ваня, я смотрю, есть хозяйственная жилка! - с уважением заметил главный модельер.- Сразу такое предложение дельное выдвинул. Я бы, пожалуй, не догадался.
- Это потому, что я тут свежий человек,- скромно потупился Хаустов.- Со стороны всегда виднее... Ну, ладно, в общем, я думаю, главное мы ухватили. Вы пока идите, внедряйте, а детали потом доработаем. А теперь совещание считаю закрытым. Физкульт-привет!
Чистая правда
Время мчалось, словно пьяница к открытию магазина. Наступил конец квартала. Однажды Иван Дмитриевич пришёл с работы хмурый и неприветливый.
- Па-па...- протянул к нему ручки сын.
- Подожди,- отстранился Хаустов.- После поиграем. Не до тебя сейчас.
- Да-да...- обиженно залепетал наследник и повернулся к Мефистофелю.
- Зачем ребёнка обижаешь? - укоризненно сказал чёрт.- Я смотрю, тебе швейная фабрика стала дороже семьи...
- Какое там дороже! - огрызнулся Иван Дмитриевич.- Я вообще жалею, что связался с этим делом! Такая морока с этой фабрикой! На собраниях все, кому не лень, критикуют. В клубе частушки о нашей новой продукции распевают...
- Я же тебя предупреждал: не лезь в большие начальники,- покачал головой Мефистофель.- Послушался бы меня, стал бы завотделом в НИИ - не знал бы сейчас никаких хлопот. Так нет, власти ему показалось мало!
- Ну, так если меня выдвинули директором, что ж теперь делать? Попросили, я не мог отказать.
- Ты думаешь, мне не предлагали руководящих должностей там, у нас? - возразил чёрт.- Только меня на них калачом не заманишь! Нет уж, мой стакан невелик, но я пью из своего стакана...
- Да ладно тебе, со стаканами! - раздражённо сказал Хаустов.- Я, если хочешь знать, вообще больше не пью! Никогда! Все звонят, чего-то требуют: то сводки, то обязательства, теперь вот новое дело - отчёт надо готовить!
- Какой ещё отчёт?
- Такой! По итогам квартала. А о чём там писать, понятия не имею. Заместитель всё болеет, главный модельер, правда, здоров, но уж лучше бы он тоже заболел. Одна надежда на тебя.
- Эх, Ваня,- вздохнул Мефистофель.- Я же знал, что рано или поздно ты опять придёшь ко мне. Как говаривал старик Клеант: "Желающего судьба ведёт, нежелающего тащит". Ну, да ладно, я незлопамятный. Бери бумагу, садись, пиши. Помогу не ради тебя, а ради твоего сына.Он обернулся к Хаустову-младшему и засюсюкал: Гули-гули-гули... Скажи: де-да...
- Де-да...- повторил малыш и заулыбался.- Де-да...
Мефистофель растроганно высморкался.
- Сейчас, мой хороший. Сейчас деда с тобой поиграет. Я только папке твоему помогу, а то он без деда никуда... Ну, ты там готов, директор?
- Готов,- откликнулся из-за письменного стола Иван Дмитриевич.- Чего писать-то?
- Ну, сначала, как водится, про выполнение плана. Вы план-то хоть выполнили?
- Не знаю,- пожал плечами Хаустов-старший.- Я слышал, что нет.
- Тогда постараемся без этого. Главное так доклад построить, чтобы показать, что ты там, на фабрике, без дела не сидишь.
- Это что, липу сочинить? - боязливо спросил Иван Дмитриевич.
- Почему липу? Всё будет чистой правдой. Надо только уметь её подать. Вот, скажем, сколько изделий ваша фабрика выпустила в прошлом году со Знаком качества?
- Это я точно знаю,- оживился Хаустов.- Ни одного.
- Отлично. Значит, пиши: "В истёкшем квартале вверенной мне фабрикой выпущено изделий со Знаком качества в 4,7 раза больше, чем за соответствующий период прошлого года..."
- Так в этом году у нас, по-моему, ещё хуже дело обстоит! Какой там Знак качества!
- Чудак ты, право! В первом квартале прошлого года вы выпустили ноль высококачественных изделий. Ноль умножить на 4,7 - всё равно будет ноль. Так что по существу то же самое, зато по форме гораздо приятней... Дальше. Записывай: "Число зарубежных стран, закупающих продукцию фабрики, за отчётный период удвоилось... или нет, утроилось..."
- Каких ещё стран? - испугался Хаустов.- Чего они на нашей фабрике закупать будут?
- Какая разница? Ассортимент можешь не указывать. Теперь самое время о производительности труда сказать... Кстати, ты не в курсе, у вас какой-нибудь участок когда-либо выполнял норму, ну, скажем, процентов на триста?
- Никогда,- твердо заявил директор.
- Ну, тогда пиши так: "Количество участков и бригад, выполняющих норму на триста и более процентов, выросло в 1,9 раза".
- Вообще-то с производительностью у меня на фабрике, кажется, неважно,- задумчиво потёр лоб Иван Дмитриевич.Мне кто-то говорил, что по производительности мы план только на восемьдесят процентов выполнили...
- Тогда можно указать, что по сравнению с плановыми показателями производительность труда выросла в 0,8 раза,- посоветовал Мефистофель.- Теперь пора поговорить об экономии материалов. Ну, к примеру, так: "В данном квартале из сэкономленных материалов сшито в 3,4 раза больше дублёнок, чем за весь прошлый год..."
- Что за дублёнки? Откуда? У нас же сырья для них нет.
- Нет? Тогда запиши: "К сожалению, ещё более расширить производство дублёнок не удалось ввиду отсутствия качественного сырья".
- Может, хватит цифр? - занервничал Хаустов.- У меня от них в глазах рябит.
- Можно и без цифр,- согласился бес.- Ты мне вот что скажи: у вас там кто-нибудь случаи пьянства фиксирует?
- Да кто их там будет фиксировать,- махнул рукой Хаустов.
- Значит, можно вставить такой пункт: "Путём создания соответствующего психологического климата нам удалось добиться того, что в нынешнем квартале на фабрике не было зафиксировано ни одного случая появления на работе в нетрезвом виде. Имеется также целый ряд других достижений..."
- Каких других?
- Ну, придумай сам что-нибудь в таком же духе. А мне пора Серёжку купать. В общем, действуй, я потом проверю...
Он поощрительно похлопал Ивана Дмитриевича по плечу, посадил на плечи довольного малыша и, бодро распевая: "Солдаты, в путь, в путь, в путь", строевым шагом направился в ванную.
К подвигу готовы!
В кабинете у Хаустова шло очередное совещание. Присутствовало всё руководство фабрики во главе с директором и выздоровевшим наконец заместителем.
- Поздравляю вас, товарищи подчинённые! - с достоинством сказал Иван Дмитриевич, поднимаясь из-за стола.- По итогам квартала нашей с вами фабрике присуждено первое место в районе по нашей отрасли!
Участники совещания нестройно загудели.
- Кто бы мог подумать! - прочувствованно произнёс заместитель.- На моей памяти такого ещё никогда не случалось.
- Отчётность у вас плохо была поставлена,наставительно заметил Хаустов.- А мне это дело удалось наладить. Не без труда, конечно... Немало сил пришлось положить, но результат, как видите, налицо.
Красный от гордости, он сел медленно и величественно, словно утомлённое солнце.
- Ну, ты титан! - покачал головой завпроизводством.
- Поздравляю, Ваня! - крикнул главный модельер.- Это дело надо обмыть!
- Погодите радоваться,- неожиданно помрачнев, возразил директор.- Меня вчера в райисполком вызывали, к новому начальству. Вроде бы для знакомства...
- Ну, познакомились? - не выдержал вратарь.
- Познакомились. Одинцов его фамилия. Вежливый такой. "Я, говорит, видел в магазинах продукцию вашей фабрики. Скажите, пожалуйста, почему ваши женские пальто так похожи на мужские?"
- Ну, а ты ему что?
- Я отвечаю: дескать, вы, наверное, как раз мужские и видели, мы недавно освоили их производство. А он тогда спрашивает: "В таком случае почему же они так на женские похожи? Не можете ли вы мне объяснить, в чём между ними разница? Как покупателю ваше женское пальто от мужского отличить?"
Я говорю: "Отличить очень просто. Мужские пальто направо застегиваются, женские - налево".
А он опять свою линию гнёт: "Но их же никто не покупает, ни мужские, ни женские. Чем вы это можете объяснить?"
Тут я ему намекнул: дескать, я на фабрике человек новый, не успел ещё разобраться, что к чему. Я вообще-то до последнего времени в футбол играл за местную команду, да и сейчас ещё не бросил. Может, слыхали, Хаустов моя фамилия..."
- Ну?..- разом поднялись с места главный модельер и завпроизводством.- А он тебе что на это?!
- Он? А он мне отвечает: "Футбол тут ни при чём. Играйте на здоровье, я не против. Но только если продукцию вашей фабрики и дальше никто покупать не будет, мы вынуждены будем принять меры".
Завпроизводством и модельер так же дружно опустились на место, при этом один из них присвистнул, а другой почесал в затылке.
В кабинете воцарилась тишина.
- М-да, положеньице...- вздохнул через некоторое время заместитель директора.- Ума не приложу, как их заставить покупать наши пальто...
- Может, ценные подарки среди покупателей разыгрывать? - робко предложил вратарь.- На футболе так иногда делали...
- А где ты средства на это возьмёшь? - возразил капитан футбольной команды.- Тогда уж лучше юбилейного покупателя награждать. Скажем, каждого стотысячного.
- Вы романтик, молодой человек,- снова вздохнул заместитель.- Неужели вы всерьёз рассчитываете найти для наших пальто сто тысяч покупателей?
- А что, если на рукавах у этих пальто такие круглые штуки нашивать с картинкой? - не унимался главный модельер.- Как их там?.. Эйм... эйнблемы? И надпись: "Ну, погоди!" Сразу интерес у покупателей подымется.
- Этим сейчас никого не заманишь! - отмахнулся директор.- Надо что-нибудь другое придумать. Я тут советовался с одним знающим товарищем, и он мне вот какую идею подал. У нас на фабрике триста человек, так? Если каждый наш работник купит одно пальто, то это уже целых триста штук будет, а? Триста - это уже цифра! А ведь у каждого ещё жена есть, родители, дети взрослые...
- Сомневаюсь, чтоб кто-нибудь из работников фабрики захотел купить хотя бы одно пальто,- поджал губы заместитель.- Если только обязать их по общественной линии...
- Обязать нельзя,- возразил Хаустов.- Жаловаться начнут... Убедить надо. В крайнем случае личным примером.
- Этого ещё не хватало! - возмутился главный модельер.- Да я это пальто ни за какие деньги не надену!
- Я тоже пас,- вставил завпроизводством.- У меня жена в положении, ей пугаться нельзя.
- Значит, пальто вы купить не можете? - разозлился директор.- А персональные надбавки за выслугу лет получать можете? В козла целыми днями резаться можете?! В общем, если пальто не купите, так и знайте - в подсобники обоих переведу!
Одноклубники обиженно притихли.
- Сколько лет главным модельером работаю, никогда никаких неприятностей не было,- проворчал вратарь.
- Говорю же тебе, начальство в районе новое,огрызнулся Хаустов.- Что я могу сделать, если оно футболом не увлекается?! Наши уже многие пострадали. Тольку Груздева, опорного защитника, из художественных руководителей оркестра выперли. Володька Берестевич, который столовой заведовал, сейчас там помощник истопника. В кооперативном институте комиссия работает по проверке соответствия... Хотите, чтоб и до нас добрались?!
- Ладно,- сдался главный модельер.- Когда покупать-то надо?
- Завтра у нас суббота? - наморщил лоб Иван Дмитриевич.- Суббота. Значит, утром встречаемся возле универмага. Вместе и выберем по вкусу. А потом прямо в пальто на тренировку пойдём.
- Как, пешком? - удивился завпроизводством.
- Пешком,- подтвердил директор.- Через весь центр, мимо райисполкома. Пусть все видят, что руководители швейной фабрики предпочитают носить продукцию собственного производства! А через пару дней, вот увидите, за нами и другие потянутся. При соответствующей пропагандистской работе, конечно.
- А вы сами...- вкрадчиво спросил заместитель,- сами вы тоже это пальто наденете?
- Для общего дела себя не пощажу,- просто ответил Хаустов.- Ну товарищи, рабочий день окончен. Можно расходиться. До встречи в универмаге!
Трое в чёрном
В отделе готового платья народу было немного. Хаустов ещё издали увидел главного модельера своей фабрики. Возле него переминался с ноги на ногу заведующий производством.
- А заместитель мой не пришёл ещё? - поинтересовался Иван Дмитриевич.
- Опять заболел,- виновато развёл руками вратарь.Он мне вчера вечером звонил...
- Ах, заболел? - хмуро переспросил директор.- Ну, ладно, пусть только поправится! Я ему такое лекарство пропишу, что до самой смерти болеть не будет. Ну, а вы себе пальто ещё не выбрали?
- Я думаю вот это взять, фиолетовое,завпроизводством брезгливо дотронулся пальцем до рукава.
- А я - тёмно-синее,- со вздохом произнёс главный модельер.
- Тоже мне, специалисты! - сердито буркнул Хаустов.Вы же на женские показываете! Вы что, не знаете, что мужские пальто у нас только чёрные выпускаются?.. Девушка,- обернулся он к продавщице,- подберите нам, пожалуйста, пальто. Три штуки, самых нарядных...
- Зайдите лучше на следующей неделе,- посоветовала продавщица.- Сейчас ничего хорошего нет.
- Как нет? А вот эти?
- Ну, что вы! - доверительно сказала продавщица.Зачем вам эти балахоны? Вам же не девяносто лет!
- Много вы понимаете! - оборвал её Хаустов, снимая с плечиков одно из изделий своей фабрики.- Если хотите знать, очень красивое пальто. Сейчас вся Европа в таких ходит... И как раз мой размер. Беру!
- Как хотите,- пожала плечами продавщица.- Платите в кассу сто сорок три рубля.
- Мне тоже нравится,- застенчиво произнёс вратарь.Я давно мечтал такое купить.
- Прекрасная вещица! - согласился капитан команды.Выпишите мне тоже.
Они облачились в обновки и гуськом вышли из магазина, а недоумевающая продавщица ещё долго глядела им вслед, а потом вздохнула и задумчиво пробормотала:
- Ничего не понимаю... Может, мне лучше на продовольственные товары перейти?
А в это время Хаустов с подчинёнными, слегка путаясь в длинных полах и стараясь ни на кого не смотреть, торжественно двигались по главной улице. Прохожие останавливались и с любопытством разглядывали их.
- Батюшки-светы! - перекрестилась какая-то старуха.Никак похороны?
- Полно тебе! - махнул рукой мужичок в картузе.Какие похороны? Не видишь, иностранцы это! Они там все так ходят. Ну-ка, внучек, скажи им что-нибудь по-английски. Скажи, не бойся.
Вперед выступил веснушчатый парнишка лет двенадцати и бойко поинтересовался:
- Ду ю спик инглиш?
Хаустов с приятелями зябко повели плечами и промолчали. Вратарь на всякий случай вынул из кармана чёрные очки и водрузил их на нос.
- Это ты зачем? - шёпотом поинтересовался Иван Дмитриевич.
- Чтобы не узнали,- так же тихо ответил тот.- Мы сейчас мимо моего дома проходить будем.
- Я тоже тут живу недалеко,- забеспокоился капитан. Он поднял воротник пальто, втянул голову в плечи и принялся припадать на правую ногу.
- И никакие это не иностранцы! - разочарованно произнёс парнишка.
- Ты, может, спросил неправильно? - осведомился обладатель картуза.
- Чего там неправильно? Всё правильно... Дядь,обратился он к Ивану Дмитриевичу.- Правда, ведь вы не иностранцы?
Хаустов промолчал и ускорил шаг.
- А чего же он тогда не отвечает? - усомнился дед.
- Да это сектанты, наверно,- предположил внук.- Им ни с кем нельзя разговаривать. Нам про них учительница рассказывала.
- Так вот они какие,- покачала головой пожилая женщина с бидоном.- Вишь, как чудно одеваются...
- Да это же Ваня Хаустов! - неожиданно закричал кто-то.- То-то, я смотрю, лицо знакомое! Что, Вань, случилось чего? Может, помочь надо?
- Не приставай к человеку! - одёрнул его мужчина в шляпе.- Не до тебя ему сейчас. Видишь, он в трауре...
- Хаустов!.. Ваня Хаустов!.. Лучший бомбардир!..загалдели вокруг.- Что это с ним?
- Несчастье у него,- авторитетно заявил парень в расстёгнутой куртке.- Жена от него ушла.
- Не ушла, а ногу сломала,- поправил бородач с приплюснутым носом.
- Ничего подобного,- возразил мужчина в шляпе.Просто их команда в низшую лигу вылетела... за финансовые злоупотребления... У них тренер сбежал вместе с деньгами...
Через некоторое время за руководителями швейной фабрики двигалась уже довольно плотная толпа. На центральной площади дорогу процессии преградил милиционер.
- Что за демонстрация, граждане? - откозыряв, поинтересовался он.
- Никакая не демонстрация,- пожал плечами Иван Дмитриевич.- Просто идём по своим делам...
- А почему в таком виде? - нахмурился постовой.
- В каком ещё виде?
- Одеты вызывающе,- пояснил милиционер.- Попрошу предъявить документы...
- Пожалуйста,- хмыкнул Хаустов и, кое-как засучив длиннющий рукав, попытался приподнять полу у пальто, чтобы влезть в задний карман брюк. Но пола выскользнула у него из рук и с тяжёлым водопадным шумом вернулась на прежнее место.- Пожалуйста...- сказал Иван Дмитриевич менее уверенно и попробовал повторить операцию, но снова не смог совладать со своей несгибаемой продукцией.- Пожа...тихо произнёс он в третий раз и хотел было начать всё сначала, но милиционер жестом остановил его.
- Поня-атно! - многозначительно протянул он и снова взял под козырёк.- Пройдёмте со мной, граждане! Там разберёмся...
Удар! Ещё удар!
Через две недели лучшему бомбардиру сезона был нанесён новый удар, причем отнюдь не футбольного свойства. Утром завпроизводством принёс в кабинет Хаустова номер районной газеты, в котором на видном месте красовался фельетон о работе вверенной Ивану Дмитриевичу фабрики. Фельетон был написан в виде заявления некоего гражданина в городское бюро по трудоустройству. Хаустов взял газету и, насупившись, прочёл:
- "В связи с повышением культурного уровня населения прошу трудоустроить меня на новое место работы, так как оставаться на фабрике верхней одежды я больше не могу. Конечно, я ничего не могу сказать, вахтёры там целый день играют в проходной в домино и никогда не смотрят, чего несёшь, особенно если на себя наденешь. Но что от этого толку, если продукция, изготовленная на фабрике, такого низкого качества, что совершенно не пользуется спросом у населения. Я, как правило, выношу готовые вещи вместе с ярлыками, так что никакого обмана с моей стороны быть не может. И всё равно никто не хочет покупать, даже несмотря на значительную скидку в цене, которую я обычно делаю из гуманных побуждений. Не помогают даже мои заверения, что данную вещь мне достали по знакомству на базе экспортных товаров, но вот размер, к сожалению, не подошёл. Все стали с образованием, и никто такое барахло носить больше не хочет.
Не подумайте только, что я не предпринимал никаких мер. Я неоднократно поднимал вопрос о повышении качества продукции на производственных совещаниях, несколько раз писал в стенгазету, а один раз даже в главк, правда анонимно. Однако все мои сигналы остались гласом вопиющего в пустыне. За последние три года нам с напарником только один раз довелось вынести с фабрики приличное пальто, да и то в нём был завпроизводством, который как раз в этот день отмечал у себя в кабинете получение премии за перевыполнение плана. Я, правда, не выдержал и на следующий день поинтересовался у него, какой цех выпускает у нас такое пальто, и попросил перевести меня туда работать. Но он ответил на мою просьбу отрицательно, мотивировав это тем, что посылать людей на работу в Финляндию он не уполномочен.
Из всего вышеизложенного становится ясным, что продолжать трудиться на фабрике, руководство которой не дорожит добрым именем своего коллектива, честью своей фабричной марки, я больше не могу. Отчаявшись добиться успеха в борьбе за повышение качества продукции, прошу перевести меня на предприятие, где вопросам качества уделяется должное внимание, на предприятие, продукцию которого мне не стыдно было бы пропагандировать.
Примечание редакции.
Публикуя этот материал, редакция надеется, что руководители фабрики верхней одежды объяснят читателям газеты, почему продукцию фабрики столь единодушно отказываются носить жители нашего района?"
- Это что ж такое? - дочитав до конца, спросил Хаустов.
- Это? По-моему, фельетон,- пожал плечами завпроизводством.
- Сам вижу, что фельетон! - Иван Дмитриевич скомкал газету и бросил её в корзину.- Черт побери! Неприятность за неприятностью! То в милиции объяснительную записку писал, теперь вот это... А ты, брат, тоже хорош! Как же это случилось, что тебя с фабрики вынесли, а ты даже не почувствовал?
- Так там же сказано, Вань,- потупился собеседник.Премию мы в тот день обмывали. И как они там, в редакции, об этом пронюхали, понять не могу!
- Ну, ладно, ладно! - оборвал Хаустов.- Вахтёрам на всякий случай по выговору объявим за утерю бдительности. Домино отберём. А тебе пока замечание делаю на первый случай. Но только гляди, чтоб больше этого не было! Всю фабрику срамишь!
- Ну, какой разговор, Вань! Разве я не понимаю! Да меня теперь скорей с футбольного поля унесут, чем из кабинета! Ты вот лучше скажи, что мы редакции отвечать будем? Насчёт того, что наши пальто не покупают...
- Не покупают, говоришь? - грозно сверкнул очами директор.- Ну, это мы ещё поглядим! Я им покажу, кто такой лучший бомбардир сезона Иван Хаустов! Да чтоб мне с трёх метров в ворота пустые не попасть, если через полгода в наших пальто не будет ходить весь город! Машину мне! Если меня будут спрашивать - я у шефа.
- У какого шефа? - растерянно спросил завпроизводством.
- У такого! - хмыкнул директор.- Тебе знать не обязательно. Ну, ни пуха ни пера!
- К черту! - буркнул подчинённый.
- Уже еду,- кивнул Хаустов и, выйдя из кабинета, помчался к своему покровителю.
Последняя акция Мефистофеля
Битва за внедрение в жизнь новой моды разгоралась. Сначала Хаустов, по совету Мефистофеля, попытался сделать её участниками работников швейной фабрики, издав негласный циркуляр о переходе всех сотрудников на новую форму одежды. Главный модельер, завпроизводством и сам директор, надев пальто, ходили по цехам, рассказывали о достоинствах выпускаемой фабрикой продукции, хвалили фасон и расцветку. Потом всем желающим предоставлялась возможность капнуть на новое директорское пальто машинным маслом, вытереть о подол руки и даже почистить полой ботинки. Пальто безропотно и совершенно бесследно сносило все унижения, гордо сохраняя изначальный грязно-чёрный цвет. В заключение администрация извещала, что каждому, кто приобретёт в магазине такое пальто, будет повышен разряд, а портрет героя будет помещён на доску Почета.
Однако это начинание не принесло ожидаемого эффекта, ибо сметливые сотрудники стали объединяться в группы по пятнадцать - двадцать человек и покупать пальто в складчину.
Жёны швейников оказались ещё менее податливыми. Даже неприхотливая Маргарита, выслушав просьбу Хаустова, наотрез отказалась носить сверхпрочное изделие швейной фабрики. Спрятавшись за пишущей машинкой, она кротко сказала, что если её увидят в этом пальто члены учёного совета, то ей ни за что не утвердят докторскую диссертацию...
Нужно было искать другие пути. К счастью, приближалось открытие футбольного сезона. Мефистофель организовал из болельщиков "Шпульки" клуб любителей футбола. Заседания клуба проходили под трибунами городского стадиона. Здесь можно было поговорить о перспективах любимой команды, встретиться с известными игроками, съесть порцию сосисок... Чтобы члены клуба могли всюду узнавать друг друга, для них была введена специальная форма: длинные пальто грязно-чёрного цвета. Каждый болельщик "Шпульки" считал теперь вопросом чести купить такое пальто. Дело сдвинулось с мёртвой точки.
К тому же стараниями рогатого патрона Ивана Дмитриевича в вечерней газете было помещено интервью с членом-корреспондентом Парижской академии мод. Маститый специалист рассказывал о последней парижской моде: удлинённых и утяжелённых пальто чернильного, тёмно-синего и чёрного цвета с грубыми складками и неровными рукавами. Модницы бросились в магазины.
Кривая реализации продукции полезла вверх, но зато в городе резко вырос процент травматизма. В больницу то и дело стали доставлять мужчин и женщин с искривлением позвоночника, вывихом бедра и переломом ключицы. Участились случаи, когда даже совершенно здоровые люди, упав на улице, не могли самостоятельно подняться, и приходилось сначала снимать с них пальто, долго переворачивая пострадавших с боку на бок. В торговле снова наметился спад.
В это время забили тревогу работники загсов. Оказалось, что в районе значительно увеличилось число разводов. Люди, прожившие душа в душу двадцать лет, увидев друг друга в новых пальто, проникались такой взаимной антипатией, что бросали семью или начинали пить горькую.
Кривая реализации опустилась до нуля и остановилась.
И тогда Хаустов снова пришёл к Мефистофелю.
- Фима,- твёрдо сказал он, глядя своему шефу в глаза,- другого выхода нет. Ты должен сам купить пальто.
- Я? - вскричал Мефистофель.- Ни за что!!
- Фима,- настаивал Иван Дмитриевич,- если ты мне друг, ты сделаешь это. Я дам тебе денег...
- Мне не нужны деньги! - рассвирепел чёрт.- Я борец за идею! Я сам могу дать тебе из своих личных сбережений! Покупай хоть десяток своих дурацких балахонов, но на моё достоинство покушаться не смей!
- От того, что я куплю, ничего не изменится,- устало возразил Хаустов.- Ты должен купить, понимаешь? Я всё обдумал. Ты наденешь это пальто и обойдёшь в нём всех своих знакомых. Я знаю, у тебя их много. Они тебя послушают. Даже если ты несколько тысяч продашь - и то уже будет неплохо...
- Никогда...- торжественно проговорил чёрт, поднимаясь со стула,- никогда Мефистофель не наденет пальто, изготовленное на твоей фабрике! Никогда не станет он посмешищем! Опомнись, Хаустов!
- Ну, вот что! - тоже поднялся Иван Дмитриевич.Некогда мне тут с тобой разговоры разговаривать. Даю тебе три дня сроку. Если ты за это время не примешь моего предложения, то я расторгну наш договор! И душу мою ты не получишь! Я всё сказал. Решай сам! - И, хлопнув дверью, он вышел из комнаты.
Мефистофель тяжело опустился на стул и закрыл глаза. Почва уходила у него из-под копыт. Рушилось дело, которому он отдал почти три года жизни! И всё из-за этого самонадеянного идиота! Как он уговаривал его не садиться в директорское кресло! Так нет, не послушался! А теперь ему, Мефистофелю, расхлебывать заваренную этим недотёпой кашу... Сколько он возился с этим отставным профессором, сколько сил положил, чтобы удовлетворить все его желания, да и потратился тоже изрядно. И вот теперь, если Хаустов расторгнет договор, всё пропадет зря... Но, с другой стороны, появиться в аду, перед знакомыми, и тем более перед начальством, в таком скоморошеском, карикатурном виде было никак невозможно. Мефистофель один за другим перебирал и отбрасывал различные варианты, но придумать ничего не мог. Оставалось одно, последнее средство.
Чёрт встал, на цыпочках подошёл к кроватке, где спал Хаустов-младший, и долго смотрел на него с растроганной улыбкой.
- Прости меня, внучек,- наконец прошептал он.- Я не могу поступить иначе. Твой отец сам во всём виноват... Как я в нём ошибся!..
Он заботливо поправил на мальчике одеяло, потом снова подошёл к столу, достал чистый лист бумаги, ещё раз тяжело вздохнул и пробормотал:
- "Феци квод потуи"... "Я сделал всё, что мог". Кто может, пусть сделает лучше.
Он надел очки, вынул из кармана ручку и чётким каллиграфическим почерком вывел в правом верхнем углу листа:
"В Комитет народного контроля
от гражданина М.
ЗАЯВЛЕНИЕ..."
Эпилог
Прошло десять лет. Хаустов, после того как его освободили с работы на фабрике, с головой ушёл в учёбу. Увлёкшись кооперацией, он с отличием окончил институт, защитил кандидатскую диссертацию. Теперь он заведует кафедрой в кооперативном институте. Студенты любят его за блестящее знание предмета и за добрый нрав. Особенно благожелательно он по старой памяти относится к спортсменам, хотя на экзаменах не делает им никаких скидок.
По вечерам в квартире Хаустовых подолгу не гаснет свет. Иван Дмитриевич пишет новый учебник по бухгалтерскому учёту, а Маргарита, уложив сына, занимается домашним хозяйством. Она решила не защищать докторскую, принеся свою научную карьеру в жертву семье. Вместо этого она окончила курсы кройки и шитья и в часы досуга любит посидеть за машинкой, выкраивая трусики Хаустову-младшему.
Мефистофель, которому так и не удалось заполучить душу Ивана Дмитриевича, боясь насмешек коллег и неприятностей по службе, решил больше не возвращаться в ад. Он порвал со своим тёмным прошлым и устроился работать тренером по воспитательной работе футбольной команды "Шпулька". Дисциплина и моральный климат в команде резко улучшились, за последние годы там не было ни одного сколько-нибудь серьёзного нарушения. Во многом благодаря этому "Шпулька" три раза подряд становилась чемпионом области. Мефистофеля много раз сманивали в другие команды, обещали ему всяческие блага, но он остается верен своим убеждениям и не изменяет "Шпульке". Особенно тщательно он следит за тем, чтобы футболисты не пользовались в быту никакими незаслуженными привилегиями. Впрочем, для города, где произошли описанные события, это давно уже не характерно. Футболистов здесь по-прежнему любят, но спрашивают с них как с простых смертных.
Ну вот, кажется, и всё... Да, мы забыли упомянуть, что Хаустов-младший уже второй год занимается в детской спортивной школе, на футбольном отделении. Он мечтает стать центральным нападающим в команде, в которой воспитательной работой руководит его дедушка.
Что же касается Маргариты, то она давно и безуспешно пытается достать необычайно модное, красивое пальто производства местной швейной фабрики...