Страница:
– Мне нет пути назад. Я младший сын. А за гибель шестидесяти кулаков меня казнят.
– Кто?
– Отец. Я не нужен. Я возможная помеха старшему брату.
– Ты о чем? – не понял я.
Он промолчал. А ответил за него его друг и ровесник:
– Он должен был отличиться, чтобы его взяли с собой на побережье пассы. Иначе яд. Стрела или нож. Его любит народ Атиса. А вот его старшего брата нет. Отец и брат боятся переворота. А морскому народу все равно, кто у власти в его торговых городах. Лишь бы союзник.
– То есть управы на них нет? – спросил Игорь. – Ну так скройся куда-нибудь. Вон, уйди к речному народу или, и правда, к пассам.
Опять ответил паренек:
– Он не может. У него там любимая из богатого рода, которую хотят выдать замуж за его брата.
Игорь даже прыснул со смеху. Парень поднял на него ненавидящие глаза и сказал:
– Был бы ты благороден, я вызвал бы тебя на бой.
Я остудил его, сказав, что все боевые звери ада благородны, за исключением Александра Сергеича, которого я, великий Прот, изгнал из мира своей шпагой, но ни один смертный не устоит в бою с ними. Игорь плотоядно улыбнулся, а парень высказался насчет того, что ему все равно.
– Постой… – недопонял я паренька. – Но как бы он уехал к пассам после вашей карательной экспедиции, если у него там любимая?
Ответил сам сын правителя:
– Это мой отец хотел, а не я. Я даже договорился, что по возвращению командир отряда пассов назначит меня, вопреки воле отца, на пост начальника гарнизона. Нынешний совсем спился.
– А мы тебе, значит, тем, что не соизволили умереть, все планы испортили? – съязвил десантник.
Парень стушевался. Ответил его друг:
– Не мы напали на Тис. Не мы отобрали чужое. Вор должен быть наказан.
Мы с Игорем, сдерживая улыбки, покивали.
– Ты прав, малец, – сказал я. – Ошибка в одном. Я – Прот, и это все мое.
– Все принадлежит только Единому! – почти прокричал он. Даже сын правителя отшатнулся.
Я опять кивнул и, чтобы совсем тому голову сломать, сказал:
– Единому принадлежит все? Значит, и я часть твоего Единого?
Парень посмотрел на меня и ответил:
– Я не знаю… Надо у священников спросить. Они не знали, что ты творишь чудеса. Они считали тебя самозванцем.
– Самозванец бог, – пробормотал я. – Неплохо звучит. Но теперь что ты про меня скажешь?
Уже все, забыв о том, что собирались в долины Рога, внимательно следили за нашей беседой.
– Я не знаю.
– Однако вышел со своим другом, когда я сказал, что отведу вас в долины Рога? Ты, верующий в Единого? Интересно…
– Я…
– Что – ты?
– Короче… – перебил Игорь меня на русском, – кончай их.
Я ответил ему также на родном языке:
– Ты чего, с ума сошел? Я их даже не собирался убивать.
– А чего ты их тогда привел сюда? Поболтать не с кем? Вечером я утолю твой голод. Или вон Инта. Будешь ему про звездный ад рассказывать.
– Да ни при чем тут это. Ты часто видишь людей, самовольно идущих на смерть?
– Да, – нагло сказал он. – Иногда даже в зеркале.
Я усмехнулся:
– Если мы уговорим их не умирать – они наши.
– Почему?
– Психология, брат. Если предыдущая жизнь привела их к суициду, то любая следующая будет им в радость, и они будут нам благодарны за нее.
– И что ты предлагаешь?
Я достал из кармана инъектор и сказал:
– Программатор в сумке. В арсенале. Он по-ихнему не пашет. Сейчас их свеженьких вниз отнесут, а ты уж постарайся создать им путешествие туда и обратно с повелением бога Рога служить мне, богу Проту.
– Нет, я их себе возьму. Пусть мне служат.
– А я тебе вторую руку отстрелю, – честно пообещал я.
Игорь усмехнулся и спросил: а почему ему Единым не прикинуться? Под программатором все равно, кем назваться.
– Ну и зачем мне здесь вера в Единого? Когда я, Прот, есть только в своей мифологии? – резонно спросил я.
Инъектор, заряженный наркотиком и снотворным, вырубил бы даже слона со временем. А человек валился мгновенно. Хитрый наркотик – передозировки не бывает в принципе. Разве что им половину крови разбавить. И то: только печень йокнется, и долго выводиться естественным путем будет.
Всех семерых отнесли в подвал. Игорь вернулся после зарядки программатора и сказал:
– Спорим, ни хрена не получится?
– Почему?
– Я столько слов на их языке не знаю… Заменял их по ходу придуманными.
Я только усмехнулся и спросил:
– Они потом вообще по-местному говорить будут или только материться смогут, притом по-русски?
Он обругал меня болваном, и мы пошли к Инте, что выбирал рабов для себя как вождь.
– Ты взял семерых, великий? – спросил он у меня.
– Да, – ответил я.
– Сколько тогда я могу взять?
Игорь не выдержал и спросил с ехидцей:
– Зачем они тебе вообще нужны?
Инта стушевался и сказал:
– Я хочу их тебе предложить, великий Прот.
Я даже поперхнулся:
– Мне?
Инта пояснил:
– Когда мы бились, от них, – он указал на воинов, – отскакивали стрелы. Ты назвал это броней. У тебя внизу, в комнате оружия, тоже броня лежит. Ее даже подаренный тобой клинок не берет. Я хочу обменять ее у тебя, так как просто просить не могу.
Игорь только головой покачал. Маразм. Я кивнул и сказал:
– Бери и носи. Всех рабов, что твои и мои, помечай вот так.
И я ему рассказал, как распорядился сделать в новом поселке. Он кивнул и спросил:
– А можно мне носить ее постоянно?
– Броню? Носи. Только спаришься и от непривычки мозоли на теле натрешь.
– Зато никто не убьет.
– Я убью… – по-доброму сообщил Игорь.
– Пока великий Прот не скажет, не убьешь.
Мы на пару рассмеялись, чем привели Инту в недоумение.
Игорь успокоил парня:
– Я говорю, что я другого любого убью в доспехах. Я тебя не имел… Вить, как у них «в виду»?
– Неважно. Он тебя понял.
Инта улыбнулся. И повеселел.
Глава 6
– Кто?
– Отец. Я не нужен. Я возможная помеха старшему брату.
– Ты о чем? – не понял я.
Он промолчал. А ответил за него его друг и ровесник:
– Он должен был отличиться, чтобы его взяли с собой на побережье пассы. Иначе яд. Стрела или нож. Его любит народ Атиса. А вот его старшего брата нет. Отец и брат боятся переворота. А морскому народу все равно, кто у власти в его торговых городах. Лишь бы союзник.
– То есть управы на них нет? – спросил Игорь. – Ну так скройся куда-нибудь. Вон, уйди к речному народу или, и правда, к пассам.
Опять ответил паренек:
– Он не может. У него там любимая из богатого рода, которую хотят выдать замуж за его брата.
Игорь даже прыснул со смеху. Парень поднял на него ненавидящие глаза и сказал:
– Был бы ты благороден, я вызвал бы тебя на бой.
Я остудил его, сказав, что все боевые звери ада благородны, за исключением Александра Сергеича, которого я, великий Прот, изгнал из мира своей шпагой, но ни один смертный не устоит в бою с ними. Игорь плотоядно улыбнулся, а парень высказался насчет того, что ему все равно.
– Постой… – недопонял я паренька. – Но как бы он уехал к пассам после вашей карательной экспедиции, если у него там любимая?
Ответил сам сын правителя:
– Это мой отец хотел, а не я. Я даже договорился, что по возвращению командир отряда пассов назначит меня, вопреки воле отца, на пост начальника гарнизона. Нынешний совсем спился.
– А мы тебе, значит, тем, что не соизволили умереть, все планы испортили? – съязвил десантник.
Парень стушевался. Ответил его друг:
– Не мы напали на Тис. Не мы отобрали чужое. Вор должен быть наказан.
Мы с Игорем, сдерживая улыбки, покивали.
– Ты прав, малец, – сказал я. – Ошибка в одном. Я – Прот, и это все мое.
– Все принадлежит только Единому! – почти прокричал он. Даже сын правителя отшатнулся.
Я опять кивнул и, чтобы совсем тому голову сломать, сказал:
– Единому принадлежит все? Значит, и я часть твоего Единого?
Парень посмотрел на меня и ответил:
– Я не знаю… Надо у священников спросить. Они не знали, что ты творишь чудеса. Они считали тебя самозванцем.
– Самозванец бог, – пробормотал я. – Неплохо звучит. Но теперь что ты про меня скажешь?
Уже все, забыв о том, что собирались в долины Рога, внимательно следили за нашей беседой.
– Я не знаю.
– Однако вышел со своим другом, когда я сказал, что отведу вас в долины Рога? Ты, верующий в Единого? Интересно…
– Я…
– Что – ты?
– Короче… – перебил Игорь меня на русском, – кончай их.
Я ответил ему также на родном языке:
– Ты чего, с ума сошел? Я их даже не собирался убивать.
– А чего ты их тогда привел сюда? Поболтать не с кем? Вечером я утолю твой голод. Или вон Инта. Будешь ему про звездный ад рассказывать.
– Да ни при чем тут это. Ты часто видишь людей, самовольно идущих на смерть?
– Да, – нагло сказал он. – Иногда даже в зеркале.
Я усмехнулся:
– Если мы уговорим их не умирать – они наши.
– Почему?
– Психология, брат. Если предыдущая жизнь привела их к суициду, то любая следующая будет им в радость, и они будут нам благодарны за нее.
– И что ты предлагаешь?
Я достал из кармана инъектор и сказал:
– Программатор в сумке. В арсенале. Он по-ихнему не пашет. Сейчас их свеженьких вниз отнесут, а ты уж постарайся создать им путешествие туда и обратно с повелением бога Рога служить мне, богу Проту.
– Нет, я их себе возьму. Пусть мне служат.
– А я тебе вторую руку отстрелю, – честно пообещал я.
Игорь усмехнулся и спросил: а почему ему Единым не прикинуться? Под программатором все равно, кем назваться.
– Ну и зачем мне здесь вера в Единого? Когда я, Прот, есть только в своей мифологии? – резонно спросил я.
Инъектор, заряженный наркотиком и снотворным, вырубил бы даже слона со временем. А человек валился мгновенно. Хитрый наркотик – передозировки не бывает в принципе. Разве что им половину крови разбавить. И то: только печень йокнется, и долго выводиться естественным путем будет.
Всех семерых отнесли в подвал. Игорь вернулся после зарядки программатора и сказал:
– Спорим, ни хрена не получится?
– Почему?
– Я столько слов на их языке не знаю… Заменял их по ходу придуманными.
Я только усмехнулся и спросил:
– Они потом вообще по-местному говорить будут или только материться смогут, притом по-русски?
Он обругал меня болваном, и мы пошли к Инте, что выбирал рабов для себя как вождь.
– Ты взял семерых, великий? – спросил он у меня.
– Да, – ответил я.
– Сколько тогда я могу взять?
Игорь не выдержал и спросил с ехидцей:
– Зачем они тебе вообще нужны?
Инта стушевался и сказал:
– Я хочу их тебе предложить, великий Прот.
Я даже поперхнулся:
– Мне?
Инта пояснил:
– Когда мы бились, от них, – он указал на воинов, – отскакивали стрелы. Ты назвал это броней. У тебя внизу, в комнате оружия, тоже броня лежит. Ее даже подаренный тобой клинок не берет. Я хочу обменять ее у тебя, так как просто просить не могу.
Игорь только головой покачал. Маразм. Я кивнул и сказал:
– Бери и носи. Всех рабов, что твои и мои, помечай вот так.
И я ему рассказал, как распорядился сделать в новом поселке. Он кивнул и спросил:
– А можно мне носить ее постоянно?
– Броню? Носи. Только спаришься и от непривычки мозоли на теле натрешь.
– Зато никто не убьет.
– Я убью… – по-доброму сообщил Игорь.
– Пока великий Прот не скажет, не убьешь.
Мы на пару рассмеялись, чем привели Инту в недоумение.
Игорь успокоил парня:
– Я говорю, что я другого любого убью в доспехах. Я тебя не имел… Вить, как у них «в виду»?
– Неважно. Он тебя понял.
Инта улыбнулся. И повеселел.
Глава 6
На захоронение воинов пришлось идти. Хотя и не хотелось. От меня требовали, чтобы я проводил всех в долины Рога. Ну, я и спел им песенку на русском. Что-то из строевого репертуара десантуры. Игорь подпевал своим голосищем. Проводили с шиком. Загнав рабов, устроили кострища и охотничьи танцы вокруг них. Курган Великих Воинов с тех пор стоит. И к нему несут цветы те, кто вернулся из страшных передряг.
Мы, как обычно втроем, напились виски и неплохо провели время, поборовшись с охотниками и даже пару раз выиграв. Победившие меня ходили гоголем, а другие говорили, что я поддавался. Боевой Зверь, мною поверженный, так ни разу и не был побежден никем другим. Инта в свои пятнадцать был сильный, как бык, и тоже с удовольствием катался с противником по песку и вопил, как дикая макака. Я отправился спать только под утро. Велел поднять мост. Инта и Игорь остались у костров. Утром вернулся посланный в поселок Десятник. Он сначала узнал, что тут было, а потом только решил доложиться. Инта выслушал его и потащил меня будить. Игорь тоже пришел.
– Все хорошо, великий, – сказал Десятник. – На них не нападали пассы. И в округе их не видели. Только вот местные поселения…
– Что?
– Они нападают на поселок. Воруют железо.
– Я б удивился, если бы не воровали, – сказал я.
– За это время пять охотников ушли в долины Рога.
– А рабы?
– Не считал.
– Зря. Кстати, много из рабов там носят белые нитки на руке?
Он почесал в затылке и сказал позабавившую всех вещь:
– А я думал, что это отличительный знак раба…
Общее положение в поселке было в норме. Оста выкупил за оружие всех рабов. Они у него по местным понятиям в масле катались… Работать прекращали, когда еще солнце не садилось. Кузнецы себе дома получше справили. Рабы тоже в большинстве перебрались в отдельные дома. Жили по восемь – десять человек в хижине. Поселок оградили завалом бурелома. На крыше двух домов круглосуточно дежурили охотники. Настоящее военное поселение. На вопрос, как там с производством, Десятник попросил подойти к окну. Мы подошли. Две телеги из оставленных нами в поселке вернулись в Тис полные металла и мечей. Как дотянули керы, абсолютно непонятно.
Это был повод для радости. Мы даже спустились вниз. Всего орудий было сто с лишним.
– Там один кузнец подходил… – сказал Десятник. – Старый такой. Он просил передать, что свой долг отдал.
Мы с Игорем улыбнулись. Он не мог так быстро отдать. Скорее всего, его молодежь наработанное ему отдала, чтобы тот откупился. Ну, не знаю… Мы его не напрягали.
– Тебе надо съездить туда, – сказал я Инте. – Ты хозяин, а ни разу не видел хозяйства.
– Конечно, – согласился Инта. – Только тебе придется здесь оставаться тогда.
Мы решили, что он на следующие семь дней едет в поселок. И инспектирует его. Заодно отвезет телеги обратно. Рабов больше не нужно было запрягать. Керов у нас после нападения осталось штук тридцать. И уже многие охотники осваивали верховую езду. Для них мы даже намеревались конюшню делать. Десяток было решено переправить в поселок для облегчения рабского труда. Руду на волокушах таскать – это, я вам скажу, то еще удовольствие. Я наметил список вопросов, которые должен был выяснить Инта, и на следующее утро проводил его в путь. Честно сказать, зрелище заросшего длинной шевелюрой пацана в десантном пластике и с голыми руками, в ботинках на размера два больше и копьем в руках… это для крепких нервами. Проводив его, мы с Игорем еще долго ухахатывались.
С повелителем Тис покинуло около десятка воинов. Старшим поставили Десятника. Нам было лениво вдаваться в подробности того, какие охотники идут в лес, а какие охраняют рабов. Да и распределение питания, налаженное до этого, нас больше не волновало. Мы следили с искренним интересом только за возведением стены. За двое суток она уже продвинулась метров на двести. Такими темпами мы только через месяца три-четыре ее закончим. Периметр всегда кажется меньше, чем он есть на самом деле.
Нам надоело торчать на солнцепеке уже через четыре дня. Начали просто углубляться в лес на прогулки и охоту. С излучателями и телохранителями мы не расставались ни на минуту. Правда, у телохранителей была сугубо практическая задача – таскать подстреленных нами поросят.
На шестой день на нас набрела огромная группа людей и нам стало не до праздных прогулок.
Все охотники Тиса собрались, ощетинившись копьями, у подъемного моста. Рабов загнали в «замок». На строительном участке больше никого из наших видно не было. Я стоял с огромным армейским излучателем на крыше, а Игорь с облегченным десантным – среди воинов у моста. Ему было неудобно с одной-то рукой, но машинку эту он знал лучше, чем остальное, и с помощью ремня мог обходиться одной рукой.
От огромного людского стада, застывшего на опушке, к замку направилась группа стариков и мужчин, по виду явно охотников.
Я сверху слышал, как они заговорили с Игорем.
– Это Тис. И здесь правит Инта из народа лагги. – Он не спрашивал, а утверждал.
– Да. Это Тис, – сказал Игорь. – И правит здесь великий Прот через помазанника своего Инту из рода Мируши народа лагги.
Старик кивнул и, приглядевшись ко мне на крыше, медленно опустился на колени. Его охотники тоже опустились, смиренно глядя в землю. Я понял, что мое присутствие необходимо, и спустился вниз. Подошел и сказал, чтобы старик встал. Он поднялся, а сопровождающие так и остались на земле. Я подумал, что они ждут указания старика.
– Что привело тебя к нам, старик? – спросил я.
– Великий Прот! О деяниях твоих дошла молва и до нас. Ты победил пассов. И… как это… помазанник… помазанник твой сильный воин. У него сильные охотники. Ваше оружие самое крепкое в краях лагги.
– Старик… все это я знаю. И даже больше. Говори, что привело тебя сюда.
– Мы ищем защиты и закона у справедливого Прота.
Это были ключевые слова. Я даже напрягся. С такими словами просто так не приходят. От того, что скажется дальше, может зависеть репутация Инты, не говоря уже о моей. Я молчал, а старик, поняв это как предложение продолжать, сказал:
– Страшная беда в краю лагги. Один род пошел на другой. Родственные роды убивают и берут в рабство друг друга. Наших охотников убили охотники из рода Роиши. А до этого на нас напал род Кроши. От них мы отбились. Но теперь у нас мало охотников, а вот ртов, которые надо кормить, много. Мы пришли к тебе.
Я промолчал, а Игорь, забыв о субординации, сказал:
– И ты, старик, привел эти рты нам? Чтобы мы их кормили?
Видя, что я не поправляю Боевого Зверя, старик ответил:
– Мы сейчас можем уйти и попасть в руки другого рода. Можем, если вы разрешите, пройти дальше и основать деревню недалеко от вас. Но можем принести и пользу, оставшись с вами. У нас есть еще охотники. Кулаков шесть мы найдем. Дети возьмут в руки оружие. Мы будем полезны вам. Наши женщины владеют секретом выделки шкур, чтобы они оставались мягкими и не грубели. Они могут делать полотно – мягкое, как касание матери. Мы привели скот, который даст мясо.
Я рассказывал о том, что когда вижу нелогичность, меня начинает колбасить? Вот и тут… Я спросил:
– Стоп. У вас все это есть. И охотников немало Так зачем вам защита Инты и тем более моя? Шесть кулаков охотников – это немало для рода.
Старик улыбнулся в бороду:
– Только не тогда, когда на тебя идет род, у которого десять кулаков охотников. И столько же он по нужде выставит еще. По пятам нас преследовал род Прокара. Это не лагги. Они пришли в леса лагги с берега океана. Только в дне пути от вас, заслышав о том, что здесь владения великого бога Прота, они оставили нас в покое. Это знак. Это сама земля нас ведет к тебе, великий, и к твоему помазаннику.
Надо было обсудить это с Игорем. Я сказал, чтобы старик располагал своих людей в пределах вырубки. Мы сообщили ему, что Инта объезжает свои владения и вернется со дня на день. А пока он не принял решения, мы не хотим вмешиваться в людскую судьбу. Справедливо дать путникам приют, но оставить их – это право только хозяина. Инты Тисского. А пока его нет, гости получат защиту.
Так зарождался Закон и Право Прота.
На крыше, наблюдая за этим табором, мы с Игорем ломали головы, надо оно нам сейчас или нет.
– Нет, – сказал Игорь. – Мы не прокормим их. Я оглядел их скот… Смешно. Десять, как они их называют, коз… козлов, конечно, больше… какие-то ящеры на мясо… около двух десятков. Ткань, которая для них мягкая… Да это мешковина! Я против. Да и три сотни охотников, что за ними ползут, могут нас затерроризировать, открыто не нападая.
– Они отстали на день пути, – напомнил я, наливая ему в деревянный кубок виски.
– Это он тебе сказал. А сам ты не знаешь точно.
Я кивнул, соглашаясь. Не чокаясь выпили.
– Это исторический процесс укрупнения образований, – заумно сказал я, когда смог дышать. Уж больно нехорошо пошел алкоголь.
Он на меня посмотрел и сказал:
– Укрупняют за счет полезного, а не бесполезного.
– И за счет бесполезного тоже. Зачем Земле – Георг Шестой? Толку от него нам было? Знали ведь, что сразу война с Орпеннами начнется. Знали и все равно полезли на планету. Почти все население газами потравили. А что на планете? Тьфу.
– Георг Шестой – это стратегический пункт. Да и технопланета теперь.
– Толку-то от него! Матки к Земле пробились практически.
– Не нам судить, – вышколенно сказал Игорь и, указывая на беженцев, добавил: – А вот что с этими делать – это как раз нам решать.
– Инте…
– Что? – не понял Игорь.
– Это решать Инте, – пояснил я. – Я за то, чтобы оставить их. Лишняя сотня охотников только ускоряет то, что я хочу сделать. А как прокормить их, мы придумаем. До сих пор с голоду не умираем?
– Ты дурак? – удивился Игорь. – Сейчас дичи вокруг еще достаточно, но скоро она при таком отстреле уйдет дальше. И что тогда?
– Я бог козопасов… – сказал я, с отвращением смотря, как закуривает Игорь. На капсуле он нашел никотиновые палочки, высушенные стебли растения с Ягоды, по старой традиции именуемые сигаретами, и теперь травил себя и окружающих. – Вот и буду развивать сельское хозяйство.
Игорь с сомнением посмотрел на меня и спросил, знаю ли я, сколько культивируется растение или что такое устойчивая положительная мутация. Я ответил, что знаю. Он покачал головой и сказал напоследок:
– Ящериц жрать не буду. Я лучше и дальше на концентратах буду жить.
– На полгода их еще, может быть, хватит. А потом?
– На капсуле еще возьму, – угрюмо ответил Игорь.
– Я все-таки надеюсь, что нам эти аборигены помогут сельское хозяйство поднять, – сказал я, искренне сочувствуя моему товарищу-гурману.
Несколько дней мы с сомнением разглядывали табор, примостившийся на окраине деревни. Вообще, с приходом этих людей поселок оживился. Между домов бегали и играли дети – их и наши. Единственное, что я обязал беженцев сделать, – это вырыть в поселке три колодца: один им и два нам – во дворике замка и недалеко от торгового поста. Ходить каждое утро к ручью за полкилометра, чтобы умыться, уже поднадоело.
Сомнения относительно беженцев – что с ними делать дальше – решились через три дня, когда вернулся Инта.
Хитрый старик-предводитель оказался…
Мы с Тисским пошли к табору, и паренек только увидел старика, как сразу бросился к нему. Они обнялись, и я видел слезы на глазах своего помазанника и старика. Переглянувшись с Игорем и Десятником, мы подошли ближе.
Инта подвел старика к нам и объяснил:
– Это брат моего деда. Он после смерти отца приютил меня. Когда я стал мужчиной, то вернулся в свой род, где правил брат моего отца.
Я спросил у старика:
– Если вы такие близкие, зачем было ломать комедию?
Старик понял с трудом и пояснил:
– Бог Прот – справедливый бог. Знает время войне и миру. Знает беды и радости. Мы хотели видеть, не изменился ли тот, кто прогнал нас с реки.
– И что? – самым скучным голосом спросил я.
Старик сквозь слезящиеся глаза посмотрел на меня и сказал:
– Мы увидели.
Я взглянул бегло на Инту:
– Меня не поняли. Спроси, что он увидел. Изменился я или нет?
Инта, остановленный жестом старика, так и не спросил.
– Я понял вопрос, – ответил старик. – Но так ли уж важно богу знать мнение смертных?
Я усмехнулся трудному старику.
– Ты прав. Запоминай правила, старик. – И, обведя рукой вокруг, продолжил:– Все, что видно с крыши каменного дома, принадлежит Инте Тисскому. У него еще есть владения. В них он хозяин. Все его, кроме того, что он разрешает своим людям оставлять себе. Он вождь. Все охотники подчиняются ему и никому больше, кроме тех, кого он назначает. Все назначаемые приносят присягу верности при мне. Если они нарушают ее, я казню нарушителя. По своему усмотрению – как именно. Все рабы имеют возможность освобождения по его требованию и с выплатой выкупа. Все свободные люди, населяющие Тис и другие земли во владениях Инты, живут под его законом и защитой. Работают на благо селений и могут рассчитывать на справедливую плату за труд. Платим металлом, изделиями из него. Платим питанием, доставляемым охотниками, и так далее. Здесь его закон и его земля.
Я думал, что старик кивнет и примет условия, но он снова удивил меня.
– А он – под тобой и твоим законом? Тоже неплохо, – сказал старик, прищурясь. – У меня просьба.
– Да? – нетерпеливо спросил я.
– Дать нам три дня у вас постоять. Детям нужен отдых в безопасности. Потом мы уйдем.
Я и Игорь даже дар речи потеряли. Он посмотрел на меня и, повернувшись к старику, смог выдавить:
– Старик, тебе сказали, что все здесь принадлежит Инте. Договаривайся с ним.
Мы молча повернулись и ушли.
– Чего-то я не понял… – сказал я, войдя к себе.
Игорь сел на пол. Мебель в нашем каменном веке на переходе в железный еще отсутствовала. Игорь потянулся за бутылкой, но я ее поднял и поставил подальше. Поняв, что пить прекращаем, Игорь ответил:
– Я тоже не понимаю. Будем ждать Инту.
– О'кей, – согласился я.
Мы измаялись, пока он соизволил нас посетить. На наши вопросы он ответил:
– Дед шел за защитой. Он не вел свой род в подчинение другому роду, пусть даже и моему. Прот мог помочь, мог отказать. Прот не сделал ни того ни другого.
Игорь пристал к нему с расспросами, что там на самом деле произошло.
– Их и правда гонят другие роды. А между многими в лесах вспыхнула война за охотничьи угодья. Дичи становится меньше.
– Понятно, – сказал Игорь. – И что его не устраивает? Подчинение тебе?
– Нет. Это-то его устраивает.
– А что тогда?
– Он будет говорить с родом. Они шли за свободой и помощью. Они нашли помощь, но не свободу. Он будет говорить с охотниками.
– И?
– Они согласятся.
Я вообще перестал что-либо понимать.
– Что-то тут противоречит само себе, – сказал я.
Инта терпеливо объяснил:
– Охотники против подчинения сильному роду, пока их еще достаточно, чтобы прокормить свои семьи.
– Тогда пусть уходят, – логично сказал я.
– Но Атаири знает, что род на грани. Он не хочет риска. Он уговорит охотников остаться. Уговорит подчиниться.
– Тогда зачем он сказал, что уйдет через три дня? – недоумевал я.
– Он не мог при охотниках сразу согласиться.
Я промолчал, а эта десантная язва сказала, ухмыляясь:
– Ты че думал, ты сюда слово «политика» первым принесешь? Ну-ну… Подай-ка лучше бутылку.
Я чуть ему не подал. Такой растерявшийся был.
Еще через три дня, когда мы уже доделали стену на полукилометровом участке, к нам подошел Атаири и все его воины. Мы с Игорем в недоумении повернулись. Я даже кобуру раскрыл.
Они подошли и встали на колени. Я ждал продолжения. Подошел в десантных доспехах Инта, и, обращаясь к нему, старик начал:
– Я перед великим богом Протом клянусь служить помазаннику его Инте Тисскому из рода Мируши народа лагги. Я обещаю по его требованию встать на его защиту всем, что у меня есть, и своей жизнью. И пусть бог Прот покарает весь мой род если я нарушу присягу.
Я изобразил непонимание. А Инта сказал, что принимает присягу. Велел подняться и идти обустраивать свой род на его земле. Они разом все встали и ушли.
Игорь хмыкнул:
– Нас с тобой только что как декорации использовали.
Я помолчал, подумал и предложил:
– Сегодня… пока никто не видит… отлупи Инту по заднице. Объясни ему, что предупреждать надо.
Улыбающийся Игорь возразил:
– Одной рукой несподручно.
– Его задница не барабан. Там двум рукам делать нечего…
Конечно, его никто не лупил. Так, намекнули о понятиях этикета, на что он резонно заметил:
– Я хозяин на своей земле или нет?
– Хозяин, – заверили мы его. – Но смысл в его присяге какой? Мы его вдаль не посылаем. Поселение новое строить. Ответственности не поручаем. И вообще, на фига он нам нужен?
– Я поручил ему… ответственность.
Мы с недоверием ухмыльнулись.
– Он будет старшим поселения после меня. Я руковожу всей жизнью, а он – постройкой поселка и снабжением его провизией.
Игорь наморщил лоб и сказал:
– Они без нас власть делят.
Смеялись мы долго. В конце концов я заявил, что раз у нас теперь есть мэр, то пусть он за возведение стены и отвечает. Игорь, которого притомило вечное торчание на солнцепеке, согласился, а Инта сказал, что стена – это оборонительное сооружение. И заведовать ею будет он сам.
– Они не делят власть, – сказал я. – Они ее уже поделили.
Мы только удивлялись шустрости пацана и старика. Ну, не имел права этот сопляк реорганизовывать структуру управления без нашего ведома. А отменить нельзя. Авторитет Инты полетит ко всем чертям.
Мы согласились и даже пригласили на следующий совет Атаири. Через неделю.
– У нас две проблемы, – начал я. – Первая – это, безусловно, ограда. Вторая – строительство домов для свободных людей. Об остальном потом. Сейчас что у нас со стеной?
Инта, сидя на полу, пожал плечами и пояснил:
– Медленно. И быстрее не получится. Мало рабов. Рабочий день короткий.
– Рабочий день не трогать, – сказал я. – Рабы нужны живыми, а не мертвыми.
– Ну, вот… Да еще и работаем в полдень, когда пекло. Там сильно не поработаешь.
Я задумался. Тут ничего не исправишь. Кроме…
– Инта, может, еще рабочей силы пригнать?
Он пожал плечами, а старик сказал:
– Питания только-только, чтобы прокормить нас. Мы скот пока не режем, но уже готовы. Дичь уходит.
Игорь сказал:
– Об этом мы уже говорили. Есть какие предложения?
Все молчали. Тогда он предложил:
– Надо на берег Иса идти. Или есть милая речушка недалеко. Она в Ис впадает. Ставить там поселок, чтобы рыбу ловил и нам обозами отправлял.
– Не ново, – сказал я, вспоминая, что сам хотел нечто подобное, только вахтовым методом, организовать.
– Но реально, – заспорил он.
Старик сказал:
– Надо отправить к лагги гонцов с предложением обмена железа на дичь. Дичи мало в лесах, но ради ножей они постараются.
Я кивнул, а Инта сказал:
– Тогда охрана нужна.
– Сколько?
– Кулак на обоз.
Игорь по-русски сказал, что, типа, дожили…
– Это много.
– Это нормально, чтобы сразу не напали, – возразил Инта.
– Можно речному народу предложить металл.
– Они могут отказаться. Мы их поселок целиком в рабство увели.
Я задумался. Потом развернул на столе карту, захваченную с капсулы, и спросил, указывая на степи:
– Там что?
Старик, до этого не видевший карт, быстро разобрался, когда ему показали Ис, наш поселок и горы.
Мы, как обычно втроем, напились виски и неплохо провели время, поборовшись с охотниками и даже пару раз выиграв. Победившие меня ходили гоголем, а другие говорили, что я поддавался. Боевой Зверь, мною поверженный, так ни разу и не был побежден никем другим. Инта в свои пятнадцать был сильный, как бык, и тоже с удовольствием катался с противником по песку и вопил, как дикая макака. Я отправился спать только под утро. Велел поднять мост. Инта и Игорь остались у костров. Утром вернулся посланный в поселок Десятник. Он сначала узнал, что тут было, а потом только решил доложиться. Инта выслушал его и потащил меня будить. Игорь тоже пришел.
– Все хорошо, великий, – сказал Десятник. – На них не нападали пассы. И в округе их не видели. Только вот местные поселения…
– Что?
– Они нападают на поселок. Воруют железо.
– Я б удивился, если бы не воровали, – сказал я.
– За это время пять охотников ушли в долины Рога.
– А рабы?
– Не считал.
– Зря. Кстати, много из рабов там носят белые нитки на руке?
Он почесал в затылке и сказал позабавившую всех вещь:
– А я думал, что это отличительный знак раба…
Общее положение в поселке было в норме. Оста выкупил за оружие всех рабов. Они у него по местным понятиям в масле катались… Работать прекращали, когда еще солнце не садилось. Кузнецы себе дома получше справили. Рабы тоже в большинстве перебрались в отдельные дома. Жили по восемь – десять человек в хижине. Поселок оградили завалом бурелома. На крыше двух домов круглосуточно дежурили охотники. Настоящее военное поселение. На вопрос, как там с производством, Десятник попросил подойти к окну. Мы подошли. Две телеги из оставленных нами в поселке вернулись в Тис полные металла и мечей. Как дотянули керы, абсолютно непонятно.
Это был повод для радости. Мы даже спустились вниз. Всего орудий было сто с лишним.
– Там один кузнец подходил… – сказал Десятник. – Старый такой. Он просил передать, что свой долг отдал.
Мы с Игорем улыбнулись. Он не мог так быстро отдать. Скорее всего, его молодежь наработанное ему отдала, чтобы тот откупился. Ну, не знаю… Мы его не напрягали.
– Тебе надо съездить туда, – сказал я Инте. – Ты хозяин, а ни разу не видел хозяйства.
– Конечно, – согласился Инта. – Только тебе придется здесь оставаться тогда.
Мы решили, что он на следующие семь дней едет в поселок. И инспектирует его. Заодно отвезет телеги обратно. Рабов больше не нужно было запрягать. Керов у нас после нападения осталось штук тридцать. И уже многие охотники осваивали верховую езду. Для них мы даже намеревались конюшню делать. Десяток было решено переправить в поселок для облегчения рабского труда. Руду на волокушах таскать – это, я вам скажу, то еще удовольствие. Я наметил список вопросов, которые должен был выяснить Инта, и на следующее утро проводил его в путь. Честно сказать, зрелище заросшего длинной шевелюрой пацана в десантном пластике и с голыми руками, в ботинках на размера два больше и копьем в руках… это для крепких нервами. Проводив его, мы с Игорем еще долго ухахатывались.
С повелителем Тис покинуло около десятка воинов. Старшим поставили Десятника. Нам было лениво вдаваться в подробности того, какие охотники идут в лес, а какие охраняют рабов. Да и распределение питания, налаженное до этого, нас больше не волновало. Мы следили с искренним интересом только за возведением стены. За двое суток она уже продвинулась метров на двести. Такими темпами мы только через месяца три-четыре ее закончим. Периметр всегда кажется меньше, чем он есть на самом деле.
Нам надоело торчать на солнцепеке уже через четыре дня. Начали просто углубляться в лес на прогулки и охоту. С излучателями и телохранителями мы не расставались ни на минуту. Правда, у телохранителей была сугубо практическая задача – таскать подстреленных нами поросят.
На шестой день на нас набрела огромная группа людей и нам стало не до праздных прогулок.
Все охотники Тиса собрались, ощетинившись копьями, у подъемного моста. Рабов загнали в «замок». На строительном участке больше никого из наших видно не было. Я стоял с огромным армейским излучателем на крыше, а Игорь с облегченным десантным – среди воинов у моста. Ему было неудобно с одной-то рукой, но машинку эту он знал лучше, чем остальное, и с помощью ремня мог обходиться одной рукой.
От огромного людского стада, застывшего на опушке, к замку направилась группа стариков и мужчин, по виду явно охотников.
Я сверху слышал, как они заговорили с Игорем.
– Это Тис. И здесь правит Инта из народа лагги. – Он не спрашивал, а утверждал.
– Да. Это Тис, – сказал Игорь. – И правит здесь великий Прот через помазанника своего Инту из рода Мируши народа лагги.
Старик кивнул и, приглядевшись ко мне на крыше, медленно опустился на колени. Его охотники тоже опустились, смиренно глядя в землю. Я понял, что мое присутствие необходимо, и спустился вниз. Подошел и сказал, чтобы старик встал. Он поднялся, а сопровождающие так и остались на земле. Я подумал, что они ждут указания старика.
– Что привело тебя к нам, старик? – спросил я.
– Великий Прот! О деяниях твоих дошла молва и до нас. Ты победил пассов. И… как это… помазанник… помазанник твой сильный воин. У него сильные охотники. Ваше оружие самое крепкое в краях лагги.
– Старик… все это я знаю. И даже больше. Говори, что привело тебя сюда.
– Мы ищем защиты и закона у справедливого Прота.
Это были ключевые слова. Я даже напрягся. С такими словами просто так не приходят. От того, что скажется дальше, может зависеть репутация Инты, не говоря уже о моей. Я молчал, а старик, поняв это как предложение продолжать, сказал:
– Страшная беда в краю лагги. Один род пошел на другой. Родственные роды убивают и берут в рабство друг друга. Наших охотников убили охотники из рода Роиши. А до этого на нас напал род Кроши. От них мы отбились. Но теперь у нас мало охотников, а вот ртов, которые надо кормить, много. Мы пришли к тебе.
Я промолчал, а Игорь, забыв о субординации, сказал:
– И ты, старик, привел эти рты нам? Чтобы мы их кормили?
Видя, что я не поправляю Боевого Зверя, старик ответил:
– Мы сейчас можем уйти и попасть в руки другого рода. Можем, если вы разрешите, пройти дальше и основать деревню недалеко от вас. Но можем принести и пользу, оставшись с вами. У нас есть еще охотники. Кулаков шесть мы найдем. Дети возьмут в руки оружие. Мы будем полезны вам. Наши женщины владеют секретом выделки шкур, чтобы они оставались мягкими и не грубели. Они могут делать полотно – мягкое, как касание матери. Мы привели скот, который даст мясо.
Я рассказывал о том, что когда вижу нелогичность, меня начинает колбасить? Вот и тут… Я спросил:
– Стоп. У вас все это есть. И охотников немало Так зачем вам защита Инты и тем более моя? Шесть кулаков охотников – это немало для рода.
Старик улыбнулся в бороду:
– Только не тогда, когда на тебя идет род, у которого десять кулаков охотников. И столько же он по нужде выставит еще. По пятам нас преследовал род Прокара. Это не лагги. Они пришли в леса лагги с берега океана. Только в дне пути от вас, заслышав о том, что здесь владения великого бога Прота, они оставили нас в покое. Это знак. Это сама земля нас ведет к тебе, великий, и к твоему помазаннику.
Надо было обсудить это с Игорем. Я сказал, чтобы старик располагал своих людей в пределах вырубки. Мы сообщили ему, что Инта объезжает свои владения и вернется со дня на день. А пока он не принял решения, мы не хотим вмешиваться в людскую судьбу. Справедливо дать путникам приют, но оставить их – это право только хозяина. Инты Тисского. А пока его нет, гости получат защиту.
Так зарождался Закон и Право Прота.
На крыше, наблюдая за этим табором, мы с Игорем ломали головы, надо оно нам сейчас или нет.
– Нет, – сказал Игорь. – Мы не прокормим их. Я оглядел их скот… Смешно. Десять, как они их называют, коз… козлов, конечно, больше… какие-то ящеры на мясо… около двух десятков. Ткань, которая для них мягкая… Да это мешковина! Я против. Да и три сотни охотников, что за ними ползут, могут нас затерроризировать, открыто не нападая.
– Они отстали на день пути, – напомнил я, наливая ему в деревянный кубок виски.
– Это он тебе сказал. А сам ты не знаешь точно.
Я кивнул, соглашаясь. Не чокаясь выпили.
– Это исторический процесс укрупнения образований, – заумно сказал я, когда смог дышать. Уж больно нехорошо пошел алкоголь.
Он на меня посмотрел и сказал:
– Укрупняют за счет полезного, а не бесполезного.
– И за счет бесполезного тоже. Зачем Земле – Георг Шестой? Толку от него нам было? Знали ведь, что сразу война с Орпеннами начнется. Знали и все равно полезли на планету. Почти все население газами потравили. А что на планете? Тьфу.
– Георг Шестой – это стратегический пункт. Да и технопланета теперь.
– Толку-то от него! Матки к Земле пробились практически.
– Не нам судить, – вышколенно сказал Игорь и, указывая на беженцев, добавил: – А вот что с этими делать – это как раз нам решать.
– Инте…
– Что? – не понял Игорь.
– Это решать Инте, – пояснил я. – Я за то, чтобы оставить их. Лишняя сотня охотников только ускоряет то, что я хочу сделать. А как прокормить их, мы придумаем. До сих пор с голоду не умираем?
– Ты дурак? – удивился Игорь. – Сейчас дичи вокруг еще достаточно, но скоро она при таком отстреле уйдет дальше. И что тогда?
– Я бог козопасов… – сказал я, с отвращением смотря, как закуривает Игорь. На капсуле он нашел никотиновые палочки, высушенные стебли растения с Ягоды, по старой традиции именуемые сигаретами, и теперь травил себя и окружающих. – Вот и буду развивать сельское хозяйство.
Игорь с сомнением посмотрел на меня и спросил, знаю ли я, сколько культивируется растение или что такое устойчивая положительная мутация. Я ответил, что знаю. Он покачал головой и сказал напоследок:
– Ящериц жрать не буду. Я лучше и дальше на концентратах буду жить.
– На полгода их еще, может быть, хватит. А потом?
– На капсуле еще возьму, – угрюмо ответил Игорь.
– Я все-таки надеюсь, что нам эти аборигены помогут сельское хозяйство поднять, – сказал я, искренне сочувствуя моему товарищу-гурману.
Несколько дней мы с сомнением разглядывали табор, примостившийся на окраине деревни. Вообще, с приходом этих людей поселок оживился. Между домов бегали и играли дети – их и наши. Единственное, что я обязал беженцев сделать, – это вырыть в поселке три колодца: один им и два нам – во дворике замка и недалеко от торгового поста. Ходить каждое утро к ручью за полкилометра, чтобы умыться, уже поднадоело.
Сомнения относительно беженцев – что с ними делать дальше – решились через три дня, когда вернулся Инта.
Хитрый старик-предводитель оказался…
Мы с Тисским пошли к табору, и паренек только увидел старика, как сразу бросился к нему. Они обнялись, и я видел слезы на глазах своего помазанника и старика. Переглянувшись с Игорем и Десятником, мы подошли ближе.
Инта подвел старика к нам и объяснил:
– Это брат моего деда. Он после смерти отца приютил меня. Когда я стал мужчиной, то вернулся в свой род, где правил брат моего отца.
Я спросил у старика:
– Если вы такие близкие, зачем было ломать комедию?
Старик понял с трудом и пояснил:
– Бог Прот – справедливый бог. Знает время войне и миру. Знает беды и радости. Мы хотели видеть, не изменился ли тот, кто прогнал нас с реки.
– И что? – самым скучным голосом спросил я.
Старик сквозь слезящиеся глаза посмотрел на меня и сказал:
– Мы увидели.
Я взглянул бегло на Инту:
– Меня не поняли. Спроси, что он увидел. Изменился я или нет?
Инта, остановленный жестом старика, так и не спросил.
– Я понял вопрос, – ответил старик. – Но так ли уж важно богу знать мнение смертных?
Я усмехнулся трудному старику.
– Ты прав. Запоминай правила, старик. – И, обведя рукой вокруг, продолжил:– Все, что видно с крыши каменного дома, принадлежит Инте Тисскому. У него еще есть владения. В них он хозяин. Все его, кроме того, что он разрешает своим людям оставлять себе. Он вождь. Все охотники подчиняются ему и никому больше, кроме тех, кого он назначает. Все назначаемые приносят присягу верности при мне. Если они нарушают ее, я казню нарушителя. По своему усмотрению – как именно. Все рабы имеют возможность освобождения по его требованию и с выплатой выкупа. Все свободные люди, населяющие Тис и другие земли во владениях Инты, живут под его законом и защитой. Работают на благо селений и могут рассчитывать на справедливую плату за труд. Платим металлом, изделиями из него. Платим питанием, доставляемым охотниками, и так далее. Здесь его закон и его земля.
Я думал, что старик кивнет и примет условия, но он снова удивил меня.
– А он – под тобой и твоим законом? Тоже неплохо, – сказал старик, прищурясь. – У меня просьба.
– Да? – нетерпеливо спросил я.
– Дать нам три дня у вас постоять. Детям нужен отдых в безопасности. Потом мы уйдем.
Я и Игорь даже дар речи потеряли. Он посмотрел на меня и, повернувшись к старику, смог выдавить:
– Старик, тебе сказали, что все здесь принадлежит Инте. Договаривайся с ним.
Мы молча повернулись и ушли.
– Чего-то я не понял… – сказал я, войдя к себе.
Игорь сел на пол. Мебель в нашем каменном веке на переходе в железный еще отсутствовала. Игорь потянулся за бутылкой, но я ее поднял и поставил подальше. Поняв, что пить прекращаем, Игорь ответил:
– Я тоже не понимаю. Будем ждать Инту.
– О'кей, – согласился я.
Мы измаялись, пока он соизволил нас посетить. На наши вопросы он ответил:
– Дед шел за защитой. Он не вел свой род в подчинение другому роду, пусть даже и моему. Прот мог помочь, мог отказать. Прот не сделал ни того ни другого.
Игорь пристал к нему с расспросами, что там на самом деле произошло.
– Их и правда гонят другие роды. А между многими в лесах вспыхнула война за охотничьи угодья. Дичи становится меньше.
– Понятно, – сказал Игорь. – И что его не устраивает? Подчинение тебе?
– Нет. Это-то его устраивает.
– А что тогда?
– Он будет говорить с родом. Они шли за свободой и помощью. Они нашли помощь, но не свободу. Он будет говорить с охотниками.
– И?
– Они согласятся.
Я вообще перестал что-либо понимать.
– Что-то тут противоречит само себе, – сказал я.
Инта терпеливо объяснил:
– Охотники против подчинения сильному роду, пока их еще достаточно, чтобы прокормить свои семьи.
– Тогда пусть уходят, – логично сказал я.
– Но Атаири знает, что род на грани. Он не хочет риска. Он уговорит охотников остаться. Уговорит подчиниться.
– Тогда зачем он сказал, что уйдет через три дня? – недоумевал я.
– Он не мог при охотниках сразу согласиться.
Я промолчал, а эта десантная язва сказала, ухмыляясь:
– Ты че думал, ты сюда слово «политика» первым принесешь? Ну-ну… Подай-ка лучше бутылку.
Я чуть ему не подал. Такой растерявшийся был.
Еще через три дня, когда мы уже доделали стену на полукилометровом участке, к нам подошел Атаири и все его воины. Мы с Игорем в недоумении повернулись. Я даже кобуру раскрыл.
Они подошли и встали на колени. Я ждал продолжения. Подошел в десантных доспехах Инта, и, обращаясь к нему, старик начал:
– Я перед великим богом Протом клянусь служить помазаннику его Инте Тисскому из рода Мируши народа лагги. Я обещаю по его требованию встать на его защиту всем, что у меня есть, и своей жизнью. И пусть бог Прот покарает весь мой род если я нарушу присягу.
Я изобразил непонимание. А Инта сказал, что принимает присягу. Велел подняться и идти обустраивать свой род на его земле. Они разом все встали и ушли.
Игорь хмыкнул:
– Нас с тобой только что как декорации использовали.
Я помолчал, подумал и предложил:
– Сегодня… пока никто не видит… отлупи Инту по заднице. Объясни ему, что предупреждать надо.
Улыбающийся Игорь возразил:
– Одной рукой несподручно.
– Его задница не барабан. Там двум рукам делать нечего…
Конечно, его никто не лупил. Так, намекнули о понятиях этикета, на что он резонно заметил:
– Я хозяин на своей земле или нет?
– Хозяин, – заверили мы его. – Но смысл в его присяге какой? Мы его вдаль не посылаем. Поселение новое строить. Ответственности не поручаем. И вообще, на фига он нам нужен?
– Я поручил ему… ответственность.
Мы с недоверием ухмыльнулись.
– Он будет старшим поселения после меня. Я руковожу всей жизнью, а он – постройкой поселка и снабжением его провизией.
Игорь наморщил лоб и сказал:
– Они без нас власть делят.
Смеялись мы долго. В конце концов я заявил, что раз у нас теперь есть мэр, то пусть он за возведение стены и отвечает. Игорь, которого притомило вечное торчание на солнцепеке, согласился, а Инта сказал, что стена – это оборонительное сооружение. И заведовать ею будет он сам.
– Они не делят власть, – сказал я. – Они ее уже поделили.
Мы только удивлялись шустрости пацана и старика. Ну, не имел права этот сопляк реорганизовывать структуру управления без нашего ведома. А отменить нельзя. Авторитет Инты полетит ко всем чертям.
Мы согласились и даже пригласили на следующий совет Атаири. Через неделю.
– У нас две проблемы, – начал я. – Первая – это, безусловно, ограда. Вторая – строительство домов для свободных людей. Об остальном потом. Сейчас что у нас со стеной?
Инта, сидя на полу, пожал плечами и пояснил:
– Медленно. И быстрее не получится. Мало рабов. Рабочий день короткий.
– Рабочий день не трогать, – сказал я. – Рабы нужны живыми, а не мертвыми.
– Ну, вот… Да еще и работаем в полдень, когда пекло. Там сильно не поработаешь.
Я задумался. Тут ничего не исправишь. Кроме…
– Инта, может, еще рабочей силы пригнать?
Он пожал плечами, а старик сказал:
– Питания только-только, чтобы прокормить нас. Мы скот пока не режем, но уже готовы. Дичь уходит.
Игорь сказал:
– Об этом мы уже говорили. Есть какие предложения?
Все молчали. Тогда он предложил:
– Надо на берег Иса идти. Или есть милая речушка недалеко. Она в Ис впадает. Ставить там поселок, чтобы рыбу ловил и нам обозами отправлял.
– Не ново, – сказал я, вспоминая, что сам хотел нечто подобное, только вахтовым методом, организовать.
– Но реально, – заспорил он.
Старик сказал:
– Надо отправить к лагги гонцов с предложением обмена железа на дичь. Дичи мало в лесах, но ради ножей они постараются.
Я кивнул, а Инта сказал:
– Тогда охрана нужна.
– Сколько?
– Кулак на обоз.
Игорь по-русски сказал, что, типа, дожили…
– Это много.
– Это нормально, чтобы сразу не напали, – возразил Инта.
– Можно речному народу предложить металл.
– Они могут отказаться. Мы их поселок целиком в рабство увели.
Я задумался. Потом развернул на столе карту, захваченную с капсулы, и спросил, указывая на степи:
– Там что?
Старик, до этого не видевший карт, быстро разобрался, когда ему показали Ис, наш поселок и горы.