Страница:
— А о чем идет речь?
— Самый важный вопрос нашего времени. Он, по правде говоря, решит, кто из инкарнаций станет обладать всей полнотой власти. Тебе известно, что именно к этому я и стремлюсь; на протяжении многих веков мне мешали получить желаемое, но сейчас наконец все станет ясно.
— А какое отношение имеет Луна к могуществу инкарнаций?
— Вижу, ты еще не поняла. Хорошо, буду с тобой неумеренно откровенен. Определенное количество людей пришли к выводу, что одна из инкарнаций выполняет свои обязанности недостаточно добросовестно. И потому будет проведено голосование, которое решит, следует ли объявить ее пост свободным — чтобы произвести замену. Для смертных важность данного вопроса заключена в том, что решающий голос принадлежит им. Если они единодушно признают, что инкарнация, о которой идет речь, не справляется со своей работой, тогда остальные инкарнации, договорившись между собой, выдвинут на эту должность нового человека. Естественно, в моих интересах проследить за тем, чтобы этого не произошло.
— Они хотят заменить вас? — удивленно спросила Орлин.
— Меня? — Сатана расхохотался. — Нет, конечно! Я, вне всякого сомнения, являюсь самой активной и усердно работающей из всех нынешних инкарнаций. Нет, речь идет о другом: о воплощении Добра.
Орлин уставилась на него, не в силах произнести ни слова.
— Я не ослышалась? — воскликнула Вита.
— Не ослышалась, — ответила Джоли. — Просто потрясающе! Я знала, но почему-то забыла. А теперь все вспомнила. Они хотят заменить Бога!
— Понимаешь, Бог в последнее время стал страшно безответственным, — продолжал Сатана. — Поскольку мы ожидаем, что вот-вот разразится серьезный кризис — третья мировая война, если уж быть точным… Впрочем, существуют еще проблемы перенаселения, истощения ресурсов в царстве смертных, голода и болезней, и тому подобное… Мы боимся, что через несколько лет человечество и весь мир вместе с ним будет уничтожено, если не принять никаких мер. Многое может быть сделано только с единодушного согласия всех инкарнаций. Так что у нас действительно возникла кризисная ситуация.
Орлин наконец сумела пролепетать:
— Как вы можете утверждать, что Бог не… не…
— Дорогая моя, я нахожусь на другой стороне. Я поддерживаю нынешнего Бога и хочу, чтобы Он остался на своем посту.
— Но вы же его противоположность! Вы противостоите Ему во всем!
— Не совсем. Я с Ним соревнуюсь. Соперничаю за возможность получить как можно больше власти. Я хочу отнять у Него господство.
— Но вы же только что сказали…
— Милая, ты не уловила нюансов. Я согласен с остальными инкарнациями, что Бог не справляется со своими обязанностями. Я заметил это уже давно, много веков назад. Но я против Его замены. И меня совсем не устраивает, если Его должность будет объявлена вакантной. Я разослал своих слуг повсюду, сейчас они действуют среди смертных, убеждая их противостоять идее замены. И одна из ведущих стран скоро объявит свое решение. На самом деле, если Луна не примет участия в голосовании, возникнет ситуация, когда будет одобрено нынешнее положение вещей, а следовательно, резолюция не пройдет и Бог останется на своем посту. Теперь ты видишь: то, о чем я тебя прошу, не расходится с твоими взглядами и предпочтениями. Я, как и ты, поддерживаю нынешний порядок.
— Но если все погибнет…
— Да, не следует забывать о катастрофе… Конечно же, необходимо принять меры. Новый Бог обязательно их примет и, возможно, сумеет предотвратить третью мировую войну. Но если нового Бога не будет, бездеятельность настоящего Бога в конце концов заставит остальных инкарнаций обратиться за помощью к самой эффективной из двух оставшихся сил. А это, естественно, воплощение Зла.
— Вы… вы поддерживаете Бога… потому что надеетесь таким образом обрести неограниченную власть?
— Наконец-то ты все поняла, дорогая. Таковы мои мотивы. Естественно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить кризис; царство смертных не погибнет. Но я стану самым могущественным среди инкарнаций.
— Не могу поверить… Неужели Бог так…
— А если ты поддержишь Его и попросишь Луну пропустить решающее голосование, я свяжусь с Нокс, и она вернет тебе твоего ребенка. Мне кажется, я сделал тебе весьма щедрое предложение.
Орлин стояла, не шевелясь, пытаясь осмыслить услышанное. Сатана уговаривает ее поддержать Бога — и предлагает великодушное вознаграждение. Прямо сейчас, если она согласится, ее страданиям придет конец.
— Думаю, — сказала она, — вам известно о происходящем больше, чем мне. Если вы считаете, будто моя просьба, адресованная к Луне, может оказаться эффективной, значит, возможно, так оно и есть. Если вы считаете, что таким образом сумеете получить неограниченную власть, наверное, вы знаете, о чем говорите. И потому я не должна соглашаться на ваше предложение. Я должна доверять мнению Луны, она знает, как нужно поступить, хотя меня и мучают сомнения.
— Даже несмотря на то, что это будет стоить тебе ребенка? — ласково спросил Сатана.
Орлин закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.
— Разве я могу противопоставить своего ребенка благополучию всего мира? Я очень хочу получить его назад… но не такой ценой. Я сделаю то, что кажется мне правильным, хотя мне очень больно, и я не знаю, что же в действительности правильно.
— Ты уверена? — у Сатаны сделался мрачный вид.
— Нет, я самый неуверенный призрак в мире! Но мне представляется, что так должно быть!
— В таком случае будет так, как хочет Нокс, — проворчал Сатана.
— А как хочет она?
— Мы с ней заключили сделку. Она меня поддержит, отдаст ребенка, если я сумею добиться своего. Я сделаю так, как требует она, если потерплю поражение. Я потерпел поражение, мне не удалось тебя искусить и потому придется выполнить условия нашего договора.
— А в чем они заключаются?
— Если должность Бога будет объявлена вакантной, остальные инкарнации предложат своих кандидатов и проведут голосование. Нокс не может никого предложить и не примет участия в голосовании, потому что не принадлежит к силам Дня. Но теперь она будет действовать через меня. Я должен поддержать ее кандидата.
— Кто…
Сатана покачал головой:
— Нокс великолепно умеет хранить свои тайны. Я должен сберечь этот секрет до определенного времени, чтобы остальные не выступили против ее кандидата. Никому другому не оказана честь узнать волю воплощения Ночи.
— Ее воля причинила мне столько страданий! — рассердилась Орлин.
— Да, складывается именно такое впечатление. Может быть, ты согласишься принять мои условия вместо альтернативного варианта. — Он помолчал, но Орлин не изменила решения. — Однако твои возможности еще не исчерпаны. Я лишь предложил короткий путь, который помог бы тебе добиться желаемого — с выгодой для меня. Ты все еще можешь получить свое проклятие и попытаться спасти сына.
— О! — только и смогла произнести изумленная Орлин. — Я забыла, точнее, подумала, что вы отказали в моей просьбе.
— Я честно выполняю условия всех сделок, — ответил Сатана. — Послужи мне, и я дам тебе проклятие.
— В таком случае я готова вам послужить, — заявила Орлин. — Что я должна сделать?
— У меня появился новый клиент, он не желает с нами сотрудничать — души, в которых живет зло, часто так себя ведут. Я хочу, чтобы ты убедила его стать сговорчивее.
— Но я ничего не знаю о проклятых душах! — возразила Орлин.
— Полагаю, с этой ты знакома. Его зовут Кейн.
— Господь милостивый! — вскричала Вита.
— Пожалуйста, впредь не употребляй здесь подобных выражений, Вита, — сделал ей выговор Сатана. — Ты должна понимать, что они тут неуместны.
— Мы… мы его убили? — снова разволновавшись, спросила Орлин.
— Технически он убил себя сам. По-настоящему вы не виноваты, и лишь небольшая часть зла проникла в души всех четверых. В конце концов, он виноват в том, что случилось, а вы имели полное право защищать смертное тело, в котором находились. Должен сказать, ваш метод показался мне просто гениальным — редко человека удается убить, заболтав его сказкой.
— Думаю, мы попытаемся с ним поговорить, — сказала Орлин. — Он же не причинит нам вреда, не так ли? Я имела в виду тело Виты.
— Вы останетесь в коридоре, где вам ничто не угрожает. Не покидайте его, потому что смертный не имеет права входить в Преисподнюю. Убедите Кейна стать более сговорчивым.
— А чего вы от него хотите?
— Нам нужны имена женщин, которых он убил. Полагаю, их немало.
— Вам они не известны?
— Орлин, в Ад каждый день прибывает много тысяч душ! Мы стараемся обрабатывать их как можно тщательнее, но у нас нет возможности внимательно рассматривать все детали. В любом случае чаще всего жертвы отправляются в Рай, так что мы не в силах их расспросить. Информация должна поступать от тех, кто в нашем распоряжении: от убийц.
— Ну и какая польза от такой информации? Девушки умерли, а убийца уже пытается искупить свою вину.
— Но не в той мере, в какой заслужил. Каждая проклятая душа должна страдать за свою жертву, таковы условия принятого в стародавние времена соглашения. Я не в силах организовать полноценное наказание, пока не получу имена всех женщин. Затем, в случае необходимости, я делаю запрос в Чистилище, а дальше преступник начинает искупать свои грехи.
— Причем не может сдвинуться с места и заслужить прощения? — резко спросила Орлин.
— Ну, не всегда. Иногда им все-таки удается пройти короткий путь, хотя рано или поздно они попадают в замкнутый круг.
— Если бы меня спросили, я бы сказала, что порядок нужно непременно изменить! — вскричала она. — Я совершенно согласна, они должны понести наказание, но в таком виде… какая бюрократическая ерунда! Никто ничего не выигрывает!
— Согласен. Когда придет мое время и я стану полновластным хозяином, я обязательно внесу в систему определенные изменения.
Орлин вздохнула:
— Покажите мне этого типа. Я сделаю, что смогу.
— С удовольствием. Он находится в комнате рядом, в коридоре для особо важных лиц. Я сразу узнаю, если тебе удастся добиться успеха, и сохраню для тебя проклятие, чтобы ты воспользовалась им, когда придет время. Иди прямо по коридору до следующей комнаты, а дальше, когда все будет сделано, он приведет тебя прямо в Чистилище. Тебе не нужно больше со мной встречаться.
Орлин посмотрела на него. Ей показалось, что он хотел еще что-то ей сказать, но промолчал. Она повернулась и вышла.
И вскоре увидела Кейна в одной из комнат, расположенных вдоль прохода. На нем по-прежнему была его одежда, он лежал на животе, из паха текла кровь. Очевидно, он умер от потери крови, но сознание так и не потерял и потому чувствовал боль.
— Ты помнишь, Джоли рассказала ему историю, — напомнила ей Вита. — Может быть, она им и займется?
— Нет, сейчас в роли просительницы выступаю я, — ответила Орлин. — А значит, должна сама справиться с заданием Сатаны. Только признаюсь, понятия не имею, каким образом.
Кейн ее услышал. Поднял голову. Поморщился:
— Кто ты? Еще одна мерзкая женщина? Ты пришла меня мучить?
— Мне кажется, ты уже и так достаточно страдаешь, — проговорила Орлин.
— Но я и в самом деле имею отношение к девушке, которую ты намеревался сделать своей очередной жертвой. Ты помнишь последнюю?
— Черную сучку? Разве я в силах ее забыть? Видишь, что она со мной сотворила! — Он прищурился, посмотрел на нее повнимательнее. — Ты не она. Я тебя не помню.
— Я находилась с ней в виде призрака, на самом деле нас было трое. Мы рассказали тебе историю Лорелеи. Именно мы устроили все таким образом, что ты умер. Смертная девушка не справилась бы в одиночку.
— Вот уж точно! — согласился мужчина, поморщившись, потому что восклицание вызвало новую волну боли. — Я убил дюжину до нее, и ни у одной не было даже малейшего шанса сбежать, не говоря уже о том, чтобы что-нибудь мне сделать.
— Пришло время тебя остановить, — заявила Орлин. Состояние Кейна ее беспокоило, она понимала, что он заслужил наказание, но не могла смотреть, как другие страдают.
— Может быть. А теперь проваливай; я не намерен позволять всяким грязным шлюхам над собой потешаться. Сожалею, что мне не удалось расправиться со всеми вами.
— Я пришла попросить тебя помочь Сатане. Ему нужны имена женщин, которых ты убил.
Кейн рассмеялся, снова поморщился:
— Иди воткни этот нож себе в брюхо, дрянь! Я знаю, что произойдет, когда Сатана получит имена! Думаешь, я хочу страдать за всех вас, вонючие твари? Пусть лучше нож раздирает мне внутренности! — Немного помолчав, чтобы справиться с болью, он уточнил: — Боб, как больно!
— Боб?
— Мы не можем произносить здесь слово, начинающееся на букву «Б», ты разве не знала? А теперь убирайся. Ничего у тебя не выйдет, вам не удастся посмеяться надо мной в последний раз.
— Но ты же не сможешь сдвинуться с места, не получишь отпущения грехов, если не станешь сотрудничать с Сатаной, — возразила Орлин. — Ты застрянешь на первой стадии и целую вечность будешь страдать от ножевой раны. Неужели ты к этому стремишься?
— Я застрял… ха-ха… нож застрял! — с трудом проговорил Кейн. — Лучше так, чем доставлять шлюхам удовольствие. Пусть сами страдают за свои грехи. Боб знает, они заслужили наказание!
Какой упрямец! Орлин не представляла, что еще можно сказать.
— А как насчет Лорел? — напомнила Джоли. — Это единственная женщина, которую он боготворит. Если она его попросит…
— Слушай, точно! — обрадовалась Вита. — Ты думаешь, она тоже здесь? Может быть, она занималась проституцией, чтобы выжить, и обязательно вернулась бы за ним, если бы не умерла…
— Давайте спросим, — сказала Орлин, вернулась к двери, ведущей в кабинет Сатаны, и постучала.
Дверь снова окутали языки пламени. Посреди них возник Сатана.
— Ты уже справилась с заданием?
— Возможно, я продвинулась вперед. Мне нужно знать, находится ли в Аду одна женщина.
Сатана щелкнул пальцами, и моментально рядом с ним возник Ассаргадон.
— Имя? — спросил Сатана.
— Лорел. Я не знаю фамилии.
Ассаргадон нахмурился:
— Таких у нас около полумиллиона. Можем выстроить их, чтобы вы на них посмотрели.
— Опиши ее по его воспоминаниям, — подсказала Джоли и нарисовала портрет мадонны, взятый из памяти Кейна.
— Хорошенькая, нет, скорее красивая, даже в пятнадцать лет, — сказала Орлин. — Вероятно, не такая привлекательная в момент смерти. Темные, почти черные волосы до талии, стройная. Карие глаза. Возможно, убежав из дома, занялась проституцией.
— Около четырех тысяч женщин отвечают данному описанию и зовутся именем Лорел, — сказал Ассаргадон, просмотрев блокнот, появившийся у него в руке.
— Она убежала из дома около тридцати лет назад.
Он перевернул страницу.
— Триста.
— У нее есть брат по имени Кейн.
— Двенадцать.
— Который младше ее на пять лет.
— Двое.
— Если бы я могла поговорить с ними…
— Минутку. — Ассаргадон исчез.
— Хороший человек, — сказал Сатана. — Благословляю — если ты позволишь мне такое выражение здесь — тот день, когда я спас его от безликости. Лорел — старшая сестра нашего клиента?
— Да. Я думаю, она может на него повлиять, если мы сумеем организовать их встречу.
— Мы так не делаем.
Орлин скрыла улыбку.
— Насколько сильно вы заинтересованы в сотрудничестве вашего клиента. Сатана?
Он чуть не улыбнулся ей в ответ.
— Не сомневаюсь, сделку можно будет заключить.
Джоли знала, что Сатана доволен, хотя не совсем понимала почему.
Обычно он не позволял жителям Преисподней себе перечить. Конечно, Орлин его приемная дочь; ему нравится, что она не сдается. Но Джоли сомневалась, что дело только в этом.
Вернулся Ассаргадон. У него за спиной стояли две молодые женщины. Обе хорошенькие; несомненно, обеим довелось немало повидать в жизни. Ни та, ни другая полностью не подходили под мысленное описание Кейна.
Однако Орлин не теряла надежды.
— Которая из вас пообещала вернуться к своему десятилетнему брату?
— А тебе какое дело? — спросила та, что стояла слева.
— Он здесь.
Она закрыла лицо руками:
— О, бедный мальчик! Я не сомневалась, что он попадет в Р… — Она захлебнулась рыданиями.
— В Рай, — помог ей Сатана. — Проклятые души не в силах произносить слова, подобные этому.
— Вот его сестра, — сказала Орлин. — Я хочу с ней поговорить, может быть, она сумеет убедить Кейна нам помочь. Что ей предложить в качестве награды?
— Она сможет проводить с ним одну минуту каждый час, — ответил Сатана.
— Если уговорит сотрудничать с нами.
— Какой щедрый! — фыркнула Вита.
Орлин решила не спорить.
— Я могу переговорить с ней наедине?
— Одна минута, — разрешил Сатана, и тут же он, Ассаргадон и другая Лорел исчезли, в кабинете остались лишь Орлин и сестра Кейна.
— У нас есть всего одна минута, — сказала Орлин. — Лорел, твой брат любит тебя и, я думаю, сделает все, о чем ты его попросишь. Ты для него воплощение мадонны, самая совершенная женщина в мире. Он серийный убийца, в сорок лет умер от ножевой раны, но он тебя любит. Его искупление продвинется гораздо быстрее, если он сделает то, о чем говорит Сатана. Ты сможешь проводить с ним одну минуту в час, если убедишь его не упрямиться. Ты это сделаешь?
— Нет! — крикнула Лорел. — Он не должен знать, как низко я пала! Пусть продолжает хорошо обо мне думать!
— Если ты не расскажешь ему ничего, я тоже промолчу. Только попроси его ответить на вопрос Сатаны. И тогда каждый час ты будешь его утешать. Вряд ли он спросит тебя, как ты умерла или как оказалась в Преисподней. Единственное, что будет иметь для него значение, — ты вернулась к нему, нашла даже здесь, в Аду. И тогда на одну минуту в час он станет забывать о своих страданиях. Ты получаешь возможность сдержать данное ему давным-давно слово.
— Мое обещание! — вскричала женщина. — Моя единственная надежда…
Снова появился Сатана.
— Ну?
— Я отведу ее к комнате вашего клиента, — сказала Орлин, взяла Лорел за руку, подтолкнула к двери и повела по коридору.
— Можешь войти, — сказала она Лорел. — Мне нельзя. Поговори с ним. Убеди помочь нам, и награда твоя.
Лорел увидела несчастного, лежащего на пропитанной кровью постели. Неожиданно Кейн превратился в десятилетнего мальчика, целого и невредимого.
— О, брат! — вскричала женщина, бросившись к нему. Она и сама стала моложе и красивее.
— Лорел! Ты пришла! — воскликнул он.
Они обнялись.
— Я ведь обещала! Но я не смогу остаться! Ты же знаешь, мы в Аду; ты должен сделать то, что они говорят, или никогда отсюда не выберешься!
— Если ты меня просишь…
— И тогда мы будем вместе — одну минуту в час!
— Раз так, я на все согласен.
Капитуляция Кейна оказалась делом совсем несложным — потому что главная мечта его жизни сбылась. Орлин пожалела его и попыталась понять, а в результате добилась того, чего пытками не смог заставить сделать сам Ад.
В комнате появился Ассаргадон с пером в руке.
— Имена.
Кейн, которого по-прежнему обнимала любящая сестра, начал называть имена. Ассаргадон заносил их в свиток уверенными росчерками пера.
Затем он взмахнул рукой, Лорел исчезла, а Кейн снова стал взрослым мужчиной с ножом в теле.
— Она вернется через час, — сообщил Ассаргадон и испарился.
Кейн взглянул на Орлин:
— Ты это сделала.
— Да.
Он проворчал что-то похожее на «спасибо».
— Меня от него тошнит, но я все равно рада, что мы ему помогли, — подытожила Вита за всех троих.
Орлин отвернулась от Кейна и пошла по коридору в сторону выхода. Но, поравнявшись с камерой, где сидел грешник, с которым она разговаривала вначале, остановилась.
— Я передала Сатане твою просьбу. Он сказал, что не в силах изменить правила. Я собираюсь встретиться с Богом и спрошу у Него.
— Благодарю тебя, — с трудом проговорил мужчина и начал синеть — перешел в стадию удушения.
— Нет, так несправедливо! — снова возмутилась Орлин. — Искупление — да, но не бессмысленные мучения! — Она вошла в камеру.
— Стой! — в отчаянии приказала Джоли. — Тебе туда нельзя! Это же вне пределов…
Но она опоздала. Тело Виты натолкнулось на невидимый барьер и замерло на месте, а дух Орлин продолжал двигаться вперед. Сияя, он покидал тело Виты.
— Что теперь будет? — в ужасе подумала она.
— Мы должны вытащить ее оттуда! — ответила Джоли. — Ей нельзя находиться в Аду без тела!
Обе ухватились за душу Орлин, стараясь удержать ее, однако она лишь растянулась, большая часть проникла внутрь и приблизилась к мужчине.
Орлин положила прозрачную руку ему на голову. Сияние стало ослепительным, окружило его.
— Перейди к следующему греху! — приказала она. — Разорви круг! Ты должен!
Мужчина перестал задыхаться. Сел, стал страшно худым и изможденным.
— Я голодаю! — вскричал он.
Совместными усилиями Джоли и Вите наконец удалось одержать верх. Орлин вернулась в тело.
— Он перешел к следующему наказанию! — удивленно подумала Вита.
— Этот мальчик… украл деньги у приятеля, и тот остался голодным, — пояснил мужчина. — Теперь я испытываю его голод. О, благодарю тебя, милый дух!
— Я не знала, что ты способна на такое волшебство! — удивленно проговорила Джоли.
— А я и не способна, — ответила Орлин, которая сама была изумлена не меньше ее. — Он наверняка все проделал сам. Я только его немного поддержала.
Но Джоли видела сияние. И знала, что переход на новую стадию требует гораздо большего, чем просто поддержка. Видимо, в магии, которой природа наделила Орлин, имелся не только пассивный компонент.
Орлин пошла вперед, не совсем понимая значение того, что совершила, и не в силах оценить риск, которому подвергалась ее душа. Если бы они не втащили ее назад, она навсегда застряла бы в Аду и не смогла бы спастись, несмотря на добро в своей душе.
В конце коридора их окутал дым, и они двинулись вверх, покидая Ад.
13. ДОБРО
— Самый важный вопрос нашего времени. Он, по правде говоря, решит, кто из инкарнаций станет обладать всей полнотой власти. Тебе известно, что именно к этому я и стремлюсь; на протяжении многих веков мне мешали получить желаемое, но сейчас наконец все станет ясно.
— А какое отношение имеет Луна к могуществу инкарнаций?
— Вижу, ты еще не поняла. Хорошо, буду с тобой неумеренно откровенен. Определенное количество людей пришли к выводу, что одна из инкарнаций выполняет свои обязанности недостаточно добросовестно. И потому будет проведено голосование, которое решит, следует ли объявить ее пост свободным — чтобы произвести замену. Для смертных важность данного вопроса заключена в том, что решающий голос принадлежит им. Если они единодушно признают, что инкарнация, о которой идет речь, не справляется со своей работой, тогда остальные инкарнации, договорившись между собой, выдвинут на эту должность нового человека. Естественно, в моих интересах проследить за тем, чтобы этого не произошло.
— Они хотят заменить вас? — удивленно спросила Орлин.
— Меня? — Сатана расхохотался. — Нет, конечно! Я, вне всякого сомнения, являюсь самой активной и усердно работающей из всех нынешних инкарнаций. Нет, речь идет о другом: о воплощении Добра.
Орлин уставилась на него, не в силах произнести ни слова.
— Я не ослышалась? — воскликнула Вита.
— Не ослышалась, — ответила Джоли. — Просто потрясающе! Я знала, но почему-то забыла. А теперь все вспомнила. Они хотят заменить Бога!
— Понимаешь, Бог в последнее время стал страшно безответственным, — продолжал Сатана. — Поскольку мы ожидаем, что вот-вот разразится серьезный кризис — третья мировая война, если уж быть точным… Впрочем, существуют еще проблемы перенаселения, истощения ресурсов в царстве смертных, голода и болезней, и тому подобное… Мы боимся, что через несколько лет человечество и весь мир вместе с ним будет уничтожено, если не принять никаких мер. Многое может быть сделано только с единодушного согласия всех инкарнаций. Так что у нас действительно возникла кризисная ситуация.
Орлин наконец сумела пролепетать:
— Как вы можете утверждать, что Бог не… не…
— Дорогая моя, я нахожусь на другой стороне. Я поддерживаю нынешнего Бога и хочу, чтобы Он остался на своем посту.
— Но вы же его противоположность! Вы противостоите Ему во всем!
— Не совсем. Я с Ним соревнуюсь. Соперничаю за возможность получить как можно больше власти. Я хочу отнять у Него господство.
— Но вы же только что сказали…
— Милая, ты не уловила нюансов. Я согласен с остальными инкарнациями, что Бог не справляется со своими обязанностями. Я заметил это уже давно, много веков назад. Но я против Его замены. И меня совсем не устраивает, если Его должность будет объявлена вакантной. Я разослал своих слуг повсюду, сейчас они действуют среди смертных, убеждая их противостоять идее замены. И одна из ведущих стран скоро объявит свое решение. На самом деле, если Луна не примет участия в голосовании, возникнет ситуация, когда будет одобрено нынешнее положение вещей, а следовательно, резолюция не пройдет и Бог останется на своем посту. Теперь ты видишь: то, о чем я тебя прошу, не расходится с твоими взглядами и предпочтениями. Я, как и ты, поддерживаю нынешний порядок.
— Но если все погибнет…
— Да, не следует забывать о катастрофе… Конечно же, необходимо принять меры. Новый Бог обязательно их примет и, возможно, сумеет предотвратить третью мировую войну. Но если нового Бога не будет, бездеятельность настоящего Бога в конце концов заставит остальных инкарнаций обратиться за помощью к самой эффективной из двух оставшихся сил. А это, естественно, воплощение Зла.
— Вы… вы поддерживаете Бога… потому что надеетесь таким образом обрести неограниченную власть?
— Наконец-то ты все поняла, дорогая. Таковы мои мотивы. Естественно, я сделаю все, что в моих силах, чтобы предотвратить кризис; царство смертных не погибнет. Но я стану самым могущественным среди инкарнаций.
— Не могу поверить… Неужели Бог так…
— А если ты поддержишь Его и попросишь Луну пропустить решающее голосование, я свяжусь с Нокс, и она вернет тебе твоего ребенка. Мне кажется, я сделал тебе весьма щедрое предложение.
Орлин стояла, не шевелясь, пытаясь осмыслить услышанное. Сатана уговаривает ее поддержать Бога — и предлагает великодушное вознаграждение. Прямо сейчас, если она согласится, ее страданиям придет конец.
— Думаю, — сказала она, — вам известно о происходящем больше, чем мне. Если вы считаете, будто моя просьба, адресованная к Луне, может оказаться эффективной, значит, возможно, так оно и есть. Если вы считаете, что таким образом сумеете получить неограниченную власть, наверное, вы знаете, о чем говорите. И потому я не должна соглашаться на ваше предложение. Я должна доверять мнению Луны, она знает, как нужно поступить, хотя меня и мучают сомнения.
— Даже несмотря на то, что это будет стоить тебе ребенка? — ласково спросил Сатана.
Орлин закрыла глаза, чтобы сдержать слезы.
— Разве я могу противопоставить своего ребенка благополучию всего мира? Я очень хочу получить его назад… но не такой ценой. Я сделаю то, что кажется мне правильным, хотя мне очень больно, и я не знаю, что же в действительности правильно.
— Ты уверена? — у Сатаны сделался мрачный вид.
— Нет, я самый неуверенный призрак в мире! Но мне представляется, что так должно быть!
— В таком случае будет так, как хочет Нокс, — проворчал Сатана.
— А как хочет она?
— Мы с ней заключили сделку. Она меня поддержит, отдаст ребенка, если я сумею добиться своего. Я сделаю так, как требует она, если потерплю поражение. Я потерпел поражение, мне не удалось тебя искусить и потому придется выполнить условия нашего договора.
— А в чем они заключаются?
— Если должность Бога будет объявлена вакантной, остальные инкарнации предложат своих кандидатов и проведут голосование. Нокс не может никого предложить и не примет участия в голосовании, потому что не принадлежит к силам Дня. Но теперь она будет действовать через меня. Я должен поддержать ее кандидата.
— Кто…
Сатана покачал головой:
— Нокс великолепно умеет хранить свои тайны. Я должен сберечь этот секрет до определенного времени, чтобы остальные не выступили против ее кандидата. Никому другому не оказана честь узнать волю воплощения Ночи.
— Ее воля причинила мне столько страданий! — рассердилась Орлин.
— Да, складывается именно такое впечатление. Может быть, ты согласишься принять мои условия вместо альтернативного варианта. — Он помолчал, но Орлин не изменила решения. — Однако твои возможности еще не исчерпаны. Я лишь предложил короткий путь, который помог бы тебе добиться желаемого — с выгодой для меня. Ты все еще можешь получить свое проклятие и попытаться спасти сына.
— О! — только и смогла произнести изумленная Орлин. — Я забыла, точнее, подумала, что вы отказали в моей просьбе.
— Я честно выполняю условия всех сделок, — ответил Сатана. — Послужи мне, и я дам тебе проклятие.
— В таком случае я готова вам послужить, — заявила Орлин. — Что я должна сделать?
— У меня появился новый клиент, он не желает с нами сотрудничать — души, в которых живет зло, часто так себя ведут. Я хочу, чтобы ты убедила его стать сговорчивее.
— Но я ничего не знаю о проклятых душах! — возразила Орлин.
— Полагаю, с этой ты знакома. Его зовут Кейн.
— Господь милостивый! — вскричала Вита.
— Пожалуйста, впредь не употребляй здесь подобных выражений, Вита, — сделал ей выговор Сатана. — Ты должна понимать, что они тут неуместны.
— Мы… мы его убили? — снова разволновавшись, спросила Орлин.
— Технически он убил себя сам. По-настоящему вы не виноваты, и лишь небольшая часть зла проникла в души всех четверых. В конце концов, он виноват в том, что случилось, а вы имели полное право защищать смертное тело, в котором находились. Должен сказать, ваш метод показался мне просто гениальным — редко человека удается убить, заболтав его сказкой.
— Думаю, мы попытаемся с ним поговорить, — сказала Орлин. — Он же не причинит нам вреда, не так ли? Я имела в виду тело Виты.
— Вы останетесь в коридоре, где вам ничто не угрожает. Не покидайте его, потому что смертный не имеет права входить в Преисподнюю. Убедите Кейна стать более сговорчивым.
— А чего вы от него хотите?
— Нам нужны имена женщин, которых он убил. Полагаю, их немало.
— Вам они не известны?
— Орлин, в Ад каждый день прибывает много тысяч душ! Мы стараемся обрабатывать их как можно тщательнее, но у нас нет возможности внимательно рассматривать все детали. В любом случае чаще всего жертвы отправляются в Рай, так что мы не в силах их расспросить. Информация должна поступать от тех, кто в нашем распоряжении: от убийц.
— Ну и какая польза от такой информации? Девушки умерли, а убийца уже пытается искупить свою вину.
— Но не в той мере, в какой заслужил. Каждая проклятая душа должна страдать за свою жертву, таковы условия принятого в стародавние времена соглашения. Я не в силах организовать полноценное наказание, пока не получу имена всех женщин. Затем, в случае необходимости, я делаю запрос в Чистилище, а дальше преступник начинает искупать свои грехи.
— Причем не может сдвинуться с места и заслужить прощения? — резко спросила Орлин.
— Ну, не всегда. Иногда им все-таки удается пройти короткий путь, хотя рано или поздно они попадают в замкнутый круг.
— Если бы меня спросили, я бы сказала, что порядок нужно непременно изменить! — вскричала она. — Я совершенно согласна, они должны понести наказание, но в таком виде… какая бюрократическая ерунда! Никто ничего не выигрывает!
— Согласен. Когда придет мое время и я стану полновластным хозяином, я обязательно внесу в систему определенные изменения.
Орлин вздохнула:
— Покажите мне этого типа. Я сделаю, что смогу.
— С удовольствием. Он находится в комнате рядом, в коридоре для особо важных лиц. Я сразу узнаю, если тебе удастся добиться успеха, и сохраню для тебя проклятие, чтобы ты воспользовалась им, когда придет время. Иди прямо по коридору до следующей комнаты, а дальше, когда все будет сделано, он приведет тебя прямо в Чистилище. Тебе не нужно больше со мной встречаться.
Орлин посмотрела на него. Ей показалось, что он хотел еще что-то ей сказать, но промолчал. Она повернулась и вышла.
И вскоре увидела Кейна в одной из комнат, расположенных вдоль прохода. На нем по-прежнему была его одежда, он лежал на животе, из паха текла кровь. Очевидно, он умер от потери крови, но сознание так и не потерял и потому чувствовал боль.
— Ты помнишь, Джоли рассказала ему историю, — напомнила ей Вита. — Может быть, она им и займется?
— Нет, сейчас в роли просительницы выступаю я, — ответила Орлин. — А значит, должна сама справиться с заданием Сатаны. Только признаюсь, понятия не имею, каким образом.
Кейн ее услышал. Поднял голову. Поморщился:
— Кто ты? Еще одна мерзкая женщина? Ты пришла меня мучить?
— Мне кажется, ты уже и так достаточно страдаешь, — проговорила Орлин.
— Но я и в самом деле имею отношение к девушке, которую ты намеревался сделать своей очередной жертвой. Ты помнишь последнюю?
— Черную сучку? Разве я в силах ее забыть? Видишь, что она со мной сотворила! — Он прищурился, посмотрел на нее повнимательнее. — Ты не она. Я тебя не помню.
— Я находилась с ней в виде призрака, на самом деле нас было трое. Мы рассказали тебе историю Лорелеи. Именно мы устроили все таким образом, что ты умер. Смертная девушка не справилась бы в одиночку.
— Вот уж точно! — согласился мужчина, поморщившись, потому что восклицание вызвало новую волну боли. — Я убил дюжину до нее, и ни у одной не было даже малейшего шанса сбежать, не говоря уже о том, чтобы что-нибудь мне сделать.
— Пришло время тебя остановить, — заявила Орлин. Состояние Кейна ее беспокоило, она понимала, что он заслужил наказание, но не могла смотреть, как другие страдают.
— Может быть. А теперь проваливай; я не намерен позволять всяким грязным шлюхам над собой потешаться. Сожалею, что мне не удалось расправиться со всеми вами.
— Я пришла попросить тебя помочь Сатане. Ему нужны имена женщин, которых ты убил.
Кейн рассмеялся, снова поморщился:
— Иди воткни этот нож себе в брюхо, дрянь! Я знаю, что произойдет, когда Сатана получит имена! Думаешь, я хочу страдать за всех вас, вонючие твари? Пусть лучше нож раздирает мне внутренности! — Немного помолчав, чтобы справиться с болью, он уточнил: — Боб, как больно!
— Боб?
— Мы не можем произносить здесь слово, начинающееся на букву «Б», ты разве не знала? А теперь убирайся. Ничего у тебя не выйдет, вам не удастся посмеяться надо мной в последний раз.
— Но ты же не сможешь сдвинуться с места, не получишь отпущения грехов, если не станешь сотрудничать с Сатаной, — возразила Орлин. — Ты застрянешь на первой стадии и целую вечность будешь страдать от ножевой раны. Неужели ты к этому стремишься?
— Я застрял… ха-ха… нож застрял! — с трудом проговорил Кейн. — Лучше так, чем доставлять шлюхам удовольствие. Пусть сами страдают за свои грехи. Боб знает, они заслужили наказание!
Какой упрямец! Орлин не представляла, что еще можно сказать.
— А как насчет Лорел? — напомнила Джоли. — Это единственная женщина, которую он боготворит. Если она его попросит…
— Слушай, точно! — обрадовалась Вита. — Ты думаешь, она тоже здесь? Может быть, она занималась проституцией, чтобы выжить, и обязательно вернулась бы за ним, если бы не умерла…
— Давайте спросим, — сказала Орлин, вернулась к двери, ведущей в кабинет Сатаны, и постучала.
Дверь снова окутали языки пламени. Посреди них возник Сатана.
— Ты уже справилась с заданием?
— Возможно, я продвинулась вперед. Мне нужно знать, находится ли в Аду одна женщина.
Сатана щелкнул пальцами, и моментально рядом с ним возник Ассаргадон.
— Имя? — спросил Сатана.
— Лорел. Я не знаю фамилии.
Ассаргадон нахмурился:
— Таких у нас около полумиллиона. Можем выстроить их, чтобы вы на них посмотрели.
— Опиши ее по его воспоминаниям, — подсказала Джоли и нарисовала портрет мадонны, взятый из памяти Кейна.
— Хорошенькая, нет, скорее красивая, даже в пятнадцать лет, — сказала Орлин. — Вероятно, не такая привлекательная в момент смерти. Темные, почти черные волосы до талии, стройная. Карие глаза. Возможно, убежав из дома, занялась проституцией.
— Около четырех тысяч женщин отвечают данному описанию и зовутся именем Лорел, — сказал Ассаргадон, просмотрев блокнот, появившийся у него в руке.
— Она убежала из дома около тридцати лет назад.
Он перевернул страницу.
— Триста.
— У нее есть брат по имени Кейн.
— Двенадцать.
— Который младше ее на пять лет.
— Двое.
— Если бы я могла поговорить с ними…
— Минутку. — Ассаргадон исчез.
— Хороший человек, — сказал Сатана. — Благословляю — если ты позволишь мне такое выражение здесь — тот день, когда я спас его от безликости. Лорел — старшая сестра нашего клиента?
— Да. Я думаю, она может на него повлиять, если мы сумеем организовать их встречу.
— Мы так не делаем.
Орлин скрыла улыбку.
— Насколько сильно вы заинтересованы в сотрудничестве вашего клиента. Сатана?
Он чуть не улыбнулся ей в ответ.
— Не сомневаюсь, сделку можно будет заключить.
Джоли знала, что Сатана доволен, хотя не совсем понимала почему.
Обычно он не позволял жителям Преисподней себе перечить. Конечно, Орлин его приемная дочь; ему нравится, что она не сдается. Но Джоли сомневалась, что дело только в этом.
Вернулся Ассаргадон. У него за спиной стояли две молодые женщины. Обе хорошенькие; несомненно, обеим довелось немало повидать в жизни. Ни та, ни другая полностью не подходили под мысленное описание Кейна.
Однако Орлин не теряла надежды.
— Которая из вас пообещала вернуться к своему десятилетнему брату?
— А тебе какое дело? — спросила та, что стояла слева.
— Он здесь.
Она закрыла лицо руками:
— О, бедный мальчик! Я не сомневалась, что он попадет в Р… — Она захлебнулась рыданиями.
— В Рай, — помог ей Сатана. — Проклятые души не в силах произносить слова, подобные этому.
— Вот его сестра, — сказала Орлин. — Я хочу с ней поговорить, может быть, она сумеет убедить Кейна нам помочь. Что ей предложить в качестве награды?
— Она сможет проводить с ним одну минуту каждый час, — ответил Сатана.
— Если уговорит сотрудничать с нами.
— Какой щедрый! — фыркнула Вита.
Орлин решила не спорить.
— Я могу переговорить с ней наедине?
— Одна минута, — разрешил Сатана, и тут же он, Ассаргадон и другая Лорел исчезли, в кабинете остались лишь Орлин и сестра Кейна.
— У нас есть всего одна минута, — сказала Орлин. — Лорел, твой брат любит тебя и, я думаю, сделает все, о чем ты его попросишь. Ты для него воплощение мадонны, самая совершенная женщина в мире. Он серийный убийца, в сорок лет умер от ножевой раны, но он тебя любит. Его искупление продвинется гораздо быстрее, если он сделает то, о чем говорит Сатана. Ты сможешь проводить с ним одну минуту в час, если убедишь его не упрямиться. Ты это сделаешь?
— Нет! — крикнула Лорел. — Он не должен знать, как низко я пала! Пусть продолжает хорошо обо мне думать!
— Если ты не расскажешь ему ничего, я тоже промолчу. Только попроси его ответить на вопрос Сатаны. И тогда каждый час ты будешь его утешать. Вряд ли он спросит тебя, как ты умерла или как оказалась в Преисподней. Единственное, что будет иметь для него значение, — ты вернулась к нему, нашла даже здесь, в Аду. И тогда на одну минуту в час он станет забывать о своих страданиях. Ты получаешь возможность сдержать данное ему давным-давно слово.
— Мое обещание! — вскричала женщина. — Моя единственная надежда…
Снова появился Сатана.
— Ну?
— Я отведу ее к комнате вашего клиента, — сказала Орлин, взяла Лорел за руку, подтолкнула к двери и повела по коридору.
— Можешь войти, — сказала она Лорел. — Мне нельзя. Поговори с ним. Убеди помочь нам, и награда твоя.
Лорел увидела несчастного, лежащего на пропитанной кровью постели. Неожиданно Кейн превратился в десятилетнего мальчика, целого и невредимого.
— О, брат! — вскричала женщина, бросившись к нему. Она и сама стала моложе и красивее.
— Лорел! Ты пришла! — воскликнул он.
Они обнялись.
— Я ведь обещала! Но я не смогу остаться! Ты же знаешь, мы в Аду; ты должен сделать то, что они говорят, или никогда отсюда не выберешься!
— Если ты меня просишь…
— И тогда мы будем вместе — одну минуту в час!
— Раз так, я на все согласен.
Капитуляция Кейна оказалась делом совсем несложным — потому что главная мечта его жизни сбылась. Орлин пожалела его и попыталась понять, а в результате добилась того, чего пытками не смог заставить сделать сам Ад.
В комнате появился Ассаргадон с пером в руке.
— Имена.
Кейн, которого по-прежнему обнимала любящая сестра, начал называть имена. Ассаргадон заносил их в свиток уверенными росчерками пера.
Затем он взмахнул рукой, Лорел исчезла, а Кейн снова стал взрослым мужчиной с ножом в теле.
— Она вернется через час, — сообщил Ассаргадон и испарился.
Кейн взглянул на Орлин:
— Ты это сделала.
— Да.
Он проворчал что-то похожее на «спасибо».
— Меня от него тошнит, но я все равно рада, что мы ему помогли, — подытожила Вита за всех троих.
Орлин отвернулась от Кейна и пошла по коридору в сторону выхода. Но, поравнявшись с камерой, где сидел грешник, с которым она разговаривала вначале, остановилась.
— Я передала Сатане твою просьбу. Он сказал, что не в силах изменить правила. Я собираюсь встретиться с Богом и спрошу у Него.
— Благодарю тебя, — с трудом проговорил мужчина и начал синеть — перешел в стадию удушения.
— Нет, так несправедливо! — снова возмутилась Орлин. — Искупление — да, но не бессмысленные мучения! — Она вошла в камеру.
— Стой! — в отчаянии приказала Джоли. — Тебе туда нельзя! Это же вне пределов…
Но она опоздала. Тело Виты натолкнулось на невидимый барьер и замерло на месте, а дух Орлин продолжал двигаться вперед. Сияя, он покидал тело Виты.
— Что теперь будет? — в ужасе подумала она.
— Мы должны вытащить ее оттуда! — ответила Джоли. — Ей нельзя находиться в Аду без тела!
Обе ухватились за душу Орлин, стараясь удержать ее, однако она лишь растянулась, большая часть проникла внутрь и приблизилась к мужчине.
Орлин положила прозрачную руку ему на голову. Сияние стало ослепительным, окружило его.
— Перейди к следующему греху! — приказала она. — Разорви круг! Ты должен!
Мужчина перестал задыхаться. Сел, стал страшно худым и изможденным.
— Я голодаю! — вскричал он.
Совместными усилиями Джоли и Вите наконец удалось одержать верх. Орлин вернулась в тело.
— Он перешел к следующему наказанию! — удивленно подумала Вита.
— Этот мальчик… украл деньги у приятеля, и тот остался голодным, — пояснил мужчина. — Теперь я испытываю его голод. О, благодарю тебя, милый дух!
— Я не знала, что ты способна на такое волшебство! — удивленно проговорила Джоли.
— А я и не способна, — ответила Орлин, которая сама была изумлена не меньше ее. — Он наверняка все проделал сам. Я только его немного поддержала.
Но Джоли видела сияние. И знала, что переход на новую стадию требует гораздо большего, чем просто поддержка. Видимо, в магии, которой природа наделила Орлин, имелся не только пассивный компонент.
Орлин пошла вперед, не совсем понимая значение того, что совершила, и не в силах оценить риск, которому подвергалась ее душа. Если бы они не втащили ее назад, она навсегда застряла бы в Аду и не смогла бы спастись, несмотря на добро в своей душе.
В конце коридора их окутал дым, и они двинулись вверх, покидая Ад.
13. ДОБРО
Из Дома-Дерева Геи доносился голос диктора программы новостей — очевидно, кто-то оставил телевизор включенным.
— Все Чистилище сгорает от любопытства по поводу визита «Наташи» в жилище воплощения Природы. Гея, как известно, замужем за воплощением Зла и номинально остается ему верна, хотя их брак так и не был официально подтвержден. Тот факт, что она принимала у себя другого мужчину…
На лице Орлин промелькнула быстрая улыбка, и она постучала в дверь. Теперь они знали, кто такой Наташа и почему он оказался здесь. Никакого скандала не было. «Новости Чистилища», как и в царстве смертных, гонялись за сенсациями и не слишком беспокоились о правдивости сообщаемой информации.
Гея открыла дверь.
— Тебе сопутствовал успех?
— Да. И сейчас мне необходимо отправиться в Рай, но я не могу справиться одна, поскольку моя душа должна вернуться обратно. К тому же я не знаю, как туда попасть.
— Я считаю, что Наташа должен снова тебя проводить, — ответила Гея, и на лице у нее появилась улыбка, похожая на улыбку Орлин.
— Буду рад, — заявил Наташа, выходя из соседней комнаты. — Так уж получилось, что я знаю кое-кого, кому известна дорога через хаос.
— Точно, эта дрянь, Нокс! — подумала Вита.
— Да? Может быть, мне следует отправиться с вами? — предложила Гея.
— Я все время забываю, что они нас слышат! — раздосадованно подумала Вита.
— Конечно, пойдем с нами! — заявил Наташа, предлагая одну руку Орлин, а другую — Гее.
Они взяли его под руки. Воздух вокруг потемнел, а потом стал серым. Они оказались в Пустоте.
Наташа оглянулся и позвал кого-то. Его голос заставил эфир колебаться: пространство свивалось в огромные спирали, которые уносились куда-то в бесконечность. Эффект получился жутким, гипнотическим и удивительно красивым.
— Это аспект Ллано, — пояснила Джоли. — Ллано — одна из немногих вещей, которая способна проникать сквозь Пустоту. Гея использует Ллано, чтобы контролировать силы природы, но с хаосом она обращаться не умеет.
Донесся ответный зов. Волны и спирали изменились, образуя новые чудесные фигуры. Беспокойное, колеблющееся пространство замерло, и путешественники оказались в аскетичной комнате, где увидели бородатого человека с добрым лицом.
— Благодарю тебя за то, что ответил на мой призыв, Яхве, — сказал Наташа. — Это Гея, воплощение Природы.
— Я не раз восхищался вашей работой, — вежливо сказал Яхве.
— А это Орлин, дочь Геи и моя приемная дочь. Сейчас она находится в теле смертной.
— С ними Джоли, — заметил Яхве.
— Джоли тоже, — кивнул Наташа. — Я просил Джоли присмотреть за Орлин при жизни, а когда Орлин умерла, Джоли почувствовала себя виноватой и теперь помогает ей с заданием воплощения Ночи.
— О, я знаком со старой Нокс.
«Кажется, кто-то упомянул мое имя?»
Возникла Нокс. Ее очертания постепенно застыли, и она предстала перед ними в виде ослепительно красивой женщины. Однако она оставалась черно-белой, тогда как все вокруг сохранило естественный цвет.
— Как странно! — вскричала Вита.
— У Нокс мой ребенок, — сказала Орлин. — Он страдает недугом души, исцелить который можно только с помощью главных инкарнаций. Я заручилась согласием шести, теперь мне осталось встретиться с Богом.
— Все Чистилище сгорает от любопытства по поводу визита «Наташи» в жилище воплощения Природы. Гея, как известно, замужем за воплощением Зла и номинально остается ему верна, хотя их брак так и не был официально подтвержден. Тот факт, что она принимала у себя другого мужчину…
На лице Орлин промелькнула быстрая улыбка, и она постучала в дверь. Теперь они знали, кто такой Наташа и почему он оказался здесь. Никакого скандала не было. «Новости Чистилища», как и в царстве смертных, гонялись за сенсациями и не слишком беспокоились о правдивости сообщаемой информации.
Гея открыла дверь.
— Тебе сопутствовал успех?
— Да. И сейчас мне необходимо отправиться в Рай, но я не могу справиться одна, поскольку моя душа должна вернуться обратно. К тому же я не знаю, как туда попасть.
— Я считаю, что Наташа должен снова тебя проводить, — ответила Гея, и на лице у нее появилась улыбка, похожая на улыбку Орлин.
— Буду рад, — заявил Наташа, выходя из соседней комнаты. — Так уж получилось, что я знаю кое-кого, кому известна дорога через хаос.
— Точно, эта дрянь, Нокс! — подумала Вита.
— Да? Может быть, мне следует отправиться с вами? — предложила Гея.
— Я все время забываю, что они нас слышат! — раздосадованно подумала Вита.
— Конечно, пойдем с нами! — заявил Наташа, предлагая одну руку Орлин, а другую — Гее.
Они взяли его под руки. Воздух вокруг потемнел, а потом стал серым. Они оказались в Пустоте.
Наташа оглянулся и позвал кого-то. Его голос заставил эфир колебаться: пространство свивалось в огромные спирали, которые уносились куда-то в бесконечность. Эффект получился жутким, гипнотическим и удивительно красивым.
— Это аспект Ллано, — пояснила Джоли. — Ллано — одна из немногих вещей, которая способна проникать сквозь Пустоту. Гея использует Ллано, чтобы контролировать силы природы, но с хаосом она обращаться не умеет.
Донесся ответный зов. Волны и спирали изменились, образуя новые чудесные фигуры. Беспокойное, колеблющееся пространство замерло, и путешественники оказались в аскетичной комнате, где увидели бородатого человека с добрым лицом.
— Благодарю тебя за то, что ответил на мой призыв, Яхве, — сказал Наташа. — Это Гея, воплощение Природы.
— Я не раз восхищался вашей работой, — вежливо сказал Яхве.
— А это Орлин, дочь Геи и моя приемная дочь. Сейчас она находится в теле смертной.
— С ними Джоли, — заметил Яхве.
— Джоли тоже, — кивнул Наташа. — Я просил Джоли присмотреть за Орлин при жизни, а когда Орлин умерла, Джоли почувствовала себя виноватой и теперь помогает ей с заданием воплощения Ночи.
— О, я знаком со старой Нокс.
«Кажется, кто-то упомянул мое имя?»
Возникла Нокс. Ее очертания постепенно застыли, и она предстала перед ними в виде ослепительно красивой женщины. Однако она оставалась черно-белой, тогда как все вокруг сохранило естественный цвет.
— Как странно! — вскричала Вита.
— У Нокс мой ребенок, — сказала Орлин. — Он страдает недугом души, исцелить который можно только с помощью главных инкарнаций. Я заручилась согласием шести, теперь мне осталось встретиться с Богом.