Страница:
– Ладно, Уоткинс, – сказал он, – я только хотел проверить вас. Где вы живете?
– Я путешествую – ищу работу. Извините, если наговорил лишнего, шериф. Правда, я направляюсь в Лос-Анджелес.
– Хорошо, – кивнул шериф, вновь забираясь на водительское место. – Но лучше вам не торчать здесь, когда мы будем возвращаться, что произойдет минут через десять. – И, запустив двигатель, пояснил Селби: – Пусть думает, что я его проверю. – И через несколько минут возвестил: – А вот и «Пальмовая крыша». Ты будешь вести разговор или я?
– Пожалуй, начну я, – решил прокурор.
Брэндон свернул на усыпанную гравием подъездную дорожку, ведущую к строению, когда-то бывшему довольно шикарным загородным домом. Позже здание подверглось переделке, и с каждого бока к нему пристроили по крылу. Над заведением сияла неоновая вывеска «Пальмовая крыша». Оба крыла были покрыты пальмовыми листьями, прибитыми к кровле.
– Пожалуй, еще слишком рано, там никого нет, – предположил Брэндон.
– Смотри, дым из трубы идет, – указал Селби вверх.
Они оставили машину на круглой площадке для машин и направились к дому. Селби нажал на кнопку звонка, и через несколько секунд дверь открыл невысокий лысый мужчина, на вид лет пятидесяти. Он был чисто выбрит, одет в строгий серый костюм и казался очень приличным и скромным, если бы не глаза. Зеленые, как у кота, и такие же настороженные, они пристально смотрели на прибывших из-под кустистых светлых бровей.
– Оскар Тригс? – спросил Селби.
– Да.
– Я Дуглас Селби, окружной прокурор. А это Рекс Брэндон, шериф.
Тригс продолжал молча стоять в дверях.
– Мы хотели бы войти, – сказал Селби.
– Это официальный визит? – поинтересовался Тригс. – Потому что тогда я хотел бы позвонить мистеру Роуперу, моему адвокату. Он потребует у вас ордер.
– Вы владелец заведения, открытого для публики, и мы намерены войти, – повторил Селби.
Тригс не двинулся с места. Рекс Брэндон нетерпеливо крякнул, оттеснил в сторону прокурора и прижал Тригса спиной к стене.
– Ладно, Дуг, идем.
Тригс покачнулся, но устоял на ногах и бесшумно закрыл за ними дверь. Он казался совершенно спокойным – сдержанный, тихий человек, на лице которого не отразилось никакого выражения.
Они вошли в прихожую со старомодной вешалкой для шляп и стойкой для зонтов. За ней находился просторный зал с площадкой для танцев, окруженной столиками. От большой плиты, куда по трубам подавалось под давлением горючее масло, исходил тихий непрерывный гул. Тригс неторопливо подошел к телефону, набрал номер и заговорил спокойным, уверенным тоном:
– Говорит мистер Тригс. Мне хотелось бы немедленно переговорить с мистером Роупером… Хэлло… Роупер? Это Оскар. У меня тут два визитера, Дуглас Селби, окружной прокурор, и шериф Рекс Брэндон. Они хотели войти. Я объяснил им, что мы еще не открылись, но они вошли внутрь… Нет, не думаю. – Он глянул через плечо на непрошеных гостей и бросил в трубку: – Подожди у телефона. – Затем, взглянув на Брэндона, спросил: – У вас есть ордер на обыск?
С покрасневшим от возмущения лицом шериф рванулся вперед. Селби ухватил его за пальто и потянул назад.
– Когда вы положите трубку, – сказал он Тригсу, – мы с вами поговорим.
– Можете поговорить с моим адвокатом, – предложил Тригс.
– Можем, – согласился прокурор, – но не будем.
Тригс снова поднес к уху трубку:
– Нет, видимо, ордера у них нет. Хотят поговорить… Хорошо… Заявили, что это общественное заведение. А как насчет… Да, вообще-то мы открыты, но еще не обслуживаем. Ладно, Сэм, спасибо. Я позвоню тебе снова, если мне понадобится. Пока. – И, положив трубку, обратился к визитерам: – Я ничего не имею против вас, просто хотел узнать мои права. Мой адвокат сказал, что вы можете пройти в зал, доступный для посещения публики, но не имеете права войти в мой кабинет или в жилую часть дома – они для публики закрыты. И не имеете права производить у меня обыск.
Брэндон свирепо рявкнул:
– Мы будем ходить везде, где пожелаем!
– Отлично, – заметил Тригс, вынимая из кармана пачку сигарет. – Как пожелаете. Можете оспорить это позднее в суде, когда я обращусь туда с жалобой. Курите, джентльмены.
– Видимо, Тригс, вам есть что скрывать, – произнес Селби.
Не повышая голоса, Тригс проговорил:
– Со мной такой дешевый трюк не пройдет. Я родился не вчера и не впервые содержу заведение. Будь я в городе, вы не посмели бы вот так ко мне ворваться. А здесь, на окраине, хотите показать свою власть. Я отлично понимаю, что вы пришли напугать меня, но могу вам сказать, что я ничего не боюсь. У меня легальный бизнес, и, если хотите знать, мое заведение приносит городу выгоду. Все продукты я приобретаю в Мэдисон-Сити. Выплачиваю зарплату моим работникам и выкачиваю у проезжающих мимо людей доллары, часть которых переходит городу. Не будь здесь моего клуба, они бы проскакивали мимо этого захолустья. К тому же я…
– Да, – сухо перебил его Селби, – ваше заведение выгодно нашему городу. Мы отдаем себе в этом отчет. А теперь, Тригс, послушайте, что я вам скажу. Мир населяют люди самого разного сорта. Невозможно изменить человеческую натуру путем законодательства, я это понимаю. Тем не менее нашу жизнь регулируют определенные законы, и меня избрали на эту должность, чтобы я следил за их соблюдением. Мы не можем заставить людей соблюдать все законы. Несмотря на все наши усилия они будут играть в азартные игры, которые являются источником незаконных доходов. Мы не можем запретить их полностью, даже если бы имели в своем распоряжении целую армию. Но вот что я вам скажу: когда вы начинаете совращать молодых ребят, вы заходите слишком далеко. У вас здесь ведутся азартные игры. Не знаю, насколько крупные, но знаю, что это происходит. Некоторые жители Мэдисон-Сити не видят ничего плохого, когда друзья встречаются и садятся поиграть в покер. Так что мне будет трудно собрать на вас улики и трудно доказать мое обвинение – трудно, но возможно! Если мне очень этого захочется, я сумею поймать вас с поличным. А сейчас предупреждаю раз и навсегда: держитесь подальше от молодежи Мэдисон-Сити!
– А если более конкретно, то к чему вы клоните? – невозмутимо полюбопытствовал Тригс.
– Росс Блейн, – пояснил Селби. – Он расплатился фальшивым чеком, чтобы купить фишки и участвовать у вас в игре.
Тригс медленно произнес:
– Очень сожалею относительно Блейна. Ему вообще нечего здесь делать. Меня нисколько не огорчит, если вы посоветуете ему держаться в стороне от моего ресторана. Это деловое заведение, а не место для препровождения времени детей, которым не дают карманных денег.
– Кажется, он приезжает сюда вместе с Джорджем Стэплтоном? – спросил прокурор.
– Стэплтон – другое дело. Он умеет себя вести, и у него есть деньги.
– У вас есть какие-либо личные причины не любить Блейна? – поинтересовался Селби.
Тригс не ответил на вопрос и вместо этого сказал:
– Разумеется, если Блейн ваш друг и вы хотите, чтобы он здесь…
– Мы не хотим, чтобы он здесь бывал, – отрезал Селби.
– Отлично, мне этого тоже не нужно.
– И еще мы не хотим, чтобы сюда приезжали профессиональные игроки из Лос-Анджелеса! – добавил прокурор.
– Я бы никого и не пустил к себе! – заверил его Тригс. – Я хочу, чтобы мое заведение пользовалось хорошей репутацией.
– Не думаю, чтобы вы слишком стремились к честному сотрудничеству, Тригс, – многозначительно проговорил Селби. – Так что можете рассматривать наше посещение как предупреждение.
– Хорошо, – согласился Тригс. – Пусть это будет предупреждением.
– Смотрите, Тригс, вы ступаете по тонкому льду! – предостерег шериф.
– А вы надеетесь, что он подо мной не провалится? – саркастически спросил Тригс.
Селби взял шерифа за плечо:
– Пойдем, Рекс. Думаю, мы сказали все, что хотели.
Шериф собрался уходить, но внезапно обернулся к Тригсу:
– Не думаю, что вы нас поняли, но я очень хорошо знаю, что мы поняли вас!
Хозяин заведения подошел к двери и распахнул ее:
– До свидания, джентльмены. Приходите снова. Заходите в любое время – то есть когда мы открыты для обслуживания. – Он так и стоял в дверях, наблюдая, как они пересекали двор, направляясь к своей машине.
– Черт его побери! – возмутился Брэндон. – Следовало бы заехать ему в челюсть! Сэм Роупер наговорил ему с три короба. Он уверен, что в этом округе не наберется двенадцати присяжных, чтобы осудить его за азартные игры. Тригс довольно сообразителен, чтобы закупать продукты в Мэдисон-Сити и расплачиваться за них наличными. Большинство торговцев тоже считают, что он не наносит никакого вреда, поскольку его заведение находится за пределами города. Считают, что он приносит доход округу и…
– Есть кое-какие способы добраться до него, о которых Роупер не подумал, – перебил его Селби. – Через пару месяцев Тригсу нужно будет возобновлять свою лицензию на клуб.
– Вот это да! – отозвался шериф, и его лицо расплылось в язвительной усмешке.
– Кроме того, – продолжал Селби, – в следующий раз, когда этот игрок из Лос-Анджелеса заявится сюда, мы нагрянем с рейдом. Задержим всех игроков и самого Тригса. Это даст возможность здешней публике узнать, какие игры он тут ведет.
Некоторое время они ехали молча.
– Смотри-ка, а наш любитель кататься на попутных машинах исчез! – заметил шериф. – Если он что-то затеял, то, видно, сообразил, что здесь этому не место.
Глава 3
Глава 4
– Я путешествую – ищу работу. Извините, если наговорил лишнего, шериф. Правда, я направляюсь в Лос-Анджелес.
– Хорошо, – кивнул шериф, вновь забираясь на водительское место. – Но лучше вам не торчать здесь, когда мы будем возвращаться, что произойдет минут через десять. – И, запустив двигатель, пояснил Селби: – Пусть думает, что я его проверю. – И через несколько минут возвестил: – А вот и «Пальмовая крыша». Ты будешь вести разговор или я?
– Пожалуй, начну я, – решил прокурор.
Брэндон свернул на усыпанную гравием подъездную дорожку, ведущую к строению, когда-то бывшему довольно шикарным загородным домом. Позже здание подверглось переделке, и с каждого бока к нему пристроили по крылу. Над заведением сияла неоновая вывеска «Пальмовая крыша». Оба крыла были покрыты пальмовыми листьями, прибитыми к кровле.
– Пожалуй, еще слишком рано, там никого нет, – предположил Брэндон.
– Смотри, дым из трубы идет, – указал Селби вверх.
Они оставили машину на круглой площадке для машин и направились к дому. Селби нажал на кнопку звонка, и через несколько секунд дверь открыл невысокий лысый мужчина, на вид лет пятидесяти. Он был чисто выбрит, одет в строгий серый костюм и казался очень приличным и скромным, если бы не глаза. Зеленые, как у кота, и такие же настороженные, они пристально смотрели на прибывших из-под кустистых светлых бровей.
– Оскар Тригс? – спросил Селби.
– Да.
– Я Дуглас Селби, окружной прокурор. А это Рекс Брэндон, шериф.
Тригс продолжал молча стоять в дверях.
– Мы хотели бы войти, – сказал Селби.
– Это официальный визит? – поинтересовался Тригс. – Потому что тогда я хотел бы позвонить мистеру Роуперу, моему адвокату. Он потребует у вас ордер.
– Вы владелец заведения, открытого для публики, и мы намерены войти, – повторил Селби.
Тригс не двинулся с места. Рекс Брэндон нетерпеливо крякнул, оттеснил в сторону прокурора и прижал Тригса спиной к стене.
– Ладно, Дуг, идем.
Тригс покачнулся, но устоял на ногах и бесшумно закрыл за ними дверь. Он казался совершенно спокойным – сдержанный, тихий человек, на лице которого не отразилось никакого выражения.
Они вошли в прихожую со старомодной вешалкой для шляп и стойкой для зонтов. За ней находился просторный зал с площадкой для танцев, окруженной столиками. От большой плиты, куда по трубам подавалось под давлением горючее масло, исходил тихий непрерывный гул. Тригс неторопливо подошел к телефону, набрал номер и заговорил спокойным, уверенным тоном:
– Говорит мистер Тригс. Мне хотелось бы немедленно переговорить с мистером Роупером… Хэлло… Роупер? Это Оскар. У меня тут два визитера, Дуглас Селби, окружной прокурор, и шериф Рекс Брэндон. Они хотели войти. Я объяснил им, что мы еще не открылись, но они вошли внутрь… Нет, не думаю. – Он глянул через плечо на непрошеных гостей и бросил в трубку: – Подожди у телефона. – Затем, взглянув на Брэндона, спросил: – У вас есть ордер на обыск?
С покрасневшим от возмущения лицом шериф рванулся вперед. Селби ухватил его за пальто и потянул назад.
– Когда вы положите трубку, – сказал он Тригсу, – мы с вами поговорим.
– Можете поговорить с моим адвокатом, – предложил Тригс.
– Можем, – согласился прокурор, – но не будем.
Тригс снова поднес к уху трубку:
– Нет, видимо, ордера у них нет. Хотят поговорить… Хорошо… Заявили, что это общественное заведение. А как насчет… Да, вообще-то мы открыты, но еще не обслуживаем. Ладно, Сэм, спасибо. Я позвоню тебе снова, если мне понадобится. Пока. – И, положив трубку, обратился к визитерам: – Я ничего не имею против вас, просто хотел узнать мои права. Мой адвокат сказал, что вы можете пройти в зал, доступный для посещения публики, но не имеете права войти в мой кабинет или в жилую часть дома – они для публики закрыты. И не имеете права производить у меня обыск.
Брэндон свирепо рявкнул:
– Мы будем ходить везде, где пожелаем!
– Отлично, – заметил Тригс, вынимая из кармана пачку сигарет. – Как пожелаете. Можете оспорить это позднее в суде, когда я обращусь туда с жалобой. Курите, джентльмены.
– Видимо, Тригс, вам есть что скрывать, – произнес Селби.
Не повышая голоса, Тригс проговорил:
– Со мной такой дешевый трюк не пройдет. Я родился не вчера и не впервые содержу заведение. Будь я в городе, вы не посмели бы вот так ко мне ворваться. А здесь, на окраине, хотите показать свою власть. Я отлично понимаю, что вы пришли напугать меня, но могу вам сказать, что я ничего не боюсь. У меня легальный бизнес, и, если хотите знать, мое заведение приносит городу выгоду. Все продукты я приобретаю в Мэдисон-Сити. Выплачиваю зарплату моим работникам и выкачиваю у проезжающих мимо людей доллары, часть которых переходит городу. Не будь здесь моего клуба, они бы проскакивали мимо этого захолустья. К тому же я…
– Да, – сухо перебил его Селби, – ваше заведение выгодно нашему городу. Мы отдаем себе в этом отчет. А теперь, Тригс, послушайте, что я вам скажу. Мир населяют люди самого разного сорта. Невозможно изменить человеческую натуру путем законодательства, я это понимаю. Тем не менее нашу жизнь регулируют определенные законы, и меня избрали на эту должность, чтобы я следил за их соблюдением. Мы не можем заставить людей соблюдать все законы. Несмотря на все наши усилия они будут играть в азартные игры, которые являются источником незаконных доходов. Мы не можем запретить их полностью, даже если бы имели в своем распоряжении целую армию. Но вот что я вам скажу: когда вы начинаете совращать молодых ребят, вы заходите слишком далеко. У вас здесь ведутся азартные игры. Не знаю, насколько крупные, но знаю, что это происходит. Некоторые жители Мэдисон-Сити не видят ничего плохого, когда друзья встречаются и садятся поиграть в покер. Так что мне будет трудно собрать на вас улики и трудно доказать мое обвинение – трудно, но возможно! Если мне очень этого захочется, я сумею поймать вас с поличным. А сейчас предупреждаю раз и навсегда: держитесь подальше от молодежи Мэдисон-Сити!
– А если более конкретно, то к чему вы клоните? – невозмутимо полюбопытствовал Тригс.
– Росс Блейн, – пояснил Селби. – Он расплатился фальшивым чеком, чтобы купить фишки и участвовать у вас в игре.
Тригс медленно произнес:
– Очень сожалею относительно Блейна. Ему вообще нечего здесь делать. Меня нисколько не огорчит, если вы посоветуете ему держаться в стороне от моего ресторана. Это деловое заведение, а не место для препровождения времени детей, которым не дают карманных денег.
– Кажется, он приезжает сюда вместе с Джорджем Стэплтоном? – спросил прокурор.
– Стэплтон – другое дело. Он умеет себя вести, и у него есть деньги.
– У вас есть какие-либо личные причины не любить Блейна? – поинтересовался Селби.
Тригс не ответил на вопрос и вместо этого сказал:
– Разумеется, если Блейн ваш друг и вы хотите, чтобы он здесь…
– Мы не хотим, чтобы он здесь бывал, – отрезал Селби.
– Отлично, мне этого тоже не нужно.
– И еще мы не хотим, чтобы сюда приезжали профессиональные игроки из Лос-Анджелеса! – добавил прокурор.
– Я бы никого и не пустил к себе! – заверил его Тригс. – Я хочу, чтобы мое заведение пользовалось хорошей репутацией.
– Не думаю, чтобы вы слишком стремились к честному сотрудничеству, Тригс, – многозначительно проговорил Селби. – Так что можете рассматривать наше посещение как предупреждение.
– Хорошо, – согласился Тригс. – Пусть это будет предупреждением.
– Смотрите, Тригс, вы ступаете по тонкому льду! – предостерег шериф.
– А вы надеетесь, что он подо мной не провалится? – саркастически спросил Тригс.
Селби взял шерифа за плечо:
– Пойдем, Рекс. Думаю, мы сказали все, что хотели.
Шериф собрался уходить, но внезапно обернулся к Тригсу:
– Не думаю, что вы нас поняли, но я очень хорошо знаю, что мы поняли вас!
Хозяин заведения подошел к двери и распахнул ее:
– До свидания, джентльмены. Приходите снова. Заходите в любое время – то есть когда мы открыты для обслуживания. – Он так и стоял в дверях, наблюдая, как они пересекали двор, направляясь к своей машине.
– Черт его побери! – возмутился Брэндон. – Следовало бы заехать ему в челюсть! Сэм Роупер наговорил ему с три короба. Он уверен, что в этом округе не наберется двенадцати присяжных, чтобы осудить его за азартные игры. Тригс довольно сообразителен, чтобы закупать продукты в Мэдисон-Сити и расплачиваться за них наличными. Большинство торговцев тоже считают, что он не наносит никакого вреда, поскольку его заведение находится за пределами города. Считают, что он приносит доход округу и…
– Есть кое-какие способы добраться до него, о которых Роупер не подумал, – перебил его Селби. – Через пару месяцев Тригсу нужно будет возобновлять свою лицензию на клуб.
– Вот это да! – отозвался шериф, и его лицо расплылось в язвительной усмешке.
– Кроме того, – продолжал Селби, – в следующий раз, когда этот игрок из Лос-Анджелеса заявится сюда, мы нагрянем с рейдом. Задержим всех игроков и самого Тригса. Это даст возможность здешней публике узнать, какие игры он тут ведет.
Некоторое время они ехали молча.
– Смотри-ка, а наш любитель кататься на попутных машинах исчез! – заметил шериф. – Если он что-то затеял, то, видно, сообразил, что здесь этому не место.
Глава 3
– Высади меня здесь, – попросил Селби шерифа. – Мне нужно зайти в магазин канцтоваров, а потом я дойду пешком. Мне не повредит небольшая прогулка.
Брэндон послушно затормозил у обочины тротуара.
– Дай мне знать, Дуг, когда будешь готов заняться этим делом с заведением Тригса.
– Это будет довольно скоро. Ты ведь знаешь меня, Рекс, я и сам весьма азартный игрок. Мне нравится, когда дело движется, а не стоит на мертвой точке.
– Уж это точно! – подхватил шериф. – Пока я был с тобой во время предвыборной кампании, ты наполовину поседел. Никогда не знаешь заранее, что ты выкинешь в следующую минуту.
– Да я и сам этого не знал, – усмехнулся Селби. – Я всегда считал Сэма Роупера бывалым политиканом с четким планом действий. И мне казалось, что единственный способ опрокинуть его расчеты – это как следует все взбаламутить, чтобы он не имел возможности спокойно все обдумать. Так что вся кампания прошла под лозунгом сплошной импровизации – вроде как под шумок залезть в чужой карман.
– Только это был не шумок, а шум, и тебе удалось стащить место окружного прокурора… Ну ладно, значит, сообщишь мне, когда соберешься накрыть Тригса? – Шериф заговорщически ухмыльнулся на прощанье и уехал.
Дуг Селби зашел в магазин, купил пачку бумаги для блокнота и появился на тротуаре как раз в тот момент, когда мимо проезжал роскошный лимузин кремового цвета, сверкающий хромированной отделкой. Сидящая за рулем молодая женщина сразу затормозила, открыла дверцу и спросила:
– Подбросить тебя к суду, Дуг?
Селби охотно принял приглашение.
– Я как раз думал о тебе, – сказал он Инес Стэплтон, усаживаясь рядом с ней, – и гадал, как бы мне с тобой связаться.
Она с любопытством взглянула на него темными внимательными глазами, нажала маленькой ступней на педаль сцепления и переключила скорость.
– Наш телефон имеется в городском телефонном справочнике, – язвительно заметила она, – а кроме того, говорят, эпидемия оспы уже закончилась, так что ты мог без опасений заглянуть ко мне в любое время.
Селби рассмеялся, с удовольствием наблюдая за ловкими движениями ее рук и ног, с какими она маневрировала в потоке машин. Отчасти Инес оставалась для него загадкой, несмотря на их давнее знакомство. Она была в отличной физической форме и поражала быстротой реакции. Во время игры в теннис он на собственном горьком опыте убедился в поразительной скоординированности работы ее мозга и тела. Но в беседе Инес не проявляла такой быстрой реакции. Обычно в ее глазах появлялось оценивающее выражение, еще секунда уходила у нее на то, чтобы решить, придерживаться ли ей тактики нападения или защиты, и только после этого следовал ответ – как правило, неожиданный для собеседника и ставящий его в тупик.
Старше своего брата Джорджа на пять лет, она обладала стройной, красивой фигурой, словно самой природой предназначенной для выгодной демонстрации модной одежды.
– Так как? – спросила Инес, бросив на него быстрый взгляд. – Ты намерен поделиться своими размышлениями бесплатно или мне придется за это заплатить?
– Я думал, – проговорил Селби, – о том, что сказала о тебе на днях одна женщина.
– Ага! – воскликнула она. – Верный способ, чтобы заставить даже самую гордую женщину тебя умолять! Ну, не томи, Дуг, и что же она сказала?
– Заявила, что, в чем бы ни показалась Инес Стэплтон, про нее никогда не скажешь, в чем она была одета. Про нее всегда думаешь, как она была прекрасна в своем туалете.
Инес рассмеялась, тщетно стараясь скрыть удовольствие от комплимента.
– Ей следовало бы увидеть меня сегодня утром в саду, – сказала она, – когда я была в комбинезоне и осматривала повреждения, которые нанесли цветам ночные заморозки… Господи, как же холодно было сегодня ночью, Дуг!
Он кивнул, наблюдая, как она плавно сбросила скорость и уверенно повернула машину на Мадроне-авеню.
– Значит, ты обо мне думал? – спросила она.
– Да, хотел потолковать с тобой о твоем брате.
Инес взглянула на него, затем снова перевела взгляд на дорогу и, плотно сжав губы, уклончиво протянула:
– В самом деле?
– Я вот думаю, не слишком ли Джордж разгулялся? – проговорил Селби.
Некоторое время она молчала, пристально глядя вперед, затем шутливо отозвалась:
– Знаешь, Дуг, я в тебе разочаровалась. До того как ты занялся политикой, ты заходил ко мне, мы играли в теннис, вместе гуляли и катались на лошадях. А потом ты с головой окунулся в политику, стал непримиримым окружным прокурором и сразу начал меня избегать, будто я какая-то чумная. Наконец я встречаю тебя, мое сердце начинает бешено колотиться от волнения, потому что ты говоришь, что искал меня, но оказывается, что ты хотел всего лишь посоветоваться со мной о моем брате… Полагаю, твой интерес чисто профессиональный?
Он засмеялся:
– Видишь ли, Инес, моя работа… Словом, мне не хотелось бы распространяться на эту тему.
– Понятно, – заметила она тоном, говорящим, что ей ровным счетом ничего не понятно. Затем повернула на Коулмен-стрит, направила машину на стоянку около здания суда и, только остановившись, добавила: – Ну что ж, поскольку ваш интерес к моей особе чисто служебный, мистер окружной прокурор, поездка окончена. Вы прибыли на место назначения.
– Ты так и не ответила на мой вопрос, – заметил Селби. – Не знаю, намеренно уклонилась от него или просто из принципа вынуждаешь меня обороняться?
– Как будто кто-то может заставить тебя обороняться! – едко бросила Инес.
Селби терпеливо повторил свой вопрос:
– Я спросил тебя, не слишком ли шикует твой брат.
Она стрельнула на него глазами, затем, как обычно, чуть помедлила, будто соображая, что ответить, и наконец сказала:
– Может быть, Дуг. Не знаю. Завтра приезжает отец. Я хочу предложить ему, чтобы он дал Джорджу какую-нибудь должность на своей сахарной фабрике и загрузил его работой.
– А Джордж знает, что ты задумала?
– Нет. Только не говори ему, от кого исходит это предложение.
– Полная конфиденциальность! – заверил ее Селби.
Она устремила невидящий взгляд на лобовое стекло, машинально нажимая и отпуская педаль акселератора, отчего мотор тихо гудел, и задумчиво произнесла:
– Я вот думаю, может, попросить отца найти работу и для меня?
– Зачем? – с комическим ужасом поинтересовался он. – Или ты тоже слишком расшиковалась?
Глаза Инес потемнели.
– Я замечаю, – проговорила она, как бы размышляя вслух, – что ты уделяешь время только тем девушкам, которые занимаются каким-то делом, зарабатывая себе на жизнь.
Селби наморщил лоб, явно не понимая, к чему она клонит.
– Во всяком случае, по-моему, ты больше не заглядываешь ко мне именно по этой причине.
– Это только из-за работы, Инес, – объяснил Селби. – У меня не так много свободного времени.
– А чем ты занимаешься в выходные?
– Сказать по правде, большую часть времени торчу в офисе.
Она резко переменила тему:
– Знаешь, два дня назад я видела Сильвию Мартин. Она определенно делает успехи как репортер «Кларион».
– Еще бы! – с искренней гордостью воскликнул Селби. – Эта девушка просто чудо! Она много работает, у нее точно есть голова на плечах!
Только когда напряженное молчание Инес стало ощутимым, Селби сообразил, что, пожалуй, напрасно позволил себе так хвалить при ней другую девушку.
– Интересно, – спросил он, направляя разговор в другое русло, – не играет ли Джордж в азартные игры, где может просаживать довольно крупные суммы?
– Не знаю, – равнодушно откликнулась она. – Джордж не обсуждает со мной свои личные дела. Если бы я была на несколько лет моложе его, а не наоборот, возможно, ситуация была бы другой. Мальчишкам нравится опекать младших сестренок, а вот на старших с возрастом они начинают смотреть как на досадную помеху, которая отравляет им жизнь, ограничивая их свободу и тягу к приключениям. Если он так тебя беспокоит, Дуг, почему бы тебе не поговорить с ним самим?
Селби проговорил:
– Понимаешь, Инес, он слишком самоуверенный и вспыльчивый. Если я прямо его предупрежу, это может привести к нежелательным результатам. То есть он захочет мне продемонстрировать, что сам знает, как ему себя вести.
Она сняла ногу с акселератора.
– Ты мог бы зайти к нам, как будто ко мне в гости, и мимоходом Джорджу намекнуть… Ты же знаешь, твой приход никого не удивит, раньше ты частенько захаживал ко мне. Дай-ка вспомнить, когда же это было? – Инес закрыла глаза и стала демонстративно перебирать пальцы на руке.
Селби рассмеялся:
– Сдаюсь, сдаюсь! А лежачего не бьют! Как потеплеет, давай поиграем в теннис. – Он распахнул дверцу и выскочил на тротуар.
– Надо ли это понимать так, что я приглашена на теннисный матч ранней весной или поздней осенью текущего года? – подчеркнуто любезно уточнила она.
– Завтра суббота, – сказал он, – у меня будет полдня свободных.
Чтобы скрыть выражение своего лица, Инес повернула голову и выглянула в левое окошко, якобы оценивая состояние серого от дыма горизонта.
– Я не смогу играть как следует, если нельзя будет надеть шорты, да и этот холод… Знаешь, вот что я сделаю, Дуг Селби. Уверена, голова у тебя целиком забита твоими законами, так что мне ничего не стоит обыграть тебя в двух сетах из трех. Ставлю на кон поездку в Лос-Анджелес, обед, какое-нибудь шоу, а потом ужин в ночном клубе.
– Это неравные условия, – возразил он. – Если мне удастся победить тебя, я не смогу ими воспользоваться, потому что буду чувствовать себя каким-то жиголо.
Она повернула к нему напряженно застывшее лицо:
– Ладно уж, трус, возвращайся в свой древний кабинет и занимайся там своими протухшими законами. Встретимся завтра. В два часа, да?
– В два часа, – подтвердил он и шутливо добавил: – Если только за это время не произойдет какого-нибудь убийства.
– Так и знала, что без подвоха ты не обойдешься, – безразлично протянула она и, чтобы последнее слово осталось за ней, тут же включила зажигание, так что Селби оставалось только захлопнуть дверцу и посмотреть вслед светлому автомобилю, рванувшему с места так, словно это была норовистая лошадь, которую всадница внезапно больно хлестнула плетью.
Брэндон послушно затормозил у обочины тротуара.
– Дай мне знать, Дуг, когда будешь готов заняться этим делом с заведением Тригса.
– Это будет довольно скоро. Ты ведь знаешь меня, Рекс, я и сам весьма азартный игрок. Мне нравится, когда дело движется, а не стоит на мертвой точке.
– Уж это точно! – подхватил шериф. – Пока я был с тобой во время предвыборной кампании, ты наполовину поседел. Никогда не знаешь заранее, что ты выкинешь в следующую минуту.
– Да я и сам этого не знал, – усмехнулся Селби. – Я всегда считал Сэма Роупера бывалым политиканом с четким планом действий. И мне казалось, что единственный способ опрокинуть его расчеты – это как следует все взбаламутить, чтобы он не имел возможности спокойно все обдумать. Так что вся кампания прошла под лозунгом сплошной импровизации – вроде как под шумок залезть в чужой карман.
– Только это был не шумок, а шум, и тебе удалось стащить место окружного прокурора… Ну ладно, значит, сообщишь мне, когда соберешься накрыть Тригса? – Шериф заговорщически ухмыльнулся на прощанье и уехал.
Дуг Селби зашел в магазин, купил пачку бумаги для блокнота и появился на тротуаре как раз в тот момент, когда мимо проезжал роскошный лимузин кремового цвета, сверкающий хромированной отделкой. Сидящая за рулем молодая женщина сразу затормозила, открыла дверцу и спросила:
– Подбросить тебя к суду, Дуг?
Селби охотно принял приглашение.
– Я как раз думал о тебе, – сказал он Инес Стэплтон, усаживаясь рядом с ней, – и гадал, как бы мне с тобой связаться.
Она с любопытством взглянула на него темными внимательными глазами, нажала маленькой ступней на педаль сцепления и переключила скорость.
– Наш телефон имеется в городском телефонном справочнике, – язвительно заметила она, – а кроме того, говорят, эпидемия оспы уже закончилась, так что ты мог без опасений заглянуть ко мне в любое время.
Селби рассмеялся, с удовольствием наблюдая за ловкими движениями ее рук и ног, с какими она маневрировала в потоке машин. Отчасти Инес оставалась для него загадкой, несмотря на их давнее знакомство. Она была в отличной физической форме и поражала быстротой реакции. Во время игры в теннис он на собственном горьком опыте убедился в поразительной скоординированности работы ее мозга и тела. Но в беседе Инес не проявляла такой быстрой реакции. Обычно в ее глазах появлялось оценивающее выражение, еще секунда уходила у нее на то, чтобы решить, придерживаться ли ей тактики нападения или защиты, и только после этого следовал ответ – как правило, неожиданный для собеседника и ставящий его в тупик.
Старше своего брата Джорджа на пять лет, она обладала стройной, красивой фигурой, словно самой природой предназначенной для выгодной демонстрации модной одежды.
– Так как? – спросила Инес, бросив на него быстрый взгляд. – Ты намерен поделиться своими размышлениями бесплатно или мне придется за это заплатить?
– Я думал, – проговорил Селби, – о том, что сказала о тебе на днях одна женщина.
– Ага! – воскликнула она. – Верный способ, чтобы заставить даже самую гордую женщину тебя умолять! Ну, не томи, Дуг, и что же она сказала?
– Заявила, что, в чем бы ни показалась Инес Стэплтон, про нее никогда не скажешь, в чем она была одета. Про нее всегда думаешь, как она была прекрасна в своем туалете.
Инес рассмеялась, тщетно стараясь скрыть удовольствие от комплимента.
– Ей следовало бы увидеть меня сегодня утром в саду, – сказала она, – когда я была в комбинезоне и осматривала повреждения, которые нанесли цветам ночные заморозки… Господи, как же холодно было сегодня ночью, Дуг!
Он кивнул, наблюдая, как она плавно сбросила скорость и уверенно повернула машину на Мадроне-авеню.
– Значит, ты обо мне думал? – спросила она.
– Да, хотел потолковать с тобой о твоем брате.
Инес взглянула на него, затем снова перевела взгляд на дорогу и, плотно сжав губы, уклончиво протянула:
– В самом деле?
– Я вот думаю, не слишком ли Джордж разгулялся? – проговорил Селби.
Некоторое время она молчала, пристально глядя вперед, затем шутливо отозвалась:
– Знаешь, Дуг, я в тебе разочаровалась. До того как ты занялся политикой, ты заходил ко мне, мы играли в теннис, вместе гуляли и катались на лошадях. А потом ты с головой окунулся в политику, стал непримиримым окружным прокурором и сразу начал меня избегать, будто я какая-то чумная. Наконец я встречаю тебя, мое сердце начинает бешено колотиться от волнения, потому что ты говоришь, что искал меня, но оказывается, что ты хотел всего лишь посоветоваться со мной о моем брате… Полагаю, твой интерес чисто профессиональный?
Он засмеялся:
– Видишь ли, Инес, моя работа… Словом, мне не хотелось бы распространяться на эту тему.
– Понятно, – заметила она тоном, говорящим, что ей ровным счетом ничего не понятно. Затем повернула на Коулмен-стрит, направила машину на стоянку около здания суда и, только остановившись, добавила: – Ну что ж, поскольку ваш интерес к моей особе чисто служебный, мистер окружной прокурор, поездка окончена. Вы прибыли на место назначения.
– Ты так и не ответила на мой вопрос, – заметил Селби. – Не знаю, намеренно уклонилась от него или просто из принципа вынуждаешь меня обороняться?
– Как будто кто-то может заставить тебя обороняться! – едко бросила Инес.
Селби терпеливо повторил свой вопрос:
– Я спросил тебя, не слишком ли шикует твой брат.
Она стрельнула на него глазами, затем, как обычно, чуть помедлила, будто соображая, что ответить, и наконец сказала:
– Может быть, Дуг. Не знаю. Завтра приезжает отец. Я хочу предложить ему, чтобы он дал Джорджу какую-нибудь должность на своей сахарной фабрике и загрузил его работой.
– А Джордж знает, что ты задумала?
– Нет. Только не говори ему, от кого исходит это предложение.
– Полная конфиденциальность! – заверил ее Селби.
Она устремила невидящий взгляд на лобовое стекло, машинально нажимая и отпуская педаль акселератора, отчего мотор тихо гудел, и задумчиво произнесла:
– Я вот думаю, может, попросить отца найти работу и для меня?
– Зачем? – с комическим ужасом поинтересовался он. – Или ты тоже слишком расшиковалась?
Глаза Инес потемнели.
– Я замечаю, – проговорила она, как бы размышляя вслух, – что ты уделяешь время только тем девушкам, которые занимаются каким-то делом, зарабатывая себе на жизнь.
Селби наморщил лоб, явно не понимая, к чему она клонит.
– Во всяком случае, по-моему, ты больше не заглядываешь ко мне именно по этой причине.
– Это только из-за работы, Инес, – объяснил Селби. – У меня не так много свободного времени.
– А чем ты занимаешься в выходные?
– Сказать по правде, большую часть времени торчу в офисе.
Она резко переменила тему:
– Знаешь, два дня назад я видела Сильвию Мартин. Она определенно делает успехи как репортер «Кларион».
– Еще бы! – с искренней гордостью воскликнул Селби. – Эта девушка просто чудо! Она много работает, у нее точно есть голова на плечах!
Только когда напряженное молчание Инес стало ощутимым, Селби сообразил, что, пожалуй, напрасно позволил себе так хвалить при ней другую девушку.
– Интересно, – спросил он, направляя разговор в другое русло, – не играет ли Джордж в азартные игры, где может просаживать довольно крупные суммы?
– Не знаю, – равнодушно откликнулась она. – Джордж не обсуждает со мной свои личные дела. Если бы я была на несколько лет моложе его, а не наоборот, возможно, ситуация была бы другой. Мальчишкам нравится опекать младших сестренок, а вот на старших с возрастом они начинают смотреть как на досадную помеху, которая отравляет им жизнь, ограничивая их свободу и тягу к приключениям. Если он так тебя беспокоит, Дуг, почему бы тебе не поговорить с ним самим?
Селби проговорил:
– Понимаешь, Инес, он слишком самоуверенный и вспыльчивый. Если я прямо его предупрежу, это может привести к нежелательным результатам. То есть он захочет мне продемонстрировать, что сам знает, как ему себя вести.
Она сняла ногу с акселератора.
– Ты мог бы зайти к нам, как будто ко мне в гости, и мимоходом Джорджу намекнуть… Ты же знаешь, твой приход никого не удивит, раньше ты частенько захаживал ко мне. Дай-ка вспомнить, когда же это было? – Инес закрыла глаза и стала демонстративно перебирать пальцы на руке.
Селби рассмеялся:
– Сдаюсь, сдаюсь! А лежачего не бьют! Как потеплеет, давай поиграем в теннис. – Он распахнул дверцу и выскочил на тротуар.
– Надо ли это понимать так, что я приглашена на теннисный матч ранней весной или поздней осенью текущего года? – подчеркнуто любезно уточнила она.
– Завтра суббота, – сказал он, – у меня будет полдня свободных.
Чтобы скрыть выражение своего лица, Инес повернула голову и выглянула в левое окошко, якобы оценивая состояние серого от дыма горизонта.
– Я не смогу играть как следует, если нельзя будет надеть шорты, да и этот холод… Знаешь, вот что я сделаю, Дуг Селби. Уверена, голова у тебя целиком забита твоими законами, так что мне ничего не стоит обыграть тебя в двух сетах из трех. Ставлю на кон поездку в Лос-Анджелес, обед, какое-нибудь шоу, а потом ужин в ночном клубе.
– Это неравные условия, – возразил он. – Если мне удастся победить тебя, я не смогу ими воспользоваться, потому что буду чувствовать себя каким-то жиголо.
Она повернула к нему напряженно застывшее лицо:
– Ладно уж, трус, возвращайся в свой древний кабинет и занимайся там своими протухшими законами. Встретимся завтра. В два часа, да?
– В два часа, – подтвердил он и шутливо добавил: – Если только за это время не произойдет какого-нибудь убийства.
– Так и знала, что без подвоха ты не обойдешься, – безразлично протянула она и, чтобы последнее слово осталось за ней, тут же включила зажигание, так что Селби оставалось только захлопнуть дверцу и посмотреть вслед светлому автомобилю, рванувшему с места так, словно это была норовистая лошадь, которую всадница внезапно больно хлестнула плетью.
Глава 4
К полудню потеплело, выглянуло солнышко, как и обещало бюро погоды, которое еще в восемь утра сообщило, что надвигающаяся с побережья область низкого давления определенно положит конец холодам. Фермеры, не спавшие три дня и три ночи и едва державшиеся на ногах от усталости, попадали в постели, провалились в тяжелый сон.
А ближе к полуночи небо заволокло тучами. В два часа ночи окружного прокурора разбудил дробный стук дождя по крыше. Он встал, прикрыл окно так, чтобы дождь не намочил ковра, и почувствовал, что стало немного теплее. Дождь, припустивший изо всех сил, освежил задымленную атмосферу, принес долгожданное облегчение вконец отчаявшимся фермерам.
В четыре часа утра Селби разбудил настойчивый телефонный звонок. С припухшими от сна глазами он нашарил трубку и услышал в ней голос шерифа Брэндона:
– Дуг, здесь, в кемпинге «Кистоун», кое-какая проблема. Было бы хорошо, если бы ты сразу же приехал ко мне.
– Господи! – взмолился окружной прокурор. – Пусть этим займется местная полиция. Что там? Какая-нибудь семейная ссора с дракой или…
– В одной из хижин нашли мертвого мужчину, – объяснил Брэндон. – У него в руке пистолет, по-видимому, он кого-то подстерегал…
– Буду через четверть часа, – пообещал Селби и повесил трубку.
Он поспешно натянул на себя одежду, схватил из стенного шкафа плащ, шляпу, сбежал в гараж за машиной и, захлестываемый ливнем, поехал по пустынным улицам Мэдисон-Сити. Редких автомобилистов, проезжающих через город, обслуживали два ночных кафе на Мейн-стрит. В темноте слабо светились витрины магазинов. Из соображений экономии уличные фонари горели через один, но давали достаточно освещения, чтобы различать уже появившиеся от дождя лужи.
Селби немного покрутился по узким переулкам внутри квартала и, только выскочив на широкую улицу, помчался на высокой скорости. По ветровому стеклу монотонно шмыгали дождевики, сбрасывая вниз целые потоки воды. Яркий свет фар выхватывал из предрассветной темноты тугие струи дождя. На перекрестке у Пайн-стрит он пронесся на красный свет и уже через три минуты приблизился к окраине города. Впереди, в ста ярдах дальше, сквозь косые штрихи дождя замаячила выгнутая аркой вывеска кемпинга «Кистоун». У ближайшего к ограде кемпинга домика стояла машина городской полиции. Автомобиль шерифа Брэндона приткнулся у тротуара на другой стороне. До Селби донеслись голоса людей, время от времени в освещенных окнах маленького дома, скорее похожего на хижину, мелькали чьи-то тени.
Селби припарковался за машиной городской полиции. Брэндон, видимо, услышав, как он подъехал, тут же вышел на порог домика.
– Заходи, Дуг, – позвал он.
Прокурор вошел в комнату, где стояли две двуспальные кровати, туалетный столик с большим зеркалом и три стула. Шеф полиции Мэдисон-Сити Отто Ларкин, телосложением напоминающий гризли, небрежно буркнул: «Привет, Селби!» – и тут же обернулся к двум девушкам, которые сидели на одной из кроватей и испуганно жались друг к другу. На обеих кроватях постельное белье было смято.
Рекс Брэндон, внимательно глядя на девушек, сказал:
– Ну вот, приехал Селби, так что можно передать ему дело.
Почувствовав, что его отодвигают в сторону, недовольный Ларкин заявил:
– Эти девчонки что-то знают. Не дайте им себя провести!
Спокойно, но настойчиво Брэндон возразил:
– Ты же понимаешь, Ларкин, что мотель «Кистоун» находится за пределами города.
С возмущением глядя на шерифа, Ларкин сказал:
– Ладно, но если вы так ставите вопрос, то вряд ли в будущем вам стоит рассчитывать на мою помощь. Когда окружным прокурором был Роупер, я всегда работал с ним вместе. Я был готов сотрудничать и с вами обоими, но…
– Не выскакивай из штанов, – миролюбиво посоветовал Брэндон. – Я только сказал, что дело будет вести Селби.
– А что тут вести? – спросил прокурор.
Брэндон кивком указал на девушек. Селби внимательно присмотрелся к ним. Одна из них была блондинкой с заплаканными голубыми глазами. Когда Селби посмотрел на нее, у нее задрожали губы, и она принялась комкать мокрый платок. У второй девушки были темно-каштановые волосы и карие глаза. По ней не было заметно, чтобы она вообще испытывала какие-либо чувства. Девушка неподвижно сидела, наблюдая за каждым шагом полицейских.
Брэндон показал на блондинку:
– Дуг, это Одри Престоун, а другая – Монетт Ламберт. Девочки, это окружной прокурор, и я хочу, чтобы вы рассказали ему подробно все то, что сказали нам.
Одри Престоун беспомощно взглянула на Монетт Ламберт. Та устремила на Селби серьезный взгляд темных глаз и с полным самообладанием заявила:
– Дело в том, мистер Селби, что мы, собственно, ничего не знаем. Мы приехали сюда с двумя приятелями, Томом Каттингсом и Бобом Глисоном. Завтра собирались прокатиться с ними на яхте в Лос-Анджелес. Мы сказали ребятам, что хотим остановиться в отдельном домике. Они сразу согласились, предоставили нам это бунгало, а сами устроились в соседнем.
У них в Мэдисон-Сити есть знакомые ребята, Джордж Стэплтон и Росс Блейн, они разговаривали с ними по телефону, но мы не слышали о чем. Потом наши друзья пригласили нас в «Пальмовую крышу», в ночной придорожный клуб в полумиле отсюда. Мы отправились туда и пробыли там до начала первого. Мы ужасно устали и, конечно, не хотели, чтобы другие женщины на яхте увидели нас завтра в таком виде, как будто мы какие-нибудь драные кошки. Поэтому настояли, чтобы ребята привезли нас сюда. Здесь мы попрощались с ними, и они отправились к себе в хижину. Мы не стали долго возиться с разными там кремами и легли спать, потому что смертельно устали. Я проснулась приблизительно час назад, может, немного больше, и увидела, что из-за занавесок в доме мальчиков пробивается свет. Я подумала, что кто-то из них заболел. В это время шел сильный дождь. Я сунула ноги в туфли, накинула на пижаму пальто, пробежала к их домику и постучалась. Никто не ответил. Тогда я заглянула в окно. Между шторами была щель, в которую я смогла увидеть комнату. Разглядела нетронутые постели и чьи-то ноги, торчащие из-под туалетного столика. Я бросилась назад и разбудила Одри. Мы с ней оделись и побежали в контору мотеля. Она была закрыта, но, к счастью, рядом с конторой стоит телефонная будка. Мы позвонили в полицию. Вот и все, что нам известно.
А ближе к полуночи небо заволокло тучами. В два часа ночи окружного прокурора разбудил дробный стук дождя по крыше. Он встал, прикрыл окно так, чтобы дождь не намочил ковра, и почувствовал, что стало немного теплее. Дождь, припустивший изо всех сил, освежил задымленную атмосферу, принес долгожданное облегчение вконец отчаявшимся фермерам.
В четыре часа утра Селби разбудил настойчивый телефонный звонок. С припухшими от сна глазами он нашарил трубку и услышал в ней голос шерифа Брэндона:
– Дуг, здесь, в кемпинге «Кистоун», кое-какая проблема. Было бы хорошо, если бы ты сразу же приехал ко мне.
– Господи! – взмолился окружной прокурор. – Пусть этим займется местная полиция. Что там? Какая-нибудь семейная ссора с дракой или…
– В одной из хижин нашли мертвого мужчину, – объяснил Брэндон. – У него в руке пистолет, по-видимому, он кого-то подстерегал…
– Буду через четверть часа, – пообещал Селби и повесил трубку.
Он поспешно натянул на себя одежду, схватил из стенного шкафа плащ, шляпу, сбежал в гараж за машиной и, захлестываемый ливнем, поехал по пустынным улицам Мэдисон-Сити. Редких автомобилистов, проезжающих через город, обслуживали два ночных кафе на Мейн-стрит. В темноте слабо светились витрины магазинов. Из соображений экономии уличные фонари горели через один, но давали достаточно освещения, чтобы различать уже появившиеся от дождя лужи.
Селби немного покрутился по узким переулкам внутри квартала и, только выскочив на широкую улицу, помчался на высокой скорости. По ветровому стеклу монотонно шмыгали дождевики, сбрасывая вниз целые потоки воды. Яркий свет фар выхватывал из предрассветной темноты тугие струи дождя. На перекрестке у Пайн-стрит он пронесся на красный свет и уже через три минуты приблизился к окраине города. Впереди, в ста ярдах дальше, сквозь косые штрихи дождя замаячила выгнутая аркой вывеска кемпинга «Кистоун». У ближайшего к ограде кемпинга домика стояла машина городской полиции. Автомобиль шерифа Брэндона приткнулся у тротуара на другой стороне. До Селби донеслись голоса людей, время от времени в освещенных окнах маленького дома, скорее похожего на хижину, мелькали чьи-то тени.
Селби припарковался за машиной городской полиции. Брэндон, видимо, услышав, как он подъехал, тут же вышел на порог домика.
– Заходи, Дуг, – позвал он.
Прокурор вошел в комнату, где стояли две двуспальные кровати, туалетный столик с большим зеркалом и три стула. Шеф полиции Мэдисон-Сити Отто Ларкин, телосложением напоминающий гризли, небрежно буркнул: «Привет, Селби!» – и тут же обернулся к двум девушкам, которые сидели на одной из кроватей и испуганно жались друг к другу. На обеих кроватях постельное белье было смято.
Рекс Брэндон, внимательно глядя на девушек, сказал:
– Ну вот, приехал Селби, так что можно передать ему дело.
Почувствовав, что его отодвигают в сторону, недовольный Ларкин заявил:
– Эти девчонки что-то знают. Не дайте им себя провести!
Спокойно, но настойчиво Брэндон возразил:
– Ты же понимаешь, Ларкин, что мотель «Кистоун» находится за пределами города.
С возмущением глядя на шерифа, Ларкин сказал:
– Ладно, но если вы так ставите вопрос, то вряд ли в будущем вам стоит рассчитывать на мою помощь. Когда окружным прокурором был Роупер, я всегда работал с ним вместе. Я был готов сотрудничать и с вами обоими, но…
– Не выскакивай из штанов, – миролюбиво посоветовал Брэндон. – Я только сказал, что дело будет вести Селби.
– А что тут вести? – спросил прокурор.
Брэндон кивком указал на девушек. Селби внимательно присмотрелся к ним. Одна из них была блондинкой с заплаканными голубыми глазами. Когда Селби посмотрел на нее, у нее задрожали губы, и она принялась комкать мокрый платок. У второй девушки были темно-каштановые волосы и карие глаза. По ней не было заметно, чтобы она вообще испытывала какие-либо чувства. Девушка неподвижно сидела, наблюдая за каждым шагом полицейских.
Брэндон показал на блондинку:
– Дуг, это Одри Престоун, а другая – Монетт Ламберт. Девочки, это окружной прокурор, и я хочу, чтобы вы рассказали ему подробно все то, что сказали нам.
Одри Престоун беспомощно взглянула на Монетт Ламберт. Та устремила на Селби серьезный взгляд темных глаз и с полным самообладанием заявила:
– Дело в том, мистер Селби, что мы, собственно, ничего не знаем. Мы приехали сюда с двумя приятелями, Томом Каттингсом и Бобом Глисоном. Завтра собирались прокатиться с ними на яхте в Лос-Анджелес. Мы сказали ребятам, что хотим остановиться в отдельном домике. Они сразу согласились, предоставили нам это бунгало, а сами устроились в соседнем.
У них в Мэдисон-Сити есть знакомые ребята, Джордж Стэплтон и Росс Блейн, они разговаривали с ними по телефону, но мы не слышали о чем. Потом наши друзья пригласили нас в «Пальмовую крышу», в ночной придорожный клуб в полумиле отсюда. Мы отправились туда и пробыли там до начала первого. Мы ужасно устали и, конечно, не хотели, чтобы другие женщины на яхте увидели нас завтра в таком виде, как будто мы какие-нибудь драные кошки. Поэтому настояли, чтобы ребята привезли нас сюда. Здесь мы попрощались с ними, и они отправились к себе в хижину. Мы не стали долго возиться с разными там кремами и легли спать, потому что смертельно устали. Я проснулась приблизительно час назад, может, немного больше, и увидела, что из-за занавесок в доме мальчиков пробивается свет. Я подумала, что кто-то из них заболел. В это время шел сильный дождь. Я сунула ноги в туфли, накинула на пижаму пальто, пробежала к их домику и постучалась. Никто не ответил. Тогда я заглянула в окно. Между шторами была щель, в которую я смогла увидеть комнату. Разглядела нетронутые постели и чьи-то ноги, торчащие из-под туалетного столика. Я бросилась назад и разбудила Одри. Мы с ней оделись и побежали в контору мотеля. Она была закрыта, но, к счастью, рядом с конторой стоит телефонная будка. Мы позвонили в полицию. Вот и все, что нам известно.