Страница:
12–16. Руками же Апостолов совершались в народе многие знамения и чудеса; и все единодушно пребывали в притворе Соломоновом. Из посторонних же никто не смел пристать к ним, а народ прославлял их. Верующих же более и более присоединялось к Господу, множество мужчин и женщин, так что выносили больных на улицы и полагали на постелях и кроватях, дабы хотя тень проходящего Петра осенила кого из Сходились также в Иерусалим многие из окрестных городов, неся больных и нечистыми духами одержимых, которые и исцелялись все.
С того времени, как начали бояться их, Петр и прочие апостолы творили больше чудес.
Пребывали в притворе Соломоновом. Пребывали апостолы уже не в доме, но в храме. Так как Лука сказал в притворе Соломоновом, то, чтобы ты не удивлялся, каким образом дозволяла это толпа, он говорит, что никто не смел пристать к ним, а народ иудейский прославлял апостолов.
Выносили больных на улицы. При Христе не было того, чтобы больные получали исцеления на улицах и от тени. А если никто не смел пристать к ним, то каким же образом совершается в этом случае исцеление? Это было делом Того, Кто сказал: Верующий в Меня дела, которые Я творю, и он сотворит, и больше сих сотворит (Ин. 14, 12). Со всех сторон возрастало удивление апостолам: и со стороны уверовавших, и со стороны исцеленных, и со стороны наказанных, и со стороны дерзновения их во время проповеди, и со стороны добродетельной и безукоризненной жизни. Да, это удивление проистекало не только из чудес, но и потому, что самая жизнь и добродетели этих мужей были великие и поистине апостольские.
17–25. Первосвященник же и с ним все, принадлежавшие к ереси саддукейской, исполнились зависти, и наложили руки свои на Апостолов, и заключили их в народную темницу. Но Ангел Господень ночью отворил двери темницы и, выведя их, сказал: идите и, став в храме, говорите народу все сии слова жизни. Они, выслушав, вошли утром в храм и учили. Между тем первосвященник и которые с ним, придя, созвали синедрион и всех старейшин из сынов Израилевых и послали в темницу привести Апостолов. Но служители, придя, не нашли их в темнице и, возвратившись, донесли говоря: темницу мы нашли запертою со всею предосторожностью и стражей стоящими перед дверями; но, отворив, не нашли в ней никого. Когда услышали эти слова первосвященник, начальник стражи и прочие первосвященники, недоумевали, что бы это значило. Пришел же некто и донес им, говоря: вот, мужи, которых вы заключили в темницу, стоят в храме и учат народ.
Что значит исполнились зависти? Это значит, что они были возбуждены, взволнованы тем, что говорили. Теперь нападают на апостолов с большим ожесточением, но не тотчас начинают судить их, думая, что общественная стража сильнее поразит их. Посмотри, пожалуйста, как слагается жизнь апостолов. Сначала – печаль по причине вознесения Христовом, потом – радость по причине сошествия Святаго Духа; снова – печаль от людей, ругавшихся над ними, и снова радость – от умножения верующих и от знамения (чуда); далее – опять печаль вследствие заключения Петра и Иоанна (см. Деян. 4, 3), и опять – радость вследствие оправдания; наконец теперь от блеска при явлении Ангела в темнице и знамений – радость, а от первосвященника и от тех, что схватили их, – печаль. Да, их жизнь, можно сказать, такова, какова жизнь всех, живущих по Богу.
Ангел Господень ночью отворил двери темницы. Ангел вывел их и на радость им, и на пользу иудеев.
26–32. Тогда начальник стражи пошел со служителями и привел их без принуждения потому что боялись народа, чтобы не побили их камнями. Приведя же их, поставили в синедрионе; и спросил их первосвященник, говоря: не запретили ли мы вам накрепко учить о имени сем? и вот, вы наполнили Иерусалим учением вашим и хотите навести на нас кровь Того Человека. Петр же и Апостолы в ответ сказали: должно повиноваться больше Богу, нежели человекам. Бог отцов наших воскресил Иисуса, Которого вы умертвили, повесив на древе. Его возвысил Бог десницею Своею в Начальника и Спасителя, дабы дать Израилю покаяние и прощение грехов. Свидетели Ему в сем мы и Дух Святый, Которого Бог дал повинующимся Ему.
После этого следовало бояться Бога, охранявшего апостолов, как птенцов, от рук их. И двойное укрепление темницы, то есть и печать, и люди, и вообще все достаточно было, чтобы убедить, что случившееся было действием силы Божественной. А они говорят: Не запретили ли мы вам..? Что же, если вы и запретили? Вот если бы и апостолы согласились тогда с вами и решили повиноваться вам, то теперешние ваши требования были бы справедливы; если же они сказали тогда, что не будут повиноваться, то какой смысл в ваших теперешних требованиях?
И хотите навести на нас кровь Того Человека. И теперь думают еще, что Христос был простой человек. Говорят же так, желая показать этим, что запрещение было необходимо для них и что они распорядились так, щадя свою жизнь, а скорее говорили это для того, чтобы раздражить против них толпу.
Должно повиноваться больше Богу, нежели человекам. Без жестокости отвечают апостолы как потому, что они были учителями, так и потому, что не гневались на иудеев, но сожалели о них и хотели освободить их от обольщения и гордости.
Свидетели Ему в сем мы и Дух Святый. О воскресении более не было уже речи. А что дарует Господь отпущение, тому свидетели к мы и Дух Святый, который никак не сошел бы, если бы прежде не были отпущены грехи. И смотри, как к упоминанию о злодеянии апостолы присовокупляют слово об отпущении грехов, показывая, что поступки их заслуживали смерти, а то, что они получили, получали как от благодетеля. Что же касается выражения: Его возвысил Бог… в Начальника и Спасителя, так они употребили его, приписывая все Отцу, чтобы не подумали, что Сын чужд Отца. Но почему о том, что апостолы вышли из темницы, узнали первосвященники и прочие не тотчас? Это для того, чтобы, оставаясь некоторое время в недоумении, они легче могли понять и уразуметь, что это было действием силы Божественной.
И Дух Святый, Которого Бог дал повинующимся Ему. Не сказали: «Дух Святый, Которого Бог дал нам», но – Которого Бог дал повинующимся Ему, вместе и показывая смирение, и открывая великие истины, а кроме того, и объявляя, что и сами иудеи могли получить Духа, потому что для того именно и допускал Бог то, что апостолы были водимы в судилище, чтобы и иудеи поучались и сами апостолы приобретали более дерзновения, и все вообще получали назидание.
33–36. Слышав это, они разрывались от гнева и умышляли умертвить их. Встав же в синедрионе, некто фарисей, именем Гамалиил, законоучитель, уважаемый всем народом, приказал вывести Апостолов на короткое время, а им сказал: мужи Израильские! подумайте сами с собою о людях сих, что вам с ними делать. Ибо незадолго перед сим явился Февда, выдавая себя за кого-то великого, и к нему пристало около четырехсот человек; но он был убит, и все, которые слушались его, рассеялись и исчезли.
Другие, слушая апостолов, смущались, а первосвященник и бывшие с ним разрывались от гнева и умышляли умертвить их. Что же касается Гамалиила, он был учителем Павла; и достойно удивления, как он, будучи законоучителем и человеком по уму рассудительным, не уверовал еще до сих пор. Это потому, что и Павел еще не уверовал.
Подумайте сами с собою о людях сих, что вам с ними делать. Обрати внимание на мудрую приспособительность речи, – на то, как Гамалиил тотчас поверг их в страх, и чтобы не подать подозрения, что он разделяет мысли апостолов, беседует с иудеями как с людьми одних убеждений и не особенно резко выражается, а говорит: подумайте… что вам с ними делать.
Ибо незадолго перед сим. Приводит два примера и упоминает не о древних, но о последних событиях, потому что эти последние сильнее в деле убеждения. Поэтому, указывая на них, Гамалиил и говорил незадолго перед сим. Зная и другие примеры, он удовольствовался этими двумя, то есть примером Февды и Иуды Галилеянина (см. ст. 37), потому что устами двух или трех свидетелей подтверждается всякое слово (Мф. 18, 16). Не сказал, кем были убиты, но говорит, что все разошлись. О Февде упоминает и Иосиф Флавий в девятнадцатой книге древностей, как говорит Евсевий в четвертой книге церковной истории. Вот слова последнего: «Во время наместничества в Иудее Фада, один лжеучитель, по имени Февда, убеждал народ взять имущество и следовать за ним к реке Иордан; Февда говорил, что он – пророк, и утверждал, что рассечет реку и сделает ее удобопроходимой, и многих обольстил. Впрочем, Фад не допустил, чтобы они осуществили свою неразумную мысль, но послал отряд конницы, который многих из них избил и многих взял живыми; а самому Февде отрубили голову и принесли в Иерусалим».
37–42. После него во время переписи явился Иуда Галилеянин и увлек за собою довольно народа; но он погиб, и все, которые слушались его, рассыпались. И ныне, говорю вам, отстаньте от людей сих и оставьте их; ибо если это предприятие и это дело – от человеков, то оно разрушится; а если от Бога, то вы не можете разрушить его; берегитесь, чтобы вам не оказаться и богопротивниками. Они послушались его; и, призвав Апостолов, били их и, запретив им говорить о имени Иисуса, отпустили их.
Они же пошли из синедриона, радуясь, что за имя Господа Иисуса удостоились принять бесчестие. И всякий день в храме и по домам не переставали учить и благовествовать об Иисусе Христе.
Во времена правления Пилата случилось, кажется, восстание галилеян, увлекшихся учением Иуды Галилеянина. Учение же Иуды состояло в следующем. Он говорил, что «господином»[20] не следует называть никого ни ради чести, ни за любомудрие, что не следует называть так даже царя. И многие из последователей его подверглись жестоким наказаниям за то, что не называли господином кесаря, и за их учение, что не следует возносить Богу никаких других жертв, кроме установленных в законе Моисеевом. Следуя этому учению, они запрещали приносить жертвы о спасении царя и римского народа. Пилат, естественно, вознегодовал за это на галилеян и приказал, чтобы в то время, когда они будут приносить законные, по их мнению, жертвы, убивали и их самих, так что с приносимыми жертвами смешивалась кровь и приносящих, как это видно и из Евангелия от Луки (см. Лк. 13, 1~3).
Отстаньте от людей сих. Указав на примеры погибших лжеучителей, Гамалиил советует им подумать и о себе: опасайтесь, чтобы среди стараний погубить других самим не погибнуть, потому что тот, кто идет против того, что угодно Богу, губит не противника, а себя.
Если это предприятие и это дело – от человеков, то какая нужда в ваших домогательствах? А если оно от Бога, то и при всем старании вашем вы не можете разорить его. Не сказал прямо, что дело это от Бога, но не сказал и того, что оно – дело человеческое, потому что если бы сказал, что оно от Бога, то первосвященник и бывшие с ним стали бы возражать, а если бы сказал, что оно – от человеков, то предал бы апостолов в их руки. Таким мудрым построением речи Гамалиил принуждает их ждать ее конца. Но, смотри, не сказал: «если оно не разорится, то оно – от Бога», но сказал: «если оно – от Бога, то не разорится».
Они послушались его. Послушались потому, что он говорил это не при апостолах. Как же иудеи били апостолов, если послушались его? Послушались его в том отношении, что отказались от намерения убить их, потому что они хотели этого и потом оставили это свое желание, но били их, удовлетворяя свой гнев.
Глава шестая
1. В эти дни, когда умножились ученики, произошел у Еллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей.
Не в те же самые дни, когда Ангел освободил апостолов из темницы, но через несколько дней после этих, – такой оборот речи обычен Писанию. А эллинистами, по моему мнению, называет лиц, говоривших по-эллински.
В ежедневном разданный потребностей.
Итак, служение вдовицам было делом каждодневным. Служением называет дело милостыни. Презрение же вдовиц произошло не от худых качеств, но от оплошности народа. Поэтому как только забота о них была народу предложена, прекратилось и горе их.
2—7. Тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Итак, братия, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости; их поставим на эту службу. А мы постоянно пребудем в молитве и служении слова. И угодно было это предложение всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа Святаго, и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца, обращенного из язычников; их поставили перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки. И слово Божие росло, и число учеников весьма умножалось в Иерусалиме; и из священников очень многие покорились вере.
Не сами апостолы избирают, но предоставляют избрание народу, который и имел получить пользу от служения диаконов; он и избирает, и назначает.
Нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Потому что необходимое следует предпочитать тому, что не необходимо.
Выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости. Называет писатель их не просто духовными, но исполненными Духа и премудрости, потому что принимать жалобы вдовиц было делом величайшей мудрости.
Помолившись, возложили на них руки. Смотри, как Лука немногословен: не говорит, как были рукоположены, но говорит только, что были рукоположены с молитвой. На мужа возлагается рука – вот в чем состоит хиротония, но все совершает Бог. Какую же хиротонию получили эти семь мужей? Диаконскую ли? Они рукоположены были именно на это дело, то есть на доставление верующим необходимых потребностей.
Число учеников весьма умножалось в Иерусалиме. Не просто сказал об этом, но так, что показал, как велика сила милостыни и этого учреждения диаконов.
8—15. А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе. Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном; но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил. Тогда научили они некоторых сказать: мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога. И возбудили народ и старейшин и книжников и, напав, схватили его и повели в синедрион. И представили ложных свидетелей, которые говорили: этот человек не перестает говорить хулъные слова на святое место сие и на закон. Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей. И все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела.
Смотри, как из семи один был предпочтен прочим: хотя хиротония и была общей, однако же этот стяжал большую благодать. Обрати взор и на то, что до этого времени он не творил чудес, но стал творить чудеса, когда сделался известным как избранный и рукоположенный, чтобы показать, что одной благодати недостаточно, но необходима и хиротония. Итак, через рукоположение сообщилось приращение Духа, потому что еще до хиротонии, при избрании, о нем было засвидетельствовано, как исполненном Духа, но дары Духа различны.
Вступили в спор со Стефаном. В раздражении и гневе спорят для того, чтобы вынудить его сказать что-нибудь. А он, быть может, беседовал очень откровенно и говорил о прекращении закона, или, вернее, не говорил, а намекал, потому что если бы он говорил ясно, то эти некоторые не имели бы нужды в лжесвидетелях. Но замечай: он не предоставляет себе права учить, но вынуждается к этому теми, кто спорит с ним.
Тогда научили они некоторых сказать. Спорщики свидетельствуют не сами, – потому что их тотчас изобличили бы, что они клевещут на Стефана по зависти, – но подкупают других, чтобы не сочли это дело неправым, – потому что они не Бога боялись, оскверняя себя убийством, но взор свой обращали на мнение людей.
И представили ложных свидетелей, которые говорили. Всюду лжесвидетельство. Не хотели убить просто, но по приговору, рассчитывая на то, что этим они подорвут доброе мнение о тех, кого убивали. Не сказали о Стефане: «говорит», но – не перестает. Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей (Назорей говорится в поношение) разрушит место сие. Это говорили и о Христе: Разрушающий храм (Мф. 27, 40). Велика была между ними боязнь за церковь, но обвинение было двойное – обвинение в том, что он намерен изменить обычаи, и в том, что намерен ввести иные обычаи.
Все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела. Бог соделал Стефана приятным; так как он имел еще что-то сказать, то, чтобы тотчас поразить их его взором, Бог осиял его лицо, потому что и к лицам людей, исполненных духовной благодати, любящие их относятся с вожделением, а враги с почтением.
Не в те же самые дни, когда Ангел освободил апостолов из темницы, но через несколько дней после этих, – такой оборот речи обычен Писанию. А эллинистами, по моему мнению, называет лиц, говоривших по-эллински.
В ежедневном разданный потребностей.
Итак, служение вдовицам было делом каждодневным. Служением называет дело милостыни. Презрение же вдовиц произошло не от худых качеств, но от оплошности народа. Поэтому как только забота о них была народу предложена, прекратилось и горе их.
2—7. Тогда двенадцать Апостолов, созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Итак, братия, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости; их поставим на эту службу. А мы постоянно пребудем в молитве и служении слова. И угодно было это предложение всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа Святаго, и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца, обращенного из язычников; их поставили перед Апостолами, и сии, помолившись, возложили на них руки. И слово Божие росло, и число учеников весьма умножалось в Иерусалиме; и из священников очень многие покорились вере.
Не сами апостолы избирают, но предоставляют избрание народу, который и имел получить пользу от служения диаконов; он и избирает, и назначает.
Нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Потому что необходимое следует предпочитать тому, что не необходимо.
Выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святаго Духа и мудрости. Называет писатель их не просто духовными, но исполненными Духа и премудрости, потому что принимать жалобы вдовиц было делом величайшей мудрости.
Помолившись, возложили на них руки. Смотри, как Лука немногословен: не говорит, как были рукоположены, но говорит только, что были рукоположены с молитвой. На мужа возлагается рука – вот в чем состоит хиротония, но все совершает Бог. Какую же хиротонию получили эти семь мужей? Диаконскую ли? Они рукоположены были именно на это дело, то есть на доставление верующим необходимых потребностей.
Число учеников весьма умножалось в Иерусалиме. Не просто сказал об этом, но так, что показал, как велика сила милостыни и этого учреждения диаконов.
8—15. А Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе. Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном; но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил. Тогда научили они некоторых сказать: мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога. И возбудили народ и старейшин и книжников и, напав, схватили его и повели в синедрион. И представили ложных свидетелей, которые говорили: этот человек не перестает говорить хулъные слова на святое место сие и на закон. Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей разрушит место сие и переменит обычаи, которые передал нам Моисей. И все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела.
Смотри, как из семи один был предпочтен прочим: хотя хиротония и была общей, однако же этот стяжал большую благодать. Обрати взор и на то, что до этого времени он не творил чудес, но стал творить чудеса, когда сделался известным как избранный и рукоположенный, чтобы показать, что одной благодати недостаточно, но необходима и хиротония. Итак, через рукоположение сообщилось приращение Духа, потому что еще до хиротонии, при избрании, о нем было засвидетельствовано, как исполненном Духа, но дары Духа различны.
Вступили в спор со Стефаном. В раздражении и гневе спорят для того, чтобы вынудить его сказать что-нибудь. А он, быть может, беседовал очень откровенно и говорил о прекращении закона, или, вернее, не говорил, а намекал, потому что если бы он говорил ясно, то эти некоторые не имели бы нужды в лжесвидетелях. Но замечай: он не предоставляет себе права учить, но вынуждается к этому теми, кто спорит с ним.
Тогда научили они некоторых сказать. Спорщики свидетельствуют не сами, – потому что их тотчас изобличили бы, что они клевещут на Стефана по зависти, – но подкупают других, чтобы не сочли это дело неправым, – потому что они не Бога боялись, оскверняя себя убийством, но взор свой обращали на мнение людей.
И представили ложных свидетелей, которые говорили. Всюду лжесвидетельство. Не хотели убить просто, но по приговору, рассчитывая на то, что этим они подорвут доброе мнение о тех, кого убивали. Не сказали о Стефане: «говорит», но – не перестает. Ибо мы слышали, как он говорил, что Иисус Назорей (Назорей говорится в поношение) разрушит место сие. Это говорили и о Христе: Разрушающий храм (Мф. 27, 40). Велика была между ними боязнь за церковь, но обвинение было двойное – обвинение в том, что он намерен изменить обычаи, и в том, что намерен ввести иные обычаи.
Все, сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лице его, как лице Ангела. Бог соделал Стефана приятным; так как он имел еще что-то сказать, то, чтобы тотчас поразить их его взором, Бог осиял его лицо, потому что и к лицам людей, исполненных духовной благодати, любящие их относятся с вожделением, а враги с почтением.
Глава седьмая
1—7. Тогда сказал первосвященник: так ли это? Но он сказал: мужи братия и отцы! послушайте. Бог славы явился отцу нашему Аврааму в Месопотамии, прежде переселения его в Харран, и сказал ему: «выйди из земли твоей и из родства твоего и из дома отца твоего, и пойди в землю, которую покажу тебе» (Быт. 12, 1). Тогда он вышел из земли Халдейской и поселился в Харране; а оттуда, по смерти отца его, переселил его Бог в сию землю, в которой вы ныне живете. И не дал ему на ней наследства ни на стопу ноги, а обещал дать ее во владение ему и потомству его по нем, когда еще был он бездетен. И сказал ему Бог, что потомки его будут переселенцами в чужой земле и будут в порабощении и притеснении лет четыреста. «Но Я, – сказал Бог, – произведу суд над тем народом, у которого они будут в порабощении; и после того они выйдут и будут служить Мне на сем месте».
Сами они и не думали о том, что позволяли себе богохульные действия, а его обвиняют в богохульстве за слова. На уме у них всегда был Моисей – они не столько заботились о делах Божиих, сколько о постановлениях Моисея. Но Стефан в самом начале речи опровергает их мнение и доказывает, что ни храм, ни обряды не имеют значения и что они не превозмогут проповеди евангельской, что Бог трудное и невозможное делает легким и возможным. Замечай: обвинения их именно в том, что, пользуясь постоянно Божиим человеколюбием, они заплатили своему Благодетелю противным и домогаются невозможного. Стефан показывает также, что обетование было дано прежде, чем эта земля, прежде обрезания, прежде жертвы, прежде храма, что они получили эту землю, равно как и обрезание и закон, не по заслугам, но земля была наградой за послушание, что, когда дано было обрезание, обетование еще не было приведено в исполнение и что все это были прообразы. Прекрасно именует Бога в начале речи Бог славы, потому что Он соделал славными тех, кого поносили. Говорит также, что еще не было храма, а Авраам удостоился видеть Бога, что он своими предками имел персов и жил в чужой земле. Замечай, как Стефан отводит их мысль от чувственного, начав с местности, так как и речь была о месте. Если же Бог есть .Бог славы, то Он не нуждается в том, чтобы иметь славу от вас посредством вашего храма, потому что Он Сам – источник всякой славы и всякого добра.
Выйди из земли твоей и из родства твоего. Как же Писание говорит, что пожелал выйти отец Авраама (см. Быт. 11, 31), а здесь говорится, что Аврааму было сказано выйди из земли твоей? Отсюда мы заключаем, что явление Бога Аврааму подействовало на отца его и он пожелал выйти из земли Халдейской. Но этим самым Стефан показывает, что иудеи не дети Авраамовы, потому что тот, покинув и отечество, и родных, явил послушание, а они непослушны.
И не дал ему на ней наследства ни на стопу ноги. Наблюдай, как беседой об обетованной земле наводит их на истину. Почему не дал Господь наследия Аврааму? Потому, что земля эта была прообразом другой земли. А обещал дать ее. Замечаешь ли, что не без причины снова повторяет: не говорит «дал», но – обещал дать. Если Авраам был чужеземцем и пришельцем и через некоторое время должен был переселиться, то как мог он иметь эту землю во владение! Итак, наследие Авраама сохраняется через семя его, которое есть Христос, так как с Ним будут царствовать и святые, по слову Писания: Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего (Мф. 16, 27; 25, 31), царствуя над всеми народами.
И потомству его по нем, когда еще был он бездетен. Снова указывает, что Бог из невозможного силен сделать возможное, потому что сказано, что Он сделает господином Палестины того, кто был в Персии и находился на таком далеком расстоянии. Но тут же заключается указание и на великое человеколюбие Божие, и на великую веру Авраама, потому что выражение когда еще был он бездетен показывает повиновение Авраама и веру, хотя то, что с ним было тогда, склоняло его к противоположному мнению, так как после того как пришел, не имел чего-либо ни на стопу ноги, да и потом не имел.
И сказал ему Бог, что потомки его будут переселенцами в чужой земле. Смотри, за сколько лет дано обетование и существовал его образ, и никогда не было образа жертвы, никогда – образа обрезания. Но этим показывает также, как Бог попускал израильтянам переносить несчастья, хотя не было ничего такого, в чем бы они были виновны.
И будут в порабощении и притеснении лет четыреста. Написанное в книге Исход не противоречит этому месту. Там сказано: По прошествии четырехсот тридцати лет… вышло все ополчение Господне из земли Египетской (12, 41), а здесь говорится приблизительно: через лет четыреста. Но нужно помнить, что не сказано: «вышли, когда исполнилось четыреста лет», сказано: через лет четыреста, чем не исключаются и остальные тридцать лет. Двадцать пять лет – от семьдесят пятого года до сотого Авраамовых, шестьдесят лет Исааковых, девяносто один год Иакова, сто десять лет Иосифовых, сто сорок четыре года в Египте – всего вместе четыреста тридцать лет. В выражении: И после того они выйдут и будут служить Мне можно видеть указание и на эти тридцать лет.
«Но Я, – сказал Бог, – произведу суд над тем народом, у которого они будут в порабощении…» Те, которые озлобляли их, делали это не безнаказанно, потому что иудеи переносили горькое и тяжкое рабство, так как египтяне смотрели на них не как на рабов, а как на врагов и противников.
8—16. И дал ему завет обрезания. По сем родил он Исаака и обрезал его в восьмой день; а Исаак родил Иакова, Иаков же двенадцать патриархов. Патриархи, по зависти, продали Иосифа в Египет; но Бог был с ним, и избавил его от всех скорбей его, и даровал мудрость ему и благоволение царя Египетского фараона, который и поставил его начальником над Египтом и над всем домом своим. И пришел голод и великая скорбь на всю землю Египетскую и Ханаанскую, и отцы наши не находили пропитания. Иаков же, услышав, что есть хлеб в Египте, послал туда отцов наших в первый раз. А когда (они пришли) во второй раз, Иосиф открылся братьям своим, и известен стал фараону род Иосифов. Иосиф послав, призвал отца своего Иакова и все родство свое, душ семьдесят пять. Иаков перешел в Египет, и скончался сам и отцы наши; и перенесены были в Сихем и положены во гробе, который купил Авраам ценою серебра у сынов Еммора Сихемова.
Потомкам предоставляются обетования, а предкам – бедствия. А обрезывать крайнюю плоть поведено отцам законом потому, что Авраам вышел из земли Халдейской; халдеям же, равно как и мидянам и персам, по обычаям отцов их, позволялось жениться на матерях и сестрах. Таким образом, Авраам обрезывается в знак того, что он отказывается от плотского смешения и отрицает незаконные родственные браки. А иные утверждают, что Аврааму и его потомкам заповедано было обрезание для того, чтобы было явно, что от них имеет быть Христос по плоти, так как мы знаем, что обрезание, бывшее в Ветхом Завете прообразом, заключало в себе образ спасительного крещения и отбрасыванием плоти знаменовало отречение от жизни по плоти, и обрезанных делая сынами Божиими.
По сем родил он Исаака и обрезал его в восьмой день. Сначала обрезывается в восьмой день Исаак; отсюда и иудеи обрезываются в восьмой же день. А Измаил обрезывается будучи тринадцати лет (см. Быт. 17, 25), поэтому и потомки его, измай литы, обрезываются, как говорит Иосиф Флавий, также в тринадцатый год.
Продали Иосифа в Египет. Не зная за братом никакой вины, они так нехорошо поступили с ним, и притом в то время, когда он пришел к ним с пищей для них, и своим поступком содействовали пророчеству, не сознавая этого и невольно сделавшись виновниками его благополучия, хотя и после многих для него испытаний. Сами же навлекли на себя великий страх и несносный стыд, хотя Иосиф и не помнил зла и ничего ужасного не замышлял против них, а, напротив, и напитал их, томившихся голодом, и сделал их известными фараону.
Сами они и не думали о том, что позволяли себе богохульные действия, а его обвиняют в богохульстве за слова. На уме у них всегда был Моисей – они не столько заботились о делах Божиих, сколько о постановлениях Моисея. Но Стефан в самом начале речи опровергает их мнение и доказывает, что ни храм, ни обряды не имеют значения и что они не превозмогут проповеди евангельской, что Бог трудное и невозможное делает легким и возможным. Замечай: обвинения их именно в том, что, пользуясь постоянно Божиим человеколюбием, они заплатили своему Благодетелю противным и домогаются невозможного. Стефан показывает также, что обетование было дано прежде, чем эта земля, прежде обрезания, прежде жертвы, прежде храма, что они получили эту землю, равно как и обрезание и закон, не по заслугам, но земля была наградой за послушание, что, когда дано было обрезание, обетование еще не было приведено в исполнение и что все это были прообразы. Прекрасно именует Бога в начале речи Бог славы, потому что Он соделал славными тех, кого поносили. Говорит также, что еще не было храма, а Авраам удостоился видеть Бога, что он своими предками имел персов и жил в чужой земле. Замечай, как Стефан отводит их мысль от чувственного, начав с местности, так как и речь была о месте. Если же Бог есть .Бог славы, то Он не нуждается в том, чтобы иметь славу от вас посредством вашего храма, потому что Он Сам – источник всякой славы и всякого добра.
Выйди из земли твоей и из родства твоего. Как же Писание говорит, что пожелал выйти отец Авраама (см. Быт. 11, 31), а здесь говорится, что Аврааму было сказано выйди из земли твоей? Отсюда мы заключаем, что явление Бога Аврааму подействовало на отца его и он пожелал выйти из земли Халдейской. Но этим самым Стефан показывает, что иудеи не дети Авраамовы, потому что тот, покинув и отечество, и родных, явил послушание, а они непослушны.
И не дал ему на ней наследства ни на стопу ноги. Наблюдай, как беседой об обетованной земле наводит их на истину. Почему не дал Господь наследия Аврааму? Потому, что земля эта была прообразом другой земли. А обещал дать ее. Замечаешь ли, что не без причины снова повторяет: не говорит «дал», но – обещал дать. Если Авраам был чужеземцем и пришельцем и через некоторое время должен был переселиться, то как мог он иметь эту землю во владение! Итак, наследие Авраама сохраняется через семя его, которое есть Христос, так как с Ним будут царствовать и святые, по слову Писания: Ибо приидет Сын Человеческий во славе Отца Своего (Мф. 16, 27; 25, 31), царствуя над всеми народами.
И потомству его по нем, когда еще был он бездетен. Снова указывает, что Бог из невозможного силен сделать возможное, потому что сказано, что Он сделает господином Палестины того, кто был в Персии и находился на таком далеком расстоянии. Но тут же заключается указание и на великое человеколюбие Божие, и на великую веру Авраама, потому что выражение когда еще был он бездетен показывает повиновение Авраама и веру, хотя то, что с ним было тогда, склоняло его к противоположному мнению, так как после того как пришел, не имел чего-либо ни на стопу ноги, да и потом не имел.
И сказал ему Бог, что потомки его будут переселенцами в чужой земле. Смотри, за сколько лет дано обетование и существовал его образ, и никогда не было образа жертвы, никогда – образа обрезания. Но этим показывает также, как Бог попускал израильтянам переносить несчастья, хотя не было ничего такого, в чем бы они были виновны.
И будут в порабощении и притеснении лет четыреста. Написанное в книге Исход не противоречит этому месту. Там сказано: По прошествии четырехсот тридцати лет… вышло все ополчение Господне из земли Египетской (12, 41), а здесь говорится приблизительно: через лет четыреста. Но нужно помнить, что не сказано: «вышли, когда исполнилось четыреста лет», сказано: через лет четыреста, чем не исключаются и остальные тридцать лет. Двадцать пять лет – от семьдесят пятого года до сотого Авраамовых, шестьдесят лет Исааковых, девяносто один год Иакова, сто десять лет Иосифовых, сто сорок четыре года в Египте – всего вместе четыреста тридцать лет. В выражении: И после того они выйдут и будут служить Мне можно видеть указание и на эти тридцать лет.
«Но Я, – сказал Бог, – произведу суд над тем народом, у которого они будут в порабощении…» Те, которые озлобляли их, делали это не безнаказанно, потому что иудеи переносили горькое и тяжкое рабство, так как египтяне смотрели на них не как на рабов, а как на врагов и противников.
8—16. И дал ему завет обрезания. По сем родил он Исаака и обрезал его в восьмой день; а Исаак родил Иакова, Иаков же двенадцать патриархов. Патриархи, по зависти, продали Иосифа в Египет; но Бог был с ним, и избавил его от всех скорбей его, и даровал мудрость ему и благоволение царя Египетского фараона, который и поставил его начальником над Египтом и над всем домом своим. И пришел голод и великая скорбь на всю землю Египетскую и Ханаанскую, и отцы наши не находили пропитания. Иаков же, услышав, что есть хлеб в Египте, послал туда отцов наших в первый раз. А когда (они пришли) во второй раз, Иосиф открылся братьям своим, и известен стал фараону род Иосифов. Иосиф послав, призвал отца своего Иакова и все родство свое, душ семьдесят пять. Иаков перешел в Египет, и скончался сам и отцы наши; и перенесены были в Сихем и положены во гробе, который купил Авраам ценою серебра у сынов Еммора Сихемова.
Потомкам предоставляются обетования, а предкам – бедствия. А обрезывать крайнюю плоть поведено отцам законом потому, что Авраам вышел из земли Халдейской; халдеям же, равно как и мидянам и персам, по обычаям отцов их, позволялось жениться на матерях и сестрах. Таким образом, Авраам обрезывается в знак того, что он отказывается от плотского смешения и отрицает незаконные родственные браки. А иные утверждают, что Аврааму и его потомкам заповедано было обрезание для того, чтобы было явно, что от них имеет быть Христос по плоти, так как мы знаем, что обрезание, бывшее в Ветхом Завете прообразом, заключало в себе образ спасительного крещения и отбрасыванием плоти знаменовало отречение от жизни по плоти, и обрезанных делая сынами Божиими.
По сем родил он Исаака и обрезал его в восьмой день. Сначала обрезывается в восьмой день Исаак; отсюда и иудеи обрезываются в восьмой же день. А Измаил обрезывается будучи тринадцати лет (см. Быт. 17, 25), поэтому и потомки его, измай литы, обрезываются, как говорит Иосиф Флавий, также в тринадцатый год.
Продали Иосифа в Египет. Не зная за братом никакой вины, они так нехорошо поступили с ним, и притом в то время, когда он пришел к ним с пищей для них, и своим поступком содействовали пророчеству, не сознавая этого и невольно сделавшись виновниками его благополучия, хотя и после многих для него испытаний. Сами же навлекли на себя великий страх и несносный стыд, хотя Иосиф и не помнил зла и ничего ужасного не замышлял против них, а, напротив, и напитал их, томившихся голодом, и сделал их известными фараону.