- А как его имя? - полюбопытствовал Томас.
   - Его звали Макрос.
   Долган задумчиво погладил бороду.
   - Я о нем слыхал. Говорят, он и вправду великий маг.
   Кое-кто, правда, побаивается его и называет черным колдуном. По правде сказать, я думал, что его уже давно нет на свете. Если верить слухам, он жил где-то на востоке.
   - Не знаю, жив ли он теперь, - сказал дракон. - Ведь то, о чем я вам поведал, произошло много веков тому назад. - Он снова замолчал, собираясь с силами, и обратился к Долгану:
   - Мой смертный час приближается. Я хочу попросить тебя об одной услуге, гном. - Дракон слегка повел головой в сторону. - Вон в том сундуке хранится дар волшебника. Он велел мне воспользоваться им, когда душа моя будет покидать тело. Это магический жезл. Макрос оставил его мне, чтобы, когда я умру, мой труп не стал добычей для крыс, червей и пауков, обитающих в подземелье. Ты принесешь его мне?
   Долган подошел к указанному сундуку и, приоткрыв резную крышку, достал из него небольшой металлический стержень, покоившийся на синей бархатной подушке. Жезл оказался на удивление тяжелым. Он поднес его к голове дракона.
   Дракон шумно вздохнул и коснеющим языком проговорил:
   - Через минуту дотронься им до меня, друг Долган, и да будет с тобой благословение богов!
   - Я сделаю это, - кивнул гном, - хотя я предпочел бы, чтобы он хоть ненадолго продлил твои дни. Мне жаль, что ты покинешь нас, друг дракон!
   - Прежде чем я умру, - сказал Руаг, - я должен вознаградить тебя за оказанную мне услугу. Слушай меня. Долган! В сундуке, который стоит рядом с тем, где хранился жезл, ты найдешь дар, достойный твоей доброты, смелости и великодушия. Можешь забрать отсюда все, что тебе приглянется, ведь сокровища мне уже ни к чему. Но то, что лежит в сундуке, наверняка обрадует тебя гораздо больше, чем все горы серебра и золота, которые ты видишь здесь. - Он тщетно пытался повернуть отяжелевшую голову к Томасу, но силы стремительно покидали его, и он снова протяжно вздохнул. Голос его перешел в шепот. - Томас, спасибо, что ты был со мной все это время. Благодарю тебя также и за то, что ты не устрашился меня и поверил мне. Твоя награда находится в том же сундуке, что и дар для Долгана. Кроме нее, возьми все, что тебе понравится, ибо ты отважен, добросердечен и бескорыстен. - Из горла его вырвался хриплый стон, и он едва слышно шепнул:
   - Пора, Долган.
   Долган подошел к голове дракона и прикоснулся к ней концом волшебного жезла. Но это, казалось, не возымело никакого действия.
   Руаг еле слышно проговорил:
   - Это был его прощальный дар. Несколько минут протекло в томительном ожидании, и вот вокруг огромного тела дракона начали вспыхивать золотые искры. Откуда-то издалека послышалась чудесная музыка, какую могли издавать лишь феи, прикасаясь к струнам своих арф. Она становилась все громче, и золотистые искры превратились в огненные лучи, осветившие всю огромную галерею. Чешуя на теле Руага вновь стала гладкой и блестящей, глаза его широко раскрылись, и пелена спала с поверхности рубиновых зрачков. Он медленно поднял голову и оглядел весь огромный зал. Его крылья взметнулись вверх и распахнулись, словно два гигантских веера, ослепив Долгана и Томаса удивительным переливчатым изумрудно-золотым блеском.
   Пожелтевшие клыки Руага внезапно стали белыми и крепкими, как в дни его далекой юности, когти на лапах заострились и заблестели, как полированное черное дерево. Он выпрямился во весь свой могучий рост.
   - Никогда мне не доводилось видеть ничего более прекрасного, - прошептал Долган.
   Руаг предстал перед ними таким, каким был когда-то давным-давно, во времена своей молодости. На несколько мгновений к нему вернулись былая сила, мощь и красота. Он порывисто запрокинул голову назад и исторг из пасти струю яркого пламени, достигшую высоких каменных сводов зала.
   Голосом, который по силе и звучности мог бы соперничать с ревом водопада Мак Мордейн Кадала, он прокричал:
   - Спасибо тебе. Макрос! Это поистине королевский дар!
   Волшебная музыка зазвучала еще громче, и Томасу с Долганом почудилось, что в ее нежные звуки вплелись невесть откуда долетевшие слова:
   - Ты заслужил это, друг!
   Томас дотронулся рукой до щеки. Она была мокрой от слез.
   Дракон взмахнул крыльями, и сияние, окутавшее его огромное тело, стало таким ярким, что Томас и Долган вынуждены были прищуриться. Но они не могли отвести глаз от этого сказочного зрелища. Звуки волшебных напевов, заполнивших зал, стали столь громкими, что на головы мальчика и гнома с высокого потолка посыпались пыль и песок. Пол под их ногами задрожал. Дракон взмахнул крыльями и взмыл ввысь, где его мгновенно поглотила вспышка холодного голубоватого пламени. Галерея погрузилась в тишину.
   Томас оглянулся по сторонам и прошептал:
   - Пойдем-ка отсюда подобру-поздорову. Долган. Мне что-то не по себе. Здесь стало так тихо и жутко!
   Долган задумчиво взглянул на мальчика:
   - Твоя правда, паренек! Мне и самому не больно-то хочется тут задерживаться. Но ведь Руаг велел нам открыть вон тот сундук и забрать себе то, что там лежит. Негоже пренебрегать дарами такого почтенного и благородного дракона! - С этими словами он подошел к массивному сундуку и поднял тяжелую крышку.
   Глаза Долгана едва не вылезли из орбит, когда он увидел, что содержал в себе заветный сундук. Он склонился над ним и выхватил из его недр молоток, похожий на те, какими гномы вырубают горную породу. Долган смотрел на молоток с почтением и трепетом. Рука, в которой он держал его, слегка дрожала.
   Верхняя часть молота была сделана из серебра, сверкавшего и отливавшего синевой в свете множества свечей. Ее украшала тонкая чеканка с изображением знаков и символов, понятных одним лишь гномам. По всей длине полированной ручки, выточенной из темного дуба, змеилась причудливая вязь письмен. С трудом обретя дар речи. Долган пробормотал:
   - Это молоток Тоулина. Он был потерян нами в стародавние времена. Теперь мы снова обрели его! То-то радости будет во всех поселениях маленького народа, в каждой деревне, в каждом доме! Ведь молоток этот - достояние последнего из наших королей. Ты понимаешь, что это значит?!
   Томас кивнул и подошел к сундуку. Наклонившись, он вынул оттуда объемистый сверток белоснежной ткани. Разостлав его на полу, он с восторгом обнаружил, что стал обладателем белого воинского плаща с эмблемой в виде золотого дракона, украшавшей грудь и спину, щита с таким же гербом и золотого шлема. Но самым замечательным из всех прощальных даров Руага вне всякого сомнения оказался золотой меч с белой рукояткой. Она была сделана из удивительно прочного материала, напоминавшего слоновую кость, и украшена затейливой резьбой. На дне сундука лежала золотая кольчуга. Томас вынул ее, с восхищением охнул и расправил на вытянутых руках.
   Внимательно взглянув на доспехи и меч. Долган проговорил:
   - Возьми все это себе, паренек. Так хотел Руаг.
   - Что ты. Долган! Все эти замечательные вещи не про меня!
   Такие доспехи к лицу только принцу или королю!
   - Нет, дружок! - решительно возразил гном. - Негоже пренебрегать последней волей умершего! Это во-первых. А во-вторых, ведь доспехи эти не простые. Раз они лежали в одном сундуке с волшебным молотом Тоулина, выкованным в Мак Кадман Алейре, самой древней из наших шахт, значит, магической силой наделена и каждая из этих вещей. Почем ты знаешь, может, мудрый дракон предвидел, что только ты сумеешь воспользоваться этой силой как надо? А что, если принц или король натворили бы с ее помощью неисчислимые беды! Вот и рассуди, как тебе поступить с золотыми доспехами!
   Поколебавшись лишь мгновение, Томас проворно сбросил с себя тяжелый плащ. Золотая кольчуга оказалась великовата для его отроческой фигуры. Он надел поверх нее плащ с золотыми гербами, нахлобучил на голову шлем и взял в правую руку тяжелый меч.
   - Как по-твоему. Долган, они мне к лицу? Сдается мне, что в этих доспехах я выгляжу глупо!
   Гном критически оглядел его и ободряюще улыбнулся:
   - Что ты! Вовсе нет! Они теперь тебе малость великоваты, но ведь ты еще вырастешь. Тогда кольчуга и плащ станут тебе как раз впору. - Томас поднял вверх руку с зажатым в ней мечом. В его позе, несмотря на то, что кольчуга доходила ему до колен, а шлем слегка сполз набок, было столько неподдельного величия, что Долган с невольным уважением добавил:
   - Я уверен, малыш, что доспехи попали в достойные руки. И ты не вздумай сомневаться, что владеешь ими по праву!
   Томас серьезно кивнул, поднял с пола свой плащ и направился к двери. Доспехи, подаренные ему Руагом, оказались на удивление легкими, гораздо легче, чем те, что были выкованы крайдийским кузнецом Гарделлом из жести и предназначались для самых юных из учеников Фэннона. Обернувшись к гному, Томас пробормотал:
   - Знаешь, Долган, мне больше ничего не нужно. Я и пальцем не прикоснусь к сокровищам Руага. Может, тебе это покажется странным...
   - Что ты, что ты! - перебил его гном, замахав короткими руками. - Я тебя прекрасно понимаю. Мне и самому не по душе уносить отсюда золото и каменья. - Он окинул огромный зал и хранившиеся в нем сокровища прощальным взглядом. - Хотя, знаешь, возможно, однажды я проснусь среди ночи и стану жалеть, что не воспользовался предложением дракона и не завладел его богатствами. Но ведь я всегда могу вернуться сюда. Однако сомневаюсь, что сделаю это. А теперь пошли-ка домой, паренек!
   Они вышли из зала, плотно притворив за собой дверь, и вскоре Долган вывел своего юного друга к туннелям, которые хорошо знал. Оттуда лежал прямой путь на поверхность.
   Долган схватил Томаса за руку, безмолвно предупреждая его об опасности. Юный воин был достаточно хорошо знаком с повадками кровожадных обитателей подземелья, чтобы не проронить ни звука. Он уже несколько минут назад ощутил безотчетный страх, подобный тому, какой испытал перед нападением на их отряд горного духа. Но на сей раз он гораздо отчетливее чувствовал близость смертельной опасности. Привидение затаилось где-то совсем рядом. Томас поставил фонарь наземь и прикрыл свечу деревянным ставнем. Они с Долганом очутились в кромешной тьме. Но глаза Томаса внезапно стали различать окружающие предметы. Он увидел, как гном шагнул вперед, и пробормотал:
   - Долган...
   Но внезапно мрак за спиной гнома сгустился, и в вышине над его круглой головой загорелись два красных огонька, напоминавших тлеющие уголья.
   - Он позади тебя! Берегись, Долган! - пронзительно закричал Томас.
   Долган обернулся, чтобы встретить врага лицом к лицу, и выставил вперед руки с зажатыми в них щитом и волшебным молотом Тоулина. Привидение бросилось на него, и лишь мгновенная реакция и умение видеть во тьме спасли гнома от неминуемой гибели. Он выбросил вперед руку со щитом, и чудовище взвыло от боли, которую причинило ему соприкосновение с металлом. Долган взмахнул молотом. Горный дух с жалобным визгом отскочил назад.
   Серебряный наконечник молота вдруг осветился голубоватым сиянием, которое тут же погасло.
   - Держись позади меня! - крикнул Долган. - Ему не по вкусу даже простое железо, а молоток Тоулина, похоже, способен причинить ему сильную боль. Может, мне удастся отогнать его от нас.
   Томас собрался было подчиниться карлику, но какая-то неведомая сила внезапно заставила его сжать рукой белую рукоять и вытащить из ножен меч с золотым клинком. Внезапно кольчуга плотнее прилегла к его телу, щит перестал покачиваться в его левой руке, и он почувствовал себя в новых доспехах так легко и уверенно, словно носил их несколько лет кряду. Не колеблясь больше ни минуты, он выступил из-за спины Долгана и поднял меч кверху.
   Из мрака к нему медленно приближался горный дух. Томас шагнул вперед и занес меч над головой. Испустив протяжный вопль ужаса, привидение стремглав бросилось прочь и вскоре исчезло за поворотом туннеля. Долган изумленно взглянул на Томаса. Тот тряхнул головой и сунул меч в ножны.
   Гном поднял с земли фонарь и вполголоса спросил:
   - Почему ты это сделал, паренек?
   Томас пожал плечами:
   - Сам не знаю. - Только теперь он осознал, что ослушался приказа карлика. - Прости, что так вышло. Но ведь оказалось, что я поступил правильно!
   - Да, тебе удалось здорово напугать его, - кивнул Долган и приоткрыл деревянный ставень. Держа фонарь в вытянутой руке, он внимательно вглядывался в лицо юного воина.
   Томас смущенно улыбнулся:
   - Твой волшебный молот тоже здорово помог нам.
   Долган пожал плечами. Он прекрасно понимал, что дело было вовсе не в молоте. Призрак бросился наутек при виде бело-золотых доспехов Томаса. Внезапно глаза его округлились, и он взволнованно спросил:
   - Паренек, как ты догадался, что он подкрался ко мне сзади?
   - Я его увидел.
   Долган оглядел его с ног до головы и нахмурился.
   - Ты увидел его? Каким же это образом, хотелось бы мне знать?! Ведь ставни фонаря были закрыты наглухо!
   - Не знаю, как это вышло. Долган. Но только я и в самом деле видел его!
   Долган снова прикрыл ставнем свечу в фонаре и отошел на несколько шагов вправо. Он приблизил к губам сложенную ковшиком ладонь, стараясь, чтобы звук его голоса долетел до мальчика с другой стороны.
   - А ну-ка, подойди ко мне!
   Томас уверенно зашагал к нему и встал рядом.
   - Я здесь. Долган.
   - Что?! - вскричал гном, едва не подпрыгнув от испуга и удивления.
   Томас дотронулся до своего шлема.
   - Ты ведь сам говорил, что эти доспехи волшебные. Выходит, так оно и есть.
   - Но я и помыслить не мог, что их сила проявится так скоро!
   Вот это да!
   - Ты думаешь, мне надо снять их? - забеспокоился Томас.
   - Нет, зачем же? - ответил Долган и поставил фонарь на земляной пол туннеля. - Но сдается мне, что мы будем двигаться вперед гораздо быстрее, если меня перестанет беспокоить, что ты можешь и чего не можешь видеть в темноте. Достаточно того, что тебе без труда удается разглядеть меня. - Он заставил себя улыбнуться. - И хотя нам с тобой не занимать отваги, будет лучше, если мы не станем оповещать всю собравшуюся здесь нечисть о нашем присутствии, неся в руках этот зажженный фонарь. Помнишь, Руаг говорил, что здесь объявились моррелы.
   Мне это совсем не по душе, паренек! Если одна из их стай рискнула проникнуть в наши туннели, другие вполне могут последовать за ними. Мой молоток и твои доспехи помогли нам избавиться от горного духа, но боюсь, что расправиться с бандой моррелов нам будет не под силу.
   Томас не нашел, что ответить, и молча двинулся вдоль очередного подземного коридора вслед за проворным гномом.
   По дороге на поверхность им пришлось трижды останавливаться, прячась от многочисленных групп гоблинов и братьев Темной Тропы, которые стремительно шагали по подземным коридорам. Многие из этих злобных созданий были ранены, иные ступали тяжело, опираясь на плечи своих соплеменников. Когда последние из них скрылись за поворотом коридора. Долган с Томасом вышли из узкого хода, где они скрывались, и продолжили свой путь.
   - Никогда еще гоблины и моррелы не отваживались проникать в наши лабиринты, - недоуменно прошептал Долган. - Да еще в таких количествах! Они слишком боятся нас!
   Томас нахмурился и задумчиво проговорил:
   - Они кем-то сильно напуганы, а кроме того, многие из них ранены. С ними самки и детеныши. Почти все тащат в руках огромные узлы. Они бегут от какой-то страшной опасности.
   Долган!
   Карлик кивнул:
   - Эти твари бегут сюда с севера и путь их лежит в Зеленое Сердце. Кто-то по-прежнему гонит их из родных мест.
   - Цурани?
   - Похоже, они. Поспешим, паренек! Мне что-то не по себе!
   Скорей бы добраться до Калдары!
   Остаток пути они проделали почти бегом и вскоре вышли на поверхность, туда, где еще недавно отдыхали крайдийцы.
   Им удалось достичь Калдары лишь через несколько дней. Путь туда лежал через занесенные снегами холмы и долины. Когда вдали показались дома поселения гномов, Томас и даже неутомимый Долган едва передвигали ноги. На границе деревеньки их встретили стражники, и вскоре все население Калдары высыпало из своих домов навстречу Долгану и его странному гостю.
   Их с почетом проводили в <длинный зал> - просторное строение, предназначенное для общественных нужд, где Томасу отвели уютную комнату. Он улегся на мягкое ложе и тотчас же заснул. Долган тоже нуждался в отдыхе, а потому старейшины кланов решили назначить общее собрание жителей Калдары на завтрашний вечер. Им предстояло выслушать Долгана и обсудить последние тревожные новости.
   Томас проснулся и легко вскочил с постели. Он ожидал, что все мышцы его изнуренного многодневным маршем тела будут болеть, а натруженные икры сведет судорога. Но он почувствовал себя на удивление легко и бодро. Непродолжительный сон полностью восстановил его силы. Он оглядел себя с ног до головы. Добравшись до постели, он свалился на нее, даже не сняв с себя золотой кольчуги. Но она не натерла ему подмышки и шею, как доспехи, которые ему доводилось носить прежде, и необыкновенно ловко облегала его мускулистое тело.
   Он открыл дверь и выглянул в коридор. Там было пусто. Он прошел мимо нескольких закрытых дверей и вскоре очутился в главном зале дома собраний.
   За длинным столом восседали несколько гномов. Долган занимал почетное место во главе стола, а рядом с ним расположился его старший сын Вейлин. Долган указал Томасу на один из стульев и представил его собравшимся.
   Все гномы заулыбались ему и закивали головами. Томас вежливо ответил на приветствия, не сводя глаз с еды, которой был уставлен стол.
   Проследив за направлением его взгляда, Долган добродушно рассмеялся:
   - Угощайся на здоровье, паренек! Чего-чего, а пищи у нас всегда вдоволь. Милости просим!
   Томас благодарно улыбнулся и присел к столу. Он положил на свою тарелку большой кусок мяса, несколько луковиц, кусок сыра и ломоть хлеба. Запив все это кружкой эля, он потянулся за добавкой, опасливо взглянув на гномов. Ему не хотелось прослыть обжорой среди маленького народца, но снедь гостеприимных гномов была так свежа, вкусна, а он так проголодался за несколько дней тяжелого пути! Но Долган и его соплеменники не обращали на него ни малейшего внимания, оживленно беседуя о строительстве амбаров в близлежащих деревнях, о зимовке скота и видах на будущий урожай.
   Но внезапно Долган поднял руку, призывая всех к молчанию, и проговорил:
   - Все это мы можем обсудить и после. Теперь же, когда к нам присоединился мой друг Томас, давайте поговорим о цурани.
   От неожиданности Томас едва не подавился сыром. Он с трудом проглотил недожеванный кусок, запил его элем из кружки и молча кивнул.
   - С тех пор, как я отправился в дозор, - продолжал Долган, - мы получили тревожные известия из Эльвандара и из Каменной Горы. Этих пришельцев не раз видели близ Северного перевала.
   Они останавливались на привал немного южнее Каменной Горы.
   Один из гномов хмуро пробормотал:
   - Это дело тех, кто обитает в Каменной Горе. Разве что они обратятся к нам за помощью.
   Долган кивнул:
   - Твоя правда, Орвин, но ведь они появлялись и в долине южнее перевала. Выходит, пришельцы вторглись в земли, которые принадлежат нам. А это уже дело тех, кто живет в Серых Башнях.
   Гном, которого звали Орвином, пожал плечами:
   - Согласен. Но ведь все равно мы не сможем ничего предпринять до самой весны.
   Долган положил ноги на стол и закурил трубку:
   - Не сможем. Но надо учесть и то, что сами цурани также не станут атаковать нас, пока не придет весна. Зимой они не менее беспомощны, чем мы.
   Томас с испугом взглянул на Долгана и спросил:
   - Неужто перевалы уже замело? Ты это хотел сказать, Долган?
   Гном участливо взглянул на него:
   - Да, паренек! Оба перевала засыпал снег. Первый зимний буран пронесся над Южным вчера утром. Никто и ничто не сможет преодолеть его, пока снег не растает. И никакая армия не нападет на нас до самой весны.
   Томас побледнел и едва слышно прошептал:
   - Значит...
   - Да, дружок. Нынешнюю зиму тебе придется провести у нас.
   Даже самый быстроногий и отважный из наших скороходов не дошел бы теперь до Крайди.
   Томас откинулся на спинку стула и горестно вздохнул.
   Несмотря на гостеприимство и участие, которое проявлял к нему маленький народец, он больше всего на свете хотел догнать отряд герцога, направлявшийся в Бордон, или на худой конец вернуться домой, к родителям и мастеру Фэннону. Но поразмыслив немного, он понял, что ему не оставалось ничего другого, кроме как покориться неизбежному. Он снова вздохнул, придвинул стул поближе к столу и потянулся к блюду с жареным мясом.

Глава 11
ОСТРОВ КОЛДУНА

   Отряд герцога устало шел по улицам Бордона. Спереди и сзади путников скакали конные воины Наталя, одетые в плащи, рейтузы и сапоги тускло-серого цвета. Они выехали в дозор и, повстречав крайдийцев в миле от города, решили эскортировать подозрительных чужестранцев в Бордон, чтобы передать их местным властям. Герцог был немало раздосадован тем, что эти грубияны даже не соизволили предложить ему и его усталым спутникам занять места в седлах позади себя, но ему удавалось скрыть свое негодование за внешней невозмутимостью. Он понимал, что, появись они здесь при всех приличествующих его положению регалиях, их и тогда навряд ли ожидал бы сердечный прием, ибо жители Вольных городов и Королевства искони не питали друг к другу особой приязни.
   Паг изумленно озирался по сторонам. Бордон был не очень велик, но на улицах его царило небывалое оживление. Мужчины, женщины и подростки деловито сновали туда и сюда вдоль мощеных тротуаров, не обращая ни малейшего внимания на группу изможденных чужеземцев, медленно бредущую куда-то в сопровождении бравых воинов. Лишь изредка кто-либо из прохожих бросал в их сторону рассеянный взгляд, чтобы тут же отвести глаза и торопливо проследовать мимо. Никогда еще мальчик не видел такого множества людей, коней, ослов и мулов, телег и повозок, собранных в одном месте. В глазах у него рябило от пестроты нарядов жителей Бордона, в ушах звенело от разноголосицы резких, отрывистых звуков, несшихся со всех сторон. Несколько собак с визгливым лаем бросились под ноги лошадям, и Пагу оставалось лишь дивиться, как эти верткие создания умудрялись держаться вплотную к могучим животным и при этом избегать ударов их тяжелых копыт. Уличные мальчишки, сбившиеся в ватагу на одной из площадей, принялись улюлюкать вслед путникам и выкрикивать оскорбления, по-видимому, приняв их за преступников, которых солдаты вели в темницу.
   Бордон, как и все соседние с ним города, не имел регулярной армии, но содержал гарнизон наемников - наталийских рейнджеров, считавшихся лучшими кавалеристами и разведчиками Запада. Они обеспечивали безопасность границ города. В задачу их прежде всего входило оповещение городских властей о надвигающейся опасности, чтобы те, в свою очередь, успели провести сбор местного ополчения до подхода неприятеля к городским стенам.
   Воинам было дано право расправляться с немногочисленными бандами разбойников и бродяг, которых они встречали во время своих патрульных выездов, на месте их поимки. Они не колеблясь могли лишить жизни и герцога с его спутниками. Лишь услыхав из уст Боуррика имя Мартина Длинного Лука, который был ему хорошо знаком, капитан отряда решил препроводить подозрительных пришельцев к местному префекту.
   Крайдийцы в сопровождении конников приблизились к небольшому дому, стоявшему на главной площади города. Именно здесь обитал один из префектов Бордона.
   Наталийские рейнджеры были рады передать своих пленников его попечению и продолжить патрулирование окрестностей города.
   Префект оказался невысоким плотным человечком с массивной золотой цепью на груди и множеством золотых колец на толстых пальцах. Услыхав доклад капитана об обстоятельствах встречи его отряда с неизвестными путниками, он хмуро оглядел отряд герцога и, велев воинам удалиться, высокомерно процедил:
   - Итак, я слушаю вас. Зачем вы изволили пожаловать в наш город?
   Когда Боуррик объяснил ему, что намеревается встретиться с Тэлботом Килрейном, известным городским дельцом и торговым агентом герцогства Крайди в Вольных городах, манера префекта резко изменилась. Он пригласил путников в свои личные апартаменты и угостил их всех горячим сладким кофе. Он послал одного из слуг с запиской в дом Тэлбота и в ожидании ответа обменивался с герцогом ни к чему не обязывающими любезностями.
   Кулган наклонился к Пагу и со сдавленным смешком пробормотал:
   - Наш гостеприимный хозяин прежде чем решить, как вести себя с нами, хочет твердо знать, откуда ветер дует. Он ждет ответа от купца и тогда лишь соизволит понять, кто же мы такие - пленники или гости. Ты еще мал, дружок! Вот подрастешь, тогда поймешь, что во всех без исключениях городах и странах начальство низшего уровня ведет себя точно так же.
   Через некоторое время на пороге гостиной появился разъяренный Мичем, за которым едва поспевал один из старших служащих торгового дома Килрейна. Клерк заверил префекта, что перед ним и в самом деле герцог Крайди, которого его господин с нетерпением ждет к себе. Префект принялся рассыпаться в цветистых извинениях, с мольбой повторяя, что его сиятельство не может не понять, как опасно доверять всем и каждому в нынешние тяжкие времена. Он то и дело потирал толстые руки и заискивающе заглядывал в глаза Боуррика.
   Тот холодно кивнул и заверил его, что и в самом деле понял все как нельзя более правильно, и крайдийцы без дальнейших отлагательств покинули маленький домик. Снаружи их ждали слуги Килрейна, державшие под уздцы нескольких оседланных лошадей.