Страница:
— Господь милосердный! — прошептала Микаэла. — Неужели у меня были романы чуть не со всеми, кто здесь собрался? Что же я тогда за женщина?
— Да нет же, дело не в этом, — расстроенно проговорил Вэнс. — Романов не было вообще ни с кем. Не скажу, что брачную клятву вы давали с охотой, но верность ей сохраняете.
— То есть вы хотите сказать, что я вышла за Люсьена против воли? — заморгала Микаэла. — Но почему? Я ведь люблю его.
В конце концов Вэнс решил, что лучше рассказать ей все, шаг за шагом.
— Мы с Люсьеном впервые увидели вас на корабле: вы тайком пробрались на него во время бунта против испанцев, чтобы убежать из Нового Орлеана. Недавно я вернулся из Вест-Индии, где узнал, что пока дон Антонио де Уллоа вместе с членами Высшего совета ожидает на Кубе приказа короля Карла, в Луизиане командует другой испанский губернатор со своими помощниками.
Вэнс помолчал в надежде, что Микаэла что-нибудь вспомнит, но она по-прежнему непонимающе смотрела на него.
— Неужели вы все забыли, Микаэла, даже то, почему покинули Новый Орлеан? Может, вы каким-нибудь образом были втянуты в бунт? Если же, наоборот, вы были близки с кем-нибудь из членов Высшего совета, тогда вам пришлось бежать от гнева толпы.
Микаэла вскинула руки, словно защищаясь:
— О бунте я ничего не помню. Можете меня хоть на медленном огне поджаривать, все равно не знаю, отчего я пустилась в бега. Единственный способ восстановить все — вернуться туда, вдруг кто-нибудь меня узнает и поможет выяснить истину…
— Отличная идея, — согласился Вэнс.
— Так вы отвезете меня?
— Э-э… Может, мы лучше предоставим это Люсьену?
— Но он вернется только через неделю, а я хочу отплыть уже завтра.
— Завтра? — Вэнс недоверчиво посмотрел на нее.
— Вот именно. Ваше судно отремонтировано и готово выйти в море, так? А поскольку мне принадлежит половина имущества Адриана… — Микаэла вдруг задумалась. — Да, но откуда, черт возьми, мне это известно?
Пора вернуть несчастной ее прошлое, подумал Вэнс. Микаэла хочет знать факты, и он поможет ей в этом.
— Ладно, так и быть, я возьму вас с собой. Отплываем на рассвете, если, конечно, удастся к этому времени собрать команду.
Микаэла порывисто обняла Вэнса и осыпала его лицо поцелуями, что было совсем не лучшим решением. Две старые вдовушки, известные своими длинными языками, как раз в этот момент вышли на галерею, и Вэнс успел заметить, как глаза Беатрис Хаксли, за которой закрепилось прозвище Деловая, зловеще сверкнули.
Микаэла считает, что у нее был с Вэнсом роман, — что ж, Беатрис будет только рада подтвердить это всем и каждому. Вон, эти кумушки уже ринулись на поиски слушателей. Теперь Микаэла точно не будет знать, кому верить — ему или слухам.
— Надеюсь, вы понимаете, что нас ждет впереди. — Вэнс отступил на шаг. — Отныне в глазах местной публики мы с вами чуть не любовники. Если мы вместе отправимся в путешествие, сплетники во главе с Беатрис Хаксли всему свету поведают, что Вэнс и жена его друга спешат свить себе любовное гнездышко.
— Истина не нуждается ни в оправдании, ни в объяснении, — отмахнулась Микаэла. — Люди верят в то, во что им хочется верить, ну а нам, если мы будем жить по правде и по совести, нечего скрывать и нечего бояться.
Пораженный тем, с какой легкостью слетели с ее уст эти слова, Вэнс усмехнулся:
— И кто же именно говорил вам это, не помните?
— Даже малейшего представления не имею, — отозвалась Микаэла.
— Может, сестра-монахиня? Уж не в женском ли монастыре вы воспитывались? Тогда понятно, отчего вы читаете и пишете лучше, чем большинство женщин.
— Монастырь… — Микаэлу словно подбросило. — Точно! Монашенки и падре. Вот оно! Уж они-то мне все растолкуют.
Заметив, что почтенные матроны продолжают шушукаться по их поводу, Микаэла схватила Вэнса за руку, подтащила его к хихикающим сплетницам и со злобной радостью толкнула зардевшуюся, как свекла, Беатрис Хаксли в его объятия, а он тут же расцеловал старушку в обе щеки. Со стороны кумушек послышались возмущенные возгласы, но Микаэла даже не обратила на них внимание — впредь будут знать, как совать нос в чужие дела!
— Пошли попрощаемся с доктором Торли. — Она нетерпеливо потянула Вэнса за руку. — И нужно еще убедить Адриана, что поездка — не просто моя прихоть.
Переходя из большой залы в фойе, Микаэла услышала прошелестевший ей вслед шепоток. Вэнс прав: слухи здесь распространяются с необыкновенной скоростью. Ну да ладно, когда она вернется из Нового Орлеана, то сама все объяснит Люсьену. Он только рад будет, что все стало на свои места. Тогда она без колебаний скажет, что ему предстоит стать отцом и что у нее не было романа ни с кем другим, поскольку к тому времени вспомнит все и браку ее ничто не будет угрожать.
В гостиную, где Адриан, как обычно, сидел со стаканом утреннего сладкого сиропа, вошел Хайрам Пакетт.
— Сэр, вас хочет видеть вдова Хаксли — она ждет на веранде.
Интересно, что нужно этой старой сове? Впрочем, догадаться нетрудно: у нее нет других дел, как только перемывать всем косточки. Адриан всегда старался держаться от нее подальше, хотя вдова постоянно приглашала его к себе, не упуская случая появляться там, где бывал он. Поскольку он всячески старался избегать ее, вдова в конце концов просто возненавидела его и теперь наверняка явилась, чтобы вылить на него новый ушат грязи.
Тяжело вздохнув, Адриан отставил стакан и отправился на веранду.
— Доброе утро, Беатрис, — вежливо поприветствовал он гостью.
Однако та даже не удосужилась ответить и сразу перешла к сути дела:
— Я уверена, что вам будет любопытно узнать кое-какие факты. Ваша обожаемая Микаэла открыто флиртовала с Вэнсом Кэвендишем вчера вечером на приеме у доктора Торли. — Старуха улыбнулась, обнажив гнилые зубы. — Мы даже застали их друга у друга в объятиях. Похоже, вашему внуку, который годами гонялся за юбками, возвращают должок. — Не переставая злобно улыбаться, Беатрис наклонилась поближе к Адриану: — И вот что еще. Нынче утром, прогуливаясь по причалу, Милли Гроув видела, как Вэнс с Микаэлой поднимаются на борт корабля. Так что упорхнули голубки, пока вы тут блаженствуете…
Адриан с трудом удержался от того, чтобы тут же, не сходя с места, не придушить старуху. Помогло ему то, что в его распоряжении тоже имелись кое-какие козыри.
— Позвольте вам заметить, одна из ваших близких подруг, чье имя я называть не стану, нынче утром уже успела доложить мне, что видела вас в объятиях этого самого Вэнса. Говорят, вы и всегда были неравнодушны к молодым людям…
Глаза Беатрис едва не выскочили из орбит.
— Как вам не стыдно, это же полный бред!
— Вот и я то же подумал, — с усмешкой подхватил Адриан, — но источник этой скандальной информации утверждает, будто вы уже многие годы бегаете за этим господином. Микаэла просто пыталась защитить Вэнса от ваших домогательств.
— Какая чушь! — завопила Беатрис. — Кто посмел возвести на меня такую чудовищную напраслину?
— Одна из ваших давних приятельниц. Впрочем, не волнуйтесь, я грудью встал на вашу защиту и сказал этой злодейке-сплетнице, что раз уж за мной вы столько лет бегали напрасно, то на успех с юным повесой вроде Вэнса Кэвендиша вам рассчитывать не приходится.
Беатрис съежилась, как от удара, она задышала тяжело и прерывисто.
— Насколько я понимаю, вы хотите поблагодарить меня за откровенность. — Глядя на вдову, Адриан насмешливо улыбнулся. — В таком случае можете не трудиться. А теперь прошу извинить, у меня завтрак стынет. Всяческих вам благ, дорогая Беатрис. — Не дожидаясь ответа гостьи, он вышел, собираясь позвать Хайрама, но тот уже сам дожидался хозяина, прислонившись к стене рядом с кабинетом, и плечи у него вздрагивали от сдерживаемого смеха.
— Ну и задали же вы перца этой старой карге, сэр. Я просто счастлив, что смог присутствовать при этом историческом событии.
— Пошли выпьем по этому случаю по стакану сиропа, — предложил Адриан. — Микаэла вчера предупредила меня о возможности появления сплетен, так что чего-то в этом роде я ожидал.
— Должен признать, однако, — заметил Хайрам, наполняя стаканы, — что когда лучший друг молодого человека и его очаровательная жена отплывают вместе, да еще после такой сцены на галерее, — это хороший повод для пересудов. И все же с их отъездом можно примириться, если поездка в Новый Орлеан поможет Микаэле восстановить память. — Хайрам поднес стакан ко рту и, посмотрев на Адриана, обеспокоенно спросил: — Вы ведь не верите этим слухам насчет взаимной симпатии Микаэлы и Вэнса?
— Думаю, — Адриан откинулся на спинку кресла и глотнул сиропа, — Люсьену следует только на себя пенять, если жена уйдет от него к приятелю. Вот тогда-то он и пожалеет, что не рассказал Микаэле о ее прошлом или хотя бы о том, что связано с ее браком. Когда память ее восстановится, если, конечно, это вообще возможно, Люсьену придется туго.
— А вам это, похоже, по душе?
— Еще как по душе! Люсьен напоминает мне рыбу, которая изо всех сил старается соскочить с крючка. Он настолько увлекся тем, чтобы перехитрить эту славную девчушку, что совершенно забыл о своей неприязни ко мне. Благодаря Микаэле мы стали ближе друг другу.
— Полагаю, Люсьен, когда вернется, с ума сойдет, узнав, что его жена уехала с Вэнсом, — заметил Хайрам.
— Да уж не без этого, — откликнулся Адриан, злорадно ухмыляясь. — Но не будет же он винить меня за то, что я позволил Микаэле отправиться в путешествие за своим прошлым! Не надо было делать глупостей, не надо было самому молчать и нас заставлять держать рот на замке. Вот пусть теперь и расплачивается.
— А как вы думаете: они когда-нибудь заживут по-настоящему мирно и счастливо? — спросил Хайрам.
Адриан коротко хохотнул и едва не пролил сироп на свою белоснежную сорочку.
— Мирно? Эти двое упрямцев? Вот уж вряд ли. В том-то вся прелесть и состоит — эти двое любят бой: мне кажется, он только придает силы им обоим.
— Вы хотите сказать, — смущенно заморгал Хайрам, — что они никогда не полюбят друг друга по-настоящему? Но ведь вы же сами утверждали, что они созданы друг для друга.
— Так оно и есть. Микаэла — это как раз та женщина, которая нужна Люсьену, а Люсьен не меньше нужен Микаэле. И не важно, поймут они это или нет до того, как здесь снова разгорится сражение. Зато потом Люсьену придется раз и навсегда найти общий язык с женой.
— Если только Вэнс не слишком серьезно воспримет свою роль сопровождающего, — задумчиво протянул Хайрам. — Кто предскажет, что может произойти во время этого путешествия?
Адриан сдвинул седеющие брови.
— К сожалению, тут ты прав, — неохотно ответил он.
— До Нового Орлеана и обратно — путь неблизкий.
— Согласен, но здесь уже ничего не поделаешь. — Адриан медленно допил свой мятный сироп. Может, напрасно он отпустил Микаэлу? Против искушения близости такой красавицы Вэнсу устоять будет непросто, но кто сказал, что Вэнс Кэвендиш вообще будет предпринимать такие попытки?
Глава 16
— Да нет же, дело не в этом, — расстроенно проговорил Вэнс. — Романов не было вообще ни с кем. Не скажу, что брачную клятву вы давали с охотой, но верность ей сохраняете.
— То есть вы хотите сказать, что я вышла за Люсьена против воли? — заморгала Микаэла. — Но почему? Я ведь люблю его.
В конце концов Вэнс решил, что лучше рассказать ей все, шаг за шагом.
— Мы с Люсьеном впервые увидели вас на корабле: вы тайком пробрались на него во время бунта против испанцев, чтобы убежать из Нового Орлеана. Недавно я вернулся из Вест-Индии, где узнал, что пока дон Антонио де Уллоа вместе с членами Высшего совета ожидает на Кубе приказа короля Карла, в Луизиане командует другой испанский губернатор со своими помощниками.
Вэнс помолчал в надежде, что Микаэла что-нибудь вспомнит, но она по-прежнему непонимающе смотрела на него.
— Неужели вы все забыли, Микаэла, даже то, почему покинули Новый Орлеан? Может, вы каким-нибудь образом были втянуты в бунт? Если же, наоборот, вы были близки с кем-нибудь из членов Высшего совета, тогда вам пришлось бежать от гнева толпы.
Микаэла вскинула руки, словно защищаясь:
— О бунте я ничего не помню. Можете меня хоть на медленном огне поджаривать, все равно не знаю, отчего я пустилась в бега. Единственный способ восстановить все — вернуться туда, вдруг кто-нибудь меня узнает и поможет выяснить истину…
— Отличная идея, — согласился Вэнс.
— Так вы отвезете меня?
— Э-э… Может, мы лучше предоставим это Люсьену?
— Но он вернется только через неделю, а я хочу отплыть уже завтра.
— Завтра? — Вэнс недоверчиво посмотрел на нее.
— Вот именно. Ваше судно отремонтировано и готово выйти в море, так? А поскольку мне принадлежит половина имущества Адриана… — Микаэла вдруг задумалась. — Да, но откуда, черт возьми, мне это известно?
Пора вернуть несчастной ее прошлое, подумал Вэнс. Микаэла хочет знать факты, и он поможет ей в этом.
— Ладно, так и быть, я возьму вас с собой. Отплываем на рассвете, если, конечно, удастся к этому времени собрать команду.
Микаэла порывисто обняла Вэнса и осыпала его лицо поцелуями, что было совсем не лучшим решением. Две старые вдовушки, известные своими длинными языками, как раз в этот момент вышли на галерею, и Вэнс успел заметить, как глаза Беатрис Хаксли, за которой закрепилось прозвище Деловая, зловеще сверкнули.
Микаэла считает, что у нее был с Вэнсом роман, — что ж, Беатрис будет только рада подтвердить это всем и каждому. Вон, эти кумушки уже ринулись на поиски слушателей. Теперь Микаэла точно не будет знать, кому верить — ему или слухам.
— Надеюсь, вы понимаете, что нас ждет впереди. — Вэнс отступил на шаг. — Отныне в глазах местной публики мы с вами чуть не любовники. Если мы вместе отправимся в путешествие, сплетники во главе с Беатрис Хаксли всему свету поведают, что Вэнс и жена его друга спешат свить себе любовное гнездышко.
— Истина не нуждается ни в оправдании, ни в объяснении, — отмахнулась Микаэла. — Люди верят в то, во что им хочется верить, ну а нам, если мы будем жить по правде и по совести, нечего скрывать и нечего бояться.
Пораженный тем, с какой легкостью слетели с ее уст эти слова, Вэнс усмехнулся:
— И кто же именно говорил вам это, не помните?
— Даже малейшего представления не имею, — отозвалась Микаэла.
— Может, сестра-монахиня? Уж не в женском ли монастыре вы воспитывались? Тогда понятно, отчего вы читаете и пишете лучше, чем большинство женщин.
— Монастырь… — Микаэлу словно подбросило. — Точно! Монашенки и падре. Вот оно! Уж они-то мне все растолкуют.
Заметив, что почтенные матроны продолжают шушукаться по их поводу, Микаэла схватила Вэнса за руку, подтащила его к хихикающим сплетницам и со злобной радостью толкнула зардевшуюся, как свекла, Беатрис Хаксли в его объятия, а он тут же расцеловал старушку в обе щеки. Со стороны кумушек послышались возмущенные возгласы, но Микаэла даже не обратила на них внимание — впредь будут знать, как совать нос в чужие дела!
— Пошли попрощаемся с доктором Торли. — Она нетерпеливо потянула Вэнса за руку. — И нужно еще убедить Адриана, что поездка — не просто моя прихоть.
Переходя из большой залы в фойе, Микаэла услышала прошелестевший ей вслед шепоток. Вэнс прав: слухи здесь распространяются с необыкновенной скоростью. Ну да ладно, когда она вернется из Нового Орлеана, то сама все объяснит Люсьену. Он только рад будет, что все стало на свои места. Тогда она без колебаний скажет, что ему предстоит стать отцом и что у нее не было романа ни с кем другим, поскольку к тому времени вспомнит все и браку ее ничто не будет угрожать.
В гостиную, где Адриан, как обычно, сидел со стаканом утреннего сладкого сиропа, вошел Хайрам Пакетт.
— Сэр, вас хочет видеть вдова Хаксли — она ждет на веранде.
Интересно, что нужно этой старой сове? Впрочем, догадаться нетрудно: у нее нет других дел, как только перемывать всем косточки. Адриан всегда старался держаться от нее подальше, хотя вдова постоянно приглашала его к себе, не упуская случая появляться там, где бывал он. Поскольку он всячески старался избегать ее, вдова в конце концов просто возненавидела его и теперь наверняка явилась, чтобы вылить на него новый ушат грязи.
Тяжело вздохнув, Адриан отставил стакан и отправился на веранду.
— Доброе утро, Беатрис, — вежливо поприветствовал он гостью.
Однако та даже не удосужилась ответить и сразу перешла к сути дела:
— Я уверена, что вам будет любопытно узнать кое-какие факты. Ваша обожаемая Микаэла открыто флиртовала с Вэнсом Кэвендишем вчера вечером на приеме у доктора Торли. — Старуха улыбнулась, обнажив гнилые зубы. — Мы даже застали их друга у друга в объятиях. Похоже, вашему внуку, который годами гонялся за юбками, возвращают должок. — Не переставая злобно улыбаться, Беатрис наклонилась поближе к Адриану: — И вот что еще. Нынче утром, прогуливаясь по причалу, Милли Гроув видела, как Вэнс с Микаэлой поднимаются на борт корабля. Так что упорхнули голубки, пока вы тут блаженствуете…
Адриан с трудом удержался от того, чтобы тут же, не сходя с места, не придушить старуху. Помогло ему то, что в его распоряжении тоже имелись кое-какие козыри.
— Позвольте вам заметить, одна из ваших близких подруг, чье имя я называть не стану, нынче утром уже успела доложить мне, что видела вас в объятиях этого самого Вэнса. Говорят, вы и всегда были неравнодушны к молодым людям…
Глаза Беатрис едва не выскочили из орбит.
— Как вам не стыдно, это же полный бред!
— Вот и я то же подумал, — с усмешкой подхватил Адриан, — но источник этой скандальной информации утверждает, будто вы уже многие годы бегаете за этим господином. Микаэла просто пыталась защитить Вэнса от ваших домогательств.
— Какая чушь! — завопила Беатрис. — Кто посмел возвести на меня такую чудовищную напраслину?
— Одна из ваших давних приятельниц. Впрочем, не волнуйтесь, я грудью встал на вашу защиту и сказал этой злодейке-сплетнице, что раз уж за мной вы столько лет бегали напрасно, то на успех с юным повесой вроде Вэнса Кэвендиша вам рассчитывать не приходится.
Беатрис съежилась, как от удара, она задышала тяжело и прерывисто.
— Насколько я понимаю, вы хотите поблагодарить меня за откровенность. — Глядя на вдову, Адриан насмешливо улыбнулся. — В таком случае можете не трудиться. А теперь прошу извинить, у меня завтрак стынет. Всяческих вам благ, дорогая Беатрис. — Не дожидаясь ответа гостьи, он вышел, собираясь позвать Хайрама, но тот уже сам дожидался хозяина, прислонившись к стене рядом с кабинетом, и плечи у него вздрагивали от сдерживаемого смеха.
— Ну и задали же вы перца этой старой карге, сэр. Я просто счастлив, что смог присутствовать при этом историческом событии.
— Пошли выпьем по этому случаю по стакану сиропа, — предложил Адриан. — Микаэла вчера предупредила меня о возможности появления сплетен, так что чего-то в этом роде я ожидал.
— Должен признать, однако, — заметил Хайрам, наполняя стаканы, — что когда лучший друг молодого человека и его очаровательная жена отплывают вместе, да еще после такой сцены на галерее, — это хороший повод для пересудов. И все же с их отъездом можно примириться, если поездка в Новый Орлеан поможет Микаэле восстановить память. — Хайрам поднес стакан ко рту и, посмотрев на Адриана, обеспокоенно спросил: — Вы ведь не верите этим слухам насчет взаимной симпатии Микаэлы и Вэнса?
— Думаю, — Адриан откинулся на спинку кресла и глотнул сиропа, — Люсьену следует только на себя пенять, если жена уйдет от него к приятелю. Вот тогда-то он и пожалеет, что не рассказал Микаэле о ее прошлом или хотя бы о том, что связано с ее браком. Когда память ее восстановится, если, конечно, это вообще возможно, Люсьену придется туго.
— А вам это, похоже, по душе?
— Еще как по душе! Люсьен напоминает мне рыбу, которая изо всех сил старается соскочить с крючка. Он настолько увлекся тем, чтобы перехитрить эту славную девчушку, что совершенно забыл о своей неприязни ко мне. Благодаря Микаэле мы стали ближе друг другу.
— Полагаю, Люсьен, когда вернется, с ума сойдет, узнав, что его жена уехала с Вэнсом, — заметил Хайрам.
— Да уж не без этого, — откликнулся Адриан, злорадно ухмыляясь. — Но не будет же он винить меня за то, что я позволил Микаэле отправиться в путешествие за своим прошлым! Не надо было делать глупостей, не надо было самому молчать и нас заставлять держать рот на замке. Вот пусть теперь и расплачивается.
— А как вы думаете: они когда-нибудь заживут по-настоящему мирно и счастливо? — спросил Хайрам.
Адриан коротко хохотнул и едва не пролил сироп на свою белоснежную сорочку.
— Мирно? Эти двое упрямцев? Вот уж вряд ли. В том-то вся прелесть и состоит — эти двое любят бой: мне кажется, он только придает силы им обоим.
— Вы хотите сказать, — смущенно заморгал Хайрам, — что они никогда не полюбят друг друга по-настоящему? Но ведь вы же сами утверждали, что они созданы друг для друга.
— Так оно и есть. Микаэла — это как раз та женщина, которая нужна Люсьену, а Люсьен не меньше нужен Микаэле. И не важно, поймут они это или нет до того, как здесь снова разгорится сражение. Зато потом Люсьену придется раз и навсегда найти общий язык с женой.
— Если только Вэнс не слишком серьезно воспримет свою роль сопровождающего, — задумчиво протянул Хайрам. — Кто предскажет, что может произойти во время этого путешествия?
Адриан сдвинул седеющие брови.
— К сожалению, тут ты прав, — неохотно ответил он.
— До Нового Орлеана и обратно — путь неблизкий.
— Согласен, но здесь уже ничего не поделаешь. — Адриан медленно допил свой мятный сироп. Может, напрасно он отпустил Микаэлу? Против искушения близости такой красавицы Вэнсу устоять будет непросто, но кто сказал, что Вэнс Кэвендиш вообще будет предпринимать такие попытки?
Глава 16
Микаэла пристально вглядывалась в причудливо изрезанную береговую линию Миссисипи в том месте, где река впадала в залив. Она пыталась воскресить в памяти хоть какую-нибудь знакомую мелочь.
— Ну что, не страшно? — стараясь говорить бодрым голосом, спросил Вэнс.
— По правде говоря, я очень нервничаю, — с робкой улыбкой призналась Микаэла.
— Что ж, ждать осталось недолго. — Вэнс пригладил взъерошенные ветром волосы. — Через два часа пришвартуемся.
— Не надо так смотреть на меня, Вэнс. — Микаэла потупилась. — Я надеюсь, мы все еще друзья.
— Так оно и есть, мадам. — Вэнс с усмешкой положил ладони ей на плечи. — Но в то же время я нормальный, здоровый мужчина, и мне не нравится, что вам безразлично, какое впечатление вы производите на представителей сильного пола.
— Ну а я нормальная женщина, — парировала Микаэла, — и мне нет нужды говорить, какой вы славный и привлекательный господин. Но я, как вам, должно быть, известно, замужем, так что вспомните-ка лучше, зачем мы отправились в это путешествие, и перестаньте смотреть на меня так, будто я одна из ваших возлюбленных, — уже сурово закончила она.
Вэнс рассмеялся:
— Вот это мне в вас и нравится — ваша прямота. Вокруг да около вы ходить не привыкли, всегда все выкладываете начистоту. — Он с надеждой посмотрел на нее: — Слушайте, нет ли у вас, часом, сестры-близняшки?
— Вот уж о чем я понятия не имею. — Микаэла, не выдержав, тоже засмеялась.
Хотя все эти дни она старалась держаться от Вэнса на подобающем расстоянии, постепенно ей становилось все яснее, что он воспринимает ее отношение к себе слишком уж всерьез. Она уважала его, ей приятно было находиться рядом с ним, но в отличие от Люсьена Вэнс не вызывал в ней ощущения, что они с ним — одно целое. Поэтому Микаэла выработала целую стратегию, решив, что самое лучшее — отвечать на растущую привязанность Вэнса шуткой, которая всегда способна все расставить на свои места.
Высвободившись из рук своего спутника, она задумчиво посмотрела на него:
— Послушайте, Вэнс, вы твердо уверены, что у нас с вами не было романа?
— Еще бы! В противном случае я бы ни за что этого не забыл.
Поскольку, говоря это, Вэнс не преминул хитро подмигнуть ей, Микаэла тоже решила схитрить: пора было выяснить, на самом ли деле этот человек так уж привязан к Люсьену, как пытался это представить.
Закинув ему руки за шею, Микаэла притянула Вэнса к себе. Не ожидая этого, он так и застыл, не имея сил сделать выбор между чувством долга и инстинктом собственника.
Микаэла с притворным удивлением заглянула ему в глаза и медленно провела пальцем по его чувственным губам.
— Что-нибудь не так, милый?
Вэнс со вздохом отстранился:
— Неудивительно, что Люсьену приходится так туго: у вас поразительный дар заставлять мужчину сражаться со своим худшим врагом — самим собой:
Микаэла легонько потрепала его по щеке.
— Ну, не расстраивайтесь: я всего лишь напомнила вам, насколько хорошо вы знаете себя самого. Вы слишком честны, чтобы предать друга, и вы действительно настоящий друг. А теперь, раз с этим покончено, мне надо зайти к себе в каюту и приготовиться к тому, что меня ожидает. — Придерживаясь за поручень, Микаэла осторожно двинулась вперед по палубе, а Вэнс провожал ее грустным взглядом до тех пор, пока она не скрылась из виду.
— Ну, и что дальше? — нетерпеливо спросила она.
— Похоже, испанцы вернулись надолго, — задумчиво проговорил Вэнс. — Радости от этого французам немного, да и нам лучше не спешить. Никогда не скажешь, какой прием ждет в Луизиане американских торговцев. У Люсьена есть договоренность с испанскими властями, но, поскольку дона Антонио де Уллоа сменили, не мешает сначала посмотреть, куда теперь дует ветер. К тому же мы толком не знаем, как вас здесь встретят; тем более нам надо действовать очень осторожно.
Крепко сжав локоть Микаэлы, Вэнс двинулся к ближайшему салуну, надеясь там разузнать, как обстоят дела. У двери он замешкался — подобные заведения определенно не были предназначены для дам. В конце концов Вэнс решил выбрать меньшее из зол и оставил Микаэлу у входа.
— Даже и не думайте двинуться с места, — строго приказал он. — Надолго я не задержусь, только выясню, что творится в городе. Если кто-нибудь начнет к вам приставать, кричите что есть мочи — я тут же вернусь.
Микаэла кивнула и, настороженно поглядывая по сторонам, прислонилась к шершавой стене.
— Давно ли здесь испанцы? — почти равнодушно спросил он.
— Его высочество дон Алехандро О'Рейли, этот чертов ирландец на службе у испанского двора, причалил неделю назад в сопровождении двадцати шести тысяч наемников. — Толстяк даже захрипел от возмущения. — Весь город высыпал на пристань, чтобы полюбоваться, как он швартуется.
— Плохо дело. Похоже, бунт не на шутку разозлил испанского короля, — задумчиво протянул Вэнс.
— Еще одно такое восстание — и всем нам каюк, — мрачно кивнул хозяин салуна. — Этот разодетый, как петух, генерал повел своих людей прямо на площадь, сорвал французский флаг и поднял испанский. Все французские установления отменены, испанская корона восстановила свои права. О'Рейли навел тут такого шороха, что всем стало ясно, кто в Новом Орлеане настоящий хозяин.
Судя по всему, дела обстояли гораздо хуже, чем представлял себе Вэнс. Если они с Люсьеном не собираются сворачивать здесь торговлю, им придется иметь дело с новыми начальниками, которых не известно еще, удастся ли подкупить, как в свое время Карлоса Моралеса. Впрочем, все очень скоро должно было выясниться.
— О'Рейли обещал, — продолжал хозяин салуна, — что никакого наказания бунтовщикам, изгнавшим Уллоа, не будет, но его повелитель решил иначе. Участники бунта были арестованы и брошены в тюрьму. — Толстяк наклонился поближе к Вэнсу и настороженно обежал взглядом заведение. — Жозеф Вильер и пять главарей бунта безжалостно казнены, еще шестеро сидят. Узнав, что ее мужа содержат на одном из испанских фрегатов, мадам Вильер пошла просить за него. В ответ на ее мольбы испанцы швырнули ей окровавленную рубаху, всю изрезанную на полосы.
Вэнс поморщился: знай он, что творится в городе, никогда бы не взял сюда Микаэлу.
— Естественно, Мясник О'Рейли, как его все здесь теперь называют, утверждал, что Вильер настолько разъярился, что умер от удара, то есть от прилива крови к голове. — Хозяин презрительно фыркнул. — От удара-то от удара, да только удар этот нанесли солдаты. Вам, американцам, лучше быть поаккуратнее с этим О'Рейли: человек он безжалостный, жестокий и коварный…
С улицы донесся пронзительный женский крик, и Взнс поспешно вскочил на ноги; расталкивая посетителей, он кинулся к двери. С трудом проложив себе путь сквозь толпу, он с изумлением увидел, что испанские солдаты волокут куда-то изо всех сил отбивающуюся Микаэлу.
Рванувшись следом, Взнс неожиданно узнал в возглавлявшем солдат человеке Карлоса Моралеса.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — загремел он.
В воздухе тут же засверкали лезвия мечей.
— А, это вы, капитан Кэвендиш, — с поклоном проговорил Моралес. — Я и не знал, что вы с капитаном Сафером снова посетили наш славный город.
Вэнс, в свою очередь, не ожидал, что Моралес тоже вернулся в Новый Орлеан; к тому же пленение Микаэлы привело его в ярость.
— Куда вы тащите эту бедную женщину?
Испанец искоса посмотрел на Микаэлу.
— А вот это уж совсем не ваше дело, — сквозь зубы процедил он. — Мерзавка участвовала в заговоре, из-за которого все мы чуть не лишились жизни, и теперь она должна, как и другие его участники, понести заслуженное наказание.
— Это правда? — Вэнс недоверчиво посмотрел на Микаэлу. Ответом ему был столь же изумленный взгляд.
Карлос взмахом руки велел солдатам продолжать свое дело.
— Если у вас с капитаном Сафером что-то есть для меня, мы можем встретиться после заката на площади, — понизив голос, проговорил он. — Хотя О'Рейли сильно ограничил американскую торговлю и ввел огромную пошлину на ваши грузы, договориться полюбовно всегда можно.
Дождавшись, пока Карлос отойдет подальше, Вэнс от души выругался. Обвинение, только что прозвучавшее в адрес Микаэлы, совершенно выбило у него почву из-под ног: нетрудно было представить, какая судьба ждет ее в руках Моралеса и О'Рейли.
Судя по выражению лица Микаэлы, она ничего не помнит о бунте. Впрочем, очень вероятно, что шок от встречи с гнусным типом из ее прошлого, а также угроза тюрьмы живо излечат ее от амнезии. А вот ему-то что дальше делать? И зачем он только отправился в этот Новый Орлеан, вместо того чтобы остаться дома! Путешествие за прошлым Микаэлы слишком быстро превращалось в настоящий кошмар.
— Смотрите-ка, кто вернулся, — захихикал Брэдфорд, нагло заглянув Люсьену в лицо. — Надеюсь, приятель, вы уже слышали последнюю новость, о которой только и толкуют в обществе?
Люсьен мгновенно ощетинился: он вовсе не считал Брэдфорда своим приятелем.
— Итак, вы сделались рогоносцем! — Брэдфорд злобно ухмыльнулся. — Не странно ли — человек, которому вы так безоглядно доверяли, отныне ваш злейший враг?
Люсьен с трудом подавил желание вцепиться в дряблую шею Брэдфорда. Однако у него уже не было сомнений в том, что случилось непоправимое.
— Ваша жена и друг вовсю флиртовали на вечере у доктора Торли. Они вместе приехали, потом танцевали не разлучаясь и наконец уединились на галерее. — Брэдфорд выразительно приподнял брови. — Наутро они отплыли на одном из ваших судов; по слухам, их путь лежит в Новый Орлеан.
Не произнося ни слова, Люсьен рванулся к ближайшему экипажу и уже спустя полчаса оказался у себя дома.
— А, наконец-то ты вернулся. — Адриан нехотя оторвался от шахматной доски, но взглянул не на Люсьена, а на сидевшего напротив него Хайрама.
— Я-то вернулся, а вот где моя жена? — требовательно спросил Люсьен.
— Кажется, сплетня дошла до тебя уже в порту. — Адриан неодобрительно покачал головой.
— Вот именно, и донес ее до меня Брэдфорд Клодфелтер, этот самый длинный язык к востоку от Аппалачей. — Люсьен сдвинул брови. — По его словам, моя жена и мой лучший друг вместе покинули город. Какого черта ты ничего не предпринял, Адриан, — загремел он, — почему не остановил их?
— И каким же, интересно, образом? Мне что, следовало ухватить Микаэлу в последний момент за платье или пристрелить Вэнса прямо на пороге?
— Ты должен был запретить им уезжать отсюда!
— Запретить? — Адриан недоуменно взглянул на внука. — Что-то у тебя с памятью неважно, друг мой. Когда я в последний раз что-то запретил кое-кому, закончилось все бедой, хотя действовал я из лучших побуждений. Разве я не предупреждал тебя, что отныне не вмешиваюсь в чужие дела?
Люсьену очень хотелось выместить на ком-нибудь свою злость — лучше всего на Вэнсе Кэвендише, но, к несчастью, этот подонок в настоящий момент бороздил моря вместе с его женой. Гром и молния!
Не успел Люсьен успокоиться, как в дверь осторожно постучали, и Хайрам пошел открывать. На пороге стоял Родди Блэнкеншип, рулевой с судна, которым командовал Вэнс, и нервно мял в руках свой головной убор. Люсьен почувствовал, как в груди у него гулко забилось сердце.
— Ну, что там еще? — прохрипел он. — Давай выкладывай, да поскорее.
Несколько обескураженный таким приемом, Родди неуверенно переступил с ноги на ногу.
— У меня поручение от капитана Кэвендиша.
— Отлично. В чем его суть?
— Капитан просит вас срочно прибыть в Новый Орлеан.
— В самом деле? И зачем же это я ему понадобился?
— Дело в том, сэр, — Родди с трудом заставил себя выдержать пронзительный взгляд Люсьена, — что вашу жену арестовали за участие в бунте против испанских властей.
— Что-о? — завопил Люсьен.
— Он просит вас поторопиться: вот уже четыре дня, как вашу жену содержат в камере.
Адриан побледнел.
— Эй, Хайрам, живо принеси немного бренди, — скомандовал Люсьен. — Для обморока сейчас самое неподходящее время.
Хайрам бросился выполнять поручение, а Люсьен опустился на колени перед Адрианом, который, задыхаясь, яростно обмахивался платком:
— Слушай, дед, мне нужна твоя помощь. Займитесь с Хайрамом покупателями, которым я доставил груз из Бостона. Сделаешь? А я помчусь в Новый Орлеан.
Настойчивый голос внука вывел Адриана из полуобморочного состояния, он часто закивал и выпрямился на стуле.
— Можешь оставить своих клиентов и положись на меня. Поспеши, Люсьен, корабль Вэнса, должно быть, под парусами и ждет.
Люсьен порывисто вскочил и знаком велел Родди следовать за ним.
— Все остальное доскажешь по дороге в порт. Там сразу надо будет заняться грузом, предназначенным для судна, отправляющегося на запад, — его поведет в Новый Орлеан Луи Бичем.
— Если вы собираетесь выкупить жену за эти товары, я бы не очень рассчитывал на это, сэр. — Родди с трудом поспевал за Люсьеном. — Новые испанские власти намного хуже прежних. Уж как ни уламывал капитан Кэвендиш Карлоса Моралеса, который по-прежнему остается в Высшем совете, новый губернатор ни за что…
— Ну что, не страшно? — стараясь говорить бодрым голосом, спросил Вэнс.
— По правде говоря, я очень нервничаю, — с робкой улыбкой призналась Микаэла.
— Что ж, ждать осталось недолго. — Вэнс пригладил взъерошенные ветром волосы. — Через два часа пришвартуемся.
— Не надо так смотреть на меня, Вэнс. — Микаэла потупилась. — Я надеюсь, мы все еще друзья.
— Так оно и есть, мадам. — Вэнс с усмешкой положил ладони ей на плечи. — Но в то же время я нормальный, здоровый мужчина, и мне не нравится, что вам безразлично, какое впечатление вы производите на представителей сильного пола.
— Ну а я нормальная женщина, — парировала Микаэла, — и мне нет нужды говорить, какой вы славный и привлекательный господин. Но я, как вам, должно быть, известно, замужем, так что вспомните-ка лучше, зачем мы отправились в это путешествие, и перестаньте смотреть на меня так, будто я одна из ваших возлюбленных, — уже сурово закончила она.
Вэнс рассмеялся:
— Вот это мне в вас и нравится — ваша прямота. Вокруг да около вы ходить не привыкли, всегда все выкладываете начистоту. — Он с надеждой посмотрел на нее: — Слушайте, нет ли у вас, часом, сестры-близняшки?
— Вот уж о чем я понятия не имею. — Микаэла, не выдержав, тоже засмеялась.
Хотя все эти дни она старалась держаться от Вэнса на подобающем расстоянии, постепенно ей становилось все яснее, что он воспринимает ее отношение к себе слишком уж всерьез. Она уважала его, ей приятно было находиться рядом с ним, но в отличие от Люсьена Вэнс не вызывал в ней ощущения, что они с ним — одно целое. Поэтому Микаэла выработала целую стратегию, решив, что самое лучшее — отвечать на растущую привязанность Вэнса шуткой, которая всегда способна все расставить на свои места.
Высвободившись из рук своего спутника, она задумчиво посмотрела на него:
— Послушайте, Вэнс, вы твердо уверены, что у нас с вами не было романа?
— Еще бы! В противном случае я бы ни за что этого не забыл.
Поскольку, говоря это, Вэнс не преминул хитро подмигнуть ей, Микаэла тоже решила схитрить: пора было выяснить, на самом ли деле этот человек так уж привязан к Люсьену, как пытался это представить.
Закинув ему руки за шею, Микаэла притянула Вэнса к себе. Не ожидая этого, он так и застыл, не имея сил сделать выбор между чувством долга и инстинктом собственника.
Микаэла с притворным удивлением заглянула ему в глаза и медленно провела пальцем по его чувственным губам.
— Что-нибудь не так, милый?
Вэнс со вздохом отстранился:
— Неудивительно, что Люсьену приходится так туго: у вас поразительный дар заставлять мужчину сражаться со своим худшим врагом — самим собой:
Микаэла легонько потрепала его по щеке.
— Ну, не расстраивайтесь: я всего лишь напомнила вам, насколько хорошо вы знаете себя самого. Вы слишком честны, чтобы предать друга, и вы действительно настоящий друг. А теперь, раз с этим покончено, мне надо зайти к себе в каюту и приготовиться к тому, что меня ожидает. — Придерживаясь за поручень, Микаэла осторожно двинулась вперед по палубе, а Вэнс провожал ее грустным взглядом до тех пор, пока она не скрылась из виду.
* * *
Микаэла быстро сбежала по трапу: ей не терпелось начать поиски своего исчезнувшего прошлого. На пути из Чарлстона ее постоянно посещали какие-то разрозненные видения, и иногда ей казалось: еще чуть-чуть, и картинка сложится. Но нет, в последнее мгновение все рассыпалось, и приходилось начинать все сначала. Впрочем, в одном Микаэла была твердо уверена: так как она провела достаточно продолжительное время в обители Святой Урсулы, именно оттуда потянутся нити, связывающие ее с прошлым.* * *
— Потише, потише. — Вэнс придержал свою спутницу за руку, не давая ей втиснуться в шумную толпу, заполнившую пристань, и Микаэле поневоле пришлось приноравливаться к его размеренному шагу. В какой-то момент он остановился, разглядывая испанских солдат.— Ну, и что дальше? — нетерпеливо спросила она.
— Похоже, испанцы вернулись надолго, — задумчиво проговорил Вэнс. — Радости от этого французам немного, да и нам лучше не спешить. Никогда не скажешь, какой прием ждет в Луизиане американских торговцев. У Люсьена есть договоренность с испанскими властями, но, поскольку дона Антонио де Уллоа сменили, не мешает сначала посмотреть, куда теперь дует ветер. К тому же мы толком не знаем, как вас здесь встретят; тем более нам надо действовать очень осторожно.
Крепко сжав локоть Микаэлы, Вэнс двинулся к ближайшему салуну, надеясь там разузнать, как обстоят дела. У двери он замешкался — подобные заведения определенно не были предназначены для дам. В конце концов Вэнс решил выбрать меньшее из зол и оставил Микаэлу у входа.
— Даже и не думайте двинуться с места, — строго приказал он. — Надолго я не задержусь, только выясню, что творится в городе. Если кто-нибудь начнет к вам приставать, кричите что есть мочи — я тут же вернусь.
Микаэла кивнула и, настороженно поглядывая по сторонам, прислонилась к шершавой стене.
* * *
Пробившись к заплеванной стойке, которую не вытирали, наверное, уже несколько недель, Вэнс заказал выпивку и заговорил с хозяином салуна, лысина которого сияла, как полная луна на ночном небе.— Давно ли здесь испанцы? — почти равнодушно спросил он.
— Его высочество дон Алехандро О'Рейли, этот чертов ирландец на службе у испанского двора, причалил неделю назад в сопровождении двадцати шести тысяч наемников. — Толстяк даже захрипел от возмущения. — Весь город высыпал на пристань, чтобы полюбоваться, как он швартуется.
— Плохо дело. Похоже, бунт не на шутку разозлил испанского короля, — задумчиво протянул Вэнс.
— Еще одно такое восстание — и всем нам каюк, — мрачно кивнул хозяин салуна. — Этот разодетый, как петух, генерал повел своих людей прямо на площадь, сорвал французский флаг и поднял испанский. Все французские установления отменены, испанская корона восстановила свои права. О'Рейли навел тут такого шороха, что всем стало ясно, кто в Новом Орлеане настоящий хозяин.
Судя по всему, дела обстояли гораздо хуже, чем представлял себе Вэнс. Если они с Люсьеном не собираются сворачивать здесь торговлю, им придется иметь дело с новыми начальниками, которых не известно еще, удастся ли подкупить, как в свое время Карлоса Моралеса. Впрочем, все очень скоро должно было выясниться.
— О'Рейли обещал, — продолжал хозяин салуна, — что никакого наказания бунтовщикам, изгнавшим Уллоа, не будет, но его повелитель решил иначе. Участники бунта были арестованы и брошены в тюрьму. — Толстяк наклонился поближе к Вэнсу и настороженно обежал взглядом заведение. — Жозеф Вильер и пять главарей бунта безжалостно казнены, еще шестеро сидят. Узнав, что ее мужа содержат на одном из испанских фрегатов, мадам Вильер пошла просить за него. В ответ на ее мольбы испанцы швырнули ей окровавленную рубаху, всю изрезанную на полосы.
Вэнс поморщился: знай он, что творится в городе, никогда бы не взял сюда Микаэлу.
— Естественно, Мясник О'Рейли, как его все здесь теперь называют, утверждал, что Вильер настолько разъярился, что умер от удара, то есть от прилива крови к голове. — Хозяин презрительно фыркнул. — От удара-то от удара, да только удар этот нанесли солдаты. Вам, американцам, лучше быть поаккуратнее с этим О'Рейли: человек он безжалостный, жестокий и коварный…
С улицы донесся пронзительный женский крик, и Взнс поспешно вскочил на ноги; расталкивая посетителей, он кинулся к двери. С трудом проложив себе путь сквозь толпу, он с изумлением увидел, что испанские солдаты волокут куда-то изо всех сил отбивающуюся Микаэлу.
Рванувшись следом, Взнс неожиданно узнал в возглавлявшем солдат человеке Карлоса Моралеса.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — загремел он.
В воздухе тут же засверкали лезвия мечей.
— А, это вы, капитан Кэвендиш, — с поклоном проговорил Моралес. — Я и не знал, что вы с капитаном Сафером снова посетили наш славный город.
Вэнс, в свою очередь, не ожидал, что Моралес тоже вернулся в Новый Орлеан; к тому же пленение Микаэлы привело его в ярость.
— Куда вы тащите эту бедную женщину?
Испанец искоса посмотрел на Микаэлу.
— А вот это уж совсем не ваше дело, — сквозь зубы процедил он. — Мерзавка участвовала в заговоре, из-за которого все мы чуть не лишились жизни, и теперь она должна, как и другие его участники, понести заслуженное наказание.
— Это правда? — Вэнс недоверчиво посмотрел на Микаэлу. Ответом ему был столь же изумленный взгляд.
Карлос взмахом руки велел солдатам продолжать свое дело.
— Если у вас с капитаном Сафером что-то есть для меня, мы можем встретиться после заката на площади, — понизив голос, проговорил он. — Хотя О'Рейли сильно ограничил американскую торговлю и ввел огромную пошлину на ваши грузы, договориться полюбовно всегда можно.
Дождавшись, пока Карлос отойдет подальше, Вэнс от души выругался. Обвинение, только что прозвучавшее в адрес Микаэлы, совершенно выбило у него почву из-под ног: нетрудно было представить, какая судьба ждет ее в руках Моралеса и О'Рейли.
Судя по выражению лица Микаэлы, она ничего не помнит о бунте. Впрочем, очень вероятно, что шок от встречи с гнусным типом из ее прошлого, а также угроза тюрьмы живо излечат ее от амнезии. А вот ему-то что дальше делать? И зачем он только отправился в этот Новый Орлеан, вместо того чтобы остаться дома! Путешествие за прошлым Микаэлы слишком быстро превращалось в настоящий кошмар.
* * *
Первое, что Люсьен увидел на пристани Чарлстона, была чванливая физиономия Брэдфорда Клодфелтера.— Смотрите-ка, кто вернулся, — захихикал Брэдфорд, нагло заглянув Люсьену в лицо. — Надеюсь, приятель, вы уже слышали последнюю новость, о которой только и толкуют в обществе?
Люсьен мгновенно ощетинился: он вовсе не считал Брэдфорда своим приятелем.
— Итак, вы сделались рогоносцем! — Брэдфорд злобно ухмыльнулся. — Не странно ли — человек, которому вы так безоглядно доверяли, отныне ваш злейший враг?
Люсьен с трудом подавил желание вцепиться в дряблую шею Брэдфорда. Однако у него уже не было сомнений в том, что случилось непоправимое.
— Ваша жена и друг вовсю флиртовали на вечере у доктора Торли. Они вместе приехали, потом танцевали не разлучаясь и наконец уединились на галерее. — Брэдфорд выразительно приподнял брови. — Наутро они отплыли на одном из ваших судов; по слухам, их путь лежит в Новый Орлеан.
Не произнося ни слова, Люсьен рванулся к ближайшему экипажу и уже спустя полчаса оказался у себя дома.
— А, наконец-то ты вернулся. — Адриан нехотя оторвался от шахматной доски, но взглянул не на Люсьена, а на сидевшего напротив него Хайрама.
— Я-то вернулся, а вот где моя жена? — требовательно спросил Люсьен.
— Кажется, сплетня дошла до тебя уже в порту. — Адриан неодобрительно покачал головой.
— Вот именно, и донес ее до меня Брэдфорд Клодфелтер, этот самый длинный язык к востоку от Аппалачей. — Люсьен сдвинул брови. — По его словам, моя жена и мой лучший друг вместе покинули город. Какого черта ты ничего не предпринял, Адриан, — загремел он, — почему не остановил их?
— И каким же, интересно, образом? Мне что, следовало ухватить Микаэлу в последний момент за платье или пристрелить Вэнса прямо на пороге?
— Ты должен был запретить им уезжать отсюда!
— Запретить? — Адриан недоуменно взглянул на внука. — Что-то у тебя с памятью неважно, друг мой. Когда я в последний раз что-то запретил кое-кому, закончилось все бедой, хотя действовал я из лучших побуждений. Разве я не предупреждал тебя, что отныне не вмешиваюсь в чужие дела?
Люсьену очень хотелось выместить на ком-нибудь свою злость — лучше всего на Вэнсе Кэвендише, но, к несчастью, этот подонок в настоящий момент бороздил моря вместе с его женой. Гром и молния!
Не успел Люсьен успокоиться, как в дверь осторожно постучали, и Хайрам пошел открывать. На пороге стоял Родди Блэнкеншип, рулевой с судна, которым командовал Вэнс, и нервно мял в руках свой головной убор. Люсьен почувствовал, как в груди у него гулко забилось сердце.
— Ну, что там еще? — прохрипел он. — Давай выкладывай, да поскорее.
Несколько обескураженный таким приемом, Родди неуверенно переступил с ноги на ногу.
— У меня поручение от капитана Кэвендиша.
— Отлично. В чем его суть?
— Капитан просит вас срочно прибыть в Новый Орлеан.
— В самом деле? И зачем же это я ему понадобился?
— Дело в том, сэр, — Родди с трудом заставил себя выдержать пронзительный взгляд Люсьена, — что вашу жену арестовали за участие в бунте против испанских властей.
— Что-о? — завопил Люсьен.
— Он просит вас поторопиться: вот уже четыре дня, как вашу жену содержат в камере.
Адриан побледнел.
— Эй, Хайрам, живо принеси немного бренди, — скомандовал Люсьен. — Для обморока сейчас самое неподходящее время.
Хайрам бросился выполнять поручение, а Люсьен опустился на колени перед Адрианом, который, задыхаясь, яростно обмахивался платком:
— Слушай, дед, мне нужна твоя помощь. Займитесь с Хайрамом покупателями, которым я доставил груз из Бостона. Сделаешь? А я помчусь в Новый Орлеан.
Настойчивый голос внука вывел Адриана из полуобморочного состояния, он часто закивал и выпрямился на стуле.
— Можешь оставить своих клиентов и положись на меня. Поспеши, Люсьен, корабль Вэнса, должно быть, под парусами и ждет.
Люсьен порывисто вскочил и знаком велел Родди следовать за ним.
— Все остальное доскажешь по дороге в порт. Там сразу надо будет заняться грузом, предназначенным для судна, отправляющегося на запад, — его поведет в Новый Орлеан Луи Бичем.
— Если вы собираетесь выкупить жену за эти товары, я бы не очень рассчитывал на это, сэр. — Родди с трудом поспевал за Люсьеном. — Новые испанские власти намного хуже прежних. Уж как ни уламывал капитан Кэвендиш Карлоса Моралеса, который по-прежнему остается в Высшем совете, новый губернатор ни за что…