Фомин Егор. Лестинца

   - Я должен идти дальше, - угрюмо ответил Кан-Тун, полностью погруженный в свои мысли.
   - Но как же они все-таки, - сокрушался Ригг.
   - Что такое? - с участием осведомился Итернир.
   - Как же они, неужто, и правда, нет им охоты дальше идти? Неужто всю жизнь тут сидеть?
   - Кто его знает? - беззаботно пожал плечами тот, - ты, браток думай меньше. Это вредное занятие.
   - Это как же, не думать-то? - удивился охотник.
   - А очень просто, - спокойно пожал плечами Итернир, - ну их подальше со всеми их жизнями...
   Когда они достигли края каменистой равнины - владения Ватаги вечер уже полностью вступил в свои права, и на землю опустилась густая ночь. Звезды дарили сумеречный неверный свет, но даже в этом свете луга и холмы этой части нижних земель казались тихим и спокойным местечком. Словно не велось сейчас охоты за пятерыми спутниками. Словно не был им врагом каждый человек на этих землях.
   Они не останавливались на ночлег. К утру надо было достичь города, созывать жителей, рубить лес. Где-то нужно было достать повозки и как-то разобраться с наградой за их голову. Время было дорого. Необходимо было не давать принцам из замка воспользоваться взятой ими властью. Они, главным образом и рассчитывали, что за прошедший день еще не всех охотников известили о награде, и охота еще не началась во всей своей полноте.
   Итернир, все стонал, по поводу того, что вновь не удастся спокойно поспать. Говорил что-то про то, что тот, кто способен разбудить человека - способен на любую подлость, а уж кто не дает ему спать, тот и вовсе...
   Все вокруг было спокойно и тихо. Ланс шел впереди, держа копье наперевес, но никто ничего не подозревал. И совершенно неожиданно, Ланс вдруг с силой метнул свое копье в траву у дороги, и тут же послышался чавкающий звук вошедшей в тело стали.
   И вновь все стихло. Ни птицы ни сверчки не нарушали тишины здешней ночи.
   Ланс сошел с дороги и спокойно, не обращая внимания на оторопелых спутников, высвободил копье и вытер его об одежду убитого. Им оказался человек средних лет с очень сосредоточенным лицом. Он даже глаз не успел закрыть, так неожиданна была смерть. Одет был в кожаную куртку, усыпанную множеством кармашков и ремешков.
   - Странное дело, - покачал головой задумчиво Итернир, - твои враги даже глаз не успевают закрыть.
   - Зато уходят легко, - невозмутимо и не задумываясь, ответил Ланс.
   - Да уж, - хмыкнул Итернир.
   - Но я-то как же не учуял, - виновато проговорил Ригг.
   - Ветер, - ответил что-то очень разговорчивый сегодня Ланс.
   - Да оно-то понятно, - вздохнул Ригг, - что он против ветра лежал. Да только плохому стрелку завсегда э-э... пальцы мешают.
   Вид у Ригга был очень виноватый.
   До города добрались уже под утро. Когда вошли в зал трактира, там уже ели трое крестьян, очевидно завезших на рыночную площадь свои повозки, и сидели, неторопливо потягивая из кружек шестеро человек, хотя и без доспехов, но при оружии. Не разговаривали. Как только спутники вошли, все шестеро оставили прежние занятия и потянули оружие из ножен.
   - А их я знаю, - кротко проговорил Шетен, - они приходили, и была драка. Драка это всегда. Драка плохо. Шетену плохо, когда драка.
   - Ребята! - вдруг перекрыл все обрадованный рев Грола, который тоже уже был здесь, бесцельно перекатывая под столом уже осушенные кувшины, - Я уж думал вы, ик, сгибли! Првльно! Так их!..
   - Грол! - радостно заорал Итернир, не обращая внимания на не совсем понятное окончание речи Грола, - ты уже здесь!
   - А как же?! - искренне удивился тот, настолько что удалось встать из-за стола, и он тут же облапил Ригга, - Здорово! И тебе привет, малый! Как топор новый?! Ик!
   Принцу с трудом удалось увернуться от неоднозначной смеси вчерашнего и сегодняшнего перегаров, но даже и его обнял Грол.
   Шестеро из тех, что при оружии, несколько обескураженные реакцией Грола, подумав, решили чуть обождать.
   - Эй!!! - вновь жалобно задрожали стены от грома голоса бывшего воеводы, - Шетен! Толстячок! Двай-ка, пкрми ребят!
   Шетен, что-то бормоча, суетливо принялся за дело.
   - Ну, ребята! - меж тем бушевал Грол, - а вас как объявили вне закона, так... ик! Ох! Не могу... - он прервался, прикладываясь прямо к кувшину, - не поверите как душа горит! Думал уж, ноги вашей здесь не будет из-за этих лихоимцев! Ну да сейчас мы им все объясним! Доходчиво!
   И начал опасное движение в сторону охотников. Среди тех прокатилась легкая волна непонимания.
   - Погоди, Оружейник, - придержал его Итернир, - мы с такой штукой вернулись, сдуреть можно!
   - Как пгоди?! - искренне удивился Грол, - Или я сюда не подраться пришел?!!
   - Сядь, - мягко проговорил Итернир, - выпьем. Вон, Ригг с тобой выпьет сейчас.
   Ригг, повергнутый в легкое недоумение относительно собственных намерений, все же сел рядом с Гролом.
   - А-а, Рик! - протянул тот, - один ты и есть человек! Остальные... ик!.. о-ой...
   Шетен, наконец, принес миски с едой, все уселись и Итернир громко, так чтобы слышали все в трактире сказал:
   - Внимание! Слушайте! Слушайте вы, почтенные горожане и вы, почтенные крестьяне! Среди нас тот, кто может помочь нам всем пройти дальше, по Лестнице! Вверх!
   - Лестницы дальше нет, - убежденно сказал один из крестьян.
   - Есть! - не менее убежденно ответил Итернир, - Лестница не кончается, а просто обрывается! И вот этот парень, - показал на Крына, - сможет построить мост на ту сторону!
   - Что с того? - недовольно спросил другой крестьянин.
   - Все просто! - все так же убежденно ответил Итернир, - мы вместе, все вместе построим мост и уйдем дальше! Наверх! Вспомните, почти все из вас когда-то пришли сюда, чтобы идти дальше!
   - Я здесь родился, - спокойно сказал третий крестьянин, и после этой фразы все присутствующие вновь обратились к прежним занятиям.
   Ошарашенный тем, что даже на Грола речь не произвела впечатления, Итернир замолк. И уже успел понять, что все потеряно, и помощи они не найдут, как один из охотников встал и, подойдя к столу, протянул руку:
   - Я, Нерк из Шарине, - твердо и уверенно начал он, - даю вам свою руку и говорю: я хочу уйти отсюда!
   А потом все вышли на рыночную площадь и созывали жителей городка. И долго говорили. И убеждали тех, кому уже давно ничего не было надо. И тех, кто боялся потерять нажитое здесь. Говорили о ненависти к принцам и гвардейцам и о том, что у всех были причины идти вверх по Лестнице. И вспоминали люди один за другим, что они Восходящие. Но были и те, кто родился и вырос здесь, на Лестнице и не видел другой жизни.
   И споры могли продолжаться до вечера. Но как только солнце стало подбираться к полудню, на площади появились солдаты. Двадцать гвардейцев. Было приказано высочайшим повелением всем разойтись, а объявленным вне закона сложить оружие. Но первыми встали против них те, кто только сегодня вновь почувствовал себя Восходящим. Не было убитых, но солдаты оставили город горожанам.
   Все стало ясно многим из тех, кто раньше не решался и уже Грол командовал вовсю ополчением, щедро рассыпая вокруг громоподобные команды. И уже вызвались гонцами те, кто донесут весть о мятеже до дальних хуторов и разыщет козопасов. По всему городу искали подводы для леса и фуража, и к закату вереница повозок двинулась к роще.
   15
   Широкие массивные челюсти местной породы козлов, выведенной специально для перевозки тяжестей, флегматично пережевывали жвачку. Создавалось впечатление, что они с одинаковым безразличием перетирали бы клевер и стальную якорную цепь. Этих животных вообще трудно было уже назвать козлами, столь они были массивны и широки.
   Принца не переставало удивлять, какого разнообразия пород достигли эти животные здесь, на Лестнице. Поскольку никаких других копытных животных, кроме невесть как попавших сюда горных козлов, в этих местах не водилось, местные крестьяне вывели огромное количество пород для их нужд. На козлах здесь пахали, для еды разводили специальные мясные породы, из козьего молока готовили даже хмельной напиток, были тягловые породы и вьючные. Удивительно, думалось принцу, как только еще не вывели скакового козла.
   Однако думы эти главным образом отвлекали Кан-Туна от мук безделья, поскольку рубить лес вместе со всеми он не считал достойным его происхождения.
   Опушка рощи вокруг принца кишмя кишела звуками, действием и людьми. Трещали падающие деревья, блеяли впряженные в телеги козлы, кричали лесорубы, раздавались звучные команды и много еще звуков смешивало все вокруг в недоступную пониманию суетливую мешанину муравейника.
   Всего к этому утру собралось двадцать девять человек и люди еще прибывали. Крестьяне и некоторые горожане прибыли со своими телегами и скотом, обеспечив мятеж обозом.
   - Эгей! - раздался шумный возглас, - кто у вас тут главный?!
   Кричал вооруженный высокий человек, остановившийся возле обоза, обнимая за талию столь же высокую, хотя и ниже его вооруженную женщину. Кан-Тун, ни минуты не колеблясь, подошел поближе. Тут же возник и Итернир, обнаженный по пояс, с топором в руках. Грол оставив здоровое бревно, которое он помогал грузить на подводу, подошел, как распорядитель и военачальник мятежа.
   - Здравствуй, Гривен, - прогудел он мужчине и приветствовал женщину, - и ты здравствуй, Шершень.
   - Здорово и тебе, Грол Оружейник, - весело ответил мужчина, ты тут что ль за главного?
   - Вроде я, - исчерпывающе объяснил тот.
   - Мы тут подумали, с милой, - нежно поцеловал женщину в висок Гривен, - и решили к Ёнку послать этих принцев. Только объяснил бы ты, из-за чего весь переполох? Хотя учти, мы все одно с вами!
   - Это вот они, - указал Грол рукой на Итернира с принцем, - они все и затеяли.
   - Ты бы представил тогда нас, - попросил Гривен все так же приветливо улыбаясь.
   - Да вы сами, - пожал плечами Грол.
   - Идет, - улыбнулся мужчина, - я - Гривен из Карта, а эту красавицу зовут Нежень Шершень, и поверьте, прозвище это досталось ей совсем не дешево.
   - А дети ваши где? - грозно спросил вдруг Грол, - вы что?! Тут же для Прали вскоре самый пир будет!
   - Мы с милым, - проговорила женщина нежным но сильным и глубоким голосом, - решили оставить грядки и соху, а детей оставили Толстому Парку. Ты же их знаешь. И зверушек всех наших им отдали.
   - Да, Грол, мы тут подводу привели, распорядись, чтобы не пропала, - подхватил мужчина. Так что же у вас тут делается?
   Итернир загляделся на эту парочку и не сразу поспел с объяснением происходящего. Но пара действительно заслуживала внимания. Он был высок, и статен. Подтянутая фигура так и дышала благородством, но это не был аристократизм принца, а честь слова и прямота взгляда, твердость руки и верность дела. И она была под стать и ростом и выправкой. У обоих были темно-каштановые вьющиеся волосы, только у нее - распущенные, падающие волной на спину, а у него - стриженные. Оба были полны какого-то лучистого счастья и веселья и их серые глаза делали лица обоих нежно улыбающимися, если не миру вокруг, то друг другу. Впечатление радушия и доброжелательности не портило даже то, что оба были вооружены. Он имел плотный пластинчатый доспех на кольчужной основе, защищающий главным образом плечи и грудь, на ней же была обычная кольчуга с нашитыми пластинами, но доспех ее был как-то по-женски элегантен и тонок. Предплечья обоих защищали наручи. Оба были в сапогах и узких штанах, а на поясах красовались мечи. У нее - тонкий и прямой меч, у него чуть потяжелее.
   - Да дело-то простое, - наконец спохватился Итернир, - можно построить мост на другую сторону Лестницы, и уйти дальше. Все, в общем-то.
   - Ну, да большего и не надо, - подмигнул ему Гривен и, склонившись к уху спутницы, чуть слышно спросил ее, - верно, Неженюшка?
   - Верно, милый мой, - ответила она жарким поцелуем.
   - Ну, Грол, - с сожалением повернул голову Гривен, но объятий не разорвал, - распоряжайся, куда нам идти.
   - Вы оба при оружии, - тут ответил Грол, - ступайте к обозу да глядите в оба.
   - А то смотри, - предложил Гривен, - я ж теперь после фермы своей и пахать и сеять могу...
   - Выполняйте! - оборвал Грол, разворачиваясь.
   - Есть! - усмехнулся Гривен, и они все так же в обнимку пошли в караул.
   - Пойду, к Крыну, пожалуй, - сказал Итернир, после того, как они скрылись за обозом.
   - Постой, - остановил Кан-Тун, - слушай. Все эти люди... В общем, ты не боишься кинжала?
   - Чего?
   - Ты не боишься, что нас предадут?
   - А-а, - понял Итернир, - ты думаешь, что за нашу голову все еще объявлена награда? Так эти люди не привычны к таким штукам как яд в дворцовых покоях. Герои! Да они все прямее топора! Так что, если нас решат убить, то все будет честно, а смерть от меча обычное дело, где бы ты ни был. Ну ладно, я пойду... Только, что же ты не работаешь?
   - Я... - набрал было в грудь воздуху принц.
   - А- а, - оборвал Итернир, - не государево это дело...
   - Постойте! - вдруг остановил его чей-то вскрик.
   Оба, и принц и Итернир, оглянулись, к ним подошел невысокий парень, молодой еще, почти мальчик.
   - Я слышал, вы собираетесь мост строить... - неуверенно начал он.
   - Да, - очень серьезно ответил Итернир, - и что?
   - Я с вами пойду! - выпалил парень и скороговоркой продолжил, я здесь родился. А мой отец, как в батраках отработал, землю пашет. Только это неправильно! Он же воин, а воин не должен!.. и он не хочет ничего!.. Даже я случайно, он пьяный был... Он пьет много. Он даже сам стеблевку гонит! Только стебли и выращивает. А когда про вас услыхал вчера, только напился и уснул. А я как услышал про вас, сразу понял - мне с вами надо! Меня Торок зовут. Отец даже доспехи забросил и меч заржавел. А когда я про вас услышал... А когда он уснул, я почистил и сюда. Я хочу воином быть! Я Лестницу хочу пройти! Возьмите меня с собой! Я...
   - Нет! - резко оборвал Итернир.
   - Почему? - удивился принц.
   - Молод.
   - Он не моложе Крына, - рассудительно ответил Кан-Тун.
   - Моложе, - ответил Итернир, посмотрев принцу прямо в глаза, и принцу показалось, что в этот момент тот постарел лет на двадцать.
   - Уходи, мальчик, - ответил Итернир, парню.
   У того затряслись губы.
   - Я не уйду, - упер он взгляд в землю, - я с вами... даже если прогоните, все равно за вами идти буду...
   - Вытащи меч, - тогда сказал Итернир.
   Парень засуетился, развернул большой сверток, достал меч, широкий и тяжелый, но поднял его твердой рукой.
   - Готов? - спросил Итернир.
   - А вы? - недоуменно распахнул тот глаза, видя, что Итернир свой меч оставил в ножнах.
   - Ты готов? - переспросил Итернир.
   - Да, - вновь опустил голову парень.
   Вокруг них уже собирался народ. На лицах людей появлялись ухмылки.
   - Эй! Иди сюда, Унвар! Здесь щенка учить будут! - раздавались возгласы.
   Но Итернир быстро шагнул к парню и, толкнув раскрытой ладонью в грудь, опрокинул его навзничь. Под веселье остальных.
   - Уходи! - проговорил он, даже не подавая руки, чтобы помочь подняться.
   - Нет! - задрожали слезы в глазах парня, - я не хочу! Я не хочу как отец!
   - Ты что, считаешь отца слабым? - грозно вдруг спросил Итернир.
   - Да! - закричал вдруг тот, - Да! Да!!!
   - Никогда, - с неожиданной злостью сгреб его за грудки Итернир, - никогда не говори так про отца. Приключений хочешь? Стать героем?! Да ты о нем-то подумал?! Сейчас он с ног сбился, голову потерял?! Да ты!..
   - Погоди, - схватил его вдруг за руку подоспевший Ригг, - чего ты на парня-то взъелся, людей собрал?
   Итернир вдруг остынув, поднял глаза, полные необратимой тоски на Ригга:
   - Не понимаешь?
   - Да понимать-то понимаю... - ответил Ригг, - сам чай не диким жил. Да только криком тому делу не поможешь...
   - Да, - согласился Итернир, и руки безвольно опустились, правда. Не поможешь.
   Он развернулся и пошел в сторону.
   - Ты хорошо все решил? - наклонился Ригг к Тороку.
   Тот кивнул.
   - Вон того дядьку видишь? - показал Ригг на Грола, тянущего бревно, - его Гролом зовут. К нему подойдешь, он сперва-то, правда, осерчает... хотя нет. Иди-ка лучше вон к тем мужикам, видишь, ветки обрубают?
   Парень опять кивнул.
   - Вот, - продолжил Ригг, - подходи, бери топор да работай со всеми. А там видно будет, - напоследок улыбнулся он ему, - ну, ступай!
   Сев в сторонке, наедине с собой, Итернир чуть отошел от неожиданной даже для него самого вспышки. Поневоле, глядя на этого мальчишку, вспомнил самого себя. Вдобавок ко всему, давила усталость, он не спал уже которую ночь подряд. Но с того места, где сидел, было хорошо видно работающего Крына и Итернир, завороженный этой картиной, тем, каким ему никогда не быть, отвлекся от своих мыслей.
   Крын работал вдохновенно. Скинув рубаху, крепко сжимая новый топор, он был упоен своей силой. Не замечал усталости рук, и вообще ничего кругом. Его не смущало то, что он валил лес боевым топором. Рубил, хотя и частыми, но широкими тяжелыми ударами, откалывая огромные куски дерева за раз. Топор был, словно, продолжением рук Крына и вся угрюмая, недобрая мощь оружия сейчас работала, словно молот кузнеца. Все тело двигалось одновременно, подчиненное одной идее работы. И смотреть на эту гармонию духа и тела было как-то по-особому приятно. С одной стороны, брала легкая зависть перед умением парня, а с другой стороны любой наблюдатель приходил в восторг от силы, лучащейся от этого человека. И не верилось сейчас, что обычно Крын был молчаливым увальнем, не способным толком связать и двух слов.
   Однако солнце упорно лезло к зениту и надо было двигаться вперед. Итернир встал и подошел к Крыну:
   - Послушай-ка, - обратился он, тот приостановился, утирая заодно рукой пот с глаз, - погляди, сколько уже бревен заготовили, надо бы знать, сколько еще надо.
   Крын молча кивнул, огляделся и пошел к подводам. Окинул их цепким, хозяйским взглядом, не видя ничего вокруг кроме них, оценил, сколько еще деревьев свалено, и веско сказал:
   - К полудню тронемся.
   - Ясно, - ответил Итернир и крикнул, - Эй, принц! Грол!
   Крын отправился работать дальше, а Кан-Тун с Гролом подошли.
   - Тут мастер говорит, - объяснил Итернир, - что к полудню заготовит достаточно. Надо будет трогаться. Только вот незадача, людям бы отдохнуть надо, работали как проклятые всю ночь. Да и надо бы уже гонца слать в Ватагу, или как, а, принц?
   - Отдыхать сейчас нельзя, - веско прогудел Грол, - как к обрыву уйдем, там отдыхать станем.
   - С этим ясно, - вывел Итернир, - Да-а, безрадостная перспективка! А с принцами что? А, Кан-Тун, ты же у нас знаток дворцовых обычаев?
   - Скорее всего, - никак не отметил принц попытку задеть его, они вышлют отряд к вечеру, так, чтобы ночью нас застать на привале. Так что надо посылать гонца прямо сейчас.
   - Понятно, - проговорил Итернир, - надо самого ногастого выбрать. Только где же среди вас, воинов бегуна-то найти?
   - Этот ваш, - проговорил Грол, - Ригг. Подойдет. Он, по выправке, охотник.
   - Ладно, - подытожил Итернир, - ты его сам тогда и отправь.
   - Эгей! - раздался возглас, - Козопасы идут!
   Большинство оставило работу поглядеть на вновь прибывших.
   К обозу неспешно двигалась группа человек в десять, гоня за собой десяток коз. Все были в безрукавках, из козьих шкур, в обуви из них же. Вооружены были кто длинным кинжалом, кто легким топориком, кто большим ножом, а кто тесаком или короткой саблей. Шли они весело, перебрасываясь шутками и громко смеясь. Один из них вдруг остановился и начал шарить руками по земле.
   - Ты что, Гурко? - послышался возглас одного из них.
   - Да люльку свою обронил.
   - Что там?
   - Да то Гурко люльку обронил. Шукает!
   - Эй, Гурко!
   - Что там?
   - Люлька-то твоя за поясом!
   - Эге! И то верно!
   Искавший вынул из-за пояса курительную трубку с тонким чубуком и начал раскуривать ее.
   - Эгей! - крикнул один из них, когда они подошли совсем близко, - кто у вас тут самый старшой?!
   - Я, - выступил вперед Грол.
   - Принимай! Тут со мной осьмнадцать бойцов, считая коз!
   - Ты еще ножи ваши посчитай! - крикнул кто-то из лесорубов.
   - А с ножами-то будет и все двадцать семь! Я ж считал!
   Только Грол мгновенно всех разогнал на разные работы. Хотя и после того из разных концов то и дело слышались шутки пастухов.
   16
   Солнце склонилось за горизонт, и мир вокруг погрузился в серые сумерки. Кричали впряженные козлы и погонщики, щелкали кнуты. Все кругом было наполнено скрипом дерева, бряцанием стали и топотом копыт и ног. Люди бежали. Бежали, пытаясь обогнать других людей, пытаясь успеть проскочить, пока их не догонит войско принцев. Люди бежали, подгоняя не привычных к бегу животных, на пределе сил. После долгого трудового дня, они бежали.
   Всего под знамена собрался сорок один человек. Грол выделил четырнадцать человек в обоз, во главе с Крыном. Главным образом это были крестьяне и те, кто родился и вырос здесь, на Лестнице. Остальным, призванным прикрывать и защищать первых с оружием в руках, велел, поначалу, отдыхать на повозках. Но когда не вернулся вовремя Ригг стало ясно, что план провалился и единственное, на что могли рассчитывать люди - это успеть добежать до земель Ватаги. И тогда бежали все. Бежали, задыхаясь и валясь с ног, а кто-то даже пытался толкать повозки.
   - Ригг так и не вернулся, - догнав Грола, доложил Итернир, знать бы, что случилось, может сгиб парень?
   - Кто знает? - бросил на бегу воевода.
   Веселей всего и привычней, держались пастухи. Они, хотя и преодолели бегом все расстояние от степей, ставших им домом, до вырубки, сейчас бежали, как ни в чем ни бывало, подбадривая остальных словом и делом.
   - Эгей! - раздался вдруг голос из хвоста колонны, - принцы идут!
   Грол остановился, напряженно вглядываясь вдаль.
   - Идут, - тут же остановился и Итернир, тяжело дыша, - их человек сорок. Вот Ёнк возьми этого атамана, и не тоскует же по нем Праля!
   - Не к месту ты Пралю помянул, - угрюмо заметил Грол и, оглядевшись, звучно скомандовал, - к холму! На холм повозки и в круг! Живее!
   Обоз послушно свернул с дороги, направляясь к указанному воеводой холму.
   - Обозники внутрь! Вои ко мне! - продолжал Грол.
   Спешно выпрягались козлы, сгонялись внутрь круга повозок на вершине холма. А солдаты из замка быстро приближались.
   Грол критически осмотрел двадцать шесть воинов в его распоряжении, и, почти не думая, принялся расставлять их. Поставил пятерых, во главе с Гривеном защищать правый фланг, прижатый к узкой, но глубокой лощинке, подрезавшей подошву холма. Всех пастухов отправил на левый фланг. Их задача была труднее всех: не допустить прохода врага в обход главных сил к обозу. И всего одиннадцать человек осталось на центр. Он вышел вперед и громко сказал:
   - Стоять крепко, вои! Видно, помощи нам не будет. Вам тяжелее всего придется, пастухи, если пройдет враг, да пожжет обоз, некуда нам будет идти! Вашу козу, через копыто! А вы, там, в обозе, никуда не выходить, что бы не сталось! Слышите?
   Из-за кольца повозок ответил нестройный хор голосов.
   - Учись, - толкнул Принца в бок Итернир, - если государем хочешь быть, должен уметь и полки водить. О как! Почти в рифму!
   Его толкнули под локоть, втискиваясь между ним и Лансом. оглянувшись, Итернир с удивлением обнаружил Крына.
   - Ты Крын - бык! - возмущенно воскликнул он, - самый настоящий! Но не потому, что здоровый, а потому, что скотина! Что с нами будет, если ты погибнешь?! Из нас же никто строить не умеет.
   - А че? - невинно хлопая глазами, ответил Крын, доставая топор из-за пояса, - коль вы тут... в смысле того... так и обозу несдобровать.
   - Не лезь на рожон, - сказал Ланс, подвигаясь, - бей только наверняка. Из строя не уходи!
   - Я это... - ответил тот, - постараюсь.
   - Воины! - продолжал меж тем Грол, - герои! Вы давно оставили свое оружие! Вспомните его сейчас, ибо нужны не ваши смерти, и Праля должна плясать не на ваших костях! А на костях этого гнидника! - он указал своим шестопером на солдат, растягивающихся цепью в двух сотнях шагов, - Не за жизнь свою стоим сейчас. За судьбу!
   Воины молча внимали. Они давно не брались за оружие. Многие думали, что уже никогда не вернется то время и та судьба, что привела на Лестницу. Теперь же многие вспоминали, что звали их в далеком сейчас мире Ураган, Лютый, Волк, Лесной Демон, и много еще прозвищ придумывали люди для них, во имя их подвигов. Все они были герои. Простому человеку сюда было не добраться. И оружие в руках, и предчувствие битвы вгоняли в приподнятое состояние.
   Итернир огляделся. Справа приготовился к схватке Кан-Тун, сосредоточенно сжав губы. Он боялся сейчас, этот гордый отпрыск древнего рода. Слева стоял Крын все с той же безмятежностью, хотя угрюмо покачивающийся в руках топор, налитый угрюмой силой, не выглядел столь безобидно. Топор словно чувствовал кровь, что прольется сейчас на траву. За Крыном стоял Ланс, спокойно опираясь на копье. И смотрел на врагов с тем же безразличием, с каким смотрел и на свою пищу, и на бездну под ногами, на краю Лестницы, и на солнце. Слева от Ланса стоял тот мальчишка, Торок. Он уже облачился в отцовы доспехи, которые не очень-то хорошо сидели на нем, и сосредоточенно сжимал меч. А справа от принца был невысокий незнакомый парень лет восемнадцати. Как-то не верилось, что он дошел сюда сам. Коренастый, среднего роста, в простой кожаной безрукавке и широких холщовых штанах. Соломенные кудри развевал легкий ветерок, а серо-зеленые глаза на простоватом лице лучились бесшабашной удалью и сулили множество бед врагам. Он не был похож на песенного героя, победителя драконов и чудовищ, но секира, не из самых маленьких, держалась в руках, так, словно родилась там.
   Солдаты принцев остановились в сотне шагов, и вперед вышли четверо принцев и человек, которого Кан-Тун помнил как капитана замковой стражи. Один из них махнул рукой, приглашая на переговоры.
   Грол с принцем выступили вперед, подозвали Итернира.