Фостер Алан Дин. Момент волшебства

   Маджа, безусловно, забавляло замешательство друга.
   – Да не волнуйся ты, приятель. Все выдры себя так ведут. Потому что мы по-настоящему дружественные и любящие. – Он притянул к себе Куорли.
   – Не правда ли, детка?
   Она снова издала свое обычное хихиканье. Джон-Том осторожно взглянул, не собирается ли Куорли снова наброситься на него. Он попытался представить, как она хихикала, протаранивая грудную клетку кому-нибудь из броненосных.
   – Ну, давай, парень, познакомься с остальными.
   Мадж, обхватив Джон-Тома за талию, повел его к лагерю. Другой лапой он крепко обнимал Куорли.
   Дальше все походило на пребывание в ступке, полной орехов, думал Джон-Том, пытаясь разобраться в толпе новых друзей. На него навалилась, толкаясь, пихаясь, пожимая руки, целуя, пребывающая в постоянном движении компания рыболовов. Они задавали вопросы с такой скоростью, что «сверхзвуковая» была бы слишком слабым эпитетом. За последние месяцы он, казалось, научился общаться с одной выдрой.
   Однако попытка разговора одновременно с одиннадцатью была явным превышением возможностей нормального человека. Вскоре юноша сдался, позволив неиссякаемой энергии и возбуждению своих спасителей накрыть его волной эмоций.
   Некоторые выдры были выше и тоньше Куорли, но никто не мог тягаться с Норджилом по толщине. Были здесь и самки, и самцы. Все свободно общались, и, хотя некоторые были как-то связаны между собой, формальных отношений наподобие семейных у них не существовало.
   Главой этой анархической компании была старшая самка с серебристым оттенком меха по имени Мемоу. Она оглядела воскресшего человека пристальным взглядом.
   – Что ж, – наконец произнесла она деликатно, – мех у тебя коротковат, а ноги длинноваты, но у меня, например, многовато годков и маловато зубов, и ничего.
   Она усмехнулась, продемонстрировав неполный комплект зубов. Похоже, это ее не волновало. Наблюдая за Мемоу, Джон-Том решил, что ее вообще мало что может обескуражить.
   – Добро пожаловать к нам.
   – Я высоко ценю ваше приглашение, мэм. Мадж и я, мы… – Он запнулся, поглядев мимо матроны. Аккуратно сложенные у стены одного из укрытий, сухие и практически непопорченные, лежали его посох, рюкзак и, что важней всего, его незаменимая дуара. – Вы спасли наши вещи!
   – Естественно, приятель, – сказал Мадж. – Или ты думаешь, что сначала мы бросились искать тебя?
   Собравшиеся вокруг выдры рассмеялись, оценив юмор.
   – Неудивительно, что ты спелся с этой компанией, – парировал Джон-Том. – Ведь они смеются даже твоим дурацким шуткам.
   – Что он сказал? – спросил маленькую Сплитч Кноркл. Последний был самым большим и сильным в группе, всего на полфута ниже Джон-Тома.
   Сплитч, напротив, была крошечной самочкой с густым мехом.
   – Не поняла. Мадж говорил, что он учился на юриста.
   – Хм, – хмыкнул Кноркл, как будто этим объяснялось все.
   Мадж обратился к Джон-Тому:
   – Ладно тебе, шеф. Давай только не будем сейчас петь. Мы же только что подружились. Ты ведь не хочешь с ними распрощаться, правда?
   Мемоу погрозила Маджу пальцем.
   – Ну же, будь поласковей со своим другом. Не беда, что до него все доходит с трудом. Ему пришлось намного хуже, чем тебе, – ведь это его чуть было не убили эти ужасные насекомые. – Повернувшись, она по-матерински улыбнулась Джон-Тому. – Ни о чем не беспокойся, малыш. Я прослежу, чтобы этот сопляк попридержал свой язык, пока я рядом.
   – Все в порядке, Мемоу. Я привык. Такова его манера. Сарказм ему так же необходим, как дыхание.
   – Хм, ничего не имею против острых зубов, но не переношу острых языков. Однако если тебе все равно, я оставлю вас в покое.
   – Знаешь, твое предложение присоединиться к вам очень любезно. Я люблю рыбалку, не говоря уж об этом парне, но, боюсь, мы не сможем принять приглашение.
   В ответ раздалось несколько разочарованных вздохов, но ничто не могло сравниться со страдальческим выражением, появившимся на морде Маджа.
   – Ну, кореш, неужели мы не можем остаться здесь еще немного? Так приятно для разнообразия пожить в безопасности среди друзей. – Он взял Джон-Тома под руку и, отведя его в сторонку, заставил пригнуться, чтобы зашептать прямо в ухо:
   – К примеру, здесь полно еды, босс. Мы ушли от броненосных, здесь хорошая компания, много смеха, песен и, кроме того, – он еще понизил голос, – и малышки: Куорли, Сплитч и Сэссвайз. Горячи, как озеро, в которое ты бросил Малмуна. Говорю тебе, приятель, нам нужно…
   Джон-Том выпрямился, окинув выдра уничтожающим взглядом.
   – Мне следовало бы догадаться, что все твои аргументы основаны на низших инстинктах, Мадж. Ты руководствуешься зовом гормонов, а не разумом.
   – Ну и задница же ты, кореш, ежели хочешь утащить меня от целой кучи жаждущих красоток, чтоб отправиться в чужой город на переговоры с каким-то злым волшебником. Нет, ты точно тронутый.
   – Может быть, они отправятся с нами – покажут дорогу?
   Мадж яростно затряс головой.
   – Не надейся. Это ж компания рыбаков, забыл? Они плавают по озерам и заходят лишь в маленькие порты – поторговать. Им не нужны большие города вроде Квасеквы.
   – Не нужны?
   Джон-Том, повернувшись, направился к шумной толпе их веселых спасителей. Мадж плелся сзади, пытаясь поймать друга за рукав.
   – Ну, парень, постой минутку. Что ты хочешь им сказать? Ежели они хорошо тебя приняли, это еще не означает, что одно неосторожное слово не может настроить их против нас. Послушай же меня, приятель!
   Проигнорировав слова друга, Джон-Том подошел к Мемоу.
   – Твое предложение мне очень понравилось, но мы в самом деле не можем остаться с вами. Понимаешь, нас послали по чрезвычайно важному делу, и оно близко к завершению.
   Мадж закрыл лицо лапами и со стоном повалился на спину.
   – Чтоб мне провалиться! Он хочет все рассказать, идиот чертов!
   Чаропевец именно это и собирался сделать.
   Аудитория слушала, затаив дыхание, пока он не кончил рассказ.
   – Вот почему, – заключил Джон-Том, – боюсь, мы не сможем принять ваше предложение. Нам предстоит еще много работы, которую я с радостью променял бы на несколько месяцев охоты и рыбалки.
   Выдры тотчас принялись обсуждать услышанное и спорить. Страстность этих дебатов слегка ошеломила Джон-Тома, но все дерганья за уши, укушенные носы и разнообразные проклятия в конечном счете привели к полному консенсусу.
   Первой, поигрывая ожерельем, заговорила Дрорч.
   Ожерелье напоминало тяжелый серебристый шнур и сияло на солнце.
   – Что вы сделаете вдвоем против правителей Квасеквы?
   – Все, что сможем. Все, что должны. Может быть, там совсем неопасно и не будет никаких проблем, если мне удастся найти общий язык с этим Маркусом Неотвратимым. Если мы сможем достичь взаимопонимания, то потом будем рыбачить сколько душе угодно.
   – Я бы на это не рассчитывал, – медленно сказал Фрэнджел. – Судя по тому, что я слышал об этом типе… Говорят, Маркус поднял налоги не только в городе, но и в окрестных землях.
   – Значит, повысят налоги и на наш улов, – зло пробормотал Вапп.
   – Ну, мы никогда не платили налогов Квасекве и не собираемся! – объявил Флатцэссэйрэнгелик.
   – Точно… Да-а… Никогда! – Все подхватили этот протестующий выкрик.
   Мемоу, подняв лапу, призвала к тишине.
   – Где ты слышал об этом, Фрэнджел?
   – В самой Квасекве, когда в последний раз заезжал туда за продуктами. Два типа зачитывали указ на углу улицы.
   Джон-Том, поджав губы, уставился сверху вниз на Маджа.
   – Значит, они никогда не бывают в больших городах, да?
   Выдр в ответ вымученно улыбнулся, ища какую-нибудь большую нору, чтобы убраться с глаз долой.
   – А что еще ты слышал? – выпытывала Мемоу у молодого выдра.
   Фрэнджел облизнул губы.
   – Слышал, что этот Маркус собирается требовать от всех присяги на верность. Не Квасекве, а лично ему.
   – Это возмутительно… Не бывать этому… Пусть катится в Зеленые Всхолмья, если думает, что сможет навязать это всем!
   Мемоу повернулась к Джон-Тому, и крики оборвались.
   – Ты все еще не дал четкого ответа на вопрос Дрорч, человече. Если ты не найдешь общего языка – что бы это ни значило – с Маркусом Неотвратимым, как ты собираешься заставить его прекратить свою деятельность?
   – Естественно, наши действия будут зависеть от его реакции. Если он станет упорствовать и откажется сотрудничать, что ж, у меня есть разрешение великого волшебника Клотагорба, моего наставника, поступать так, как я сочту нужным в интересах жителей Квасеквы. Как сообщил вам Мадж, я в некотором роде чаропевец. Это известно Броненосному народу, поэтому они так стремились захватить меня.
   – Жуки начисто лишены элементарного вкуса, – проворчал Мадж.
   Он стоял немного в стороне с угрюмым видом и отказывался принимать участие в разговоре.
   – Предположим, что твоя волшебная сила действует. Ты всерьез считаешь, что сможешь превзойти этого мага? По слухам, он необычайно могуч. Он нанес поражение знаменитому Оплоду Хитроумному.
   – Как я уже сказал, – ответил старой выдре Джон-Том с уверенностью, которой, однако, не испытывал, – мы сделаем все, что необходимо.
   Он пробрался сквозь толпу выдр, чтобы подобрать свой рюкзак, забросил его за спину, проделал то же с дуарой и взял свой посох.
   Затем со значением глянул в сторону одинокой фигуры, стоящей отдельно от остальных.
   – Мадж!
   – Что?! – прорычал выдр не оборачиваясь.
   – Нам пора.
   Мадж грустно покачал головой.
   – Вот, всегда так!
   Испустив тяжкий вздох, он поплелся за Джон-Томом, который направился к берегу.
   Сзади напряженно совещались рыболовы, сдвинув головы в круг, что со стороны походило на команду регбистов, сгрудившихся вокруг мяча.
   Первым поднял голову Фрэнджел.
   – Постой-ка, человече! Мы идем с вами.
   Помедлив, Джон-Том повернулся.
   – Это чертовски благородно с вашей стороны, и нам, безусловно, было бы веселее в компании, но это – не ваша драка, у вас нет тех обязательств, что у меня.
   – Да ну тебя с твоими обязательствами! – заявила Куорли. – Мы не собираемся оставаться здесь и терпеть, чтобы нас душили налогами.
   – Вот это правильно! – сказал Джон-Том. – Никакого налогообложения без представительства.
   – И этого мы тоже не желаем! – зло бросила Сэссвайз.
   Джон-Тому осталось только пожалеть о своей реплике. Куорли придвинулась к нему поближе.
   – Во всяком случае, тебе не обойтись без нашей помощи, Джонни-Том.
   – Это почему?
   – Ведь у тебя больше нет лодки.
   «Из-за всей этой кутерьмы я стал хуже соображать, – подумал он. – Такую важную деталь упустил из вида».
   – Думаю, нам придется попросить у вас плот или что-то в этом роде.
   Броненосный народ уничтожил наш. Не могли бы вы нам одолжить один из ваших?
   – Не будь дураком, – подмигнула она и присоединилась к суете своих товарищей.
   Джон-Том остолбенело наблюдал, как выдры свернули лагерь, упаковали вещи и приготовились к отплытию. Все заняло около пяти минут. Во всяком случае, судно было всего одно: большая низкая лодка, стоявшая на якоре на другом конце острова. Снасти были аккуратно сложены под палубой. Джон-Том последовал за выдрами на борт, чувствуя, что уже устал. А ведь он ничего не делал, только наблюдал.
   – Но почему, – спросил он Куорли, – почему вы рискуете собой, чтобы помочь нам?
   – По ряду причин, – ответила она. – Основная – нам скучно. Даже ловля рыбы может надоесть, знаешь ли.
   Джон-Том попытался принять серьезный вид.
   – Это не игра. Если я не полажу с Маркусом, это может оказаться опасным для всех. – Он вспомнил, как описывал Пандро атаку безликих демонов, почти наверняка посланных магом. – Он способен применить силу против тех, кто, по его мнению, задумал что-то против него.
   – Тю! – деликатная маленькая Сплитч сплюнула за борт. – Если он тебе чем-то досадит, мы быстро научим его, как надо себя вести, не так ли? Немного опасности придаст пикантность визиту.
   Джон-Том мог только восхищенно наблюдать, как дружно они отчалили от берега. В компании не чувствовалось никакого волнения. Напротив, все работали и возбужденно говорили, словно предчувствуя грядущую схватку.
   – Не знаю, что и сказать.
   – Побереги слова для Маркуса Неотвратимого, – предложил Кноркл, усаживаясь за весло. На коротких лапах вздулись мускулы. – Судя по тому, что говорит Фрэнджел, они тебе еще пригодятся. Этот тип, волшебник, кажется, довольно несговорчив.
   Команда встретила это заявление одобрительными возгласами.
   Джон-Том осмотрел середину лодки. Там не было мачты, но она и не предполагалась – только два ряда весел. Он поискал незанятую скамейку.
   – Какие проблемы, молодой человек? Вы что-то ищете? – Мемоу заняла место на корме у румпеля.
   – Хочу немного размяться.
   – Любезно с твоей стороны, но, боюсь, свободных мест нет. Каждый из нас знает, что делать. Так что устраивайся поудобнее и сиди, пока мы не доберемся до Квасеквы.
   – Спасибо. Но мне это не нравится.
   – А тебе это необязательно должно нравиться. – Она весело улыбнулась. – Ну, садись же, не путайся под ногами и веди себя прилично.
   – Да, мэм, – послушался Джон-Том.
   Все, кроме Сэссвайз, которая была впередсмотрящей, налегли на весла. Аккуратно развернувшись под руководством Мемоу, лодка начала двигаться на юг. Джон-Том сидел, ерзая, пока наконец, не выдержав, не зашептал кормчей на ухо:
   – Я вовсе не хочу опрокинуть лодку, Мемоу, но я не могу сидеть просто так, когда все остальные работают. Я не так воспитан.
   – Чепуха! Тебе в любом случае делать нечего. Здесь всего восемь весел.
   Джон-Том задумался, потом радостно воскликнул:
   – Знаю!
   Он пристроил дуару так, чтобы на ней можно было играть.
   – Я могу спеть несколько песен, которые помогут вам грести.
   – Да-а-а!.. Здорово!.. Отличная мысль!.. Послушаем его пение!.. – с энтузиазмом подхватили гребцы.
   – Нет, нет, нет! – рванулся Мадж, хватая Джон-Тома за пальцы. – Ты можешь своей магией забросить нас обратно к броненосным или что-нибудь того хуже.
   – Успокойся, Мадж, я просто хочу сыграть. Без всякой магии.
   – Слыхал я это раньше, слыхал! – Этот возглас был адресован собратьям Маджа. – Он, конечно же, чаропевец. Беда в том, что у него случаются побочные эффекты, которые…
   Весело запев, Джон-Том заглушил предостережения выдра, сосредоточившись на дуаре и настроив ее на предельную громкость. Маджа нельзя было расслышать при таком звуке. В конце концов выдр сдался и отодвинулся от певца настолько далеко, насколько это было возможно без риска упасть за борт. Он сидел на корточках на носу лодки, его глаза нервно следили за музыкальным инструментом в ожидании грядущей катастрофы.
   Джон-Том модифицировал традицию Дионы Ворвик и начал веселую ритмичную песенку с новым текстом: «Ты не знаешь ли пути на Квасекву?», затем перешел к «Вот когда я попаду в Кворумат». Поскольку лодка продолжала скользить по воде без всякого ущерба для себя, Мадж в конце концов позволил себе расслабиться. Куорли очень помогла ему в этом.
   Строчки не рифмовались, но это не смущало Джон-Тома. Песни о путешествиях всегда приятно петь, а тем более песни про плавания.
   Время от времени вступали выдры, и их высокие фальцеты набрали силу, когда они запомнили слова припева. Не важно, что все пели вразнобой.
   Неустойчивый тенор Джон-Тома прекрасно вписывался в нестройный хор.
   Недостаток таланта они компенсировали избытком энтузиазма. Каким-то непостижимым образом лодка, несмотря на это, держалась курса.
   К тому времени, как Джон-Том взял последние аккорды «Мы плыли по заливу Лунного Света» и начал «Греби, греби, греби, налегай на весла», Мадж готов был провести остаток пути привязанным к корме, опустив голову под воду.
   – Лишь одно меня утешает во всем этом, приятель, – сказал он Джон-Тому в паузе между куплетами.
   – Что именно?
   – Нет такой жестокой пытки, такого ужаса, даже такой медленной казни, какую Маркус Неотвратимый может мне придумать и которую я не смог бы выдержать после этого.
   – Почему, Мадж? – Джон-Том помедлил, прежде чем взять пару новых аккордов. – Можно подумать, что ты – музыконенавистник.
   – Как же можно так подумать, кореш? Разве можно ненавидеть то, чего нет?
   Куорли поменялась местами со Сплитч и обняла Маджа за шею.
   – Ну, что ты, Маджи-Ваджи, не будь таким букой! – Она взлохматила своими усами усы Маджа, и это заставило его смягчиться.
   – Так и быть, – согласился он. – На этой лодке есть кое-что музыкальное.
   Щекочущие пальцы заставили Джон-Тома подпрыгнуть. Повернувшись, он увидел хихикающую Сэссвайз, налегавшую на весло.
   – Куорли была права насчет тебя. Ты действительно симпатичный.
   Джон-Том начал быстро сочинять следующую песню.

Глава 13

   Проходили дни, и за плечами у них осталось уже немало миль.
   Ландшафт резко изменился. Огромные, заросшие лианами и мхом острова уступили место пальмам цвета ржавчины и кустам размером с хороший дом, усеянным цветами всех оттенков радуги. Вода за бортом была так чиста, что позволяла видеть на глубину пятидесяти футов. Изменилось даже небо – дымка и туман остались позади. Влажность снизилась до вполне приемлемого уровня, и полуденный свет стал не таким ярким.
   Начали попадаться скопления рыбачьих лодок и поселения на сваях.
   Выдры приветственно махали жителям, и те отвечали им. Мрачная туча, нависшая над этим прекрасным краем, казалось, была чем-то нереальным.
   Повсюду, куда бы ни упал его взор, Джон-Том видел признаки изобилия и веселый работящий народ. Человеческих особей среди жителей было немного.
   Постепенно малые острова сменились большими, а хижины из тростника и пальмовых стволов – прочными деревянными и каменными конструкциями.
   Из труб домов, разбросанных на крутых склонах, поднимался дым. На вершинах скал прилепились жилища пернатых.
   Клотагорб оказался прав. Это была удивительная и процветающая земля. Джон-Том сказал об этом Маджу.
   – Да, пожалуй, он не соврал, – с неохотой согласился выдр. – Но почему-то его волшебничество забыл предупредить нас о той слизи и грязи, сквозь которую нам пришлось продираться, чтобы попасть сюда.
   Такой пустяк упустил, а?
   Джон-Том посмотрел исподлобья.
   – Хотел бы я побольше знать об этом Маркусе.
   – Ты все еще думаешь, что вы – земляки?
   Выражение лица Джон-Тома говорило о том, что уверенности в этом у него нет.
   – Я вообще не знаю, что думать, Мадж. Теперь я уверен менее чем когда-либо. Как бы хотелось мне услышать о нем что-нибудь приятное!
   Он глубоко вздохнул.
   – Но уже скоро мы все узнаем.
   Выдры продолжали петь, затягивая одну за другой песни, которым он обучил их в последние дни, завывая так отчаянно, что даже сам педагог был несколько утомлен исполнением. Пальцы не слушались его, и он с усилием аккомпанировал на дуаре, хотя большой необходимости в этом уже не было.
   – Это когда-нибудь прекратится? Разве они не понимают, какое серьезное дело им предстоит?
   – Они все понимают, кореш, и они ведут себя настолько серьезно, насколько могут. Знаешь, одна выдра еще в состоянии сохранить серьезность, но две уже не могут глядеть друг на друга без смеха. А собери вместе трех дольше чем на две минуты, и ты получишь настоящую гулянку. Шеф, не беспокойся за них. В битве это дьяволы.
   – Легко могу в это поверить. Тебя в сражении я уже видел.
   – Эти ребята точно такие же.
   – Здорово иметь союзников. Естественно, они должны поутихнуть, когда мы доберемся до Квасеквы. Нам нельзя привлекать внимания, когда мы войдем в город.
   – Можешь не рассчитывать на тишину и благопристойность с этим табором. И помни: ты сам подговорил их на это.
   – Я их не подговаривал. – Джон-Том обнаружил, что оправдывается. – Они добровольно!
   – Так просто тебе, кореш, от них теперь не отделаться, ты уж извини.
   – Если они не станут вести себя тише, мы привлечем к себе всеобщее внимание. Я не хочу, чтобы этот Маркус знал о моем приближении, пока я не подготовлюсь к встрече с ним.
   – О, я бы не суетился на этот счет, шеф. Как рассказывала мне моя малышка Куорли, Квасеква – громадный город, полный шума и гвалта, ежели там все, как прежде. Так что мы вполне впишемся.
   – Тебя совершенно не заботит происходящее, а, Мадж? Особенно если неподалеку находится парочка девиц…
   – Ну, за меня не тревожься. Это твое пуританское нутро не дает тебе наслаждаться вниманием окружающих. К тому же тебе не очень везло с твоей рыженькой…
   – Нужно время, чтобы Талея приняла какое-то решение, – холодно ответил Джон-Том.
   – Приятель, она – вольная птичка, так-то. Может, вернется, а может, и нет. Ты, возможно, кое-что смыслишь в чаропении, но о женщинах я знаю гораздо больше. Это – совершенно особые знания.
   – Ты, во всяком случае, очень хорошо знаешь, как болтать. – Джон-Том на мгновение умолк. Взгляд его остановился на Мемоу, стоящей у руля. Ее лапы твердо держали штурвал, направляя корабль, а вся компания в сотый раз запевала «Поднимай якоря».
   – С этой кодлой я не смог бы теперь расстаться, даже если бы очень захотел.
   – Боюсь, что так, – согласился Мадж. – Опять могу повторить тебе: за них не беспокойся. И не забывай: не так-то просто было выкрасть тебя у броненосных.
   – Знаю, знаю. Было бы очень плохо, если бы кто-то пострадал из-за меня.
   – Тут на корабле не лопухи-салаги собрались. Они знают, во что ввязываются, – мрачно сказал выдр.
   Их прервал крик Сплитч с носа:
   – Квасеква!
   Джон-Том и Мадж бросились к ней.
   Если Клотагорб недооценил все тяготы их путешествия, то он недооценил и всего великолепия их конечной цели. Прямо по курсу виднелись три из пяти островов, на которых был расположен город. По склонам центрального возвышения на каждом из них поднимались огромные дома, сложенные из белоснежного известняка, который добывают в каменоломнях. Легкий бриз овевал пальмы, и повсюду поблескивали крытые медью крыши.
   Теперь путешественники попали в транспортный водоворот. Большинство лодок было меньше, чем у них, кроме нескольких парусников. Справа располагался остров Дрельфт, остров Софанца – по левому борту, а центральный, остров Кваси, где находился комплекс Кворумата, маячил прямо по носу лодки. Все три соединялись массивными каменными мостами, бесчисленные арки которых были достаточно высоки, чтобы суда беспрепятственно проходили под ними. Резные раковины и звериные фигуры украшали каждую арку.
   На мостах толпился люд. Несмолкающий гул толпы разносился далеко над поверхностью воды. Разноголосая болтовня свидетельствовала о том, что жизнь кипела и торговля шла.
   Квасеква совсем не показалась Джон-Тому городом, который может стать жертвой тирании деспота-чужеземца и покориться ему. До сих пор местные жители никогда не выступали против собственного правительства.
   Пока не выступали… Если удача и чаропевческие способности не покинут его, удивительная столица всегда будет такой же, как в это утро.
   А цветы! Джон-Том никогда не видел столько цветов сразу. В воде плавали соцветия размером с ладонь, они были желтого и ярко-лилового цвета. Джон-Том поднял одно из них и глубоко вдохнул легкий аромат: чистейшая мята.
   За бортом вздымались носы маленьких суденышек. Разнообразные животные торговали с них всякой всячиной: мелкими вещицами ручной работы, сушеной рыбой, свежими фруктами и овощами, напитками со льдом, разными эротическими штучками, припасами для кораблей. Мемоу твердо вела корабль мимо этого изобилия, несмотря на призывы плавучих торговцев.
   Цветы росли на деревьях, свешивались со стен домов, украшали разделяющие улицы зеленые живые изгороди и даже поднимались прямо из озерной воды. Мимо скользили будто сделанные из резины подушки, похожие на водяные лилии, в центре которых топорщились соцветия из изумительных мелких голубых цветов размером не больше ногтя мизинца.
   Соцветия еще меньшего размера свисали с шелковистых шаров, плывущих в теплом воздухе. Когда бриз стихал, они садились на воду, чтобы со следующим порывом подняться вновь. Благодаря им небо казалось наполненным летающими рубинами.
   Мемоу налегла на штурвал, и корабль медленно повернул влево, к окаймляющим Кваси низким причалам.
   – Вон там гостиница, где мы часто останавливаемся, когда бываем здесь, – сказала она Джон-Тому. – Неплохое местечко. Есть где перекусить и отдохнуть, переваривая последние слухи и самые интересные сплетни.
   – Все вроде как обычно, – заметил Джон-Том. – Люди выглядят довольными. Может быть, мы как-нибудь сговоримся с Маркусом.
   – Иногда красивый мех скрывает гнилую плоть. Посмотрим. А неплохо бы в самом деле сейчас поваляться в настоящей постели…
   Немного изменив курс, она махнула лапой в сторону двухэтажного каменного здания, стоявшего прямо впереди, у самой кромки воды.
   – Парень, который держит это заведение, его зовут Чериал, в курсе всего, что здесь происходит. Он расскажет нам, что нас ждет: опасное приключение или наслаждение жизнью и отдых.
   Когда они подплыли ближе, стало ясно, почему гостиница располагалась именно здесь. Из-за того что ее возвели прямо на озере, приют был равно доступен обитателям и воды и суши. Пришвартовав корабль к ближайшей свободной причальной тумбе, новые друзья Джон-Тома ввели юношу внутрь.