Страница:
У Элис дух захватило, она была очарована, в ней зрело предчувствие чего-то судьбоносного, что должно произойти в ее жизни. Люсьен Найт. Достаточно было один раз взглянуть на него, чтобы понять, кто это. У него было самоуверенное лицо патриция и дерзкого авантюриста, серебряные глаза, сверкающие как бриллианты. Блестящие пряди его волос обрамляли загорелое лицо и порочную белозубую улыбку.
Но тут Элис ахнула — две обнаженные женщины вскарабкались на сцену и поползли к нему на четвереньках. Господи, только бы это не была Кейро! Женщины замерли у его ног, и Элис чуть было не упала в обморок, поняв, что ее невестки среди них нет. Дракон положил руку на голову каждой и начал творить заклинания на том же непонятном языке, на котором пел бледный молодой человек. Женщин»! стонали, непрестанно лаская его. Элис видела, как руки их двигаются по его крепкому гибкому телу, словно они не могли насытиться, и в ее наивное создание начала проникать чувственность Грота, от которой корчились присутствующее. Она не могла не смотреть на красивого и злого любовника Кейро. «Неудивительно, что его называют лорд Люцифер, — подумала она. — Он создан, чтобы искушать».
Завершив свои молитвы, Люсьен наклонился и поцеловал каждую женщину в лоб. Они искали его губ, но с жестокой и восхитительной улыбочкой он отверг их; потом бледный молодой человек закутал женщин в белые плагйи и увел со сцены. Прихожан Дракона начало охватывать беспокойство. С нарастающей неловкостью Элис увидела, что все вокруг стали разбиваться на пары и более необычные сочетания. Повсюду люди обнимались, целовались, скидывали бурые сутаны. Служба, кажется, подходила к концу.
Внезапно Орфей напугав ее, схватил за руку. — Поцелуйте нас, синие глазки. — Он хрюкнул, струя пота побежала по его круглому красному лицу.
Она отпрянула.
— Пустите меня!
— Ты что же, девственница?
— Убирайтесь вон!
Некоторое время они боролись, и он опять попытался поцеловать ее, но Элис оттолкнула его изо всех сил. Пробормотав грубое ругательство, Орфей сердито ушел и смешался с толпой, оставив Элис в одиночестве.
Потрясенная девушка дрожащими руками отвела назад волосы, потом огляделась и стала на цыпочки, пытаясь найти взглядом Кейро. Она начала пробираться сквозь толпу, повсюду высматривая блудливую баронессу. Дудочники снова завели свое жужжание, издавая волнообразные звуки, от которых кружилась голова и которые словно скручивалась и корчились, проникнув в ее тело. С каждым шагом Элис слышала все новые и новые языки, на которых говорили присутствующие. Она поняла, что здесь собрались люди со всей Европы — и они уже начинали давать волю своей распущенности. Сутаны сбрасывались. Огромный бассейн наполнялся смеющимися нимфами и сатирами, как и маленькие темные «уголки любви», вырезанные в стенах пещеры. Эротические чудеса расцветали вокруг Элис, как цветы из другого мира. Она видела, как леди в маске секла мужчину, который был привязан к коринфской колонне, его руки были подняты у него над головой; всякий раз, когда она ударяла по его нагой спине кнутом для верховой езды, его тело дергалось, и он кричал от удовольствия, а другие смотрели на это. В нескольких шагах от них Элис увидела двух женщин, замерших в страстном поцелуе. Она не отрывала от них глаз, пока проходила мимо, удивленная и совершенно сбитая с толку. Повсюду гости делали друг с другом такое, что она и вообразить себе не могла. Все это окончательно ошеломило ее, и девушка поняла, что осмыслить все она попытается потом. А пока нужно просто сосредоточиться на своей задаче — найти Кейро и отвезти ее домой к Гарри.
При мысли о племяннике в голове у нее прояснилось, а решимость окрепла. Ради Гарри Элис принялась расталкивать толпу более агрессивно, не обращая внимания на соития, естественные и противоестественные, и на многочисленные оскорбительные предложения, которые делали ей совершенно незнакомые люди, когда она проходила мимо. Наконец Элис добралась до края большого бассейна.
Пока она при тусклом полусвете вглядывалась в лица купающихся, пар, поднимающийся от горячего источника, увлажнил пряди ее волос, обрамлявшие лицо. Спустя какое-то время сердце у нее упало — она поняла, что ее невестки здесь нет. Элис прижала руку ко лбу. О Боже, что, если Кейро уединилась где-нибудь с Люсьеном Найтом? Она посмотрела на сцену. Светловолосый человек был все еще там, но Дракон исчез.
Нахмурившись, Элис опустила руку, надеясь, что ей удастся избежать немыслимой перспективы прервать любовную игру невестки с ее демоническим любовником. Не важно, она накинет на Кейро одежду и отведет домой за ухо, если потребуется. Решив обыскать укромные уголки и ущелья, расположенные по абрису пещеры, Элис повернулась — и тут же ударилась о голую мускулистую грудь какого-то мужчины.
Прямо перед ее глазами была расстегнутая белая рубашка, глубокий ворот которой открывал бархатистую кожу. С этого близкого расстояния Элис видела каждый скульптурный мускул его живота, каждую твердую выпуклость его великолепного торса; она просто чувствовала солоноватый вкус пота, блестевшего у него на коже. Сердце у нее забилось где-то в горле — она сразу же узнала этого человека; мысли разбежались, как куры при виде лисы, забравшейся в курятник.
«Ах нет!» — подумала она, задыхаясь.
Медленно подняв глаза, Элис откинула голову назад и уставилась прямо в серебристые насмешливые глаза Люсьена Найта.
Глава 3
Но тут Элис ахнула — две обнаженные женщины вскарабкались на сцену и поползли к нему на четвереньках. Господи, только бы это не была Кейро! Женщины замерли у его ног, и Элис чуть было не упала в обморок, поняв, что ее невестки среди них нет. Дракон положил руку на голову каждой и начал творить заклинания на том же непонятном языке, на котором пел бледный молодой человек. Женщин»! стонали, непрестанно лаская его. Элис видела, как руки их двигаются по его крепкому гибкому телу, словно они не могли насытиться, и в ее наивное создание начала проникать чувственность Грота, от которой корчились присутствующее. Она не могла не смотреть на красивого и злого любовника Кейро. «Неудивительно, что его называют лорд Люцифер, — подумала она. — Он создан, чтобы искушать».
Завершив свои молитвы, Люсьен наклонился и поцеловал каждую женщину в лоб. Они искали его губ, но с жестокой и восхитительной улыбочкой он отверг их; потом бледный молодой человек закутал женщин в белые плагйи и увел со сцены. Прихожан Дракона начало охватывать беспокойство. С нарастающей неловкостью Элис увидела, что все вокруг стали разбиваться на пары и более необычные сочетания. Повсюду люди обнимались, целовались, скидывали бурые сутаны. Служба, кажется, подходила к концу.
Внезапно Орфей напугав ее, схватил за руку. — Поцелуйте нас, синие глазки. — Он хрюкнул, струя пота побежала по его круглому красному лицу.
Она отпрянула.
— Пустите меня!
— Ты что же, девственница?
— Убирайтесь вон!
Некоторое время они боролись, и он опять попытался поцеловать ее, но Элис оттолкнула его изо всех сил. Пробормотав грубое ругательство, Орфей сердито ушел и смешался с толпой, оставив Элис в одиночестве.
Потрясенная девушка дрожащими руками отвела назад волосы, потом огляделась и стала на цыпочки, пытаясь найти взглядом Кейро. Она начала пробираться сквозь толпу, повсюду высматривая блудливую баронессу. Дудочники снова завели свое жужжание, издавая волнообразные звуки, от которых кружилась голова и которые словно скручивалась и корчились, проникнув в ее тело. С каждым шагом Элис слышала все новые и новые языки, на которых говорили присутствующие. Она поняла, что здесь собрались люди со всей Европы — и они уже начинали давать волю своей распущенности. Сутаны сбрасывались. Огромный бассейн наполнялся смеющимися нимфами и сатирами, как и маленькие темные «уголки любви», вырезанные в стенах пещеры. Эротические чудеса расцветали вокруг Элис, как цветы из другого мира. Она видела, как леди в маске секла мужчину, который был привязан к коринфской колонне, его руки были подняты у него над головой; всякий раз, когда она ударяла по его нагой спине кнутом для верховой езды, его тело дергалось, и он кричал от удовольствия, а другие смотрели на это. В нескольких шагах от них Элис увидела двух женщин, замерших в страстном поцелуе. Она не отрывала от них глаз, пока проходила мимо, удивленная и совершенно сбитая с толку. Повсюду гости делали друг с другом такое, что она и вообразить себе не могла. Все это окончательно ошеломило ее, и девушка поняла, что осмыслить все она попытается потом. А пока нужно просто сосредоточиться на своей задаче — найти Кейро и отвезти ее домой к Гарри.
При мысли о племяннике в голове у нее прояснилось, а решимость окрепла. Ради Гарри Элис принялась расталкивать толпу более агрессивно, не обращая внимания на соития, естественные и противоестественные, и на многочисленные оскорбительные предложения, которые делали ей совершенно незнакомые люди, когда она проходила мимо. Наконец Элис добралась до края большого бассейна.
Пока она при тусклом полусвете вглядывалась в лица купающихся, пар, поднимающийся от горячего источника, увлажнил пряди ее волос, обрамлявшие лицо. Спустя какое-то время сердце у нее упало — она поняла, что ее невестки здесь нет. Элис прижала руку ко лбу. О Боже, что, если Кейро уединилась где-нибудь с Люсьеном Найтом? Она посмотрела на сцену. Светловолосый человек был все еще там, но Дракон исчез.
Нахмурившись, Элис опустила руку, надеясь, что ей удастся избежать немыслимой перспективы прервать любовную игру невестки с ее демоническим любовником. Не важно, она накинет на Кейро одежду и отведет домой за ухо, если потребуется. Решив обыскать укромные уголки и ущелья, расположенные по абрису пещеры, Элис повернулась — и тут же ударилась о голую мускулистую грудь какого-то мужчины.
Прямо перед ее глазами была расстегнутая белая рубашка, глубокий ворот которой открывал бархатистую кожу. С этого близкого расстояния Элис видела каждый скульптурный мускул его живота, каждую твердую выпуклость его великолепного торса; она просто чувствовала солоноватый вкус пота, блестевшего у него на коже. Сердце у нее забилось где-то в горле — она сразу же узнала этого человека; мысли разбежались, как куры при виде лисы, забравшейся в курятник.
«Ах нет!» — подумала она, задыхаясь.
Медленно подняв глаза, Элис откинула голову назад и уставилась прямо в серебристые насмешливые глаза Люсьена Найта.
Глава 3
Незадолго до этого Люсьен бродил в толпе, и его беспечный вид скрывал крайнюю настороженность. У него был штат из пятерых повес — молодых агентов, которые помогали ему в этой операции. Каждый из четверых отвечал за четверть Грота, а пятый, Толберт, использовал свои способности актера и словоблуда, играя роль жреца. На жалованье у Люсьена состояли шесть великолепных куртизанок, и каждая знала свои обязанности — подпаивать иностранных агентов, предлагать свои милости и соблазном вытягивать из них информацию. Свободно смешиваясь с толпой, эти молодые люди и женщины узнавали все, что могли, а в конце ночи докладывали Люсьену. Он же, со своей стороны, свободно бродил по Гроту, все, подмечая и резко останавливаясь, если его внимание привлекал хотя бы намек на информацию, касающуюся его врагов.
Но ведь нельзя же все время заниматься делами. Разнузданная сексуальность, окружавшая его, горячила кровь. Ему нужна была женщина, и немедленно. Не Кейро — она надоела ему еще во время долгой поездки в экипаже из Лондона в Ревелл-Корт. Он уже подумывал об одной из новопосвященных, а может, и об обеих, когда заметил эту девушку.
Она все еще была полностью одета. Это, прежде всего, обратило на себя его внимание. Это было не по правилам. Поскольку ее лицо скрывал капюшон, невозможно было узнать, кто это, но каким-то образом Люсьен сразу же понял, что она здесь посторонняя.
«Но ведь этого не может быть», — подумал он. Он знает всех и все, что происходит в Гроте. Он все держит под полным контролем. Невозможно, чтобы эта простушка запросто проникла сквозь его заграждения.
Потом Люсьен заметил, что она одна, и все его неистовое внимание устремилось на нее. Он наблюдал, как она крадучись ловко и осторожно пробирается сквозь толпу.
Люсьен решил посмотреть на нее поближе. С небрежным видом он шел за ней в толпе, а пульс у него бился сильно и грубо. В жилах его корчилась жажда неистового совокупления, кожей к коже. То было лучшее, на что он мог надеяться, поскольку с горечью сознавал, что в этом мире не существует того, что ему действительно нужно. Но любовь, как и все прочее, тоже можно симулировать. Ему хотелось, чтобы его обнимали так, словно он последний мужчина на земле; хотелось сражаться, пока, он не утонет в поту, потерять себя, обожая женское тело, и может быть, хоть на мгновение забыть об окружающей его пустоте.
Подойдя к ней совсем близко, он наслаждался ее скромной манерой двигаться и почувствовал, как его тело отзывается на изящное покачивание ее бедер, когда она приблизилась к бассейну. Люсьен предвкушал, как сейчас девушка снимет плащ и покажет ему свою нежную наготу, но вместо этого она просто остановилась, словно искала кого-то. В голове у него мелькнула мысль, что, подойдя к этой девушке, он либо возьмет ее силой, либо задержит. Люсьен и сам не знал, что предпримет, когда отрезал ей путь к отступлению.
Она испуганно смотрела на него из темных складок своей сутаны, а он подумал, что смотрит в самые синие глаза из всех, какие когда-либо видел. Только раз в жизни Люсьен встречал такой глубокий оттенок кобальта — в цветных стеклах окон шартрского кафедрального собора.
Погрузившись в синюю, как море, глубину этих глаз, он забыл об окружающей толпе. «Кто ты?» Люсьен не произнес ни слова, не спросил у нее разрешения. Со спокойной самоуверенностью мужчины, который уже снизошел до всех женщин, находившихся в этом помещении, он схватил ее за подбородок — крепко, но осторожно. Она вздрогнула, когда он прикоснулся к ней, и в глазах ее промелькнул панический ужас.
При виде этого его жесткий взгляд несколько смягчился, но тут же его едва заметная улыбка исчезла, потому что он ощутил, как шелковиста ее кожа. Одной рукой он поднял лицо незнакомки к тусклому свету факела, а другой мягко отвел назад ее капюшон. И тут Люцифер онемел, оказавшись перед такой красавицей, подобных которой он еще не встречал.
Пока Люсьен смотрел на нее, затаив дыхание из опасения, что это видение исчезнет, его душа почтительно притихла. У нее были светлые локоны, сияющие, как золотое пламя рассвета, и большие испуганные глаза неземного синего цвета. В течение одного мгновения Люсьен был до того уверен, что это падший ангел, что почти ожидал увидеть серебряные крылья, скромно сложенные под грубой бурой одеждой. Судя по виду, ей было от восемнадцати до двадцати двух — здоровая, нет, девственная красота, трепетная чистота. Он мгновенно понял, что она совершенно нетронута, как ни невероятно это казалось в таком месте.
Лицо у нее было гордое и настороженное. Ее атласная кожа мерцала при свете свечей, бледная и тонкая, но при виде ее мягких, сочных губ в нем внезапно заиграло желание, как шампанское в бокале, и это желание разлилось по его жилам. В ее тонком лице были ум и трепетная ранимость, при виде которой его охватила ноющая боль об участи всего, что невинно.
Благородная юность, требовательная юность, и если она явилась, чтобы убить Дракона, то уже поразила его в черное неистовое сердце. Люсьену показалось, что она видит его насквозь, так же как он видит всех остальных. Это испугало его и приковало к месту. Если только…
Когда его первоначальное изумление прошло, реальность обрушилась на него. Ведь он ее не знает. Он никогда не видел эту девушку прежде, тем более не проверял ее.
«Боже милостивый, — подумал он с внезапным ужасом, — это как раз то самое оружие, которое послал бы против меня Фуше!»
Он тут же сильнее, уже довольно жестоко стиснул ее лицо, ибо невинность также может оказаться поддельной.
— Ну-ну, — прорычал он, — что это у нас здесь? Вы очень хорошенькая, не так ли, крошка?
— Пустите меня!
Он зло засмеялся, видя ее сопротивление. Она обхватила руками его запястье и попыталась ослабить безжалостную хватку. «Как же, крылья!» — подумал он, испытывая отвращение к самому себе. Уставился на нее точно юнец, ужаленный любовью! Единственное, что эта девчонка, наверное, прячет под монашеским одеянием, — это кинжал, который Фуше прислал ей, чтобы она всадила его Люциферу между ребер!
Он был в ярости из-за того, что она чуть было не обманула его — пусть даже на одну секунду, — но ему не хотелось устраивать сцену в присутствии иностранных агентов. Ему нужно побыть с ней наедине, узнать, кто она, и выяснить, на кого работает.
Не сомневаясь, что она прячет какое-то оружие, Люсьен не дал ей возможности достать его, грубо заведя девушке руки за спину и притиснув ее к себе. Маленькая ведьма боролась, корчилась и выворачивалась, отталкивая его. — Пустите меня, говорю вам! Она задела бедром по его причинному месту, и он издал похотливый смешок.
— М-м, мне это нравится, — промурлыкал Люсьен, прижимая к себе ее гибкое тело.
— Вы, чудовище, прекратите это! — закричала она. — Вы делаете мне больно!
— Вот и хорошо. — Он заглянул ей в лицо, угрожающе блеснув глазами. — А почему бы нам, красавица моя, не пройти куда-нибудь в укромное местечко?
Она вдруг перестала сопротивляться, ее синие глаза расширились, милое личико из алого сделалось белым. Без предупреждения Люсьен перекинул ее через плечо. Пронзительный вопль девушки потонул в похотливых криках окружающих. Люсьен, подобно варвару, понес ее в свою личную комнату для наблюдений, скрытую за горящими глазами дракона.
Его широкие плечи под ее животом казались твердыми, как железо, и от всего его тела исходил гневный жар, как от печки. Люди аплодировали Люсьену Найту, полагая, что он выбрал ее с единственной целью. Элис была в ужасе, потому что они, по-видимому, были правы.
Ее протесты, угрозы и мольбы были тщетны, их заглушала пульсирующая музыка и барабаны. Когда ей удалось высвободить руки, она стала молотить его по спине, но это не возымело ни малейшего эффекта. Охваченная бешеным стремлением освободиться, Элис даже попробовала вырвать у него клок волнистых черных волос, но в результате он всего лишь добродушно шлепнул ее по заду.
— Как вы смеете? — ахнула она, тело у нее напряглось, глаза защипало, хотя от шлепка скорее пострадала ее гордость, чем тело.
— Перестаньте терзать мои волосы, иначе в следующий раз я стукну вас по голой заднице.
От такой непристойно грубой угрозы Элис пришла в ярость! Тому, кто вроде бы говорит на семи языках, не следовало употреблять такие вульгарные выражения! Никогда в жизни она не была так возмущена. Элис чувствовала себя беспомощной, и это было невыносимо — точнее, он был невыносим. Ах как жаль, что ее брата уже нет в живых! Филипп всадил бы в него пулю, если бы увидел это; сначала Кейро, а теперь она!
Между тем Люсьен направлялся к огромному дракону-статуе, и Элис на время прекратила борьбу, поняв, что физически он намного сильнее ее и что лучше ей поберечь свои силы, пока они не пришли туда, куда ее несут. Ей понадобится весь ее ум, если она не хочет, чтобы этот дьявол взял ее силой.
Сторож в длинном черном плаще открыл перед Люсьеном дверь, находившуюся под локтем дракона. Люсьен вошел, дверь закрылась за ним, и оглушительная музыка и голоса теперь слышались приглушенно. Элис уперлась руками в изгиб его поясницы и попыталась повернуться, чтобы видеть то, что происходило впереди.
— Куда вы меня несете? — дрожащим голосом спросила она.
— А вы хотите это узнать? — ответил он противным голосом.
Она заморгала от этого насмешливого тона, притиснутая к его крепкому телу, в то время как Люсьен начал подниматься по узкой витой лестнице, высеченной в камне. Он не знал усталости. Наверху лестницы очередной сторож открыл перед ним еще одну дверь. С Элис, все так же висящей у него на плече в весьма непристойной позе, Люсьен вошел в маленькую комнатку с куполом. В комнатке было сумрачно и очень жарко. Там стояли кушетка и деревянный стол с двумя креслами; в помещении было два овальных окна из красного витражного стекла, выходивших на Грот и большой бассейн. Поняв, что они находятся внутри драконьего черепа, Элис встрепенулась.
Люсьен наклонился и поставил ее на пол.
— Не двигайтесь!
Приказ не возымел действия. Она уже двигалась, инстинктивно пятясь от него, как от дикого хищного зверя. Он сунул руку под рубашку и вытащил пистолет, который хладнокровно нацелил ей между глаз.
— Я сказал — не двигайтесь, дорогая. Элис замерла на месте, в изумлении глядя на ствол пистолета. Внутри у нее все сжалось от ужаса.
— Отдайте ваше оружие.
— Что? — прошептала она, и ее потрясенный взгляд метнулся с дула пистолета на его безжалостное красивое лицо. Мрачный красный отсвет от витражных глаз дракона омывал гармонические очертания его щек и лба, обрисовывал резкие углы величественного носа и решительный квадратный подбородок. Его соболиные волосы, спряденные из шелковых теней, были чернее, чем ночь в преисподней. Его серебристые глаза блестели, как у дикаря, когда он подошел к ней.
— Вы не собираетесь идти мне навстречу, не так ли? — проговорил он, и в его бархатном голосе прозвучала угроза. — Прекрасно, дорогая. Если вы предпочитаете, чтобы я вас обыскал, я охотно сделаю это. Снимите сутану.
— Милорд!
Он сделал жест пистолетом.
— Снимите.
Она посмотрела в его стальные глаза и мгновенно решила, что не стоит спорить с безумцем, у которого в руках пистолет. Дрожащими пальцами Элис развязала прочную веревку-пояс, потом сняла сутану через голову. Под ней было скромное хлопчатобумажное платье, в которое она переоделась, прежде чем выйти из своей спальни.
Люсьен медленно изучал ее обжигающим взглядом.
— Бросьте сутану на пол. Она подчинилась.
— Положите руки за голову.
— Прошу вас… вы ошибаетесь…
Но он прищурился и предостерегающе посмотрел на нее, и Элис замолчала и быстро сплела пальцы на затылке. Он сунул пистолет в потайную кожаную кобуру под плащом и подошел к ней, твердо положив руки ей на талию. Потом похлопал девушку по бокам, обошел вокруг и принялся обыскивать каждый дюйм ее тела своими безумными, неумолимыми руками. Слабо вскрикнув, она попыталась увернуться от его прикосновений, но он схватил ее за запястья и опять завел ей руки за голову.
— Лучше бы вы помогли мне, mademoiselle.
— Это нелепо! У меня нет оружия! — возразила она, полыхая румянцем.
— Успокойтесь и стойте смирно, иначе я сорву с вас всю одежду, причем сделаю это с великим удовольствием.
Она чуть не задохнулась. Господи, во что она влипла? Зачем не осталась в своей комнате! Элис прикусила язык и изо всех сил постаралась не вздрагивать и не корчиться, пока его крупные руки блуждали по ее телу, обыскивая.
— Вы очень соблазнительны, знаете ли, — сказал он мелодичным голосом, — но я несколько обижен тем, что ко мне прислали такую дилетантку. Или они хотели, чтобы вас убили?
— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.
— Ну конечно, вы не понимаете! Милочка, вам лучше побыстрее обдумать, как вы хотите сыграть вашу партию, потому что я знаю таких, как вы, слишком хорошо. Я знаю, зачем вас послали — лечь со мной, а потом заколоть меня во сне.
Услышав такое, Элис разинула рот.
— И все же… — его губы приблизились к ее уху, а руки медленно скользили по животу, — я почти уверен, что с вами оно того стоит. — Он приподнял ладонями ее груди. Слабо вскрикнув, Элис отшатнулась и уперлась в его торс, твердый, как стена; сердце у нее билось от смятения, волнения и страха.
Тело ее напряглось, отчего груди еще полнее наполнили его ладони, но дыхание застряло у нее в горле. Она не могла говорить, она могла только чувствовать, как жар его рук проникает сквозь тонкую ткань платья, зажигая непонятные силы в ее крови. Его сильные руки обнимали ее, и она чувствовала каждый дюйм его стройного мощного тела, прижатого к ней, — угловатые выступы его колен терлись о ее ноги сзади, сильные бедра прижимались к ягодицам, скульптурная плоскость живота — к спине, и голова ее упиралась в его мускулистый торс.
— Какая жалость, — прошептал он. — Мы так подходим друг другу.
Смущенный трепет пробежал по ее телу при этих словах; но он пошевелился и снова стал ее обыскивать.
— Что вы делаете? — с трудом проговорила она срывающимся голосом, когда он пригнулся к ее правому бедру и рука его скользнула ей под юбку.
— Ничего особенного. — Неторопливо и с удовольствием Люсьен провел рукой по ее ноге, обтянутой чулком, и, сунув палец под подвязку, обвел им вокруг ее ноги.
Предательская дрожь охватила девушку. Шипящее тепло побежало по нижней части тела, и она вспыхнула от унижения.
— Как вас зовут? — пробормотал он, легко погладив ее под коленкой.
Голова у Элис кружилась. Она хотела солгать или оказать сопротивление, но думала только о его руках, шарящих по ее телу. Пылающая кожа вдруг стала до безумия чувствительной к каждому его прикосновению. Унизительно, когда твое тело так реагирует на этого дьявола! Задрожав, она невольно отпрянула, возбужденная и возмущенная, а он продолжал свое дело.
— Ваше имя, дорогуша?
— Элис, — ответила она сквозь стиснутые зубы. — Уберите руки!
Он поднял голову и уставился на нее, внезапно замолчав.
— Элис, а дальше?
— Элис Монтегю, я приехала, чтобы найти Кейро — спасти ее от вас!
Судя по его глазам, он был потрясен. Она закинула голову, чтобы встретиться с его ошеломленным взглядом, потому что он был больше шести футов ростом, а плечи у него были в два раза шире, чем у нее.
— Вы — Элис Монтегю?
— Вы что, не расслышали?
Он взял длинную прядь ее волос и принялся скептически разглядывать.
— О-о, — прошептала она, когда он слегка потянул ее голову, — отпустите мои волосы.
— Не волнуйтесь, — пробормотал он. Некоторое время Люсьен изучал цвет ее волос, потом резко отпустил их. Волосы упали ей на плечи, а он подбоченился и сердито воззрился на нее.
— Что такое? — спросила она, в тревоге отшатываясь от него.
— Вы — Элис, — сказал он обвиняющим тоном.
— Да.
— Невестка Кейро.
— Да.
— Та, которая заботится о ее ребенке. — Он чуть было не фыркнул.
— Да! Она рассказала обо мне?
Его глаза вспыхнули, как у волка, который собирается загрызть овечку.
— Элис, черт побери, Монтегю! Как это вы проникли в мой дом? — заорал он вдруг.
— Не кричите на меня!
По-прежнему подбоченившись, он ждал ее объяснений. Элис решила не показывать, что ей страшно. Она сердито глянула на него и пробурчала, не желая сдаваться:
— Я же вам объяснила — я приехала, чтобы увезти Кейро домой. Стражники у ворот пытались не пустить меня, но, к счастью, я сумела убедить их в срочности моего дела; потом ваш дворецкий сказал, что приведет Кейро ко мне, но не сделал этого, поэтому я пошла искать ее сама. Я решила, что у вас костюмированный бал. Его левая бровь взлетела вверх.
— Костюмированный бал?
— Да.
Похоже, что ее ошибка показалась ему весьма забавной, хотя его улыбка была далеко не любезной.
— Вы же понимаете, что все это очень легко проверить. Единственное, что мне нужно сделать, — это привести сюда Кейро и выяснить, на самом ли деле вы та, за кого себя выдаете.
— Я мечтаю, чтобы вы это сделали. Я проехала три графства, чтобы найти ее, — сказала девушка с усталым вздохом. — Сын ее очень болен.
Издевательское выражение тут же исчезло с его лица, он посерьезнел.
— Гарри? Что с ним такое?
— У него ветрянка, — ответила Элис, удивившись, что он знает, как зовут ребенка, и проявляет при этом нечто вроде озабоченности. — Он все время зовет мать, — добавила девушка; она по-прежнему держалась настороженно, но немного успокоилась. — Через несколько дней ему станет хуже, сегодня утром появилась сыпь.
— Вам было чертовски трудно добраться сюда. К вашему сведению, ветрянка не такая уж серьезная болезнь.
— Это серьезная болезнь, если вам три года! — с возмущением возразила Элис.
— Ладно, вы меня убедили, — отозвался Люсьен. Покачав головой, он повернулся и пошел к столу, стоявшему у окна — драконьего глаза, потом подвинул девушке стул. — Садитесь, — приказал он, подошел к двери и распахнул ее. — Найдите леди Гленвуд и немедленно приведите ко мне, — приказал он крупному человеку, одетому в черное, застывшему у дверей на страже.
— Слушаюсь, милорд.
Элис опустилась на стул; ей стало легче. Человек отправился выполнять приказание. Нервно сложив руки на коленях, Элис сунула ноги под стул и с трепетом смотрела, как Люсьен медленно закрывает дверь. Он постоял там немного, опустив голову, и красный свет играл на его широкой спине и атлетических плечах; потом повернулся и устало прислонился к двери. Его лицо скрывали тени.
Он сунул руки в карманы панталон и смотрел на Элис, настороженно держась на расстоянии. В голове у нее еще было живо впечатление от его рук, скользивших по ее ноге. Она быстро опустила голову, чтобы избежать его пронзительного взгляда.
— Мисс Гуди Два Башмака, — мягко поддразнил он ее.
Она насторожилась, бросила на него хмурый взгляд.
— Я не люблю, когда меня так называют. Его взгляд оскорбительно скользнул по ее телу.
— Я слышал, что вы — просто маленькая святая.
— По сравнению с кем? С Кейро?
При этом возражении его циничная усмешка превратилась в настоящую улыбку.
— Пожалуй, сегодня ночью у вас было настоящее приключение, а?
— Скорее, испытание.
— Ну, судя по всему, вы весьма храбро прошли его. — Люсьен оторвался от двери и направился к ней.
Когда он приблизился, сердце у Элис снова неистово забилось. Люсьен остановился рядом, и его талия, опоясанная ремнем, оказалась на уровне ее глаз. Она чувствовала пульсирующий жар, исходящий от его тела, ощущала мускусный запах самца, видела большую цилиндрическую выпуклость под его панталонами. Выпуклость была слишком крупной, чтобы ее игнорировать. Элис оторвала взгляд от этой части его тела и выругала себя за то, что смотрела на нее, но раз заметив этот его мужской атрибут, она, кажется, никогда уже о нем не забудет.
Но ведь нельзя же все время заниматься делами. Разнузданная сексуальность, окружавшая его, горячила кровь. Ему нужна была женщина, и немедленно. Не Кейро — она надоела ему еще во время долгой поездки в экипаже из Лондона в Ревелл-Корт. Он уже подумывал об одной из новопосвященных, а может, и об обеих, когда заметил эту девушку.
Она все еще была полностью одета. Это, прежде всего, обратило на себя его внимание. Это было не по правилам. Поскольку ее лицо скрывал капюшон, невозможно было узнать, кто это, но каким-то образом Люсьен сразу же понял, что она здесь посторонняя.
«Но ведь этого не может быть», — подумал он. Он знает всех и все, что происходит в Гроте. Он все держит под полным контролем. Невозможно, чтобы эта простушка запросто проникла сквозь его заграждения.
Потом Люсьен заметил, что она одна, и все его неистовое внимание устремилось на нее. Он наблюдал, как она крадучись ловко и осторожно пробирается сквозь толпу.
Люсьен решил посмотреть на нее поближе. С небрежным видом он шел за ней в толпе, а пульс у него бился сильно и грубо. В жилах его корчилась жажда неистового совокупления, кожей к коже. То было лучшее, на что он мог надеяться, поскольку с горечью сознавал, что в этом мире не существует того, что ему действительно нужно. Но любовь, как и все прочее, тоже можно симулировать. Ему хотелось, чтобы его обнимали так, словно он последний мужчина на земле; хотелось сражаться, пока, он не утонет в поту, потерять себя, обожая женское тело, и может быть, хоть на мгновение забыть об окружающей его пустоте.
Подойдя к ней совсем близко, он наслаждался ее скромной манерой двигаться и почувствовал, как его тело отзывается на изящное покачивание ее бедер, когда она приблизилась к бассейну. Люсьен предвкушал, как сейчас девушка снимет плащ и покажет ему свою нежную наготу, но вместо этого она просто остановилась, словно искала кого-то. В голове у него мелькнула мысль, что, подойдя к этой девушке, он либо возьмет ее силой, либо задержит. Люсьен и сам не знал, что предпримет, когда отрезал ей путь к отступлению.
Она испуганно смотрела на него из темных складок своей сутаны, а он подумал, что смотрит в самые синие глаза из всех, какие когда-либо видел. Только раз в жизни Люсьен встречал такой глубокий оттенок кобальта — в цветных стеклах окон шартрского кафедрального собора.
Погрузившись в синюю, как море, глубину этих глаз, он забыл об окружающей толпе. «Кто ты?» Люсьен не произнес ни слова, не спросил у нее разрешения. Со спокойной самоуверенностью мужчины, который уже снизошел до всех женщин, находившихся в этом помещении, он схватил ее за подбородок — крепко, но осторожно. Она вздрогнула, когда он прикоснулся к ней, и в глазах ее промелькнул панический ужас.
При виде этого его жесткий взгляд несколько смягчился, но тут же его едва заметная улыбка исчезла, потому что он ощутил, как шелковиста ее кожа. Одной рукой он поднял лицо незнакомки к тусклому свету факела, а другой мягко отвел назад ее капюшон. И тут Люцифер онемел, оказавшись перед такой красавицей, подобных которой он еще не встречал.
Пока Люсьен смотрел на нее, затаив дыхание из опасения, что это видение исчезнет, его душа почтительно притихла. У нее были светлые локоны, сияющие, как золотое пламя рассвета, и большие испуганные глаза неземного синего цвета. В течение одного мгновения Люсьен был до того уверен, что это падший ангел, что почти ожидал увидеть серебряные крылья, скромно сложенные под грубой бурой одеждой. Судя по виду, ей было от восемнадцати до двадцати двух — здоровая, нет, девственная красота, трепетная чистота. Он мгновенно понял, что она совершенно нетронута, как ни невероятно это казалось в таком месте.
Лицо у нее было гордое и настороженное. Ее атласная кожа мерцала при свете свечей, бледная и тонкая, но при виде ее мягких, сочных губ в нем внезапно заиграло желание, как шампанское в бокале, и это желание разлилось по его жилам. В ее тонком лице были ум и трепетная ранимость, при виде которой его охватила ноющая боль об участи всего, что невинно.
Благородная юность, требовательная юность, и если она явилась, чтобы убить Дракона, то уже поразила его в черное неистовое сердце. Люсьену показалось, что она видит его насквозь, так же как он видит всех остальных. Это испугало его и приковало к месту. Если только…
Когда его первоначальное изумление прошло, реальность обрушилась на него. Ведь он ее не знает. Он никогда не видел эту девушку прежде, тем более не проверял ее.
«Боже милостивый, — подумал он с внезапным ужасом, — это как раз то самое оружие, которое послал бы против меня Фуше!»
Он тут же сильнее, уже довольно жестоко стиснул ее лицо, ибо невинность также может оказаться поддельной.
— Ну-ну, — прорычал он, — что это у нас здесь? Вы очень хорошенькая, не так ли, крошка?
— Пустите меня!
Он зло засмеялся, видя ее сопротивление. Она обхватила руками его запястье и попыталась ослабить безжалостную хватку. «Как же, крылья!» — подумал он, испытывая отвращение к самому себе. Уставился на нее точно юнец, ужаленный любовью! Единственное, что эта девчонка, наверное, прячет под монашеским одеянием, — это кинжал, который Фуше прислал ей, чтобы она всадила его Люциферу между ребер!
Он был в ярости из-за того, что она чуть было не обманула его — пусть даже на одну секунду, — но ему не хотелось устраивать сцену в присутствии иностранных агентов. Ему нужно побыть с ней наедине, узнать, кто она, и выяснить, на кого работает.
Не сомневаясь, что она прячет какое-то оружие, Люсьен не дал ей возможности достать его, грубо заведя девушке руки за спину и притиснув ее к себе. Маленькая ведьма боролась, корчилась и выворачивалась, отталкивая его. — Пустите меня, говорю вам! Она задела бедром по его причинному месту, и он издал похотливый смешок.
— М-м, мне это нравится, — промурлыкал Люсьен, прижимая к себе ее гибкое тело.
— Вы, чудовище, прекратите это! — закричала она. — Вы делаете мне больно!
— Вот и хорошо. — Он заглянул ей в лицо, угрожающе блеснув глазами. — А почему бы нам, красавица моя, не пройти куда-нибудь в укромное местечко?
Она вдруг перестала сопротивляться, ее синие глаза расширились, милое личико из алого сделалось белым. Без предупреждения Люсьен перекинул ее через плечо. Пронзительный вопль девушки потонул в похотливых криках окружающих. Люсьен, подобно варвару, понес ее в свою личную комнату для наблюдений, скрытую за горящими глазами дракона.
Его широкие плечи под ее животом казались твердыми, как железо, и от всего его тела исходил гневный жар, как от печки. Люди аплодировали Люсьену Найту, полагая, что он выбрал ее с единственной целью. Элис была в ужасе, потому что они, по-видимому, были правы.
Ее протесты, угрозы и мольбы были тщетны, их заглушала пульсирующая музыка и барабаны. Когда ей удалось высвободить руки, она стала молотить его по спине, но это не возымело ни малейшего эффекта. Охваченная бешеным стремлением освободиться, Элис даже попробовала вырвать у него клок волнистых черных волос, но в результате он всего лишь добродушно шлепнул ее по заду.
— Как вы смеете? — ахнула она, тело у нее напряглось, глаза защипало, хотя от шлепка скорее пострадала ее гордость, чем тело.
— Перестаньте терзать мои волосы, иначе в следующий раз я стукну вас по голой заднице.
От такой непристойно грубой угрозы Элис пришла в ярость! Тому, кто вроде бы говорит на семи языках, не следовало употреблять такие вульгарные выражения! Никогда в жизни она не была так возмущена. Элис чувствовала себя беспомощной, и это было невыносимо — точнее, он был невыносим. Ах как жаль, что ее брата уже нет в живых! Филипп всадил бы в него пулю, если бы увидел это; сначала Кейро, а теперь она!
Между тем Люсьен направлялся к огромному дракону-статуе, и Элис на время прекратила борьбу, поняв, что физически он намного сильнее ее и что лучше ей поберечь свои силы, пока они не пришли туда, куда ее несут. Ей понадобится весь ее ум, если она не хочет, чтобы этот дьявол взял ее силой.
Сторож в длинном черном плаще открыл перед Люсьеном дверь, находившуюся под локтем дракона. Люсьен вошел, дверь закрылась за ним, и оглушительная музыка и голоса теперь слышались приглушенно. Элис уперлась руками в изгиб его поясницы и попыталась повернуться, чтобы видеть то, что происходило впереди.
— Куда вы меня несете? — дрожащим голосом спросила она.
— А вы хотите это узнать? — ответил он противным голосом.
Она заморгала от этого насмешливого тона, притиснутая к его крепкому телу, в то время как Люсьен начал подниматься по узкой витой лестнице, высеченной в камне. Он не знал усталости. Наверху лестницы очередной сторож открыл перед ним еще одну дверь. С Элис, все так же висящей у него на плече в весьма непристойной позе, Люсьен вошел в маленькую комнатку с куполом. В комнатке было сумрачно и очень жарко. Там стояли кушетка и деревянный стол с двумя креслами; в помещении было два овальных окна из красного витражного стекла, выходивших на Грот и большой бассейн. Поняв, что они находятся внутри драконьего черепа, Элис встрепенулась.
Люсьен наклонился и поставил ее на пол.
— Не двигайтесь!
Приказ не возымел действия. Она уже двигалась, инстинктивно пятясь от него, как от дикого хищного зверя. Он сунул руку под рубашку и вытащил пистолет, который хладнокровно нацелил ей между глаз.
— Я сказал — не двигайтесь, дорогая. Элис замерла на месте, в изумлении глядя на ствол пистолета. Внутри у нее все сжалось от ужаса.
— Отдайте ваше оружие.
— Что? — прошептала она, и ее потрясенный взгляд метнулся с дула пистолета на его безжалостное красивое лицо. Мрачный красный отсвет от витражных глаз дракона омывал гармонические очертания его щек и лба, обрисовывал резкие углы величественного носа и решительный квадратный подбородок. Его соболиные волосы, спряденные из шелковых теней, были чернее, чем ночь в преисподней. Его серебристые глаза блестели, как у дикаря, когда он подошел к ней.
— Вы не собираетесь идти мне навстречу, не так ли? — проговорил он, и в его бархатном голосе прозвучала угроза. — Прекрасно, дорогая. Если вы предпочитаете, чтобы я вас обыскал, я охотно сделаю это. Снимите сутану.
— Милорд!
Он сделал жест пистолетом.
— Снимите.
Она посмотрела в его стальные глаза и мгновенно решила, что не стоит спорить с безумцем, у которого в руках пистолет. Дрожащими пальцами Элис развязала прочную веревку-пояс, потом сняла сутану через голову. Под ней было скромное хлопчатобумажное платье, в которое она переоделась, прежде чем выйти из своей спальни.
Люсьен медленно изучал ее обжигающим взглядом.
— Бросьте сутану на пол. Она подчинилась.
— Положите руки за голову.
— Прошу вас… вы ошибаетесь…
Но он прищурился и предостерегающе посмотрел на нее, и Элис замолчала и быстро сплела пальцы на затылке. Он сунул пистолет в потайную кожаную кобуру под плащом и подошел к ней, твердо положив руки ей на талию. Потом похлопал девушку по бокам, обошел вокруг и принялся обыскивать каждый дюйм ее тела своими безумными, неумолимыми руками. Слабо вскрикнув, она попыталась увернуться от его прикосновений, но он схватил ее за запястья и опять завел ей руки за голову.
— Лучше бы вы помогли мне, mademoiselle.
— Это нелепо! У меня нет оружия! — возразила она, полыхая румянцем.
— Успокойтесь и стойте смирно, иначе я сорву с вас всю одежду, причем сделаю это с великим удовольствием.
Она чуть не задохнулась. Господи, во что она влипла? Зачем не осталась в своей комнате! Элис прикусила язык и изо всех сил постаралась не вздрагивать и не корчиться, пока его крупные руки блуждали по ее телу, обыскивая.
— Вы очень соблазнительны, знаете ли, — сказал он мелодичным голосом, — но я несколько обижен тем, что ко мне прислали такую дилетантку. Или они хотели, чтобы вас убили?
— Я… я не понимаю, о чем вы говорите.
— Ну конечно, вы не понимаете! Милочка, вам лучше побыстрее обдумать, как вы хотите сыграть вашу партию, потому что я знаю таких, как вы, слишком хорошо. Я знаю, зачем вас послали — лечь со мной, а потом заколоть меня во сне.
Услышав такое, Элис разинула рот.
— И все же… — его губы приблизились к ее уху, а руки медленно скользили по животу, — я почти уверен, что с вами оно того стоит. — Он приподнял ладонями ее груди. Слабо вскрикнув, Элис отшатнулась и уперлась в его торс, твердый, как стена; сердце у нее билось от смятения, волнения и страха.
Тело ее напряглось, отчего груди еще полнее наполнили его ладони, но дыхание застряло у нее в горле. Она не могла говорить, она могла только чувствовать, как жар его рук проникает сквозь тонкую ткань платья, зажигая непонятные силы в ее крови. Его сильные руки обнимали ее, и она чувствовала каждый дюйм его стройного мощного тела, прижатого к ней, — угловатые выступы его колен терлись о ее ноги сзади, сильные бедра прижимались к ягодицам, скульптурная плоскость живота — к спине, и голова ее упиралась в его мускулистый торс.
— Какая жалость, — прошептал он. — Мы так подходим друг другу.
Смущенный трепет пробежал по ее телу при этих словах; но он пошевелился и снова стал ее обыскивать.
— Что вы делаете? — с трудом проговорила она срывающимся голосом, когда он пригнулся к ее правому бедру и рука его скользнула ей под юбку.
— Ничего особенного. — Неторопливо и с удовольствием Люсьен провел рукой по ее ноге, обтянутой чулком, и, сунув палец под подвязку, обвел им вокруг ее ноги.
Предательская дрожь охватила девушку. Шипящее тепло побежало по нижней части тела, и она вспыхнула от унижения.
— Как вас зовут? — пробормотал он, легко погладив ее под коленкой.
Голова у Элис кружилась. Она хотела солгать или оказать сопротивление, но думала только о его руках, шарящих по ее телу. Пылающая кожа вдруг стала до безумия чувствительной к каждому его прикосновению. Унизительно, когда твое тело так реагирует на этого дьявола! Задрожав, она невольно отпрянула, возбужденная и возмущенная, а он продолжал свое дело.
— Ваше имя, дорогуша?
— Элис, — ответила она сквозь стиснутые зубы. — Уберите руки!
Он поднял голову и уставился на нее, внезапно замолчав.
— Элис, а дальше?
— Элис Монтегю, я приехала, чтобы найти Кейро — спасти ее от вас!
Судя по его глазам, он был потрясен. Она закинула голову, чтобы встретиться с его ошеломленным взглядом, потому что он был больше шести футов ростом, а плечи у него были в два раза шире, чем у нее.
— Вы — Элис Монтегю?
— Вы что, не расслышали?
Он взял длинную прядь ее волос и принялся скептически разглядывать.
— О-о, — прошептала она, когда он слегка потянул ее голову, — отпустите мои волосы.
— Не волнуйтесь, — пробормотал он. Некоторое время Люсьен изучал цвет ее волос, потом резко отпустил их. Волосы упали ей на плечи, а он подбоченился и сердито воззрился на нее.
— Что такое? — спросила она, в тревоге отшатываясь от него.
— Вы — Элис, — сказал он обвиняющим тоном.
— Да.
— Невестка Кейро.
— Да.
— Та, которая заботится о ее ребенке. — Он чуть было не фыркнул.
— Да! Она рассказала обо мне?
Его глаза вспыхнули, как у волка, который собирается загрызть овечку.
— Элис, черт побери, Монтегю! Как это вы проникли в мой дом? — заорал он вдруг.
— Не кричите на меня!
По-прежнему подбоченившись, он ждал ее объяснений. Элис решила не показывать, что ей страшно. Она сердито глянула на него и пробурчала, не желая сдаваться:
— Я же вам объяснила — я приехала, чтобы увезти Кейро домой. Стражники у ворот пытались не пустить меня, но, к счастью, я сумела убедить их в срочности моего дела; потом ваш дворецкий сказал, что приведет Кейро ко мне, но не сделал этого, поэтому я пошла искать ее сама. Я решила, что у вас костюмированный бал. Его левая бровь взлетела вверх.
— Костюмированный бал?
— Да.
Похоже, что ее ошибка показалась ему весьма забавной, хотя его улыбка была далеко не любезной.
— Вы же понимаете, что все это очень легко проверить. Единственное, что мне нужно сделать, — это привести сюда Кейро и выяснить, на самом ли деле вы та, за кого себя выдаете.
— Я мечтаю, чтобы вы это сделали. Я проехала три графства, чтобы найти ее, — сказала девушка с усталым вздохом. — Сын ее очень болен.
Издевательское выражение тут же исчезло с его лица, он посерьезнел.
— Гарри? Что с ним такое?
— У него ветрянка, — ответила Элис, удивившись, что он знает, как зовут ребенка, и проявляет при этом нечто вроде озабоченности. — Он все время зовет мать, — добавила девушка; она по-прежнему держалась настороженно, но немного успокоилась. — Через несколько дней ему станет хуже, сегодня утром появилась сыпь.
— Вам было чертовски трудно добраться сюда. К вашему сведению, ветрянка не такая уж серьезная болезнь.
— Это серьезная болезнь, если вам три года! — с возмущением возразила Элис.
— Ладно, вы меня убедили, — отозвался Люсьен. Покачав головой, он повернулся и пошел к столу, стоявшему у окна — драконьего глаза, потом подвинул девушке стул. — Садитесь, — приказал он, подошел к двери и распахнул ее. — Найдите леди Гленвуд и немедленно приведите ко мне, — приказал он крупному человеку, одетому в черное, застывшему у дверей на страже.
— Слушаюсь, милорд.
Элис опустилась на стул; ей стало легче. Человек отправился выполнять приказание. Нервно сложив руки на коленях, Элис сунула ноги под стул и с трепетом смотрела, как Люсьен медленно закрывает дверь. Он постоял там немного, опустив голову, и красный свет играл на его широкой спине и атлетических плечах; потом повернулся и устало прислонился к двери. Его лицо скрывали тени.
Он сунул руки в карманы панталон и смотрел на Элис, настороженно держась на расстоянии. В голове у нее еще было живо впечатление от его рук, скользивших по ее ноге. Она быстро опустила голову, чтобы избежать его пронзительного взгляда.
— Мисс Гуди Два Башмака, — мягко поддразнил он ее.
Она насторожилась, бросила на него хмурый взгляд.
— Я не люблю, когда меня так называют. Его взгляд оскорбительно скользнул по ее телу.
— Я слышал, что вы — просто маленькая святая.
— По сравнению с кем? С Кейро?
При этом возражении его циничная усмешка превратилась в настоящую улыбку.
— Пожалуй, сегодня ночью у вас было настоящее приключение, а?
— Скорее, испытание.
— Ну, судя по всему, вы весьма храбро прошли его. — Люсьен оторвался от двери и направился к ней.
Когда он приблизился, сердце у Элис снова неистово забилось. Люсьен остановился рядом, и его талия, опоясанная ремнем, оказалась на уровне ее глаз. Она чувствовала пульсирующий жар, исходящий от его тела, ощущала мускусный запах самца, видела большую цилиндрическую выпуклость под его панталонами. Выпуклость была слишком крупной, чтобы ее игнорировать. Элис оторвала взгляд от этой части его тела и выругала себя за то, что смотрела на нее, но раз заметив этот его мужской атрибут, она, кажется, никогда уже о нем не забудет.