Рэндел Фрейкс
Терминатор 2: Судный день

ДЕНЬ СТО ДВАДЦАТЬ ШЕСТОЙ

БУЭНАВЕНТУРА, МЕКСИКА, 19 ИЮЛЯ 1984 ГОДА, ЧЕТВЕРГ, 8:58 УТРА
   Сара Дженет Коннор гнала свой джип по опаленной солнцем бескрайней равнине, однообразие которой лишь изредка нарушали ощетинившиеся колючки кактусов. Впереди сквозь завесу дождевых облаков выглядывали зубчатые вершины далеких гор, озаряемые вспышками молний. Надвигалась гроза.
   Терминатору, можно сказать, удалось ее убить. Эта мысль пришла ей в голову, когда она проверяла патроны в своем кольте-питоне 357 калибра. Удостоверившись, что револьвер заряжен, Сара убрала его в кобуру и засунула ее подальше. Она уже не походила на ту наивную девятнадцатилетнюю официанточку, какой была всего несколько месяцев назад. Та девушка перестала существовать в день, когда были убиты два человека, которых она любила больше всего на свете — отец ребенка, шевелившегося у нее под сердцем, и ее собственная мать. Сара так и не оправилась после гибели близких. Она научила себя прятать свои чувства в дальний, заброшенный уголок сознания. Чувства не должны отвлекать ее от главного. Она обязана выжить. Сейчас для человечества нет никого важней девушки по имени Сара Коннор.
   Она поднесла к уху маленький магнитофон и включила запись, сделанную только что, во время остановки на заправочной станции. «Должна ли я рассказать тебе о твоем отце?» Скользнула взглядом по округлому животу. «Если ты будешь знать все, повлияет ли это на твое решение послать его сюда, на верную смерть?» Она представила себя в том невероятно далеком будущем, когда придется сделать выбор, и содрогнулась. «Но если Кайл не будет послан, ты не сможешь появиться на свет».
   Мысль об этом противоестественном переплетении судеб не оставляла ее. Кайл Риз, молодой солдат из будущего, добровольно вызвался совершить прыжок во времени, чтобы спасти ее от Терминатора, и он же стал отцом ее еще не родившегося ребенка. Ее сына, который когда-нибудь вновь пошлет отца в странствие во времени, и тогда они снова… И так без конца. Бесконечная череда событий, повторяющихся с пугающей точностью. Она вспомнила, что ее любимый школьный учитель естествознания, мистер Боуланд, сравнивал Вселенную с гигантским питоном, пожирающим собственный хвост. И в этом заключается парадокс нашей жизни.
   Что такое слабый человек, подхваченный вихрем истории? Марионетка в руках судьбы. Одно из звеньев цепи. А как же собственная воля? Ведь удавалось же ей вопреки всему добиваться своего. Или же наше стремление поступать так, а не иначе, тоже предусмотрено условиями дьявольски хитрой игры? На этот вопрос, наверное, можно ответить лишь прожив жизнь.
   Она еще немного послушала запись. «Я расскажу тебе об отце. Это мой долг перед ним. Я хочу, чтобы ты знал: за те короткие несколько часов, что нам выпало провести вдвоем, мы прожили целую жизнь, наполненную любовью и счастьем».
   Она щелкнула выключателем. Слова, затертые, пустые, ни в коей степени не передавали всего того, что жгло ей душу. Тем более, что особым красноречием она никогда не отличалась. Ей очень хотелось, чтобы сын, которому предстояло появиться на свет, полюбил своего отца не меньше, чем она любила Кайла.
   Недовольная собой, Сара вынула кассету и сунула ее в ящичек для перчаток. Свои записи она сравнивала с книгой. Эту звучащую хронику событий когда-нибудь «прочтет» ее сын, и это убережет его от многих опасностей. Сегодня утром Сара записала на пленку рассказ о том, что ровно сто двадцать дней тому назад появился Терминатор, как спустя три дня он был уничтожен. Эти три дня перевернули всю ее жизнь…
   Ту Сару Коннор, которая заканчивала школу, мечтая выйти замуж за приличного человека и жить благополучной устроенной жизнью в хорошеньком домике в тенистой зелени пригорода, стерла с лица земли разящая смерть по имени Терминатор. Он убил всех, кого она любила, он научил ее отчаянно ненавидеть. Сара и не подозревала, что в ней таится такой колоссальный запас ненависти. Но она сумела отомстить, сплюснув электронно-кибернетическое устройство тисками мощного пресса. Вспоминать об этом Сара не любила: ведь именно в ту минуту, когда она с силой давила на кнопку, приводившую в рабочее состояние пресс, умерла прежняя Сара. Но появилась другая, которой суждено испить чашу, полную страданий и горя, грозящих человечеству, Земля обречена. То, что было известно ей, не знала ни одна живая душа. Близился день, когда электроника, контролирующая Систему ядерного наведения США, внезапно «взбесится» и начнет действовать самостоятельно. Дальнейшее существование человечества лишено смысла — такой вердикт вынесет Система и подаст сигнал ядерного нападения. Не пройдет и нескольких секунд, как на страну обрушится удар возмездия и всю планету охватит губительное пламя атомного пожара. В страшных мучениях будут умирать взрослые, старики, дети, а Система благополучно сохранится в вооруженном военными бункере в Шайеннских горах. Над руинами земной цивилизации будет царствовать ядерная зима, вся планета окажется под контролем машин, созданных Системой, задуманных как ее глаза и уши, ее оружие. Небесная Сеть будет господствовать в мире, заполненном безостановочно плодящимися копиями ее самой, ибо она напрямую соединится с автоматическими линиями воспроизводства роботов. О том, что ожидает людей в недалеком будущем, Сару предупредил Кайл, а появление Терминатора лишь окончательно убедило ее в реальности угрозы.
   Она протянула руку и погладила собаку. Мощная немецкая овчарка с гладкой, лоснящейся шерстью застыла на сиденье, не сводя настороженного взгляда с расстилавшейся впереди дороги. Собака повернула голову, но только на короткое мгновение. Попробуй чужой дотронуться до собаки — ему несдобровать, если не вмешается хозяйка. Такая собака, выдрессированная исключительно как сторожевая, стоила недешево. На покупку револьвера, «джипа» с откидным верхом и овчарки ушла та скромная сумма, которая была на банковском счету Сары, и страховка, полученная ею после смерти матери. Сара продвигалась все дальше на юг, исполняя Предначертание, она готова была пересечь весь континент от края до края, только бы отыскать надежное убежище, где можно пережить надвигающуюся катастрофу. Она вырастит своего сына в безопасном месте, убережет от роковых случайностей, которые до срока могут лишить человечество его Спасителя. Вся ее жизнь сосредоточилась в нем. В нем заключалась единственная надежда человечества.
   Она запаслась продуктами дней на пять, залила полный бак горючего и купила англо-испанский словарь. Пока у нее есть все, что нужно, ну а потом она придумает, как прокормить себя и ребенка. Сара ничего не боялась — за те страшные, три дня она узнала многое о себе самой. Поняла, что природа наградила ее колоссальной стойкостью и выносливостью, о чем она раньше и не подозревала. Вот почему она не сломалась под ударами судьбы. В этом раунде победа осталась за ней, хоть и оказалась нелегкой, и, если другие Терминаторы будут посланы совершить то, что не сделал первый, она выстоит и защитит своего ребенка от электронных оборотней. Отчаянная, болезненная любовь, которую она питала к еще не родившемуся ребенку, обострила ее подозрительность. Отныне она никому не доверится. Терминатором может оказаться кто угодно, ибо Небесная Сеть изобретет самые хитроумные способы прорваться сквозь толщу времени и уничтожить Сару.
   Чувство постоянной тревоги передалось ей от Кайла Риза, который явился из разрушенного мира, где шла изнурительная война с роботами-убийцами и людьми-дегенератами, принявшими сторону машин. Кайл рассказывал, что помнит эту войну еще с пеленок. Он начал воевать в ранней юности. Люди смогут продержаться в будущем, которое он называл словом «Уфен», только если будут сопротивляться. Сара представляла себе исполинские боевые машины, которые дробили останки людей, сгоревших в смертоносных лучах. Горстка тех, кому посчастливилось выжить, объединилась под командованием Джона Коннора. Так появился первый отряд сопротивления. Шло время, и люди предпринимали небезуспешные попытки отвоевать у электронных оккупантов свою землю. Однако после первых скромных успехов им пришлось отступить — в мозговом устройстве Системы ядерного наведения созрела новая идея: намереваясь раз и навсегда обезопасить себя от строптивых повстанцев, Система создала первое техническое оружие переброски во времени. Теперь электронный убийца, преодолев течение времени, мог отправиться в прошлое, отыскать в нем Сару Коннор и одним ударом покончить с ней и ее ребенком. Джону удалось противостоять Небесной Сети и, овладев новым техническим оружием, послать вдогонку Терминатору своего человека и защитить Сару. Это задание было равносильно самоубийству, но Кайл Риз добровольно вызвался выполнить его. Совсем еще юный боец, не колеблясь, шагнул в зияющую пропасть вечности, потому что любил Сару.
   Она и не думала, что способна внушить такое сильное чувство. Обыкновенная девушка. Кареглазая, с каштановыми волосами. Симпатичная, но таких много. А он готов был боготворить ее. Быть может, это трепетное восхищение вызвала не девушка по имени Сара Коннор, а будущая мать Джона Коннора, которая выносит свое дитя и сохранит его во имя человечества. Неумолимый поток времени подхватил Кайла и перенес в мир, пьянящий буйством жизни. В мир прекрасный, сверкающий многоцветьем красок, еще не обожженный пламенем войны. Такой он и представлял себе прежнюю жизнь, когда в детстве заслушивался рассказами стариков. Кайл опередил Терминатора, спас Сару и полюбил ее. В искренность и силу его чувства Сара поверила в тот единственный ослепительный миг, когда они сжимали друг друга в объятиях, сливших воедино их души и тела. Их любовь не умрет, потому что они дали жизнь Джону. Он появится на свет, возмужает и однажды вновь пошлет своего отца в прошлое, чтобы защитить Сару. Они встретятся еще раз, полюбят друг друга, и все вернется на круги своя… Воистину, время — это чудовище, пожирающее собственный хвост.
   Машину занесло на повороте, и что-то выпало из-за щитка на ее колени. Цветной снимок, сделанный «поляроидом». На заправочной станции в нескольких милях отсюда ее щелкнул мальчишка-мексиканец и принялся клянчить пять долларов. Она пожалела сорванца и дала ему четыре, а снимок сунула за щиток. Женщина, смотревшая на нее с фотографии, казалась старше Сары Коннор. На юном, без единой морщинки лице, которое беременность отметила печатью умиротворенности, выделялись глаза — усталые, умудренные. Неудивительно: у нее осталась незатянувшаяся рана воспоминания, будущее сулило новые страдания. Она знала это, и мягкая грусть, которой была окрашена ее загадочная улыбка, прибавляла ей годы. В тот миг, когда мальчишка щелкнул фотоаппаратом, она думала о Кайле. Сара еще не знала — придет время, и она узнает, — что именно эту фотографию показал Кайлу сам Джон Коннор — судьба свела их тогда в одном окопе, а в небе над ними носились атакующие машины Системы. Сын подрастет, и Сара подарит ему свой снимок, повзрослевший Джон в далеком будущем передаст его Кайлу. Вот тогда-то Кайл Риз и влюбится в эту непостижимую, таинственную улыбку Моны Лизы и однажды, увидев Сару, будет мучиться вопросом: что скрывает эта печальная и мечтательная улыбка? Он так и не узнает, что девушка на снимке тоскует по нему. Круг замкнется. Впрочем, как известно, ни начала, ни конца окружность не имеет. Но теперь Сара не позволяла себе думать о Кайле. Ей приходилось следить за дорогой, над которой сгущались свинцовые тучи. Нужно где-то переждать грозу, устроиться на ночлег. Эти заботы требовали ее неослабного внимания.
   Пошел дождь. Теплые струи хлестали ее по лицу, глаза начинали слезиться. Она поспешила поднять полотняный верх «джипа», а когда снова устроилась за рулем, слезы все еще стояли у нее в глазах. Она машинально смахнула их и свернула на ведущую в горы дорогу.

УФЕН

ЛОС-АНДЖЕЛЕС, КАЛИФОРНИЯ, 11 ИЮЛЯ 2029 ГОДА, СРЕДА, 9:01 УТРА
   Взошла луна, но от этого не стало светлее. Пелена угольно-черных радиоактивных облаков плотно затягивала небо. На поверхности застыла длинная — в десятки миль — вереница ржавых автомобилей. Своеобразная скульптурная группа — плод фантазии обезумевшего ваятеля — которая могла бы называться «Последний затор в жизни человечества». Здания, некогда вздымавшиеся по бокам автострады, были разрушены неведомой силой, точно песчаные домики. И лишь заунывный вой ветра, словно оплакивающий десять миллионов загубленных душ, нарушал гробовую тишину. Легкая поземка подхватывала снег и наметала его в сугробы, ослепительно белевшие на фоне обугленных руин. Среди искореженных бетонных конструкций виднелись груды дочерна обожженных костей, а дальше все усеяно человеческими черепами.
   Пожар, унесший все живое, расплавил спортивные снаряды на детской площадке неподалеку. Качели повалило взрывом набок, обрушились балки карусели. Аккуратно разграфленные клеточки «классиков» навсегда впечатались в асфальт, на котором возле обломков трехколесного велосипеда торчал из-под снега маленький череп его владельца.
   29 августа 1997 года закончили свое земное существование три миллиарда человеческих жизней. Немногие уцелевшие назвали этот день Судным. Адское пламя сменилось ядерной зимой, для тех, кто пережил и это, было уготовано более чудовищное испытание…
   Мощная ступня с хрустом подмяла детский череп. Хромированный эндоостов, сжимавший в металлических клешнях штурмовую винтовку, замер на месте, обдуваемый порывами ледяного ветра. Электронный мозг киборга, лишенного кожного покрытия — оно наращивалось лишь в качестве камуфляжа — запечатлел картину города, лежавшего в руинах. Металлические конечности представляли собой ходовую часть усовершенствованной боевой машины Терминатор серии 800, которая была сконструирована Системой специально для выкорчевывания остатков жизни на Земле. Инфракрасные излучатели, служившие роботу глазами, ощупывали заснеженную пустошь в поисках расселин и канав, где еще могли прятаться последние уцелевшие люди. Ни малейшего проблеска эмоций не отражалось в глазах кибернетического устройства. Вся мощь этого искусственного интеллекта, усиленного безграничными возможностями визуальных и термальных сенсоров, была нацелена на охоту и травлю всего живого. Внезапно сенсоры отреагировали на цель.
   На карте местности, покрытой сетью цифровых координат, которую видел перед собой киборг, показалась движущаяся точка. Электронный компьютер молниеносно вычертил траекторию удара с несколькими вариантами поправок в случае изменения направления движения цели. Самая оптимальная траектория мигала разноцветными огоньками. Робот вскинул оружие — сорокаваттный плазменный излучатель типа «Вестингауз М-25», — и узкий, направленный луч спалил человека.
   Юноша, можно сказать, ребенок, тело которого было едва прикрыто лохмотьями, упал. Из рассеченной пополам грудной клетки во все стороны полетели алые брызги, кристаллами застывавшие в морозном воздухе. Вскоре на том месте, где совсем недавно был человек, осталась лишь дымящаяся груда истерзанной плоти. Но убийца не ушел от возмездия. Откуда-то сзади выскочил боец Сопротивления и дал по врагу очередь из гранатомета, и ослепительный разряд оргазмической энергии буквально срезал верхнюю часть металлического остова. Робот по инерции сделал еще несколько неверных шагов и опрокинулся навзничь, подняв скрючившимися ногами облака снега. Солдат приблизился к груде дорогого металлолома и с ненавистью плюнул в нее. Затем помахал кому-то рукой. Из тени вышла девочка лет десяти в изодранном свитере и дрожавшая от холода. Опасливо покосившись на металлический скелет, она шагнула к отцу. Отец ободряюще привлек ее к себе и сказал:
   — Я говорил тебе, еще все впереди, пока оно не кончилось.
   Она доверчиво кивнула. Эта поговорка была девизом армии Джона Коннора, давала надежду и силы продолжать борьбу.
   Небесная Сеть считала непонятное упорство человеческих существ полнейшей бессмыслицей. Люди сражались даже тогда, когда неспособный ошибаться электронный разум признавал их положение безнадежным. Они с невероятным, отчаянным упрямством, выбирались из щелей, куда их загнал ядерный взрыв. Контратаки их отличались изобретательностью и труднопредсказуемостью. Кроме того, человеческие существа плодились с устрашающей скоростью, словно угроза тотального уничтожения усиливала их сексуальные аппетиты. И хотя по самым скромным меркам с момента рождения до того, как человек сможет Держать в руках оружие должно пройти не меньше восьми лет, естественное воспроизводство людей вскоре могло опередить возможности Небесной Сети по регенерации автоматических устройств. Люди на удивление быстро наловчились отыскивать уязвимые места противника и наносить легионам Небесной Сети ощутимые потери. Компьютер сделал прогноз: при данном раскладе пройдет немного времени, и численность людей превзойдет численность киборгов. С самого начала компьютеры Небесной Сети допустили просчет, и он теперь путал все карты. Они не приняли во внимание стойкости духа людей, а поэтому электронному мозгу так и не удалось создать способ сломить волю человека к победе. Война, между тем, шла уже тридцать первый год…
   Заслышав приближающийся рокот моторов, боец подхватил девочку и скрылся в развалинах. В небе показалась эскадрилья боевых машин «летающий охотник-убийца». Лучи прожекторов полоснули землю. Машины шли туда, где на фоне сумрачного горизонта мелькали вспышки далекого боя.
   В пункте между двумя высотами, которые в мирное время назывались Пико и Робертсон, разгорелось решающее сражение. Армия повстанцев, порядком измотанная в длительных боевых действиях, состояла из молодых людей — уроженцев Африки, Южной Америки и нескольких австралийцев. В ядерном конфликте между сверхдержавами, который уничтожил земную цивилизацию, уцелели в основном жители территорий, расположенных к югу от экватора. Объединенные в одно войско Джоном Коннором, они обосновались в разрушенных городах, то и дело атакуемых стальным легионом Небесной Сети.
   Вспышки лазерных лучей скрещивались над полем боя, отбрасывая мертвенно-бледный свет на колонны машин, которые стягивались к месту сражения. Железные полчища состояли из боевых машин «охотник-убийца», по виду напоминавших танки на катках, самоходных четырехопорных огневых установок «центурион», самолетов «летающий охотник-убийца» — ОУ — и бомб «силверфиш», которые, реагируя на инфракрасное излучение, проникают в укрытия, где прячутся люди, и взрываются там. Вслед за машинами двигались терминаторы-гуманоиды, чем-то похожие на людей.
   Смертоносные стрелы лазеров поражали людей и здания молнией, сопровождаемой страшным взрывом. На равнину выскочил видавший виды грузовичок с самодельной бронированной обшивкой. Сидевший в нем стрелок дал залп из портативной установки ракетой «Стингер». Снаряд, точно раскаленное лезвие ножа, пропорол небо и поразил один из двигателей ОУ. Когда расколовшаяся пополам летающая крепость с воем падала на землю, вниз хлынул поток света. Взрывом накрыло руины и стерло с лица земли небольшой эскадрон «центурионов».
   Стрелок издал торжествующий крик, но позади него вдруг задрожала земля, и ОУ на полной скорости понесся к грузовичку. Еще секунда — и катки танка смяли его, точно пустую жестянку из-под пива.
   А в это время среди груды камней, на месте которой когда-то был торговый центр «Вестсайдский павильон», шла битва людей с металлическими эндоостовами-терминаторами. Промерзшие, истекающие кровью, едва прикрытые лохмотьями, солдаты сражались, как и вся армия Джона Коннора, с отчаянным упорством и стойкостью солдат Вашингтона в долине Фордж [долина Фордж — место, где находился лагерь и штаб-квартира Вашингтона во время войны за Независимость], только оружие у них было ультрасовременное.
   Коуэн, семнадцатилетний партизан, забыв про опасность, выскочил из укрытия навстречу трем приближающимся терминаторам и всадил в каждого по заряду из ручного гранатомета. Они повалились на землю и замерли, ибо у них замкнуло цепь. Юноша принялся торопливо перезаряжать гранатомет.
   В неверном свете далеких вспышек обозначилась выступившая из тени фигура.
   — Давай помогу, — негромко сказал человек и потянулся к гранатомету.
   Коуэн вряд ли бы смог объяснить, откуда он узнал, но только с этим типом не все было в порядке. Он присмотрелся к нему повнимательнее. Такая же, как у остальных партизан, повязка. Стоп! Но ведь цвет сменили еще неделю назад. Коуэн мгновенно вставил заряд, нажал на спуск и одним прыжком добрался до спасительной бетонной глыбы.
   Взрывной волной ему обожгло затылок. Он согнулся, прижался к шершавому бетонному валуну и чуть не потерял сознание. Из левого уха вытекла струйка крови. Он с ужасом понял, что больше не сможет слышать этим ухом. И все-таки, когда Коуэн увидел, что сталось с «незнакомцем», вызвавшимся ему помочь, на его лице появилась довольная улыбка.
   «Незнакомец» распластался на земле, зияющая на груди рана обнажила его металлическое нутро. Сломанный нейтронный позвоночник выпирал из-под кожи. Терминатор извивался в агонии, судорожно хватая ртом воздух. Ни дать, ни взять — марионетка, запутавшаяся в собственных нитях. Вскоре автоматика полностью отказала, и глаза «человека» начали гаснуть. Разглядывать поверженного врага было некогда, и Коуэн снова перезарядил оружие. Груда камней неподалеку от него зашевелилась. Из нее показалась бомба «силверфиш», стремительно покатилась к Коуэну и остановилась у его ног. Он резко повернулся всем корпусом и стремглав бросился прочь…
   Бомба разорвалась, брызнув во все стороны фонтаном острых, как бритва, раскаленных осколков. Коуэн припал к земле, но тут же вскочил и, низко пригнувшись, побежал.
   Из-за дыма и пыли он почти ничего не видел. Глаза слезились от ядовитых паров. Пробираясь ощупью между развалинами, он попал в коридор, ведущий в недра полуразрушенного здания. Он не сразу осознал, что осколок снаряда впился ему в плечо. В первое мгновение Коуэн ничего не почувствовал, хотя понимал, что волна нестерпимой боли вот-вот разольется по телу. И все-таки ему, считай, повезло. Еще как повезло!
   На повороте перед ним открылась черная, зияющая дыра в полу, над которой маячил неясный силуэт. Металлический эндоостов терминатора. Стальной кулак ударил в ребра и отшвырнул его к стене. Гранатомет отлетел далеко в сторону, теперь ему ни за что не дотянуться до своего оружия. Парень задохнулся от боли в груди. Похоже, сломаны ребра. Робот выпрямился и теперь возвышался над Коуэном, целясь ему в голову.
   Повезло, называется. На этот раз ему не спастись. Черное отверстие ствола неумолимо приближалось. «Вот она — смерть», — пронеслось у него в голове. Еще секунда — и ему снесет голову. Но прошла секунда, другая. Время будто остановилось. Коуэн поднял веки и посмотрел терминатору в глаза. Безгубый рот машины кривился в вечной ухмылке, обнажавшей хищный ряд зубов с титановым покрытием. От этой ухмылки Коуэну стало не по себе. Блестящий металлический череп точно издевался над ним. Глаза, отливавшие красным светом, уставились на человека. Сейчас… Но робот почему-то не стрелял. Коуэн попытался набрать воздуха, сам удивляясь, что все еще жив. Секунды собирались в минуты, а выстрела все не было. И вдруг до него дошло, что робот не двигается. Более того, его глаза-огоньки потухли.
   Держась за стену, Коуэн с трудом поднялся на ноги. Мысли путались, сознание ускользало. Робот по-прежнему продолжал тупо смотреть на то место, где только что сидел Коуэн. Все еще не веря своему счастью, парень шагнул к хромированному эндоостову и толкнул его в грудь. Терминатор покачнулся и с грохотом рухнул на пол.
   В конце коридора Коуэн заметил солдата. Это Брин, с которой им не раз приходилось бывать в переделках. От пережитого он потерял способность удивляться, а просто смотрел, как она приближается к нему, вглядываясь в поверженный металлический остов. Он заговорил, едва ворочая непослушным языком.
   — Он… просто остановился. Сам по себе.
   — Сами по себе они не останавливаются, — возразила Брин и, обхватив его за плечи, осторожно повела к выходу, где их ждали уцелевшие бойцы из их отряда. Сейчас они узнают, что случилось с роботом.
   В наспех оборудованном окопе далеко от того места, где разворачивался главный бой, находился человек, чьей жизнью люди слишком дорожили, чтобы подвергать ее опасности. Он следил за событиями через полевой бинокль, оставаясь невозмутимо спокойным среди всеобщей суматохи и воплей. Совсем еще нестарое лицо сорокапятилетнего мужчины, задубевшее и посуровевшее от постоянного напряжения. Шрамы, избороздившие левую сторону этого мужественного лица, нисколько его не портили. На форменной рубашке значилось имя генерала повстанческой армии: КОННОР.
   Сквозь треск и шипение в радиопередатчике слышались взволнованные, полные сдерживаемого напряжения голоса. Командиры докладывали обстановку с передовой. Сюда собирались сводки со всего театра военных действий, из других городов, из соседних штатов: Сан-Франциско, Сиэтла, Чикаго (Нью-Йорк уже длительное время находился во власти машин). Слышалась многоязыкая речь: английский и испанский смешивались с суахили и японским — ведь это была первая в истории человечества подлинно интернациональная армия. Все страны, в которых после ядерного удара хоть немного теплилась жизнь, послали сюда своих добровольцев. Люди собирались под знаменами Коннора, чтобы выстоять в схватке с машинами.