Страница:
Ответ мог дать только сам Карадор, но проблема состояла в том, что эльфа нигде не могли найти. Веймар делль Тирс разослал ориентировки по всем городским заставам, поднял на ноги королевскую гвардию и Тайную службу. Несколько сотен вооруженных до зубов мужчин сейчас прочесывали Альмрааль сверху донизу. Старший дознаватель разослал приказы всей агентуре на местах, чтобы выдали местонахождение Карадора, пообещав криминальным элементам сквозь пальцы отнестись к их деятельности, если те помогут установить, где прячется эльф. Но пока результатов не было.
Тихо скрипнула дверь. Кейтор круто обернулся, во все глаза уставился на темноволосого, бледного до синевы незнакомца, колет которого был так густо усыпан серебряными нашивками и бляшками, что больше напоминал чешуйчатый панцирь. Королю понадобилось несколько секунд для того, чтобы осознать две вещи: первое – что перед ним стоит незнакомый эльф слишком высокого для этой расы роста и мощного телосложения. И второе…
– Как вы вошли? – воинственно вздернул подбородок его величество.
– Как все, через д-дверь. – Фрозинтар осторожно прикрыл за собой створки. – У меня н-нет привычки просачиваться сквозь стены или сваливаться с п-потолка…
– Я имею в виду другое!
– Д-дворец на осадном положении? Понимаю, – кивнул наемник. – Но для того, кто ясно видит цель, н-нет преград… У вас проблемы. Я готов п-помочь их осуществлению.
– Что?
– М-мне стало известно, что вы объявили в розыск одного м-моего соотечественника… Н-не спрашивайте, как я это узнал, – только что на площади д-довольно громко и четко зачитали объявление… Так вот, п-по странной случайности я немного знаю К-карадора, во всяком случае при встрече н-не перепутаю его с кем бы то ни было еще. Хочу с-сказать, что ваши люди могут искать его хоть до конца света и так н-ничего не найдут!
– Это почему? Вы не знаете нашу агентуру…
– Которая с-сама не знает, с кем ей предстоит иметь дело, – мягко улыбнулся Фрозинтар. Взгляд его постоянно скользил по окружающим предметам, не давая королю Кейтору посмотреть ему в глаза. – В-ваше величество, искать эльфа в городе, п-построенном его соотечественниками, – это безнадежно! Но я это сделаю!
– Почему?
– С-скажем так, – наемник прошелся по кабинету мягким кошачьим шагом, – в эльфийском г-городе только эльф может найти другого эльфа.
– Я не об этом! Почему вы вообще предложили свои услуги? Из посольства пока никто не приезжал! Кроме этой леди Мидарель, которая…
– Я ее видел, к-когда шел сюда, – с усмешкой перебил Фрозинтар. – Она у вас что, жить устроилась в п-приемной?
Кейтор фыркнул, вспомнив недолгую беседу с «невестой Карадора».
– Она переживает…
– Н-не беспокойтесь на ее счет. Эта особа всех нас переживет!
– Я имею в виду совсем иное. Почему вы, эльф, собираетесь охотиться на своего соотечественника?
Фрозинтар перестал кружить по кабинету и впервые взглянул на короля. И Кейтору почему-то стало немного жутко от его пристального взгляда.
– С-скажем так, – произнес он, – это моя работа. Сейчас я в-временно не у дел. И готов предложить вашей короне с-свои услуги в обмен на совершенно символическую плату.
– Сколько?
Наемник пожал плечами:
– М-меня устроит любая сумма. Г-главное для меня – не деньги, а идея!
– Только хочу сразу вас предупредить, что я не считаю Карадора виновным! – воинственно заявил Кейтор. – Он мой старый друг, и я убежден, что…
– Я вас п-понимаю. – Фрозинтар раскланялся. – Карадор будет доставлен вам для д-доверительной беседы, не более… Однако учтите, что я работаю один. П-прикажите людям прекратить преследование эльфа. Они будут т-только путаться у меня под ногами!
Через несколько минут, выходя из королевского кабинета, Фрозинтар чувствовал себя почти счастливым.
Если бы у Карадора спросили, где он сейчас находится, бывший наследник Наместника Аметистового Острова, конечно, нашел бы слова для описания своего местопребывания, но проблема состояла в том, что все эти слова были непечатными и для произнесения в приличном обществе не годились.
– Вот влип! – констатировал он, исчерпав весь свой запас крепких выражений. – И что теперь делать?
Сложность и двусмысленность ситуации заключались в том, что Карадор действительно влип – в самом прямом смысле этого слова. Немного подергавшись для верности, он убедился, что застрял всерьез и надолго.
Наемник Фрозинтар был прав, когда утверждал, что в городе, построенном эльфами, именно эльфу и прятаться. Эти катакомбы Карадор заметил еще в позапрошлом году, когда проверял заброшенные особняки на предмет организации в них незаконных гладиаторских боев, где в качестве гладиаторов часто использовались невольники-эльфы. Некоторых таких бывших рабов потом удалось конфисковать и вернуть на родину. Прочесывая заброшенную часть Ветхого города (а вдруг устроители боев оборудовали склад, где содержали гладиаторов!), Карадор и наткнулся на этот подземный ход. Время не пощадило его, ход был завален более чем наполовину. Никто в здравом уме и твердой памяти не стал бы рисковать жизнью и соваться туда, где потолок угрожающе трещит и вот-вот может обрушиться на головы. Но для беглеца это оказалось самым подходящим убежищем.
То есть подходящим оно казалось до недавнего момента.
Конечно, в обычное время Карадор ни за что бы сюда не полез, но отчаянное положение требует отчаянных действий. Бывший наследник Аметистовый понимал, что его подставили, – несколько лет работы в Тайной службе научили эльфа многому. И сейчас он знал, что надо делать, – он должен был как-то доказать свою невиновность, отыскав настоящего убийцу. Но сделать это, сидя под замком в подвалах Тайной службы, крайне затруднительно. Следовательно, Карадор должен был остаться на свободе и хорошенько поразмыслить, с чего начинать собственное расследование.
От входа в катакомбы лился слабый свет, но чем дальше, тем темнее становилось вокруг. Шагов через пятьдесят пришлось подключить ночное зрение, а за вторым поворотом расстаться и с ним, дальше пробираться пришлось наощупь.
Этот ход явно не был предназначен для того, чтобы по нему ходили люди или эльфы, – неровности пола, стен и потолка красноречиво свидетельствовали об этом. Карадору приходилось выверять каждый шаг, ощупывая свободное пространство руками. Несколько раз его пальцы натыкались на что-то неприятное – не то спутанный полуразложившийся мох, не то слизь. Пахло сыростью, гнилью, плесенью и сладковатым запахом гниющей плоти – где-то рядом наверняка валялся относительно свежий труп. Кто-то, видимо, забрел сюда до него, да так и остался валяться среди камней.
«Вот будет здорово, если я обнаружу-таки тайный схрон невольников-гладиаторов! – мрачно подумал он. – После случая с Данкором Коралловым они как в воду канули!»
Постепенно, однако, стало чуть светлее – слабое зеленоватое свечение разливалось от каких-то гнилушек, прилепившихся к стенам. Их неверного света вполне хватало эльфу для того, чтобы осмотреться и понять, что он слегка заблудился.
Эти места для людей являлись легендарными, про них рассказывали сказки и страшные истории, считали их плодом воображения. Но для эльфов это была суровая реальность…
Еще пять тысяч лет назад Альмрааль считался столицей эльфийского государства. Основан он был в седой древности, когда люди еще только научились обрабатывать землю и приручать животных. Но примерно семь с половиной тысяч лет назад началось очередное потепление – климат быстро менялся, подходящих для жизни мест становилось все больше. Быстро размножающиеся люди захватывали все новые территории, активно контактировали с эльфами, орками и альфарами, перенимая у них ремесла и науки, и так же быстро развивались. В конце концов в Альмраале людей стало больше, чем эльфов, и при короле Галаоре Втором, отце Торандира Последнего, эльфы, уйдя на север, уступили город людям. Новая столица, находившаяся в сердце Золотого Острова[6], уже несколько столетий назад была отстроена, так что переселение произошло без проблем. Хозяевами Альмрааля стали люди.
Но до людей и даже до эльфов у этих мест были другие хозяева. Равнинные гномы, дальние родичи альфаров, владели холмами, на которых был построен первый Альмрааль. Пришедшие сюда вместе с Эниссель Объединительницей эльфы изгнали равнинных гномов под холмы, когда выбирали место для столицы. Вынужденные жить в подземельях, равнинные гномы выродились в одну из рас подземников, и их потомки до сих пор обитали в катакомбах под Ветхим городом. С некоторых пор долго не подававшие о себе вестей жители подземелий осмелели. Они начали по ночам выходить на поверхность и нападать на одиноких путников. Питались подземники всем, что только может быть съедобным, не брезгуя и телами своих умерших собратьев. Их нападения послужили одной из причин того, что Ветхий город был оставлен большей частью жителей – не у всех имелись прочная ограда и вооруженная охрана для защиты от возникающих ниоткуда бледнокожих людоедов. На них давно надо было организовать облаву, но лазанье без разведки и проводников по запутанным подземельям наверняка не дало бы результатов. Да еще и кто-нибудь из «карателей» мог заблудиться!
Зато и беглеца здесь уже точно никто не отыскал бы. Хотя бы потому, что никто точно не знал, где расположены входы-выходы подземников.
– Найти бы мне самому выход отсюда, – пробормотал Карадор, пробираясь вдоль стены туннеля. Одной рукой он касался неровных камней, другую держал чуть впереди, ощупывая пространство.
Шагов через сорок света от лишайников и плесени оказалось столько, что беглец понял, что впрямь попал на занятую подземниками территорию. Так сказать, человеческая часть подземелий представляла собой остатки эльфийской канализации – с водостоками, каналами для сбора нечистот и довольно ровными стенами и полом. Она даже слагалась в целые улицы с уцелевшими фундаментами старинных зданий. Здесь же располагались натуральные пещеры, прорытые самой природой и населенные многочисленными существами.
Плесень, лишайники и грибы причудливой формы, многие из которых светились в темноте, покрывали неровные стены и длинными лохматыми прядями свешивались с потолка, задевая Карадора по лицу. Пол устилали шкурки мокриц, лопнувшие куколки пещерных комариков и прочие останки многочисленных насекомых, которые сновали там и тут. Какая-то семейка грибов, ростом достававшая эльфу до колена, перегородила туннель. Грибы энергично зашевелились, когда незваный гость подошел поближе. Из-под шляпок облачками полетели сиреневые споры, и Карадор попятился, ища обходные пути. Под каблук попалось что-то живое, шарахнулось во мрак с отчаянным визгом. Еще несколько минут спустя он наткнулся на трех толстых крыс с белой редкой шерстью. Сидя кружком, они закусывали телом какого-то существа, явно забредшего с поверхности. Судя по остаткам шерсти и черепу, существо прежде было собакой. Не переставая жевать, крысы обернулись и одарили эльфа такими взглядами, что Карадор сразу вспомнил истории, которые ему в детстве рассказывала нянька про разумных крыс кушениров.
– Извините, – пробормотал эльф. – А как пройти в библиотеку?
Крысы переглянулись с таким видом, словно обменивались мыслями. Потом одна из них встала и не спеша зашаркала лапами прочь. Длинный, почти с локоть[7] взрослого человека, хвост ее волочился по земле.
– Это туда? – поинтересовался Карадор у ее оставшихся товарок. Крысы опять переглянулись и разве что лапами у виска не покрутили.
– Понял, не дурак! – закивал эльф. – Был бы дурак – не понял бы!
И потрусил за странным проводником.
Пройдя несколько шагов, крыса обернулась и увидела, что за нею идет эльф. Она вздрогнула и со всех лап ринулась прочь. Эльф наддал ходу, но за первым же поворотом тварь исчезла, растворившись в какой-то щели, а беглец оказался предоставлен сам себе.
– Тьфу ты, гоблин! – энергично высказался Карадор. – Полупроводник какой-то… Ну, ничего! Сам как-нибудь дорогу найду. Главное – не напороться на подземников!
Встречи с коренными обитателями этих нор действительно стоило избегать хотя бы потому, что в отличие от тех же крыс, они сразу захотели бы им пообедать.
Когда-то у равнинных гномов, которые тогда назывались по-другому, были своя цивилизация, своя история и культура. Но цивилизации приходят и уходят. Некоторые ученые утверждают, что и эльфы тоже скоро начнут вымирать – за пять тысяч лет территория их страны уменьшилась почти втрое, численность населения подорвана ведущимися последние века войнами, они уже утратили некоторые науки и искусства, в том числе многое забыли в магии, а количество полукровок среди Перворожденных увеличивалось с каждым поколением. Находились и такие, кто утверждал, что завоевание Радужного Архипелага орками и образование Империи Ирч вместо существовавших еще десять лет назад Земли Ирч и Радужного Архипелага и есть начало конца. И что рано или поздно, но чистокровные эльфы вымрут, уступив место помесям с орками и людьми, – уже сейчас каждый двенадцатый эльф несет в себе примесь человеческой, орочьей или альфарьей крови. Тогда им на смену могут прийти другие разумные расы.
Так или не так, но спорить с тем, что цивилизации сменяют одна другую, не приходилось. Вот и равнинные гномы выродились в подземников, которые с течением веков забыли, кто они и откуда.
Карадор подумал об этом, когда стены внезапно раздались в стороны и он оказался на пороге довольно просторной пещеры.
Нашлепки светящегося лишайника озаряли лишь ее часть – высокий полоток и дальняя стена пропадали во мраке, но то, что когда-то это был большой рукотворный зал, сомнений не вызывало – стоило взглянуть на концентрические круги колонн, поддерживающих своды. Наверное, на заре своего переселения под землю подземники именно тут устраивали собрания. Возможно, тут они молились своим богам – в центре можно было различить какую-то глыбу странной формы.
– Не, пойду-ка я отсюда, – вслух подумал Карадор, решив, что устраивать свою лежку в таком месте опасно для жизни и здоровья.
Из пещеры вело несколько выходов. Не раздумывая, эльф нырнул в ближайший.
И шагов через тридцать понял, что влип.
Сначала прилипла подошва сапога. Споткнувшись, Карадор наклонился, чтобы рассмотреть, что же не пускает ногу. Светящегося лишайника тут было мало, но глаза успели как-то привыкнуть к полумраку, и он смог рассмотреть, что пол покрыт паутиной из толстых лохматых нитей, протянувшихся во всех направлениях и без какой-то системы.
Пока эльф изучал это образование и размышлял, как отодрать сапог, что-то дотронулось до колена его второй ноги. Всмотревшись, Карадор заметил еще одну лохматую нить, которая, как живая, подползла и успела обвить ногу.
Выругавшись, эльф рывком сдернул ее с колена. Ногу он освободил, но нить прилипла к руке.
В течение следующих нескольких минут Карадор усиленно старался отлепить нить от своих пальцев. Он тряс рукой, пробовал вытирать ее о камни и одежду, даже задействовал вторую руку, но это привело лишь к тому, что нить последовательно прилипла к обеим его кистям, локтям и подолу короткого плаща. Пытаясь как-то порвать ее – не может же она растягиваться вечно! – эльф попытался сделать шаг назад, но споткнулся обо что-то и рухнул на спину. А подняться уже не смог, угодив как раз в скопление этих липких нитей.
Вот тут-то он и вспомнил все известные ему матерные выражения.
Отыскать следы беглеца оказалось не так трудно, как он думал сначала. Фрозинтар пересекся с ними совершенно случайно, когда направлялся из королевского дворца в Старый город, чтобы начать поиски с того места, где Карадора видели в последний раз, – от зданий Тайной службы. Лишь благодаря особым свойствам своего организма наемник учуял тонкую ниточку следа и, не обращая внимания на прохожих, шлепнулся на четвереньки. Впрочем, на улочках Ветхого города никогда не было оживленного движения, и можно было не беспокоиться, что ему наступят на руку.
Проползши какое-то расстояние, наемник убедился, что след взят прочно, после чего выпрямился и продолжил путь на своих двоих.
Пустоту под старым зданием, где лишь чудом на окнах сохранились цветные витражи, он почувствовал, не доходя нескольких шагов, и сразу понял, куда скрылся Карадор. Как все-таки предсказуемы эти беглецы! Всегда стараются забиться в укромные уголки и отсидеться, не понимая того, что эти схроны вполне могут оказаться ловушками или тупиками, откуда нет выхода.
Немного напрягало другое – то, что эльф полез под землю. Скорее такого поведения можно ожидать от орка или, на худой конец, человека. Но эльфы, несмотря на то что отлично видят в темноте, опасаются пещер. А тем более если это пещеры, населенные подземниками…
Впрочем, у Фрозинтара было перед своей жертвой одно преимущество. Но по ряду причин обнародовать его наемник не собирался.
Постояв немного возле стены того дома, из подвала которого Карадор шагнул в катакомбы подземников, Фро спокойно двинулся дальше по улице. Если он еще что-то помнил, здесь поблизости должен был быть выход на поверхность. По крайней мере он там находился в те годы, когда Фрозинтар посетил город в последний раз.
Придумать, как ему освободиться, Карадор не успел – катакомбы ожили.
Строитель ловушки – а должен же был кто-то разложить на полу эти липкие нити – никак не спешил обнаруживать свое присутствие. Уж казалось бы, не заметить отчаянно пытающегося освободиться эльфа невозможно. Так нет же! Прошло больше часа после того, как прочно прилипший к полу Карадор прекратил сопротивление, а никто так и не появился в туннеле, чтобы узнать, что сегодня подано на обед.
Обед… при одной мысли об этом в животе самого эльфа послышалось бурчание. Он нормально не ел со вчерашнего дня – утром и днем было не до того, а сейчас и подавно. Вдобавок ко всему хотелось пить.
– Э-эй, есть тут кто? – подергавшись еще немного для очистки совести, воззвал он в темноту. – Найдите меня кто-нибудь!
– Бу-удь… бу-удь… – умчалось вдаль эхо.
– А то мне тут скучно! – продолжал болтать Карадор. – Грязно, мокро, липко и противно!
Проползавшее мимо существо, которое отличалось от шмяка болотного наличием панциря, подняло на стебельках два глаза и воззрилось на крикуна с явным осуждением. «Да, грязно! Да, мокро, – читалось в его взоре. – Да, райончик расположен на отшибе… Но я здесь живу!»
– Извините, – сказал ему эльф. – Но раньше я жил в другом месте. Там было немного э-э… почище!
Существо как-то двусмысленно покачало глазами на стебельках и поползло дальше, оставляя позади полосу слизи.
– Вот так всегда, – вслед ему высказался Карадор. – Сначала загадим все вокруг, а потом кричим, что живем на помойке.
Существо, похожее на шмяка, ничего ему не ответило – к тому времени оно уже скрылось за углом.
Внезапно Карадор буквально почувствовал, что он тут не один.
– Ну наконец-то! – воскликнул, пытаясь всплеснуть слипшимися руками. – Хоть одна живая душа! А то я уже соскучиться успел!.. Вы представляете, я…
Копье практически уперлось ему в нос, и эльф проглотил все слова, которые собирался сказать.
Подобравшись так незаметно, что даже острое зрение не помогло обнаружить их вовремя, шестеро подземников окружили незадачливого беглеца, наставили на него самодельные копья. Сделаны они были из палок с прикрученными к ним каменными или железными наконечниками, явно подобранными где придется, поскольку все копья выглядели по-разному.
– А вы знаете, – осторожно произнес Карадор, незаметно пытаясь отодвинуться от одного такого слегка кривого острия, упершегося ему почти в лицо, – что если поцарапаться такой ржавой штукой, вполне можно заработать зараже… ой! Я пошутил, – воскликнул он, когда другой наконечник чувствительно ткнулся ему под ребра. – Все-все, молчу!
Какое-то время подземники совещались, переговариваясь на незнакомом эльфу языке. Потом двое остались возле него, а остальные затопали куда-то прочь, растворившись во тьме.
– А куда они пошли? – тут же поинтересовался Карадор. – За подмогой или…
Он опять замолчал, когда уже два копья кольнули его в бока.
Несколько минут ничего не происходило, потом из темноты одна за другой стали появляться бледные худощавые жилистые фигуры.
Выродившиеся равнинные гномы совсем не походили на своих сородичей – темных и светлых альфаров. Больше общего у них было с цвергами, другой многочисленной подземной расой – те же бледные худые тела, лишенные волос. Те же большие уши и выпученные светлые глаза, то же явное уродство как следствие близкородственного размножения. Но если цверги являлись мирным народом, боялись всех и вся, то напавшие на Карадора буквально излучали агрессию. И еще – голод.
Их было десятка два, судя по внешним признакам, тут наличествовали мужчины, женщины и подростки. Подземники совершенно не стеснялись своей наготы – деградация зашла слишком далеко, – лишь некоторые таскали на себе что-то вроде хламид, сделанных из грязных то ли шкур, то ли обрывков подобранных где-то тряпок. Их оружие представляло собой тоже нечто найденное в развалинах – к палкам были кое-как прикручены ржавые ножи и какие-то потерявшие первоначальный облик и потому не поддававшиеся описанию железяки. Переговариваясь между собой на непонятном языке, состоящем из отрывистых гортанных звуков, подземники стали окружать распростертого на полу эльфа.
– Э-эй, вы чего? – заторопился тот. – Вы меня что, есть собрались? Вот прямо так, сырым?.. Нет, не хочу! И вам не советую! Не то чтобы я был таким уж невкусным, но сырое мясо вредно для организма! В нем всякие черви могут водиться… глисты опять-таки… Ой, то есть я хочу сказать, что лично у меня никаких глистов нету, но… Ну, вы меня поняли? Вредно сырое! Оно и переваривается хуже… А у вас всех такой нездоровый вид, что мне просто жалко ваши бедные желудки! Несварением страдать будете – это уж точно!
Подземники остановились, стали переглядываться между собой.
– Остановитесь, пока не поздно! – взял Карадор тоном выше. – Я же о вас забочусь, придурки эдакие! Нет, ну что за народ пошел! – Он патетически закатил глаза. – Никакого понятия о культуре приема пищи! Совершенные дикари!.. Впрочем, дикари ведут себя разумнее. У них хоть какие-то ритуалы есть, а вы… Тьфу!
– Что… ты… хочешь? – неожиданно проскрипел один из подземников.
– Ну, хвала всем богам и героям этого мира! – обрадованно взвизгнул Карадор, рванувшись из липких нитей. – Хоть одно разумное существо!.. Очень приятно побеседовать с умным… э-э… с представителем разумной расы! Как вас зовут? Я – Карадор. Карадор Шутник, если не слышали! Запишите себе название…
– За… – слова человеческой речи явно давались подземникам с трудом, – за-чем?
– Как это «зачем»? – закатил глаза эльф. – Для меню! Вы же меня есть собрались, так? А что это за еда, когда сам не знаешь, чего ешь? Так и отравиться недолго, особенно если будешь тянуть в рот всякую гадость… Э-эй, ты чего? Положи на место! Фу! Плюнь бяку! – Реплика Карадора относилась к какому-то подростку, который от нечего делать отковыривал со стены плесень и, скатав в комочки, по одному отправлял их в рот. – Ну, чего вы стоите и смотрите? Мамаша, вы только гляньте, что ваше чадо тянет в рот! Вы уверены, что это вообще съедобно? Он не отравится, нет? Можно тогда и мне кусочек, а? С утра ничего не ел, аж голова кружится…
Подземники переглянулись со странными выражениями лиц.
– Что… ты… хочешь? – опять проскрипел один из них.
– Много чего, – замотал головой Карадор. – Но, как верно подмечено кем-то весьма мудрым: «Много хочешь – мало получишь!» Поэтому я всего-навсего хочу, чтобы меня съели цивилизованно. То есть не сырым, а вареным. В котле… Чтоб огонь горел, всякие там травки-приправки были брошены… Вы вообще имеете хоть какое-то понятие о культуре приема пищи? А кулинарные книги у вас есть? Могу пару рецептиков подсказать. Они не такие сложные, любая, даже самая косорукая домохозяйка по ним может приготовить… Нет! Стоп! Осади назад!
Потерявшие терпение подземники стеной надвинулись на него.
И вот тут Карадор Аметистовый поверил, что его все-таки будут есть.
Глава 3
Тихо скрипнула дверь. Кейтор круто обернулся, во все глаза уставился на темноволосого, бледного до синевы незнакомца, колет которого был так густо усыпан серебряными нашивками и бляшками, что больше напоминал чешуйчатый панцирь. Королю понадобилось несколько секунд для того, чтобы осознать две вещи: первое – что перед ним стоит незнакомый эльф слишком высокого для этой расы роста и мощного телосложения. И второе…
– Как вы вошли? – воинственно вздернул подбородок его величество.
– Как все, через д-дверь. – Фрозинтар осторожно прикрыл за собой створки. – У меня н-нет привычки просачиваться сквозь стены или сваливаться с п-потолка…
– Я имею в виду другое!
– Д-дворец на осадном положении? Понимаю, – кивнул наемник. – Но для того, кто ясно видит цель, н-нет преград… У вас проблемы. Я готов п-помочь их осуществлению.
– Что?
– М-мне стало известно, что вы объявили в розыск одного м-моего соотечественника… Н-не спрашивайте, как я это узнал, – только что на площади д-довольно громко и четко зачитали объявление… Так вот, п-по странной случайности я немного знаю К-карадора, во всяком случае при встрече н-не перепутаю его с кем бы то ни было еще. Хочу с-сказать, что ваши люди могут искать его хоть до конца света и так н-ничего не найдут!
– Это почему? Вы не знаете нашу агентуру…
– Которая с-сама не знает, с кем ей предстоит иметь дело, – мягко улыбнулся Фрозинтар. Взгляд его постоянно скользил по окружающим предметам, не давая королю Кейтору посмотреть ему в глаза. – В-ваше величество, искать эльфа в городе, п-построенном его соотечественниками, – это безнадежно! Но я это сделаю!
– Почему?
– С-скажем так, – наемник прошелся по кабинету мягким кошачьим шагом, – в эльфийском г-городе только эльф может найти другого эльфа.
– Я не об этом! Почему вы вообще предложили свои услуги? Из посольства пока никто не приезжал! Кроме этой леди Мидарель, которая…
– Я ее видел, к-когда шел сюда, – с усмешкой перебил Фрозинтар. – Она у вас что, жить устроилась в п-приемной?
Кейтор фыркнул, вспомнив недолгую беседу с «невестой Карадора».
– Она переживает…
– Н-не беспокойтесь на ее счет. Эта особа всех нас переживет!
– Я имею в виду совсем иное. Почему вы, эльф, собираетесь охотиться на своего соотечественника?
Фрозинтар перестал кружить по кабинету и впервые взглянул на короля. И Кейтору почему-то стало немного жутко от его пристального взгляда.
– С-скажем так, – произнес он, – это моя работа. Сейчас я в-временно не у дел. И готов предложить вашей короне с-свои услуги в обмен на совершенно символическую плату.
– Сколько?
Наемник пожал плечами:
– М-меня устроит любая сумма. Г-главное для меня – не деньги, а идея!
– Только хочу сразу вас предупредить, что я не считаю Карадора виновным! – воинственно заявил Кейтор. – Он мой старый друг, и я убежден, что…
– Я вас п-понимаю. – Фрозинтар раскланялся. – Карадор будет доставлен вам для д-доверительной беседы, не более… Однако учтите, что я работаю один. П-прикажите людям прекратить преследование эльфа. Они будут т-только путаться у меня под ногами!
Через несколько минут, выходя из королевского кабинета, Фрозинтар чувствовал себя почти счастливым.
Если бы у Карадора спросили, где он сейчас находится, бывший наследник Наместника Аметистового Острова, конечно, нашел бы слова для описания своего местопребывания, но проблема состояла в том, что все эти слова были непечатными и для произнесения в приличном обществе не годились.
– Вот влип! – констатировал он, исчерпав весь свой запас крепких выражений. – И что теперь делать?
Сложность и двусмысленность ситуации заключались в том, что Карадор действительно влип – в самом прямом смысле этого слова. Немного подергавшись для верности, он убедился, что застрял всерьез и надолго.
Наемник Фрозинтар был прав, когда утверждал, что в городе, построенном эльфами, именно эльфу и прятаться. Эти катакомбы Карадор заметил еще в позапрошлом году, когда проверял заброшенные особняки на предмет организации в них незаконных гладиаторских боев, где в качестве гладиаторов часто использовались невольники-эльфы. Некоторых таких бывших рабов потом удалось конфисковать и вернуть на родину. Прочесывая заброшенную часть Ветхого города (а вдруг устроители боев оборудовали склад, где содержали гладиаторов!), Карадор и наткнулся на этот подземный ход. Время не пощадило его, ход был завален более чем наполовину. Никто в здравом уме и твердой памяти не стал бы рисковать жизнью и соваться туда, где потолок угрожающе трещит и вот-вот может обрушиться на головы. Но для беглеца это оказалось самым подходящим убежищем.
То есть подходящим оно казалось до недавнего момента.
Конечно, в обычное время Карадор ни за что бы сюда не полез, но отчаянное положение требует отчаянных действий. Бывший наследник Аметистовый понимал, что его подставили, – несколько лет работы в Тайной службе научили эльфа многому. И сейчас он знал, что надо делать, – он должен был как-то доказать свою невиновность, отыскав настоящего убийцу. Но сделать это, сидя под замком в подвалах Тайной службы, крайне затруднительно. Следовательно, Карадор должен был остаться на свободе и хорошенько поразмыслить, с чего начинать собственное расследование.
От входа в катакомбы лился слабый свет, но чем дальше, тем темнее становилось вокруг. Шагов через пятьдесят пришлось подключить ночное зрение, а за вторым поворотом расстаться и с ним, дальше пробираться пришлось наощупь.
Этот ход явно не был предназначен для того, чтобы по нему ходили люди или эльфы, – неровности пола, стен и потолка красноречиво свидетельствовали об этом. Карадору приходилось выверять каждый шаг, ощупывая свободное пространство руками. Несколько раз его пальцы натыкались на что-то неприятное – не то спутанный полуразложившийся мох, не то слизь. Пахло сыростью, гнилью, плесенью и сладковатым запахом гниющей плоти – где-то рядом наверняка валялся относительно свежий труп. Кто-то, видимо, забрел сюда до него, да так и остался валяться среди камней.
«Вот будет здорово, если я обнаружу-таки тайный схрон невольников-гладиаторов! – мрачно подумал он. – После случая с Данкором Коралловым они как в воду канули!»
Постепенно, однако, стало чуть светлее – слабое зеленоватое свечение разливалось от каких-то гнилушек, прилепившихся к стенам. Их неверного света вполне хватало эльфу для того, чтобы осмотреться и понять, что он слегка заблудился.
Эти места для людей являлись легендарными, про них рассказывали сказки и страшные истории, считали их плодом воображения. Но для эльфов это была суровая реальность…
Еще пять тысяч лет назад Альмрааль считался столицей эльфийского государства. Основан он был в седой древности, когда люди еще только научились обрабатывать землю и приручать животных. Но примерно семь с половиной тысяч лет назад началось очередное потепление – климат быстро менялся, подходящих для жизни мест становилось все больше. Быстро размножающиеся люди захватывали все новые территории, активно контактировали с эльфами, орками и альфарами, перенимая у них ремесла и науки, и так же быстро развивались. В конце концов в Альмраале людей стало больше, чем эльфов, и при короле Галаоре Втором, отце Торандира Последнего, эльфы, уйдя на север, уступили город людям. Новая столица, находившаяся в сердце Золотого Острова[6], уже несколько столетий назад была отстроена, так что переселение произошло без проблем. Хозяевами Альмрааля стали люди.
Но до людей и даже до эльфов у этих мест были другие хозяева. Равнинные гномы, дальние родичи альфаров, владели холмами, на которых был построен первый Альмрааль. Пришедшие сюда вместе с Эниссель Объединительницей эльфы изгнали равнинных гномов под холмы, когда выбирали место для столицы. Вынужденные жить в подземельях, равнинные гномы выродились в одну из рас подземников, и их потомки до сих пор обитали в катакомбах под Ветхим городом. С некоторых пор долго не подававшие о себе вестей жители подземелий осмелели. Они начали по ночам выходить на поверхность и нападать на одиноких путников. Питались подземники всем, что только может быть съедобным, не брезгуя и телами своих умерших собратьев. Их нападения послужили одной из причин того, что Ветхий город был оставлен большей частью жителей – не у всех имелись прочная ограда и вооруженная охрана для защиты от возникающих ниоткуда бледнокожих людоедов. На них давно надо было организовать облаву, но лазанье без разведки и проводников по запутанным подземельям наверняка не дало бы результатов. Да еще и кто-нибудь из «карателей» мог заблудиться!
Зато и беглеца здесь уже точно никто не отыскал бы. Хотя бы потому, что никто точно не знал, где расположены входы-выходы подземников.
– Найти бы мне самому выход отсюда, – пробормотал Карадор, пробираясь вдоль стены туннеля. Одной рукой он касался неровных камней, другую держал чуть впереди, ощупывая пространство.
Шагов через сорок света от лишайников и плесени оказалось столько, что беглец понял, что впрямь попал на занятую подземниками территорию. Так сказать, человеческая часть подземелий представляла собой остатки эльфийской канализации – с водостоками, каналами для сбора нечистот и довольно ровными стенами и полом. Она даже слагалась в целые улицы с уцелевшими фундаментами старинных зданий. Здесь же располагались натуральные пещеры, прорытые самой природой и населенные многочисленными существами.
Плесень, лишайники и грибы причудливой формы, многие из которых светились в темноте, покрывали неровные стены и длинными лохматыми прядями свешивались с потолка, задевая Карадора по лицу. Пол устилали шкурки мокриц, лопнувшие куколки пещерных комариков и прочие останки многочисленных насекомых, которые сновали там и тут. Какая-то семейка грибов, ростом достававшая эльфу до колена, перегородила туннель. Грибы энергично зашевелились, когда незваный гость подошел поближе. Из-под шляпок облачками полетели сиреневые споры, и Карадор попятился, ища обходные пути. Под каблук попалось что-то живое, шарахнулось во мрак с отчаянным визгом. Еще несколько минут спустя он наткнулся на трех толстых крыс с белой редкой шерстью. Сидя кружком, они закусывали телом какого-то существа, явно забредшего с поверхности. Судя по остаткам шерсти и черепу, существо прежде было собакой. Не переставая жевать, крысы обернулись и одарили эльфа такими взглядами, что Карадор сразу вспомнил истории, которые ему в детстве рассказывала нянька про разумных крыс кушениров.
– Извините, – пробормотал эльф. – А как пройти в библиотеку?
Крысы переглянулись с таким видом, словно обменивались мыслями. Потом одна из них встала и не спеша зашаркала лапами прочь. Длинный, почти с локоть[7] взрослого человека, хвост ее волочился по земле.
– Это туда? – поинтересовался Карадор у ее оставшихся товарок. Крысы опять переглянулись и разве что лапами у виска не покрутили.
– Понял, не дурак! – закивал эльф. – Был бы дурак – не понял бы!
И потрусил за странным проводником.
Пройдя несколько шагов, крыса обернулась и увидела, что за нею идет эльф. Она вздрогнула и со всех лап ринулась прочь. Эльф наддал ходу, но за первым же поворотом тварь исчезла, растворившись в какой-то щели, а беглец оказался предоставлен сам себе.
– Тьфу ты, гоблин! – энергично высказался Карадор. – Полупроводник какой-то… Ну, ничего! Сам как-нибудь дорогу найду. Главное – не напороться на подземников!
Встречи с коренными обитателями этих нор действительно стоило избегать хотя бы потому, что в отличие от тех же крыс, они сразу захотели бы им пообедать.
Когда-то у равнинных гномов, которые тогда назывались по-другому, были своя цивилизация, своя история и культура. Но цивилизации приходят и уходят. Некоторые ученые утверждают, что и эльфы тоже скоро начнут вымирать – за пять тысяч лет территория их страны уменьшилась почти втрое, численность населения подорвана ведущимися последние века войнами, они уже утратили некоторые науки и искусства, в том числе многое забыли в магии, а количество полукровок среди Перворожденных увеличивалось с каждым поколением. Находились и такие, кто утверждал, что завоевание Радужного Архипелага орками и образование Империи Ирч вместо существовавших еще десять лет назад Земли Ирч и Радужного Архипелага и есть начало конца. И что рано или поздно, но чистокровные эльфы вымрут, уступив место помесям с орками и людьми, – уже сейчас каждый двенадцатый эльф несет в себе примесь человеческой, орочьей или альфарьей крови. Тогда им на смену могут прийти другие разумные расы.
Так или не так, но спорить с тем, что цивилизации сменяют одна другую, не приходилось. Вот и равнинные гномы выродились в подземников, которые с течением веков забыли, кто они и откуда.
Карадор подумал об этом, когда стены внезапно раздались в стороны и он оказался на пороге довольно просторной пещеры.
Нашлепки светящегося лишайника озаряли лишь ее часть – высокий полоток и дальняя стена пропадали во мраке, но то, что когда-то это был большой рукотворный зал, сомнений не вызывало – стоило взглянуть на концентрические круги колонн, поддерживающих своды. Наверное, на заре своего переселения под землю подземники именно тут устраивали собрания. Возможно, тут они молились своим богам – в центре можно было различить какую-то глыбу странной формы.
– Не, пойду-ка я отсюда, – вслух подумал Карадор, решив, что устраивать свою лежку в таком месте опасно для жизни и здоровья.
Из пещеры вело несколько выходов. Не раздумывая, эльф нырнул в ближайший.
И шагов через тридцать понял, что влип.
Сначала прилипла подошва сапога. Споткнувшись, Карадор наклонился, чтобы рассмотреть, что же не пускает ногу. Светящегося лишайника тут было мало, но глаза успели как-то привыкнуть к полумраку, и он смог рассмотреть, что пол покрыт паутиной из толстых лохматых нитей, протянувшихся во всех направлениях и без какой-то системы.
Пока эльф изучал это образование и размышлял, как отодрать сапог, что-то дотронулось до колена его второй ноги. Всмотревшись, Карадор заметил еще одну лохматую нить, которая, как живая, подползла и успела обвить ногу.
Выругавшись, эльф рывком сдернул ее с колена. Ногу он освободил, но нить прилипла к руке.
В течение следующих нескольких минут Карадор усиленно старался отлепить нить от своих пальцев. Он тряс рукой, пробовал вытирать ее о камни и одежду, даже задействовал вторую руку, но это привело лишь к тому, что нить последовательно прилипла к обеим его кистям, локтям и подолу короткого плаща. Пытаясь как-то порвать ее – не может же она растягиваться вечно! – эльф попытался сделать шаг назад, но споткнулся обо что-то и рухнул на спину. А подняться уже не смог, угодив как раз в скопление этих липких нитей.
Вот тут-то он и вспомнил все известные ему матерные выражения.
Отыскать следы беглеца оказалось не так трудно, как он думал сначала. Фрозинтар пересекся с ними совершенно случайно, когда направлялся из королевского дворца в Старый город, чтобы начать поиски с того места, где Карадора видели в последний раз, – от зданий Тайной службы. Лишь благодаря особым свойствам своего организма наемник учуял тонкую ниточку следа и, не обращая внимания на прохожих, шлепнулся на четвереньки. Впрочем, на улочках Ветхого города никогда не было оживленного движения, и можно было не беспокоиться, что ему наступят на руку.
Проползши какое-то расстояние, наемник убедился, что след взят прочно, после чего выпрямился и продолжил путь на своих двоих.
Пустоту под старым зданием, где лишь чудом на окнах сохранились цветные витражи, он почувствовал, не доходя нескольких шагов, и сразу понял, куда скрылся Карадор. Как все-таки предсказуемы эти беглецы! Всегда стараются забиться в укромные уголки и отсидеться, не понимая того, что эти схроны вполне могут оказаться ловушками или тупиками, откуда нет выхода.
Немного напрягало другое – то, что эльф полез под землю. Скорее такого поведения можно ожидать от орка или, на худой конец, человека. Но эльфы, несмотря на то что отлично видят в темноте, опасаются пещер. А тем более если это пещеры, населенные подземниками…
Впрочем, у Фрозинтара было перед своей жертвой одно преимущество. Но по ряду причин обнародовать его наемник не собирался.
Постояв немного возле стены того дома, из подвала которого Карадор шагнул в катакомбы подземников, Фро спокойно двинулся дальше по улице. Если он еще что-то помнил, здесь поблизости должен был быть выход на поверхность. По крайней мере он там находился в те годы, когда Фрозинтар посетил город в последний раз.
Придумать, как ему освободиться, Карадор не успел – катакомбы ожили.
Строитель ловушки – а должен же был кто-то разложить на полу эти липкие нити – никак не спешил обнаруживать свое присутствие. Уж казалось бы, не заметить отчаянно пытающегося освободиться эльфа невозможно. Так нет же! Прошло больше часа после того, как прочно прилипший к полу Карадор прекратил сопротивление, а никто так и не появился в туннеле, чтобы узнать, что сегодня подано на обед.
Обед… при одной мысли об этом в животе самого эльфа послышалось бурчание. Он нормально не ел со вчерашнего дня – утром и днем было не до того, а сейчас и подавно. Вдобавок ко всему хотелось пить.
– Э-эй, есть тут кто? – подергавшись еще немного для очистки совести, воззвал он в темноту. – Найдите меня кто-нибудь!
– Бу-удь… бу-удь… – умчалось вдаль эхо.
– А то мне тут скучно! – продолжал болтать Карадор. – Грязно, мокро, липко и противно!
Проползавшее мимо существо, которое отличалось от шмяка болотного наличием панциря, подняло на стебельках два глаза и воззрилось на крикуна с явным осуждением. «Да, грязно! Да, мокро, – читалось в его взоре. – Да, райончик расположен на отшибе… Но я здесь живу!»
– Извините, – сказал ему эльф. – Но раньше я жил в другом месте. Там было немного э-э… почище!
Существо как-то двусмысленно покачало глазами на стебельках и поползло дальше, оставляя позади полосу слизи.
– Вот так всегда, – вслед ему высказался Карадор. – Сначала загадим все вокруг, а потом кричим, что живем на помойке.
Существо, похожее на шмяка, ничего ему не ответило – к тому времени оно уже скрылось за углом.
Внезапно Карадор буквально почувствовал, что он тут не один.
– Ну наконец-то! – воскликнул, пытаясь всплеснуть слипшимися руками. – Хоть одна живая душа! А то я уже соскучиться успел!.. Вы представляете, я…
Копье практически уперлось ему в нос, и эльф проглотил все слова, которые собирался сказать.
Подобравшись так незаметно, что даже острое зрение не помогло обнаружить их вовремя, шестеро подземников окружили незадачливого беглеца, наставили на него самодельные копья. Сделаны они были из палок с прикрученными к ним каменными или железными наконечниками, явно подобранными где придется, поскольку все копья выглядели по-разному.
– А вы знаете, – осторожно произнес Карадор, незаметно пытаясь отодвинуться от одного такого слегка кривого острия, упершегося ему почти в лицо, – что если поцарапаться такой ржавой штукой, вполне можно заработать зараже… ой! Я пошутил, – воскликнул он, когда другой наконечник чувствительно ткнулся ему под ребра. – Все-все, молчу!
Какое-то время подземники совещались, переговариваясь на незнакомом эльфу языке. Потом двое остались возле него, а остальные затопали куда-то прочь, растворившись во тьме.
– А куда они пошли? – тут же поинтересовался Карадор. – За подмогой или…
Он опять замолчал, когда уже два копья кольнули его в бока.
Несколько минут ничего не происходило, потом из темноты одна за другой стали появляться бледные худощавые жилистые фигуры.
Выродившиеся равнинные гномы совсем не походили на своих сородичей – темных и светлых альфаров. Больше общего у них было с цвергами, другой многочисленной подземной расой – те же бледные худые тела, лишенные волос. Те же большие уши и выпученные светлые глаза, то же явное уродство как следствие близкородственного размножения. Но если цверги являлись мирным народом, боялись всех и вся, то напавшие на Карадора буквально излучали агрессию. И еще – голод.
Их было десятка два, судя по внешним признакам, тут наличествовали мужчины, женщины и подростки. Подземники совершенно не стеснялись своей наготы – деградация зашла слишком далеко, – лишь некоторые таскали на себе что-то вроде хламид, сделанных из грязных то ли шкур, то ли обрывков подобранных где-то тряпок. Их оружие представляло собой тоже нечто найденное в развалинах – к палкам были кое-как прикручены ржавые ножи и какие-то потерявшие первоначальный облик и потому не поддававшиеся описанию железяки. Переговариваясь между собой на непонятном языке, состоящем из отрывистых гортанных звуков, подземники стали окружать распростертого на полу эльфа.
– Э-эй, вы чего? – заторопился тот. – Вы меня что, есть собрались? Вот прямо так, сырым?.. Нет, не хочу! И вам не советую! Не то чтобы я был таким уж невкусным, но сырое мясо вредно для организма! В нем всякие черви могут водиться… глисты опять-таки… Ой, то есть я хочу сказать, что лично у меня никаких глистов нету, но… Ну, вы меня поняли? Вредно сырое! Оно и переваривается хуже… А у вас всех такой нездоровый вид, что мне просто жалко ваши бедные желудки! Несварением страдать будете – это уж точно!
Подземники остановились, стали переглядываться между собой.
– Остановитесь, пока не поздно! – взял Карадор тоном выше. – Я же о вас забочусь, придурки эдакие! Нет, ну что за народ пошел! – Он патетически закатил глаза. – Никакого понятия о культуре приема пищи! Совершенные дикари!.. Впрочем, дикари ведут себя разумнее. У них хоть какие-то ритуалы есть, а вы… Тьфу!
– Что… ты… хочешь? – неожиданно проскрипел один из подземников.
– Ну, хвала всем богам и героям этого мира! – обрадованно взвизгнул Карадор, рванувшись из липких нитей. – Хоть одно разумное существо!.. Очень приятно побеседовать с умным… э-э… с представителем разумной расы! Как вас зовут? Я – Карадор. Карадор Шутник, если не слышали! Запишите себе название…
– За… – слова человеческой речи явно давались подземникам с трудом, – за-чем?
– Как это «зачем»? – закатил глаза эльф. – Для меню! Вы же меня есть собрались, так? А что это за еда, когда сам не знаешь, чего ешь? Так и отравиться недолго, особенно если будешь тянуть в рот всякую гадость… Э-эй, ты чего? Положи на место! Фу! Плюнь бяку! – Реплика Карадора относилась к какому-то подростку, который от нечего делать отковыривал со стены плесень и, скатав в комочки, по одному отправлял их в рот. – Ну, чего вы стоите и смотрите? Мамаша, вы только гляньте, что ваше чадо тянет в рот! Вы уверены, что это вообще съедобно? Он не отравится, нет? Можно тогда и мне кусочек, а? С утра ничего не ел, аж голова кружится…
Подземники переглянулись со странными выражениями лиц.
– Что… ты… хочешь? – опять проскрипел один из них.
– Много чего, – замотал головой Карадор. – Но, как верно подмечено кем-то весьма мудрым: «Много хочешь – мало получишь!» Поэтому я всего-навсего хочу, чтобы меня съели цивилизованно. То есть не сырым, а вареным. В котле… Чтоб огонь горел, всякие там травки-приправки были брошены… Вы вообще имеете хоть какое-то понятие о культуре приема пищи? А кулинарные книги у вас есть? Могу пару рецептиков подсказать. Они не такие сложные, любая, даже самая косорукая домохозяйка по ним может приготовить… Нет! Стоп! Осади назад!
Потерявшие терпение подземники стеной надвинулись на него.
И вот тут Карадор Аметистовый поверил, что его все-таки будут есть.
Глава 3
Вообще-то Фрозинтар не собирался никого спасать.
Наемник пробрался в катакомбы по следам беглеца Карадора, уже будучи убежденным, что ему останется лишь добыть доказательства его смерти, ибо был лучше, чем кто бы то ни было из его соотечественников, осведомлен о том, какую опасность на самом деле представляли выродившиеся потомки равнинных гномов.
Наемник пробрался в катакомбы по следам беглеца Карадора, уже будучи убежденным, что ему останется лишь добыть доказательства его смерти, ибо был лучше, чем кто бы то ни было из его соотечественников, осведомлен о том, какую опасность на самом деле представляли выродившиеся потомки равнинных гномов.