Страница:
— И таким образом он смог связаться с тобой?
— Да. Вчера я обнаружила в ящике открытку, в которой был указан адрес склада.
— Что ты с ней сделала? Она осталась в сумочке?
— Нет, я оставила ее в ящике. Я подумала, что она может служить отягчающим обстоятельством, если полицейские обнаружат ее у меня, а так они не смогут доказать, что я ее видела.
— Хорошо, что дальше?
— Я не знала, что мне делать: идти на склад или нет, а поскольку ты уже приехал, то я решила посоветоваться с тобой. Я пришла в порт и увидела тебя в окружении полицейских. Потом они тебя увезли.
— Почему ты мне ничего не сказала об этом вчера?
— Я собиралась, но… Я не могу вот так сразу…
— Но ты ведь хотела мне это сказать?
— Да. Я даже хотела попросить тебя поехать со мной к Эдварду.
— Ты думаешь, ему было бы это приятно?
— Не знаю… Я как-то не подумала об этом.
— Но ты ведь знаешь, что он в тебя влюблен и предпочел бы увидеть тебя одну?
— Да, вероятно…
— И ты все-таки хотела, чтобы я сопровождал тебя?
— Да, но если ты спросишь почему, я чувствую, что опять что-нибудь придумаю.
— Так кто же организовал побег Гарольду?
— Скорее всего, это Билл Хендрам, другие как-то не приходят на ум…
— Но ты в этом не уверена?
— Нет, это всего лишь мои домыслы.
— Кто такой Хендрам?
— Это огромный верзила, с сильными мышцами, способный на любое рискованное дело, в том числе и на нечто подобное.
— Он не связывался с тобой?
— Нет, и я бы этого не хотела. Я предпочитала оставаться в неведении, зная, что полиция не спускает с меня глаз. Я просто хотела сбить ее с толку.
— Синтия, мы должны принять какое-нибудь решение. Полиция в бешенстве, а у меня нет никакой уверенности в том, что здесь не разыгрывается комедия.
— Ты думаешь, что полиция сама устроила побег Эдварду, чтобы заманить его в западню?
— Нет, это уж слишком. Но я считаю, что этот побег им на руку. Вот почему мне бы хотелось, чтоб Гарольд как можно скорее сдался полиции.
— Но для этого мы должны разыскать его. Жаль, что нельзя дать объявление в газетах…
Клейн налил Синтии и себе по второй чашке кофе и сказал:
— Мне кажется, я знаю способ, как извлечь Гарольда на свет Божий.
— Какой же?
— Дать полиции арестовать тебя по обвинению в соучастии в организации побега.
— Мне это не нравится, Филин.
— Мне тоже.
— Может быть, есть другие способы?
— Мы должны побеседовать с Хендрамом. Тебе известен его адрес?
— Да. А что мне делать?
— Либо остаться здесь, но не подходить к окнам, либо рискнуть и пройти со мной, так как полиция рано или поздно сюда вернется.
— Но если я выйду, меня тут же схватят.
— Можно попытаться перехитрить полицию. Клейн подошел к телефону, снял трубку и набрал номер в Чайнатаун. На другом конце провода послышался голос Соу Ха.
— Алло, Вышитое Сияние, — сказал Терри, переводя имя девушки на английский, чтобы она сразу поняла, кто говорит.
— Алло… Вы хорошо спали?
— Ваш образ преследовал меня во сне, — сказал Клейн по-китайски. — Соу Ха, у меня только один рот для множества ушей.
— Говорите только в одно из них.
— Вы оказали бы мне большую честь, если бы посетили меня, вы и ваш отец.
— В какое время?
— В любое, я буду ждать вас с большим нетерпением.
— Не будет ли особых пожеланий?
— Советую вам тепло одеться.
Соу Ха на мгновение задумалась, стараясь угадать смысл сказанного, затем сказала:
— Ваше желание будет исполнено. Мы будем у вас через четыре цифры.
Клейн положил трубку и вернулся к столу.
— Когда ты говоришь по-китайски, мне сразу становится неуютно, — сказала Синтия. — Ты разговаривал с Соу Ха?
— Да, мне нужна их помощь, ее и ее отца.
— Мне кажется, Терри, что эта девушка влюблена в тебя.
— Влюблена в меня? Что за вздор! Синтия покачала головой.
— Ты хорошо знаешь Восток, Терри, но плохо знаешь женщин. Я же наоборот.
— Не усложняй и без того сложную ситуацию.
— Но я ничего не усложняю.
Последовало короткое молчание, после чего Синтия неожиданно спросила:
— Филин, повтори мне еще раз, какой символический смысл имеет статуэтка, которую ты мне подарил перед отъездом: китаец, оседлавший мула задом наперед.
— Это символ китайского фатализма, который по сути не является таковым… По крайней мере в нашем понимании… Китайцы исповедуют доктрину непротивления злу, а это разные вещи.
— Соу Ха придет сюда?
— Да.
— Одна?
— Нет, с отцом.
— В котором часу?
— Через четыре цифры, то есть через двадцать минут.
— Расскажи мне об этом старике на муле, Филин.
— Шоу Кок Кох видит в превратностях судьбы орудия, с помощью которых Великий Зодчий оттачивает характеры людей. Не важно, везет человеку в жизни или нет. Важно только его отношение к удаче или неудаче. Человек не должен гордиться своим триумфом или отчаиваться в случае невезения, но помогать Провидению в формировании своего характера. И поскольку Шоу Кок Кох убежден в этом, он оседлал мула задом наперед. Ему не важно, куда ехать, но важно, как он будет вести себя в пути.
С минуту Синтия оставалась задумчивой.
— Мне нравится этот символ, — сказала она. — Достаточно об этом подумать — и сразу успокаиваешься…
— В Китае человека уважают гораздо больше за силу характера, чем за богатство или почетную должность. Я уже говорил тебе об этом перед отъездом, — сказал Клейн.
— Я знаю, Терри. Позднее я вспоминала многое из того, что ты мне говорил, и даже рассказывала об этом Эдварду. Он проявлял самый живой интерес…
— Эдвард Гарольд?
— Да.
— Он брал у тебя эту статуэтку?
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Вопрос задал я.
— Да.
— Когда?
— Мне необходимо отвечать?
— Да.
— Я солгу.
— Нет, Синтия, это слишком серьезно. Посмотри мне в глаза.
Она выдержала его взгляд.
— Когда ты давала ему статуэтку?
— В тот день, когда был убит Гораций Фарнсворс. В тот день после обеда. Он вернул мне ее на следующий день.
— Где она сейчас?
— В моей квартире.
— Ты в этом уверена?
— Во всяком случае, она должна быть там…
Клейн покачал головой.
— Она в полиции, Синтия. И на ней следы крови. Я сам видел ее.
— Господи! — воскликнула девушка в ужасе. — И что же ты им сказал?
Клейн улыбнулся.
— Ничего.
Глава 12
Глава 13
Глава 14
— Да. Вчера я обнаружила в ящике открытку, в которой был указан адрес склада.
— Что ты с ней сделала? Она осталась в сумочке?
— Нет, я оставила ее в ящике. Я подумала, что она может служить отягчающим обстоятельством, если полицейские обнаружат ее у меня, а так они не смогут доказать, что я ее видела.
— Хорошо, что дальше?
— Я не знала, что мне делать: идти на склад или нет, а поскольку ты уже приехал, то я решила посоветоваться с тобой. Я пришла в порт и увидела тебя в окружении полицейских. Потом они тебя увезли.
— Почему ты мне ничего не сказала об этом вчера?
— Я собиралась, но… Я не могу вот так сразу…
— Но ты ведь хотела мне это сказать?
— Да. Я даже хотела попросить тебя поехать со мной к Эдварду.
— Ты думаешь, ему было бы это приятно?
— Не знаю… Я как-то не подумала об этом.
— Но ты ведь знаешь, что он в тебя влюблен и предпочел бы увидеть тебя одну?
— Да, вероятно…
— И ты все-таки хотела, чтобы я сопровождал тебя?
— Да, но если ты спросишь почему, я чувствую, что опять что-нибудь придумаю.
— Так кто же организовал побег Гарольду?
— Скорее всего, это Билл Хендрам, другие как-то не приходят на ум…
— Но ты в этом не уверена?
— Нет, это всего лишь мои домыслы.
— Кто такой Хендрам?
— Это огромный верзила, с сильными мышцами, способный на любое рискованное дело, в том числе и на нечто подобное.
— Он не связывался с тобой?
— Нет, и я бы этого не хотела. Я предпочитала оставаться в неведении, зная, что полиция не спускает с меня глаз. Я просто хотела сбить ее с толку.
— Синтия, мы должны принять какое-нибудь решение. Полиция в бешенстве, а у меня нет никакой уверенности в том, что здесь не разыгрывается комедия.
— Ты думаешь, что полиция сама устроила побег Эдварду, чтобы заманить его в западню?
— Нет, это уж слишком. Но я считаю, что этот побег им на руку. Вот почему мне бы хотелось, чтоб Гарольд как можно скорее сдался полиции.
— Но для этого мы должны разыскать его. Жаль, что нельзя дать объявление в газетах…
Клейн налил Синтии и себе по второй чашке кофе и сказал:
— Мне кажется, я знаю способ, как извлечь Гарольда на свет Божий.
— Какой же?
— Дать полиции арестовать тебя по обвинению в соучастии в организации побега.
— Мне это не нравится, Филин.
— Мне тоже.
— Может быть, есть другие способы?
— Мы должны побеседовать с Хендрамом. Тебе известен его адрес?
— Да. А что мне делать?
— Либо остаться здесь, но не подходить к окнам, либо рискнуть и пройти со мной, так как полиция рано или поздно сюда вернется.
— Но если я выйду, меня тут же схватят.
— Можно попытаться перехитрить полицию. Клейн подошел к телефону, снял трубку и набрал номер в Чайнатаун. На другом конце провода послышался голос Соу Ха.
— Алло, Вышитое Сияние, — сказал Терри, переводя имя девушки на английский, чтобы она сразу поняла, кто говорит.
— Алло… Вы хорошо спали?
— Ваш образ преследовал меня во сне, — сказал Клейн по-китайски. — Соу Ха, у меня только один рот для множества ушей.
— Говорите только в одно из них.
— Вы оказали бы мне большую честь, если бы посетили меня, вы и ваш отец.
— В какое время?
— В любое, я буду ждать вас с большим нетерпением.
— Не будет ли особых пожеланий?
— Советую вам тепло одеться.
Соу Ха на мгновение задумалась, стараясь угадать смысл сказанного, затем сказала:
— Ваше желание будет исполнено. Мы будем у вас через четыре цифры.
Клейн положил трубку и вернулся к столу.
— Когда ты говоришь по-китайски, мне сразу становится неуютно, — сказала Синтия. — Ты разговаривал с Соу Ха?
— Да, мне нужна их помощь, ее и ее отца.
— Мне кажется, Терри, что эта девушка влюблена в тебя.
— Влюблена в меня? Что за вздор! Синтия покачала головой.
— Ты хорошо знаешь Восток, Терри, но плохо знаешь женщин. Я же наоборот.
— Не усложняй и без того сложную ситуацию.
— Но я ничего не усложняю.
Последовало короткое молчание, после чего Синтия неожиданно спросила:
— Филин, повтори мне еще раз, какой символический смысл имеет статуэтка, которую ты мне подарил перед отъездом: китаец, оседлавший мула задом наперед.
— Это символ китайского фатализма, который по сути не является таковым… По крайней мере в нашем понимании… Китайцы исповедуют доктрину непротивления злу, а это разные вещи.
— Соу Ха придет сюда?
— Да.
— Одна?
— Нет, с отцом.
— В котором часу?
— Через четыре цифры, то есть через двадцать минут.
— Расскажи мне об этом старике на муле, Филин.
— Шоу Кок Кох видит в превратностях судьбы орудия, с помощью которых Великий Зодчий оттачивает характеры людей. Не важно, везет человеку в жизни или нет. Важно только его отношение к удаче или неудаче. Человек не должен гордиться своим триумфом или отчаиваться в случае невезения, но помогать Провидению в формировании своего характера. И поскольку Шоу Кок Кох убежден в этом, он оседлал мула задом наперед. Ему не важно, куда ехать, но важно, как он будет вести себя в пути.
С минуту Синтия оставалась задумчивой.
— Мне нравится этот символ, — сказала она. — Достаточно об этом подумать — и сразу успокаиваешься…
— В Китае человека уважают гораздо больше за силу характера, чем за богатство или почетную должность. Я уже говорил тебе об этом перед отъездом, — сказал Клейн.
— Я знаю, Терри. Позднее я вспоминала многое из того, что ты мне говорил, и даже рассказывала об этом Эдварду. Он проявлял самый живой интерес…
— Эдвард Гарольд?
— Да.
— Он брал у тебя эту статуэтку?
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Вопрос задал я.
— Да.
— Когда?
— Мне необходимо отвечать?
— Да.
— Я солгу.
— Нет, Синтия, это слишком серьезно. Посмотри мне в глаза.
Она выдержала его взгляд.
— Когда ты давала ему статуэтку?
— В тот день, когда был убит Гораций Фарнсворс. В тот день после обеда. Он вернул мне ее на следующий день.
— Где она сейчас?
— В моей квартире.
— Ты в этом уверена?
— Во всяком случае, она должна быть там…
Клейн покачал головой.
— Она в полиции, Синтия. И на ней следы крови. Я сам видел ее.
— Господи! — воскликнула девушка в ужасе. — И что же ты им сказал?
Клейн улыбнулся.
— Ничего.
Глава 12
В дверь Терри Клейна позвонили. Прошло ровно восемнадцать минут после его телефонного разговора с Соу Ха. Клейн жестом приказал Ят Тою оставаться на месте и сам пошел открыть дверь.
На пороге стоял Чу Ки, лицо его было, как всегда, непроницаемым, на нем было светлое пальто, в левой руке он держал шляпу и перчатки. Он пожал Клейну руку на американский манер.
За его спиной стояла Соу Ха, одетая в меховое пальто с огромным поднятым воротником. На голове у нее была маленькая шляпка с пером. Шляпа была лазурного цвета, а перо — ярко-красным.
— Как дела, Терри? — спросила она.
— Отлично. Вы меня прекрасно поняли.
Синтия Рентон сделала реверанс перед Чу Ки, затем пожала руку Соу Ха. Сияющий Ят Той помог гостям снять верхнюю одежду, затем принес чай, высушенные тыквенные семечки, сигареты и пепельницы, после чего незаметно удалился.
Клейн сразу перешел к делу.
— Синтию разыскивает полиция, — сказал он.
— В связи с чем? — спросил Чу Ки.
— Они сами этого толком не знают…
— Неуверенность порождает невежество.
— Вы хотите, чтобы она вышла отсюда, но дом находится под наблюдением, так? — спросила Соу Ха.
Клейн кивнул.
— Я так и подумала. Поэтому я надела это пальто с высоким воротником. В нем можно спрятать лицо. Я специально надела такую кричащую шляпу, чтобы привлечь к ней все внимание полицейских.
Ты предлагаешь мне надеть одежду Соу Ха? — спросила Синтия.
Клейн снова молча кивнул.
— А потом что мне делать? Ей ответил Чу Ки.
— Я уже не молод, — сказал он, — и очень скоро займу место рядом со своими предками, возможно, даже скорее, чем мне того хочется. Мне хотелось бы оставить на память о себе портрет, и я хочу, чтобы его написали вы, мадемуазель. Не могли бы вы провести некоторое время у меня, чтобы сделать эту работу?
— Если работать не спеша, то на это потребуется время, Синтия, — одобрительно добавил Терри.
— Но у меня с собой ничего нет… даже губной помады!
— Можно купить все необходимое — и краски, и кисти, — заметила Соу Ха.
— А вы не боитесь, что у вас могут быть неприятности? — спросила Синтия.
— Мой отец — человек уважаемый, — с достоинством сказала Соу Ха. — А сейчас мы обменяемся с вами одеждой в знак нашей дружбы. Вы пришли в пальто?
Клейн сделал знак Ят Тою, чтобы тот принес одежду. Синтия со слезами на глазах обняла Соу Ха, лицо которой оставалось бесстрастным.
— За вами может увязаться хвост, — предупредил Клейн Чу Ки по-китайски.
— Я не делаю тайны из того, куда я направляюсь, — добродушно ответил старец. — Если кто-нибудь пойдет за мной следом, он увидит, что я исчезну за дверью, которая находится внизу лестницы, но если этот человек будет ждать, когда я выйду, то он раньше состарится.
При этих словах китаец сделал поклон, сложив руки на груди, затем повернулся к Синтии Рентон:
— Вы готовы, мадемуазель?
— Готова, — не совсем уверенно ответила девушка. Клейн проводил их до двери, после чего вернулся в комнату, где сидела Соу Ха и грызла тыквенные семечки.
— Мне, право, неловко, что пришлось обременять вас подобной просьбой, но я не нашел другого выхода, — сказал он.
— Не мучьте себя угрызениями совести, — ответила она. — Мой отец — ваш друг. Он очень счастлив, что может быть вам полезен.
— А вы?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Вы знаете о моих чувствах, — сказала она. Затем еле слышно добавила: — По крайней мере, я так думаю…
— Но я попросил вас об очень деликатной услуге, довольно рискованной.
— Чем большую оказываешь услугу, тем большее испытываешь удовлетворение. Скажите… вас смущает то, что речь идет в данном случае о художнице?
Клейн внимательно посмотрел на красивое бесстрастное лицо.
— Было бы досадно, если бы щепетильность помешала вашей жене обратиться к нам за помощью.
— Но Синтия мне не жена.
— Она может ею стать.
— Это еще писано вилами на воде.
— Вы отвечаете поговоркой, но ваши мысли гораздо серьезнее.
— Послушайте, Соу Ха… Речь идет об убийстве, и человек, обвиняемый в нем, совершил побег. Каждый, кто оказывает ему содействие, совершает серьезное преступление.
— Я не знаю человека, обвиняемого в убийстве, — ответила Соу Ха. — Я знаю только, что я одолжила приятельнице пальто и шляпу.
— И вы то же самое скажете полиции, если вас спросят?
— Конечно.
— Вы удивительны, — воскликнул Клейн с восхищением. — Мне даже кажется, что вам поверят… Вам придется подождать немного, когда потеплеет, чтобы вы могли перекинуть пальто на руку.
— Я не спешу.
— К сожалению, я вынужден оставить вас.
— Я не буду скучать в обществе Ят Тоя. Мы поговорим о китайских классиках. Когда вы думаете вернуться?
— Через час, если не случится ничего непредвиденного.
— Полиция решит, что в квартире никого нет. Они видели сначала, как вышли старик и девушка, теперь увидят вас…
— Но они знают, что здесь Ят Той.
— Хорошо, я подожду вас.
— И, пожалуйста, не подходите к окнам.
— Разумеется. Я бы и сама догадалась, — сухо сказала Соу Ха.
На пороге стоял Чу Ки, лицо его было, как всегда, непроницаемым, на нем было светлое пальто, в левой руке он держал шляпу и перчатки. Он пожал Клейну руку на американский манер.
За его спиной стояла Соу Ха, одетая в меховое пальто с огромным поднятым воротником. На голове у нее была маленькая шляпка с пером. Шляпа была лазурного цвета, а перо — ярко-красным.
— Как дела, Терри? — спросила она.
— Отлично. Вы меня прекрасно поняли.
Синтия Рентон сделала реверанс перед Чу Ки, затем пожала руку Соу Ха. Сияющий Ят Той помог гостям снять верхнюю одежду, затем принес чай, высушенные тыквенные семечки, сигареты и пепельницы, после чего незаметно удалился.
Клейн сразу перешел к делу.
— Синтию разыскивает полиция, — сказал он.
— В связи с чем? — спросил Чу Ки.
— Они сами этого толком не знают…
— Неуверенность порождает невежество.
— Вы хотите, чтобы она вышла отсюда, но дом находится под наблюдением, так? — спросила Соу Ха.
Клейн кивнул.
— Я так и подумала. Поэтому я надела это пальто с высоким воротником. В нем можно спрятать лицо. Я специально надела такую кричащую шляпу, чтобы привлечь к ней все внимание полицейских.
Ты предлагаешь мне надеть одежду Соу Ха? — спросила Синтия.
Клейн снова молча кивнул.
— А потом что мне делать? Ей ответил Чу Ки.
— Я уже не молод, — сказал он, — и очень скоро займу место рядом со своими предками, возможно, даже скорее, чем мне того хочется. Мне хотелось бы оставить на память о себе портрет, и я хочу, чтобы его написали вы, мадемуазель. Не могли бы вы провести некоторое время у меня, чтобы сделать эту работу?
— Если работать не спеша, то на это потребуется время, Синтия, — одобрительно добавил Терри.
— Но у меня с собой ничего нет… даже губной помады!
— Можно купить все необходимое — и краски, и кисти, — заметила Соу Ха.
— А вы не боитесь, что у вас могут быть неприятности? — спросила Синтия.
— Мой отец — человек уважаемый, — с достоинством сказала Соу Ха. — А сейчас мы обменяемся с вами одеждой в знак нашей дружбы. Вы пришли в пальто?
Клейн сделал знак Ят Тою, чтобы тот принес одежду. Синтия со слезами на глазах обняла Соу Ха, лицо которой оставалось бесстрастным.
— За вами может увязаться хвост, — предупредил Клейн Чу Ки по-китайски.
— Я не делаю тайны из того, куда я направляюсь, — добродушно ответил старец. — Если кто-нибудь пойдет за мной следом, он увидит, что я исчезну за дверью, которая находится внизу лестницы, но если этот человек будет ждать, когда я выйду, то он раньше состарится.
При этих словах китаец сделал поклон, сложив руки на груди, затем повернулся к Синтии Рентон:
— Вы готовы, мадемуазель?
— Готова, — не совсем уверенно ответила девушка. Клейн проводил их до двери, после чего вернулся в комнату, где сидела Соу Ха и грызла тыквенные семечки.
— Мне, право, неловко, что пришлось обременять вас подобной просьбой, но я не нашел другого выхода, — сказал он.
— Не мучьте себя угрызениями совести, — ответила она. — Мой отец — ваш друг. Он очень счастлив, что может быть вам полезен.
— А вы?
Она посмотрела ему прямо в глаза.
— Вы знаете о моих чувствах, — сказала она. Затем еле слышно добавила: — По крайней мере, я так думаю…
— Но я попросил вас об очень деликатной услуге, довольно рискованной.
— Чем большую оказываешь услугу, тем большее испытываешь удовлетворение. Скажите… вас смущает то, что речь идет в данном случае о художнице?
Клейн внимательно посмотрел на красивое бесстрастное лицо.
— Было бы досадно, если бы щепетильность помешала вашей жене обратиться к нам за помощью.
— Но Синтия мне не жена.
— Она может ею стать.
— Это еще писано вилами на воде.
— Вы отвечаете поговоркой, но ваши мысли гораздо серьезнее.
— Послушайте, Соу Ха… Речь идет об убийстве, и человек, обвиняемый в нем, совершил побег. Каждый, кто оказывает ему содействие, совершает серьезное преступление.
— Я не знаю человека, обвиняемого в убийстве, — ответила Соу Ха. — Я знаю только, что я одолжила приятельнице пальто и шляпу.
— И вы то же самое скажете полиции, если вас спросят?
— Конечно.
— Вы удивительны, — воскликнул Клейн с восхищением. — Мне даже кажется, что вам поверят… Вам придется подождать немного, когда потеплеет, чтобы вы могли перекинуть пальто на руку.
— Я не спешу.
— К сожалению, я вынужден оставить вас.
— Я не буду скучать в обществе Ят Тоя. Мы поговорим о китайских классиках. Когда вы думаете вернуться?
— Через час, если не случится ничего непредвиденного.
— Полиция решит, что в квартире никого нет. Они видели сначала, как вышли старик и девушка, теперь увидят вас…
— Но они знают, что здесь Ят Той.
— Хорошо, я подожду вас.
— И, пожалуйста, не подходите к окнам.
— Разумеется. Я бы и сама догадалась, — сухо сказала Соу Ха.
Глава 13
Человек, открывший дверь на звонок Терри Клейна, был высокого роста, темноглазый, с мохнатыми бровями.
— Меня зовут Клейн, — сказал Терри. — Я друг Синтии Рентон. Мне необходимо с вами поговорить.
— Входите, — ответил Билл Хендрам, отойдя в сторону и пропуская Терри. — Я слышал о вас.
Указав Клейну на кресло, Хендрам набил табаком свою трубку и спросил:
— Что вы хотели узнать у меня?
— Прежде всего я хотел вам сказать, что хочу помочь Эдварду Гарольду. Вы читали в газетах об убийстве прошлой ночью Джорджа Глостера? — внезапно спросил Клейн.
— Да.
— В комнате, где был убит Глостер, полиция обнаружила множество отпечатков пальцев Гарольда. Полиция считает, что Гарольд скрывался там, и, естественно, ему приписывают это очередное убийство.
— Разумеется! Почему бы и не все совершаемые в настоящее время убийства? Это позор!
— Хорошо бы предоставить в распоряжение прессы некоторые сведения, способные поставить под сомнение гипотезу, выдвинутую полицией.
— Вы полагаете?
— Да. Я также считаю, что Эдвард Гарольд должен явиться в полицию, пока еще не отклонена его апелляционная жалоба.
— Теперь понятно, куда вы клоните. Это и есть цель вашего визита?
Именно так, — подтвердил Клейн, выдержав взгляд своего собеседника. — Я хочу помочь вашему другу.
— Это всего лишь слова. Клейн терпеливо продолжал:
— Газеты умолчали об одной детали. На месте преступления полиция обнаружила дамскую сумочку, в которой, между прочим, находились две тысячи пятьсот долларов и водительские права, выданные на имя Синтии Рентон.
— Выходит, вы тоже были на месте преступления?
— У меня была там назначена встреча с Глостером.
— Глостер теперь этого опровергнуть не может.
— Со мной была Синтия Рентон, но поскольку я не мог сказать полиции о ее присутствии в этом месте, то счел разумным умолчать об этом. Это она забыла сумочку.
— И вы строите на этом свое алиби?
— Нет, я умышленно не сказал полиции о Синтии, а сейчас уже поздно, это только осложнит положение вещей.
— Для кого?
— Для меня.
— Все ясно, — сказал Хендрам, не скрывая сарказма. — Вы хотите, чтобы я выдал Эда, и это поможет вам выпутаться из щекотливой ситуации.
— Не будьте глупцом. Взгляните вот на этот план, который приводится во всех газетах.
Хендрам машинально взял со стола газету.
— В южной стене находится открытое окно, под которым полиция обнаружила следы. Но когда я приехал, дом был погружен во мрак, а выключатель находится в северной части склада. Глостер был убит выстрелом из револьвера, и, судя по всему, убийца стрелял наверняка. Кроме того, убийца находился в северной части комнаты, откуда и стрелял. Если убийца Гарольд, то, значит, он после выстрела погасил свет, пересек в темноте комнату, выскочил в окно и убежал… Мне, во всяком случае, все это кажется малоубедительным.
— А вам не кажется, что полиция могла прийти к такому же выводу?
— Возможно.
— В таком случае почему они утверждают, что убийство было совершено Эдвардом?
— Это может быть западней.
— Для кого?
— Для убийцы.
— Любопытно. Продолжайте…
— Несмотря на то, что я только что изложил, не исключено, что убийцей может быть Гарольд, скрывшийся через окно, чтобы его не заметили с северной стороны.
— Кто? Вы?
— Нет. Когда я приехал, на складе было темно. Но я подумал, что если Гарольд сообщил Синтии, где он скрывается, то с равным успехом он мог сообщить это и вам.
— Приятная гипотеза! Но вам придется подкрепить ее несколькими доказательствами, прежде чем выдать меня за убийцу.
— События могли разворачиваться следующим образом, — невозмутимо продолжал Клейн. — Компаньоны КИПИ редко появлялись на складе, поэтому Гарольд и облюбовал это место. Неожиданно Глостер назначает мне там свидание, так как хочет поговорить со мной без свидетелей. Когда Глостер вошел в комнату, Гарольд, застигнутый врасплох, выскочил в окно. Глостер устремляется к телефону, чтобы предупредить полицию. Возможно, он узнал Гарольда либо просто решил, что на склад забрался грабитель. В этот момент некто появляется у него за спиной и убивает его выстрелом из револьвера. После чего выключает свет и уходит.
— Этот некто приехал с Глостером?
— Возможно. Либо Глостер назначил ему там свидание, чтобы связать его со мной. Этот человек мог приехать на несколько минут раньше Глостера и поджидать его там.
— И что же? — спросил Хендрам.
— А то, что если Эдвард Гарольд сообщил вам о своем местонахождении и вы отправились туда, чтобы увидеться с ним, то вы могли заметить что-нибудь необычное.
Хендрам откинулся на спинку кресла и задумчиво курил. Наконец, взвешивая каждое слово, он заявил:
— Могу сказать вам одну вещь… возможно, это что-нибудь даст… Минут за тридцать до убийства, согласно времени, установленному полицией, в окрестностях склада кружил в своей машине Рикардо Таонон.
— Откуда вам это известно? — спросил Терри. Но Хендрам сделал вид, что не слышал вопроса.
— Вы хотите сказать, что видели его? — настаивал Клейн.
— Нет.
Внезапно Хендрам вынул изо рта трубку, положил ее на стол, затем подошел к двери и настежь открыл ее:
— Сожалею, Клейн, но я и так позволил себе слишком много, так как мне показалось, что вы искренне хотите помочь Эду. Тем не менее я весьма сожалею, что вы не остались в Китае. До свидания!
— До свидания! — сказал Клейн, пожав протянутую ему руку.
В следующее мгновение дверь захлопнулась за Клейном.
— Меня зовут Клейн, — сказал Терри. — Я друг Синтии Рентон. Мне необходимо с вами поговорить.
— Входите, — ответил Билл Хендрам, отойдя в сторону и пропуская Терри. — Я слышал о вас.
Указав Клейну на кресло, Хендрам набил табаком свою трубку и спросил:
— Что вы хотели узнать у меня?
— Прежде всего я хотел вам сказать, что хочу помочь Эдварду Гарольду. Вы читали в газетах об убийстве прошлой ночью Джорджа Глостера? — внезапно спросил Клейн.
— Да.
— В комнате, где был убит Глостер, полиция обнаружила множество отпечатков пальцев Гарольда. Полиция считает, что Гарольд скрывался там, и, естественно, ему приписывают это очередное убийство.
— Разумеется! Почему бы и не все совершаемые в настоящее время убийства? Это позор!
— Хорошо бы предоставить в распоряжение прессы некоторые сведения, способные поставить под сомнение гипотезу, выдвинутую полицией.
— Вы полагаете?
— Да. Я также считаю, что Эдвард Гарольд должен явиться в полицию, пока еще не отклонена его апелляционная жалоба.
— Теперь понятно, куда вы клоните. Это и есть цель вашего визита?
Именно так, — подтвердил Клейн, выдержав взгляд своего собеседника. — Я хочу помочь вашему другу.
— Это всего лишь слова. Клейн терпеливо продолжал:
— Газеты умолчали об одной детали. На месте преступления полиция обнаружила дамскую сумочку, в которой, между прочим, находились две тысячи пятьсот долларов и водительские права, выданные на имя Синтии Рентон.
— Выходит, вы тоже были на месте преступления?
— У меня была там назначена встреча с Глостером.
— Глостер теперь этого опровергнуть не может.
— Со мной была Синтия Рентон, но поскольку я не мог сказать полиции о ее присутствии в этом месте, то счел разумным умолчать об этом. Это она забыла сумочку.
— И вы строите на этом свое алиби?
— Нет, я умышленно не сказал полиции о Синтии, а сейчас уже поздно, это только осложнит положение вещей.
— Для кого?
— Для меня.
— Все ясно, — сказал Хендрам, не скрывая сарказма. — Вы хотите, чтобы я выдал Эда, и это поможет вам выпутаться из щекотливой ситуации.
— Не будьте глупцом. Взгляните вот на этот план, который приводится во всех газетах.
Хендрам машинально взял со стола газету.
— В южной стене находится открытое окно, под которым полиция обнаружила следы. Но когда я приехал, дом был погружен во мрак, а выключатель находится в северной части склада. Глостер был убит выстрелом из револьвера, и, судя по всему, убийца стрелял наверняка. Кроме того, убийца находился в северной части комнаты, откуда и стрелял. Если убийца Гарольд, то, значит, он после выстрела погасил свет, пересек в темноте комнату, выскочил в окно и убежал… Мне, во всяком случае, все это кажется малоубедительным.
— А вам не кажется, что полиция могла прийти к такому же выводу?
— Возможно.
— В таком случае почему они утверждают, что убийство было совершено Эдвардом?
— Это может быть западней.
— Для кого?
— Для убийцы.
— Любопытно. Продолжайте…
— Несмотря на то, что я только что изложил, не исключено, что убийцей может быть Гарольд, скрывшийся через окно, чтобы его не заметили с северной стороны.
— Кто? Вы?
— Нет. Когда я приехал, на складе было темно. Но я подумал, что если Гарольд сообщил Синтии, где он скрывается, то с равным успехом он мог сообщить это и вам.
— Приятная гипотеза! Но вам придется подкрепить ее несколькими доказательствами, прежде чем выдать меня за убийцу.
— События могли разворачиваться следующим образом, — невозмутимо продолжал Клейн. — Компаньоны КИПИ редко появлялись на складе, поэтому Гарольд и облюбовал это место. Неожиданно Глостер назначает мне там свидание, так как хочет поговорить со мной без свидетелей. Когда Глостер вошел в комнату, Гарольд, застигнутый врасплох, выскочил в окно. Глостер устремляется к телефону, чтобы предупредить полицию. Возможно, он узнал Гарольда либо просто решил, что на склад забрался грабитель. В этот момент некто появляется у него за спиной и убивает его выстрелом из револьвера. После чего выключает свет и уходит.
— Этот некто приехал с Глостером?
— Возможно. Либо Глостер назначил ему там свидание, чтобы связать его со мной. Этот человек мог приехать на несколько минут раньше Глостера и поджидать его там.
— И что же? — спросил Хендрам.
— А то, что если Эдвард Гарольд сообщил вам о своем местонахождении и вы отправились туда, чтобы увидеться с ним, то вы могли заметить что-нибудь необычное.
Хендрам откинулся на спинку кресла и задумчиво курил. Наконец, взвешивая каждое слово, он заявил:
— Могу сказать вам одну вещь… возможно, это что-нибудь даст… Минут за тридцать до убийства, согласно времени, установленному полицией, в окрестностях склада кружил в своей машине Рикардо Таонон.
— Откуда вам это известно? — спросил Терри. Но Хендрам сделал вид, что не слышал вопроса.
— Вы хотите сказать, что видели его? — настаивал Клейн.
— Нет.
Внезапно Хендрам вынул изо рта трубку, положил ее на стол, затем подошел к двери и настежь открыл ее:
— Сожалею, Клейн, но я и так позволил себе слишком много, так как мне показалось, что вы искренне хотите помочь Эду. Тем не менее я весьма сожалею, что вы не остались в Китае. До свидания!
— До свидания! — сказал Клейн, пожав протянутую ему руку.
В следующее мгновение дверь захлопнулась за Клейном.
Глава 14
Выйдя из дома, где жил Билл Хендрам, Терри Клейн заметил полицейскую машину, остановившуюся у края тротуара на другом конце улицы. Клейн машинально пошел в противоположном направлении и вошел в первую попавшуюся бакалейную лавку.
Войдя в лавку, Клейн сразу направился к прилавку с продовольственными товарами, расположенному в глубине магазина.
Дверь снова открылась, и на пороге появился внушительный силуэт инспектора Мэллоу.
Клейн сделал вид, что не заметил вошедшего, взял с полки две банки ананасового сока.
Мэллоу развернул перед носом бакалейщика отпечатанный лист бумаги:
— Покупал ли у вас кто-нибудь на этой неделе указанные продукты? Один и тот же человек?
Терри попытался спрятаться в углу, но услышал голос полицейского:
— Скажите, пожалуйста, мистер Клейн собственной персоной! Какая неожиданность! Что вы здесь делаете, мистер Клейн?
— Покупаю ананасовый сок.
— Очень интересно! Если я не ошибаюсь, ваш квартал находится отсюда на порядочном расстоянии?
— Да нет, это не так уж далеко.
— Вы имеете обыкновение делать покупки в этом квартале, мистер Клейн?
— Нет, но… просто я проходил мимо и вспомнил, что у меня кончился ананасовый сок.
— Но ведь банки тяжелые.
— Отнюдь, они не большие. Полицейский снова обратился к бакалейщику:
— Посмотрите внимательно на этого человека. Вы его уже здесь видели?
Торговец отрицательно покачал головой.
— Нет, никогда. И я не продавал за последние дни ничего из вашего списка, — добавил он, указывая на листок, который Мэллоу оставил на прилавке.
Полицейский был разочарован:
— Хорошо!.. Если вы так уверены… Не говорите никому из клиентов о моем визите, понятно? Никому!
— Я понял, — сказал бакалейщик, кивая головой.
— Вот и хорошо! Все-таки очень любопытно, что я встретил вас здесь, — продолжал инспектор Мэллоу, повернувшись снова к Клейну, — и как раз в тот момент, когда хотел задать вам несколько вопросов. Предлагаю вам сейчас сесть в мою машину, и я подвезу вас домой с вашим соком.
— Я предпочитаю пройтись пешком, — ответил Клейн. — Мне доставляет удовольствие ощущать под ногами твердую почву…
— Когда я вас отвезу отсюда, вы сможете погулять в другом квартале.
— А здесь что, разразилась эпидемия?
— Здесь я бы не советовал…
— Почему?
— Видите ли, я не все могу вам объяснить. Прошу вас в мою машину, и не заставляйте меня прибегать к насильственным действиям. Мне необходимо поговорить с вами.
Смирившись, Клейн занял место в машине рядом с Мэллоу.
— Мистер Клейн, люди, подобные вам, увлекающиеся игрой в «сыщики — разбойники», очень осложняют нашу жизнь.
— Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Терри.
— Вы прекрасно меня поняли: я хочу сказать, что вам не следовало приходить в эту лавку, чтобы выяснить, где Эдвард Гарольд купил продукты, которые мы обнаружили на складе.
— Но я ни о чем не спрашивал бакалейщика.
— Нет, вы не успели, но вы подготавливали почву, решив купить ананасовый сок. Прошу вас, не мешайте полиции вести расследование.
Клейн смущенно пробормотал:
— Да, мне кажется, вы правы… Неожиданно Мэллоу сменил тему разговора:
— Синтия Рентон, должно быть, очаровательная девушка.
— Действительно.
— Вы ее уже видели после возвращения?
— Нет.
— Представьте себе, что мы разыскиваем ее, чтобы задать ей несколько вопросов.
— Это ваше право, — серьезно сказал Клейн. Мэллоу искоса посмотрел на него, затем перевел взгляд на дорогу.
— Она была помолвлена с Эдвардом Гарольдом… Во всяком случае, все так считали.
— Да, понимаю.
— Поэтому она должна знать, где он находится.
— Или находился, — поправил Терри.
— Мы знаем, где он находился: на этом складе. С количеством продовольствия, достаточным для того, чтобы выдержать осаду. Продукты были куплены одновременно, но покупал их, конечно, не он.
— Вы думаете, что это сделала мисс Рентон?
— Мы не должны исключать эту возможность, но мы ни в чем не уверены, даже в том, что в прошлую ночь вы приехали на склад в такси.
— Почему же?
— Мы не все говорим газетчикам, мистер Клейн, и мы обнаружили одну вещь…
— Помимо сумочки мисс Рентон?
Мэллоу недовольно сдвинул брови, а Клейн продолжал:
— Что касается сумочки, то мне пришло на ум, что ее мог найти на складе Глостер, и, возможно, поэтому он и хотел встретиться со мной, чтобы я передал ее Синтии…
Мэллоу резко затормозил у тротуара, остановил машину перед пожарным краном[1] и, выключив мотор, повернулся к Клейну.
— Глостер говорил вам, что у него находится сумочка мисс Рентон?
— Он мне ничего не говорил. Я просто ищу объяснение, почему он хотел встретиться со мной.
— Ну что ж, это тоже мысль. Хотя у меня есть другая, — заявил Мэллоу, повернув ключ зажигания.
— А именно?
— Через десять минут я смогу удовлетворить ваше любопытство, — ответил полицейский, нажав на акселератор и включая сирену.
— Куда вы так мчитесь, инспектор? — спросил Терри.
— Когда в голову приходит мысль, ей нельзя дать убежать. Мы едем к вам, где я продолжу следствие.
— Ах так!
— Представьте себе, мистер Клейн, что прошлой ночью мы обыскали вашу квартиру.
— Зачем вы мне рассказываете басни?
— Это чистая правда. Один из моих людей осмотрел все помещения под предлогом поиска утечки газа.
— Вы что-нибудь обнаружили?
— Нет, ничего. Но, может быть, мы не все осмотрели. Ваша квартира находится под постоянным наблюдением, тем не менее… Короче, если вы не возражаете, я хотел бы осмотреть ее более внимательно.
— А если я возражаю?
— В таком случае мне придется взять ордер на обыск.
— В таком случае я не буду возражать.
— Очень приятно иметь дело с философом, — заверил Мэллоу.
Полицейский остановил машину напротив дома Клейна, и Терри медленно вышел из нее, умоляя Господа, чтобы Ят Той заметил его в окно.
— Давайте поживее, мистер Клейн! — поторапливал его Мэллоу. — Поскольку от этого все равно не уйти, так уж лучше быстрее с этим покончить.
Подняв глаза к окнам своей квартиры, Терри внимательно всматривался в них, но никого не заметил.
— Я не пойду с вам, — неожиданно сказал он. — Если у вас есть ордер на обыск, пожалуйста, поднимайтесь, но я не обязан вас сопровождать.
Сказав это, Терри развернулся и пошел по тротуару. Не успел он сделать пяти шагов, как Мэллоу настиг его.
— Я настаиваю на вашем присутствии. Если вы не согласитесь сделать это добровольно, мне придется заставить вас силой.
Клейн проделал этот трюк только для того, чтобы продемонстрировать Ят Тою, если он наблюдал в окно, что его арестовывают. Он проворчал:
— Ну ладно, идемте. Я провожу вас.
Подойдя к двери своей квартиры, Терри старался как можно дольше провозиться с ключом. Когда дверь наконец была открыта, Мэллоу решительным жестом отстранил его, чтобы войти первым.
— Ят Той! — крикнул Клейн и тут же добавил по-китайски: — Полиция ищет…
— Говорите, пожалуйста, по-английски, — приказал Мэллоу.
— Мой слуга лучше понимает по-китайски.
— Очень жаль. Ему нужно выучить английский, иначе вас ждут неприятности. Скажу вам по секрету, что у меня есть формальный приказ о вашем задержании, если вы окажете сопротивление или если ваши действия будут квалифицированы как подозрительные. Я могу предъявить вам обвинение в убийстве Джорджа Глостера.
— Обвинение в убийстве?! — переспросил Клейн, повысив голос.
— Не совсем… только по подозрению в соучастии или что-то в этом роде. Мы поговорим об этом позднее.
Ни Ят Той, ни Соу Ха не подавали признаков жизни. Терри пересек столовую в направлении кухни. Мэллоу наступал ему на пятки.
— Не понимаю, куда запропастился мой слуга, — ворчал Терри.
— Я хотел бы осмотреть спальни, мистер Клейн. И не пытайтесь вывести кого-нибудь из квартиры через запасный выход, ваш дом все равно оцеплен.
— Я ничего и не пытаюсь, я только ищу своего слугу, — ответил Клейн, открывая дверь в кухню.
Войдя в лавку, Клейн сразу направился к прилавку с продовольственными товарами, расположенному в глубине магазина.
Дверь снова открылась, и на пороге появился внушительный силуэт инспектора Мэллоу.
Клейн сделал вид, что не заметил вошедшего, взял с полки две банки ананасового сока.
Мэллоу развернул перед носом бакалейщика отпечатанный лист бумаги:
— Покупал ли у вас кто-нибудь на этой неделе указанные продукты? Один и тот же человек?
Терри попытался спрятаться в углу, но услышал голос полицейского:
— Скажите, пожалуйста, мистер Клейн собственной персоной! Какая неожиданность! Что вы здесь делаете, мистер Клейн?
— Покупаю ананасовый сок.
— Очень интересно! Если я не ошибаюсь, ваш квартал находится отсюда на порядочном расстоянии?
— Да нет, это не так уж далеко.
— Вы имеете обыкновение делать покупки в этом квартале, мистер Клейн?
— Нет, но… просто я проходил мимо и вспомнил, что у меня кончился ананасовый сок.
— Но ведь банки тяжелые.
— Отнюдь, они не большие. Полицейский снова обратился к бакалейщику:
— Посмотрите внимательно на этого человека. Вы его уже здесь видели?
Торговец отрицательно покачал головой.
— Нет, никогда. И я не продавал за последние дни ничего из вашего списка, — добавил он, указывая на листок, который Мэллоу оставил на прилавке.
Полицейский был разочарован:
— Хорошо!.. Если вы так уверены… Не говорите никому из клиентов о моем визите, понятно? Никому!
— Я понял, — сказал бакалейщик, кивая головой.
— Вот и хорошо! Все-таки очень любопытно, что я встретил вас здесь, — продолжал инспектор Мэллоу, повернувшись снова к Клейну, — и как раз в тот момент, когда хотел задать вам несколько вопросов. Предлагаю вам сейчас сесть в мою машину, и я подвезу вас домой с вашим соком.
— Я предпочитаю пройтись пешком, — ответил Клейн. — Мне доставляет удовольствие ощущать под ногами твердую почву…
— Когда я вас отвезу отсюда, вы сможете погулять в другом квартале.
— А здесь что, разразилась эпидемия?
— Здесь я бы не советовал…
— Почему?
— Видите ли, я не все могу вам объяснить. Прошу вас в мою машину, и не заставляйте меня прибегать к насильственным действиям. Мне необходимо поговорить с вами.
Смирившись, Клейн занял место в машине рядом с Мэллоу.
— Мистер Клейн, люди, подобные вам, увлекающиеся игрой в «сыщики — разбойники», очень осложняют нашу жизнь.
— Что вы хотите этим сказать? — поинтересовался Терри.
— Вы прекрасно меня поняли: я хочу сказать, что вам не следовало приходить в эту лавку, чтобы выяснить, где Эдвард Гарольд купил продукты, которые мы обнаружили на складе.
— Но я ни о чем не спрашивал бакалейщика.
— Нет, вы не успели, но вы подготавливали почву, решив купить ананасовый сок. Прошу вас, не мешайте полиции вести расследование.
Клейн смущенно пробормотал:
— Да, мне кажется, вы правы… Неожиданно Мэллоу сменил тему разговора:
— Синтия Рентон, должно быть, очаровательная девушка.
— Действительно.
— Вы ее уже видели после возвращения?
— Нет.
— Представьте себе, что мы разыскиваем ее, чтобы задать ей несколько вопросов.
— Это ваше право, — серьезно сказал Клейн. Мэллоу искоса посмотрел на него, затем перевел взгляд на дорогу.
— Она была помолвлена с Эдвардом Гарольдом… Во всяком случае, все так считали.
— Да, понимаю.
— Поэтому она должна знать, где он находится.
— Или находился, — поправил Терри.
— Мы знаем, где он находился: на этом складе. С количеством продовольствия, достаточным для того, чтобы выдержать осаду. Продукты были куплены одновременно, но покупал их, конечно, не он.
— Вы думаете, что это сделала мисс Рентон?
— Мы не должны исключать эту возможность, но мы ни в чем не уверены, даже в том, что в прошлую ночь вы приехали на склад в такси.
— Почему же?
— Мы не все говорим газетчикам, мистер Клейн, и мы обнаружили одну вещь…
— Помимо сумочки мисс Рентон?
Мэллоу недовольно сдвинул брови, а Клейн продолжал:
— Что касается сумочки, то мне пришло на ум, что ее мог найти на складе Глостер, и, возможно, поэтому он и хотел встретиться со мной, чтобы я передал ее Синтии…
Мэллоу резко затормозил у тротуара, остановил машину перед пожарным краном[1] и, выключив мотор, повернулся к Клейну.
— Глостер говорил вам, что у него находится сумочка мисс Рентон?
— Он мне ничего не говорил. Я просто ищу объяснение, почему он хотел встретиться со мной.
— Ну что ж, это тоже мысль. Хотя у меня есть другая, — заявил Мэллоу, повернув ключ зажигания.
— А именно?
— Через десять минут я смогу удовлетворить ваше любопытство, — ответил полицейский, нажав на акселератор и включая сирену.
— Куда вы так мчитесь, инспектор? — спросил Терри.
— Когда в голову приходит мысль, ей нельзя дать убежать. Мы едем к вам, где я продолжу следствие.
— Ах так!
— Представьте себе, мистер Клейн, что прошлой ночью мы обыскали вашу квартиру.
— Зачем вы мне рассказываете басни?
— Это чистая правда. Один из моих людей осмотрел все помещения под предлогом поиска утечки газа.
— Вы что-нибудь обнаружили?
— Нет, ничего. Но, может быть, мы не все осмотрели. Ваша квартира находится под постоянным наблюдением, тем не менее… Короче, если вы не возражаете, я хотел бы осмотреть ее более внимательно.
— А если я возражаю?
— В таком случае мне придется взять ордер на обыск.
— В таком случае я не буду возражать.
— Очень приятно иметь дело с философом, — заверил Мэллоу.
Полицейский остановил машину напротив дома Клейна, и Терри медленно вышел из нее, умоляя Господа, чтобы Ят Той заметил его в окно.
— Давайте поживее, мистер Клейн! — поторапливал его Мэллоу. — Поскольку от этого все равно не уйти, так уж лучше быстрее с этим покончить.
Подняв глаза к окнам своей квартиры, Терри внимательно всматривался в них, но никого не заметил.
— Я не пойду с вам, — неожиданно сказал он. — Если у вас есть ордер на обыск, пожалуйста, поднимайтесь, но я не обязан вас сопровождать.
Сказав это, Терри развернулся и пошел по тротуару. Не успел он сделать пяти шагов, как Мэллоу настиг его.
— Я настаиваю на вашем присутствии. Если вы не согласитесь сделать это добровольно, мне придется заставить вас силой.
Клейн проделал этот трюк только для того, чтобы продемонстрировать Ят Тою, если он наблюдал в окно, что его арестовывают. Он проворчал:
— Ну ладно, идемте. Я провожу вас.
Подойдя к двери своей квартиры, Терри старался как можно дольше провозиться с ключом. Когда дверь наконец была открыта, Мэллоу решительным жестом отстранил его, чтобы войти первым.
— Ят Той! — крикнул Клейн и тут же добавил по-китайски: — Полиция ищет…
— Говорите, пожалуйста, по-английски, — приказал Мэллоу.
— Мой слуга лучше понимает по-китайски.
— Очень жаль. Ему нужно выучить английский, иначе вас ждут неприятности. Скажу вам по секрету, что у меня есть формальный приказ о вашем задержании, если вы окажете сопротивление или если ваши действия будут квалифицированы как подозрительные. Я могу предъявить вам обвинение в убийстве Джорджа Глостера.
— Обвинение в убийстве?! — переспросил Клейн, повысив голос.
— Не совсем… только по подозрению в соучастии или что-то в этом роде. Мы поговорим об этом позднее.
Ни Ят Той, ни Соу Ха не подавали признаков жизни. Терри пересек столовую в направлении кухни. Мэллоу наступал ему на пятки.
— Не понимаю, куда запропастился мой слуга, — ворчал Терри.
— Я хотел бы осмотреть спальни, мистер Клейн. И не пытайтесь вывести кого-нибудь из квартиры через запасный выход, ваш дом все равно оцеплен.
— Я ничего и не пытаюсь, я только ищу своего слугу, — ответил Клейн, открывая дверь в кухню.