– Вы знали, где находитесь, когда достигли берега?
– Я знаю, где я находилась до этого.
– То есть?
– Около яхты был причал, и я узнала его.
– Какой причал?
– Причал, на котором продается масло и бензин. Это всего лишь в двух ярдах от стоянки около яхт-клуба.
– Как близко от причала находилась яхта?
– Я думаю, наступил прилив, и яхта начала двигаться к причалу. Я думаю, она была на расстоянии двадцати – тридцати футов от пирса, когда я различила ее. В это время я шла по воде к берегу.
– Что дальше?
– Я поехала домой. Там я переоделась в сухое и рассказала обо всем мужу.
– А он?
– Он сказал, что я в истерике и не должна обращаться в полицию, пока мы не разберемся в случившемся. Он обещал поехать на место, чтобы найти яхту и посмотреть, действительно ли я убила Джилли. Если да, он оповестит полицию, так он сказал. Потом он дал мне какие-то таблетки, очень сильное успокоительное средство.
Мейсон повернулся к газетчикам.
– Вы слышали рассказ, господа, – проговорил он. – Теперь можете задавать вопросы.
– Который был час, когда вы выстрелили? – спросил один из репортеров. Миссис Бэнкрофт посмотрела на него.
– Я думаю, врач правильно определил время смерти, – сказала она. – Было как раз около девяти часов.
– А до этого дня вы с Джилли не виделись? – спросил Гастингс.
– Нет, я старалась избегать его. Я ужасно удивилась, когда увидела его на борту яхты.
– Складная история, – съязвил окружной прокурор.
– Дайте нам работать, – сказал репортер пригородной газеты. – Я хочу уточнить несколько обстоятельств. Можете ли вы сказать, почему вам хотелось, чтобы Фордайс находился на борту вашей яхты, миссис Бэнкрофт?
– Фордайс был… Ну, он был в таком положении… Нет, я боюсь, что не смогу рассказать вам об этом, избежав огласки некоторых вещей.
– Шантаж имел отношение к Фордайсу?
– Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос.
– Вы заплатили Джилли тысячу долларов?
– Да.
– А ваша дочь, Розена, заплатила три тысячи долларов?
– Она мне почти ничего не рассказывала о случившемся, но я случайно узнала, что ее тоже шантажировали.
– По той же самой причине?
– Да.
– Значит, шантаж угрожал не только вашему счастью, но и ее?
– Я предпочитаю не отвечать.
– Вы знаете, куда отправился ваш муж, когда вы уснули?
– Нет.
– Он сказал вам, что едет к яхте?
– Да.
– Вы разговаривали с ним после его возвращения?
– Да. Он сказал, что приехал на место, но яхты там не нашел. Он сказал, что был на причале. Стоял густой желтый туман, но я сказала ему, что с приливом яхта будет где-то недалеко от причала, и он увидит ее. Я думаю, яхта могла быть на расстоянии десяти или пятнадцати футов от пристани.
– И он сказал, что не видел яхты?
– Да.
– Он заявил вам, наверное, что как только вы уснули, поехал на озеро и попытался найти яхту?
– Да.
– В котором часу он ушел? – спросил Гастингс.
– Я не знаю. Я вернулась домой около десяти, а уснула, наверное, около половины одиннадцатого.
– И ваш муж все время был с вами?
– Да.
– Тогда, – сказал Гастингс одному из репортеров, – не может быть, чтобы убийцей оказался он. А как раз это, кажется, пытается нам внушить мистер Мейсон.
Репортеры переглянулись.
– У меня еще есть вопросы, но я думаю, что главное – поскорее пропустить эту историю через газету, – сказал один из них.
– Да, идемте, – согласился второй. И они быстро покинули библиотеку.
– У меня еще несколько вопросов, – сказал Гастингс.
– А разве вы не хотите поскорее опубликовать свой материал? – с улыбкой спросил Мейсон.
– Нет, я хочу собрать побольше сведений.
– Миссис Бэнкрофт больше не будет отвечать на вопросы.
Прокурор повернулся к Бэнкрофту и произнес:
– А как насчет вас? Вы пошли на пристань и…
– Вы не правильно нас поняли, – сказал Мейсон. – На этой пресс-конференции выступала миссис Бэнкрофт. Ее супруг не делает никаких заявлений.
– Все это отговорки, – заявил Гастинг. – Вы создаете видимость того, что ее муж пошел на причал, что было два револьвера, что он застрелил Джилли. А миссис Бэнкрофт вы выгораживаете. А когда мы пытаемся обелить ее мужа, вы утверждаете, что стреляла миссис Бэнкрофт… Насколько я могу судить, ваша версия обеспечивает ей обвинительный приговор. Позвольте же ей объяснить, почему она сразу не уведомила полицию.
– Потому что она не хотела предавать огласке причину шантажа, – ответил Мейсон. – И рассказывать, зачем взяла с собой на яхту Фордайса.
– Пусть она расскажет свою историю в суде, где я имею право провести перекрестный допрос и разложить все по полочкам. И, когда она будет давать показания, не думайте, что вам будет позволено навязывать ей свои мнения. Она расскажет все в соответствии с законом, как любой другой свидетель. Я требую, чтобы завтра она дала повторные показания.
– Пресс-конференция окончена, – объявил Мейсон.
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
– Я знаю, где я находилась до этого.
– То есть?
– Около яхты был причал, и я узнала его.
– Какой причал?
– Причал, на котором продается масло и бензин. Это всего лишь в двух ярдах от стоянки около яхт-клуба.
– Как близко от причала находилась яхта?
– Я думаю, наступил прилив, и яхта начала двигаться к причалу. Я думаю, она была на расстоянии двадцати – тридцати футов от пирса, когда я различила ее. В это время я шла по воде к берегу.
– Что дальше?
– Я поехала домой. Там я переоделась в сухое и рассказала обо всем мужу.
– А он?
– Он сказал, что я в истерике и не должна обращаться в полицию, пока мы не разберемся в случившемся. Он обещал поехать на место, чтобы найти яхту и посмотреть, действительно ли я убила Джилли. Если да, он оповестит полицию, так он сказал. Потом он дал мне какие-то таблетки, очень сильное успокоительное средство.
Мейсон повернулся к газетчикам.
– Вы слышали рассказ, господа, – проговорил он. – Теперь можете задавать вопросы.
– Который был час, когда вы выстрелили? – спросил один из репортеров. Миссис Бэнкрофт посмотрела на него.
– Я думаю, врач правильно определил время смерти, – сказала она. – Было как раз около девяти часов.
– А до этого дня вы с Джилли не виделись? – спросил Гастингс.
– Нет, я старалась избегать его. Я ужасно удивилась, когда увидела его на борту яхты.
– Складная история, – съязвил окружной прокурор.
– Дайте нам работать, – сказал репортер пригородной газеты. – Я хочу уточнить несколько обстоятельств. Можете ли вы сказать, почему вам хотелось, чтобы Фордайс находился на борту вашей яхты, миссис Бэнкрофт?
– Фордайс был… Ну, он был в таком положении… Нет, я боюсь, что не смогу рассказать вам об этом, избежав огласки некоторых вещей.
– Шантаж имел отношение к Фордайсу?
– Я предпочитаю не отвечать на этот вопрос.
– Вы заплатили Джилли тысячу долларов?
– Да.
– А ваша дочь, Розена, заплатила три тысячи долларов?
– Она мне почти ничего не рассказывала о случившемся, но я случайно узнала, что ее тоже шантажировали.
– По той же самой причине?
– Да.
– Значит, шантаж угрожал не только вашему счастью, но и ее?
– Я предпочитаю не отвечать.
– Вы знаете, куда отправился ваш муж, когда вы уснули?
– Нет.
– Он сказал вам, что едет к яхте?
– Да.
– Вы разговаривали с ним после его возвращения?
– Да. Он сказал, что приехал на место, но яхты там не нашел. Он сказал, что был на причале. Стоял густой желтый туман, но я сказала ему, что с приливом яхта будет где-то недалеко от причала, и он увидит ее. Я думаю, яхта могла быть на расстоянии десяти или пятнадцати футов от пристани.
– И он сказал, что не видел яхты?
– Да.
– Он заявил вам, наверное, что как только вы уснули, поехал на озеро и попытался найти яхту?
– Да.
– В котором часу он ушел? – спросил Гастингс.
– Я не знаю. Я вернулась домой около десяти, а уснула, наверное, около половины одиннадцатого.
– И ваш муж все время был с вами?
– Да.
– Тогда, – сказал Гастингс одному из репортеров, – не может быть, чтобы убийцей оказался он. А как раз это, кажется, пытается нам внушить мистер Мейсон.
Репортеры переглянулись.
– У меня еще есть вопросы, но я думаю, что главное – поскорее пропустить эту историю через газету, – сказал один из них.
– Да, идемте, – согласился второй. И они быстро покинули библиотеку.
– У меня еще несколько вопросов, – сказал Гастингс.
– А разве вы не хотите поскорее опубликовать свой материал? – с улыбкой спросил Мейсон.
– Нет, я хочу собрать побольше сведений.
– Миссис Бэнкрофт больше не будет отвечать на вопросы.
Прокурор повернулся к Бэнкрофту и произнес:
– А как насчет вас? Вы пошли на пристань и…
– Вы не правильно нас поняли, – сказал Мейсон. – На этой пресс-конференции выступала миссис Бэнкрофт. Ее супруг не делает никаких заявлений.
– Все это отговорки, – заявил Гастинг. – Вы создаете видимость того, что ее муж пошел на причал, что было два револьвера, что он застрелил Джилли. А миссис Бэнкрофт вы выгораживаете. А когда мы пытаемся обелить ее мужа, вы утверждаете, что стреляла миссис Бэнкрофт… Насколько я могу судить, ваша версия обеспечивает ей обвинительный приговор. Позвольте же ей объяснить, почему она сразу не уведомила полицию.
– Потому что она не хотела предавать огласке причину шантажа, – ответил Мейсон. – И рассказывать, зачем взяла с собой на яхту Фордайса.
– Пусть она расскажет свою историю в суде, где я имею право провести перекрестный допрос и разложить все по полочкам. И, когда она будет давать показания, не думайте, что вам будет позволено навязывать ей свои мнения. Она расскажет все в соответствии с законом, как любой другой свидетель. Я требую, чтобы завтра она дала повторные показания.
– Пресс-конференция окончена, – объявил Мейсон.
Глава 21
– Учитывая заявление вашей клиентки, мистер Мейсон, я не понимаю, почему вы обвиняете меня в непрофессиональном ведении следствия лишь на том основании, что мы не отметили место, где нашли яхту, – сказал шериф Джуит. – Совершенно очевидно, что яхта дрейфовала с приливом вдоль озера.
– Дело в том, – ответил Мейсон, – что вам неизвестно, что произошло за пределами яхты. Вы не знаете, что могло быть выброшено за борт.
– Почему вы решили, что там вообще что-то выбрасывали?
– Думаю, выбрасывали, – сказал Мейсон. – И, по-моему, это была немаловажная улика. А еще я думаю, что в любом полицейском участке, где работают уважающие себя люди, в ходе следствия не забыли бы пометить место стоянки яхты и исследовать дно.
– Не понимаю, к чему вы клоните, – сказал шериф.
– Ничего, еще поймете, – пообещал Мейсон. – По-моему, пресс-конференция окончена. Завтра увидимся, миссис Бэнкрофт, а пока не отвечайте больше ни на какие вопросы. Скажите только, что вы дадите показания там и тогда, где и когда сочтете нужным. – С этими словами Мейсон покинул библиотеку.
– Почему вы не показали шерифу, что для написания письма были использованы две пишущие машинки? – спросила его Делла Стрит.
– Если мы ввергнем в растерянность шерифа, это не поможет делу. Наша задача – запутать шантажистов.
– Зачем? Один из них мертв.
– Вы уверены, что их было только двое? – спросил Мейсон.
Делла призадумалась.
– Нет, – ответила она наконец.
– То-то и оно, – сказал Мейсон и добавил:
– Пойдемте перекусим.
– Дело в том, – ответил Мейсон, – что вам неизвестно, что произошло за пределами яхты. Вы не знаете, что могло быть выброшено за борт.
– Почему вы решили, что там вообще что-то выбрасывали?
– Думаю, выбрасывали, – сказал Мейсон. – И, по-моему, это была немаловажная улика. А еще я думаю, что в любом полицейском участке, где работают уважающие себя люди, в ходе следствия не забыли бы пометить место стоянки яхты и исследовать дно.
– Не понимаю, к чему вы клоните, – сказал шериф.
– Ничего, еще поймете, – пообещал Мейсон. – По-моему, пресс-конференция окончена. Завтра увидимся, миссис Бэнкрофт, а пока не отвечайте больше ни на какие вопросы. Скажите только, что вы дадите показания там и тогда, где и когда сочтете нужным. – С этими словами Мейсон покинул библиотеку.
– Почему вы не показали шерифу, что для написания письма были использованы две пишущие машинки? – спросила его Делла Стрит.
– Если мы ввергнем в растерянность шерифа, это не поможет делу. Наша задача – запутать шантажистов.
– Зачем? Один из них мертв.
– Вы уверены, что их было только двое? – спросил Мейсон.
Делла призадумалась.
– Нет, – ответила она наконец.
– То-то и оно, – сказал Мейсон и добавил:
– Пойдемте перекусим.
Глава 22
В четыре часа Мейсон позвонил Полу Дрейку.
– Ты на озере, Пол? Как погода?
– Опять туман.
– Ну, ладно. Я надеюсь, он рассеется.
– Может, и рассеется. Похоже, становится немного светлее.
– Вы возле той пристани?
– Да, я на пристани, – сказал Дрейк. – Я достал несколько белых комбинезонов с названием фирмы, торгующей маслом, и с нетерпением жду, когда кто-нибудь придет на заправку.
– Хорошо, будь начеку, – сказал Мейсон.
– Объясни, что мне тут искать.
– Следи за ныряльщиками, – сказал Мейсон. – Я думаю, что самое позднее вечером вы увидите там окружного прокурора и шерифа с аквалангистами. Я немного расстроил шерифа. Он думает, что ему следует исследовать дно озера, и я уверен, что окружной прокурор попытается опровергнуть показания миссис Бэнкрофт, послав аквалангистов в то место, где она, по ее словам, прыгнула за борт. Я думаю, он уверен, что убийство произошло на том месте, где была найдена яхта. Я хочу знать, когда прибудут подводники.
– Как долго я должен тут торчать?
– Пусть тебя сменят, если хочешь, но я бы предпочел, чтобы, ты занимался этим лично.
– Здесь чертовски холодно, – пожаловался Дрейк. – Я приехал сюда без пальто. Я надел этот чертов комбинезон, но все равно мерзну.
– Побегай или попрыгай, чтобы согреться, – посоветовал Мейсон. – Помаши руками, разгони кровь. Представь, что ты чайка, попробуй взлететь.
– Представь, что ты рыба, и прыгни в озеро, – передразнил Дрейк.
– Ты на озере, Пол? Как погода?
– Опять туман.
– Ну, ладно. Я надеюсь, он рассеется.
– Может, и рассеется. Похоже, становится немного светлее.
– Вы возле той пристани?
– Да, я на пристани, – сказал Дрейк. – Я достал несколько белых комбинезонов с названием фирмы, торгующей маслом, и с нетерпением жду, когда кто-нибудь придет на заправку.
– Хорошо, будь начеку, – сказал Мейсон.
– Объясни, что мне тут искать.
– Следи за ныряльщиками, – сказал Мейсон. – Я думаю, что самое позднее вечером вы увидите там окружного прокурора и шерифа с аквалангистами. Я немного расстроил шерифа. Он думает, что ему следует исследовать дно озера, и я уверен, что окружной прокурор попытается опровергнуть показания миссис Бэнкрофт, послав аквалангистов в то место, где она, по ее словам, прыгнула за борт. Я думаю, он уверен, что убийство произошло на том месте, где была найдена яхта. Я хочу знать, когда прибудут подводники.
– Как долго я должен тут торчать?
– Пусть тебя сменят, если хочешь, но я бы предпочел, чтобы, ты занимался этим лично.
– Здесь чертовски холодно, – пожаловался Дрейк. – Я приехал сюда без пальто. Я надел этот чертов комбинезон, но все равно мерзну.
– Побегай или попрыгай, чтобы согреться, – посоветовал Мейсон. – Помаши руками, разгони кровь. Представь, что ты чайка, попробуй взлететь.
– Представь, что ты рыба, и прыгни в озеро, – передразнил Дрейк.
Глава 23
Дрейк позвонил в начале шестого.
– Что ж, Перри, у нас гости, – сказал он.
– Как погода?
– Ясная, и теплее, чем во время тумана.
– Понятно. Что за гости?
– Шериф, окружной прокурор, несколько помощников, аквалангист.
– Что они делают?
– Пока просто стоят, ждут. А, вот и аквалангист вынырнул. Он что-то держит в руке.
– Тебе не видно, что это? – спросил Мейсон.
– Нет. Он идет к берегу, но не поднимается на причал.
– Смотри внимательно, – сказал Мейсон.
– Я смотрю. Они сбились в кучу. Теперь аквалангист опять ныряет.
– Как ты думаешь, что он нашел? Может, сумочку?
– Возможно. Погоди, Перри, он опять возвращается. Бурная всеобщая радость, окружной прокурор хлопает аквалангиста по плечу.
– Снимай комбинезон, Пол, и иди обедать.
– Что ж, Перри, у нас гости, – сказал он.
– Как погода?
– Ясная, и теплее, чем во время тумана.
– Понятно. Что за гости?
– Шериф, окружной прокурор, несколько помощников, аквалангист.
– Что они делают?
– Пока просто стоят, ждут. А, вот и аквалангист вынырнул. Он что-то держит в руке.
– Тебе не видно, что это? – спросил Мейсон.
– Нет. Он идет к берегу, но не поднимается на причал.
– Смотри внимательно, – сказал Мейсон.
– Я смотрю. Они сбились в кучу. Теперь аквалангист опять ныряет.
– Как ты думаешь, что он нашел? Может, сумочку?
– Возможно. Погоди, Перри, он опять возвращается. Бурная всеобщая радость, окружной прокурор хлопает аквалангиста по плечу.
– Снимай комбинезон, Пол, и иди обедать.
Глава 24
– Дело по обвинению Филлис Бэнкрофт, – объявил судья Хобарт. – Пришло время подвести итоги слушаний и ознакомиться с показаниями обвиняемой. Вы готовы, господа?
– Минутку, – сказал Гастингс. – Если суд позволит… Вчера мы решили сделать перерыв, но мне хотелось бы с разрешения суда задать еще несколько вопросов, чтобы снять некоторые неясности и опровергнуть явно неуважительные высказывания по адресу следствия на пресс-конференции…
– Суда не касаются неуважительные высказывания и пресс-конференции, – перебил его судья Хобарт. – Если вы хотите сделать какие-то новые заявления после перерыва, суд будет рассматривать это как предложение приступить к повторному слушанию дела. У защиты есть возражения?
– Нет, – ответил Мейсон.
– Пригласите шерифа Джуита, – попросил Гастингс. – Шериф, вы уже давали показания под присягой, и вам не надо присягать снова. Садитесь. Я хочу, чтобы вы вспомнили вчерашнюю пресс-конференцию. Вы слышали заявление обвиняемой?
– Да.
– В этом заявлении речь шла о действиях обвиняемой в ночь на десятое число?
– Да.
– Что она сказала о выстреле?
– Она сказала, что у нее в сумочке был револьвер, что она вытащила его и застрелила Уилмера Джилли, а затем прыгнула за борт яхты, на которой произошло убийство. Сумочку и револьвер она уронила в воду, когда прыгала, по крайней мере, ей так показалось.
– А теперь скажите, были ли вы на озере? В том месте, где произошел выстрел?
– Да.
– С вами был кто-нибудь?
– Профессиональный аквалангист.
– И что он делал по вашему указанию?
– Он исследовал дно озера.
– Нашел он что-нибудь?
– Дамскую сумочку.
– Сейчас я покажу вам сумочку, – сказал Гастингс, – в которой находятся некоторые документы и водительские права на имя Филлис Бэнкрофт, сильно пострадавшие от воды. Скажите, вы видели эту сумочку раньше?
– Да, это та самая сумочка, которую нашел аквалангист.
– Я прошу, чтобы она была приобщена к делу как вещественное доказательство, – сказал Гастингс. Судья Хобарт нахмурился, посмотрел на Мейсона.
– Будут какие-нибудь возражения?
– Нет, ваша честь.
– Обнаружил ли аквалангист что-нибудь еще?
– Да, револьвер.
– Вы можете описать его?
– Да, сэр, это шестизарядный револьвер марки «смит и вессон» тридцать восьмого калибра. Он был заряжен пятью патронами, одного не хватало. Мы выяснили, что оружие было зарегистрировано на имя Харлоу Бэнкрофта, мужа обвиняемой.
– Вы сравнили пули в револьвере с той, от которой погиб Джилли?
– Исследования показали, что выстрел в Джилли был произведен именно из этого оружия.
– На пресс-конференции прозвучали критические замечания в ваш адрес. Попытались ли вы позднее найти то место, где была обнаружена яхта?
– Да, сэр, я нашел точное место.
– Каким образом?
– С помощью пилота того вертолета, с которого впервые обнаружили яхту и сделали снимок, где видна не только сама яхта, но и береговые ориентиры, что облегчило нам определение места стоянки судна.
– Аквалангиста вы туда послали?
– Да, сэр.
– Что он нашел?
– Ничего.
– Теперь, – победоносно сказал Гастингс Мейсону, – вы можете начинать перекрестный допрос.
– Насколько я понял, шериф, сумочка и револьвер были найдены аквалангистом в том месте, где, как сказала миссис Бэнкрофт, они могли бы быть, вернее, там, где они должны были оказаться?
– Да, сэр.
– Тем самым правдивость показаний моей подзащитной подтверждается.
– Все зависит от того, что вы имеете в виду под этим «подтверждается». Все это подтвердило не ее правдивость, а ход совершения этого обдуманного преднамеренного убийства.
– Так вы сказали, что у вас есть фотографии, сделанные пилотом вертолета?
– Да, сэр.
– На которой яхта снята в том месте, где она была обнаружена?
– Да, сэр.
– Не могли бы вы продемонстрировать эту фотографию?
Шериф протянул окружному прокурору снимок размером 8 на 12 сантиметров.
– Вот она, – сказал он.
– Какой был уровень воды в том месте, куда яхту отнесло приливом?
– Насколько я знаю, глубина составляла десять футов.
– Вы не знаете, какой длины была якорная цепь за бортом яхты, когда вы ее нашли?
– Примерно пятнадцать футов.
– А сейчас, если суд позволит, я хотел бы сказать, что заявления типа: «как сказал аквалангист», «что видел аквалангист», что «он обнаружил» не являются законным свидетельством.
– О, ваша честь, – произнес Гастингс, – я хотел бы уточнить. Аквалангист находится в зале суда. Я не собирался приглашать его в свидетели, но могу, если это необходимо.
– Тогда лучше позовите его, – сказал Мейсон. – Если я получу возможность опросить его, то возьму назад свое заявление. Иначе я буду ходатайствовать о том, чтобы все эти доказательства были признаны недействительными.
– Хорошо, – сказал Гастингс, – я приглашаю Фримонта Диббла.
Диббл принял свидетельскую присягу.
– Что вы нашли на дне озера на месте стоянки яхты около пристани, находящейся к северу от яхт-клуба? – спросил Мейсон.
– Я нашел дамскую сумочку и револьвер.
– Вот в этой сумочке – те же самые предметы, что и в той, которую вы нашли? – спросил Мейсон. Свидетель внимательно посмотрел на них.
– Да, сэр.
– В сумочке были деньги, когда вы нашли ее?
– Да. Там находился кошелек с тремя банкнотами по двадцать долларов, двумя – по десять, несколькими пятерками и какой-то мелочью.
– Больше денег не было?
– Нет, сэр.
– А револьвер? Изменилось ли что-нибудь с тех пор, как вы видели его?
– Да, сэр.
– Где лежал револьвер?
– На расстоянии двадцати – тридцати метров от сумочки.
– А что вы обнаружили на месте, где была найдена яхта?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Ну, только старую консервную банку; она лежала на расстоянии приблизительно ста метров от места, где находилась яхта.
– Но если судно несло приливом, банка должна была находиться ближе.
– Да, пожалуй, – ответил свидетель.
– Что это была за банка? – спросил Мейсон. Свидетель улыбнулся и ответил:
– Видимость была очень хорошая. Я даже смог прочитать этикетку на банке. В ней когда-то находилась консервированная фасоль.
– Как выглядела этикетка?
– Обыкновенная этикетка, кусок бумаги вокруг банки.
– Вы решили, что это старая консервная банка?
– Я не видел поблизости никаких рыболовов, которые могли бы ее бросить, и подумал, что банка уже пролежала там довольно долго.
– И бумажная этикетка не отклеилась? Свидетель задумчиво нахмурился. Он улыбнулся окружному прокурору.
– Честно говоря, я не подумал об этом.
– Спасибо, – сказал Мейсон. – У меня все. А сейчас я с разрешения суда хотел бы задать пару вопросов свидетелю Стилсону Келси.
– Пригласите мистера Келси, – распорядился судья Хобарт.
Келси занял свидетельское место с несколько более развязным видом, что в прошлый раз.
– Мистер Келси, вы присутствовали на вчерашней пресс-конференции?
– Нет, сэр.
– Но вы, наверное, слышали, о чем там говорилось?
– Да.
– И вы сразу поспешили на место, которое указала обвиняемая, спустились под воду, нашли сумочку, принадлежащую подзащитной, вытащили оттуда три тысячи долларов, а потом бросили рядом с сумочкой револьвер, чтобы окончательно очернить обвиняемую?
– Что? – вскричал Келси. – Зачем мне…
– Ваша честь, – перебил Гастингс, – допрос ведется не по правилам. Мы судим не Келси.
– Мы будем его судить, – парировал Мейсон. – Перед тем, как подзащитная рассказала свою историю, я нанял аквалангиста, который тщательно обследовал дно. Там лежала сумочка подзащитной с тремя тысячами долларов. Аквалангист заменил эти деньги другими, которые я взял в банке. Номера банкнотов переписаны. Рядом с сумочкой не было никакого револьвера. Потом кто-то быстро поехал на озеро, взял из сумочки три тысячи и положил орудие убийства туда, где оно должно было находиться по логике вещей. Этот человек – убийца, он работал в паре с Джилли. Он приплыл на яхту после того, как подзащитная покинула ее. У него была лодка, которую он привязал к яхте. Он дождался прилива, когда яхту отнесло подальше. Этот человек был вместе с Джилли, пока тот ел консервированную фасоль. Банку они выбросили за борт, а потом, обвинив Джилли в попытке обмана, убийца застрелил его из револьвера, который упал на палубу, когда миссис Бэнкрофт прыгала в воду. Затем этот человек оставил тело на яхте, предварительно обыскав его и ничего не найдя. После этого убийца стал грести к берегу и…
– Погодите-ка, – сказал Келси. – Вы не можете обвинять меня в этом, потому что за мной следил сыщик. Он шел за мной до «Эйджекс-Делси» после моего разговора с Евой Эймори.
– Значит, вы знали, что за вами следят? – с улыбкой спросил Мейсон.
– Конечно.
– Так что же мешало вам, зная, что за вами следят и что перед домом «Эйджекс-Делси» дежурит сыщик, проскользнуть через черный ход, взять машину, которая была там запаркована, и отправиться на озеро?
– Вы не можете этого доказать, – сказал Келси.
– Могу. Дело в том, что деньги, которые я положил в сумочку миссис Бэнкрофт, были выданы мне банком после совершения преступления. В банке есть все номера этих купюр. И, если я не ошибаюсь, эти три тысячи находятся сейчас либо в вашем кармане, либо спрятаны в вашей комнате или машине. Я велю произвести обыск, и…
Келси долго смотрел на Мейсона, оценивая положение, потом вдруг вскочил и бросился к двери. Очнувшись от удивления, шериф кинулся вдогонку. Мейсон повернулся и улыбнулся Бэнкрофту. Из коридора донесся крик шерифа: «Стойте, или я стреляю!» Один за другим прозвучали два выстрела. Через несколько минут шериф возвратился в зал суда, ведя Келси с наручниками на запястьях.
– А сейчас пусть шериф, с разрешения суда, обыщет арестованного, – сказал Мейсон. – Он наверняка найдет пачку банкнотов, номера которых совпадают со списком, выданным мне в банке. Келси думал, что Джилли надул его на полторы тысячи долларов. После того, как Джилли рассказал ему все на борту яхты, Келси решил, что его снова пытаются обмануть и лишить тех денег, которые миссис Бэнкрофт выплатила Джилли, прежде чем выстрелить в него. Суд помнит, что толчка яхты оказалось достаточно, чтобы миссис Бэнкрофт потеряла равновесие и невольно нажала на курок. С той же степенью вероятности можно утверждать, что Джилли тоже потерял равновесие и после выстрела у него достало ума не шевелиться, чтобы в него больше не стреляли.
Келси обвинил Джилли в мошенничестве. У него был револьвер, который не упал за борт, а лежал на палубе. Келси хладнокровно застрелил Джилли и обыскал его, надеясь найти деньги. Он был очень удивлен и раздосадован, когда ничего не нашел. Затем он покинул яхту, поплыл к берегу, сел в угнанную машину, вернулся в «Эйджекс-Делси» и, войдя в комнату Джилли, сфабриковал улики, доказывающие, что свой последний ужин Джилли ел до того, как отправился в яхт-клуб. Он хотел создать видимость, что смерть наступила несколькими часами раньше.
Судья Хобарт посмотрел на съежившегося Келси и обратился к шерифу.
– Обыщите его. Проверьте банкноты.
– Минутку, – сказал Гастингс. – Если суд позволит… Вчера мы решили сделать перерыв, но мне хотелось бы с разрешения суда задать еще несколько вопросов, чтобы снять некоторые неясности и опровергнуть явно неуважительные высказывания по адресу следствия на пресс-конференции…
– Суда не касаются неуважительные высказывания и пресс-конференции, – перебил его судья Хобарт. – Если вы хотите сделать какие-то новые заявления после перерыва, суд будет рассматривать это как предложение приступить к повторному слушанию дела. У защиты есть возражения?
– Нет, – ответил Мейсон.
– Пригласите шерифа Джуита, – попросил Гастингс. – Шериф, вы уже давали показания под присягой, и вам не надо присягать снова. Садитесь. Я хочу, чтобы вы вспомнили вчерашнюю пресс-конференцию. Вы слышали заявление обвиняемой?
– Да.
– В этом заявлении речь шла о действиях обвиняемой в ночь на десятое число?
– Да.
– Что она сказала о выстреле?
– Она сказала, что у нее в сумочке был револьвер, что она вытащила его и застрелила Уилмера Джилли, а затем прыгнула за борт яхты, на которой произошло убийство. Сумочку и револьвер она уронила в воду, когда прыгала, по крайней мере, ей так показалось.
– А теперь скажите, были ли вы на озере? В том месте, где произошел выстрел?
– Да.
– С вами был кто-нибудь?
– Профессиональный аквалангист.
– И что он делал по вашему указанию?
– Он исследовал дно озера.
– Нашел он что-нибудь?
– Дамскую сумочку.
– Сейчас я покажу вам сумочку, – сказал Гастингс, – в которой находятся некоторые документы и водительские права на имя Филлис Бэнкрофт, сильно пострадавшие от воды. Скажите, вы видели эту сумочку раньше?
– Да, это та самая сумочка, которую нашел аквалангист.
– Я прошу, чтобы она была приобщена к делу как вещественное доказательство, – сказал Гастингс. Судья Хобарт нахмурился, посмотрел на Мейсона.
– Будут какие-нибудь возражения?
– Нет, ваша честь.
– Обнаружил ли аквалангист что-нибудь еще?
– Да, револьвер.
– Вы можете описать его?
– Да, сэр, это шестизарядный револьвер марки «смит и вессон» тридцать восьмого калибра. Он был заряжен пятью патронами, одного не хватало. Мы выяснили, что оружие было зарегистрировано на имя Харлоу Бэнкрофта, мужа обвиняемой.
– Вы сравнили пули в револьвере с той, от которой погиб Джилли?
– Исследования показали, что выстрел в Джилли был произведен именно из этого оружия.
– На пресс-конференции прозвучали критические замечания в ваш адрес. Попытались ли вы позднее найти то место, где была обнаружена яхта?
– Да, сэр, я нашел точное место.
– Каким образом?
– С помощью пилота того вертолета, с которого впервые обнаружили яхту и сделали снимок, где видна не только сама яхта, но и береговые ориентиры, что облегчило нам определение места стоянки судна.
– Аквалангиста вы туда послали?
– Да, сэр.
– Что он нашел?
– Ничего.
– Теперь, – победоносно сказал Гастингс Мейсону, – вы можете начинать перекрестный допрос.
– Насколько я понял, шериф, сумочка и револьвер были найдены аквалангистом в том месте, где, как сказала миссис Бэнкрофт, они могли бы быть, вернее, там, где они должны были оказаться?
– Да, сэр.
– Тем самым правдивость показаний моей подзащитной подтверждается.
– Все зависит от того, что вы имеете в виду под этим «подтверждается». Все это подтвердило не ее правдивость, а ход совершения этого обдуманного преднамеренного убийства.
– Так вы сказали, что у вас есть фотографии, сделанные пилотом вертолета?
– Да, сэр.
– На которой яхта снята в том месте, где она была обнаружена?
– Да, сэр.
– Не могли бы вы продемонстрировать эту фотографию?
Шериф протянул окружному прокурору снимок размером 8 на 12 сантиметров.
– Вот она, – сказал он.
– Какой был уровень воды в том месте, куда яхту отнесло приливом?
– Насколько я знаю, глубина составляла десять футов.
– Вы не знаете, какой длины была якорная цепь за бортом яхты, когда вы ее нашли?
– Примерно пятнадцать футов.
– А сейчас, если суд позволит, я хотел бы сказать, что заявления типа: «как сказал аквалангист», «что видел аквалангист», что «он обнаружил» не являются законным свидетельством.
– О, ваша честь, – произнес Гастингс, – я хотел бы уточнить. Аквалангист находится в зале суда. Я не собирался приглашать его в свидетели, но могу, если это необходимо.
– Тогда лучше позовите его, – сказал Мейсон. – Если я получу возможность опросить его, то возьму назад свое заявление. Иначе я буду ходатайствовать о том, чтобы все эти доказательства были признаны недействительными.
– Хорошо, – сказал Гастингс, – я приглашаю Фримонта Диббла.
Диббл принял свидетельскую присягу.
– Что вы нашли на дне озера на месте стоянки яхты около пристани, находящейся к северу от яхт-клуба? – спросил Мейсон.
– Я нашел дамскую сумочку и револьвер.
– Вот в этой сумочке – те же самые предметы, что и в той, которую вы нашли? – спросил Мейсон. Свидетель внимательно посмотрел на них.
– Да, сэр.
– В сумочке были деньги, когда вы нашли ее?
– Да. Там находился кошелек с тремя банкнотами по двадцать долларов, двумя – по десять, несколькими пятерками и какой-то мелочью.
– Больше денег не было?
– Нет, сэр.
– А револьвер? Изменилось ли что-нибудь с тех пор, как вы видели его?
– Да, сэр.
– Где лежал револьвер?
– На расстоянии двадцати – тридцати метров от сумочки.
– А что вы обнаружили на месте, где была найдена яхта?
– Ничего.
– Совсем ничего?
– Ну, только старую консервную банку; она лежала на расстоянии приблизительно ста метров от места, где находилась яхта.
– Но если судно несло приливом, банка должна была находиться ближе.
– Да, пожалуй, – ответил свидетель.
– Что это была за банка? – спросил Мейсон. Свидетель улыбнулся и ответил:
– Видимость была очень хорошая. Я даже смог прочитать этикетку на банке. В ней когда-то находилась консервированная фасоль.
– Как выглядела этикетка?
– Обыкновенная этикетка, кусок бумаги вокруг банки.
– Вы решили, что это старая консервная банка?
– Я не видел поблизости никаких рыболовов, которые могли бы ее бросить, и подумал, что банка уже пролежала там довольно долго.
– И бумажная этикетка не отклеилась? Свидетель задумчиво нахмурился. Он улыбнулся окружному прокурору.
– Честно говоря, я не подумал об этом.
– Спасибо, – сказал Мейсон. – У меня все. А сейчас я с разрешения суда хотел бы задать пару вопросов свидетелю Стилсону Келси.
– Пригласите мистера Келси, – распорядился судья Хобарт.
Келси занял свидетельское место с несколько более развязным видом, что в прошлый раз.
– Мистер Келси, вы присутствовали на вчерашней пресс-конференции?
– Нет, сэр.
– Но вы, наверное, слышали, о чем там говорилось?
– Да.
– И вы сразу поспешили на место, которое указала обвиняемая, спустились под воду, нашли сумочку, принадлежащую подзащитной, вытащили оттуда три тысячи долларов, а потом бросили рядом с сумочкой револьвер, чтобы окончательно очернить обвиняемую?
– Что? – вскричал Келси. – Зачем мне…
– Ваша честь, – перебил Гастингс, – допрос ведется не по правилам. Мы судим не Келси.
– Мы будем его судить, – парировал Мейсон. – Перед тем, как подзащитная рассказала свою историю, я нанял аквалангиста, который тщательно обследовал дно. Там лежала сумочка подзащитной с тремя тысячами долларов. Аквалангист заменил эти деньги другими, которые я взял в банке. Номера банкнотов переписаны. Рядом с сумочкой не было никакого револьвера. Потом кто-то быстро поехал на озеро, взял из сумочки три тысячи и положил орудие убийства туда, где оно должно было находиться по логике вещей. Этот человек – убийца, он работал в паре с Джилли. Он приплыл на яхту после того, как подзащитная покинула ее. У него была лодка, которую он привязал к яхте. Он дождался прилива, когда яхту отнесло подальше. Этот человек был вместе с Джилли, пока тот ел консервированную фасоль. Банку они выбросили за борт, а потом, обвинив Джилли в попытке обмана, убийца застрелил его из револьвера, который упал на палубу, когда миссис Бэнкрофт прыгала в воду. Затем этот человек оставил тело на яхте, предварительно обыскав его и ничего не найдя. После этого убийца стал грести к берегу и…
– Погодите-ка, – сказал Келси. – Вы не можете обвинять меня в этом, потому что за мной следил сыщик. Он шел за мной до «Эйджекс-Делси» после моего разговора с Евой Эймори.
– Значит, вы знали, что за вами следят? – с улыбкой спросил Мейсон.
– Конечно.
– Так что же мешало вам, зная, что за вами следят и что перед домом «Эйджекс-Делси» дежурит сыщик, проскользнуть через черный ход, взять машину, которая была там запаркована, и отправиться на озеро?
– Вы не можете этого доказать, – сказал Келси.
– Могу. Дело в том, что деньги, которые я положил в сумочку миссис Бэнкрофт, были выданы мне банком после совершения преступления. В банке есть все номера этих купюр. И, если я не ошибаюсь, эти три тысячи находятся сейчас либо в вашем кармане, либо спрятаны в вашей комнате или машине. Я велю произвести обыск, и…
Келси долго смотрел на Мейсона, оценивая положение, потом вдруг вскочил и бросился к двери. Очнувшись от удивления, шериф кинулся вдогонку. Мейсон повернулся и улыбнулся Бэнкрофту. Из коридора донесся крик шерифа: «Стойте, или я стреляю!» Один за другим прозвучали два выстрела. Через несколько минут шериф возвратился в зал суда, ведя Келси с наручниками на запястьях.
– А сейчас пусть шериф, с разрешения суда, обыщет арестованного, – сказал Мейсон. – Он наверняка найдет пачку банкнотов, номера которых совпадают со списком, выданным мне в банке. Келси думал, что Джилли надул его на полторы тысячи долларов. После того, как Джилли рассказал ему все на борту яхты, Келси решил, что его снова пытаются обмануть и лишить тех денег, которые миссис Бэнкрофт выплатила Джилли, прежде чем выстрелить в него. Суд помнит, что толчка яхты оказалось достаточно, чтобы миссис Бэнкрофт потеряла равновесие и невольно нажала на курок. С той же степенью вероятности можно утверждать, что Джилли тоже потерял равновесие и после выстрела у него достало ума не шевелиться, чтобы в него больше не стреляли.
Келси обвинил Джилли в мошенничестве. У него был револьвер, который не упал за борт, а лежал на палубе. Келси хладнокровно застрелил Джилли и обыскал его, надеясь найти деньги. Он был очень удивлен и раздосадован, когда ничего не нашел. Затем он покинул яхту, поплыл к берегу, сел в угнанную машину, вернулся в «Эйджекс-Делси» и, войдя в комнату Джилли, сфабриковал улики, доказывающие, что свой последний ужин Джилли ел до того, как отправился в яхт-клуб. Он хотел создать видимость, что смерть наступила несколькими часами раньше.
Судья Хобарт посмотрел на съежившегося Келси и обратился к шерифу.
– Обыщите его. Проверьте банкноты.
Глава 25
Спустя десять минут судья объявил:
– Номера этих банкнотов совпадают, мистер Мейсон. Это – достаточный повод для закрытия дела против миссис Бэнкрофт.
– Я хочу кое-что сказать, – подал голос Келси.
– Все, что вы скажете, может быть использовано против вас, – предупредил судья Хобарт. – Вы не обязаны делать какие-либо заявления.
– Это мне известно, – устало сказал Келси. – Я хотел сказать, что мистер Мейсон пронюхал обо всем, кроме одного. Я застрелил Джилли, защищаясь. Я обвинил его в мошенничестве, во лжи и вымогательстве, о котором ничего не знал. Он отрицал обвинения, и я сказал, что собираюсь его обыскать. Я направился к нему, а он выхватил нож и пошел на меня. Тогда я застрелил его.
– А что вы сделали потом? – спросил судья Хобарт.
– Я обыскал его, но не нашел того, что ожидал найти. Я обнаружил лишь остатки от той тысячи долларов, которую он получил от миссис Бэнкрофт раньше. Он был подлецом и, поняв, что я вот-вот разоблачу его, попытался убить меня.
– Что вы сделали с револьвером? – спросил судья Хобарт.
– Я забрал его и спрятал в надежном месте. Затем, узнав, что миссис Бэнкрофт рассказала репортерам, я выбросил один патрон и зарядил одну пустую гильзу. Потом взял снаряжение для подводного плавания, нырнул в том месте, где лежала сумочка, вытащил из нее деньги и положил рядом револьвер.
Судья Хобарт повернулся к Мейсону.
– А что случилось с пулей, которой выстрелила миссис Бэнкрофт?
– С ней могло случиться только одно, – ответил Мейсон. – Она не попала в Джилли, который покачнулся, потеряв равновесие, и вылетела через открытую дверь.
– Это было чрезвычайно интересное и значительное дело, – сказал судья Хобарт. – Мы поздравляем миссис Бэнкрофт с ловким защитником, изобличившим подлинного убийцу. А теперь я хотел бы узнать, просто из любопытства, правда ли то, что свидетель Дрю Кэрби ошибочно опознал человека, который вечером десятого числа был с миссис Бэнкрофт?
– Да, это правда. С миссис Бэнкрофт был Ирвин Фордайс.
– И что же с ним случилось?
– Он или убит, или скрылся, чтобы сохранить свое инкогнито.
– Можно ли мне сделать одно заявление с разрешения суда? – спросил Харлоу Бэнкрофт.
– Пожалуйста, – ответил судья.
– Я думаю, что Ирвин Фордайс скрылся, зная, что его разыскивает полиция в связи с налетом на станцию техобслуживания. Я хотел бы взять на себя смелость сказать, что каждый из нас допускает ошибки. Я тоже не избежал этого. В юные годы я угнал автомобиль и отсидел полтора года в тюрьме. С тех пор я живу честно. Я призываю Ирвина Фордайса сдаться добровольно. Я буду настаивать, чтобы его судили такие блестящие умы. Я заплачу мистеру Мейсону, если он согласится защищать его. И если Фордайс виновен, ему придется расплачиваться за это.
Судья Хобарт улыбнулся и сказал:
– Я рад, что вы сказали все это, мистер Бэнкрофт. Миссис Бэнкрофт освобождается из-под стражи. Мистер Келси – в руках шерифа. Суд конфискует найденные у него деньги в качестве вещественного доказательства. А теперь объявляется перерыв.
– Номера этих банкнотов совпадают, мистер Мейсон. Это – достаточный повод для закрытия дела против миссис Бэнкрофт.
– Я хочу кое-что сказать, – подал голос Келси.
– Все, что вы скажете, может быть использовано против вас, – предупредил судья Хобарт. – Вы не обязаны делать какие-либо заявления.
– Это мне известно, – устало сказал Келси. – Я хотел сказать, что мистер Мейсон пронюхал обо всем, кроме одного. Я застрелил Джилли, защищаясь. Я обвинил его в мошенничестве, во лжи и вымогательстве, о котором ничего не знал. Он отрицал обвинения, и я сказал, что собираюсь его обыскать. Я направился к нему, а он выхватил нож и пошел на меня. Тогда я застрелил его.
– А что вы сделали потом? – спросил судья Хобарт.
– Я обыскал его, но не нашел того, что ожидал найти. Я обнаружил лишь остатки от той тысячи долларов, которую он получил от миссис Бэнкрофт раньше. Он был подлецом и, поняв, что я вот-вот разоблачу его, попытался убить меня.
– Что вы сделали с револьвером? – спросил судья Хобарт.
– Я забрал его и спрятал в надежном месте. Затем, узнав, что миссис Бэнкрофт рассказала репортерам, я выбросил один патрон и зарядил одну пустую гильзу. Потом взял снаряжение для подводного плавания, нырнул в том месте, где лежала сумочка, вытащил из нее деньги и положил рядом револьвер.
Судья Хобарт повернулся к Мейсону.
– А что случилось с пулей, которой выстрелила миссис Бэнкрофт?
– С ней могло случиться только одно, – ответил Мейсон. – Она не попала в Джилли, который покачнулся, потеряв равновесие, и вылетела через открытую дверь.
– Это было чрезвычайно интересное и значительное дело, – сказал судья Хобарт. – Мы поздравляем миссис Бэнкрофт с ловким защитником, изобличившим подлинного убийцу. А теперь я хотел бы узнать, просто из любопытства, правда ли то, что свидетель Дрю Кэрби ошибочно опознал человека, который вечером десятого числа был с миссис Бэнкрофт?
– Да, это правда. С миссис Бэнкрофт был Ирвин Фордайс.
– И что же с ним случилось?
– Он или убит, или скрылся, чтобы сохранить свое инкогнито.
– Можно ли мне сделать одно заявление с разрешения суда? – спросил Харлоу Бэнкрофт.
– Пожалуйста, – ответил судья.
– Я думаю, что Ирвин Фордайс скрылся, зная, что его разыскивает полиция в связи с налетом на станцию техобслуживания. Я хотел бы взять на себя смелость сказать, что каждый из нас допускает ошибки. Я тоже не избежал этого. В юные годы я угнал автомобиль и отсидел полтора года в тюрьме. С тех пор я живу честно. Я призываю Ирвина Фордайса сдаться добровольно. Я буду настаивать, чтобы его судили такие блестящие умы. Я заплачу мистеру Мейсону, если он согласится защищать его. И если Фордайс виновен, ему придется расплачиваться за это.
Судья Хобарт улыбнулся и сказал:
– Я рад, что вы сказали все это, мистер Бэнкрофт. Миссис Бэнкрофт освобождается из-под стражи. Мистер Келси – в руках шерифа. Суд конфискует найденные у него деньги в качестве вещественного доказательства. А теперь объявляется перерыв.
Глава 26
Мейсон, Делла Стрит, Пол Дрейк, Харлоу и Филлис Бэнкрофт и Розена Эндрюс собрались в конторе Мейсона.
– У меня нет слов, чтобы сказать, сколько вы для нас сделали, мистер Мейсон, – проговорила миссис Бэнкрофт со слезами на глазах.
– Я тоже не могу выразить этого словами, – сказал Бэнкрофт, доставая чековую книжку, – но постараюсь выразить цифрами.
– Я рад, Бэнкрофт, что у вас хватило мужества и выдержки сделать такое заявление в суде. Я хочу пожать вам руку. Всегда приятно пожать руку настоящему мужчине.
Розена в приливе чувств поцеловала Мейсона в щеку, миссис Бэнкрофт – в другую. Мейсон улыбнулся и со следами помады на щеках повернулся к Делле Стрит. Та поджала губы.
– Ну, а мы, пожалуй, еще успеем чмокнуть друг друга, – сказала она.
– У меня нет слов, чтобы сказать, сколько вы для нас сделали, мистер Мейсон, – проговорила миссис Бэнкрофт со слезами на глазах.
– Я тоже не могу выразить этого словами, – сказал Бэнкрофт, доставая чековую книжку, – но постараюсь выразить цифрами.
– Я рад, Бэнкрофт, что у вас хватило мужества и выдержки сделать такое заявление в суде. Я хочу пожать вам руку. Всегда приятно пожать руку настоящему мужчине.
Розена в приливе чувств поцеловала Мейсона в щеку, миссис Бэнкрофт – в другую. Мейсон улыбнулся и со следами помады на щеках повернулся к Делле Стрит. Та поджала губы.
– Ну, а мы, пожалуй, еще успеем чмокнуть друг друга, – сказала она.