Страница:
Я забрался в шахту и упер ногу в стенку. Гравитация, направленная к дну колодца, затрудняла подъем с помощью магнитного сцепления, но не делала его невозможным. При этом моя голова находилась ниже подошв – неудобно, но что поделаешь. Отключаем ток в нижнем ботинке, переставляем ногу, подаем напряжение, примагничиваемся. Ту же операцию повторяем с другой ногой, и так много-много раз. Мало-помалу, шажок за шажком, выбиваясь из сил, я преодолевал крутой маршрут. К середине пути до того запыхался, что решил передохнуть. Повис на ботинках, наполнил легкие воздухом – и в этот момент услышал гудение. Что бы это значило? Секунду спустя меня осенила страшная догадка, и я посветил вверх.
Компьютер зафиксировал присутствие чужака в шахте лифта и послал вниз кабину. Чтобы раздавить меня!
Я позволил себе секунду паники, но только для того, чтобы в кровь выплеснулась необходимая доза адреналина, и снова крепко взял себя в руки. Спокойно, Джим, ты побывал и не в таких переделках. Не поддавайся слепому ужасу, думай.
Отступить на дно шахты не получится, кабина все равно догонит. В стенке есть двери, может, удастся открыть одну и выскочить на какой-нибудь ярус? Нет времени на подобные эксперименты. Если нельзя уйти вниз и вбок, значит остается один путь – наверх. Я должен справиться с кабиной лифта!
Но это проще сказать, чем сделать. Все зависит даже не от быстроты, а от точного расчета. Без паники, Джим! Ты уже понял, как надо действовать.
Успокоив разум, я отклонился назад и изучил дно снижающегося лифта. А оно все ближе, ближе. Так, подаем ток на правую ногу, держимся на ней и клонимся туловищем назад, при этом левая нога заносится вертикально. Кабина все надвигается, и кажется, будто она набирает скорость. Вот она уже совсем рядом…
Лифт налетел с ужасающим лязгом и едва не прикончил меня. Но как только металлическое днище ударило по моей подошве, я примагнитился к нему и обесточил вторую ногу. Колено резко согнулось и подалось вниз, я плашмя стукнулся о кабину – но уже в следующий миг снова повис, оглушенный, держась одним ботинком.
Ступор – плохой помощник в столь рискованной ситуации. Преодолевая обморочность, я поднял вторую ногу и надежно ею прикрепился. Затем сложился в поясе и вытянул руку, держа в ней терморезак. Взревело белое пламя и как сквозь масло пошло сквозь металлическое днище кабины. Быстрое круговое движение лезвием, и вырезанный кусок падает, а я хватаюсь за края отверстия и болтаюсь под ним, кажется, целую вечность. Наконец одно-единственное спазматическое сокращение мышц – и я протискиваюсь в дырку. За долю секунды до того, как кабина ударяется о дно шахты.
Потом я немножко посидел, подышал всласть. Порадовался тому факту, что по-прежнему способен дышать. Полюбовался через отверстие на сжатые буферы. Еще бы немножко, и они раздавили бы меня, как таракана. Мысль не из приятных.
– Подъем, Джим! – скомандовал я себе. – Скопищу ржавых проводов и ветхих кремниевых чипов не одержать над тобою верх. Враг утратил бдительность, он больше не ждет от тебя удара, поэтому атакуй и рази наповал! Ты в двух шагах от победы!
И я снова взялся за дело. А ну-ка, где тут кнопка подъема? Вот она. Если нажать, сработает? Сработала. Компьютер сейчас не контролирует кабину. Чтобы было проще считывать цифры, я сорвал крышку с пульта управления. Еще несколько ярусов, еще один… Здесь!
Под вспышкой терморезака расплавился пульт, лифт задергался от резкого торможения. Пока он останавливался, я уже лез через верхний люк. И вот прямо передо мной дверь в компьютерный отсек!
Тут уже не до соблюдения правил вежливости – я попросту сжег петли и вышиб дверь пинком. И прыгнул следом за нею с терморезаком наперевес, готовый к любым неожиданностям.
Наступила долгожданная развязка. Компьютер, занимавший целый отсек, о чем-то разговаривал сам с собой на шелестяще-стрекочущем механическом языке, крутились диски запоминающих устройств, в прихотливой последовательности мигали лампочки. Мое появление застигло врасплох «Марка-2500». Я выпрямился и погасил резак.
Итак, мне удалось проникнуть в самую середку машинного мозга. Здесь у него нет сенсорных устройств, но все же расслабляться не стоит. Я осторожно двинулся вперед – и замер, увидев посреди отсека на полу металлическую коробочку с одиноко горящей наверху красной лампой. Сбоку выходил провод, змеился по полу и исчезал в недрах компьютера. Я осторожно нагнулся, выдернул разъем, выпрямился и подкинул коробочку на ладони.
– Вот так и должен был выглядеть по моим представлениям конец безумного компьютера.
Затем я подошел к панели управления и вдавил кнопку «Доступ».
– Да, – тихим механическим голосом отозвался «Марк-2500».
– Ты задраил все воздушные шлюзы?
– Задраил, получив инструкции высшего приоритета.
– Сейчас же прекрати операцию. И другим ненормальным инструкциям больше не подчиняйся. Все понял?
– Эта операция уже прекращена. Возобновлена штатная операция.
– Вот и хорошо. – Я вылез из скафандра. – Оповести всех присутствующих на борту, чтобы сейчас же собрались в рекреационном отсеке.
Я оставил свои вещи, кроме пистолета, зато прихватил трофейную коробочку. Пока я добирался до рекреационного отсека, каждый громкоговоритель на моем пути считал своим долгом прореветь мне в ухо оповещение. Техник Корона ждал у порога, при виде меня он удивленно поднял брови.
– Все уже внутри? – спросил я.
Он кивнул. Я вручил ему пистолет.
– Насколько мне известно, другого оружия на борту нет. Стой в дверях и прикрывай меня, мало ли что. Умеешь пользоваться?
– А то! Можешь на меня положиться.
– Вот и славно.
Обеспечив себе таким образом тыл, я вошел в набитый людьми рекреационный отсек и был встречен глухим ропотом. Пришлось поднять руки над головой, призывая к тишине.
– Все кончено, – сообщил я. – Опасность миновала.
– Вы отключили сумасшедший компьютер? – спросила Трина… с благоговением?
– Нет, – с лучезарной улыбкой ответил я. – Отключить пришлось только это. – И я протянул на ладони, чтобы все могли полюбоваться, металлическую коробочку. – Компьютер не способен сойти с ума – там просто не с чего сходить. Он же не человек. Но можно его запрограммировать так, чтобы он казался чокнутым. Что и произошло в нашем случае.
Раздалось дружное «ох», а затем Трина высказала мысль, обуревавшую всех:
– Программа? Но ее кто-то должен был написать и ввести. Кто же?
– Почему бы не вы? – спросил я самым разлюбезным тоном. – Вместе с тем шаттлом разбился ваш начальник. Вы могли подстроить аварию, чтобы получить высокую должность. Я читал ваше личное дело, там говорится о больших амбициях…
– Но я совершенно несведуща в механике! – возразила она. – Разве об этом вы в личном деле не прочли? Я администратор, а не электрик. Собрать такую штуковину – выше моих сил.
– Верно, верно, – пробормотал я, а затем резко повернулся и поднес коробочку к лицу Старка. – Зато присутствующий здесь коммандер в электронике кое-что смыслит. Его начальник тоже погиб при крушении. Старк, вы это подстроили, чтобы подняться в чине?
– Да вы, никак, сами рехнулись, – осклабился он. – Суньте нос в мое досье – и узнаете, что я подавал рапорт насчет досрочной отставки. Если бы ему дали ход, я бы давно сидел дома. Вот уж без чего могу прекрасно обойтись, так это без повышения. Я просто хочу на покой.
– Теперь мы знаем, кто убийца! – вскричал я, указывая на съежившегося доктора Путца. – Наш высоколобый ассистент до того завидовал своему начальнику, что решил его укокошить. А потом пытался запудрить мне мозги сказочкой про свихнувшийся компьютер. И это называется ученый! Доктор, вам бы следовало крепко подумать, прежде чем потчевать меня подобной чепухой. Уж вы-то с самого начала знали, кто перепрограммировал «Марка». Это дело ваших собственных рук!
– Да как вы смеете меня обвинять?! – возопил доктор Путц. – Я в компьютерах и прочих машинах ни бельмеса не смыслю! Я геолог! И сюда бы не попал, если бы не срочная замена! Все, что я умею, это камни колоть молотком!
От этой новости у меня неслабо отпала челюсть.
– Но кто же тогда? – пробормотал я. – У кого имелись необходимые знания для такой работенки? Кто знал планы первых спасателей и мог их сорвать?
С этими словами я повернулся кругом – и заглянул в дуло собственного оружия.
– Ты прав, болван! – Техник Корона ухмылялся, и теперь в его поросячьих глазках явственно виднелся огонек безумия. – Это сделал тот, над кем смеялись, тот, кем командовал всяк, кому не лень! Я им показал, чего стою! Кто теперь захочет посмеяться, покомандовать?
– Отдай пистолет, – велел я и двинулся вперед, в то время как остальные дружно попятились назад.
– А ты попробуй забери! – взвизгнул он.
И нажал на спуск.
После чего изумленно уставился на оружие, снова и снова дергая спусковой крючок. Мой кулак хорошенько припечатался к челюсти техника, и тот без чувств распластался на полу. Я поднял пистолет и улыбнулся.
– Не заряжен, – пояснил я ошеломленной аудитории. – Я с самого начала понимал, что кто-то должен был выполнить грязную работу. И злоумышленник, перепрограммировавший компьютер, не мог не остаться на спутнике. Поэтому я был вынужден подозревать всех без исключения. Отсюда и обвинения, и незаряженный пистолет. Корона мне с самого начала не понравился, но я хотел, чтобы он собственноручно доказал свою вину.
Раздались смешки, они быстро переросли в овацию. Я улыбнулся и раскланялся, принимая похвалы. А заодно и страстный поцелуй очаровательной рыжеволосой Трины. Да и от пары миллионов кредитов я не собирался отказываться!
Часть вторая
Ad astra[1]
Компьютер зафиксировал присутствие чужака в шахте лифта и послал вниз кабину. Чтобы раздавить меня!
Я позволил себе секунду паники, но только для того, чтобы в кровь выплеснулась необходимая доза адреналина, и снова крепко взял себя в руки. Спокойно, Джим, ты побывал и не в таких переделках. Не поддавайся слепому ужасу, думай.
Отступить на дно шахты не получится, кабина все равно догонит. В стенке есть двери, может, удастся открыть одну и выскочить на какой-нибудь ярус? Нет времени на подобные эксперименты. Если нельзя уйти вниз и вбок, значит остается один путь – наверх. Я должен справиться с кабиной лифта!
Но это проще сказать, чем сделать. Все зависит даже не от быстроты, а от точного расчета. Без паники, Джим! Ты уже понял, как надо действовать.
Успокоив разум, я отклонился назад и изучил дно снижающегося лифта. А оно все ближе, ближе. Так, подаем ток на правую ногу, держимся на ней и клонимся туловищем назад, при этом левая нога заносится вертикально. Кабина все надвигается, и кажется, будто она набирает скорость. Вот она уже совсем рядом…
Лифт налетел с ужасающим лязгом и едва не прикончил меня. Но как только металлическое днище ударило по моей подошве, я примагнитился к нему и обесточил вторую ногу. Колено резко согнулось и подалось вниз, я плашмя стукнулся о кабину – но уже в следующий миг снова повис, оглушенный, держась одним ботинком.
Ступор – плохой помощник в столь рискованной ситуации. Преодолевая обморочность, я поднял вторую ногу и надежно ею прикрепился. Затем сложился в поясе и вытянул руку, держа в ней терморезак. Взревело белое пламя и как сквозь масло пошло сквозь металлическое днище кабины. Быстрое круговое движение лезвием, и вырезанный кусок падает, а я хватаюсь за края отверстия и болтаюсь под ним, кажется, целую вечность. Наконец одно-единственное спазматическое сокращение мышц – и я протискиваюсь в дырку. За долю секунды до того, как кабина ударяется о дно шахты.
Потом я немножко посидел, подышал всласть. Порадовался тому факту, что по-прежнему способен дышать. Полюбовался через отверстие на сжатые буферы. Еще бы немножко, и они раздавили бы меня, как таракана. Мысль не из приятных.
– Подъем, Джим! – скомандовал я себе. – Скопищу ржавых проводов и ветхих кремниевых чипов не одержать над тобою верх. Враг утратил бдительность, он больше не ждет от тебя удара, поэтому атакуй и рази наповал! Ты в двух шагах от победы!
И я снова взялся за дело. А ну-ка, где тут кнопка подъема? Вот она. Если нажать, сработает? Сработала. Компьютер сейчас не контролирует кабину. Чтобы было проще считывать цифры, я сорвал крышку с пульта управления. Еще несколько ярусов, еще один… Здесь!
Под вспышкой терморезака расплавился пульт, лифт задергался от резкого торможения. Пока он останавливался, я уже лез через верхний люк. И вот прямо передо мной дверь в компьютерный отсек!
Тут уже не до соблюдения правил вежливости – я попросту сжег петли и вышиб дверь пинком. И прыгнул следом за нею с терморезаком наперевес, готовый к любым неожиданностям.
Наступила долгожданная развязка. Компьютер, занимавший целый отсек, о чем-то разговаривал сам с собой на шелестяще-стрекочущем механическом языке, крутились диски запоминающих устройств, в прихотливой последовательности мигали лампочки. Мое появление застигло врасплох «Марка-2500». Я выпрямился и погасил резак.
Итак, мне удалось проникнуть в самую середку машинного мозга. Здесь у него нет сенсорных устройств, но все же расслабляться не стоит. Я осторожно двинулся вперед – и замер, увидев посреди отсека на полу металлическую коробочку с одиноко горящей наверху красной лампой. Сбоку выходил провод, змеился по полу и исчезал в недрах компьютера. Я осторожно нагнулся, выдернул разъем, выпрямился и подкинул коробочку на ладони.
– Вот так и должен был выглядеть по моим представлениям конец безумного компьютера.
Затем я подошел к панели управления и вдавил кнопку «Доступ».
– Да, – тихим механическим голосом отозвался «Марк-2500».
– Ты задраил все воздушные шлюзы?
– Задраил, получив инструкции высшего приоритета.
– Сейчас же прекрати операцию. И другим ненормальным инструкциям больше не подчиняйся. Все понял?
– Эта операция уже прекращена. Возобновлена штатная операция.
– Вот и хорошо. – Я вылез из скафандра. – Оповести всех присутствующих на борту, чтобы сейчас же собрались в рекреационном отсеке.
Я оставил свои вещи, кроме пистолета, зато прихватил трофейную коробочку. Пока я добирался до рекреационного отсека, каждый громкоговоритель на моем пути считал своим долгом прореветь мне в ухо оповещение. Техник Корона ждал у порога, при виде меня он удивленно поднял брови.
– Все уже внутри? – спросил я.
Он кивнул. Я вручил ему пистолет.
– Насколько мне известно, другого оружия на борту нет. Стой в дверях и прикрывай меня, мало ли что. Умеешь пользоваться?
– А то! Можешь на меня положиться.
– Вот и славно.
Обеспечив себе таким образом тыл, я вошел в набитый людьми рекреационный отсек и был встречен глухим ропотом. Пришлось поднять руки над головой, призывая к тишине.
– Все кончено, – сообщил я. – Опасность миновала.
– Вы отключили сумасшедший компьютер? – спросила Трина… с благоговением?
– Нет, – с лучезарной улыбкой ответил я. – Отключить пришлось только это. – И я протянул на ладони, чтобы все могли полюбоваться, металлическую коробочку. – Компьютер не способен сойти с ума – там просто не с чего сходить. Он же не человек. Но можно его запрограммировать так, чтобы он казался чокнутым. Что и произошло в нашем случае.
Раздалось дружное «ох», а затем Трина высказала мысль, обуревавшую всех:
– Программа? Но ее кто-то должен был написать и ввести. Кто же?
– Почему бы не вы? – спросил я самым разлюбезным тоном. – Вместе с тем шаттлом разбился ваш начальник. Вы могли подстроить аварию, чтобы получить высокую должность. Я читал ваше личное дело, там говорится о больших амбициях…
– Но я совершенно несведуща в механике! – возразила она. – Разве об этом вы в личном деле не прочли? Я администратор, а не электрик. Собрать такую штуковину – выше моих сил.
– Верно, верно, – пробормотал я, а затем резко повернулся и поднес коробочку к лицу Старка. – Зато присутствующий здесь коммандер в электронике кое-что смыслит. Его начальник тоже погиб при крушении. Старк, вы это подстроили, чтобы подняться в чине?
– Да вы, никак, сами рехнулись, – осклабился он. – Суньте нос в мое досье – и узнаете, что я подавал рапорт насчет досрочной отставки. Если бы ему дали ход, я бы давно сидел дома. Вот уж без чего могу прекрасно обойтись, так это без повышения. Я просто хочу на покой.
– Теперь мы знаем, кто убийца! – вскричал я, указывая на съежившегося доктора Путца. – Наш высоколобый ассистент до того завидовал своему начальнику, что решил его укокошить. А потом пытался запудрить мне мозги сказочкой про свихнувшийся компьютер. И это называется ученый! Доктор, вам бы следовало крепко подумать, прежде чем потчевать меня подобной чепухой. Уж вы-то с самого начала знали, кто перепрограммировал «Марка». Это дело ваших собственных рук!
– Да как вы смеете меня обвинять?! – возопил доктор Путц. – Я в компьютерах и прочих машинах ни бельмеса не смыслю! Я геолог! И сюда бы не попал, если бы не срочная замена! Все, что я умею, это камни колоть молотком!
От этой новости у меня неслабо отпала челюсть.
– Но кто же тогда? – пробормотал я. – У кого имелись необходимые знания для такой работенки? Кто знал планы первых спасателей и мог их сорвать?
С этими словами я повернулся кругом – и заглянул в дуло собственного оружия.
– Ты прав, болван! – Техник Корона ухмылялся, и теперь в его поросячьих глазках явственно виднелся огонек безумия. – Это сделал тот, над кем смеялись, тот, кем командовал всяк, кому не лень! Я им показал, чего стою! Кто теперь захочет посмеяться, покомандовать?
– Отдай пистолет, – велел я и двинулся вперед, в то время как остальные дружно попятились назад.
– А ты попробуй забери! – взвизгнул он.
И нажал на спуск.
После чего изумленно уставился на оружие, снова и снова дергая спусковой крючок. Мой кулак хорошенько припечатался к челюсти техника, и тот без чувств распластался на полу. Я поднял пистолет и улыбнулся.
– Не заряжен, – пояснил я ошеломленной аудитории. – Я с самого начала понимал, что кто-то должен был выполнить грязную работу. И злоумышленник, перепрограммировавший компьютер, не мог не остаться на спутнике. Поэтому я был вынужден подозревать всех без исключения. Отсюда и обвинения, и незаряженный пистолет. Корона мне с самого начала не понравился, но я хотел, чтобы он собственноручно доказал свою вину.
Раздались смешки, они быстро переросли в овацию. Я улыбнулся и раскланялся, принимая похвалы. А заодно и страстный поцелуй очаровательной рыжеволосой Трины. Да и от пары миллионов кредитов я не собирался отказываться!
Часть вторая
Ad astra[1]
Перевод Кирилла Плешкова
В этом кошмарном мире, где царили огонь и смерть, не выжил бы никто из людей. Земля сотрясалась и раскачивалась от ударов ядовитого дождя, превратившись в мертвый лунный пейзаж под грохочущим, пронзаемым молниями небом. Никто из людей не уцелел бы там, где каждый глоток воздуха нес неизбежную гибель, каждая капля воды была полна отравы. Но одному это все же удалось.
Облаченный в броню, такую же темную, как и окружающая грязь, он наблюдал из укрытия за тремя неуклонно приближающимися вездеходами – бронированными чудовищами размером с многоэтажный дом, неуязвимыми для ничтожного оружия, которым обладали остатки человечества. Покрытые черной коркой, машины накри невозмутимо ползли вперед, их экипажи были уверены в своей неуязвимости и готовы уничтожить любого, кто осмелится им противостоять. В своей победе они нисколько не сомневались.
Эллем-13 с трудом сдерживал кашель, изо всех сил сжимая горло через податливую металлическую ткань доспеха. В левом рукаве образовалась течь, всего-то с булавочную головку, но этого было вполне достаточно, чтобы внутрь попал боевой газ. Отверстие в рукаве затянулось, однако Эллем знал, что яд убьет его в течение шести часов, если не принять мер. Но беспокоило его вовсе не это – на протяжении шести часов он либо погибнет в бою, либо вернется на базу «Омега», где яд можно будет нейтрализовать. Сейчас его заботил лишь болезненный зуд в горле, вызывавший кашель, – но кашлять было никак нельзя. На вездеходах накри имелись датчики, способные уловить малейший, издаваемый человеком звук среди беспорядочного грохота механической войны, и тогда цель будет мгновенно уничтожена.
Он не мог не то что кашлянуть, но даже приподняться – приборы тотчас обнаружили бы тепло его тела. Он мог лишь лежать на выжженной, отравленной земле, усилием воли подавляя мятежные рефлексы тела, и наблюдать в крошечный зеркальный перископ, как приближается враг. Своим единственным оружием он может воспользоваться лишь один раз – и никакая телесная слабость ему не помеха.
Рев громадных двигателей и исполинских шестерен вырос еще больше. Когда ближайший из шедших клином вездеходов поравнялся с останками ракетного бомбардировщика, служившими Эллему-13 ориентиром для прицела, тот мрачно улыбнулся и сжал в руке активатор, а после того как ушли ракеты, позволил себе роскошь – долгий мучительный кашель.
Никакое оружие, созданное жалкими остатками человечества, не сумело бы даже помять броню такой громадины. Но любая военная машина несет зародыш собственной гибели – созданные ею средства нападения должны быть равными по мощи средствам обороны, а то и превосходить их. Чтобы эффективно воевать, надо быть параноиком, надо непрестанно создавать все более мощное оружие, не дожидаясь, пока его создаст враг. И накри обзавелись таким оружием нападения, хотя на Земле не имелось целей, против которых его можно было бы применить.
И в последние годы, благодаря опыту партизан давних высокотехнологичных войн, оружие противника обратилось против него самого. Земляне провели ряд молниеносных атак, потеряв при этом немало своих, – но они не ставили перед собой задачу отвоевать часть суши, девяносто восемь процентов которой контролировались инопланетными захватчиками, а стремились завладеть хотя бы несколькими единицами сверхмощного оружия, чтобы использовать его на последних рубежах обороны.
Именно такое оружие взмыло над покрытым ядовитой пеной озерцом, что служило укрытием Эллему-13, – ракета длиной четыре метра и толщиной метр, большую часть которой занимал реактивный двигатель. Снарядом этой конструкции обычно управляла сложная электронная система наведения, имеющая обратную связь с кораблем-базой, но сейчас все было намного проще – команды старта и наведения на цель поступили по единственному проводу, что протянулся к активатору в руке Эллема-13 и оборвался сразу же после пуска. Ракета, стремительно разгоняясь, устремилась к большому металлическому объекту в центре поля зрения ее датчиков.
Отразить удар было невозможно. За несколько микросекунд до того, как успела бы сработать система защиты, ракета врезалась в бронированный корпус и взорвался содержащийся в носовой части кумулятивный заряд – не простой химический, но состоящий из вещества с плотностью в тысячу раз больше обычной. Вырвавшийся на свободу поток раскаленного газа вспорол вездеход, расширяясь по мере продвижения – входное отверстие имело от силы метр в диаметре, но когда газовое облако достигло задней стенки вездехода, оно уже было не меньше ее самой. Обломки металла и пластика, перемешанные с клочьями инопланетного мяса, с грохотом обрушились на вездеход, шедший третьим. Неодолимая сила встретила на своем пути движущийся объект – и победила. Огромный вездеход опрокинулся набок, его броня была растерзана в клочья, двигатель превратился в бесформенную груду металла, а экипаж погиб на месте.
И все это сделал один человек с оружием, которое можно было привести в действие лишь при непосредственном соприкосновении с противником. Человек, которому хватило сил и смелости пролежать девять дней в ядовитой грязи, прежде чем появилась возможность это оружие применить.
Эллем-13 не испытывал по этому поводу особой радости. Он соскользнул на дно укрытия и, в очередной раз сдерживая кашель, мрачно посмотрел в перископ на застывший третий вездеход. Что он станет делать? Пока что Эллему-13 феноменально везло – уничтожил двоих уродов одним выстрелом, – однако он сомневался, что везение еще хоть сколько-нибудь продлится. Но надо использовать выпавшие шансы до конца.
Как поступит командир вездехода? Двоих его товарищей уничтожило неизвестное оружие, которое теперь, возможно, нацелено на него самого. Похоже, его охватила паника, и это только на руку противнику. Все орудия в одно мгновение развернулись в разные стороны, выискивая цели и не находя. Земля содрогнулась от близкого взрыва, и Эллем-13 почувствовал, как его броня приняла на себя удар. Но на этом демонстрация огневой мощи закончилась. Поднявшаяся над горизонтом земля осела, и мертвый пейзаж стал прежним.
Вездеход развернулся на месте и укатил восвояси. Победа! Командир не пожелал рискнуть сотнями находившихся в его подчинении жизней. Эллем-13 не сомневался, что он вернется с подкреплением, но сейчас нельзя упустить шанс, который может не скоро появиться вновь – если вообще когда-нибудь появится. Воткнув в землю штырь геофона, он быстро, но отчетливо заговорил в микрофон.
– Всем постам, срочный вызов. Координаты один-четыре-три-девять. Выведен из строя вездеход накри, экипаж уничтожен, оружие, возможно, не повреждено. Отправляйте призовые команды. Конец связи.
Едва Эллем-13 осознал, что дело сделано, он тут же расслабился, копившееся девять суток напряжение вмиг исчезло. Конечно, оно скоро вернется – лишь постоянная бдительность позволяет выжить. Но сейчас он дал себе несколько мгновений блаженного спокойствия. Воздушные фильтры почти полностью забиты отравой, запасы воды и пищевых концентратов подошли к концу. Пусть остальные заберут все трофеи с подбитого вездехода, а его задача – вернуться, не погибнув от газа.
Не дожидаясь, когда появятся первые из вызванных, он кое-как поднялся на усталые ноги и побрел в сторону далеких иззубренных гор, где ждали последнего боя с захватчиками-накри разрозненные группы уцелевших людей.
Мигающий свет проникал сквозь веки; как ни ворочайся во сне, в уши вонзается пронзительный звон. Несмотря на крайнюю усталость, Эллем-13 очнулся от первого за десять суток сна и нашарил кнопку выключателя. Свет погас, сигнал умолк, и громкоговоритель над койкой заговорил голосом Оэль-2.
– Эллем-тринадцать, жаль тебя будить, но приходится. Совет собрался на срочное заседание, и Джаяр-шесть вновь заговорил о своем плане. Он считает, что благодаря оружию и запасам с вездехода можно опять подумать о перегруппировке.
Выругавшись, Эллем-13 сел. Перед глазами поплыло, к горлу подступил комок. Он с трудом встал, держась за край верхней койки.
– Возвращайся на заседание. Тяни время. Говори что угодно, но не дай им проголосовать, пока я не приду. Приказ ясен? Прием.
– Приказ ясен. Конец связи.
Ноги подкосились, и он, тяжело дыша, снова упал на койку. Нет, так дело не пойдет. Дрожащей рукой Эллем-13 открыл коробочку, которую носил на шее. Таблеток осталось мало, и пополнить запас невозможно. Их бы приберечь для боя – но сейчас ему, по сути, тоже надо идти в бой. Решившись, он положил зеленую таблетку стимулятора под язык и подождал, пока сойдет усталость и по телу разольется искусственная энергия – искусственная, но вполне реальная. Врачи предупредили, что одна такая доза отнимает по крайней мере год жизни. С тех пор он давно потерял счет принятым таблеткам.
К тому времени, когда он умылся над раковиной со струйкой ржавой воды, стимулятор уже действовал вовсю. Натянув грязный комбинезон, Эллем-13 поспешил к выходу.
От казармы до зала совета было километра три, которые он преодолел медленной рысцой. Бежать быстрее не позволяла жара – уже через сто метров он облился потом, а через километр начал задыхаться.
Когда-то во всех коридорах работали кондиционеры, а до любой точки можно было добраться местными транспортными средствами – но это очень давно. Теперь же электричество приходится экономить, тратя его лишь на поддержание систем жизнеобеспечения, и ничего не остается, кроме как потеть. Когда Эллем-13 наконец увидел впереди красную дверь зала совета, у него уже отчаянно кружилась голова. Несколько секунд он постоял, прислонившись к стене. Лишь ощутив, что вернулась способность нормально дышать и говорить, он приложил ладонь к пластине датчика и вошел в открывшуюся дверь.
Говорил Джаяр-6, яростно потрясая кулаком в сторону Оэль-2:
– …Это прямое оскорбление, вот что это такое! По-твоему, я ратую за план перегруппировки, исходя только из личных опасений? Да как ты смеешь! Я, как и каждый из нас, готов отдать человечеству все, даже собственную жизнь…
– Можно подумать, у тебя есть выбор, – холодно прозвучал звонкий голос Оэль-2.
Она не видела, как вошел Эллем-13, и все еще тянула время.
– Это уже слишком! – рявкнул Джаяр-6. – Требую, чтобы совет удалил отсюда эту женщину. Будь она мужчиной, я бы убил ее голыми руками!
– Прибереги свою страсть к убийству для накри, – сказал Эллем-13, и все посмотрели в его сторону. Медленно пройдя через зал, он сел в первом ряду. – Джаяр-шесть, как я понял, ты снова ставишь на рассмотрение план перегруппировки?
– Да. И на этот раз никакие твои фокусы не помешают его принять.
Джаяр-6 злобно смотрел на Эллема-13, который мрачно взглянул на него в ответ. Оба были рослыми и крепкими – слабые здесь не выживали, – и ни один не собирался уступать. Проведя рукой по коротко подстриженным волосам, Эллем-13 улыбнулся противнику.
– Тебе стоит поблагодарить меня за помощь. Иначе о твоем плане и речи бы сейчас не было.
– Никто не умаляет твоих заслуг, – неохотно ответил Джаяр-6. – Да, подбив машины, ты очень нам помог. Противник остановил наступление на десять часов, и за это время с поврежденного вездехода мы забрали столько оружия и материалов, что нам хватит на годы. Можно отсрочить последнее решение и послать больше спящих…
– Нет! Ты слишком свободно оперируешь фактами и забываешь о директиве. Секретарь, я требую привилегии – пусть решение будет зачитано всему совету.
Послышались протестующие восклицания – почти все тридцать с лишним членов совета знали директиву наизусть. Тем не менее большая их часть согласно кивнули. Секретарь нажал несколько кнопок на пульте перед собой и щелкнул переключателем. Из настенных громкоговорителей полился бесстрастный голос компьютера:
– Пик регресса восемь дней. Пик результативности тринадцать дней. Смещение сорок три. Пик результативности девятнадцать. Процент успеха восемьдесят три.
По залу пробежал ропот. То был самый высокий процент успеха за все время – несомненно, благодаря захваченным материалам. Но по какой-то причине, известной одному лишь компьютеру (который учитывал все факторы, такие как сила противника, потери с обеих сторон, боевой дух, погодные условия и прочее), пик регресса приблизился на четыре дня. Каждый день, потраченный на реализацию плана, уменьшал шансы на успех.
– Компьютер не застрахован от ошибок! – в гневе воскликнул Джаяр-6.
– Ты тоже, – как можно спокойнее сказал Эллем-13. – Я нисколько не сомневаюсь в искренности твоих чувств по поводу последнего решения и твоего плана перегруппировки. Позволь еще раз напомнить, как вообще возникло это решение. Война с накри продолжается уже почти век, и последние десять лет мы проигрываем ее во всех отношениях. Лишь мощь базы «Омега» еще позволяет нам сопротивляться. Все это время ее существование хранилось в тайне – узнай о ней накри, они бы обрушили на нее горы. О базе не знают даже остатки наших войск в рассеянных по миру подземных бункерах; они уверены, что ничего другого просто не осталось. И с каждым днем ситуация все хуже. Мы не заслужили того, что случилось за последние десять лет. Но, когда нас приперли к стенке, мы научились обращать оружие противника против него самого – и получили передышку, которую сумели потратить с пользой. Послав спящих, мы собрали достаточно сведений о накри, чтобы принять последнее решение. Его назвали так, потому что оно единственное. Нужно действовать, и безотлагательно. Промедление грозит катастрофой. Сейчас самое подходящее время. Да, мы знаем: либо все, либо ничего. Но есть ли у нас выбор? Я прошу совет проголосовать за последнее решение в его прежнем виде. Кто «за»?
Зал наполнился возгласами «да!». Когда объявили голосование «против», побагровевшего Джаяра-6 поддержало лишь несколько голосов.
– Принято большинством, – сказал Эллем-13, вновь занимая свое место.
Несмотря на стимулятор, он чувствовал усталость.
После рассмотрения еще нескольких вопросов объявили перерыв. Остальные направились к выходу, но он продолжал сидеть, уставившись в пустоту – словно заглядывая в будущее, где, возможно, не было ничего. Несколько мгновений спустя он понял, что рядом кто-то стоит, и, подняв глаза, увидел Оэль-2. Несмотря на мрачные мысли, он не удержался от улыбки.
Высокая и сильная, она была очень красива. Тускло-коричневый комбинезон не скрывал ее формы, коротко подстриженные волосы пылали рыжим огнем. Лицо становилось еще симпатичнее, когда она улыбалась, как сейчас, в ответ на его улыбку. Эллем-13 взял ее за руку.
– Я знала, что у тебя все получится, – рассмеялась Оэль-2. – Никогда не забуду лицо Джаяра-шесть, когда ты объявил голосование. С ним теперь покончено?
– Навсегда. Через два, самое большее три дня вступает в силу последнее решение. Туннель готов, и мы ждем лишь итогового доклада. Он может поступить в любой момент – и потому я должен спросить тебя о крайне важном. Ты все еще хочешь от меня ребенка?
– Всей душой!
– Тогда идем.
После, когда они вместе лежали в темноте, он рассказал о том, о чем не мог рассказать раньше.
– Компьютер дал мне новое назначение. Я теперь в команде «Бета».
Она вскрикнула, словно от боли; коснувшись ее щек, он обнаружил, что они мокры от слез. То был единственный ее протест – все они знали свой долг и подчинялись ему, – но она еще крепче обняла Эллема-13, понимая, что оставшееся у них время теперь уходит еще быстрее.
Облаченный в броню, такую же темную, как и окружающая грязь, он наблюдал из укрытия за тремя неуклонно приближающимися вездеходами – бронированными чудовищами размером с многоэтажный дом, неуязвимыми для ничтожного оружия, которым обладали остатки человечества. Покрытые черной коркой, машины накри невозмутимо ползли вперед, их экипажи были уверены в своей неуязвимости и готовы уничтожить любого, кто осмелится им противостоять. В своей победе они нисколько не сомневались.
Эллем-13 с трудом сдерживал кашель, изо всех сил сжимая горло через податливую металлическую ткань доспеха. В левом рукаве образовалась течь, всего-то с булавочную головку, но этого было вполне достаточно, чтобы внутрь попал боевой газ. Отверстие в рукаве затянулось, однако Эллем знал, что яд убьет его в течение шести часов, если не принять мер. Но беспокоило его вовсе не это – на протяжении шести часов он либо погибнет в бою, либо вернется на базу «Омега», где яд можно будет нейтрализовать. Сейчас его заботил лишь болезненный зуд в горле, вызывавший кашель, – но кашлять было никак нельзя. На вездеходах накри имелись датчики, способные уловить малейший, издаваемый человеком звук среди беспорядочного грохота механической войны, и тогда цель будет мгновенно уничтожена.
Он не мог не то что кашлянуть, но даже приподняться – приборы тотчас обнаружили бы тепло его тела. Он мог лишь лежать на выжженной, отравленной земле, усилием воли подавляя мятежные рефлексы тела, и наблюдать в крошечный зеркальный перископ, как приближается враг. Своим единственным оружием он может воспользоваться лишь один раз – и никакая телесная слабость ему не помеха.
Рев громадных двигателей и исполинских шестерен вырос еще больше. Когда ближайший из шедших клином вездеходов поравнялся с останками ракетного бомбардировщика, служившими Эллему-13 ориентиром для прицела, тот мрачно улыбнулся и сжал в руке активатор, а после того как ушли ракеты, позволил себе роскошь – долгий мучительный кашель.
Никакое оружие, созданное жалкими остатками человечества, не сумело бы даже помять броню такой громадины. Но любая военная машина несет зародыш собственной гибели – созданные ею средства нападения должны быть равными по мощи средствам обороны, а то и превосходить их. Чтобы эффективно воевать, надо быть параноиком, надо непрестанно создавать все более мощное оружие, не дожидаясь, пока его создаст враг. И накри обзавелись таким оружием нападения, хотя на Земле не имелось целей, против которых его можно было бы применить.
И в последние годы, благодаря опыту партизан давних высокотехнологичных войн, оружие противника обратилось против него самого. Земляне провели ряд молниеносных атак, потеряв при этом немало своих, – но они не ставили перед собой задачу отвоевать часть суши, девяносто восемь процентов которой контролировались инопланетными захватчиками, а стремились завладеть хотя бы несколькими единицами сверхмощного оружия, чтобы использовать его на последних рубежах обороны.
Именно такое оружие взмыло над покрытым ядовитой пеной озерцом, что служило укрытием Эллему-13, – ракета длиной четыре метра и толщиной метр, большую часть которой занимал реактивный двигатель. Снарядом этой конструкции обычно управляла сложная электронная система наведения, имеющая обратную связь с кораблем-базой, но сейчас все было намного проще – команды старта и наведения на цель поступили по единственному проводу, что протянулся к активатору в руке Эллема-13 и оборвался сразу же после пуска. Ракета, стремительно разгоняясь, устремилась к большому металлическому объекту в центре поля зрения ее датчиков.
Отразить удар было невозможно. За несколько микросекунд до того, как успела бы сработать система защиты, ракета врезалась в бронированный корпус и взорвался содержащийся в носовой части кумулятивный заряд – не простой химический, но состоящий из вещества с плотностью в тысячу раз больше обычной. Вырвавшийся на свободу поток раскаленного газа вспорол вездеход, расширяясь по мере продвижения – входное отверстие имело от силы метр в диаметре, но когда газовое облако достигло задней стенки вездехода, оно уже было не меньше ее самой. Обломки металла и пластика, перемешанные с клочьями инопланетного мяса, с грохотом обрушились на вездеход, шедший третьим. Неодолимая сила встретила на своем пути движущийся объект – и победила. Огромный вездеход опрокинулся набок, его броня была растерзана в клочья, двигатель превратился в бесформенную груду металла, а экипаж погиб на месте.
И все это сделал один человек с оружием, которое можно было привести в действие лишь при непосредственном соприкосновении с противником. Человек, которому хватило сил и смелости пролежать девять дней в ядовитой грязи, прежде чем появилась возможность это оружие применить.
Эллем-13 не испытывал по этому поводу особой радости. Он соскользнул на дно укрытия и, в очередной раз сдерживая кашель, мрачно посмотрел в перископ на застывший третий вездеход. Что он станет делать? Пока что Эллему-13 феноменально везло – уничтожил двоих уродов одним выстрелом, – однако он сомневался, что везение еще хоть сколько-нибудь продлится. Но надо использовать выпавшие шансы до конца.
Как поступит командир вездехода? Двоих его товарищей уничтожило неизвестное оружие, которое теперь, возможно, нацелено на него самого. Похоже, его охватила паника, и это только на руку противнику. Все орудия в одно мгновение развернулись в разные стороны, выискивая цели и не находя. Земля содрогнулась от близкого взрыва, и Эллем-13 почувствовал, как его броня приняла на себя удар. Но на этом демонстрация огневой мощи закончилась. Поднявшаяся над горизонтом земля осела, и мертвый пейзаж стал прежним.
Вездеход развернулся на месте и укатил восвояси. Победа! Командир не пожелал рискнуть сотнями находившихся в его подчинении жизней. Эллем-13 не сомневался, что он вернется с подкреплением, но сейчас нельзя упустить шанс, который может не скоро появиться вновь – если вообще когда-нибудь появится. Воткнув в землю штырь геофона, он быстро, но отчетливо заговорил в микрофон.
– Всем постам, срочный вызов. Координаты один-четыре-три-девять. Выведен из строя вездеход накри, экипаж уничтожен, оружие, возможно, не повреждено. Отправляйте призовые команды. Конец связи.
Едва Эллем-13 осознал, что дело сделано, он тут же расслабился, копившееся девять суток напряжение вмиг исчезло. Конечно, оно скоро вернется – лишь постоянная бдительность позволяет выжить. Но сейчас он дал себе несколько мгновений блаженного спокойствия. Воздушные фильтры почти полностью забиты отравой, запасы воды и пищевых концентратов подошли к концу. Пусть остальные заберут все трофеи с подбитого вездехода, а его задача – вернуться, не погибнув от газа.
Не дожидаясь, когда появятся первые из вызванных, он кое-как поднялся на усталые ноги и побрел в сторону далеких иззубренных гор, где ждали последнего боя с захватчиками-накри разрозненные группы уцелевших людей.
Мигающий свет проникал сквозь веки; как ни ворочайся во сне, в уши вонзается пронзительный звон. Несмотря на крайнюю усталость, Эллем-13 очнулся от первого за десять суток сна и нашарил кнопку выключателя. Свет погас, сигнал умолк, и громкоговоритель над койкой заговорил голосом Оэль-2.
– Эллем-тринадцать, жаль тебя будить, но приходится. Совет собрался на срочное заседание, и Джаяр-шесть вновь заговорил о своем плане. Он считает, что благодаря оружию и запасам с вездехода можно опять подумать о перегруппировке.
Выругавшись, Эллем-13 сел. Перед глазами поплыло, к горлу подступил комок. Он с трудом встал, держась за край верхней койки.
– Возвращайся на заседание. Тяни время. Говори что угодно, но не дай им проголосовать, пока я не приду. Приказ ясен? Прием.
– Приказ ясен. Конец связи.
Ноги подкосились, и он, тяжело дыша, снова упал на койку. Нет, так дело не пойдет. Дрожащей рукой Эллем-13 открыл коробочку, которую носил на шее. Таблеток осталось мало, и пополнить запас невозможно. Их бы приберечь для боя – но сейчас ему, по сути, тоже надо идти в бой. Решившись, он положил зеленую таблетку стимулятора под язык и подождал, пока сойдет усталость и по телу разольется искусственная энергия – искусственная, но вполне реальная. Врачи предупредили, что одна такая доза отнимает по крайней мере год жизни. С тех пор он давно потерял счет принятым таблеткам.
К тому времени, когда он умылся над раковиной со струйкой ржавой воды, стимулятор уже действовал вовсю. Натянув грязный комбинезон, Эллем-13 поспешил к выходу.
От казармы до зала совета было километра три, которые он преодолел медленной рысцой. Бежать быстрее не позволяла жара – уже через сто метров он облился потом, а через километр начал задыхаться.
Когда-то во всех коридорах работали кондиционеры, а до любой точки можно было добраться местными транспортными средствами – но это очень давно. Теперь же электричество приходится экономить, тратя его лишь на поддержание систем жизнеобеспечения, и ничего не остается, кроме как потеть. Когда Эллем-13 наконец увидел впереди красную дверь зала совета, у него уже отчаянно кружилась голова. Несколько секунд он постоял, прислонившись к стене. Лишь ощутив, что вернулась способность нормально дышать и говорить, он приложил ладонь к пластине датчика и вошел в открывшуюся дверь.
Говорил Джаяр-6, яростно потрясая кулаком в сторону Оэль-2:
– …Это прямое оскорбление, вот что это такое! По-твоему, я ратую за план перегруппировки, исходя только из личных опасений? Да как ты смеешь! Я, как и каждый из нас, готов отдать человечеству все, даже собственную жизнь…
– Можно подумать, у тебя есть выбор, – холодно прозвучал звонкий голос Оэль-2.
Она не видела, как вошел Эллем-13, и все еще тянула время.
– Это уже слишком! – рявкнул Джаяр-6. – Требую, чтобы совет удалил отсюда эту женщину. Будь она мужчиной, я бы убил ее голыми руками!
– Прибереги свою страсть к убийству для накри, – сказал Эллем-13, и все посмотрели в его сторону. Медленно пройдя через зал, он сел в первом ряду. – Джаяр-шесть, как я понял, ты снова ставишь на рассмотрение план перегруппировки?
– Да. И на этот раз никакие твои фокусы не помешают его принять.
Джаяр-6 злобно смотрел на Эллема-13, который мрачно взглянул на него в ответ. Оба были рослыми и крепкими – слабые здесь не выживали, – и ни один не собирался уступать. Проведя рукой по коротко подстриженным волосам, Эллем-13 улыбнулся противнику.
– Тебе стоит поблагодарить меня за помощь. Иначе о твоем плане и речи бы сейчас не было.
– Никто не умаляет твоих заслуг, – неохотно ответил Джаяр-6. – Да, подбив машины, ты очень нам помог. Противник остановил наступление на десять часов, и за это время с поврежденного вездехода мы забрали столько оружия и материалов, что нам хватит на годы. Можно отсрочить последнее решение и послать больше спящих…
– Нет! Ты слишком свободно оперируешь фактами и забываешь о директиве. Секретарь, я требую привилегии – пусть решение будет зачитано всему совету.
Послышались протестующие восклицания – почти все тридцать с лишним членов совета знали директиву наизусть. Тем не менее большая их часть согласно кивнули. Секретарь нажал несколько кнопок на пульте перед собой и щелкнул переключателем. Из настенных громкоговорителей полился бесстрастный голос компьютера:
– Пик регресса восемь дней. Пик результативности тринадцать дней. Смещение сорок три. Пик результативности девятнадцать. Процент успеха восемьдесят три.
По залу пробежал ропот. То был самый высокий процент успеха за все время – несомненно, благодаря захваченным материалам. Но по какой-то причине, известной одному лишь компьютеру (который учитывал все факторы, такие как сила противника, потери с обеих сторон, боевой дух, погодные условия и прочее), пик регресса приблизился на четыре дня. Каждый день, потраченный на реализацию плана, уменьшал шансы на успех.
– Компьютер не застрахован от ошибок! – в гневе воскликнул Джаяр-6.
– Ты тоже, – как можно спокойнее сказал Эллем-13. – Я нисколько не сомневаюсь в искренности твоих чувств по поводу последнего решения и твоего плана перегруппировки. Позволь еще раз напомнить, как вообще возникло это решение. Война с накри продолжается уже почти век, и последние десять лет мы проигрываем ее во всех отношениях. Лишь мощь базы «Омега» еще позволяет нам сопротивляться. Все это время ее существование хранилось в тайне – узнай о ней накри, они бы обрушили на нее горы. О базе не знают даже остатки наших войск в рассеянных по миру подземных бункерах; они уверены, что ничего другого просто не осталось. И с каждым днем ситуация все хуже. Мы не заслужили того, что случилось за последние десять лет. Но, когда нас приперли к стенке, мы научились обращать оружие противника против него самого – и получили передышку, которую сумели потратить с пользой. Послав спящих, мы собрали достаточно сведений о накри, чтобы принять последнее решение. Его назвали так, потому что оно единственное. Нужно действовать, и безотлагательно. Промедление грозит катастрофой. Сейчас самое подходящее время. Да, мы знаем: либо все, либо ничего. Но есть ли у нас выбор? Я прошу совет проголосовать за последнее решение в его прежнем виде. Кто «за»?
Зал наполнился возгласами «да!». Когда объявили голосование «против», побагровевшего Джаяра-6 поддержало лишь несколько голосов.
– Принято большинством, – сказал Эллем-13, вновь занимая свое место.
Несмотря на стимулятор, он чувствовал усталость.
После рассмотрения еще нескольких вопросов объявили перерыв. Остальные направились к выходу, но он продолжал сидеть, уставившись в пустоту – словно заглядывая в будущее, где, возможно, не было ничего. Несколько мгновений спустя он понял, что рядом кто-то стоит, и, подняв глаза, увидел Оэль-2. Несмотря на мрачные мысли, он не удержался от улыбки.
Высокая и сильная, она была очень красива. Тускло-коричневый комбинезон не скрывал ее формы, коротко подстриженные волосы пылали рыжим огнем. Лицо становилось еще симпатичнее, когда она улыбалась, как сейчас, в ответ на его улыбку. Эллем-13 взял ее за руку.
– Я знала, что у тебя все получится, – рассмеялась Оэль-2. – Никогда не забуду лицо Джаяра-шесть, когда ты объявил голосование. С ним теперь покончено?
– Навсегда. Через два, самое большее три дня вступает в силу последнее решение. Туннель готов, и мы ждем лишь итогового доклада. Он может поступить в любой момент – и потому я должен спросить тебя о крайне важном. Ты все еще хочешь от меня ребенка?
– Всей душой!
– Тогда идем.
После, когда они вместе лежали в темноте, он рассказал о том, о чем не мог рассказать раньше.
– Компьютер дал мне новое назначение. Я теперь в команде «Бета».
Она вскрикнула, словно от боли; коснувшись ее щек, он обнаружил, что они мокры от слез. То был единственный ее протест – все они знали свой долг и подчинялись ему, – но она еще крепче обняла Эллема-13, понимая, что оставшееся у них время теперь уходит еще быстрее.