Страница:
Она пожала плечами. Ройс спрятал улыбку. Он видел, что Николя хочет накричать на него, но сдерживается. Она старается согласиться с его решением, и это необычайно обрадовало его. Она ведь ни разу не видела Джастина в ратном деле, откуда ей знать, что он стал настоящим воином.
А Ройс знал это очень хорошо, ведь он обучал Джастина день за днем, требуя совершенства. И юноша достиг его, он по праву заслужил честь возглавлять Голубков.
Ройс поклялся Богом, что, как бы Николя ни сопротивлялась, он не лишит Джастина этой чести.
Он терпеливо объяснил ей все виды состязаний, рассказал, с каким искусством выступил Джастин в каждом из них. Когда Ройс подошел к концу рассказа, его распирало от гордости. Закончив, он еще раз подчеркнул, что изменить уже ничего нельзя.
– Эта новость застала меня врасплох, – призналась Николя. – Я верю в тебя, именно поэтому полагаю, что ты учел все случайности. Ты думаешь, те, кто выступит против Джастина в турнире, будут сражаться честно?
– Нет, они пойдут ради победы на все, Николя.
– Даже если придется сломать Джастину руку, чтобы сделать его беспомощным? Или, может, использовать меч для того, чтобы отрубить ему руку? – Голос Николя дрожал от страха.
Ройс откинулся на спинку стула и посмотрел на жену.
– Да, Николя, – подтвердил он ее худшие опасения.
Как ни странно, это подтверждение немного успокоило Николя. Похоже, он тоже не исключал такой возможности. Николя принялась ходить по комнате.
– Надеюсь, ты предупредил Джастина? – спросила она, быстро вышагивая по залу взад-вперед. – Не сомневаюсь, что ты рассказал ему и о воинах барона Гая? – Не дожидаясь ответа, она продолжила:
– Можешь не признаваться, я уверена, что ты беспокоишься. Я тоже очень волнуюсь. Однако думаю, наши чувства не имеют значения. Мы не должны показывать Джастину, что тревожимся. – Остановившись, она в возбуждении теребила волосы. Вдруг у Николя вырвалось:
– Ройс, если ты не уверен, что Джастин достаточно хорошо подготовлен, помоги ему.
Ройс с трудом поспевал за ней взглядом. За очень короткое время она успела несколько раз пересечь большой зал и теперь сама уговаривает его не беспокоиться. Потом Николя опять принялась мерить зал шагами.
– Ройс, ты вернул Джастину веру в себя, не отнимай же ее теперь.
Ройс внимательно слушал рассуждения жены о том, почему она соглашается с его решением, и вдруг его озарило, что Николя не просто повторяет его слова, на самом деле она его поучает. Он дождался, пока она оказалась рядом, протянул руки, крепко обнял ее, посадил к себе на колени и поцеловал.
– Ты радуешь меня, жена, – ворчливо признался он.
– А я обрадую тебя, если скажу, что боюсь и буду бояться?
– Да, – ответил он, – потому что знаю, что ты не станешь вмешиваться и скроешь свой страх от брата.
– Ройс, убедись, что он готов, – прошептала Николя. – Покажи ему все обманные приемы, которыми они могут воспользоваться. Если кто и знает эти приемы, то только ты, муж.
– Спасибо… Думаю, я должен поблагодарить тебя. Это ведь была похвала?
– О да, – отозвалась Николя. – Ты воспользовался обманным приемом, когда выманил меня из аббатства. Знай я тогда, какое у тебя доброе сердце, я бы сразу поняла, что Ульрику много безопаснее с тобой, чем в любом другом месте. Да, тогда ты выманил меня хитростью. Это был обманный прием.
Он поцеловал ее долгим страстным поцелуем, после которого оба долго не могли прийти в себя. Негромкое покашливание Лоренса вернуло их к действительности. Вид у Николя был опешивший. Она спрыгнула с колен мужа, поправила волосы и юбку и улыбнулась вассалу.
– Мне сказали, что вы возглавляете Ястребов в королевском турнире. Поздравляю, Лоренс.
– Благодарю вас, миледи.
– Надо устроить сегодня праздничный ужин, – сказала она и повернулась к Ройсу. – Можно пригласить Джастина?
– Тогда и остальных тоже.
– Представляю, что скажет кухарка, когда узнает, что мы ждем к ужину двадцать человек гостей, – улыбнулась Николя.
– Двадцать четыре, – поправил ее Ройс и покачал головой. – С каждой десяткой поедут по два запасных.
– Запасных?
– Просто на всякий случай, Николя, – пояснил он – если одного-двух ранят.
– Или вдруг кто-нибудь заболеет?
По горячности ее вопроса он понял, о чем она подумала… и на что надеялась.
– Джастина не ранят, и он не заболеет. Не надо напрасно надеяться, жена.
– За такое я бы никогда молиться не стала, – нахмурившись, произнесла она, потом повернулась к вассалу и, вымученно улыбнувшись, сказала:
– Лоренс мой муж должен научиться верить в меня. Но все же у него есть определенные качества, которые искупают его недостатки. Я прощаю его.
Вассал не знал, что сказать в ответ. Он заметил, как удивился барон, но тут Николя опять обратилась к нему и попросила приказать воинам принести в зал дополнительный стол. Как только вассал согласно кивнул, она помчалась на кухню. Николя понимала, чем скорее она сообщит кухарке неприятное известие, тем быстрее та отшумит и примется готовить ужин.
Когда вечером все собрались в большом зале, получился настоящий праздник. Ройс сказал верно – Джастин действительно задрал нос от гордости. Да и остальные тоже. Старшие рыцари восприняли завоеванную честь как должное, за столом держались с достоинством, но и они не могли скрыть довольных улыбок.
После ужина Джастина попросили задержаться. Он решил, что барон хочет, чтобы он опять помог ему вырезать шахматную фигурку. Однако Ройс не был расположен заниматься резьбой. Когда Ройс, Николя, Лоренс и Джастин остались одни, барон сказал:
– Начиная с завтрашнего дня, я буду сам уделять твоей подготовке дополнительное время.
– Со всеми остальными? – попытался уточнить Джастин.
– Разумеется, Джастин, – ответил ему Лоренс. – Барон просто соблюдает субординацию, когда сообщает о своих планах лично тебе. Ведь ты заслужил право возглавить Голубков. Завтра ты передашь его распоряжение остальным.
– Понимаю, – улыбнулся юноша. Он посмотрел на сестру. – Николя, что ты там увидела? – спросил Джастин, заметив, что она с беспокойством смотрит на его руку.
– Твои шрамы, – немедленно отозвалась она, – они уже зажили? – Она спросила как бы между прочим, Джастин с готовностью подтвердил:
– Да, зажили. Николя довольно кивнула:
– Лоренс рассказал мне, что ты надевал на руку кожаный нарукавник, который крепился на плече, а Ройс заставил тебя снять его. Он считает, что противник может воспользоваться этими креплениями и легко положить тебя на лопатки.
– Да, верно, – признал Джастин.
– Кто сделал этот нарукавник? – спросила Николя.
– Брайан.
– Он хорошо соображает.
– Уж не собираешься ли ты попросить Брайана вырезать черную королеву? – перебил ее Ройс.
– Нет-нет, конечно, – поспешила заверить мужа Николя прежде, чем он обидится, – ты закончишь ее сам.
– Тогда зачем…
– Мне просто кое-что пришло в голову, – улыбнувшись, проговорила она. – Я ведь очень хитрая.
– Уж я-то хорошо это знаю, сестра Даниэль, – рассмеявшись, произнес Ройс.
Лоренс тоже рассмеялся, он был наслышан о том, как Николя выдала себя за монахиню. Он вкратце повторил рассказ для Джастина. Николя в нетерпении барабанила пальцами по крышке стола, ожидая, пока уляжется смех.
– Тебя тревожило, что противник может схватить его за ремешки от чехла? – улыбнулась Николя.
Ройс кивнул.
– Думаю, что в этом нет ничего страшного. Лоренс и Джастин ничего не поняли и переглянулись.
Ройс, напротив, сразу сообразил, к чему клонит Николя, и рассмеялся.
– Да, – согласился он, – ничего страшного. – Он повернулся и посмотрел на Джастина. – Николя имеет в виду небольшой сюрприз, – пояснил он. – Что-нибудь острое, вшитое в кожу, чтобы сравнять шансы.
– Я бы никогда не пошла на такую хитрость просто так, – краснея, призналась Николя, – но если уж кто-то очень захочет положить тебя на лопатки, уверена, что несколько вшитых в кожу лезвий окажутся для нападающего полной неожиданностью.
– Расскажи об этом Брайану, – обратился Ройс к Джастину.
Тот немедленно встал, подмигнул сестре и торопливо пошел к выходу.
– Ройс, а ты сам примешь участие в турнире? – спросила Николя.
– За меня выступят мои ученики, – качая головой, пояснил он. – Когда побеждают они – побеждаю я.
Такая самоуверенность внушала надежду. Он не сказал «если они побеждают», он сказал «когда они побеждают». Николя поняла, что Ройс совершенно уверен в победе своих воинов, против каких бы соперников они ни выступали.
Николя повернулась к Лоренсу. Вассал с удивлением заметил беспокойство на ее лице. Еще больше удивился он, когда Николя взяла его за руку.
– Лоренс, – обратилась она к нему, – Морган и Генри обязательно постараются навредить Ройсу во время турнира. Вам придется все время быть начеку. Если им не удастся добраться до Ройса, они постараются достать вас.
Однако предупреждение было излишним. Лоренс отлично знал, что сердца Моргана и Генри полны зла и ненависти.
– Вы не должны волноваться, миледи.
– Но я очень волнуюсь. – Она с нежностью пожала ему руку, но, заметив, как нахмурился Ройс, быстро отпустила ее.
– Откуда вы знаете, что они замышляют что-то?
– Генри сам сказал мне об этом, – ответила она. – Он хочет расквитаться с вами. Он все еще злится, что я не выбрала его барона в мужья. Не понимаю, почему он решил, что я предпочту Гая? – Она сказала это так озадаченно, что Лоренс невольно улыбнулся. (Как она любит Ройса!) – Генри просто ревнует, – продолжила она. – У него хватило наглости вспомнить о том досадном происшествии, когда незнакомая женщина велела мне убить Ройса. Ему не следовало напоминать об этом.
Горько вздохнув, она постаралась выбросить из головы мысли о Генри. Николя встала, собираясь помочь Клариссе убрать со стола и поблагодарить кухарку за отлично приготовленный ужин, но Ройс резко схватил ее за руку и насильно усадил.
Он молчал все время, пока она говорила о вассалах Гая. Но сейчас вдруг проявил интерес.
– Расскажи-ка, когда Генри сказал тебе все это? – велел он.
– Да сразу после того, как ты вышвырнул Моргана, проломив стену.
– Он точно упомянул ту самую женщину" которая угрожала тебе в Лондоне?
– Да, – ответила она. – Я думаю, он пытался запугать меня, но это ему не помогло. У тебя есть еще вопросы ко мне, муж? Я должна обязательно поблагодарить кухарку, пока не забыла.
И как только он отпустил ее, Николя помчалась на кухню. Дождавшись, пока они с Лоренсом останутся одни, Ройс произнес:
– Чертовски интересно. Что скажешь?
– Генри и Морган могли случайно услышать об этом происшествии, задумчиво отозвался Лоренс.
– Король не хотел, чтобы об этом случае стало известно, помнишь? Он не хотел тогда омрачать праздник. О случившемся знал очень узкий круг, барон Гаи не входил в него.
– Но после того как праздник закончился и мы уехали из Лондона, кто-то мог случайно проговориться, – предположил Лоренс.
– Исключено. – Ройс покачал головой. – Король пришел в ярость, когда узнал о том, что неизвестные проникли к нему во дворец. Он не желал, чтобы об этом стало известно. Нет, Лоренс, никто не проговорился. Здесь что-то нечисто, – добавил он хмуро. – Когда сюда приходил старший брат Николя, я спрашивал его, не остались ли в Лондоне противники Вильгельма. Ему ничего не было известно. Мне тогда показалось, что он говорил искренне, я и сейчас в это верю. Он слишком удивился. Черт побери, я уверен, что эту женщину подослали Морган и Генри.
– Я тоже так думаю, – согласился с ним Лоренс. – Интересно, они действовали по наущению Гая или сами?
– Это не имеет значения, – отрезал Ройс твердым, как сталь, голосом. – Гай в любом случае несет ответственность за действия своих вассалов.
– Разумеется, – согласился Лоренс, – но мне бы хотелось знать, какую роль сыграл во всем этом Гай. Любопытно все же, как далеко простирается его ненависть.
– Ждать осталось недолго. Через несколько недель мы узнаем все сами.
– И тогда нанесем ответный удар. – Лоренс не спросил, он сказал это утвердительно. Он так давно служил барону, что научился угадывать его мысли.
– Да, придется особо позаботиться о Моргане и Генри, – отозвался Рейс.
Лоренс прекрасно понимал состояние барона. Король никогда не позволит барону сразиться с чужими вассалами на турнире. Положение барона не позволяет этого. Поэтому Лоренсу предстоит разбираться с ними самому. Бог свидетель, он жаждет этого.
– Но остается еще барон Гай, – проговорил Лоренс, напоминая Ройсу, что и для него дело найдется.
– Да, – отозвался Ройс, – этот негодяй мой.
И, наконец, она все поняла. Прошло больше недели, прежде чем Николя сообразила, в чем дело, заметив много разных изменений в себе. Внезапно она перестала выносить запах куропатки. Ее охватывала тошнота, когда она видела, как другие едят жирное мясо. Она стала дольше спать, все чаще и чаще старалась прикорнуть днем, когда все были заняты и не обращали на нее внимания.
У нее будет ребенок! Ребенок от Ройса. Радость переполнила Николя. Это просто чудо! Каждый раз, когда она вспоминала об этом, от счастья глаза ее наполнялись слезами.
Теперь, когда голова Николя не была занята мыслями о Джастине, она обдумывала, как и когда лучше сообщить Ройсу счастливую весть о том, что он станет отцом. Она знала, что для него это будет неожиданностью. Николя не сомневалась, что Ройс не заметил перемен в ее поведении, ведь он был так занят своими делами.
Ройс лично занимался подготовкой молодых воинов. Обещанные бароном дополнительные уроки превратились в повседневные занятия с рассвета до ужина. После ужина у Ройса совсем не оставалось сил, и все же он находил время читать наставления Николя. Она думала, что, возможно, это единственное его развлечение за день. Говорил он всегда об одном и том же – о ее безопасности на турнире.
Вечер за вечером он брал с нее обещания, что она будет очень осторожна, что никогда никуда не пойдет без должной охраны, что не станет без нужды рисковать, что не будет даже здороваться с Морганом и Генри. Больше Николя ничего не помнила, потому что дальше она обычно погружалась в свои мысли.
Ройс не скрывал, что предпочел бы не брать ее с собой в Лондон, и Николя не обижалась. Она была уверена, что он еще не забыл, что случилось в Лондоне. А еще он не хотел, чтобы она общалась с бароном Гаем Ройс обязательно оставил бы ее дома, если бы король с королевой не настаивали на ее присутствии.
Николя решила повременить и пока не говорить Ройсу о ребенке. Он бы обязательно воспользовался этим предлогом, чтобы не брать ее с собой, а королю просто сказал бы, что ее деликатное положение не позволяет ей путешествовать. Разумеется, она сделает все, чтобы обеспечить ребенку безопасность, не позволит мужу мчаться с сумасшедшей скоростью и не будет переутомляться сама…
Эти мысли совершенно измучили Николя. Когда днем они остановились, чтобы перекусить, Николя одолела такая сонливость, что она с трудом держала глаза открытыми. Она попросила Ройса разрешить ей ехать с ним. Он подумал, что она наконец-то решилась поделиться с ним своей тревогой, но как только Николя устроилась у него на коленях, крепко обхватив его, она заснула глубоким сном. Она проспала до самого вечера. Ройс понял, что ее измучил страх, который она так отчаянно пыталась скрыть от него. Его не беспокоило, что ей трудно поддерживать свою веру в него. Николя пытается, и это главное.
Ближе к вечеру они разбили лагерь на небольшом лугу, окруженном лесом. С одной стороны вдоль опушки протекал чистый, неглубокий ручей.
Чтобы спешиться, Ройсу пришлось разбудить Николя. 1\ак только она встала на ноги, волной накатила тошнота. Она с большим трудом подавила ее и сказала, что ей нужно побыть одной.
Ройс заметил, что она страшно побледнела и побежала к деревьям. Он с тревогой посмотрел ей вслед.
Потом Ройс занялся конем. Он снял седло, передал его оруженосцу и приказал, чтобы коню дали время остыть, прежде чем поить и кормить.
Прошло уже порядочно времени, а Николя все не возвращалась. Ройс отправился за ней. Подойдя вплотную к деревьям, он услышал, что ее тошнит. Настигший его Джастин тоже услышал эти звуки.
– Твоя сестра заболела, – сказал Ройс.
– Наверное, надо помочь ей? – спросил Джастин, не скрывая тревоги.
Ройс покачал головой:
– Дадим ей еще немного времени. Если она не вернется, я пойду к ней.
Они долго стояли молча в ожидании Николя, но она не появилась.
– Может, она съела что-нибудь несвежее? – спросил Джастин.
Звуки рвоты прекратились, но Николя не появилась из леса.
– Нет, – сказал Ройс, – она заболела от беспокойства, Джастин.
– А о чем она беспокоилась?
– О тебе.
Джастин не знал, что сказать.
Наконец появилась Николя. Она нахмурилась, увидев их вдвоем, подошла к ручью, присела, прополоскала рот прохладной водой и вымыла лицо.
– Николя, – позвал ее Джастин, – ты, правда, заболела из-за меня?
Она обернулась и посмотрела на брата.
– Нет, – ответила она, – меня тошнит совсем по другой причине.
Джастин облегченно вздохнул. Он помог сестре подняться на ноги.
– Но я очень тревожусь за тебя, – продолжила она. – Пойми меня, Джастин, я – твоя старшая сестра. И всегда буду пытаться защитить тебя. – Она повернулась к Ройсу:
– Если бы ты участвовал в турнире, я бы и за тебя беспокоилась. Если это означает, что мне не хватает веры в вас, единственное мое оправдание, в том, что я люблю вас обоих.
– Так тебя тошнило от того, что ты съела что-то несвежее? – спросил Ройс.
– Сейчас я чувствую себя превосходно, – уклончиво ответила Николя.
Это не убедило Ройса, и за ужином он выглядел очень задумчивым. После ужина он сразу направился к ручью. Николя последовала за ним. Она понимала, что он беспокоится за нее, но нравоучения не облегчат его душу. А вот нечто необычное и неожиданное вполне может.
Ройс стоял у ручья на коленях. Он снял рубаху и с нескрываемым удовольствием плескал воду себе на грудь шею. Николя подошла сзади и с силой толкнула его ногой. Ройс даже не дрогнул. Он резко обернулся и ошеломленно уставился на нее.
Она весело рассмеялась и повторила попытку. Ройс решил, что она сошла с ума.
– Я просто хочу сделать что-нибудь неожиданное, – объяснила она, толкая его второй раз, – но ты не очень-то спешишь помочь мне.
Ройс и во второй раз удержался. Николя отступила, собираясь попробовать еще раз, но Ройс внезапно поднялся. Он бросил через плечо быстрый взгляд на воду, посмотрел на Николя и ухмыльнулся. Она мгновенно поняла, что он собирается сделать, подхватила юбки и бросилась бежать в противоположном направлении. Ройс догнал ее и обхватил сзади, она громко закричала. Он поднял ее на руки, повернулся и пошел к ручью.
На крик прибежали воины. Неожиданно Николя с Ройсом оказались в окружении вооруженных людей, готовых защитить их. Николя пришла в ужас и одновременно смутилась.
Ройс увидел румянец смущения на лице жены и рассмеялся. Он жестом велел воинам удалиться. Когда они остались опять одни, склонился к ней и поцеловал в лоб.
– Я люблю тебя, Николя.
– Я тоже люблю тебя.
Они слились в долгом поцелуе. Николя забыла, где они. Прикосновения Ройса действовали на нее магически. В такие мгновения она могла думать только о нем.
Когда они наконец оторвались друг от друга, он долго держал ее в объятиях. Она смотрела ему в глаза, пока не начала понемногу соображать. Заметила искорки в необыкновенных глазах мужа, обожаемую ею улыбку этого негодника. И еще кое-что. Она поняла, что стоит в воде, а он – на суше.
С самого начала она хотела, чтобы он забыл о своих тревогах, и, когда он рассмеялся, поняла, что добилась своего.
Он вытащил жену из воды, опустился на поросший мягкой травой берег, усадил ее к себе на колени, смеясь над своей проделкой и помог снять намокшие башмачки.
– Ройс, если бы ты забыл что-то дома, можно было бы сейчас вернуться и забрать это?
– Нет, – ответил он. – А почему ты спрашиваешь?
– А если бы ты захотел сейчас вернуть что-нибудь домой, уже поздно, да?
– Да.
Она счастливо улыбнулась.
– Я должна тебе что-то сказать, – прошептала она и замолчала. Николя сложила руки на коленях и уткнулась взглядом в его грудь. Такая неожиданная робость вызвала у него улыбку.
– Что ты хочешь сказать мне, Николя?
– У нас будет ребенок.
Новость ошеломила Ройса, как гром среди ясного неба. Он потерял дар речи.
Николя подняла глаза посмотреть, как принял муж ее новость. Она рассмеялась, когда увидела его изумленное лицо. Слезы счастья потекли у нее по щекам. Она удивилась: оказывается, можно смеяться и плакать одновременно. Именно это сейчас с ней и происходит. Ройс нежно коснулся ее лица, и Николя заметила, что рука его дрожит.
– Ты уверена? – спросил он осипшим вдруг голосом.
Это был вполне естественный вопрос. Неестественным было то, что после ее подтверждения он повторил его еще два раза. Казалось, он никак не мог поверить в услышанное.
– Ты счастлив, муж?
– Да.
Больше Ройс не добавил ни слова. Слова были не нужны. В одном коротеньком «да» прозвучало столько любви! Он обнял ее и крепко прижал к себе. Ему по-прежнему было трудно выразить словами обуревавшие его чувства. Потом они долго сидели на берегу ручья, прижавшись друг к другу, нашептывая между поцелуями слова любви. Николя чувствовала, как дрожит Ройс.
Да, он счастлив.
Глава 18
А Ройс знал это очень хорошо, ведь он обучал Джастина день за днем, требуя совершенства. И юноша достиг его, он по праву заслужил честь возглавлять Голубков.
Ройс поклялся Богом, что, как бы Николя ни сопротивлялась, он не лишит Джастина этой чести.
Он терпеливо объяснил ей все виды состязаний, рассказал, с каким искусством выступил Джастин в каждом из них. Когда Ройс подошел к концу рассказа, его распирало от гордости. Закончив, он еще раз подчеркнул, что изменить уже ничего нельзя.
– Эта новость застала меня врасплох, – призналась Николя. – Я верю в тебя, именно поэтому полагаю, что ты учел все случайности. Ты думаешь, те, кто выступит против Джастина в турнире, будут сражаться честно?
– Нет, они пойдут ради победы на все, Николя.
– Даже если придется сломать Джастину руку, чтобы сделать его беспомощным? Или, может, использовать меч для того, чтобы отрубить ему руку? – Голос Николя дрожал от страха.
Ройс откинулся на спинку стула и посмотрел на жену.
– Да, Николя, – подтвердил он ее худшие опасения.
Как ни странно, это подтверждение немного успокоило Николя. Похоже, он тоже не исключал такой возможности. Николя принялась ходить по комнате.
– Надеюсь, ты предупредил Джастина? – спросила она, быстро вышагивая по залу взад-вперед. – Не сомневаюсь, что ты рассказал ему и о воинах барона Гая? – Не дожидаясь ответа, она продолжила:
– Можешь не признаваться, я уверена, что ты беспокоишься. Я тоже очень волнуюсь. Однако думаю, наши чувства не имеют значения. Мы не должны показывать Джастину, что тревожимся. – Остановившись, она в возбуждении теребила волосы. Вдруг у Николя вырвалось:
– Ройс, если ты не уверен, что Джастин достаточно хорошо подготовлен, помоги ему.
Ройс с трудом поспевал за ней взглядом. За очень короткое время она успела несколько раз пересечь большой зал и теперь сама уговаривает его не беспокоиться. Потом Николя опять принялась мерить зал шагами.
– Ройс, ты вернул Джастину веру в себя, не отнимай же ее теперь.
Ройс внимательно слушал рассуждения жены о том, почему она соглашается с его решением, и вдруг его озарило, что Николя не просто повторяет его слова, на самом деле она его поучает. Он дождался, пока она оказалась рядом, протянул руки, крепко обнял ее, посадил к себе на колени и поцеловал.
– Ты радуешь меня, жена, – ворчливо признался он.
– А я обрадую тебя, если скажу, что боюсь и буду бояться?
– Да, – ответил он, – потому что знаю, что ты не станешь вмешиваться и скроешь свой страх от брата.
– Ройс, убедись, что он готов, – прошептала Николя. – Покажи ему все обманные приемы, которыми они могут воспользоваться. Если кто и знает эти приемы, то только ты, муж.
– Спасибо… Думаю, я должен поблагодарить тебя. Это ведь была похвала?
– О да, – отозвалась Николя. – Ты воспользовался обманным приемом, когда выманил меня из аббатства. Знай я тогда, какое у тебя доброе сердце, я бы сразу поняла, что Ульрику много безопаснее с тобой, чем в любом другом месте. Да, тогда ты выманил меня хитростью. Это был обманный прием.
Он поцеловал ее долгим страстным поцелуем, после которого оба долго не могли прийти в себя. Негромкое покашливание Лоренса вернуло их к действительности. Вид у Николя был опешивший. Она спрыгнула с колен мужа, поправила волосы и юбку и улыбнулась вассалу.
– Мне сказали, что вы возглавляете Ястребов в королевском турнире. Поздравляю, Лоренс.
– Благодарю вас, миледи.
– Надо устроить сегодня праздничный ужин, – сказала она и повернулась к Ройсу. – Можно пригласить Джастина?
– Тогда и остальных тоже.
– Представляю, что скажет кухарка, когда узнает, что мы ждем к ужину двадцать человек гостей, – улыбнулась Николя.
– Двадцать четыре, – поправил ее Ройс и покачал головой. – С каждой десяткой поедут по два запасных.
– Запасных?
– Просто на всякий случай, Николя, – пояснил он – если одного-двух ранят.
– Или вдруг кто-нибудь заболеет?
По горячности ее вопроса он понял, о чем она подумала… и на что надеялась.
– Джастина не ранят, и он не заболеет. Не надо напрасно надеяться, жена.
– За такое я бы никогда молиться не стала, – нахмурившись, произнесла она, потом повернулась к вассалу и, вымученно улыбнувшись, сказала:
– Лоренс мой муж должен научиться верить в меня. Но все же у него есть определенные качества, которые искупают его недостатки. Я прощаю его.
Вассал не знал, что сказать в ответ. Он заметил, как удивился барон, но тут Николя опять обратилась к нему и попросила приказать воинам принести в зал дополнительный стол. Как только вассал согласно кивнул, она помчалась на кухню. Николя понимала, чем скорее она сообщит кухарке неприятное известие, тем быстрее та отшумит и примется готовить ужин.
Когда вечером все собрались в большом зале, получился настоящий праздник. Ройс сказал верно – Джастин действительно задрал нос от гордости. Да и остальные тоже. Старшие рыцари восприняли завоеванную честь как должное, за столом держались с достоинством, но и они не могли скрыть довольных улыбок.
После ужина Джастина попросили задержаться. Он решил, что барон хочет, чтобы он опять помог ему вырезать шахматную фигурку. Однако Ройс не был расположен заниматься резьбой. Когда Ройс, Николя, Лоренс и Джастин остались одни, барон сказал:
– Начиная с завтрашнего дня, я буду сам уделять твоей подготовке дополнительное время.
– Со всеми остальными? – попытался уточнить Джастин.
– Разумеется, Джастин, – ответил ему Лоренс. – Барон просто соблюдает субординацию, когда сообщает о своих планах лично тебе. Ведь ты заслужил право возглавить Голубков. Завтра ты передашь его распоряжение остальным.
– Понимаю, – улыбнулся юноша. Он посмотрел на сестру. – Николя, что ты там увидела? – спросил Джастин, заметив, что она с беспокойством смотрит на его руку.
– Твои шрамы, – немедленно отозвалась она, – они уже зажили? – Она спросила как бы между прочим, Джастин с готовностью подтвердил:
– Да, зажили. Николя довольно кивнула:
– Лоренс рассказал мне, что ты надевал на руку кожаный нарукавник, который крепился на плече, а Ройс заставил тебя снять его. Он считает, что противник может воспользоваться этими креплениями и легко положить тебя на лопатки.
– Да, верно, – признал Джастин.
– Кто сделал этот нарукавник? – спросила Николя.
– Брайан.
– Он хорошо соображает.
– Уж не собираешься ли ты попросить Брайана вырезать черную королеву? – перебил ее Ройс.
– Нет-нет, конечно, – поспешила заверить мужа Николя прежде, чем он обидится, – ты закончишь ее сам.
– Тогда зачем…
– Мне просто кое-что пришло в голову, – улыбнувшись, проговорила она. – Я ведь очень хитрая.
– Уж я-то хорошо это знаю, сестра Даниэль, – рассмеявшись, произнес Ройс.
Лоренс тоже рассмеялся, он был наслышан о том, как Николя выдала себя за монахиню. Он вкратце повторил рассказ для Джастина. Николя в нетерпении барабанила пальцами по крышке стола, ожидая, пока уляжется смех.
– Тебя тревожило, что противник может схватить его за ремешки от чехла? – улыбнулась Николя.
Ройс кивнул.
– Думаю, что в этом нет ничего страшного. Лоренс и Джастин ничего не поняли и переглянулись.
Ройс, напротив, сразу сообразил, к чему клонит Николя, и рассмеялся.
– Да, – согласился он, – ничего страшного. – Он повернулся и посмотрел на Джастина. – Николя имеет в виду небольшой сюрприз, – пояснил он. – Что-нибудь острое, вшитое в кожу, чтобы сравнять шансы.
– Я бы никогда не пошла на такую хитрость просто так, – краснея, призналась Николя, – но если уж кто-то очень захочет положить тебя на лопатки, уверена, что несколько вшитых в кожу лезвий окажутся для нападающего полной неожиданностью.
– Расскажи об этом Брайану, – обратился Ройс к Джастину.
Тот немедленно встал, подмигнул сестре и торопливо пошел к выходу.
– Ройс, а ты сам примешь участие в турнире? – спросила Николя.
– За меня выступят мои ученики, – качая головой, пояснил он. – Когда побеждают они – побеждаю я.
Такая самоуверенность внушала надежду. Он не сказал «если они побеждают», он сказал «когда они побеждают». Николя поняла, что Ройс совершенно уверен в победе своих воинов, против каких бы соперников они ни выступали.
Николя повернулась к Лоренсу. Вассал с удивлением заметил беспокойство на ее лице. Еще больше удивился он, когда Николя взяла его за руку.
– Лоренс, – обратилась она к нему, – Морган и Генри обязательно постараются навредить Ройсу во время турнира. Вам придется все время быть начеку. Если им не удастся добраться до Ройса, они постараются достать вас.
Однако предупреждение было излишним. Лоренс отлично знал, что сердца Моргана и Генри полны зла и ненависти.
– Вы не должны волноваться, миледи.
– Но я очень волнуюсь. – Она с нежностью пожала ему руку, но, заметив, как нахмурился Ройс, быстро отпустила ее.
– Откуда вы знаете, что они замышляют что-то?
– Генри сам сказал мне об этом, – ответила она. – Он хочет расквитаться с вами. Он все еще злится, что я не выбрала его барона в мужья. Не понимаю, почему он решил, что я предпочту Гая? – Она сказала это так озадаченно, что Лоренс невольно улыбнулся. (Как она любит Ройса!) – Генри просто ревнует, – продолжила она. – У него хватило наглости вспомнить о том досадном происшествии, когда незнакомая женщина велела мне убить Ройса. Ему не следовало напоминать об этом.
Горько вздохнув, она постаралась выбросить из головы мысли о Генри. Николя встала, собираясь помочь Клариссе убрать со стола и поблагодарить кухарку за отлично приготовленный ужин, но Ройс резко схватил ее за руку и насильно усадил.
Он молчал все время, пока она говорила о вассалах Гая. Но сейчас вдруг проявил интерес.
– Расскажи-ка, когда Генри сказал тебе все это? – велел он.
– Да сразу после того, как ты вышвырнул Моргана, проломив стену.
– Он точно упомянул ту самую женщину" которая угрожала тебе в Лондоне?
– Да, – ответила она. – Я думаю, он пытался запугать меня, но это ему не помогло. У тебя есть еще вопросы ко мне, муж? Я должна обязательно поблагодарить кухарку, пока не забыла.
И как только он отпустил ее, Николя помчалась на кухню. Дождавшись, пока они с Лоренсом останутся одни, Ройс произнес:
– Чертовски интересно. Что скажешь?
– Генри и Морган могли случайно услышать об этом происшествии, задумчиво отозвался Лоренс.
– Король не хотел, чтобы об этом случае стало известно, помнишь? Он не хотел тогда омрачать праздник. О случившемся знал очень узкий круг, барон Гаи не входил в него.
– Но после того как праздник закончился и мы уехали из Лондона, кто-то мог случайно проговориться, – предположил Лоренс.
– Исключено. – Ройс покачал головой. – Король пришел в ярость, когда узнал о том, что неизвестные проникли к нему во дворец. Он не желал, чтобы об этом стало известно. Нет, Лоренс, никто не проговорился. Здесь что-то нечисто, – добавил он хмуро. – Когда сюда приходил старший брат Николя, я спрашивал его, не остались ли в Лондоне противники Вильгельма. Ему ничего не было известно. Мне тогда показалось, что он говорил искренне, я и сейчас в это верю. Он слишком удивился. Черт побери, я уверен, что эту женщину подослали Морган и Генри.
– Я тоже так думаю, – согласился с ним Лоренс. – Интересно, они действовали по наущению Гая или сами?
– Это не имеет значения, – отрезал Ройс твердым, как сталь, голосом. – Гай в любом случае несет ответственность за действия своих вассалов.
– Разумеется, – согласился Лоренс, – но мне бы хотелось знать, какую роль сыграл во всем этом Гай. Любопытно все же, как далеко простирается его ненависть.
– Ждать осталось недолго. Через несколько недель мы узнаем все сами.
– И тогда нанесем ответный удар. – Лоренс не спросил, он сказал это утвердительно. Он так давно служил барону, что научился угадывать его мысли.
– Да, придется особо позаботиться о Моргане и Генри, – отозвался Рейс.
Лоренс прекрасно понимал состояние барона. Король никогда не позволит барону сразиться с чужими вассалами на турнире. Положение барона не позволяет этого. Поэтому Лоренсу предстоит разбираться с ними самому. Бог свидетель, он жаждет этого.
– Но остается еще барон Гай, – проговорил Лоренс, напоминая Ройсу, что и для него дело найдется.
– Да, – отозвался Ройс, – этот негодяй мой.
* * *
Последующие недели стали для Николя настоящей пыткой. Сначала ей пришлось очень тяжело. Она вынуждена была притворяться счастливой всякий раз, когда натыкалась на Джастина и его друзей. Она делала вид, что ни о чем не беспокоится, а когда была с мужем, во всем соглашалась с ним. Но такое притворство плохо отразилось на ней. От того, что приходилось постоянно прятать свой страх, Николя заболела. Каждое утро, как только она открывала глаза, на нее накатывала страшная тошнота. Николя с трудом вставала с постели. Но вскоре тошнота проходила. Николя думала, что это происходит оттого, что, когда она окончательно просыпается, она подавляет свой страх. А пока спит, он царит в ее душе.И, наконец, она все поняла. Прошло больше недели, прежде чем Николя сообразила, в чем дело, заметив много разных изменений в себе. Внезапно она перестала выносить запах куропатки. Ее охватывала тошнота, когда она видела, как другие едят жирное мясо. Она стала дольше спать, все чаще и чаще старалась прикорнуть днем, когда все были заняты и не обращали на нее внимания.
У нее будет ребенок! Ребенок от Ройса. Радость переполнила Николя. Это просто чудо! Каждый раз, когда она вспоминала об этом, от счастья глаза ее наполнялись слезами.
Теперь, когда голова Николя не была занята мыслями о Джастине, она обдумывала, как и когда лучше сообщить Ройсу счастливую весть о том, что он станет отцом. Она знала, что для него это будет неожиданностью. Николя не сомневалась, что Ройс не заметил перемен в ее поведении, ведь он был так занят своими делами.
Ройс лично занимался подготовкой молодых воинов. Обещанные бароном дополнительные уроки превратились в повседневные занятия с рассвета до ужина. После ужина у Ройса совсем не оставалось сил, и все же он находил время читать наставления Николя. Она думала, что, возможно, это единственное его развлечение за день. Говорил он всегда об одном и том же – о ее безопасности на турнире.
Вечер за вечером он брал с нее обещания, что она будет очень осторожна, что никогда никуда не пойдет без должной охраны, что не станет без нужды рисковать, что не будет даже здороваться с Морганом и Генри. Больше Николя ничего не помнила, потому что дальше она обычно погружалась в свои мысли.
Ройс не скрывал, что предпочел бы не брать ее с собой в Лондон, и Николя не обижалась. Она была уверена, что он еще не забыл, что случилось в Лондоне. А еще он не хотел, чтобы она общалась с бароном Гаем Ройс обязательно оставил бы ее дома, если бы король с королевой не настаивали на ее присутствии.
Николя решила повременить и пока не говорить Ройсу о ребенке. Он бы обязательно воспользовался этим предлогом, чтобы не брать ее с собой, а королю просто сказал бы, что ее деликатное положение не позволяет ей путешествовать. Разумеется, она сделает все, чтобы обеспечить ребенку безопасность, не позволит мужу мчаться с сумасшедшей скоростью и не будет переутомляться сама…
* * *
Ярким, солнечным утром в понедельник они выехали в пригород Лондона, где должен был состояться турнир. В этот день Николя встала задолго до рассвета, чтобы успеть справиться с тошнотой до пробуждения Ройса. Джастин со своими Голубками замыкал процессию. Время от времени до Николя доносился смех брата. Ужасная мысль, что это смех невинного агнца, спешащего навстречу гибели, внезапно пришла в голову Николя. Она встряхнулась, сказала себе, что верит в суждения Ройса, и заставила себя думать о более приятных вещах. Но потом до нее опять донесся смех Джастина, и все повторилось.Эти мысли совершенно измучили Николя. Когда днем они остановились, чтобы перекусить, Николя одолела такая сонливость, что она с трудом держала глаза открытыми. Она попросила Ройса разрешить ей ехать с ним. Он подумал, что она наконец-то решилась поделиться с ним своей тревогой, но как только Николя устроилась у него на коленях, крепко обхватив его, она заснула глубоким сном. Она проспала до самого вечера. Ройс понял, что ее измучил страх, который она так отчаянно пыталась скрыть от него. Его не беспокоило, что ей трудно поддерживать свою веру в него. Николя пытается, и это главное.
Ближе к вечеру они разбили лагерь на небольшом лугу, окруженном лесом. С одной стороны вдоль опушки протекал чистый, неглубокий ручей.
Чтобы спешиться, Ройсу пришлось разбудить Николя. 1\ак только она встала на ноги, волной накатила тошнота. Она с большим трудом подавила ее и сказала, что ей нужно побыть одной.
Ройс заметил, что она страшно побледнела и побежала к деревьям. Он с тревогой посмотрел ей вслед.
Потом Ройс занялся конем. Он снял седло, передал его оруженосцу и приказал, чтобы коню дали время остыть, прежде чем поить и кормить.
Прошло уже порядочно времени, а Николя все не возвращалась. Ройс отправился за ней. Подойдя вплотную к деревьям, он услышал, что ее тошнит. Настигший его Джастин тоже услышал эти звуки.
– Твоя сестра заболела, – сказал Ройс.
– Наверное, надо помочь ей? – спросил Джастин, не скрывая тревоги.
Ройс покачал головой:
– Дадим ей еще немного времени. Если она не вернется, я пойду к ней.
Они долго стояли молча в ожидании Николя, но она не появилась.
– Может, она съела что-нибудь несвежее? – спросил Джастин.
Звуки рвоты прекратились, но Николя не появилась из леса.
– Нет, – сказал Ройс, – она заболела от беспокойства, Джастин.
– А о чем она беспокоилась?
– О тебе.
Джастин не знал, что сказать.
Наконец появилась Николя. Она нахмурилась, увидев их вдвоем, подошла к ручью, присела, прополоскала рот прохладной водой и вымыла лицо.
– Николя, – позвал ее Джастин, – ты, правда, заболела из-за меня?
Она обернулась и посмотрела на брата.
– Нет, – ответила она, – меня тошнит совсем по другой причине.
Джастин облегченно вздохнул. Он помог сестре подняться на ноги.
– Но я очень тревожусь за тебя, – продолжила она. – Пойми меня, Джастин, я – твоя старшая сестра. И всегда буду пытаться защитить тебя. – Она повернулась к Ройсу:
– Если бы ты участвовал в турнире, я бы и за тебя беспокоилась. Если это означает, что мне не хватает веры в вас, единственное мое оправдание, в том, что я люблю вас обоих.
– Так тебя тошнило от того, что ты съела что-то несвежее? – спросил Ройс.
– Сейчас я чувствую себя превосходно, – уклончиво ответила Николя.
Это не убедило Ройса, и за ужином он выглядел очень задумчивым. После ужина он сразу направился к ручью. Николя последовала за ним. Она понимала, что он беспокоится за нее, но нравоучения не облегчат его душу. А вот нечто необычное и неожиданное вполне может.
Ройс стоял у ручья на коленях. Он снял рубаху и с нескрываемым удовольствием плескал воду себе на грудь шею. Николя подошла сзади и с силой толкнула его ногой. Ройс даже не дрогнул. Он резко обернулся и ошеломленно уставился на нее.
Она весело рассмеялась и повторила попытку. Ройс решил, что она сошла с ума.
– Я просто хочу сделать что-нибудь неожиданное, – объяснила она, толкая его второй раз, – но ты не очень-то спешишь помочь мне.
Ройс и во второй раз удержался. Николя отступила, собираясь попробовать еще раз, но Ройс внезапно поднялся. Он бросил через плечо быстрый взгляд на воду, посмотрел на Николя и ухмыльнулся. Она мгновенно поняла, что он собирается сделать, подхватила юбки и бросилась бежать в противоположном направлении. Ройс догнал ее и обхватил сзади, она громко закричала. Он поднял ее на руки, повернулся и пошел к ручью.
На крик прибежали воины. Неожиданно Николя с Ройсом оказались в окружении вооруженных людей, готовых защитить их. Николя пришла в ужас и одновременно смутилась.
Ройс увидел румянец смущения на лице жены и рассмеялся. Он жестом велел воинам удалиться. Когда они остались опять одни, склонился к ней и поцеловал в лоб.
– Я люблю тебя, Николя.
– Я тоже люблю тебя.
Они слились в долгом поцелуе. Николя забыла, где они. Прикосновения Ройса действовали на нее магически. В такие мгновения она могла думать только о нем.
Когда они наконец оторвались друг от друга, он долго держал ее в объятиях. Она смотрела ему в глаза, пока не начала понемногу соображать. Заметила искорки в необыкновенных глазах мужа, обожаемую ею улыбку этого негодника. И еще кое-что. Она поняла, что стоит в воде, а он – на суше.
С самого начала она хотела, чтобы он забыл о своих тревогах, и, когда он рассмеялся, поняла, что добилась своего.
Он вытащил жену из воды, опустился на поросший мягкой травой берег, усадил ее к себе на колени, смеясь над своей проделкой и помог снять намокшие башмачки.
– Ройс, если бы ты забыл что-то дома, можно было бы сейчас вернуться и забрать это?
– Нет, – ответил он. – А почему ты спрашиваешь?
– А если бы ты захотел сейчас вернуть что-нибудь домой, уже поздно, да?
– Да.
Она счастливо улыбнулась.
– Я должна тебе что-то сказать, – прошептала она и замолчала. Николя сложила руки на коленях и уткнулась взглядом в его грудь. Такая неожиданная робость вызвала у него улыбку.
– Что ты хочешь сказать мне, Николя?
– У нас будет ребенок.
Новость ошеломила Ройса, как гром среди ясного неба. Он потерял дар речи.
Николя подняла глаза посмотреть, как принял муж ее новость. Она рассмеялась, когда увидела его изумленное лицо. Слезы счастья потекли у нее по щекам. Она удивилась: оказывается, можно смеяться и плакать одновременно. Именно это сейчас с ней и происходит. Ройс нежно коснулся ее лица, и Николя заметила, что рука его дрожит.
– Ты уверена? – спросил он осипшим вдруг голосом.
Это был вполне естественный вопрос. Неестественным было то, что после ее подтверждения он повторил его еще два раза. Казалось, он никак не мог поверить в услышанное.
– Ты счастлив, муж?
– Да.
Больше Ройс не добавил ни слова. Слова были не нужны. В одном коротеньком «да» прозвучало столько любви! Он обнял ее и крепко прижал к себе. Ему по-прежнему было трудно выразить словами обуревавшие его чувства. Потом они долго сидели на берегу ручья, прижавшись друг к другу, нашептывая между поцелуями слова любви. Николя чувствовала, как дрожит Ройс.
Да, он счастлив.
Глава 18
Место, отведенное для турнира в предместье Лондона, сияло всеми цветами радуги. Палатки, украшенные геральдическими цветами баронов, усеяли склоны холмов, окружавших ровную площадку, выбранную для турнира. Королевский шатер, разбитый на противоположной стороне, был значительно больше и наряднее остальных.
Николя показалось, что здесь собралась вся Англия. Женщины, разодетые в свои лучшие наряды, прогуливались по краю площадки для состязаний, чтобы обратить на себя внимание мужчин. Между повозками носились радостные ребятишки, выклянчивая сладости. Менестрели распевали романтические баллады. Герольды внимательно наблюдали за происходящим, чтобы как можно точнее воспроизвести потом в своих рассказах увиденное.
Только шесть баронов удостоились чести выставить своих воинов для участия в турнире. Если бы участвовать в нем разрешили всем баронам, праздник растянулся бы на месяц.
Сначала состязались в ловкости более опытные воины. Николя стояла у края площадки рядом с Джастином. Остальные молодые воины выстроились за ним. Все дружно поддерживали криками Лоренса и его воинов.
Первыми потерпели неудачу воины барона Гансона. За ними – барона Джорджа. К середине дня осталось только два отряда – воины барона Гая против воинов барона Ройса, как и предсказывали изначально.
От волнения у Николя перехватило дыхание. Она не смотрела на выступление Лоренса, потому что не сводила глаз с мужа. Он стоял на краю поля, прямо напротив Гая. Каждый раз, когда он улыбался, Николя облегченно вздыхала. Когда он хмурился, у нее все внутри холодело. Внезапно ее внимание привлек оглушительный рев собравшихся. Она посмотрела на поле. Там остались только Лоренс и Генри. Вассал Ройса возвышался над Генри, который распластался на земле. Кончик меча Лоренса уткнулся Генри в шею. Но Лоренс не смотрел на побежденного противника. Он устремил взгляд на Ройса в ожидании его сигнала.
У Николя перехватило дыхание. Все смолкли. Воцарилась напряженная тишина. Ройс повернулся к королю, поймал взглядом его улыбку и, наконец, посмотрел на Лоренса.
Ройс покачал головой. Лоренс немедленно убрал меч и отступил от Генри. Вассал поднялся с земли и покинул поле.
Так же быстро Лоренс одолел Моргана. Николя подумала, что ему просто не хотелось возиться с вассалом барона Гая. Лоренсу потребовалось совсем немного времени, чтобы оглоушенный Морган рухнул на землю. На поле остались только воины Ройса. Они выстроились в шеренгу и с гордо поднятыми головами подошли к своему барону. На лицах воинов играли многозначительные улыбки.
Николя показалось, что здесь собралась вся Англия. Женщины, разодетые в свои лучшие наряды, прогуливались по краю площадки для состязаний, чтобы обратить на себя внимание мужчин. Между повозками носились радостные ребятишки, выклянчивая сладости. Менестрели распевали романтические баллады. Герольды внимательно наблюдали за происходящим, чтобы как можно точнее воспроизвести потом в своих рассказах увиденное.
Только шесть баронов удостоились чести выставить своих воинов для участия в турнире. Если бы участвовать в нем разрешили всем баронам, праздник растянулся бы на месяц.
Сначала состязались в ловкости более опытные воины. Николя стояла у края площадки рядом с Джастином. Остальные молодые воины выстроились за ним. Все дружно поддерживали криками Лоренса и его воинов.
Первыми потерпели неудачу воины барона Гансона. За ними – барона Джорджа. К середине дня осталось только два отряда – воины барона Гая против воинов барона Ройса, как и предсказывали изначально.
От волнения у Николя перехватило дыхание. Она не смотрела на выступление Лоренса, потому что не сводила глаз с мужа. Он стоял на краю поля, прямо напротив Гая. Каждый раз, когда он улыбался, Николя облегченно вздыхала. Когда он хмурился, у нее все внутри холодело. Внезапно ее внимание привлек оглушительный рев собравшихся. Она посмотрела на поле. Там остались только Лоренс и Генри. Вассал Ройса возвышался над Генри, который распластался на земле. Кончик меча Лоренса уткнулся Генри в шею. Но Лоренс не смотрел на побежденного противника. Он устремил взгляд на Ройса в ожидании его сигнала.
У Николя перехватило дыхание. Все смолкли. Воцарилась напряженная тишина. Ройс повернулся к королю, поймал взглядом его улыбку и, наконец, посмотрел на Лоренса.
Ройс покачал головой. Лоренс немедленно убрал меч и отступил от Генри. Вассал поднялся с земли и покинул поле.
Так же быстро Лоренс одолел Моргана. Николя подумала, что ему просто не хотелось возиться с вассалом барона Гая. Лоренсу потребовалось совсем немного времени, чтобы оглоушенный Морган рухнул на землю. На поле остались только воины Ройса. Они выстроились в шеренгу и с гордо поднятыми головами подошли к своему барону. На лицах воинов играли многозначительные улыбки.