А вот самоходные орудия «Вена», эти «бронированные снайперы» высокотехнологичной войны били их лазерно-корректиующимися 122-миллиметровыми бронебойными снарядами влет. «One shoot – one hit».
– По пехоте и бронетранспортерам – Огонь! Отсекайте пехоту! – отдал новый приказ Олег Демин.
На элеватор подачи 100-миллиметрового орудия боевой машины легли выстрелы ЗУОФ17 с осколочно-фугасными снарядами ЗОФ32. Серия выстрелов обрушилась на бегущих вслед за танками китайских пехотинцев. Осколки рвали плоть на кровавые ошметки, ударные волны расшвыривали китайских солдат, словно терракотовые фигуры.
Новый залп! По наступающей китайской пехоте садили пулеметы боевых машин и скорострельные 30-миллиметровые пушки. Главное – не подпустить близко катящийся на тебя «Девятый вал» фанатичных «воинов Мао». Осколки и раскаленный свинец разрывают человеческие тела, брызжет, вскипая, ярко-алая кровь, летят во все стороны отметки горелого мяса и отрубленные каленым металлом головы и конечности. Мясорубка!
Но, если бы китайцы добрались бы до русских боевых машин, если бы они все же захлестнули бронетехнику «девятым валом» людской массы, то гибель батальона «Хозяин тайги» вместе со всей приданной техникой была бы неизбежной. А также – жестокой и по-китайски изобретательной.
– Самоходкам – отсечный залп, – командует гвардии полковник Олег Демин. – Остальной бронетехнике – отход немедленно!
Между передними рядами маневрирующих БМПТ-2 и БМПТ-1, боевыми разведывательными машинами, «Тунгусками» и накатывающей волной китайцев встает сплошная стена разрывов. А боевые машины поддержки танков первой и второй модели, а также «Тунгуски» и «Рыси» пятятся назад, маневрируя и прикрывая огнем друг друга. Туда, где ведут огонь с коротких остановок гаубицы-самоходки «Вена» под прикрытием тройки мобильных суперкомплексов оперативно-тактической ПВО «Панцирь-С1».
Гвардии полковник Демин знает: сейчас китайцы ударят ракетами – слепо, по площадям! Неуправляемыми ракетами особой мощности – четырехзарядными 273-миллиметровыми РСЗО «Тип-83», десятиствольными калибра 300 миллиметров PCPJ A-100, четырехствольными ТРСЗО «Тип-96». Заполонят равнину и гряду холмов адскими фонтанами взрывов, зальют огнем, не щадя ни чужих, не своих, сотрут рельеф до базальтового основания.
Поэтому-то и спешат обратно, на исходные позиции, бронеединицы гвардии полковника. А сам Демин уже ловит в треске помех танкошлема тревожное сообщение от зенитчиков на «Тунгусках»: приближаются воздушные объекты, скоростные, маловысотные, судя по характеристикам – крылатые ракеты наземного базирования.
«Тунгуски» встречают их на подлете огненным частоколом зенитных управляемых ракет 9М311 и скорострельными пушечными очередями двуствольных зенитных автоматов 2А38. Их поддержали и «Панцири-С1» – по двенадцать зенитных управляемых ракет на каждом боевом модуле да плюс к этому – по два двуствольных зенитных автомата 2А38. Настоящий частокол огня! Слитная стрельба размазывает китайские крылатые ракеты огненными кляксами по синему небосводу.
– Отходим! Отходим! – повторяет гвардии полковник Демин.
Многоголовая хищная змея со стальным скрежетом траков откатывается назад, а позади нее клокочет уже бессильно-яростное пламя, китайцы нанесли удар реактивными системами залпового огня – по площадям без сколько-нибудь точного прицеливания.
Олег Демин зло скалится: ниче, «хунвейбины» долбанные, жгите боеприпасы зазря, их у вас все ж не так уж и много…
Обе огромные, мощнейшие армии выдохлись. После стремительных ядерных прорывов, танковых атак в радиоактивной пустоши Гоби, рукопашных схваток солдат Судного дня, требовался некоторый тайм-аут. И, если русские копили силы и проводили модернизацию и переформирование частей, то китайцы судорожно латали дыры в кадровом, личном и техническом составе НОАК.
Самые лучшие части полегли в суровых таежных просторах Сибири. Осуществив вначале агрессии план «таежного блицкрига», китайцы, вместо «спокойного» разграбления неисчислимых природных богатств, получили высокотехнологичную партизанскую войну. В очередной раз непредсказуемо повела себя «загадочная русская душа». Очевидные военные неудачи в первой фазе войны вызывали не панику, а волну национального возмущения. Поражение не смутило, а сплотило русских, и всех, кто считал себя таковыми. Комсомольск-на-Амуре и Владивосток вместе с Краснознаменным Тихоокеанским флотом продолжали сражаться фактически на осадном положении. И стали плацдармами для развития наступления российской армии к границам страны, а потом уже и для освобождения Монголии.
Пройдя через ядерный ад китайской оборонительной «Линии Чингисхана» в пустыне Гоби, русские войска, в особенности бронетанковые и мотомеханизированные части, приобрели уникальный, неоценимый боевой опыт и стали настоящей боевой элитой. Стали вновь – Армией-Победительницей.
А вот китайцы – наоборот. Народно-освободительная Армия, несмотря на свой бурный рост, прежде всего качественный, явно недотягивала до уровня современных войск. Ну, а после первых военных неудач и вовсе: начались повальные «чистки» офицерского состава. Аресты и обвинения в «гегемонизме», «политической неблагонадежности» весьма не лучшим образом влияли на общую боеспособность войска. Постепенно НОАК стала скатываться к доктрине «народной войны», провозглашенной еще Мао Цзэдуном. Это происходило по мере того, как таяли в боях обученные солдаты и офицеры «новой волны», как сгорали в атомном огне новейшие китайские танки и самолеты. Все же в процентном соотношении доля новой техники и обученных в соответствии с современными требованиями военного дела солдат в китайской армии была непропорционально мала.
Но еще хуже было другое. Русские, столкнувшись с такой же самой проблемой (а она стояла перед ними более даже еще остро), сумели мобилизовать человеческий, творческий и технологический потенциал для мощного всплеска в развитии новейших военных технологий. И случилось это потому, что многие идеи уже были заложены ранее, существовал огромный «технократический» потенциал. И на основе старого создавалось новое, более совершенное поколение боевых, высокоинтеллектуальных систем. А вместе с ним рос и интеллектуальный потенциал разработчиков. Современное мышление молодых специалистов и огромнейший опыт еще советских «оборонщиков» и породили это технократическое чудо.
Китайцы же привыкли выбирать самое лучшее и копировать, причем копии в большинстве своем были хуже оригинала. Это могло быть принято в общей экономике за счет массовости и дешевизны производства, но не в военном деле. Здесь все же качество и уровень развития боевых систем во многом предопределяют господство на поле боя. Самый совершенный китайский танк «Тип-99» (усовершенствованная копия советского еще, сорокалетней давности Т-72) не может тягаться с русской боевой машиной поддержки танков БМПТ-2. Важно и то, как воспринимаются образцы вооружения солдатами. И если для китайского крестьянина лазерно-управляемая противотанковая ракета – чудо, то для хотя бы выпускника русского техникума – это нормально, обыденно даже.
Сам «Великий Кормчий», Мао Цзэдун, говорил, что он – прежде всего китаец, а потом уже коммунист. Но проблема на самом деле была гораздо серьезнее. Оставаясь для стороннего наблюдателя мощной и монолитной, китайская армия копила в себе громадное напряжение. Оно изматывало, лишало сил огромный военный организм Поднебесной. Так же, как лишило сил в свое время и Советскую Армию.
Глава 6
– По пехоте и бронетранспортерам – Огонь! Отсекайте пехоту! – отдал новый приказ Олег Демин.
На элеватор подачи 100-миллиметрового орудия боевой машины легли выстрелы ЗУОФ17 с осколочно-фугасными снарядами ЗОФ32. Серия выстрелов обрушилась на бегущих вслед за танками китайских пехотинцев. Осколки рвали плоть на кровавые ошметки, ударные волны расшвыривали китайских солдат, словно терракотовые фигуры.
Новый залп! По наступающей китайской пехоте садили пулеметы боевых машин и скорострельные 30-миллиметровые пушки. Главное – не подпустить близко катящийся на тебя «Девятый вал» фанатичных «воинов Мао». Осколки и раскаленный свинец разрывают человеческие тела, брызжет, вскипая, ярко-алая кровь, летят во все стороны отметки горелого мяса и отрубленные каленым металлом головы и конечности. Мясорубка!
Но, если бы китайцы добрались бы до русских боевых машин, если бы они все же захлестнули бронетехнику «девятым валом» людской массы, то гибель батальона «Хозяин тайги» вместе со всей приданной техникой была бы неизбежной. А также – жестокой и по-китайски изобретательной.
– Самоходкам – отсечный залп, – командует гвардии полковник Олег Демин. – Остальной бронетехнике – отход немедленно!
Между передними рядами маневрирующих БМПТ-2 и БМПТ-1, боевыми разведывательными машинами, «Тунгусками» и накатывающей волной китайцев встает сплошная стена разрывов. А боевые машины поддержки танков первой и второй модели, а также «Тунгуски» и «Рыси» пятятся назад, маневрируя и прикрывая огнем друг друга. Туда, где ведут огонь с коротких остановок гаубицы-самоходки «Вена» под прикрытием тройки мобильных суперкомплексов оперативно-тактической ПВО «Панцирь-С1».
Гвардии полковник Демин знает: сейчас китайцы ударят ракетами – слепо, по площадям! Неуправляемыми ракетами особой мощности – четырехзарядными 273-миллиметровыми РСЗО «Тип-83», десятиствольными калибра 300 миллиметров PCPJ A-100, четырехствольными ТРСЗО «Тип-96». Заполонят равнину и гряду холмов адскими фонтанами взрывов, зальют огнем, не щадя ни чужих, не своих, сотрут рельеф до базальтового основания.
Поэтому-то и спешат обратно, на исходные позиции, бронеединицы гвардии полковника. А сам Демин уже ловит в треске помех танкошлема тревожное сообщение от зенитчиков на «Тунгусках»: приближаются воздушные объекты, скоростные, маловысотные, судя по характеристикам – крылатые ракеты наземного базирования.
«Тунгуски» встречают их на подлете огненным частоколом зенитных управляемых ракет 9М311 и скорострельными пушечными очередями двуствольных зенитных автоматов 2А38. Их поддержали и «Панцири-С1» – по двенадцать зенитных управляемых ракет на каждом боевом модуле да плюс к этому – по два двуствольных зенитных автомата 2А38. Настоящий частокол огня! Слитная стрельба размазывает китайские крылатые ракеты огненными кляксами по синему небосводу.
– Отходим! Отходим! – повторяет гвардии полковник Демин.
Многоголовая хищная змея со стальным скрежетом траков откатывается назад, а позади нее клокочет уже бессильно-яростное пламя, китайцы нанесли удар реактивными системами залпового огня – по площадям без сколько-нибудь точного прицеливания.
Олег Демин зло скалится: ниче, «хунвейбины» долбанные, жгите боеприпасы зазря, их у вас все ж не так уж и много…
* * *
Такие вот «бои местного значения», в которые с каждой стороны могло быть втянуто до бригады с приданными подразделениями, происходили постоянно.Обе огромные, мощнейшие армии выдохлись. После стремительных ядерных прорывов, танковых атак в радиоактивной пустоши Гоби, рукопашных схваток солдат Судного дня, требовался некоторый тайм-аут. И, если русские копили силы и проводили модернизацию и переформирование частей, то китайцы судорожно латали дыры в кадровом, личном и техническом составе НОАК.
Самые лучшие части полегли в суровых таежных просторах Сибири. Осуществив вначале агрессии план «таежного блицкрига», китайцы, вместо «спокойного» разграбления неисчислимых природных богатств, получили высокотехнологичную партизанскую войну. В очередной раз непредсказуемо повела себя «загадочная русская душа». Очевидные военные неудачи в первой фазе войны вызывали не панику, а волну национального возмущения. Поражение не смутило, а сплотило русских, и всех, кто считал себя таковыми. Комсомольск-на-Амуре и Владивосток вместе с Краснознаменным Тихоокеанским флотом продолжали сражаться фактически на осадном положении. И стали плацдармами для развития наступления российской армии к границам страны, а потом уже и для освобождения Монголии.
Пройдя через ядерный ад китайской оборонительной «Линии Чингисхана» в пустыне Гоби, русские войска, в особенности бронетанковые и мотомеханизированные части, приобрели уникальный, неоценимый боевой опыт и стали настоящей боевой элитой. Стали вновь – Армией-Победительницей.
А вот китайцы – наоборот. Народно-освободительная Армия, несмотря на свой бурный рост, прежде всего качественный, явно недотягивала до уровня современных войск. Ну, а после первых военных неудач и вовсе: начались повальные «чистки» офицерского состава. Аресты и обвинения в «гегемонизме», «политической неблагонадежности» весьма не лучшим образом влияли на общую боеспособность войска. Постепенно НОАК стала скатываться к доктрине «народной войны», провозглашенной еще Мао Цзэдуном. Это происходило по мере того, как таяли в боях обученные солдаты и офицеры «новой волны», как сгорали в атомном огне новейшие китайские танки и самолеты. Все же в процентном соотношении доля новой техники и обученных в соответствии с современными требованиями военного дела солдат в китайской армии была непропорционально мала.
Но еще хуже было другое. Русские, столкнувшись с такой же самой проблемой (а она стояла перед ними более даже еще остро), сумели мобилизовать человеческий, творческий и технологический потенциал для мощного всплеска в развитии новейших военных технологий. И случилось это потому, что многие идеи уже были заложены ранее, существовал огромный «технократический» потенциал. И на основе старого создавалось новое, более совершенное поколение боевых, высокоинтеллектуальных систем. А вместе с ним рос и интеллектуальный потенциал разработчиков. Современное мышление молодых специалистов и огромнейший опыт еще советских «оборонщиков» и породили это технократическое чудо.
Китайцы же привыкли выбирать самое лучшее и копировать, причем копии в большинстве своем были хуже оригинала. Это могло быть принято в общей экономике за счет массовости и дешевизны производства, но не в военном деле. Здесь все же качество и уровень развития боевых систем во многом предопределяют господство на поле боя. Самый совершенный китайский танк «Тип-99» (усовершенствованная копия советского еще, сорокалетней давности Т-72) не может тягаться с русской боевой машиной поддержки танков БМПТ-2. Важно и то, как воспринимаются образцы вооружения солдатами. И если для китайского крестьянина лазерно-управляемая противотанковая ракета – чудо, то для хотя бы выпускника русского техникума – это нормально, обыденно даже.
Сам «Великий Кормчий», Мао Цзэдун, говорил, что он – прежде всего китаец, а потом уже коммунист. Но проблема на самом деле была гораздо серьезнее. Оставаясь для стороннего наблюдателя мощной и монолитной, китайская армия копила в себе громадное напряжение. Оно изматывало, лишало сил огромный военный организм Поднебесной. Так же, как лишило сил в свое время и Советскую Армию.
Глава 6
СИНЦЗЯНСКИЙ МЯТЕЖ
Пятая моторизованная дивизия Синцзянского армейского корпуса Синцзянского провинциального военного округа после понесенных потерь едва ли могла по штату сейчас сравниться с полком. Бои на «Линии Чингисхана» в пустыне Гоби выбили практически всю технику и более половины личного состава. Правда, часть отправили на переформирование, и реорганизацию, но что это была за «реорганизация»!..
С баз хранения прислали допотопные танки «Тип-59». Эти машины представляли собой копию советского ОБТ[5] Т-54, и в XXI веке годились на то, чтобы геройски сгореть на поле боя! Такие танки вьетнамцы успешно жгли еще в 1979 году во время «первой социалистической войны», когда Китай напал на Вьетнам. Еще худшими показателями обладали «масштабированные», то есть уменьшенные в размерах танки «Тип-62». Этот легкий танк был создан путем изрядного удешевления, (а значит, и ухудшения) все того же танка «Тип-59», его 85-миллиметровая нарезная пушка (как у советской «тридцатьчетверки» образца 1944 года) и вообще выглядела полнейшим анахронизмом!
Такими же были и бронетранспортеры – ухудшенные аналоги еще советских БТР-70.
Личный состав такой же: в основном полуграмотные уйгуры, которых удалось отловить по деревням, уездам и волостям. Политкомиссар округа товарищ Ли Цзянвэй за голову свою седую схватился, когда увидел такое «пополнение» в одной из своих инспекционных поездок. Но – делать нечего, никого другого уж и не осталось, полегли славные сыны Поднебесной в коварной русской Сибири и на радиоактивных пустошах проклятой «циньской» пустыни Гоби.
Ничего, вот вооружим их старыми автоматами Калашникова и винтовками чуть ли не времен «Великого похода» Мао Цзэдуна, может, еще и повоюют. А «особо одаренным» можно вручить и кое-что поразрушительнее, например «Тип-69» (кому проще для восприятия – РПГ-7).
Ну, а идеологическую составляющую тоже можно подправить, чтобы эти «не-ханьцы»[6] шли умирать во славу идей Великого Кормчего и его нового воплощения – Великого Черного Дракона Инь Лун. Для такого опытного партийного бонзы, каким считал себя товарищ Ли Цзянвэй, это не составило бы особого труда. А в крайнем случае – есть специальные подразделения Народной Вооруженной милиции, «Ренмин вучжуан цзинча будуин». Они, конечно же, не элитное антитеррористическое подразделение НВМ – «Снежный барс», но все же тоже мощная сила, специально созданная для поддержания порядка самыми жесткими методами. Одной угрозы их применения станет довольно для усмирения толпы этих «недокитайцев», всячески подчеркивающих свою независимость.
Однако именно в этом товарищ политкомиссар территориального военного округа ошибался самым роковым образом.
Дело дошло до драки. Потом, очень быстро – и до стрельбы. Оказалось, что «штампованный» и очень простой пистолет-пулемет «Тип-79» весьма эффективен в деле вышибания у противника мозгов. Так же, как и штык-нож к автоматическому карабину – для вспарывания желтого брюха и наматывания красных кишок.
На беду китайцев среди командного состава Пятой моторизованной дивизии Синцзянского военного округа было немало молодых офицеров-уйгуров. Подготовленных кадров не хватало, поэтому и появились «выдвиженцы». И сейчас некоторые из них воспылали огнем святого националистического мщения.
Бунт практически мгновенно перекинулся со столовой на казармы, то бишь обычные бараки с рядами двухъярусных нар. О каком-либо приемлемом уровне комфорта говорить не приходилось.
Единственным украшением служили патриотические плакаты, прибитые гвоздями прямо к деревянным стенам.
На шум в расположение явился вооруженный наряд во главе с дежурным политкомиссаром батальона.
– В чем дело, солдаты?!
– Нас плохо кормят! – выкрикнул кто-то из молодого пополнения извечный лозунг недовольных.
– Плохо кормят?!! – разъярился политработник. – Да как ты смеешь говорить так?!! Выйти из строя!!!
Перепуганный до смерти солдатик-уйгур, которому на вид было лет семнадцать, а то и меньше, тем не менее сделал несколько шагов вперед и замер по стойке «смирно».
– Как звать?!!
– Лай бинг[7] Ван Ло, товарищ политкомиссар!
А политкомиссар продолжал разводить демагогию, брызгая слюной:
– Сейчас, когда наша великая страна испытывает трудности, когда все силы брошены на защиту нашей Родины!..
– Вы сами напали! Вы нас притесняли и унижали, а теперь заставляете служить и идти на смерть против русских! – раздались крики из сгрудившихся возле своих нар рядов солдат.
Ситуация в огромной Народно-освободительной Армии Китая, несмотря на модернизацию, и в мирное-то время была напряженной. Особенно это касалось обеспечения продовольствием и всем необходимым частей провинциальных Военных округов. Эта повинность тяжким бременем ложилась на жителей деревень и маленьких городов. Были нередки случаи, когда в отдаленных провинциях Поднебесной солдаты силой отнимали продовольствие, горюче-смазочные материалы, другие припасы.
Дошло до того, что военные провинциальных округов стали вымогать «дополнительные выплаты» у местных властей!
Ну, а после ряда поражений ситуация со снабжением и дисциплиной и вообще стала просто неконтролируемой. Китайцы и прочие народности Поднебесной устали от страшной ядерной войны, постоянной мобилизации и милитаризации общества. Да и понятно: в самом Китае только-только наметился общий рост благосостояния, как его руководство одним махом перечеркнуло экономические достижения ради военной экспансии.
Все чаще раздавались призывов прекратить бессмысленную войну. Власть военных держалась только на штыках.
– Ах так, значит! – политкомиссар, сам тщедушный, как засушенный кузнечик, сделал, как ему показалось, величественный жест. «Винтовка рождает власть», – так говорил Мао Цзэдун. Сейчас политкомиссар, как никогда ранее, почувствовал правдивость слов Великого Кормчего. Автоматические винтовки дежурного наряда были нацелены на этих вот горе-солдат… И он, политкомиссар Дэн Сяо, ощущал себя властителем их судеб!
– Что тут происходит?! – внезапно раздалось у него за спиной.
В казарму вошел приземистый широкоплечий шанг-вэй (капитан) Пак Чао.
– Мятеж! Эти недоумки утверждают, что их, видите ли, плохо кормят! И это в то время, когда вся наша великая нация, напрягая все силы, борется с северным врагом!
– Такой проступок достоин самого сурового наказания! Стража! Взять рядового Ван Ло под арест! – политкомиссар Дэн Сяо выхватил вдруг из кобуры пистолет.
Власть, «рожденная винтовкой», и ярость застили ему глаза. Дэн Сяо размахнулся и, что есть силы, ударил рядового рукояткой пистолета в лицо. Брызнула кровь.
Это были первые капли в последовавшем за тем море крови.
Если бы политкомиссар просто арестовал бы строптивого рядового, то это выглядело бы нормально в рамках военной законности и Устава. Но бить солдата в присутствии его товарищей, а в особенности – его командира-офицера…
Капитан Пак Чао, видя такое унижение своего подчиненного, а главное, своего соплеменника-уйгура, действовал решительно и жестко. Выхватив из кобуры табельный пистолет, он приставил ствол к голове политкомиссара. «Сокровищница мыслей» последнего рисковала разлететься кровавыми отметками мозга и костей. И все же он попытался продолжить «политбеседу»:
– Что вы себе позволяете?!! Это мятеж!!!
– Вот именно, – мрачно ответил капитан, отбирая у политкомиссара табельный пистолет. – Воины! За мной! Идем в оружейную комнату, берем автоматы, карабины и патроны. Потом садимся на бронетехнику и выдвигаемся в Урумчи, столицу нашего Синцзян-Уйгурского края! Освободим столицу от китайской оккупации, нас поддержит народ и армейские подразделения!
Речь капитана была встречена громогласными выкриками одобрения. Под началом еще нескольких командиров-уйгуров только недавно поступившие в часть рядовые-новобранцы ринулись к оружейным складам и в машинный парк.
С баз хранения прислали допотопные танки «Тип-59». Эти машины представляли собой копию советского ОБТ[5] Т-54, и в XXI веке годились на то, чтобы геройски сгореть на поле боя! Такие танки вьетнамцы успешно жгли еще в 1979 году во время «первой социалистической войны», когда Китай напал на Вьетнам. Еще худшими показателями обладали «масштабированные», то есть уменьшенные в размерах танки «Тип-62». Этот легкий танк был создан путем изрядного удешевления, (а значит, и ухудшения) все того же танка «Тип-59», его 85-миллиметровая нарезная пушка (как у советской «тридцатьчетверки» образца 1944 года) и вообще выглядела полнейшим анахронизмом!
Такими же были и бронетранспортеры – ухудшенные аналоги еще советских БТР-70.
Личный состав такой же: в основном полуграмотные уйгуры, которых удалось отловить по деревням, уездам и волостям. Политкомиссар округа товарищ Ли Цзянвэй за голову свою седую схватился, когда увидел такое «пополнение» в одной из своих инспекционных поездок. Но – делать нечего, никого другого уж и не осталось, полегли славные сыны Поднебесной в коварной русской Сибири и на радиоактивных пустошах проклятой «циньской» пустыни Гоби.
Ничего, вот вооружим их старыми автоматами Калашникова и винтовками чуть ли не времен «Великого похода» Мао Цзэдуна, может, еще и повоюют. А «особо одаренным» можно вручить и кое-что поразрушительнее, например «Тип-69» (кому проще для восприятия – РПГ-7).
Ну, а идеологическую составляющую тоже можно подправить, чтобы эти «не-ханьцы»[6] шли умирать во славу идей Великого Кормчего и его нового воплощения – Великого Черного Дракона Инь Лун. Для такого опытного партийного бонзы, каким считал себя товарищ Ли Цзянвэй, это не составило бы особого труда. А в крайнем случае – есть специальные подразделения Народной Вооруженной милиции, «Ренмин вучжуан цзинча будуин». Они, конечно же, не элитное антитеррористическое подразделение НВМ – «Снежный барс», но все же тоже мощная сила, специально созданная для поддержания порядка самыми жесткими методами. Одной угрозы их применения станет довольно для усмирения толпы этих «недокитайцев», всячески подчеркивающих свою независимость.
Однако именно в этом товарищ политкомиссар территориального военного округа ошибался самым роковым образом.
* * *
Началось все с самого банального повода: мясо, которое подали к обеду вместе с неизменными вареным рисом, овощами и рисовой же лепешкой, оказалось с запашком. Вообще-то стойкому солдату Народно-освободительной Армии Китая полагается не обращать внимание на такие незначительные трудности. Но здесь китайцы позволили себе нелестные отзывы об уйгурах-«комбатантах».Дело дошло до драки. Потом, очень быстро – и до стрельбы. Оказалось, что «штампованный» и очень простой пистолет-пулемет «Тип-79» весьма эффективен в деле вышибания у противника мозгов. Так же, как и штык-нож к автоматическому карабину – для вспарывания желтого брюха и наматывания красных кишок.
На беду китайцев среди командного состава Пятой моторизованной дивизии Синцзянского военного округа было немало молодых офицеров-уйгуров. Подготовленных кадров не хватало, поэтому и появились «выдвиженцы». И сейчас некоторые из них воспылали огнем святого националистического мщения.
Бунт практически мгновенно перекинулся со столовой на казармы, то бишь обычные бараки с рядами двухъярусных нар. О каком-либо приемлемом уровне комфорта говорить не приходилось.
Единственным украшением служили патриотические плакаты, прибитые гвоздями прямо к деревянным стенам.
На шум в расположение явился вооруженный наряд во главе с дежурным политкомиссаром батальона.
– В чем дело, солдаты?!
– Нас плохо кормят! – выкрикнул кто-то из молодого пополнения извечный лозунг недовольных.
– Плохо кормят?!! – разъярился политработник. – Да как ты смеешь говорить так?!! Выйти из строя!!!
Перепуганный до смерти солдатик-уйгур, которому на вид было лет семнадцать, а то и меньше, тем не менее сделал несколько шагов вперед и замер по стойке «смирно».
– Как звать?!!
– Лай бинг[7] Ван Ло, товарищ политкомиссар!
А политкомиссар продолжал разводить демагогию, брызгая слюной:
– Сейчас, когда наша великая страна испытывает трудности, когда все силы брошены на защиту нашей Родины!..
– Вы сами напали! Вы нас притесняли и унижали, а теперь заставляете служить и идти на смерть против русских! – раздались крики из сгрудившихся возле своих нар рядов солдат.
Ситуация в огромной Народно-освободительной Армии Китая, несмотря на модернизацию, и в мирное-то время была напряженной. Особенно это касалось обеспечения продовольствием и всем необходимым частей провинциальных Военных округов. Эта повинность тяжким бременем ложилась на жителей деревень и маленьких городов. Были нередки случаи, когда в отдаленных провинциях Поднебесной солдаты силой отнимали продовольствие, горюче-смазочные материалы, другие припасы.
Дошло до того, что военные провинциальных округов стали вымогать «дополнительные выплаты» у местных властей!
Ну, а после ряда поражений ситуация со снабжением и дисциплиной и вообще стала просто неконтролируемой. Китайцы и прочие народности Поднебесной устали от страшной ядерной войны, постоянной мобилизации и милитаризации общества. Да и понятно: в самом Китае только-только наметился общий рост благосостояния, как его руководство одним махом перечеркнуло экономические достижения ради военной экспансии.
Все чаще раздавались призывов прекратить бессмысленную войну. Власть военных держалась только на штыках.
– Ах так, значит! – политкомиссар, сам тщедушный, как засушенный кузнечик, сделал, как ему показалось, величественный жест. «Винтовка рождает власть», – так говорил Мао Цзэдун. Сейчас политкомиссар, как никогда ранее, почувствовал правдивость слов Великого Кормчего. Автоматические винтовки дежурного наряда были нацелены на этих вот горе-солдат… И он, политкомиссар Дэн Сяо, ощущал себя властителем их судеб!
– Что тут происходит?! – внезапно раздалось у него за спиной.
В казарму вошел приземистый широкоплечий шанг-вэй (капитан) Пак Чао.
– Мятеж! Эти недоумки утверждают, что их, видите ли, плохо кормят! И это в то время, когда вся наша великая нация, напрягая все силы, борется с северным врагом!
– Такой проступок достоин самого сурового наказания! Стража! Взять рядового Ван Ло под арест! – политкомиссар Дэн Сяо выхватил вдруг из кобуры пистолет.
Власть, «рожденная винтовкой», и ярость застили ему глаза. Дэн Сяо размахнулся и, что есть силы, ударил рядового рукояткой пистолета в лицо. Брызнула кровь.
Это были первые капли в последовавшем за тем море крови.
Если бы политкомиссар просто арестовал бы строптивого рядового, то это выглядело бы нормально в рамках военной законности и Устава. Но бить солдата в присутствии его товарищей, а в особенности – его командира-офицера…
Капитан Пак Чао, видя такое унижение своего подчиненного, а главное, своего соплеменника-уйгура, действовал решительно и жестко. Выхватив из кобуры табельный пистолет, он приставил ствол к голове политкомиссара. «Сокровищница мыслей» последнего рисковала разлететься кровавыми отметками мозга и костей. И все же он попытался продолжить «политбеседу»:
– Что вы себе позволяете?!! Это мятеж!!!
– Вот именно, – мрачно ответил капитан, отбирая у политкомиссара табельный пистолет. – Воины! За мной! Идем в оружейную комнату, берем автоматы, карабины и патроны. Потом садимся на бронетехнику и выдвигаемся в Урумчи, столицу нашего Синцзян-Уйгурского края! Освободим столицу от китайской оккупации, нас поддержит народ и армейские подразделения!
Речь капитана была встречена громогласными выкриками одобрения. Под началом еще нескольких командиров-уйгуров только недавно поступившие в часть рядовые-новобранцы ринулись к оружейным складам и в машинный парк.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента