Дверь открылась, и в комнату вошел Дейта вместе с профессором Болдуэном. Тот побрился и переоделся. Теперь на нем было тщательно отутюженное, со множеством карманов, хаки. Болдуэн подстриг немного бороду, которая придавала ему несколько демонический вид и, как понимал Пикар, так нравилась женщинам.
Пикар и Болдуэн пожали друг другу руки, похлопали по плечам, шумно выражая радость от встречи, вспомнив, что не виделись лет пятнадцать. Дейта уселся напротив капитана, а Болдуэн, пожав руки всем остальным, задержал несколько дольше пальцы Трой в своей руке. Но она, казалось, не придала этому значения.
– Добро пожаловать на "Энтерпрайз", – сказал Пикар.
– Спасибо капитан.
– Устроился хорошо?
– Да, прекрасно. Как я понял, через две недели мы будем на Альфа Мемори?
– Точно, при скорости пять, – подтвердил Пикар.
Болдуэн слегка нахмурился, но тут вмешался Монт:
– Времени хватит, лишь чтобы начать работу.
– Мы можем приняться за дело уже сейчас, – подхватил Шубункин. – Я понимаю этот инфойвер, – и он протянул руку.
Болдуэн достал из кармана рубашки зеленый пластиковый квадрат, по размеру не превышавший изоляционную плитку на кораблях-челноках такого же типа, как и "Энтерпрайз", в двадцатом веке, а сейчас подобной плиткой была отделана комната отдыха, и протянул его Шубункину.
Дейта пояснил:
– Это только копия, а оригинал инфойвера хранится в сейфе, в офисе лейтенанта Ворфа.
– И это правильно, – согласился Шубункин, – сведения, собранные в течение шести месяцев работы, стоят того.
– Включая, – продолжил Болдуэн, подняв палец, – все сведения, собранные в компьютере чужестранцев.
– У вас была возможность списать их программу? – Шубункин был явно поражен.
– Все виды работ.
Неодобрительная, слегка смущенная улыбка Трой сейчас была похожа на улыбку Болдуэна.
– Джентльмены, объем работ и время, в течение которого вы должны сделать это, вам определены. Пожалуйста, приступайте.
Монт и Шубункин встали одновременно и, коротко откланявшись, направились к двери, которая, мигнув, отворилась. Они остановились.
– Идете, профессор?
– Через минуту. Я хочу поговорить с Жан-Люком, э.., с командиром.
– Мы будем на палубе номер пять в лаборатории экзобиологии.
– Я приду, – оживился Болдуэн.
Когда дверь за Монтом и Шубункиным закрылась, Болдуэн развел руками и улыбнулся. Консул Трой встала и пожала руку профессору:
– Пойдемте Дейта.
– Капитан? – не понял тот.
– Мне кажется, – сказал Пикар, что профессор хочет поговорить со мной наедине.
Слегка сконфуженный, Дейта вышел вместе с Трой.
Болдуэн подошел к автомату раздачи пищи и произнес:
– Рэнди Йомон.
Он вопросительно взглянул на Пикара, и тот согласно кивнул.
– Два, пожалуйста, – сказал Болдуэн.
Несколько секунд спустя на подносе появились два высоких запотевших стакана с красноватым дымком над нами. Отдав один капитану, Болдуэн уселся на место Дейты. Они выпили за добрые старые времена, и профессор сказал:
– Тебе идет командовать, Жан-Люк.
– Точно так же, как не подходит это тебе. Но тебе это и не надо. Ты всегда прочно стоял на ногах. Слава. Удача. Приключения. Ты всегда повторял, что мечтал о такой жизни.
– Верно. Но в ней, к сожалению, есть и враги. – Он отпил глоток вина. – Вкусно.
– Враги? – переспросил Пикар. Болдуэн продолжал потягивать вино.
– Я пробовал сделать алкогольный напиток на Тантамоне-4 из некоторых растений. Ничего не получилось. То ли сахар у них другой, то ли еще что-то... Я так и не понял, в чем причина.
– Ты знаешь, что я был экзологом очень длительное время, и без особого труда многих могу стереть в порошок.
Пикар молча ждал.
– Многие ненавидят меня за то, что где-то я был первым, – первым открыл что-то, первым пришел к правильному выводу, послал сведения и артефакты в Звездный Флот и музеи Федерации вместо того, чтобы продать их за большие деньги перекупщикам.
– Сколько их?
– Много, – ответил Болдуэн, со стуком поставив стакан с вином на стол. Немного помолчав, Пикар сказал:
– Итак, ты хочешь выйти из игры?
– Я хочу умереть в своей кровати, а не в каком-нибудь заброшенном уголке, куда пошлет меня музей. – Он сделал большой глоток и добавил:
– Две недели – это большой срок.
Пикар ободряюще улыбнулся:
– На борту "Энтерпрайза" ты будешь чувствовать себя в безопасности.
– Глупо правда? Но иногда мной овладевает самая настоящая паранойя. Скорее всего, я скручу старые газеты и разбросаю их вокруг своей кровати, чтобы никто не смог подкрасться ко мне, пока я сплю. – Он сокрушенно покачал головой.
– Но должен же быть у тебя какой-то план?
– Конечно. У меня всегда есть план. Я хочу исчезнуть.
– Но это будет трудно сделать на Альфа Мемори.
– Отчего же? Корабли делают посадку на Альфа Мемори и снова уходят.
Они пристально посмотрели в глаза друг другу. Пикар всегда симпатизировал Болдуэну, у которого в жизни было немало таких моментов, когда надо было срочно принимать жизненно важные решения, чтобы выйти из ситуаций, из которых, казалось, нет выхода. Вот и сейчас он принял решение исчезнуть. От Трой Пикар узнал, что люди, занимающие ответственные посты, часто страдают от подобных фантазий.
В своих мечтах, например, Пикар водил грузовые корабли или мог бы стать фермером на какой-нибудь пограничной планете или даже преподавать в Академии, но через неделю это, скорей всего, ему бы надоело.
– У тебя, так же, как у меня, риск в крови. Выражается он по-разному, но суть одна, – заметил Пикар.
– Так оно и есть, Жан-Люк. Пикар допил вино и добавил:
– Если это тебе интересно, то я уверен, что консул Трой будет рада помочь тебе.
– Это лишь половина того, что мне нужно. Я рассчитываю на твою помощь.
– Да, конечно. Но если я оставлю тебя на Альфа Мемори, то люди наверняка заметят это.
– Придумай что-нибудь. – Болдуэн встал. – Ты капитан.
Он вышел, а Пикар задумчиво уставился на звездную радугу, которой прежде любовалась Трой, размышляя, сможет ли он придумать что-либо для профессора. А если придумает, то скажет ли ему?
Весли отыскал командира Ля Форжа в технической лаборатории, сидящего за таким же, как и в конференц-зале, столом из вулканического стекла, вся поверхность которого была завалена различными деталями, измерительными приборами, считывающими устройствами и светодиодами. Здесь же находился главный монитор, и каждый, кто разбирался в светопотоках, легко мог получить всю информацию о корабле.
Ля Форж, едва повернув голову в сторону Весли, сказал:
– Энергетическая мощность упала на три процента, а я не знаю почему. – Он указал на экран, где металась синусоидальная кривая.
Ля Форж родился слепым, и это поразило Весли при первой их встрече. Для того, чтобы видеть, он вынужден был носить особое чувствительное устройство, называемое "Визор", которое прикрывало его глаза и контактировало со зрительным центром. Закреплялось оно за ушами. Весли понадобилось некоторое время, чтобы понять принцип его действия, а Ля Форж, подшучивая над этим, говорил, что это то самое деревянное глазное яблоко, о котором Марк Твен говорил, что "оно заставит и детей плакать". Насколько Весли знал, от "Визора" никто не плакал, а между медицинскими экспертами постоянно велись дискуссии на тему о том, видит Ля Форж на самом деле или нет.
Ля Форж дотронулся до освещенного квадрата на столе, и синусоидальная кривая угасла.
– Чем могу быть полезен, Весли?
– У меня проблемы с голодекой.
– Надеюсь, это не ремонт?
– О нет. – Весли показал ему бледно-голубой цилиндр и пояснил:
– Это дал мне Дейта. В нем заключена программа, построенная с учетом шкалы Бодер, для создания абсолютно новых чужестранцев, до сих пор не существовавших. Сможешь ли ты помочь мне ввести эту программу в компьютер голодеки?
Ля Форж взял чип, осмотрел его и поставил на стол. Откинувшись в кресле, он сложил руки на своем плоском животе и спросил:
– Зачем это тебе, Вес?
Весли оглянулся: в мастерской все были заняты обслуживанием приборов и считыванием информации с них. Он глубоко вздохнул и рассказал Ля Форжу о своих проблемах. Выслушав, Ля Форж покачал головой:
– Ты напоминаешь мне одного знакомого ребенка, Руана, ему уже четыре года, но он до смерти боится академии Звездного Флота.
Весли почувствовал подвох, но все же спросил:
– Почему?
– Он потерял уже надежду когда-нибудь побывать в космосе, потому что боится, что когда придет время поступать в Академию, он чего-то не будет знать, и придется поступать в другое учебное заведение. Кроме того, ему кажется, что ему всегда будет четыре года.
Весли улыбнулся:
– Ты считаешь, я слишком рано волнуюсь?
– Я думаю, что когда тебе довертят корабль, ты уже будешь готов к этому. Звездный Флот не раздает галактические корабли, как леденцы, ты это знаешь.
Они замолчали. Наблюдая за работой жизненно важных систем, Весли подумал о том, что Ля Форж не прав. Но как ему объяснить, насколько важно для него знать это уже сейчас? Ведь в жизни приходится принимать решения, которые имеют далеко идущие последствия, и вряд ли кому-то захочется дожить до старости и только потому узнать о своей состоятельности.
– Как ты назвал свою программу, Вес? – спросил Ля Форж.
– "Бугимены".
Посмотрев друг на друга, оба не смогли сдержать улыбки.
– Внимание, налет! Внимание, налет! – объявил компьютер, и одновременно с этим раздался сигнал тревоги. – Обезопасьте вашу территорию! Это не учебная тревога. Напа... – сигнал внезапно прервался.
– Что за черт! – вскричал Ля Форж.
– Что за черт? – подумал капитан Пикар, увидев изображение комнаты профессора.
Лейтенант Ворф прорычал что-то невнятное.
Глава 3
Пикар и Болдуэн пожали друг другу руки, похлопали по плечам, шумно выражая радость от встречи, вспомнив, что не виделись лет пятнадцать. Дейта уселся напротив капитана, а Болдуэн, пожав руки всем остальным, задержал несколько дольше пальцы Трой в своей руке. Но она, казалось, не придала этому значения.
– Добро пожаловать на "Энтерпрайз", – сказал Пикар.
– Спасибо капитан.
– Устроился хорошо?
– Да, прекрасно. Как я понял, через две недели мы будем на Альфа Мемори?
– Точно, при скорости пять, – подтвердил Пикар.
Болдуэн слегка нахмурился, но тут вмешался Монт:
– Времени хватит, лишь чтобы начать работу.
– Мы можем приняться за дело уже сейчас, – подхватил Шубункин. – Я понимаю этот инфойвер, – и он протянул руку.
Болдуэн достал из кармана рубашки зеленый пластиковый квадрат, по размеру не превышавший изоляционную плитку на кораблях-челноках такого же типа, как и "Энтерпрайз", в двадцатом веке, а сейчас подобной плиткой была отделана комната отдыха, и протянул его Шубункину.
Дейта пояснил:
– Это только копия, а оригинал инфойвера хранится в сейфе, в офисе лейтенанта Ворфа.
– И это правильно, – согласился Шубункин, – сведения, собранные в течение шести месяцев работы, стоят того.
– Включая, – продолжил Болдуэн, подняв палец, – все сведения, собранные в компьютере чужестранцев.
– У вас была возможность списать их программу? – Шубункин был явно поражен.
– Все виды работ.
Неодобрительная, слегка смущенная улыбка Трой сейчас была похожа на улыбку Болдуэна.
– Джентльмены, объем работ и время, в течение которого вы должны сделать это, вам определены. Пожалуйста, приступайте.
Монт и Шубункин встали одновременно и, коротко откланявшись, направились к двери, которая, мигнув, отворилась. Они остановились.
– Идете, профессор?
– Через минуту. Я хочу поговорить с Жан-Люком, э.., с командиром.
– Мы будем на палубе номер пять в лаборатории экзобиологии.
– Я приду, – оживился Болдуэн.
Когда дверь за Монтом и Шубункиным закрылась, Болдуэн развел руками и улыбнулся. Консул Трой встала и пожала руку профессору:
– Пойдемте Дейта.
– Капитан? – не понял тот.
– Мне кажется, – сказал Пикар, что профессор хочет поговорить со мной наедине.
Слегка сконфуженный, Дейта вышел вместе с Трой.
Болдуэн подошел к автомату раздачи пищи и произнес:
– Рэнди Йомон.
Он вопросительно взглянул на Пикара, и тот согласно кивнул.
– Два, пожалуйста, – сказал Болдуэн.
Несколько секунд спустя на подносе появились два высоких запотевших стакана с красноватым дымком над нами. Отдав один капитану, Болдуэн уселся на место Дейты. Они выпили за добрые старые времена, и профессор сказал:
– Тебе идет командовать, Жан-Люк.
– Точно так же, как не подходит это тебе. Но тебе это и не надо. Ты всегда прочно стоял на ногах. Слава. Удача. Приключения. Ты всегда повторял, что мечтал о такой жизни.
– Верно. Но в ней, к сожалению, есть и враги. – Он отпил глоток вина. – Вкусно.
– Враги? – переспросил Пикар. Болдуэн продолжал потягивать вино.
– Я пробовал сделать алкогольный напиток на Тантамоне-4 из некоторых растений. Ничего не получилось. То ли сахар у них другой, то ли еще что-то... Я так и не понял, в чем причина.
– Ты знаешь, что я был экзологом очень длительное время, и без особого труда многих могу стереть в порошок.
Пикар молча ждал.
– Многие ненавидят меня за то, что где-то я был первым, – первым открыл что-то, первым пришел к правильному выводу, послал сведения и артефакты в Звездный Флот и музеи Федерации вместо того, чтобы продать их за большие деньги перекупщикам.
– Сколько их?
– Много, – ответил Болдуэн, со стуком поставив стакан с вином на стол. Немного помолчав, Пикар сказал:
– Итак, ты хочешь выйти из игры?
– Я хочу умереть в своей кровати, а не в каком-нибудь заброшенном уголке, куда пошлет меня музей. – Он сделал большой глоток и добавил:
– Две недели – это большой срок.
Пикар ободряюще улыбнулся:
– На борту "Энтерпрайза" ты будешь чувствовать себя в безопасности.
– Глупо правда? Но иногда мной овладевает самая настоящая паранойя. Скорее всего, я скручу старые газеты и разбросаю их вокруг своей кровати, чтобы никто не смог подкрасться ко мне, пока я сплю. – Он сокрушенно покачал головой.
– Но должен же быть у тебя какой-то план?
– Конечно. У меня всегда есть план. Я хочу исчезнуть.
– Но это будет трудно сделать на Альфа Мемори.
– Отчего же? Корабли делают посадку на Альфа Мемори и снова уходят.
Они пристально посмотрели в глаза друг другу. Пикар всегда симпатизировал Болдуэну, у которого в жизни было немало таких моментов, когда надо было срочно принимать жизненно важные решения, чтобы выйти из ситуаций, из которых, казалось, нет выхода. Вот и сейчас он принял решение исчезнуть. От Трой Пикар узнал, что люди, занимающие ответственные посты, часто страдают от подобных фантазий.
В своих мечтах, например, Пикар водил грузовые корабли или мог бы стать фермером на какой-нибудь пограничной планете или даже преподавать в Академии, но через неделю это, скорей всего, ему бы надоело.
– У тебя, так же, как у меня, риск в крови. Выражается он по-разному, но суть одна, – заметил Пикар.
– Так оно и есть, Жан-Люк. Пикар допил вино и добавил:
– Если это тебе интересно, то я уверен, что консул Трой будет рада помочь тебе.
– Это лишь половина того, что мне нужно. Я рассчитываю на твою помощь.
– Да, конечно. Но если я оставлю тебя на Альфа Мемори, то люди наверняка заметят это.
– Придумай что-нибудь. – Болдуэн встал. – Ты капитан.
Он вышел, а Пикар задумчиво уставился на звездную радугу, которой прежде любовалась Трой, размышляя, сможет ли он придумать что-либо для профессора. А если придумает, то скажет ли ему?
Весли отыскал командира Ля Форжа в технической лаборатории, сидящего за таким же, как и в конференц-зале, столом из вулканического стекла, вся поверхность которого была завалена различными деталями, измерительными приборами, считывающими устройствами и светодиодами. Здесь же находился главный монитор, и каждый, кто разбирался в светопотоках, легко мог получить всю информацию о корабле.
Ля Форж, едва повернув голову в сторону Весли, сказал:
– Энергетическая мощность упала на три процента, а я не знаю почему. – Он указал на экран, где металась синусоидальная кривая.
Ля Форж родился слепым, и это поразило Весли при первой их встрече. Для того, чтобы видеть, он вынужден был носить особое чувствительное устройство, называемое "Визор", которое прикрывало его глаза и контактировало со зрительным центром. Закреплялось оно за ушами. Весли понадобилось некоторое время, чтобы понять принцип его действия, а Ля Форж, подшучивая над этим, говорил, что это то самое деревянное глазное яблоко, о котором Марк Твен говорил, что "оно заставит и детей плакать". Насколько Весли знал, от "Визора" никто не плакал, а между медицинскими экспертами постоянно велись дискуссии на тему о том, видит Ля Форж на самом деле или нет.
Ля Форж дотронулся до освещенного квадрата на столе, и синусоидальная кривая угасла.
– Чем могу быть полезен, Весли?
– У меня проблемы с голодекой.
– Надеюсь, это не ремонт?
– О нет. – Весли показал ему бледно-голубой цилиндр и пояснил:
– Это дал мне Дейта. В нем заключена программа, построенная с учетом шкалы Бодер, для создания абсолютно новых чужестранцев, до сих пор не существовавших. Сможешь ли ты помочь мне ввести эту программу в компьютер голодеки?
Ля Форж взял чип, осмотрел его и поставил на стол. Откинувшись в кресле, он сложил руки на своем плоском животе и спросил:
– Зачем это тебе, Вес?
Весли оглянулся: в мастерской все были заняты обслуживанием приборов и считыванием информации с них. Он глубоко вздохнул и рассказал Ля Форжу о своих проблемах. Выслушав, Ля Форж покачал головой:
– Ты напоминаешь мне одного знакомого ребенка, Руана, ему уже четыре года, но он до смерти боится академии Звездного Флота.
Весли почувствовал подвох, но все же спросил:
– Почему?
– Он потерял уже надежду когда-нибудь побывать в космосе, потому что боится, что когда придет время поступать в Академию, он чего-то не будет знать, и придется поступать в другое учебное заведение. Кроме того, ему кажется, что ему всегда будет четыре года.
Весли улыбнулся:
– Ты считаешь, я слишком рано волнуюсь?
– Я думаю, что когда тебе довертят корабль, ты уже будешь готов к этому. Звездный Флот не раздает галактические корабли, как леденцы, ты это знаешь.
Они замолчали. Наблюдая за работой жизненно важных систем, Весли подумал о том, что Ля Форж не прав. Но как ему объяснить, насколько важно для него знать это уже сейчас? Ведь в жизни приходится принимать решения, которые имеют далеко идущие последствия, и вряд ли кому-то захочется дожить до старости и только потому узнать о своей состоятельности.
– Как ты назвал свою программу, Вес? – спросил Ля Форж.
– "Бугимены".
Посмотрев друг на друга, оба не смогли сдержать улыбки.
– Внимание, налет! Внимание, налет! – объявил компьютер, и одновременно с этим раздался сигнал тревоги. – Обезопасьте вашу территорию! Это не учебная тревога. Напа... – сигнал внезапно прервался.
– Что за черт! – вскричал Ля Форж.
– Что за черт? – подумал капитан Пикар, увидев изображение комнаты профессора.
Лейтенант Ворф прорычал что-то невнятное.
Глава 3
Истекающий кровью Монт лежал на полу. Под ним натекла уже целая лужица, однако кровь его была намного светлее, чем кровь человека. Тяжело дыша, рядом стоял Болдуэн. Его новая бархатная рубашка была разорвана, волосы взлохмачены. Кинжал выпал из его руки, но, к счастью, Пикар поймал его и внимательно осмотрел: причудливой формы ручка, украшенная драгоценными камнями, остро заточенное лезвие. Капитан передал его Ворфу. Осмотрев, Ворф произнес: "Экзери".
– Монт не похож на экзери, – возразил Пикар.
Быстро вошла доктор Крашер и, оттолкнув Пикара и Ворфа, опустилась на колени перед Монтом. Она начала осматривать его, прослушивать медицинским трикодером, но Пикар даже издалека определил, что Монт уже мертв.
– Он мертв, капитан.
– Да-да. Может быть, ты теперь объяснишь, что произошло? – обратился Пикар к профессору.
Болдуэн рухнул в кресло и зажал руки между коленями. Глядя в пол, он начал говорить:
– Мы только что закончили наш первый отчет, и я проводил их – Монта и Шубункина – до дверей и очень удивился, когда через некоторое время Монт вновь был у моих дверей. Он сказал, что ему кое-что надо выяснить прямо сейчас, и я разрешил ему войти.
– Неблагоразумно, – заметил Ворф.
– Да, так и оказалось, – он поднял глаза. – Парень швырнул в меня меч. Это меч экзергов. Пока он гонялся за мной по комнате, я сумел подать сигнал тревоги. Надо сказать, что Монт был в лучшей форме, чем это можно было предположить по его внешнему виду. Потом, когда он был уже мертв, я выключил сигнал, потому что это было уже ни к чему.
Значит Трой была права, и Монт, действительно, что-то скрывал. По-видимому, это была цель убить Болдуэна.
Все еще стоя на коленях, доктор сказала:
– Монт не человек, все показания на экзери.
– Так же, как и меч, – добавил Ворф.
Доктор слегка оттянула воротник, и взгляду окружающих открылась ужасная картина: грязное месиво из окровавленных перьев, чуть ранее имевших, вероятно, прекрасный желтый цвет.
– Возможно, сейчас найдем и искусственные уши. Обычно у экзери не бывает ушей, вместо них просто отверстия.
– Вы можете объяснить действия Монта, профессор? – поинтересовался Пикар.
Болдуэн, сузив глаза, пристально взглянул на него. Пикар выдержал этот взгляд, тут же вспомнив о недавнем разговоре с профессором. Вполне вероятно, он был не прав, недооценив опасность, грозившую профессору.
Болдуэн вздохнул и, сожалея о случившемся, покачал головой. Взгляд его слегка смягчился.
– Номер один? – произнес Пикар.
– Слушаю капитан.
– Командир Монт, видимо, был наемным убийцей, посланным специально для того, чтобы погубить профессора. Пошлите сообщение в Звездный Флот. Если в нашу организацию удалось проникнуть одному кроту, там могут быть и другие. И передайте мои поздравления Трой. Она была права в отношении Монта.
Все помолчали. Пикар взглянул на Ворфа.
– Мистер Ворф, пожалуйста, передайте Шубункину, что я хочу видеть его сейчас в моей комнате.
– Хорошо, капитан.
– Пойдемте, профессор.
Вслед за капитаном Болдуэн проследовал по коридорам корабля в турболифт. Двери закрылись, и Пикар проговорил:
– Вахта капитанов.
Турболифт начал медленное движение.
Пикар взглянул на Болдуэна. Тот особенно переживал о случившемся, но старался сохранить скорбный вид. Он напоминал мальчишку, которого застали на месте преступления с полной ладошкой украденного печенья.
Пикар не хотел осуждать Болдуэна, однако челюсти его вдруг непроизвольно напряглись и, чтобы расслабиться, он, глубоко вздохнув, сказал:
– Тебе придется написать полный рапорт о случившемся, но я признаюсь тебе, Эрик, что мне хотелось бы знать обо всем уже сейчас. Чем это ты так разозлил экзери?
– Тебе не хочется этого знать.
– Не разыгрывай со мной этот спектакль, Эрик, – повысил голос Пикар. – Я все прекрасно понимаю.
– О'кей, – нахмурился Болдуэн. – И я, и он занимались одним и тем же – утренним ритуалом як шимаши.
– Я думал, они вымерли.
Турболифт остановился на вахте капитанов, и Пикар спросил:
– Номер один, все в порядке?
– Да, капитан.
– Я жду посетителей. Пожалуйста, поторопите их.
– Будет исполнено, сэр.
Уже у себя Пикар заказал два стакана горячего эрягрийского чая, один подал Болдуэну, держа другой, сел за свой стол.
– Вы что-то начали рассказывать, – напомнил он.
Потягивая чай, Болдуэн продолжил:
– Мы тоже думали, что як шимаши вымерли. Но, пробыв на шимаши целый год, я смог найти одно оставшееся племя, долгое время провел бок о бок с ним и узнал то, что хотел узнать.
– Затем туда прибыл экзери.
– Они прилетели и все испортили, сделав врагами моих друзей.
– Это похоже на экзери.
– Да. Я договорился с як шимаши, и они были согласны показать мне свой утренний ритуал, по крайней мере, его самую отвратительную часть – захоронение до подбородка в специально заготовленную кучу экскрементов.
Пикар не мог сдержать улыбки.
– Экзери это не рассмешило, как вас, ведь к тому времени они уже были женаты на женщинах як шимаши, и я вынужден был уйти.
Он почесал за ухом и закончил:
– Я слышал, что они следили за мной. У вас есть сахар?
– Спроси у автомата. – Пока Болдуэн просил приготовить для него несколько кусочков сахара, Пикар сказал:
– В обед мне показалось, что твои опасения насчет врагов не имеют под собой реальной почвы.
Болдуэн взял кусочек сахара.
– К сожалению, это были реальные, а не придуманные враги. И я боялся их так же, как и тех парней из учебных фильмов, которые показывают в голодеке. – Он отпил глоток чая и улыбнулся:
– Но экзери в жизни, а не в фильме. Я и нервничаю по этому поводу так же, как и раньше в подобных ситуациях. И вообще глупо, что я до сих пор не исчез.
Затренькал дверной колокольчик, и Пикар сказал:
– Войдите.
Вошли Шубункин и Ворф. Лейтенант вышел на шаг вперед и спросил:
– Я арестован, капитан?
Пикар метнул гневный взгляд на Ворфа, который, поняв, что переборщил, смутился. Некоторые люди, не зная Ворфа, считали его чересчур воинственным.
Стараясь сохранить строгость в лице, Пикар произнес:
– Я сожалею, что лейтенант Ворф оставил у вас подобное впечатление, но уверяю вас, что он сопровождал вас для вашей же безопасности.
– Разве я нуждаюсь в защите?
– Командир Монт мертв, – вмешался Болдуэн.
Впервые Пикар увидел, как побледнел Шубункин. Пикар рассказал о том, что случилось, со слов Болдуэна.
Выслушав, лейтенант возразил:
– Мне кажется, это профессор нуждается в защите.
– А разве у вас нет врагов? – поинтересовался Болдуэн.
– Конечно, есть, но это враги академические, и своим оружием они выбирают бумагу и перо, а не меч.
– Будем надеяться, что это так, – согласился Пикар, – но если вы будете работать один, сумеете ли вы подготовить предварительный отчет за две недели?
– Конечно, ведь рапорт профессора Болдуэна о д'Орт-д почти готов.
– Д'Орт-д? – переспросил Пикар.
Болдуэн поставил чашку и пояснил:
– Насколько я понял, люди с планеты серебряной слезы так называют себя. Возможно, это означает "люди" или что-то в этом роде. Большинство их имен связано с этим понятием. – Болдуэн говорил, все более увлекаясь. Он даже начал размахивать руками.
– Их технологии почти полностью соответствуют технологиям некоторых представителей Федерации. Только вот о своих машинах они говорят так, как будто речь идет об их собственных телах. Я еще не совсем понял это, но обязательно разберусь.
– Мы разберемся, – поправил его Шубункин.
– Через две недели, – добавил Болдуэн и рассмеялся.
– Несмотря на вашу уверенность, лейтенант, вас и профессора, начиная с этого момента, будут тщательно охранять, – Пикар кивнул Ворфу, тот согласно кивнул в ответ.
– Две недели, – сказал профессор и покачал головой.
Шубункин старался выглядеть невозмутимым.
Вечер этого дня Весли заканчивал в хорошем расположении духа. Это был знаменательный день в его жизни. Шубункин рассказал ему о шкале Бодер, Дейта помог составить программу "Бугимены", а Ля Форж помог ему загрузить информацию. Весли почти физически ощущал, что бугимены находятся внутри компьютера. Он радостно рассмеялся.
– Ты что? – спросила доктор Крашер.
– Так просто, – смутился Весли.
– Ты должен вести себя сдержанно, можно проявлять лишь некоторое недовольство.
– Извини, я задумался.
– Ты частенько задумываешься. А на этот раз о чем?
– Это личное.
– Я твоя мать, не забывай об этом, – она прекратила есть и пристально посмотрела на Весли, заставив его улыбнуться. Доктор Крашер была его милой мамой, хорошим доктором, но не командиром. Сможет ли она понять его усилия по развитию командирских способностей? Надеясь на лучшее, он рассказал ей все без утайки. Теперь ему казалось бессмысленным скрывать что-либо от нее. Ведь как мать она могла подсказать ему что-то даже лучше, чем Трой.
Мать серьезно отнеслась к его проблемам, и это порадовало Весли. Мечтательно прищурившись, доктор Крашер сказала:
– Держу пари, что ты узнаешь намного больше, если кто-то будет руководить твоими занятиями.
– Я думаю, что тебе трудно будет понять тот материал, который я изучал в течение многих лет.
– Да нет, я имею в виду помощь тебе на практике, например, Пикара, – доктор уже находилась во власти своей идеи. – Я думаю, он присоединится к тебе на голопалубе.
– Капитан очень занят, – уже представляя отрицательную реакцию Пикара, сказал Весли.
– Ерунда, – настаивала мать. – Он может подключить автоматику.
– Не нравится мне эта затея.
– Ты не хочешь, чтобы я с ним поговорила?
Весли разволновался. Он знал, что капитан не очень доволен курсантами, и даже несмотря на то, что он сделал Весли настоящим действующим младшим лейтенантом, в глубине души продолжал считать его большим ребенком. Приятным, но требующим опеки ребенком. Все же он сказал:
– Если хочешь, поговори с ним, только так, чтобы он не считал, что это моя идея.
– Конечно, – сказала мама, – обещаю тебе.
Они вновь занялись обедом, думая каждый о своем.
На следующий день, когда его вахта уже подходила к концу, командир появился в дверях своей комнаты и кивком подозвал Весли к себе.
– Доктор Крашер рассказала мне, что ты прокручиваешь программу Звездного Флота на голопалубе.
Весли напрягся. Он знал, что нет правил, запрещающих делать то, что он делал. Однако, может быть, он что-то упустил?
– Да, сэр.
– А ты работал с программой "Кобаши мори"?
– Нет, сэр. – Весли никогда не слышал о ней.
– Довольно интересная, в самом деле. Последние разработки по ромуланцам и ференджи, иногда они объединены даже в одном сценарии. Может, попробуем? – Пикар говорил с энтузиазмом, как будто для него это такое же большое событие, как и для Весли.
– Непременно попробуем, сэр.
Как-то незаметно от теории они перешли к практике. Присоединится ли Пикар? Или ограничится голым теоретизированием? У Весли не хватало духу спросить его об этом. Он проследовал за командиром в турболифт. Каким-то образом туда успел прошмыгнуть и Дейта, двери закрылись.
– С дежурства, мистер Дейта? – поинтересовался Пикар.
До Весли вдруг стало доходить: почти вся команда капитанской вахты была в сборе.
– Да, сэр, – ответил Дейта.
– Если у вас нет других планов, может быть, присоединитесь к нам на голопалубе? Мы собираемся прокрутить сценарий о "Кобаши мори". – Пикар говорил так, словно он уже видел, как будет работать на голопалубе Весли. Хотя, может быть, вовсе и не он интересовал капитана, просто были свои дела.
– Нет возражений, сэр. Но мне хотелось увидеть, как будет вести себя младший лейтенант с новыми чужестранцами.
– С новыми чужестранцами? – переспросил Пикар.
– Да, сэр. Это бугимены, – постарался объяснить Весли. – Шубункин, Дейта и Ля Форж помогли мне в этой работе.
– Вероятно, используя шкалу Бодер?
– Да, сэр, – подтвердил Дейта.
Весли покачал головой. Неужели все слышали о ней, кроме него самого?
Пикар огляделся вокруг, соображая, где они находятся, и приказал:
– Палуба одиннадцать.
На голопалубе "Энтерпрайза" Весли набрал капитанскую вахту и заказал обучающий сценарий по "Кобаши мори", однако перестроенный на бугименов. Он немного нервничал, занимая место рядом с капитаном, но тот настоял на этом.
– Какая же польза будет от обучения, если роль капитана буду выполнять я? – заметил он.
Пикар взял рулевое управление, Дейта сел за оперативный пульт. На экране появилось изображение звездного неба, бегущего навстречу с привычной скоростью. Весли постарался поудобнее устроиться в кресле капитана. Он не знал, кто такие "Кобаши мори", но, наверное, не страшнее всех остальных.
Пикар наклонился к Дейте и сказал:
– Ты знаешь, в прежние времена Звездному Флоту приходилось строить даже специальные корабли, чтобы проигрывать обучающие сценарии.
– Интересно, – откликнулся Дейта, но, внезапно посерьезнев, сказал:
– Пошла программа.
– Звук, – приказал Весли.
Пикар улыбнулся и повернулся к контрольному пульту. Раздался прерывистый сигнал. Он был несколько искажен.
"Мейдей", "Мейдей", – прозвучало на голопалубе. – Это грузовой корабль "Кобаши мори". Все системы по нулям. Нужна немедленная помощь. Мы обращаемся ко всем, кто следует в нашем направлении: помогите".
– Расположение "Кобаши мори"? – спросил Весли.
Дейта, бегло вглянув на экран, сообщил:
– Один, два, три, семь уровень четыре. Нейтральная зона ромуланцев.
– Оперативный пульт, – объявил Весли, повышая голос. Пикар посмотрел на него заинтересованным взглядом.
– Маневр! – выдохнул Весли.
Сообщение с грузового корабля продолжало поступать, пока Весли изучал, теперь уже на главном экране, расположение "Энтерпрайза" по отношению к "Кобаши мори": сверкающее голубое пятно на стороне Федерации в нейтральной зоне и пульсирующая янтарная точка на противоположной стороне. Ромуланских кораблей не было видно, но это не означало, что их здесь не было.
– Соображения? – спросил Весли.
– Возможно, это ловкий трюк с целью заманить нас поглубже в нейтральную зону. Если терпящий бедствие грузовой корабль не существует, нам придется туго.
– А если "Мейдей" существует в самом деле? – подумал вслух Весли. – Мистер Пикар, берем курс на грузовой корабль.
– Капитан, – заметил Пикар, – ромуланцы расценят наш полет в их нейтральную зону как неприятельское вторжение.
– Я имею это в виду. Ложимся на курс.
– О'кей, сэр.
На маневренном дисплее обозначился предполагаемый курс "Энтерпрайза" – изящная черная кривая.
Весли понемногу привыкал к роли командира. Ему казалось, что это место пронизывает какая-то невидимая энергия, подпитывающая его. Пока все было хорошо – все действовали сообща.
– Держите курс, – приказал он.
– Слушаюсь, сэр.
Голубая точка на экране проскочила выход из нейтральной зоны. Спустя несколько секунд все залил янтарный свет, и сигнал бедствия оборвался на полуслове. Весли понял, что случилось.
– Капитан, – сказал Дейта, – военные пауки бугименов вышли из прикрытия.
– Вижу.
На экране появились два больших черных паука. Это были корабли округлой формы, от каждого из которых спускались вниз три "ноги", с моторчиками на их концах. Военные пауки с ревом набросились на "Энтерпрайз".
– Красная тревога, мистер Дейта! – успел крикнуть Весли. – Вытащите нас отсюда, мистер Пикар!
– Монт не похож на экзери, – возразил Пикар.
Быстро вошла доктор Крашер и, оттолкнув Пикара и Ворфа, опустилась на колени перед Монтом. Она начала осматривать его, прослушивать медицинским трикодером, но Пикар даже издалека определил, что Монт уже мертв.
– Он мертв, капитан.
– Да-да. Может быть, ты теперь объяснишь, что произошло? – обратился Пикар к профессору.
Болдуэн рухнул в кресло и зажал руки между коленями. Глядя в пол, он начал говорить:
– Мы только что закончили наш первый отчет, и я проводил их – Монта и Шубункина – до дверей и очень удивился, когда через некоторое время Монт вновь был у моих дверей. Он сказал, что ему кое-что надо выяснить прямо сейчас, и я разрешил ему войти.
– Неблагоразумно, – заметил Ворф.
– Да, так и оказалось, – он поднял глаза. – Парень швырнул в меня меч. Это меч экзергов. Пока он гонялся за мной по комнате, я сумел подать сигнал тревоги. Надо сказать, что Монт был в лучшей форме, чем это можно было предположить по его внешнему виду. Потом, когда он был уже мертв, я выключил сигнал, потому что это было уже ни к чему.
Значит Трой была права, и Монт, действительно, что-то скрывал. По-видимому, это была цель убить Болдуэна.
Все еще стоя на коленях, доктор сказала:
– Монт не человек, все показания на экзери.
– Так же, как и меч, – добавил Ворф.
Доктор слегка оттянула воротник, и взгляду окружающих открылась ужасная картина: грязное месиво из окровавленных перьев, чуть ранее имевших, вероятно, прекрасный желтый цвет.
– Возможно, сейчас найдем и искусственные уши. Обычно у экзери не бывает ушей, вместо них просто отверстия.
– Вы можете объяснить действия Монта, профессор? – поинтересовался Пикар.
Болдуэн, сузив глаза, пристально взглянул на него. Пикар выдержал этот взгляд, тут же вспомнив о недавнем разговоре с профессором. Вполне вероятно, он был не прав, недооценив опасность, грозившую профессору.
Болдуэн вздохнул и, сожалея о случившемся, покачал головой. Взгляд его слегка смягчился.
– Номер один? – произнес Пикар.
– Слушаю капитан.
– Командир Монт, видимо, был наемным убийцей, посланным специально для того, чтобы погубить профессора. Пошлите сообщение в Звездный Флот. Если в нашу организацию удалось проникнуть одному кроту, там могут быть и другие. И передайте мои поздравления Трой. Она была права в отношении Монта.
Все помолчали. Пикар взглянул на Ворфа.
– Мистер Ворф, пожалуйста, передайте Шубункину, что я хочу видеть его сейчас в моей комнате.
– Хорошо, капитан.
– Пойдемте, профессор.
Вслед за капитаном Болдуэн проследовал по коридорам корабля в турболифт. Двери закрылись, и Пикар проговорил:
– Вахта капитанов.
Турболифт начал медленное движение.
Пикар взглянул на Болдуэна. Тот особенно переживал о случившемся, но старался сохранить скорбный вид. Он напоминал мальчишку, которого застали на месте преступления с полной ладошкой украденного печенья.
Пикар не хотел осуждать Болдуэна, однако челюсти его вдруг непроизвольно напряглись и, чтобы расслабиться, он, глубоко вздохнув, сказал:
– Тебе придется написать полный рапорт о случившемся, но я признаюсь тебе, Эрик, что мне хотелось бы знать обо всем уже сейчас. Чем это ты так разозлил экзери?
– Тебе не хочется этого знать.
– Не разыгрывай со мной этот спектакль, Эрик, – повысил голос Пикар. – Я все прекрасно понимаю.
– О'кей, – нахмурился Болдуэн. – И я, и он занимались одним и тем же – утренним ритуалом як шимаши.
– Я думал, они вымерли.
Турболифт остановился на вахте капитанов, и Пикар спросил:
– Номер один, все в порядке?
– Да, капитан.
– Я жду посетителей. Пожалуйста, поторопите их.
– Будет исполнено, сэр.
Уже у себя Пикар заказал два стакана горячего эрягрийского чая, один подал Болдуэну, держа другой, сел за свой стол.
– Вы что-то начали рассказывать, – напомнил он.
Потягивая чай, Болдуэн продолжил:
– Мы тоже думали, что як шимаши вымерли. Но, пробыв на шимаши целый год, я смог найти одно оставшееся племя, долгое время провел бок о бок с ним и узнал то, что хотел узнать.
– Затем туда прибыл экзери.
– Они прилетели и все испортили, сделав врагами моих друзей.
– Это похоже на экзери.
– Да. Я договорился с як шимаши, и они были согласны показать мне свой утренний ритуал, по крайней мере, его самую отвратительную часть – захоронение до подбородка в специально заготовленную кучу экскрементов.
Пикар не мог сдержать улыбки.
– Экзери это не рассмешило, как вас, ведь к тому времени они уже были женаты на женщинах як шимаши, и я вынужден был уйти.
Он почесал за ухом и закончил:
– Я слышал, что они следили за мной. У вас есть сахар?
– Спроси у автомата. – Пока Болдуэн просил приготовить для него несколько кусочков сахара, Пикар сказал:
– В обед мне показалось, что твои опасения насчет врагов не имеют под собой реальной почвы.
Болдуэн взял кусочек сахара.
– К сожалению, это были реальные, а не придуманные враги. И я боялся их так же, как и тех парней из учебных фильмов, которые показывают в голодеке. – Он отпил глоток чая и улыбнулся:
– Но экзери в жизни, а не в фильме. Я и нервничаю по этому поводу так же, как и раньше в подобных ситуациях. И вообще глупо, что я до сих пор не исчез.
Затренькал дверной колокольчик, и Пикар сказал:
– Войдите.
Вошли Шубункин и Ворф. Лейтенант вышел на шаг вперед и спросил:
– Я арестован, капитан?
Пикар метнул гневный взгляд на Ворфа, который, поняв, что переборщил, смутился. Некоторые люди, не зная Ворфа, считали его чересчур воинственным.
Стараясь сохранить строгость в лице, Пикар произнес:
– Я сожалею, что лейтенант Ворф оставил у вас подобное впечатление, но уверяю вас, что он сопровождал вас для вашей же безопасности.
– Разве я нуждаюсь в защите?
– Командир Монт мертв, – вмешался Болдуэн.
Впервые Пикар увидел, как побледнел Шубункин. Пикар рассказал о том, что случилось, со слов Болдуэна.
Выслушав, лейтенант возразил:
– Мне кажется, это профессор нуждается в защите.
– А разве у вас нет врагов? – поинтересовался Болдуэн.
– Конечно, есть, но это враги академические, и своим оружием они выбирают бумагу и перо, а не меч.
– Будем надеяться, что это так, – согласился Пикар, – но если вы будете работать один, сумеете ли вы подготовить предварительный отчет за две недели?
– Конечно, ведь рапорт профессора Болдуэна о д'Орт-д почти готов.
– Д'Орт-д? – переспросил Пикар.
Болдуэн поставил чашку и пояснил:
– Насколько я понял, люди с планеты серебряной слезы так называют себя. Возможно, это означает "люди" или что-то в этом роде. Большинство их имен связано с этим понятием. – Болдуэн говорил, все более увлекаясь. Он даже начал размахивать руками.
– Их технологии почти полностью соответствуют технологиям некоторых представителей Федерации. Только вот о своих машинах они говорят так, как будто речь идет об их собственных телах. Я еще не совсем понял это, но обязательно разберусь.
– Мы разберемся, – поправил его Шубункин.
– Через две недели, – добавил Болдуэн и рассмеялся.
– Несмотря на вашу уверенность, лейтенант, вас и профессора, начиная с этого момента, будут тщательно охранять, – Пикар кивнул Ворфу, тот согласно кивнул в ответ.
– Две недели, – сказал профессор и покачал головой.
Шубункин старался выглядеть невозмутимым.
Вечер этого дня Весли заканчивал в хорошем расположении духа. Это был знаменательный день в его жизни. Шубункин рассказал ему о шкале Бодер, Дейта помог составить программу "Бугимены", а Ля Форж помог ему загрузить информацию. Весли почти физически ощущал, что бугимены находятся внутри компьютера. Он радостно рассмеялся.
– Ты что? – спросила доктор Крашер.
– Так просто, – смутился Весли.
– Ты должен вести себя сдержанно, можно проявлять лишь некоторое недовольство.
– Извини, я задумался.
– Ты частенько задумываешься. А на этот раз о чем?
– Это личное.
– Я твоя мать, не забывай об этом, – она прекратила есть и пристально посмотрела на Весли, заставив его улыбнуться. Доктор Крашер была его милой мамой, хорошим доктором, но не командиром. Сможет ли она понять его усилия по развитию командирских способностей? Надеясь на лучшее, он рассказал ей все без утайки. Теперь ему казалось бессмысленным скрывать что-либо от нее. Ведь как мать она могла подсказать ему что-то даже лучше, чем Трой.
Мать серьезно отнеслась к его проблемам, и это порадовало Весли. Мечтательно прищурившись, доктор Крашер сказала:
– Держу пари, что ты узнаешь намного больше, если кто-то будет руководить твоими занятиями.
– Я думаю, что тебе трудно будет понять тот материал, который я изучал в течение многих лет.
– Да нет, я имею в виду помощь тебе на практике, например, Пикара, – доктор уже находилась во власти своей идеи. – Я думаю, он присоединится к тебе на голопалубе.
– Капитан очень занят, – уже представляя отрицательную реакцию Пикара, сказал Весли.
– Ерунда, – настаивала мать. – Он может подключить автоматику.
– Не нравится мне эта затея.
– Ты не хочешь, чтобы я с ним поговорила?
Весли разволновался. Он знал, что капитан не очень доволен курсантами, и даже несмотря на то, что он сделал Весли настоящим действующим младшим лейтенантом, в глубине души продолжал считать его большим ребенком. Приятным, но требующим опеки ребенком. Все же он сказал:
– Если хочешь, поговори с ним, только так, чтобы он не считал, что это моя идея.
– Конечно, – сказала мама, – обещаю тебе.
Они вновь занялись обедом, думая каждый о своем.
На следующий день, когда его вахта уже подходила к концу, командир появился в дверях своей комнаты и кивком подозвал Весли к себе.
– Доктор Крашер рассказала мне, что ты прокручиваешь программу Звездного Флота на голопалубе.
Весли напрягся. Он знал, что нет правил, запрещающих делать то, что он делал. Однако, может быть, он что-то упустил?
– Да, сэр.
– А ты работал с программой "Кобаши мори"?
– Нет, сэр. – Весли никогда не слышал о ней.
– Довольно интересная, в самом деле. Последние разработки по ромуланцам и ференджи, иногда они объединены даже в одном сценарии. Может, попробуем? – Пикар говорил с энтузиазмом, как будто для него это такое же большое событие, как и для Весли.
– Непременно попробуем, сэр.
Как-то незаметно от теории они перешли к практике. Присоединится ли Пикар? Или ограничится голым теоретизированием? У Весли не хватало духу спросить его об этом. Он проследовал за командиром в турболифт. Каким-то образом туда успел прошмыгнуть и Дейта, двери закрылись.
– С дежурства, мистер Дейта? – поинтересовался Пикар.
До Весли вдруг стало доходить: почти вся команда капитанской вахты была в сборе.
– Да, сэр, – ответил Дейта.
– Если у вас нет других планов, может быть, присоединитесь к нам на голопалубе? Мы собираемся прокрутить сценарий о "Кобаши мори". – Пикар говорил так, словно он уже видел, как будет работать на голопалубе Весли. Хотя, может быть, вовсе и не он интересовал капитана, просто были свои дела.
– Нет возражений, сэр. Но мне хотелось увидеть, как будет вести себя младший лейтенант с новыми чужестранцами.
– С новыми чужестранцами? – переспросил Пикар.
– Да, сэр. Это бугимены, – постарался объяснить Весли. – Шубункин, Дейта и Ля Форж помогли мне в этой работе.
– Вероятно, используя шкалу Бодер?
– Да, сэр, – подтвердил Дейта.
Весли покачал головой. Неужели все слышали о ней, кроме него самого?
Пикар огляделся вокруг, соображая, где они находятся, и приказал:
– Палуба одиннадцать.
На голопалубе "Энтерпрайза" Весли набрал капитанскую вахту и заказал обучающий сценарий по "Кобаши мори", однако перестроенный на бугименов. Он немного нервничал, занимая место рядом с капитаном, но тот настоял на этом.
– Какая же польза будет от обучения, если роль капитана буду выполнять я? – заметил он.
Пикар взял рулевое управление, Дейта сел за оперативный пульт. На экране появилось изображение звездного неба, бегущего навстречу с привычной скоростью. Весли постарался поудобнее устроиться в кресле капитана. Он не знал, кто такие "Кобаши мори", но, наверное, не страшнее всех остальных.
Пикар наклонился к Дейте и сказал:
– Ты знаешь, в прежние времена Звездному Флоту приходилось строить даже специальные корабли, чтобы проигрывать обучающие сценарии.
– Интересно, – откликнулся Дейта, но, внезапно посерьезнев, сказал:
– Пошла программа.
– Звук, – приказал Весли.
Пикар улыбнулся и повернулся к контрольному пульту. Раздался прерывистый сигнал. Он был несколько искажен.
"Мейдей", "Мейдей", – прозвучало на голопалубе. – Это грузовой корабль "Кобаши мори". Все системы по нулям. Нужна немедленная помощь. Мы обращаемся ко всем, кто следует в нашем направлении: помогите".
– Расположение "Кобаши мори"? – спросил Весли.
Дейта, бегло вглянув на экран, сообщил:
– Один, два, три, семь уровень четыре. Нейтральная зона ромуланцев.
– Оперативный пульт, – объявил Весли, повышая голос. Пикар посмотрел на него заинтересованным взглядом.
– Маневр! – выдохнул Весли.
Сообщение с грузового корабля продолжало поступать, пока Весли изучал, теперь уже на главном экране, расположение "Энтерпрайза" по отношению к "Кобаши мори": сверкающее голубое пятно на стороне Федерации в нейтральной зоне и пульсирующая янтарная точка на противоположной стороне. Ромуланских кораблей не было видно, но это не означало, что их здесь не было.
– Соображения? – спросил Весли.
– Возможно, это ловкий трюк с целью заманить нас поглубже в нейтральную зону. Если терпящий бедствие грузовой корабль не существует, нам придется туго.
– А если "Мейдей" существует в самом деле? – подумал вслух Весли. – Мистер Пикар, берем курс на грузовой корабль.
– Капитан, – заметил Пикар, – ромуланцы расценят наш полет в их нейтральную зону как неприятельское вторжение.
– Я имею это в виду. Ложимся на курс.
– О'кей, сэр.
На маневренном дисплее обозначился предполагаемый курс "Энтерпрайза" – изящная черная кривая.
Весли понемногу привыкал к роли командира. Ему казалось, что это место пронизывает какая-то невидимая энергия, подпитывающая его. Пока все было хорошо – все действовали сообща.
– Держите курс, – приказал он.
– Слушаюсь, сэр.
Голубая точка на экране проскочила выход из нейтральной зоны. Спустя несколько секунд все залил янтарный свет, и сигнал бедствия оборвался на полуслове. Весли понял, что случилось.
– Капитан, – сказал Дейта, – военные пауки бугименов вышли из прикрытия.
– Вижу.
На экране появились два больших черных паука. Это были корабли округлой формы, от каждого из которых спускались вниз три "ноги", с моторчиками на их концах. Военные пауки с ревом набросились на "Энтерпрайз".
– Красная тревога, мистер Дейта! – успел крикнуть Весли. – Вытащите нас отсюда, мистер Пикар!