– Каша? – понюхал он воздух.
– Сбежало молоко, – сморщила носик Зари-ма; она была беременна, хотя животик был ещё едва заметен. – Купался?
– Уже холодно, – махнул он рукой. – Почти ноль. Ночью будет под минус двадцать.
– А нам тепло, – засмеялась молодая женщина. – Очень хорошая палатка, можно всю жизнь в такой прожить. Как у вас говорится? С милым рай и в шале?
– В шалаше, – улыбнулся Артём, обнимая жену. – Хотя в шалаше мы жить не станем. У нас будет классный домик на Земле, на берегу речки, со всеми мыслимыми удобствами. Будет где разгуляться малышу. Как он там, не беспокоит?
Зари-ма погладила себя по животу.
– Нет, тихий.
– Ну и хорошо. Давай ужинать. Потом погуляем, звёзды на небе посчитаем. Тебе обязательно надо гулять, тем более что марсианская гравитация меньше земной.
– Ты мне это уже третий раз говоришь.
– Потому что ты меня не слушаешься. Сидишь целыми днями в палатке и смотришь видео.
– Совсем даже не целыми днями, – запротестовала полюсидка. – Я утром гуляла. Потом мне стало грустно.
– Почему?
– Дом вспомнила, деревню, маму с папой… На Полюсе такая же природа, воздух, даже цвет гор и песка.
– Можем слетать туда. Иксоидский маяк не работает. Спайдер-система отключена.
– Давай слетаем! – загорелась Зари-ма. – Давно не виделась с Марой, с дедушкой. Они обрадуются.
– Без проблем. Побудем здесь ещё пару дней и устроим экскурсию на Полюс. Там сейчас работают коммуникаторы и безопасники, проверяют, не осталось ли на планете могильников с живыми джиннами и моллюскорами. Но я попрошу отца, и нам разрешат посетить твоих родственников.
Зари-ма обняла мужа, и он пошёл умываться и переодеваться.
Затем они ужинали, смотрели новости, обнимались, любили друг друга, отдаваясь страсти бережно и осторожно, чтобы не «помять» будущего ребёнка, потом гуляли под лиловато-фиолетовым марсианским небом, считая редкие звёзды. В отличие от Земли, звёзд здесь было видно по ночам гораздо меньше. А когда утомлённая, но довольная Зари-ма уснула, зазвонил инфор.
Артём вышел из палатки, включил обратку. Над квадратиком наручного инфора вырос объём видеосвязи.
– Привет, внук, – сказала голова Игната Ромашина. – Не разбудил?
– Ещё нет, – мотнул головой Артём, озадаченный и обрадованный звонком деда.
– Как отдыхается?
– Нормально. Собираемся махнуть на Полюс, пообщаться с родичами Зари-мы.
– Дело хорошее. Но у нас тут появилась одна неожиданная проблемка. Не желаешь подключиться?
Артём оглянулся на купол палатки.
– В принципе, я готов… если Заря не обидится. Я обещал ей две недели спокойного отдыха. А что случилось?
– С одной стороны, ничего особенного, с другой – весьма интересная информация. Приходи в Управление, к Калаеву, поговорим.
– Как же я брошу Зарю?
– За ней присмотрит дружина Гаутамы, пока ты будешь у нас. Думаю, часа хватит на рандеву. Подключись к «спруту».
Артём подумал, кивнул.
– Хорошо, буду минут через двадцать.
Он вернулся в палатку, поколебался немного, предупреждать ли жену о том, что его не будет рядом какое-то время, и решил не беспокоить. Зари-ма спала, и лицо у неё было спокойное и ясное, лицо человека, не отягощённого никакими дурными мыслями.
Артём нашёл в багаже бусинку личной рации, закрепил в ухе слуховой сенсор, на губе – ларинг, на виске – мнемослинг, и под черепной коробкой развернулся тихо шелестящий объём комплексной связи «спрута», позволяющей оперативно выходить на доступные уровни Службы безопасности УАСС. А поскольку Артёму недавно присвоили звание федерального подполковника, он имел доступ к очень высоким чиновникам СБ, включая директора.
В ухе проклюнулся мужской голос:
– Седьмой, я Гаутама, готов к обслуживанию.
– Привет, Гау, я нахожусь на юге Дрим-каньона…
– Я в курсе, мы над вами.
– Последите за палаткой, пока я буду отсутствовать. Не подпускайте никого.
– Без проблем, Седьмой, можешь на нас положиться.
Артём бросил взгляд на небо, где просиял тонкий лучик света – сигнал зависшего над Марсом спейсера «Зоркий», и нырнул в палатку. Переоделся в уник официала Службы. Послал жене воздушный поцелуй. Тихонько нашептал домовому приказ – попросить у жены прощения, если она проснётся раньше, чем он вернётся, и вышел из палатки. Включил микрик – портал индивидуального пользования, который перенёс его в кабину ближайшего терминала метро. Через минуту он уже выходил из кабины метро Управления.
Игнат усмехнулся, оценив взгляд внука.
Артём опомнился, бросил два пальца к виску:
– Подполковник Ромашин по вашему приказанию…
– Проходи, садись, – сказал Калаев.
Артём пожал руки присутствующим, сел за стол.
– Как жена? – благожелательно посмотрел на него Шоммер.
– На пятом месяце.
– Мальчик, девочка?
Артём посмотрел на деда, спрашивая взглядом, отвечать на вопросы или нет, потом кивнул:
– Мальчик.
– Как назовёте?
– Я хочу Аристархом, жена – Радобором.
Мужчины переглянулись.
– На ком остановитесь?
Артём улыбнулся, бросил ещё один взгляд на деда.
– Разберёмся.
– К делу, милостивые государи, – потер руки Калаев. – Артём, мы тебя вызвали по очень необычному делу. Не знаю даже, с чего начать. Ты что-нибудь слышал о теории Фрактальной Вселенной?
– Н-нет, – отрицательно покачал головой Артём.
– О Древе Времён?
– В институте мы изучали теорию времени…
– Это не совсем то, – вставил слово Шоммер, глянул на Калаева. – Можно я объясню ему на пальцах?
Начальник службы безопасности кивнул.
– Во-первых, время может быть многомерным, – начал учё– ный. – Во-вторых, в разных Вселенных время представляет собой разные материальные инсталляции. Оно может быть транзитивным, субстанциональным, жидким, твёрдым, газообразным, объёмным, конформным, многомерным, выражать разные системы движений…
– Гилберт, – сказал Калаев.
– В общем, время – исключительно разнообразная категория, – закончил Шоммер. – Так вот, наша Вселенная представляет собой одну из Ветвей Фрактального Дендроконтинуума, или Ветвь Древа Времён, «повёрнутую» относительно других Ветвей на определённый «угол» – квант поворота.
– Сбежало молоко, – сморщила носик Зари-ма; она была беременна, хотя животик был ещё едва заметен. – Купался?
– Уже холодно, – махнул он рукой. – Почти ноль. Ночью будет под минус двадцать.
– А нам тепло, – засмеялась молодая женщина. – Очень хорошая палатка, можно всю жизнь в такой прожить. Как у вас говорится? С милым рай и в шале?
– В шалаше, – улыбнулся Артём, обнимая жену. – Хотя в шалаше мы жить не станем. У нас будет классный домик на Земле, на берегу речки, со всеми мыслимыми удобствами. Будет где разгуляться малышу. Как он там, не беспокоит?
Зари-ма погладила себя по животу.
– Нет, тихий.
– Ну и хорошо. Давай ужинать. Потом погуляем, звёзды на небе посчитаем. Тебе обязательно надо гулять, тем более что марсианская гравитация меньше земной.
– Ты мне это уже третий раз говоришь.
– Потому что ты меня не слушаешься. Сидишь целыми днями в палатке и смотришь видео.
– Совсем даже не целыми днями, – запротестовала полюсидка. – Я утром гуляла. Потом мне стало грустно.
– Почему?
– Дом вспомнила, деревню, маму с папой… На Полюсе такая же природа, воздух, даже цвет гор и песка.
– Можем слетать туда. Иксоидский маяк не работает. Спайдер-система отключена.
– Давай слетаем! – загорелась Зари-ма. – Давно не виделась с Марой, с дедушкой. Они обрадуются.
– Без проблем. Побудем здесь ещё пару дней и устроим экскурсию на Полюс. Там сейчас работают коммуникаторы и безопасники, проверяют, не осталось ли на планете могильников с живыми джиннами и моллюскорами. Но я попрошу отца, и нам разрешат посетить твоих родственников.
Зари-ма обняла мужа, и он пошёл умываться и переодеваться.
Затем они ужинали, смотрели новости, обнимались, любили друг друга, отдаваясь страсти бережно и осторожно, чтобы не «помять» будущего ребёнка, потом гуляли под лиловато-фиолетовым марсианским небом, считая редкие звёзды. В отличие от Земли, звёзд здесь было видно по ночам гораздо меньше. А когда утомлённая, но довольная Зари-ма уснула, зазвонил инфор.
Артём вышел из палатки, включил обратку. Над квадратиком наручного инфора вырос объём видеосвязи.
– Привет, внук, – сказала голова Игната Ромашина. – Не разбудил?
– Ещё нет, – мотнул головой Артём, озадаченный и обрадованный звонком деда.
– Как отдыхается?
– Нормально. Собираемся махнуть на Полюс, пообщаться с родичами Зари-мы.
– Дело хорошее. Но у нас тут появилась одна неожиданная проблемка. Не желаешь подключиться?
Артём оглянулся на купол палатки.
– В принципе, я готов… если Заря не обидится. Я обещал ей две недели спокойного отдыха. А что случилось?
– С одной стороны, ничего особенного, с другой – весьма интересная информация. Приходи в Управление, к Калаеву, поговорим.
– Как же я брошу Зарю?
– За ней присмотрит дружина Гаутамы, пока ты будешь у нас. Думаю, часа хватит на рандеву. Подключись к «спруту».
Артём подумал, кивнул.
– Хорошо, буду минут через двадцать.
Он вернулся в палатку, поколебался немного, предупреждать ли жену о том, что его не будет рядом какое-то время, и решил не беспокоить. Зари-ма спала, и лицо у неё было спокойное и ясное, лицо человека, не отягощённого никакими дурными мыслями.
Артём нашёл в багаже бусинку личной рации, закрепил в ухе слуховой сенсор, на губе – ларинг, на виске – мнемослинг, и под черепной коробкой развернулся тихо шелестящий объём комплексной связи «спрута», позволяющей оперативно выходить на доступные уровни Службы безопасности УАСС. А поскольку Артёму недавно присвоили звание федерального подполковника, он имел доступ к очень высоким чиновникам СБ, включая директора.
В ухе проклюнулся мужской голос:
– Седьмой, я Гаутама, готов к обслуживанию.
– Привет, Гау, я нахожусь на юге Дрим-каньона…
– Я в курсе, мы над вами.
– Последите за палаткой, пока я буду отсутствовать. Не подпускайте никого.
– Без проблем, Седьмой, можешь на нас положиться.
Артём бросил взгляд на небо, где просиял тонкий лучик света – сигнал зависшего над Марсом спейсера «Зоркий», и нырнул в палатку. Переоделся в уник официала Службы. Послал жене воздушный поцелуй. Тихонько нашептал домовому приказ – попросить у жены прощения, если она проснётся раньше, чем он вернётся, и вышел из палатки. Включил микрик – портал индивидуального пользования, который перенёс его в кабину ближайшего терминала метро. Через минуту он уже выходил из кабины метро Управления.
* * *
В кабинете Калаева, друга и соратника деда Игната, его ждали трое: старший Ромашин, хозяин кабинета с роскошной седой шевелюрой и ксенолог ИВКа Гилберт Шоммер, похудевший, загорелый, удивительно изменившийся после того, как он побывал в шкуре ангелоида, послужив его представителем. Игнат был одет в необычного фасона уник, темно-серый, с серебряными нитями, и выглядел как-то странно. Артём даже не понял сразу, что его смутило, пока не обратил внимание на волосы деда: прическа у Ромашина-старшего была другая.Игнат усмехнулся, оценив взгляд внука.
Артём опомнился, бросил два пальца к виску:
– Подполковник Ромашин по вашему приказанию…
– Проходи, садись, – сказал Калаев.
Артём пожал руки присутствующим, сел за стол.
– Как жена? – благожелательно посмотрел на него Шоммер.
– На пятом месяце.
– Мальчик, девочка?
Артём посмотрел на деда, спрашивая взглядом, отвечать на вопросы или нет, потом кивнул:
– Мальчик.
– Как назовёте?
– Я хочу Аристархом, жена – Радобором.
Мужчины переглянулись.
– На ком остановитесь?
Артём улыбнулся, бросил ещё один взгляд на деда.
– Разберёмся.
– К делу, милостивые государи, – потер руки Калаев. – Артём, мы тебя вызвали по очень необычному делу. Не знаю даже, с чего начать. Ты что-нибудь слышал о теории Фрактальной Вселенной?
– Н-нет, – отрицательно покачал головой Артём.
– О Древе Времён?
– В институте мы изучали теорию времени…
– Это не совсем то, – вставил слово Шоммер, глянул на Калаева. – Можно я объясню ему на пальцах?
Начальник службы безопасности кивнул.
– Во-первых, время может быть многомерным, – начал учё– ный. – Во-вторых, в разных Вселенных время представляет собой разные материальные инсталляции. Оно может быть транзитивным, субстанциональным, жидким, твёрдым, газообразным, объёмным, конформным, многомерным, выражать разные системы движений…
– Гилберт, – сказал Калаев.
– В общем, время – исключительно разнообразная категория, – закончил Шоммер. – Так вот, наша Вселенная представляет собой одну из Ветвей Фрактального Дендроконтинуума, или Ветвь Древа Времён, «повёрнутую» относительно других Ветвей на определённый «угол» – квант поворота.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента