21 августа 2002 г.
Вася Стручков, вернувшись из отпуска, обнаружил на своем письменном столе кучу писем. Все время его отсутствия мать старательно складывала их в стопочку, сортируя по датам. Рядом с письмами лежали последние местные газеты. Вася улыбнулся. -Мам, это все, что было? - спросил он. -Угу. Валентина Николаевна Стручкова вздохнула. Работа сына ей не очень нравилась. В мечтах она видела Васю то юристом, то медиком, то предпринимателем, но никак не предполагала, что он станет тележурналистом, глумящимся над известными персонами. Причем, настолько бестолковым журналистом. Уже не однажды ему угрожали, ловили возле подъезда и трясли за воротник пальто, выбивая обещания уйти из аналитики в более спокойный жанр. Но Вася не сдавался. Он говорил матери, что чихать хотел с высокой колокольни на этих персон и на их угрозы. Он еще побегает, он еще даст им просраться. -По твою душу пару раз Фима приходил, - сказала мать. - Спрашивал, когда ты будешь. Вроде как дело важное есть. Он не мог до тебя дозвониться. -Что-нибудь велел передать? -Нет. Оставил письмо, в нем какие-то важные бумаги. -Хорошо, спасибо. Когда мать покинула комнату, Вася включил музыку и плюхнулся в кресло. Первые письма, отправленные еще в июле, ничего интересного не рассказывали так, кое-какие требования от пенсионного фонда. Следующая порция пришла от друзей из Ставропольского края и с Украины. Они приглашали отдохнуть, попить вина и поесть шашлыков. В принципе, Вася и так собирался к ним, но обстоятельства вынудили его сойти с пути истинного. То письмо, о котором говорила мать, было очень большим и увесистым. -Здорово, Фима, - пробормотал Василий. - Что ты опять наковырял? В большой конверт были вложены ксерокопии каких-до официальных писем и бланков. Судя по "шапкам", весьма важных. В каждом из них фигурировало имя предпринимателя Косолапова. Вася посмотрел в потолок, прищурился. Так, Косолапов, Косолапов... Блин! Тот старый прожженный мошенник, отгрохавший в городе три больших супермаркета и прицеливающийся на четвертый! Неужели наклевывается новая авантюра? Под стопкой ксерокопий лежала короткая записка от друга Ефима: "Вася, тебе пару дней на восстановительный отдых - и вперед! Лапа влез в какое-то дерьмо, и есть желающие его прикончить. Думаю, что на серию программ тебе хватит. Все будет оплачено. Посмеешь сослаться на меня - убью". Стручков вздохнул и бросил бумаги на стол. Сейчас ему не хотелось ничего читать. Его клонило в сон.
5 сентября 2002 г.
Утро выдалось солнечным. Природа уже давно не радовала такой погодой, все больше специализируясь на производстве лечебной грязи. В сентябре людям оставалось довольствоваться тем малым, что есть. Довольствоваться и ждать следующей весны. Молодой человек вышел на балкон, потянулся, сладко зевнул. С этого места открывался изумительный вид: огромная долина, пересеченная холмами и заканчивающаяся лесной опушкой, справа, метрах в ста, блестела водная гладь пруда. Осень еще не вступила в свои права, но она уже звонила и велела передать, что скоро будет. Тем не менее, дышалось легко, и не было той гнетущей грусти, какая сваливается на сердце с началом осени в большом и шумном городе. -Лариса, вставай! - крикнул молодой человек, не оборачиваясь. -Дай поспать! - донеслось из комнаты. -Хватит уже! Совсем расслабилась! Коровы не доены, огород не вспахан. Обнаглела, женщина! В ответ на эту гневную тираду из комнаты донесся тоненький детский смех. Вадим посмотрел вниз, во двор, и увидел Федора, снаряжавшего куда-то свою машину, новенькую белую "Ниву". -Федя, далеко собрался? -В город, за новостями. -А-а, давай. Когда вернешься? -К вечеру. Вадим помахал ему рукой и снова сладко зевнул. Жизнь продолжалась. Они находились здесь уже больше месяца. Первую неделю просто валялись на огромной, как взлетная полоса, кровати, ходили в лес, на озеро, рыбачили, искали грибы. Словом, "проходили реабилитацию", как выразился Федя. На восьмой день пребывания в раю такая реабилитация наскучила. Тогда Федор повел их смотреть хозяйство. Оказалось, что Кирилл еще летом приобрел здесь загнивающий совхоз под поэтичным названием "Междуречье". Мужики спивались, бабы всеми мыслимыми и немыслимыми способами пытались спасти свои оголодавшие и обнищавшие семьи, а председатель загорал на югах. В конце концов, ему было сделано предложение, от которого он не смог отказаться. В аренду Кириллу достались: молочная ферма с исхудавшими буренками, десятки гектаров пашни, мукомольня и пекарня, свинарник, а также десятки единиц техники. В первую же неделю неутомимый водочный принц собрал всех трудоспособных мужчин и женщин и объявил им о наступлении сухого закона в отдельно взятом селе. Народ зароптал - "А-а-а, еще один хозяин-собственник, мать вашу, плавали-знаем!" - и сразу же устроил грандиозную попойку, сопровождавшуюся порчей казенного имущества. Терпеливый Кирилл собрал их снова и теперь уже популярно объяснил каждому, что отныне эта земля будет давать как минимум по пятьдесят центнеров с гектара, коровушки зальют молоком близлежащие города и села, техника всегда будет при топливе и запчастях, а работяги - при зарплате. -Вы бы видели, - рассказывал Федя, - как он их убеждал. И схемы рисовал, и экономические выкладки в ход пускал, и по матери их, алкашей... -И как, помогло? -Вот сейчас сходим, сами посмотрите. И действительно, в совхозе - теперь это было фермерское хозяйство "Правда" (Вадим прыснул в кулак, когда услышал название) - кипела работа: мужики чинили технику, приводили в порядок строения, бабы поднимали на ноги рогатый скот. Даже невооруженным глазом было видно, что происходят позитивные изменения. -Кирюша был прав, - сказал тогда, в августе Федор, - здесь можно развернуться на полную. Мы отговаривали его: дескать, на хрена тебе это нужно, вложи вырученные за акции деньги в дело попроще. Ни фига - уперся, и ни в какую. Купил здесь дом, барахло это все. Теперь вот люди ковыряются. Кажется, даже с удовольствием. -Зарплату-то платите? -Потихоньку. Сегодня Вадиму и Ларисе предстояло выкопать картошку с пяти соток. Задача несложная, особенно при такой очаровательной погоде. Картошку здесь посадил еще прежний хозяин (делать ему нечего было, в коттедже - с картошкой! Видимо, такой же чудак, как и Кирилл), и теперь урожай мог пропасть. -Давно я не брал в руки лопату, - признался Вадим, топая в сапогах по ухабистой тропинке. - А ты? -Я вообще не помню, что это такое! - рассмеялась Лариса. - Все больше по танцам, по танцам... -А-а-а, вот так-то - задницей на сцене вертеть! Она шлепнула его по спине. Максим, бежавший чуть впереди, обернулся. -Чего вы там про меня говорите? - поинтересовался мальчик. -Что ты похож на Чебурашку. -На кого? -На маленького ушастого покемона! -Так бы и говорили, - задумчиво протянул мальчик и пошел себе дальше. Молодые люди снова рассмеялись.
14 сентября 2002 г.
В офисе радио "Пилот" стояло мрачное молчание. Не говорили радиоприемники, не шуршала бумагами Настя, даже из эфирной студии не доносилось ни звука - ди-джеи работали не включая тюнера-монитора. В кабинете директора был накрыт стол: водка, закуски, компот с булочками. За столом сидели все свободные от смены ведущие - Гончарова, Парамонова, Блинова ночные операторы, кое-кто из рекламных менеджеров. В самом дальнем конце сидела молодая белокурая женщина, не знакомая собравшимся, а в углу пристроился мужчина, которого все игнорировали. Во главе стола возвышался худой, как кукурузный початок, Глеб Шестопалов. -Ну, что, ребята, - сказал он после минутного молчания, - помянем друга нашего. -Помянем, - прошелестело за столом. В последний момент в кабинет заскочила Настя. -Извините, Глеб Николаевич, я опоздала. Там слишком много народу было. -Не страшно, заходи. Ей налили рюмку, и после этого все выпили не чокаясь. Молча и печально. -Сорок дней уже сегодня, - протянула Маша Блинова. - Как быстро время летит. -Да, - согласился Глеб, садясь в кресло. - Очень быстро, не заметишь. Кто-нибудь хочет еще сказать? Многозначительное молчание послужило ответом. Сказать хотели все, но никто не мог выразить словами то, что чувствует. -Я думаю, - все же попытался оператор Паша, - Кирилл нас слышит. Такое ощущение, как будто он с нами. Знаете, есть такие люди, к которым привыкаешь. Привыкаешь и думаешь, что они всегда есть. Даже если их не видишь годами, ты все равно знаешь, что они есть, и это уже хорошо. Поэтому когда они уходят, то не верится. Никак не верится. -Да, не верится, точно, - снова прошелестело за столом. -Он все время нам фрукты приносил, - заговорила Маша, и в глазах у нее блеснули слезы. - Все время обнять меня хотел, замуж звал... Она опустила голову. Слово решил взять Глеб. -Наливайте пока, а я скажу. - Он прокашлялся, покосившись в сторону стены, на которой висел перетянутый черной лентой портрет Кирилла Обухова. - Вот говорят, что смерть забирает лучших. Я не согласен. Смерть забирает всех подряд, рано или поздно. Каждому - свой срок, определенный где-то там, наверху. Но когда смерть забирает лучшего, мы все это замечаем, вот поэтому и кажется, что лучшим долго не жить. Чепуха!.. Кирилл Сергеевич был лучшим. Его появление здесь всегда было желанным. Я знаю, вы любили его, и он любил вас, и я уверен, что за любого из вас он отдал бы все, что у него было. Поэтому сейчас, в день его памяти, ребятки, я хочу сказать: по мере сил и возможностей держитесь вместе. В жизни не так много вещей, за которые нужно держаться. Наши любимые, наши друзья, наше дело. Ну, что еще? Что еще в этой жизни есть, господи! Кирилл это знал. Так что, ребятки, держитесь вместе, а я, чем смогу, помогу. Мы - одна семья, это наша станция, это наша работа. Помните об этом и берегите друг друга... Все молчали, и только сидевший в углу мужчина громко шмыгнул носом. -Что с вами, молодой человек? - поинтересовался Глеб. -Хорош, блин! - сказал мужчина. - Мамой клянусь, это был самый эффективный тренинг в моей жизни. А теперь хватит, достаточно! -Ты уверен? -Абсолютно. Кирилл вылез из своего угла и осторожно пробрался к столу. Его глаза тоже были на мокром месте, но никто и не подумал смеяться. -Вы бы знали, мальчики и девочки, каково это выслушивать, - сказал он. - Жить сразу хочется с удвоенной силой. Налейте мне... блин, минералки! Мне в больницу пора!
Молчанию пришел конец. Девчонки завизжали, Глеб полез снимать со стены портрет, оператор Паша от души плеснул Кириллу минеральной воды - целый граненый стакан. -Кирилл Сергеевич! - заголосила Блинова. - Зачем вы это затеяли? Я чуть не урыдалась вся! -Прости, дорогая, - обнял ее Кирилл. - Иринушка, можно, я эту девочку поцелую?
-Целуй, ловелас! - махнула рукой белокурая женщина, недавно взявшая себе фамилию Обухова.
ноябрь 2000 - март 2002 - февраль 2003 Челябинск
Вася Стручков, вернувшись из отпуска, обнаружил на своем письменном столе кучу писем. Все время его отсутствия мать старательно складывала их в стопочку, сортируя по датам. Рядом с письмами лежали последние местные газеты. Вася улыбнулся. -Мам, это все, что было? - спросил он. -Угу. Валентина Николаевна Стручкова вздохнула. Работа сына ей не очень нравилась. В мечтах она видела Васю то юристом, то медиком, то предпринимателем, но никак не предполагала, что он станет тележурналистом, глумящимся над известными персонами. Причем, настолько бестолковым журналистом. Уже не однажды ему угрожали, ловили возле подъезда и трясли за воротник пальто, выбивая обещания уйти из аналитики в более спокойный жанр. Но Вася не сдавался. Он говорил матери, что чихать хотел с высокой колокольни на этих персон и на их угрозы. Он еще побегает, он еще даст им просраться. -По твою душу пару раз Фима приходил, - сказала мать. - Спрашивал, когда ты будешь. Вроде как дело важное есть. Он не мог до тебя дозвониться. -Что-нибудь велел передать? -Нет. Оставил письмо, в нем какие-то важные бумаги. -Хорошо, спасибо. Когда мать покинула комнату, Вася включил музыку и плюхнулся в кресло. Первые письма, отправленные еще в июле, ничего интересного не рассказывали так, кое-какие требования от пенсионного фонда. Следующая порция пришла от друзей из Ставропольского края и с Украины. Они приглашали отдохнуть, попить вина и поесть шашлыков. В принципе, Вася и так собирался к ним, но обстоятельства вынудили его сойти с пути истинного. То письмо, о котором говорила мать, было очень большим и увесистым. -Здорово, Фима, - пробормотал Василий. - Что ты опять наковырял? В большой конверт были вложены ксерокопии каких-до официальных писем и бланков. Судя по "шапкам", весьма важных. В каждом из них фигурировало имя предпринимателя Косолапова. Вася посмотрел в потолок, прищурился. Так, Косолапов, Косолапов... Блин! Тот старый прожженный мошенник, отгрохавший в городе три больших супермаркета и прицеливающийся на четвертый! Неужели наклевывается новая авантюра? Под стопкой ксерокопий лежала короткая записка от друга Ефима: "Вася, тебе пару дней на восстановительный отдых - и вперед! Лапа влез в какое-то дерьмо, и есть желающие его прикончить. Думаю, что на серию программ тебе хватит. Все будет оплачено. Посмеешь сослаться на меня - убью". Стручков вздохнул и бросил бумаги на стол. Сейчас ему не хотелось ничего читать. Его клонило в сон.
5 сентября 2002 г.
Утро выдалось солнечным. Природа уже давно не радовала такой погодой, все больше специализируясь на производстве лечебной грязи. В сентябре людям оставалось довольствоваться тем малым, что есть. Довольствоваться и ждать следующей весны. Молодой человек вышел на балкон, потянулся, сладко зевнул. С этого места открывался изумительный вид: огромная долина, пересеченная холмами и заканчивающаяся лесной опушкой, справа, метрах в ста, блестела водная гладь пруда. Осень еще не вступила в свои права, но она уже звонила и велела передать, что скоро будет. Тем не менее, дышалось легко, и не было той гнетущей грусти, какая сваливается на сердце с началом осени в большом и шумном городе. -Лариса, вставай! - крикнул молодой человек, не оборачиваясь. -Дай поспать! - донеслось из комнаты. -Хватит уже! Совсем расслабилась! Коровы не доены, огород не вспахан. Обнаглела, женщина! В ответ на эту гневную тираду из комнаты донесся тоненький детский смех. Вадим посмотрел вниз, во двор, и увидел Федора, снаряжавшего куда-то свою машину, новенькую белую "Ниву". -Федя, далеко собрался? -В город, за новостями. -А-а, давай. Когда вернешься? -К вечеру. Вадим помахал ему рукой и снова сладко зевнул. Жизнь продолжалась. Они находились здесь уже больше месяца. Первую неделю просто валялись на огромной, как взлетная полоса, кровати, ходили в лес, на озеро, рыбачили, искали грибы. Словом, "проходили реабилитацию", как выразился Федя. На восьмой день пребывания в раю такая реабилитация наскучила. Тогда Федор повел их смотреть хозяйство. Оказалось, что Кирилл еще летом приобрел здесь загнивающий совхоз под поэтичным названием "Междуречье". Мужики спивались, бабы всеми мыслимыми и немыслимыми способами пытались спасти свои оголодавшие и обнищавшие семьи, а председатель загорал на югах. В конце концов, ему было сделано предложение, от которого он не смог отказаться. В аренду Кириллу достались: молочная ферма с исхудавшими буренками, десятки гектаров пашни, мукомольня и пекарня, свинарник, а также десятки единиц техники. В первую же неделю неутомимый водочный принц собрал всех трудоспособных мужчин и женщин и объявил им о наступлении сухого закона в отдельно взятом селе. Народ зароптал - "А-а-а, еще один хозяин-собственник, мать вашу, плавали-знаем!" - и сразу же устроил грандиозную попойку, сопровождавшуюся порчей казенного имущества. Терпеливый Кирилл собрал их снова и теперь уже популярно объяснил каждому, что отныне эта земля будет давать как минимум по пятьдесят центнеров с гектара, коровушки зальют молоком близлежащие города и села, техника всегда будет при топливе и запчастях, а работяги - при зарплате. -Вы бы видели, - рассказывал Федя, - как он их убеждал. И схемы рисовал, и экономические выкладки в ход пускал, и по матери их, алкашей... -И как, помогло? -Вот сейчас сходим, сами посмотрите. И действительно, в совхозе - теперь это было фермерское хозяйство "Правда" (Вадим прыснул в кулак, когда услышал название) - кипела работа: мужики чинили технику, приводили в порядок строения, бабы поднимали на ноги рогатый скот. Даже невооруженным глазом было видно, что происходят позитивные изменения. -Кирюша был прав, - сказал тогда, в августе Федор, - здесь можно развернуться на полную. Мы отговаривали его: дескать, на хрена тебе это нужно, вложи вырученные за акции деньги в дело попроще. Ни фига - уперся, и ни в какую. Купил здесь дом, барахло это все. Теперь вот люди ковыряются. Кажется, даже с удовольствием. -Зарплату-то платите? -Потихоньку. Сегодня Вадиму и Ларисе предстояло выкопать картошку с пяти соток. Задача несложная, особенно при такой очаровательной погоде. Картошку здесь посадил еще прежний хозяин (делать ему нечего было, в коттедже - с картошкой! Видимо, такой же чудак, как и Кирилл), и теперь урожай мог пропасть. -Давно я не брал в руки лопату, - признался Вадим, топая в сапогах по ухабистой тропинке. - А ты? -Я вообще не помню, что это такое! - рассмеялась Лариса. - Все больше по танцам, по танцам... -А-а-а, вот так-то - задницей на сцене вертеть! Она шлепнула его по спине. Максим, бежавший чуть впереди, обернулся. -Чего вы там про меня говорите? - поинтересовался мальчик. -Что ты похож на Чебурашку. -На кого? -На маленького ушастого покемона! -Так бы и говорили, - задумчиво протянул мальчик и пошел себе дальше. Молодые люди снова рассмеялись.
14 сентября 2002 г.
В офисе радио "Пилот" стояло мрачное молчание. Не говорили радиоприемники, не шуршала бумагами Настя, даже из эфирной студии не доносилось ни звука - ди-джеи работали не включая тюнера-монитора. В кабинете директора был накрыт стол: водка, закуски, компот с булочками. За столом сидели все свободные от смены ведущие - Гончарова, Парамонова, Блинова ночные операторы, кое-кто из рекламных менеджеров. В самом дальнем конце сидела молодая белокурая женщина, не знакомая собравшимся, а в углу пристроился мужчина, которого все игнорировали. Во главе стола возвышался худой, как кукурузный початок, Глеб Шестопалов. -Ну, что, ребята, - сказал он после минутного молчания, - помянем друга нашего. -Помянем, - прошелестело за столом. В последний момент в кабинет заскочила Настя. -Извините, Глеб Николаевич, я опоздала. Там слишком много народу было. -Не страшно, заходи. Ей налили рюмку, и после этого все выпили не чокаясь. Молча и печально. -Сорок дней уже сегодня, - протянула Маша Блинова. - Как быстро время летит. -Да, - согласился Глеб, садясь в кресло. - Очень быстро, не заметишь. Кто-нибудь хочет еще сказать? Многозначительное молчание послужило ответом. Сказать хотели все, но никто не мог выразить словами то, что чувствует. -Я думаю, - все же попытался оператор Паша, - Кирилл нас слышит. Такое ощущение, как будто он с нами. Знаете, есть такие люди, к которым привыкаешь. Привыкаешь и думаешь, что они всегда есть. Даже если их не видишь годами, ты все равно знаешь, что они есть, и это уже хорошо. Поэтому когда они уходят, то не верится. Никак не верится. -Да, не верится, точно, - снова прошелестело за столом. -Он все время нам фрукты приносил, - заговорила Маша, и в глазах у нее блеснули слезы. - Все время обнять меня хотел, замуж звал... Она опустила голову. Слово решил взять Глеб. -Наливайте пока, а я скажу. - Он прокашлялся, покосившись в сторону стены, на которой висел перетянутый черной лентой портрет Кирилла Обухова. - Вот говорят, что смерть забирает лучших. Я не согласен. Смерть забирает всех подряд, рано или поздно. Каждому - свой срок, определенный где-то там, наверху. Но когда смерть забирает лучшего, мы все это замечаем, вот поэтому и кажется, что лучшим долго не жить. Чепуха!.. Кирилл Сергеевич был лучшим. Его появление здесь всегда было желанным. Я знаю, вы любили его, и он любил вас, и я уверен, что за любого из вас он отдал бы все, что у него было. Поэтому сейчас, в день его памяти, ребятки, я хочу сказать: по мере сил и возможностей держитесь вместе. В жизни не так много вещей, за которые нужно держаться. Наши любимые, наши друзья, наше дело. Ну, что еще? Что еще в этой жизни есть, господи! Кирилл это знал. Так что, ребятки, держитесь вместе, а я, чем смогу, помогу. Мы - одна семья, это наша станция, это наша работа. Помните об этом и берегите друг друга... Все молчали, и только сидевший в углу мужчина громко шмыгнул носом. -Что с вами, молодой человек? - поинтересовался Глеб. -Хорош, блин! - сказал мужчина. - Мамой клянусь, это был самый эффективный тренинг в моей жизни. А теперь хватит, достаточно! -Ты уверен? -Абсолютно. Кирилл вылез из своего угла и осторожно пробрался к столу. Его глаза тоже были на мокром месте, но никто и не подумал смеяться. -Вы бы знали, мальчики и девочки, каково это выслушивать, - сказал он. - Жить сразу хочется с удвоенной силой. Налейте мне... блин, минералки! Мне в больницу пора!
Молчанию пришел конец. Девчонки завизжали, Глеб полез снимать со стены портрет, оператор Паша от души плеснул Кириллу минеральной воды - целый граненый стакан. -Кирилл Сергеевич! - заголосила Блинова. - Зачем вы это затеяли? Я чуть не урыдалась вся! -Прости, дорогая, - обнял ее Кирилл. - Иринушка, можно, я эту девочку поцелую?
-Целуй, ловелас! - махнула рукой белокурая женщина, недавно взявшая себе фамилию Обухова.
ноябрь 2000 - март 2002 - февраль 2003 Челябинск