Страница:
Саперы построили много подземных сооружений. Так, командный пункт десантной группы был оборудован на глубине 6,6 м под землей. Десятки штолен, пробитых саперами в твердом грунте, соединяли 32 подземных помещения, в которых разместились командный пункт и электростанция десантной группы. Саперы построили подземный госпиталь, подземные склады для боеприпасов и продовольствия. Это была тяжелая, изнурительная работа, которую приходилось вести почти без средств механизации. Саперы создали такую плотность минирования, которой в то время не было ни на одном участке фронта. Создание в условиях полной изоляции с суши такого мощного укрепленного плацдарма в значительной мере повлияло на то, что противник отказался от дальнейших попыток ликвидировать плацдарм на Малой земле.
Итак, в ходе январских боев войска Закавказского фронта, используя успех советских войск под Сталинградом, освободили от немецко-фашистских захватчиков большую территорию Северного Кавказа, вышли к Азовскому морю{217} и во взаимодействии с войсками Южного фронта преградили основным силам гитлеровских войск путь отхода через Ростов. За месяц боев советские войска прошли до 600 км, уничтожив при этом 30 690 солдат и офицеров противника. Кроме того, было взято в плен более 3 тыс. вражеских солдат и офицеров, захвачено 482 орудия, 285 минометов, 229 танков и много других трофеев. В феврале 1943 г. швейцарская газета "Трибюн де Женев" писала: "После поражения Роммеля взятие русскими Элисты и Нальчика запечатлело провал грандиозного маневра клещей, имевшего целью одновременного уничтожения советского военного потенциала, окончательного разложения британской империи и очистки средиземноморского бассейна. Но что гораздо опасней для держав "Стального пакта" - это провал их комбинаций, построенных на завоевании месторождений нефти, овладение которой в большой степени уравновесило бы с американским потенциалом и без которой Германия не может осуществить свою программу..."{}an>
Преследование врага сопровождалось большими трудностями. Наши войска часто ощущали острый недостаток в боеприпасах и продовольствии. Распутица и бездорожье создавали дополнительные серьезные трудности в преследовании. Но, несмотря на это, благодаря высокому политико-моральному духу, доблести и героизму солдат и офицеров войска Закавказского фронта в январских боях добились больших успехов, И все же главную задачу, поставленную Ставкой Верховного Главнокомандования, по окружению и уничтожению северокавказской группировки врага войска Закавказского фронта не выполнили. Основными причинами, которые не позволили выполнить эту задачу, были: наличие крупных вражеских войск и ожесточенное их сопротивление при отходе, а также задержка с перегруппировкой наших сил из Северной группы в Черноморскую. Хотя обстановка требовала решительных действий, командование Закавказского фронта, все еще опасаясь за грозненское направление, не спешило перебрасывать войска из Северной в Черноморскую группу. Поэтому 10-й гвардейский и 3-й стрелковые корпуса к началу наступления оказались в пути между Северной и Черноморской группами и участие в первоначальных наступательных боях принять не могли. На действии войск Черноморской группы серьезно отразилось неправильное первоначальное решение наступать на майкопском направлении. В период подготовки к этому наступлению были произведены огромные работы по развитию дорожной сети на майкопском направлении, которое оказалось впоследствии второстепенным. В то же время направление главного удара не было подготовлено в дорожном отношении. Это обстоятельство не позволило своевременно вывести в районы огневых позиций артиллерию. Причиной того, что войска Черноморской группы не смогли закрыть противнику выход на Таманский полуостров, явилось несвоевременное сосредоточение войск к началу наступления и распыление сил 47-й армии. В ходе январского наступления серьезную помощь наземным войскам оказывали 4-я и 5-я воздушные армии. За это время они произвели более 7 тыс. самолето-вылетов. На войска противника было сброшено около 480 т бомб, выпущено свыше 3200 реактивных снарядов, израсходовано до 730 тыс. пушечных снарядов и патронов{219}. Метеорологические условия, так же как и в декабре, продолжали оставаться сложными. В январе всего было только 6 полных летных дней, 13 ограниченно-летных, а остальные нелетные. Однако части 5-й воздушной армии в январе произвели почти в два раза больше самолето-вылетов, чем в декабре, при этом 1336 - для ударов по войскам противника, 240 - по железнодорожным объектам и аэродромам, 629 - на воздушную разведку, 2046 - на доставку грузов и эвакуацию раненых, остальные на прикрытие войск и объектов тыла от ударов авиации противника. Условия горного рельефа местности исключали возможность строительства новых аэродромов в северной и центральной части Черноморского побережья Кавказа. В то же время именно на этих направлениях на левом крыле Черноморской группы войск, а не на правом, более обеспеченном аэродромами, развертывались главные события. Обстановка вынуждала располагать части 5-й воздушной армии далеко в не полном соответствии с замыслом. Частично по этой причине авиационная поддержка войск 46,18 и правого фланга 56-й армий была более результативной, чем левого фланга 56-й и 47-й армий. Из-за сложных метеорологических условий и наличия гор сосредоточенные удары почти не применялись, боевые действия велись мелкими группами самолетов в составе двух-шести И-16 или И-153, которые в этих условиях легко маневрировали в ущельях гор. Бомбардировщики оказывали помощь войскам, действуя преимущественно ночью в одиночку на высотах 1200-2500 м. Наряду с поддержкой и прикрытием сухопутных войск части 5-й воздушной армии наносили удары по железнодорожным узлам и станциям Сальск, Кропоткин, Армавир, Белореченская, Краснодар и Крымская с целью нарушения планомерности отвода и перегруппировок войск противника.
В ходе преследования противника войсками Северной группы не всегда обеспечивались условия для окружения и уничтожения отходившей 1-й танковой армии, что приводило к затяжным боям и выталкиванию противника. Отрицательно влияла на ход преследования также частая потеря связи между штабами и войсками. Разрабатываемые планы наступательных действий группы не всегда соответствовали обстановке. Также без учета обстановки порой ставились задачи войскам. 4-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, например, командующий группой приказал в течение трех суток пройти с боями свыше 160 км. При этом не учитывалось то, что боевой состав корпуса был малочисленный, конский состав истощен. Нереальная задача ставилась и 58-й армии, которая должна была совершить за двое суток 100-километровый переход с боями и овладеть Минеральными Водами. Часто распылялись действия танковых сил. Созданные танковые группы хотя и сыграли положительную роль, но не смогли полностью выполнить свои задачи из-за отсутствия укомплектованности тыловых частей, средств связи и ремонтных средств. Часто в самые напряженные моменты преследования танковые части оказывались без горючего. Оперативно-тактические выводы из январского наступления войск Закавказского и Северо-Кавказского фронтов говорят о том, что наступательные операции в горах требуют для подготовки гораздо больше времени, чем на равнинной местности. Наступление в звене полк - дивизия велось главным образом за высоты и перевалы. Наибольших успехов наши войска достигали при глубоком вклинении между опорными пунктами врага. В этих условиях особое внимание обращалось на обеспечение флангов и стыков. Из-за трудных условий местности темп наступления в горах иногда не превышал 2-4 км в сутки. Поддержка наступавших войск артиллерией и минометами в горах достигалась массированием огня и эшелонированным построением боевых порядков артиллерии. Большое применение в горах получили минометы.
Говоря об итогах Новороссийской десантной операции, следует отметить, что в результате этой операции десантные части захватили очень важный плацдарм, создали реальную угрозу правому крылу обороны противника и отвлекли на себя большие силы врага с других участков фронта. Однако основная задача - разгром новороссийской группировки и изгнание врага из Новороссийска - не была выполнена. Это произошло по ряду причин. Во-первых, не было создано своевременно ударной группировки для взятия Новороссийска, к тому же распылялись силы 47-й армии; во-вторых, несогласованность ударов войск 47-й армии и морского десанта позволила противнику маневрировать своими силами. Правильный замысел десантной операции - начать высадку, после того как войска 47-й армии прорвут вражескую оборону и обойдут Новороссийск с севера, - был нарушен. Командующий Закавказским фронтом, убедившись, что войска не могут прорвать фронт, приказал высадить десант, надеясь, что его действия обеспечат успех наступления главных сил. В то время когда ударная группировка 47-й армии наступала севернее Новороссийска, на остальных участках войска армии активности не проявляли, а когда началась высадка морских десантов, ударная группировка вообще прекратила боевые действия. На выполнении задачи отрицательно сказался и срыв высадки основного десанта в районе Южной Озерейки. Кроме того, нерешительность командования десантной операции лишила возможности своевременно развить успех вспомогательного десанта в районе Станички. Опыт десантной операции в районе Южная Озерейка, Станичка показал, что план операции может быть изменен в зависимости от обстановки, складывающейся в ходе операции, и что нужна четкость и оперативность командования, чтобы смело менять план с учетом этой обстановки. Успех десанта может быть обеспечен лишь в том случае, если он будет поддержан решительными действиями войск, наступающих с фронта, с тем чтобы соединиться с десантом. Опыт десантной операции еще раз доказал важность четкого управления на всех этапах операции и взаимодействия десантных групп с артиллерией, авиацией. Управление десантом и войсками, наступающими с суши, должно быть в руках одного начальника.
Так, успех десанта в районе Станички был обеспечен внезапностью высадки и решительностью десантников, согласованностью между морской пехотой и сухопутными частями, своевременной поддержкой артиллерии, умело организованной обороной плацдарма, высоким морально-политическим состоянием десантников, твердым управлением подразделениями и частями при высадке и на берегу. Таким образом, захватив и удержав плацдарм на Малой земле, наши войска создали благоприятные условия для освобождения Новороссийска.
Глава 5.
На Кубанском плацдарме
(Схемы 15, 16)
Немецко-фашистские войска, разгромленные под Сталинградом и в предгорьях Главного Кавказского хребта, отступали. С каждым днем фронт на Северном Кавказе сужался, вражеская группировка все более прижималась к Таманскому полуострову. Катастрофическое положение своих войск на Северном Кавказе гитлеровское командование пыталось выставить перед миром "в хорошем свете". Когда войска Паулюса под Сталинградом были уже обречены на разгром, Гитлер, надеясь поднять моральный дух солдат, всячески расхваливал былые заслуги этих войск, а самого Паулюса повысил в звании. Так и в войска, прижатые к Азовскому морю, сыпались благодарности и награды. Командующего группой армий "А" генерал-полковника Клейста Гитлер произвел в чин генерал-фельдмаршала. В телеграмме Клейсту говорилось: "В знак благодарности к вашим личным заслугам, точно так же в знак признания заслуг ваших войск во время решающих боев на востоке, с сегодняшнего дня (1 февраля 1943 г. - Авт.) я произвожу вас в чин генерал-фельдмаршала"{220}. Любопытна телеграмма новоиспеченного генерал-фельдмаршала Клейста, которую он отправил войскам в тот же день: "С сегодняшнего дня фюрер произвел меня в чин генерал-фельдмаршала и при этом обратил особое внимание на то, что это производство является признанием заслуг командования и войск в решающих боях на востоке. Таким образом, мое производство в этот чин я отношу за счет заслуг моих неподражаемых войск и командования"{221}.
Все это было попыткой сделать хорошую мину при плохой игре. Боевой дух "неподражаемых войск" неуклонно падал. Уже на следующий день после повышения в звании Клейста немецкое верховное командование отдало приказ об усилении военно-полевых судов и введении в действие смертного приговора без обычного судебного процессуального порядка. Но никакие самые грозные меры и даже расстрелы уже не могли восстановить боевой дух солдат. Командованию 17-й армии вскоре после этого был сделан упрек в том, что ему "до сих пор не удалось привести в порядок свои соединения", а также в том, что "за короткий срок изменилось настроение личного состава армий". Если даже у немцев "изменилось настроение", то румынские и словацкие части, входящие в группу армий "А", были в еще большей степени деморализованы. Уже в январе 1943 г. румынское командование "предлагает перебросить в Крым все румынские дивизии, которые введены в бои в полосе 17-й армии". Надежность румынских дивизий значительно ослабла. В первых числах февраля командование группы армий "А" вынуждено было признать, что "на подразделения румынских частей нельзя ни в коем случае надеяться"{222}. Румынские солдаты группами и в одиночку дезертировали или сдавались в плен Красной Армии. Многие из них самовольно уходили в тыл. Дело дошло до того, что в районе Джанкоя были подготовлены специальные места, а проще, лагеря, куда доставлялись схваченные во время бегства румынские солдаты. Генерал-фельдмаршал Клейст вынужден был обратиться в генеральный штаб румынской королевской армии с жалобой к Антонеску на плохие действия румынских войск на Кубани и просил указать командирам дивизий на "необходимость выполнения ими своего долга". Гитлеровцы использовали все меры, чтобы восстановить боевой дух своих союзников. В середине февраля Гитлер издал приказ, в котором требовал "потерпевших поражение союзников принимать корректно и в дальнейшем обращаться с ними по-товарищески и прилично". Однако заискивание не помогало. Тогда для "наведения порядка" в румынских частях в группу армий "А" прибыл военный министр Румынии генерал Пантази. 6 февраля между ним и начальником штаба группы армий "А" полковником Гарбеа состоялись переговоры, во время которых обсуждались мероприятия по подъему морального и боевого духа румынских частей. В качестве этих мер генерал Пантази сообщил, что маршал Антонеску уполномочил командиров румынских дивизий утверждать смертные приговоры. По заданию Антонеску военный министр выехал в румынские войска "с целью подъема их морального и боевого духа". Пантази хотел на месте установить боеспособность румынских частей и узнать имена командиров, проявляющих "признаки усталости"{223}.
А 23 февраля в журнале боевых действий группы армий "А" записано: "Полностью отказался воевать 1-й батальон 19-й румынской пехотной дивизии. Румынское командование хотело расстрелять каждого третьего..."{224}. Как видим, и генералу Пантази не удалось поднять моральный и боевой дух своих войск. Не меньшее падение боевого духа наблюдалось и в словацких частях. Что ж, для падения морального духа немецко-фашистских войск и их сателлитов имелись все основания. Как ни пытались гитлеровские генералы навести порядок в своих войсках, но, видя безвыходность положения, сами бомбардировали ставку Гитлера донесениями о надвигающейся катастрофе. 27 января начальник штаба 17-й армии доносил в ставку: "Командующий 17-й армией, как и раньше, такого мнения, чтобы со всеми силами двинуться в северном направлении. Иначе нам придется пережить второй Сталинград". И, словно вторя ему, в тот же день командующий 1-й танковой армией телеграфирует Клейсту: "Надо сломать русское превосходство в воздухе, иначе на позиции "Готенкопф" будет катастрофа"{225}.
Но было бы ошибкой считать, что северокавказская группировка немецко-фашистских войск в начале 1943 г. была окончательно деморализована и ослабила сопротивление наступавшим советским войскам. Скорее, наоборот, чем ближе наши войска прижимали противника к Черному и Азовскому морям, тем ожесточеннее становилось его сопротивление. Немецко-фашистское верховное командование надеялось всеми силами удержать кубанский плацдарм. Оно прекратило эвакуацию своих частей в Крым. В середине января были запрещены отпуска для всех войск, воевавших на востоке. Что касается войск, находившихся на Кубани и Таманском полуострове, то Клейст ходатайствовал "о переброске на таманский плацдарм всех отпускников и выздоравливающих всех дивизий, входящих в состав 17-й армии, ввиду того что армия понесла значительные потери (в целом 11300 человек)". А 2 февраля был издан приказ: "Ни один самолет, вылетающий из Крыма и не везущий на своем борту предметов снабжения, не должен совершать посадки в районе полуострова Тамань".
17-я армия получила пополнение живой силой и техникой. Усиленными темпами развернулось строительство оборонительных сооружений на так называемой Голубой линии. С этой целью в группу армий "А" прибыл генерал-инспектор саперных войск и укреплений генерал саперных войск Якоб. Для поддержки своей северокавказской группировки немецко-фа-шистское командование сосредоточило на аэродромах Крыма и Тамани до 1 тыс. самолетов, пытаясь ударами с воздуха остановить продвижение наших войск.
Бои за освобождение Краснодара
В первых числах февраля 1943 г. войска Северо-Кавказского фронта продолжали сражаться с противником на рубеже Брынъковская, Брюховецкая, Кореновская, западнее Усть-Лабинской, юго-восточнее Краснодара и одновременно готовились к операции по освобождению этого города. К этому времени фронт обороны немецко-фашистских войск на Северном Кавказе значительно сократился, что дало возможность противнику уплотнить боевые порядки соединений 17-й армии. Кроме того, немецкие дивизии пополнились за счет запасных частей и частей армейского подчинения. Противник имел в своем тылу хорошие дороги. Наличие достаточного количества автотранспорта позволяло ему снабжать свои войска всем необходимым.
Гораздо хуже обстояло дело со снабжением в наших войсках. В частях Северо-Кавказского фронта не хватало боеприпасов, горючего, продовольствия. Почти все дороги в полосе действий стали совершенно непроезжими. Очень часто боеприпасы и продовольствие приходилось переносить на руках. Для этой цели наше командование вынуждено было выделять целые команды из состава строевых частей. Так, например, в 56-й армии из-за отсутствия хороших дорог и автотранспорта для подноски боеприпасов и продовольствия было занято до 40 процентов личного состава боевых частей. Но никакие трудности не должны были помешать войскам Северо-Кавказского фронта выполнить свою главную задачу- завершить освобождение советского Кавказа от немецко-фашистских захватчиков. В то время Северо-Кавказский фронт имел в своем составе 7 общевойсковых армий, куда входило 30 стрелковых дивизий и 33 стрелковые бригады. Для поддержки боевых действий наземных войск фронт имел 4-ю и 5-ю воздушные армии, насчитывавшие в своем составе 462 самолета разных марок. Командующий Северо-Кавказским фронтом, указывая в своей директиве, изданной несколько позже, на дальнейшие планы боевых действий фронта "по завершению полного окружения кавказской группировки немцев и уничтожения или пленения ее", поставил Черноморскому флоту задачу: с целью обороны Азовского побережья со стороны моря и нарушения здесь морских коммуникаций противника сформировать командование и штаб Азовской военной флотилии с штабом в При-морско-Ахтарской или Ейске. Бронетанковые силы фронта состояли из 5-й гвардейской (командир подполковник П. К. Шуренков), 63-й (командир подполковник М. М. Дергунов) и 92-й (командир подполковник Н. Б. Мартынов) танковых бригад, одного танкового полка и пяти отдельных танковых батальонов, В составе этих частей было 275 танков. Большинство танков находилось в Черноморской группе. Артиллерия фронта состояла из 10 армейских артиллерийских полков, 4 гаубичных артиллерийских полков, 1 гаубичного артиллерийского полка большой мощности, 11 истребительно-противотанковых артиллерийских полков, 5 минометных полков и 10 гвардейских дивизионов реактивной артиллерии.
Противник к этому времени имел в составе своей 17-й армии три армейских, один горнострелковый и один кавалерийский корпуса. Всего против войск Северо-Кавказского фронта действовало десять пехотных, четыре горнострелковые, две легкопехотные, одна танковая, одна моторизованная, одна авиаполевая и две кавалерийские дивизии. Стремясь остановить продвижение наших войск, противник создал вокруг Краснодара сильную систему обороны. Кроме того, он использовал для этой цели оборонительные сооружения, построенные нашими войсками в августе 1942 г. Вся местность на подступах к Краснодару была изрыта противотанковыми рвами и окопами, большие площади, дороги, удобные пути были заминированы.
4 февраля командующий Северо-Кавказским фронтом поставил войскам конкретные задачи: силами 58-й и 9-й армий с рубежа Брыньковская, Брюховецкая нанести главный удар на Славянскую и Варениковскую, а силами 37-й и 46-й армий- на Краснодар. Черноморская группа войск должна была наступать: 18-я армия - вдоль левого берега р. Кубань на Троицкую, 56-я армия - на Георгие-Афипскую, Мингрельскую, 47-я армия - основными силами на Троицкую и частью сил на Крымскую. Этот план командующего фронтом оказался не лучшим, так как требовал больших перегруппировок войск. Дело в том, что Краснодарская операция возникла в ходе наступления наших войск и у командования не было времени на ее подготовку. Это обстоятельство сильно мешало производить крупные перегруппировки. Оно требовало умелого использования сил на прежних направлениях и рубежах, вводя в бой на решающих направлениях вторые эшелоны и резервы. Изменение разграничительных линий между правофланговыми армиями как раз и вызвало нежелательные перегруппировки. 6 февраля Ставка Верховного Главнокомандования указала командующему Северо-Кавказским фронтом: "...всемерно форсировать наступление по окружению и уничтожению краснодарско-новороссийской группировки противника. Необходимо сократить сроки перегруппировки войск, не дожидаясь подхода вторых эшелонов, продолжать наступление и выполнять задачу в сроки, указанные директивой Ставки"{226}.
Однако время было упущено. Но даже и за те пять суток, которые ушли на подготовку операции, командованию фронта не удалось сосредоточить необходимые силы на основных направлениях. Артиллерия резерва Главного Командования все еще была далеко от войск, тылы сильно растянуты, не улучшилось и снабжение войск боеприпасами, горючим и продовольствием. Противник же успел за это время привести в порядок свои части и укрепить оборону. 9 февраля после короткой артиллерийской подготовки войска Северо-Кавказского фронта перешли в наступление. С северо-востока на Славянскую и Троицкую наносили удар 9-я и 58-я армии. Однако продвинуться вперед этим войскам в течение двух дней не удалось. Дело в том, что этим армиям пришлось наступать через Лебяжий лиман, который к этому времени сильно разлился и превратился в серьезную водную преграду. Другой причиной неудачного наступления являлось то, что противник, опасаясь флангового удара, создал на этом участке фронта наибольшую плотность войск. Более успешно развивалось наступление в центре. Войска 37-й армии в первый же день наступления прорвали оборону противника в районе Дядьковской и 10 февраля освободили Старомышастовскую. Тем временем правофланговые соединения 18-й армии в районе Пашковской форсировали р, Кубань. Боясь окружения, противник вынужден был поспешно отводить свои войска из Старокорсунской. Используя успех соседей слева и справа, перешла в наступление 46-я армия и к концу дня 10 февраля завязала бой за Динскую. С юга на Краснодар наступала 56-я армия. На этом направлении советским воинам пришлось действовать в исключительно трудных условиях. Переходя в частые контратаки, враг оказывал ожесточенное сопротивление. Особенно напряженные бои разгорелись в 10 км южнее Краснодара за населенный пункт Шенджий. Противник создал здесь мощный узел сопротивления. Но уже ничто не могло остановить наступательный порыв советских воинов. Части и подразделения 10-го гвардейского стрелкового корпуса охватили Шенджий с флангов и стремительной атакой разгромили немецкий гарнизон.
Освободив Шенджий, наши войска стремительно продвигались вперед. На степных просторах между железнодорожной магистралью и Краснодарским шоссе завязались тяжелые бои. Советские воины метр за метром отвоевывали родную землю, приближаясь к сердцу Кубани Краснодару. В донесении начальник политотдела 46-й армии, действовавшей северо-восточнее Краснодара, полковник Марков сообщал Военному совету Северо-Кавказского фронта о боях на подступах к Краснодару; "За 9-10 февраля части "Фикус", "Астра" и "Лимон"{227} продолжали вести наступательные бои и к 9.00 11 февраля заняли населенные пункты: совхоз "Агроном", Динская и Старокорсунская. Противник оказывал серьезное сопротивление. Партполитаппарат частей проводил беседы, митинги, посвященные успешному наступлению наших войск на фронтах Отечественной войны. В партийных и комсомольских организациях проходили совещания коммунистов и комсомольцев, на которых подводились итоги боев и намечались задачи на предстоящий наступательный бой. С новым пополнением проводились беседы по вопросам воинской присяги...В частях "Астра" вручались ордена бойцам и командирам, отличившимся в боях против немецко-фашистских оккупантов. В беседах и на митингах бойцы и командиры выражают твердую уверенность в силах Красной Армии и непреклонную решимость к быстрейшему и окончательному разгрому врага...Партийно-политическая работа обеспечивает высокое политико-моральное состояние личного состава. Многие бойцы и командиры в борьбе с врагом проявляют образцы мужества и отваги"{228}.
Итак, в ходе январских боев войска Закавказского фронта, используя успех советских войск под Сталинградом, освободили от немецко-фашистских захватчиков большую территорию Северного Кавказа, вышли к Азовскому морю{217} и во взаимодействии с войсками Южного фронта преградили основным силам гитлеровских войск путь отхода через Ростов. За месяц боев советские войска прошли до 600 км, уничтожив при этом 30 690 солдат и офицеров противника. Кроме того, было взято в плен более 3 тыс. вражеских солдат и офицеров, захвачено 482 орудия, 285 минометов, 229 танков и много других трофеев. В феврале 1943 г. швейцарская газета "Трибюн де Женев" писала: "После поражения Роммеля взятие русскими Элисты и Нальчика запечатлело провал грандиозного маневра клещей, имевшего целью одновременного уничтожения советского военного потенциала, окончательного разложения британской империи и очистки средиземноморского бассейна. Но что гораздо опасней для держав "Стального пакта" - это провал их комбинаций, построенных на завоевании месторождений нефти, овладение которой в большой степени уравновесило бы с американским потенциалом и без которой Германия не может осуществить свою программу..."{}an>
Преследование врага сопровождалось большими трудностями. Наши войска часто ощущали острый недостаток в боеприпасах и продовольствии. Распутица и бездорожье создавали дополнительные серьезные трудности в преследовании. Но, несмотря на это, благодаря высокому политико-моральному духу, доблести и героизму солдат и офицеров войска Закавказского фронта в январских боях добились больших успехов, И все же главную задачу, поставленную Ставкой Верховного Главнокомандования, по окружению и уничтожению северокавказской группировки врага войска Закавказского фронта не выполнили. Основными причинами, которые не позволили выполнить эту задачу, были: наличие крупных вражеских войск и ожесточенное их сопротивление при отходе, а также задержка с перегруппировкой наших сил из Северной группы в Черноморскую. Хотя обстановка требовала решительных действий, командование Закавказского фронта, все еще опасаясь за грозненское направление, не спешило перебрасывать войска из Северной в Черноморскую группу. Поэтому 10-й гвардейский и 3-й стрелковые корпуса к началу наступления оказались в пути между Северной и Черноморской группами и участие в первоначальных наступательных боях принять не могли. На действии войск Черноморской группы серьезно отразилось неправильное первоначальное решение наступать на майкопском направлении. В период подготовки к этому наступлению были произведены огромные работы по развитию дорожной сети на майкопском направлении, которое оказалось впоследствии второстепенным. В то же время направление главного удара не было подготовлено в дорожном отношении. Это обстоятельство не позволило своевременно вывести в районы огневых позиций артиллерию. Причиной того, что войска Черноморской группы не смогли закрыть противнику выход на Таманский полуостров, явилось несвоевременное сосредоточение войск к началу наступления и распыление сил 47-й армии. В ходе январского наступления серьезную помощь наземным войскам оказывали 4-я и 5-я воздушные армии. За это время они произвели более 7 тыс. самолето-вылетов. На войска противника было сброшено около 480 т бомб, выпущено свыше 3200 реактивных снарядов, израсходовано до 730 тыс. пушечных снарядов и патронов{219}. Метеорологические условия, так же как и в декабре, продолжали оставаться сложными. В январе всего было только 6 полных летных дней, 13 ограниченно-летных, а остальные нелетные. Однако части 5-й воздушной армии в январе произвели почти в два раза больше самолето-вылетов, чем в декабре, при этом 1336 - для ударов по войскам противника, 240 - по железнодорожным объектам и аэродромам, 629 - на воздушную разведку, 2046 - на доставку грузов и эвакуацию раненых, остальные на прикрытие войск и объектов тыла от ударов авиации противника. Условия горного рельефа местности исключали возможность строительства новых аэродромов в северной и центральной части Черноморского побережья Кавказа. В то же время именно на этих направлениях на левом крыле Черноморской группы войск, а не на правом, более обеспеченном аэродромами, развертывались главные события. Обстановка вынуждала располагать части 5-й воздушной армии далеко в не полном соответствии с замыслом. Частично по этой причине авиационная поддержка войск 46,18 и правого фланга 56-й армий была более результативной, чем левого фланга 56-й и 47-й армий. Из-за сложных метеорологических условий и наличия гор сосредоточенные удары почти не применялись, боевые действия велись мелкими группами самолетов в составе двух-шести И-16 или И-153, которые в этих условиях легко маневрировали в ущельях гор. Бомбардировщики оказывали помощь войскам, действуя преимущественно ночью в одиночку на высотах 1200-2500 м. Наряду с поддержкой и прикрытием сухопутных войск части 5-й воздушной армии наносили удары по железнодорожным узлам и станциям Сальск, Кропоткин, Армавир, Белореченская, Краснодар и Крымская с целью нарушения планомерности отвода и перегруппировок войск противника.
В ходе преследования противника войсками Северной группы не всегда обеспечивались условия для окружения и уничтожения отходившей 1-й танковой армии, что приводило к затяжным боям и выталкиванию противника. Отрицательно влияла на ход преследования также частая потеря связи между штабами и войсками. Разрабатываемые планы наступательных действий группы не всегда соответствовали обстановке. Также без учета обстановки порой ставились задачи войскам. 4-му гвардейскому кавалерийскому корпусу, например, командующий группой приказал в течение трех суток пройти с боями свыше 160 км. При этом не учитывалось то, что боевой состав корпуса был малочисленный, конский состав истощен. Нереальная задача ставилась и 58-й армии, которая должна была совершить за двое суток 100-километровый переход с боями и овладеть Минеральными Водами. Часто распылялись действия танковых сил. Созданные танковые группы хотя и сыграли положительную роль, но не смогли полностью выполнить свои задачи из-за отсутствия укомплектованности тыловых частей, средств связи и ремонтных средств. Часто в самые напряженные моменты преследования танковые части оказывались без горючего. Оперативно-тактические выводы из январского наступления войск Закавказского и Северо-Кавказского фронтов говорят о том, что наступательные операции в горах требуют для подготовки гораздо больше времени, чем на равнинной местности. Наступление в звене полк - дивизия велось главным образом за высоты и перевалы. Наибольших успехов наши войска достигали при глубоком вклинении между опорными пунктами врага. В этих условиях особое внимание обращалось на обеспечение флангов и стыков. Из-за трудных условий местности темп наступления в горах иногда не превышал 2-4 км в сутки. Поддержка наступавших войск артиллерией и минометами в горах достигалась массированием огня и эшелонированным построением боевых порядков артиллерии. Большое применение в горах получили минометы.
Говоря об итогах Новороссийской десантной операции, следует отметить, что в результате этой операции десантные части захватили очень важный плацдарм, создали реальную угрозу правому крылу обороны противника и отвлекли на себя большие силы врага с других участков фронта. Однако основная задача - разгром новороссийской группировки и изгнание врага из Новороссийска - не была выполнена. Это произошло по ряду причин. Во-первых, не было создано своевременно ударной группировки для взятия Новороссийска, к тому же распылялись силы 47-й армии; во-вторых, несогласованность ударов войск 47-й армии и морского десанта позволила противнику маневрировать своими силами. Правильный замысел десантной операции - начать высадку, после того как войска 47-й армии прорвут вражескую оборону и обойдут Новороссийск с севера, - был нарушен. Командующий Закавказским фронтом, убедившись, что войска не могут прорвать фронт, приказал высадить десант, надеясь, что его действия обеспечат успех наступления главных сил. В то время когда ударная группировка 47-й армии наступала севернее Новороссийска, на остальных участках войска армии активности не проявляли, а когда началась высадка морских десантов, ударная группировка вообще прекратила боевые действия. На выполнении задачи отрицательно сказался и срыв высадки основного десанта в районе Южной Озерейки. Кроме того, нерешительность командования десантной операции лишила возможности своевременно развить успех вспомогательного десанта в районе Станички. Опыт десантной операции в районе Южная Озерейка, Станичка показал, что план операции может быть изменен в зависимости от обстановки, складывающейся в ходе операции, и что нужна четкость и оперативность командования, чтобы смело менять план с учетом этой обстановки. Успех десанта может быть обеспечен лишь в том случае, если он будет поддержан решительными действиями войск, наступающих с фронта, с тем чтобы соединиться с десантом. Опыт десантной операции еще раз доказал важность четкого управления на всех этапах операции и взаимодействия десантных групп с артиллерией, авиацией. Управление десантом и войсками, наступающими с суши, должно быть в руках одного начальника.
Так, успех десанта в районе Станички был обеспечен внезапностью высадки и решительностью десантников, согласованностью между морской пехотой и сухопутными частями, своевременной поддержкой артиллерии, умело организованной обороной плацдарма, высоким морально-политическим состоянием десантников, твердым управлением подразделениями и частями при высадке и на берегу. Таким образом, захватив и удержав плацдарм на Малой земле, наши войска создали благоприятные условия для освобождения Новороссийска.
Глава 5.
На Кубанском плацдарме
(Схемы 15, 16)
Немецко-фашистские войска, разгромленные под Сталинградом и в предгорьях Главного Кавказского хребта, отступали. С каждым днем фронт на Северном Кавказе сужался, вражеская группировка все более прижималась к Таманскому полуострову. Катастрофическое положение своих войск на Северном Кавказе гитлеровское командование пыталось выставить перед миром "в хорошем свете". Когда войска Паулюса под Сталинградом были уже обречены на разгром, Гитлер, надеясь поднять моральный дух солдат, всячески расхваливал былые заслуги этих войск, а самого Паулюса повысил в звании. Так и в войска, прижатые к Азовскому морю, сыпались благодарности и награды. Командующего группой армий "А" генерал-полковника Клейста Гитлер произвел в чин генерал-фельдмаршала. В телеграмме Клейсту говорилось: "В знак благодарности к вашим личным заслугам, точно так же в знак признания заслуг ваших войск во время решающих боев на востоке, с сегодняшнего дня (1 февраля 1943 г. - Авт.) я произвожу вас в чин генерал-фельдмаршала"{220}. Любопытна телеграмма новоиспеченного генерал-фельдмаршала Клейста, которую он отправил войскам в тот же день: "С сегодняшнего дня фюрер произвел меня в чин генерал-фельдмаршала и при этом обратил особое внимание на то, что это производство является признанием заслуг командования и войск в решающих боях на востоке. Таким образом, мое производство в этот чин я отношу за счет заслуг моих неподражаемых войск и командования"{221}.
Все это было попыткой сделать хорошую мину при плохой игре. Боевой дух "неподражаемых войск" неуклонно падал. Уже на следующий день после повышения в звании Клейста немецкое верховное командование отдало приказ об усилении военно-полевых судов и введении в действие смертного приговора без обычного судебного процессуального порядка. Но никакие самые грозные меры и даже расстрелы уже не могли восстановить боевой дух солдат. Командованию 17-й армии вскоре после этого был сделан упрек в том, что ему "до сих пор не удалось привести в порядок свои соединения", а также в том, что "за короткий срок изменилось настроение личного состава армий". Если даже у немцев "изменилось настроение", то румынские и словацкие части, входящие в группу армий "А", были в еще большей степени деморализованы. Уже в январе 1943 г. румынское командование "предлагает перебросить в Крым все румынские дивизии, которые введены в бои в полосе 17-й армии". Надежность румынских дивизий значительно ослабла. В первых числах февраля командование группы армий "А" вынуждено было признать, что "на подразделения румынских частей нельзя ни в коем случае надеяться"{222}. Румынские солдаты группами и в одиночку дезертировали или сдавались в плен Красной Армии. Многие из них самовольно уходили в тыл. Дело дошло до того, что в районе Джанкоя были подготовлены специальные места, а проще, лагеря, куда доставлялись схваченные во время бегства румынские солдаты. Генерал-фельдмаршал Клейст вынужден был обратиться в генеральный штаб румынской королевской армии с жалобой к Антонеску на плохие действия румынских войск на Кубани и просил указать командирам дивизий на "необходимость выполнения ими своего долга". Гитлеровцы использовали все меры, чтобы восстановить боевой дух своих союзников. В середине февраля Гитлер издал приказ, в котором требовал "потерпевших поражение союзников принимать корректно и в дальнейшем обращаться с ними по-товарищески и прилично". Однако заискивание не помогало. Тогда для "наведения порядка" в румынских частях в группу армий "А" прибыл военный министр Румынии генерал Пантази. 6 февраля между ним и начальником штаба группы армий "А" полковником Гарбеа состоялись переговоры, во время которых обсуждались мероприятия по подъему морального и боевого духа румынских частей. В качестве этих мер генерал Пантази сообщил, что маршал Антонеску уполномочил командиров румынских дивизий утверждать смертные приговоры. По заданию Антонеску военный министр выехал в румынские войска "с целью подъема их морального и боевого духа". Пантази хотел на месте установить боеспособность румынских частей и узнать имена командиров, проявляющих "признаки усталости"{223}.
А 23 февраля в журнале боевых действий группы армий "А" записано: "Полностью отказался воевать 1-й батальон 19-й румынской пехотной дивизии. Румынское командование хотело расстрелять каждого третьего..."{224}. Как видим, и генералу Пантази не удалось поднять моральный и боевой дух своих войск. Не меньшее падение боевого духа наблюдалось и в словацких частях. Что ж, для падения морального духа немецко-фашистских войск и их сателлитов имелись все основания. Как ни пытались гитлеровские генералы навести порядок в своих войсках, но, видя безвыходность положения, сами бомбардировали ставку Гитлера донесениями о надвигающейся катастрофе. 27 января начальник штаба 17-й армии доносил в ставку: "Командующий 17-й армией, как и раньше, такого мнения, чтобы со всеми силами двинуться в северном направлении. Иначе нам придется пережить второй Сталинград". И, словно вторя ему, в тот же день командующий 1-й танковой армией телеграфирует Клейсту: "Надо сломать русское превосходство в воздухе, иначе на позиции "Готенкопф" будет катастрофа"{225}.
Но было бы ошибкой считать, что северокавказская группировка немецко-фашистских войск в начале 1943 г. была окончательно деморализована и ослабила сопротивление наступавшим советским войскам. Скорее, наоборот, чем ближе наши войска прижимали противника к Черному и Азовскому морям, тем ожесточеннее становилось его сопротивление. Немецко-фашистское верховное командование надеялось всеми силами удержать кубанский плацдарм. Оно прекратило эвакуацию своих частей в Крым. В середине января были запрещены отпуска для всех войск, воевавших на востоке. Что касается войск, находившихся на Кубани и Таманском полуострове, то Клейст ходатайствовал "о переброске на таманский плацдарм всех отпускников и выздоравливающих всех дивизий, входящих в состав 17-й армии, ввиду того что армия понесла значительные потери (в целом 11300 человек)". А 2 февраля был издан приказ: "Ни один самолет, вылетающий из Крыма и не везущий на своем борту предметов снабжения, не должен совершать посадки в районе полуострова Тамань".
17-я армия получила пополнение живой силой и техникой. Усиленными темпами развернулось строительство оборонительных сооружений на так называемой Голубой линии. С этой целью в группу армий "А" прибыл генерал-инспектор саперных войск и укреплений генерал саперных войск Якоб. Для поддержки своей северокавказской группировки немецко-фа-шистское командование сосредоточило на аэродромах Крыма и Тамани до 1 тыс. самолетов, пытаясь ударами с воздуха остановить продвижение наших войск.
Бои за освобождение Краснодара
В первых числах февраля 1943 г. войска Северо-Кавказского фронта продолжали сражаться с противником на рубеже Брынъковская, Брюховецкая, Кореновская, западнее Усть-Лабинской, юго-восточнее Краснодара и одновременно готовились к операции по освобождению этого города. К этому времени фронт обороны немецко-фашистских войск на Северном Кавказе значительно сократился, что дало возможность противнику уплотнить боевые порядки соединений 17-й армии. Кроме того, немецкие дивизии пополнились за счет запасных частей и частей армейского подчинения. Противник имел в своем тылу хорошие дороги. Наличие достаточного количества автотранспорта позволяло ему снабжать свои войска всем необходимым.
Гораздо хуже обстояло дело со снабжением в наших войсках. В частях Северо-Кавказского фронта не хватало боеприпасов, горючего, продовольствия. Почти все дороги в полосе действий стали совершенно непроезжими. Очень часто боеприпасы и продовольствие приходилось переносить на руках. Для этой цели наше командование вынуждено было выделять целые команды из состава строевых частей. Так, например, в 56-й армии из-за отсутствия хороших дорог и автотранспорта для подноски боеприпасов и продовольствия было занято до 40 процентов личного состава боевых частей. Но никакие трудности не должны были помешать войскам Северо-Кавказского фронта выполнить свою главную задачу- завершить освобождение советского Кавказа от немецко-фашистских захватчиков. В то время Северо-Кавказский фронт имел в своем составе 7 общевойсковых армий, куда входило 30 стрелковых дивизий и 33 стрелковые бригады. Для поддержки боевых действий наземных войск фронт имел 4-ю и 5-ю воздушные армии, насчитывавшие в своем составе 462 самолета разных марок. Командующий Северо-Кавказским фронтом, указывая в своей директиве, изданной несколько позже, на дальнейшие планы боевых действий фронта "по завершению полного окружения кавказской группировки немцев и уничтожения или пленения ее", поставил Черноморскому флоту задачу: с целью обороны Азовского побережья со стороны моря и нарушения здесь морских коммуникаций противника сформировать командование и штаб Азовской военной флотилии с штабом в При-морско-Ахтарской или Ейске. Бронетанковые силы фронта состояли из 5-й гвардейской (командир подполковник П. К. Шуренков), 63-й (командир подполковник М. М. Дергунов) и 92-й (командир подполковник Н. Б. Мартынов) танковых бригад, одного танкового полка и пяти отдельных танковых батальонов, В составе этих частей было 275 танков. Большинство танков находилось в Черноморской группе. Артиллерия фронта состояла из 10 армейских артиллерийских полков, 4 гаубичных артиллерийских полков, 1 гаубичного артиллерийского полка большой мощности, 11 истребительно-противотанковых артиллерийских полков, 5 минометных полков и 10 гвардейских дивизионов реактивной артиллерии.
Противник к этому времени имел в составе своей 17-й армии три армейских, один горнострелковый и один кавалерийский корпуса. Всего против войск Северо-Кавказского фронта действовало десять пехотных, четыре горнострелковые, две легкопехотные, одна танковая, одна моторизованная, одна авиаполевая и две кавалерийские дивизии. Стремясь остановить продвижение наших войск, противник создал вокруг Краснодара сильную систему обороны. Кроме того, он использовал для этой цели оборонительные сооружения, построенные нашими войсками в августе 1942 г. Вся местность на подступах к Краснодару была изрыта противотанковыми рвами и окопами, большие площади, дороги, удобные пути были заминированы.
4 февраля командующий Северо-Кавказским фронтом поставил войскам конкретные задачи: силами 58-й и 9-й армий с рубежа Брыньковская, Брюховецкая нанести главный удар на Славянскую и Варениковскую, а силами 37-й и 46-й армий- на Краснодар. Черноморская группа войск должна была наступать: 18-я армия - вдоль левого берега р. Кубань на Троицкую, 56-я армия - на Георгие-Афипскую, Мингрельскую, 47-я армия - основными силами на Троицкую и частью сил на Крымскую. Этот план командующего фронтом оказался не лучшим, так как требовал больших перегруппировок войск. Дело в том, что Краснодарская операция возникла в ходе наступления наших войск и у командования не было времени на ее подготовку. Это обстоятельство сильно мешало производить крупные перегруппировки. Оно требовало умелого использования сил на прежних направлениях и рубежах, вводя в бой на решающих направлениях вторые эшелоны и резервы. Изменение разграничительных линий между правофланговыми армиями как раз и вызвало нежелательные перегруппировки. 6 февраля Ставка Верховного Главнокомандования указала командующему Северо-Кавказским фронтом: "...всемерно форсировать наступление по окружению и уничтожению краснодарско-новороссийской группировки противника. Необходимо сократить сроки перегруппировки войск, не дожидаясь подхода вторых эшелонов, продолжать наступление и выполнять задачу в сроки, указанные директивой Ставки"{226}.
Однако время было упущено. Но даже и за те пять суток, которые ушли на подготовку операции, командованию фронта не удалось сосредоточить необходимые силы на основных направлениях. Артиллерия резерва Главного Командования все еще была далеко от войск, тылы сильно растянуты, не улучшилось и снабжение войск боеприпасами, горючим и продовольствием. Противник же успел за это время привести в порядок свои части и укрепить оборону. 9 февраля после короткой артиллерийской подготовки войска Северо-Кавказского фронта перешли в наступление. С северо-востока на Славянскую и Троицкую наносили удар 9-я и 58-я армии. Однако продвинуться вперед этим войскам в течение двух дней не удалось. Дело в том, что этим армиям пришлось наступать через Лебяжий лиман, который к этому времени сильно разлился и превратился в серьезную водную преграду. Другой причиной неудачного наступления являлось то, что противник, опасаясь флангового удара, создал на этом участке фронта наибольшую плотность войск. Более успешно развивалось наступление в центре. Войска 37-й армии в первый же день наступления прорвали оборону противника в районе Дядьковской и 10 февраля освободили Старомышастовскую. Тем временем правофланговые соединения 18-й армии в районе Пашковской форсировали р, Кубань. Боясь окружения, противник вынужден был поспешно отводить свои войска из Старокорсунской. Используя успех соседей слева и справа, перешла в наступление 46-я армия и к концу дня 10 февраля завязала бой за Динскую. С юга на Краснодар наступала 56-я армия. На этом направлении советским воинам пришлось действовать в исключительно трудных условиях. Переходя в частые контратаки, враг оказывал ожесточенное сопротивление. Особенно напряженные бои разгорелись в 10 км южнее Краснодара за населенный пункт Шенджий. Противник создал здесь мощный узел сопротивления. Но уже ничто не могло остановить наступательный порыв советских воинов. Части и подразделения 10-го гвардейского стрелкового корпуса охватили Шенджий с флангов и стремительной атакой разгромили немецкий гарнизон.
Освободив Шенджий, наши войска стремительно продвигались вперед. На степных просторах между железнодорожной магистралью и Краснодарским шоссе завязались тяжелые бои. Советские воины метр за метром отвоевывали родную землю, приближаясь к сердцу Кубани Краснодару. В донесении начальник политотдела 46-й армии, действовавшей северо-восточнее Краснодара, полковник Марков сообщал Военному совету Северо-Кавказского фронта о боях на подступах к Краснодару; "За 9-10 февраля части "Фикус", "Астра" и "Лимон"{227} продолжали вести наступательные бои и к 9.00 11 февраля заняли населенные пункты: совхоз "Агроном", Динская и Старокорсунская. Противник оказывал серьезное сопротивление. Партполитаппарат частей проводил беседы, митинги, посвященные успешному наступлению наших войск на фронтах Отечественной войны. В партийных и комсомольских организациях проходили совещания коммунистов и комсомольцев, на которых подводились итоги боев и намечались задачи на предстоящий наступательный бой. С новым пополнением проводились беседы по вопросам воинской присяги...В частях "Астра" вручались ордена бойцам и командирам, отличившимся в боях против немецко-фашистских оккупантов. В беседах и на митингах бойцы и командиры выражают твердую уверенность в силах Красной Армии и непреклонную решимость к быстрейшему и окончательному разгрому врага...Партийно-политическая работа обеспечивает высокое политико-моральное состояние личного состава. Многие бойцы и командиры в борьбе с врагом проявляют образцы мужества и отваги"{228}.