Страница:
Она открыла ключом дверь, выполненную в классическом готическом стиле, и вошла в удивительно красивую и просторную комнату, имеющую несколько уровней. По толстому слою пыли, по выцветшим обоям и занавесям Полли поняла, что здесь действительно очень давно никто не живет. Она прошла по тихим комнатам первого этажа, забрела на кухню с покрытой пылью утварью, затем поднялась по чугунной лестнице на второй этаж.
Здесь была огромная спальня, ванная комната и еще одна спальня, поменьше. Полли открыла следующую дверь и замерла на пороге. Это была детская. На полочках стояли заржавевшие машинки, на стенах висели пожелтевшие, свернувшиеся фотографии. Как будто маленький мальчик, живший здесь, вышел на минутку, но так больше никогда сюда и не вернулся. Полли стало очень страшно, захотелось захлопнуть дверь и поскорее оказаться на улице.
Но она пересилила себя, вошла в комнату и стала рассматривать фотографии. На одной она узнала отца Рауля. На ранчо висели два портрета — мужчины и женщины, Эдуарде и Иоланды Зафортеза, и Полли предположила, что это родители ее мужа. Сходство Рауля с мужчиной на портрете было очевидным, с величественной же голубоглазой блондинкой — ни малейшего.
Рядом с фотографией отца Рауля висела фотография молодой смеющейся брюнетки с удивительными искрящимися глазами… Полли уже видела эти незабываемые глаза… У Рауля?!
Звук быстрых шагов на металлической лестнице вы-
вел Полли из оцепенения. Легок на помине! Рауль запыхался, видимо очень торопился. Он был по-прежнему одет в костюм для верховой езды.
— Что ты здесь рыщешь? — резко спросил он. В блестящих тигриных глазах полыхала ярость, губы сжались в тонкую полоску.
Полли удивила столь бурная реакция.
— Я не «рыщу»… Мне просто любопытно. Кто жил здесь? Я даже не представляла, что здесь так красиво.
Рауль продолжал гневно смотреть на нее, затем резко передернул широкими плечами и нехотя ответил:
— Я думал, ты знаешь. Все знают… Средства массовой информации долго смаковали историю моей семьи. До девяти лет в этом доме жил я со своей матерью.
— Твои родители разошлись? — недоуменно спросила Полли.
Рауль издал хриплый смешок.
— Полли, моя мать была любовницей моего отца, а не женой.
— Но т-та б-блондинка на картине… — от неожиданности Полли начала заикаться.
— Это жена моего отца — Иоланда. Да, наш семейный уклад был несколько… гм-м… нетрадиционным.
Рауль коротко рассказал всю историю. Его мать, Пи-лар, была дочерью одного из крестьян, работавших на соседнем ранчо. Пилар была уже беременна Раулем, когда Эдуарде Зафортеза женился на прекрасной Иолан-де — наследнице нефтяного магната.
— Когда Иоланда узнала о моей матери, она захлопнула перед отцом дверь своей спальни. Отец воспользовался этой ситуацией и назло ей перевез нас с матерью сюда. После смерти моей матери отец отдал Иоланде половину своего состояния за право усыновить меня официально.
— Сколько тебе было, когда умерла твоя мать? — тихо спросила Полли.
— Девять. Раньше в поместье был бассейн. Она утонула в нем, напившись до бессознательного состояния. Она была алкоголичкой. — Голос Рауля звучал ровно и бесстрастно. — Так называемая «любовь» моего отца погубила ее… По сути, она разрушила жизни всех нас.
— У Иоланды были собственные дети?
— Несколько выкидышей… Да-да, результаты ночей, когда она все-таки пускала отца в свою постель. — Лицо Рауля исказила гримаса. — Я думаю, моему отцу нравилась такая ситуация. Две женщины, сражающиеся за него всю жизнь. Как только вражда принимала форму открытых стычек, отец исчезал. Отец и Иоланда погибли в авиакатастрофе десять лет назад.
К горлу Полли подкатила тошнота. Она вдруг словно увидела маленького мальчика, бывшего свидетелем этих сцен, лишенного нормального детства, материнской и отцовской любви.
Полли представляла, как обманутая, не способная родить Иоланда ненавидела Пилар и ее сына. Каково же было Раулю жить с ней под одной крышей с девяти лет после смерти матери? С озлобленной до предела женщиной, заставившей мужа заплатить за право усыновить собственного, пусть и незаконнорожденного сына? Теперь понятно, почему Рауль утратил веру в любовь и брак.
— Ты должен привести этот дом в порядок, — решительно произнесла Полли.
— Я не был здесь с девяти лет. Это отец настоял на том, чтобы сохранить все, как было при маме. Он любил приходить сюда, когда на него нападал приступ сентиментальной меланхолии, — с нескрываемым презрением сказал Рауль.
Его рассказ потряс Полли до глубины души, но она изо всех сил старалась скрыть это. Она ругала себя за то, что воскресила эти тяжелые воспоминания.
Полли стала спускаться по лестнице, стремясь на свежий воздух, к солнечному свету и голубому небу.
— Я попрошу убрать здесь все и привести дом в порядок, можно?
Рауль равнодушно пожал плечами. Затем он окинул Полли внимательным взглядом и усмехнулся.
— Я вижу, прибыла твоя новая одежда. Я выбрал ее, когда был в Каракасе. Я решил подобрать что-то приличное на мой взгляд, пока ты сама не поедешь и не выберешь, что тебе по душе. — В его устах это прозвучало так, словно раньше она ходила в лохмотьях.
Через полчаса на маленькой открытой машине, похожей на картинг, на котором игроки в гольф перемещаются по полю, они ехали к месту обещанного пикника. Свернув с асфальтовых дорожек, пересекавших обширную территорию ранчо, они поехали по покрытой травой равнине, оставив позади все признаки цивилизации. Желтые тополя, эвкалипты и пальмы росли на пригорках, куда не доходила вода при наводнениях. С пронзительным криком с деревьев взлетали стаи экзотических ярких птиц, вспугнутых их появлением.
Небо над иссушенной солнцем саванной было ярко-бирюзовым, без единого облачка. Этот непривычный ландшафт показался Полли невероятно красивым и завораживающим.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Увидишь, — загадочно ответил Рауль.
Наконец он остановил машину и спрыгнул на землю. Рауль взял с заднего сиденья корзину и повел жену между деревьями по едва заметной тропинке. И вдруг… От восторга у Полли перехватило дыхание. Они стояли на краю покатого обрыва, а внизу бурлил и пенился водопад. Бирюзовая, как небо, вода стекала в лагуну, заросшую по краям тростником.
— Когда-то давно это был приток Ориноко, но теперь он обмельчал и зарос. — Рауль поставил корзину на траву в тени огромной кокосовой пальмы.
Полли в восторге озиралась по сторонам.
— Как здесь чудесно!
— В детстве мама часто приводила меня сюда. Это место много значило для нее, — задумчиво произнес Рауль. — Подозреваю, что именно здесь я был зачат.
— У тебя остался кто-нибудь из родственников? — спросила Полли, усаживаясь на траву.
Красивое лицо Рауля помрачнело, в темных глазах промелькнула боль.
— Мой дед, Фиделио. Очень гордый и высокомерный старик. Он так и не признал мою мать. И от нашего родства он отказывается по сей день. Но на прошлой неделе я рассказал ему о Луисе, все-таки он его правнук.
— Извини, что я была такой колючей и недоверчивой, — неожиданно для самой себя выпалила Полли.
Рауль улыбнулся и сел рядом с ней.
— Я тоже во многом не прав. Просто ты и я… Мы теперь вроде как семья, и это так ново для меня.
Его подкупающая улыбка раскаяния тронула девушку до глубины души. Полли встала на колени напротив Рауля, положила ладони ему на грудь и толкнула.
Упав на спину, он удивленно посмотрел на нее снизу вверх.
— Я намеревался вести себя, как джентльмен, подождать, пока ты поешь. Но поскольку наши желания совпадают…
Рауль видел, что Полли сама испугалась своей смелости и теперь в замешательстве не знала, что делать дальше. Он решительно притянул ее к себе, и Полли оказалась лежащей на нем. Его руки легко пробежались по ее хрупкой спине и замерли на ягодицах. Рауль слегка развел в стороны свои ноги, и она животом почувствовала восхитительное в своей откровенности подтверждение его возбуждения. Крепко прижатая к горячему телу, она ощущала каждый его изгиб, каждый мускул. Полли почувствовала, как Рауль расстегивает молнию на ее платье и спускает его с плеч. Когда он с благоговением положил руки на бледные холмики с розовыми пиками, Полли приглушенно застонала. Затем он, придерживая ее за спину, перевернулся, и она оказалась под ним.
Привстав, Рауль начал нарочито медленно раздеваться. Полли стащила платье, затем села и, избегая его взгляда, поспешно избавилась от остатков одежды. Но украдкой продолжала наблюдать за Раулем, не в силах оторвать взгляд от его великолепного бронзового тела.
Просто смотреть на него, видеть потрясающее свидетельство его желания — уже одного этого было достаточно, чтобы у Полли перехватило дыхание. Когда же Рауль лег сверху и их обнаженные тела соприкоснулись, Полли уже горела как в огне. Напрягшиеся розовые соски молили о ласке, жар, пульсирующий между бедрами, стал нестерпимым.
Топазовые и голубые глаза встретились, сказав друг другу все без слов. Рауль приник к губам Полли со страстью, не уступающей ее собственной.
— Я безумно хочу тебя… — хрипло простонал он. —Еще один вечер чинного сидения напротив тебя в столовой, и я бы овладел тобою прямо на обеденном столе.
— Ни за что бы не подумала! Ты был так сдержан и холоден.
— Ты еще только входила в комнату, а я уже был возбужден, как мальчишка, — с грубоватым смешком пожаловался Рауль. — Теперь я знаю, что испытывает сексуальный маньяк. В эти дни я ни о чем больше думать не мог! Я был готов овладеть тобой на конюшне, выгнав всех работников…
Увидев, в какой шок повергли Полли его грубоватые откровения, Рауль хохотнул и снова прижался к ее губам.
— Я больше не могу сдерживаться, я овладею тобой прямо сейчас…
Полли тронула просительная интонация в его словах. Даже в самых своих смелых фантазиях она не могла представить, что Рауль может желать ее с такой силой. Натолкнувшись на горящий взгляд тигриных глаз, Полли медленно кивнула.
— Все хорошо, — пробормотала она, подчиняясь силе его страсти и своему собственному желанию. — Я тоже безумно хочу тебя.
Когда Рауль властно развел в стороны ее ноги, жар в ее лоне стал нестерпимым. Он вошел в нее одним уверенным толчком и в считанные секунды вознес на вершины блаженства, двигаясь в ней то быстро и резко, то мучительно медленно и ритмично. Ее вскрик и его стон раздались почти одновременно. Возвращаясь с небес на землю, Полли старалась запомнить каждый миг этого фантастического полета… И провалилась в сон.
Проснулась она от чувства дискомфорта. Она скосила глаза на Рауля — он лежал рядом полностью одетый, в расслабленной позе, непривычно умиротворенный и спокойный. Решив, что он спит, Полли села, не сводя с него глаз. Его густые ресницы напоминали черный шелковый веер, чувственные губы полураскрыты, на скулах и подбородке пробилась темная щетина. Она не смогла побороть желания и нежно обвела пальцем контур его скул, бровей, губ.
Внезапно Рауль открыл отнюдь не сонные глаза, и Полли замерла, как воришка, застигнутый на месте преступления. Сильные пальцы сомкнулись на ее запястье, а горячие губы запечатлели поцелуй в самом центре маленькой ладошки.
— Мне хорошо с тобой, — с нежностью произнес он. От этих слов у Полли закружилось голова.
Вдруг Рауль сел и, глядя на нее сверху вниз, озабоченно спросил:
— Как ты смотришь на возможность через девять месяцев заиметь еще одного ребенка?
— И-извини?..
— Я не принял никаких мер предосторожности. — Рауль выразительно развел руками, при этом вид у него был не слишком покаянный. — Я просто не подумал… Я так хотел тебя…
Полли натянула на себя платье, которым он, видимо, накрыл ее, пока она спала. Как же быстро вот уже во второй раз рассеиваются чары! С внезапной злостью она поняла, что жена для него — просто удобная машина для непрерывного воспроизводства наследников. Он даже не подумал, каково ей будет оказаться снова беременной спустя такое короткое время, да еще после кесарева сечения. Полли в ужасе представила, как ее только-только обретшее былую стройность и сексуальную привлекательность тело вновь расплывается и тяжелеет.
— Извини, — натянуто пробормотал Рауль, когда молчание слишком затянулось.
— Все нормально. Во всяком случае, для тебя… Ведь не ты же станешь раздуваться как шар, превращаясь в толстую, неуклюжую…
Рауль накрыл ее руку своей.
— Ты вовсе не была толстой и неуклюжей. Ты была… великолепной, сексуальной…
— Рауль, ты как маленький. Не надо меня утешать. Я и в лучшие времена не была ни великолепной, ни сексуальной!
— А мне ты показалась очень соблазнительной тогда, в клинике.
Полли оторопела.
— Правда?
—Правда. Ты была невероятно сексуальной… как сочный персик.
— Честно говоря, я еще не восстановилась после родов, поэтому не знаю, какова степень риска. — Полли покраснела, ей было очень неловко обсуждать с ним столь интимный вопрос.
Рауль бросил взгляд на часы и вскочил.
— Я забыл, что у нас к обеду будут гости!
Когда Полли поднялась, он помог ей застегнуть молнию на платье. Ее тело все еще было наполнено томной негой. Все-таки ее муж — потрясающий любовник! И она влюблена в него до безумия.
— А кто будет? — спросила она, балансируя на одной ноге. Второй она пыталась попасть в туфлю.
— Мелина Д'Агноло и…
Полли пошатнулась, и в то же мгновение крепкая рука поддержала ее.
— Осторожнее, дорогая! — воскликнул Рауль.
— Ты сказал…
— Мелина, наша ближайшая соседка, — пояснил Рауль. — Она выросла на соседнем ранчо, теперь живет на ренту. С ней приедут Драйдоны, наши общие друзья. Патрик тоже будет обедать с нами. Он собирается работать у Роба Драйдона.
— Я буду рада познакомиться с ними, — сказала Полли, бросив украдкой взгляд на Рауля. На его лице — ни тени неловкости или вины.
Он подхватил с земли корзину и даже пошутил по поводу того, что они так и не притронулись к еде. Когда Полли усаживалась в машину, он заботливо помог ей.
— Я скотина, я знаю, — пробормотал Рауль, глядя Полли в глаза, обведенные синими тенями. — Но это было фантастично, правда?
Итак, Мелина — соседка. Равнины выглядели пустынными, но за каждым деревом, каждым кустом Полли теперь виделся зловещий призрак соперницы. Воздух вокруг тоже был отравлен Мелиной. Неужели Рауль ожидает, что она будет привечать его бывшую любовницу? Но ведь он не подозревает, что она знает об их отношениях. «Бывших», — решительно напомнила себе Полли.
Рауль был взрослым и искушенным, а она — слишком молодой и наивной. Его любовная связь с Мелиной закончилась, но он не собирался полностью вычеркивать ее из своей жизни. Полли пообещала себе, что отныне тоже будет по-взрослому относиться к таким вещам.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Здесь была огромная спальня, ванная комната и еще одна спальня, поменьше. Полли открыла следующую дверь и замерла на пороге. Это была детская. На полочках стояли заржавевшие машинки, на стенах висели пожелтевшие, свернувшиеся фотографии. Как будто маленький мальчик, живший здесь, вышел на минутку, но так больше никогда сюда и не вернулся. Полли стало очень страшно, захотелось захлопнуть дверь и поскорее оказаться на улице.
Но она пересилила себя, вошла в комнату и стала рассматривать фотографии. На одной она узнала отца Рауля. На ранчо висели два портрета — мужчины и женщины, Эдуарде и Иоланды Зафортеза, и Полли предположила, что это родители ее мужа. Сходство Рауля с мужчиной на портрете было очевидным, с величественной же голубоглазой блондинкой — ни малейшего.
Рядом с фотографией отца Рауля висела фотография молодой смеющейся брюнетки с удивительными искрящимися глазами… Полли уже видела эти незабываемые глаза… У Рауля?!
Звук быстрых шагов на металлической лестнице вы-
вел Полли из оцепенения. Легок на помине! Рауль запыхался, видимо очень торопился. Он был по-прежнему одет в костюм для верховой езды.
— Что ты здесь рыщешь? — резко спросил он. В блестящих тигриных глазах полыхала ярость, губы сжались в тонкую полоску.
Полли удивила столь бурная реакция.
— Я не «рыщу»… Мне просто любопытно. Кто жил здесь? Я даже не представляла, что здесь так красиво.
Рауль продолжал гневно смотреть на нее, затем резко передернул широкими плечами и нехотя ответил:
— Я думал, ты знаешь. Все знают… Средства массовой информации долго смаковали историю моей семьи. До девяти лет в этом доме жил я со своей матерью.
— Твои родители разошлись? — недоуменно спросила Полли.
Рауль издал хриплый смешок.
— Полли, моя мать была любовницей моего отца, а не женой.
— Но т-та б-блондинка на картине… — от неожиданности Полли начала заикаться.
— Это жена моего отца — Иоланда. Да, наш семейный уклад был несколько… гм-м… нетрадиционным.
Рауль коротко рассказал всю историю. Его мать, Пи-лар, была дочерью одного из крестьян, работавших на соседнем ранчо. Пилар была уже беременна Раулем, когда Эдуарде Зафортеза женился на прекрасной Иолан-де — наследнице нефтяного магната.
— Когда Иоланда узнала о моей матери, она захлопнула перед отцом дверь своей спальни. Отец воспользовался этой ситуацией и назло ей перевез нас с матерью сюда. После смерти моей матери отец отдал Иоланде половину своего состояния за право усыновить меня официально.
— Сколько тебе было, когда умерла твоя мать? — тихо спросила Полли.
— Девять. Раньше в поместье был бассейн. Она утонула в нем, напившись до бессознательного состояния. Она была алкоголичкой. — Голос Рауля звучал ровно и бесстрастно. — Так называемая «любовь» моего отца погубила ее… По сути, она разрушила жизни всех нас.
— У Иоланды были собственные дети?
— Несколько выкидышей… Да-да, результаты ночей, когда она все-таки пускала отца в свою постель. — Лицо Рауля исказила гримаса. — Я думаю, моему отцу нравилась такая ситуация. Две женщины, сражающиеся за него всю жизнь. Как только вражда принимала форму открытых стычек, отец исчезал. Отец и Иоланда погибли в авиакатастрофе десять лет назад.
К горлу Полли подкатила тошнота. Она вдруг словно увидела маленького мальчика, бывшего свидетелем этих сцен, лишенного нормального детства, материнской и отцовской любви.
Полли представляла, как обманутая, не способная родить Иоланда ненавидела Пилар и ее сына. Каково же было Раулю жить с ней под одной крышей с девяти лет после смерти матери? С озлобленной до предела женщиной, заставившей мужа заплатить за право усыновить собственного, пусть и незаконнорожденного сына? Теперь понятно, почему Рауль утратил веру в любовь и брак.
— Ты должен привести этот дом в порядок, — решительно произнесла Полли.
— Я не был здесь с девяти лет. Это отец настоял на том, чтобы сохранить все, как было при маме. Он любил приходить сюда, когда на него нападал приступ сентиментальной меланхолии, — с нескрываемым презрением сказал Рауль.
Его рассказ потряс Полли до глубины души, но она изо всех сил старалась скрыть это. Она ругала себя за то, что воскресила эти тяжелые воспоминания.
Полли стала спускаться по лестнице, стремясь на свежий воздух, к солнечному свету и голубому небу.
— Я попрошу убрать здесь все и привести дом в порядок, можно?
Рауль равнодушно пожал плечами. Затем он окинул Полли внимательным взглядом и усмехнулся.
— Я вижу, прибыла твоя новая одежда. Я выбрал ее, когда был в Каракасе. Я решил подобрать что-то приличное на мой взгляд, пока ты сама не поедешь и не выберешь, что тебе по душе. — В его устах это прозвучало так, словно раньше она ходила в лохмотьях.
* * *
Через полчаса на маленькой открытой машине, похожей на картинг, на котором игроки в гольф перемещаются по полю, они ехали к месту обещанного пикника. Свернув с асфальтовых дорожек, пересекавших обширную территорию ранчо, они поехали по покрытой травой равнине, оставив позади все признаки цивилизации. Желтые тополя, эвкалипты и пальмы росли на пригорках, куда не доходила вода при наводнениях. С пронзительным криком с деревьев взлетали стаи экзотических ярких птиц, вспугнутых их появлением.
Небо над иссушенной солнцем саванной было ярко-бирюзовым, без единого облачка. Этот непривычный ландшафт показался Полли невероятно красивым и завораживающим.
— Куда мы едем? — спросила она.
— Увидишь, — загадочно ответил Рауль.
Наконец он остановил машину и спрыгнул на землю. Рауль взял с заднего сиденья корзину и повел жену между деревьями по едва заметной тропинке. И вдруг… От восторга у Полли перехватило дыхание. Они стояли на краю покатого обрыва, а внизу бурлил и пенился водопад. Бирюзовая, как небо, вода стекала в лагуну, заросшую по краям тростником.
— Когда-то давно это был приток Ориноко, но теперь он обмельчал и зарос. — Рауль поставил корзину на траву в тени огромной кокосовой пальмы.
Полли в восторге озиралась по сторонам.
— Как здесь чудесно!
— В детстве мама часто приводила меня сюда. Это место много значило для нее, — задумчиво произнес Рауль. — Подозреваю, что именно здесь я был зачат.
— У тебя остался кто-нибудь из родственников? — спросила Полли, усаживаясь на траву.
Красивое лицо Рауля помрачнело, в темных глазах промелькнула боль.
— Мой дед, Фиделио. Очень гордый и высокомерный старик. Он так и не признал мою мать. И от нашего родства он отказывается по сей день. Но на прошлой неделе я рассказал ему о Луисе, все-таки он его правнук.
— Извини, что я была такой колючей и недоверчивой, — неожиданно для самой себя выпалила Полли.
Рауль улыбнулся и сел рядом с ней.
— Я тоже во многом не прав. Просто ты и я… Мы теперь вроде как семья, и это так ново для меня.
Его подкупающая улыбка раскаяния тронула девушку до глубины души. Полли встала на колени напротив Рауля, положила ладони ему на грудь и толкнула.
Упав на спину, он удивленно посмотрел на нее снизу вверх.
— Я намеревался вести себя, как джентльмен, подождать, пока ты поешь. Но поскольку наши желания совпадают…
Рауль видел, что Полли сама испугалась своей смелости и теперь в замешательстве не знала, что делать дальше. Он решительно притянул ее к себе, и Полли оказалась лежащей на нем. Его руки легко пробежались по ее хрупкой спине и замерли на ягодицах. Рауль слегка развел в стороны свои ноги, и она животом почувствовала восхитительное в своей откровенности подтверждение его возбуждения. Крепко прижатая к горячему телу, она ощущала каждый его изгиб, каждый мускул. Полли почувствовала, как Рауль расстегивает молнию на ее платье и спускает его с плеч. Когда он с благоговением положил руки на бледные холмики с розовыми пиками, Полли приглушенно застонала. Затем он, придерживая ее за спину, перевернулся, и она оказалась под ним.
Привстав, Рауль начал нарочито медленно раздеваться. Полли стащила платье, затем села и, избегая его взгляда, поспешно избавилась от остатков одежды. Но украдкой продолжала наблюдать за Раулем, не в силах оторвать взгляд от его великолепного бронзового тела.
Просто смотреть на него, видеть потрясающее свидетельство его желания — уже одного этого было достаточно, чтобы у Полли перехватило дыхание. Когда же Рауль лег сверху и их обнаженные тела соприкоснулись, Полли уже горела как в огне. Напрягшиеся розовые соски молили о ласке, жар, пульсирующий между бедрами, стал нестерпимым.
Топазовые и голубые глаза встретились, сказав друг другу все без слов. Рауль приник к губам Полли со страстью, не уступающей ее собственной.
— Я безумно хочу тебя… — хрипло простонал он. —Еще один вечер чинного сидения напротив тебя в столовой, и я бы овладел тобою прямо на обеденном столе.
— Ни за что бы не подумала! Ты был так сдержан и холоден.
— Ты еще только входила в комнату, а я уже был возбужден, как мальчишка, — с грубоватым смешком пожаловался Рауль. — Теперь я знаю, что испытывает сексуальный маньяк. В эти дни я ни о чем больше думать не мог! Я был готов овладеть тобой на конюшне, выгнав всех работников…
Увидев, в какой шок повергли Полли его грубоватые откровения, Рауль хохотнул и снова прижался к ее губам.
— Я больше не могу сдерживаться, я овладею тобой прямо сейчас…
Полли тронула просительная интонация в его словах. Даже в самых своих смелых фантазиях она не могла представить, что Рауль может желать ее с такой силой. Натолкнувшись на горящий взгляд тигриных глаз, Полли медленно кивнула.
— Все хорошо, — пробормотала она, подчиняясь силе его страсти и своему собственному желанию. — Я тоже безумно хочу тебя.
Когда Рауль властно развел в стороны ее ноги, жар в ее лоне стал нестерпимым. Он вошел в нее одним уверенным толчком и в считанные секунды вознес на вершины блаженства, двигаясь в ней то быстро и резко, то мучительно медленно и ритмично. Ее вскрик и его стон раздались почти одновременно. Возвращаясь с небес на землю, Полли старалась запомнить каждый миг этого фантастического полета… И провалилась в сон.
Проснулась она от чувства дискомфорта. Она скосила глаза на Рауля — он лежал рядом полностью одетый, в расслабленной позе, непривычно умиротворенный и спокойный. Решив, что он спит, Полли села, не сводя с него глаз. Его густые ресницы напоминали черный шелковый веер, чувственные губы полураскрыты, на скулах и подбородке пробилась темная щетина. Она не смогла побороть желания и нежно обвела пальцем контур его скул, бровей, губ.
Внезапно Рауль открыл отнюдь не сонные глаза, и Полли замерла, как воришка, застигнутый на месте преступления. Сильные пальцы сомкнулись на ее запястье, а горячие губы запечатлели поцелуй в самом центре маленькой ладошки.
— Мне хорошо с тобой, — с нежностью произнес он. От этих слов у Полли закружилось голова.
Вдруг Рауль сел и, глядя на нее сверху вниз, озабоченно спросил:
— Как ты смотришь на возможность через девять месяцев заиметь еще одного ребенка?
— И-извини?..
— Я не принял никаких мер предосторожности. — Рауль выразительно развел руками, при этом вид у него был не слишком покаянный. — Я просто не подумал… Я так хотел тебя…
Полли натянула на себя платье, которым он, видимо, накрыл ее, пока она спала. Как же быстро вот уже во второй раз рассеиваются чары! С внезапной злостью она поняла, что жена для него — просто удобная машина для непрерывного воспроизводства наследников. Он даже не подумал, каково ей будет оказаться снова беременной спустя такое короткое время, да еще после кесарева сечения. Полли в ужасе представила, как ее только-только обретшее былую стройность и сексуальную привлекательность тело вновь расплывается и тяжелеет.
— Извини, — натянуто пробормотал Рауль, когда молчание слишком затянулось.
— Все нормально. Во всяком случае, для тебя… Ведь не ты же станешь раздуваться как шар, превращаясь в толстую, неуклюжую…
Рауль накрыл ее руку своей.
— Ты вовсе не была толстой и неуклюжей. Ты была… великолепной, сексуальной…
— Рауль, ты как маленький. Не надо меня утешать. Я и в лучшие времена не была ни великолепной, ни сексуальной!
— А мне ты показалась очень соблазнительной тогда, в клинике.
Полли оторопела.
— Правда?
—Правда. Ты была невероятно сексуальной… как сочный персик.
— Честно говоря, я еще не восстановилась после родов, поэтому не знаю, какова степень риска. — Полли покраснела, ей было очень неловко обсуждать с ним столь интимный вопрос.
Рауль бросил взгляд на часы и вскочил.
— Я забыл, что у нас к обеду будут гости!
Когда Полли поднялась, он помог ей застегнуть молнию на платье. Ее тело все еще было наполнено томной негой. Все-таки ее муж — потрясающий любовник! И она влюблена в него до безумия.
— А кто будет? — спросила она, балансируя на одной ноге. Второй она пыталась попасть в туфлю.
— Мелина Д'Агноло и…
Полли пошатнулась, и в то же мгновение крепкая рука поддержала ее.
— Осторожнее, дорогая! — воскликнул Рауль.
— Ты сказал…
— Мелина, наша ближайшая соседка, — пояснил Рауль. — Она выросла на соседнем ранчо, теперь живет на ренту. С ней приедут Драйдоны, наши общие друзья. Патрик тоже будет обедать с нами. Он собирается работать у Роба Драйдона.
— Я буду рада познакомиться с ними, — сказала Полли, бросив украдкой взгляд на Рауля. На его лице — ни тени неловкости или вины.
Он подхватил с земли корзину и даже пошутил по поводу того, что они так и не притронулись к еде. Когда Полли усаживалась в машину, он заботливо помог ей.
— Я скотина, я знаю, — пробормотал Рауль, глядя Полли в глаза, обведенные синими тенями. — Но это было фантастично, правда?
Итак, Мелина — соседка. Равнины выглядели пустынными, но за каждым деревом, каждым кустом Полли теперь виделся зловещий призрак соперницы. Воздух вокруг тоже был отравлен Мелиной. Неужели Рауль ожидает, что она будет привечать его бывшую любовницу? Но ведь он не подозревает, что она знает об их отношениях. «Бывших», — решительно напомнила себе Полли.
Рауль был взрослым и искушенным, а она — слишком молодой и наивной. Его любовная связь с Мелиной закончилась, но он не собирался полностью вычеркивать ее из своей жизни. Полли пообещала себе, что отныне тоже будет по-взрослому относиться к таким вещам.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
— Я так рада за вас обоих, — проворковала Мелина. Взгляд ее зеленых глаз лучился почти искренней радостью, когда она крепко пожимала руку Полли.
Полли была потрясена — какая игра! Сама она оказалась не готова к такому притворству. Мелина выглядела сногсшибательно в черном кружевном платье, обтягивающем ее, словно вторая кожа. Непринужденным жестом она взяла Рауля под руку и сказала, видимо, что-то очень остроумное, поскольку тот громко рассмеялся.
Полли так нравилась себе в новом ярко-красном платье с открытыми плечами, когда смотрелась в зеркало у себя в комнате, но только до того момента, пока не спустилась вниз и не увидела Мелину.
Роб Драйдон и его жена Сюзи были из Техаса, поэтому они очень быстро нашли общую тему с Патриком —конечно же, о лошадях. Когда все направились в столовую, Мелина продолжала оживленно беседовать с Раулем, поэтому Полли ничего не оставалось, как плестись вслед за ними. Вдруг рядом с ней оказался Патрик.
— Не позволяйте ей так легко одержать победу, — прошептал он на ухо Полли.
Она посмотрела на него обиженными глазами Патрик ответил ей печальным взглядом.
— Сцена, которую Мелина закатила в день вашего приезда, была слишком впечатляюща, чтобы слуги промолчали. Я слышал, как они обсуждали, — признался Патрик. — Почему Рауль, который так рьяно оберегает вас от любого мужчины, — единственный, кто не знает о том «теплом» приеме?
Полли напряглась.
— Я посчитала, что не следует его вмешивать.
— Если бы Рауль знал, он не пригласил бы Мелину, — мягко произнес Патрик.
Когда он галантно усаживал ее в конце стола, Полли наткнулась на испытующий взгляд Рауля и внезапно вспыхнула. Подняв бокал с вином, она сделала большой глоток.
— Рауль попросил меня подобрать вам подходящее седло, — продолжал тем временем Патрик.
Полли поперхнулась, затем бросила на своего собеседника умоляющий взгляд.
— Вы умеете хранить секреты, Патрик? Тот кивнул с серьезным видом. Наклонившись к самому его лицу, Полли прошептала:
— Боюсь, я не совсем честно рассказала о своих навыках в верховой езде.
— Что значит «не совсем»?
— Я никогда в жизни не сидела на лошади. Несколько мгновений Патрик потрясение смотрел на нее и вдруг разразился хохотом.
— Не будьте эгоистами, — раздался вкрадчивый голос Рауля. — Мы тоже хотим посмеяться.
Полли покраснела, но нашла в себе силы не отвести взгляда и ответить:
— Поверьте, шутка не настолько смешная.
— Чувство юмора англичан очень отличается от нашего, — медовым голосом произнесла Мелина. — Я всегда считала английский юмор чрезмерно… тонким.
Патрик недобро усмехнулся.
— А я терпеть не могу ваши слезливые мыльные оперы. Каждому свое!
Когда за столом возобновился общий разговор, Патрик прошептал:
— Жду вас завтра в шесть утра у конюшен. Рауль к тому времени уже уедет. Я научу вас держаться в седле и кое-каким азам верховой езды, а там видно будет.
— Вы мой спаситель, — с благодарностью прошептала Полли в ответ и повернулась, чтобы поговорить с Робом Драйдоном.
После обеда все перешли в гостиную. Мелина с приторной улыбкой пересекла комнату, уселась рядом с Полли, вытянув красивые ноги, и звонким голосом произнесла:
— Расскажи немножко о себе, Полли. Нравится ли тебе замужняя жизнь?
— Очень. — Полли залпом осушила свой стакан и взмолилась об избавлении, с беспокойством ощущая, что Рауль следит за ними с другого конца комнаты
— Кажется, Раулю не нравится наблюдать, как ты напиваешься. Сам он очень редко прикасается к алкоголю… Разве только бокал шампанского иногда. — Заметив ее удивление, Мелина выразительно вскинула брови. — Неужели ты не знала? Как ты можешь не знать такие вещи о собственном муже?
Полли изо всех сил сжала свой бокал, с горечью осознавая, что Мелина и вправду знает о Рауле намного больше ее.
— А вот это — не твое дело, — решительно произнесла Полли.
Теперь, но уже слишком поздно, Полли очень пожалела, что попалась на хитрость соперницы и не рассказала Раулю об их стычке. А сейчас он наверняка не поверит ей.
— Рауль был, есть и всегда будет моим делом, — самоуверенно проговорила Мелина. — Ты же наверняка устроила ему сцену после того, как он вернулся от меня той ночью?
Полли застыла. Головная боль вновь дала о себе знать болезненной пульсацией в висках.
— Какой ночью?
— Даже я не ожидала, что он так скоро появится у меня. — Блестящие зеленые глаза с наслаждением разглядывали усиливающуюся бледность Полли. — Могу представить, какую сцену ты ему закатила. Это была твоя первая ночь в новом доме, а твой муж сбежал ко мне.
— Ты лжешь… Я не верю тебе. — Та ночь для Полли стала первой брачной ночью. Рауль не мог прийти к ней в постель прямо от Мелины. Не мог! Но ведь он уезжал кататься верхом. В глубоком отчаянии Полли стала вспоминать, что он сказал ей тогда. Будто бы встретил соседа… А Мелина — их соседка. По сути дела, Рауль даже не солгал.
Слуга наполнил бокал Полли.
— Рауль приехал ко мне поговорить. Ему нужна настоящая женщина, а не девочка-подросток.
Полли сделала демонстративный глоток.
— Ты нужна ему, как собаке пятая нога, — громко сказала Полли и тут же нахмурилась, поскольку Мелина что-то быстро сказала присутствующим по-испански.
— Надеюсь, при нашей следующей встрече ты будешь чувствовать себя лучше, Полли, — заботливо обратилась к ней Мелина, поднимаясь.
— Я сам провожу наших гостей, до-ро-гая, — раздался над ухом леденящий душу голос. — Не смей вставать с места! Если ты встанешь, то обязательно упадешь, а если упадешь, я засуну тебя под холодный душ. Очень холодный душ.
Ей пришло в голову, что Рауль слышал ее последние резкие слова в адрес Мелины. Прикованная к месту его приказом, она наблюдала за уходом гостей, ловя сочувственные взгляды и слыша перешептывание.
Над ней склонился Патрик и, нахмурившись, спросил:
— Вы будете в состоянии встать завтра в шесть и спуститься к конюшням?
Полли решительно кивнула.
Пару минут спустя вернулся Рауль, схватил Полли и поставил ее на ноги.
— Ну почему я такая несчастная?! — вдруг разразилась она отчаянными рыданиями.
Застигнутый врасплох, Рауль инстинктивно прижал жену к себе и пробормотал ей в макушку несколько слов по-испански. Голос звучал ласково, и Полли решила, что он сказал что-то хорошее и успокаивающее.
— Я не должна была пить так много… Я чувствую себя ужасно! — рыдала Полли, не в силах остановиться. Она то крепко хватала Рауля за лацканы смокинга, то отталкивала. Ее захлестнул океан обиды — на Рауля, на Мелину, на себя…
Рауль подхватил жену на руки, принес в спальню, бережно опустил на кровать и стал снимать с нее туфли.
— Господи, эта головная боль сведет меня с ума! — теперь Полли не плакала, а тихонько ныла.
— Так бывает с теми, кто выпьет лишнего, — пробормотал Рауль, расстегивая молнию на ее платье. Он освободил ее от платья и стал массировать ей плечи. —Ты очень напряжена, — пробурчал он. — Расслабься. Я сделаю массаж, а потом принесу тебе болеутоляющее.
Интересно, он слышал ее слова, сказанные Мелине напоследок?
— Ты на меня злишься? — шепотом спросила Полли.
— Конечно, ведь ты весь вечер флиртовала с Патриком.
— Я? Флиртовала? Хотя Патрик мне нравится, — честно призналась она.
— Это заметно, — проворчал Рауль. — Я не думал, что ты себя плохо чувствуешь. Зачем же ты так много пила?
— У меня уже болела голова, когда я спустилась к гостям.
— Следовало мне сказать, — проворчал Рауль. — Мелина обмолвилась, что вы обсуждали с ней нашу ежегодную фиесту?..
Полли напряглась.
— Я не помню… У меня голова раскалывалась. Но я вижу, вы с Мелиной добрые друзья.
— Да, — легко признал Рауль.
— А когда ты пригласил ее к нам на обед?
— В тот вечер, когда ездил проведать деда Фиделио. Он — управляющий на ранчо Мелины, — ответил Рауль.
— Да… Да?! — Полли судорожно сглотнула, пытаясь осознать услышанное.
Значит, в ту ночь Рауль ездил вовсе не к Мелине, а к деду, чтобы рассказать ему о правнуке. И там он случайно встретил ее. А может, и специально, но только чтобы сообщить о своей женитьбе? Как только Полли показалось, что она расставила все по своим местам, огромная тяжесть свалилась с ее души.
— Я ужасно устала, — призналась она.
В это время Рауль уже надевал на нее свою шелковую пижаму. Он даже заботливо закатал рукава.
— У меня есть вилла на побережье. Мы могли бы провести там несколько дней.
— Звучит заманчиво, — пробормотала Полли и провалилась в сон.
Как ни странно, спала она очень крепко, но всю ночь ее преследовали кошмары. Будто она с Луисом живет в домике с башенками в конце сада, а Мелина владычествует на ранчо. Полли вынырнула из своего кошмара, покрытая испариной. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рауль в костюме для верховой езды выходит из комнаты.
— Сколько времени?
— Спи… Еще только пять тридцать.
Полли сразу вспомнила о своей договоренности с Патриком Горманом. Не успела за Раулем закрыться дверь, как она вскочила с постели.
Быстро приняв душ, Полли надела джинсы и футболку, ужасно переживая, что опаздывает. Она помчалась по коридору, чтобы заглянуть к Луису, но в дверях детской застыла в изумлении и растерянности.
Посреди комнаты, откинувшись на стуле, полулежал Рауль, а на его широкой груди мирно посапывал Луис — трогательно маленькое существо в ярко-желтой пижамке.
— Я думала, ты уже уехал, — сказала Полли дрогнувшим голосом. Она начала осознавать всю глупость своей затеи, тем более тайком от Рауля.
Топазовые глаза лениво приоткрылись. Рауль улыбнулся легкой, ласковой улыбкой, от которой Полли пришла в еще большее замешательство.
— Стоит его покормить, и в этот утренний час Луис превращается в настоящего ангелочка.
— Ты сам кормил его? — не смогла скрыть изумления Полли.
— Поскольку я разбудил его своим вторжением, то справедливости ради должен был сам накормить его и укачать. Он с такой жадностью выдул свое молоко, словно не ел несколько дней! — насмешливо произнес Рауль, нежно поглаживая спинку малыша большой загорелой рукой. — Няня переодела его и дала мне. Я бы и сам переодел, но он такой маленький и хрупкий, что я побоялся.
Полли тихонько подошла к стулу, осторожно взяла сына на руки и, не удержавшись, легонько потерлась щекой о его нежную, сладко пахнущую щечку. После этого она положила его в колыбельку.
— Полагаю, джинсы на тебе в этот ранний час означают, что ты наконец решила присоединиться ко мне и прокатиться верхом, — раздался протяжный голос за ее спиной. — Джинсы — не самая удобная одежда для скачек, но ты, безусловно, знаешь об этом.
Полли была потрясена — какая игра! Сама она оказалась не готова к такому притворству. Мелина выглядела сногсшибательно в черном кружевном платье, обтягивающем ее, словно вторая кожа. Непринужденным жестом она взяла Рауля под руку и сказала, видимо, что-то очень остроумное, поскольку тот громко рассмеялся.
Полли так нравилась себе в новом ярко-красном платье с открытыми плечами, когда смотрелась в зеркало у себя в комнате, но только до того момента, пока не спустилась вниз и не увидела Мелину.
Роб Драйдон и его жена Сюзи были из Техаса, поэтому они очень быстро нашли общую тему с Патриком —конечно же, о лошадях. Когда все направились в столовую, Мелина продолжала оживленно беседовать с Раулем, поэтому Полли ничего не оставалось, как плестись вслед за ними. Вдруг рядом с ней оказался Патрик.
— Не позволяйте ей так легко одержать победу, — прошептал он на ухо Полли.
Она посмотрела на него обиженными глазами Патрик ответил ей печальным взглядом.
— Сцена, которую Мелина закатила в день вашего приезда, была слишком впечатляюща, чтобы слуги промолчали. Я слышал, как они обсуждали, — признался Патрик. — Почему Рауль, который так рьяно оберегает вас от любого мужчины, — единственный, кто не знает о том «теплом» приеме?
Полли напряглась.
— Я посчитала, что не следует его вмешивать.
— Если бы Рауль знал, он не пригласил бы Мелину, — мягко произнес Патрик.
Когда он галантно усаживал ее в конце стола, Полли наткнулась на испытующий взгляд Рауля и внезапно вспыхнула. Подняв бокал с вином, она сделала большой глоток.
— Рауль попросил меня подобрать вам подходящее седло, — продолжал тем временем Патрик.
Полли поперхнулась, затем бросила на своего собеседника умоляющий взгляд.
— Вы умеете хранить секреты, Патрик? Тот кивнул с серьезным видом. Наклонившись к самому его лицу, Полли прошептала:
— Боюсь, я не совсем честно рассказала о своих навыках в верховой езде.
— Что значит «не совсем»?
— Я никогда в жизни не сидела на лошади. Несколько мгновений Патрик потрясение смотрел на нее и вдруг разразился хохотом.
— Не будьте эгоистами, — раздался вкрадчивый голос Рауля. — Мы тоже хотим посмеяться.
Полли покраснела, но нашла в себе силы не отвести взгляда и ответить:
— Поверьте, шутка не настолько смешная.
— Чувство юмора англичан очень отличается от нашего, — медовым голосом произнесла Мелина. — Я всегда считала английский юмор чрезмерно… тонким.
Патрик недобро усмехнулся.
— А я терпеть не могу ваши слезливые мыльные оперы. Каждому свое!
Когда за столом возобновился общий разговор, Патрик прошептал:
— Жду вас завтра в шесть утра у конюшен. Рауль к тому времени уже уедет. Я научу вас держаться в седле и кое-каким азам верховой езды, а там видно будет.
— Вы мой спаситель, — с благодарностью прошептала Полли в ответ и повернулась, чтобы поговорить с Робом Драйдоном.
После обеда все перешли в гостиную. Мелина с приторной улыбкой пересекла комнату, уселась рядом с Полли, вытянув красивые ноги, и звонким голосом произнесла:
— Расскажи немножко о себе, Полли. Нравится ли тебе замужняя жизнь?
— Очень. — Полли залпом осушила свой стакан и взмолилась об избавлении, с беспокойством ощущая, что Рауль следит за ними с другого конца комнаты
— Кажется, Раулю не нравится наблюдать, как ты напиваешься. Сам он очень редко прикасается к алкоголю… Разве только бокал шампанского иногда. — Заметив ее удивление, Мелина выразительно вскинула брови. — Неужели ты не знала? Как ты можешь не знать такие вещи о собственном муже?
Полли изо всех сил сжала свой бокал, с горечью осознавая, что Мелина и вправду знает о Рауле намного больше ее.
— А вот это — не твое дело, — решительно произнесла Полли.
Теперь, но уже слишком поздно, Полли очень пожалела, что попалась на хитрость соперницы и не рассказала Раулю об их стычке. А сейчас он наверняка не поверит ей.
— Рауль был, есть и всегда будет моим делом, — самоуверенно проговорила Мелина. — Ты же наверняка устроила ему сцену после того, как он вернулся от меня той ночью?
Полли застыла. Головная боль вновь дала о себе знать болезненной пульсацией в висках.
— Какой ночью?
— Даже я не ожидала, что он так скоро появится у меня. — Блестящие зеленые глаза с наслаждением разглядывали усиливающуюся бледность Полли. — Могу представить, какую сцену ты ему закатила. Это была твоя первая ночь в новом доме, а твой муж сбежал ко мне.
— Ты лжешь… Я не верю тебе. — Та ночь для Полли стала первой брачной ночью. Рауль не мог прийти к ней в постель прямо от Мелины. Не мог! Но ведь он уезжал кататься верхом. В глубоком отчаянии Полли стала вспоминать, что он сказал ей тогда. Будто бы встретил соседа… А Мелина — их соседка. По сути дела, Рауль даже не солгал.
Слуга наполнил бокал Полли.
— Рауль приехал ко мне поговорить. Ему нужна настоящая женщина, а не девочка-подросток.
Полли сделала демонстративный глоток.
— Ты нужна ему, как собаке пятая нога, — громко сказала Полли и тут же нахмурилась, поскольку Мелина что-то быстро сказала присутствующим по-испански.
— Надеюсь, при нашей следующей встрече ты будешь чувствовать себя лучше, Полли, — заботливо обратилась к ней Мелина, поднимаясь.
— Я сам провожу наших гостей, до-ро-гая, — раздался над ухом леденящий душу голос. — Не смей вставать с места! Если ты встанешь, то обязательно упадешь, а если упадешь, я засуну тебя под холодный душ. Очень холодный душ.
Ей пришло в голову, что Рауль слышал ее последние резкие слова в адрес Мелины. Прикованная к месту его приказом, она наблюдала за уходом гостей, ловя сочувственные взгляды и слыша перешептывание.
Над ней склонился Патрик и, нахмурившись, спросил:
— Вы будете в состоянии встать завтра в шесть и спуститься к конюшням?
Полли решительно кивнула.
Пару минут спустя вернулся Рауль, схватил Полли и поставил ее на ноги.
— Ну почему я такая несчастная?! — вдруг разразилась она отчаянными рыданиями.
Застигнутый врасплох, Рауль инстинктивно прижал жену к себе и пробормотал ей в макушку несколько слов по-испански. Голос звучал ласково, и Полли решила, что он сказал что-то хорошее и успокаивающее.
— Я не должна была пить так много… Я чувствую себя ужасно! — рыдала Полли, не в силах остановиться. Она то крепко хватала Рауля за лацканы смокинга, то отталкивала. Ее захлестнул океан обиды — на Рауля, на Мелину, на себя…
Рауль подхватил жену на руки, принес в спальню, бережно опустил на кровать и стал снимать с нее туфли.
— Господи, эта головная боль сведет меня с ума! — теперь Полли не плакала, а тихонько ныла.
— Так бывает с теми, кто выпьет лишнего, — пробормотал Рауль, расстегивая молнию на ее платье. Он освободил ее от платья и стал массировать ей плечи. —Ты очень напряжена, — пробурчал он. — Расслабься. Я сделаю массаж, а потом принесу тебе болеутоляющее.
Интересно, он слышал ее слова, сказанные Мелине напоследок?
— Ты на меня злишься? — шепотом спросила Полли.
— Конечно, ведь ты весь вечер флиртовала с Патриком.
— Я? Флиртовала? Хотя Патрик мне нравится, — честно призналась она.
— Это заметно, — проворчал Рауль. — Я не думал, что ты себя плохо чувствуешь. Зачем же ты так много пила?
— У меня уже болела голова, когда я спустилась к гостям.
— Следовало мне сказать, — проворчал Рауль. — Мелина обмолвилась, что вы обсуждали с ней нашу ежегодную фиесту?..
Полли напряглась.
— Я не помню… У меня голова раскалывалась. Но я вижу, вы с Мелиной добрые друзья.
— Да, — легко признал Рауль.
— А когда ты пригласил ее к нам на обед?
— В тот вечер, когда ездил проведать деда Фиделио. Он — управляющий на ранчо Мелины, — ответил Рауль.
— Да… Да?! — Полли судорожно сглотнула, пытаясь осознать услышанное.
Значит, в ту ночь Рауль ездил вовсе не к Мелине, а к деду, чтобы рассказать ему о правнуке. И там он случайно встретил ее. А может, и специально, но только чтобы сообщить о своей женитьбе? Как только Полли показалось, что она расставила все по своим местам, огромная тяжесть свалилась с ее души.
— Я ужасно устала, — призналась она.
В это время Рауль уже надевал на нее свою шелковую пижаму. Он даже заботливо закатал рукава.
— У меня есть вилла на побережье. Мы могли бы провести там несколько дней.
— Звучит заманчиво, — пробормотала Полли и провалилась в сон.
* * *
Как ни странно, спала она очень крепко, но всю ночь ее преследовали кошмары. Будто она с Луисом живет в домике с башенками в конце сада, а Мелина владычествует на ранчо. Полли вынырнула из своего кошмара, покрытая испариной. И как раз вовремя, чтобы увидеть, как Рауль в костюме для верховой езды выходит из комнаты.
— Сколько времени?
— Спи… Еще только пять тридцать.
Полли сразу вспомнила о своей договоренности с Патриком Горманом. Не успела за Раулем закрыться дверь, как она вскочила с постели.
Быстро приняв душ, Полли надела джинсы и футболку, ужасно переживая, что опаздывает. Она помчалась по коридору, чтобы заглянуть к Луису, но в дверях детской застыла в изумлении и растерянности.
Посреди комнаты, откинувшись на стуле, полулежал Рауль, а на его широкой груди мирно посапывал Луис — трогательно маленькое существо в ярко-желтой пижамке.
— Я думала, ты уже уехал, — сказала Полли дрогнувшим голосом. Она начала осознавать всю глупость своей затеи, тем более тайком от Рауля.
Топазовые глаза лениво приоткрылись. Рауль улыбнулся легкой, ласковой улыбкой, от которой Полли пришла в еще большее замешательство.
— Стоит его покормить, и в этот утренний час Луис превращается в настоящего ангелочка.
— Ты сам кормил его? — не смогла скрыть изумления Полли.
— Поскольку я разбудил его своим вторжением, то справедливости ради должен был сам накормить его и укачать. Он с такой жадностью выдул свое молоко, словно не ел несколько дней! — насмешливо произнес Рауль, нежно поглаживая спинку малыша большой загорелой рукой. — Няня переодела его и дала мне. Я бы и сам переодел, но он такой маленький и хрупкий, что я побоялся.
Полли тихонько подошла к стулу, осторожно взяла сына на руки и, не удержавшись, легонько потерлась щекой о его нежную, сладко пахнущую щечку. После этого она положила его в колыбельку.
— Полагаю, джинсы на тебе в этот ранний час означают, что ты наконец решила присоединиться ко мне и прокатиться верхом, — раздался протяжный голос за ее спиной. — Джинсы — не самая удобная одежда для скачек, но ты, безусловно, знаешь об этом.